Не смотря на заметно более оживленную в последние годы дискуссию, до сих пор нет достаточного изложения того, к чему же готовился Советский Союз, РККА накануне нападения фашисткой Германии. Идет постоянный спор, тем более пагубный, что он оперирует второстепенными элементами. Я приглашаю Вас, читатель в очередной раз, набросками, попытаться разобраться в вопросе, к чему же готовился Советский Союз накануне германского вторжения. А заодно и еще кое в чем.
Итак, на текущий момент существуют 2 основные версии с некоторыми вариациями. Первая, проистекающая еще из коммунистической историографии, СССР мирно строил концлагеря (в смысле, социализм), а на нас вероломно напали. Вторая, в немалой степени "посеянная" Виктором Суворовым (Резуном) - Советский Союз готовил вторжение в Европу и был "пойман" Вермахтом на последней стадии подготовки, в момент наибольшей беспомощности.
СССР проводил политику обороны своих границ, о вторжении в Европу не помышлял, а что Германия нас едва не растерзала, так к тому были причины. Не смотря на обилие аргументов в пользу этой версии, особенно в рамках контрборьбы с В.Суворовым, до сих пор нет достаточного объяснения, почему же, коль готовилась оборона, вторжение Гитлера не было отражено. Историки уводят читателя в дебри клонящих ко сну цитат, цифр и документов. Но, как известно, цифры - палка о двух концах. А документы можно толковать хоть так, хоть эдак (что, кстати, и делается) Между тем, все предельно просто. Коль страна готовится к обороне от иноземного вторжения, вторжение отражается. Если не готовится, может быть, недостаточно, соответственно, страна становится жертвой агрессора. Примеров в новейшей истории тому масса. Возьмем первую жертву Второй мировой войны. Курс польских властей мирным никак не назовешь. Да-да, не будем смеяться над этим. Польские военные бредили кавалерийскими рейдами на Берлин, причем еще до начала разработки Германией плана "Вайс". Идеи территориального возрождения Речи Посполитой были весьма популярны в Польше между двумя мировыми войнами, как популярны они в ней и сейчас. Незадолго до нападения Германии Польша вполне открыто продемонстрировала свою склонность к территориальным приобретениям, прихватив приличный кусок чехословацкой территории. И не будем проявлять в данном случае неуместную снисходительность, дескать, какая же страна не хочет себе наделов. Есть такие страны, та же Швейцария. Просто в области гос.политики возможно лишь или-или: либо страна заботится прежде всего о неизменности, защищенности границ, либо не прочь укрупниться. На почве последней тенденции и произрастает агрессия. Не важно чем она прикрывается. Да и не страдала Польша в период между мировыми войнами "малоземельностью", вот в чем дело.
Исходя из идеи "прирастания" (за счет Германии не в последнюю очередь, а кроме того, за счет СССР или любого соседа) и строились польские вооруженные силы. Характерно, что страна, вынесшая основную тяжесть Первой мировой войны на Западном фронте (Франция), едва отгремели залпы, озаботилась становлением национальной обороны хотя бы в минимальной степени. А Польше, битой Красной Армией (правда, не до конца), урок не пошел впрок. Стратегические импульсы для становления обороны страны отсутствовали. На 40 пехотных дивизий польской регулярной армии приходилось 13 кавалерийских бригад(данные взяты из Б.Лиддел Гарт "Вторая мировая война"), в грубом приближении - одна кавбригада на каждые 3 дивизии. С чем сравнить это? Да с Вермахтом и сравним. Кавалерия - мобильные войска, и о том, что лучше, подразделение на лошадях или на Pz-1(2) еще можно поспорить. Чтобы не отвлекать внимание, я позволю себе опустить детальное сравнение кавалерии и танковых войск по состоянию на начало Второй мировой войны. Посмотрим в основу, и танки и мотопехота и кавалерия - это мобильные войска, стихия которых - движение, рейд в тыл противника. Так вот, в Вермахте 1.09.1939 на 44 пехотных дивизии (К.