Возможная сценография: вся сцена - большая виниловая пластинка.
Маленький бар на окраине города. Безлюдье. Стены украшены фресками а-ля Хоан Миро и портретами композиторов - Баха, Моцарта и т.д. Бармен Овидий с томиком поэта Овидия, почитывает. За столиком девушка Сандра пьет лимонад и что-то пишет, сама себе улыбаясь. Из репродуктора - музыкальные хиты 60-80-ых:"Битлз", Джо Дассен, В. Бутусов.
О в и д и й (откладывая томик). Да-а! Были времена! О темпора, о морес! *
С а н д р а (отвлекаясь от записей). Что?
О в и д и й. "Теперь не то, остыла колея...". Как сказано?
С а н д р а. Люди слишком заняты собой, а когда-то они были заняты миром. Было интереснее.
О в и д и й. Пишешь? Для кого? Все уже давно написано. Да и читатель в ближайшую тысячу лет вряд ли появится.
С а н д р а. А что же тогда делать?
О в и д и й. Ну, не знаю. Сочиняй моду. Дефилируй на подиуме. Ты же красивая. Болтай, развлекайся, посещай ночные клубы.
С а н д р а. Скучно. Неужели совсем перестанут читать?
О в и д и й. Это факт! Ты опоздала родиться. Я, по сути - последний читатель.
Бармен Овидий уходит в подсобное помещение. Звучит песня "Мишель" в исполнении "Битлз". Звякает колокольчик, в баре появляется композитор Эдип. Он слегка подшофе, ему под 50, чем-то расстроен, одет по-богемному ярко, но стильно.
Э д и п (оглядываясь по сторонам, щурясь от яркого света, к девушке). Простите, это вы здесь хозяйка?
С а н д р а (отрываясь от бумаг). Нет. Овидий сейчас придет.
Э д и п. Овидий? Хорошо, что не Гомер. Ладно, присяду.
______________
* "О времена, о нравы!" - лат.
В нерешительности смотрит на девушку, хочет сесть за ее столик, но потом усаживается неподалеку. Сандра пишет.
Э д и п. Интересно?
С а н д р а. Что?
Э д и п. Вы ведь что-то пишите?
С а н д р а. Да.
Э д и п. Это интересно?
С а н д р а (медленно). Думаю, да. Очень.
Э д и п. Вы, однако, не слишком скромны.
С а н д р а. Разве скромность пошла кому-нибудь на пользу?
Э д и п. Не знаю... В наше время женщины были скромнее.
С а н д р а. В ваше время... А что оно было такое - ваше время?!
Э д и п (воодушевляясь, придвигаясь к Сандре). О, это была уникальная эпоха. Расцвет искусств. Люди ходили в легком, холщевом. Под летним солнцем. И дарили, когда шли в гости, книгу или виниловую пластинку. Там, в этом черном диске, были спрятаны голоса и звуки самые невероятные. И вот в таком примерно баре танцевали крепкие загорелые парни в свитерах с необыкновенными разноцветными девушками. И улыбались друг другу. Но это теперь так далеко...
С а н д р а. Я что-то слышала. Виниловые пластинки. А вы - кто?
Э д и п. Я, увы, банальный композитор.
С а н д р а. Как это? Если композитор, то уже художник, творец, новатор. Почему банальный?
Э д и п. Потому что я достаточно популярен, детка. Пишу грошовые мелодии и получаю за это пригоршни золотых монет.
С а н д р а. Неужели у вас никогда не было оригинальных мотивов? Таких, чтоб доставали до самых глубин? Впрочем, я ничего не понимаю в музыке. Я - поэтесса. Хотите что-нибудь почитаю?
Э д и п. Пожалуй и прочти. Только я ничего не смыслю в поэзии. А что касается сочинений глубинных, то есть у меня две-три симфонии. Когда-то я подавал большие надежды. В консерватории. Был тогда беден, глуп и нестоек... Да... Кстати, давай познакомимся - меня зовут Эдип.
