Исаков Михаил Юрьевич : другие произведения.

Глава 5. Ловец и Сашка наконец-то знакомятся друг с другом

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

  Глава 5. Ловец и Сашка наконец-то знакомятся друг с другом
  
  
  - Нет! Так не бывает! - Если бы у Саши не пересохло горло, он кричал бы в два раза сильнее. Ему казалось, что мир начал потихоньку рушиться, а земля уходить из-под ног.
  - Все хорошо, парень! Все будет нормально!
  - Не надо!!! Не трогай меня! - Парень что есть мочи метнул котомку в проклятую улыбку своего спасителя и побежал прочь.
  - Стой! Стой, дурак!
  Ловцу все-таки пришлось ударить его. Саша пролетел несколько саженей и грохнулся на землю, нелепо выставив вперед руки.
  "Даже падать правильно не умеет".
  - Там же строители! ... Там же самосвал был!
  - Что ты там хлюпаешь? Я все равно не понимаю, что ты хочешь сказать. ... Ничего страшного еще пока не случилось. ... И мне плохо, и мне неприятно здесь находиться, но ничего, скоро мы уйдем отсюда.
  Ловец с профессиональной сноровкой успокаивал Сашу, который время от времени порываться бежать. Простое и эффективное заклинание совершенного расслабления делало свое дело. Он знал, что буйных надо успокаивать до конца.
  - Ничего в той стороне нет. Понимаешь ты меня?
  Мальчишка продолжал таращиться на него испуганными глазами и беззвучно, как рыба открывал рот. У него сейчас свело язык, словно от анестезии у зубного лекаря.
  - Нет. Не понимаешь.
  Сашка действительно ничегошеньки не понимал. Даже, более того, он не хотел понимать ничего из того, что с ним происходило. Человек - животное, обладающее огромным запасом приспособляемости, но удачной мимикрии противопоказаны резкие переходы из одной среды в другую. Нельзя же так: дали надежду, а потом, ничего не объясняя, ее отняли. В такой ситуации возможны сломы, срывы и самоубийства. Сашка о возможности летального исхода еще не думал, хотя мог бы. Как оказалось, приятные каникулы в экзотичном лесу надоели донельзя.
  Дорога есть, дорожный знак о том, что скоро Москва тоже есть, дорожные рабочие с матом ремонтирующие трассу были. Точно были! Тогда почему здесь Алекс в своей несуразной одежде и шрамом на лице? Почему этот Алекс опять говорит на тарабарщине, далекой от всех нормальных языков?
  Ответов не было. Как не было ответов и у Ловца на вопросы, рожденные теми предметами, что он видел. Матюгов дорожников он не удостоился, но и остального было достаточно.
  Старейшины сказали ему идти на Запад сразу после того, как он смог ходить и достаточно окреп, что, кстати, произошло необычайно быстро. Помогли травы, да магические тайны Леса. Говорят, сама Земля в тех местах помогает. С последним утверждением Ловец был склонен согласиться, особенно после того, как его на ночь зарывали в землю, для того чтобы утром откопать и дать почувствовал необычайный подъем сил.
  Теперь дополнительные силы ему здорово помогли бы. В планах новоявленного полубога ничего не поменялось. Да, его назначили Героем, спасителем Мира, чуть ли ни Королем и всемирным светочем всех гуманоидных рас. И что? Ничего демонического в своем внутреннем мире Ловец не находил.
  "Назначили и ладно", - фаталистически решил он перед тем, как отправиться к поселку фермеров атамана Фирса. - "Сообщу ему о новом Законе Леса и Сашу заберу".
  Но как только Ловец увидел это...
  Это?
  Конечно же, он догадался, что это "дорога". Но в Лесу дорог не бывает! Таких дорог вообще нигде не бывает. Ширина гладкой черной поверхности потрясала своей идеальной ровностью. Запах указывал на наличие неких алхимических элементов. Отсутствие Силы говорило о естественности происхождения сооружения. При желании здесь могли бы пройти, не задерживаясь, все войска королевства одновременно: от кавалерии до самых последних обозов и госпиталей. Загвоздка была в том, что Ловец знал на все сто процентов, что технически и конструктивно построить подобное сооружение в королевстве никто не способен. Тем более это удивительно, что две недели тому назад, когда он шел к друидам по этим местам, ничего подобного здесь не было.
  "Правы, оказывается, друиды! Не зря говорили, что опасность идет с Запада".
  Впрочем, с Запада к нему подкатила телега с кухаркой и плотником. Вот кто не занимался излишними разглагольствованиями на эту тему. Колеса катятся, ухабов нет, дорога в нужном направлении. Сначала эти, потом другие, через годик другой поток усилится, пойдут и поедут на двуколках, фурах и телегах, в объезд орденских и помещичьих застав разночинные переселенцы. И будет им - законопослушным налогоплательщикам, вольным хлебопашцам - глубоко наплевать на то, как высоколобые теоретики будут присобачивать к господствующей научной картине мира сей предмет неизвестного происхождения.
  "Интересно, что расскажет старейшинам Тео?"
  Неуместное сейчас воспоминание о дриаде отвлекло его от успокаивающегося Саши. Что бы там ни говорили о женщинах леса, красоты у них не отнять. Но думать о дриаде и ее реакции на последние события Ловцу было некогда.
  Сашка закрыл глаза.
  Хорошо, что он не видел, как Гигантская Сороконожка переползала через дорогу. Длинной с десяток саженей, деленная на круглые части, каждая размером с голову человека, она ползла, цокая своими многочисленными ножками. Металлический шум, заполнивший округу, шуршание ее желеобразного тела - не очень приятное звуковое зрелище для слабонервного человека.
  По идее, ее надо было бы убить. Но это только по идее. Люди приписывают этому реликту прошлого такое, что даже столичные бумагомаратели могли бы позавидовать такой бурной фантазии. То она вытравила целую деревню, то сожрала маленьких детей, купавшихся у реки. Чушь несусветная, но люди верят. Люди вообще склонны верить во всяческие небылицы, хотя, на самом деле, безобиднее твари не сыскать во всем Лесу. А уж какие прекрасные бабочки из них получаются!
  Ловец дождался, пока Сороконожка уползла в кусты, и несильно хлопнул мальчишку по щеке.
  - Нет, дорогой, пойдем!
  - Что?! ... Где я? - Перед глазами Сашки было знакомое лицо с новоприобретенным шрамом. - О-о-о! Опять!
  У парня гудела голова, как после пьянки и бессонной ночи. Зато не было сил и желания для какого-либо сопротивления. Если бы ему сейчас сказали, что надо ползти, то он, наверное, подчинился бы беспрекословно - обычные последствия магического влияния на сознание. Еще очень хотелось пить.
  - Вставай! Пойдем! - Ловец протянул мальчишке кожаную флягу с водой, к которой тот присосался подобно пиявке, буквально заливая воду внутрь себя.
  - Пойдем?
  - Да, да, пошли! - Ловец махнул рукой в сторону, куда указывал дорожный знак. По идее там должна быть Москва.
  "Господи, когда же это все кончится?"
  Сашка лишь покачал головой. Убедить своего конвоира вернуться назад в надежде на встречу с дорожниками невозможно. Спорить с ним бесполезно - опять начнет успокаивать. Оставалось лишь подчиниться повелительному жесту.
  - Ладно! Иду. - В конце концов, он и сам собирался двигаться в ту сторону.
  Саша сделал огромный последний глоток и обречено вздохнул. Он как никогда захотел научиться говорить на местной тарабарщине, вспомнив, однако, что никогда не обладал способностями к иностранным языкам. В школе по проклятому английскому всегда имел "твердую" тройку.
  "Ха! ... Тройку! - Он улыбнулся идиотизму лезущих в голову мыслей. - ... Двух слов связать не могу".
  И все же воспоминание о школе согрело душу ощущением спокойствия и приятного понимания окружающего мира, то есть тем, чего так не хватает ему здесь. Выпускной класс в школе был для Сашки самым счастливым временем в жизни. К тебе относятся уже как к взрослому, а ответственности у тебя, как у ребенка. Что может быть лучше такой беззаботности?
