Annotation

      Чёрт знает, чем всё кончится, но хорошо, что хоть начинается. (А. Сапковский. Крещение Огнем)

     Я стоял на берегу большого черного озера. Ощущая знакомый запах сосен, росших вдоль дорожки, которая вела к нему, в голову проникали непрошенные воспоминания. На другой стороне сейчас беспокойной темной воды, на вершине высокой скалы, стоял гигантский замок с множеством башенок и бойниц. Его огромные окна отражали свет вспышек молний, невесомыми паутинками, возникающими на хмуром, затянутом тучами небе.

     Немного позади раздался громкий свисток уже прибывшего состава. Поезд прибыл на станцию Хогсмид, где дети долго и шумно высаживались из состава. Совы ухали, коты мяукали. Крошечная платформа была скользкой и мокрой из-за дождя. Традиции… гораздо удобнее, хотя и менее безопасно было добираться через сеть каминов до Хогсмита. Но это была прерогатива только преподавателей.

     — Первокурсники, сюда! — подобно раскату грома громыхнул легко узнаваемый голос Харгида. Лесничий собирал первокурсников, чтобы переправить, согласно традиции, через озеро.

     Я же взглянул на стройный ряд безлошадных карет, которые всегда возили в замок учеников начиная со второго курса. Для меня они, правда, не были безлошадными, служа незримым напоминанием о личном кладбище, хранимом в памяти.

     Между оглоблями стояли существа, которых я, если бы потребовалось подобрать для них имя, наверно, назвал бы лошадьми, хотя в них было и нечто от пресмыкающихся. Плоти — ровно никакой, только черная шкура, облегающая скелет, видимый до мельчайшей косточки. Головы как у драконов. Глаза белые, без зрачков, широко открытые. И вдобавок большие, растущие из холки черные кожистые крылья, очень похожие на крылья гигантских летучих мышей.

     Стоя под проливным дождем, освещаемые только вспышками молний, эти неподвижно стоящие беззвучные существа выглядели достаточно зловеще, устремив белые глаза прямо в мою сторону.

     — Хогвартс, Хогвартс, наш любимый Хогвартс… — двинулся я к отдельной карете, напевая слова из гимна школы. Почему-то мне казалось, что замок меня вспомнил. Но вот рад ли он меня снова видеть… Посмотрим.

     Карета порадовала меня довольно комфортными сидениями, а также сухостью и теплом. Я успел немного посочувствовать младшекурсникам, которые были вынуждены мокнуть под дождем в небольших лодках, которые пока что пустые качались у берега. Впрочем, конкретно эта традиция действительно была очень важна.

     Карета медленно покатила к великолепным чугунным воротам внешней стены. Слева и справа от ворот высились каменные колонны, увенчанные крылатыми кабанами. Ощутив легкое касание защитных чар, я непроизвольно немного напрягся.

     Но, несмотря на некоторую паранойю, все обошлось и ни на секунду не замешкав, карета покатилась по длинному извилистому подъезду к замку, немного покачиваясь под резкими порывами ветра.

     В окно я видел всё ближе и ближе надвигающийся замок, множество его освещённых окон расплывались и мерцали за плотной завесой дождя. Когда повозка остановилась перед громадными парадными дверями резного дуба наверху каменной лестницы, небо перечеркнула вспышка молнии.

     — Сделай все, что сможешь, наш любимый Хогвартс… — хмыкнул я, толкая высокие дубовые двери в огромный холл, освещенный факелами. Из холла наверх вела роскошная мраморная лестница. Двери в Большой зал были гостеприимно распахнуты. Вверху простирался беззвездный черный потолок, неотличимый от неба, которое можно было видеть сквозь высокие окна. Вдоль столов проплывали группы серебристых призраков, во множестве сновавших по залу.

     Большой зал был, как всегда, великолепен и подготовлен для традиционного банкета по случаю начала семестра. Золотые кубки и тарелки мерцали в свете тысяч свечей, плавающих в воздухе над приборами. За четырьмя длинными столами факультетов пока что не было студентов. Лишь только преподаватели, оживлённо переговариваясь сидя на небольшом возвышении по одну сторону пятого стола.

     В самом же центре на роскошном стуле, больше похожим на трон, даже среди преподавателей возвышалась фигура Дамблдора, внимательно наблюдая за мной поверх очков-половинок.

     — …а мы уж постараемся тебя не подвести. — завершилась крутившаяся у меня в голове прилипчивая песенка.

      Чёрт знает, чем всё кончится, но хорошо, что хоть начинается. (А. Сапковский. Крещение Огнем)

     ***

     — Так ты все же догадался, Артем… — темная тварь, прямиком из сюрреалистических диких ночных кошмаров улыбалась, смотря на меня темными провалами глаз. Ввалившийся внутрь нос, на фарфорово-белом лице ребенка жадно втягивал воздух, словно бы пытаясь насытиться исходящим от меня страхом…

     Имя, которое произнесло существо, всколыхнуло целый пласт воспоминаний, которые приносили почти физическую боль. Артем… Когда-то в прошлой жизни меня действительно звали Артем. События прошлого быстро стирались, бледнели и выцветали, будто старые затертые до дыр фотографии, сейчас мелькающие перед глазами как в немом кино.

     — Что ты такое?! — я с ужасом и отвращением смотрел на темную сущность. А в голове все быстрее и быстрее проносились воспоминания. Быстро пролетевшее детство, с неуловимым началом… Что было моим первым воспоминанием?

     Первое падение с велосипеда, оставившее под коленом тонкую полоску шрама, бумажные кораблики с дядей Альфардом или игры с приятелями в первом классе. Может быть знакомство с Джеймсом, когда детишек оставили поиграть одних, во время очередного приема? Первая учительница. Частная школа. Купе Хогвартс-Экспресс с мрачным болезненным парнем внутри… Музыка тяжелого рока из купленного по случаю артефакта, компьютерные игры, фильмы, первая любовь… толпы стреляющих глазками, смеющихся каждой шутке однокурсниц.

     Первый бал, первый байк, первая метла, первый курс престижного университета. Новые друзья. Академия аврората, бесконечные спарринги, муштра…. Первые ссоры с родными людьми, от внешности которых остались лишь нечеткие светлые силуэты, первая горечь утраты… Вечно весёлый дядюшка Альфард, с сигарой во рту. Запах табака, алкоголь, ночные дороги, палатки в нехоженых невероятно красивых местах, вспышки заклинаний… Зеленые глаза, сливающиеся воедино, запах бензина, отвратительный запах горелого человеческого мяса, запах страха.

     — Я… я всего лишь отражение… — с удовольствием облизнулась сущность, наливаясь все новыми красками, проступая все отчетливей.

     Но я уже был не здесь. Я проваливался все дальше и дальше, ощущая лишь скорость свободного полета, смешивающую сон и воспоминания в единое целое. Еще больше скорости, асфальт, руины дома… яркий белый свет фар приближающейся фуры, тусклый свет факелов в холодной камере.

     Азкабан. Каменная коробка два на два метра, сгущающаяся тьма, толстая железная дверь, холод, и отвратительные силуэты призраков в истерзанных мантиях, жадно вдыхающие зияющей черной кляксой вместо рта… Страх.

     Многие утверждают, что Дементоры питаются светлыми человеческими чувствами, воспоминаниями, душой человека. Но каждый, кто пробыл с ними достаточное время наедине — знает, что это не так. Вернее, не совсем так. Дементоры могут питаться душами людей, если иного выбора нет. Но чаще всего, они медленно смакуют именно страх.

     Животный ужас, что приходит из глубины души, когда все, что есть светлое в ней медленно блекнет и исчезает навсегда. Именно поэтому боггарт так опасен, даже для взрослых магов. Столкнувшись со своим самым тайным страхом, попав в ловушку боггарта, человек раз за разом будет проживать свои страхи, делясь с темной тварью своей силой, делая его еще опаснее.

     Страх… до боли сжимая скользнувшие в руки палочки, я кажется понял свой главный страх.

     — Expecto Patronum!!! — немногие еще не потускневшие воспоминания налились силой, светлой волной смывая черную трясину кошмара, проникая в каждую клеточку тела мага, вымывая ползущую по венам темноту.

     — Мордред… — я вскочил с кровати, тут же почувствовав приятную теплоту рукоятей магических концентраторов. Палочки, неведомо как оказавшиеся в руке, тут-же начали свою пляску, разноцветыми росчерками проверяя все пространство вокруг меня, сотней разных способов.

      — Здесь никого нет… ничего…

     Но я уже знал, что это так, просто не хотел признавать, раз за разом отметая все другие возможные варианты. Это было не просто переутомление, какое-то проклятье, прицепившаяся в схватках нечисть, темный дух, или боггарт. Проблема была внутри.

     Диагностика собственного источника быстро показала, что он уже наполовину налит тьмой, словно бы я только окончил тяжелую битву, взывая к его силам. Словно бы и не было томительных часов медитации, ритуалов, зелий и практики в светлых чарах.

     Тьма, вошедшая во вкус, откормленная на изысканных блюдах расправ над моими врагами, протоптав дорожку к моему сердцу не собиралась останавливаться. И если я не давал ей то, чего хочет эта вечно голодная сущность — похоже, она решила сама взять свое.

     — Артем, значит… — мое лицо исказила злая усмешка, пока ноги сами несли меня в ритуальный зал. Воспоминания, всколыхнутые темными щупальцами, медленно возвращались на свои места в натренированном оклюменцией разумом, аккуратно укладываясь под прочные барьеры щитов. У меня было много страхов, но Тьма, как бы она не старалась, не видела того, что было дальше поверхности. Наконец тяжелая дверь закрылась, отсекая меня от остального особняка. Палочки сами собой скользнули в ладони. — Я Сириус Блэк, ублюдок. Vocare ad tenebras…

     ***

     — Сириус, я же говорю в светлой магии, особенно в высшей — разбираюсь только на уровне основ, — устало махнул рукой Поллукс, убирая палочку, и вытаскивая из кармана пепельный восьмиугольный камень с изображением черепа застрявшим внутри. — Да перестань ты дергаться!

     — М…р-м… — свирепо замычал через металлический кляп Регулус, извиваясь на небольшом постаменте, даже при полной фиксации всего тела, когда старый маг ловко запихнул в его пасть этот странный камешек, тут-же одев намордник обратно.

     — Ну, если и это не поможет, но как бы я не был против, но нужно будет обратиться к Кассиопее. Мертвые — это ее профиль, — утер со лба несуществующий пот, пробормотал Поллукс.

     — Мне ведь не показалось, что ты скормил инферналу камень с черепом внутри? — хмыкнул я, с сожалением глядя на труп братца. Сперва появившаяся робкая надежда о том, что Регулуса удастся если не оживить, то как-нибудь привести в состояние более-менее разумной нежити, начала угасать. Поллукс торчал у меня в гостях уже неделю, но за это время он, вместе с иногда присоединяющимся Альбертом, не смогли сделать ровным счетом ничего.

     — Сколько я тебе раз говорил, что он не инфернал, болван! — хмуро поглядел на меня Поллукс, под скрежет сжираемого железного кляпа. — И это не просто камень, а камень очищения. А инфернал — это умерщвленный во время специального ритуала, а не…

     — Да знаю я, — отмахнулся я от брюзжания деда. Иногда его дотошность и заострение внимания на какой-то мелкой, не существенной детали могло очень сильно раздражать. Я и сам знал, что Регулус не инфернал. Как минимум, он был не слишком сильно на них похож. Во время ритуала труп человека трансформируется в другую форму, изменяясь до неузнаваемости. Регулус же не проходил этот ритуал. Некому было бы его провести, но видно Волдеморт неплохо поработал над этой пещерой, которая вполне могла пополнять мертвое воинство новыми тварями. Так что сейчас вполне походил на себя живого… если не считать конечно немного распухшее тело, а также ряд зубов, больше походивших на персонажа моего кошмара. Кстати говоря о нем. — Не инфернал, так не инфернал. Но я не могу поверить, что у тебя нет знакомых, среди тех кто владеет магией света…

     — Магией света? Почему, есть конечно… — даже удивился дед, тут-же ехидно добавив. — Твой дружок Дамблдор, например. Ты его и попроси пару уроков провести. Можно еще ему пару фамильных артефактов отдать, в добавок к книгам.

     — Ну дед, я же объяснял, — поморщился я от вполне открытого упрека. Поллукс был не в восторге от идеи отдать доступ в фамильную библиотеку Кассиопее, самостоятельно добавив в клятвы несколько пунктов. От подробностей нашей с Альбусом сделки он вовсе пришел в неописуемую ярость.

     И его можно понять, без знания о проблеме Гарри, мой шаг действительно выглядел странно. Впрочем, знания о крестражах, а также полный доступ к библиотеке Хогвартса, все же было достаточным аргументом, чтобы тот только периодически вспоминал об этом пункте.

     — Да понял я, — остыл старик, на несколько секнуд задумавшись, затем покачав головой.- Но и тебе, как я понимаю, не середнячок, балующийся светом нужен, а действительно сильный светлый маг. А их, как и по-настоящему темных магов, отыскать ой как не просто…

     — Почему? — полюбопытствовал я. Действительно, что о темных магах, что светлых, особо информации и не было.

     — Потому что погружение в свет, это тебе не патронуса вызвать, — вяло огрызнулся старик, наблюдая за слабым свечением, разливающимся откуда-то из желудка нежити.- Как и любая первостихия, свет сильно бьет по мозгам. Если с темными магами — все понятно, крыша поехала — всем миром расхлебывают, то светлые в какой-то момент просто уходят.

     — Уходят? — приподнял я бровь. — Умирают, в смысле?

     — Да кто-ж их знает, — пожал плечами Поллукс. — Был у меня приятель один, друид, из кельтов. Уже тогда не от мира сего, но бошей крошил мое почтение! Камешек этот он сделал, кстати говоря. Так вот он еще долго держался. Лет семьсот ему уже было, наверное. Но все равно исчез. Сказал, что однажды уйдет. Вот так и вышло.

     — Так может быть он не сам исчез? — предположил я. — Наверняка врагов не мало за столько сотен лет накопилось.

     — Да нет, он завещания заранее, еще за несколько лет написал, — отмахнулся Поллукс. — Мне вот парочку артефактов, приглянувшихся, оставил. Все когда-то уходят, время не щадит никого. Темные ведь тоже уходят. Только более… громко.

     — Ясно… — протянул я, возвращаясь к невеселым мыслям. Тогда в ритуальном зале я чуть не надорвался. Взбешенная сущность, которую я осмелился вызвать, тут-же попыталась сбросить наложенные на нее оковы. Что я только не пробовал, какие заклинания, разве что не адский огонь — тьма, которая почувствовала вкус крови, не собиралась отпускать свою жертву.

     В том состоянии, в котором я находился, я даже не мог вызвать и неоформленного патронуса! Но мне помогли самые простейшие заклинания света. Направленные на самого себя, или просто используемые, они практически по кусочку выбивали из меня тьму, ослабляя ее, и снова загоняя в ошейник.

     Именно с того момента, когда я израненный собственными заклятьями, и полностью опустошенный морально и физически, впервые за долгое время забылся сном без сновидений, я понял, что мне нужно как-то, хотя бы на небольшом уровне, овладеть магией света. Раз уж подробную инструкцию по пользованию особо опасным заклинанием составить никто так и не сподобился.

     И это, хотя и звучит странно — было вполне себе возможным. Противоположные стихии вполне себе мог использовать любой маг… с нейтральным источником. А вот в моем случае, применение любого заклинания этой стихии превращалось в то еще приключение. Мне срочно была нужна помощь кого-то знающего, и я надеялся, что Поллукс если не подскажет, то сможет мне кого-нибудь посоветовать. Но…

     — Извини, Сириус, — с сожалением вздохнул тот, отводя взгляд от извивающегося Регулуса. — С этим я не смогу тебе помочь.

     Похлопал он меня по плечу, и не оглядываясь вышел из помещения. Поллукс ответил на оба невысказанных вопроса. Все, что он испробовал на Регулусе было бесполезно. И мне он также не мог ничем помочь с моей проблемой.

     Все же это заклинание передавалось от отца к сыну в главной ветви, и, как оказалось, строго после двадцати одного года. До которого Орион так и не дожил. Сейчас я нашел временное решение, но…

      — Бесполезно…

     «Мордред!» — впечатал я кулак в железную дверь, тут-же запирая эмоции на замок. Тени на мгновение заплясавшие по углам залы мгновенно остановились. — «Ничего. Справился со всем до, справлюсь и сейчас.»

     Уверил я сам себя, а перед глазами пронесся мой путь, казалось бы, длившийся уже целую вечность… Азкабан, побег, скитания в облике пса, необдуманные поступки, робкие попытки разобраться в ситуации.

     Обретение хотя бы одного союзника, еще больше осознания того, чем является магический мир на самом деле. Борьба против министерства, шантаж и использование всех, о ком я имел хоть каплю компрометирующей информации, полученных из воспоминаний о прошлой жизни.

     Поимка Петтигрю, оправдание, попытки забрать себе Гарри, собрать семью. Политика, деньги, интриги, древняя магия, путешествие в Антарктиду, криминал, борьба с партией Дамблдора, своими союзниками, американской мафией и снова Дамблдор, Добби, злосчастная пещера, столкновение с внутренней тьмой…

     «Да черта с два я сдамся,» — мрачно посмотрел я на издававшего утробные звуки Регулуса.

     ***

     С того дня я развил кипучую деятельность, подготавливая все необходимое, и используя маховик времени на максимум от его безопасных возможностей. И самое смешное, что практически все мое время тратило — нет не планы по нахождению всех оставшихся крестражей, и даже не проблемы с тьмой — которые отошли на второй план.

     Лютный, Эйвери, Гринграсс, Дамблдор, юридические процедуры, умасливание попечителей — все это меркло и бледнело по сравнению с собственным экзаменом, который мне предстояло сдать, перед тем как приехать в Хогвартс и официально вступить в должность преподавателя.

     Экзамен на получение мастерства — это такая вещь, которая мало того, что случается довольно редко, всего несколько раз в год, так еще и очень сложная в формальном плане. Хорошо, когда у тебя есть семейный юрист, который практически всю бумажную часть взваливал на свои в буквальном смысле «хрупкие» плечи, отрабатывая полученное золото. Однако и мне побегать также пришлось.

     Как и налечь на усиленные тренировки по боевой магии, перемежающиеся со спаррингами с Альбертом и Винсентом. Сначала легкими, затем, как восстановление практически завершилось — все более и более приближенными к экзаменационным условиям. Благо сам Альберт относительно недавно эту процедуру проходил, так что помогал также и с теорией.

