В этом году осень нагрянула неожиданно: еще несколько дней назад солнце щедро дарило свое ласковое тепло, в синем высоком небе лениво проплывали перистые облака, деревья, радуясь свету и теплу, не до конца посбрасывали свою листву. Но ветер вдруг резко изменил направление, принеся с собой холодный, арктический воздух, задождило, набухшее влагой небо низко нависло над городом. Настроение у Веры изменилось так же радикально, как и погода. Она так надеялась, что успеет прямо из лета отправиться в это первое для нее дальнее космическое путешествие вдвоем с любимым человеком.
Через несколько дней у них с мужем юбилей - 2 года их совместной жизни, и все эти месяцы они потратили на претворение в жизнь их общей мечты - сконструировать самостоятельно от начала и до конца летательный аппарат и отправиться на нем бороздить далекое космическое пространство. Может быть, им удалось бы открыть какую-нибудь неизвестную миру планету земного типа и самим ее исследовать.
Все свое свободное от повседневных занятий время они обсуждали это путешествие, пытаясь представить себе те приключения, что поджидали их на не проторенных космических просторах, придумывали планету, которую обязательно должны были найти, даже задумывались о ее названии. Конечно, они хотели внести свой вклад в завоевание космоса, стремились оставить свой след в жизни страны и мира, чтобы их дети и внуки гордились ими, но не это было главным в их мечте. Все-таки самым важным и решающим для них оставалось то, что они должны пережить яркие и незабываемые впечатления именно вдвоем, вдали от суеты, от других людей, от надоевших ежедневных обязанностей, от надоевшей обыденности. Так думала Вера.
Два года они работали в напряженном, сумасшедшем ритме. "Где вы берете столько сил"? - удивлялись их друзья и знакомые. Родители Веры пытались протестовать, но дочь их протестов не слушала и не воспринимала, все ее внимание без остатка поглощалось заботами об их детище. Наконец, свершилось: работа закончена, и их красавец, небольшой по общепринятым стандартам, межпланетный корабль "Вера", рассчитанный на экипаж из двух человек, готов умчать их далеко от матушки Земли в такую заманчивую неизвестность. Но оказалось, что не все так просто, как они себе представляли. Они, безусловно, знали, что для получения разрешения на путешествие, им необходимо будет зарегистрировать свой корабль, который должен пройти не одну техническую проверку, чтобы получить сертификат качества и соответствующую инструкцию на его использование, определяющую, способен ли этот корабль выдержать нагрузки межгалактических путешествий. Кроме этого, им самим предстояло выдержать не один серьезный экзамен, пройти множество тестов, подтверждающих их профессиональные возможности. Вера имела специальность инженера-психолога по межгалактическим связям и по работе с искусственным интеллектом, а ее муж, Ярослав Юрьевич Скороходов, тридцати трех лет от роду, имел дипломы космоконструктора и космопилота 1 класса, имеющего разрешение на межгалактические перелеты.
Ярик, как ласково называла мужа Вера, уже побывал в далекой и интересной экспедиции, направленной на открытую несколько лет назад маленькую планету в соседней галактике. Это была его преддипломная практика. Они с Верой познакомились как раз после его возвращения из этой экспедиции. Знакомство произошло в космогородке, на совещании, посвященном этой экспедиции. Ярослав отчитывался по преддипломной практике, она только начинала свою профессиональную деятельность и подошла к нему после совещания , чтобы задать ему ряд интересующих ее вопросов. Ярослав тогда так увлеченно рассказывал об этом путешествии, так красочно и живо описывал эту неприметную по своим космическим параметрам планету, что они проговорили не один час и опомнились только, когда уже совсем стемнело. Они не заметили, что их разговор, начавшийся в конференцздании космогородка, автоматически продолжался на улицах города. Оказывается, они бродили по улицам, не замечая ни времени, ни того, где находятся, а когда совсем стемнело и пошел дождь, они, оглянувшись вокруг, с удивлением увидели, что стоят посреди поля, вдалеке чернеет лес, и с правой стороны тянется шоссейная лента с проносящимся по ней транспортом.
- Как мы тут очутились? - озираясь по сторонам, в ужасе вскричала Вера. Как мы теперь отсюда выберемся? - Простите меня, кажется я чересчур увлекся, - виновато посмеиваясь, каялся Ярослав, - но вы не волнуйтесь, я сейчас исправлю эту ситуацию. Он осмотрелся, достал маленький пульт, набрал несколько цифр, надавил кнопку, и спустя десять минут к ним подъехал аэромобиль с автоматическим управлением нового поколения.