  - Надо выбираться из Леса. - Голос Алекса вернул к действительности. Здесь-то от ответственности не спрячешься. - Пошли быстрее!
  И они пошли быстрее. Вокруг шумели высоченные вековые дубы, где-то беспокойно отбивал морзянку дятел. Тайна появления дороги, строителей, новорусской виллы так и осталась нераскрытой. Только два зайца с длинными ушами, притаившись в кустах, уставились на удаляющихся людей красными глазами.
  - Слушай, а чего они там делали?
  - Не знаю. Кто этих двуногих поймет!
  - Слушай, а чего это за тропа такая черная и вонючая? - Нос заинтересованного зайца ворочался из стороны в сторону, с беспокойством вдыхая нелесной запах.
  - Да кто ж ее знает! Может это новый закон Леса.
  - Кто этих друидов поймет! Они ведь тоже двуногие. - Заяц в последний раз глубоко вздохнул и окончательно успокоился. Все-таки такая тропа гораздо удобнее, нежели вообще никакая.
  Зайцы вылезли на дорогу и вдвоем поскакали в противоположном от удаляющихся людей направления. У всех были свои дела.
  
  
  * * *
  
  
  - Перелезай давай!
  - Что?
  - Двигай, двигай! - Ловец подтолкнул Сашку к заборчику.
  Невысокий покосившийся палисад торчал, казалось, из самой дороги. Заканчивался асфальт и начиналась ограда. Есть дорога, а за забором сразу нет. Ровный гладкий срез бритвы. Ни тебе знаков, указывающих, что это за место, ни поворотов, ни простого продолжения пути, пусть даже без дорожного покрытия.
  Дымка уплывающего с шоссе жара начала поднималась мягкими белыми клубами. Солнце быстро катилось к верхушкам уже далеких деревьев.
  До деревни они добрались к вечеру второго дня пути по автобану. Ловец, конечно же, не знал этого слова, зато его знал Саша, пытался объяснить и не смог.
   "Однако, дорога очень велика". - Единственная мысль, пришедшая в голову уставшему Ловцу. Он потерял ориентировку и хотел выяснить, куда именно они вышли.
   Им пришлось перелезать через палисад и продираться сквозь обжигающую крапиву. Они немного рисковали, так как редко в каком крестьянском доме не держали собаки. Фермер вообще бы долго не думал, а угостил бы незваных гостей тяжелой арбалетной стрелой, с тем, чтобы другим не повадно было. Поэтому Ловец не нашел ничего лучшего, чем закричать:
  - Не стреляйте, люди! Мы не воры! Мы идем с миром!
  Глупо, конечно, но хоть какую-то гарантию дает. Хорошо, что они уже давно вышли за пределы Леса и Опушки и находились сейчас на коронных землях. Фермеров здесь не водилось, а арбалеты вилланам не разрешены, так же, как и всякое другое оружие.
  Но на них никто не кинулся с заливистым лаем, и никто не стал возмущаться столь наглым вторжением. Сад, в который они залезли, оказался совершенно заброшен. Вишня разрослась бесполезными ветками, перепутавшимися в непроходимую чащу.
  Дом, представший перед ними, более походил на руины. Так же как и вся улица деревни, которую они потом увидели. Почерневшие от старости деревянные постройки, разрушенные каменно-кирпичные стены домов, разбитые окна.
  Ловец прощупал округу. Никого. Мертвая тишина, от которой продирает до самых глубин. В таком месте чувствуешь себя вором, забравшимся в чужую жизнь. Тишина.
  - Здесь есть кто-нибудь?! Ого-о-й!
  На крик никто не ответил.
  Поскрипывал на ветру одинокий устремленный в небо клюв старой колодезной черпалки. В такой обстановке поневоле напрягаешься и ждешь подвоха.
  Сзади раздался кашель, и Ловец аж подпрыгнул от неожиданности.
  - Я тебя и убить мог. Нечаянно.
  Парень продолжал ожесточенно чесать обоженные крапивой руки, не обратив на замечание несостоявшегося убийцы никакого внимания.
  - Люди просто ушли отсюда. Да? - Ловец принялся анализировать ситуацию. - "Скорее всего, бежали".
  Битая керамическая и деревянная посуда, остатки мебели, разломанный инвентарь, даже одежда валялись по всей деревне. Все это происходило относительно недавно и крайне быстро. Дриады? Они так далеко не заходили во владения людей. Им бы свое сохранить, а не чужое хапать. На бандитов тоже не похоже. Трупы где? А если и вольные людишки налетели, то зачем им столько народу уводить?
  Версий рождалось много и ни одна не имела достаточной доказательной базы.
  - Может это бароны?
  - Что?
  - Ничего, Саша. Я сам с собой говорю.
  Да, любили помещики повоевать. Не с врагами королевства, так хоть друг с другом. Не так давно была история в одном приморском городе, которая длилась не один десяток лет. Воевали два клана за земли, привилегии, почести и уважение. Никто не знал, с чего все началось. Скорее всего, с незначительной шутливой глупости, но умирали все всерьез. Баронам-то от этого ничего, а вот округа была разорена до предела: то одну деревню выжгут, то другую. Не выдержали вилланы и взбунтовались. Перебили всех, оставив только двух малолетних ребятишек из враждующих кланов, которые поженились, чем и примирили многолетнюю вражду. Правительство было довольно. Местных князьков хорошо прижимать чужими руками.
  - Что это такое? - Саша обвел округу широким жестом.
  - Да кто ж знает.
  Вариантов произошедшего было действительно очень много, и перебрать их можно сколько угодно. Но Ловец мог утверждать совершенно определенно, что, по всей видимости, появление странной дороги не осталось незамеченным.
  - Пошли искать место для ночлега.
  - Еда.
  - Что?
  - Еда. - Сашка не знал, как сказать "есть". Вернее, он забыл, как делается глагол из этого существительного, поэтому старался донести мысль более жестами, чем словами. Парень поглаживал свой живот, всем своим видом акцентируя внимание на области тела, причиняющей наибольшие страдания.
  - Сейчас, сейчас. Я тоже устал.
  Пришлось экстренно вспоминать заклинание утоления голода. Ловец был достаточно обеспечен, чтобы никогда не пользоваться подобным изобретением магов.
  "Что бы ему такое предложить? - Образы возникали сами собой. - Вот тебе грибной суп для затравки. Потом будет индейка с картошкой и овощной салат".
  - Вина не предлагаю, лучше выпьешь яблочного сока.
  - Что?
  - Ничего. Все хорошо?
  Заклинание действует практически сразу. В мозговые центры человека будут поступать в оговоренном порядке образы и находящийся под влиянием человек потеряет интерес к еде на несколько часов. Однако потом, когда организм преодолеет магическое влияние, есть захочется с новой силой и вдвойне.
  "Магия для бедных". - Так маги называли это заклинание, хотя для бедных оно было мало доступно. Только однажды во время осады Старой Столицы морским народом, маги решились применить это заклинание ко всему населению города, иначе могла возникнуть угроза каннибализма. Веселые были времена!
  Ничего не поделаешь, приходилось пользоваться эрзац-питанием, - харчевни среди руин быть не может. Путешественникам пришлось искать грибы и остатки овощей на неуспевших еще одичать огородах. Слава Богам, этого добра оказалось достаточно, и, в принципе, мог бы получиться вполне приличный пикник на обочине. Не в первой.
  Когда запах жареных грибов с луком приятно защекотал нос, раздался чуть хрипловатый мужской голос.
  - Меня, может, тоже угостите, добрые люди? - Сверху на них смотрела небритая голова с торчащими в разные стороны коротко подстриженными волосами.
  Ловец был настолько увлечен приготовлением ужина, что совсем забыл об осторожности. Час назад, когда он прощупывал округу, никого не было, теперь же к ним подобрались так близко, что для защиты пришлось бы принимать весьма крутые меры. Окружные домики при таком раскладе вряд ли уцелели бы.