     Собственно, кроме теоретического, был также и практический экзамен, к которому меня готовили ребята в спаррингах, изредка подключая к этому делу оборотня. И это один из немногих случаев, когда получить звание мастера можно просто продержавшись в течение двенадцати минут «экзаменовку» от трех мастеров боевой магии. И практически во всех остальных случаях, процедура гораздо более сложная.

     Чтобы сдать экзамен на подмастерье практически любого вида магического искусства, можно пройти просто подтвердив отличное владение теорией, а также практический экзамен, уплатив все положенные взносы, и добавив туда кучу документов. Для звания Мастера практически в любой ветке магических искусств, нужно нечто большее.

     Открытие чего-то нового, качественная доработка старого — полноценная научная работа, которую нужно суметь защитить, требующая недюжинных сил, знаний и стараний. Также в формальный список требований входили знания и умения по каждой отдельной дисциплине, ну а вдобавок к этому требовалось как минимум восемь публикаций в авторитетных магических научных журналов.

     Помимо всего прочего, разумеется. Так что Снейп по праву мог гордиться своим званием мастера-зельевара в таком молодом возрасте.

     Мне этот путь не подходил из-за… Да много из-за чего. Во-первых, я был скорее практиком, чем человеком науки, нежели Полллукс. Это конечно решалось вливанием некоторых сумм, но время поджимало. Идти в школу в качестве подмастерья, не хотел уже я. Гордость не позволяла.

     Единственным вариантом было сдать экзамен по «боевой магии», которая требовала от своего пользователя всего лишь отличное знание разных областей магического искусства, и их боевого применения.

     И если со вторым вопросов, наверное, не должно было возникнуть, хотя и готовился я действительно серьезно, то вот теория… некоторые вещи мне нужно было подтянуть, и очень сильно. Хроноворот конечно помогал, но на пару месяцев я превратился в копию ученика Хогвартса перед ЖАБА — Жутко Академической Блестящей Аттестацией.

     И это дало свои плоды…

     ***

     В Большой зал вливалась широкая полноводная река, состоящая из будущих магов. Проходя через огромные створки, школьники рассаживались по факультетам за четыре длинных стола. Волшебный, затянутый сегодня черными тучами потолок освещался тысячами свеч.

     Ученики разных курсов сновали тут и там, оживленно переговаривались и обменивались летними новостями, выкрикивали приветствия друзьям с других факультетов, разглядывали друг у друга новые мантии и фасоны стрижки, а также то и дело поглядывали за преподавательский стол.

     — Вот это да! — потрясла немного мокрой головой Нимфадора, которая после просмотра экранизации Хидэюки Кикути теперь предпочитала, чтобы ее называли просто «Ди». — Готова поспорить, если это продлится, того и гляди озеро выйдет из берегов. Даже амулет похоже разрядился, пока мы первачков ждали… А, чёрт! Сириус! Привет!

     Активно замахала рукой юная ученица, заставляя смутиться свою подругу Кьяру Лобоска, которая тут-же чувствительно ткнула ее острым локоточком. Кьяра смущалась любого непрошенного внимания, которое частенько обрушивалось на нее из-за поведения шумной и немного неуклюжей подруги.

     — Ой!!! Что?! — скривилась Нимфадора, перестав махать рукой, и возмущённо повернувшись к подруге. Ее волосы тут-же вспыхнули красным цветом. Даже для метафора, который начал потихоньку овладевать своей способностью, тычок от хрупкой светловолосой скромной девушки вышел очень сильным.

     — Ничего, — отвернулась смутившаяся девушка, украдкой посмотрев на стол преподавателей. По центру как всегда с радостной улыбкой, одетый в мантию ярко лимонного цвета восседал Дамблдор. По правую руку от него место пустовало, но так и должно было быть. Профессор Макгонагал руководила робкими первачками, которым предстояла волнительная процедура распределения.

     Также, ближе к центру, согласно статусу, сидели деканы факультетов. Справа от пустующего стула Макгонагал — Помонна Спраут невысокая, немного полноватая улыбчивая ведунья с небрежно уложенными седыми волосами разговаривала с рядом сидящей профессором Семптимой Вектор, немного отстраненной черноволосой дамой, носившей аккуратную шляпку.

     Слева от Дамблдора находился Северус Снейп, на этот раз изменив своей традиции, и сев немного ближе к директору школы, поменявшись местами с Филиусом Фливтиком.

     Причина, по которой тот поменял свое место сейчас также активно махала подруги Кьяры, ничуть не смущаясь некоторых недоуменных взглядов от части учеников. Сириус Блэк, которого многие ученики знали сначала по розыскным листам, а затем и по передовицам разных журналов, несколько странно смотрелся за преподавательским столом.

     Ростом не ниже Дамблдора, с длинными черными волосами, которые из-за долждя немного закудрявились, с небольшой «испанской бородкой», в даже на вид дорогой просторной черной мантии, напоминающей по покрою нечто среднее между камзолом и пиджаком, а также серьгами на левом ухе, он довольно контрастно смотрелся между низеньким Фливтиком и также не слишком высоким преподавателем магловедения, чья голова была закутана в тюрбан.

     Даже по сравнению с остальными, немного более молодыми преподавателями, он выглядел весьма странно, тут-же приковывая к себе многие взгляды. А уж когда он начал активно махать еще одной эпатажной знаменитости Хогвартса, часть этого внимания скрестилась и на Кьяре.

     К счастью для нее, спустя несколько секунд своды большого зала наполнились песней старой шляпы, перетянув все внимание к небольшому стулу и артефакту Годрика.

     Процедура распределения началась.

     

      Я верю, что могущество смеха и слёз сможет стать противоядием от ненависти и страха. (C)Ч. Чаплин

     ***

     Нимфадора и Кьяра, вместе с толпой расстроенных пуффендуйцев быстрым шагом вышли из класса зельеварения. И если Кьяра просто была рада концу не самых любимых, но очень важных для нее занятий, то Блэк, волосы которой постоянно меняли свой цвет, а также чуть ли не шевелились, предательски выдавая бушующий внутри гнев, разъярённо шипела:

     — Отнять у нас пять баллов за прекрасное зелье! Первое занятие!!! И чего Снейп ко мне прицепился?!

     Кьяра не ответила, закатив глаза, и Нифадора, не почувствова активной поддержки возмущенно повернулась к подруге.

     — Я что, не права?

     Она остановилась посреди лестницы, скрестив руки на груди, преграждая проход как Кьяре, так и ученикам, которые шли сверху. Едва не натыкаясь друг на друга, волна однокурсников, тихо ругаясь с небольшой опаской огибала их с обеих сторон. Пуфендуй был дружным факультетом, и Нимфадора была его частью, так что все давно привыкли к выходкам взбалмошной девочки. Ну и старались не попадать под горячую руку, если та была чем-то сильно расстроена. Конечно же просто из-за того, что уважали и ценили личное пространство друг друга. Никак иначе.

     — Ну ведь ты сама забыла помешать еще один раз против часовой стрелки, помнишь? — пожала плечами Кьяра, которую реакция подруги в целом никак не удивляла. Она уже давно привыкла к горячему характеру новоявленной Блэк, и в отличие от остальных не стеснялась высказать ей всю правду. — Впрочем, Профессор Снейп действительно раньше не снимал за такое баллы. Зелье все-же получилось…

     — Вот и я о чем!!! — воскликнула метаморф всплеснув руками, и едва не задев однокурсника, который огибал девушек со стороны, и едва удержал равновесие на крутых ступеньках. — Это несправедливо!

     — Да, да, не справедливо! — быстро пробормотал Бен Коппер, довольно тихий парень, маглорожденный с Гриффиндора, который просто проходил мимо, но все равно едва не получил по голове. — Как скажешь…

     И быстрее зашагал вниз по лестнице, на этот раз держась левой стороны, где была стена. Упасть с лестницы — приятного мало, даже если учитывать специальные чары снизу, которые не дадут получить сильные повреждения.

     — Видишь?! — продолжила Блэк, в очередной раз перебивая Кьяру. — Этот с... Снейп относится ко мне предвзято!

     Она явно хотела добавить что-то другое, но осеклась. После того, как она стала частью большой семьи, некоторые вещи могли повлиять не только на нее саму. По крайней мере не все уроки воспитания от Меды прошли даром.

     — Возможно, — кивнула Кьяра, сначала хотев сказать другое, но не считая нужным продолжать спор. Тем более, посреди лестницы. — Может быть уже пойдем? Обед скоро…

     Она выразительно тряхнула набитый учебниками портфель, лямки которого грозили скоро оторваться.

     — Да, пойдём конечно, чего мы стоим?! — быстро сменила настроение Нимфадора, мгновенно сменив настроение. Затем покосилась на явно тяжелую даже на вид емкость для печатных знаний. — Зачем ты таскаешь с собой столько учебников? У нас же только защита осталась после обеда.

     — Мне не тяжело, — отмахнулась Кьяра. Та не хотела объяснять подруге, что в отличие от той, носившей фамилию Блэк, ее будущее напрямую зависит от тех знаний, что удастся получить в Хогвартсе. Да и сдать выпускной экзамен ей было гораздо важнее, чем той. — Подержи, пожалуйста…

     — И как ты это только носишь…. — скривилась Нимфадора, принимая неподъёмный рюкзак, пока подруга доставала из него какую-то книгу. Затем, отдав сумку обратно, быстро соравалсь с места, и как ни в чем не бывало продолжила, перескочив с темы на тему — Интересно, что у нас на обед? Умираю от голода!

     — Я думаю, за эти годы можно было уже все-таки выучить все меню наизусть, — вздохнула пуффендуйка, догоняя импульсивную подругу.

     ***

     После обеда школьники неспешно потянулись к знакомому классу. Сегодня был первый в этом году урок защиты от темных искусств. Нимфадора была вся в предвкушении от предстоящего урока Сириуса, которого на обеде никто не заметил. Ученики дисциплинированно вошли в класс, расселись по местам, достали книги, пергамент, перья и в ожидании профессора перекидывались шутками и негромкими разговорами, в основном, обсуждая то, как может пройти занятие. Хотя пара сплетниц на задней парте скорее обсуждали имидж нового преподавателя.

     Кьяра и Нимфадора на этот раз, по инициативе Блэк, заняли первую парту, в отличие от обычного места на галерке и принялись также ожидать нового учителя. Тот немного опаздывал. Впрочем, успев в последнюю секунду распахнуть дверь.

     Мужчина быстрыми и широкими шагами преодолел пространство до стола преподавателя. Костюм на нем немного поменялся, оставаясь во все таких же темных тонах, но стал более классическим. На немного бледном лице засверкала улыбка. Ни учебников, ни других вещей при нем не было. Нимфадора, получив незаметное подмигивание, сразу удовлетворенно поняла, что Сириус заготовил на первое занятие нечто особенное.

     — Добрый день ребята, — приветствовал он учеников. — Сегодня у нас первое занятие по защите от темных искусств. За время нашего занятия я познакомлюсь со всеми персонально, так что сейчас на это время тратить не будем. Представляться же мне я думаю нет необходимости, верно?

     Спросил Сириус, словив в ответ небольшие смешки. Да, нового преподавателя даже до начала занятий знала вся школа. Если не по плакатам «Разыскивается», то по новостным заголовкам или новой книге Локхарта. В недалеком прошлом сбежавший из Азкабана преступник, темный маг, ныне один из самых богатых и известных людей Магической Британии. Друг Министра магии… После представления в большом зале, это был первый предмет для слухов. Так что нужды в представлении точно не было.

     — Учебники можете убрать, как и пергаменты с перьями. Сегодня у нас практическое занятие, и оно пройдет в другой аудитории, оставьте только волшебные палочки! — продолжил Сириус, указывая на молочно-белую палочку, в мгновение ока оказавшуюся у него в руке.

     С любопытством переглянувшись, ученики спрятали книги и бумагу с перьями. Практические занятия по защите от темных искусств у них, конечно, были. Но чтобы на первом уроке… В основном, школьная программа предполагала достаточно много теории, и практические занятия начинались больше к концу семестра.

     — Ну что, готовы? — спросил Сириус, подождав, пока ребята соберут вещи. — Пойдемте со мной.

     Школьники сгорали от любопытства. Вышли за профессором из класса, пошли по коридору и свернули за угол, вдруг заметив быстро приближавшегося полтергейста Пивза, который с хохотом бросал водные бомбочки в картины. Картины в ответ поливали школьное привидение отборной бранью, грозили страшными карами, но ничего не могли сделать.

     И вот, заметив группу учеников, Пивз заметно ускорился, напугав ребят, которые уже предвкушали холодный душ и вдруг так. Перевернувшись в воздухе вниз головой, растопырив кривые пальцы на ногах, полтергейст задергал ногами в воздухе и набрал воздуха в грудь, чтобы что-то проорать… Но вдруг как-то сдулся, и сделав в воздухе мертвую петлю, молча поспешил в другую сторону, будто так и задумано. Он наконец заметил возвышающуюся позади учеников фигуру Блэка.

     — О, старый знакомый! — Блэк иронично усмехнулся вслед быстро отдалявшемся привидению. — Ну что, идем дальше?

     — Да, — нестройно ответили ученики, недоуменно переглядываясь. Только Нимфадора с некоей гордостью расправила плечи, с вызовом глядя на ребят из другого факультета. Вообще-то Пивз немного опасался других преподавателей, но даже Макгонагал не могла предотвратить шутку, если полтергейст уже нацелился ее совершить.

     Абсолютно не признавая авторитетов, Пивз беспрекословно слушался только Дамблдора, закономерно ожидая развоплощения в случае, если директору что-то не понравится. В отличие от учеников, старинное школьное привидение прекрасно помнило, насколько силен этот одетый в чудаковатую мантию старый светлый маг.

     В общем-то такой реакцией, Сириус сразу вырос во мнении учеников, и они с уважением поглядывали на него, пока тот вел их до ранее невидимой двери чуть дальше по коридору.

     — Ну вот мы и пришли. Заходите. — И он открыл дверь, первым заходя в просторный каменный зал, где посреди округлого деревянного помоста стоял старый платяной шкаф, прикрытый темной тканью. За ним, в нише у стены были аккуратно расставлены какие-то коробки и пара десятков безликих манекенов.

     — Разве здесь не должна быть стена? — недоуменно прошептала Пенни Хейвуд — светловолосая волшебница с роскошными золотистыми волосами, забранными в тугие косы., оглядывая большой зал, которого на этом месте не было. Соседка Нимфадоры по комнате особенно ни к кому не обращалась, скорее высказала общее недоумение, но видимо профессор как-то услышал этот вопрос.

     — Это один из нескольких дуэльных залов, — улыбнулся Сириус, обводя руками окружающее пространство. — По моей просьбе директор согласился расконсервировать это место, для проведения практических занятий. Классы слишком маленькие для того, что я вам приготовил.

     Несколько зловеще проговорил профессор Блэк, но тут же еще раз улыбнулся, развеивая мрачные ощущения от его слов.

     — А приготовил я на наши занятия много интересного, — продолжил он, взмахом руки заставляя ткань на шкафу отлететь в угол, а манекены, наоборот выстроиться перед учениками ровным рядом. У стены свое место заняла большая доска. — Поглядите на гардероб. Что вы можете сказать о том, кто может нам находиться?

     Ученики недоуменно поглядели на гардероб, который вдруг начал трястись и раскачиваться из стороны в сторону на своих толстых ножках. Ручка дверцы задергалась, и некоторые ученики с опаской отодвинулись чуть дальше.

     — Да… — немного замешкался Сириус, когда руку неуверенно подняла подруга Нимфадоры.

     — Кьяра Лобоска, — правильно интерпретировала заминку преподавателя девушка. — Я считаю, что в этом шкафу могут находиться либо Докси, либо Боггарт, сэр.

     — Отличный ответ, мисс Лобоска, — взмахнул палочкой Сириус. — Пять баллов Пуфендую! Действительно, и те и другие обожают старые темные закутки, достаточно сильные чтобы раскачать этот старый шкаф, а также имеют руки, или просто способны подергать ручку двери. На этот раз там всего-навсего обычный боггарт, — успокоил ребят их учитель. — Так что бояться не стоит.

     Большинство из присутствующих все-таки полагало, что боггарта стоит бояться. Даже с Нимфадора с опаской взглянула на старый гардероб. Как не бояться того, кто представляет перед тобой в облике самого сильного страха?

     — И я не зря сказал, что бояться не стоит. Боггарты — это не самые опасные существа, что встречаются в магическом мире. Когда Боггарт еще совсем небольшой — его очень просто уничтожить обычным Люмосом, развеяв всю тьму, где он привык скрываться. Кстати говоря, чаще всего они прячутся в гардеробе, под кроватью, в кладовках, а также в любых темных местах, до каких смогут добраться. Но боггарты могут стать гораздо сильнее с возрастом, а также насытившись вашим страхом, — начал рассказывать Сириус, под шелест мелка, который сам по себе начал писать что-то на доске. — Вот тогда они становятся по-настоящему опасными. Этот же… один из недавно сформированных. Справиться с ним не составит особых проблем.

     В зале тут же зашелестели шепотки. Столкнуться с собственным страхом, хотели немногие. Уловив это, Сириус продолжил.

     — Но также я понимаю, что страхи иногда бывают несколько… Непривлекательными, — едва уловимо поморщился преподаватель. — Так что кто точно знает свой страх, и не хотел бы его встречать именно сейчас, нужно будет поставить галочку напротив своего имени в журнале, и мы проведем занятие дополнительно. Но кто найдет в себе смелость справиться с ним прямо сейчас — получит дополнительные очки для своего факультета. Тем более, что именно сейчас у нас есть перед ним большое преимущество. Нимфадора, можешь подсказать какое именно?

     — Ну-у… нас здесь много? — полувопросительно ответила девушка, немного раздраженная звуком своего полного имени.

     — Правильно, — подмигнул возмущенной девушке Сириус, впрочем, не начислив баллов. — Поэтому с боггартом лучше сражаться вдвоем, втроем, вообще, чем вас больше, тем лучше. Он сразу теряется, не может выбрать, в кого ему превратиться. В безголового мертвеца или огромного плотоядного слизняка? Друг мне рассказывал о том, как боггарт хотел напугать сразу двоих и превратился в половинку слизняка. Вот смеху–то было! Заклинаний против боггарта много. На мой взгляд, самое простое из них — это огонь.

     Профессор Блэк вскинул руку в сторону от учеников, и из его палочки в противоположный конец зала с гудением вырвалась струя огня, обдавая первые ряды учеников своим жаром.

     — Обычное инсендио, которое вы уже проходили, прекрасно справится с не самым сильным Боггартом, однако есть еще одно оружие против этих существ, которое сможет не просто уничтожить страх, но и победить его. Смех, ребята. Да и боггартов я нашел не слишком много, так что инсендио мы оставим на крайний случай — улыбнулся Сириус. — Заклинание, которое мы изучим сегодня — это ридикулус. Превратите его во что-нибудь смешное и рассмейтесь, он тут же исчезнет. Сперва поучим заклинание без волшебных палочек Повторяйте за мной: ридикулус!

