В Испании мы побывали впервые. Барселону решили обойти стороной, потому как нет другого города в Европе, о котором бы столько говорили - естественно, в восторженных тонах. Отчего подсознательно и сложилось впечатление, что ты как будто там уже побывал и все-все о нем знаешь. Выбрали тур: Мадрид (5дней) и малые города - еще столько же. Толедо, Саламанка, Мурсия, Авила и - по пути, проездом, - куча иных мест. Что ни город, то история. Причем история не надуманная, замечательно сохраняемая.
Очень продуманная страна, удобная для проживания. Всюду, что в новых, спальных районах, что в исторических кварталах, абсолютная чистота. Какого-то особого восторга, впрочем, не было: красиво, добротно, познавательно. В магазинах шмотье то же, что и здесь. Мне даже показалось, что наши магазины - нет, не более разнообразные, а как-то поживее, в смысле подачи идеи, оформлены. И торговые центры - огромные, с большим количеством торговых марок, как-то странно смотрятся: полупустые. У нас, несмотря на постоянное нытье о нехватке бабла, народ от прилавков не оторвать. Возможно, масштабы сменились - значительно выросли, при том, что зрение привыкло к прежним, более мелким координатам - израильским. Да и вообще, Мадрид, эдакий растомленный красавец, со своей все никак не отменяемой (хотя официально - таки да!) сиестой, когда с 14.00 до 17.00 жизнь заметно затихает, мнилось, в раз пять медленнее двигается, чем наш Тель-Авив, выходящий лишь в последние годы из состояния провинциальной зачуханности.
В Испании свои проблемы. Большая, если не сказать огромная, безработица. По официальным данным - 20,3%. По неофициальным - все 27%. На второй день, выйдя из Прадо, перед закрытием, в восемь вечера прямиком уткнулись в море разливанное - людей. Мля, ухнуло обреченно сердце, демонстрация в поддержку требований "палесов", "палестинцев". В этом плане, израильтяне, что старожилы, что новички - ебнутые. Нам только и кажется, что любая сраная точка на земном шаре переживает за арабов и против нас настроена. Ничуть не бывало. Плакаты, насколько мы поняли, призвав на помощь родственный итальянский, взывали об изменении в социально-экономической области. А на четвертый, все в том же Мадриде, в его сердце, на центральной площади Пуэрта дель Соль, пережили настоящий шок, когда на нас хлынула черная, как жопа кризиса, толпа - видать, нелегалы смывались от испанских ментов. Этот гудящий рой с пожитками на горбах, заставил мою жену, никогда прежде запредельно не ругавшуюся, сильно побледнеть и на высоком пушкинском наречии вдруг - неожиданно для нее самой - воскликнуть громко, так что испаноязычная часть окружения, вскинув высоко брови, отпрянула: "охуеть - ведь!". Я, впрочем, не удивился: Александр Сергеич в минуты отчаяния и страха из нас каждого так и прет. Дамы же в качестве заменителя смелости получают, помимо покраснения щечек, от спасителя-поэта еще и возможность поупражняться с рифмами. "Охуеть", между тем, стадом пробежал мимо, обдав нас - пардон за натурализм - каким-то специфическим, сильно уж разогретым африканским потом. Обошлось...
Десять дней слишком мало, чтобы судить о людях. Об испанцах. Но кое-какие выводы все же сделаны. Во-первых, "они" не очень привечают говорящих на английском. То есть ты им - на шекспировском языке, а тебе в ответ - на чистом местном, в котором ты полный ноль. И ведь видно, что понимают тебя, поняли - ан нет, разбирайся в звуках, должных тебе помочь сориентироваться в действительности, самостоятельно. Но при том, во-вторых, очень благожелательны. В один из дней, объявленный как свободный от экскурсий, мы решили своим ходом добраться до Эскориала. Полвокзала танцевала, указывая нам нужную платформу - все спешили помочь. Никакой нервозности, никаких срывов типа "да пошел ты, мне некогда!" В-третьих...
Вот тут самое главное и начинается. Я остро завидовал испанцам. Вся жизнь, казалось мне, в каком бы мы городе ни были, проходит в неспешной беседе. От мала до велика все население на улицах - в средних, небольших, маленьких, малюсеньких, крошечных, на два-три человека, забегаловках, кафе, ресторанчиках. Сидят и разговаривают. Пиво, кофе, детям - сок, сладкие напитки, мороженое. И никаких тебе вселенского масштаба проблем. Никакого страха за детей, внуков, что, быть может, завтра пизданут из "катюши" по твоему городу. Никакого накала страстей: о политике, наверное, и говорят, но без пены у рта - я просто не понимал о чем они толкуют, но мне стоило несколько раз скользнуть взглядом по страницам оставленных на столиках газет, по картинкам, чтобы понять, что в первую очередь испанцев интересует футбол, и лишь во вторую - решение их местных проблем, которые, увы, тоже имеют место быть. Ну, безработица, ну нашествие нелегалов. Зато и чалмоносцев за десять дней я видел всего трех. Страна помнит свою историю. И, между прочим, бывшие, так сказать, места пребывания евреев, которых туранули в 1492 году, отменно содержит. Со всеми пояснительными табличками и сопутствующими экспонатами. Словом, евреев нынче нет, но - конечно, бизнес, туризм, деньги, - переписывать историю, что так модно каждый раз делать в России при смене власти, никто не собирается. Будто, не винясь, не бия себя в грудь, говорят: что было, то было.
Размеренная, спокойная жизнь. В первый же день меня дергануло, когда вечером с женой, после экскурсии, мы зашли в огромный торговый центр перекусить - там было несколько внутри расположенных заведеньиц типа "Макдональдса", "Бургеранча", - а перед входом... никого. Никакого охранника с обязательным металлоискателем в одной руке и пистолетом на боку. Лондон и Париж по этой части заметно отстали. А ведь и в Мадриде были взрывы, устроенные не только басками, но и в 2004г. исламскими ублюдками. Правда, по многочисленным этажам расхаживает наряд чернорубашечников, в четыре человека, полицменов.
Едва мы ступили на израильскую землю - а это было 7 часов утра, - услышали в новостном блоке, что
- ожидаются волнения "палестинцев" в Иудее и Самарии;
- ожидаются теракты на юге страны;
- ожидается нажим на Израиль международного квартета;
- после речи Абу-Мазена в ООН ничего хорошего вообще не ожидается.
Звиздец. Рой яму. Ну вот так. Не отмерила мне жизнь возможность родиться Педро или Гомесом, а полной ладонью насыпала неудобной географии, которая, кто бы сомневался, есть родная сестра военного дела. О чем и свидетельствует также испанский опыт, запечатленный в камне и топонимике.