Сам вечер Юрик помнил плохо, события прочно застряли на времени, когда он пил минералку, которая потом превратилось в горькое пойло.
-Это все Мишка! - решил Юрик. Коллега тоже помнился призрачно, зато два бокала в обеих мишкиных руках, которые по его уверению были наполнены минеральной водой, представились точно, с такой жуткой правдивостью, что Юрика еда не вырвало. Злость помогла чуть-чуть протрезветь и осмотреть окрестности. Сначала ему показалось, что вокруг чудесный лес, снежный, темно-синий, с веселыми желтыми фонариками на лапах елей. Приятным холодком щипало нос, липкая жара постепенно исчезала из тела, и Юрик принялся дышать полной грудью. Наверное, с корпоратива толпу спровадили сюда, чтоб банковские клерки дыхнули свежего воздуха и освежились.
Блаженно закинув голову, Юрик созерцал верхушки деревьев, качающуюся луну. Скоро шея затекла и замерзла, захотелось в туалет. Кое-как поднявшись, он огляделся. Прекрасный лес понемногу начал принимать очертания скверика, что находился сразу возле его дома. Юрик тряхнул головой и чуть не заорал, просто землетрясение какое-то! Он зажмурился, потом приоткрыл один глаз: впереди окна светятся, значит, точно дом его родной! Осторожно открыв второй глаз, Юрик привычно пробежал по светлым квадратикам и замер на темном отрезке светящейся оконной линейки третьего этажа: темными квадратами были окна его двухкомнатной хрущевки. Дойдем!
Стараясь держаться и идти прямо на непослушно-заплетающихся ногах, Юрик благополучно добрался до подъезда, с трудом доплелся до третьего этажа и наконец-то очутился в своей квартире. Блаженства он не успел ощутить, рванул в туалет, где его долго выворачивало наизнанку, пока совершенно измученного не отпустило. Юрик свалился в коридоре между кухней и комнатой, уткнулся в куртку и заснул.
Даже по прошествии десяти лет Юрий ощущал это безнадежное забытье, как тупую ноющую боль. Но сколько бы он не рылся в памяти, не напрягался что есть силы, пытаясь вернуться в те события, мозг упорно отказывался давать информацию. Зато последующее он помнил точно! Голова раскалывалась от дикой боли, которая усиливалась от трезвонящего звонка в дверь. На пороге стояли два полицейских со свирепыми физиономиями, парни больно заломили руки Юрика и завопили оба, что он задержан по подозрению в убийстве Светланы Ляминой. Светка Лямина убита! Не может быть!
- Кто это сделал? - ужаснулся Юрик.
- Ты, дебил гребаный! - отрезали полицейские.
Дальше память была очень услужлива и все мытарства Юрика сохранила намертво. Дело длилось целый год, он с ужасом узнавал все новые и новые подробности преступления. Оказывается, что на новогоднем празднике, который банк устраивал своим служащим в одном стильном и дорогом ресторане, он напился в стельку, приставал ко всем, цеплялся, пока его не усадили в машину и не отправили домой. Сопровождающей согласилась быть секретарь директора Светочка Лямина, которая и жила по соседству и училась с Юриком в свое время в одном классе. Это она устроила Юру в банк финансовым менеджером после университета, в твердой уверенности, что за него стыдно не будет, и Юрик действительно оказался работником проворным, педантичным и умным.
По показаниям водителя такси он подвез странную парочку прямо к дому Юрика, но высадил раньше, возле сквера по просьбе женщины, которая сказала, что брату нужно немного пройтись. Кое-как вытащив пьяного, успевшего заснуть в машине Юру, девушка поволокла его по направлению к дому. Больше таксист ничего добавить не мог, а Юрик и этого не помнил, как и того страшного, что случилось в сквере. Свету убили, пока они медленно продвигались к подъезду дома, а Юрика, как полено оставили лежать рядом, да еще и нож засунули в карман куртки, заляпанный кровью, весь в отпечатках подозреваемого.