- Это твой аэромобиль? - с восхищением спросила Вера. Я видела уже такой, но это был опытный образец. - Это тоже опытный образец, я только закончил над ним работать, - с улыбкой ответил Ярослав, - он не принадлежит мне, я делал его по заказу космогородка для внутреннего применения, но поскольку мы оказались в чрезвычайной ситуации, мне пришлось им воспользоваться.
Так состоялось их знакомство. Вера еще тогда поняла, что Ярослав - гениальный конструктор и если он ставит перед собой определенную цель, он обязательно добивается ее исполнения. Вера, как могла, все эти два года помогала мужу в создании корабля. И вот он готов, пройдено столько технических процедур по приемке, преодолено столько бюрократических препонов, сдано столько экзаменов, пройдено так много тестов, а воз и ныне там. Вере очень трудно дались физические и медицинские тесты, психологические она прошла играючи, и ей так обидно сознавать, что они напрасно проделали такой сложный путь от зарождения мечты до ее реального воплощения: корабль задуман и создан, но разрешения на полет они так и не получили. Вот уже и осень пришла, и юбилей на подходе, а нескончаемые комиссии все продолжаются, специалисты продолжают спорить о целесообразности этого полета, и конца этому не предвидится.
Прошло еще несколько так долго тянущихся дней, Вера и Ярослав уныло отметили знаменательную дату начала их супружеской жизни. Они хотели провести этот день вдвоем, но им не дали, в их маленькую уютную квартиру целый день врывались родственники, друзья и знакомые, чтобы поздравить их и вручить им подарки. От этой праздничной суматохи, суеты и постоянного мелькания улыбающихся, счастливых лиц у Веры уже кружилась голова. Несмотря на свое настроение, приходилось улыбаться в ответ на поздравления, угощать гостей, выслушивать тосты, речи, самой говорить что-то в ответ, потому что Ярослав сидел весь день, погруженный в какие-то свои мысли, казалось, он что-то просчитывает. Вера не обращала внимания на его поведение, привыкла за два года. Вера думала, что этот день никогда не закончится, однако всему на свете наступает конец, пришел к своему завершению и этот день. Она уже собиралась ложиться спать, радуясь хотя бы тому, что завтра можно будет отдохнуть, завтра выходной, спешить никуда не надо, можно поваляться в постели, побаловать себя чем-нибудь вкусненьким, когда дверь внезапно распахнулась, и Ярослав с диким радостным воплем бросился к Вере, поднял ее и закружился с ней по комнате.
- Ура, мы победили, любимая, завтра начинаем готовиться к полету, представляешь, я только что получил разрешение на вылет и поздравление с юбилеем от Александра Ивановича, директора космогородка. Ты не рада, - удивился он, не услышав в ответ ни слова, - почему ты молчишь? - Я просто тебе не верю, - прошептала Вера и заплакала, - ты хочешь меня успокоить, порадовать, а потом скажешь, что произошла ошибка. Ярослав усадил ее на кровать, а сам уселся на пол около ее ног, он нежно улыбался и заглядывал ей в глаза: - Ну, маленькая моя, нельзя же быть такой недоверчивой, вот не думал, что ты меня считаешь прожженным обманщиком. - Так не говорят, - сквозь слезы поправила его Вера, - "прожженный" обычно сочетают с дельцом, а к обманщику скорее подходит слово "искусный". А ты правда меня не обманываешь? Мы действительно получили это дурацкое разрешение? Ярослав молча закивал головой, его глаза сияли. - Давай отметим это событие, - предложил он. - Даже два события, - снова поправила его Вера и бросилась готовить праздничный ужин при свечах.