С а н д р а. Как странно. Эдип. Я как раз вчера начала поэму об Эдипе. Но вы совершенно не похожи на древнего грека. Скорее на какого-то обобщенного европейца. Без вкуса и запаха. (достает из разноцветной немыслимой сумки листок). Это, пожалуй, про вас.
Я видела тебя во тьме времён,
Твой образ разбегался и двоился.
Мы давленные вишни ели вместе,
А косточки, увы, не пригодились.
Нас Бог простит, но род людской осудит.
Лишь смерти жало нас соединит.
Ну, как?
Э д и п. Я ничего не понял. При чём здесь смерти жало?
С а н д р а. Не спеши. Скоро узнаешь. Ты ведь веришь в Бога?
Э д и п. Скорее "нет", чем "да". Впрочем, я стараюсь об этом не думать. А ты? Такая юная, свежая женщина... Неужели тебя занимают мысли о Боге, о смерти?
С а н д р а. Я не совсем женщина. Я больше ребенок. А детям свойственно заботиться о самых невероятных вещах.
Э д и п. Но ты очень красива! Это ничего, что я на "ты"?
С а н д р а. Как хочешь. Мне все равно. От этого рисунок наших отношений не измениться.
Э д и п. Бог ты мой! Ты так об этом говоришь - "наших отношений...". О чем ты?
С а н д р а. Не спеши. Ты все время забегаешь вперед, торопишься. Расслабься и слушай меня.
Э д и п. Я - тебя? С какой стати? Кто ты вообще такая? Вот она - нынешняя молодежь!
Эдип встает, подходит к стойке бармена.
Э д и п. Эй, как тебя там! Бармен! Овидий! Откликнись!
Появляется Овидий в римской тунике.
О в и д и й. Чем могу служить?
Э д и п. Двойной виски и... (наклоняется к бармену). Кто она такая... эта... она в порядке?
О в и д и й. Двойной виски. О'кей! Я вас, кажется, впервые вижу. Хотя... Как вам наш район?
Э д и п. Ужасно. Если бы не Жанна... Это моя любовница. Впрочем, скорее подруга интеллектуального толка.
О в и д и й. Что вы имеете в виду?
Э д и п. Ну, это моя ученица. Мы в основном с ней музицируем. По пятницам.
О в и д и й. А по четвергам?
Э д и п. В четверг у меня правление в Союзе композиторов.
О в и д и й. Суббота?
Э д и п. По субботам мы ездим с женой на дачу... Впрочем, к чему вам все эти подробности?
О в и д и й. Меня, знаете, интересуют люди. Не все человечество в целом, а его индивиды. Вот вы, например. Итак, воскресенье.
Э д и п. О, в этот день я сочиняю для себя. Музыка сфер, так сказать.
О в и д и й. Хотите поверить и боитесь отпустить себя в бесконечность?!
Э д и п. В бесконечность? Пожалуй, да. То есть, нет. Не знаю. Надо подумать.
О в и д и й. Что-то лицо мне ваше знакомо. Не мог я вас видеть по телевизору?
Э д и п. Вполне вероятно. Я довольно популярный композитор.
О в и д и й (хлопая себя по лбу). Ах ты, Боже мой!
Овидий исчезает в подсобке. Эдип в недоумении смотрит ему вслед, поворачивается к Сандре.
Э д и п. Так о чем мы с тобой толковали?
С а н д р а. Я хочу тебе помочь. Я знаю - как.
Э д и п. Опять ты за своё! Я, в конце концов, сложившаяся личность. Почти старик. Это я мог бы что-то сделать для тебя. Только что?
Овидий выносит из подсобки большой портрет Эдипа.
О в и д и й (улыбаясь). Это из моей музыкальной коллекции. Как же я вас раньше не узнал, а? Сандра, посмотри, это известный композитор Эдип. Не распишитесь ли на портрете? А мы его укрепим здесь, на стене...
