Элтон Иван : другие произведения.

Маяковский в вино-водочном

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

Маяковский в  вино-водочном
Часть D


  *   *  *


Кусок спины,
Остатки мыши
В узле струны
Летает Миша.

Компьютер сдох,
Его хоронят.
А Миша - мох,
Но кто - уронит?

Душа поет
В аду тернистом.
А здесь - азот
И яд лучистый.


Так хорошо
Не быть и сдохнуть
И в порошок
Грибнистый ссохнуть.







*  *  *


Выше солнца
На мертвой  пленке эфира
Мозг в тисках
Хватает черную лиру.


Слог кирпичный,
Жажда злата
Но в итоге - ствол циничный,
Друг горбатый.










*  *  *



Она
Уж хороша лишь потому, что может лечь
А больше - блядь - ни чем
И  - в печь.



Царица переда расплылася фонемой,
Она поет, она сосёт.
Но это - прежняя система,
И прежних дум полет.


Когда засохли  молодость и счастье
Остались лишь часы
Она кладет их в лоно, чтоб ненастье
Сбежало капелькой росы.

Она....
Кричат оркестры, раздражая нервы
И после сна - топор
И смерть - как рванье плевры.












*  *  *


Александор, Александор
Прыг  да скок
В голове - скафандр,
А на жопе - бог.





А



Миллионы клеток
Желтый перегной
Засасывает деток
Адский зной.


День и ночь, день и ночь
Эскалатор
От желаний прочь,
После - только даты.


Варится биомасса,
День и ночь, день и ночь,
Вчера была раса,
Сегодня - минералов дочь.

Коксуются угли,
Нефти наливаются.
А пока - гугли
В головах планктона маются.


Бытие - случайность,
Точно в доме - мышь.
Местами - гениальность,
Но потом - пшшшш.


*  *  *


Ночь  раскинули кожу,
Синий дисторшн.




Отходняк в стихах


CD-расставанье
Урони на пол кости
Обрезание
Мозговой трости


Ча
Ча
На небе ни грача
Ча
Ча
На небе ни грача


Ночь - смерть
Headphones
Мысленная седь,
Пропита совесть.


Не живи
Мир не мучай
Муравьи
Будь ими на случай.


Ча
Ча
На небе ни грача
Ча
Ча
На небе ни грача






*  *  *

Гудят, трубят поезда
Друзья зеленые, седые.
А ты поэтесса, ты - пизда,
Не любишь истины простые.






*  *  *

Снаряды
Наташа, Наташа
Т-34
Т-35


Идет, бросаясь муравьями
Муравьи лезут из ушей
Лезут из ноздрей
Лезут из пизды



Зовет Север
Север синий, злой
Зовет принять его
Взять его черным стволом.


Т-36
Т-37
Т-38
Т-39

И вот - Северы.
Тюмень, Тюмень,
Два ствола Тюмени
Три ствола Тюмени

Наташа лежит на снегах
И муравьи бегут, захватывая окресность.
Муравьи побеждают.
Муравьи сильны.


Дизель злобно кричит в мозгах.
Блестит снаряд - готов к запуску.
Север познал течение страсти,
Север поет, Тюмень возродилась.


Т-40.
Т-41.
Т-42.
Т-43.

Т-44.
Т-45.
Т-46.
Т-47.







Наташша



Трудно получить, трудно лечить.
Трудно получать, трудно Наташшей стать.
Летят самолеты - кричат.
Летят вертолеты - молчат.


Жар поэтический.
Пара рифм ежовых
Пизда - дело циклическое,
Новое.


Каждый псевдочеловек,
Каждая блудница вавилонская
Знает - короток век,
Об этом знал и Яблонскис.


Низким - низкое.
Недопоэтов - тьма.
Идет наташшесклизская
Слов  тюрьма.

Пишем, пишем и подтекаем.
И - дань паукам.
Ибо - в человеке всегда летает
Несколько оконных рам.



Трудно получить, трудно лечить.
Трудно получать, трудно Наташшей стать.
Летят самолеты - кричат.
Летят вертолеты - молчат.




