В назначенный день утром к дому Сергея подъехала крытая повозка. Курьер доложил о цели приезда и вручил Сергею официальное приглашение на заседание Высшего Совета. Валида хоть и успокаивала Сергея, но сама заметно волновалась. Она понимала, что там должна решиться его судьба. Ведь все может случиться: Совет может признать, что все его рассказы - это фантазии человека, засланного к ним из Бредландии или еще откуда-нибудь. Да мало ли что придет в голову главе дома Эразов и их сторонникам в Совете. И хотя все события последних дней Аспир держал в строгой тайне, но что можно спрятать от Эразов, когда в этом деле замешан их сын Эспум. Все это пронеслось в голове Валиды, но Сергею она сказала:
- Все! Хватит отсиживаться! Время вышло и надо ехать. Сережа, ты повесели их рассказами о той твоей жизни. Только не перепугай их! Да помогут тебе Святые Духи!
После этих напутственных слов Сергей уехал.
Когда его ввели в зал заседания Высшего Совета, там уже обсудили все государственные вопросы и ждали развлекательной беседы, которую им приготовил Аспир. И если Сергей до этого несколько волновался, то теперь он внутренне сосредоточился, как перед выходом на ринг. Он был совершенно спокоен и уверен в себе.
После общего приветствия и представления Сергея всем присутствующим, Аспир предложил ему сесть. Все выжидательно уставились на него. Кто с интересом, кто иронически.
-Милано Сережа! Поскольку ни у кого из нас нет представления о мире, в котором Вы жили, то начните рассказ так, чтобы мы поняли разницу между вашим миром и нашим, в котором Вы сейчас живете, - проговорил Аспир.
-Уважаемые члены Высшего Совета, я благодарен Вам за оказанное доверие и за возможность рассказать о стране, в которой я жил, - так начал свое выступление Сергей. И он рассказывал им о машинах, мчащихся со скоростью 150-250км/час, о метро, о самолетах и подводных лодках. Рассказывал о высотных домах и полетах в космос, о мобильной связи и о многом другом, что приходило на память. Он видел на некоторых лицах страх, недоумение или изумление от услышанного. Некоторые скептически ухмылялись. Равнодушных здесь не было. Ему задавали разные вопросы. После каждого ответа, возникали все новые и новые, и казалось, этому не будет конца. Многим все это казалось фантастикой перемешанной с вымыслом и все бы это так и осталось в их сознании, если бы не стоял перед ними живой свидетель и даже участник тех событий. Аспир видел, что некоторые члены Совета утомились, и решил закончить эту оживленную беседу.
-Уважаемые члены Высшего Совета, можно считать, что встреча с "неизвестным", встреча с "пришельцем" удалась. Мы услышали ответы на многие вопросы, но еще больше их осталось. С Вашего позволения я поблагодарю Милано Сергея за интересный рассказ о мире, в котором он жил. Надеюсь, что эта встреча будет не последней.
Все согласились с этим решением. В зале стоял шум от взаимных разговоров, возгласов удивления или сомнения, и Аспир посчитал, что будет лучше, если Сережа покинет этот зал, который не помнит, чтобы здесь так громко и долго что-то обсуждали.
Когда страсти немного улеглись и члены совета стали расходиться, к Аспиру подошел Деприл.
- Милано Аспир, я хотел бы уточнить один вопрос, который находится в Вашей компетенции, - сказал Диприл.
- Я Вас внимательно слушаю, милано Диприл.
- Мне сообщили, что на милано Сергея было совершено нападение, и что он сильно пострадал.
- Да, но все это, к счастью, уже позади. Я только переживал, что сорвется его выступление у нас, но слава Святым Духам, все обошлось.
- Но как мне сказали, вроде бы рассматривалась версия о причастности к этому случаю моего сына.
- Но почему же Вам не рассказали об этом больше?
- Вот я и хотел Вас попросить, нельзя ли это дело как-то забыть или отложить. Может тут он и не при чем, а это просто наговоры наших недругов. Я бы не хотел, чтобы все эти кривотолки дошли до Его Величества. Это может испортить карьеру Эспума. Вся наша семья будет очень Вам обязана. Ведь мы должны помогать друг другу. Не правда ли?
- При всем уважении к Вам, Диприл, и к Вашему дому я уже ничего не могу изменить. Дело в том, что против Эспума все факты. Есть неопровержимые свидетельские показания участников, которые говорят о том, что организатором этого нападения и похищения был Эспум.
- Аспир, помоги нам, ведь это такой удар по нашему положению, по нашей семье.
-Хорошо! Я попробую! Но не обещаю, так как этим уже занимается Служба Безопасности.
В этот же день, вечером в доме Эразов все собрались на семейный совет. Эспум сидел в стороне и делал вид, что его не интересуют никакие и ничьи проблемы. Он пилкой затачивал ногти и с улыбкой поглядывал на всех. Ждали Диприла, вернее его и Агулу, которые находились в соседней комнате. Оттуда раздавались иногда возгласы и все с любопытством поглядывали на закрытую дверь. Наконец они вышли. Диприл остановился и молча обвел всех присутствующих суровым взглядом.