Типпельскирх "История Второй мировой войны") приходилось 14 мобильных дивизий (6 танковых, 4 легких, 4 моторизованных). В Вермахте все-таки доля мобильных войск немного выше, 1 дивизия на каждые 3 пехотных. Однако, 44 пехотных дивизии - это лишь часть немецкой пехоты, выставленная против Польши. А если мы возьмем всю регулярную армию Германии, то соотношение пехоты и мобильных сил будет с Польшей примерно равным, а то и перетянет Польша. Как видим, по структуре вооруженных сил страна-жертва от страны-агрессора очень мало отличается. ТО есть, армия строилась в рассчете на вторжение. Опустим, читатель, не имеющие под собой серьезного основания утверждения, что вооружения агрессивные и неагрессивные не бывают. Вооружения может и не бывают, но армия неизбежно "заостряется" под ту или иную задачу. Документальные разработки польского Генерального штаба свидетельствуют о том, что в случае войны с Германией планировалось удерживать оборону (пусть не смутит Вас, читатель, слово оборона в данном случае) на польско-немецкой границе а сосредоточенным ударом с границы Восточной Пруссии и из "польского"коридора означенную Пруссию и захватить. Ничего не напоминает? Те, кто знаком с военным планированием Генштаба РККА накануне Великой Отечественной войны, полагаю, заметят, что план похож в самых общих чертах на советский. Что в случае с РККА (Белостокский выступ и Львов), что в случае с Польшей план имел серьезный недостаток. Войска на территории "польского" коридора разворачивались между молотом и наковальней - двумя группировками противника. Войска в Белостокском и Львовском выступах разворачивались в условиях двустороннего охвата противником. Никакими планами защиты своей земли нахождение крупных масс войск в обоих точках невозможно объяснить. Современные историки, увлеченные антирезуновским "праведным" гневом, соверешнно обходят этот вопрос стороной и никакого внятного объяснения такому положению дел не дают. Ссылка на всевозможные планы прикрытия несостоятельна, поскольку данные планы не содержат оборонительного зерна, они не отвечали реалиям, что и превосходно доказала действительность. Именно потому и не отвечали, что в них об обороне - крайне мало. Почти ничего.
Зато все становится понятным (в случае с Польшей), если иметь ввиду, что польские военные планировали с началом военных действий удар в Восточную Пруссию. Восточная Пруссия оторвана от остальной части Германии. Завоевать ее сравнительно несложно, хотя с точки зрения разгрома противника концентрация усилий здесь - нелепость. В районе Сувалок находилась польская каваллерия, задача которой очевидна: имея один фланг, прирытый госграницей, а позже - рекой Неман нанести удар в направлении Балтийского моря с целью расчленения и окружения вооруженных сил противника. План, при наличии некоторых минусов, не так уж плох. Требовалось единственное, чтобы основные силы Вермахта кто-то связал боем. (иначе вся идея приобретает вид законченного идиотства, что, все-таки нельзя сказать о военных Польши) Удар в Восточную Пруссию легко блокируется контрударом с основной территории Германии, если Вермахт не связан сражениями в другом районе. Польское руководство полагало, что сковывать будут англо-французские войска либо на Западе, либо на польском фронте в формате достаточно сильных экспедиционных сил. Однако, увлеченное великодержаными идеями, оно совершенно упустило из виду, что Британия и Франция просто используют Польшу для своих целей, не в коей мере не заботясь о действительной ее безопасности. Увы, такова политика.
