Я поймал волну в радиоприемнике, поёрзал в сиденье и попытался как-то расслабиться. Впереди меня стояло еще около десятка автомобилей, они гудели, выпускали белый дым из выхлопных труб. И кто же мог подумать, что придется торчать на шоссе около получаса. Я не переставал себя ругать за то, что решил ехать на машине. Надо было на поезде. На поезде...
Я закурил. В салоне начал медленно расплываться дым сигарет. Стекло опускать я не решился. Мел сильный снег и было холодно. Это чувствовалось даже в машине. Что там невообразимо холодно. Можно только посочувствовать работникам милиции и скорой помощи, машины которых стояли перед нами. Что же там произошло? То, что авария, нет спору. А какая именно? Погибли ли люди? Сколько погибло? У кого-то сейчас большое горе, а мы сидим в своих машинах, слушаем музыку и проклинаем тех, из-за которых наше движение остановилось. Вместо того, чтобы посочувствовать. Тем и другим. Тем, кто пострадал, и кто сейчас работает на месте аварии.
И зачем я все-таки поехал на машине?! Зачем? Этот вопрос не давал мне покоя... Сидел бы сейчас в вагоне, попивал чай с лимоном и почитывал какую-нибудь книгу. А когда бы устал, забрался на верхнюю полку, поколотил худущую подушку и попытался уснуть. Я всегда плохо сплю в поездах. Я не люблю поезда. Даже ненавижу. Поэтому я поехал на машине. Этот стук колес, который можно вынести только в первые три часа, эти соседи, в первые же минуты начинающие есть и пить. Эта смесь разных запахов: приятных и неприятных,- не дает покоя. И эти частые остановки у каждой деревушки делают дорогу на поезде намного дольше. Другое дело - своя машина. Сидишь в ней и все кругом своё! Своё! А самое главное - можно остановиться, выйти, походить, размяться, покурить спокойно или зайти в какое-нибудь дорожное кафе и перекусить.
Докурив сигарету, я приоткрыл окно и выбросил ее на улицу. В салон автомобиля моментально с морозным ветром залетели крупные снежные хлопья. Я впопыхах закрыл окно, вытер лицо рукой и заулыбался. Так и не понял из-за чего. Внезапно поднялось настроение. Стало легче на душе, и я даже на секунду забыл, что я сижу в машине уже практически час и никак не могу тронуться с места. Утренняя свежесть вернула меня к жизни, взбодрила. Может быть поэтому?..
Я прибавил звук радиоприемника, слегка опустил спинку сиденья, окончательно расслабился и закрыл глаза. Делать больше нечего. А когда же движение возобновится, меня обязательно разбудит какой-нибудь водитель.
Но сколько я не старался вздремнуть, у меня ничего не получалось. Мучили вопросы... Их было достаточно много. А если я не услышу звук клаксона? Вдруг крепко засну, что проснусь ночью, и пойму, что опоздал? И не сдержу свое обещание? Обещание самому себе!
Подручных средств от сна очень много. Можно курить без передышки, а сигарет у меня достаточно. Перед поездкой я заскочил в табачный магазинчик и купил несколько пачек. Можно включить веселую музыку и до максимума прибавить звук. В конце концов, можно выйти на мороз, походить, похрустеть снегом, холод проберется через согретую телом одежду, сна как ни бывало!
Но спать мне не хотелось. Хотелось просто отвлечься от дороги, от машин и от мигающих синим и красным цветами "мигалок" на скорой и милиции.
Я посмотрел назад. Сквозь очищенное от грязного снега заднее стекло я увидел стоявшую иномарку, за рулём которой сидела молодая девушка и постукивала по рулю. Не нервно. А в ритм. В ритм какой-то песни. Я не смог увидеть в выражении ее лица беспокойство или раздражение. Она просто сидела, слушала что-то и стучала по рулю.
Я же так не мог. Я не мог просто так сидеть. Я не люблю сидеть просто так, без дела. Мне всегда нужно что-то делать. Не важно что. Главное - делать!
Я достал из лежащей на панели пачки сигарету и закурил. Четвертая за сорок минут. Это много. Для меня. И сорок минут это тоже много! Надо было ехать на поезде...
Прозвенел звонок. Звонок, который заставляет вздрагивать, который тебя нервирует. Но к нему можно привыкнуть. Привыкли все. И я в том числе. В аудитории пробежала волна, сопровождающая громкими, радостными от начала перемены, голосами; шуршанием, закрыванием книг и тетрадок. Все встали и двинулись к выходу. Из душной аудитории в прохладный коридор, накуренную курилку. Куда угодно - отсюда. Я попрощался со студентами, кому-то даже улыбнулся, сложил свои лекционные материалы в портфель и тоже направился к выходу.
На сегодня рабочий день закончился. Я зашел к Геннадию Петровичу, декану факультета. Он как всегда пил чай и с кем-то беседовал по телефону. Непринужденно, спокойно. Значит не по работе. Он улыбнулся, кивнул головой и показал взглядом на стул напротив него. Я прошел, сел, поставил портфель на пол и уставился в окно. Ничего особенного там, за окном, не было. Обычный двор, огороженный черным высоким железным забором, возле которого стоят автомобили преподавателей и администрации. Пожилой мужчина подошел к одному (автомобилю), постучал по заднему левому колесу, открыл дверцу и забрался внутрь. Именно забрался. Неуклюже. Я заулыбался. Неужели со стороны я выгляжу точно так же? Нет!.. Я не такой толстый. Я вообще не толстый. Худой. Да и машина у меня больше, и дверь открывается шире.
Разговор Геннадий Петрович никак не заканчивал. Я посмотрел на него. Он - на меня. И он понял, что я начинаю постепенно нервничать, что ждать, сидя здесь на стуле, посматривая в окно, не доставляет мне никакого удовольствия. Тогда он показал рукой на электрический чайник, тихонько стоящий на подоконнике и выпускающий почти прозрачный пар из своего носика. Я отрицательно покачал головой. Я хотел пить и есть, но не здесь и не сейчас. От Геннадия Петровича мне нужно было в данный момент лишь одно - поговорить.
За окном машины и мужчины уже не было. А лишь сухой прямоугольник на мокром асфальте.
- Геннадий Петрович, я пойду тогда, - прошептал я и встал.
- Ладно, я тебе попозже перезвоню. Ко мне зашли. Извини.
Эх, вы Геннадий Петрович. На рабочем месте. В рабочее время. Женатый человек...
- Здравствуй, Андрей Дмитриевич. - Геннадий Петрович покраснел. Чувствовал он это или нет, не знаю. - Друг из юридической академии. Так, какими судьбами, Андрей Дмитриевич?