Э д и п. С удовольствием. Впрочем, я вижу на стене уже нет места. И потом - рядом с Моцартом как-то неловко...
О в и д и й. А мы Моцарта как раз и уберем, чтобы он вас не смущал... Верно, Сандра?
С а н д р а. Думаю, что Моцарт не обидится.
О в и д и й. Тем более, что его почти и не исполняют.
Э д и п. Ошибаетесь, дорогой. Моцарт как раз...
О в и д и й. Ну, это гоняют одни и те же сочинения. Только десять процентов звучит из всего сотворенного гением. В остальном человечество не нуждается.
Э д и п. В самом деле? Я как-то об этом не думал. Да, да, действительно, "Сороковая", "Реквием"... Ну, если десять процентов... а моих-то всего полтора... Снимайте, будем нескромными, как учит нас поколение "next".
О в и д и й (снимая Моцарта и укрепляя Эдипа). Надо бы отметить ваш приход к нам вашей музыкой. Только есть ли в нашей фонотеке?
Э д и п. А у меня, как говорят старые алкоголики, всегда с собой.
Из холщевого артистического мешка Эдип достает старую виниловую пластинку. Овидий, присвистнув, нежно берет ее в руки, рассматривает, несет к проигрывателю, ставит. Звучит "Мишель" в исполнении "Битлз".
О в и д и й. Ого! А я и не знал, что это ваша мелодия!
Э д и п. Когда-то я подарил ее "Битлам", с тех пор она стала хитом.
С а н д р а (подходя к Эдипу). Хочу с тобой танцевать!
Э д и п. Да я, знаешь ли, сто лет как не танцевал... Впрочем, давай!
Они кружатся в романтическом танце. Овидий пляшет один, пародийно и замысловато. Музыка резко обрывается.
С а н д р а (отрывисто, повелительно). Овидий! Свет!
О в и д и й. Сей момент!
Свет гаснет. Сандра достает из сумки фонарик, включает. Овидий исчезает в подсобке.
Э д и п. Что все это значит?
С а н д р а. Я хочу доверить тебе свою "соколиную тайну". Поклянись, что ты никому об этом не расскажешь!
Э д и п. Что за ерунда? Почему я должен клясться? И вообще... какой-то дурдом...
С а н д р а. Я не вполне здорова, но это никак не отразится на наших отношениях. Уже все предначертано.
Э д и п. Предначертано? Я вот сейчас встану и уйду! Тем более, жена сегодня приготовила индейку. Знаешь, как она потрясающе готовит! И вполне обойдусь без этой твоей "соколиной" правды.
С а н д р а. Я тебя немного пугаю? Не бойся! Я вполне здорова. Я пошутила. Мне просто нравится играть с тобой. Я же говорила тебе, что я сущий ребенок. Впрочем, это не только игра. Ты скоро поймешь и это.
Э д и п. Да не боюсь я тебя! Просто не хочется становиться частью твоего бреда
С а н д р а. А ты попробуй услышать и почувствовать нечто особое, соединяющее нас. Дай я тебя поцелую.
Подходит к ошарашенному Эдипу, целует.
С а н д р а. Ну, вот. Теперь лучше. Смотри!
Сандра достает из сумки кактус с распустившимся красным цветком, ставит на стол, направляет на него луч фонаря.
С а н д р а. Этот кактус, собственно, ты и есть. И не возражай! Ты весь в колючках, но твоя душа хочет цвести. Тебе нужен свет! Мой свет! (выключает фонарь, в темноте). Нет моего тепла, нет моего света, и ты сразу исчез, растворился в темноте. (включает фонарь). А вот снова ты прекрасен в лучах моего тепла. (поворачивает кактус). Давай обогреем его и с другой стороны. Видишь, они не могут существовать друг без друга - свет и кактус. Они живут вместе и должны умереть вместе, понимаешь?! Я и ты, две пылинки, танцующие в тенетах Вселенной. Они уйдут вместе, когда поймут, что этот мир слишком тесен и груб. Смерть, где твое жало?!