Польское руководство приняло за чистую монету предоставление союзниками гарантий безопасности их страны. В случае, если эти решения вылились бы в действия, безусловно Польша выстояла бы и оккупировала Восточную Пруссию. Однако в плане действительного обеспечения польской безопасности и Англия, и Франция не сделали ничего. Позднее, преимущественно после войны, был создан мощный пласт научно-популярных материалов, оправдывающий подобное поведение. Но это - лишь оправдание, ставящее целью затушевать истинную роль союзников, особенно, Британии в разжигании Второй мировой войны. Характерно, что "черепаховая" скорость подготовки активных действий на Западном фронте была немедленно в разы повышена, когда речь зашла о действиях против СССР. И Франция, и Британия с началом Зимней войны (действия Советского Союза против Финляндии зимой 1939-1940гг) немедленно изъявили желание отправить свои контингенты (общей численностью окололо трех дивизий, соединения были полностью готовы) в Финляндию и немедленно же стали осуществлять помощь военными материалами. Совместно со Швецией было предоставлено 500 самолетов, 100 зенитных орудий, 75 противотанковых пушек, серьезное количество боеприпасов.(К.Типпельскирх) Пусть не смутит читателя цифра в 75 противотанковых орудий и 100 зениток. К сожалению, мне не удалось найти точную циру ПТО в вооруженных силах Финляндии на начало кампании. Однозначно можно сказать, что счет шел на десятки, может быть две сотни, но никак не более. Таким образом, помощь была оказана серьезная. В отличии от той же Польши.
Я вот к чему все это веду. Последнее время появился тезис, Советский Союз действовал также, как и иные страны в то время. Поэтому и поплатился. В целом - это верно. Но все дело в том, что остальные страны готовились к вторжению. Не к отражению действий противника, а затем контроперации, а именно к оккупации территории противника и последующему присоединению, к достаточно наглой агрессивной операции. О Польше я сказал выше. Франция и Британия весь период "странной войны" вместо организации обороны строили замки на песке в виде различного рода планов наступательных действий. ( Хотя, в таком образе действий союзников есть и политические мотивы, тем не менее в основе - все тоже - посягательство на суверинитет других стран) За что и поплатитились. Даже у малютки Финляндии были идеи вторжения на чужую территорию. По счастью, дальше идей дело не пошло, что финов и спасло.
Необходимо остановиться еще и вот на чем. Первая мировая война обнаружила кризис стратегии. Коль войска занимали стратегическую, эшелонированнуую оборону, прорвать эту оборону становилось фактически невозможно. С появлением танков и авиации распространилось теоритическое мнение , что оборона свое отжила. Собственно, весь период между Мировыми войнами в военных кругах шли разноплановые теоритические дискуссии как о методах использования новых родов войск, так и о будущем классических форм стратегии. Теория - это замечательно. Но без подтверждения своих выводов практикой она превращается в занятие для убиения времени. А практических подтверждений того или иного способа использования механизированных войск, "отмирания" обороны не наблюдалось. Более того, их не обнаружилось и после начала Второй мировой войны. Наоборот, все победы Вермахта состоялись только потому, что противная сторона не занимала оборонительных построений. Любому стороннему наблюдателю, а тем более, человеку с военным образованием это было очевидно. Кроме того, совершенную актуальность оборонительныой диспозиции продемонстрировала Финляндия в Зимней войне. Куда ни кинь, все, буквально, вопило, оборона по прежнему актуальна.
Чтобы было понятнее, я дам набросками картину стратегической обороны.
Прежде всего, для чего она нужна? Чтобы остановить противника. Поскольку супостат, не будучи остановленным и измотанным, в случае нашего наступления немедленно проводит удар под основание наступательного клина с последующим окружением нашей наступательной группировки. Именно поэтому попытки представить состояние дел в РККА накануне войны как подготовка к контрудару - это совершенно детский лепет. Контрудар без обороны не бывает. Контрудар в общей схеме - это устойчивый центр и подвижные фланги. О каком контрударе может идти речь коль у нас весь фронт, за исключением крайнего южного фланга 22 июня благополучно рухнул. А южный фланг устоял лишь потому, что там боевые действия позднее начались. Потом же рухнул и он.