- Я хочу отгул взять за свой счет. Нужно съездить в другой город по делам.
- Сколько дней? - недовольным голосом спросил Геннадий Петрович. Но сейчас мне не было дела до его интонации, до его отношения к тому, что хочу уехать. Мне нужно уехать. И все остальное для меня было безразлично.
-Семь дней. Неделю то есть.
-Семь дней?! - воскликнул Геннадий Петрович. - Вы что все сговорились? Вчера Анна Анатольевна отпросилась, сегодня с утра Альберт Рашидович позвонил, говорит, что заболел. А теперь и ты, Андрей Дмитриевич. Это очень много! Много! Много! - с каждым словом голос его становился все громче. - М-н-о-г-о! - Он встал, оперся руками об стол и посмотрел в окно. Я не отводил взгляда от его бордового красного лица, щеки которые едва давали глазам рассматривать окружающий мир. Отъел морду! Целыми днями сидит за креслом, ест, пьёт и по телефону трещит. Сейчас я его ненавидел. И мог сказать ужасное и неприличное про все, что касается этого Геннадия Петровича. Но приходилось сдерживаться.
-Прошу Вас, мне очень надо. У нас с женой годовщина. Хочется сделать ей сюрприз.
-Сюрприз..., - он сел, сделал глубокий вдох. Успокоился. - Когда хочешь уехать?
-В понедельник.
Геннадий Петрович открыл своими толстыми пальцами настольный календарь и ткнул мизинцем на последнюю неделю ноября.
-В понедельник?! Тебя здесь не будет до пятницы. В субботу, чтобы ты был здесь. Я проверю.
-Какой смысл мне ехать из-за одного дня? - продолжал сопротивляться я. - В воскресенье вернусь, в понедельник выйду на работу.
Геннадий Петрович посмотрел на меня, улыбнулся и махнул рукой.
-Не дай Бог тебя в понедельник не будет!
Я поблагодарил Геннадия Петровича, пожал ему руку и вышел из кабинета. Осталось сделать еще одно дело. Найти Антона. Антона Александровича.
Поднявшись на второй этаж, я прошел к курилке. В ней не разрешается находиться студентам. Для них - на первом и третьем. На втором - исключительно для преподавательского состава и администрации. Там всегда и можно было найти Антона Александровича. Я открыл дверцу и меня сразу же встретил душный запах сигаретного дыма. Я сразу же закашлял. Глаза заслезились. Какого черта здесь вытяжка не работает? В тумане я разглядел двух студентов - парня и девушку. Девушка сидела на коленях у парня лицом к нему и страстно целовала. Я покашлял еще раз. Девушка соскочила, что-то пробормотала, что-то между "здравствуйте" и "извините", парень притупил взгляд, опустил голову вниз, взял свою пассию за руку, и они быстро выбежали.
Не нашли другого места! Надо же наглости набраться, в преподавательской курилке целоваться. Больше никого здесь не было. Я подошел к окну и открыл его. В помещение начал поступать свежий воздух. Я снял очки и положил их в карман. Только потянулся за сигаретой, как понял, что не хочу. Не хочу! Стоит одну минуту побывать в прокуренном помещении, как ты начинаешь ненавидеть этот запах. Он становится для тебя противным и невыносимым.
-Ого! - громко вошел внутрь Антон Александрович. - Здорово, Андрей. Ты чего, скучаешь? - Антон Александрович достал сигарету, вставил в зубы. Я пожал ему руку и ничего не ответил. Антон посмотрел на меня, улыбнулся и сел рядом. - Не готовятся никто! Что за группа такая! Не хочется двойки ставить, но приходится! У тебя как дела? Чего молчишь? - Антон толкнул меня плечом.
-Отпросился я. В воскресенье поеду.
-Эх! Везет тебе. Она очень обрадуется.
-Поехали со мной.
-Да ты чего, Андрей. Как я уеду?
-У тебя на следующей неделе занятий нет.
-Нет. Жену не хочу оставлять. Сам понимаешь.
-Понятно. Просто думал: город мой увидел бы, на нее посмотрел.
-Как-нибудь в следующий раз, не обижайся. - Антон похлопал меня по плечу. - Какие планы на вечер?
-Не знаю. А у тебя?
-Может, посидим где-нибудь?
-Давай.
Мы поговорили с ним спокойно, без всяких эмоций, не стараясь каждый что-то изобразить. Мы давно знали друг друга, и нам не обязательно было вежливо улыбаться, изображая, что ты проникся разговором собеседника, смотреть в глаза или что вроде этого. Порой мне казалось, что нам не обязательно что-то говорить, и мы понимаем друг - друга без слов... Друзья!
Из университета мы вышли вместе и разошлись к своим машинам. Я кивнул ему головой и пообещал позвонить, часов в пять вечера. Он согласился и сел в машину. Я остался стоять на площадке возле своей, покручивая телефон в руках. Позвонить ей, обрадовать её заранее, что в понедельник я буду у нее. Нет. Конечно, мне хотелось поскорее сделать сюрприз. Сказать ей, что я приеду - тоже будет своего рода приятная новость, но не такая, как прийти к ней домой с огромным букетом роз и бутылкой шампанского, сказать, что я люблю её и поцеловать. Крепко-крепко. А потом подарить ей подарок... Подарок! Как же я мог забыть. Мне нужно срочно что-то ей купить. А что? Нужно подумать. Посоветоваться с Антоном. Позвоню ей из дома. Но ничего про поездку не скажу!
Я сел в машину и стал смотреть в даль, за угол правового крыла корпуса, откуда выходили студенты. Ушли с очередной лекции. Нет ничего лучше студенческих лет. Ведь когда-то я тоже также выбегал из университета, чтобы меня не увидел лектор или куратор, чтобы сходить куда-нибудь с однокурсниками, друзьями.
Когда я учился в школе, в которой было все очень строго и нельзя было без уважительной причины пропустить занятия, я каждый раз придумывал себе новую болезнь, чтобы не пойти на уроки химии или алгебры. И вот папа уходил на работу, а мама еще оставалась дома, собиралась, стоя у зеркала. Я одевался и уже перед самым выходом из дома начинал играть. Я садился на стул и корчился от боли в животе. Я всегда считал себя плохим артистом, но мне верили. Верили все. Так мне казалось. И тогда я оставался дома. Вот это было счастье. Поступив в университет и столкнувшись с ребятами, учившимися в более простых школах, чем моя, для которых прогуливать пары просто так или взять и уйти на глазах преподавателя - проще простого, я понял, что так не могу. Не могу! Но мне пришлось привыкнуть. Поначалу меня мучила совесть. И я боялся, что отругают и накажут. А еще хуже - выгонят. Для меня это было страшнее смерти. Но я привык.