Светку было жалко очень, потом стало обидно за себя, позже Юрик от злости долго стучал кулаком по лбу, желая вызвать хоть какие-нибудь воспоминания. Ничего! Светка представлялась ему только живая, смеющаяся или улыбающаяся, плачущей он ее видел всего два раза: один раз в школе, когда Светку несправедливо обвинили в воровстве, а второй раз уже на работе, правда по какому поводу лились слезы, Юра так и не понял. Рыдания были бурными, потом прекратились, продолжая всхлипывать, Светка достала платок из кармана и аккуратно промокнула глаза. Они сидели в маленьком кабинете, который после года службы был получен Юрой от руководства, как дополнительное вознаграждение. Светка наклонила к нему заплаканное лицо и зашептала:
- Он думает, что это пройдет просто так, что я закрою глаза на то, что было! Как бы не так! Этот новый тандем долго не проживет!
Тогда Юрику казалось, что у Светки несчастная любовь и обращается она к невидимой сопернице и неверному возлюбленному.
Юрия осудили, хотя он до последнего отрицал свою вину. Дни, месяцы, годы в тюрьме, потом на поселении, не принесли ответа на один единственный вопрос, а только усугубили его неуверенность. Временами Юрке казались, что это он вонзает нож в Свету, бросает ее в зимнем лесу и убегает. Особенно часто подобная сцена приходила во сне, и он просыпался злой, нервный, отчаявшийся. Но где-то в глубине души Юра знал: не убивал он Светку, не мог этого сделать.
После освобождение Юра чувствовал себя ничтожным клопом в людском водовороте. Квартиру его обихаживала тетка, мамина сестра, благо, что жила рядом. К ней первой Юра и пришел за ключами. Тетя Мила тихо заплакала, увидев племянника, накормила его, рассказала о последних семейных новостях, показала фотографии состарившихся и повзрослевших родственников. Юрка слушал тетку и видел себя как со стороны. Сидит себе серенький кретин, роста среднего, худой, с грустными глазами, смотрит фотографии чужой жизни.
Тетя Мила закрыла альбом и внимательно посмотрела на него:
- Я никогда не верила, Юрик, что это ты сделал! - сказала она твердо и убежденно, без всякой жалости. - Сейчас тебе очень тяжело и кажется, что вся жизнь коту под хвост, но ты держись, держись, мой хороший.
Теткины слова видно услышали высшие силы. Через неделю Юрик устроился бухгалтером в жилищную контору своего района. Педантично, аккуратно и дотошно, он разгреб всю бумажную неразбериху, доставшуюся в наследство от уволившейся коллеги. Журналы, счета, контагенты, должники бытовые и юридические, все было распределено, скреплено, разложено по датам. Начальник конторы, немолодой уже Дмитрий Федорович, шумный и прямолинейный, вечно матерящийся на бестолковых работников, Юрика уважал и тихо радовался, что ему достался такой работник.
Юра работал уже больше шести месяцев, когда зайдя в клиентский отдел с неправильно оформленной ведомостью, услышал разговор диспетчера по телефону. Хорошенькая, бойкая Вика, обожавшая все яркое, короткое, в рюшах, записывала что-то в журнал и нарочито громко говорила со своим собеседником, очевидно старым и глуховатым.
- Я все записала, - орала Вика, - Пражская пять, квартира двенадцать, Лямина Ольга Сергеевна.
Юрика парализовало, он смотрел на Вику, а видел Ольгу Сергеевну, маму Светы. Девушка положила трубку, кокетливо посмотрела на него, качнулась на кресле, повернулась так, чтоб видны были толстенькие ножки в блестящих колготках.
- Что такое, Юрий Сергеевич? - заулыбалась она, - с чем к нам пожаловали?
Юра отдал ведомость, указал на ошибки, вышел из отдела и пошел к себе. Он совсем забыл про Ольгу Сергеевну! А ведь она жива, находится рядом и также переживает из-за Светиной смерти.