А коль противник остановлен в своем порыве движения вперед, его войска понесли серьезные потери в предшествующих боях, значительно израсходованы материальные ресурсы, вот тут и настало наше время. Таким образом, контрнаступления без обороны не бывает. Мнение, будто РККА готовилась контрударом отразить немецкое вторжение, с целью чего и сосредотачивалась у границ, бесконечно наивно. Просто не было предпосылок для подобного контрудара. Остановке и изматыванию противника в предвоенных планах совершенно не отводилось места как в теории, так и на практике, что само по себе уже достаточно красноречиво свидетельствует, для чего Красная Армия концентрировалась на Западных границах.
Итак, оборона нужна для остановки противника. Если задачи его разгрома невозможно решить вне наступления, то наступление очень сложно провести без остановки, истощения противника, чему и служит оборона. Единственное исключение - внезапное вторжение. (я не затрагиваю случай позиционого противостояния) То, что продемонстрировал Вермахт. В этом случае задачи разгрома противника можно решить, "минуя" стадию обороны. Но это - лишь частный специфический случай, применимый к откровенной агрессии.
Ну, а что оборона представляет собой физиологически? Это прежде всего окопы. Инженерные заграждения и долговременные сооружения. Обширное минирование местности, гидросооружений и зданий, железнодорожного имущества. Это лишь краткий перечень. Замечу, что перекапывать страну от Белого до Черного морей не было необходимости, поскольку около половины этой территории - непригодная для ведения боевых действий местность, часто - непроходимая для транспорта.
Одной из решающих составляющих является размещение войск на оборонительных рубежах, а не в местах дислокации. С этой стороны, кстати, полезно взглянуть, на диспозицию РККА на 22 июня 1941г, коль Красная Армия готовилась защищать страну от вторжения. Прежде всего что мы увидим, это размещение оборонительных рубежей (некоторые из которых имелись лишь в "бумажном" виде) непосредственно за линией границы. Вы спросите, что здесь такого, ведь войска, защищаюшие страну и должны у границ ее защищать. Эта точка зрения поверхностна вот почему. В случае вторжения противника, тем более, внезапного, все эти сооружения, даже если они заняты войскам попадают под огневой удар. То, что вторжению, да и любому серьезному наступлению предшествует мошная обработка чужого переднего края (в данном случае, советского приграничья) - аксиома военного искусства. Именно поэтому держать собственные войска непосредственно у границы в предверии вторжения противника - верх безразсудства. Называть советских генералов идиотами не будем спешить, хотя, и это имело место. Так где же войска размещать тогда? На удалении 50 и более километров от границы. Почему? А потому что этот район противник не достанет артиллерией, не говоря уже о стрелковом оружии. Этот район он не увидит в стереотрубу. В этот район нелегальной агентуре, забрасываемой через границу сложнее проникнуть. ТО есть первые оборонительные линии должны отстоять от границы на полсотни километров. А в оставшемся промежутке - дозоры, минирование дорог, инженерные заграждения. Время преодоления немецким танком Т-3 по шоссе 50км. на максимальной скорости - 75-90 минут. Это - при условии что шоссе свободно от препятствий и мин. То есть с момента вторжения сухопустных войск силы обороняющихся имеют минимум час для приведения себя в боевую готовность. А при условии заграждения дорог - 2 часа и более. А теперь, уважаемый читатель, если Вы серьезно интересуетесь историей Великой Отечественной войны, можете провести собственное расследование на предмет, многие ли из частей Первого стратегического эшелона (особенно, пехотных дивизий) имели 2 часа и более на подготовку ко встрече с противником. Вы, думаю, придете к неутешительному выводу, часто подразделения вступали в бой сбухты-барахты. Брест - достаточно красноречивый пример. Не смотря на то, что там дислоцировались (но, не занимали оборону) несколько дивизий (одна танковая,кстати, 22-я) оборона города и крепости с первых же минут войны носила суматошно-неорганизованный характер прежде всего потому, что противник сосредоточенным огнем, кое-где, даже пулеметным, нанес сильный урон подразделениям и нарушил их управление. В этой обстановке даже упорное сопротивление на некоторых участках роли не сыграло, поскольку целостность боевых порядков была нарушена. А кроме Бреста в аналогичной ситуации из числа танковых дивизий оазалась 29-я в Гродно, правда, она понесла меньшие потери. А Брест открыл дорогу вглубь страны, поскольку на глубину оборона не была эшелонирована, а дороги, железнодорожная и шоссейная, с первых же часов оказались в руках противника. Читатель, прошу Вас положите, руку на сердце и скажите, это похоже на организацию обороны?