Я никогда не пропускал те занятия, которые были мне по-настоящему интересны. Может, поэтому я сейчас преподаю в университете и одновременно работаю в редакции газеты. Я сам составлял для себя учебный план. Я проводил четкую границу между нужными и ненужными мне предметами. Разумеется, это плохо, но делал я именно так.
На втором курсе я начал встречаться с девушкой из параллельной группы. И тогда моё посещение занятий стало медленно падать к нулю. Она не была частым посетителем нашего высшего учебного заведения. А я так в неё сильно влюбился, что готов был на все. Вместо пар мы проводили время где угодно, только не в университете. Я так в неё был влюблен, что готов был жениться. Многие крутили у виска, говорили, что я сошел с ума и чтобы я поскорее опомнился, так как я у неё не больше, чем обычное увлечение. Я не верил и не собирался, ругался, спорил и едва не лез в драку. Но "многие" оказались правы. Я спросил себя, как же я мог поверить ей? Разве могла она, красивая девушка с богатенькими родителями, у которых есть все, что можно пожелать, серьезно отнестись ко мне? К пацану, приехавшему из другого города, снимающего комнатку на окраине Москвы?
Тогда я пообещал себе, что никогда даже не буду думать о каких-то отношениях с девушками в Москве. Конечно, были и из другого города. Но они мне не нравились. Или у них были уже парни.
Я повернул ключ зажигания. Машина зашумела. Я нажал на педаль газа и медленно поехал. После моей машины остался точно такой же сухой прямоугольник асфальта, не покрытый пожухшими желтыми листьями. В конце дня, когда машин не останется, а асфальт не успеет высохнуть после вчерашнего проливного дождя, здесь будет много таких прямоугольников. Таких, как мой, плавно удаляющийся в отражении зеркала заднего видения.
Я посмотрел на часы - два часа двадцать минут. Значит, у меня есть три часа, чтобы добраться до дома, перекусить, переодеться и выехать на встречу с Антоном.
В любом другом городе, меньшем, чем Москва, три часа - очень много! И за этот отрезок времени можно сделать много дел. Гораздо больше, чем здесь. В нашей всеми любимой столице такое ощущение, что время идет гораздо быстрее. Или ты передвигаешься и делаешь ...Не медленнее. Совсем нет. Такое ощущение, что здесь просто нельзя подружиться со временем. Оно никогда тебя не слушает. Не обращает на тебя никакого внимания. Тебе всегда его не хватает. В маленьких же городках совсем наоборот. Его очень много! И вот ты сидишь на диване и не знаешь, чем же тебя еще заняться, еще столько свободного времени.
Я остановился возле светофора и включил музыку. Я до сих пор не перестаю радоваться своей машине, которую приобрел два года назад.
Я всегда мечтал о машине. Мне хотелось сесть за руль и куда-нибудь, не важно куда, поехать. Далеко. Надолго. Ты едешь по бесконечной асфальтированной волнистой дороге, слушаешь спокойную музыку, в приоткрытое окошко дует теплый летний ветерок и треплет волосы. Приятно. А впереди неизведанная даль. Едешь, навстречу новым ощущениям, новым местам, новой природе, людям.
Когда же у меня появилась машина, времени никогда не было для таких поездок. И вот я послезавтра еду к любимой. И подумал, а почему бы не поехать на машине?! Конечно сейчас не лето, но это шанс! Шанс осуществить свою давнюю мечту!
Еще одна причина , чтобы не ехать на поезде.
В заснеженное окно постучали. Я долго не мог сообразить, что происходит. Оказывается, я задремал. Очередной звук по стеклу заставил меня вздрогнуть. В руке между двумя пальцами была вставлена сигарета, практически сотлевшая до самого фильтра.
-Вот черт! - тихонько выкрикнул, вставил остаток сигареты в зубы и начал отряхивать брюки от пепла. Стук раздался еще раз, и я понял, что мне это не приснилось или показалось. Я опустил стекло. В первую очередь я заметил, что снег перестал идти и ветер уже не такой холодный. Ко мне в салон заглянула молодая девушка с распущенными белокурыми волосами. Она улыбнулась. Я машинально тоже.
-У вас сигарета сотлела.
Я выдернул (именно выдернул) сигарету из зубов, небрежно посмотрел на нее и бросил на улицу.
-Спасибо.
-Извините, что отвлекаю...
-Конечно, конечно. Уже еду. Задремал просто. Извините. - Я повернул ключ, двигатель завелся. Она заулыбалась еще сильнее. Красивая девушка. Очаровательная улыбка. Но я как-то иначе реагировал сейчас на красивых девушек. Вообще на девушек. Я просто мог их оценить, но не больше. Мысли о том, вот бы познакомиться или вот бы с ней куда-нибудь сходить, я моментально, если такие (мысли) невольно приходили, отгонял прочь. У меня есть жена. Я её очень люблю. Я еду к ней. И ничто меня не остановит. - Я посмотрел вперед. Машины все еще стояли.
-Да нет же, движение не возобновилось. Я не об этом. У меня почему-то машина не стала заводиться. Не посмотрите, что с ней такое случилось.
А что я понимаю в машинах? Я никогда в них не разбирался. Не пришлось мне подружиться с устройством автомобиля.
-Простите, я мало чего понимаю. Может, вы кого-нибудь другого попросите.
-Да бросьте, вы же мужчина. Она несколько раз быстро похлопала своими пышными ресницами. В этот момент я почувствовал, что моя спина сырая, а рубашка прилипла к телу.
-Хорошо, минуточку.
Она отошла в сторону, я открыл дверцу, вышел и сразу же обратил внимание на грязно-серый мокрый снег под ногами. Погода налаживается. Может скоро и снега не станет. Затем я посмотрел в сторону, где стояли скорая и милиция. Людей вокруг практически не было. Все, кому было интересно понаблюдать за чужим горем, уже вернулись обратно в свои машины. Только остались те, кто работал на месте происшествия, и те, кто как-то помогал. Я старался всегда обходить стороной такие злополучные места.
-Не знаете, что там произошло? - спросил я девушку, подходя с ней к ее машине.
-Ой, - вздохнула девушка, - толком не знаю. Сама подходить не решилась. Ужасно боюсь. Говорят, три машины столкнулись.
-Сильно, значит, столкнулись, раз уже около часа стоим.
