КАЙЛ ИТОРР

                         ИСТИННЫЙ ГЕРОЙ





                                         Между нами будет мир,
                                       пока каждый живет на своей
                                        стороне, на своей земле.
                                            Гарри Гаррисон
                                          "К западу от Эдема"

                            ЗАВЯЗКА

     Семь долгих лет, семь коротких лет
     и столько же зим пройдет,
     покуда слово "Да будет свет!"
     в туман обращает лед.
     Семь долгих зим, семь коротких зим
     и лет два раза по семь -
     покуда не явится он, один,
     достойный царить над всем.

  ...Эти слова старый друид повторял с  ритмичностью  заклинания,
каковым они не были, да и быть не могли. Ну разве что  действите-
льно твердить их на протяжении четырнадцати лет подряд, изо дня в
день, не зная отдыха, - после такого можно будет движением бровей
гору сдвинуть. Да гора сама на край света убежит, если перед  ней
столько времени бубнить одно и то же! Воистину счастье, что не  в
силах человеческих такое, а то жадные до славы  любители  похвас-
тать своими магическими силами меняли бы лицо матери-Земли трижды
на день.
  Друид магическими силами обладал, но все-таки был человеком.  И
слова пророчества повторял только последние минут пятнадцать. По-
ка следил, как герой этого самого пророчества раз за разом тычет-
ся разбитым носом в пыль, поскольку схватился с тремя противника-
ми, каждый из которых старше его и массивнее раза в полтора.
  По окончании экзекуции победители с чувством выполненного долга
отправились восвояси, а великий герой дополз до ближайшей лужи  и
с грехом пополам умылся.
  - Ничего, вы еще у меня попляшете, - пообещал он.
  - А как же, - согласился друид, появляясь на сцене.
  И пока великий герой неполных четырнадцати лет от роду  возвра-
щал отвисшую челюсть на место, старик в ярких красках расписывал,
с какими опасностями ему, герою, вскоре предстоит  столкнуться  и
какими силами для этого нужно обладать. Недавняя драка сразу ста-
ла казаться возней детишек в песочнице, чего друид и добивался.
  - Ибо, - выдержав паузу, завершил он, - с меньшими силами и во-
оружением тебе не выступить против Владычицы Моря.
  Последние слова старик специально выделил большими буквами, да-
бы даже до великого героя дошло, что сражаться предстоит не абы с
кем.
  Прежде чем тот, нервно сглотнув, задал  сакраментальный  вопрос
"почему я?", друид добавил:
  - Разумеется, в должный час я помогу тебе советом, но -  только
советом. Знания мои обширны, однако те, кто сочли знание  могуще-
ством, строго воспретили мне применять оное могущество  непосред-
ственно. Geas.
  Что такое геас (или гейс, на диалекте северо-восточных  гэлов),
знал каждый младенец. Ну хорошо, пускай не младенец, но уж  трех-
летнему это точно было известно.
  Geas - обет, точнее, запрет, нарушившего который ждет  незамед-
лительное возмездие всех высших сил сразу, оканчивающееся гибелью
преступившего, причем такой гибелью, о которой потом три  поколе-
ния подряд рассказывают в страшных сказках, а последующие считают
частью великого мифа о борьбе зла с еще большим злом. Сей  запрет
налагался упомянутыми высшими силами не на первых встречных-попе-
речных, а только на имеющих собственную мощь. На родовых  вождей,
вершащих дела всего рода, или на знаменитых бардов, песни которых
имели власть над тканью реальности. Или - на кудесников, чье  мо-
гущество превосходило отпущенные простым смертным пределы.
  Узнав, что на друиде лежит геас, великий герой сообразил, с кем
имеет дело, вспомнил сразу все предания о великих битвах древнос-
ти с карликами и гигантами, вообразил себя на месте тех,  прежних
героев, восхитился сотворенной собственным воображением  картиной
и поспешно вытер расквашенный нос.
  - Здесь тебе оставаться нельзя. - сказал старик. - Дома  попро-
щаешься, встречаемся после полуночи около трех кривых дубов. Если
меня вдруг там не будет - не вздумай ждать. Немедленно  иди  вниз
по течению Гаронны, к Шепчущему Ручью: там обитает Ивин-Колесо: в
первой фразе надо упомянуть "кречет" и "охота" - поможет.
  - Но...
  - Соберись. Ты сможешь сделать это, я знаю.
  И ведь верно, подумал великий герой, уж если я не способен даже
на такой пустяк, куда мне на подвиги!
  А друид, скрывая ухмылку в косматой накладной бороде из оленье-
го мха и волчьего меха, доподлинно знал, что в  назначенный  срок
его у трех кривых дубов не будет.
  Во-первых, дождавшись, пока великий герой смоется из  дому,  он
наложил на всю семью заранее подготовленные чары, так что те были
свято уверены, что младший сын Ниал еще позавчера отправился  по-
гостить к троюродному дядюшке О'Как-его-там, в южные Ланды. Меся-
ца на два-три. А возможно, он вовсе решит обосноваться в тех кра-
ях, поскольку у дядюшки имелась, помимо всего прочего, курносень-
кая дочка с бедовым взглядом и медовым голоском...
  Во-вторых, друид снял другие чары, наложенные на место рождения
великого героя за девять месяцев до сего знаменательного события.
Он точно знал это время и место. Сам накладывал, в конце концов.
  В-третьих, старик подготовился встретить тех, кто явится прове-
рить остывший след старого пророчества. Встретить - и позаботить-
ся, чтобы они уж точно не промахнулись мимо горячего следа, кото-
рый оставило то же самое пророчество, перешедшее в стадию  испол-
нения.
  А в-четвертых, великому герою необходимо эту часть своего путе-
шествия проделать в одиночку. Но конечно, проведать об этом зара-
нее ему никак не дано.


                        ВЗГЛЯД СБОКУ

     Семь бронзовых стен, семь железных врат
     и семь золотых дверей
     откроет герою названный брат,
     ушедший за семь морей.
     Семь бронзовых плит, семь железных замков
     и семь запоров златых
     падут перед ним, когда снимут покров
     с семи надгробий пустых.

  - Ты все за свое. Ну скажи, что тебе в этом дурацком пророчест-
ве?
  - Абсолютно ничего.
  - Тогда я тебя не понимаю.
  - Разве когда-то было иначе, Тетра?
  Черный плащ вяло дернулся, когда громадный вороной конь  перес-
тупил передними копытами. Обледеневшая трава хрустнула. Затянутая
в черную перчатку рука сдавила желудь и бросила бесформенный  ко-
мок на землю.
  - Не ошибись, Кречет. Ты можешь зайти слишком далеко.
  - И это не понравится твоей хозяйке.
  Черный плащ пошел гневной рябью, рука в черной перчатке  нервно
потянулась за отсутствующей плетью.
  - Я подчиняюсь Королеве потому, что сам хочу этого!
  - Прекрасно. Мои наилучшие пожелания Морре. А теперь - провали-
вай, у меня еще дел по горло.
  - ТЫ мне не приказываешь, ллогр!
  - Захочу - прикажу. Пшел вон, Балорово отродье.
  Конь растворился в воздухе. Черный плащ со скрытым под ним  на-
ездником исчез мгновением позже.
  - Дураком ты был, фомор, дураком и помер - а теперь уж и подав-
но не поумнеешь, - сухо усмехнулся друид по прозвищу Кречет.


                       ПЕРВОЕ ИСПЫТАНИЕ

     Семь черных лун, семь багряных лун
     и семь, что белы как снег,
     отметят пытливый героя ум,
     прервав свой неспешный бег.
     Семь белых, семь красных, семь черных лучей
     в единый сплетутся сон -
     и семеро семь изломают мечей,
     пытаясь взойти на трон.