-Я думал, что война с домом Коредо давно закончилась. Но, к сожалению, я ошибался в своем предположении.
Тут Эспум насторожился, отложил пилку для ногтей и выпрямился в кресле.
- Кое-кто из нашего семейства распускает разные сплетни и небылицы в их адрес, а кое-кто пошел на прямую конфронтацию, на войну с ними.
При этих словах почти все посмотрели на Эспума.
-А я причем? Что вы на меня смотрите? - вскрикнул Эспум.
-Да, да, Эспум! Они не ошиблись. Ты пренебрег моими советами. Зачем ты это сделал?
- Что сделал? Да это не я. Это Диклоф!
- Диклоф уже все свое сказал. Теперь ты скажи - зачем? Или ты хочешь провести остаток жизни в колониальном гарнизоне? Что ты сказал Диклофу?
- Я только сказал ему, чтобы они попугали его, а он, наверное, не правильно меня понял.
- И это ты повторишь при очной ставке?- почти выкрикнул Диприл. - Молчишь!
- Я не помню, что я ему сказал.
- Ничего! Палач тебе поможет!
-Что ты говоришь, Диприл? Ты же отец! Помоги ему, а не пугай ребенка, - всхлипывая, проговорила Агула.
- Мама! - криво поморщился Эспум.
- Что мама! Что мама! Влип по уши, так молчи! А если узнают в Свете, если дойдет до Его Величества, как мы тогда жить будем? Ты подумал об этом? Все! Расходитесь, а ты сыночек, иди ко мне в кабинет, и там расскажешь, все, как было до последнего слова. Кто, что говорил, и что делал.
На следующий день Аспира, вызвали к его Величеству. Он не удивился этому, так как на заседаниях Высшего Совета всегда присутствовал его представитель. По его представлению Его Величество иногда отменял или корректировал решения Высшего Совета.
-Милано Аспир, я узнал, что у вас на заседании Высшего Совета был, так называемый, пришелец. И он рассказывал вам интересные моменты из его прошлой жизни. Я бы хотел встретиться с ним и побеседовать. Устройте это нам, милано Аспир, - с вежливой улыбкой проговорил Его Величество.
Услышав, это, Аспир облегченно вздохнул и сказал, - в любое назначенное Вами время он будет у Вас. Заверяю Вас, Вы услышите много интересного и нового.
Затем Аспир откланялся и поспешил в дом Сергея. Там была Валида. Она была в домашней одежде, и все говорило о том, что она здесь давно. Аспир отозвал ее в сторону и, тихо возмущаясь, сказал:
- Валида, я тебя просил отнестись ответственно к состоянию Сережи, но это не значит, что ты должна ночевать в его доме. Ты представляешь, что будут говорить в Свете?
- Папа, это все твои домыслы или чужие наговоры. Я берегу честь нашего Дома.
- Береги лучше свою честь! Я все знаю, и все ваши штучки с пустой повозкой, которую возит Бару по утрам и вечерам.
- Так ты что следишь за нами? Какой ужас! Ведь это безнравственно!
- Валида! Не юли и не притворяйся. Все это надо прекратить, чтобы не было скандала.
- Папа, я все это делала, чтобы не сорвалось твое мероприятие на Высшем Совете. А ты теперь мне выговариваешь, - почти всхлипывая, проговорила Валида.
- Но не такой же ценой, дочка, - сказал растроганно Аспир.
- Но я же не знала, - почти зарыдала Валида, и тогда Аспир обнял ее и стал успокаивать.
Сергей все это слышал и чуть не сорвался в немом смехе. Так сыграть не смогла бы даже прима театра. И в памяти вдруг всплыла фраза " Стервозность женщин не предсказуема, как и авантюризм романтиков". Где, кто ее сказал или написал, он не мог вспомнить. Ну, и ладно! Он еще больше зауважал Валиду. Это же надо устроить такую сцену папаше.
Но вот они вышли из закуточка, где ворковали и подошли к Сергею. Аспир вдруг прокашлялся и, глядя на них, торжественно объявил, что Его Величество желает увидеть и услышать Сергея.
- Милано Сережа, это большая честь быть приглашенным на завтрак к Его Величеству Святой Светлости. Эта честь выпадает не каждому и очень редко.
- А приглашали Вашу Светлость к Его Величеству? - спросил я Аспира, хотя он и просил так не называть его в обычной обстановке, но я почему-то так назвал.
- Папу пригласили только один раз, и он этим очень гордится, а Эразов не приглашали ни разу, - сьехидничила Валида.
- Дочка, я приехал выяснять не этот вопрос, а то, как ему там вести себя, как одеться и еще кое-что.