-А вы куда едете? - перевела она разговор на другую тему. После чего распахнула дверь, чтобы открыть капот. Раздался щелчок. Капот слегка приподнялся.
-К жене, - коротко ответил я. И был горд своим ответом.
Я поднял крышку, зафиксировал ее и начал внимательно, делая умное лицо, всматриваться в двигатель. Но ничего не мог понять. Заводится. Не заводится. Я что механик?!
-А далеко ехать?
-Почти сутки. Скажите, а вы фары включенные оставляли?
-Да, они у меня включенные были. А что? Это из-за фар?
-Думаю, из-за аккумулятора. Кажется, сел.
-И что теперь делать?
-Буксир вызывать. Вы обратитесь к кому-нибудь другому, может причина и не в этом. Я точно не знаю.
-Хорошо. Спасибо вам большое.
Я кивнул головой и пошел обратно в свою машину. Вдалеке, где произошла авария, я увидел яркие огненно-желтые искры, двух работников скорой помощи, несущих на носилках человека, закрытого белой простыней. Меня всего передернуло. И стало не по себе. Я отошел к обочине и уставился в деревья, стоящие напротив меня. Я чувствовал, как меня начинает подташнивать. Как сильно я не хотел увидеть чужого горя, я все равно сделал это. Сделал не специально. Я присел на корточки и схватился руками за голову. Перед глазами до сих пор была картина - два врача, несущие человека, укрытого белой простыней. А рука свисала и едва не задевала сырой асфальт. Он был полностью укрыт? С лицом? Мы стоим здесь уже около часа, а они только сейчас несут его в скорую. Долго доставали. От этой мысли, оттого, что я представил, как они распиливают сплюснутую от удара машину и достают оттуда изувеченного человека, мне стало еще хуже. И меня чуть не стошнило. Я сделал глубокий вдох, заглотнул свежего, с лесным привкусом воздуха.
А ведь в эту аварию мог попасть и я. Выехал бы я несколько раньше и оказался на том самом злополучном месте. Совсем близко со мной. Близко!
Я вернулся к машине, сел и захлопнул дверь. И сразу же посмотрел на часы - девять утра.
Через пару минут я уже вновь начал погружаться в сон и видеть какие-то неопределенные и невнятные фрагменты из моей жизни. Я видел улыбающегося Антона, видел себя. Тоже улыбающегося. Видел, как мы сидели с ним и о чем-то разговаривали. Послушать мне нас так и не удалось. В окошко вновь постучали. Я резко открыл глаза и опустил стекло. Это была она. Девушка, у которой, якобы, сел аккумулятор.
-Вы оказались правы. Он сел. - Она изобразила грустную улыбку. Я покачал головой, посмотрел на нее с сочувствием и не знал, что сказать.
-В машине очень холодно. - Услышал я дальше. - Остыла. Можно я у вас посижу.
-Конечно, конечно. Садитесь.
Она быстренько оббежала машину, открыла дверцу на переднем сиденье и села. Мимо меня пронесся сладкий аромат ее духов. Два часа, как минимум, в дороге, а запах держится. Я кратко взглянул на нее, изобразил что-то похожее на улыбку и сразу же повернул голову и уставился на машину впереди меня. Она поудобнее устроилась на кресле, подула в ладошки и потерла нос.
-Зам-м-ерлзла, - прошептала она.
-Секундочку. Я вспомнил, что у меня есть термос с горячим чаем. Спасибо Антону. Это он посоветовал. Я повернулся назад и взял с заднего сиденья термос.
- В бардачке есть кружка. Если не брезгуете.
-Что вы. - Она взяла кружку и протянула ее мне. Я посмотрел в ее глаза. Янтарные. Глаза, в которых можно запросто утонуть, заблудиться или "потерять голову". Я побоялся долго в них засматриваться, опустил голову и налил ей в кружку горячего чаю.
-Как вы собираетесь дальше ехать?
-Не знаю. - Она пожала плечами. Мне стало ее жалко. Беззащитная девушка, у которой сломалась в дороге машина. До Москвы час, полтора езды. Кругом лес, к вечеру похолодает, ветер усилится и наверняка снова пойдет снег. И что она будет здесь делать?
-Давайте возьмем её на буксир. До ближайшей мастерской. Или магазинчика, где можно купить аккумулятор.
-Я буду вам очень благодарна. - Она сделала глоток чаю. - Меня Аня зовут.
-Очень приятно. Я Андрей.
К четырем часам я уже подъехал к своему дому, припарковался и вышел. Высокий, длинный серого цвета дом плавно перетекал в такого же цвета небо, словно одно целое.
Квартиру в этом доме я получил после того, как моё руководство в издательстве газеты узнало, что я до сих пор снимаю комнату, в которой жил будучи студентом. Конечно, они мне ее не подарили, а выдали на то время, пока я являюсь их ценным работником. Перестану быть ценным или работником, или то и другое вместе, квартиры лишусь моментально. Вот такое у меня замечательное руководство!
Подойдя к подъезду, я поздоровался с неизвестной мне бабушкой, стоящей с пакетом в руке и рассеяно смотрящей по сторонам. Я всегда стараюсь здороваться с теми, кто живет или имеет какое-либо отношение к подъезду, в котором я живу. Из вежливости. Я вошел в подъезд и нажал на кнопку вызова лифта. Бабушка, шаркая ногами, медленно поднялась и выглянула из-за стены.
-Молодой человек, здесь под лесенкой собака сидела. Посмотрите, она там? - боязливо произнесла бабушка. Так боязливо, что я даже стал сомневаться: чего она больше боится, меня или собаку?
Я сделал несколько шагов вперед. И правда, под лесенкой, сверкая глазами сидела собака. Огромная собака! С самого раннего детства, когда на меня, пятилетнего, набросилась собака, а я упал под ее тяжестью и замер, и когда ее оттащили от меня и поинтересовались, чего я упал навзничь и даже не пискнул, то я ответил, что притворился мертвым. Я боюсь собак. Не то, чтобы я отхожу в сторону при виде их или замираю. Просто внутри меня все сжимается, сердце начинает стучать быстрее. Я отношусь к собакам с подозрением и недоверием.
-Сидит. Но вы проходите. Не бойтесь.
-Спасибо.
Бабушка прошла за моей спиной и вошла в открывшуюся кабину лифта. Следом последовал я. Спросил, на какой ей этаж. Она ответила. Я нажал.
-Это очень злая собака. Недавно на человека набросилась. Как мне повезло, что вы зашли. А то уже минут пятнадцать стою и войти боюсь. Да и сумка тяжелая. Сил нет уже никаких. - Я взглянул на тряпочную сумку в ее сухих морщинистых руках.
