Исаков Михаил Юрьевич : другие произведения.

Глава 8. Героев затягивает пучина политики

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

  Глава 8. Героев затягивает пучина политики.
  
  
  Сашка пытался читать. Он искренне наслаждался своей новой способностью и не постеснялся стащить из графской библиотеки книжку с картинками, оказавшейся карманным изданием дворянских регламентов: цвета, гербы, флаги и девизы. Несколько раз ему и вправду удавалось сложить слова из непокорно скачущих букв, но с каждым разом это ему удавалось все трудней и трудней. Дорога, по которой они ехали, вполне заслуженно носила название проселочная, от тряски на колдобинах не спасали даже мягкие рессоры лучшего графского экипажа, великодушно выделенного распорядительным Иоганом.
  - Когда ты научился читать? - как бы между прочим спросил Ловец.
  - В поместье. Как-то само получилось, - попытался оправдаться Сашка, совсем забывший о том, что никому ничего не сказал о своем новоприобретенном умении.
  - Ты заметил, что у тебя очень многое получается само собой и совершенно случайно?
  - Заметил, конечно.
  - И что ты об этом думаешь?
  - Да практически..., - подскочил студент вместе с каретой, влетевшей в яму, - ...ничего.
  - Зря.
  - Вот и я так считаю, только поделать ничего не могу. Посмотрим, что дальше будет.
  - По-моему, дальше будет только хуже.
  - А, ты оптимист, - заметил Сашка и вновь попытался прочесть хоть одно слово. Не получилось, и он продолжил разговор. - Алекс, слушай, а ты знаешь, что такое компьютер?
  - Знаю, - ответил Ловец после сосредоточенного молчания.
  - И пользоваться умеешь?
  Ловец зло мотнул головой, обозначая ответ.
  - Зря. - Студент широко улыбнулся своему удачному приколу. Не позволять же ему все время над собой шутки шутить!
  Однако Сашка был несколько удивлен. То, что он нашел в комнате Кристины, было ни чем иным, как персональным компьютером. Пусть незнакомой системы, основанном на непонятном принципе взаимодействия пользователя и машины, но...
  "Это же был "писюк"! Самый настоящий "писюк"!
  Он не поверил своему строгому провожатому. Неувязочка у него в показаниях была. Девчонка, бесконечно прыгающая по бревнам, с компьютером знакома, а этот дядька явно из их конторы, получается, полный чайник в этих делах.
  "Как же так?"
  - И все же непонятно... - Сашка хотел было продолжить тему, но осекся, натолкнувшись на твердый взгляд из-под насупленных бровей. - Ладно, ладно, молчу.
  Парень опять уткнулся в пожелтевшие страницы плохой бумаги.
  - Не порти зрение, - наставительно произнес Ловец, казавшийся мрачнее туч, тянувшихся по небу с севера.
  Студент захлопнул книжку и посмотрел в окно, где вилланы все еще копошились на полях, собирая остатки урожая.
  - И чьи это крестьяне? - спросил Сашка и пропел себе ответ. - Маркиза, маркиза Карабаса!
  - Боюсь, что мой уважаемый спутник ошибается. В списках рыцарства нашего королевства нет маркизата д` Карабас, - подал голос герольд, который всем своим видом выражал заинтересованность в начавшемся путевом разговоре. - Позвольте представиться, господа, маркиз Адам д` Сад.
  - Да-а-а... А так не подумаешь, - хохотнул Сашка, вспоминая некоторые пикантные подробности про того самого французского де Сада, от которого пошли всевозможные садисты.
  - Вы правы, гере. - Герольд, как подобает вежливому человеку, ждал, пока его собеседник догадается назваться в ответ.
  - Зовите меня Алекс. Мы в некотором роде тезки. - Сашка, в отличие от Ловца, еще не успел познакомиться со своим нежданным попутчиком.
  Герольд некоторое время ждал, когда же его разговорчивый спутник назовет свой титул и фамилию, но не дождался. Сашка не был посвящен в тонкости дворянской куртуазности, а Ловец, понимающий в таких вещах, демонстративно закрыл глаза и не пришел ему на помощь.
  - Вы были гостями милорда графа? - спросил д` Сад, продолжая светскую беседу.
  - Проездом оказались, - нашелся студент, посчитав, что лучше не распространяться относительно знакомых Алекса.
  - И как он вам показался?
  - Да ладно, чё ты, все выкаешь и выкаешь. Что мы, старики что ли? Давай на ты.
  Но юношеская непосредственность студента была встречена холодно. Уши маркиза как-то сразу, без переходных оттенков приобрели пунцовый цвет. Д` Сад хоть и не был старше своего собеседника, но являлся выпускником Пажеского корпуса. Надобно заметить, что герольдом мог стать только выпускник этого учебного заведения и член одной из древнейших рыцарских фамилий королевства.
  - Ты чего? - забеспокоился Сашка, которого насторожило молчание собеседника.
  Молодой герольд тем временем решал, как лучше всего выйти из щекотливого положения: сразу вмазать по наглой роже или подождать, когда экипаж остановится, тогда можно будет этого хама зарубить без лишних разговоров.
  - Удивительные времена наступили, неправда ли, гере рыцарь? - обратился оскорбленный маркиз к Ловцу. - Простолюдины распоясались и потеряли уважение к дворянскому званию.
  - Да, пожалуй, вы правы, гере рыцарь, - ответил Ловец. Теперь он был благородным Алексом д` Кином, о чем свидетельствовал рыцарский меч, висящий на поясе. - В королевстве большие перемены.
  - Но эти перемены не все поддерживают.
  - И это, несомненно, правда, - Ловец понял, что разговор тянуть придется именно ему.
  - Конечно, мы - люди, на которых держится мощь государства, понимаем, как должно действовать, но неблагодарные вилланы... - Взгляд на Сашку. - Они ни в коем случае не должны вмешиваться в дела правления.
  - Однако Его Величество считает по-другому, - осторожно заметил рыцарь Алекс д` Кин.
  - Ребята, да ладно вам, - попытался вклиниться в разговор двух благородных собеседников "неблагодарный виллан и простолюдин", который все еще не мог уразуметь, что титул и родовитость иногда значат больше, чем желание по-приятельски поболтать в дороге. На него демонстративно не обратили внимания.
  - Нам, как верным слугам короля, следует указать на истинных врагов королевства, - показывал политическую подкованность герольд.
  - Гере, я очень давно не был в славном Рокане, поэтому прошу простить мое незнание последних новостей высшего света. Вы, по всей видимости, обладаете информацией из первых рук. Будьте добры, расскажите что-нибудь для просвещения провинциального рыцаря, не знающего почти ничего из столичных новостей.
  С каждым словом Ловца лицо и осанка герольда обретали вид неприступного величия и важности. Маркиз был доволен и не скрывал своего довольства. Наконец-то он встретил собеседника, который понимает, с кем имеет дело, и может проявить подобающий такт и внимание.
  - У нас в Городе поговаривают, - со всевозможной значительностью начал д` Сад, - что терпимость, присущая последним представителям правящей династии, не отвечает задачам, стоящим перед королевством.
  - Но ведь король, стремясь удовлетворить чаяния своих подданных, объявил о начале Великого Похода.
  - Да, это большая радость для нас. Почти всё дворянство собирается принять участие в грядущей войне. Я вот, например, подумываю уйти со службы, чтобы тоже присоединиться. Вы ведь тоже будете там?
  - Я постараюсь, - скромно ответил Ловец, поправляя подушку, сместившуюся из-за постоянной тряски.
  - Но, с другой стороны, - продолжил политинформацию д` Сад, - непонятно, как можно идти на врага внешнего, не наведя порядок внутри страны?! Мне кажется, что сначала надобно всех этих эльфов, серых, друидов с их бешеными бабами...
  Герольд резко махнул своей худосочной рукой, намекая на то, каким образом предполагается решить проблему межрасового сосуществования населения Королевства Трех Морей.
  - А гоблинов?
  - До единого. И не надо делать разницы для полезных и неполезных нелюдей. Все они одним миром мазаны. Эльфы людей за животных-рабов держат, серые тролли так и ждут, пока все передохнем, а друиды на их деньги нас убивают. Заговор! Под корень всю эту заразу раз и навсегда, и только после этого в нашем славном королевстве воцарится мир и спокойствие на века. А так, во всем виноваты эти...
  - Ну да, и велосипедисты, - успел вставить Сашка.
  - Кто? - Непонимающие, слегка осоловевшие глаза маркиза уставились на хама.
  - Ну, это...
  - Не обращайте внимания на моего пажа, - перебил Сашку Ловец. Он, так же, как и д` Сад, не знал, что такое "велосипед", но решил не заострять внимание на своем незнании. - Мой спутник не умеет вести себя в приличном обществе, но сказал сущую правду. Они тоже своими речами воду мутят.