Свет постепенно гаснет под звуки песни "Мишель". Пространство трансформируется (или подсвечивается только часть сцены) в студию композитора Эдипа. На стенах те же портреты - Баха, Моцарта. Может быть, маленькая электропианола.
Э д и п. Вот мои владения! Заходи, чувствуй себя как дома...
С а н д р а. Это жилище похоже на тебя - такое же неухоженное и одинокое.
Э д и п. Ты думаешь? Вообще-то, у меня довольно много знакомых... Обо мне знают и за границей. Я бываю там с концертами. Есть и поклонницы... Одинокий... Не знаю, не знаю, впрочем, иногда, когда проснешься среди ночи... может быть... Что-нибудь хочешь выпить?
С а н д р а. Ты хочешь меня напоить и соблазнить?
Э д и п (смущенно). Ну, как ты могла подумать... Но, с другой стороны, ты с такой легкостью согласилась пойти с малознакомым мужчиной.
С а н д р а. С малознакомым всемирно известным мужчиной. И потом - я тебя знаю очень хорошо, а ты обо мне понятия не имеешь.
Э д и п. Ты все время как будто хочешь принизить меня. Говоришь дерзости.
С а н д р а. Глупый, ты мне очень нравишься. Я давно мечтала об этой встрече.
Э д и п. Ты очень красива. Прелестна. Неужели у тебя нет поклонника, друга?
С а н д р а. Это так скучно - мужчины. Достаточно примитивные существа.
Э д и п. Даже не знаю, как реагировать на твои слова... Но... зачем же ты пошла со мной?
Э д и п. Ты другое дело. Ты - мой. Ты, собственно, исключение, которое подтверждает правило. Потом, ты тот мужчина, с кем я бы хотела добиться абсолюта в отношениях. А потом умереть.
Э д и п. Опять ты о смерти...
С а н д р а. Смерть, где твое жало?!
Э д и п. По-моему, ты просто-напросто путаешь жизнь и искусство. И хочешь в реале того, что возможно только в музыке или в книгах.
С а н д р а. Вот это мы с тобой и проверим - возможно или нет?!
Э д и п. Что ты имеешь в виду?
С а н д р а. Ты говорил относительно выпивки. Что там у тебя есть?
Э д и п. Мартини, божеле, коньяк?
С а н д р а. А есть ли у тебя валерьянка? Мне надо немного успокоиться. Ты меня слишком возбуждаешь.
Э д и п. Кажется, где-то была. Во всяком случае, ты чрезвычайно экстравагантна. Единственная девушка, запросившая валерьянку в качестве выпивки. Таких в моей жизни еще не было.
С а н д р а. И не будет. Потому что скоро вообще ничего не будет.
Э д и п. Сандра, не говори загадками - ты меня изводишь (приносит флакон валерьянки). Сколько тебе накапать - капель двадцать?
С а н д р а. Сорок. Ровно сорок.
Э д и п. Пожалуй, я тоже выпью валерьянки. Хотел, было, коньяку, но как-то расхотел. Тем более, что мне тоже надо успокоиться. Не понимаю, что со мной. Ты на меня как-то так действуешь, словно небывалая музыка (наливает себе валерьянки). Вот так. Что со мной происходит? Словно я во сне. Ну, что, будем чокаться?
С а н д р а. Одну секунду, подожди. Я сначала должна прочесть буддийскую молитву. "Лама есть Будда, лама есть Дхарма, лама есть Сангха, лама есть источник всякого счастья, ко всем ламам я это отношу", и к тебе, Эдип. Теперь давай чокнемся.
Э д и п (улыбаясь). Как бы и вправду мне не чокнуться. Эх, была - не была! Давай!