Лифт дернулся и остановился.
-Спасибо большое вам еще раз, молодой человек. До свидания, - сказала бабушка.
-Не за что. Всего хорошего. До свидания.
Какой же иногда народ бывает благодарным!
Дома ожидала не заправленная кровать. Утром не успел. Опаздывал. И невымытая посуда на кухне. По той же самой причине. Как же это портит настроение, что сейчас тебе нужно делать то, что не успел сделать утром. Вместо того, чтобы побыстрее сбросить с себя одежду, принять душ, перекусить.
Я открыл дверь, бросил портфель, снял куртку, ботинки и прошел в комнату. Не заправленная постель так и манила к себе. Сразу же захотелось раздеться, запрыгнуть под одеяло и вздремнуть. Но на сегодня у меня запланировано другое.
Я переоделся, открыл балкон. В комнате стало сразу же прохладно и свежо. Взял телефонную трубку и набрал номер. Номер своей любимой. Своей жены. Она ответила не сразу. Как приятно услышать её голос. Нежный, мягкий и спокойный. Мы поговорили с ней. Просто так, ни о чем. Я спросил, как дела у ее родителей. Ответила, что хорошо. Она спросила, когда я смогу к ней приехать. Я сказал, что не знаю. И меня вдруг сразу же поразила мысль, не забыла ли она о нашей годовщине? Неужели можно забыть о таком? Нет, конечно, нет. Она просто разыгрывает меня. Мы поболтали еще несколько минут. Рассказала, чем сегодня занималась и что будет делать. Я честно признался, что вечером иду с Антоном выпить пива. Она начала обижаться и намекать на то, что в том месте, куда мы пойдем, будут обязательно девушки. И мы обязательно с ними познакомимся. Я сказал, что люблю её. Она ответила - "взаимно". Мы "поцеловали" друг друга, попрощались. На этом наш разговор закончился. Я держал в руках трубку и пытался вспомнить ее голос. Мне хотелось позвонить ей еще раз. Как здорово было бы, если её голос я слышал всегда. Может записать на диктофон и всегда, когда соскучусь, слушать? Я посмеялся над своей дурацкой идеей.
Когда я учился на четвертом курсе, у нас была практика. Я попросился к себе. В родной город. Я всегда искал повод, чтобы лишний раз съездить домой, повидать родителей, друзей и просто пожить в городе, где все тебе знакомое и родное. В Москве нет таких мест. Сколько я здесь не живу. Нет!
И вот я оказался на практике в редакции одной местной газеты и выполнял функции журналиста. Прохошли две недели. А это означало, что я успел вдоволь насладиться пребыванием в городе. Больше не надо. Ты начинаешь уже всем надоедать, и тебе уже не так все рады. Идеально приезжать на два-три дня. Тебя все обнимают, целуют, слушают только тебя. Ты же приехал! И ни откуда-нибудь, а из Москвы! Из столицы нашей страны. А позже ты становишься частицей их обыденной жизни. Ты становишься таким же, как все, кто живет там постоянно. Тебя порой не замечают, забывают тебе позвонить или что-нибудь вроде этого. Но я не люблю приезжать на слишком короткий срок. Больше переживаний. А вот две недели это нормально.
Главный редактор нашей газеты попросил меня написать статью про университет. Я долго отговаривался. Я не боялся зайти в учебное заведение и окунуться в жизнь местных студентов. Просто мне не очень хотелось писать именно на заданную мне тему.
Но слово главного редактора имеет огромную силу. .
В нашем городе три университета. Я пошел в тот, в какой мне сказали. Я и раньше здесь конечно был. Очень часто проходил мимо него, проезжал на автобусе. Подавал в него документы для поступления, на всякий случай, если не получится с Москвой. И я не волновался тогда. Я просто шел, заходил, оглядывался по сторонам, рассматривал студентов и немножко им завидовал. Когда же я шел туда в роли журналиста, мне было как-то не по себе. Я стеснялся, переживал. Воспримут ли меня всерьез? Не будут ли надо мной смеяться? Я остановился перед дверями главного входа и закурил. Была весна. Снег уже практически растаял, а по асфальту текли маленькие ручейки. Напротив, через дорогу, на бульваре, вдоль которого стояли облезлые с зимы белые скамейки, маленькие дети в разноцветных комбинезонах и резиновых сапожках пускали бумажные кораблики. Когда-то я занимался тем же самым. Вот только не помню где. Может и здесь, на бульваре, я тоже отправлял в плавание сделанный мною бумажный и раскрашенный корабль. Но я точно помню то ощущение, когда он плыл, его закручивало, переворачивало, и краска растекалась. Я волновался. И переживал. Как же так, он же боевой корабль. Он должен доплыть до конца! И , стоя у входа, наблюдая за детьми и докуривая сигарету, я понял, что люди очень часто волнуются понапрасну. Словно это заложено у каждого в крови. Волноваться по пустякам.
Я сделал глубокий вдох, бросил окурок в урну и вошел внутрь. Тишина. Меня остановил пожилой мужчина и попросил предъявить студенческий билет. Я ответил, что из редакции газеты и показал ему пластиковую карточку, на которой было напечатано наименование редакции, моя фамилия, инициалы и стояла печать с росписью главного редактора. Он улыбнулся. В ответ я сделал тоже самое и спросил, как найти заместителя декана.
Меня приняли в этом университете очень даже хорошо. Я познакомился с заместителем декана. Он оказался приятным пожилым мужчиной. Напоил меня чаем и рассказал об университете и преподавательском составе. Я внимательно слушал и записывал.
-Я думаю, Вам следует побывать на каком-нибудь семинаре. Скоро перемена, можете пообщаться с нашими студентами. Они очень хорошие ребята. А потом и посетить какое-нибудь занятие. На Ваш вкус. Что Вам больше нравится.
Я покивал головой и слегка улыбнулся. Конечно, очень важно было узнать мнение не только тех, кто здесь работает, но и учится.
Прозвенел звонок. Мы вышли с ним из кабинета. Коридор уже был забит студентами. Они смеялись, разговаривали, ходили туда-сюда. Заместитель декана остановил мимо идущего парня.
-Саша, к нам журналист пришел, Андрей. Прошу покажи ему наш университет. Обязательно покажи столовую. Андрей, ты голоден? У нас очень вкусно готовят.
-Голоден.
-Саша, так что давай.
Парень кивнул и посмотрел на меня. Заместитель декана попрощался со мной и протянул руку. И я в первый раз пожал руку человеку, который занимает такой пост. Зам.декана! Тогда для меня это было честью. В своем университете о таких отношениях можно только мечтать. Жать руку заместителю декана!