  - И кто же ты такой, добрый человек? - поинтересовался полевой агент.
  - Я-то местный, а вот вы пришлые, я мыслю. - Мужичок нисколько не испугался и, осклабившись, показал здоровенный тесак.
  - Ты нас не пугай. Ты лучше скажи, почему раньше не показывался? - Ловец не стал тянуть время, как положено по инструкции, а сразу начал захват сознания собеседника, приковав, для начала, его взгляд.
  - Да, я... - "Черт бы побрал всех этих... За грибами сходить уже нельзя... Прямо как тогда..." - Вы, случаем, не за мной заявились?
  - Нет, не за тобой. Но вот, если ты нам не расскажешь, что произошло, то...
  "Ага! Ты сначала меня поймай, урод зеленоглазый!"
  - Я даже пытаться не буду тебя ловить! Слышишь? - Ловец кричал исчезнувшему в маленьком окошечке виллану. По необычайному шуму и грохоту можно было определить, что тот во всю прыть несется по чердаку к противоположному краю крыши, роняя по пути все, что можно было уронить. - Ты сам к нам прибежишь, когда невмоготу станет!
  В сущности, этот озлобленный мужик был несчастным, покинутым всеми человеком. Еще он очень сильно боялся того, что происходило вокруг. Испугом он прямо-таки пах. И этот запах Ловец спутать не мог ни с каким другим запахом на свете.
  "Что-то вроде желто-черного".
  Учителя требовали фиксировать получаемые данные автоматически, и лекарь неосознанно повторил про себя цветовую гамму страха.
  - Что это? - Саша продолжал спокойно сидеть перед костром, не выпуская из рук палочки с насаженными на нее грибами, и повторил свой самый "любимый" вопрос.
  - Не "что", а "кто". А раз ты до сих пор путаешься, давай повторим строение вопросительных предложений.
  Сашка понял приблизительно, что от него требовали, и своему пониманию не обрадовался, потому что от такого преподавателя не сбежишь и его семинары не прогуляешь.
  "Черт бы его побрал!"
  - Не ругайся и начинай. - Ругань зрительно воспринималась всегда одним и тем же цветом в любом языке, поэтому такие мысли своего подопечного он понимал без труда. Это было даже забавно. Единственная коммуникативная зацепка для развития контакта находилась в цветовом сходстве ненормативной лексики.
  - Что это? Кто это? Где это? ... - Урок был настолько зазубрен, что мысли у Саши текли своим чередом, а вопросы своим. - "Интересно, можно ли сразу взять и выучить все сразу? Ха! Мечта любого лентяя".
  Диск солнца уже скрылся уже наполовину. Тихо скрипели незакрытые ставни полуразвалившейся избушки. На чердаке дома топали и пыхтели.
  
  
  * * *
  
  
  "Сейчас он скажет что-нибудь ободряющее". - Сашка уже давно прислушивался сам к себе, стараясь уловить каждую мысль, эхом отзывающуюся от слов Алекса или Никодима.
  - Вкусно?
  - Нормально. - Мужичек уплетал мясо с грибами и запеченную картошку с быстротой, достойной королевского гонца, которому надо перекусить в течение двух минут, пока на дорожной станции меняют лошадь.
  - Вот и славно, - улыбаясь, произнес Ловец.
  - Угу. - Никодим энергичным кивком головы показал восхищение умением пришлого готовить. Действительно, в кои то веки приготовил не он, а угощаться можно было ему.
  Ловец в ответ улыбался как можно приветливее. Он был доволен тем, что получилось так, как он предсказывал. Виллану стало настолько одиноко, что он сам пришел к костру. Это была очередная маленькая никому не нужная победа над человеческой природой, но зато она подтверждала способности Ловца по части управления людьми.
  - Чей-то парень у тебя все молчит и молчит? - Виллан, наконец, начал интересоваться еще одним незнакомцем. После того, как утолен голод, человеку приятнее всего беседа. Тем более это лучше всего, если ты не разговаривал с людьми очень и очень долго.
  "Так. Это они обо мне. ... О моем молчании".
  - Не умеет он говорить.
  - Совсем? - Никодим пристально посмотрел на физиономию парня, который как привороженный таращился на него, так и не закрыв рот после того, как приготовился откусить от подозрительно блиноподобного куска мяса.
  - Учится. - Ловец не спешил выуживать информацию. Она и сама на него прольется, как короткий летний дождик. В общении с людьми надо иметь терпение. - "И что это у Саши такой обалдевший вид, в самом деле?"
  - Сказывают, что вместо короля у нас сестра евойная верховодит. - Никодим так подкинул в костер старый сухой пенек, что оттуда полетели в разные стороны искры. Ну, не разговаривает парень и Бог с ним. У каждого свои странности. - Правда, енто, али как?
  - Правда.
  - Нее-е. Енто не дело, когда бабы верховодят. Что ж мы, как в Лесу жить-то будем. - Виллан говорил это с такой серьезной миной, что Ловец на секунду поверил в необычайную его озабоченность судьбами царствующего дома и королевства. Не зря таких вот дураков называют "опорой власти".
  - Можно подумать, ты не в лесу живешь.
  - Что верно, то верно. В самом что ни на есть лесу. Один одинешенек. - Никодим искренне вздохнул. Ловец наконец-то смог разобрать то, что его заинтересовало при первом осмотре этого человека. Он был серый. Все настроения его отражались через какую-то серую завесу. - "Видимо он очень долго был один и утратил ощущения жизни среди людей".
  Такое обычно бывало среди заключенных в одиночных камерах. Особенно удивляться было не чему. Для таких людей мир окрашивался одним цветом, они уже никогда не могли видеть все многообразие жизни и довольствоваться нормальным людским радостями.
  - Никодим, скажи, что здесь случилось?
  "Да. Это самое интересное", - поддержал вопрос Сашка.
  Только по прошествии некоторого времени, до него дошло, что он дословно услышал, а главное понял каждое произнесенное лекарем слово. А он говорил явно не на московском диалекте того единственного языка, которого мог понимать Саша.
  "Минуточку!!!"
  - А черт его знает, что, - продолжал Никодим, не обращая внимания на удивленный возглас мальчишки. - В лесу я был. Прихожу, а в деревне лошади ржут, солдатня бегает, народ вяжут и на телеги грузят.
  - То есть как? - Такого еще не бывало, чтобы солдаты вывозили вилланов семьями. Войны вроде бы не было, государственных работ в округе не велось.
  - А вот так. Офицер на коне кричит, что мол деревня непере...спеке...тивна здесь для королевства и нас переселяют на нужные земли. Смотрю я, потом, один тащит женку мою. Ну, я его по башке шарахнул, а на нем шлем. Заехал он мне по голове кулаком в перчатке кольчужной. Я упал на поленницу, дровами-то меня и завалило. ... Очнулся, когда никого уже не было.
  Виллан не врал. Ловец это чувствовал точно.
  - Почему здесь остался?
  - А куда мне итить-то? Здеся вырос. Здеся и помру, как старики. - Никодим махнул в неопределенную сторону, скорее всего на север
  - Какие старики? - На севере кладбища быть не может, поэтому мысль о давно умерших предках не подходила.
  - Солдаты стариков не брали. Оставляли здесь умирать. ... Лучше бы убили, что ли.
  "Ничего себе!" - Саша был так потрясен услышанным и понятым, что даже перестал удивляться тому, что уже давно понимает все, что говорили лекарь и крестьянин. Что-то не ладно было в этом мире. Вспомнились кадры из разных страшненьких советских боевиков про войну, где проклятые оккупанты сжигают деревни.
  - Это точно были солдаты? - Ловец продолжал добывать информацию.
  - Точнее не бывает. Забрали всю скотину, урожай вывезли, все, что под руку ценное попадалось, все гребли. - В сумерках Ловцу показалось, что глаза крестьянина начали влажно поблескивать. Вероятнее всего, что и в правду не показалось.
  - Где ж ты тогда мясо взял?
  "Richtigas ke` jh. Kohi li fleischt gabi`? ... Ой!" - Вопрос возник сам собой, автоматически.