- Кто там? - услышал Юра знакомый голос.
Он целую ночь и последующий день думал об этом визите, боялся его, но и желал одновременно.
- Из жилконторы, - выдавил он.
Дверь открылась и на пороге Юра увидел старушку в домашнем костюме, теплых носках и тапках. Женщина вопросительно посмотрела на него, поднесла морщинистую кисть к лицу и вдруг свалилась тут же в узком коридоре квартиры.
Юра кое-как дотащил Ольгу Сергеевну до дивана в комнате, побежал на кухню за водой, смочил свой носовой платок и начал прикладывать его к вискам женщины.
Она лежала на диване, бледная и неживая, вид был такой, что Юра дернулся к телефону, чтоб вызвать "скорую". Ольга Сергеевна медленно открыла глаза и напомнила ему скорбную мадонну с икон. Слезы из голубых, ярких даже в старости, глаз не шли, но там жила такая боль, что Юрка упал на колени и заплакал.
- Ольга Сергеевна, не убивал я Свету! Убил Светку кто-то другой, я пьяный валялся, - он замешкался, повернулся и уселся спиной к дивану, закрыл лицо руками и там, в темноте, увидел как убивали Светку. Тогда он не понимал что за действие происходит возле него: непонятная возня мужчины и женщины, будто игра, бац, и резкое движение мужских рук, следующим было падение женщины, потом тот, что остался стоять очутился возле Юры, начал ощупывать его карманы.
- Вор, - подумалось Юрке и он попытался брыкнуть ногой, чтобы встать или хотя бы отпугнуть мерзавца.
Но вор сам бросил его, исчез, оставив в сквере.
Через полчаса Ольга Сергеевна смогла сидеть на диване. Она была также бледна, но лицо оживилось, уже не напоминало иконный лик, который так испугал Юру.
- Если б мне кто-то сказал, что я буду снова вот так просто говорить с тобой... - тихо начала она.
Юрка не сел рядом с ней, просто придвинул стул к дивану и примостился на него, сгорбился, положив локти на колени, крепко сцепил кисти.
- Я не убивал Свету, - еще раз повторил он.
- Если б ты знал, как я по ней тоскую, - прошептала Ольга Сергеевна, - нет минуты, чтоб я не думала о ней, не вспоминала.
Она помолчала некоторое время, а потом снова заговорила, как будто радуясь, что можно говорить о дочери с человеком, который хорошо знал ее.
- Помнишь, ты с ней с первого по пятый класс сидел за одной партой?
- А потом мы подрались из-за сломанной линейки и были врагами целый месяц! - вспомнил Юра и заулыбался.
- А в старших классах я ее все время спрашивала почему она не учит геометрию и физику? Света хихикала и говорила, что эти предметы для нее недосягаемы, но есть же Юрка, он всегда даст списать или подскажет.
- Зато Светик помогала мне писать сочинения, - вспомнил Юрка и осекся. "Светиком" называла ее Ольга Сергеевна, а затем это перешло и к нему, конечно, только в домашней обстановке, в классе мальчишка не решился бы назвать ее так ласково, сразу бы посыпались насмешки с разных сторон:
- Влюбился! Светкин хвост! Ухажер сопливый!
Ольга Сергеевна это не заметила, она была полностью в счастливых воспоминаниях.
- Да, Светик, писала сочинения хорошо. Она ведь после школы поступала на журналистику, но не прошла по конкурсу, поэтому подала документы в педагогический.
- Еще хвасталась, что станет писателем, - улыбнулся Юра.
Женщина горько улыбнулась:
- Она писала понемногу, это была ее тайна, но мне она читала свои рассказы, их даже дважды опубликовывали в журнале "Смена", - загордилась Ольга Сергеевна.
- Правда? - удивился Юрка, - а я не знал.
Ольга Сергеевна показала ему на книжную полку:
- Вон журналы лежат с ее рассказами, можешь посмотреть и почитать, мне они очень нравились.