8


Пустота
8
Дырку от бублика
В гости просим




9


Голос безголоса.
Чешуя души отпадает.
Ты сбрила волосы.
Тебя мотает.


Одеваешь кеды.
Включаешь раздатку.
Кому - мопеды,
А кому - журнальная матка.






10

Пришло письмо
Пишет Андрэй.
А стаканное тесьмо
Бери - без облома - кричи: эй, налей!



Кусты под окном.
Кусты, кусты.
Кусты под окном.
Кусты, кусты.

Новый человек стал дрочить интернетом.
Это плохо.
Плохо и то, что лето,
И то - что нету бога.


В принципе, его никогда и не было.
Его придумали богатые, чтобы ебать мозг.










*  *  *


Заканчиваются собаки.
Я поймал в небе орла.
Держу его в клетке.
Я чисто радуюсь, что могу кого-нибудь задрочить.


А он молчит.
Орлуша.
Хотя сам Орлуша - очень плохой поэт.
Или вообще - не поэт, но речь не о нём.


Речь о том, что есть Сява Волк.
Он есть, он существует.
Он живет в каждом из нас,
Сява Волк, Сява Волк.





*  *  *


это эмо-высер эмо-человека. это эмо-вампиризм. он поел, ему хорошо. тебя поели - тебе плохо
Вызов из Москвы, вызов из москвы, вызов из москвы
Но есть волки, чтобы есть
А есть и комары, чтобы сосать, хохотать, разбегаясь на лыжах собственного эгоизма





*  *  *


Мы знаем, мы знаем, мы знаем.
Что черное дерево Гуя есть смысл.





*  *  *



Проколотый глупостью  мир.
Старуха, зашившая пленку.
Хочет играть
В  20-летнюю японку.


Если купишь - значит, примешь глистов,
Радуясь зареву.
В Интернете много постов,
Много всякого парева.






Маяковский в вино-водочном. Part H.




Глаз объектива. TMP. Лес.
Восставшее облако космоса.
Псевдочеловек, в кожухе мира.
Псевдочеловек, в кожухе мира.


Голос за кадром: идет Валя Карпова,
Ее симптоматичность, всплески зевоты,
Обмотки 0.5, якорь, промежность....
-Играть, - прокричит гомеостазис.


-Я активирую новую плоть,-
Говорит система, говорят синие блики,-
Целостность важнее гигантов,
Целостность важнее личности.

Отслеживая клетки,
Отслеживая опасность,
Гомеостазис растит поколенья,
И в каждом сегменте - спецчеловек.

Чаще всего он - дежурный,
И у него нет задачи.
TMP. Много мусора и говна,
Много движений по смытию кала.


Валя Карпова также дежурит.
Но сигнал не пришел. Может - и не придет.
Потому - активаций не ждите,
И вот - стихи из дежурства,

И - проза дежурства,
Гегель дежурства,
Кант дежурства, и Ленин дежурства,
Возможно - и пару томов дежурства.

....И потянутся пути....
Окольные и бесконечные....
Но это - нюансы,
И вот - Валя Карпова приходит к Вечеровскому.

-Здравствуй, - говорит она, - здравствуй, Вечеровский,
Ты есть пыль, пыль!
Кто ты по сравнению с моими симптоматическими стихами,
Откажись, Вечеровский!

В промежности Вали кричит генератор,
Нет равных страсти ее на земле,
Нет равных по силе желаний, по жару матки,
По сигналам, по мегагерцам, отданным вне.



-Я везде, - говорит она Вечеровскому,-
Не важно, чем занят ты, Вечеровский,-
Я - Валя, я - гомеостазис,
Я - навсегда, ты - никогда.




Вечеровский берет пистолет,
Он уходит в синюю, вечную, полночь.
И  - тотчас - отдача сигнала,
И выключен спецчеловек.


Валя не помнит, что был Вечеровский,
И, возвращаясь к своим тараканам,
Все также ждет нового чуда,
Нового входа в горящее лоно.