Мы остались с Сашей вдвоем.
-Ну так что, в столовую?
-Пойдем.
С этим парнем мы легко нашли общий язык. Я рассказал ему про свою московскую жизнь, слегка приукрасил, где-то соврал, чтобы она казалась очень яркой.
-А ты не боялся? - спросил он меня. - Вот взять и уехать в чужой город. Где тебя никто не знает. Где ты никому не нужен.
-Нет. Я боялся одного, - я выдержал пауз,. - что пожалею. - Это я сказал ему честно, на что Саша промолчал. А мне так хотелось, чтобы он спросил: "Пожалел?". А я гордо отвечу - "Нет".
Мы прошли в столовую и уперлись в длинную очередь из студентов и студенток. Тогда он познакомил меня еще с двумя парнями. Они были очень веселыми ребятами. Все время шутили, рассказывали какие-то анекдоты. Я смеялся. Даже когда было не смешно. Я им старался понравиться, войти в доверие, чтобы больше узнать о жизни университета. А кто же еще расскажет правдивее, чем сами студенты? В этот момент я гордился собой. Я почувствовал себя журналистом.
В той очереди я обратил внимание на компанию девушек. Они стояли, болтали и улыбались. Еще я увидел своего бывшего одноклассника. Он же меня нет. Мы взяли обед и прошли к столу. Сели напротив той компании девушек.
-Второкурсницы, - сказал Саша, заметив, что я наблюдал за ними. - Понравились? - улыбнулся он.
-Чего? - удивленно переспросил я.
-Да у них у всех парни есть. Шансов мало. Да тем более тебе зачем? Ты же в Москве!
Я посидел с ними пару минут, быстро съел обед. Извинился перед парнями, пообещал скоро вернуться.
Я подошел к девушкам сел на свободное место. Девушки странно посмотрели на меня.
-Простите, надеюсь, я вам не помешаю. Меня зовут Андрей, я журналист. Вот хотелось поговорить о вашем университете.
В любой другой ситуации я, может быть, и не осмелился подойти к компании девушек. Красивых девушек. Но сейчас я был не просто Андрей. А журналист.
-Что вы хотите узнать, Андрей? - поинтересовалась одна из них.
-Вам нравится учиться здесь?
-Конечно, - ответила другая. - Интересно.
-А что, наше интервью в газете напечатают? Или в журнале? - заулыбалась третья.
-Интервью не обещаю, а вот то, что вы сейчас скажете, повлияет на статью о вашем университете.
К столу подошла еще одна девушка. Я взглянул на нее. Она была не веселая. Молча села с подносом, что-то шепнула на ухо своей соседке и принялась есть. Она не заметила меня. У неё не было настроения.
-Очень хороший университет. Даже не знаю, что сказать.
-А преподаватели? Я вот познакомился с вашим заместителем декана. Он мне понравился.
-Александр Олегович? - переспросила рыжеволосая девчонка с веснушками на лице, которые невероятным образом ей шли.
-Да-да.
-Положительный мужичок.
-Неужели все положительное? Нет чего-нибудь того, что вам не нравится?
-Четыре пары это много! - воскликнула другая, которая сидела слева от меня. - Вот две - самое то.
Мы все дружно посмеялись. Кроме Неё. Она сидела и водила ложкой в тарелке с супом.
-А что у вас с подружкой случилось? Очень грустная.
-Это личное. Университета это никак не касается, - ответила впереди сидящая белокурая девушка с пухлыми губами.
-Понятно. - Мы еще о чем-то еще поговорили. И я напросился к ним на следующую пару. Иностранный язык. Отлично! Мне как раз его надо подтянуть.
Весь семинар я смотрел только на Неё. Печальную незнакомку. Она сидела за столом. Даже не открыла учебник. Один раз, когда она обернулась назад, наши взгляды встретились. Но ненадолго. Она отвернулась. Я выдохнул и посмотрел вперед, где преподаватель вел семинар.
Прозвенел звонок, я встал, подошел к преподавателю и поблагодарил его, что разрешил мне присутствовать. Её в аудитории уже не было. Я вышел, побродил по коридорам, осмотрелся, на выходе меня остановил Саша. В руках у него была газета. Студенческая. Я пожал ему руку, поблагодарил и пошел к выходу. Прошло все хорошо. А я думал...
На улице было много студентов. Они стояли, курили, смеялись. Весело. Я пробрался через толпу. У дороги стояла машина, возле которой стояла Она и парень. Я замер и начал наблюдать за ними. Он хватал её за руку, она дергалась, кричала на него. Потом плакала. Он открыл дверь машины, схватил ее за шею и попытался посадить внутрь.
Я достал сигарету и закурил. Сделал несколько шагов вперед.
-Слушай, оставь её в покое,. - сказал я громко. И мне показалось, что грозно. А значит и внушительно.
-Чего?! Вали отсюда, пока я тебе ноги не переломал.
-Не вырос еще, чтобы ноги ломать. - Наверняка он был старше меня. Но за последнее время мое отношение к самому себе сильно изменилось. Словно, я сильно повзрослел.
-Слушай, тебе она кто? - Он отпустил Её, и она подошла ко мне.
-Не важно, кто она мне. Еще раз увижу, что ты так с ней обращаешься, я тебе не только ноги переломаю, но и руки. Понял?
-Ах ты, урод! - Парень сплюнул и пошел на меня, вытянув вперед шею и голову.
-Кирилл, только тронь его! - закричала девушка.
Парень схватил меня за грудки и слегка приподнял. Тогда я понял, что он намного здоровее меня.
На улице все затихли и уставились на происходящее. Я не видел. Потом узнал.
На улицу выбежали Саша и те другие парни, которые заморили меня анекдотами. Они увидели происходящее через окно. Кирилл отпустил меня и сделал шаг назад.
-Живи - буркнул он и пошел к своей машине.
Так произошло знакомство с девушкой, которая меня заинтересовала своей молчаливостью и загадочностью.
Я предложил проводить ее. Она была не против. Она кратко рассказала, что Кирилл- её бывший парень, который хотел помириться с ней. Я немного рассказал о себе. Потом мы просто шли и разговаривали о разном: важном и неважном. И я понял, что мне с ней интересно, мне хочется ее слушать. Всегда! Мне нравится находиться с ней рядом. Мне нравится ее улыбка, как она смеется. Я никогда не встречал такой девушки, как Она.