И еще несколько слов о Бресте. Точнее, не только о нем. В районе Бреста имелось несколько дотов. Читая описания начального периода войны, можно встретить, то, как геройски сражались их гарнизоны и...как многие бойцы погибли, не успев добраться до дотов (или окопов, если таковые имелись). Здесь мы видим еще одну характерную черту - даже там, где имелись подобия оборонительных сооружений, они не были заняты войсками. Неискушенному человеку может показаться, что в этом ничего страшного. Это не так. В предверии вторжения противника, тем более, в реальной ситуации мая-июня 1941года, когда война буквально висела в воздухе, вывод войск из мест дислокации на оборонительные рубежи имел первостепенное значение. Имел потому, что сами по себе окопы, доты без войск - это безсмысленные ямы и бетонные коробки. Супостата ими не остановишь! Однако, что интересно, занятие войсками оборонительных линий являлось, с одной стороны, иннициативой местных командиров (командующих округов и армий), с другой практически везде осуществлялось уже ПОСЛЕ немецкого вторжения. Более того, само оборудование оборонительных рубежей также нередко велось уже после немецкого вторжения. Так, в частности, согласно боевого донесения командарма-10, моторизованные дивизии 6-го и 13-го мехкорпусов 22 июня оборудовали оборонительный рубеж по реке Нарев. Как же они до этого к обороне готовились? Да и почему моторизованные, а обычная пехота где? А если чуть шире взглянуть, получится картина еще "краше"; под тем же Брестом все мосты противник захватил в целости. И не только под Брестом. С началом войны остальные мосты начали спешно минировать, привлекая любые подручные силы вплоть до подразделений механизированных корпусов. Тем не менее, спустя почти неделю после начала боевых действий Манштейн практически в целости захватывает важные мосты через Западную Двину. Это подготовка к отпору?
А ведь за небольшим исключением, присоединенные к СССР территории в 1939-1940гг. - это аграрные, малоразвитые регионы, идеально подходящие для организации обороны. Но что интересно, военное строительство в этих регионах интенсивно велось, но сугубо оборонительное - в очень ограниченных масштабах. Да и то, как показала война, оказалось малополезным. В рамках полемики с В.Суворовым(Резуном) некоторые авторы объясняют подобное строительство насущными проблемами защиты рубежей. Это утверждение непрофессионально в военном плане. Защита страны как раз острейше требовала обратного - материальные ценности и войска не держать у границ. Выше я назвал 50 километров. Но это - без учета воздействия авиации. А если учитывать авиационное воздействие противника то оборудование основных линий обороны следует отодвинуть еще восточнее. При скорости в 300 км/ч немецкого бомбардировщика он пролетит 50 км за 10 мин. Время недостаточное для организации перехвата, даже если этот перехват разрешен. Сами решайте, уважаемый читатель, где все потребное размещать.
Как я уже сказал, сама по себе местность новых территорий благоприятствовала обороне. А кроме того, имелся фактор такого порядка, Красную Армию не любили хронически. А еще более невзлюбили после проведения НКВД акций различного рода. Эта нелюбовь и сейчас довлеет в отношениях к нам прибалтийских государств, Польши, отчасти и Украины. И вот что получается. За год-полтора до начавшейся войны СССР присоединяет новые территории под предлогом повышения безопасности страны. Настроены там инзначально не шибко охотно по отношению к русским, а уж после вступления в СССР местное население в немалой части только и ждало, чтобы ударить в спину армии. Во Львове, едва немцы перешли границу и об этом стало известно, началось общегородское антисоветское восстание. Аналогично - в Прибалтике. Так вот, на территориях этих, кроме военных соображений, представляет весьма сомнительную ценность размещение крупных армейских соединений в силу враждебности местного населения. В случае вторжения противника велик шанс развертывания партизанско-диверсионного движения во фронтовом тылу. Необходимо сначала привести к знаменателю местное население, а затем уже разворачивать оборонительные работы. Это столь же очевидно, как и ежедневный восход солнца. Более того, руководство страны само прекрасно понимало выгоды и опасности партизанского-диверсионного движения, не случайно, едва удалось оправиться от первоначального шока, началась интесивная работа в этом направлении.