  Когда старик догнал героя, тот уже был не один - и украдкой щи-
пал себя, убеждаясь, что это ему не мерещится. Убеждаться было  в
чем: имя "Ивин" принадлежало не знаменитому  воину-фехтовальщику,
былому спутнику и товарищу друида, прозванному "Колесо" за умение
превращать два своих меча в подобие боевой колесницы, а точнее, в
подобие утыканных острыми лезвиями колес  этой  самой  колесницы.
Герой Ниал и заподозрить не мог, что "Ивин" зовется  черноволосая
девчонка не старше его самого, а Колесом ее кличут за пристрастие
к невероятным акробатическим трюкам. Ну положим, пройтись колесом
великий герой и сам при случае мог, но вот прогнуться назад,  вы-
тянуть руки, обхватить себя за пятки и таким вот способом перека-
титься шагов на десять, - подобного он доселе не  представлял.  А
Ивин это проделывала минимум раз сорок в день. Тренировалась. За-
чем - объяснить отказывалась, на все вопросы лишь скалила  ровные
зубки. Но при этом каждую свою тренировку превращала в  показате-
льное выступление какой-нибудь плясуньи из храма Бранвен  Любвео-
бильной, поскольку из одежды в это время носила только пару  лен-
точек. В волосах.
  Убедившись, что великий герой со спутницей движутся в  правиль-
ном направлении, след за собой оставляют достаточно явственный (и
по этому следу уже шныряют черные всадники Тетры), друид  обогнал
их и оставил послание у ближайшего камня-указателя. Даже два пос-
лания: одно, явное, для Ивин и Ниала, другое, еще более явное,  -
для их преследователей. В первом послании сообщалось, что следует
повернуть на север, к границам Гитина. Во втором было примерно то
же, чуть другими словами. Это должно слегка запутать следы, пото-
му что Тетра везде и всюду видел ловушки. Даже после смерти, хотя
чего фомору теперь было опасаться - старик не понимал.
  Подготовив таким образом сцену для первого испытания на  много-
трудном пути превращения великого героя в великого героя,  Кречет
обосновался неподалеку от места грядущих событий,  приказал  себе
пробудиться в нужный момент и нырнул в объятия сна.
  Приснилась ему, разумеется, бредущая по лесной тропинке спутни-
ца великого героя, периодически швыряющая ножи в самого  великого
героя. Тот должен был либо перехватывать их в полете, либо ловить
в самодельную кривобокую корзинку. Две попытки увернуться  стоили
Ниалу двух кровоточащих царапин на ребрах. Когда в корзинке  соб-
рался десяток ножей, Ивин позволила великому герою передохнуть  с
минуту, отобрала у него оружие и снова принялась за любимое дело.
Каковым считала не столько бросание ножей в цель, сколько игру на
нервах своих друзей.
  Однако, когда путешественники добрались до переправы, Ниал вос-
прянул духом: оказывается, спутница великого героя тоже умела  не
все на свете. Уроженка Оверни, зеленоглазая Ивин плавала довольно
паршиво, зато у великого героя с этим многосложным искусством  не
имелось никаких затруднений. Почитай, с детства из речки не выле-
зал. А речка Гаронна была немаленькой - даже в верховьях раза так
в три шире, чем этот вот мутный поток, который местные по недора-
зумению считали рекой.
  Несколько раз чуть не утопив свою спутницу, Ниал наконец  помог
ей выбраться на противоположный берег. Вместо благодарности полу-
чил в зубы крепким кулачком, что, впрочем, не погасило счастливой
ухмылки великого героя. Ивин ответила такой же гримаской, и даль-
ше они уже шли, не слишком выставляясь друг перед другом.
  Весьма удачно для них обоих, так как тем же вечером Тетра нако-
нец решился перейти от угроз к непосредственному действию.  Отряд
черных призраков без особого труда догнал великого героя со спут-
ницей, перепугав их до полусмерти; предводитель призрачных конни-
ков, Тетра-фомор, произнес внушительную речь, столь щедро пересы-
панную поэтическими перлами древнегэльского языка, что Ниал  ура-
зумел едва одно слово из десяти, а Ивин и того меньше. Прощаясь с
жизнью, великий герой презрительно фыркнул в лицо фомору и  выдал
парочку простонародных выражений не слишком пристойного  характе-
ра. Черный всадник торжественно воздел правую  руку,  призывая  с
темного небосвода разящую молнию. Та не замедлила явиться, грянув
оземь около ног Ниала, однако великий герой не ожидал, что молния
пройдет мимо цели, потому кувыркнулся в сторону, подхватил с зем-
ли смолистую еловую шишку и неблагородно влепил  ее  благородному
скакуну фомора точно промеж глаз. Ошарашенный подобным отношением
к традициям, вороной конь растворился в  воздухе,  грозный  Тетра
вынужден был сделать то же самое, ну а черные призраки последова-
ли за своим предводителем...
  Кречет не был уверен, кто из участников испытания пришел в себя
первым. Вероятно, это все-таки была Ивин, а уж ее крепкие объятия
заставили очнуться Ниала.
  Даже во сне друид смущенно хмыкнул, углядев, что последовало за
этим. Свечку тут держать было явно ни к чему, поэтому старик про-
снулся и оставил великого героя получать награду за  первый  под-
виг. Честно заработанную награду.
  Конечно, это не придаст ему сил для следующих испытаний, не на-
делит полезными способностями и не одарит волшебным оружием. Зато
еще один элемент пророчества встал на место. Узнав об этом, Тетра
просто вынужден будет доложить о неудаче своей... хозяйке.
  Кречет-то знал, что это фомор расценивает происшедшее как  неу-
дачу; та, кого друид по-приятельски звал Моррой, чрезвычайно  да-
лека от подобных упрощений. Королева Моря достаточно хорошо знала
правила функционирования пророчеств, чтобы  расстраиваться  из-за
подобных мелочей.
  И Тетру она уничтожит не потому, что будет расстроена принесен-
ным известием. А потому, что фомор позволил себе слишком  многое,
выставив себя в предупредительно-грозной речи  воплощением  неот-
вратимости и предопределенности. Неважно, что великий герой этого
не уразумел, да и вряд ли вообще когда-нибудь сподобится  понять,
что произошло в тот момент, когда он ощутил в ладони тяжелую шиш-
ку, самой природой созданную для метания в цель.
  Впрочем, Ниалу этого понимать и не нужно.
  Что касается Ивин - эта чертовка как раз понять может, если за-
хочет, но коли поймет - будет помалкивать. Для своего же блага.
  Она достаточно умна для этого.


                         ВЗГЛЯД СЗАДИ

     Семь раз отмерят по семь шагов
     и семь по семи седьмых,
     покуда старых не встретят врагов
     не знавшие дней иных.
     Семь раз они скажут друг другу "прощай"
     и семь раз по семь - простят.
     Простят не себя - они видели рай, -
     а тех, кому выпал ад.

  Вода в пруду подернулась седой зыбью, отражавшееся в  ней  лицо
друида изменилось. Превратившись в другое лицо - очень похожее на
его собственное. С таким же широким лбом и узким, твердым  подбо-
родком; с такими же струящимися волосами - потускневшее серебро и
вороненая сталь; с таким же носом, подобным властному клюву соко-
ла или кречета; с такими же глубокими, прищуренными глазами цвета
Западного океана во время шторма... Лица были похожи, однако спу-
тать их мог лишь не ведающий разницы между мужчинами и женщинами.
  - Кречет, - зашевелило губами размытое отражение, медленно  об-
ретая четкость.
  - Морра, - кивнул друид. - Как здоровье, как настроение, и  все
такое прочее?
  - Ничего, благодарю, - сообщила Королева Моря. - А как твой по-
допечный? Хорошо справляется?
  - Ничего, помаленьку. Хотя подопечным я бы его не назвал.
  - У нас разные взгляды на то, что именовать "опекой"... Ты пла-
нируешь вмешаться сам?
  - Морра, Морра, где твои манеры? - укоризненно покачал  пальцем
друид. - Ты не хуже меня знаешь правила.
  - Я знаю также и то, что правила эти не для нас. Хорошо, раз не
хочешь играть в открытую - не буду настаивать. Где думаешь прове-
сти Самхейн?
  Кречет предпочел не ответить вслух, ограничившись  вежливо-мно-
гозначительной улыбкой.
  - Как знаешь, - хмыкнула Королева Моря, с преувеличенной тщате-
льностью поправляя прическу. - Я бы пригласила тебя  на  похороны
Тетры, но ты не любитель такого рода праздников...
  - Подобные праздники я как раз уважаю, однако отмечать  предпо-
читаю в одиночестве.
  - Фи. Пить лучше в дружеской компании.
  - Вот об этом я и говорю. У нас разные взгляды на то, что  име-
новать "дружбой".
  На сей раз вежливо-многозначительную улыбку изобразило  отраже-
ние. Впрочем, ненадолго - через несколько мгновений образ  влады-
чицы вымирающего племени фоморов потускнел, а вода в пруду приня-
ла свой обычный вид.