С а н д р а. Я вижу, ты по-прежнему боишься меня. Это от недостатка опыта. Я хочу тебя умастить сандаловым маслом. Твое тело воспарит. Раздевайся.
Э д и п. Не понял!.. Вот так, сразу?..
С а н д р а. Ты действительно не понял. Просто - сними рубашку, ложись и не о чем не беспокойся.
Э д и п (взглянув на часы).Ты знаешь, довольно поздно. Жена ждет. С жареной индейкой. И дочь. Она у меня очень умная и похожа на тебя... Может быть, все эти обряды перенесем на завтра?
С а н д р а. Узнаю! Философия этого мира. "Никогда не откладывай на завтра то, что можно сделать послезавтра" и так далее - до бесконечности.
Э д и п. Пойми! Ты меня влечешь и увлекаешь... Но для меня много в тебе непонятного, чуждого. И потом - ты сама мне говорила: не спеши.
С а н д р а. Время торопиться и время останавливаться. Время разбрасывать камни, и время собирать их. Время наслаждаться божественной музыкой, и время умолкнуть ей навсегда.
Э д и п. Но музыка не может умолкнуть... Тем более, ты говоришь - божественная.
С а н д р а. Хорошо. Давай прервемся в споре. Поставь, пожалуйста, свою самую заветную мелодию. И... раздевайся.
Э д и п. Подчиняюсь, хотя и понимаю, что этого не следует делать.
Эдип достает из своего "мешка" пластинку, ставит. Это песня "Yesterday"в исполнении "Битлз". Сандра подходит к нему и снимает с него рубашку.
С а н д р а. Ложись вот сюда! Как ты устал, бедный, за всю свою долгую, странную, запутанную жизнь!
Э д и п (укладываясь на живот). И зачем ты меня жалеешь? Не пойму! Всё у меня есть - творчество, слава, деньги.
С а н д р а. Забудь, забудь об этом (поливает его маслом и растирает). Вот так! Я хочу растворить твоё тело в моих ладонях.
Э д и п. Как тебе эта моя музыка?
С а н д р а. Замечательно! Только скоро мы услышим самую высшую музыку, о которой и не догадываемся.
Э д и п. У тебя сильные руки. Немного жесткие, но очень теплые (пауза). Кто ты? Откуда ты взялась?
С а н д р а. Ты никогда об этом не узнаешь, даже если наведешь тысячу справок.
Э д и п. Откуда у тебя это стремление все усложнять?
С а н д р а. Мы и так слишком многое упростили в этом мире.
Э д и п. Твои руки лишают меня индивидуальности. Я словно растекшееся масло.
С а н д р а. Тебе хорошо?
Э д и п. Не знаю. Это какое-то новое состояние... Однажды, в детстве, мы поехали на пикник. Я заблудился в лесу. Дождь, гром, молнии. Сначала я испугался. Мне показалось, что меня все забыли. А потом я доверился этому дождю, этим молниям. Лежал под деревом и становился частью стихии. А потом выглянуло солнце и меня нашли. С тех пор я всегда верю в лучший исход. И не о чём не беспокоюсь. Вот только ты... сильно смущаешь меня.
Сандра достает из сумочки пистолет, начинает водить им по спине Эдипа.
Э д и п. Что это? Какой-то массажный инструмент?
С а н д р а. Не совсем. Это всего лишь пистолет. Только не делай резких движений - он заряжен. Патроны, предупреждаю, настоящие. Но ты не должен бояться. Раньше нашего с тобой времени он не выстрелит.
Э д и п (поворачивая голову). Ты с ума сошла! Убери немедленно!
С а н д р а. Лежи и не двигайся! Я не причиню тебе вреда. Только благо...
Э д и п. Это уже выходит за всякие границы! Немедленно убери пистолет!
