Якимова Ирина Валерьевна : другие произведения.

Argento soleque: серебром и солнцем Главы 14 - 17

"Самиздат": [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:

  Глава 14
  ЛИРА БУНТУЕТ
  
  
  Первое пятилетие вечности Лиры прошло очень тихо. Дэви не торопился с поисками нового избранного. Оставив Карду, они отдыхали - Дона, Метор, Прэсто... Империя Юга. Лира и не заметила, как они оказались за границей. У Дэви было там убежище, в малозаселенном и лесистом приграничном краю - поменьше 'Тени Стража'', побольше ''Изумрудного сада''.
  Лира опять скучала. Владыка редко отпускал её, чтобы она могла побыть в одиночестве. День за днём, ночь за ночью она вынуждена была следовать за ним - молчаливая тень! Его ежевечернее "останься со мной" набрало силу приказа, Лира не могла уйти в свою спальню. Их руки словно сковали одной цепью. Дэви цеплялся за неё, он заглядывал в глаза Бездны в её глазах... Он ждал ответа Госпожи, но Та молчала.
  Потом он вдруг сорвался обратно в Карду - задолго до назначенного срока. Лира подумала тогда, что, должно быть, появились какие-то вести о новом избранном - сердце в этот миг сбилось и пошло медленнее. Такую странную форму приобрело в вампирские годы ее волнение! У другие carere morte учащалось сердцебиение и пробуждалось дыхание, они приближались к людям... а бывшая охотница и голос Бездны, наоборот, леденела изнутри.
  Почему ее до сих пор волновала история избранных, Лиа не могла объяснить. Не хочет же она, в самом деле, искупить старое предательство помощью новому владельцу дара? Это было бы смешно и глупо, и так... по-человечески! А она давно вампирша, пусть до сих пор не убившая никого, но любящая холод пустоты в груди и не желающая, чтобы он сменился жаром.
  В ее пустой холодной вечности тревожило только одно: молчание Бездны. Королева наблюдала... Может, она проверяла, сильна ли ее слуга, сможет ли она вынести тяжесть Ее цели? Лира была в себе уверена, но молчание Госпожи все же тревожило. От него она опять леденела изнутри и боялась, что однажды замерзнет насовсем, превратится в ледяную статую. Ледяная статуя - памятник одиночеству...
   "Дайте мне цель!" - умоляла она порой, то ли бездну неба, то ли бездну мира. - Я чувствую: я просыпаюсь. Я рождаюсь. Зачем я миру? Что я могу дать вечности? Бездна нарекла меня своим голосом - и сомкнула мои уста. Я молчу вот уже пять лет, только старейшие всё шарахаются от моего взгляда. Но когда же Бездна заговорит моим голосом? Я так устала ждать!
  По счастью, скоро владыка вампиров приказал ей явиться в Карду. И Лира поспешила домой. Да, домой: в тихой старой Карде ей было уютно и хорошо, она тосковала по тесному холодному гробу цитадели вампиров в южных землях.
  Владыка вампиров встретил ее в знакомом трапезном зале. Здесь горели светильники и был зажжён камин: видно, после Лиры он ожидал какого-то гостя-смертного. Лира равнодушно поклонилась, Дэви улыбнулся и, подойдя, заключил её в объятия. А Лира не чувствовала радость долгожданной встречи. Она не замирала от счастья, как игрушка, которую после долгой разлуки повзрослевший хозяин вновь берёт в руки.
  - Ты подросла, - заметил Дэви. Лира заставила себя улыбнуться:
  - Вы шутите, господин!
  - Я задам тебе несколько вопросов про орден, - предупредил Дэви и откинулся на спинку кресла, так что лицо его и взгляд совсем скрылись в тени. По давнему опыту общения с господином Лира знала: так вампир пытается скрыть свои истинные чувства.
  - При вступлении в орден потомки Арденса имеют преимущество перед остальными?