Юра взял сверху журнальной кучи два мягких томика "Смены" и посмотрел содержание одного.
- Она печаталась не под своей фамилией, взяла бабкину, чтоб сохранять инкогнито, - усмехнулась Ольга Сергеевна, - "Светлана Томская".
Юра пробежал глазами содержание журнала и тут же отыскал рассказ Светланы Томской "Март", раскрыл на нужной странице и начал читать, усевшись возле Ольги Сергеевны на диване.
- Читай вслух, - попросила она.
Рассказ был о любви, о девушке, ожидающей это чувство и встретившей его, но встреча не принесла героине радостного подъема в душе, радугу впечатлений, возлюбленный оказался мелким, пошленьким человеком, который так и не понял зачем на него обрушился водопад эмоций, не нужен он был ему, вызвал лишь боязнь и отторжение. Девушка прощалась с ним, переживала, но все-таки оставалась открытой для новых отношений, для большой любви, которая наверняка ждала ее впереди.
Юрка не был любителем женской прозы, тем более такой сентиментальной. Ему самому стало бы худо, если б его сильно полюбили, во всем нужна мера. А может он просто еще не любил? Вот попался бы на крючок какой-нибудь вамп, тогда бы по-другому запел.
Рассказ был напечатан за два года до Светкиной гибели.
Ольга Сергеевна, дослушав до конца, сказала:
- Светочка так точно описала чувства этой самой девушки, потому что сама в это время переживала подобный разрыв.
- А в кого она была влюблена? - спросил Юра. В это время он уже работал вместе со Светой в банке и как показывает статистика, если молодые люди не обзавелись семьей в студенческие годы, поиск свои половинок продолжался уже на рабочем месте.
- Я видела его всего пару раз, - ответила Ольга Сергеевна, - он приходил пить чай и Света нас познакомила. Его звали Леонид, очень представительный, около сорока, положительный такой, но, как оказалось, давно женатый. Со Светой у него ничего не сложилось. Впрочем, я ей сразу сказала, что это не ее судьба.
- Леонид? - переспросил Юра и быстро стал вспоминать. В банке, в управленческом персонале, работало три Леонида: Светкин начальник, представительный, но абсолютно недосягаемый, к тому же по возрасту шестьдесят с плюсом. Потом - начальник аналитического отдела, потный и астматически кашляющий Леньчик Ушаков (Светка его точно не любила, потому что Ленчик имел неосторожность подвергнуть сомнению ее финансовые способности, кстати, зря, потому что Светка соображала очень хорошо и аналитические записки, составленные Ленчиком, шли к руководству с ее устными замечаниями). Последним был Леня Федоров, начальник отдела информационной безопасности банка.
Это было то, что надо. По Федорову убивалось много девиц, начиная от руководительниц и заканчивая мелкими сошками-операторами. Он умудрялся выглядеть брутально в любой одежде, был остроумен и умел создать впечатление, будто каждая женщина - звезда. Не удивительно, что женская половина банка только о нем и болтала, приписывая всевозможные романы. Федоров был женат, но жену его никто не видел, на корпоративы она не ходила, мужа не встречала после работы, Юрик вообще не помнил, чтоб Федоров когда-нибудь говорил о семье. Откуда же он тогда узнал, что самый красивый мужчина в банке женат? Конечно, от Мишки! Мишка дружил с Федоровым и был источником дополнительных сведений о личной жизни дружка.
Юра задумался, связка получалась подозрительной: Света-Леонид Федоров-Мишка. На том злосчастном вечере Леонида он не помнил, рядом всегда вертелся Мишка, заботливо подливающий коллеге минералку в опустевший стакан.
- А после ... смерти Светы, - запинаясь, спросил Юра у Ольги Сергеевны, - этот Леонид приходил?
Женщина тихо покачала головой.
- А вещи Светины кто-нибудь забирал?