                        СБОР ОТРЯДА

     Семь мертвых рук и семь рук живых
     сойдутся в неравной борьбе -
     и семь раз по семь восклицаний стальных
     откроют дорогу судьбе.
     Семь истинных слов и семь возгласов лжи
     в одну обратятся речь -
     и тем, кто чужую проспорил жизнь,
     снесут буйны головы с плеч.

  На границе Гитина великого героя тожк ждал конный отряд, однако
на этот раз всадники были обычными людьми и служили  не  Королеве
Моря, а Дане-риксенн, наследной владычице Гитина и Лионесс. Вооб-
ще-то владычествовать Дане оставалось года три, по достижении  ею
совершеннолетия совет клановых вождей примет решение, кому носить
венец рикса, и будет носитель венца править обеими странами - или
только одной, что куда вероятнее... Но пока что слово  одиннадца-
тилетней дочери погибших Гвендайлон и Кормака имело силу закона и
в прибрежном Лионесс, и на холмах Гитина.
  Кречет не был знаком с родителями Даны, но саму принцессу  знал
неплохо. Не так трудно оказалось убедить девочку оказать  неболь-
шое содействие. Труднее пришлось собственно с тем, чье содействие
друиду было необходимо, однако он совладал и с этой задачей.
  Дана потребовала только одного: ей хотелось познакомиться с ве-
ликим героем лично. Кречет вынужден был согласиться на это  усло-
вие. Не то чтобы он полагал, будто краткое пребывание  при  коро-
левском дворе Гитина заставит Ниала потерять голову; как говорит-
ся, чего нет, того не потерять. Просто требование принцессы столь
хорошо, просто-таки идеально ложилось в традиционную  схему  пути
превращения великого героя в великого героя, что друид обоснован-
но заподозрил ловушку со стороны Королевы Моря: она ведь не  хуже
его знала эту схему, а коль скоро Кречет играл сейчас на противо-
положной стороне...
  Итак, великий герой со своей спутницей отправились в замок Мор-
хальт, служивший резиденцией королей Гитина со времен Фиона Могу-
черукого, который воздвиг сей замок (и десяток других, разбросан-
ных по Галлии и Арденнам) из обломков разбитой его могучими рука-
ми черной луны. Чем великому риксу-герою помешала последняя, ста-
ринное предание скромно умалчивало. Сомневающимся  в  правдивости
легенды настоятельно предлагали внимательно поглядеть на  небо  -
хоть днем, хоть ночью, - и отыскать там черную луну. Нашедших  со
всеми почестями провожали на алтарь Трехликой Морриган, для  отп-
равки в Аннон, к их тоскующей матери-Бездне. Ниал и  Ивин  особых
сомнений в правдивости повествования о подвигах Фиона не высказы-
вали, хотя командир предоставленного Даной эскорта,  Гвайр-Мечта-
тель, и позволил себе в нескольких местах уклониться от известной
ему самому истории. В угоду красоте возвышенного слога.
  Сомнений великий герой не высказывал не потому, что поверил ус-
лышанному, а скорее по причине непонимания. Уж больно местами ре-
чи Гвайра своей вразумительностью походили на неразборчивое  бор-
мотание предводителя черных призраков. Однако упоминать  об  этом
не стал, обменявшись коротким кивком с Ивин и достигнув  молчали-
вого взаимопонимания. Гвайр Мечтатель, впрочем, этот кивок  также
перехватил, после чего рассказ его вернулся в русло  традиционной
версии приключений Фиона Могучерукого, каковую  самый  плохонький
бард мог цитировать часами, не опасаясь повториться.
  В замке Морхальт Ниал был встречен со всеми почестями. Сам Фион
или Килох Свинопас не сочли бы подобный прием неуважением к свое-
му геройскому достоинству. Великий герой на какое-то  время  даже
подумал, что вот он, момент истины, вот то, ради чего вообще  ге-
рои становятся героями. Но тут же был свергнут с вершин своих ра-
дужных мечтаний. Словами придворного менестреля Талиесиена.
  Из речи менестреля явствовало, что великому герою надлежит про-
будить дракона и поставить его на охрану дворца.  Замок  Морхальт
будет нуждаться в надежной охране, ведь немного позднее с великим
героем уйдут все лучшие бойцы Гитина и Лионесс. Уйдут, дабы  сра-
жаться на его стороне в иной битве, как  предсказано.  Упомянутое
предсказание Талиесиен даже процитировал, однако создавал его еще
один любитель изящного слога, посему понять Ниалу удалось  немно-
гим больше, чем раньше. Он, впрочем, не слишком огорчился.
  Дракон обитал, как поведали знатоки, где-то в Лионесс, на бере-
гу Западного океана, в пещере. Характер оный дракон имел, по сви-
детельствам тех же знатоков, незлобивый, людей почем зря не пожи-
рал, скот тоже потреблял довольно умеренно,  и  леностью  обладал
чрезвычайной. Но вот уж двадцать лет, как этот ящер  напоминал  о
себе лишь могучим храпом, отпугивающим от пещеры лионесских люби-
телей острых ощущений.
  Немного поразмыслив, Ниал все-таки спросил - почему, если  дра-
кон такой мирный и тихий, еще ни одному искателю легкой славы  не
пришло в голову выдрать ему клыки и повесить себе на шею вместе с
титулом "Победитель Дракона"? Ответом стал дружный  хохот;  затем
Талиесиен пояснил, что дракон-то действительно  мирный  и  тихий,
пока его никто не трогает, ну а если кто тронет - в ожерелье, что
висит на шее у черного ящера, прибавится еще один череп. Насколь-
ко известно, сейчас этих черепов там восемь. Плюс одна совершенно
уникальная голова, которую дракон держал отдельно, ибо снята  она
была с плеч сына рода Эльдар. Эльфова черепушка, перевел Гвайр на
простонародный язык. Об эльфах-Эльдар с изумрудных островов  Аль-
биона Ниал знал примерно столько же, сколько о драконах, то  есть
несколько сказок, но постарался в меру своих способностей изобра-
зить восхищенное понимание...
  Через две недели великий герой вновь появился в замке Морхальт.
Прирученного дракона на поводке при нем не было, только небольшая
сумка, по временам удовлетворенно мурлыкающая. Вместо  объяснений
Ниал извлек из сумки мирно спящего кота и торжественно вручил его
принцессе, пообещав, что этот страж защитит замок не хуже  отряда
вышколенных воинов. Дана была почти удовлетворена, но Талиесиен и
некоторые другие советники все же потребовали доказательств.  Ве-
ликий герой фыркнул не хуже кота, попросил у девочки зверя, пере-
ложил его на камин в зале (кот и не собирался просыпаться, только
дернул пушистым хвостом), набрал в горсть воды похолоднее и плес-
нул на черную шерсть.
  - МЕНЯ-А?! БУДИ-ИТЬ?!! - оглушительно взревел дракон,  упираясь
рогатой головой в потолок и пуская из ноздрей желтый дым.
  Сомневавшихся в способностях стража Морхальта вымело вон, слов-
но кучку сора. Взирать на ящера остались только Дана,  Талиесиен,
Гвайр с наполовину обнаженным мечом и посмеивающийся в углу Ниал.
Этот самый смех немного остудил дракона, так что Талиесиен  успел
выдать благородную речь, в которой просил извинений по всей поло-
женной форме. Великий герой не был в этом уверен, ибо в поэтичес-
ких глубинах оной речи понял примерно четыре, максимум пять слов.
Однако праведный гнев в янтарно-желтых глазах ящера уступил место
снисходительному порицанию, а хвост, похожий на исполинский хлыст
из вороненой стали, перестал крушить все, что еще уцелело в зале,
а значит, придворный менестрель изображал смирение и  покорнейшую
просьбу о прощении со всем доступным ему мастерством.
  Наконец дракон опять обратился в кота и уютно устроился на  ру-
ках у девочки-принцессы, которая была только рада гладить  пушис-
того стража, Талиесиен принес свои извинения Ниалу (в прежних ма-
лопонятных, но глубоко проникновенных выражениях), а Гвайр с  си-
лой хлопнул великого героя по плечу, едва не вколотив его в пол.
  - Ну что, берешь в свой отряд?
  - А делать-то ты что умеешь? - пытаясь  сохранить  серьезность,
уточнил Ниал.
  ...Шесть лучших воителей Гитина и Лионесс ушли вместе с великим
героем. Мечтатель-Гвайр, братья Брес и Блэз, Лиа Неудачница,  Ке-
ридуэн Рысь и Видерикс Легионер. Кроме Видерикса, все принадлежа-
ли к обширному клану МакГэмилл, из которого во время оно вышел  и
Фион Могучерукий, а Лиа и вовсе была двоюродной племянницей преж-
него короля, Кормака. Так что под началом у Ниала оказался не от-
ряд даже, а целая семья. В некотором роде. Конечно, клан - не се-
мейная община и даже не род, но все-таки.
  Наблюдавший за происходящим сквозь магический сон, Кречет недо-
вольно хмурился, ворочаясь на ложе из мха и травы. Беспокоили его
не новые спутники великого героя, а отсутствие реакции "противной
стороны". Морра не могла не заметить, что пророчество уже не пет-
ляет между острыми скалами неопределенных возможностей, а уверен-
но движется по широкой столбовой дороге. Чтобы помешать его свер-
шению теперь, мало какой-нибудь мелочи, тут уже нужно  значитель-
ное, направленное воздействие. А на упомянутой "столбовой дороге"
не виднелось и следа необходимых для этого приготовлений.
  Королева Моря не глупее любого волшебника ее уровня, в  который
раз напомнил себе друид. Если она выжидает, значит, у нее есть на
то причины. А раз они есть, первейшей задачей Кречета стоит выяс-
нение этих причин, причем лучше бы закончить задолго до того, как
Морра начнет действовать сама.
  Решив сию сложную проблему, друид проснулся, чтобы  отправиться
на розыски. И оказалось, что искать далее незачем.
  Потому что в голову его был нацелен самострел, а под ребра мяг-
ко упирались сразу три клинка. Клинки держали простые солдаты-фо-
моры, а вот самострел находился в руках старого знакомца. Старин-
ный самострел, из кизила и черной бронзы, созданный в  эпоху  Ат-
лантиды, но с возрастом не утративший способности убивать -  нап-
ротив, за века ореол смертоносной силы вокруг сплющенного прикла-
да с тринадцатью зарубками стал только отчетливее...
  - Королева желает личной беседы, - сообщил, не прибегая к обыч-
ным словесным выкрутасам, Талиесиен.