-Ладно, как и во что одеть его, я сама знаю, а вот остальное, пожалуйста.
- Сережа, тебя будет вести по дворцу главный камердинер Его Величества до тронного зала. По его знаку дверь откроется, и ты войдешь в тронный зал. Там сделаешь два шага от двери, приставишь четко ногу к ноге и сделаешь легкий поклон головой. Спина должна быть прямой. Затем сделай десять двойных шагов, опустись левым коленом на пол и преклони голову. Жди. Тебе скажут, что делать дальше. Излагай мысли четко и взвешенно. Я думаю, тебе снова придется рассказать о себе и твоей потусторонней жизни.
- Сережа, ты лучше начни рассказывать о своих ощущениях на жертвенном столе, - вклинилась Валида в длинную речь Аспира, а потом испуганно пригнулась. Она поняла, что сболтнула лишнее. Но, к счастью Сергей не среагировал на ее глупость.
- Не ерничай, Валида, ну, что за неуместные шутки, ты даже не понимаешь, как может повлиять на жизнь Сережи эта встреча.
- Ой! Ой! Ой! Дадут ему генерала! Сережа, знаю я эти придворные этикеты и поэтому особенно не переживай.
- А я особенно и не переживаю!
- С вами совершенно невозможно серьезно говорить! - воскликнул Аспир, - Валида, в последнее время тебя как подменили. С чего бы это такое оживление?
- А ты у Сережи спроси!
- Да ну вас, - махнул рукой Аспир и улыбнулся. Он уже собрался уходить.
- Ну, вот, чуть не забыл сказать, а все из-за ваших глупых шуток.
- Так вот, Сережа, если ты вдруг будешь представлен семье Его Величества, постарайся быть учтиво внимателен ко всем независимо от возраста.
- Ой! Папа! Ты еще скажи Сереже, чтобы он не перебивал Его Величество, если он вдруг заговорит.
- Валида! Как ты можешь! Что за хиханьки и хаханьки в такой серьезный момент? - рассерженно проговорил Аспир и ушел не попрощавшись
АУДИЕНЦИЯ
Утром следующего дня к дому подкатила карета. С запяток соскочил слуга, встретил меня на лестнице, довел до кареты и открыл дверцу. Я сел в карету, дверь захлопнулась и мы поехали. А на ступеньках дома стояла Валида и слегка махала рукой. Лицо ее было напряженно-взволнованное.
Дальше все было, как рассказывал Аспир.
И вот стою я коленопреклоненно и жду.
- Встаньте, милано дилони - раздался голос. Я встал и увидел Его Величество Святую Светлость Карвола Третьего. Он сидел на тронном кресле, слева сидела в кресле Ее Величество Святая Светлость, а по бокам стояли принцы и принцессы разного возраста. Его Величество был в праздничном позолоченном мундире и излучал строгость и внимание. У него было слегка овальное лицо и высокий лоб. Гладко зачесанные бакенбарды ровными полосками спускались вниз и заканчивались на линии рта. Усы черным треугольником зависли над верхней губой. Его темно-зеленые глаза были почти круглые, из-за чего создавалось обманчивое впечатление внимательного и слегка удивленного взгляда.
- Мы рады видеть такого гостя, гостя из другого мира и Нам бы хотелось услышать что-нибудь интересное из Вашей жизни, - сказал Его Величество, - но сначала я познакомлю Вас с членами Моей семьи, а потом Мы будем иметь честь позавтракать с представителем другого мира милано дилони Сергеем и интересно побеседовать.
Я уже больше года в новом мире. Вроде и привык. У дириков ели в основном руками, помогали ножом, а жидкое хлебали черпачками, немного похожими на ложки. У кириков все почти так же, только черпачки были поинтереснее. Но то, что за столом у Его Величества тоже ели руками, и только иногда пользовались ножом или кинжалом, для меня было полной неожиданностью. Правда, у каждого была тарелка. А из больших кусков мяса, которые лежали на общих блюдах, торчали короткие шпажки, которыми каждый брал себе нужный кусок. И чего это я решил, что тут будет ресторанная сервировка? Но все равно было торжественно, вкусно и интересно. Все изредка поглядывали на меня и спешили закончить завтрак. Наконец все поели и перешли в зал для отдыха. Вот все расселись и вопросительно смотрели на меня.
- Прошу Вас милано Сережа, расскажите все, что посчитаете для нас интересным. Ведь мы ничего о Вас не знаем, - проговорил Его Величество.
И я начал рассказывать. Ну, почти как на Высшем Совете. По второму кругу я уже излагал более логично, системно и интереснее. Когда я кончил, установилась тишина. Все были в шоке от этой сказки о жизни в другом мире. Ведь они считали, что они на верху власти и пользуются всеми достижениями своего мира, а, оказывается, есть мир, в котором все гораздо интересней. Фантастически интересней. Поэтому их лица выражали у кого восторг, у кого удивление, а то и зависть или недоверие. Да и как этому можно сразу вот так поверить! Потом посыпались вопросы. Много вопросов и особенно от детей. Я заметил, как Его Величество с улыбкой переглянулся с Ее Величеством. Они были довольны такой активностью детей. Но все когда-то кончается, и вот, когда меня поблагодарили за интересный рассказ, и я думал уже о том, как я буду уходить, меня остановил голос Его Величества.