     — Ридикулус! — хором воскликнули ученики.

     — Замечательно! Но это самая легкая часть. Волшебное слово само по себе вам не поможет. Тут–то как раз нам и понадобится помощь манекенов. — указал Сириус на стройный ряд безликих болванчиков.

     — Но сэр, — из толпы донесся немного озадаченный голос. — Разве на обычные манекены подействует это заклинание?

     — Хороший вопрос…

     — Бен Коппер, сэр.

     — Хороший вопрос, мистер Коппер, два балла Грифиндору — еще раз взмахнул палочкой Сириус, и манекены под удивленные взгляды учеников тут-же превратились в разных карикатурных чудовищ. Они не были совсем страшными, скорее напоминали схематичные изображения всяких темных тварей, без шокирующих подробностей. Но Пенни все-равно непроизвольно зажмурилась, когда увидела схематично созданную фигуру оборотня.

     — Эти манекены достаточно хорошо зачарованы, так что заклинание подействует и на них. Вам нужно произнести заклинание, а также сделать пасс, указанный на доске. Там же вы найдете образцы того, во что можно превратить боггарта, — отведя глаза от темной твари, Пенни взглянула на доску, где мелок достаточно детально нарисовал несколько примеров для подражания.

     Особенно забавно получилась страшная безносая темная фигура с алыми глазами, превращенная в клоуна. Также она нашла там и оборотня, упрямо старающегося жонглировать косточками, балансируя на одном колесе. Страх, охвативший ее в первый момент, когда она увидела ненавистную тварь, немного утих. И юная ученица со второй попытки, с легкостью превратила доставшегося ей зомби в зомби в балетной пачке. После такого воодушевления подумав, что возможно попробует свои силы здесь вместо того, чтобы записаться в лежащий на небольшом столике журнал.

     Оставаться один на один с оборотнем, хотя и в присутствии преподавателя, было все равно слишком страшно.

      Примечание: новая глава тута) Я вообще не то, чтобы неграмотный, но так как пишу много и в основном пользуюсь "гугл ворд", чтобы не потерять файлы, могут проскальзывать ошибки) Большая просьба, если вы хотите помочь в их исправлении, на ФБ открыта публичная бета:)

      а так: не забывайте про главный мотиватор - ваши сердечки)

      Ну и еще больше глав на бусти, можете зайти туда чтобы почитать заранее)

      Мне никогда не хотелось проникнуть за кулисы, чтобы разгадать секрет фокусника. Мне достаточно было того, что иллюзия существует. (C) Р. Брэдбери

     ***

     — Ridiculus!!! — и вот стая крыс, высыпавшихся из старого шкафа под визги девочек превращается в милых розовых хомяков, которые начинают беспорядочно бегать по сцене, убегая от одновременно хохочущих детей.

     — Браво, мисс Эверли! Пятнадцать баллов Пуфендуй, — начислил я девочке пятнадцать баллов. Заслужила. После череды школьников, не получая необходимого страха боггарт был на последнем издыхании, но еще парочку детишек выдержать мог. — Кто-нибудь еще?

     — Можно… мне попробовать? — неуверенно потянула руку подруга Нимфадоры.

     — Мисс Лобоска? — вспомнил я фамилию девушки. — Конечно, прошу на помост!

     После моих слов, застенчивая ученица неожиданно ловко запрыгнула на деревянный помост, пресекая нарисованную мной черту, за которой боггарт сможет почувствовать новый страх. Пока что у детишек собрался вполне себе очевидный набор из детских глупых страхов — гигантские пауки, змеи, крысы, пугало, кровать с затаившимся чудовищем у одного из маглорожденных, парочка зомби и прочие не такие уж непривлекательные страхи.

     У одного парня с Гриффиндора, правда, из шкафа вышла темная фигура, похожая на Волдеморта, правда быстро превращенная в неряшливого клоуна. Ну и с Пуффендуя малышка Пенни Хейвуд, кажется, преодолела свой страх оборотней, превратив гротескное чудовище в циркового трюкача. Вроде бы сюрпризов быть недол…

     — Ridiculus… — как-то побледнев неуверенно произнесла ученица, с опаской глядя на ничуть не изменившееся изображение желтой полной луны, затянутой темными облаками. А я прямо почувствовал, как боггарт, получая вместо очередной волны смеха растерянные взгляды остальных учеников, потихоньку наливается силой от нарастающего страха своей жертвы.

     — Dosinit! — быстро шагнул я вперед, оттолкнув начинающий преобразовываться в бледную фигуру темный туман прямо в захлопнувшийся шкаф. Затем как ни в чем не бывало улыбнулся детишкам. — Десять баллов Пуфендуй Кларе Лобоска! За идеально выполненное заклинание… однако как видно замотали вы боггарта, ребята. Ему даже не хватило сил превратиться во что-то действительно страшное! Да и занятие наше уже подходит к концу… Домашнее задание на следующий урок — эссе на тему десять самых эффективных заклинаний против существ третьего класса опасности…

     — Не-е-ет… — в притворном ужасе воскликнула Нимфадора, но ее было практически не слышно из-за разочарованного ропота учеников, которые не могли поверить, что такой классный преподаватель задаст столь нелюбимое многими эссэ на самом первом занятии.

     — Либо… — протянул я, довольно оглядывая осветившиеся надеждой лица учеников. Как я и рассчитывал, о небольшом инциденте на уроке все и думать забыли, жадно ловя альтернативу нелюбимой бумажной работе. — Вместо эссэ вы должны будете к следующему уроку выучить как минимум два заклинания из этого списка, и показать их на практике на следующем занятии. Но учтите, Ридикулус не считается!

     Едва не забыл я уточнить, как настрой аудитории переменился на строго противоположный тому, что был до моих слов. Радостное перешептывание прервал колокол, и я с облегчением отпустил детей гулять. Что же до реакции — практические занятия ребят увлекали гораздо больше, чем скучная теория. Да и я сам не был рад проверять эти домашние работы, впрочем, все равно намереваясь поручить все это дело Кричеру.

     Уж программу до шестого курса, тот знает явно больше, чем многие ученики, так что справится. Правда работы семикурсников — выпускников, как Нимфадора, наверное стоило проверить самому… Впрочем у них до экзамена еще долго, можно чуть-чуть побаловать. Интересно было другое.

     «Луна, значит…» — посмотрел я вслед своей племяннице, которая что-то увлеченно втолковывала скромной пуффендуйке. Как оказалось, у новоявленной Блэк даже больше общего со своим дядюшкой, чем та возможно знает. — «Ну хотя бы свою «Банду Мародеров» не собирают, и то хорошо…»

     Правда на полнолуния лучше эту ситуацию проконтролировать лично…

     ***

     В целом первые дни в замке проходили очень даже неплохо. От третьего курса первым занятием проходил боггарта, забирая отдельных учеников на индивидуальные отработки. Практически всегда страхи рано повзрослевших детей были связаны со смертью родных, или неприятной ситуацией. У нескольких старшекурсников боггарт превращался в дементора. Приходилось даже успокаивать особо впечатлительных, заодно подрабатывая психологом на пол ставки.

     Некоторые, правда, в основном почему-то из Когтервана, требовали соглашение о неразглашении… с которым я их отправлял прямиком куда подальше. До кабинета Альбуса, который раз уж «великий светлый» маг, вот пусть и разбирается с особо непонятливыми учениками. Как и их родителями.

     Практические занятия были обязательными, но я всем давал альтернативу — и работа с «живым» боггартом была всего лишь дополнением. Не хочешь — прошу к письменному эссэ и отработке заклинания на манекенах. В «ЖАБА» такие билеты были, сам смотрел за прошлый год, по знакомству. А старушка Марчбенкс вполне могла бы и принести живого боггарта на экзамен.

     Но помимо нескольких особо одаренных, проблем в общем-то не было. Больше интересной практики — меньше теории, работало практически со всеми учениками. Кроме разве что тех детей, чьи родители были моими противниками в Визенгамоте. Но и даже среди них я с удивлением на одном из уроков заметил две фанатеющие от меня рыжие макушки.

     Уж не знаю с чего, может быть им так понравился стиль преподавания, или то, что я не наказал их после парочки замеченных в классе детских ловушек, но Фред и Джордж достаточно быстро сбросили присутствовавшее вначале недоверие, очень внимательно записывая все, что я давал на уроках. В общем кроме нескольких глупо хихикающих младшекурсниц и стреляющих глазками старшекурсниц, я обзавелся парочкой «фанатов» оттуда, откуда уже и не ждал.

     Так что с обучением ребят, по крайней мере за первую неделю, проблем не оказалось. Вот только занятия, не смотря на меньшее количество бумажной работы, съедали практически все свободное время. И до «запретной секции» школьной библиотеки я добрался только к исходу этой самой недели.

     До выручай-комнаты я, впрочем, добрался практически в первые же дни нахождения в замке. Правда комната-по-желанию преподнесла очередной сюрприз, на который я не рассчитывал.

     ***

     Мне нужны книги о крестражах… мне нужны книги о крестражах… — из стороны в сторону ходил я возле неприметного места на восьмом этаже. Мне была очень интересна одна теория, которая возникла у меня в голове, сопоставив все знания об этой комнате.

     Для кого-то она представала как гигантский склад потерянных вещей. Для кого-то дуэльным залом. Дамблдор вроде бы нашел здесь комнату с ночными горшками. И либо это все продвинутая трансфигурация, либо замок просто перемещает нужные вещи из других мест.

     И если второе — то я кажется начал понимать, как Реддл мог так быстро набраться знаний. От маглокровки сироты — до пугала всей Магической Британии. Если книги все-таки были реальными, то мне вообще никакая библиотека не нужна была…

     А… Мордред! — выругался я, после того как распахнул неприметную дверь, возникшую прямо в стене и не обнаруженную никакими чарами до этого. Впрочем, все и не могло быть так просто.

     Вещи в комнате все-таки оказались реальными. Вот только заместо библиотеки с услужливыми стопками книг, передо-мной раскинулось бескрайнее море всякого хлама, в котором действительно наверное было несколько стоящих книг. Вот только найти их здесь… у меня не было столько времени.

     — Акцио книги по темной магии! — ни на что особо не надеясь взмахнул я палочкой…. и ничуть не удивился, когда на зов заклинания не отозвалась ни одна книга. Действительно. Если они тут и есть, то точно защищены от таких чар.

     «Ладно» — вздохнул я, выходя из склада, внутри которого наверняка была спрятана та самая диадема. Есть подозрение, что склад с вещами — это чуть ли не единственный реальный объект в этой комнате. Но я очень не хотел разбирать горы книг, так что… — Мне нужна библиотека…. мне нужна библиотека…

     ***

     Мне нужна ванная, мне нужна…. — продолжил я расхаживать по пустынному коридору, мучая выручай комнату, проверяя различные предположения. Библиотеку мне выручай-комната так и не показала…. открыв проход в реальную библиотеку, где я открыв дверь очутился. Хорошо еще был вечер, и мадам Пинс уже ушла, закрыв дверь. Которую я открыл находясь в другом конце Хогвартса.

     Впрочем, теперь все-же понятно, как Реддл получал необходимые знания. Запретная секция библиотеки — и очень много потраченного времени. Жаль книги вынести нельзя.Ради эксперимента взял один из не особо опасных гримуаров, но он тут-же растаял у меня в руках, как только я пересек порог.

     Как я понял после долгого подбора разных желаний, выручай-комната могла либо создать что-то не слишком сложное из временной трасфигурации, например как комнатку с удобными пуфиками и камином, бассеин, или копию учебного класса. Либо могла открывать проходы в существующие места. Так я оказался в школьной библиотеке, в проходе, ведущем из замка в Хогсмит, в нескольких версиях ритуальных и дуэльных залов ну и прочих помещениях. Некоторые из них, кстати, были закрыты.

     Так, например, пожелав войти в комнату с источником замка, я наткнулся лишь на каменную дверь, украшенную гербами факультетов. Дверь, которую не смогла бы сдвинуть с места и пара сотен троллей.

     Все остальное можно было создать с помощью трансфигурации, так что я получил даже долгожданную комнату с роялями. Вернее с одним большим роялем, стоящем на сцене. Концертный зал, который я заказывал, был достаточно просторным, но кроме сидений и рояля там ничего не было.

     В общем, легкого пути найти не удалось, так что вдоволь покупавшись в огромном бассейне, который был даже лучше, чем находился в ванной старост. Ну и без посетителей, разумеется. Так вот поплавав в горячей воде, я просто пожелал спальню и забылся крепким, пускай и не длинным сном на роскошной кровати. Возвращаться в предоставленную директором комнату уже не было ни сил ни желания. Да и не успел я немного все там проверить, и наложить уже свою защиту. В комнате-по-желанию было пока что безопаснее.

     Первый восторг от возвращения в Хогвартс немного улегся за несколько дней. Занятия, по началу несколько волнительные, вошли в колею, и не отнимали так много времени как в начале. И потихоньку я приступил к поискам необходимых мне книг, вечерами просиживая в запретной секции.

     К моему удивлению, я был такой не один. Множество преподавателей, в свободное время посещало библиотеку, и в основном именно этот раздел. Впрочем, если так подумать, то помимо престижа, всех льгот и огромной по меркам магического мира зарплаты — одно из преимуществ в бытии профессором была возможность пользоваться именно библиотекой Хогвартса — самой большой и древней библиотекой из всех, что находились в Магической Британии.

     Возможно только в отделе тайн было знаний больше. Ну и редкие манускрипты, а также родовые знания — были рассованы по семейным библиотекам, на вроде моей. Единственная проблема была в том, что запретная секция была слабо каталогизирована.

     У мадам Пинс конечно же был древний, множество раз обновляющийся каталог, но вот его качество…. Скажем так, помимо очевидных пробелов в нем, вызванных прото невозможностью прочесть некоторые книги без серьезных подготовительных процедур, название и по возможности автор — давали не слишком много информации о содержании книги.

     Так что завис я там похоже надолго. Тем более, что Дамблдор все же расщедрился на список книг, которые по его словам должны были помочь мне в постижении магии света. Список был внушительным. Толщина книг тоже. Об опасности некоторых Дамблдор сам сделал приписки возле столбика с названиями, так что гостем в библиотеке я был частым, соревнуясь с Филиусом Флифтиком и избегающим меня после одного разговора Снейпом.

     Частенько в запретную секцию захаживал и преподаватель магловедения — улыбчивый и немного пугливый молодой мужчина в тюрбане. И пускай Волдеморт еще не должен был поселиться у него на затылке, но я за ним все-равно немного приглядывал. Возможно именно он сможет навести нас на расположение духа Волдеморта. Но пока что предпосылок к этому не было…

     Впрочем, не забывал я и еще об одной проблеме — Тайной комнате.

     Вход в нее должен был находиться где-то в неработающем женском туалете на втором этаже… Вот только все туалеты на этом этаже были исправны. Ну а второй триггер — Плакса Миртл свободно летала между обоими помещениями, как в целом и по всему замку, пугая первокурсниц своими причитаниями.

     О своих попытках незаметно пробраться в женские туалеты, и выловить явно опасающуюся меня плаксу Миртл, я расскажу как-нибудь позже, но я обследовал все, начиная со второго этажа — и на каждом следующем. Никаких признаков тайных проходов, или каких-нибудь змеек я не заметил. Вернее не так. Заметил, но слишком много и разного. В целом, все туалеты были достаточно красиво украшены разными орнаментами, среди которых с разным успехом появлялись и змейки, и барсуки, и прочие символы факультетов. Если бы я не помнил, что туалет находится именно на втором этаже, то это была бы изначально обреченная затея…

     Проще было назвать места, где таких символов не было. Ну а на любые поисковые чары, традиционно, отклика не было никакого, так что и здесь я завяз. Ждать, пока Гарри пойдет в школу — слишком долго. Других змееустов я не знал. Слишком редкий был этот дар, даже для восточных магов, где змееустов рождалось чуть больше чем в остальном мире.

     Ну и в целом я подозревал, что просто змееустом для того, чтобы открыть тайник Слизерина — быть недостаточно. Тут явно что-то замешанное на магию, или на кровь. Либо на то и другое одновременно. Если не подбрасывать дневник кому-нибудь из учеников (за что можно правда получить смертельное проклятье за нарушение клятв) то наиболее вероятный вариант найти логово василиска — это найти выход из туннелей под замком, которые вроде как по логике вещей должны были вести в запретный лес.

     Не может же василиск просто тысячелетиями спать, а единственный проход находиться в туалете, даже не на первом этаже. Это просто лишено логики. Не знаю, зачем и для каких целей вывел его Салазар, но раз в замковых стенах есть проходы для него, значит, тот все-таки был нужен. Я подозревал, что скорее всего для защиты замка, и, заодно, самой "тайной комнаты". А, значит, выходить наружу он был должен, хотя бы для охоты. Не зря же Арагог боялся его в фильме. Даже будь он полностью магической тварью, ему просто необходимо что-то существенней, чем пара крыс. Акромантулы на цель корма подходили практически идеально, как и многие другие зверюшки магического леса.

     Другое дело - где именно оканчивались подземные тоннели. Сразу за озером - вряд ли. Чуть поодаль возможно, но я бы ставил наверное на большее расстояние. Как минимум, чтобы оставить проход в Хогвартс в тайне, а саму огромную змею инкогнито. Как максимум - чтобы иметь возможность окружить предполагаемых противников с тыла. Запретный лес большой. Очень большой. Мест, где потенциально может быть проход - очень и очень много. Так что работа предстояла также огромная.

     Первая вылазка туда результатов также не принесла, кроме как очень странного разговора с одним знакомым кентавром.

      Они хотели спасти свой народ, хотели выжить. И решили разрушить города, уйти в недоступные дикие горы… и ждать. Эльфы — долгожители, Цири. По нашим меркам почти бессмертны. Люди казались им чем-то таким, что минует, как засуха, как тяжкая зима, как налет саранчи, а потом снова пойдут дожди, наступит весна, проклюнется новый урожай. Они хотели переждать. Да, переждать. Решили уничтожить города и дворцы. В том числе и свою гордость… (C) А.Сапковский

     ***

     — Ты можешь убить многих, но не изменишь судьбу, маг… — кентавр печально посмотрел на меня, переведя взгляд с ночного неба. На опушке высокого холма открывался необычайно красивый вид на Хогвартс, сверкающий огнями башенок где-то вдали. — Смерть неизбежна.

     Мы с Флоренцом находились в ближайшей полосе запретного леса, где теоретически было еще безопасно находиться, так как потомство Арагога вычистило всю окресную хищную фауну практически под корень. Да так, что паукам ради еды приходилось углубляться еще дальше в чащу, уже рискуя самим стать добычей.