  - Точно. И они тоже. Развалили страну, либералы проклятые! - Маркиз горячо приветствовал нового единомышленника в лице пусть и простолюдина, но правильно мыслящего.
  - Как, и здесь они? - разинул рот студент. Оказывается во всех мирах виноваты одни и теже.
  - Напридумывали всякие там эмансипации, - д` Сад недавно пострадал от женской любви к разнообразию, и был зол на всех представительниц прекрасного пола. - Свободы им захотелось, видишь ли!
  - Ура-а-а-а!!! - заорал Сашка и своим криком окончательно овладел вниманием собеседников. - Бей их!!!
  Герольд вновь оказался перед дилеммой: обидеться и дать шутнику пощечину или принять восторг пажа столь благородного рыцаря за праведный энтузиазм.
  "Осмелел", - отметил Ловец, не ожидавший от своего спутника такой прыти.
  - Вот скажите, господа, ликвидируем мы их всех, дальше что?
  - Как что? - удивился маркиз и от удивления перешел на ты. - Что ты имеешь в виду?
  Сашка своим вопросом подразумевал очень, на его взгляд, простую вещь. Во всякой компьютерной игре существует определенный модуль поведения игрока. Сделать что-то, пойти куда-то, поговорить с кем-то - набор взаимообуславливающих друг друга действий, которые должны привести тебя к победе. В жизни примерно то же, только по-настоящему и без "Game over" в конце.
  Относительно мира, в котором он находился, Сашка пришел к выводу, что и здесь должен, просто обязан быть искомый модуль, а все персонажи, встречающиеся ему на пути, действуют по заданной кем-то программе. В такой ситуации совершенно не важно, кто это все придумал, главное победить, то есть выжить.
  - Я имею в виду, что не проще ли все оставить, как оно есть? Ведь тебя лично никак не касаются все эти гоблины и бунтующие вилланы. Так? Живешь тихо мирно, ну и живи. А если ты весь такой активный, то должен представлять последствия своих поступков. Это же все равно, что кидать в людей кирпичами и ждать от них благодарности и любви. Потом-то что будет?
  - Потом мы будем жить так, как установили наши Всевеликие Боги и как жили наши славные предки, - оттараторил герольд. Ему стало скучно продолжать этот ненужный разговор с провинциалами и захотелось оказаться в седле своего коня, который был привязан к карете. - Ибо установлено, что виллан должен пахать, рыцарь властвовать, а паж служить своему господину.
  - И все же непонятно. Есть у вас маги всякие и компьютеры, драконы и ручные огнеметы. Как же так?
  Студент говорил сбивчиво, в его словах все смешалось и запуталось, но Ловец понял главное - Александр заметил несоответствие в технологическом уровне жизни большинства населения королевства и ими.
  "Нами? ... Он не делает между нами и подопечным населением разницы. Странно".
  - Саша, ты очень примитивно рассуждаешь. Некоторые вещи не поддаются рассмотрению на бытовом уровне, - Ловцу показалось, что его речь, такая понятная и простая, звучит неискренне. - Если говорить о личном интересе, то ясно, что уважаемому маркизу очень хочется сделать удачную карьеру и прославиться как храбрецу. А награды и быструю славу можно заработать исключительно на войне. Отсюда страстное желание успеха Великого Похода, не так ли, гере?
  Д` Сад так и не смог вспомнить, что обозначают такие слова как "компьютер" и "огнемет", и еще ему показалось стыдным признавать верно угаданный корыстный интерес. Он решил распрощаться с подозрительными попутчиками на первой же дорожной станции.
  - Неясно мне, - сказал никому Сашка и вновь достал книжку, предпочитая портить зрение, чем говорить на такие несвойственные ему темы.
  Ловец снова помрачнел и закрыл глаза.
  
  
  * * *
  
  
  Центр провинциальной вселенной встретил их разнообразием флагов и значков, развевающихся на осеннем ветру вперемежку с бельем, вывешенным на просушку поперек узких улиц. Рыцарей, прибывших для участия в Сейме, собралось так много, что все харчевни, трактиры и кабаки оказались заняты, и благородные господа были вынуждены занимать даже дома простых обывателей, о чем и свидетельствовали разноцветные щиты и вымпелы, украшающие нависавшие над улицей балконы тесных жилищ.
  Серые, тянущиеся ввысь каменные домики по случаю дворянского собрания разукрасились как пирожные, выставленные в лавке кондитера. Вокруг гигантских пирогов и кренделей, выстроившихся вдоль кривых тропок, суетились люди. Больше всего это походило на растревоженный муравейник, о чем Сашка тут же сообщил своему компаньону.
  - Ну, в общем, похоже, конечно, - согласился Ловец, попробовав посмотреть на город своим особым взглядом. Получилась шевелящаяся мозаика. - Ты вот что. От меня ни ногой, город большой - потеряться легко. Вопросы есть?
  - Нет.
  - Тогда вперед.
  И они пошли вперед.
  Это был первый город, в который попал Саша после долгих деревенских каникул, и, надо сказать, благоприятного впечатления он не производил. Все свободное пространство было забито повозками и лошадьми, горожанами и приезжими. Тем, кому не хватало места или денег для ночлега, ночевали прямо на улице, пользуясь пока еще теплыми осенними ночами. Временные навесы этих бедолаг жались к стенам домов, но все равно занимали добрую половину ширины улицы, по которой протискивались Саша и Ловец.
  Судя по запаху, общественных биотуалетов еще не изобрели, хотя им попался один городской золотарь, угрюмо предложивший справить нужду в его передвижной будке. Сашка рассмеялся в ответ, ткнув пальцем в грязного пацаненка, делавшего свое естественное дело на углу дома и совершенно бесплатно.
  - В принципе, за этим стража должна следить, - объяснил Ловец, - но ты же видишь, что происходит.
  Сашка видел и удивлялся.
  - Надо полагать, о туризме у вас здесь совсем ничего не слышали.... Ну, то есть о путешественниках.
  - Я понимаю, что ты имеешь в виду. Дело в том, что рыцари не пойдут жить в караван-сарай. Он для купцов, которых там набилось столько, что не протолкнуться. Приличных домов в городе много, но на всех не хватает, вот и...
  - И что, гостиницу ради таких случаев построить нельзя? - проявил деловую хватку студент.
  - Можно, - легко согласился Ловец, - проблема в том, что такие случаи происходят-то раз в сто лет и то не гарантированно.
  - Надеюсь, по части общепита у вас дела обстоят лучше. - Сашка остановился у харчевни с оригинальным названием "Харчевня". Из нее только что вывалился благодарный посетитель и принялся выворачиваться наизнанку, показывая все, только что съеденное за обедом.
  - Позже пообедаем, - решил Ловец и потащил парня дальше, в глубь городских кварталов.
  Как водится, к ним стали приставать уличные торговцы. Чем дальше от окраин и ближе к центру, тем наглее и настойчивее они были. Как заметил Сашка, у каждого из них была своя зона торговли, и их передавали друг другу как переходящее красное знамя, настойчиво впихивая все разнообразие лоточных товаров: от банальных семечек до ледового мороженного.
  - Травка! Обалденная травка! - орал продавец, уставившись на парня.
  - Не понял?
  Стоило только одному из потенциальных покупателей проявить заинтересованность, как торговец насел на них с удвоенными силами.
  - Хорошая трава. Бери, не прогадаешь, - пообещали Сашке, обдав густой струей дыма. - Лучше моей травы ни у кого не купишь.
  - Что за трава-то?
  - Поговорить с Богами хочешь?
  - Ну, допустим.
  - И не мечтай. - Ловец, распоряжавшийся в их походе всеми деньгами, чутко следил за толщиной кошелька.
  - Может, попробуем? - выступил скромным просителем студент. Он иногда возмущался своим неравным финансовым положением, но вслух свои претензии не высказывал. - Я давно с Богами не говорил.
  - Обойдешься. Лучше пирожков возьмем.
  - С котятами? - обиделся Сашка.
  - Со свининой!!! С грибами!!! С луком!!! - занимался уличной рекламой разносчик.
  Пирожки попались хоть и остывшие, но весьма аппетитные. Так они и шли, жуя местную пищу быстрого приготовления и отбиваясь от уличных менеджеров по продажам. Сашка бесконечно крутил головой, читая вывески и многочисленные настенные надписи, - утолял информационный голод. Как оказалось, особой смысловой разницы между заборным творчеством родного двора и дворами неизвестного мира не наблюдалось - те же трехбуквенные послания.
