- Ха-ха! Слыхали? Какой глупый! Он не твой, даже не мой, понял? Он ихний!
Художественный фильм "Не бойся, я с тобой!"
- Ты должен посидеть с дедом! - зло сказал отец. - Нельзя быть таким бессовестным! Мы заняты, а он может вот-вот умереть!
Занят он был делёжкой дедовой квартиры. Это увлекательное мероприятие проводилось в гостиной силами взрослой части семей Мухиных. Старик оставил завещание на свой банковский счёт, не упомянув в нём трёхкомнатную квартиру в доме дореволюционной постройки. Это жильё тянуло на десять лимонов, которые и делили сейчас брат с сестрой в окружении других заинтересованных родственников.
- Посижу, если купишь айфон! - поставил условие сын. - С моим уже стыдно выйти на улицу!
- Перебьёшься, - отказал отец. - За дедову квартиру сестре придётся отдать не только те деньги, что мы получим по завещанию, но и часть своих! А если будешь упираться, не получишь ни рубля!
Видя, что отец не шутит, Сергей молча подошёл к стоявшему возле кровати креслу. Когда предок вышел, он позволил себе плюнуть на пол. Несмотря на открытое окно, от старика неприятно пахло, а сам он мало отличался от трупа, поэтому внук отодвинул кресло подальше.
Деда он не любил. Эта нелюбовь возникла ещё в сопливом возрасте. Владимир Николаевич не баловал внука подарками, и его нечастые визиты в их семью почти всегда заканчивались скандалами.
- Разве можно давать ребёнку столько сладостей? - ругал он мать. - Да у него через десять лет не останется ни одного здорового зуба!
- Я люблю пирожные! - возмутился тогда шестилетний Серёжа. - Если испорчу зубы, сделаю их золотыми, как у тебя. Так даже красивее.
Пришедшее в голову воспоминание направило мысли Сергея от прошлых неприятностей к будущим перспективам. Включив айфон, он быстро выяснил стоимость золота одной коронки.
"От трёх до двенадцати тысяч! - возбуждённо думал подросток. - А у деда они все золотые! Азеры берут на рынке любое золото, возьмут и у меня. Пусть не дадут таких денег, всё равно их будет до фига! А ещё перстень".
Украшение, о котором он подумал, красовалось у деда на указательном пальце правой руки. Как только Владимир Николаевич впал в кому, тётка сразу же сняла обручальное кольцо, а вот с массивным золотым перстнем ничего не получилось. Не помогли ни мыло, ни другие ухищрения. Череп печатки злорадно скалился на рассерженную женщину, посверкивая вставленными в глазницы мелкими алмазами. Когда она ушла, перстнем умирающего занялся отец, но с таким же успехом. Попытка перекусить его бокорезами закончилась поломкой инструмента.
"Эта гайка потянет тысяч на пятнадцать, - прикинул Сергей. - Отец побоялся повредить палец, а с мёртвого можно снять кусачками. Можно даже не перекусывать кольцо, а пожертвовать пальцем. Деду всё равно, а за целый перстень дадут больше бабок. Вот только как раскопать могилу? Один я это не потяну".
Результатом этих размышлений стало нелёгкое решение взять в долю приятеля. Алексей Митрохин был на два года старше и гораздо крепче хилого Сергея. Разговор состоялся как только младшего Мухина освободили от дежурства.
- Отдам треть бабок, - говорил он в айфон. - Раскопаешь могилу, а я сделаю остальное! Не ломайся, Лекс, сколько там той работы!
- Только поровну, - поставил условие приятель. - Если поймают, мало не будет!
Скрепя сердце пришлось согласиться, а на следующий день деда не стало. С похоронами не тянули и всё сделали на второй день. Кладбище располагалось в десяти километрах, но у Митрохина был скутер, поэтому им не пришлось тратить ночное время на пробежку.
- Заперто, - подёргав ворота, сказал Алексей. - Возьми лопату, а я спрячу байк. Через ограду переберёмся подальше от дороги. И выключи фонарь.
Он откатил скутер к кустам и вместе с Сергеем пошёл вдоль ограды к новой части кладбища. Когда перелезали через невысокий забор, Мухин умудрился порвать штаны.
- Теперь можно светить? - после мата спросил он. - Я не найду место без фонаря.
- Свети, - разрешил Алексей. - Сейчас здесь не будет никого, кроме нас и покойников.
Как оказалось, он ошибся. Когда нашли нужный квартал, услышали чьи-то матюги.
- Выключай свет! - приказал приятель. - Хватит луны. Нужно посмотреть, кто там базарит.
Они подкрались к месту шума и увидели раскапывающего могилу мужчину. Он уже углубился по пояс, а матерился, когда отброшенная земля осыпалась обратно.
- Это Колян! - возмущённо сказал Сергей. - Алкаш с дедова двора. Он знает, что у деда полный рот золотых зубов. Что будем делать, Лекс?
- Сейчас разберёмся! - зловеще отозвался Митрохин и крикнул копателю: - Вылезай, падла, на три года ты уже накопал!
В этой части кладбища были преимущественно свежие могилы, многие без ограждений, поэтому перепугавшийся крика мужик убежал почти без задержки.
- Он сделал за нас половину работы, - довольно сказал приятель, когда подошли к яме. - Серый, включай свой фонарь и свети, а я буду копать. Положи сумку, она пока не нужна.
Сергей бросил звякнувшую сумку с инструментами и стал светить в яму, куда с лопатой забрался приятель. Раскопки продолжались часа два, а потом ещё с час возились с гвоздодёром, пока освободили крышку гроба. Когда её сняли и откинули ткань, Сергея пробрал озноб. Присутствие Лекса помогло преодолеть страх, но не до конца.
- Начнём с зубов, - решил приятель. - Возьми в сумке плоскогубцы. Да не лезь в могилу, здесь и без тебя тесно. Бросай в гроб. Что у нас с зубами?
Он приоткрыл рот покойнику, но тут же так заорал, что Мухин от страха выронил погасший фонарь. В могиле было темно, но Сергей почему-то увидел, как дед выплюнул откушенный палец и, не открывая глаз, улыбнулся. До Алексея только сейчас дошло, что случилось, и он, превозмогая боль и страх, попытался выбраться из могилы.
- Это мои зубы, - тихо сказал покойник, и насыпь ожила.
Земля стала ссыпаться в могилу, повалив в неё же крышку гроба. Этот обвал за несколько ударов сердца вторично похоронил деда, а заодно и не успевшего выбраться Лекса.
Сергей попятился от могилы деда и, споткнувшись, упал на насыпку соседней. Вскочив, бросился к кладбищенской ограде, ничего не соображая от накрывшего ужаса. В город он вошёл с первыми лучами солнца, почему-то держась за зубы.