Неделя пролетела как один день: сборы, прощания, пожелания, наставления - все осталось в прошлом, в той старой земной размеренной жизни. Наконец-то они вдвоем в своем уютном осколке земного тепла летят в неизвестность, сквозь время и пространство. Корабль действительно предусматривал все земные удобства. В отсеке управления кораблем Ярослав установил постоянное гравитационное поле, поэтому пилот не ощущал невесомости, его вес приближался к земному. В других отсеках гравитационное поле устанавливалось на определенное время, от 24 до 48 часов, с перерывом в 12 часов. Очень удобные, управляемые движением руки кресла, меняли не только угол наклона, поворота, но и могли менять форму, в зависимости от фигуры человека и его пожелания. Несколько самоочищающихся космических костюмов уже совсем не походили на известные с прежних времен скафандры, они плотно облегали тело человека, как нижнее белье, но при необходимости при помощи специальных кнопок, которые выглядели как пуговицы, они превращались в объемные костюмы, способные защитить от радиации и резких колебаний температурного режима: от самых низких до самых высоких температур. Пристегивающиеся к костюму различные электронные чипы позволяли человеку в подобном костюме работать сколь угодно долго в открытом космосе. Внутренний слой костюма представлял собой полиорганическую пленку, которая под действием импульсов некоторых микрочипов разлагалась, образуя необходимое для жизнедеятельности количество воздуха обычного содержания. Таким образом, внутри костюма создавался комфортный микроклимат. Используя другие микрочипы костюм давал возможность обмениваться информацией, как с членами экипажа, так и с искусственным интеллектом корабля. Вере казалось, что ее муж продумал жизнь в этом корабле до мельчайших деталей, все мелочи космического быта были учтены: от управления кораблем до принятия пищи и занятий спортом. В течение нескольких месяцев они наслаждались путешествием в обществе друг друга, хотя каждый день они обязательно выходили на связь с Землей. Они не нуждались в общении с другими людьми, их вполне устраивало уединение. Друг другу они тоже не докучали. Вера умела быть незаметной, если видела, что муж занят работой, она легко находила для себя занятия. Они мчались через огромные пространства, не замечая времени и огромной скорости своего корабля.
Этот день ничем не отличался от сотен других, проведенных в покое и комфорте, вечером Вера почувствовала какую-то необъяснимую тревогу, она попыталась отвлечься при помощи обширной видиотеки, вмещающей в себя тысячи фильмов, спектаклей, концертов, однако тревога не уходила. Обычно Вера не заходила в отсек управления без предупреждения, если там работал муж, но сегодня она почему-то, даже не отдавая себе в том отчета, не нажала кнопку, сигнализирующую о ее приходе. Она бесшумно надавила на кодовый замок, открывающий проход в отсек управления, так же бесшумно вошла, чтобы не побеспокоить мужа за работой, и остановилась в проеме, не имея сил сделать еще хотя бы шаг. Муж сидел за пультом управления, только он совсем не походил на ее мужа, каким она знала его два года. За пультом управления сидело странное существо: фигура его плавно колебалась, постоянно меняя очертания, голова тоже изменила форму, лицо светилось то фиолетовым, то синим цветом, иногда оно становилось ярко-зеленым. Ей даже показалось, что оно фосфоресцирует. Зато глаза горели словно два красных фонаря. Вере стало жутко. На подгибающихся ногах она медленно, стараясь ничего не задеть, буквально выползла из отсека и бесшумно прикрыла за собой проем. Вернувшись в свою комнату, она погрузилась в свое любимое кресло, она называла его думным креслом, потому что оно усиливало мозговую деятельность и в то же время снимало лишнее напряжение, и попыталась понять, что происходит. Через десять минут к ней вошел Ярослав. Он с веселым видом подошел к ней и наклонился, чтобы ее поцеловать. Инстинктивно Вера отодвинулась.
- Что с тобой, любимая? - с беспокойством и, как ей показалось, с некоторым раздражением спросил муж. Я соскучился, хотел предложить тебе провести вместе этот вечер, а ты по-моему мне не рада. - Все в порядке, дорогой, - сделав над собой усилие, сказала Вера, - просто мне сегодня как-то тревожно, голова болит, может быть, я поймала какой-нибудь космический вирус. Не хочу тебя заражать. Мне придется сегодня побыть в изоляции, пройти обследование и мед.обработку, завтра буду в лучшем виде, вот посмотришь. - Ты уверена, что сможешь обойтись без моей помощи? - спросил Ярослав. - Ну конечно, я вполне обойдусь своими силами, а вот тебе надо отдохнуть, последние дни ты очень много работаешь. - Ты проверяла, чем я занимаюсь? - удивился он. - Я никогда тебя не проверяю, милый, - стараясь говорить убедительно, она подняла голову и посмотрела ему в глаза, - но когда ты не вспоминаешь обо мне в течение нескольких суток, я знаю, что ты занят какой-то серьезной проблемой. Разве не так? Ярослав явно смутился.. - Конечно, конечно, - поспешил он с ответом, - не буду тебе мешать, но утром я обязательно зайду, проверить, как ты себя чувствуешь и постараюсь загладить свою вину за то, что мало уделял тебе внимания последние два дня.