  Теперь Сашка и думал не по-русски.
  - Там. - Никодим опять махнул рукой. - Пару седьмиц назад дорога ента ваша появилась, да хоромина чудная.
  "Почему это она наша?" - Сашка медленно сложил вопрос, который был совершенно правилен грамматически. Его интересовало то, как он звучал по-русски, поэтому он несколько раз про себя проговорил его, переставляя слова и внимательно отслеживая ход мысли.
  Слова вспоминались сами собой, возникая неведомо откуда и заполняя пустоту безъязычности.
  "Direiha`. - Бочка, на которую смотрел Саша, стояла у угла дома и была полна воды и зеленой тины. - Ладно. Проверим еще одно..."
  - Это чей-то с ним?
  - По надобности, может быть. - Ловец предположил единственное правдоподобное объяснение тому, что парень, спокойно и безмолвно сидевший, вскочил как угорелый и опрометью бросился прочь. - Здесь спокойно?
  - Как в могиле, - успокоил Никодим.
  Сашке просто очень хотелось услышать, как звучит обретенная им речь в слух. Он отбежал за забор метров на двадцать, и затараторил, как пишущая машинка:
  - Pefgil - "земляника", Barpel - "король", Jelkaki` - "вопрос". - Ну и как же это у меня получилось?
  Ответить на эту загадку он не смог, как ни старался. Не логично было бы свалить нежданный дар на его провожатого. Как он мог научить его, если сам ничегошеньки не понимал в русской и английской тарабарщине, которую выдавливал из себя Саша?
  - Саша! - Алекс и Никодим вышли из калитки дома на улицу.
  - Что?
  - Пошли!
  - Алекс, куда это мы?
  Ловец не ответил на вопрос, который задал Саша. Он просто не расслышал того, что произнесено предложение было с должной интонацией и ударением.
  - ... Так ты говоришь, что кроме странной дороги еще и дом необычный появился в центре деревни?
  - Угу. Появился. - Виллан шагал впереди, пыхтя поднимаясь на пригорок. - Еды тама видимо не видимо. Мясо вот енто в холоде лежит и не портится. Я уж думал, магики балуются и нашу деревню специально выселили.
  - Не похоже это на магов. Не слишком они расположены для таких добрых поступков. ... Мясо что б просто так давать. - Ловец отнесся к россказням виллана с большим скепсисом.
  "И, правда, зачем им бесплатно это все делать? ... Интересно, как отреагирует Алекс, когда узнает, что я вдруг научился говорить по-ихнему? - Саша даже фыркнул от удовольствия, представив вытягивающееся лицо лекаря. - Еще забавней будет, если он при этом рот откроет".
  Это глуповатое фырканье привлекло внимание Ловца:
  - Саша, что-то я давно не слышал, как ты глаголы повторяешь. Гла-го-лы! Понял?
  - Понял! Понял! - "Что б ты провалился!" - Иду, идешь, идет, идут...
  Они втроем, наконец, поднялись на холм, к Святому Источнику, откуда можно было увидеть сверкающий квадратами зеркальных окон, красно-желтостенный...
  - Макдональдс!!!
  
  
  * * *
  
  
  - Как ты сказал? - Никодим ничуть не удивился тому, что парень заговорил. Сказано же было, что парень учится. Может быть, он это слово знает. И вообще, в городе черте что понаделают, а потом в деревню тащат.
  - Едят там у нас.
  - А, ну тоды, понятно. ... Ладно, че стоять, пошли. - Виллан бодрым шагом двинулся к забегаловке, так и не заметив, через плечо, что Ловец, держа Сашу за плечи, пристально смотрел парню в глаза.
  Реакция у Ловца была мгновенной. Мальчишка заговорил осмысленно, реагировал адекватно и явно понимал назначение того сооружения, которое точно так же, как и "шоссе", не вписывалось ни в какие ворота.
  Саша не сопротивлялся. Впрочем, даже если бы захотел, то не смог бы противодействовать ментальному напору. Ему показалось, что налетела внезапная буря, сковавшая все его желания, мысли, элементарные инстинкты. Сашка не мог не то, что пошевелиться, а просто взгляд отвести от глубоких зеленых глаз, которые стали страшными, чудовищными, нечеловеческими.
  Глаза у Ловца, как у всякого подопечного Учителей, имели свойство меняться под воздействием перемены настроения или в моменты применения магии. Ничего не поделаешь, неизбежные мутации при модернизации организма для выполнения экстремальных заданий. Учителя по-другому еще не научились делать так, чтобы человек с несколькими смертельными ранениями выживал, или мог видеть в темноте и в плохую погоду, или сопротивляться внезапному ментальному воздействию, или... Да, сколько этих "или"!
  Сейчас его глаза были похожи на глаза хищной кошки: блеск, ярость, глубина, которой позавидовала бы любая сирена:
  "Спокойно!!! ... Саша, говори! ... Медленно и внятно".
  Но так, как хотел Ловец, так, как было бы правильно, естественно, не получилось. Информация ударила неостановимым потоком, буквально сшибая все заслоны на своем пути, проникая в каждый потаенный уголок сознания. Образы появлялись и исчезали с калейдоскопической быстротой, словно ты несешься на резвом скакуне по Золотой галерее королевского дворца, где по стенам развешаны картины. Ты ничего не успеваешь рассмотреть, но в памяти остается блеск зеркал, светильников и блики на золоченых рамах.
  Он хотел задержать в памяти хоть что-нибудь особенное, необычное, но особенным было буквально все: движущиеся без лошадей повозки; летающие, как драконы аппараты; рукотворные пещеры под городом, где без опаски ходят люди. Заметьте, люди, а не тролли! ... Ах да! ... Удивительно, нелюдей в его мире вообще не было!
  Саша все это многообразие как-то называл, но называл словами непереводимыми на язык доступный Ловцу. Мысли парня текли как бы в двух плоскостях одни на нормальном языке, другие на "ненормальном". Происходящее чем-то напоминало случай в замке у полусумасшедшего барона - обилие слов, которые обозначают то, что есть где-то, но не здесь, и которые могут свершать то, что невозможно сделать там, но делается здесь.
  "Может быть, это и есть настоящее всамделишное волшебство?" - Ловец с трудом оторвался от открывшего для него многообразия. - "Наверное, так чувствуют себя утопленники, которых вытащили на берег, когда они уже распрощались с жизнью".
  Ловец моргнул несколько раз и отпустил Сашу.
  - Ты кто?
  - Я? ... Студент. - Ничего умнее Сашке в голову не пришло.
  - Что ж ты, студент... от университета так далеко ушел? - Как всегда после магических действий пересохло в горле, и Ловец закашлялся так, что Саше пришлось пару раз стукнуть его по спине.
  - Это я и сам понять хочу.
  - Ну-ну. Вот погуляем вместе еще с месяцок, глядишь, и поймем на пару. - Ловец искренне хотел, чтобы его желание сбылось, хотя, в душе он знал, что так никогда не будет. - "Чтобы там ни говорили Учителя, мир не познаваем".
  - У тебя ко мне все?
  - Нет. Как язык к тебе пришел?
  - Просто взял и пришел. Разговариваю с тобой и удивляюсь. Слова вроде как сами появляются раньше, чем я начинаю думать.
  Со стороны красно-желтого Макдональдса долетел звон стекла.
  - Мужики! - Никодим дубиной выбивал стекла из дверей ресторана. - Ну, где вы там?
  - Идем, идем! - Ловец широко улыбнулся и помахал рукой. - Ты что же просто открыть дверь не мог? Обязательно разбивать?
  - А кого это волнует? - Хмыкнул виллан. - Я ентой хибаре не хозяин, чтоб ее беречь.
  - Логично.
  Ловец таким рассуждениям нисколько не удивился. Уж кому-кому, а крестьянам все рассуждения о нуждах общества и государства были до известного места. Тем более, не интересовали их интересы науки и магии. И известна эта простая истина была в теории и на практике.
