Беренис жила в доме сэра Рупина дней десять, когда начала привыкать к своему положению. Обязанностей у нее почти не было, кроме той, что утром и вечером она должна была встречаться с дядей и рассказывать ему о проведенном дне или о планах на сегодняшнее времяпровождение. В ее распоряжении была большая библиотека и почти все время Беренис проводила за чтением.
- Я нахожу, моя дорогая, - как-то заметил сэр Руперт, - что твоя матушка мало занималась твоим обучением. Не нужно ее упрекать в этом, должно быть у нее хватало других забот, кроме того мы можем это легко поправить.
Со следующего дня в обществе Беренис появился еще один собеседник, который стал не только обучать ее манерам, свойственным девушкам ее положения, но и направлять ее безсистемное чтение в нужное русло. Это был аббат с соседнего монастыря, отец Игнатий, довольно старый, но бодрый и словоохотливый. Вот уж с кем можно было отвести душу! В молодости отец Игнатий много путешествовал, вел свои купеческие дела ловко и прибыльно, но в один момент, потеряв жену, дочь и сына, которых унесла злосчастная эпидемия, решил оставить свои земные дела и посвятить себя церкви. Однако, все горести, обрушившиеся на этого человека, не изменили его характера, не иссушили душу, коснулись колючей клюкой, пытаясь взбаламутить чистое озеро, да так и отступили, оставив добрым и отзывчивым сердце отца Игнатия. Казалось, что он никогда не прибывал в тоске и печали, толстенький и опрятный, он двигался удивительно быстро, при этом практически бесшумно, что в первое время очень настораживало и пугало Беренис. Вдруг за спиной возникал отец Игнатий, здоровался и начинал засыпать ее вопросами: как спала, здорова ли Джоргин, прочла ли урок, который он задавал? Они принимались рассуждать о прочитанном, потом шли гулять, после отец Игнатий растолковывал ей церковные догматы, после обеда он уходил, а Беренис принималась читать или снова шла гулять, если погода благоприятствовала.
Так безмятежно проходили дни, реже вспоминалась прошлая жизнь.
"Где-то сейчас Мика с бабкой? - думалось ей иногда, - куда забросила их судьба?" От прошлого осталась одна Джоргин. Она так и не сошлась ни с Эллой, ни с Пэт, ни тем более с Шарлоттой. Зато открыла для себя работу в саду, и теперь старый садовник с его помощником стали объектами ее пристального внимания. Няня не ползала по земле и не ковыряла сорняки, эту работу она полностью доверила самому садовнику, а вот проверить как он эту работу исполнил, тут уж Джоргин не было равной. Если ей что-нибудь не нравилось, начиналась недовольное ворчание, переходящее через какое-то количество времени в громкую ругань. Садовник в долгу не оставался и отвечал тем же, подмастерье вторил ему тише. И лишь боязнь, что их громкие ссоры достигнут ушей Шарлотты, более того сера Рупера, заставляло их переходить на шипение. После чего наступало временное затишье, начинались маневры к отступлению: помощник садовника, молодой мальчишка, исправлял недостатки, выявленные Джоргин, а няня милостиво хвалила какое-нибудь посаженное или расцветшее растение.
Беренис тихонько наблюдала за этим, притаившись с книгой на скамье под деревом. Уж лучше пусть няня ругается с садовником и его помощником, чем плачет, да вздыхает.
Однажды после очередной их ссоры, Беренис принялась было за чтение, но заметила какое-то движение за изгородью густо растущей бузины. Она тихо подошла к зеленой живой стене и осторожно раздвинула упругие ветки.
- Привет, кузина Беренис! - услышала она совсем рядом чей-то голос и первое, что ей захотелось сделать пуститься наутек.
Однако, негоже в доме дяди вести себя дикаркой. Она еще больше раздвинула ветки, чтобы увидеть обладателя голоса, здоровавшегося с ней.
Сначала Беренис разглядела молодого мужчину, довольно приятной наружности, светловолосого и веснушчатого, заметила, что он сидит в удобном кресле, а ноги его окутаны большим пледом, рядом никого не было, а молодой человек приятно улыбался.