А что же в реальности? В реальности во Львовском выступе находились 3 армии ( 6, 26, 12), 4 механизированных корпуса (4, 8, и ближе к основанию - 15 и 16) плюс приличное количество авиации. Кроме того, что весьма многое из этих сил с первых же дней войны попали под удары партизан, ВСЕ механизированные корпуса оказались вдали от решающих направлений ударов противника. Что ж это за оборона такая? Вот, извольте (основание - Е.Дригг "Механизированные корпуса РККА в бою" АСТ, Транзиткнига, 2005г.):
4МК день 22 июня провел сравнительно спокойно, сосредотачивая свои части во исполнения приказов командарма-6 Музыченко И.Н. Хотя уже в этот день корпус начали "растаскивать", мотострелковый полк одной из танковых дивизий остался гарнизоном во Львове, а два танковых и мотострелковый батальоны получили локальную задачу. Но уже 23 июня на него посыпались приказы, иной раз не стыкующиеся друг с другом, в результате которых корпус большей частью колесил.
8МК в 5.40 устра был поднят по тревоге и весь день сосредотачивался в резерве 26А. В 20.40 22 июня копус получил приказ командующего Юго-Западного фронта на выдвижени в новый район. На следующий день, едва головные части достигли указанных в приказе рубежей, корпус вновь был перенаправлен в другой район, на этот раз, приказом командарма-6. До начала боев основные силы корпуса успели пройти 495км (примерно, одна танковая заправка топливом)
15МК в 4.45 по вскрытии "красного" пакета начал выдвижение в указаные в нем пункты. К 6 часам вечера основные силы корпуса закончили сосредоточение, после чего во исполнение нового приказа комкора дивизии стали выдвигаться к новым пунктам. Основные силы корпуса начали активные бои только 23 июня, причем - во многих случаях неудачно. К вечеру 23 июня был получен новый приказ командования Юго-Западного фронта, испоняя который корпус снова вынужден был активно перемещать свои части.
16МК вышел в из мест дислокации только в 9 часов утра 22 июня. Сосредоточение заняло около суток (в условиях, когда дорог каждый час) , хотя некоторые подразделения прибывали и дольше. Здесь же из корпуса была изъята 39ТД на усиление 17ГСК. До начала войны придать танковую дивизию горно-стрелковому корпусу ну никак было нельзя.
Как видим, кроме того, что войска располагались в условиях невыгодной диспозиции и враждебного местного населения, они еще и вне исходных позиций находились. Да и какова ценность этих позиций, коль едва появившись, подразделения уводились с них на другие?