Вера облегченно вздохнула, кажется поверил, теперь у нее появилась передышка до утра, можно будет не торопясь все обдумать. Прокручивая в памяти последние годы, начиная с момента их знакомства до сегодняшнего дня, Вера выбирала все детали поведения Ярослава, вызывающие у нее в свое время недоумение или непонимание. Пожалуй, первая странность заключалась в том, что Ярослав ничего не рассказывал о своих родителях. Она пыталась расспросить его, живы ли его родители, где живут, кем работают, почему он с ними не общается, но он сообщил только, что они умерли вскоре после его рождения, он о них практически ничего не знает, никогда их в глаза не видел, вырос в специальном детском учреждении для детей-сирот, чьи родители погибли, выполняя свой долг перед страной. Учреждение было закрытого типа, детей в нем проживало немного, обучали детей не обычные преподаватели, а преподаватели академий, готовящих специалистов в области космических технологий. Когда ему исполнилось четырнадцать лет, его забрал в свою семью Александр Иванович, работающий теперь директором космогородка. Тогда Вере все это не показалось странным и вызывающим подозрения, но сейчас ей показалось, что ее просто используют, что она участвует в каком-то эксперименте, ничего о нем не зная , не имея ни малейшего понятия о его целях и методах осуществления. Получалось, что в этом эксперименте задействованы многие крупные фигуры, во всяком случае Александр Иванович явно имеет к нему прямое отношение, уж очень значительную роль играет он во всей этой истории. Она попыталась додуматься, в чем может заключаться эксперимент, но данных не хватало, получалось уравнение с одними неизвестными, следовательно, надо искать недостающие факты. Из других странностей Ярослава можно назвать его необыкновенную выносливость: он может работать несколько суток без пищи, воды и отдыха; поражала ее и его физическая подготовка: в любых дальних походах он не уставал, сколько бы километров не приходилось им пройти пешком. Она еще смеялась, что ему так подходит его фамилия Скороходов, он мог преодолеть очень большие расстояния за короткое время. Еще Вера отметила некоторые черты его характера: прямолинейность, отсутствие чувства юмора, неумение врать. Если он не хотел или не мог сказать правду, он просто замолкал, он краснел даже тогда, когда при нем врал кто-то другой. Что же еще? Пожалуй, подумала Вера, из других черт характера она могла бы отметить и его сдержанность, сдержанность в эмоциях, в проявлениях чувств, правда, к самой Вере он относился как к маленькому ребенку, ее это даже по временам раздражало, и называл он ее "маленькая моя". Да, вспомнила Вера, у него она заметила еще одну странность: водобоязнь. Это она ее так называла, а проявлялась эта странность в том, что Ярослав мылся не так часто, как сама Вера, не умел и не любил плавать. Вот пожалуй и все странности, которые она заметила в своем муже за эти два года , если не учитывать его нежелания иметь детей, он отговаривался тем, что у них все впереди, а сейчас перед ними стоят другие задачи, в его планы дети пока не вписываются. Погрузившись в воспоминания, Вера не заметила, как уснула. Дальше все пошло как прежде. Но через пару недель Вере показалось, что Ярослав изменил разработанный ими маршрут.
- Прости, что вмешиваюсь, - обратилась к Ярославу Вера, - но по-моему мы значительно отклонились от нашего курса. - Это я виноват, - смущенно признался муж, - я ошибся в расчетах, а когда стал проверять данные, выяснил, что к прежнему курсу вернуться уже невозможно. Тебя я волновать не захотел, разработал новый маршрут, мне кажется, он ни в чем не уступает прежнему, тем более что мы с тобой не придерживались определенной цели своего путешествия.
Вера не нашлась, что ему возразить, они и правда задумали свое путешествие произвольно, без определенных целей и ориентиров. Она решила быть настороже, чтобы выяснить, что происходит, это представляло для нее определенные трудности, потому что она не любила окольных путей, не умела подслушивать и подсматривать, не признавала ложь и лицемерие в отношениях, тем более в семейных. Но когда оказываешься в одиночестве в космическом пространстве, а рядом вместо любимого человека находишь какое-то неизвестное существо, тут уж не до принципов, остаться бы в живых. Вере удалось подслушать разговор Ярослава с Александром Ивановичем, вернее обрывок разговора. Муж растерянно спрашивал, что делать, если Вера начнет догадываться. "Расскажи ей всю правду о себе, но не больше", - посоветовал тот. Значит, кроме того, что она уже знает, есть и еще что-то, что ей знать никак не положено, поняла Вера. Наверное, мужу тоже надоело притворяться и на следующий день после подслушанного разговора он попросил Веру выслушать его. Она с интересом наблюдала за ним, он действительно очень переживал, вздыхал, не знал, как приступить к рассказу, боялся реакции жены на его откровения.