                       ВЗГЛЯД СПЕРЕДИ

     Семь раз отступала во тьму земля,
     семь раз трепетал эфир -
     и семь раз пылали огнем поля,
     свой свет отдавая в мир.
     Семь раз был хрустальный разбит венец,
     познал семь смертей народ -
     и семь раз холодное слово "конец"
     не вышло на небосвод.

  - А ты думал, Кречет, я твоего героя атаковать буду? -  ласково
улыбнулась Королева Моря. - Или еще один призрачный отряд за  ним
пошлю? Но зачем мне эти хлопоты? Да пусть шатается, где ему взду-
мается, мне-то какое дело? Ведь на тропинку к моей цитадели он не
повернет, пока не будет сказано кое-что очень своеобразное.  Ска-
зать это можешь ему только ты. Или я, но мне такого счастья точно
не надо.
  - И ты надеешься устранить один из поворотных пунктов  пророче-
ства вместе со мной?
  - В иной ситуации я бы лишний раз подумала, прежде чем уверенно
отвечать "да", только ведь это пророчество составлял ты сам, а не
кто-нибудь. Значит, осуществление его от тебя и зависит, а  вели-
кий герой - просто средство. Со средствами мне воевать незачем.
  Друид мрачно промолчал: Морра на этот раз переиграла его  вчис-
тую. Он предусматривал попытки силой разорвать невод  пророчества
и соответственно выстраивал защиту, всячески оберегая Ниала с от-
рядом, свою приманку - а владычица фоморов нанесла удар непосред-
ственно по рыбаку-Кречету. Убить его Королева могла, но это бы не
принесло ей победы. А вот пленение...
  - Думаешь, ты сможешь удерживать меня достаточно долго?
  - Вечно - нет, но вечно мне и не нужно. Хватит нескольких  лет.
После этого твое умело подготовленное пророчество потеряет  силу,
а я окажусь в безопасности. Несколько лет - как раз срок  сущест-
вования живого хрусталя. Старая добрая формула Ньианн... - Тонкие
пальцы Морры погладили пузырек, внутри которого клубился прозрач-
но-лиловый туман. - Есть пожелания относительно места заточения?
  Кречет, потеребив отсутствующую бороду, произнес:
  - Как насчет руин Иса?
  - Нет. - Голос Королевы Моря стал жестче. - Об этом забудь. Ра-
ди спасения своей души - забудь. Там теперь правят иные...  более
древние силы.
  - Уговорила. А Ллогрис?
  - На родину потянуло? Изволь. Подойдет тот разрушенный  Хоровод
Великанов?
  - О, вполне. Установи меня вместо украденного камня, хорошо?
  - Отлично, Кречет. Легендой дополнить?
  - Спасибо, сам справлюсь. Способности думать твои заклинания  у
меня не отнимут.
  - Мог бы и соврать, - скорчила гримаску Морра, откупоривая  пу-
зырек.
  Друид не пытался задерживать дыхание - бесполезно. Сперва  ока-
менели ноги, потом все тело, а через несколько минут он  оказался
запечатан внутри полупрозрачного кристалла цвета бледного аквама-
рина, вроде тех комаров в кусочках янтарной смолы с берегов  моря
Варгов. Критически осмотрев сие произведение искусства, владычица
фоморов другим заклинанием лишила кристалл прозрачности и придала
ему вид базальтового столба-кромлеха с шестью неровными гранями.
  - Вот так значительно лучше.
  "Давай не будем спорить о вкусах..." - пробилась сквозь  камень
мысль упрямца-Кречета.
  - Не будем, - согласилась Королева.


                       УМНЫЙ ГЛУПЫЙ СОВЕТ

     Семь добрых дел должен тот совершить,
     кто путь свой зовет добром,
     и семь раз по семь с себя шкур спустить,
     пока не найдет свой дом.
     Но семь раз по семь совершающий зло
     не ступит на земли зла,
     пока из песка не родится стекло,
     а из омелы - стрела.