Песня под новый год.

Под новый год мечтают люди о душе,
А лес стоит, он черный, в ниглеже,
А на окошке кактусы бухают,
Они в прогрессы гаджетов втыкают.

А полосатый и ебливый кот,
Он как всегда, лишен забот,
Он томно яйцами играет,
Он снег лизаньем нагнетает.

По телевизору - пурга,
Словес тупейших кочерга,
Но вот - Медведев, друг людей,
Пиздит о многом, чародей.

Он говорит, что будет классно,
Что мы рецессию взъебем,
И год девятый  не напрасно
Трудом и бдением  зальем.

А у кого не будет денег,
Кто будет видеть лишь отсос,
Тот пусть представит, что он - гений,
А может - вовсе он Христос.

Пускай он выйдет на мороз,
Пускай подрочит на мента,
И крикнет: ебанный же стос,
Я получил опять болта!

Но мы опустим это дело,
Ведь все в душе мы - господа,
Нальем мы водкой свое тело,
Олимпиаде скажем: да,

Салат из крабовых поленцев,
И дочь достатка - колбаса,
На оптимизм настроят сердце,
А также - прочие сердца.











Возвращение.

Интуитивный звездный свет грибов.
Зеленый плеер, амстердамский свет.
Баллада спорыньи на утреннем собраньи,
Веселый гон бобров, играющих в очко.


Меня уж нет, давно уж нет.
Эритроциты севера продажны.
Слова во тьме кричат: не будет олигархов,
И прочей xyetы, завернутой в рулон.

Дешевый способ заторчать
Давно заставил жизнь кричать,
Играя думами минутных истязаний,
О том, как весело в седых полях.






Винтаж.




Человека умножить на ноль,
Полуруки отставить на завтра,
В кармане останется соль
Недокуренного марта.

Закричать - есть ли в облаке разум,
Когда слышится грохот мозгов?
Это череп разбился вазой
Разлетелся в теснины углов.

Тихо Карлос в лампочке стонет,
Замечаемый только собой,
Он внутри, и никто не уронит
Его на пол осенней порой.

Я курю одинокие зори,
И табак - это северный стиль,
Когда воздух зимою напоен,
Ты себя за спасибо прости.

Пусть навеки уйдут обезьяны,
Может - в клетки, а может - в туман,
Где сиренево-синим изъяном
В Маяковского влит океан.






Улицы Изогнуты.



Улицы изогнуты.
Мыло вставлено в паз.
Земля Иваном содрогнута,
Но и Америке не до нас.


Она ж прошлифована
Членораздельем, бортами,
И тело ее согнуто,
И сзади воткнуто знамя.










Таблетки.


Змея. Одиночество. Шорох таблеток -
Словно скрип траходромной софы.
Человек появляется в сетке из клеток,
И мысли его - шурфы.








Смерть.


Смерть хороша, будто влагалище юной зимы,
Когда солнечный рот затаскался, умчавшись, зашкалив.
И молод лишь тот, кто может запарить.
Кто может поэтить перпендикулярно сумы.










Иваны.


Иваны запаяны в банки, пробирки.
Иваны друг друга едят,
А тот из Иванов, что правит бутыркой,
Знает, как сделать салат из ребят.










Поездка в Красный Конь.


Высоты стиля.
Стиль постиран.
И дырка в пачке - это крылья,
И брак - отрыжка из складов.
Продай, подай стограммы снов.

Когда менты меня заметят,
Я накладную заприветю.
За просто так - не человек,
За бабки - дрянь, за веком - век,

За годом - банки от варенья
И мощь от силы тяготенья,
И в институте - мина вновь,
И та, одна, что влита в кровь.

Один идет, другой - постиран,
Один - сосед, а третий - Ирод,
А все другое - маета,
Средь жарких августов среда.



















Парклайф.



В субботнюю ночь
Западло усилило ГОЧС.

Я шел переулками, в сумке  - парклайф,
И ты своим ртом намечтала мне кайф.