- Я виноват перед тобой, Вера, - наконец, решился он на откровенный разговор, - я должен был сразу рассказать тебе о себе, но я боялся, что, узнав обо мне правду, ты меня отвергнешь. Но я не могу больше так, это нечестно. Ты должна знать, что я не человек, я биоробот, созданный в научном центре космогородка, меня создали для выполнения специальных задач по конструированию летательных аппаратов нового поколения, способных выдерживать сверхдальние перелеты, и для внедрения в среду обычных людей, для создания семьи, чтобы выяснить, можно ли получить от брака между биороботом и обычным человеком новых людей, обладающих сверхспособностями. Но тебя я выбрал сам, понимаешь, сам, я полюбил тебя, насколько биоробот может любить. Он внимательно смотрел ей в глаза, следил за ее реакцией.
- Как давно ты поняла это? - спросил он. Ведь ты догадалась, я почувствовал, что ты перестала мне доверять, ты перестала быть со мной искренней. Это началось недавно, ты тоже не умеешь притворяться. Поверь, я не хочу приносить тебе огорчения. Если ты меня разлюбишь, я пойму тебя, хотя и не знаю, смогу ли пережить наш разрыв. Скажи, что ты думаешь, мы можем быть вместе по-прежнему, только не молчи. Можешь ругать меня, даже запустить в меня что-нибудь тяжелое, пока здесь есть гравитационное поле, но только не молчи. Без тебя я уже не смогу жить и творить как раньше, я изменился, я уже не тот, кого ты встретила два года назад. Он со страхом смотрел на Веру и ждал ее слов, как приговоренный к казне ждет помилования, он знает, что закон суров, что судьи безжалостны, но до последней минуты своей жизни в камере надеется на помилование. "Живу, пока надеюсь и надеюсь, потому что живу".
Вера молча смотрела на мужа, она не знала, что ему сказать, она и сама не понимала, как она теперь к нему относится. В глазах ее стояли слезы, а на сердце как будто лежал тяжеленный камень, слова не шли с языка. Наконец, она смогла выдавить из себя: - А если я попрошу тебя вернуться на Землю, ты исполнишь мою просьбу?
Теперь она с надеждой смотрела ему в лицо, что он ответит, сможет ли сказать правду. Лицо его пошло разноцветными пятнами, фигура стала расплываться, очевидно, это происходило всякий раз, как он сильно нервничал. Его шатало, но он молчал и только неотрывно смотрел на нее умоляющими глазами. Цвет глаз становился красным, накал усиливался, они замигали и вдруг погасли, тело его обмякло, и он безжизненным кулем повалился на пол, к ногам Веры. Она с ужасом смотрела на его неподвижное тело, которое уже ничем не напоминало человеческое. Испугавшись, она вскочила и бросилась к пульту связи с Землей. "Надо узнать, как привести его в чувство", - шептала она себе. На связь вышел Александр Иванович, раздраженно осведомившись, что у них там происходит, он, не глядя Вере в лицо, посоветовал как подключить Ярослава к специальной энергетической батарее и отключился.
- Ну и ладно, - бормотала про себя Вера, - обойдусь своими силами, развели тайны Мадридского двора, а мне приходится расхлебывать последствия.
Она и правда справилась с подключением и со смешанным чувством страха, надежды и обиды смотрела как Ярослав приходит в себя. Формы его тела стали принимать человеческий облик, лицо приобрело розовый цвет, глаза открылись. Он сел, потом встал, еще пошатываясь, и сделал несколько неуверенных шагов по направлению к Вере.
- Это ты меня реанимировала, значит, я тебе не безразличен, ты прощаешь меня, ведь правда, прощаешь? - слабым голосом спрашивал он. Вера помогла ему подойти к креслу, усадила, а сама отошла на безопасное расстояние.
- Я не обижаюсь на тебя, Ярослав, - тихим голосом сказала она, - но я должна привыкнуть к тебе нынешнему, понимаешь, я не могу так сразу принять эту ситуацию. Она не стала больше искушать судьбу и предлагать ему возвращение домой, она поняла, что это от него не зависит. Вера направилась в отсек управления, она решила сама проверить курс корабля, здесь ее ждал сюрприз: корабль опять резко изменил курс. Она растерялась - что ожидало ее дальше, куда направляется корабль, какова конечная цель их путешествия? То, что рассказал Ярослав, было так невероятно, что ее мозг отказывался в это верить. Разве можно так поступать с людьми? Вопросы рождались один за другим, но кто ответит на них, обращаться снова к Александру Ивановичу ей не хотелось, да и не могла она ему верить теперь. "Не верит Вера никому", - проговорила она вслух и даже улыбнулась, вспомнила, что по настоянию Ярослава, они и корабль свой назвали "Вера".