  Друид привык спать волшебным сном и видеть сквозь него  картины
реальности. Походило это, если подобное сравнение вообще  уместно
в данном случае, на слежение за облаками на небосводе, когда  го-
лова слегка опущена, а глаза сосредоточены на поверхности неболь-
шого, чистого пруда. Возможно, бард мог бы сказать лучше, но Кре-
чету, рожденному на севере Ллогрис, у рубежей Озерного края, лишь
этот образ и приходил в голову.
  Конечно, вяло текущая жизнь хрустальной глыбы, что держала  его
в плену, мешала видеть ясно и далеко. Мир, доступный разуму друи-
да, заканчивался на границе Хоровода Великанов. Возможно, это  не
самое древнее из колец менгиров на землях Запада, зато самое  из-
вестное из них. Число легенд, которыми было окружено титаническое
сооружение ушедшей эпохи, исчислялось тысячами. Несколько  полез-
ных свойств каменных кругов Кречет знал, но не раз думал - и дру-
гие соглашались с ним, - что подлинное предназначение этих  пост-
роек останется неразгаданным навсегда. Слишком уж многое в Старом
Мире было чуждым теперешним хозяевам земли, настолько чуждым, что
они стерли тот, прежний мир до основания, заплатив своими и чужи-
ми жизнями за право жить в своем собственном.
  Иногда старик чувствовал, как его дремлющего сознания  касается
иной разум, витающий где-то в запредельных сферах. Касание остав-
ляло вязкий и скользкий отпечаток, если мысль может быть вязкой и
скользкой; чертовски хотелось как следует вымыться, но такой воз-
можности Морра ему не оставила.
  Однажды на вершину кромлеха неосторожно опустилась ворона. Чер-
ные перья и кожа тут же обратились в прах, птичьи косточки засту-
чали по граням замаскированного кристалла, а то, что осталось  от
разума крылатой родственницы воинственной Морриган, передало  все
свои познания жаждущему новостей друиду. Многого Кречет не узнал,
однако этот случай возвратил ему надежду.
  А через некоторое время границы Хоровода Великанов пересек  ве-
ликий герой.
  Ниал выглядел несколько постарше, у него прибавилось увереннос-
ти и нахальства - но также и знаний. Месяцы странствий по  землям
гэлов, благосклонным к искателям приключений и никогда не застав-
ляющим оных искателей скучать, принесли свои плоды.  Выворачивать
наизнанку сознание великого героя друид не стал - не столько  по-
тому, что не хотел, сколько из-за своей  неспособности  совершить
это. Где-то Ниал сподобился отыскать защиту от волшебных  фокусов
такого рода.
  И ведь не только защиту!
  Из старых ножен, подвешенных на пояс справа, великий герой изв-
лек средней длины меч с витой бронзовой рукоятью в виде  человеч-
ка. Сужающееся посредине лезвие напоминало вытянутый ивовый лист,
падающий на острие солнечный луч сам собою расщеплялся надвое.
  - Ага, вот ты где... - пробормотал Ниал, сжимая левой рукой ка-
кой-то талисман. Кречет, разумеется, не мог его видеть, но  ореол
могущества - тонкого, лихого - чувствовал даже сквозь беспокойный
сон.
  Клинок свистнул в воздухе и впился в заколдованный камень.  Жи-
вой кристалл всхлипнул и перестал быть живым, отпустив свою добы-
чу на волю. Великий герой с проклятьем отпрянул, занося меч.
  А потом, узнав друида, фыркнул в пробивающиеся усы и убрал ору-
жие в ножны.
  Чувствовал себя Кречет, мягко говоря, не лучшим образом, однако
язык у него по-прежнему работал как положено. Потому он сумел по-
ведать Ниалу историю, слегка похожую на правду, одновременно  уз-
навая, что же случилось за время заточения в  кристалле.  Поверил
великий герой в историю друида или нет, трудно сказать, но на все
вопросы обстоятельно ответил.
  Отряд Девяти, как с легкой руки Лиа нарекли находящуюся под на-
чалом Ниала компанию, примерно с полгода шатался по Ландам, Гьен-
ни, Лионесс, Гитину и Ллогрис. Вокруг Девятерых сами собой начали
возникать разнообразные слухи, начиная от того, что они шпионят в
пользу Империи, уже двести лет мечтающей покорить земли гэлов,  и
заканчивая предположением, что кто-то из отряда готовится бросить
вызов всем богам сразу и ищет нужное оружие для этой войны.  Слух
о намерении Девятерых выступить против морских демонов-фоморов  в
списке также присутствовал. Кречет не стал заострять на этом вни-
мание - несмотря на то, что великий герой уже прошел половину пу-
ти, знать о цели этого пути ему покуда не следовало.
  Друид поинтересовался лишь, умеет ли хоть кто-нибудь в компании
великого героя считать на пальцах, до девяти - ибо если он ничего
не перепутал, из замка Морхальт с Ниалом и Ивин ушло шестеро,  то
есть всего отряд насчитывал восемь персон. Откуда Лиа, племянница
Кормака, выкопала "Девять" и почему никто не удивлялся  подобному
расхождению в цифрах? Великий герой в ответ широко ухмыльнулся  и
сообщил, что девятым в отряде с самого начала считался мудрый на-
ставник, имя коего кому попало открывать нельзя. Старик недоумен-
но поднял левую бровь: это кого же Ниал успел заполучить в мудрые
наставники? Ухмылка великого героя стала еще шире, и он извлек из
поясного кошеля металлическую пластину, на которой был запечатлен
образ упомянутого мудреца. Кречет посмотрел на поверхность  отпо-
лированной меди, увидел отражение собственной  физиономии,  фырк-
нул, осознав, что его провели как мальчишку - и похвалил Ниала за
смекалку. Последнее было совершенно искренним.
  - А сюда-то тебя зачем принесло? - спросил друид чуть погодя.
  - Ну как же. В Гарре один из жрецов Морриган попросил  глянуть,
не угнездилось ли тут какое древнее зло, и если угнездилось - по-
нятно что. Я и согласился посмотреть. А "злом" оказался ты.
  - И часто ты имел дело со жрецами? - старик поспешил увести бе-
седу с опасного русла; конечно, избытком проницательности великий
герой наделен не был, но рисковать ни к чему.
  - Это был второй раз.
  - А первый?
  - Тогда я, Ивин и Гвайр выкрали из Каэр Баннога этот вот клино-
чек и кое-что еще. Остальная добыча уже разошлась, а  Рассекающую
Камень я оставил себе. Оружию грех пылиться в храмовой  сокровищ-
нице, ведь верно?
  Кречет неопределенно повел плечами. До оружия -  которое  кусок
металла - ему дел не было. Ну разве что...
  - А название ты мечу сам дал?
  - Зачем сам? Тут, на лезвии написано. Сам я, правда, читать  не
умею, Блэз перевел. Неделю возился. Говорит, древнегэльский  язык
и руны дверлингов.
  Друид усилием воли подавил возникший в глазах блеск. Есть!
  Старые легенды не солгали - и его собственное пророчество тоже,
как ни странно, оказалось верным. Фоморы, народ моря, издревле не
были в хороших отношениях с народами суши. Еще до появления людей
на земле они враждовали с эльфами-Эльдар и дверлингами-Дуэргар  -
те друзьями-приятелями также не были, но против фоморов заключили
военный союз. Племени Dwaergar давно уже не существовало,  однако
некоторые вещи их работы охотно служили людям, а при случае могли
и вспомнить о прежнем своем предназначении. Оружия это касалось в
первую очередь.
  Оружия, которое послужит орудием завершения пророчества и свер-
гнет с жемчужного трона Королеву Моря, которую люди не зовут  бо-
гиней, но поминают не иначе как "госпожа Моргьен", если уж  упот-
ребляют ее имя, а не титул...
  - Созданное дверлингами заслуживает лучшей участи, - согласился
Кречет.
  На сей раз плечами пожал Ниал. Сказки об эльфах и драконах  еще
имели какой-то смысл, их пусть редко, но встречали.  Вымершие  же
дверлинги великого героя интересовали мало.
  - Заканчивай дело со жрецами, а мне надо завершить то, что я не
успел до пленения, - молвил друид. - Куда вы планируете  отправи-
ться после?
  - Не знаю. Может, в Озерный край, может, через северный Гитин в
Лангр или Морван, а то и в Аргон Арденнский. Еще не решили.
  - Тогда послушай совета: держись пока подальше от большой воды.
  - От моря, что ли? И почему?
  - От большой воды, Ниал. Попросишь Гвайра или Блэза объяснить.
  - Ладно, хотя мне это кажется глупым.
  Так и должно быть, мысленно фыркнул Кречет. Ведь это глупость и
есть. Такая глупость, которую даже великий герой заметит,  спотк-
нувшись об нее.
  А поскольку Морра и предположить не может, что умный  противник
посоветует своему "подопечному" совершить неумный поступок, такой
совет наверняка доставит ей некоторое количество неприятностей. И
это уже половина того, что Королева Моря задолжала ему за плен  в
живом кристалле.
  Вторая половина воспоследует довольно скоро, или напрасно  Кре-
чета в детстве обзывали сыном демона. Морра, правда, тоже простой
смертной не считалась, но подобных эпитетов владычице фоморов,  к
некоторому ее сожалению, никогда не присваивали.