     Флоренц подловил меня на обходе своей территории, пока я выискивал возможный тайный проход из тайника Слизерина, медленно но верно продвигаясь по широкой дуге вглубь волшебного леса. Как я и думал, выход для охоты располагался не у замковых стен, и даже не за несколько километров от них. Нет, чтобы королевский василиск мог свободно питаться, ему нужна была дичь покрупнее. А, значит, и проходы скорее всего вели далеко от замка. Раз в Хогсмите не обсуждают изредка выбирающуюся из замка змеюку. Василиск конечно может впадать в спячку, питаясь магией замка, но раз в несколько лет ему все равно требовалась физическая пища.

     — Все когда-то умрут, — пожал плечами я, стремясь отделаться от непрошенного спутника.

     — Ее тень следует за тобой… — продолжил тот, не особо интересуясь моим мнением на счет внезапных предсказаний.

     — Я вообще-то не слишком люблю предсказателей, Флоренц. Иди куда шел.

     — Выбор пути труден, только яркая звезда может указать путь в кромешной тьме…

     — Так, — прервал я увлеченно втирающего мне третьесортные предсказания кентавра. — Звезды не говорят тебе, что пора оставить меня в покое, а?

     Я начал терять хладнокровие. Этот наполовину конь, наполовину трава, привязался ко мне, и решил вывалить все бредни, которые подсмотрел то ли в звездах, то ли на дне трубки, которую принес с собой. Я не был про

     — Звезды говорят, что ты слишком нетерпелив, маг, — нахмурился кентавр, выплывая из своего транса. — Не слушая, как услышать?

     — Мордред! Я не хочу ничего слышать, и в предсказания я не верю. Сильный — сам определяет свою судьбу! — вывел меня из себя Флоренц. Сначала начал что-то говорить, что мне здесь не место. Затем и вовсе на туманные шарлатанские уловки перешел. Звезды ему говорят. Ага.

     — Для того, кто действительно не верит, ты слишком боишься услышать финал, Сириус, — иронично фыркнул белокурый Флоренц, разжигая трубку огоньком щелчком пальцев. Как и любые волшебные расы, Кентавры шли своим путем познания магии. Но, честно сказать, астрономы из них гораздо лучше, чем маги. Так, бытовые фокусы, и немного простейшей артефакторики — зачарованные стрелы, одежда, и так далее.

     Для магов особо бесполезны, хотя и были энтузиасты, которые учили и их приемы. Не очень понятно, зачем, ведь с помощью рун или чар можно сделать быстрее и надёжнее, и непонятно как — кентавры те еще четырехногие расисты.

     Это Флоренц скорее исключение из правил. Знакомы с ним еще с тех пор, как гуляли по запретному лесу всей компанией под аниформой. Ничуть не изменился. Кентавры вообще долгожители на самом деле, и привычки редко меняют. Например, обращать внимание на шумных и суетливых людей. Но вот конкретно этот даже угостил нас какой-то их «волшебной» травкой.

     Ее собираюn то ли где бил копытом единорог, то ли где он удобрил землю. Но эффект потрясающий — отдых и релаксация. Куда там зельям. Правда рецептом, зараза, так и не поделился.

     — Отвали, Флоренц, — незлобно огрызнулся я, принимая протянутую трубку. — Знаешь ведь, что все эти туманные рассказы про яркий Марс, желтую Луну и синюю Венеру — мне никогда не нравились. Хочешь сказать что-то, говори конкретно.

     И это действительно так. Одна из самых больших опасностей, занимаясь прорицанием, поверив, создать самоисполняемое пророчество. Нарочно запрограммировав себя на определенные действия, притягивая все «приметы» к одному результату. Оклюменция — не панацея.

     — Ты сильно изменился за эти годы, — задумчиво сказал молодой парень с раскосыми проколотыми ушами и слишком умными глазами. На самом деле ему уже было больше лет, чем Дамблдору. Вот они, настоящие эльфы из мира Средиземья. Только попавшие в Англию и немного… оскотинившиеся… хе. Вот и чудо снадобье подействовало, наполняя голову глупыми и не очень мыслями, вьющимися над головой как мозгошмыги… — Но только не в уважении к старшим.

     — Посмотри на себя, Флоренц, какой ты старший, — улыбнулся я, взглянув на идеально правильное лицо юноши. — Отрасти для приличия хотя бы бороду что ли. И то немного солиднее будет… наверное.

     С сомнением посмотрел я на его молочно белые кудрявые волосы, и такую же кожу. Есть подозрение, что даже борода не придаст ему большей мужественности. По крайней мере если будет такой же белой.

     — Мудрость не измеряется количеством волос на лице, — с достоинством ответил Флоренц, выпуская изо рта дымный кораблик, полетевший куда-то к звездам. — Мудрость в гармонии с миром и с самим собой.

     — Как скажешь, приятель, — еще раз принял я у него трубку мира, и немного подумав, трансфигурировал себе кресло. Раз уж встретился со старым знакомым, есть повод, чтобы сделать перерыв в моем монотонном ночном занятии. С момента приезда в Хогвартс, к удивлению, у меня вообще свободного времени не осталось.

     Книги, бумаги, занятия, расписания, отработки, поиски змеи и крестража — все это занимало практически все мое свободное время. А ведь на ужин я еще периодически успевал перемещаться в Блэк-Хаус, чтобы Гарри не чувствовал себя брошенным. Опять.

     К счастью, Меда, Винсент и Альберт с новоиспеченными вассалами не давали сильно заскучать парню, день за днем все глубже открывая ему кроличью нору под названием — магический мир. Ну и Малфой старший во всю старался, чтобы Драко сдружился с Гарри, так что удивительным и постоянным явлением стали «дружеские» посиделки Рона, Джинни, Луны и Малфоя с компанией, обычно на нейтральной территории у Лонгботтомов.

     Не знаю уж, чья там берет, по их мнению, но Гарри просто радовался тем, что их компания становилась все больше. Возраст такой, когда только очень серьезное событие способно разрушить зарождающуюся дружбу, которая может пронестись через всю жизнь. Как это было у нас с Джеймсом.

     — Если говорить более… просто, то Магориан интересуется, что темный маг забыл на наших землях, — вздохнув, неохотно проговорил Флоренц, пуская струю дыма, который превратился в крупного Кентавра, волосы которого были заплетены в хитрые косички.

     — Передай Магориану, что это не его лошадиное дело, — ухмыльнулся я, наконец поняв цель визита старого знакомого. А то Звезды, тьма… Всего-то вождь стаи заметил мои перемещения по «своим» угодьям, и беспокоится. Странно, что он сам не пришел… хотя возможно тот просто не забыл финал с нашего последнего рандеву, где нас с Лунатиком и Сохатым, под улюлюкание гнали аж до опушки с домиком Хагрида. Сейчас, пожалуй, перевес не в его сторону будет. Нечего им противопоставить против действительно сильных магов. Правда слабосилкам лучше к ним даже не заглядывать — нашпигуют стрелами не задумываясь. Даже не увидишь, откуда прилетело. Это учеников Хогвартса они изредка гоняют из опасных мест, по договору еще с основателями. Остальных могут и убить. Например, учителей. Если силенок хватит. — Но я уже практически закончил, пара дней и можете выходить из вашего режима маскировки.

     — Обязательно передам… — вновь улыбнулся кентавр. Он Магориана также особо не выносил, слишком консерватором был семьсот летний глава общины. Да и влетело ему за тот случай, как и нам. Правда Бейна — сравнительно молодого претендента на роль вождя, не любил еще больше. Последний был вообще отбитым в его глазах, так что Флоренц поддерживал Магориана, понимая, что если Бейн станет главой — то немного более… современный что-ли, чем его собратья кентавр будет вынужден уйти.

     — Вот и славненькой, — взмахом руки убрал я кресло. Вид на Хогвартс конечно завораживал, но мне предстояло еще много работы, чтобы не нервировать кентавров еще больше времени. А то Магориан точно знал Дамблдора, мог и ему нажаловаться. Правда вряд ли. Гордость не позволит. — Спасибо за угощение. Был рад повидаться, все дела. Но мне, пожалуй, пора.

     — Я тоже, — кивнул Флоренц. — Если захочешь посмотреть на звезды вместе, приходи на это место опять.

     — Спасибо, — ухмыльнулся я, понимая, что Флоренс хотел сказать, не особо задумываясь над формой слов. — Как ни будь загляну. Бывай, Флоренц.

     И я, оседлав метлу, свечкой взлетел в воздух, по направлению к замку. До утра осталось всего несколько часов, и я надеялся немного выспаться. Дел столько, что хоть маховик для сна используй. Хотя и бесполезно это…

     ***

     — До встречи, Сириус, — поднял руку Флоренц, наблюдая за темным силуэтом на фоне луны, чья тень тихо скользила по верхушкам деревьев. Звезды в небе загадочно мерцали, не торопясь раскрывать все свои тайны даже очень талантливому прорицателю, однако, проливали свет на многое, чего не видят обычные люди. Кентавр еще немного постоял, смотря на фигуру замка, окруженную огнями, и задумчиво произнес. — А ведь Марс сегодня действительно яркий… Странно… слишком рано… год….

     Бормоча что-то себе под нос, кентавр сделал шаг, затем еще один — и затем просто исчез. Людям свое — а для волшебных существ существуют свои пути.

     ***

     — Запретный лес… Альбус! Это же возмутительно… — продолжала распинаться Макгонагал, на очередном собрании, которое почему-то вышло на субботу, который я считал выходным. Мне это не слишком нравилось, но обратившись к документам, в которых тезисно выписывались правила и распорядок для педагогов, я с удивлением узнал, что у преподавателей Хогвартса всего лишь одной выходной в неделю. В воскресенье. И то, при пожелании директора он мог быть отменен… в общем идеальные условия для директора — тирана. Правда вроде бы Дамблдор этим не пользовался, только проводя собрания в своем кабинете.

     Обычно они проходили достаточно быстро, и сводились к разным документам, которые Дамблдор быстро подписывал, отвечал на вопросы или предложение — и все расходились по своим делам. Но узнавшая о моем запросе на изменение программы Макгонагал решила высказаться против, разведя очень долгие разговоры о безопасности студентов. Подумаешь, пара занятий в практической среде. Я уже и так на несколько километров этот «страшный» лес проверил. Ничего особо опасного нет, а детям реально практическая ситуация.

     — Да, Минерва, — в нужных местах поддакивал сидящий за столом старик, одновременно с этим ставя подписи на бумагах из совета попечителей. И я даже знал, что в них было. Расширение финансирования на разные дополнительные классы. Собственно инициатором были как раз мы с Малфоем, как и основными пайщиками. Впрочем, что-то слишком долго тот их читает и что-то пишет. — Возмутительно…

     — Альбус! — возмущенно повысила голос от чего-то невзлюбившая меня женщина, видимо, как и я заметив краешек журнала «Придира», на секунду высунувшийся из-под бумаг. Там, вроде бы должна была выйти новая колонка кроссворда…

     — Кхм… Полностью с тобой согласен, Минерва, — поняв, что его раскрыли, Альбус вдруг поднялся из-за своего стула, оборачиваясь к уже оклемавшемуся фениксу. Газета при этом тут-же испарилась, вместе с бумагами. — Запретный лес для третьекурсников слишком опасен… Я думаю, стоит повысить планку до четвертого курса. Что скажешь?

     — Но…

     — Вот и славно! — не дал опомнится Макгонагал старик, быстро заканчивая затянувшееся благодаря декану Гриффиндора собрание. — Если ни у кого вопросов больше нет, то я предлагаю расходиться. Всем хорошего дня!

     Может быть Минерва и хотела бы что-то сказать еще, но откровенно заскучавшие преподаватели быстро начали покидать кабинет.

     Самый первый из них был Снейп, корый в целом не хотел оставаться со мной в одном помещении, так что, эффектно взмахнув плащом тот настолько быстро вышел из комнаты — что его можно было заподозрить в телепортации. Следом за ним, прощаясь, двинули и остальные. Отнюдь не все преподаватели оставались в Хогвартсе на выходные. Это была скорее одна из обязанностей деканов, которые в основе своей замок редко покидали во время семестра.

     Но там и зарплата была… Достойная прямо весьма. Помимо других преференций, которыми обладали только деканы.

     — Лорд Блэк, останьтесь не на долго… — я собрался уже было уходить, но Дамблдор в лучших традициях старой школы попросил меня остаться, под торжествующий взгляд Макгонагал, которая видимо подумала, что Дамблдор решил меня немного пожурить. Что вряд ли. Но пусть так считает. Не очень понятны причины ее противостояния правда. Хотя…

     ***

     — Си… Профессор Блэк, что это значит?! — ахнула Макгонагал, увидев, как я левитирую двух стонущих шестикурсников, с Гриффиндора и Слизерина, и еще четверо представителей обоих факультетов хмуро бредут рядом, по дороге к больничному крылу.

     — Ничего особенного, профессор Макгонагал, — хмыкнул я, увидев, как и гриффиндорцы и слизеринцы одинаково побледнели, при виде Минервы. — Обычная дуэль. Немного повредили друг друга в схватке.

     — Обычная дуэль?! — всплеснула руками та. — Как дуэль может быть обычной? И почему вы не предотвратили ее?

     Задала очень много вопросов сразу декан Гриффиндора. Резон в них был, сегодня я был дежурным, получая на время ограниченный контроль над сигнальной системой чар замка. Когда-то давно, эта должность сопряжалась еще и с обязанностью обозревать окрестности на случай внезапной атаки на замок. Сейчас же — вырывала из постели временно назначенного преподавателя, стоило в коридорах прозвучать любому заклятию, или при опасности учащимся, или при нападении дракона, ну и еще многих случаях, которые как и все в замке были написаны очень и очень давно.

     Расхаживать по замку не требовалось, хотя никоторые из преподавателей, не будем упоминать прямо, «заинтересованные» в факультетской гонке за баллами — не пренебрегали и такой возможностью заработать преимущество.

     Меня же предупредили домовые, которые в ограниченном количестве так же переходили под управление дежурящего преподавателя. Предупредили о том, что шестикурсники решили устроить дуэль на шестом этаже и уже собрались в одном из пустующих кабинетов.

     По правилам, которые негласно ввела Макгонагал, дуэли в школе были под запретом. Ну, или стоили нарушителям ста баллов, и отработок в зависимости от предпочтений преподавателя. Но в целом, среди нарушений устава Хогвартса такого проступка просто не было. Так что… Я решил просто посмотреть, спрятавшись под дезилюминационным заклинанием внутри класса.

     Пускай проведут свой спор тут, а не где-то в Хогсмите, где замковые чары не смогут помочь в случае смертельной опасности. В школе смерти учеников, конечно, встречались, но были действительно огромной редкостью. Слишком много чар заложили как основатели, так и последующие Директоры в эти камни.

     Так что я просто смотрел, как дерущиеся до первой крови угрюмые парни кидаются друг в друга довольно неплохими связками. Сильно неплохими, за школьную программу они уже точно вышли. Вот только навыков использования в реальной ситуации очень не хватает… и как только я об этом подумал, как с громким треском оба использовавших элемент огня парня разлетелись в разные углы зала. А, затем, секунданты начали уже свою драку, начавшуюся с попытки решить, кто именно победил в дуэли.

     В общем я посмеялся от души, где-то посреди драки, поняв, что и у секундантов сейчас будет похожая ситуация, просто парализовал всех и рассказал обездвиженным телам, как и где они делали ошибки, и что могли использовать чтобы выиграть. Затем освободил, чтобы узнать, что дуэль произошла не от большого ума, а из-за некоей дамы с Когтервана… просто дал обоим по одному баллу, присуждая тем самым ничью в дуэли. Ну и, разумеется, снял по двадцать баллов с каждого нарушителя комендантского часа.

     Больше — не было смысла, если бы только я не хотел полностью опустошить копилки у Слизерина и Гриффиндора. Ну и сейчас вел страдальцев в больничное крыло, пока меня не встретила Минерва. Собственно в вкратце я об этой истории и рассказал женщине, которая уставилась на двух секундантов с факультета Гриффиндор.

     — Майкл, Грегори… ладно они, но как вы могли так демонстративно нарушить правила! — с осуждением покачала та головой. — Но ничего. Мистер Снейп как раз нуждается в помощниках с мытьем котлов. Сроком, думаю, до конца семестра. Ну а что же до вас…

     — Кхм. Профессор Макгонагал, — немного кашлянул я, привлекая внимание разошедшуюся даму, которая придумывала наказание уже для слизеринцев. — Я ценю вашу помощь, но я уже наказал их за этот проступок. Полагаю, двойное наказание было бы несколько… чрезмерным.

     — Простите? — даже удивилась Макгонагал. — Двадцать баллов? За ночную дуэль, где едва никто не погиб?!

     — Строго говоря, дуэль получилась не такой уж и плохой, — улыбнулся я, пытаясь разрядить обстановку. Я с Минервой ссоры не искал, но даже такие мелочи как попытка решить за меня, как именно наказывать дураков, могут подорвать с трудом нарабатываемый среди школьников авторитет. — Так что я решил ограничится баллами, за нарушение комендантского часа.

     — Я вас поняла, профессор Блэк, — поджала губы Макгонагал. — Предельно ясно.

     ***

     — … может быть и понятны, — завершил я свою мысль, вспомнив тот инцидент. Собственно после которого и решил сделать для старшекурсников практические занятия в запретном лесу. Собственно от леса мне нужна была только его «темная слава» для эффектности. А так я все равно обошелся бы големами и трансфигурацией. Ну, или парочку экземпляров чего попроще отловить… Но вряд ли меня Дамблдор попросил остаться именно сейчас из-за изменения в программе.

     Ходя, судя по всему, он мне и так сейчас все скажет. Уж в чем чем, а в нежелании поболтать директора заподозрить было нельзя.

      Примечание: Так, любимые мои читатели, я книгу выкладываю и в благородство играть не буду.

      Я вам проду - вы мне оценку, и мы в расчете:)

      Читатель проживает тысячу жизней до того, как умрет. Тот, кто никогда не читает, — только одну. (C) Джордж Мартин

     ***

     — Послушай, может быть ты скажешь, что именно хочешь найти, и я тебе подскажу сам? — хмуро спросил я Дамблдора, который в это время сноровисто разбивал принесенные Кричесром из семейной библиотеки книги на несколько групп.

     Первая — те, что имеют минимальные чары, вроде как повышенной прочности, температуры и прочего и могут быть скопированы простым заклинанием. Собственно, скорее всего они так в родовую библиотеку и попали. Знания там возможно и ценные, но не особо труднодоступные. Если у тебя есть деньги, конечно. Ну, или ты учишься в Хогвартсе.