- Вера,....Вера...., - услышала она откуда-то доносившиеся слова и с трудом сообразила, что они звучат в ее наушниках, внезапно на экране обзора появилось мужское лицо, губы шевелились, к ней кто-то обращался. - Я слушаю, - ответила Вера, - кто вы? - Я обращаюсь к тем, кто находится на корабле "Вера", вы вошли в околоземное пространство, планета "Земля" рада приветствовать вас, если вы прибыли к нам с добрыми намерениями.
"Ничего не понимаю, - проговорила про себя Вера, - ерунда какая-то получается, мы что же вернулись на Землю, но этот человек мне абсолютно не знаком и потом, не могут же на Земле не узнать наш корабль, тем более, что я недавно разговаривала с Александром Ивановичем". Она вызвала Ярослава сигналом тревоги, тот как будто ждал ее вызова, и тут же вырос перед ней.
- Что случилось? - спокойно, как будто ничего между ними не произошло, спросил он. Техническая неисправность? Вера молча показала ему на экран и протянула наушники. Ярослав так же невозмутимо выслушал сообщение, вгляделся в лицо незнакомца и повторил свой вопрос. - Ты что не понимаешь, - удивилась Вера, - мы улетели с Земли несколько месяцев назад, у нас был намечен определенный курс, я только что выяснила, что курс резко изменился, но мы не летим в обратном направлении, просто уклонились далеко в сторону. Как же мы могли оказаться в околоземном пространстве? Ты можешь объяснить мне эту загадку? - в голосе Веры прозвучали слезы. - Успокойся дорогая, ничего страшного ведь не произошло, - увещевал ее Ярослав, - что тебя так взволновало? Может быть, в космосе есть еще одна планета с таким же названием.
Вера смотрела на мужа с недоверием, неужели он и правда так думает, он ведет себя с ней, как с маленькой девочкой, которую можно успокоить первой пришедшей на ум сладенькой ложью. - Запроси, пожалуйста, данные об этой планете, - деланно спокойным тоном попросила она. Ярослав пожал плечами и нехотя повиновался. Данные планеты оказались идентичными их родной планете "Земля", только находилась она совершенно в другой галактике.
- Ну вот видишь, - ласково улыбнулся ей Ярослав, - я же тебе говорил, что это простое совпадение, а ты мне не верила. - Я и сейчас тебе не верю, - Вера настороженно смотрела на мужа, - скажи, что ты от меня скрываешь, я ведь чувствую, ты лжешь. Но роботы не умеют лгать, у них другая программа или я ошибаюсь. Ты все время внушал мне, что абсолютно не способен врать, а на самом деле ты ловко маскировался. Ярослав отвернулся от Веры и посмотрел на экран. Мужчина продолжал что-то говорить, но они его уже не слушали.
- Маленькая моя, зачем тебе правда, - Ярослав нашел в себе силы и заглянул ей в глаза, - разве тебе плохо со мной, я тебя люблю и оберегаю от всех неприятностей, мы счастливы уже больше двух лет, зачем все ломать, зачем доискиваться до какой-то правды? Что такое эта правда вообще? Какой-то глупый человек выдумал разные понятия, совершенно не нужные в таком идеальном обществе как наше. "Правда, ложь, предательство, убийство, преступление" - это, по-моему отжившие понятия. - А какие понятия по - твоему должны существовать в нашем современном обществе, - Вера смотрела на Ярослава с болью и состраданием, как на неизлечимо больного.
Ярослав обрадовался, ему показалось, что Вера уже не сердится на него, она готова прислушаться к его словам, готова его понять. - Самые важные понятия - это "разум, идея, дисциплина, приказ", - надо уметь подчиняться разуму, добиваться поставленной перед нами цели, вот поэтому я и не хотел раньше времени тревожить тебя, я знал, что ты воспитана на других понятиях и надеялся со временем перестроить твое сознание. Но ты поторопилась, и теперь тебе тяжело. Я постараюсь помочь тебе.