                         ВЗГЛЯД ИЗНУТРИ

     Семь раз по семь лет минуло с тех пор,
     но память седьмой волны
     прочна как скала и остра как топор,
     что выкован для войны.
     Семь раз по семь лет - или больше в семь раз,
     для памяти все равно:
     ведь тем, кто лишен от рожденья глаз,
     не нужно смотреть в окно...

  - Он использует тебя.
  "Никогда не мешайте любовь с политикой" - мысленно повторил Ни-
ал вослед плеяде мудрецов былого или грядущего.  И  вместо  того,
чтобы просто покрепче обнять девушку, прижать потеснее и заняться
более приятным делом, он произнес:
  - Меня это не волнует.
  - А напрасно.
  Великий герой все же обнял Ивин, но не стал и пытаться  закрыть
ей рот поцелуем. "Женщина говорит, когда хочет, и если ей мешать,
скажет гораздо больше, чем собиралась вначале" - вероятно, подоб-
ные слова тоже принадлежали или будут принадлежать кому-то из ве-
ликих сочинителей различных мудрых наставлений. Ниал не знал, ко-
му, да и не интересовало его это.
  - Пусть делает, что хочет, - усмехнулся он,  незаметно  потянув
шнурок, стягивающий ворот блузы девушки. - Я не совсем  тот,  кем
он меня считает.
  - Кречет, знаешь, не самый глупый в Галлии... -  пальчики  Ивин
скользнули к пряжке его пояса. - Его так просто не обманешь...
  Оторвавшись от губ девушки и развязав ее поясок, великий  герой
ответил:
  - Так он сам себя и обманывает, я ему слова поперек не говорил.
- Помогая Ивин выскользнуть из широкой зеленой блузы, Ниал  доба-
вил: - И сам он, и госпожа Моргьен, - они так хорошо  водят  себя
за нос, что мне не нужно ничего самому делать...
  - Не увлекайся... - посоветовала девушка, выгибаясь назад.  Ши-
рокая зеленая лента, удерживающая ее волосы, упала в траву. -  Ты
можешь думать, что хитрее, но сила... сила пока у них.
  - Мне хватит моей силы, - сказал великий герой, чуть  приподняв
Ивин, чтобы обоим было удобнее. - А где не хватит, ты поможешь.
  Крепкие объятия и тонкий аромат яблоневого цвета стали  единст-
венным ответом на эти слова.


                    ПЛАТА ЗА САМОУВЕРЕННОСТЬ

     Семь раз уходил за добычей рыбак,
     семь раз возвращаясь домой -
     и вслед за ним в море ушли сыновья,
     но дрогнул один, седьмой.
     Семь раз подходил он к зеленым волнам,
     но тут же бросался прочь -
     в пучине он видел жемчужный храм,
     где правит богиня-Ночь...