  Так отдал один барон в знак любви и уважения к человечеству свое поместье вилланам. Те обрадовались, благодарили от всего сердца, а потом сад вековой вырубили на дрова, теплицы с редкими растениями на стекло разобрали, пруд с форелью спустили, в заповедном лесу всех зверей перебили, усадьбу сожгли по пьяни. Словом, произошло полное единение дворянства и народа, после которого проект освобождения крестьянства надолго застрял под сукном.
  - Е-ге-й! Тут же все настоящее! - В дырке в стекле показалось улыбающееся лицо Сашки, который быстрее всех забрался внутрь ресторана. - Лезьте сюда!
  Внутри было на что посмотреть: странная, неудобная и некрасивая архитектура; диковинные аппараты неизвестного назначения; столы и стулья из... Из пластмассы. Уж что-что, а элементарные представления о технологическом уровне Учителей Ловец представление имел, хотя и очень поверхностные.
  - Чем это здесь так воняет?! - возмутился Сашка, высунувшись из-за стойки. Он раскопал где-то фартук и теперь напяливал его на себя, забыв снять с головы форменную кепи ресторана.
  - Кажется... - Ловец не договорил до конца, проверяя свою догадку.
  - Чем, чем? - Теперь студент бегал вдоль стен, тыча всюду тыча руками.
  - Волками.
  - Нашел! - Одновременно с криком везде зажегся яркий белый свет.
  Никодим с испуга забился под ближайший стол, нелепо выставив вперед дубину.
  - У-у-ух! Здорово! Всегда мечтал оказаться в каком-нибудь таком месте и похозяйничать самому.
  - Сбылась мечта идиота, - прокомментировал Ловец. - Никодим вылезай.
  - Надо же, парень. Быстро ты со всем здесь разобрался. - Виллан, впервые увидевший зал в свете, с горящими витринами, все же был несколько напряжен.
  - На том стоим! - крик Сашки донесся из дальнего конца кухни. Он залезал на склад в поисках лимонада.
  - Никодим!
  - Да, лекарь.
  - Почему здесь волками так пахнет? - Ловец не любил оставлять невыясненными важные вопросы.
  - Только Боги это знают. - Виллан смотрел на фигуру человека, размалеванную под шута. - После того, как людей отсюда увезли, многое изменилось. Волков в округе много.
  - Странно, а ты в лес за грибами не боишься ходить.
  - Я вам сейчас приготовлю настоящий "Биг-Мак"! - заорал Сашка, вновь появившись у стойки.
  - Это что еще за такое? - проявил живой интерес к предложению парня Никодим.
  - А вон, наверху нарисовано. - Защелкали из кухни тумблеры и аппараты стали потихоньку оживать. - Надо же! Все работает! ... Как же это может быть без "Eh`llektri`schi`stwah`"? ... Алекс, иди сюда!
  - Как ты сказал? - Ловец встал и пошел осматривать здание, оставив Никодима сидеть за столом. Он решил, что виллан никуда не денется, тем более, хотелось осмотреть дом. - Я второй раз слышу это слово и, как понял, это что-то вроде энергии.
  - Ага! - Сашка с упоением открывал разные коробки, которые натащил со склада. - Понимаешь, без него ничего бы здесь не работало бы. А так... сам видишь.
  Ловец видел, и то, что он видел, его не радовало. Не здешнее все это было, ненужное какое-то.
  - Что это?
  - Это стакан. - Вооружившись ножом, Сашка резал картошку.
  - Почему бумажный?
  - Так удобней.
  - ?!
  - Ну вот ты попил из него и можно выкидывать.
  - Как выкидывать?
  - Брать и выкидывать. Если бы из него другой человек еще раз попил, то он, например, чем-нибудь мог бы заразиться.
  - У вас что, так много больных?
  - Да почти все! - Глупее Сашкиной улыбки было не придумать
  - Как это?
  - Всякие там гриппы, ОРЗ, еще что-нибудь гадкое. Ну, ты понимаешь?
  Но Ловец ничего подобного не знал и ни слова не понял, что и было заметно на его недоумевающем лице.
  - В таких местах бывает очень много народу за день. Один болен и все заразились.
  - Больные должны сидеть дома. - Ловец выдал прописную истину тоном старого ментора. - И... ну, какому нормальному человеку придет в голову приходить сюда и есть вот такую белиберду, которую ты готовишь вместо того, чтобы заказать хороший кусок мяса и добрую пинту пива?
  - Наверное, ты прав. Даже скорее всего ты прав, но понимаешь... - Саша впервые в жизни затруднился объяснить человеку преимущества цивилизации. Для него это было сродни непонимания разницы между древним 286 и четвертым Пентиумом. В сущности, одно и тоже, а разница колоссальная. - Понимаешь, людям надо поесть очень и очень быстро, чтобы потом бежать на работу, заколачивать деньги. Им домой ехать далеко, а пиво пить нельзя, ну и... Да и потом, из бумаги получается дешевле.
  Естественно, Ловец ничего не понимал. Он не мог себе представить размер города, в котором люди предпочитают питаться в таких вот заведениях, и не могут отлучиться домой сытно поесть.
  - Так это значит, надо все бумажным делать!
  - Угу! ... У нас почти все такое вот одноразовое.
  "Хорошо сказал, - восхитился Ловец. - Одноразовый мир. ... Это ж сколько у них мусора! У них что, все мусор?"
  - И дома?
  - Ну, в некотором роде, и дома. - Сашке кто-то говорил, что большинство панельных домов рассчитано на срок в тридцать лет. Уверенности не было, но все же это почти что бумажный стакан по сравнению с замком барона, в котором он провел столько незабываемых часов. - А у некоторых домов вообще нет.
  - У вас должно быть очень тепло. Так?
  - Не факт. Совсем не факт - "Как же ему все это объяснить?"
  Саша раньше искренне полагал, что в прошлом жили гораздо хуже, чем в его современности, но почему-то выходило, что не все так просто. Главное, он не сомневался, что здесь вокруг было прошлое. Вот только какое-то странное. Да и вообще, не стоит об этом!
  - Все. Зови Никодима, будем пробовать.
  На столе, на подносе лежало нечто. То, что получилось у Саши, на фирменное блюдо ресторана "Макдональдс" походило мало. Жижа какая-то. Он никогда не пробовал готовить не то что в ресторанах, но и дома. А тут такая необычная возможность проявить себя и показать преимущества цивилизации.
  - Где он, а?
  - Не знаю. - Ловец внимательно осматривал все помещение. Вот дубина, вот и вилланская котомка, а его самого нет. - Никодим!
  Запахло жареной картошкой и горелым маслом.
  
  
  * * *
  
  
  - Ты волков боишься?
  - Не знаю. Я их только в зоопарке да по ящику видел.
  Ловец не совсем понял, что имел в виду студент, но на выяснение обстоятельств того, как волк мог попасть в какой-то ящик, у него не было времени.
  - Ты вот что, погаси везде свет и спрячься где-нибудь так, чтобы до утра продержаться. Понял?
  - Что-то случилось?
  - Случилось. - Ловец старался как можно быстрее настроить зрение на темноту.
  - Может, помочь?
  - Не мешай и этим очень поможешь.
  Вой волка за окном повторился. К первому добавился еще один голос.
  На побережье такого зверья не слишком много, и послушать волчье пение Ловцу редко, когда удавалось. Леса все давно вырубили, землю обжили. Да и вообще, это сомнительное удовольствие.
  К тому времени, как Ловец приготовился, снаружи уже выл целый хор зверья.
  Ловец старался двигаться как можно медленнее. Осторожно ступая, высчитывая каждый шаг, он двинулся к дверям. Сейчас его сердце билось очень быстро, зрачки расширились в черные дыры, поглощающие всю окружающую темноту. Ему казалось, что он двигался очень плавно, почти танцуя, хотя на самом деле он выглядел человеком, скованным цепями по всем своим конечностям, который для каждого движения прикладывает максимально возможное усилие. Каждый шаг его был слишком велик по замаху ноги, каждое движение руки превращалось в замах, легкий наклон оказывался глубоким нагибом всего корпуса.