Вера засмеялась, хотя на глазах ее блестели слезы, смех прозвучал как-то зловеще. - И как же ты хочешь мне помочь, - она с вызовом посмотрела на Ярослава, - ты собираешься изменить мое сознание, каким образом? Может быть, тебе даны полномочия меня убить, если я не изменю свой образ мысли? Хотя для тебя ведь не существует понятия "убийство". Ты воспринимаешь человека как простую телесную оболочку, которую всегда можно заменить на другую, да? - А разве это не так? - удивился в свою очередь Ярослав. Мысль убить нельзя, идею убить нельзя. Ведь не зря говорят: "Я мыслю, значит я существую". Самое главное - это мозг, его надо беречь, а тело действительно можно заменить или создать заново, поверь, это совсем не сложно. - Но я не хочу, чтобы мне меняли мое тело, вмешивались в работу моего мозга, подменяли мое сознание, понятно тебе это? - вскричала Вера. Изменив мой внешний или внутренний облик, ты получишь другое существо, это уже буду не я. - Нет, ты говоришь неразумно, - возражал ей Ярослав, - это будешь ты, только лишенная своих заблуждений. Конечно, есть и другой путь. Можно менять сознание постепенно, при помощи слов, при помощи психологических воздействий на сознание и мозг. Этот метод удачен, если есть время. Когда времени не остается, приходится применять радикальный метод, как более эффективный и не дающий сбоев. Вера поняла, что разговаривать с мужем бесполезно. Чем дольше они говорят, тем больше между ними возникает отчужденности, тем большая опасность угрожает ей. Значит, надо притвориться, что она ему верит, что он ее убедил. Иначе он применит на практике свой радикальный метод убеждения и убьет ее, нисколько не сомневаясь в том, что он ей помогает.
- Ладно, милый, - с трудом выговаривая эти слова, сказала Вера, - я подумаю, возможно ты в чем-то и прав. Конечно, цель - это главное в жизни. Если бы ты раньше рассказал мне о себе, поделился бы своими мыслями о нашем будущем, может быть, я уже давно бы мыслила так же, как мыслишь ты. Скажи хоть сейчас, так какова же цель нашего путешествия, куда мы с тобой попали? - Я знал, что ты способна мыслить рационально, - обрадовался Ярослав, - если хочешь, я объясню тебе, что мы с тобой должны делать. - Именно об этом я и прошу тебя, - спокойно и уверенно, как прежде, ответила Вера, - я должна помогать тебе во всем, ведь не зря же меня подобрали для тебя.
Ярослав не заметил издевки в ее голосе, он принял ее слова, как должное, и поспешил воспользоваться изменением в ее настроении, чтобы избежать в дальнейшем разногласий. Он усадил ее в кресло, сам уселся в другое напротив и принялся восторженно излагать ей цель их путешествия, а заодно - и цель их совместного существования. В его сознании слово жизнь означало существование во имя определенной цели, поставленной перед ним высшим существом, которому он обязан повиноваться. Это он и попытался прежде всего объяснить своей любимой жене.
- Понимаешь, любимая, нас с тобой отобрали для выполнения особой миссии: мы с тобой - одни из создателей нового человека, человека будущего, он станет бессмертным, уникальным существом, обладающим феноменальными умственными способностями и в то же время прекрасно развитым физически. Разве ты не хочешь видеть своего ребенка таким одаренным существом, над которым не властна смерть? - Не задавай провокационных вопросов, конечно, я, как любая мать, хотела бы видеть своего ребенка здоровым, умным, счастливым и живущим вечно. Правда, надо еще понять, что означает эта "вечная" жизнь. Ты уходишь от темы, Ярослав, и потом, твои рассуждения не совсем логичны, вспомни, что я все эти два года настаивала на рождении ребенка, а ты твердил, что нам еще рано заводить детей. Так что не надо спекулировать на материнском чувстве, дорогой. - Ну хорошо, - согласился Ярослав, - я скажу тебе правду, хотя Александр Иванович просил меня пока мы не совершим посадку на эту планету не говорить тебе всего. Планета, на которую мы должны совершить посадку, действительно "Земля", а мы прилетели с планеты, находящейся в другой галактике. Эта планета создана искусственно, по образцу и подобию планеты "Земля", колыбели человечества. Ты извини, Вера, если я причиню тебе боль, но ты хотела правду, ты ее получаешь. Ты тоже не человек, вернее, не совсем настоящий человек. Можно сказать, ты человек - имплантант: у тебя заменены все внутренние органы на искусственные. На нашей планете таковы все люди, а вот таких, как я, еще мало. Высшее руководство страны само определяет, чем они должны заниматься и сколько должны существовать. Мы с тобой являемся нужными специалистами, и пока мы будем ими, существование нам гарантировано. На Земле никто не должен догадаться, что мы с тобой не настоящие люди, кстати, мы с тобой там будем не одни такие, до нас туда уже забросили несколько сотен искусственных людей, только они с менее развитым интеллектом, менее совершенными органами, которые часто выходят из строя, а менять их пока на Земле некому. Теперь ты знаешь, что мы с тобой призваны выполнить великую миссию. Ты должна гордиться тем, что относишься к избранным. Почему ты молчишь?