  "Чтобы избежать большой воды, следует держаться вблизи воды ма-
лой," - так объяснил Блэз, ученик филида, знавший массу не совсем
традиционных поговорок. И не только знавший, но и умеющий по вре-
менам объяснить, почему иное его слово, звучащее издевательски  и
бессмысленно, на самом деле исполнено мудрости высшего закона.
  Не то чтобы великий герой понял что-либо из объяснений  Филида,
как среди Девяти прозывался Блэз, но совету последовал. Малая во-
да - значит, что-то вроде пруда, и следовательно, направляться им
нужно было в Лохланн, Озерный край. Предпочтительно в северо-вос-
точную его часть, к границе Арденн.
  Для отряда героев дело должно сыскаться в любом месте, сомнений
в том не возникало.
  Дело и сыскалось. Вот только приниматься за него Ниал не решал-
ся, так как это нарушало прямой совет Кречета.
  Поручение Динаса, рикса Озерного края, было простым по формули-
ровке: выяснить, почему один из семи рыбаков, вышедших в море, не
возвращается. Сами рыбаки в один голос твердили о гневе Владычицы
Морей, на кого оный гнев направлен - неизвестно, однако  ни  одна
лодка уже месяц не покидала причалов. Даже в устье Сены,  каковая
хоть и считалась рекой, но находилась вблизи моря.  Пока  Лохланн
не голодал, но продлись такое еще месяц - и многие не доживут  до
весны.
  Выяснить в общем-то было несложно - взять лодку, выйти в море и
подождать. Может, две-три лодки, чтобы ожидание не оказалось  че-
ресчур долгим. Ну выползет очередное морское чудовище, ну порубят
они его в мелкий фарш, - после этого, конечно, заявится какой-ни-
будь из более разумных прислужников госпожи Моргьен, которому уже
можно будет задать вопрос. Все это просто, понятно  и  выполнимо.
Сомневался великий герой только насчет одного: кто расставил  ему
эту ловушку, старый друид или Королева Моря? Если первое - в  нее
следовало лезть немедленно, причем головой вперед,  но  вот  если
второе - дело дрянь. Хуже всего, что великому герою не у кого бы-
ло спрашивать совета.
  В таких вот тяжких раздумьях Ниал брел берегом Узкого моря,  по
ту сторону которого высились зачарованные леса Альбиона - и  бук-
вально наткнулся на решение. Даже удивительно, насколько все про-
сто...
  - Брес, ты как-то хвастал, что умеешь дышать под водой?
  - Было такое.
  - Это только у тебя в Лионесс так, или здесь тоже?
  - Это везде так. Была бы вода. Море, озеро или река - неважно.
  - А глубоко ты сможешь добраться?
  - Во дворец Морской Владычицы - вряд ли, но перейти Узкое  море
по дну смог бы, наверное. А что ты задумал?
  - Да так, один фокус...
  - Не как в Каэр Банноге, надеюсь?
  - Нечто в этом роде.
  Брес-Волнорез покачал кудлатой головой.
  - Ох, заставишь ты меня поседеть прежде времени... - Пышные усы
великана седина не осмелилась бы тронуть и через двадцать лет,  о
чем Брес прекрасно знал. - Кому сюрприз готовим?
  - Тебе лучше не знать, - подмигнул Ниал, поворачиваясь к  оста-
льным. - Легионер, мы сможем здесь соорудить эту метательную  ма-
шину... ну, как ты ее там звал, "осел"?
  - "Онагр", - поправил Видерикс. - Найди мне кузнеца,  полдюжины
плотников и тридцать-сорок локтей крепкого каната из конского во-
лоса - через три дня будет тебе камнемет. Долго вряд  ли  прослу-
жит, но тебе, я так понимаю, нескольких выстрелов хватит?
  - Да довольно и одного, абы в цель попал. Лиа, Гвайр - попроси-
те помощи у Динаса? Полдюжины плотников для камнемета, и  десятка
два стрелков надо бы в резерв.
  - С кем ты сражаться вздумал? - фыркнула Ивин.
  - Терпение, все объясню на месте. Блэз, Керидуэн - нужно  очис-
тить берег от рыбаков. Чтоб через два дня тут лишнего человека не
оставалось. Мы с Ивин берем север, вы - юг. До Гавра. Пусть пере-
сидят где-нибудь несколько дней, потом могут возвращаться. Приду-
майте сами чего-нибудь, мол, сюда придет громадное злобное  чудо-
вище, а мы не хотим рисковать чужими жизнями...
  Еще несколько коротких вопросов - и план перестал быть  простым
планом, став наброском предстоящей операции. Набросок этот  вели-
кий герой предусмотрительно держал в голове: она хоть и  дырявая,
зато своя, и кто попало туда влезть не сможет.
  За четыре дня Ниалу начало казаться, что покончить с  полудюжи-
ной морских чудовищ будет много проще, чем заставить  лохланнских
рыболовов на неделю убраться с побережья миль за десять-двадцать,
чтобы им не было видно моря. Тем не менее, великий герой не  нап-
расно звался великим героем и записал на свой счет еще один  эпи-
ческий подвиг.
  Видерикс тем временем, при помощи Бреса и доставленного из Руа-
на обоза "добровольных помощников", соорудил на прибрежном  холме
большой камнемет, какие не раз видел в Империи и даже помогал об-
ращаться с ними. Трудно сказать, мог ли "онагр"  Легионера  пора-
жать цель с той же точностью, что боевые машины Тита  Веспасиана,
но из Девяти только Видерикс и разбирался в имперской  махинерии.
Гэлы не то чтобы считали подобный вид военного искусства  колдов-
ством (как уверяли хронисты Pax Romana, описывая "северных варва-
ров"), но сами никогда не использовали. Лишь те, кто служил в ар-
мии Средиземноморской Империи, понимали, зачем нужны  метательные
машины, однако и среди них не многие точно знали, как эти  машины
работают. Видерикс утверждал, что знает. Не верить ему было опас-
но: Легионер подковырок на собственный счет  упорно  не  понимал,
мог и мечом пырнуть, с него станется...
  - Готово, начальник, - повернулся Видерикс к подходящему Ниалу,
шутливо отдавая салют. - Куда нацеливать?
  - Далеко бьет? Ты как-то говорил, на милю...
  - Ну, этот навряд ли, но полмили будет.
  - Тогда... - великий герой еще раз окинул взглядом берег, изоб-
ражая опытного полководца, - во-он к той бухточке, слева.  Локтей
на двадцать от берега. Сделаешь?
  - Ага. Камень будет фунтов на тридцать примерно. И "онагр" при-
стрелять надо бы.
  - Времени у тебя до вечера, Легионер. Брес!
  - Что, уже купаться?
  - Да. Ныряй.
  Рыжеусый великан сбросил плащ, рубаху и башмаки, покрепче затя-
нул пояс, прихватил любимое короткое копье и пошел, как  выразил-
ся, "купаться".
  - Куда это он? - спросил подобравшийся сзади Блэз.
  - На рыбалку.
  - С копьем?
  - Ты никогда рыбу без удочки не ловил?
  - Ловил. Руками.
  Ниал с уважением кивнул.
  - Эта рыба великовата будет. Даже для рук твоего братца.
  - Понятно... - мудрый Филид не стал вдаваться в подробности.  -
Ладно, что дальше делаем?
  - Пока отдыхаем, разве что Легионеру помощь понадобится.  Кста-
ти, чего пожевать ни у кого нет?
  ...Когда огненная колесница Луга прочертила по Узкому морю дро-
жащую дорогу цвета угасающего костра, из воды почти без  всплеска
появился Брес. По коже Волнореза в четырех местах  словно  теркой
прошлись, из левой руки выдрали полуфунтовый кусок мяса, от люби-
мого копья оставили только иззубренный наконечник, и даже усы на-
поминали скорее ржавую тряпку, которой разве что щели в доме  ко-
нопатить. Однако упрямые искры по-прежнему плясали в синих глазах
великана, и он был готов, слегка передохнув, снова ринуться в бой
с целой армией подводных чудовищ.
  Впрочем, скоро примерно это ему и предстояло - потому что армия
подводных чудовищ следовала за Бресом, не очень-то и отставая.  И
камень из "онагра", расколовший исполинского краба на четыре час-
ти, эту армию даже на миг не задержал.
  Великий герой с запозданием понял, что, мягко говоря,  недооце-
нил то внимание, которое готова уделить его скромной персоне гос-
пожа Моргьен. Но отступать было некуда.
  "Говорил же тебе, подальше держись от большой воды, -  внезапно
раздался в его голове голос Кречета. - Теперь я не сумею  помочь.
Чересчур много. На сушу выманивайте и молите небо, чтобы они ока-
зались достаточно глупы..."
  В эту ночь Ниал вспомнил все баллады о древних временах, о том,
как "из пучины морской на решающий бой выходили армады  фоморов".
И то ли память выбирала самые неприятные моменты, то ли менестре-
ли слегка преувеличили мощь побежденных, дабы еще более возвысить
доблесть и силу победителей, - только утро наступило,  а  великий
герой, хоть и чувствовал себя измочаленным веником, был еще  жив.
Не всем так повезло: от резерва стрелков Динаса Лохланнского уце-
лели только трое, Бреса все-таки достало одно из чудищ, возможно,
то же, что отчекрыжило руку его брату, Керидуэн лежала с пробитым
легким, а Ивин вообще не нашли.
  Едва осознав ЭТО, великий герой испепелил взглядом приблизивше-
гося Кречета, мгновенно прочел по лицу друида все, что и опасался
прочесть, скрипнул зубами и вытер окровавленный клинок о полу ши-
рокого одеяния старика.
  - Ты отправишь меня туда.
  - Куда - туда?
  - Куда нужно. Я ее из Аннона верну, если придется.
  - Не придется, к счастью для Аннона, - молвил Кречет. -  Фоморы
ее взяли. Заложницей. Ивин жива и останется живой, пока ты будешь
делать то, что тебе приказано.
  Ниал бросил меч в ножны, сел на песок и обхватил руками колени.
Он боялся. Боялся, что сейчас окончательно выйдет из себя  и  ра-
зорвет кого-нибудь на части. Живьем.
  - Каков первый приказ? - процедил он.
  - Пожертвовать морю котел Дагды.
  ...Великий герой стал убийцей, вором и  клятвопреступником,  но
исполнил порученное. Святыня Ллогрис и доброй трети Галлии, дару-
ющий жизнь и бессмертие хрустальный котел упокоился в волнах  За-
падного океана. За голову Ниала жрецы Дагды-Киана пообещали  зап-
латить столько серебра, сколько она весит, но за наградой ни один
охотник за наживой так и не пришел.
  А великому герою было позволено увидеть Ивин в колдовском  зер-
кале, убедиться, что с ней все в порядке, и получить второй  при-
каз. Принести в дар морю священный дубовый лист из самого  сердца
рощи грозного Керунноса.
  Он исполнил и это, и Рогатый присоединился к охоте на святотат-
ца Ниала вместе со своими Дикими Охотниками. Но охота и теперь не
была успешной, а великий герой увидел Ивин еще раз, теперь -  без
всяких зеркал, лицом к лицу. Они даже успели обменяться  несколь-
кими словами, прежде чем слуги госпожи Моргьен уволокли девушку в
подводное царство, оставив Ниалу третий и последний приказ.
  И приказ этот великий герой исполнил охотно и даже с  наслажде-
нием, потому что владычица фоморов потребовала у него голову дру-
ида по прозванию Кречет. Означенную голову Ниал притащил на берег
Западного океана всего несколько дней спустя и швырнул ее в удов-
летворенно рокочущий прибой, который тут же раздался в обе сторо-
ны, открывая коралловую лестницу в морские глубины.
  Великий герой шагнул вперед, и воды сомкнулись над его головой.