Я проводил ее до самого подъезда. Она поблагодарила меня. За то, что я спас ее от ненормального, как она выразилась, бывшего парня, за то, что я поднял ей настроение и проводил до дома. Я спросил, можем ли мы еще как-нибудь встретиться, она улыбнулась и кивнула головой.
-Давай, я завтра в университет приду.
-Хорошо. У меня занятия до двух.
Мы попрощались. Я пошел домой. Пешком. У меня было прекрасное настроение! Я начал любить все, что меня окружает. День был чудесный! Чудесный! Мне хотелось кричать от счастья, прыгать! Летать!
Чайник засвистел. Я рванул на кухню, чтобы выключить. Постель заправлена, посуда вымыта. Я попил чай, съел приготовленный омлет, после чего принял душ. Времени было без двадцати пять. Надо поторапливаться. Я набрал номер Антона. Мы договорились, где встретимся. Когда я спускался на лифте, я вспомнил про собаку. И мне стало не по себе. А вдруг она сейчас набросится на меня? Искусает? Вот не знал я, что она там сидит, и не страшно было. А сейчас...
Машину я не взял, поехал на метро. В детстве, когда я приезжал в Москву с родителями, чтобы погулять по Красной площади, полюбоваться Останкинской башней, фонтанами на ВВЦ, я обожал метро. Мне так нравилось спускаться вниз по эскалатору или подниматься. Ждать электричку, стоя у платформы, и всматриваться в темноту тоннеля. И эти голоса: "Осторожно, двери закрываются" или "Уважаемые пассажиры, при выходе из поезда, не забывайте свои вещи". Не знаю почему. Мне нравилось. Я начал ненавидеть метро. Я старался, как можно меньше заходить в него. Сейчас же я поехал именно на нём. Я знал, что обязательно выпью. А за руль нетрезвым я никогда не садился и делать этого не буду.
Вагоны были переполнены. Час пик. Я сразу же вспомнил, как ездил в такое время суток. Ты стоишь, прижатый со всех сторон людьми, и не можешь пошевелиться. А если начинается что-нибудь чесаться, например, нога или голова, ты стоишь и терпишь. Не можешь вытащить из толпы прижатую руку. Примерно так я стоял сейчас. И в душе матерился и материл всех. И наглых старух, толкающих своими острыми локтями, пробираясь сквозь толпу из одного конца вагона в другой, чтобы поскорее где-нибудь сесть, и мужиков с огромными сумками на плечах, постоянно пачкающих тебе одежду и машиниста, который нисколько не думал о том, что везет людей.
Я вышел из метро и вздохнул с облегчением. Обратно поеду на такси. Наплевать, что дорого. Ни за что на свете не зайду туда больше. Антона еще не было. Я курил и ждал.
Я достал из багажника лебедку, сказал Ане, что сейчас все сделаю, ей не обязательно выходить и что справлюсь сам. Это было не сложно. Да к тому же у меня уже был кое-какой опыт. Как-то в Москве, когда я поздно вечером возвращался домой, пожилой мужчина попросил помочь ему с буксировкой, и я не смог ему отказать. Да к тому же на заднем сиденье спала маленькая девочка. Ночь, Москва, а до дома ему очень далеко. Потом он предлагал мне деньги. Уговаривал, чтобы я взял. Но я переборол своё корыстное желание обогатиться за счет пожилого человека, живущего, наверняка, уже только на пенсию.
Мы разошлись по машинам. Моя машина медленно тронулась с места. Я взглянул в зеркало заднего видения. Аня, сосредоточившись, сидела за рулем своего автомобиля и смотрела вперед.
Мы поехали.
Я прибавил громкость музыки, поблагодарил Бога, что движение возобновилось. И успокоился. Я опять еду. Еду к жене!
Проезжая мимо места аварии, я старался не смотреть вправо или влево, чтобы не видеть всего того, что не успели убрать. Но боковым зрением я заметил, как справа, на встречной полосе, лежала на крыше влетевшая в железную перегородку машина. Возле нее стояли люди. Больше я ничего не увидел. Только услышал потом от гаишника, который меня остановил. Он сказал, что столкнулось четыре машины. КАМАЗ выехал на встречную, водитель уснул, зацепил проезжавшую мимо, в том же направлении легковушку. Ее закрутило и протащило еще метров сто по дороге, перевернуло. Водитель остался живой. Больше никого в машине не было. А мужчина на "шестерке", ехавший по встречной полосе, при маневре вправо не справился с управлением и влетел в перегородку. Все погибли. Еле-еле вытащили. Распиливали машину. И еще одна машина пыталась как-то объехать КАМАЗ, не успела и влетела под него. Водитель КАМАЗа выжил. Рассказав эту страшную историю, он проверил у меня документы, затем у девушки, посмотрел, правильно ли я закрепил лебедку. Сказал, что ради вашей же безопасности.
-Мало ли чего. На сегодня и так уже хватило... - тяжело выдавил младший лейтенант и кивнул головой в сторону места происшествия. - Всего доброго.
И мы поехали дальше.
Я закурил.
Через пару десятков километров снег вновь пошел. Дорога постепенно стала превращаться в белую ватную извилистую полосу. Ветки деревьев покрывались снегом. Было красиво. По-зимнему.
Я уже практически забыл о той аварии, которая осталась позади. И ругал себя, что не могу искренне посочувствовать людям. Столько людей погибло. Из-за того, что водитель КАМАЗа не доспал и отключился за рулем. Сочувствовать надо. Но я не мог. Это никак меня не касалось. Я ехал дальше. К своей жене.
А что будет с дальнобойщиком? Конечно, его посадят. И на этом его прежняя жизнь закончится. А начнется другая? Сможет ли он дальше жить?
Что бы я делал на его месте? Тьфу - тьфу- тьфу! Что же я такое говорю?! Я еду. И далеко. Да еще и женщина на буксире.
Я бы не смог дальше жить. Я бы ненавидел себя за это. Господи, спаси и сохрани.
Я посмотрел на спидометр. Сбавлю- ка я скорость. Береженого Бог бережет. После чего посмотрел в зеркало заднего виденья и встретился взглядом с Аней. Она улыбнулась и показала ладошкой жест, что все хорошо.
-Молодой человек, не подскажите, как пройти на улицу Ефремова? - услышал я голос пожилой женщины, которая только что вышла из метро и, увидев меня, решила поинтересоваться. Я показал рукой в сторону названной улицы ,она поблагодарила и удалилась.
Странные люди. Ладно сейчас, когда я уже порядком живу в Москве, езжу на машине и знаю, где какая улица. Не все, конечно, но... А раньше было все по-другому...