- Милано Сережа! У меня к Вам есть один личный вопрос. Давайте пройдем в мой кабинет и там его обсудим. И мы пошли. Я мельком оглянулся и увидел растерянно-изумленные лица людей. Людей, у которых из под носа неожиданно увели что-то интересное.
- Милано Сережа, я слышал о Вашем приключении в музыкальной лавке. Вы, вроде бы, там попали в неприятную историю, и слава Добрым Духам все закончилось для Вас благополучно, - сказал мне Его Величество, когда мы расположились в кабинете.
- Да, Ваше Величество Святая Светлость!
- И что же Вас там привлекло в этой лавке?
- О! Ваше Величество Святая Светлость! Там меня заинтересовали струнные инструменты и, прежде всего кукачара.
- А что у Вас на Родине тоже играют на кукачаре?
- Нет! Ваше Величество Святая Светлость! У нас играют на несколько других инструментах, таких как гитара, скрипка, виолончель и другие.
- И вы на них играете?
- Нет, Ваше Величество Святая Светлость, я играю только на гитаре.
- Милано Сережа, я скажу Вам по секрету, что я немного играю на кукачаре, и у меня есть даже небольшая коллекция струнных инструментов. Если Вам будет интересно, мы можем туда пройти.
Пока мы шли, я не переставал удивляться. Что только не коллекционируют коллекционеры? Но представить, чтобы человек такого ранга играл на кукачаре, и коллекционировал их, было невозможно. Правда, я знал из истории одного монарха в Европе, который увлекался вышиванием. Были и другие примеры. Но все равно меня это удивляло. Да, далеко, конечно той лавке до монаршей коллекции. В ней были инструменты, которые я нигде не видел. Увидев мое удивление, Его Святая Светлость сказал, что одни из них были привезены из дальних стран, другие подарены монаршими особами дружеских стран. Мы ходили по залу и попеременно трогали инструменты руками или касались их струн. Наконец подошли к месту, где лежали, висели или стояли, прислоненные к стене, около двух десятков кукачар. Я не мог оторвать глаз от такой роскоши.
- Какая Вам нравится? - спросил меня Его Величество Святая Светлость. Я взял одну из них, провел пальцами по струнам. Раздался мелодичный звук.
- Вот эта!
- Она Ваша! Я дарю Вам ее! Милано Сережа, я вижу, что Вы в напряжении от присутствия рядом со мной. Я Вас понимаю. Давайте забудем на время, что Вы "пришелец", а я Величество Святая Светлость. Зовите меня просто "Ваше Величество", а я вас "Сережа". Будем считать, что встретились два любителя игры на кукачаре. Вы уже слышали кое-какие наши мотивы, мелодии. А вот что играют и поют у Вас? Там.
- Понимаете, Ваше Величество ....
- Понимаю. Давайте я наиграю, что-нибудь и тогда Вам будет легче себя чувствовать в этой обстановке.
И вот "Ваше Величество" почти мгновенно преобразился. С озорным блеском в глазах, с легкой улыбкой он взял кукачару и начал перебирать струны. И потом, одобряюще кивнув мне головой, Он стал наигрывать и полушепотом напевать какую-то песню. Я с трудом понимал ее смысл, но у нее был сложный мотив с паузами и быстрыми переходами. Наверное, что-то озорное было в этой песне, потому что Его Величество слегка щурился и улыбался.
- Ну, как? - спросил Величество, когда кончил играть.
- Здорово! Это была какая-то веселая песенка?
- Да, Сережа, эту песенку мы часто напевали, когда я учился в Академии. А вот еще послушай.
И потекли волны мягкой, лирической и нежной мелодии. А я восхищался Его Величеством. Совсем недавно он разговаривал протокольно-строгим голосом, весь вытянутый как свечка в присутствии своих чад и Ее Величества, а сейчас это был человек на мгновенье ушедший в свое студенческое прошлое. Его Величество заметил мой изучающий взгляд и перестал играть.
- Что, Сережа, удивляешься? Я сам себе удивляюсь! Играю я редко, так как я все-таки "Величество" и мне такие игры не по рангу. Так что никому не рассказывай, что я играл тебе на кукачаре. Все равно не поверят, а к ответственности привлекут. А теперь ты сыграй, Сережа!
Я взял кукачару, уже свою, погладил ее по корпусу, прошелся пальцами по грифу, слегка перебирая струны, и вспоминал, что же сыграть. И тут вспомнил я почему-то своего деда, село, сад, звездное небо, блеск воды и луну. И начал.