Я здесь завел речь о механизированных корпусах. Остановимся на них немного. Прежде всего, само их существование (на 22.06.1943 в разной степени готовности в РККА находилось без малого 30 мехкорпусов) с точки зрения обороноспособности страны весьма сомнительно. Просто не нужны такие крупные мобильные формирования в оборонительных сражениях, да еще таким количеством. Необходимы более мелкие и гораздо большим числом. Что, собственно, и имело место; с середины июля 1941г. мехкорпуса ликвидируются, на их базе создаются сначала танковые дивизии, позднее - бригады. Поэтому не надо даже исследовать эффективность организации механизированных корпусов, не надо исследовать их боевое применение и прочие вопросы. Не надо многие страницы посвящать исследованию "золотого" сечения мехкорпуса и танковой дивизии. Это - мелочи, пусть может и важные, но неизбежно уводящие от сути вопроса. А суть в том, что механизированные корпуса невозможно было исспользовать в оборонительных сражениях и командование РККА это прекрасно понимало. Почему не нужен мехкорпус в обороне? Из-за сложностей управления. В обороне танки необходимы в качестве средства поддержки пехоты, малыми группами, а не в качестве крупного инструмента рейдирования, что и представляет из себя мехкорпус РККА образца 1940-1941гг. Именно поэтому мехкорпуса с первых часов войны и стали растакивать; пехотным соединениям требовалась поддержка, чтобы, как я уже сказал выше, противника нет, не разгромить, хотя бы остановить. А если объединить неудачную дислокацию мехкорпусов и их сомнительную оборонительную ценность, отсутствие мероприятий по постановке корпусов в оборону, мы получим одно, но совершенно очевидное: 30 механизированных корпусов РККА, начало созданию которых было положено всего за год с небольшим до войны, не являлись средством обороны страны. Чтобы прийти к такому выводу, не надо толстых томов, досточно нескольких абзацев.
И два слова о неукомплектованности мехкорпусов. Вообще-то, это соверешнно второстепенный вопрос. Как я уже сказал, мехкорпуса для защиты страны не нужны ни в таком количестве, ни в таком качестве по крайней мере, в фазе отражения вторжения противника. Но коль уж они завелись, был простейший выход, те, что более укомплектованы - отвести в тыл и держать в резерве, те что менее - обратить на формирование танковых бригад и танковых подразделений в стрелковых дивизиях. Или наоборот. Но и это сделано не было. А между прочим, в течении года перед войной, когда уже была сокрушена Франция, танки были изъяты из стрелковых дивизий РККА, а танковые бригады расформированы. Это защита страны?
Продолжим. О гибели нашей авиации в первые часы войны на аэродромах достаточно известно. Хотя вообще-то самолет должне в небе гибнуть. В размещении фронтовой авиации никаких признаков того, что готовится отражение вражеского вторжения не было. Простейший математический эсперимент дает нам цифру 70 и более километров - удаление от границы, самых передовых аэродромов. Не будем упускать из вида, что размещение аэродромной сети должно быть привязано к наземным войсковым построениям. Оно и было привязано. Наземные войска скапливались у границ. И авиация скапливалась у границ. Прежде всего, истребители, поскольку они обладают сравнительно малым радиусом действия и разместить далеко в тылу их не получится. С началом войны мы именно истребители в первую очередь и потеряли, потеряли на земле в ходе вражеских штурмовок. И клубочек завертелся: потеряли истребители, стали беззащитны с воздуха, стали беззащитны с воздуха...и так далее. Немало дегтя добавило и отсутствие наземной обороны. Немцы легко прошли неоформленные боевые порядки боевых частей, а за ними - все те же аэродромы, вынужденные спешно эвакуироваться. Паника, суматоха, нарушена связь. Это оборона?
Далее...далее я остановлюсь. Я не ставлю себе целью провести скурпулезный анализ диспозиции РККА накануне Великой Отечественной войны. В рамках статьи это невозможно. Некоторые подробности взяты мною, что говорится, навскидку. Меня можно упрекнуть, что я пересказываю Виктора Суворова. А я бы его не пересказывал, если бы наши дипломированные историки потрудились не заколачивать длинный рубль, построчно "опровергая" (точнее будет сказать, придираясь к фразам) В.Резуна, а сотворили достаточный труд, рассматривающий вопрос подготовки РККА в основе. Вместо этого что мы имеем сейчас? От полемики с В.Резуном дымится не только бумага, но и Интернет. В приступе обличения господа историки выдают перлы вроде того, что Пе-2 был естественным развитием Су-2 (хотя вообще-то развитием "Иванова" был Ил-2, оба самолеты поля боя, тактические, по современной классификации, один более дешевый и менее эффективный, другой - дороже и надежнее. А не средние бомбардировщики, как Пе-2, Ту-2, Б-25 и пр.). Я умышленно нигде не называю фамилии тех, кто не прав. Поясню, не хочу вгонять в краску, кроме того могу быть неправ как раз я, тоже ведь запросто (нет у меня исторического диплома, что поделать). Понимаете, уважаемый читатель, в чем весь нюанс, современные дипломированные историки просто в силу подготовки не способны к серьезному анализу, мне кажется. Я сразу прошу простить меня профессиональных историков. Но ведь эти люди избрали историю своей профессией. Да, я не согласен с положением дел в отрасли. Как нам будущее строить, когда мы с прошлым не разберемся? А как нам с прошлым разобраться, когда какую популярную книгу по истории не возьми, половина - цитаты, другая половина - очень слабенькое их осмысление. Анализ же и не ночевал, как говорится. Да цитат мы и сами каких хочешь найдем, так ведь? Нам нужно исчерпывающий анализ, логическая схема, это было вот так, потому что вот эдак, так как сами, любители истории и обыватели, не всегда адекватно можем прошлое оценивать.