Вера сидела сгорбившись, как будто слова мужа придавили ее своей тяжестью. По лицу ее катились слезы, она плакала беззвучно, прощаясь со всем, что было ей дорого прежде. В голове надоедливой мухой жужжала одна единственная мысль: "почему мои слезы не соленые, во всех произведениях, которые я читала, говорилось, что слезы соленые на вкус, а мои - безвкусные". Следом за этой мыслью пришла другая: "а ведь я плачу первый раз в жизни, почему меня раньше не удивляло, что я не плачу". Она не заметила, как произнесла эти слова вслух.
- Что ты сказала, - удивился Ярослав, - при чем тут слезы? Какое отношение имеет вкус твоих слез к моим словам? - Ты никогда не поймешь меня, - убежденно ответила Вера, - более того, я уверена, что тебя на этой живой планете обязательно вычислят, вот для чего меня отправили с тобой. Но они не учли, что и я там буду отличаться от живых людей, мне будет также трудно понять их, как тебе - понять меня. - Но почему? - возмутился Ярослав. Мы так же выглядим, наши организмы также функционируют, как у обычных людей, а мыслим мы более эффективно и продуктивно. Чем по-твоему мы отличаемся от этих землян? - У нас нет души, дорогой, мы обречены быть обыкновенными куклами, пусть даже некоторые из этих кукол обретут бессмертие, но людьми мы никогда не станем. - Вот ты о чем, - засмеялся Ярослав, - ты рассуждаешь, как маленькая девочка, что такое "душа", это неопределенное понятие, ее никто не видел, никто не зафиксировал, как она выглядит, в какой части тела находится. Это домыслы, это то, что необходимо, чтобы держать людей в повиновении, это понятие служит религии, а мы с тобой относимся к людям новой формации, которые мыслят только фактами, оперируют только фактами и служат реальным фактам. - Прости, дорогой, я бы очень хотела жить с тобой в любви и согласии, но то, что ты говоришь, относится только к тебе. Честно говоря, мне хочется верить, что какая-то душа у меня все-таки есть, пусть не очень развитая, ущербная, но она есть. И поэтому мы не сможем быть вместе.
Вера встала и решительно вышла из отсека, Ярослав поспешил за ней. - Что ты собираешься делать? - с тревогой спросил он. - Ничего, - равнодушно ответила Вера, - я ничего не собираюсь предпринимать, решение принимать будешь ты. Пусть будет что будет!
Она вернулась к себе, уселась в свое думное кресло, закрыла глаза и окунулась в воспоминания. Ее мучил вопрос: воспоминания действительно принадлежат ей или ей их внушили, внедрили в сознание искусственно? Ярослав попробовал продолжить разговор, но она не отвечала, и ему пришлось вернуться в отсек управления кораблем. Он вступил в переговоры с жителями планеты, ему разрешили посадку. Корабль плавно приземлился, его восторженно встретили толпы людей. Гремел оркестр, звучали речи, корабль забросали цветами. Когда он, наконец, смог вернуться на корабль, он увидел, что Вера исчезла. Он искал ее по всему кораблю, искал хоть какой-то весточки от нее, хотя бы несколько ласковых слов на прощание, но ничего не обнаружил. . . . - Вот такую грустную историю обнаружил я в архивной видеотеке, я просматривал дневники межгалактических первопроходцев, когда готовился к сдаче экзамена по истории развития межгалактических связей, - Юрий посмотрел на сидящую рядом с ним девушку, - что ты об этом думаешь? Надя задумалась, вздохнула и спросила: - А что случилось с ними потом? - Самому интересно, - невесело засмеялся он, - но никаких сведений о корабле "Вера" и о его экипаже я не нашел. Зато можно придумать конец этой истории по своему усмотрению... - Нет, мне хотелось бы узнать, что случилось с ними на самом деле, как ты думаешь, нашел Ярослав свою Веру? - Я думаю, не нашел, - ответил Юра, меня волнует другое: это правда или чей-то вымысел. Знаешь, как-то страшновато, если это окажется правдой. Вдруг и мы с тобой не настоящие люди? И без всякого перехода заметил: - Мою маму тоже зовут Вера, кстати, а как зовут твоего отца, случайно не Ярослав?
Надины глаза округлились от испуга, она, приоткрыв рот, молча смотрела на друга. Он забеспокоился: - Ну что ты молчишь? - Мои родители погибли еще до моего рождения, я их никогда не видела, я выросла в специальном доме для детей-сирот, чьи родители погибли при исполнении своего служебного долга, я практически ничего о них не знаю.
Они притихли и с испугом посмотрели друг на друга. История повторялась?!! . . .