Мiсяць на небi, зiроньки сяють,
Тихо по морю човен пливе.
В човнi дiвчина пiсню спiває,
А козак чує серденько мре...
Его Величество слушал, а я смотрел ему в глаза и улыбался. А потом почти без перехода ударил по струнам и...
Вы в глаза ее взгляните,
Как в спасение свое,
Вы сравните, Вы сравните
С дальним берегом ее.
Надо верить, очень верить
Этим синим берегам.
И тогда желанный берег
Из тумана выйдет к Вам...
Я закончил петь и играть. Помолчали немного. Потом Его Величество спросил:
- Сережа, в Ваших песнях столько лиризма, столько души. А нет ли такой строгой, более четкой мелодии.
- Это что-то вроде марша?
- Да! Пусть будет что-то вроде марша.
Ну, что ж! Марш, так марш. И зазвучали резко, тяжело и тревожно мои струны.
Вы слышите: грохочут сапоги,
И птицы ошалелые летят,
И женщины глядят из - под руки?
В затылки наши круглые глядят?
Вы слышите: грохочет барабан?
Солдат, прощайся с ней, прощайся с ней...
Уходит взвод в туман-туман-туман...
А прошлое ясней-ясней-ясней.
А где же наше мужество, солдат,
Когда мы возвращаемся назад?
Его , наверно, женщины крадут
И, как птенца, за пазуху кладут.
Взгляд Его Величества посерьезнел.
- А еще! Сможешь? Так же!
- Смогу! - сказал я и, не знаю почему, сразу заиграл и запел.
По выжженной равнине -
За метром метр -
Идут по Украине
Солдаты группы "Центр".
И не остановиться,
И не сменить ноги, -
Сияют наши лица
Сверкают сапоги!
А перед нами все цветет,
За нами все горит.
Не надо думать - с нами тот,
Кто все за нас решит.
Веселые - не хмурые -
Вернемся по домам, -
Невесты белокурые
Наградой будут нам!
На "первый - второй" рассчитайсь!
Первый-второй...
Первый, шаг вперед! - и в рай.
Первый-второй...
А каждый второй - тоже герой, -
В рай попадет вслед за тобой.
Первый-второй...
Первый-второй...
Первый-второй...
- Сережа, так это же война. Под такой марш идут только солдаты!
- Да, Ваше Величество! Это война! Тяжелая война! ...Была!
- Как же так? Я думал, что только мы воюем, так как кругом столько варваров. Но Вы? Ведь у Вас такая цивилизация! Машины, телевизоры, самолеты, ракеты. С кем Вы воюете? Ведь у Вас же нет варваров?
- Есть и у нас варвары! Ваше Величество! Только они более образованы, интеллигентны и безжалостно беспощадны.
А какое же тогда оружие у Вас?
- Страшное Ваше Величество!
- Что, значит, страшное? Как может быть оружие страшным? Вот, например, меч. Это же произведение искусства. Им можно просто любоваться. Ну, а когда будет сраженье, так это уже оружие.
- Ваше Величество! Ваши, мечи, шпаги, топоры - это просто игрушки для нас.
Ну вот, Вы представьте себе большой костер, он уже почти догорел и перед Вами лежит гора тлеющих углей, мерцающих разными огнями и красками. Так вот, теперь это не гора тлеющих углей. Это Ваша страна. Это мерцают и переливаются веселыми красками в ночи Ваши города и села. Это жизнь тысяч и тысяч людей. И они делятся теплом и радостью своей жизни с окружающим миром. Им хорошо в Вашей стране.
- Как это прекрасно! Представил! - сказало, улыбаясь, Величество.
- А теперь что будет, если на эти угли вылить большое ведро воды.
- Как что? Мгновенно вверх поднимется большое облако пара, дыма и пепла. А внизу будет все шипеть, чернеть пока все не потухнет.
- Так вот представьте себе, что с большой высоты с самолета сбросили устройство величиной чуть больше чем ведро. Оно падает на землю, взрывается и вверх летит облако пепла и дыма больше чем на километр, а внизу все будет шипеть, чернеть и ничего живого на многие сотни километров вокруг.
- Как? Что? Погибла вся страна?
- Да! Почти! А те, кто выжил, многие годы будет страдать от тяжелых болезней.
- Нет! Это не война. Это что-то другое. Война - это когда можно показать себя в бою, проявить храбрость, проявить талант полководца. Есть победители, есть побежденные. А у Вас это просто массовые убийства. У Вас живет только победитель. Остальные все мертвы. Это не справедливо! Это ужасно!
- И зачем я Вас спросил об этом? Слушал я тебя раньше, Сережа, и думал, что где-то так красиво живут люди, летают. Как они должны быть счастливы! И вдруг! Они тоже воюют. Нет, не воюют, а беспощадно уничтожают целые народы. Я против такой цивилизации.
- Ну, Ваше Величество! До этого Вам еще далеко. И это даже очень и очень здорово, что Вы не скоро доживете до той "нашей цивилизации".