Я обладаю невероятной способностью, притягивать к себе людей. В большинстве случаев - не нужных мне. И делал я это случайно. Студентом, учась на первом курсе и зная Москву только в размере двух станций метро (где живу и где учусь), ко мне всегда подходили какие-нибудь люди и всегда спрашивали, как пройти куда-нибудь. Именно ко мне, даже если рядом со мной находилось еще несколько человек.
Могу спокойно притянуть к себе пьяного человека. Он подойдет, спросит сигарету и начинает что-нибудь мне рассказывать: как он был студентом, как он недавно выиграл большую денежную сумму, как его выгнали с работы. Я терпеливо слушал, вежливо уклонялся от разговора и уходил в сторону.
Бывали и другие лица. Агрессивные. Тогда приходилось худо.
Как-то один мой друг мне сказал, что у меня плохая аура. "Почему?" - спросил я. На что он ответил: "Всегда, когда ты с нами, что-нибудь происходит, а когда что-нибудь происходит, то везет меньше всего тебе". Я задумался. И решил, что он прав. С тех пор я стал более осторожным. Неприятностей стало меньше.
Антон всегда отличался своей "пунктуальностью". И как же я мог забыть об этом?! Он уже опаздывает на целых пятнадцать минут.
За все три года нашей дружбы я очень полюбил Антона. Хороший парень. Умный, веселый. С ним всегда интересно. Он никогда не даст соскучиться, раскиснуть, "повесить нос". Три года дружбы, а он ни разу не был в моём родном городе и не видел Её. Надо будет сегодня уговорить поехать вместе. Он должен познакомиться с Ней. И она ему понравится.
Я ее так сильно люблю. Была бы возможность, поехал бы прямо завтра с утра. Мне так хочется ее увидеть. Прошло всего два месяца, а такое ощущение, что намного больше! Намного!
Странно. Живешь и ждешь встречи два месяца, а встреча так коротка. И все равно ждешь. Все мои последние семь лет прошли в вечном ожидании. Сначала я просто ждал, когда же я поеду домой, навещу родителей, бабушек, дедушек, друзей. Потом стал ждать еще больше, после знакомства с Ней.
Я был уверен, что уеду после окончания университета. Я не собирался больше "ждать". Но мне предложили хорошую работу в редакции. Да и почему я был так уверен, что там, у себя, я ничего не буду "ждать"? Буду! Только чего-то другого, может чего-то меньшего, может наоборот - большего. Но я этого не пойму. Ведь я решил "ждать" здесь.
Вот и сейчас, я стою у метро (курить уже не хочется, поскорее бы поесть, выпить) и жду!
У обочины остановилось такси. Дверь открылась, из салона, освещающегося бледно-оранжевым светом, выглянул Антон и махнул рукой. Я быстрыми шагами подошел, сел. И сразу же почувствовал запах алкоголя в салоне. Антон уже где-то выпил. Но я ничего ему не сказал. Решил подождать, когда выйдем из такси. Что он подождать не мог?!
-Поехали,- сказал Антон. - Таксист молча кивнул головой. - Я все уже решил. Возражения не принимаются. Как ты относишься к индийской кухне? - Подмигнул мне Антон. Я заулыбался и пожал плечами. Обожаю, когда он в таком настроении. Все решил, запланировал. А ты только наслаждайся.
Кухню индийскую пробовать никогда не приходилось. Русскую, итальянскую, грузинскую, пожалуйста! А тут вдруг индийская!
-Ничего, сегодня попробуешь! Пальчики оближешь!
Я заулыбался.
Мы выехали на Фрунзенскую набережную и сразу же оказались в пробке. Водитель стукнул по рулю. Я расстегнул куртку, поудобнее устроился на заднем сиденье. Это надолго.
-Ерунда. Сейчас, поедем, - пытался утешить водитель. - Здесь часто так бывает. Стоят, стоят, а потом раз и через несколько минут летят, дай Бог!
-Хорошо бы нам туда к половине восьмого. У нас столик заказан. - Я посмотрел на Антона. Он улыбнулся. Я тоже.
-Будем, - ответил таксист.
Водитель оказался прав. Мы поехали и уже через десять минут оказались на мосту.
-Здесь рукой подать.
Я взглянул на часы - без пяти семь.
Мы минули мост, проехали Пушкинскую набережную и оказались на Ленинском проспекте. И вскоре - у индийского ресторана, в котором Антон заказал столик. Антон расплатился. Мы вышли.
-Спасибо! - махнул вслед уезжавшему таксисту Антон.
-Ты чего такой веселый? - поинтересовался я.
-Андрюха! - воскликнул он. - У меня Галька родила! Дочку!
Я замер. Замер от столь неожиданной новости. По-настоящему радостной новости! Вот почему он уже выпил. Отметил.
-Поздравляю, дружище!!! - Я пожал ему руку и обнял.
-Пятьдесят один сантиметр, три килограмма пятьсот пятьдесят грамм! - Гордо сказал Антон. Я был так за него рад! - Я из роддома к тебе. Сказали, что нужен покой Гале. Давай, отметим!
-Конечно! - Я похлопал по плечу.
Теперь уговаривать поехать его со мной уж точно бесполезно. Мы вошли внутрь, сняли одежду и сдали ее в гардероб, прошли и сели за столик, который заказал Антон. Здесь я был в первый раз. Индийская атмосфера. Интерьер оформлен в национальном духе. Играл индийский оркестр. По началу мне музыка не понравилась, потом привык. И официантки в индийском наряде, с обнаженным животом. Все, как должно быть. Нам принесли меню. Я ничего не понимал в их национальных блюдах. Антон спросил, как я отношусь к острой пище. Я ответил, что нормально. Он обрадовался и сделал заказ. Через пару минут нам принесли баранину в шпинате и картофель. Обычный обжаренный картофель. Антон сказал, что я ошибаюсь, что он с лимоном и кардамоном. Я и понятия не имел, что это такое. Нам принесли рюмки и графинчик с водкой, стеклянная крышка которого сделана в виде коровы.
-Так, Антон, давай, тогда выпьем за твою Галю и твою дочку! - Я протянул наполненную водкой рюмку. Антон заулыбался. Сейчас он был счастлив. Водку я пить не собирался. Но ради такого случая, можно.
На самом деле, жена его, Галя, должна была родить еще как минимум через две недели. Антон даже не подозревал, что приедет домой, а у жены начнутся схватки.
Мы выпили, закусили и принялись есть.
-Слушай, Андрюха, я так рад!
-Знаю!
-Дочка.
Я улыбнулся и разлил еще по рюмкам жидкости из графина.
-Слушай, - задумался Антон. - А это не очень страшно, что она раньше срока?