  Главное было выбраться из здания, и чтобы в этот момент на него никто не налетел, так как сейчас он был наиболее уязвим в своей беспомощности. Ловца это всегда удивляло и забавляло - быть сильнее многих самых физически могучих людей и зверей, одновременно оставаясь незащищенным.
  Но там, снаружи, все замечательным образом изменилось. Сила Земли и Неба, Сила Ночи и близкого Леса бурлили, борясь между собой. Среди волн этих противоборствующих сил можно было летать, медленно планируя вниз или резко набирая высоту. Ловец обожал такие моменты. Наверное, поэтому он и любил свою не слишком чистую и спокойную работу. Здесь на свободе он мог стать той маленькой пушинкой, которая своим весом перевешивает чашу весов. Что может быть лучше?
  За всю свою жизнь он не нашел ответа на этот вопрос.
  Серые тени были рядом. Такие же серые тени, как и аура сбежавшего виллана. Ловец продолжал называть так вервольфа по привычке. Для него он все еще был Никодимом, хотя это было неправильно. Чуточку человеческой сентиментальности. Почему бы и нет?
  "Ага! ... Вот это настоящий волк".
  Их оказалось двое. Огромные серые тела, широченные челюсти с зубами, которые могут перекусить с одного укуса человеческую ногу.
  Для рисковых людей нет ничего лучше охоты на волков. Неизвестно у кого ума и хитрости больше - у жертвы или у убийцы. Точно так же как неизвестно до самого конца, кто кем станет. Волки - умелые охотники, а значит и противниками они были достойными.
  Первый кинулся в открытую, в лоб - комок зубастой шерсти пропитанной злобой. Второй зашел сзади.
  Отбив первого обычным силовым ударом Ловец не смог до конца уйти от второго, который навалился на него всем телом, сбив с ног. Видимо, волк не рассчитал, что жертва может изменить свое местоположение уже после того, как он оторвется от земли в прыжке. Обычный человек или зверь не смог бы это сделать, но Ловец в том состоянии, в каком он находился, был мало похож на обычную жертву охоты.
  Навалившись своей тушей, волк подставил под удар свой незащищенный живот, чем Ловец тотчас воспользовался. Он порвал ему внутренности голыми руками. По слухам, на южных островах лекари так лечат людей, а в королевстве руками научились пока только убивать.
  От новой атаки Ловец ушел, быстро поймав на земле восходящие потоки Силы. Несколько движений, и он вырвался на открытое пространство, между зданием едальни и деревней. Кольцо желтых глаз, звериный вой, тени.
  Пора начинать собственную охоту.
  Ловец успел первым. Тот, что был ближе всех, не ожидал от человека ничего подобного, отводя себе роль простого загонщика. Он стоял справа сзади и вдруг оказался лицом к лицу с противником. Это был вервольф. Он не предпринял ничего, чтобы отразить напор противника. Пальцы мягко вошли в его теплое тело, что-то хлюпнуло липким звуком. Просто дал разорвать себе шею и все.
  Он убил тем же способом еще двоих, пока не почувствовал, что пора прекратить это. Слишком много Силы отнимает, слишком много жизни.
  Третьего он не убил. Попался опять вервольф. Прижатый к земле он хрипел в бессильном желании освободиться от смертельных объятий лекаря.
  - Пусти, человек.
  Голос послышался сквозь бульканье видоизменившегося горла. Челюсти волка не слишком подходят для членораздельной речи. И все же он очень сильно походил на разумное существо. В грубых чертах обросшей шерстью морды животного осталась необходимая капелька человека. Человека ли?
  "Может быть, так только кажется".
  Ловец никогда не видел живого вервольфа. Народец, которого, как считалось, уже давно нет на свете. Его бы пожалеть, но уж очень ситуация для жалости не подходила. За своей спиной он чувствовал жаркое дыхание по крайней мере одного монстра.
  - Да? А твои дружки мне хребет перегрызут? - Ему казалось, что он сказал это шепотом, хотя на самом деле у пойманного им существа едва не лопнули перепонки от крика.
  - Нет. - Пробулькал вервольф.
  - Пусть они отойдут!
  Существа послушались.
  Хватка ослабла и вервольф, клацнув клыками, оказался на свободе. Ловец поспешил ретироваться в противоположном направлении. Мгновенная реакция на возможное нападение привела его на обгоревшую крышу разваливающегося амбара, которой он достиг за один прыжок.
   Его не преследовали.
  Ночь опять наполнилась разноголосым воем животных. Но если раньше он лишь усиливался, то теперь он потихоньку смолкал. Они не уходили, они все были поблизости, но они замолкали.
  - Зачем вы напали? - Ловец кричал в темноту. Серых теней рядом не было, а бросаться в атаку ему уже не хотелось. Слишком много времени он уже был в видоизмененном состоянии. Если он останется в нем и дальше, то процесс мог бы стать необратимым. - Я не хотел причинить вам зла!
  Под ним скрипела крыша. Вся одежда была порвана, а он исцарапан и весь с ног до головы в крови. Казалось, что все произошло очень быстро, почти мгновенно. Но это только казалось.
  Он чувствовал, что вокруг было еще много и волков и вервольфов. Нет, Ловец их не видел, но он точно знал, что они рядом. Это ощущение не обманывает. Человек всегда знает, что на него смотрят чьи-то глаза. Теперь же за ним наблюдало очень и очень много глаз.
  - Е-е-ей! Я знаю, вы здесь! Выходите! - С каждым словом его голос начал приобретать нормальное звучание. Сила потихоньку уходила.
  Мысль о том, что придется остаться на крыше человеком, потерявшим все сверхъестественные способности, не радовала, но выбора у него не было. Если бы он не начал превращение в обычное состояние, то выходить из оставленной деревни в мир не имело смысла. Выродков уничтожал не только он.
  - Я здесь, Алекс! - Снизу донесся булькающий голос вервольфа. - Ты звал?
  Это был Никодим. Вернее, раньше это было вилланом по имени Никодим, теперь же некая помесь человека и волка. Вытянувшееся лицо превратилось в морду животного: большие желтые не моргающие глаза с узкими зрачками; заостренные уши; вытянувшаяся челюсть, украшенная клыками и удлинившийся язык. Вся его сгорбленная поза говорила о том, что существу тяжело стоять на задних ногах. Наверное, скорее это были лапы, нежели ноги.
  - Как мне тебя называть?
  - Зови, как и раньше звал, Никодимом. - Ему бы очень подошел хвост, нервно бьющий по пыльной земле. Но хвоста не было, как не было и когтей на передних лапах, которые на глазах у Ловца опять становились человеческими руками.
  - Не похож ты на прежнего виллана Никодима.
  - Так ведь и ты не прежний лекарь Алекс. - В его рыке послышались знакомые нотки говора хваткого крестьянина.
  Ловец хмыкнул и согласно мотнул головой.
  - Может, отпустите? Что мы вам такое сделали?
  - Не-е. - Вервольф медленно разгибался, твердо вставая на задние лапы, которые вслед за руками начали превращаться в нижние конечности. - Ты пойдешь к людям, расскажешь им о том, что видел, что слышал. Зачем нам это?
  - Ты надеешься, что никто не узнает, что вы здесь, что вы еще живы? - Ловец трансформировался быстрее вервольфа, и теперь он уже был настоящим человеком. Только странное свечение глаз говорило о том, что он неустанно контролирует происходящее в окружающей его темноте.
  - А ты надеешься, что мы простим тебе убийство наших братьев?
  - Невежливо, Никодим, отвечать вопросом на вопрос. И все же я скажу тебе. ... Не я первый начал. Это ты привел нас сюда, а потом позвал своих друзей. Так?
  - Так. - Никодим, чье лицо менялось вслед за всем остальным, не мог сказать все, что он хотел, и что надо бы сказать, поэтому из темноты выскочил еще один представитель славного племени вервольфов. Он не утруждал себя обратной трансформацией и его хвост яростно бился о лохматые черно-серые бока.
  - Что го-о-о-во-о-о-о-рить с ним?! - Его вой отдаленно напоминал что-то вроде разумной речи. - Мы тебя у-у-у-бьё-ё-ём!