- Лучше бы Вы мне не рассказывали об этом! Но все равно, Сережа! Я рад нашей встрече. А вообще, я думал, что ты должен быть какой-то другой, а ты почти такой, как мы. Только ростом выше и синеглазый. Неужели ты не можешь нас удивить еще чем-нибудь! Ведь ты же столько знаешь! Я узнал от тебя много интересного и с удовольствием окунулся вместе с тобой в мир кукачары. Желаю тебе найти свое место в Моей стране. Может, мы еще встретимся, Сережа.
После этих слов Его Величество посерьезнел и стал опять протокольно-строгим и немного усталым
Все. Моя аудиенция закончилась.
ЧЕСТНАЯ ПЛОЩАДЬ
Несмотря на мои возражения, Аспир снова приказал Гепару ходить со мной по городу. Это было сделано в целях безопасности и дальнейшего моего ознакомления с жизнью города. Снова мы заходили в музыкальную лавку, где устраивали с ее хозяином концерты для посетителей, снова обходили дальние кварталы и окраины города, где я открывал новые для себя места. Раньше мы проходили как-то мимоходом одну площадь. Она запомнилась своим названием - "Честная площадь". И все. А теперь вдруг я вспомнил и попросил Гепара пойти туда. Площадь, как площадь. По краям ее были разбросаны лавки-магазинчики. С одной стороны ее пестрел местный базар, а с другой - четко выделялась ровная, утоптанная площадка овальной формы. Слева и справа от нее поднимались земляные склоны метров на четыре, и создавалась видимость амфитеатра. Когда мы подошли туда ближе, то увидели в некоторых местах остатки ограничительной линии.
- Вот из-за этого места площадь так и называют, - объяснил Гепар, когда я бросил на него вопросительный взгляд.
- Почему из-за этого.
- Потому что почти каждую субботу здесь происходят поединки и даже групповые драки, когда на жизнь, а когда и на смерть.
- Ничего не понял! Жизнь, смерть. Из-за кого и почему?
- Понимаешь, Сережа, Было время, когда на дуэлях и в драках разных сословий гибло много людей. И тогда Его Величество Карвол Второй, отец нашего Величества, издал указ, что, если городская стража застанет кого-либо при этом, то она сначала выясняет причину этой дуэли или драки. Во всех случаях, если это был не разбой, принималось решение выяснять свои претензии друг к другу в субботу на площади в честном бою при народе. Тех, кто не подчинялся этому требованию, стража имела право убить на месте, как за разбой. До субботы участники могли принять примирительное решение, о чем громогласно потом объявлялось на площади.
- И часто происходят тут такие дуэли или драки?
- Часто! А за этим наблюдает судья или его помощник, городская стража и Святые Духи. Тут все честно без обмана. Поэтому и площадь называется так - "Честная площадь". Но главное, что дуэлей стало меньше, так как не каждый "милано дилони" захочет "красоваться" при всем честном народе. Практически не стало заказных дуэлей.
Когда я пришел домой, то рассказал Влиде о своих впечатлениях на "Честной площади".
- Мне Гепар рассказал о запрете на дуэли и соответствующих мерах к несогласным с таким порядком. Так как же тогда Эспум убивал твоих женихов? И не раз, а два или три!
- Ну, во-первых, это все происходило за городом. В чьем либо поместье, в лесу или в другом отдаленном от города месте. Все присутствующие связывались словом чести и соответствующей ответственностью. За этим следил Эспум и его друг Диклоф. Ну, а затем все это преподносилось как несчастный случай или нападение бандитов.
- И что? Никто не догадывался, как на самом деле было?
- Догадывались, да и друзья пострадавших проговаривались, но против Эразов никто не решался выступить. В конце концов, родственники договаривались и дело заминали. Ведь прямых улик не было.
- Но ты-то знала и молчала. Что-то на тебя не похоже, Валида!
- Да, после второго такого случая я заявила при своих и родителях Эспума, что убью его в первую же брачную ночь. После этого ко мне со свадьбой не приставали.
- Да ты что! И убила бы? А ты хоть знаешь, как кинжал в руке держать?
- Улыбайся, сколько хочешь, но я в клубе наняла тренера, и он меня учил, как защищаться и нападать с кинжалом. Я на манекенах отрабатывала удары, - при этих словах Сергей не сдержался и захохотал.
- Смейся, смейся! Но если ты мне изменишь, я тебя заколю как поросеночка.
- А я тебе слова не давал и в вечной любви не клялся.
- Поговори, поговори! А кто мне после очередной борьбы с депрессией заявил, - Ой, Валида, а вдруг у тебя ребеночек появится! - А я тебе сказала, - не у тебя, а у нас, так ты тогда промолчал и только пожал плечами.
- Да ладно, не придирайся к словам. Просто так вырвалось.