С а н д р а. Не дергайся! Иначе произойдет непоправимое! Повторяю еще раз: я не собираюсь причинить тебе зло. Только добро!.. А оружие до поры до времени должно молчать. Ты, кстати, хотел узнать о моем прошлом? Так вот. Одно время я была членом подпольной группировки имени Че Гевары. Я стреляла лучше всех. Но я быстро поняла тщету их борьбы. Зло не исчезнет из этого мира. В крайнем случае, оно трансформируется в добро. А потом - обратно... Не дергайся!
Э д и п. Но я могу хотя бы пошевелиться?.. И спросить... Чего тебе от меня надо? Чего ты добиваешься?
С а н д р а (продолжая поглаживать рукой и пистолетом спину Эдипа). Я давно люблю тебя. Я считаю тебя тем мужчиной, с которым необходимо связать свою судьбу.
Э д и п. Чушь какая-то. Что значит "давно"?
С а н д р а. Как-то, много лет назад, я увидела тебя по телевизору и услышала твою музыку. И с тех пор твой облик соединился с моей душой. Я старалась узнать как можно больше о тебе, о твоих привычках, образе жизни. Я знала, например, что по пятницам у тебя заседание в Союзе композиторов, и что после дебатов ты заходишь с товарищами в какой-то близлежащий бар. Я тоже слонялась в этот день по окрестным барам. Но мы не совпадали во времени и пространстве. Но я знала, что обязательно встречу тебя. И не спешила. Ведь впереди у нас вечность?
Э д и п. Ты просто сумасшедшая!
С а н д р а. Мне не раз так говорили. Но... врачи не находят никаких отклонений. Просто я другая. В своих снах я не раз видела иные миры. Я знала, откуда я. Я жила на планете, неподалёку от звезды Бетельгейзе.
Э д и п (мягко). Сандра, это все замечательно. И я очень ценю твои чувства. Но уже поздно. Меня ждет жена! Давай прекратим эти игры!
С а н д р а. Это не игры. Это - жизнь! И зачем тебе твоя жена, когда у тебя теперь есть я?! Продолжаю. Я знала, что по четвергам ты навещаешь свою ученицу. В этом довольно захолустном районе есть только один бар. И вот однажды ты в нём появился... Это было неизбежно, как сближение луны и солнца. Да, совсем позабыла. Хочу тебе сделать подарок.
Э д и п (в испуге). Нет, нет, уже достаточно! Хватит подарков! Я вполне счастлив и так!
С а н д р а (встает, отходит, держа пистолет в правой руке, высыпает из сумки груду виниловых пластинок). Вот! Это все твои пластинки, какие были изданы. В этой коллекции есть даже те, что выпущены за рубежом!
Э д и п (приподнимаясь на локте). Я, конечно, польщен... Могу я встать? Надеюсь, сеанс массажа закончен?
С а н д р а. Если ты больше не хочешь...
Э д и п (натягивая рубашку).Всё было замечательно! На первый раз достаточно.
С а н д р а. Смотри! Другого раза может не быть!
Э д и п. Надеюсь!
С а н д р а. Боюсь, что ты не совсем правильно понимаешь смысл моих слов.
Э д и п. Как-нибудь разберусь на досуге. Может, всё же, отложишь пистолет в сторону, и потолкуем спокойно, да?!
С а н д р а. Хорошо. Давай. Нам следует объясниться.
Э д и п. Надеюсь, этот разговор пройдет спокойнее. Да?! И накапай мне валерьянки. Сорок капель, как ты говоришь - ровно сорок.
С а н д р а (отложив пистолет, подавая валерьянку). Ведь ты знаешь, наверное, что всякая истинная любовь - безумие. Та любовь, которая встречается раз в тысячу лет.
Э д и п (жадно пьет). Это всё, понимаешь ли, книжные ассоциации. Человек зрелый воспринимает любовь как ответственность.
С а н д р а. Это банально и бездарно, Эдип. Нас с тобой не случайно выбрала судьба - мы избранные.