Можно жить, а можно - вязать,
Можно кошек в угол зажать,
По ходу дела, и  то - поясняя,
Что жизнь - это жисть, как ручка от рая.

Звезды - намордник.
Сергей опечален.
На лоне у родины.
Север отчаян.


Брежнев навеки в раю отдыхает,
Брежнев мечты в томных девах сверяет.
На встрече у водки наш коллектив,
И месяц сияет, сомнения слив.


А там, в черной сумке, играет парклайф,
И рот твой готов наиграть новый кайф.











О дураках.


Прекрасно говорить себе, взрастив в себе себя,
Не думая о прочих, игнорируя иванов.
Прекрасно мыслить, вдыхая чистый горизонт,
Как каплю - чистую в космичности своей.


Не видеть дураков. Быть механизмом в схеме мирозданья,
На том участке, где лишь блажь и свет,
И вырвать провода, разбить все мониторы,
И слышать голос утра в синей глубине.



Но утро настает, и полон голосами мир,
И непричесанных умов приходит строй кричать, бороться,
Торчать от собственной хуйни, завязанной в слова,
Завязанной в романы по мотивам фильмов о ванн дамме.












*   *   *


В ванной, в синей бутылке,
Завелся гомункулус.





























Коричневое


Коричневый адтейт. Тузики.
Мусора, мусора - это не игра,
Истину детям знать пора:
Просто так не бывает музыки.

Здравствуйте, кузнечики,
Здравствуйте, муравьи,
Зачем рифмуете слово беспечное
Что ищете, бежав из норы?

Домохозяйки - мыть!
Стирать!
Жарить пирожки!
Прекратите стишата писать,
Прекратите маткой кричать!
Сожгите свои стишки.


До начала рунета,
До синеватых кодов
Все было одето
В одежду нужных цветов.


Рабочий - работал,
Вор - воровал,
Царь - правил,
Слесарь станками играл.


Пирожочница из пирожочной
Пирожочила.
Пенсионерка
Жизни убор итожила.

Раковыми рядами бляди стояли,
Они не пели и не писали,
Им говорили: упасть, сосать!
И все было мирно: ни дать, ни взять.


И вот - гиперразметка,
Лебедевы и Мошковы,
И так в писатели
Пошли Пирожковы.....






Скорей!

Скорей бы смерть, скорей, скорей!
И голова, сосуд идей,
Погаснет, яды выделяя.
И будет радостный покой.
И разразится черный зной.
И черви дружною толпой,
Придут, смеяся и играя.








Деньги


Счастье близко, счастье далеко,
Крабом быть прекрасно, крабом быть легко.

Крабом быть светло!
Крабом быть пиздато!
Вот берешь - гребешь веслом,
И гребешь лопатой.

Клешнями играя,
Щелкаешь, поешь,
И не надо рая,
И не страшна ложь.

Деньги - это братья,
Ближе, чем отцы,
Это - по понятьям-
Счастья огурцы.









Ложь


Хотите жить весело, с карамелькой за щекой -
Карамелькам знайте цену,
В карамельках - зной.

Ложь есть не попытка обмануть,
Это просто - страсть - желанье жить
И онана седого ртуть.


Ложь уж в том, что мы живем,
И как будто будем жить forevo
В промежутках меж адов и дьявола посевов.











Путешественники даты

Путешественники даты-
Они кое в чем сильны,
Их одежды - это латы
Жесть из кожи Сатаны.

Он мозги переливает
Как парное молоко
И великий синий свет
Языком его играет.

Путешественники чешут
На одной и трех ногах,
И податливые чешки
Им приносят кавардак.

Начинаются ученья,
Индикаторы орут,
А туманных сексов пенья -
Это третий атрибут.
Путешественники смело
Начинают страсть лизать,
И рассвете бледно-белом
Надрывается кровать.





*  *  *


Заканчиваются солнечные дни,
Заканчивается солнечное блядство,
В глазах у зайцев - синие огни,
Они летят домой. Им некуда деваться.

Навеки зайцы любят небеса,
Они - как корабли с иными парусами,
Но также могут дерево тесать
Своими страстными и сильными зубами.

Они включают двигатель, и вот
Темнящий опиум по капсулам плывет,
Пилоты закрепляют такелажы,
И начинается игра душевной стражи.


Уходят зайцы за покров небес,
В листы торжественных галактик,
Где правит балом жидкий красный  бес,
Любитель секса и тревожных практик.






Кровь


Женщины помидорья громко мычат,
Но доят не их. Они сами доить хотят.
Хочется крови, но реальность - не мент,
И в рот похотливый течет экскремент.


На башне б высокой сказали часы.
На башни нету - только весы,
Попытка картошку и лук позабросить
И с жопой метр на метр - в королевские гроздья.


Египет и Турция, и песня про нежность,
И все королевны играют в промежность.






*   *  *

Утреннее зло
Выколет глаз солнечный газ
Съешь офисы,
Слижи жесткий диск.

Тебе 40 лет,
А умом - школьница.

Я думал - пора,
Я снял свой ремень,
Я хотел подарить свой ум,
Но - силой удара, не разумом.

Может, так и должно быть,
Что правят бал насекомые?

Мы немного отвыкли
От массовых жертв.








Чай



Он пришел - он не русский,
И я не спрашивал, и не говорил - наливай
Было и так видно - он - мордоузкий
Черный чай.

Мысли полет,
На клавиатуре - кошачья харя.
"Это я сбил самолет,
Это я стрельнул, паря".

Водку не пью,
Я с ней поругался.
"Они все в раю,
А может - в аду, может статься".

Мы вышли под черный зонт,
Небо звездело.
Может это - понт,
Слова липкого тело.


Может это - другое,
Человеко-зубы
Это раньше были герои,
А теперь - свободные трупы.





Ночь



Сладкое
Арбузы
Слоники сосущие
Я - художник проплыва медузы.


Два зла,
Как real2real
Как две сестры,
Как два гвоздя- два брата.

Грустящие эмо,
Пидоровопль.
В замкнутой системе,
Жизнь - топливо.


Кажется, что Оно жрет не быстро,
Что впереди еще много дней,
И горизонт чистый,
И вина мне налей.


Налей мне налей,
Налей мне налей.
День - ротозей,
И ночь - ротозей.

И так все впереди,
Что можно бегать и срать,
На голову другим,
Отрицая смерти кровать.

И самый многосрущий,
То же ведь думает - благо.
Может - рука дающего,
А может - без ложной отваги -
Рот берущего.


Так много идей,
И много страстей,
А день все темней,
И ночь веселей.




Бог


Бог сходил в магазин
И несет в авоське
Шар земной и детей,
Дети сидят с ножиками,
Двигают руками,
Пытаясь друг друга почикать.





Комус


Я шел мимо Комуса, и мне сказали:
Посмотри, Вань, это  - Комус, это пиздец.
Много синих ручек, много карандашей,
Это вообще - королевство карандашей.

Хоть - чеши карандашом у себя в ухе,
Хошь - ковыряйся в волосах у любимой,
Хочешь - засунь в жопу пробегающей собаке,
Пусть она покричит.

Еще можно драться на карандашах.
Еще можно мериться карандашами - 
Точно Хачик и Оник - хуями,
Еще...
Еще....
Еще можно съесть карандаш.
А еще говорят - если съесть карандаш-
Поднимется высокая температура,
И так можно закосить от работы,
Закосить - и все тут.

Еще, говорят, в Комусе много девочек-операторов,
И все они сидят и ждут любви, а любовь к ним нейдет,
Потому что сейчас кризис, и все фирмы сократили расходы на карандаши,
И нет бабла, и нет любви.


А потому - пойдем мимо,
Потому что в бабках нет ни любви, ни счастья,
В них - только зеленое зло,
Липкое, глистообразующее.







Они


Будет ночь,
Будет на свет колпак,
Им не сможет никто помочь,
Мозг высосет отец собак.