- Вот и я говорю, что моя рука может просто так соскочить. Ладно, ладно не выпячивай свои голубые глаза, у меня тоже слово нечаянно сорвалось.
Больше никто ничего не говорил. Молчали.
- Сережа, что-то ты потускнел, загрустил! Ты что уже не любишь меня?
- Да что ты, Валида! Люблю я тебя. Я вообще не представляю, как бы я был без тебя!
- Ну, так поцелуй меня, обними и перестань дуться, - при этих словах Сергей заулыбался, подскочил к Валиде, обнял ее и начал целовать. Она попятилась, споткнулась, и они упали на кровать. Сергей начал ее обнимать и ласкать.
- Сережа, все, все! Не надо! Убери руки! Хватит пока. Да и день еще не кончился.
В ближайшую субботу я попросил Гепара пойти на Честную площадь. Когда мы пришли, народу уже было много и в первые ряды не протиснуться. Тогда мы стали на пригорок, куда, как говорил Гепар, заезжали кареты и повозки именитых горожан. Да и монаршие особы иногда сюда жаловали. Море людей окружало место для выяснения отношений. Оно было сейчас обозначено навесными веревками, у которых стояли стражники через каждые 10 шагов. Сегодня доказывали свою правду двое парней задержанных стражниками за драку с ножами в руках. Пришли начальник стражи и судья. Он объявил о своем отказе виновных драться на ножах. Будет просто кулачный бой. Толпа недовольно зашумела и стала громко выкрикивать разные слова в адрес бойцов, которых стражники заводили в круг. После слов судьи: " Да помогут Вам Святые Духи!" бойцы сошлись в рукопашной схватке. Оба были рослые, молодые и видно было, что кулачный бой им не в новинку. Бесхитростно, кто как мог и умел, они молотили друг друга кулаками. Каждый норовил ударить в нос, и когда кому-то это удавалась, толпа взрывалась криком, как на футбольном матче. Все кричат, советуют, заключают пари, иногда в порыве азарта возникали потасовки местного характера. В общем, толпа волновалась и радостно переживала. А на "ринге" гулял обыкновенный мордобой. У обоих бойцов были разбиты носы, и они щедро мазали друг друга кровью, вколачивая кулаки в разные части лица и тела. Тут не было ни приемов, ни тактики, ни стратегии. Просто били друг друга, как могли, на радость развеселившихся горожан. Иногда соперники падали, и тогда они кувыркались и катались по земле, пока кто-нибудь не выскальзывал из объятий, и они тяжело дыша, размазывая кровь на лице, стояли и передыхали. Но безжалостная толпа подбадривала их криками и снова бросала в схватку. Было видно, что бойцы устали, но толпа их не отпускала, а Духи все никак не могли определить, кто из них был прав. Наконец один из них изловчился, завалил соперника на спину и сидя на нем, стал наносить удары кулаком по его лицу. Тот вначале пытался вывернуться или закрыться от ударов руками, но это ему не удавалось, и он запросил пощады, выкрикивая что-то и часто ударяя ладонью о землю. Но площадь ревела, требуя продолжения драки. Стражники разняли схватку и оттащили победителя от побежденного, который еле шевелился на земле. Одной рукой он размазывал кровь на лице, а другой пытался опереться и встать, но это ему никак не удавалось. А толпа кричала, улюлюкала без всякого намека на сочувствие. Но вот судья поднял руку, все потихоньку стихло.
- Уважаемые горожане! Святые Духи решили, что прав плотник Колун и поэтому победил бакалейщика Гриля. В связи с этим он должен внести в казну 20 хряпсов, а плотнику Колуну отдать 10 хряпсов за нанесение ему морального ущерба.
Толпа недовольно зашумела, что так быстро все закончилось, и стала потихоньку расходиться, обсуждая такое интересное событие дня.
Я вначале был ошарашен таким варварством и кровожадностью горожан, прибегающих сюда поглазеть на убийства и драки. А потом подумал: а у нас-то не лучше! Миллионы людей торчат у телевизоров и смотрят бои без правил, различные виды единоборств и бокса, с утра до поздней ночи катастрофы, взрывы, убийства одиночные и массовые, издевательства над детьми и женщинами. Педофилы, сексофилы, дурофилы и много еще разной дури преподносят нам телевизионные каналы, отчего можно сойти с ума. И сходят, и суицидят, и убивают зло и зверски. А с другого канала почти в тоже время, кто-нибудь, хорошо поставленным голосом, елейно так спрашивает: так в чем же причина всего этого и кто виноват? Мать! Мать! Мать! А что хорошего в этой телевизионной случке "давай поженимся" или в подобных передачах типа "Дом-1,2,3...".
А эти огнепоклонники! Да у нас таких сект, по которым уголовный кодекс плачет, десятки, если не сотни. Вот уж где издеваются над человеком.