  - Раньше я думала, что нет, разве что их принимают без унизительных проверок и проволочек, как любого смертного с уже имеющейся сильной защитой от вампиров. Но после того, как узнала истинную историю Арденса, я поняла: преимущества у Арденсов есть. Хотя они, скорее, назовут это обязательствами, долгом.
  - Ты сказала: уже имеющаяся защита... То есть у потомков Арденса есть щит охотника еще до вступления в орден?
  - Они защищены от вампиров с рождения.
  - Интересно, - изящная кисть владыки взлетела к лицу, он побарабанил пальцами по губам. - А что ты можешь рассказать мне о Карле Хорторе?
  - О ком? - не ожидавшая подобного вопроса, Лира смешалась. - Ах, Карл... Он секретарь главы ордена, во всяком случае, был им, когда я... числилась в охотниках. Он вроде умный: сам разгадал, что скрывается под личиной Студенческого Общества Академии... Близко мы не общались.
  - Он может быть потомком Арденса?
  - Нет, господин, определенно нет. Латэ назначил Хортора своим секретарем, потому что ему было запрещено выходить в рейды. У него нет защиты от вампиров, ни малейшей. -
  Она выпалила все это и замолчала, охваченная странными чувствами, будто раздираемая на части. Ну вот, этот миг настал: сейчас владыка потребует у нее имена и слабости всех знакомых из прошлой жизни, чтобы расправиться с ними. И Лира не видела причин не говорить ему это... и в то же время не хотела говорить. Это было бы слишком подло даже для предательницы Диос.
   К счастью, иные адепты, кроме Хортора, владыку не интересовали.
  - Интересно... - повторил он. - Сейчас у него сильная защита. Мы встречались у Вальде... Я испытал те же ощущения, что при встрече с Гесси: щит, который не проломить, как ни старайся. Пугающее чувство! Не удивляйся моим странным вопросам Лира: сейчас, в преддверие новых битв, нужно узнать все о силе и слабостях наших противников.
  Новые битвы? Не о даре ли он? - в горле пересохло. Лира сглотнула и ровно спросила:
  - Что вы замыслили, господин?
  Дэви наклонился к ней из кресла:
  - Мне нужно будет твое слово, Голос Бездны. Но не сейчас. Отдыхай, я позову тебя. -
  Он сказал это, и в его глазах мелькнула тень лжи. Очень слабая, вряд ли осознанная самим вампиром, но Лира заметила её. Владыка готовился принять какое-то важное решение, его мысли и чувствва были подчинены одной цели - задушить все сомнения. Вряд ли он сейчас вообще замечал Лиру.
  ''Но ведь позвал меня в Карду зачем-то! Ему нужно мое слово... точнее, слово Голоса Бездны?"
  Опять вернулись мысли об избранном и вместе с ними тревога. И Лира решила не отходить далеко от владыки.
  ''Кто это смертный гость, для которого которого нагрели и осветили зал? Интересно...'' -
  Лира прогуливалась коридорами замка, пока не услышала, как во дворе остановилась карета. Тогда, выждав немного, она прокралась к знакомому залу.
  В зале все также горел свет. Неяркая полоска его пробивалась из щели - дверь была приотворена. Аккуратно придерживая юбки, Лира тихонько подошла ближе, и теперь сумела рассмотреть гостя Дэви. Это был герцог Крас. Лира прислушалась, и скоро горечью старого, еще из жизни охотницы, разочарования наполнился рот. Покровитель ордена и владыка вампиров беседовали как добрые знакомые.
  - ...Если бы я раньше узнал, что мой давний деловой партнер из рода Арденсов... мы могли бы заключать сделки с куда большей выгодой для вас... - с ехидцей, но не колючей - этакая мягкая колкость, - смеялся Дэви. - А если бы я, кроме того, узнал, что мой деловой партнер покровительствует моим злейшим врагам - охотникам...
  - Но заметьте, владыка: разве ваш деловой партнер хоть раз воспользовался своим уникальным положением? - Крас тоже посмеивался, хотя глаза оставались напряженно прищурены: герцог волновался.