  - Оставь это, брат! - Никодим, наконец, окончательно стал человекообразным и вновь обрел способность нормально говорить. Его лохматый и зубастый брат вновь отскочил в ночь. - Ты все равно умрешь, Алекс. Сдавайся, и ты умрешь тихо и не больно.
  - Знаешь, почему, ты со мной сейчас говоришь, и даже стал для этого опять человеком? Потому, что ты и вы все поняли, что моя смерть достанется вам слишком дорогой ценой. Я уже убил троих и убью, если смогу, еще столько же. Так, что, может лучше нам договориться?
  - Я уже договаривался с людьми. Я раньше других моих собратьев понял, что вы пришли сюда надолго, навсегда и решил примириться. А потом пришли солдаты и лишили меня мира. Они лишили будущего всю нашу деревню! Они увели всех людей, весь скот. ... Я стал почти человеком. Мне нравилось быть одним из вас, Алекс! Почему?
  Никодим замолчал. Он смотрел на Ловца и прикидывал шансы. Ответ на вопрос ему был не так уж и важен.
   Читать мысли по глазам в темноте очень тяжело, но Ловец попытался и смог.
  "Ну, гад, попадешься ты нам еще раз, так просто не выкрутишься. Все тебе припомним".
  Конечно, вервольф мысленно уже разорвал его на части. Он даже представлял, как хрустят косточки этого мерзкого двуного у него на зубах, как сладка его кровь, как...
  - Никодим, пойми. Не все подвластно человеку, не все подвластно даже королям. Мы все учимся и учимся на своих ошибках. Посчитали, что здесь людям не место и их вывезли в другое место, где им было бы лучше.
  - Ты сам-то веришь во все это?
  - Такова жизнь, не мы ее выбираем. - В душе Ловец понимал, что правота на стороне этого получеловека, полузверя.
  - Нет, мы! Я выбрал эту жизнь. Но такие как вы ее забрали. - Вервольф буквально захлебнулся в ненависти. Да была бы его воля...
  - Ну, что молчишь, Никодим?
  - Не верю я тебе, двуногий! - Вервольф нервно переминался с ноги на ногу. Сомнения грызли его волчьими зубами. - Вы всегда обманываете.
   - Ты сам видел, что я тоже выродок. Я никому не скажу, что видел вас. Если люди узнают, что я был здесь, то они спросят, почему я выжил, тогда как другие в таких случаях не выживают. И потом меня будут искать такие же выродки, как и я, а найдут они вас. Подумай об этом. - Ловец знал, что, несмотря на ненависть, решение уже принято и иного не дано. - Обещаю. Я буду молчать.
  - А мальчишка?
  - Он меня послушается.
  - Я подумаю.
  Никодим постоял еще минуту, разглядывая Ловца, потом повернулся и скрылся в темноте. С крыши сарая лекарю было видно, как вокруг одна за другой гасли пары желтых звериных глаз.
  
  
  * * *
  
  
  Сашка сидел в подсобке очень тихо. Он даже погасил свет и завалил ящиками вход, хотя прекрасно понимал, что, в случае чего, картонные коробки его не спасут. Нервы напрягались до предела, и казалось, что он периодически слышал доносившийся снаружи шум.
  Откровенно говоря, хотелось плакать. Странно. Он не плакал, наверное, с ... начальной школы. Тогда они с ребятами играли во дворе школы в футбол. Естественно, как и каждая такая игра, она завершилась разбитым стеклом. Он, честное слово, не бил по мячу! Но строгий завуч увидел его одного, так как он споткнулся и не успел убежать. Сначала его обругали в учительской, потом мама добавила "оболтусу", а затем и папа "поговорил по- свойски". Плакал он тогда не из-за боли. Ему было обидно.
  - За что?
  Точно также и сейчас ему было обидно, и он не понимал, почему все, что досталось ему за последнее время, досталось именно ему, а не кому-нибудь другому.
  Ответа Сашка не находил, и ему оставалось только сокрушаться.
  "Непонятный мир! Боже мой, куда же я попал!"
  Действительно, здесь человек мог оказаться совсем не человеком, а лишь двуногой подобием венца природы. Впрочем, Алекс, как выяснилось, тоже не совсем человек. Саша увидел только начало его трансформации, но и этого хватило, чтобы понять, что он ничегошеньки не понимает.
  Сидя в темноте, Саша, наконец, нашел время, чтобы спросить самого себя:
  - Зачем я здесь?
  Вопрос он задал вслух и принялся перебирать возможные причины своего участия в этом балагане. Среди множества вариантов присутствовали как самые банальные (может, съел чего-нибудь), так и весьма экзотические (заговор магов). Саша делал это в сотый, если не в тысячный раз, и не находил ответа.
  - Я здесь и все! Константа, не требующая доказательств.
  - Правильно, мальчик, - одобрили его по-русски. - Думать надо меньше, больше соображать.
  Голос раздался сзади, если в абсолютной темноте существуют такие понятия, как вперед и назад.
  - Ой... - Сашка боялся пошевелиться. - Кто здесь?
  - Как кто? - удивился голос. - Ты.
  - А Вы кто? - Сашка почел за благо перейти на более уважительное обращение с этим представительным неизвестным. - Я Вас не вижу!
  Зажегся свет.
  Баррикады из коробок на месте не оказалось. В трех метрах от оторопевшего студента стоял обыкновенный конторский стол черного цвета, за которым сидел человек. Настольная лампа освещала белый треугольник костюмного выреза и переливчатый галстук темных тонов. Лицо скрывалось в полумраке.
  - Так тебе удобнее?
  Сашка почувствовал, что его многочисленные мысли и мыслишки тараканами разбежались в разные стороны. Он со всей определенностью помнил, что перед ним до недавнего времени была дверь кладовки и никакого стола с лампой и креслом он не заметил.
  - И что Вам от меня надо?
  - По-моему, ты начал повторяться, - заметил человек за столом. - Ты уже спрашивал Вику об этом, и тебе дали вполне определенный ответ. Не так ли?
  - Да. Но я не понимаю. Почему сейчас она не появилась?
  - Ты же решил, что это была галлюцинация. И потом, это только сумасшедшим ежедневно являются одни и те же вики, евы и феклы, требуя, чтобы они выходили из дома исключительно для убийства всех детишек, одетых в белые рубашечки, или всех девушек, которым идут черные туфли на высоком каблуке. Ты что, из таких?
  - Честно говоря, я уже не знаю.
  - Все очень просто. - Человек в кресле откинулся назад и белый треугольник рубашки сахаром растворился в кофейной черноте. - Сумасшедший - это человек, чье поведение отличается от общепринятой нормы.
  - Под это определение можно всех подряд подвести.
  - Совершенно верно. Но ответь мне на вопрос - твое поведение в последнее время сильно отличается от общепринятого?
  - Наверное, нет. Исходя из обстоятельств, конечно.
  - Вот видишь! А притворяешься дурачком, - хихикнула темнота.
  - Вика говорила, что я должен сам выбирать...
  - Вот когда ты увидел недостроенный особняк и рабочих на дороге, ты решил, что все кончилось. У тебя родилась до безобразия банальная мыслишка - ты захотел нажраться до отвала. Помнишь?
  - Помню.
  - Замечательно. Мы находимся в кладовке ресторана быстрого питания. В достаточно цивилизованных странах мира в такого рода местах принято утолять свой голод. И, заметь, этот ресторан ты выбрал сам.
  - Вы хотите сказать, что я создаю окружающий мир?
  - Старина Хайдеггер говорил, что сущее - это всегда мы сами.
  "А если я захочу стать президентом Всея-Руси? Вот прямо сейчас".
  - Хочу!
  В памяти возник образ бешено несущегося по улицам президентского кортежа: милиция, черные джипы охраны, лимузин с зашторенными окнами, флажок с орлом.
  Ничего не произошло. Чернота подсобки в лимузин не превратилась.