Какое отношение имеет малый запас хода танков РККА накануне войны к вопросу отражения немецкого вторжения, если серьезно подумать? Никакого. Коль танки технически изношенны, в землю их, закопать по башню, да еще бруствером обнести или мешками с песком обложить, в экипаже 1-2 человека оставить, остальных в тыловой резерв. Благо основная часть изношенного парка была в западных округах сосредоточена. Все. Что изношен танк, что не изношен, принимать участие в отражении нападения он МОЖЕТ. А в наступлении? И в наступлении аналогично. Просто перед вводом соединения в прорыв проводится отбор матчасти. Далее, немаловажный вопрос, ремонтно-восстановительная служба. В 1941 году мы не увидели, как она действует (за исключением, отдельных случаев). По довоенным же документам можно сказать, по крайней мере, это была жизнеспособная и достаточно эффективная структура. 15-20 моточасов ресурса имела подавляющая масса танков РККА накануне войны, а это - 300-400 км от границы, район основных сражений. То есть основная масса танков (при условии стратегической иннициативы за РККА) отвечала минимальным требованиям. Те же из них, что выйдут из строя (не все в одночасье, заметим) "приводились в чувства" силами ремонтных подразделений, в состав которых могли быть включены и заводские специалисты. И снова в бой. Все. Те, что на 22 июня были не на ходу, вполне могли быть введены в строй, ведь не на следующий день РККА в бой собиралась. Ничего сложного, как видите. Хоть изношен танк, хоть неизношен, он принимать участие в наступлении МОЖЕТ. Разумеется, не вся списочная численность с точностью до единицы, но основная и достаточная масса.
А между тем, своего рода лоббированию темы изношенности танков не один десяток страниц посвящен. К сожалению, впустую, ибо выводы делаются достаточно странные. А то и вовсе не делаются, главное - опровергнуть всеобщего паяца В.Резуна.
По счастью, встречаются и дельные авторы, как, например, упомянутый мною выше Евгений Дригг. Его книга о мехкопусах написана не только без ставших практически, традицей, выпадов в адрес Суворова-Резуна, но и, почти без выводов, дан чистый фактический материал, очень обширный и подробный. Это - действительно историческая работа.
А с другого фланга что? Да ничего. Отбрось у антирезунистов их труды по опровержению опального экс-соотечественника, их ценность как профессионалов...вобщем, небольшой окажется. Можете сами, уважаемый читатель, подобный эскперимент провести. А в чем дело? Просто об истории Второй мировой войны невозможно писать, не будучи достаточно знакомым с военным делом. Не с марками танков, грузовиков и номерами дивизий, тем паче, не с цитатами и мемуарами, а с тем, каким образом это все дело должно участвовать в войне, чтобы победить. Тут, если угодно, не менее талант полководца нужен, чем при непосредственном управлении войсками. Поскольку именно военная компетентность позволит обнаружить, то, что стоит за рамками цитат, документов и воспоминаний - суть. Ее до конца не скроешь, тем более, от потомков.