  - Красота, - произнес парень, рассматривая дом, вывеска на котором значила, что там находится лавка гончара. Всем известное бранное слово блестело еще не просохшей белой краской.
  - Думаешь, дура старая, я не знаю, что это твои оболтусы мне дом испоганили! - громко, во многом благодаря эху, кричали из дома напротив, где, судя по надписи, жили "засранцы" кожевники.
  - Да я тебя...!!! - В доме гончара, который выслушивал арию своей жены, преспокойно сидя на пороге своей лавочки, взяли небывало высокую ноту. - Нечего было в праздничные булки тараканов подкладывать!
  - Нечего их разводить в своем гадюшнике, тогда и подкладывать не будем! - Сашка и Ловец стали свидетелями урегулирования споров между добрыми соседями.
  Проблемный вопрос санитарной чистоты получил адекватный ответ в виде камня, запущенного в окно дома кожевников. Естественно, окно разлетелось вдребезги и осыпалось осколками на головы прохожих, к несчастью оказавшихся на улице, по которой проходила граница между кварталами цеха гончаров и цеха кожевников. Последние на аргумент в виде камня никак не прореагировали, и конфликт опять перешел в стадию позиционных боев.
  Гончар отделился от своего стула, взял тряпку и с отрешенным видом начал возить тряпкой по стене, размазывая белую краску и копоть в огромное грязное пятно.
  - Скажите, мастер, как нам пройти к станции дилижансов? - спросил Ловец.
  Ремесленник даже не повернулся, кивок его лысеющей головы указал в сторону центра.
  - Да... Дружелюбный городок, - восхитился студент.
  - Не хуже и не лучше других. Срединные уезды все такие, зато какие они спокойные.
  Открытое пространство, на которое привела их улица, при желании можно было бы назвать площадью ратуши. Скорее всего, горожане так это место и называли. Она также являлась и рыночной площадью, о чем можно было судить по каменным торговым рядам, создававшим вместе с губернаторским дворцом правильный прямоугольник. А исходя из того, что на ней происходило в настоящий момент, площадь можно было бы считать лобным местом.
  При большом стечении народа на огромном кострище поджаривали человека. Слабый душок горелого мяса уносило ветром, хотя, как определил Ловец, жизнь еще упрямо цеплялось за израненное тело приговоренного. Толпа на мучения человека уже не обращала внимания и потихоньку начала расходиться, преисполненная воодушевлением и впечатлениями от изысканного зрелища.
  - За что наказывают? - спросил Сашка.
  - Колдун, - ответил за Ловца стоящий неподалеку стражник, услышавший вопрос. - В обход постановлений Гильдии лекарей и травников губил горожан.
  - И кто же его поймал на столь недостойном деле? - продолжал любопытствовать Саша, подстраиваясь в тон эпохи.
  - Бургомистрова жена его поймала, - дыхнул перегаром защитник правопорядка. - Говорят, бедняга ублажал ее с полгода, а потом молодуху нашел, ну она его и... Мол, соблазнил ее телом своим и речами так, что разум потеряла.
  - Ну, за это у нас так не наказывают. - Парень вспомнил, что, по рассказам иногородних друзей-студентов, в общагах иногда устраивают разбирательства по примерно таким же поводам. Двинут пару раз по мордасам и ладненько.
  - Маг-то куда смотрел? - удивился Ловец.
  - Хрен его знает. - Стражник был готов продолжать разговор с незнакомцами и даже повернулся к ним всей своей щупленькой фигурой, на которой, словно на вешалке, болталась чешуйчатая кольчуга. - Вы что же, гере, на Сейм приехали?
  Гере рыцарь решил не удостаивать ответом простого городского стражника. На что тот, естественно, не обиделся. За время проведения дворянского собрания он уже привык, что на него мало обращают внимания, спасибо, что не плюют.
  Осужденный колдун скончался тихо, в беспамятстве.
  Ловец заметил, как его аура превратилась в безжизненную серую пустоту, а рядом колыхнулось желто-красное пятно интереса. Кажется, палачу нравилась его работа. Любил он наблюдать за тем, как корчились от боли лица людей, которых его помощники пороли у позорного столба. Он получал удовольствие также от того, как плакали дети наказуемых родителей. А уж от зрелища сжигаемых на костре ведьм и колдунов он был в полнейшем восторге.
  "Извращенец".
  Оказалось, правда, что это еще не все. На помост у кострища взобрался здоровенный мужик в остроконечном колпаке, который напомнил Саше головной убор ку-клукс-клана. Видны только глаза. Очень удобно скрывать многочисленные комплексы животной страсти.
  - Белая сила победит! - крикнул героически настроенный студент.
  Толпа его не поддержала, Ловец же не поленился дать легкий подзатыльник и потащил через площадь мимо ратуши.
  - Завтра мы предадим наказанию женщину, вступившую в преступную связь с этим колдуном! - пообещал палач. - Возблагодарим же рыцарей Святого Ордена за оказанные нашему городу услуги.
  Послушные горожане хором сказали громкое "Спасибо".
  - Кто это так пропиарился? То есть, кто это устроил?
  - Вон, ребятки на конях.
  Недалеко от ратуши гарцевало несколько рыцарей в черных доспехах и таких же черных плащах.
  - Не повезло парню. Правда?
  - Это как смотреть.
  - Ну, по-моему, это самое последнее дело, чтобы из тебя шашлык принялись готовить.
  - Оригинально мыслишь. Делай как велено и все у нас получится. ... Или не получится, - добавил Ловец, встретившись взглядом с Ванессой.
  Столичная женщина улыбнулась неподражаемо профессиональной улыбкой и пошла навстречу. Несколько ее спутников не привлекая внимания, со всеми предосторожностями брали непутевых беглецов в полукольцо, двое появились за ее спиной.
  - Здравствуйте, прекрасная госпожа, - поприветствовал женщину Ловец.
  - Не ожидала вас увидеть. Живым, - уточнила Ванесса.
  - Как поживает ваш патрон, барон д` Кригоф?
  - К сожалению, славный рыцарь оставил сей мир. Я стала вдовой.
  - Как?! Вы же не были его супругой, сударыня!
  - У вас, гере лекарь, также большие перемены в жизни. - Красавица обратила внимание на рыцарский меч, который Ловец еще пока не обнажил. - Обрели дворянский титул?
  - Что вы! Как можно! Я не могу стоять в одном ряду с вашим прекрасным рыцарем. Как, кстати, дела у гере виконта д` Гарда?
  - У нас все по-прежнему. Надеюсь, вы с ним увидитесь.
  Ни Ванессе, ни ее помощникам так и не удалось приблизиться к Ловцу на расстояние удара или броска. Соблюдая дистанцию, он и Саша отходили к ступеням ратуши. Людей вокруг становилось все меньше, а шансов на прорыв все больше. Убивать они явно не хотели. Брали живьем.
  "Выйдем на свободное место, и начну первым", - решил Ловец. Если бы не ее прикрытие, он бы пошел на прорыв через нее.
  - Лекарь, давайте договоримся.
  - Сударыня! Мы же с вами уже давно обо всем поговорили. Что еще вам от меня надо?
  - Готова предложить несколько вариантов, но боюсь моему приору это не понравится.
  - Я всегда считал, что иерархи Ордена чтят обет безбрачия.
  - Все течет, все меняется.
  Они бросились одновременно с двух сторон, двое, зашедших почти за спину. Сашку проигнорировали, сразу сконцентрировавшись на Ловце. Несколько быстрых прыжков, пара уходов из под ударов, и двое нападавших запутались в веревке, которая первоначально предназначалась для такой близкой и легкой добычи. Беглецы выиграли время и получили фору по высоте, переместившись на самый верх широкой лестницы ратуши. Опоздавшие с реакцией преследователи попытались насесть все сразу, но, потеряв эффект неожиданности, потерпели очередное фиаско. Ловец столкнул им под ноги двух их коллег, напавших первыми и еще не вырвавшихся из переплетений крепкой веревки. Никто так и не обнажил оружия.
  - Браво! - аплодировала Ванесса, оставшаяся внизу и наблюдавшая действо со стороны. - Вы раскрыли передо мной еще один талант, гере лекарь. Браво!
  - Вы нуждаетесь в помощи? - поинтересовался начальник стражи. - Никто не посмеет нанести оскорбление рыцарю, да еще в день работы Сейма и на его ступенях.
  Вход в ратушу охраняло "копье" рыцарей. "Копье" - значит десять жаждущих показать свою удаль молодых людей, которым очень скучно сидеть и слушать бесконечную болтовню.
  - Да, гере. Меня и моего пажа преследуют несколько неприятных типов. Я нуждаюсь в помощи.
  - Мы разберемся, - звякнул шпорами благородный охранник и ринулся вниз по лестнице.