     Вторая стопка — вернее несколько огромных столбов книг, лежащих на большом столе. Это те издания, которые имеют активную защиту от копирования, впрочем, в большинстве случаев ее можно обойти, используя думосброс. Не всегда, конечно, но можно.

     Третья куча литературы — намного меньше, что первые две — это действительно редкие книги, безопасно читать которые можно лишь членам рода, или тем в ком есть кровь Блэк. Ну и если я буду сам держать их в руках, то Дамблдор мог ознакомится и с ними. Конечно можно попробовать сломать защиту, и я думаю, что Альбус не раз такое проделывал, но я это ему позволять не собирался.

     Еще конечно были экземпляры, которые были опасны не только для стороннего человека, но и для меня… но их Кричер и не трогал. Договор договором — но это уже слишком. Впрочем, Дамблдор и сам понимал, что у гостеприимства есть свои пределы, довольствуясь доступным, вовсю копируя возможное, и бегло пролистывая то, что не смог скопировать. Дальше, разумеется, эти "болванки" нужно было заново переписать на подготовленные заготовки. Но не думаю, что у директора были проблемы с деньгами, чтобы их купить. Также как и с бесплатной силой вроде домовиков. Вряд ли он сам все переписывал.

     Для меня проблема была в том, что он никак не выказывал интереса ни к одной книге, просто собирая доступные знания. А из-за того, что он делал это со всеми книгами подряд, я не мог понять, что именно ему нужно. Объявленная цель — найти способ узнать местоположение оставшихся крестражей, так как его ритуал не сработал как нужно…

     Мне в нее не верилось. Больше верилось в то, что он решил обновить собственную библиотеку, и знания по магии тьмы. Вот только и эта цель была слишком… очевидной. Скорее всего старик что-то искал, и не хотел, чтобы я знал — что именно.

     — Если бы я знал, какая именно книга мне нужна — то разумеется сказал бы, — строго заметил директор Хогвартса, просматривая очередной фолиант по магии тьмы в моих руках, который чувствуя светлую магию начинал вырываться из рук, пытаясь дотянуться страницами до «великого светлого». — Однако, есть предположение, что книги, где написано: «создание крестражей» в библиотеке нет. Или я ошибаюсь?

     — Нет конечно, — фыркнул я. Если бы такая книга была, то я как минимум бы ее уже прочел. Но к сожалению, каталогизация семейной библиотеки содержала только общую информацию — Автор, название, направленность. Иногда и без последнего пункта. Иногда с припиской об опасности. Или о том, что знание устарело. — Но складывается впечатление, что ты просто хочешь переписать всю семейную библиотеку. И не жаль на это времени? Все равно, большинство заклинаний и я использовать не смогу.

     — Времени на знания никогда не бывает жаль, — отмахнулся Дамблдор. — Думается мне, что после экзамена на мастерство ты должен был это понять. Впрочем, этот экземпляр я уже читал, правда в другом переводе… Пожалуй, закончим на сегодня.

     Он устало надел очки обратно, пока я с немалым облегчением откладывал старую книгу в сторону от остальных. Мы тут провели уже более пяти часов, а, если суммарно сложить с остальными приходами Даблдора, то и более тридцати.

     — И что дальше, на следующей неделе как обычно? — с иронией спросил я у старика, который каждую неделю, ночью, навещал фамильный особняк за новой порцией знаний.

     — Нет, скоро начинается учебный год… Ну и мне нужно заняться одной чересчур своевольной фигурой, — ответил Альбус с намеком на Гринграсса, который после финта Дамблдора перешел в разряд его противников, создав коалицию вместе с наиболее отбитыми сторонниками Эйвери.

     — Ты до сих пор считаешь, что мне не нужно вмешиваться? — хмыкнул я.

     — Как я уже говорил, их цели пока что не представляют никакой опасности, — улыбнулся Дамблдор. — Беда в том, что люди постоянно начинают хотеть именно то, что для них наиболее губительно.

     Добавил он чуть более жестко. А я подумал, что Гринграссу, не смотря на их внутренние договоренности, не стоило переходить дорогу этому дедушке. После того, как мы кажется уладили все разногласия, и Гринграсс начал проявлять ненужную активность, Альбус взялся за Визенгамот всерьез. Первым делом лишив Гринграсса голосов всех своих сторонников, и попутно захватив часть сторонников самого блондина. Малфой также без дела не сидел, и частично переманил несколько союзников Эйвери.

     Теперь в Визенгамоте ситуация была следующая: примерно 40% — сторонники правящей коалиции Малфоя и Крауча, 42% — усилившаяся партия Дамблдора. И всего 14% — это объединение Гринграсса и Эйвери. Пара-тройка процентов присоединялась туда-сюда, в зависимости от предложений.

     Меня такой расклад в целом устраивал… хотя Гринграсса и Эйвери, скорее всего не очень. Малфоя, кстати, тоже. Но он понимал, что ситуация с большинством в Визенгамоте, учитывая действующего лояльного нам Министра будет выглядеть вызовом для остальных. Так что пока что оставалось все, как есть, предпочитая сманивать нужные голоса деньгами, если вдруг возникнет такая необходимость.

     Поражало другое. Как мало времени оказалось нужно старику, чтобы вернуть упущенные позиции, и выйти с прибытком. Да… я кажется даже начал понимать Редла, с его на первый взгляд неудачной идеей с военным переворотом. На политическом поприще, с Дамблдором состязаться — действительно затея изначально проигрышная.

     — Как скажешь, — ответил на его слова. На самом деле я и сам не хотел вновь ввязываться во все это болото. Мне нужно было заняться крестражами — это было самым главным. Да, сейчас Гарри ничего не угрожает, я повторил манипуляции со слезами Феникса, шрам стал заметно бледнее едва различим на коже ребенка. Но я до сих пор не был уверен, что крестраж не активен. Зачем-то же сумасшедший домовик похитил крестника. Видимо почуял что-то. Либо дневник дал именно такие указания, кровь врага там…

     В общем, эту дрянь нужно было как-то из Гарри достать. Я знал название нужной книги, нашел, перелопачивая поблекшие воспоминания. Волхование всех презлейшее — книга Годелота, одного из владельцев Бузинной палочки наверняка известная Дамблдору имела про крестраж всего одну строчку: «Что до крестража, наипорочнейшего из всех волховских измышлений, мы о нём ни говорить не станем, ни указаний никаких не дадим.»

     Очень информативно, не правда ли? Довольно редкая книга, как и еще несколько монографий этого автора нашлась в фамильной библиотеке. Еще одна должна была быть в Хогвартсе. Раз Альбус про нее не сказал, а то, что он читал книгу бывшего владельца Старшей палочки не подлежало сомнению, значит и о другом может умолчать. Нужно было искать самому.

     Впрочем… не то что я на него так уж надеялся, разве что поделился информацией о Слизнорте и его предполагаемом разговоре с Редлом. Пока что Слизнорт упрямо избегал разговоров с Дамблдором. Я пока что также его не трогал, так как тот был одним из ценнейших союзников Малфоя. Да и заняться было чем — все же эта строчка давала некоторый материал для размышлений.

     В своей книге Годелот иногда ссылался на работы Герпия Злостного — знаменитого темного мага прошлого, который собственно вывел породу Королевских василисков. На основе его работ Слизерин создал и свою змейку. И есть у меня подозрение, что великий темный маг прошлого также к крестражам отношение имел самое непосредственное.

     Беда была в том, что прошло уже несколько тысячелетий. Оригинальных творений древнегреческого мага было не сыскать. И не только из-за времени. Уж очень темной магией баловался этот персонаж, чтобы получить такое прозвище в те времена, когда и кровавыми гетакомбами кого-то удивить было крайне сложно. Его наследие уничтожали всем миром. Найти что-то…

     Я бы поставил на то, что часть информации мог оставить именно Слизерин. Либо в замковой билиотеке в одной из наиболее опасных книг мог найтись фрагмент утерянного знания, либо в тайной комнате обитал не только василиск. В любом случае, мне нужно было попасть в школу. Там же была и диадема.

     — Еще не передумал профессором становится? — спросил Дамблдор, копируя последние тома без защиты, и собирая сотни маленьких экземпляров в саквояж.

     — Нет, — также закончил я переносить книги. — Если Гораций не поделился сведениями, то выбора особенно нет.

     — Хорошо, — проигнорировал мой намек Альбус, и достал из кармана старую шляпу, из которой достал… тяжелую, покрытую толстой, искусно выделанной змеиной кожей книгу, с гулким звуком положив ее на мой рабочий стол. — Тогда приступим к назначению на должность. Ознакомься с текстом клятвы.

     ***

     — И это все? — несколько разочарованно спросил я у собирающегося старика, после того как клятва была принесена и я не выходя из кабинета стал официальным преподавателем Хогвартса. Мне в целом предстояла еще куча бумаг, но вот так просто. — Шляпа и директора на пост распределяет?

     — С этим все немного сложнее, но да, — хмыкнул Дамблдор. — А чего ты ждал? Кровавого ритуала? Обряда на источнике замка?

     — Ну не так, чтобы… — смутился я. На самом деле примерно этого и ожидал. Преподаватель получал доступ ко многим функциям Замка, и мне казалось, что процедура будет несколько более… сложной что-ли. И мне если честно было любопытно взглянуть на замковый источник.

     — Возможно, раньше так и было, когда основатели и их потомки были живы, — пожал плечами директор. — Как уже тебе говорил, я не хозяин Хогвартса, мне подвластно в замке многое, но не все.

     А я вдруг подумал, что есть еще одна причина, по которой тот не хотел пускать Редла в штат преподавателей. Он, как потомок Слизерина, еще и весьма сильный, как преподаватель, а затем и директор — видимо имел не слабый шанс полностью подчинить замок. Разумеется, Дамблдор не мог этого позволить.

     — Все равно, прямо так, в кабинете… — все еще был не очень доволен я. Такой шаг как буд-то бы предполагал некую торжественность, а не так вот.

     — Сириус, мы здесь не в игрушки играем, — внимательно посмотрел на меня Дамблдор поверх очков-половинок. — Я действительно дал тебе доступ, который есть только у деканов и меня. Большинство преподавателей работают под малой клятвой. Торжественное представление будет в первый учебный день. Но я не думаю, что остальным следует знать о нашей договоренности, верно?

     — Да, пожалуй, — согласился я с его доводами. После совместного сражения, а также работы над крестражами и книгами я немного начал забывать, что мы с ним только временные союзники. Что не отнять у старика, тот умеет располагать к себе людей. — Ну мог бы хотя бы поздравить, все-таки нашел преподавателя на проклятую должность…

     Уже в шутку продолжил я.

     — Нельзя наложить проклятие на такую эфемерную вещь как должность, уж тебе бы это не знать, — недовольно ответил Альбус, разворачиваясь к двери. — К тому же, были преподаватели которые оставались и на больший срок. Просто их было не так много. У этой должности своя… специфика.

     — Как скажешь, — хмыкнул я. — Поздравлений я все-таки сегодня видимо не услышу.

     ***

     — Еще одно, повернулся ко мне Альбус, когда мы вышли из скрывающегося на переходе двух миров особняка. — Я знаю, что у вас с Северусом есть конфликт. Как по мне — это глупость, но глупость может быть опасной. Северус — мой человек. Я предупредил его, и сейчас предупреждаю тебя. Мне очень неприятно было бы видеть продолжение вашей школьной вражды в стенах Хогвартса. Очень.

     — Понял. Не трогать твоего ручного зельевара… в стенах Хогвартса, — усмехнулся я. — Так и запишу. Только за его пределами.

     — Ты понял, о чем я, — продолжил внимательно на меня смотреть светлый маг.

     — Мне кажется, ты немного забыл, Альбус, — не стал я отводить взгляд. — Я не твой подчиненный. Мы союзники, но не более. Если Снейп не станет лезть ко мне, и честно ответит на пару интересующих меня вопросов — я не трону его… первый.

     — Приемлемо, — подумав, ответил Альбус. — На счет твоих вопросов, отвечать или нет, это его право. Заставлять его я не буду… но и мешать тебе тоже. Если это не касается меня, или деятельности ордена.

     — Не знаю, ты мне скажи, — развел я руками, провоцируя Дамблдора. Если тот разговор в таверне, который я подсмотрел в воспоминаниях Наземникуса был все же о моей матери… И Снейп действовал не самостоятельно, то Дамблдор должен был понять. Сейчас, находясь возле дома где мерно бился наполняя меня могуществом родовой источник, я был готов на повторение нашей схватки.

     — Не имею ни малейшего понятия, о чем ты, — спокойно ответил Дамблдор. — Если у тебя есть какие-то вопросы ко мне, то ты можешь их задать сейчас. Если к Снейпу — задай их ему. Но что бы у вас там ни было, конфликтов в Хогвартсе я не потерплю.

     На минуту ночную площадь окутала напряженная тишина. Я размышлял, стоит ли вообще поднимать эту тему без веских на то доказательств. Дамблдор просто ждал ответа.

     — Я задам вопросы Снейпу, и если ответы мне не понравятся, то они не понравятся и тебе. — подумав, ответил я Дамблдору, не став просто так раздувать конфликт. Все-таки стоило признать, что вдумчивого мотива на убийство Вальбурги, помимо очевидного интереса к библиотеке, у Дамблдора не было. И если в этом все-таки как-то замешан Снейп, то двойной шпион мог получить указания от другого господина, не ставя в известность первого. Если это все же как-то касалось именно Вальбурги. Все-таки слабосилок Наземникус вряд ли смог организовать убийство леди Блэк. Но что-то меня в том воспоминании царапало. Нужно было выяснить, что именно.

     — Если так, то отложим этот вопрос до вашего разговора, у меня много дел, — вздохнул Дамблдор, призывая Фоукса. Такой трюк у меня дома он провернуть даже не пытался. Защита дома была основана тогда, когда в обоих мирах таились опасности пострашнее чем золотая птица. — Да, и кстати… поздравляю с мастерством, и вступлением в должность, профессор Блэк.

     Исчез Альбус в золотом вихре, оставив последнее слово за собой.

     ***

     — Кстати, Сириус… или лучше профессор Блэк, или Лорд Блэк? — с улыбкой повернулся ко мне Флитвик, после того как процедура распределения первачков закончилась и Дамблдор объявил о начале пира.

     — Для вас, просто Сириус, профессор, — также улыбнулся я располагающему к себе полугоблину с нелегкой судьбой, но очень добрым сердцем. Многие годы подряд, во времена моей учебы, Филиус оставался одним из самых любимых всеми профессоров. И не думаю, что что-то поменялось за это время. Хотя судя по бросаемым на меня взглядам и шепоткам, самым обсуждаемым профессором буду именно я.

     — Тогда и вы зовите меня просто Филиус, — еще раз улыбнулся полугоблин, отсалютовав бокалом, в котором точно был не тыквенный сок. Где бы и мне такой достать. — Так вот, Сириус, слышал о вашем экзамене на мастерство по боевой магии… Достойно. Очень достойно! Могу вас заверить, на моей памяти, только несколько раз испытание поединком заканчивалось так… феерично! Не поделитесь воспоминанием?

     Предложил вдруг тот не слишком тактичную вещь… Хотя его можно понять.

     Чемпион дуэльного клуба Хогвартса, а затем и несколько раз подряд забиравший первенство на международных соревнованиях, мастер чар. Разумеется ему был интересен один из тех случаев, когда экзамен пошел не по плану…

     ***

     — Лекаря сюда, живо!!! — как только прозвучал гонг, подтверждающий мою победу, и стационарный щит, защищающий окружающих от шальных заклятий спал, закричал мистер Бакер. Глава Гильдии выступал в роли организатора экзамена, хотя и не являлся членом комиссии. Которая уже на протяжении нескольких часов экзаменовала меня по теоретической и практической части всех широкоизвестных боевых заклинаний. Знать которые было обязательным минимумом для получения звания мастера.

     Впрочем, колдомедики и без его указки тут же сноровисто продбежали к наиболее пострадавшему магу — Этельрету Эверу, в которого попало сразу несколько модификаций костеломного, преодолев наспех выставленную защиту. Остальные маги благоразумно надели положенные в таких случаях защитные амулеты, призванные не только предупредить летальный исход, но и оповещали всех что участник выбыл из экзаменовочной схватки. Так что пострадали не слишком сильно, скорее даже основное, что пострадало у двух оставшихся мастеров — это их гордость.

     — Всего минута… Мерлин!!! — потрясенно проговорил усатый француз — Пьер Бонаккорд, один из членов приемной комиссии. — Нда… не стоило ему так…

     Продолжил тот, видимо о том, что хвастливый Этельрет, помимо намеков, граничащих с оскорблением, самовольно не надел защитный артефакт. Видимо печальная судьба его далекого предка ничуть его не научила.

     Впрочем, я также стоял в небольшой растерянности. Никак не ожидая, что получится так… просто. Нет, я конечно понимал, что стал намного сильнее, но каждый раз огребая от превосходящих меня противников, это понимание не слишком-то вдохновляло. Теперь же собственный прогресс стал намного ощутимее, учитывая сегодняшний результат. Действительно, мастеров даже у группировки итальянцев было больше в разы, чем всего лишь три противника сейчас.

     И даже мысль о том, что экзаменаторы, после нескольких часов активной практики, где я должен был потратить уйму энергии, просто не ожидали такого напора в первых секундах нашего поединка — не слишком подтачивало приподнятое настроение.

     Обычно, сражение, особенно после активных затрат в начале практической и теоретической части, длилось все двенадцать минут. Претендент уходил в глухую защиту, изредка огрызаясь боевыми заклинаниями, надеясь удачной комбинацией пробить защиту мастеров и заставить хотя бы у одного артефакт сработать раньше срока. Если артефакт срабатывал — экзамен защитывался досрочно. Претендент доказывал, что способен справится с мастером даже не смотря на постоянные атаки. Если же такого не случалось, достаточно было продержаться двенадцать минут. И шанс на это был высокий, ведь если экзаменуемый показывал хорошее владение теорией и практикой за весь экзамен, специально стараться победить его у экзаменаторов задачи не стояло. Только выявить, на что способен будущий мастер в реальной боевой ситуации.

     Но этот Эвер… На протяжении всего экзамена, тот все чаще и чаще пытался подловить меня на незнании теории, хотя я и подтянул ее до приемлемого со слов Альберта уровня, но в некоторых моментах все равно мои знания не были так широки. Да и нельзя знать всего, на самом деле. Этот же гад откровенно пытался унизить меня все это время.

     И когда тот отказался надевать защитный артефакт, я понял, что и в состязании тот также не ограничится обычной проверкой моих знаний. Изрядно раздраженный его подколками, я просто решил вывести его из строя первым, с самого начала готовясь к действительно серьезному бою. Две палочки в этой ситуации были моим преимуществом.