Э д и п (подходит к горе пластинок, рассматривает их). Почему ты так решила? По-моему, ты выдумала меня. А я? Я всего лишь хотел банально развлечься с красивой девушкой. И вот... О! Смотри! Это первая моя французская пластинка. Одну песню записал Джо Дассен. "Индейское лето". Послушаем и... разойдемся по домам. Ты, кстати, где живешь?
Эдип ставит пластинку и одновременно пытается незаметно приблизиться к пистолету. Но Сандра, видя этот маневр, опережает его и направляет пистолет на Эдипа.
С а н д р а. Спокойно. Я еще не сказала о главном. А оно заключается в следующем: да, в этом мире не может быть абсолютной любви. Ты - прав. Но когда мы унесёмся под лучи звезды Бетельгейза, мы наконец-то по-настоящему обретём друг друга. А здесь даже ты не в состоянии понять меня.
Э д и п. Я не могу спорить и рассуждать, когда на меня направлено дуло пистолета. Если ты действительно любишь меня - положи пистолет... Любовь и оружие. Согласись, это дикое сочетание (пауза). Ведь не собираешься же ты прикончить меня во имя большой и светлой любви, а?!
С а н д р а. Все-таки ты не понимаешь меня. Я так и знала. Поэт выше композитора. Мы должны уйти из этой жизни с чувством радости, на волне грядущего блаженства, понимаешь?
Э д и п (мягко). Ну, будь умницей, положи оружие. И потом - узнай о моих планах. Я пока вовсе не собираюсь уходить из жизни. Хотелось бы еще посмотреть на свет Божий. И кстати - я не всю музыку написал. Надеюсь, мои главные сочинения впереди. Так что... Слушай, детка! Есть гениальный выход из всей этой ситуации. Ты отпускаешь меня, как не оправдавшего твоих надежд, и заводишь себе нового возлюбленного. Если хорошенько поискать, то определенно найдется мужчина, разделяющий твои взгляды. Даже у нас, в Союзе композиторов, отыщутся две-три подходящих кандидатуры.
С а н д р а. Ты опять не понял меня. Всё уже предрешено. Ну, это то же самое, если Луну переместить с орбиты Земли на орбиту Марса. Получится некрасиво и бессмысленно. Ты ведь не хочешь бессмыслицы?
Э д и п. По-моему, я весь вечер в ней и пребываю.
С а н д р а (положив пистолет, с грустью). Да, теперь я окончательно вижу, что ты не готов. Что ж, я не буду спешить. Подожду. Но учти, ты еще сам будешь искать меня. Я - ухожу.
Э д и п (с надеждой).Вот и умница. Пора в кроватку. Как говорится, баиньки.
С а н д р а. Напоследок скажу тебе еще. Мы живем в эпоху Калиюги, в дни вырождения и упадка. Об этом толкуют древние пророки Индии. Там сказано: к концу эры темп жизни чрезвычайно ускорится, спираль времени сожмется. Люди будут искать выход и уничтожат себя. Но это будут не войны. Алкоголь, наркотики, депрессии, безумия, погружения в новые секты, самоубийства. Неужели ты хочешь остаться в Калиюге? И не хочешь выбрать путь свободной мудрости - уйти в сторону Бетельгейзе?
Э д и п. Ты противоречишь сама себе. Говоришь об упадке, самоубийствах, и в то же время хочешь убить меня.
С а н д р а. Я говорю о восхождении двоих, об их радостном уходе из этого мира. Самоубийца переполнен депрессиями. Вот разница.
Э д и п. Конечно, и мне отчасти наскучила жизнь, но чтобы радостно уйти - нет. Увольте. Слуга покорный.
С а н д р а. Ты обязательно будешь искать меня. Всё предопределено.
Э д и п. У меня к тебе маленькая просьба напоследок. Не будешь ли ты так любезна разрядить свой пистолет. Всё-таки улица полна безоружных людей.
С а н д р а. Пожалуйста, если это доставит тебе удовольствие.
Сандра разряжает оружие. Патроны хлопаются на пол мастерской.