  - Нет, но... - Дэви прервался на мгновение, давая Красу поволноваться еще, и закончил, - ...но меня удивило, что Арденсы выбрали себе в союзники охотников, а не carere morte.
  - Арденсы стремятся исправить деяние первого из нашего рода, - тихо, с преувеличенной осторожностью, заметил Крас.
  - Стремятся исправить, но, как я вижу по вашим действиям с избранным, исправить не до конца... Ведь кровью вы повязаны с carere morte... Поэтому ваш союз с орденом видится мне менее удачным, чем возможный союз с бессмертными. В конце концов, мы с вами боимся одного и враждуем с одним и тем же. С Прародителем, Мактой.
  Крас заерзал в кресле при упоминании Макты:
  - Да, возможно, но...
  - Я знаю, каким оружием можно сражаться с Мактой - и победить, - четко, ровно сообщил Дэви. - Это оружие - дар. Потерянная жизнь Первого. И, я надеюсь, вы поможете мне направить это оружие точно Макте в сердце.
  Крас вжался в кресло, но по упрямо сжатым губам Лира поняла, что герцог готов еще поспорить.
  - В прошлый раз вам не удалось направить своего Великого против Макты, - отрывисто сказал он. Лира слышала, как задыхается смертный от волнения. Напрасного волнения: этот Арденс был слишком ценен для владыки, чтобы быть убитым.
  - В прошлый раз я не понимал, для чего предназначено это оружие - дар, - Дэви картинно вздохнул. - И, полагаю, корни этой тайн уходят вглубь веков, к союзу первых Арденсов и старейших бессмертных. Вы тогда сокрыли всю информацию о даре, она просочилась лишь в сказки, искаженная... Да, тот ваш союз с нами был успешным. Подумайте, Крас, о новом.
  - Владыка... - начал было Крас, но, пронзенный холодным взглядом Дэви, тихо согласился: - Да...
  Беседа была окончена. На время, пока бессмертный и смертный прощались, Лира спряталась в библиотеке, потом возвратилась. В зале по-прежнему горел свет. Лира тихонько стукнула в дверь: раз, два, три...
  Ответное молчание владыки она посчитала за приглашение, ступила в зал. Дэви всё также неподвижно сидел в кресле.
  - Вот и ты, Лира, - владыка усмехнулся, его глаза ярко, живо блестели в темноте. - Как тебе наша беседа с герцогом? Все ли ты расслышала за бешеным биением его трусливого сердца?
  - Я... Простите, господин.
  - Два десятилетия прошло с тех пор, как я решился дописать конец старой сказки, - задумчиво сказал владыка. Он глядел куда-то вдаль, сквозь Лиру, в утекшие года, а его пальцы нервно подрагивали на подлокотниках кресла. - Я говорю про Легенду о Даре. Тогда, двадцать лет назад, задача представлялась несложной, тем более, что избранный был известен. И только Кларисса-пророчица говорила, что в этой сказке я могу увязнуть накрепко. Она оказалась права. Я всё не могу продвинуться дальше двух строк.
  Он замолчал. Лира безучастно глядела на пламя догорающих свечей и пыталась развлечь себя тем, что загадывала, чей огонёк погаснет раньше. Дэви не отрывал взгляда от её лица, но не мог прочитать ее страшного равнодушия к его явной тревоге.
  - Два десятилетия назад я заинтересовался даром, случайно открывшим себя. Набирал силу владыка низших, его нужно было поставить на место, и, признаться, я воспользовался избранным, как приманкой. Я слишком легко относился к старой легенде, и она отомстила. До Призрачного парка я видел в даре только возможность перехода в иное состояние бытия, но там, в парке, когда избранный едва не исцелил бессмертную, я понял, что это за сила. Она - сама жизнь, жизнь, потерянная Мактой... И, когда я понял это, мне открылось, как должно воспользоваться даром. Теперь избранный нужен мне как никогда, а я не знаю его! Я решил начать новые поиски, когда явится Макта... Недавно он возвратился.
  Он замолчал. Лира вздрогнула от будничных слов, так неуместных, когда речь идёт о первом из carere morte.