     Без ограничения пропускной способности, творения Грегоровича жадно впитали в себя половину моего резерва, разразившись каскадом разноцветных лучей. О защите я подумал уже после… после того, как тело самонадеянного мага врезалось в щит, словив несколько проклятий. Остальные продержались чуть дольше, так как сигнал о моей победе так и не поступил… И да, мне помог шок, эффект неожиданности, гигантский по сравнению с остальными резерв, помощь источника, стоящие целое состояние магические концентраторы… Но Мерлин, как же это было приятно!

     Правда потом все же пришлось подписать соглашение о неразглашении, на котором настоял сам Бакер. Все-таки, одна минута — на сложнейшем экзамене, где участвовали другие члены гильдии — мог бы сильно ударить по репутации. Мне портить отношения с организацией было не с руки. Хотя, по-видимому, слухи все равно как-то просочились. Так что…

     ***

     — Извините, Филиус, — с сожалением отказал я профессору чар. — Соглашение…

     — А, да ничего страшного, — ничуть не обиделся полугоблин. — Расскажите лучше, как поживает Андромеда Тонкс-Блэк. Одна из моих любимых учениц, впрочем, ее дочь такая же талантливая, как и ее матушка! Ей бы чуть больше мотивации, и ух….

     Дальше до конца пира продолжался непринужденный разговор, к которому присоединились и остальные преподаватели. Обсуждение учеников, любимчиков, новеньких поступивших, квиддич, новинки в магическом мире…

     Когда ты сидишь там, за школьной скамьей, даже не подозреваешь о том, насколько человечными могут быть казалось бы недоступные, строгие преподаватели. Но здесь, как и в любом полузакрытом обществе, кипела своя жизнь. Даже Снейп периодически участвовал в разговоре, перекидываясь небольшими колкостями с Макгонагал и изредка отвечая на вопросы Флифтика по поводу его обожаемого зельеварения.

     Меня, правда, он умело игнорировал. Хотя я и сам не стремился завязать дружескую беседу. Хотя вспомнить нам обоим было что… и одну из этих тем я был готов поднять уже сегодня.

      Добра и зла не существует. Есть только сила, есть только власть, и есть те, кто слишком слаб, чтобы стремиться к ней. (C) Гарри Поттер и Философский Камень

      ***

     — И так, обсудим изменения в программе, или есть что-то еще? — спросил я, когда преподаватели, вместе с недовольной Макгонагал ушли, и кабинет Дамблдора опустел. Не считая конечно портретов прежних директоров и директрис, которые повинуясь взмаху палочки разом мирно задремали дремали в своих красивых рамах. Только один портрет черноволосого мужчины в роскошном сюртуке недовольно заворчал, пытаясь бороться со сном, но и он вскоре закрыл глаза.

     — Если ты хочешь обсудить именно программу по предмету, мы разумеется можем поговорить и об этом, но я все же предлагаю взглянуть на это, — директор жестом фокусника поймал из воздуха стеклянный пузырек, наполненный серебристой жидкостью.

     — Так, значит, Слизнорт все же сдался? — понял я, увидев колбочку с воспоминанием.

     — Не совсем… — поморщился Дамблдор. — Впрочем, это пока что не имеет значения. Важно то, что воспоминание у меня.

     Дамблдор неторопливо обогнул рабочий стол, и отошёл к шкафчику, в котором стоял Омут памяти, вытаскивая древний артефакт наружу и выливая в него содержимое пузырька.

     — Твоя информация подтвердилась, теперь посмотрим, что именно Слизнорт сказал Реддлу.

     Он сделал приглашающий жест, склонившись над омутом. Чуть позже, это сделал и я, почувствовав, как ступни отрываются от пола… Это было навеянное ощущение, одной частью разума я осознавал, что все так же стою в кабинете на твердом полу. Другая же часть сознания быстро пролетела сквозь тьму и приземлась в кабинете Горация Слизнорта, каким тот был многие годы назад.

     Немного помолодевший Слизнорт, каким я его запомнил еще со школы, с густыми, блестящими соломенными волосами и светло-рыжими усами сидел в уютном кресле с высокой спинкой. Ноги его покоились на бархатном пуфике, в одной руке он держал винный бокальчик, другой перебирал в коробке засахаренные дольки ананаса.

     В отличие от Дамблдора, который предпочитал обычные конфеты с волшебной лимонной пропиткой, усиливающей вкус, которые по простому звали лимонными дольками, Гораций ценил именно эксклюзивность и символизм. Подобные лакомства, не смотря на простоту, стоили очень и очень дорого. По большей части из-за самого волшебного фрукта.

     Вокруг преподавателя сидело шесть учеников, многих из которых я встречал позже. Правда тогда, когда их лица были закрыты масками пожирателей. Среди всех присутствующих неуловимо выделялся Том Реддл, на пальце которого поблескивало золотое кольцо с иссия — чёрным камнем. Видимо, это и был родовой перстень Гонтов.

     Я приземлился как раз возле заинтересованно глядящего на кольцо Дамблдора, когда еще не растерявший своего шарма принц Слизерина спросил:

     — Сэр, а правда ли, что профессор Вилкост уходит в отставку?

     — Том, Том, если бы я и знал это, то был бы не вправе сказать вам, — ответил Слизнорт, укоризненно поводя из стороны в сторону покрытым сахарными крошками пальцем, хоть одновременно и подмигивая. — Должен признаться, я был бы не прочь выяснить, откуда вы черпаете ваши сведения, юноша; вам известно больше, чем половине преподавателей.

     Реддл скупо улыбнулся, остальные присутствующие рассмеялись, бросая на него восхищённые взгляды.

     — Что до вашей сверхъестественной способности узнавать то, чего вам знать не положено, равно как и до осмотрительной лести, с коей вы обращаетесь к людям, от которых многое зависит… Кстати, спасибо за ананасы, вы совершенно правы, это моё любимое…

     Несколько мальчиков захихикали снова.

     — …лакомство. С уверенностью предрекаю вам, что лет через двадцать вы подниметесь до поста министра магии. Через пятнадцать, если так и будете присылать мне ананасы. У меня в Министерстве великолепные связи.

     Том Реддл лишь улыбнулся, остальные присутствующие угодливо засмеялись. Уже на старших курсах Редл завоевал огромный авторитет среди всех учеников, и, не смотря на то, что он был далеко не самым старшим в их компании, тем не менее явно выглядел хозяином положения.

     — Не думаю, что политика — моё предназначение, сэр, — с фальшивым сожалением сказал Реддл, когда утих смех. — Прежде всего, моё происхождение не из тех, какое необходимо для подобной деятельности.

     Конечно же тот не выпячивал своей принадлежности к роду Слизерин, хотя наверняка, его прямые сторонники об этом знали, судя по переглядываниям. По крайней мере более старший и знатный Эйвери, а также Лестрейндж точно знали об этом. Иначе никогда не позволили бы себе поддержать маглокровного выскочку. Впрочем, доказательств «избранности» у Редла хватало.

     — Глупости, — с напускным возмущением отозвался Слизнорт, — яснее ясного, что вы, с вашими-то способностями, происходите из славного рода волшебников. Нет, вы далеко пойдёте, Том, я в своих учениках никогда ещё не ошибался…

     Маленькие золотые часы, стоявшие на столе Слизнорта, отзвенели одиннадцать.

     — Батюшки мои, неужто так поздно? — удивился Слизнорт. — Вам лучше идти, юноши, а то наживете неприятности. Лестрейндж, я рассчитываю получить от вас завтра утром письменную работу, иначе мне придется задержать вас в классе. То же относится и к вам, Эйвери.

     Мальчики гуськом покидали комнату. Слизнорт выбрался из кресла и перенёс пустой бокал на письменный стол. Звук какого-то движения за его спиной заставил Слизнорта обернуться: посреди кабинета так и стоял Реддл.

     — Скорее, Том. Вы же не хотите, чтобы вас в неположенное время застали вне спальни, вы всё-таки староста… — мягко поторопил ученика Слизнорт.

     — Сэр, я хотел спросить вас кое о чём. — в глазах Редла сверкнул нешуточный интерес, пополам с уверенностью в том, что Слизнорт знает ответ.

     — Так спрашивайте, мой мальчик, спрашивайте…

     — Сэр, я хотел бы знать, что вам известно о… о крестражах? — как бы мимолетно обронил потомок Гонтов.

     Слизнорт уставился на него, рассеянно поглаживая толстыми пальцами ножку бокала.

     — Пишете самостоятельную работу по защите от Тёмных искусств, не так ли? — явно занервничал Слизнорт. Он явно понимал, о чем именно его спрашивает Том, и пытался уйти с темы, но был слишком ошарашен вопросом, чтобы сделать это правильно. Само понимание о том, что это слово относится к темным искусствам давало понять что тот явно разбирается в вопросе.

     — Не совсем так, сэр, — ответил Реддл со скользящим в голосе намеком. — Я наткнулся на этот термин, читая кое-что, и не вполне его понял.

     — Вам пришлось бы приложить изрядные усилия, Том, чтобы найти в Хогвартсе книгу, содержащую подробные сведения о крестражах. Это материя очень Тёмная, Тёмная по-настоящему, — сказал Слизнорт, отойдя от своего амплуа доброго профессора и глядя на Тома твердо, и с затаенной тревогой.

     — Но вам-то, разумеется, известно о них всё, сэр? Такой волшебник, как вы… Простите, возможно, вы не имеете права говорить об этом. Просто я понимаю, что если кто и способен о них рассказать, так это вы… Вот и решился спросить…

     Колебания, небрежный тон, в меру лести, намеки на осведомленность, и ни единого перебора, ни в чём. Я не знал, как именно Редл понял, что Слизнорту что-то известно об этой магии, которая тянула на пожизненное в Азкабане еще тогда, но информацией он пользовался очень и очень умело. Явно тот готовился к разговору со Слизнортом не одну неделю, продумывая все варианты, и, наконец, выбрал путь лести и намеков на шантаж.

     — Ну что ж, — произнёс Слизнорт, не глядя на Тома, и нервно дергая ленточку, украшавшую крышку коробки с засахаренными ананасами, — разумеется, если я предоставлю вам сведения общего характера — просто ради истолкования этого термина, — вреда никому не будет. Более того, это может уберечь вас от неразумного использования неполного знания. Словом «крестраж» обозначается материальный объект, в который человек прячет часть своей души.

     — Но я не совсем понимаю, как это можно сделать, сэр, — сказал Реддл. Своим голосом он управлял очень умело, но все еще недостаточно. Я чувствовал, что он волнуется, хотя и не подает виду. Видимо в те времена шантаж еще не являлся для него настолько привычным делом, тем более профессора, тем более на такую тему.

     В целом, Реддл тогда сильно рисковал всем. Стоило Слизнорту рискнуть пожертвовать репутацией, и, возможно местом в Хогвартсе, и отказать Тому — будущий Волдеморт бы потерял все в один миг. Но Слизнорт все-таки выбрал другое.

     — Гораций… — разочарованно вздохнул Дамблдор.

     — Ну, видите ли, вы раскалываете свою душу, — тщательно подбирая фразы сказал Слизнорт, — и прячете часть ее в объект, находящийся вне вашего тела. После этого, если на тело кто-либо нападёт или даже уничтожит его, вы всё равно умереть не можете, поскольку часть вашей души остаётся привязанной к земле, неповрежденной. Правда, существовать в подобной форме…

     Слизнорт поморщился, испытывая на этот раз вполне искреннее отвращение.

     — Немногие согласились бы на это, Том, очень немногие… Даже мучительная смерть могла бы казаться куда более предпочтительной.

     Овладевшая Реддлом жажда узнать как можно больше была теперь видна невооружённым глазом. Как акула, почуствовавшая запах крови, на лице его появилось выражение алчности, он уже не мог скрывать своё вожделение.

     — Но как же раскалывается душа?

     — Что ж, — ответил, поёжившись, Слизнорт, — вы должны понимать, что душа мыслится как нечто неповреждённое, целостное. Расколоть её — значит совершить противное природе насилие…

     — Но как его совершить? — голос Реддла уже мало походил на голос примерного старосты. В нем чувствовались повелительные требовательные нотки. Он не отрываясь смотрел в глаза Слизнорта, буквально гипнотизируя старого мага.

     — Посредством злого деяния, высшего деяния зла. Убийства. Убийство разрывает душу. Волшебник, задумавший создать крестраж, использует это увечье к собственной выгоде: он заключает оторванную часть души… — немолодой маг начал задыхаться, также не отрываясь смотря в глаза Редла, и пытаясь нащупать рукой позади твердую поверхность, чтобы опереться.

     — Заключает? Как?

     — Для этого существует заклинание, только не спрашивайте меня о нём, я его не знаю! — ответил Слизнорт, встряхивая головой, точно старый слон, которого одолели москиты, разрывая зрительный контакт. — Разве я похож на человека, который опробовал его? На убийцу?

     — Нет, сэр, разумеется, нет, — поспешно сказал Реддл, мгновенно превращаясь в себя прежнего. — Простите, я не хотел вас обидеть.

     — Что вы, что вы, какие обиды, — слабо откликнулся Слизнорт. Чувствовалось, что он был вымотан. — Интерес к подобным вещам естественен… Для волшебников определённого калибра эта сторона магии всегда была притягательной.

     — Да, сэр, — сказал Реддл, безуспешно пытаясь взглянуть в глаза магу. — Я, правда, одного не понимаю… Мне просто любопытно, много ли проку от одного-единственного крестража? Не лучше ли, чтобы обрести побольше силы, разделить душу на несколько частей? Ну, например, разве семь — не самое могучее магическое число и разве семь…

     — Клянусь бородой Мерлина, Том! — возопил Слизнорт. — Семь! Неужели мысль об убийстве даже одного человека и без того недостаточно дурна? Да и в любом случае… разделить душу надвое — уже плохо, но разорвать её на семь кусков!..

     Теперь Слизнорт выглядел совсем встревоженным, он смотрел на Реддла так, словно никогда прежде его не видел, однако все еще пытаясь уцепиться за стекающую водой маску.

     — Разумеется, — пробормотал он потерянно, всматриваясь в лицо мальчика, — наша беседа всего лишь гипотетична, не правда ли? Чисто научное…

     — Да, сэр, конечно, — с улыбкой ответил Реддл, ловя взгляд старого мага. — Однако, раз сегодня день таких откровений, у меня к вам есть еще один вопрос…

     И именно на этом моменте воспоминание прерывалось, словно обрезанная пленка. Кабинет Слизнорта окутала темнота, уносящая нас обратно в реальность.

     — Я уже давно питал надежду заполучить это свидетельство, — начал Дамблдор, погруженный в свои мысли. Он сел за стол, скрестив тонкие узловатые пальцы. — Оно подтверждает мою теорию, говорит о том, что крестражей скорее всего семь. То есть — еще пять, если не считать медальон и дневник.

     А я вот в этом уверен не был. Чаша, медальон, дневник, кольцо, диадема, Гарри, и скорее всего змея. Дух Волдеморта в Албании был восьмым. Хотя, если не считать змею, в которой я не был уверен — действительно выходит семь.

     — Воспоминание неполное, — отметил я очевидное.

     — Да, Гораций пошел на некоторые уступки, — уклончиво ответил Дамблдор. — Но информацию о том, где именно и что искать, мне получить к сожалению не удалось. Слизнорт за оставшуюся часть запросил слишком высокую цену.

     — И что это такое? — с любопытством проговорил я.

     — Эликсир жизни, — ответил Альбус, все еще находясь в своих мыслях.

     — И только? — присвистнул я. Пока что проблемы в этом я не видел. — Ты же вроде бы дружен с Фламелем. Одолжи у него одну порцию и все.

     — Одну порцию и все? — хмуро посмотрел на меня Альбус. — Я уверен, Сириус, ты понимаешь значение этого эликсира как для Николаса, так и для любого мага. Как и филосовский камень, эликсир жизни на его основе — бесценен. Столетиями Фламель охранял секрет его изготовления. Мы не настолько друзья, чтобы тот просто так отдал мне величайшее свое достижение.

     — Хорошо, а для чего именно ему нужен этот эликсир? — зашел я с другой стороны.

     — Дело в его жене, — ответил Дамблдор. — Ей осталось недолго, вот Гораций и хватается за соломинку… Если честно, я сильно сомневаюсь, что эликсир как-то подействует на проклятие. Все-же, насколько я знаю, он больше воздействует на тело, а не на душу.

     — А какое именно проклятие?

     — Если бы он знал, я думаю, что эликсир не потребовался бы, — покачал головой старик. — Я ее не осматривал, но у Слизнорта немало друзей, в том числе и среди лучших целителей, зельеваров, малефиков в том числе. Если бы можно было помочь другими способами, то он бы это сделал.

     — Нда… — подумал я о том, что по магии душ у меня конечно есть один специалист… Но тащить к нежити еще и Слизнорта, без понимания что это поможет, это было бы слишком. Даже за весьма ценные сведения. — Значит, пока что только цифра? Есть мысли, что может быть другими крестражами?

     Я конечно мог рассказать Альбусу все предметы и так, но сделать это, не вызывая вопросов было бы слишком сложно. Возможно сейчас удастся просто подтолкнуть его в нужном направлении.

     Дамблдор немного помолчал, собираясь с мыслями, затем начал размышлять вслух:

     — Дневник и фамильный медальон… Том всегда был на редкость сентиментален. Если два из семи предметов — это личные и памятные вещи, то и остальные должны быть такими же. Если он узнал о создании крестражей еще в школе, то та смерть Миртл была не случайной. Я всегда подозревал в этом Тома… Но у него действительно не было никакого мотива, чтобы так подставляться. Вернее, я об этом не знал. Значит, первый крестраж был создан именно тогда. Возможно, это и мог быть именно дневник.

     Следующие вещи должны были быть более статусными. Медальон Слизерина — вещь как раз из той категории. Тот перстень на его руке — это реликвия Гонтов, также укладывается в общую картину. Но что может быть еще — слишком много вариантов… — Дамблдор ненадолго прервался, взглянув на лежащую на широкой полке старую шляпу. — Медальон Слизерина — одна из известных вещей основателей. Меч Годрика здесь, Чаша Хельги, как и Диадема — утеряны. Посох Мерлина, иголка морганы, дары Смерти… Гадать можно долго, Но нам будет достаточно и еще одного, чтобы определить все. Возможно, начать стоит с тех следов, что ты обнаружил в Албании. У меня также есть информация по этому духу.

     — Да, я тоже так считаю, — осторожно сказал я, на самом деле немного пораженный очень быстрыми и достаточно точными выводами. Как бы он таким темпом не догадался и про Гарри. — А что на счет Слизнорта?

     — Я поговорю с Николасом, — ответил Альбус. — Если не эликсир, то возможно он хотя бы сможет подсказать что-нибудь о проклятии. Пока же предлагаю сосредоточить внимание на Албании. После того, как ты поделился сведениями, я отправил туда своего человека еще раз все проверить.