Да эти кирики - ангелы по сравнению с нами! Как и их преступность! Они трудятся себе, как могут, придут домой, а телевизора-то нету. И радио нету! Никаких шоу. И нет никаких дибильных звезд, кроме тех, что на небесах блестят. Здесь никто не называет себя звездой или светской львицей. И почему львицей? Есть же и другие звери и животные. В Индии, например, корова объявлена святой. Так почему бы не называться светской коровой или светской лошадью. Я не имею в виду Собчак или Волочкову. Ладно! Отвлекся я. Прошлое зацепило. Так вот, нет у них телевизора, и поэтому они валят всей толпой на площадь посмотреть на честный бой. И ничего в этом плохого нет!
А чего это я расфилософствовался? Неужели это от депрессии или чего доброго от того ритуала. Да, вляпался я тогда здорово. Если бы не Валида, я бы точно сдвинулся по фазе. Не было у меня раньше стрессов и депрессий, а теперь есть. Вернее были. Опять философствую. Все! С завтрашнего дня начинаю с Бару тренировки по полной программе. Раз со мной произошел такой прокол, могут быть и другие и я должен быть всегда в форме для любого случая.
Теперь каждое утро у нас начинается с пробежки. Затем проводим разминку в зале и спарринговые бои с Бару, причем не по программе клуба, а по моей, как в те былые времена. Хватит с меня одного прокола, да и жирком стал я обрастать. Гепар все также опекал меня и следовал за мной как прилипала за акулой. Валида теперь не оставалась ночевать, но или она к нам или мы к ней ежедневно заезжали для общения. Как всегда, традиционный поцелуйчик и беседы на текущие или вытекающие темы. Меня тянуло к ней, а она тоже не была равнодушна. Хоть и кончилась борьба с депрессией, но все равно нам было хорошо.
В один из дней к нам заехал посуровевший Аспир. Очевидно, что-то случилось. Так и было. Он сказал, что в камере умер Диклоф. Его отравили. Через палача пропустили всю смену надзирателей, но виновного так и не нашли. И еще он сказал, что его и Диприла на завтра вызвали к Его Величеству. А это уже ничем хорошим не светило.
На следующий день Аспир и Диприл стояли перед Его Величеством.
- Мне известны все подробности этого дела с сектантами и спасением "пришельца". Я рад, что мы навсегда покончили с этим Дуруллом и привлечением сектантов к нашей вере. Благодаря Вам уважаемый Аспир, - проговорил Его Величество обращаясь к Аспиру. - Я также знаю, какую роль сыграл Ваш сын в этих событиях, - сказал Его Величество, обращаясь к Диприлу. - И не смотрите так на Аспира. Он тут не при чем. У меня свои источники информации. Я бы не был Карволом Третьим, если бы не имел их. Так вот, учитывая Ваши заслуги, Диприл, я не вмешивался в процесс следствия, хотя за подобное деяние другой давно был бы у палача, - при этих словах Диприл побледнел. Он был на грани потери сознания. Стало тихо. Его Величество сделал паузу.
-Смерть главного свидетеля вынуждает предпринять следующие шаги. - И опять Его Величество сделал паузу. Диприл стоял и шатался, но и Аспир боялся пошевелиться.
- Я не могу позволить себе, чтобы дворцовой охраной руководил такой бесчестный человек как Ваш сын Эспум. С завтрашнего дня он будет уволен без права занимать государственную службу. Постарайтесь оценить Нашу милость и попытайтесь основательно остепенить своего сына.
При этих словах Диприл тяжело вздохнул, потом зашатался и упал на пол. Вызвали лекаря, а Его Величество пошел в свой кабинет, жестом показав, чтобы Аспир последовал за ним.
Диприла отвезли домой в карете, и он два дня приходил в себя под присмотром своего лекаря. Все взволнованно и тревожно ходили по дому почти в абсолютной тишине. Должен грянуть гром. На третий день Диприл вызвал к себе Эспума. Он уже получил указ Его Величества, и поэтому заходил с поникшей головой, шаркая ногами.
- Зачем ты это сделал? - сразу же спросил его Диприл.
- Это не я! - выдал себя Эспум.
- Я знаю, что это не ты. Я спрашиваю зачем. - Эспум молчал.
- Я никогда не переживал такого позора и такого страха. Не за себя. За тебя. Ведь тебя в любой момент можно отдавать палачу,- Эспум съежился и вжал голову в плечи. Неужели я тебе не ясно сказал: уйми свою гордыню, не лезь. Какой позор! Уж лучше бы ты пошел на топор к палачу, чем такая жизнь.
- Папа! Прости, я не хотел, я не думал, ну, прости меня, умоляю, - зарыдал Эспум.
- Ты на мать посмотри. До чего ты нас довел. Я не знаю, как я с тобой поступлю, но с сегодняшнего дня без моего разрешения с поместья ни шагу ногой.
- Да, папа!
- И еще! Завтра вечером пусть придет Гундоза с родителями. Мы обо всем договоримся и объявим помолвку.