  - Когда избранный появился среди охотников, главе ордена было приказано его убить, - тихо сказала она. - "Дар должен быть уничтожен", - говорят Арденсы, а что скажете вы?
  Лира сказала и испугалась своих слов, взрослых и строгих, словно принадлежащих кому-то чужому. Она кратко взглянула на Дэви: не сердится ли он, но владыка скрылся в тени кресла.
  - Сейчас дар чист от проклятия Алитера. А чистый дар обязательно станет моим, - вампир улыбнулся в темноте. - Чистый дар - ребёнок, и он очень уязвим.
  - Вы хотите, чтобы избранный стал Великим вампиром и помог вам расправиться со Старейшим?
  Дэви засмеялся:
  - Ты всё-таки удивительный ребёнок, Лира Диос! Жаль, я не видел, как ты росла... Дар теперь нужен мне не в качестве защитной оболочки, нет! И не для того, чтобы убить Макту: нельзя расправляться с Первым до конца, это ослабит всех carere morte. Дар - жизнь Макты, которую Первый ищет. Если я получу её, я смогу диктовать любые свои условия Старейшему... Что ты хмуришься, Лира Диос? Что скажет мне голос Бездны? - в последнем вопросе сквозила тревога.
   Лира внутренне подобралась. Некоторые вбитые в голову с детства старые истины были слишгком сильны до сих пор, чтобы пренебрегать ими:
  - Вы уверены в вашем решении, господин? В прошлый раз вампиры владели даром недолго!
  - Лира Диос! - Дэви склонился к ней, и взгляд тёмных глаз вдруг пребольно хлестнул ее. - Поставь, наконец, заслон своим мыслям! Твоя голова полна их мусором, а она должна быть пустой. Пустой! Бездна проговорила твоими устами первый вопрос, а дальше я вынужден был слушать твои глупые бредни. Пяти лет тебе не хватило, чтобы научиться передавать волю Госпожи! Иди в Зеркальную галерею, иди на Пустошь... Слушай ночь! Возвращайся с ответом Бездны. Ты поняла меня?
  - Да, господин, - выдавила Лира.
  Её щёки пылали, когда она выбегала из зала, но пылали не от стыда, смущения - от гнева. Она злилась на Дэви за его жестокое: "Глупые бредни" и на себя - признавая справедливость его отповеди. Внешне спокойная, внутри Лира шипела, как вода на раскалённых углях. Она, идеальная Лира Диос, не смогла выполнить простейшего - сказать владыке волю Бездны! А ведь она всегда ненавидела ошибаться, она заболевала, если делала что-то не "превосходно" и не "гениально"...
  Впрочем, скоро обида приугасла - тем ярче проступила тревога. Владыке снова нужен дар - разрушитель хрупкого равновесия земли страха. Вряд ли это понравится Госпоже. Ведь если бы она хотела, чтобы избранный достался владыке, Она отдала бы ему Винсента в Призрачном парке... Или нет?
  Лира прогулялась по Зеркальной галерее. Она вглядывалась в зеркала, искала знакомые черты "отмеченной Бездной" в своём отражении. Но, когда от напряжения заболели глаза, оставила бесплодные попытки. Она решила прогуляться по Пустоши, как советовал Дэви: быть может, там, у истока Бездны, верный ответ скорее придёт к ней?
  Лира спустилась в пещеру под замком. Отсюда открывался один из десятка тайных ходов из "Тени Стража".
  Тихо шелестела речка, Стигий, а впереди гуляли двое: Адам и Хелена. Они радовались встрече, будто расставались на много лет. Они не отрывали взглядов друг от друга и их улыбки были искренними. Адам не выпускал руки подруги, а маленькая Хелена иногда приподнималась и по-кошачьи тёрлась щекой о щёку вампира.
  "Как вечность ещё не наскучила им?" - с неожиданной тоской подумала Лира. Почему-то картинка чужой любви больно ударила ее. Будто ей было мало хрустального счастья ее одиночества.