  Ловец не сомневался, что Ванесса выкрутится и поможет выкрутиться своим (своим?) людям, но определенный выигрыш они получили. Например, они могли затеряться в толпе депутатов Сейма и переждать внутри ратуши.
  - Я помню эту бабу, - обрел память студент. - Видел ее в замке у барона. Ну, там, где мы в тюрьме сидели.
  - Вот, вот. Нас, кажется, опять туда хотят посадить.
  Был и еще один хороший вариант. Можно было бы пройти сквозь ратушу и выйти через другой вход, то есть в данном случае выход.
  - А почему ты их всех не вырубил? ... Ну, не поубивал?
  - Ты мне предлагаешь этим делом заняться прямо на виду у всего города? Мы тогда с тобой вообще никогда отсюда не уедем.
  В коридорах городского дома советов было так прокурено, что, как говорят в народе, можно вешать топор. В данном случае больше подходило выражение про рыцарский меч, ибо топор оружие вилланов, а обоюдоострый клинок достоин только рыцарской руки. Этих рук и мечей в ратуше было превеликое множество. Большинство делегатов, несомненно, находилось в главной зале, но тех, кто по разным причинам туда не попал, сполна хватило бы на отдельный маленький сеймик.
  Люди собирались в кружки, сдвигали лавочки и стулья, срывали со стен мягкие гобелены и подкладывали их под свои рыцарские задницы. Обсуждались государственные дела.
  - Я в прошлом месяце дом под Роканом закончил. К зиме переберусь с семейством, - говорил человек в ярко-синем колете.
  - Приезжайте на охоту, у нас там... - с горячностью убеждал своего собеседника молодой рыцарь в оранжевом охотничьем камзоле.
  - Я своего младшего в поход пошлю. Пусть ума-разума наберется...
  - Выпьем пива? Есть тут одно неплохое местечко, и хозяин свое место знает...
  Выход на противоположном конце здания оказался перекрыт. Ловец еще издали заметил пятерых тревожного вида людей. Как только встретился взглядом с одним из них, видимо старшим, понял, - не выпустят ни при каких условиях.
  - Алекс! Алекс!
  - Что?
  - Та баба.
  - Что та баба?
  - Сюда идет, вот что.
  Ванесса шла по коридору. Перед ней расступались и раскланивались, за ее спиной перешептывались и судачили. Она здоровалась, раскланивалась, широкая улыбка украшала ее лицо. Она улыбалась Ловцу.
  
  
  * * *
  
  
  В здании ратуши имелось только одно большое помещение, которое можно было использовать для Сейма - Колонный зал. Сашка, когда услышал это название, пошутил, назвав его "Колонный зал Дома Союзов".
  (Его тонкого юмора не приняли).
  В подобных залах по всему королевству заседают городские советы тех городов, которым монаршей волей позволено иметь собственное самоуправление. К таким относятся крупные торговые города и "изначальные", то есть те поселения, с которых начиналось освоение. Густав-Адольф V из рода д` Брейн, милостью Богов герцог Золотых гор и большой друг королевского дома, в стародавние времена междоусобиц и войн предложил своему сюзерену идею о самоуправлении. Искали союзников в борьбе со своевольными магнатами. Нашли. Городские старшины с радостью помогли деньгами на наемную пехоту и еще выделили ополчение, позднее наголову разбившее рыцарскую конницу. Потом, правда, короли захотели отнять права и свободы, но города почему-то их не отдали.
  С тех пор потомки Густава-Адольфа считаются самыми презираемыми из всех рыцарских родов королевства. Их даже на дворянские собрания не зовут (о чем те не слишком печалятся), а если и вспоминают эти поросшие быльем события, то только чтобы послать очередное проклятье:
  - Не будьте предателями, как д` Брейны!
  Так, вполне в духе Сейма, закончил свое выступление один из многочисленных ораторов. Зал одобрительно зашумел.
  - Никто и не предлагает, чтобы пойти на предательство, - урезонил депутатов председатель. - Мы по-прежнему верные слуги престола. Не так ли?
  - Слава королю Леону Третьему!
  - И все же! - упрямо закричали из толпы.
  - Свежая пресса. Прямо из Рокана. - Мимо протиснулся торговец.
  Все проходы были заняты стоящими, сидящими и полулежащими людьми.
  - За здоровье короля! - На задних рядах разливали.
  Некоторые спали.
  Ловец решил пробираться ближе к председательствующему. Он затылком чувствовал с десяток устремленных на него взглядов, не предвещавших для него ничего хорошего.
  Меч мешал, путаясь в ногах. Ловец пару раз зацепился шпорами за что-то или кого-то, но никто не обратил внимания. Все бурно обсуждали только что прозвучавшее выступление, а председатель, бешено звеня в колокольчик, пытался утихомирить чересчур политизированную публику.
  - Вы зарегистрировались? - остановил их подряженный на канцелярскую работу паж.
  - Да, - соврал Ловец, и твердой рукой подвинул мальчишку в сторону.
  - Вы куда? - не унимался юнец. Для солидности он положил руку на рукоять меча, что, однако, не возымело никакого действия.
  Они прошли к самой трибуне, рядом с которой и расположились, сев на ковер. Им освободили место те, кто наслаждался действом с самого утра. Судя по виду, один из любителей политических ристалищ не вылезал из зала уже несколько дней.
  - И что дальше? - спросил Сашка.
  - Да кто ж его знает.
  Ловец принялся озираться по сторонам. Как и следовало ожидать, никого из знатных дворян провинции на Сейме не было. Все первые скамьи были заняты мелкопоместной шушерой, которая отрабатывала хозяйский хлеб, представляя на "высоком собрании" гербы магнатов. Владетельные сеньоры на подобные сборища не приезжали. Зачем? Все важные вопросы решаются или при дворе, или в высших ведомствах королевства. Разномастная мелочь, подпоясанная рыцарским поясом, и с рыцарскими шпорами на сапогах, пользовалась поводом для знакомств, ссор, свадеб и поминок.
  - Рыцари! Сегодня День Рождения моего друга и кровного брата Павла д` Кима. Поприветствуем его! - сообщил свое персональное мнение по одному из очень важных вопросов полупьяный делегат. Он, видимо, с большим трудом пробился к трибуне с задних скамеек: его кафтан был разорван в нескольких местах.
  Председатель не стал его перебивать, устало ударил деревянным молотком по маленькому гонгу, дождался, когда отшумят приветственные возгласы, и объявил о предоставлении слова барону Александру д` Гулиа.
  Барон вышел из-за высокой трибуны председателя Сейма походкой человека, уверенного в себе и в своих возможностях. Ловец определил барона как "лома", который сможет повернуть настроение зала в нужную для себя сторону.
  - Гере! Хочу присоединиться ко всем здравицам Его Королевского Величества и всех других достойных рыцарей, коих упомянули депутаты нашего высокого Сейма. - Д` Гулиа говорил, твердо расставляя окончания и тщательно проговаривая согласные. - Наше высокое собрание должно решить немало важных дел, и я хотел бы обратить всеобщее внимание на одну из самых трудноразрешимых в нашей провинции проблем.
  Проникнуться сложностью и глубиной провинциальных трудностей аудитория не смогла. Зал жил отдельной от трибуны жизнью и не желал, чтобы ему мешали.
  - Я призываю в свидетели славных рыцарей, - упрямо наклонив голову, продолжил барон, - что род д` Гулиа никогда не был пособником низких нелюдей. Наша фамилия всегда стояла на страже интересов короля и его подданных, то есть человеческого населения государства, созданного стараниями наших предков. Знаю и помню, что все здесь присутствующие дворяне делали и делают то же самое. Так?
  - Да!
  - Верно!
  - Правильно!
  Криков редких слушателей было достаточно, чтобы барон, воинственно подняв руки, призвал в свидетели Богов и сразу же перешел к сути дела.
  - Среди нас появился человек, презревший своими поступками наследие наших предков. Он оказывает покровительство нелюдям и распространяет ересь среди своих крестьян, недостойное поведение которых служит дурным примером для вилланов его соседей из поместий д` Гизо и д` Варра.
  Внимание зала барон так и не захватил. Речи по поводу заговоров нелюдей против дворянства уже давно стали нормой среди рыцарства. Но выступающий, как заметил Ловец, совсем не расстроился, что его почти никто не слушает. Даже председатель проявил лишь сдержанный интерес. В конце концов, только он имел право говорить от имени короля.
  - Ни одно из этих деяний не противоречит букве и духу законов нашего славного королевства. И посему я удивлен тем фактом, что вы не сообщили о своих подозрениях начальнику уездной полиции или жандармерии.
  Д` Гулиа, казалось, не заметил намека королевского представителя и продолжил еще более энергично.