  - О времена, о нравы! Не успевают из яйца вылупиться, а уже примеряют на себя скромную роль живого Бога. Спешу сообщить, что эта должность уже занята. И потом, ты поосторожней с мыслями. Слово не воробей, догонят - вылетишь.
  Сашка пытался собрать свои летающие мысли воедино. Целостной концепции не получалось.
  - А ты не торопись, - посоветовал голос. - У нас впереди бесконечность.
  - Может быть, у Вас и есть эта самая бесконечность, но у меня-то ее нет.
  - Вот-вот. Уже теплее.
  - И еще, я думаю, что мне от Вас, уважаемый, ничего особенно и не нужно. Вы же меня домой не вернете?
  - А ты и так дома.
  - Я же говорил! Поэтому шли бы Вы...
  Свет погас также неожиданно, как и зажегся. Сашкин кулак, которым он замахнулся широким, истинно русским замахом борца с бюрократией, проломил ни в чем не повинную коробку. Под ноги посыпались рулоны туалетной бумаги.
  Он снова потерял все ориентиры. Ощупал стул, хлипкую баррикадку, себя - вроде бы все осталось на своих местах.
   "Так. ... Что там было о том, что не только я это все придумываю?"
  Сашка попытался сообразить, что о чем он думал последнее время больше всего. Получалось, что больше всего думалось о том, что сейчас происходит снаружи. Представлялось, как страшные монстры с аппетитом доедают Алекса и уже ищут бедного несчастного студента, которому судьбой уготована роль случайной жертвы местных разборок. Бр-р-р!
  - И что? - Лишь после того, как он сформулировал вопрос вслух, его озарило. - "Ведь это значит, что я могу сейчас придумать... Я уже придумал!!!"
  За дверью послышались шаги. По мнению Сашки, никто, кроме вурдалаков, таких звуков издавать не мог.
  "Они пришли за мной! Все. Это конец. Не хочу!"
  Его вдруг разобрала неописуемая злость. На окружающий мир, на себя дурака недогадливого, на этого... в костюме.
  - Ну уж нет! Слышите, вы?! Гады!!!
  Он кричал еще что-то. Закидывал дверь еще какими-то коробками и даже схватил палку от швабры. Сашка собирался отдать свою жизнь подороже.
  Дверь распахнулась, в комнатку ворвался эклектический свет и свежий воздух. Слепило глаза. Он ударил, не глядя, прямо по очертаниям кого-то или чего-то, что заглянуло в комнату. Желание ударить и движение удара, было последние ощущения, какие Сашка запомнил, прежде чем оказался вынесенным могучей силой из подсобки. А дальше такой крепкий зажим, что он не смог пошевелиться.
  - Ты заметил, что я трачу много времени на постоянное приведение тебя в чувство. Вы, студенты, все такие нервные? - Голос Ловца был спокоен и ровен.
  - Да. То есть, нет. Ну, я хочу сказать, что...
  - Я понял, что ты хочешь сказать. Тебе жаль и все такое. Верно?
  - Верно.
  - Если я тебя отпущу, ты опять будешь стараться меня оглушить дубинкой?
  - Это не дубинка, это швабра. - Ловец сжал парня сильнее, и он поспешил добавить, - Нет, нет! Не буду!
  - Хорошо. Рано или поздно из тебя получится толк.
  - Это почему же? - Сашка в последнее время сильно сомневался в этом.
  - Ты проявил хоть какой-то характер и решил сопротивляться. Глупо, но смело. Так, что у тебя все впереди.
  - Если доживу.
  Ловец, повернувшийся к мальчишке спиной, расслышал его ворчание и не ответил. В душе он считал такой скепсис обоснованным, но ни в коем случае не хотел его подтверждать. Мальчишка нужен живой во что бы то ни стало.
  - Ночевать будем здесь.
  Ловец направился к той самой подсобке, из которой недавно выковыривал студента. Он хотел позаботиться о безопасности и избежать риска внезапного нападения, несмотря на то, что имел тренированный чуткий сон. Человек должен отдыхать в покое, иначе это не отдых, а настоящее расстройство нервов.
  Сашка хотел было сказать о странном разговоре, но вместо этого спросил:
  - Ты нашел Никодима?
  - Нет. Не нашел. - Ловец не врал. Назвать человеческим именем вервольфа он не мог, а его природного имени он не знал. Да и как можно объяснить это человеку, явно незнающему многих элементарных вещей. - "Подумать только, он из мира, где нет магии!" - Если начать, то мозги у парня могут и не справиться.
  - А куда он делся? - Сашка просто так не сдавался. - "Если я придумал этот мир, то вот этого самого Никодима я точно не воображал".
  - Ушел. - Врать Ловца тоже учили. Он мог это делать, честно глядя в глаза, но сейчас он слишком устал, чтобы делать хорошую мину при плохой игре, поэтому просто складывал коробки, на которых собирался спать. - Он должен был уйти.
  - Но ведь вокруг волки.
  - Ты прав, но они ничего ему не сделают.
  - А почему... - Вопросов у студента, который обрел человеческую речь совсем недавно, накопилось превеликое множество, а вот желания отвечать сейчас у Ловца не было, и он его оборвал:
  - Хватит! После я тебе все объясню.
  - Ну почему же после? Давай, я помогу. - Никодим стоял, облокотившись на стойку, и хитро улыбался своей крестьянской улыбкой. На его лице добавилось грязи, а волосы на голове казались взъерошенными еще больше, чем прежде.
  - Никодим, а я...
  - Что тебе надо? - Ловец опять грубо перебил студента, недружелюбно уставившись на вервольфа.
  - Я за своей котомкой пришел.
  - Ну, взял? - он в любой момент был готов снова начать драку.
  - Взял.
  - Проваливай!
  - Эк ты меня как гонишь. А ведь это моя земля, моя деревня. ... Но ты не бойся, мы тебя не тронем. Правильно ты сказал, слишком мало нас осталось, слишком много крови пролилось.
  - Никодим, а что там было? - Сашка все же влез в разговор, хотя и понимал, что что-то было не так.
  - Он тебе жизнь спас, паря. - Вервольф ответил спокойно, скорее даже буднично. - Повезло тебе сегодня. Может, даже мамку опять увидишь.
  После этих слов Вервольф-Никодим повернулся и медленно пошел к выходу. За окном пропел последний волчий голос, и все стихло.
  - Алекс! Объясни все же, что произошло, и кто это такой? - Уснуть Сашка сейчас все равно долго не смог бы, поэтому Ловцу нужно было дать ему хоть какую-то информацию, а потом усыпить.
  - Есть такие существа под название "Вервольфы". Говорили, что они давным-давно исчезли. В стародавние времена они жили повсюду и, по сути, никому ничего плохого не делали. Их единственная защита была в том, что они могли принимать облик волков. В этом нет никакого волшебства. Просто есть у них такая способность. Единственная проблема в том, что если долго находится в одной и той же форме, то она становится основной.
  "Это очень похоже на Силу". - Ловец хотел уже сказать это вслух, но вовремя спохватился.
  - Ну и?
  - Вот и Никодим. Видимо он стал волком, а потом переселился к людям и стал жить вместе с ними.
  - Ну и?
  "Ох, и приставучий же он!" - Пора было заканчивать это нудное вспоминание уроков истории взаимоотношений человечества и нелюдей. - Пришли солдаты, и случилось то, о чем он нам рассказал.
  - Это сколько же таких вот никодимов по всей земле ходит?
  Ловец не ответил на уместный вопрос парня. Он его усыпил сразу, как только почувствовал, что Сашка, наконец, расслабился.
  "А ведь он прав. Все приспосабливаются. Каждый хочет свое будущее сохранить. Не повезло ему с деревней".
  Он решил, что составит и пошлет отчет о встрече с вервольфами сразу, как только доберется до связи. Они оказались контактными, а значит, могут быть использованы на службе. Если же не получится, то сюда нагрянут королевские драгуны.
  "Ничего, Никодим! Когда-нибудь еще свидимся". Ловец уснул спокойным сном уверенного в себе человека. Душеспасительные беседы с ним не вели, и снов ему не снилось.
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"