"Да, а почему нет?" только подумал я, как в голове внутренний голос добавил строфу из пьесы Леонида Филатова "Про Федота-стрельца удалого молодца": "Только сдвинь корону набок, чтоб не висла на ушах!"
Через месяц после окончания курсов немецкого языка мы с женой получили приглашения в Службу по трудоустройству (Jobcenter) на один день, но в разное время. Ей на 9.00, а мне на 11.00. Зная её уступчивость под напором любого начальства, я сопровождал её каждый раз, чтобы поддержать и не допустить её согласия на какое-нибудь не выгодное для неё предложение.
Нашей сотрудницы не было, приболела, и нас пригласила к себе её коллега из кабинета напротив. Как только мы сели, она сразу приступила с места в карьер напирать на жену, что сразу после окончания курсов, та должна была искать работу и не желала слушать никаких объяснений. В воздухе росло напряжение, сотрудница продолжала напирать, а попытки жены объяснить ситуацию становились всё слабее и слабее.
Я же растекся по стулу и впитывал в себя эту энергетику. Как же я соскучился по простому русскому "мордобою"! В России в армии, в автобусе, в магазине, на улице, в школе, на педсовете мы часто сталкивались лицом к лицу с "простотой мысли и её выражения". И её было так много, что, наверно, многие желали оказаться в "цивилизованной Европе", где все друг другу улыбаются и говорят вежливые слова. "Простите, пожалуйста, извините". Но попав в Германию, некоторые со временем начинают ощущать нехватку "настоящих чувств" и устают уже от "искусственных эмоций". Нет драйва!
И вот тут, наконец-то, оно "родное" общение! Я зарядился и попросил жену выйти и подождать меня за дверью. После чего уже сотрудница стала выслушивать, что я думаю о её поведении в государственном учреждении в беседе с посетительницей. Сжатая внутри пружина распрямлялась и придавала аргументированность моим словам. Сдержанная форма выражения содержала клокочущее бешенство. Сотрудница опешила, видимо не ожидая такого ответного давления от посетителя. Лицо её было растеряно.
Я вышел из кабинета и вместе с женой мы пошли в кафе, чтобы переждать время до следующего, уже моего приема. Клокочущая ярость потихоньку улеглась, и мы вернулись в Службу по трудоустройству. У кабинета другой сотрудницы почему-то дежурил охранник, пожилой мужчина. Обычно двое охранников можно было наблюдать только внизу здания в зале со стойками регистрации. Но я не придал значения, появлению охранника на втором этаже.
Дверь кабинета открылась, и лощенный полный немец пригласил нас в кабинет. Как только мы сели за стол, он положил передо мной лист с печатным текстом и подписью внизу. Он оказался руководителем этого отдела Службы. После чего он стал говорить о недопустимости моего поведения в разговоре с сотрудником Службы. То что он не поинтересовался моим мнением о случившемся, а сразу стал обвинять и осуждать, имело тот же эффект как и за два часа до этого. "Это Вам б...ть не 41 год!" Я обрушился на него, и за хамское поведение его сотрудницы, и за его предвзятость. В этот раз я не всегда мог себя контролировать и пару раз ударил кулаком по столу. Ярость вновь стала клокотать во мне, и я раз за разом стал "забивать" в шефа мысль, что если его сотрудница ещё раз позволит себе подобное поведение, то мы сразу пойдем к нему и уже он станет консультантом моей жены. Видимо мою мысль он понял, т.к. с тех пор мы больше ни разу не попадали к этой сотруднице.
Уже придя домой, я перевел текст, что был на листе за подписью руководителя отдела Службы. Особенно мне понравилась последняя фраза: "Hochachtungsvoll" (С глубоким почтением) вместо "Mit freundlichen Grüßen" (С дружескими приветами). Этот лист я вставил в рамку со стеклом и повесил на стене над своим рабочим столом, чтобы он напоминал мне первый год моей трудовой деятельности в школе, когда через три дня завуч посоветовала коллегам учиться у меня, а затем с регулярностью в месяц я получал выговоры от директора.
В дальнейшем я стал часто использовать эту фразу в своих письмах, несмотря на пожелания знакомых: "Говорите проще и люди к Вам потянутся". Однако и в этот раз я закончил так своё письмо к преподавателю русского языка в университете. Я интересовался, проводятся ли у них научные конференции, и есть ли возможность выступить с докладом. Мне ответили, что с 2005 года ничего подобного не проводилось. А в завершении просветили, что фраза "Hochachtungsvoll" - это архаическая форма и в современных письмах уже не используется, если только в дипломатии или при обращении к королеве.
Я еще раз перечитал это предложение и подумал: "Да, а почему нет?"