- Бросайте свою книгу и давайте, наконец, познакомимся! - заявил он, - прошу, миледи, прошествуйте через арку.
Девушка хихикнула и побежала к зеленой арке, служившей проходом через заросли. На маленькой полянке, прилегающей к стене бузины, в кресле с высокой спинкой и удобными подлокотниками, сидел совсем еще молодой человек. Должно быть, это было привычное для него времяпровождение и сама ситуация, потому что он широко улыбнулся, слегка склонил голову и даже сделал реверанс одними руками.
- Простите, дорогая Беренис, что не могу вас приветствовать должным образом. Хотел бы, да не смог, - совершенно обаятельно заявил он.
Беренис не смогла сразу ответить. Сотни мыслей роились в голове. Ну, конечно, это Марк - сын сэра Руперта, и он вовсе не маленький несчастный мальчик, прикованный к постели, а очень интересный мужчина, веселый и спокойный.
Пока Беренис приходила в себя и медленно подходила к креслу, Марк продолжал улыбаться, протягивая ей руку.
- Кузен Марк, - произнесла девушка и легонько пожала протянутую руку.
Мужчина мягко задержал ее пальцы и вдруг нежно поцеловал их. Это еще больше смутило Беренис. Теперь она ясно видела, что кузен был старше ее самой, гораздо умнее и образованнее.
Марк, заметив ее растерянность, принялся болтать сам.
- Простите мою невежливость, но калеке это простительно, - Беренис замотала головой, - да-да, будем называть все так, как есть, - печально улыбнулся он в ответ, - отец - любитель церемоний, наверное, хотел представить меня вам в другое время, но к чему ждать другое время, раз мы уже увиделись.
- Как вы узнали, что я - это я?
- Ну же, дорогая Беренис, неужели зная, что в наш дом приехала родственница, а значит девица благородная, близкая мне по годам, и, видя красавицу, сидящую с книгой на скамье, я не смог догадаться, что вы и есть моя кузина Беренис? Я больной, но не дурной, - засмеялся Марк, а следом за ним и Беренис.
- А увидели вы меня только сегодня? Я ведь не первый день выхожу в сад на прогулку!
- Представьте себе, только сегодня, - развел он руками, - я неважно себя чувствовал в эти дни и не гулял, а сегодня - первый раз за все время меня вынесли на улицу, а тут вы! Просто подарок!
Беренис, польщенная, заулыбалась. В это время к ним подошел здоровенный мужичина и замер возле Марка.
- А это мои ноги! - показал на него кузен, - славный Дред! Дред, это моя кузина Беренис, - представил он ее.
Дред не выразил ничем своих чувств, поклонился девушке и обратился к хозяину:
- Пора домой, нагулялись!
- Ну пора, так пора, - легко согласился Марк. Потом заговорщицки обратился к Беренис:
- Не станем разочаровывать батюшку и отдадим пальму первенства нашего знакомства ему, а нашу сегодняшнюю встречу сохраним в тайне. До свидания, кузина Беренис.
Девушка легонько помахала рукой, а Дред сгреб на руки Марка как ребенка и понес в сторону дома. Вскоре он вернулся за оставленным креслом. Увидев, что Беренис так и стоит на месте, где они ее оставили, нехотя поинтересовался:
- Может оставить это кресло для вас? Я позже заберу и снесу его в дом?
Девушке понравилась забота, но сидеть в кресле Марка ей не очень хотелось.
- Спасибо, я просто погуляю, - ответила она и решила вернуться на свою скамью, чтоб почитать.
Из чтения ничего не вышло! В голове прочно засели мысли о кузене. Никогда прежде Беренис не общалась с молодыми людьми и не знала как правильно себя с ними вести. С Микой, например, было все ясно, она легко себя с ним чувствовала, а вот с Марком чувство легкости вряд ли возникнет когда-либо. Она понимала, насколько он мужественен: быть полностью зависимым от своей болезни и не выглядеть несчастным хлюпиком! Это не каждому под силу.
Беренис ни словом не обмолвилась об этой встрече с Джоргин, и уж подавно промолчала в разговоре с дядей.