  Наверное, перед тем, как принять каплю бессмертия, нужно прежде избавиться от всех чёрных пятен, что есть в твоей смертной жизни. Принято думать, что, становясь вампиром, ты становишься абсолютно свободным, но это не так. Всё, что угнетало тебя в смертной жизни, переходит в твою вечность и здесь сразу же умножается, заполняет её всю. Вечность вампиров пуста, и все carere morte стремятся поскорее заполнить её... Хорошо если им на помощь приходит любовь или месть, но у Лиры не так. Боль. Тоска. Разочарование. - Вот наполнение её вечности.
  Ей стало страшно в затхлом подземелье, будто вся громада замка навалилась на неё...
  - Хелена! - окликнула она вампиршу. - Прости. Можно с вами поговорить?
  Вампиры с охотой обернулись.
  - Конечно, - отозвалась Хелена. - Мы идём гулять. Иди сюда, к нам.
  Они втроём забрались в лодку и поплыли. Лира касалась ладонью чёрной глади воды и, казалось, она гладит огромного сильного зверя, что ползёт, извиваясь, по тёмному тоннелю.
  - Владыка собирается начать поиск избранного, - заметила она.
  - Да, - улыбнулся Адам. - Дэви всё не может выбросить эту идею из головы. Я его не виню. Старейшие все помешаны на древних легендах. Только мы с Хеленой смотрим в будущее и видим: там не будет места сказкам. Впрочем, пусть Дэви ищет. Вдруг в этот раз ему повезёт?
  - Но это же опасно! Орден немедленно отреагирует! Своими поисками!
  Адам расслаблено осклабился:
  - У охотников нет средств поиска.
  -У них есть одна вампирша! - шикнула Хелена. - И вот ещё одна промашка владыки: он оставил Миру Вако в живых!
  - Мира? Это несерьёзно.
  Вампиры заспорили. Лира поморщилась и попыталась запротестовать:
  - То, что вы обсуждаете, вовсе не так важно! - она тронула своё отражение к воде и нашла в его чертах пока неясные контуры ответа на вопрос Дэви. - Владыка не видит истинной опасности...
  - Ты, что ли, хочешь указать ему на нее? - Адам прищурился. - Уж не хочешь ли ты, Диос, встать у владыки на пути? Не советую.
  - Подначивашь девочку? - Хелена засмеялась, но Лира не улыбнулась.
  - Да, если понадобится, - тихо сказала она. Адам усмехнулся и подвинулся к ней ближе.
  - Через год после Седьмого Бала Карды Бенедикту Гесси удалось собрать ополчение и он пошёл к замку герцогов Дэви, желая разгромить главное убежище вампиров старой столицы, - начал он менторским тоном. - С ним шли профессиональные охотники на вампиров и простые смертные со всей Термины. Это была последняя, уже безумная попытка изгнать carere morte из их цитадели. Битва была краткой, но жестокой. В сумерках армия вошла в замок Дэви. Тогда и выяснилось, что carere morte среди защитников крепости не было...
  - Причем здсь эта старая история? - хмыкнула Лира, но Адам остался невозмутим:
  - Убитые были челядь и охрана герцога. Они сражались, находясь под чарами carere morte. Самого Альбера Дэви и его семью найти не удалось. Гесси предположил, что они бежали подземным ходом и отправил отряд на поиски герцога. Охотник опасался за жизни смертных, ибо владыка вампиров, Александр Дэви объявил войну своему отцу... Герцога Альбера нашли в пещерах под замком. Они надеялись сбежать на лодках по подземной речке. Герцог был мёртв, вся его семья также. Владыка вампиров настиг их. Он выпил кровь из сердца отца - так ещё Первый вампир, Макта, поступал со своими врагами.
  - Разве бессмертные не стремятся сохранить свой смертный род? - тихо спросила Лира, поневоле захваченная мрачной историей. - В интерпретации ордена эти события звучали по-другому.
  - Это был не тот случай. Владыка мстил своему отцу. Дэви принял бессмертную кровь и стал вампиром только чтобы защитить жену и сына - единственных, дорогих ему людей. Но младенец заболел и Альбер нарочно промедлил с помощью. После смерти дитя, не достойного, по его мнению, титула герцога, он прогнал жену владыки и она сгинула, - Адам сделал краткую паузу, - И тогда, в ''Тени Стража'' он сам обратил их куклами, сделав последних из своего рода своими рабами, и пустил их в бой против охотников Бенедикта Гесси. И вот, к чему я рассказал тебе эту старую историю, Диос: владыка мстителен. Он не забывает тех, кто предает его доверие, и месть господина изощренна и страшна. Не вставай у него на пути, ни явно, ни тайно. И, особенно, тайно...
  Адам и Хелена покинули ее в Короне, а Лира отправилась к источнику Бездны. Низкое небо нависло над самым шпилем далёкой церкви Микаэля. Облака застилали горизонт, широкая Пустошь сжалась и казалась маленькой, как летний дворик.
  Лира спустилась до яблоневого сада и тихонько опустилась под дерево, закрыла глаза. Это место требовало молчания, неподвижности: место дворца Макты, место рождения первого carere morte. Бездна сладко спала, свернувшись клубком вокруг этого сада, полного запахом созревших диких яблок.
  "Источник Бездны!" - прошептали её губы и сомкнулись. Лира грезила.
  Небо надвинулось сильнее, осенний ветер сипло завыл, пойманный скрюченными пальцами старых деревьев. Лира откинулась назад, прижалась спиной к холодному стволу. Её руки устало лежали на пожухлой траве ладонями вверх, а глазные яблоки быстро бегали под веками.
  Она провалилась - глубже и глубже, сквозь время. Пустота кружила её в смерче, и оком бури был тихий яблоневый сад. Бездна хранила здесь своё сердце. Оно было закопано! - глубоко, глубоко! Лира тянулась к нему, но не могла коснуться.
  Пустошь наполнилась гулом голосов - шумом тысячей жизней. Старый город вновь был живым, молодым, и Бездна смеялась, жадно шаря по его грязным улицам ночами и днями. Бездна тоже была другой - узкий, блестящий, стремительный клинок, срезающий жизни, как траву. Лира нашла и руку, что держала меч. Рука принадлежала Макте, Владыке старой Карды.
  Невысокий, но атлетически сложённый, он казался очень сильным. Широкоскулое лицо было белым и круглым как луна, гладкие длинные волосы зачёсаны назад, полные губы складывались в насмешливую улыбку. Он не был молод: пожалуй, сильно за тридцать.
  Лира поглядела в его странные, слепые и всевидящие глаза и потерялась в их молочно-белом тумане. Источник Бездны был близко, но она не видела его. Да и можно ли увидеть сердце пустоты? Его можно только ощутить.
  Дальше, ещё немного дальше! Уже не столетия - десятилетия отделяют её от Начала. Годы, месяцы, дни... Вот оно!
  Лира протянула руку, невидимую в белом тумане, и коснулась сердца Бездны.
  Прореха в мироздании, через которую Она пришла, оказалась совсем маленькой, узкой. Стало страшно: вдруг эта рана затянется, и часть Бездны, что заполняет мир, умрёт, как отрезанная ветвь? Из центра Бездна простиралась обширно; как паутина она накрывала весь мир. И как паутина Она была хрупка, тонка. Ударь в сердце - и Она съёжится, сомнётся, исчезнет.
  "Я защищу тебя", - пообещала Лира и осеклась: явилось новое видение. В тумане она была не одна. Вокруг сердца Бездны стояли люди. Их было много и в то же время только двое: всего два различных лица, умноженные многократно.
  Один - Макта, отец всех carere morte.
  Другой - Арденс, отец Макты...
  Бездна нитями оплетала их. Она росла, цепляясь за них, как лоза. Она распространялась по миру, благодаря им. Лира не отводила взгляда от прорехи. Нет, пожалуй, это была не прореха! Из сияющей ткани мироздания словно вырван кусок. Где же он, этот недостающий лоскут?
   "Дар! - поняла она. - Дар, потерянная жизнь Макты! Если это лоскут встанет на место - Бездна зачахнет, словно растение, лишившееся корней".
  Но если сделать так, чтобы он никогда не встал на место? Что, если уничтожить этот проклятый дар, земной кусочек солнца?..
  Туман рассеялся. Лира очнулась.
  На землю спускался вечер. Похолодало, кожа вампирши была ледяной. Лира обхватила себя за плечи, но не согрелась, потом потёрла руки, дыша на них. Долго, нахмурясь, вглядывалась в чёрные жирные борозды на земле... А под ногтями та же чёрная жирная грязь! Что же это, она пыталась выкопать что-то из земли своими жалкими коготочками? Лира брезгливо вытерла руки о юбку и поднялась.
  Уже заполночь она добралась до замка Дэви. Проходя мимо зала трапезной, тихонько глянула на прикрытую дверь. Там все также горел свет.
  Лира тронула дверь, та скрипнула, открываясь. Страшно не было: она сейчас - лишь голос своей Госпожи.
  - Голос Бездны... - прошелестел Дэви. Тон был мягок: владыка сменил гнев на милость. - Что ты пришла сказать мне, Лира?
  - Избранный - великая опасность для нашего мира, господин. Вам покажется это странным, но наиболее верно мыслят о его даре орден и Крас. Дар избранного необходимо уничтожить. Пока он есть в мире, Бездна уязвима. Вам, как старшему из Её детей, следует больше заботиться о Ней.
  Дэви тяжело поднялся из кресла - словно статуя сошла с постамента.
  - Теперь ты верно передаёшь слова Бездны, Лира Диос, - тихо сказал он, приблизившись, и знакомо коснулся её подбородка, заставляя взглянуть в глаза. - Но Великий вампир - не угроза для Бездны. Это лишь только часть вечных игр бессмертных. Госпожу они не задевают.
  - Как солнце для вампиров, так дар для Бездны - вечная угроза. Прикажите уничтожить его, господин! Я могу помочь, я немного знаю, как. Я могу сама сделать это!
  - Никогда, - чётко, раздельно проговорил тот, придвинувшись ближе. - Никогда я не отдам такой приказ и никогда не позволю тебе ритуальное убийство избранного. От такой силы не отказываются.
  - Тогда... вы больше не угодны Госпоже.
  В глазах Дэви мелькнул страх. Но владыка просто отступил, усмехнувшись.
  - Ты только глашатай, а не судья. Госпожа решит, кто ей угоден.
  Лира вдохнула воздух для новых слов, но проглотила их, не сказав. Она решила уйти молча, с достоинством, и уже повернулась к двери. Вампир удержал её за руку.
  - Останься со мной до утра, - попросил он, вглядываясь в её прозрачно-зелёные глаза, ища там, в зазеркалье, другую. Бездну...
  Неизвестно, сколько они просидели так, чуть касаясь друг друга: он в кресле, она - на ковре у его ног. За забитыми окнами зала один день сменялся другим, и оба едва замечали эти краткие и становящиеся всё короче вспышки света.
  Лира чувствовала: внутри зреет бунт. Владыка осмелился пренебречь основным законом существования мира carere morte. Верная слуга Бездны, она не могла терпеть этого. Она воспрепятствует ему! Вот только, как?
  "Помнишь, как орден боялся избранного двадцать лет назад? Помнишь, что потомки Основателя готовили ему? - Жертвоприношение! Вряд ли охотники изменились за прошедшие два десятилетия..." - шептал знакомый голос в голове.
  "Охотники не примут меня, - с горечью подумала Лира. - Предательница! Они убьют меня, как любого carere morte, даже не выслушав".
  "Можно поискать иные пути. Не может быть, чтобы о ритуале жертвоприношения было известно только Арденсам да главе ордена!" - насмешливо зазвенел знакомый голос.
  ''Я все разузнаю об этом ритуале'', - сама себе пообещала Лира. Она понимала, что берется за опасное дело, но наконец-то ясно видела свое предназначение, свою нужность - и это заставляло забыть об опасности. Посмеяться в лицо опасности...