     — И он вернулся живым? — хмыкнул я, вспоминая о нескольких группах людей Малфоя, которые там и сгинули.

     — У него есть навык оставаться незаметным даже на виду, — улыбнулся Дамблдор. — Действительно, в том районе сейчас ожесточенные столкновения между османами и русскими волшебниками, люди пропадают и без этого. Но в том районе есть одно место, где люди пропадают особенно часто. Но, перед экспедицией туда — стоит подготовится. Дух — это не крестраж, и не имеет физического вместилища. Перед тем, как его поймать — нужно понять, как поместить дух Волдеморта в ловушку. Иначе, все окажется бесполезно.

     — Я попробую спросить у своих… людей, — кивнул я директору, в то же время думая, что торопить события — это не такая уж и хорошая идея. — Возможно также Фламель…

     — Не думаю, что просить об еще одном одолжении у Николаса — это хорошая мысль, — немного поспешно сказал Альбус. — К тому же, если решить проблему Горация, понимая детали ритуала можно будет создать и вместилище для еще одного осколка души бедного Тома.

     — Действительно, бедный Том, — фыркнул я, понимая в каком замкнутом круге я оказался. Но у меня, в отличие от Альбуса, было знание хотя бы о диадеме. Правда, оно никак не помогало вытащить темную дрянь изо лба крестника — так что ситуация такая себе. Возможно стоило пересмотреть свой график в пользу еще большего урезания сна. Хотя и так порой мерещится… всякое. Видимо, все-же, хроноворот. А я уже стал от него отвыкать. — Понял тебя, Альбус. Как что-нибудь выясню — дам знать.

     — Хорошо. А теперь, если ты позволишь… — с явным намеком протянул Дамблдор, взмахом руки пробуждая портреты.

     — Я уже и сам хотел уходить. Спасибо. — фыркнул я, поднимаясь с сидения. Мне действительно было нужно многое обдумать.

      Примечание: Напомню про бонус главы: каждое круглое число ваших оценок добавляют главу вне очереди:)

      А также не забывайте про бусти, там прода выходит 2 раза в неделю и доступно уже 23 главы) Как и другому фику по "Пацанам".

      Если хочешь сохранить секрет, надо скрывать его и от себя. (C) Джордж Оруэлл. 1984

     ***

     «Мордред! Ну и как найти что-то в этой чертовой горе мусора?!» — я в очередной раз прорыскивал выручай-комнату, которая, впрочем, сейчас на комнату походила мало. Горы вещей… и это не преувеличение — именно Горы вещей, о предназначение некоторых оставалось только догадываться — образовывали ландшафт местности, способный потягаться в своих размерах и с большим залом.

     Абсолютная бессистемность, множество проходов которые иногда просто обрушивались из-за малейшего движения, сбоящие из-за обилия магических предметов с защитой манящие чары — все это делало поиски крестража делом если не безнадежным, то очень и очень трудновыполнимым. Если бы не ориентир из воспоминаний — каменный бюст волшебника, на котором должна быть спрятана диадема, то я предпочел оставить это занятие Дамблдору.

     Вот только давать ему в руки еще один крестраж, перед тем, как я сумею вытащить изо лба Гарри всю мерзость — слишком опасно. Добрый дедушка уже в целом показал свои мотивы, и то, на что он готов пойти, ради своей цели. Мне нужно было найти диадему раньше него. Это единственный крестраж, который меньше всего защищен и, к тому же, находится прямо в Хогвартсе. Если старик догадается…

     Поездка в Албанию была запланирована на рождественские каникулы. Именно к этому времени какой-то африканский вудуист — знакомый Альбуса должен был сделать ловец душ. С Эликсиром у него, напротив, ничего пока что не получалось. Фламель по словам жены проводил важный эксперимент, и физически не мог ответить. Я пробовал сам поговорить со Слизнортом, однако тот ничего не хотел слышать, также не вылезая из собственной лаборатории и пытаясь создать чудо для увядающей жены. Его мало беспокоил Волдеморт, который мог воскреснуть. Гораций сумел сложить дважды два, но помогать отказывался, хватаясь за соломинки в надежде заполучить лекарство. И его также можно было понять. Вот только мне было от этого не легче.

     Время еще было, но оно очень быстро кончалось. Слишком много нужно было сделать, и я хватался за все сразу, урезав на сколько это возможно сон, а также занятия светлой магией. Совсем отказаться от них я не мог. Случай со Снейпом показал, как я ошибался, считая тьму — наименьшей из своих проблем…

     ***

     — Привет, Снейп, — выловил я преподавателя зельеварения, когда тот двигался по коридору в сторону подземелий. Знание секретных проходов позволило мне догнать ушедшего с собрания преподавателей профессора. После пира, Дамблдор, как и обещал - объявил об уходе Патриции Рейкпик, и о назначении меня на должность профессора защиты от темных искусств.

     Слышать овации было приятно, хотя аплодировали далеко не все. Некторые — дети моих политических противников. Некоторые — просто из-за небольшого флера, который тянулся за мной со времени побега из Азкабана. Но таких было подавляющее меньшинство. После пира меня поздравляли уже преподаватели, когда на первом собрании профессоров Дамблдор официально представил меня остальным. Первое собрание завершилось достаточно быстро. Устали не только дети. Хотя я и слышал, как переговариваются Флифтик и еще несколько профессоров продолжить праздник у него в кабинете. Мне это приглашение также было озвучено, но я с сожалением отказался, планируя, наконец, переговорить со своим школьным врагом.

     Тот, будто чувствовал мои намерения, и также отказался от посиделки, сославшись на срочные дела. А после собрания первый двинулся в сторону выхода. Немного задержавшись, чтобы выслушать личные поздравления, я все-таки его нашел и без карты мародеров, перехватив того в коридоре третьего этажа, который на первом курсе Гарри стал бы запретным. Сейчас это был вполне обычный коридор, с пустыми кабинетами и прочими помещениями, которые использовались для административных целей. Мне этот коридор подходил потому, что в нем не было вездесущих портретов. И как удачно, что тот выбрал именно это место, чтобы пойти к себе в подземелья.

     — Блэк, — холодным, ничего не выражающим тоном ответил мне Снейп, взирая на меня как на пустое место. Видимо занятия окклюменцией не прошли для него даром, так как раньше он кривился каждый раз, когда видел кого-то из нашей компании.

     — Поговорим? — сделал я приглашающий жест рукой, предлагая пройти в один из кабинетов. В моей руке не было палочки, но как и Снейпу мне потребовалась бы всего доля секунды, чтобы она там оказалась.

     — Хорошо, — как-то просто кивнул тот, открывая дверь в одно из помещений, первый заходя в пустующий зал.

     Если честно, меня даже насторожила та легкость, с которой бывший пожиратель решил остаться со мной наедине. Я ожидал, что тот начнет как-то противодействовать, или просто сбежит. Снейп никогда не блистал отличными боевыми навыками, предпочитая использовать разные зелья… а также других людей. Не в последнюю очередь из-за него во время нашей учебы межфакультетская вражда достигла своего пика, когда даже общение с представителями другого факультета считалось предательством, а групповые свалки в коридорах, наполняющие больничное крыло новыми пациентами — обыденностью. Хотя тут и Джеймс тоже постарался… Как, впрочем, и Волдеморт с его активной чистокровной кампанией.

     Впрочем, это дело дней давно минувших. И выяснить я хотел не его версию тех событий.

     — Ты так хотел поговорить, говори, — произнес Снейп, стоя практически по центру зала. Сейчас я рассмотрел его суть лучше, чем удавалось это сделать не привлекая внимания. Высокий и худой, закутанный в черную мантию зельевара, его бледное от недостатка солнечного цвета лицо выглядело немного отталкивающе. Длинные черные волосы, кажущиеся сальными из-за въевшегося в них защитного крема, крючковатый тонкий нос, темные, глубоко посаженные глаза. Он как будто бы не слишком изменился с нашей последней встречи.

     — Ты как будто ждал этого разговора? — закрыв за собой дверь и запечатав ее чарами приватности я на всякий случай проверил помещение разными чарами. Не нравилась мне эта его уверенность.

     — Дамблдор сказал, что ты хочешь поговорить. Я здесь. Говори, — немногословно ответил мне тот, скрестив руки на груди.

     — А что еще он тебе сказал? — мне действительно было интересно.

     — Это не твое дело, — наконец пробились сквозь маску бесстрастности хоть какие-то чувства. Этими чувствами была едва заметная злость.

     — Ну и ладно, — ничуть не смутился я, примерно представляя что мог сказать Альбус своему ручному зельевару. Сейчас ему со мной ссориться было не с руки, так что на защиту своего покровителя зельевар мог не рассчитывать. — Тогда сразу к делу.

     — Наконец-то…

     — Пять лет назад ты заплатил Флетчеру за чью-то смерть. Чью. Отвечай. — отрывисто произнес я, подготавливаясь к возможному сражению. Сердце стало биться чуть чаще, а в голове сами собой, как наяву, всплывали воспоминания, полученные из головы Наземникуса.

     ***

      — Ты убедился? — тонкая, с длинными узловатыми пальцами, земляного

      цвета рука держала плотно набитый, позвякивающий мешочек. Наземникус

      всегда хорошо чувствовал золото.

      — Хе… эта старая сука точно уже в гробу, я тебе говорю…

      — Он нервно облизнул обветренные губы, пожирая глазами желанные монеты. — Держи, — Снейп с презрением кинул Наземникусу галлеоны, затем встал

      со своего стула и двинулся в сторону выхода…

     ***

     Я долго просматривал это воспоминание, пытаясь понять о ком могла идти речь. Вальбурга умерла за несколько месяцев до этого разговора, но других мало-мальски значимых смертей в этот год просто не было. Элфинстоун Урхарт — муж Минервы,

     Идрис Оукби — основательница Общества поддержки сквибов, Вальбурга Блэк… и еще несколько смертей магов, чьи имена значили хотя бы что-то. Вряд ли бы Наземникус назвал старой сукой мужа Минервы. Идрис подходила больше… но в этом просто не было смысла.

     Оставалась только моя матушка, но я просто отказывался верить в то, что ее смерть смог организовать такой слизняк как Наземникус Флетчер. Она раскатала бы его кровавыми ошметками по дороге, да и будь к этому причастен Снейп, он бы исчез сразу же после пропажи Флетчера, но все же…

     — И только? — вдруг раздался тихий смешок Снейпа как будто бы издалека, хотя он стоял прямо передо мной. — Все это из-за этого… как бы то ни было, ответа от меня ты не получишь.

     — Ты в этом уверен? — в мгновение ока выхватил я палочку, нацелив ее на все еще не двигающегося зельевара, которого оплело невербально брошенное заклятье. Одна из модификаций инкарцеро, которую я нашел подготавливаясь к экзамену. — Мне не хочется объясняться перед Дамблдором, но без ответов ты отсюда не уйдешь, Северус.

     — Мне жаль тебя в этом разочаровывать…- сделал первый шаг вперед зельевар, от чего у меня округлились глаза. Какая-то пассивная защита? Впрочем, не важно. — immobilus triplex, relado stupento!

     Наиболее мощные нелетальные чары, которые могли парализовать и тролля просто… не сработали… Стоп, погоди ка…

     — О, кажется ты начал понимать, — улыбаясь, продолжал идти в мою сторону Снейп, а его голос зазвучал со всех сторон. В помещении вдруг стало темнее. Тени заплясали на стенах, и сквозь них проступали черные фигуры. А Снейп все продолжал идти вперед, пока я прикусив губу изо всех сил пытался восстановить треснувшую защиту. — Твои оклюментные щиты хороши. Если бы не зелье, которое я заранее распылил в этом помещении, помогающее воле ослабнуть я бы не смог пройти сквозь них. Ты действительно думал, что это ты хозя…

     — Где… антидот… — на щиты навалилась невыносимая тяжесть, пригибая к земле. Будто тонны воды сжимали меня со всех сторон. Стало еще темнее…

     — Нет уж, мой школьный враг, — торжествующе ухмыльнулся тот. — Ты чувствуешь? Это расплата за всю ту боль, которую вы мне причинили… за те унижения, которым вы со своими дружками меня подвергали. Но самое главное, за то, что вы отняли у меня ее…

     — Северус… — внезапно понял я, о чем он говорит.

     — Ты должен был быть хранителем!!! — взвился зельевар в отчаянном крике. В нем было что-то животное. Как будто вой раненого зверя… Лицо исказилось в гневе. От самообладания не осталось и капли.Он продолжал, упиваясь каждым словом, сжимая в руке черную пирамиду. Он что, достал… — О… неужели я вижу тень страха? О-о да! То, что я тебе приготовил… Погружение в страх на долгие дни. Не представляю, как это можно вынести. Даже смотреть на это невыносимо. Но я попробую… А самое чудесное, что ты этого даже не вспомнишь…

     — Мордред, Снейп, ты просто идиот! — в отчаяньи закричал я, когда покрывшись трещинами, щиты вдруг лопнули… и не произошло ничего. Никакого давления, ударов, Только вот тени стали еще ярче, и на краю слышимости раздался пробирающий до мурашек детский смех. Я уже понимал, что все эти спецэффекты это не дело рук поганого зельевара. — Оглянись!

     — Напрасно стара… что? — вдруг замер как вкопанный маг, все же поворачивая свою сальную голову в обратном направлении.

     — Что, тоже услышал? — устало бросил я, поднимаясь с колена, на которое я непроизвольно опустился.

     — Раз, два… тьма… зовет тебя… — искаженный детский голос с дурацкой считалочкой, подсмотренной в моих воспоминаниях, заставлял волосы встать дыбом.

     — Что это такое, Блэк? — резко развернулся ко мне зельевар.- Это какая-то защита?!

     — Ага, что-то вроде того, — мрачно посмотрел я на нервничающего мага. — Мы сейчас в той зале? Попробуй как-то разорвать зрительный контакт и влить мне антидот.

     — Я не понимаю…

     — Три, четыре… открывайте глазки шире… — продолжил напевать все тот же мерзкий голос, а из иссия-черных пятен на стене, цепляясь за края, начали вылезать тонкие фигуры… их черты постоянно менялись, лица словно бы не могли определиться с выбором. Действительно, нас ведь теперь было двое…

     — Так ты можешь, или нет?! — схватил я того за мантию и затряс тощее тело, но Снейп все продолжал смотреть на одну из фигур, которая становилась все объемней, и приобретала черты тощего мужчины в поношенной одежде и длинными грязными патлами. Его крючковатый нос был яно несколько раз сломан и свернут набок.

     В одной руке мужчина небрежно держал стеклянную бутылку, в другой же на длинных волосах висела искаженная предсмертным криком отрезанная голова женщины. Тобиас Снейп, а судя по бледному виду зельевара это был именно он — улыбался щербатым ртом, сплевывая на землю черную жижу.

     — Можешь или нет?! Черт бы тебя побрал, Снейп! — отвесил я тому мощную пощечину, от которой тот вроде бы пришел в чувство, все же посмотрев на меня.

     — Боль? Но я же… — начал было тот, затем собрался, и закрыл глаза… впрочем, тут же их открыв. Вот теперь он был по настоящему испуган. — Я.я. не могу! Не могу выйти. Что происходит, Блэк?!

     — То, что ты идиот, Снейп, — обреченно вздохнул я, взглянув в пустые глазницы бледного как мел Гарри, который стоял прямо за ним и улыбался своей мерзкой отвратительной улыбкой полной игольчатых зубов. — Хотел погрузится в страх? Не благодари…

     — Пять, шесть… кто-то хочет всех вас съесть…

     ***

     И все же мне все-таки удалось вырваться из этого кошмара без конца. Каким-то чудом, преодолев действие зелья и на секунду вернув возможность двигать телом, я закрыл глаза, разрывая зрительный контакт. И тут же припал на одно колено, сдерживая вырывающуюся уже наружу тьму. Снейпу повезло меньше, он свалился на пол мешком картошки, и, кажется вырубился. То ли от тех кошмаров, которыми его пичкала эта мерзкая сущность. То ли от истощения, в бесплодных попытках спастись от мерзких фантомов и вернуться в тело.

     Как бы то ни было, пара наиболее сильных заклинаний светлая магии, направленные на самого себя, помогли мне утихомирить фамильное проклятье. А восстановленные после очитки воздуха чарами, от остатков мелкодисперсной взвеси, оклюментные барьеры — надежно заперли сущность внутри черепной коробки.

     — Что… — послышался шепот со стороны Снейпа, который все-таки очнулся, продолжая лежать на спине и тяжело дышать. Рядом лежала темная пирамидка — артефакт, который при активации погружал жертву в самые темные уголки своих страхов. Забавно, что тьма поступает примерно также, и даже хуже, как и твари в плащах. — Что… это…

     — Тьма, — лаконично ответил я, поднимая артефакт. Оставлять я его зельевару не собирался. Хотелось бы еще добавить тому сапогом по ребрам… Но посмотрев на бледное лицо школьного врага, которого разом настигли собственные кошмары — передумал. Хотя и очень хотелось.

     — Но как… я же…

     — Ты придурок, Снейп, — вздохнув, посмотрел я в лицо зельевару. Сейчас, в беспомощном состоянии, можно было выбить из него все ответы, которые только можно. Но мне это было и не нужно. Его кошмары говорили сами за себя. Не было нужды спрашивать, кого именно он заказал убить Наземникусу. Действительно, среди магов в 1985 году смертей было не так много. Гораздо больше в Англии умерло обычных людей, среди которых затесалась мучительная смерть одного ничтожного пьяницы Тобиаса. Действительно, старая сука. Что же до этой на редкость удачной попытки достать меня… — Ты действительно думал, что это сможет наказать меня больше, чем я сам? Или чем пять лет в одиночной камере Азкабана, среди дементоров?

     — Ты…

     — Да, Снейп, — повернулся я к выходу. — Именно я предложил сделать хранителем Питера. Нужно было сделать все самому… И этот груз будет на мне до конца жизни. Как и на тебе то, что именно ты принес Редлу в том воспоминании. Это не изменить. Можно только двинуться дальше, чтобы не допустить подобного снова, наказать действительно виновного, исправить ошибки. Или остаться на одном месте. Тебе решать.

     ***

     После этого случая, я понял, что самому мне не справится и попросил помощи у единственного, кто это мог сделать. После нашего разговора, Поллукс буквально поселился в родовой библиотеке, штудируя личные записи предыдущих обладателей этой силы, ну а также другие книги, которые я Дамблдору показывать даже не собирался. Если где-то и есть решение моей проблемы — то это там. Как и возможный способ спасти крестника. Я все-же рассказал Поллуксу все, что знал сам, понимая, что нести это в одиночку уже просто не смогу. И после долгих витиеватых оскорблений моих умственных способностей, щедро смешанных с заботой, Поллукс согласился помочь.