- Приходили только из милиции, они забрали компьютер, еще что-то кажется, а больше никто не приходил, - Ольга Сергеевна горестно вздохнула, - была Светочка, и нет, помню о ней только я.
Юра не стал говорить, что Света и его никогда не отпустит, ему показалось неуместным и грубым это напоминание. Он опустил глаза, снова наткнулся на журнальные томики. Только из уважения к Ольге Сергеевне заглянул в содержание второго номера и увидел еще один рассказ Светы "Бумеранг".
- Если не спешишь домой, давай и этот прочтем, - с надеждой глядя на него попросила женщина, - как будто со Светиком говорю.
И Юра начал читать вслух. Этот рассказ был интереснее, Светка писала не о большой любви, а о большом мошенничестве. Банковский клерк, получивший доступ к секретной информации ловко сливает ее конкурентам, виртуозно уходит от подозрений и разворачивает свой собственный бизнес. Проходит время, бизнес процветает, растет, но клерк, помня о собственной продажности, никому не доверяет, жестоко держит в своих руках все процессы. Бизнес заменяет ему семью, отдых, хобби. Одинокий, недосягаемый, он не чувствует себя несчастным, все, чего ему хотелось у него имеется, остального не надо. Есть только одно, чего не было у этого человека: он хотел поведать миру о своей гениальности, довести до сведения недоумков историю собственной жизни. Но и тут он никому не может довериться и решает сам писать о себе. Корявую рукопись он анонимно направляет в известное издательство, которое, просмотрев текст, отправляет его пылиться на захламленные подобной ерундой стеллажи. Требуется редактор, который доведет до ума его замечательные мемуары. Не нужно профессионалов, дерущих втридорога, сойдет и вот эта выпускница журфака (ее рассказики и статейки он прочитал, взяв у секретарши, и они ему очень понравились), которая за небольшую плату выправит текст и представит его в удобоваримом для чтения виде. Представившись другом умершего предпринимателя, он отдает девице рукопись на переделку. Через месяц работа готова, она действительно подверглась кардинальным изменениям, подача материала изменилась, сместились временные промежутки. Он благодарит девушку и даже повышает в полтора раза ее гонорар. Принимая деньги, это существо вдруг называет его настоящим именем и, усмехаясь, заявляет: "Вы можете расстаться со своей империей, Леонид!". Фокус оказался простым и до боли знакомым: утечка информации. Кто оказался предателем на сей раз, осталось для несчастного тайной, но в последнем абзаце повествования автор сообщает, что журналистка, выйдя из кафе, звонила сестре (секретарше прогоревшего босса) и бросала одну только фразу: "Все прошло, как мы хотели".
Юра не смотрел на часы, Ольга Сергеевна тихо плакала рядом.
Должно быть, Света раздобыла доказательства вины своего любовника, да такие, что в отчаянье он пошел на убийство. Возможно, что она его шантажировала. Дошантажировалась! Хоть бы Юрку в известность поставила!
Потом он вспомнил, как Светка плакала у него в кабинете. Вот когда надо было дожать ее и вытащить всю информацию. Не об измене плакала тогда Света, а об афере, которую провернул любимый, а она разгадала. И тандем, про который она обмолвилась, был не любовным, а преступным. С этим Света уже смириться не могла, девушка она была правильная и честная. Что ж тандем этот разгадать сейчас Юре несложно: Леонид и Миша, начальник договорного отдела, некогда коллега и приятель.
На следующий день, Юра с утра залез в интернет и прогуглил "Леонида Федорова". За это время Леня дорос до депутата местного законодательного собрания, его и не достать.
Вечером он набрал номер домашнего телефона своего бывшего коллеги и друга Миши. Трубку взяла его мама и сказала, что Миша уже давно живет в Голландии.
- А кто его спрашивает? - встрепенулась женщина, - Миша звонит каждую неделю, я передам, что вы справлялись о нем.
Юрик потер лоб, плотно прижал трубку к уху и отчетливо произнес: