Раньше каждый вечер, когда
из Киева в Москву отправлялся поезд Љ2,
на вокзале звучал марш "Прощание славянки"
Провожала его с непременной надеждой на встречу,
В мирном мире росли без опаски кровавой войны.
А "Прощанье славянки" - из фильмов и где-то далече,
В жизни дедов, чьи судьбы войной сожжены.
Целовались, грустя, так обидно - опять расставанье!
Знали точно - всё будет, как планы сложили они.
Но вдруг марш зазвучал, и мурашки по коже, рыданье...
И в ушах стук колёс, крик прощальный и грохот брони...
Мирный день, мирный год, и курсанты из отпуска едут,
И причин нет девчонкам, как будто, сегодня рыдать...
Вот отец закурил, заведя с кем-то рядом беседу,
И, слезу утерев, Бога просит о милости мать...
И Москва принимает курсантов, и учит наукам,
И стратегиям разным премудрым в ведЕньи войны...
И теория их не пугает, и глупо о муках,
Крови, грязи в столице болтать без причин, пацаны!
"Марш славянки" забылся, и будни его поглотили.
Офицерскими женами стали девчонки потом.
Но теорию пресную в практику вдруг превратили
И Афган, и Чечня и бои миротворцев ООН.
Зря, поэт, бередишь, ведь твоими словами не лечат,
Или лечат? Но мёртвых стихами назад не вернуть...
Провожала его с непременной надеждой на встречу,
Но "Прощанье славянки" другой им наметило путь...
.