     Как и Альберт, который вместо меня теперь методично прочесывал Запретный лес. Я же… помимо того, что я все-таки улучшив момент разобрал по винтикам все туалеты второго этажа, так ничего и не найдя, ночи напролет просиживал в замковой библиотеке, разделяя это время с поисками диадемы.

     Пока что… — я взмахом палочки с трудом заставил огромную гору хлама зависнуть в воздухе, чтобы рассмотреть его содержимое, заодно активировав пару сломанных артефактов, которые неприятно ударили в щит сильной взрывной волной. — Опять пусто… Гребанный Волдеморт, чтоб его!

     — Раз — два… тьма… зовет тебя

     — Три — четыре… открывайте глазки шире…

     — Пять — шесть… кто-то хочет всех вас съесть…

     — Семь — восемь, кто приходит в дом без спросу?

     - Девять — десять… я пришла… п**ц подкрался, господа)

      Фикбук снес эту часть, причем не может сам объяснить за что и предлагает загуглитьXD Так что наверное с фикбука я полностью уйду) А, и еще личный кабинет блокнули, даже сообщения не могу отправить=D Так что если кто может написать в комментах что проды там не будет из-за этого, буду благодарен)

     

      «Те, у которых мы учимся, правильно называются нашими учителями, но не всякий, кто учит нас, заслуживает это имя.» — Иоганн Вольфганг Гёте

     ***

     — Профессор Блэк, можно вопрос не по теме занятия? — подняла руку старшекурсница с Когтервана.

     — Да, конечно мисс Браун, — улыбнулся я ученице. Среди старшекурсников вести уроки наверное было проще всего. На седьмом курсе Хогвартса, оставались только те, кто точно знают, что хотят получит. Жизнь таки вплотную связана с магией, стремясь за два оставшихся года ухватить столько знаний, сколько они смогут унести. Ведь дверь школьной библиотеки для многих закрывалась навсегда. За исключением тех, кто сумел пробиться в помощники преподавателей. Бесплатная же библиотека министерства… да даже платная ее часть не содержала в себе столько же знаний, сколько тысячелетние стены школы.

     — Скажите…- с придыханием вдруг спросила та, невинно хлопая большими ресницами. — А какие девушки вам нравятся?

     Или все-таки я поторопился с выводами. Впрочем, некоторые действительно знают, что хотят, правда это не совсем то о чем я говорил вначале.

     — Преимущественно умные, и немного постарше, — не растерялся я, среди волны шепотков и хихиканья, которая поднялась в кабинете после вопроса очень симпатичной и видимо немного беспардонной Когтевранки.

     — Тогда нам точно нужно хорошо подготовиться к ЖАБА, — протянула Когтевранка, садясь на место и ничуть не смутившись, породив новую волну смешков. Этот поток вообще — те еще приколисты. Смесь Гриффиндора и Когтевран давал жуткую смесь, и как-то так получилось, что большинство из них были именно девушки…

     — А я вот даже не знаю… — в притворном ужасе округлил глаза рыжеволосый семикурсник с Гриффиндора — Райан О’Нил.

     Да. Я даже начал в чем-то понимать Снейпа, который точно специально не до конца смывал мазь с волос, и отыгрывал жесткого преподавателя, не терпящего отхождения от предмета. Учитель и ученик — подобный мезальянс привел бы только к жутким ощущениям нарушения клятвы. Ну и к пару лет Азкабана, или крупному штрафу в зависимости от личности провинившегося. Так что образ Снейпа вполне мог быть очередной маской. С другой стороны наши маски зачастую просто гипертрофированные грани нас самих. В любом случае, я старался просто балансировать между строгостью и дружественной атмосферой, не позволяя как «садиться на шею», так и сильно отдалять от себя учеников. Пока что вроде бы даже получалось.

     — Тогда отлично, раз такой настрой — приступим к практической части вопроса, — хлопнул я в ладоши, будто бы не заметив откровенных намеков. — Настоящих инферналов, к сожалению, министерство согласовывать отказалось… Но специально для вас я нашел замену, в чем-то даже лучше!

     Взмахнув рукой, я откинул покрывало, закрывающее клетку с крупным человекоподобным зомби. А на деле — замаскированным земляным големом. Правда, детишки об этом не знали, побледнев смотря на достаточно реалистичный труп, который повинуясь заложенной программе, бросился на толстые железные прутья, разевая пасть, полную острых зубов.

     Смешки тут-же сменились пораженными вздохами, кое-кто не удержался от испуганного вскрика… Действительно, инфернал вышел на редкость удачным. В этом мне помог Поллукс, за несколько минут склепав из подручных средств это страшилище.

     — Ну что, кто первый хочет попробовать свои силы на нашем Фрэнке?

     *

     — Профес-с-сор Б-блэк, — столкнулись мы с Квиррелом в коридоре. Как всегда молодой парень немного заикался при личном общении. Впрочем, это не мешало подмастерью артефакторики, который еще недавно был достаточно талантливым специалистом в Департаменте магических происшествий и катастроф, забывать про свой дефект, рассказывая о новинках в мире маглов.

     Заикался тот довольно давно, это на самом деле было последствием детской травмы. Зная о том, что улыбчивый и жизнерадостный профессор может стать временным обиталищем Волдеморта, я просто не мог не собрать на него всю необходимую информацию. В детстве Квинитус рано лишился родителей. Его отец — боевой маг, по заказам Гильдии уничтожающий и отлавливающий разного рода опасное магическое однажды взял не тот заказ. Гнездо новообращенных вампиров, которые довольно умело для своих собратьев скрывали пропажи маглов под деятельностью трупоедов было с трудом зачищено не ожидающим такого исхода наемником.

     Трагедия случилась после, когда создатель гнезда — молодой высший вампир узнал, кто это сделал. Обычно, вампиры не нападают на магов в открытую, ведь после такой наглости министерство начинает прочесывать раз за разом появляющиеся на магловской территории «гнезда». Вампиры постарше — в принципе таким не занимаются, предпочитая спокойствие — противостоянию с магами. Но этот был достаточно силен, чтобы преодолеть защиту вполне хорошо защищенного дома неплохо зарабатывающего чистокровного мага, и его супруги.

     Я читал отчеты — семью мальчика убили у него на глазах, а самому ему взбешенный вампир снял скальп, заставив отца семейства смотреть на это действие, а также на смерть жены. Урод оказался на редкость последовательным, собираясь убить и мальчишку, однако дежурный отряд авроров, прибывший на место после срабатывания сигнала, сумел отпугнуть вампира, и продержаться до подкрепления, которое не оставило от кровососа и пепла.

     Повзрослев и наслушавшись издевок, тюрбан Квиррел начал носить еще в Школе. Волосы у него больше не росли, да и добавилось заикание. Но Квинитус все равно старался, оправдывая именно Когтерванское рвение к учебе. Стал старшим специалистом в отделе по обезвреживанию опасных артефактов, сдал экзамен на подмастерье, и сейчас работал над мастерством, с радостью согласившись на предложение Дамблдора поработать в Хогвартсе. Библиотека была решающим козырем. И встречал я его там достаточно часто.

     Не хотел я верить, что такой человек добровольно станет служить Волдеморту. Скорее всего, учитывая силу крестражей, дух не умершего мага просто захватил тело умелого, но не слишком сильного мага. Правда… на всякий случай все равно убедился в отсутствии безносого лица на затылке, как бы случайно переусердствовал с заклинанием, на общих посиделках в кабинете декана Когтеврана. Ничего, только жуткие шрамы на месте когтей вампира обнаружились на голове профессора, когда его повязки сдуло потоком ветра. Но за его домом все равно приглядывали пара людей Винсента. Так, на всякий случай.

     — Профессор Квиррел, — пожал я руку коллеге. — Говорил же, можете называть меня просто Сириус.

     — Д-да Сириус, — улыбнулся Квиррел, опять позабыв про свое заикание. — Вы и-идете сегодня?

     — Да, как раз хотел выдвигаться, вы тоже? — спросил я у него. Мы говорили как раз об этих вечерних посиделках, больше на самом деле походящий на клуб интересов Слизнорта. Только среди преподавателей, скорее по интересам в сфере магии, ну и без Слизнорта собственно. Зато был низкорослый маг, с которым было очень интересно побеседовать в приятной компании, ну или даже просто его послушать.

     Эти посиделки после ужина, время и дата которых менялась в зависимости от всеобщей загруженности были настоящей отдушиной, среди круговорота библиотеки, выручай-комнаты, собственных занятий и уроков. Второй такой отдушиной был Гарри, а также собственный дом. Но там была своя специфика, ведь с Винсентом, Поллуксом и Альбертом мы в основном обсуждали другие заботы.

     Отвлечься от всего и поговорить получалось только в этой небольшой компании горящих своим делом людей. Ну и не совсем людей.

     — Д-да, — ответил мне молодой профессор, затем с ходу продолжил. — С-слышали ли вы о таком проекте, как большой электрон-позитронный кол-лайдер? Маглы практически впло-о-отную подобрались к элементарной материи, кварки которые при трансфигурации…

     Квинитус был приятным человеком, иногда правда не обращающим внимания, знает ли его собеседник поднятую тему, или нет. А, еще, видимо все же сильно любил свой предмет.

     ***

     — Проходите, проходите! Все уже собрались, — поприветствовал нас полугоблин на пороге кабинета. Как я слышал, двери в нем были всегда открыты и для студентов, которые могли обратиться к профессору по любым вопросам, так что и встречал он всех самолично. Не следует ученикам знать, что профессора также любят иногда отдыхать. А присоединяющийся иногда Хагрид знал толк в настойках, а также саморучно сваренной медовухе. Вот и нас профессор встретил у порога, тут же провожая в свой кабинет, который представлял из себя полуовальное помещение, по обеим сторонам которого расставлены стеллажи с книгами.

     Напротив входа можно было увидеть большой стол, позади рабочего места, в стене располагалось большое окно, открывающее вид на горы и озеро.Кабинет Филиуса Флитвика находился на последнем, восьмом этаже, рядом с Западной башней, так что вид действительно был захватывающим.

     Возле стола стоял высокий стул, путь к которому ведут ступеньки из особенно неудачных книг. Как мне признался сам профессор, в основном это были подаренные экземпляры, которые было жалко просто выбросить. Не смотря на качество, у профессора просто не поднималась рука выкинуть ни одну книгу. Так что среди подобных опусов можно было заметить полное собрание сочинений Локхарта, пару книг по «Скоромагии», «Магический кристалл треснул. Когда отворачивается удача» и еще много разных экземпляров, о ценности которых можно было судить прямо по названию.

     Эта импровизированная трибуна находилась возле окна, ну а вокруг центра залы были уже расставлены удобные сидения, образуя небольшую арену. Тут можно было показать примеры заклинаний, или просто проиллюстрировать что-то иллюзией. Да и удобнее было сидеть, видя всех своих собеседников.

     Сейчас кресла были действительно почти все заняты, не хватало только нас. Хагрид оживленно общался с Сильванусом Кеттлберном. Этот уже довольно старый профессор, который был профессором еще во времена Диппета, активно жестикулировал новеньким, но уже немного пожеванным протезом руки. Его страсть — Волшебные животные, причем чем опаснее — тем лучше, активно перекликалась с таким же отношением к зверушкам у Хагрида. Учитывая то, насколько часто они общаются — не удивительно, что Хагрид станет после ухода Сильвануса новым преподавателем «Ухода за магическими существами». Перенеся, похоже, такую же манеру ведения уроков. Однажды в Большом зале по вине Кеттлберна пришлось тушить пожар: гигантский змей, предоставленный профессором для рождественской постановки пьесы «Фонтан феи Фортуны», на деле оказался заколдованной огневицей.

     Тут же присутствовал преподаватель дисциплины Ритуальная магия — профессор Катулл Спэнгл, добродушный дедок в старомодной остроконечной шляпе, которому как и Кеттлберну было уже больше сотни лет, правда выглядел он все-же немного посвежее. Отчасти из-за полного комплекта конечностей. Автор книги «Заклинания защиты и запугивания» пил чай, прислушиваясь к разговору и изредка вставляя свои комментарии, которые касались больше заклинаний, способных обезвредить опасных зверей.

     Ну и на этом все.

     Кресел было явно больше, чем присутствующих, однако за исключением избегающего меня Зельевара остальные преподаватели лишь иногда заглядывали к Филиусу, так что кресла стояли здесь «на всякий случай». Все-же Филиус приглашал всех. Просто как-то совпало, что в основном собиралась именно эта компания. Да и, впрочем, из мужской части коллектива остался только преподаватель дополнительных занятий по Мифологии, которые заменяли «Историю магии» у тех кто выбрал историю как будущую профессию, а также факультатива для маглорожденных: Традиции и Этикет волшебного мира — Гариус Томкинк. Ведущий «Теорию магии» — Оскар Геккат. И, последний — преподаватель Каббалистики — Профессор Эмеретт Пикарди.

     Первые двое периодически заглядывали, а последний… ну, скажем, его взгляды были далеки от взглядов тех, кто собирался у Филиуса. Чтобы узнать его получше, достаточно было посмотреть название его книги: «Волчье беззаконие: Почему ликантропы не заслуживают права жить». Очень и очень специфический мужчина, который вел предмет, соединяющий в себе урезанную версию демонологии, спиритизма, и некромантии, и только на последних курсах.

     В цедлм, помимо нескольких помощников преподавателей, а также старика Филча, ну и самого Дамблдора — весь остальной преподавательский коллектив в замке был преимущественно женского пола. И там культурной жизнью большинства рулила Помона Спраут, и, что удивительно — Трелони.

     Хотя, возможно и не так удивительно, учитывая ее прямой доступ к бывшим виноградникам дома Блэк, за которые Дамблдору пришлось выплатить приличную компенсацию. Вернее, конечно же официально это делал бывший муж Сивиллы — Хайггльботтом Трелони, однако я знал, что у них просто нет денег на всю сумму присуженой компенсации, так дела у компании шли не очень, и мы рассчитывали вернуть ее обратно полностью.

     Но, скорее всего, как минимум большую часть Альбус просто заплатил из собственного кармана, опекая свою преданную сторонницу. Не знаю, коллекционирует ли он людей, или это нужно было сделать из каких-то политических соображений, однако Трелони — которая уже давно мозолила глаза попечительскому совету, все еще оставалась на своем месте. У меня было предположение, что Альбус в целом предпочел иметь при себе действующего пророка.

     Также к уничтожению запасов «Хереса» частенько присоединялась мадам Хуч, а также их навещали другие представители женской части коллектива.

     Во все подробности жизни профессоров я не влезал, ограничившись необходимым минимумом. Как и в любом закрытом сообществе, здесь были свои подводные камни, союзы и прочие нюансы, нырять в которые с головой у меня просто не хватило бы времени.

     Вообще, ситуация вокруг школьных дисциплин если подумать выходила странная. Все первые годы в Хогвартсе ученики должны были изучать 7 обязательных предметов: Трансфигурацию, Заклинания, Зельеварение, Историю магии, Защиту от Темных искусств, Астрономию, Травологию. Помимо них у первокурсников велись такие предметы как: Теория магии, Полёты на мётлах, у маглорожденных также добавлялись Традиции и Этикет волшебного мира, по которым даже не ставили оценки, однако уроки были обязательны для посещения.

     В конце второго года обучения в Хогвартсе студенты обязаны выбрать как минимум два новых предмета из следующих: Нумерология, Магловедение, Прорицания, Изучение Древних рун или Уход за магическими существами. Но помимо обязательных предметов с разных курсов открывались еще и дополнительные дисциплины: Бытовая магия, Мифология, Каббалистика, Алхимия, Теория магии, и Колдомедицина.

     Помимо этого, практически все преподаватели вели дополнительно еще и факультативы по своим предметам и не только. Еще была система клубов, но там уже управлялись сами ученики. В общем, школьная жизнь была достаточно разнообразной, чтобы не оставлять толпу детей в замке маяться от безделья. Все равно, конечно, времени у них оставалось предостаточно для шалостей, взять хотя бы нас в их возрасте…

     — Сириус! — радушно поприветствовал меня добрый полувеликан, который поначалу не знал как ко мне относиться, явно будучи на стороне директора в нашем конфликте. Однако, быстро оттаял, стоило Альбусу показать свое расположение.

     — Хагрид, — пожал я теплую мозолистую руку, которая была вполовину больше моей. Хороший он все же человек, хоть и очень внушаемый.

     — Профессор Кеттлберн, профессор Спэнгл, — уважение к возрасту не позволяло мне обращаться к ним на ты, хотя старички, которых я знал со школьной скамьи, очень настаивали.

     — Здравствуйте, юноша, — степенно поприветствовал меня Спэнгл, который как мне кажется учил еще моего деда. Он был не особо словоохотливым магом, предпочитающим слушать других, однако иногда позволял себе внести пару острот, соревнуясь в этом с самим Филиусом.

     — Сириус, вы нас рассудите! — горячо обратился ко мне седоволосый маг, который все-равно что сошел с фильмов Киберпанк. Его артефактная рука крутилась в разных направлениях, когда он активно жестикулируя начал объяснять суть вопроса. — Вот скажите мне, как вы считаете, Фестралы становятся видимыми для людей, познавших смерть… То-есть, проявляют активное осознанное действие. Либо же сам человек, на глазах которого произошло это трагическое событие, меняется для того, чтобы увидеть этих созданий?

     — Не очень задумывался над этим, — честно признался я, поневоле вспомнив узкие клыкастые морды скелетообразных лошадей, запряженных в повозки. — Но, сдается мне, вопрос из разряда категории критериев отбора «невинных» Единорогами…

     — Вот, я вам о чем и говорю, Хагрид! — повернулся полу-киборг к полувеликану, который за время перерыва успел пригубить из большой кожаной фляги. — Мне кажется, что эти явления — однопорядковые. Как и единороги, фестралы именно становятся видимыми для определенной категории людей. И если в первом случае критерием становится эта пресловутая….

     — Доброй ночи, — речь Кеттлберна прервал еще один гость, который раньше не появлялся на моих глазах. Интересно, что же заставило зельевара вылезти из своей берлоги…

     — Ах, Северус, все-же решили всплыть чуть выше уровня воды? Доброй ночи, — явно обрадовался Катулл Спэнгл, не стесняясь подкалывать нелюдимого зельевара.

     — Доброй ночи, Северус, — поприветствовал я немного мрачного, но не более, чем его повседневный образ профессора зельеварения. На мои слова, впрочем, он лишь кивнул, проследовав на самое дальнее из возможных кресел.

     А это собрание становится все интереснее…

      Примечание: как и обещано - круглое число оценок, + доп глава)

      Ну и про бусти не забывайте, там уже 25 глав)