Выпрыгнет шар,
Шар золотой,
Но это - пожар
С черной водой.

Будет бороться
С лучом атмосфера
А в черных колодцах
Голод - без меры.

В даль - сигарета,
Подпаленный рог,
И вместо ответа -
Глина дорог.



Смерть


Хочу. Теплый, небритый перед.
Провалиться и забыться.
Валяться черным забулдыгой,
Блевать, крича от надрыва.

Но оставаться.
Не вылазить
Может быть - Майкол?
Нет, это случайность.

А где-то там - грешный рот,
Желающий быть порванным,
Но - не порват, это московная грусть.
Это московная невозможность.

Это Марет сказала о Майколе.
Но зачем же? Сосать!
Вернуться!
Руки убрать!


Я люблю эту слизь.
Когда все позади, и можно сношаться без перерыва.
И я  - абсолют, и ты - абсолют,
И нет никого, и нет ничего.







Недочеловек



Справа полоска,
Дым на мозгах.
Чвакают оси,
Чвак, чвак.

Хочешь быть пидором - будь!
Не молчи!
Не бросайся камнями!
Будь пидором, будь!


Странные крупы
Толчея сосудов,
Статья и бумажка,
И мыслекакашка.....


Хочешь быть пидором - будь им!
Зачем же скрывать, зачем взвешивать яйца?
Зачем утомляться в сто тысяч стихов,
Зачем - полный зоб?


Голос витрин,
Буковок шанс,
И вазелин,
Чвакошанс.

Если птица - будь птица,
Если глиста - будь глистой!
Если птица - будь птица,
Если глиста - будь глистой!


Уменье лицо открывать перед миром,
Умение честно вонять - это редкость, не данная многим.....



Если птица - будь птица,
Если глиста - будь глистой!
Если птица - будь птица,
Если глиста - будь глистой!











Собака


Собака свята.
Ее лай - струны Хендрикса.






Сообщества


Муравьи
Руки
Черный Раковый Жук Бзду

Люди несут свою мзду







Нюрра


Я вам кричал, кричал: пиздец!
Нельзя на свете жить, нельзя!
Но свет стоит, как хер, и это все,
И продолжают насекомые плодиться!


Я вам кричал с другого корабля,
Но там и не заметили, что мимо шел корабль.
Там жарили сапог, кипел седой бульон
И пахло утомительной резиной.


Теперь: умри! Не стоит кровь плодить
Зелено-синюю, как сливу.
Пусть чище воздух будет на земле,
Пусть будет меньше плесени, грибов....

Пора закончить этот путь!
Пора уйти на дно ручьев гремучих,
И салом желтым изойти, растеньям помогая
Рождать весну....









Ч.


Горизонт.
Секунды псевдобытия.
И сигарета - жизни суть.









Нет ничего


Зов минут, роды ножа.
Снова нечем дышать.
Жить - зачем?
Надо - жать.


Мимо Жаксон летит.
И пока 
Навсегда.
Никогда.


Есть бензин,
Ухо порвано сутью системы.
Слышишь, Зин,
Кроме поз нету темы.


Кроме поз - воровство,
Пустоложство.
И грибов торжество:
Одноножство.


Раздевайся до мяса,
Все равно день придет - до костей.
Ночи темная ряса
Будет мамой твоей.












Остаток сигареты



Остаток сигареты, словно кость
От мамонта, ушедшего в промежность,
Где дьявол хохотал, и обитала злость,
И Фрадкин не родил свою "Про нежность".


Ушли лучи, чернильница стоит,
И звезды плавают, играя потрохами.
И голос глупости сиянье веселит,
Что брызжет между желтыми мозгами.







Ч2.



Ч-2.
Ось
Музыкальных гангрен,
Кухаркина злость-
Стихи про член.


Синий бэкграунд,
Нах-1, нах-2.
Но и кухонный андеграунд
Задрачивает города.









*   *    *

Не загрузись, торчи, играй жирами,
Лижи себя, не думая о том
Что где-то в космосе играет бога знамя.






 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"