  - Нет! Я не жалуюсь. Благородные рыцари привыкли решать свои проблемы сами, а не прятаться за спинами трусливых никчемных полицейских ищеек. Рыцарю недостойно жаловаться на трудности. Рыцарь всегда преодолевает их сам. Мы - соседи этого помещика - пытались с ним договориться. Более того, мы вызывали его на спор, который разрешается волею Всевеликих Богов.
  - И что? - поинтересовались из зала.
  - Он не явился на условленное место! Скажите, можно ли назвать этого человека трусом? - Барон принял одобрительный гул дворянства как санкцию на оскорбление, и поэтому со вкусом произнес. - Он трус.
  - Не соблаговолит ли уважаемый барон д` Гулиа уточнить свои претензии и назвать имя рыцаря, столь недостойное поведение которого требует нашего внимания. - Хотя председательствующий и устал управлять этим благородным базаром, но все же старался исполнять свои обязанности в точности.
  - Владетельный сеньор, отказавшийся почтить нас своим присутствием, вступил в сговор с речными русалками и тритонами, а также с лешими и лесовиками. Он затеял строительство речной дамбы, перекрывшей реку, протекающую через многие поместья нашей провинции, чем рискует навлечь на всех своих соседей гнев Богов и нарушить сложившийся баланс Священных сил в округе. Его имя - граф д` Марон.
  Ловец нисколько не удивился, когда услышал имя Учителя. Несмотря на то, что его бывший наставник остался не у дел, знания и опыт умного человека должны были куда-то использоваться. Одними балами да охотами заниматься в качестве интеллектуального времяпрепровождения не будешь.
  - Что вы предлагаете, барон? - спросил председательствующий. Он насупил свои незаметные белесые брови. - Какое решение на ваш взгляд должно вынести наше высокое собрание?
  - Мы должны остановить недостойные действия графа д` Марон. Потребовать от него, чтобы он подчинился и, если он не пожелает прислушаться к мнению общества, выступить Наказующим походом дворян нашей провинции.
  Последние слова барона прозвучали в тишине. Зал ждал. "Наказующий поход" сродни выступлению против короля, на которое дворянство может пойти, если, по мнению рыцарского общества, не осталось никаких других средств урезонить власть. До последнего времени не то что вслух высказаться о таком никто не мог, даже подумать было опасно. Иоан Страшный постарался в свое время, наводя порядок в данном ему богами королевстве, - утопил в крови пару подобных "наказующих походов".
  Революционное предложение застало врасплох и председателя, так и замеревшего с молотком в руках, занесенным для удара по гонгу. Ему вдруг перестало хватать воздуха, а плотные складки корсета парадного дублета стали слишком сдавливать бока. Ловцу показалось, что представитель короля сейчас более всего похож на высохшую воблу с выпученными пустыми глазами и открытым ртом. Его лихорадочные мысли также больше подходили обитателю воды, нежели благородному рыцарю:
  "Канцлер голову снимет... Мамочки! Что теперь делать?"
  - Позвольте мне разъяснить это недоразумение, гере председатель? - пришел на помощь застывшему чиновнику Ловец.
  Поднимаясь с ковра, он решил использовать редкую возможность побыть в центре всеобщего внимания и тем самым частично обезопасить себя от преследователей. Это могло показаться безрассудством, но шансы на выживание стремительно возросли, особенно после того, как Ловец провозгласил себя представителем графа д" Марон.
  - Докажите ваши полномочия, - потребовали с трибуны.
  - Мое честное слово и свидетельство герольда, прибывшего в поместье светлейшего моего сюзерена графа д` Марон и объявившего приглашение короля.
  - Да, да я подтверждаю, - донесся с балкона галерки юношеский голос герольда. Он попытался придать ему как можно больше солидности, но волнение выдало его неуверенность. - Мое имя маркиз Адам д` Сад. И я подтверждаю истинность слов этого человека.
  - Почему же вы, почтеннейший, не сделали заявление для нас о том, что будете представлять интересы своего сюзерена ранее?
  - Для начала давайте определим, что значит "нас"? Кого это "нас"? - Ловец по голосу определил, что председатель был рад, что спихнет назревающий конфликт на голову графского вассала.
  - "Нас" - это значит всех благородных господ уезда, предпочитающих служение королю и королевству мечом и честью, а не чем-либо иным, ибо это и есть долг благородного дворянства, - торжественно заявил барон д` Гулиа, вцепившийся в деревянные бока трибуны так, будто они были его последней надеждой на тонущем корабле.
  Ловец ожидал примерно такого ответа. Дворянство в переменах не нуждается и несмотря на то, что оно проникнуто корпоративным духом, грызется друг с другом похлеще, чем олени за самку в сезон спаривания. Сломанными рогами у них обычно не обходится, особенно если вынести спор на обсуждение всего рыцарского сообщества.
  - Спасибо за ваш ответ, гере. Но прошу вас, подумайте о том, что не исчерпаны многие возможности урегулирования взаимных претензий без применения насилия. Можно обратиться в Суд Короны. - Ловец хоть и не был адвокатом, но прекрасно знал мудрость, распространенную среди юристов страны: "Если хочешь кормиться с одного клиента всю жизнь - доведи дело до Суда Короны". Несомненно, эту пословицу помнили и барон, и председатель, и все присутствующие в зале. Все знали последствия такого развития тяжбы, но высказать свое недовольство королем...
  "Мелкий торгаш, нацепивший шпоры... Ничтожество!". - Ловец успел поймать взгляд рыцаря и часть его мыслей, прежде чем из благородного рта оппонента полились потоки весьма спорных заявлений.
  - Ты предатель! Предатель, однозначно!
  Истеричный крик барона, до этого выказывающий достаточно адекватное понимание ситуации, перекрыл все другие шумы в зале.
  - Сударь, что вы себе позволяете? - опешил Ловец. Поведение д` Гулия не могло измениться столь радикально за считанные мгновения. В конце концов, сомнений в его вменяемости не возникало. - Я не могу терпеть, как...
  - Заткнись, мерзавец! Ты мерзавец и негодяй, однозначно!
  - Обождите! Обождите. Сейчас не место для эмоций. Нужно сформúровать и углубить мнение общественности, - донеслось с места председателя, который вместо сухой морщинистой головы вдруг приобрел голову человека в полном расцвете сил. Блеснули лысина и золотая оправа очков.
  Гул одобрения прокатился по залу. Редкие хлопки.
  - Эти предатели развалили и распродали всю страну! - продолжал разоряться барон. - Я не юрист, но мой папа хорошо знал законы! Я всех выведу на чистую воду!
  Происходило нечто из ряда вон выходящее. Внутреннее чувство подсказало Ловцу, что хорошо бы проверить своего спутника.
  
  
  * * *
  
  
  Сашка возлежал возле трибуны и курил. Никаких волшебных изменений не произошло. Приветливо помахал ручкой.
  - Как дела?
  Ловец тут же отвернулся.
  Сашка выпустил тугую струю белого дыма.
  - Что-о-о здесь, понимаешь, происходит? - громко спросил седоволосый мужчина и махнул рукой, на которой не хватало нескольких пальцев.
  - Гере, мы с вами разумные люди, и я согласен - необходима осторожность, - Ловец попытался вернуться к потерянной нити разговора. - Я готов рассказать вам причины вмешательства в естественный порядок сил природы. Мой сюзерен граф д` Марон возвел на реке плотину и с помощью перепадов в уровнях воды заставил работать большую мельницу и лесопилку, продукцию которой можно будет возить все по той же реке на плоскодонных баржах. Мне кажется, это целесообразно.
  - Вы негодяй! Слышите?! Негодяй, однозначно! Ты заплатил налоги с наворованного, чтобы спать спокойно? Сколько ты получил, чтобы развалить страну?
  - Хватит. Лишить депутата барона д` Гулиа слова навсегда, - подал голос один из дворян, сидящих на первом ряду. Его лицо с густыми бровями выражало полное непонимание происходящего. Особенно он удивился собственной полысевшей голове, по которой панически шарил могучей ладонью, стараясь найти остатки только что бывшей там шевелюры. Ее отсутствие не помешало ему продолжить:
  - Еврейская мафия захватила банки, добычу нефти, газа. А русской мафии остались одни только заводы маленькие. Рабочий класс ждет от нас работы, а не х...
  - Товарищи депутаты! Голосуем за то, чтобы лишить депутата барона д` Гулиа слова на три недели. Прошу голосовать.
  Несколько активистов побежало вдоль рядов депутатских мест и попыталось нажать кнопки для голосования. Таковых, естественно, на должных местах не оказалось. К тому же их бег был весьма затруднителен, потому что сидения были заняты дворянами, с интересом наблюдающими за разворачивающимся на их глазах фарсом. Товарищей принялись колошматить ножнами от мечей, иногда кулаками и ногами. Завязались драки.
  Два гигантских экрана справа и слева от места председателя высветили:
  "За - 0
  Против - 0
  Воздержалось - 0
  Зарегистрировалось - 0.
  ПРИНЯТО ЕДИНОГЛАСНО".
  Кто-то засвистел и заулюлюкал.
  - Неправильно сели! - продолжал неистовствовать толстощекий дворянин. - Неправильно, понимаешь!
  Ловец попытался дотянуться рукой до кинжала и воспользоваться проверенным способом выхода из-под магического воздействия - сделать себе маленький, но болезненный порез. Не удалось. Руки его не слушались, а губы несколько раз чмокнули и произнесли загадочную фразу:
  - Система социальной поддержки, основу которой составляют всеобщие социальные трансферты, субсидии на товары и услуги, - губы чмокнули еще раз, - а также категориальные льготы, принципиально не способна решать задачу перераспределения ресурсов в пользу наиболее нуждающихся домохозяйств. В условиях возросшего недофинансирования социальных программ эта проблема приобрела особенно большую остроту, в том числе политическую.
  Во время своего монолога Ловец, напрягая все силы, передвигал не слушавшиеся ноги. Хотел убежать от стремительно приближавшихся к нему спутников мадам Ванессы. Они были гораздо быстрее его, вероятно, потому что молчали. Он так и остался стоять перед возвышающейся трибуной. Приготовился получить сокрушающий удар, который выведет его из игры и на сей раз надолго.
  - Are you OK? - спросил его ближайший противник и состроил гримасу вежливой дружелюбности.
  - I`m all right. - ответил Ловец на столь же непонятном для себя языке, на каком был задан вопрос.
  Вокруг инкрустированной трибуны уже во всю играли в царя горы. Благородный барон д` Гулия не давал стащить себя вниз и, пользуясь удобной стратегической позицией, плескался минеральной водой и какой-то оранжевой жидкостью, разъясняя всем "негодяям", что они мазаны одним соком.
  - Алекс! Эй, Алекс! - позвал Сашка, оказавшийся всего в пяти шагах от парализованного полевого работника. Эти пять шагов были слишком большими, чтобы добраться до ухмыляющейся физиономии парня.
  Студент по-прежнему полулежал на ковре и мирно беседовал с соседом по политической платформе:
  - Интересно, правда?
  - Что интересно? - не понял сосед и выпустил струю белого дыма. Он и Сашка совместно отравляли воздух и себя.
  - Это. - Парень широко махнул рукой, видимо, желая показать, что ему интересны все люди, собравшиеся в зале.
  В принципе, это так и было. Однажды, в рамках программы ознакомления молодежи с современной государственной системой, Сашку вывозили на экскурсию в Государственную Думу. Как определил Сашка, разница между тем, что было по телевизору, и тем, что им показали в жизни, была только в том, что можно было посидеть на больших кожаных диванах и лично походить по длинным коридорам. Потом, когда он, просматривая новости, натыкался на знакомые интерьеры Думы и мелькающие говорящие головы политиков, то с уверенностью говорил: "Знаю я вас всех".
  Эту светлую мысль Сашка постарался донести до сознания своего щедрого собеседника.
  - А-а-а... - понял сосед и протянул студенту вторую самокрутку. - Еще будешь?
  Сашка согласился без лишних слов. Прикурил, наблюдая за тем, как с галерки к центру зала стал прорываться расфуфыренный герольд, сбежавший от них во время поездки, крича на весь зал, что всех гоблинов надо мочить в сортире.
  - Классный у тебя план, - одобрил очередной косяк студент.
  - Офигительный, - кивнул сосед.
  Какофония зала, казалось, достигла наивысшего предела.
  Герольд д` Сад в нескольких шагах от курильщиков бился на кулаках с очередным претендентом на трибуну и обещал сделать всем обрезание.
  - Ну так же нельзя, товарищи, - кудахтал председатель. - Мы же еще не решили, какой поход у нас будет: то ли "Наказующий", то ли "Великий", - и куда?
  Мадам Ванесса, странным образом оказавшаяся в самом эпицентре политической бури, попыталась взять в свои прекрасные руки управление разбушевавшейся толпой. Рыцари, вспоминая уроки хороших манер, проявляли подобие галантности и уступали ей дорогу, а некоторые даже позволяли ей делать звонкие пощечины по своим бритым щекам.
  - Это все ты!!! - Женщина озвучила свою мысль, обращаясь к Ловцу.
  - Если бы, - прошептал обездвиженный полевой работник, понимая, что от его проверенных способов, магических способностей и других полезных знаний никакой пользы не будет.
  "Ленин! Партия! Комсомол!" - дружно закричали молодые голоса. Кричали так заразительно, что крик вскоре стали подхватывать многие из обалдевших статистов.
  - Женщина должна сидеть дома, плакать, штопать и готовить, - барон д` Гулиа показал свое неприятие женского равноправия и вцепился Ванессе в волосы.
  - Не хочу! Спасите! - панически закричал рыцарь в черно-сером платье. Его мужественное лицо исторического деятеля исказила гримаса ужаса. Он попытался выхватить меч из ножен, богато украшенных драгоценными камнями, но, вытащив клинок, тут же его отбросил со словами - Я устал. Я ухожу. А то иногда думаешь "Уйти, уйти, уйти!" А потом думаешь: "Кого? Кого? Кого?" Вот тряхнем сейчас высший эшелон! Будем арестовывать и брать, понимаешь!
  У уставшего рыцаря вместо черной полоски материи, закрывающей правый глаз, опять отрасли толстые щеки, а в руках волшебным образом появилась теннисная ракетка, которой он умело воспользовался, двинув ею словно двуручным мечом по голове подвернувшегося коллегу:
  - С кадрами пора кончать!
  - А мы еще спорим, проверять их на психику или нет, - возмутился ударенный. - Проверять всех!
  Ловец подумал, что по логике событий в залу должны ворваться орды лекарей, которые тут же на местах начнут тесное общение с пациентами, собранными в одном месте со всей провинции сразу. Скорая психиатрическая помощь не прибыла.
  - Боги! Что вы делаете?! - Председатель попытался превратиться в того самого воблоподобного человека, каким он был до начала фантасмагории.
  - Мы продолжаем то, что мы уже много наделали... - сообщили ему.
  - Это же форменная катастрофа. Катастрофа - это всегда плохо! - Представитель короля вновь блеснул золотой оправой не своих очков. - Как такое может происходить?
  - Свободное волеизъявление и свободное выражение политических взглядов есть основы функционирования демократической системы государственности, ограниченной рамками гражданско-правового устройства общества, - внес ясность Ловец.
  - Здесь тебе не это... Сейм - это вам не тот орган, где можно одним только языком! - просветил полевого агента дворянин, побитый теннисной ракеткой. Теперь он предстал с генеральскими погонами на плечах и в украинских шароварах. - Хватит языком молоть, а то корячимся, как негры! Надо всем лечь на это и получить то, что мы должны иметь.
  Ловец мало обращал внимания на окружающих, их слова и поступки. Он почти не слушал то, что говорил его рот, живший в данный момент отдельной от мозга жизнью. Ловец старался побороть свои неожиданные желания, прогнать рой чужых мыслей и уничтожить обрывки инородных образов. Следы яростной внутренней борьбы вылились в крупные капли пота, ручейками стекающие по спине.
  - Да, демократия - великая сила. О демократии двух мнений быть не может, - после непродолжительного молчания изрек председатель. Как оказалось, он тоже старался преодолеть странное наваждение, его мокрое лицо и затуманенный взгляд говорили о стремлении к интеллектуальному освобождению.
  В председателя полетели помидоры и яйца.
  "ЛЕНИН! ПАРТИЯ! КОМСОМОЛ!" - гремело над залом так, что многие начали плакать от приступа счастливой ностальгии.
  Откуда-то сверху донеслось бессмертное произведение штампованных звезд: "А мы такие загораем! ..." Сашка хотел убавить звук приемника, но не нашел пульт. Ему смертельно надоела эта политическая белиберда, хотелось свежего воздуха, свободы и пива. Последнего хотелось больше всего, поэтому он нисколько не удивился услышанному заявлению, что Россия со временем должна стать еврочленом.
  - Ии-и тут Россия? - икнул в пустоту Сашка. - Пива давай!
  Из тумана, набежавшего по краям глаз, вынырнул эльф с острыми ушами вампира и, сверкая белой бабочкой на черном фоне костюма официанта, предложил испить холодного пенного напитка. Сашка настолько обрадовался несказанной удаче, что решил произнести приветственную речь.
  - Когда я говорю о.... Когда я говорю о себе, и когда он говорит обо мне, мы все говорим обо мне.
  Теперь в фокусе его взгляда место официанта занял сосед.
  - Корреляция теории турбулентности международных отношений с идеологией неолиберализма, с точки зрения системного анализа и децизного метода, приводит нас к выводу о том, что преференциальное значение для сохранения системы в состоянии статического динамизма имеет стремление акторов к объективированию своих интересов и нахождению компромиса. - Приветливая улыбка соседа показала черные зубы нищего провинциала.
   - Бей эльфов! Спасай Россию! - на официанта набросились с кулаками, повалили на ковер и принялись остервенело бить ногами.
  Сашка сделал большой глоток пива. Ему сделалось скучно.
  "А мы такие отдыхаем! ..."
  - Нам важно объяснить нашей нации, что жизнь важна. Не только жизнь младенцев, но и жизнь детей, живущих, знаете, в мрачных темницах Интернета, - заявил человек в темно-сером костюме в тонкую полоску. Он говорил с техасским акцентом.
  Откуда Сашка знал, что это был именно техасский акцент, объяснить он не мог. Пришло откуда-то. Впрочем, ему это было неважно, его целью была бутылка пива, валяющаяся рядом с избиваемым эльфом. Сашка хотел угостить пивом блеснувшего знаниями соседа.
  - Оставьте его. Слышите, оставьте, - жалел он официанта.
  С трибуны звучал техасский говор.
  - Мы - самая великодушная страна в мире. Мы очень великодушные. Я горжусь тем, что мы такие великодушные. Но, несмотря на наше великодушие, мы не должны хвастаться своим великодушием.
  Бутылка в руки парня не далась. Многочисленные ноги запинали ее в недосягаемую даль зала. Это было плохо. Сашу продолжала обуревать жажда. Он перевернулся на спину и уставился на хрустальную люстру, распустившуюся под потолком огромным сверкающим бутоном.
  - Что ж за жизнь-то у меня какая дурацкая? - задал метафизический вопрос студент.
  "Мы с вами так будем жить, что наши дети и внуки завидовать станут!" - пообещали ему из внешнего мира.
  Сашка переключил канал.
  Мимо проскочил кот Том, несколько раз ударил каминной лопаткой по убегающему от него мышонку. Очень смешно.
  Переключил канал.
  Ему пообещали, что он может ходить под себя, и его попка останется сухой. Попробовал, понравилось, почувствовал облегчение.
  Переключил.
  "Родина у нас одна, и мы должны ее делать..." Шоколад из какао-бобов, произведенных на рязанщине. Ха-ха-ха!
  - Я думаю, мы все можем согласиться - прошедшее уже прошло.
  Как надоел этот техасец!
  Сашка выключил телевизор.
  
  
  * * *
  
  
  Возмущение жизнью расползалось по городу из центра, из ратуши. Расползалось оно вместе со славным рыцарством, рванувшим разносить весть о славном "Великом" или не менее славном "Наказующем" походе. Мало кто помнил, что они видели и слышали на Сейме, а те немногие, у кого оказалась хорошая память, не могли ничего понять. Спросить тоже было не у кого, всезнающие маги проигнорировали дворянское собрание. Волшебники в последнее время показывали совершенное неприятие мирской жизни. Более того, они не замечали все происходившее в королевстве.
  Ловец пришел к такому выводу еще в зале Сейма, когда не увидел там ни одного мага.
  НИ ОДНОГО!
  Такого не могло быть ни при каких случаях. То есть даже на такой случай у магов должно было быть что-нибудь предусмотрено.
  Маги стерегущие, маги смотрящие, маги хранители. Они следили за порядком, они знали все и почти все могли. При желании королевству не нужно содержать полицейский аппарат: спроси у мага и жди его ответа. Ловец иногда думал, зачем тогда нужны все эти надзоры и канцелярии, не рационально как-то. Как все было бы просто и красиво, если бы...
  Но было все сложно, а магов не было. Рождалась смешная и противная мыслишка о том, что волшебники, призванные заботиться о человечестве, забыли свои обязанности... специально забыли.
  Мимо пробежали двое стражников. Бежали торопливо, не обращая внимания на окружающих, так же, как эти самые окружающие на них. Прокатила коляска пожарных. Затем еще несколько, Ловец не разглядел сколько. Его голова, вслед за шеей и спиной были низко наклонены к земле. Тяжело тащить абсолютно бесчувственного человека. А что делать?
  - А кому сейчас легко?
  Эта философская мысль отвлекла Ловца от проснувшегося желания плюнуть на все и бросить парня, которого надо было бы прикончить прямо в погребе у старосты.
  Под ногами валялись разбросанные товары уличных торговцев, скрипело битое стекло витрин и окон, умирало несколько человек и нелюдей. Улица, по которой он пробирался, опустела. Все пошли делать погром. Среди закрытых лавок шныряли лишь воры, попрошайки и другие ренегатствующие типы, которым защита человечества от происков инородцев была делом далеко не первостепенной важности. Уточним. Это было совершенно не тем делом, которое занимало их умы.
  - Эй, ты!
  Ловец решил не обращать внимания.
  - Я к тебе обращаюсь, .... - оборотистая бранная фраза была поистине великолепна и заинтересовала Ловца, как ценителя редкостных фразеологизмов. Он помолчал и медленно опустил Сашку на землю.
  - Тебе чего? - устало спросил Ловец и тут же получил по носу. Вернее, он должен был бы получить по носу, но не получил, так как успел переместиться ближе к крепышу и схватить его за весьма пикантное место между ног.
  Рывок вверх.
  Визг.
  - Ну, я пойду? - спросил Ловец и рванул еще раз.
  - Да-а-а-а!!! - согласился отпустить подвернувшихся прохожих гуляющий "хозяин ночных улиц".
  Ловец опять водрузил на себя Сашку и побрел дальше.
  На углу улицы воинствующая группа людей, озабоченных чистотой человеческих рядов, грабила дом. Выносили все: занавески с окон, мебель, вещи, кто-то особо хозяйственный снимал с петель входную дверь.
  - Люди! Зачем? Я же вам всегда помогал! - На ноющего хозяина плевали.
  Плевали в буквальном смысле. Один из людей, к милосердию которых взывал горожанин, держал его за шкирку, не давая подняться с колен и, что скорее всего, упасть на живот. А другой испытывал наслаждение, со смехом сплевывая ему на широкую лысину. Еще один человек, связанный и избитый валялся недалеко от ступеней крыльца. Его все еще лениво попинывали, а из его забитого кляпом рта доносилось рычание.
  Ловец остановился передохнуть.
  "Итак, ни одного мага. О чем это нам говорит?"
  Говорило это все о том, что в королевстве происходила большая подковерная борьба, которая уже выплескивалась наружу, проявляясь взаимным непризнанием королевской и магической власти. Следует подчеркнуть, что непризнание очень даже публично. Слава Богам, что не кидается никто огненными шарами и не штурмует провинциальные магические башни.
  "А кто сказал, что дворяне есть власть? ... Нет, не так. Подумаем и переформулируем". - Ловец подумал, поднял Сашку и сформулировал вопрос по-новому. - "Кто сказал, что рыцарство поддержит власть?"
  Такого не сказал никто. Честно говоря, Ловца слегка пугало то, что его мысли уносятся в высоты столичной политической борьбы. Более того, эти мысли напрямую связаны с дворцовыми тайнами, информации о которых у него, скромного полевого агента приморских провинций, было крайне мало, то есть совсем не было. Оперировать одними слухами можно, со слухами работать проще всего - их можно самому же насочинять, - но строить на них далеко идущие прогнозы и выводы... Как-то странно это.
  - Чего я тогда надрываюсь? - спросил Ловец единственного умного человека, который оказался поблизости. Естественно, этим мудрецом оказался он сам, поэтому сам же себе и ответил, - "А надрываюсь я потому, что события вокруг моей скромной персоны странным образом завязаны на ненормального парня, оказавшегося к тому же еще и начинающим наркоманом".
  Мысль была уже много раз обсосанная, обглоданная и объеденная. Ловец не сомневался, что устроенная фантасмагория была делом рук студента. Но как? откуда? почему? зачем? в этом неказистом парне было столько неведомой силы. Силы, достаточной для такого могучего магического воздействия на мир, что рушатся все законы, заповеди и запреты, и начинаются поразительные перемены. Его мощь проявляется и сразу же без следа пропадает, как будто ее и не было вовсе.
  "Уж не хочу ли я сказать, что во всем виноват Александр?"
  Нет. Ловец не хотел. И все же...
  Легенда о Героях...