                         ВЗГЛЯД СНАРУЖИ

     От мертвого смерть отводили семь раз,
     но жизнь не вернулась к нему.
     Увидевшим свет отдавали приказ -
     но не повернулись во тьму
     идущие там, где нет места следам,
     свой рок принимая и срок...
     Семь сгинувших стран, семь открывшихся ран -
     пророк, получи свой урок!

  "Мы всегда платим за свои ошибки, Кречет, но иногда нам помога-
ют заплатить. Немножко."
  Веки оставались сомкнутыми, словно друид не слышал слов, полных
иронии и почти явного издевательства.
  "Так трудно поверить, что кто-то соглашается помочь  доброволь-
но, без каких-либо угроз и принуждений. Что не надо обещать  наг-
рад и власти, задумывая при этом, как бы половчее от этого обеща-
ния отвертеться, не нарушая своих слов. Что дело решается тихо  и
мирно, к обоюдному удовлетворению..."
  Веки не поднялись и теперь, губы оставались плотно сжатыми.  Не
было Кречету дел до обоюдных удовлетворений.
  "В конце концов, ты получил великого героя, я - подвиги велико-
го героя, сам великий герой стал героем истинным и имеет  спокой-
ную семейную жизнь вдали от приключений, а если ему вдруг  станет
скучно, жена быстро даст понять, что с нею куда интереснее, чем с
дюжиной чудовищ..."
  Плотно сжатые губы по-прежнему кривила легчайшая усмешка.
  "Великий герой Ниал Длиннорукий, - иронически добавила  госпожа
Моргьен, которую Кречет звал Моррой. - Спаситель всей  Галлии  от
нашествия фоморов, не говоря уж о двух дюжинах иных мелких заслуг
перед человечеством."
  "Видали мы таких спасителей..." - заметил друид.
  Мысленно.
  Трудновато говорить вслух, когда голова отделена от тела искус-
ным ударом меча, сработанного сгинувшим племенем Dwaergar.
  "Видали, во всех видах видали, - согласилась Моргьен.  -  Впро-
чем, это обоюдно. Они нас во всех обличьях тоже встречали."
  "И провожали."
  "Да, уж мне-то грех возражать..." - Королеве Моря также  теперь
непросто было шевелить языком: тонкий, остро заточенный  кол  как
раз пронзил диафрагму и подбирался к легким.
  "И кто выиграл на сей раз?" - с некоторым запозданием поинтере-
совался друид.
  "Давай объявим техническую ничью, - ответила Моргьен после  не-
долгих размышлений. - Запутаемся в момент, если начнем каждый ход
подсчитывать, а результат все равно не устраивает обоих. Пророче-
ство-то сбылось, но нужно ли тебе такое его осуществление?"
  "Ладно. По рукам."
  "Ну и где теперь те руки?"
  "Там же, где все остальное..."


                         РАЗВЯЗКА

     Семь верных слов произносит тот,
     кто семь раз сумел смолчать;
     семь раз за столетье терновник цветет,
     умеющий снять печать.
     И семь парусов для семи кораблей
     поднимутся в тот же час,
     когда скажут Семеро - "в путь, скорей!" -
     в седьмой и последний раз...

  Эти слова не были пророчеством, а если даже и были, Ниалу никто
об этом не удосужился сообщить. Некому стало сообщать. И до  чего
ж бывшему великому герою это нравилось!
  Нет, иногда он вспоминал, как самозабвенно рыскал по пещерам  и
лесным лабиринтам в поисках сокровищ, на какие ни один  нищий  не
позарился бы, как совершал подвиги, достойные шестилетнего потом-
ка болезненного рода Парлана, прибывшего из иного мира в железной
лодке с огненными парусами много столетий назад... Он вспоминал -
и улыбался этим воспоминаниям, улыбался снисходительно и покрови-
тельственно. Теперь он мог себе это позволить.
  Теперь Ниал мог позволить себе многое. Мог бродить где угодно и
как угодно, мог жить в домике, который возвел для Ивин, или снова
пуститься в странствия, - на нем геасов-запретов не было. На  нем
была только сама Ивин, которая решила, что приключений ей на бли-
жайшие полвека хватит, а потому всерьез намеревалась создать нас-
тоящую, крепкую семью. Желательно, как выразилась девушка, с уча-
стием бывшего великого героя, однако ежели вдруг  оному  великому
герою былое важнее грядущего, силком его тут никто не держит. Ни-
ал не слишком задумывался о грядущем, но до минувших дней ему дел
точно не было. Ну разве что вспомнить их порой -  как  вспоминают
вчерашний сон, забавно-бредовый, но красочный.
  Однажды довелось ему услышать популярную балладу о доблестном и
славном герое, Длинноруком Ниале из Ланд, во главе отряда  добрых
демонов-дверлингов одолевшего восьмерых драконов в Лионесс, обер-
нувшегося рыбой и открывшего врата в подземный мир на Каэр Банно-
ге... и еще с десяток всяких разных подвигов, кои неустанно свер-
шала длинная рука великого героя. Отсмеявшись,  Ниал  вознаградил
странствующего барда Талиесиена последним золотым, завалявшимся в
кошеле с прежних времен, расспросил о последних новостях в Галлии
и окрестных землях, накормил добрым обедом и наутро  проводил  со
всем почетом.
  Через несколько лет он и вовсе забыл о прошлом, поглощенный за-
ботами о хозяйстве и подрастающих детях... А прошлое - прошлое не
помнило и не знало людей, ему были интересны лишь герои, предпоч-
тительно великие. О том, что истинный герой - это герой выживший,
герой, совершивший последний подвиг и переставший быть героем,  -
об этом прошлое не слышало и слышать не желало. Настоящее, вообще
говоря, этот однобокий взгляд на вещи вполне разделяло.
  ...Так и завершилась странная история, в которую даже ее  герои
не верят, в чем лично я, Талиесиен, с ними вполне солидарен.
  Истинному герою не нужно верить.
  Ему достаточно - быть.
  Быть вне странной смеси игры в камни, спектакля и  поединка  на
самом что ни на есть боевом оружии, быть вне карусели  бессвязных
событий, которую ученые и мудрецы зовут жизнью. Хотя следовало бы
именовать сей не очень трезвый бред так, как делаем это мы. Напо-
ловину издеваясь, но только наполовину.
  "Борьба бобра с ослом" - почетный титул, негласно данный  сооб-
ществом бардов общему занятию друидов и иных, считающих себя кол-
дунами и волшебниками. И герой истинный - это тот, кто не стал ни
бобром, ни ослом.
  Конечно, далеко не все, подобно Ниалу, завершают карьеру героя,
на прощание разделавшись с обоими "игроками". Тут герой, пожалуй,
немного перестарался - но поскольку в тот момент он был еще вели-
ким героем, а не истинным, обвинять его в чем-либо глупо. Герои -
вне правил. Великие герои - вне правил общества, а герои истинные
- вне правил игры.
  В общем-то, мир стоит на том, что великих героев не  интересует
общество, а истинных героев - игра, точнее, помянутая борьба боб-
ра с ослом. Иначе началось бы сражение, ставшее для жителей седой
древности источником половины мифов о битвах Хаоса с Порядком,  о
войнах неба и земли, суши и моря, дня и ночи, гор и деревьев... и
достанься победа в этой борьбе бобру или ослу, ничего хорошего из
этого не вышло бы. А так - мир цел, великие герои по-прежнему гу-
ляют по нему и свершают эпические подвиги, истинные герои - живут
спокойной жизнью среди обычных людей, не обременяя себя  избытком
воспоминаний, а я и другие умеющие видеть взираем на это со  сто-
роны, и порой радуем истинных героев эпическими сказаниями о  ге-
роях великих.
  Пока мир цел, иной истины не нужно.

                              К О Н Е Ц