  Ловец шел знакомой дорогой и повторял про себя все известные варианты легенды. Ноги сами бездумно выводили его к границам города.
  Еще в ратуши, когда толпа освободившихся от чар дворян бросилась на площадь, он решил, что будет выбираться из очередной заварухи по уже разведанному пути. Потеряться в поставленном на уши городке, в незнакомой паутине улиц, переулков и тупиков очень легко, просто неизбежно.
  "Так, хорошо. С чего все началось?" - задал он себе очередной вопрос.
  Вспомнилось посвящение в Герои.
  "Даже если предположить, что он или я... Герой... Мелко это все. Мелко". - На глаза попалась разбросанная по улице курительная травка. - "Вот с чего все началось".
  Ловец остановился недалеко от исписанного матюгами и уже горящего дома, в котором располагалась гончарная лавка. Мстительные кожевники не простили разбитого стекла и многочисленных оскорблений и отыгрались по полной программе. Это не убавило оскорбительных надписей на стенах их жилища, но принесло и все еще приносило огромное морально-психологическое удовлетворение. Победные крики раздавались из открытых окон кожевенной лавки.
  Флегматичный гончар сидел на стуле, на котором, как оказалось, проводил большую часть времени, и смотрел на свой горящий дом. Крики врагов-соседей, казалось, совершенно его не задевали. Соседи-друзья кричали столь же громко, одновременно поливая водой крыши еще целых домов, стараясь не допустить распространения пожара. Воинственная жена отсутствовала.
  - Боги тебе в помощь, мастер, - поприветствовал ремесленника Ловец. - Как пройти к станции дилижансов?
  Ремесленник молча показал в сторону центра.
  - Мы там были, уважаемый. Нам бы другую дорогу.
  Гончар оторвал взгляд от пляшущих языков пламени, и на его лице отразилось нечто, что можно было бы назвать работой мозга. Ловец был узнан. Голова ремесленника мотнулась в направлении прохода, более похожего на междомовую щель.
  - Спасибо, мастер.
  Проспект, по которому он шел, назывался "пер. Широкий", во всяком случае именно такая табличка была прибита на одной из стен. Тащить Сашку становилось все невыносимее. Переулок в нескольких местах сужался так, что Ловец задевал боками стены домов.
  "Если маги и избрали позицию невмешательства, то чего они хотят? - задался очередным неудобным вопросом Ловец. - Хотят расшатать ситуацию в стране и... Взять власть. Банально. Как банально... У них и так власти столько, что если бы они хотели распоряжаться уровнем цен на подсолнечное масло и картошку, то давно бы этими ценами распоряжались".
  Ловец пренебрег всеми запретами и всеми уровнями конспирации, применив заклинание очищения организма. Он чистил Сашку. Даже если маги и увидят эту несанкционированную вспышку магической Силы, то не вмешаются. Ловец был абсолютно убежден в этом своем чувстве, переросшем в уверенность. Если уж они молчали ранее, то будут молчать до конца.
  - Чем это воняет? - Студент проявил свое возвращение из наркотического забытья.
  - Тобой.
  - Чем это воняет? - Ловца не услышали.
  Сашке залепили оглушительную оплеуху.
  - Спасибо.
  - Не за что.
  Студент попытался подняться. Его шатало. Стены домов превратились в потолок и пол одновременно.
  - Где я? - Попытка парня удержаться без помощи Ловца провалилась. Он упал на камни переулка Широкий.
  - Значит так, любознательный мой, если ты еще раз позволишь себе взять в рот...
  - Чего?
  - ... взять в рот сигарету или выпить напиток крепче кваса, то я из тебя сделаю отбивную, - еще одна звонкая пощечина оставила бело-красный отпечаток на лице студента.
  - За что?
  - За излишние фантазии. Воображать меньше надо.
  - Не понял. - Сашка пополз по стенке вверх.
  - Фантазии свои оставь при себе. Если не сможешь, то придумывай что-нибудь полезное.
  - Например, что? - До Сашки потихоньку начало доходить, что он сделал что-то совсем из ряда вон выходящее, раз Алекс так рассержен, так разгневан, да что там, раз Алекс так взбешен.
  - Придумай всеобщее счастье на земле. На худой конец подумай о том, как прекрасно было бы, если бы в этом городе воцарился мир и порядок.
  - Конституционный порядок? - спросил студент, не поверив, что смог без запинки выговорить слово "конституция". Перед глазами поплыли TV-картинки из Грозного. - Ой, пожалуй, нет. Не могу я такого порядка.
  - А раз не можешь, так и не думай об этом. Я понятно излагаю?
  - Угу.
  - Ну, раз угу, тогда обопрись на меня и пошли отсюда.
  Переулок Широкий хоть и не оправдывал своего названия, но мог претендовать на название длинный. Петляя, поворачивая, пересекая улицы, переулок вел путешественников в обход главных магистралей города. Несколько раз им попадались случайные прохожие, которые сначала внимательно осматривали бредущую парочку, и лишь потом, сочтя их вполне безопасными, шли на сближение. В разговоры не вступали, короткий кивок вежливости и быстро расходились каждый в свою сторону.
  Город был напуган. Страх сочился из всех щелей полутемного переулка.
  - Что происходит-то? - поинтересовался Сашка, потихоньку возвращаясь к действительности. Жутко болела голова.
  - Погром происходит, - где-то бухнул то ли взрыв, то ли гром.
  - И кого громят?
  - Всех нелюдей и еще друг дружку потихоньку.
  - А-а, ну ясно, - соврал Сашка, терявшийся в догадках о том, каким это боком он, сугубо миролюбивый человек, причастен к начавшемуся погрому. Политическим экстремистом он себя не считал и уж тем более не причислял себя к террористам.
  Ловец молчал. Он понимал, что парень пребывает в сомнениях, но не спешил их развеивать. Да, Сашка был ни причем в развернувшихся буйствах. Он лишь создал повод, дал толчок неконтролируемому процессу, который покатился сам собой. Масса разгоряченного дворянства, непонятные и еще более возбуждающие происшествия на Сейме и на тебе, пожалуйста - "нарушение правовых основ функционирования мультикультурного гражданского сообщества".
  Ловец несколько раз повторил по слогам айсбергом всплывшую в памяти фразу. Припомнил еще несколько подобных остатков бреда и не смог их перевести. Смутное понимание было, но лишь очень смутное.
  Переулок вывел на очередную площадь, пересеченную полуразрушенной от старости городской стеной. За этой крошащейся развалюхой и находилась дилижансная станция. На территорию вольного города людей королевской службы допускают только по специальному приглашению.
  Чины дорожной полиции столпились на деревянной башенке обозрения и живо интересовались происходящим в нелюдских кварталах. Шло бурное обсуждение причин и последствий столь массового нарушения высочайше одобренных законодательных актов. Большинство склонялось к тому, что ничего не произойдет, то есть погромщики ближе к вечеру мирно разойдутся по домам, а городской совет завтра состряпает приемлемое объяснение в Коронный совет.
  И все же полицейские радовались, что рыцари поставили-таки на уши этот зажравшийся городище. А то развили тут... Даже губернатор провинции, державший резиденцию в таком городе, выступал в роли просителя и королевского посла. Каждый раз, когда хотели сократить что-то из длинного списка привилегий, натыкались на сопротивление, основанное на стародавних статутах. Вот теперь терпите дворянскую вольницу. На это тоже есть соответствующий пунктик.
  - Ну, и куда вы прете? - поприветствовал их постовой.
  - Дилижанс на Рокан ушел? - столь же любезно отозвался Ловец.
  - Нет еще.
  - Мы на него.
  - Не пустят вас в карету, гере рыцарь, - постовой заметил, наконец, рыцарский меч на поясе у Ловца.
  - Почему?
  - Ваш паж, сударь, мочой провонял.
  - Ничего. Я подгузники сменю, - попробовал высказаться Сашка, за что тут же получил кулаком в бок. Ловец слов на ветер не бросал.
  Их пропустили.
  Но штаны все равно пришлось снимать.
  Сашка переодевался под пристальным взглядом городского представителя на съезд старшин. Тот сидел на лавочке перед конюшней и смотрел, как запрягают лошадей и как переодевается парень, которого не пустили в здание станции. Студент пытался хоть как-то спрятаться, но везде натыкался на оловянный взгляд депутата. Сашке было очень неудобно.
  - Что ж вы так на меня смотрите, уважаемый? - поинтересовался паж благородного рыцаря Алекса д` Кина.
  - Думаю, куда же катится наше Богами хранимое королевство, когда будущий рыцарь, будущая опора короля и отечества занимается таким непотребством на виду у стольких людей? - Да, вы правы, гере, и куда мы катимся, - Сашка застегнул ширинку. - Бардак в стране.
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"