  Тихий шорох. Дэви повернул голову к Лире, и она не без дрожи выдержала его взгляд: глаза в глаза. Он отвернулся вновь, а вампирша удивлённо прижала руку к груди, унимая затрепыхавшееся сердце. Нет, владыка не заметил её лжи. В глазах девушки он по-прежнему видел лишь своё чудовищно искажённое отражение.
  
  
  
  Глава 15
  КОМПАНЬОНЫ
  
  На эту авантюру Мира решилась мгновенно, зная, что раздумья неизбежно приведут её к заключению о безнадёжности и опасности предприятия. Целью вампирши была закрытая женская школа, окружённая собственным покровом и находящаяся далеко от обычных маршрутов ночных рейдов охотников. Мира быстро миновала светлый коридор аллеи тополей, и, выйдя из него перед зданием школы, обратилась тенью. Отыскав неплотно закрытое окно в жилом крыле здания, скользнула внутрь.
  Спальня учениц. С ближайшей к окну кровати вскочила девушка, одетая, будто для прогулки, разглядев Миру, изумлённо прошептала:
   - Кто вы?
  - Анна Вадо?
  - Да, а вы?
  - Мне нужен Касс. Побеседуем?
  - А кто это: "Касс?" - черноволосая, гладко и аккуратно причёсанная девчонка хмурилась. Она напряжённо сжала губы, ожидая ответов. Но, не дав опомниться, Мира утащила её из школы к аллее:
  - Мне нужна встреча с Валеном Мори. Так лучше? Не лги, я знаю, вы знакомы! И, судя по наряду, ты собиралась на свидание этой ночью.
  Анна, казалось, не услышала её:
  - Вы - Мира Вако?
  Не ожидавшая, что её инкогнито будет так быстро раскрыто, Мира неловко засмеялась:
  - Как ты угадала?
  - Здесь же покров! Только для предательницы Вако орден открыл путь сквозь него. Не рассчитывайте на мою помощь. Можете угрожать чем угодно, их я вам не выдам.
  - Глупая, - усмехнулась Мира, - про Валена Мори ордену известно больше, чем тебе. В группе четверо или пятеро молодых высших. Двое, ведущие открытую жизнь, руководят. Это Касс и Вален Мори. Двое или трое их подчинённых рискуют охотиться в Центре, кормят и господ, и себя. Следы заметают плохо. Почему они до сих пор гуляют? - днём прячутся под землёй, не брезгуют трубами канализации. Кстати, завтра все будут уничтожены. Попадут в ловушку ордена...
  - Облава? - Анна без страха, холодно взглянула ей в глаза.
  - Скорее, капкан. Теперь ты, разумеется, поспешишь предупредить друзей. А я пойду с тобой.
  - Что тебе нужно от него?
  - Ответ на один маленький вопрос. Не бойся, это не ловушка.
  - Понимаю, - девушка мелодично, хоть и нервно рассмеялась. - Дикари будут рады убить вас. Вам нужна заложница!
  - Умная девочка! - проворчала Мира. - Идём.
  Странно, пройдя аллею, смертная будто почувствовала границу покрова. Она закрыла глаза и заслонилась рукой, словно и ей в лицо ударил порыв сырого осеннего ветра. Вампирша цепко схватила её за руку, потащила через улицу.
  - Я знаю, где граница, - засмеялась Анна. - Он говорил мне...
  - А как скоро он обещал обратить тебя? - с ехидцей спросила Мира, вне покрова опасливо озиравшаяся по сторонам.
  - После совершеннолетия.
  - Ничего не выйдет, - отрубила она, смело повернув на перекрёстке направо.
  - Почему?
  - Ты не сможешь - убить.
  - Да откуда вам знать?! - тихо, но грозно воспротивилась Анна. Девушка мгновенно утратила вежливое равнодушие к словам вампирши. - Вы этой риторике у охотников научились?
  Мира вздохнула, признавая справедливость последнего замечания.
  - Просто... я вижу, - наугад сказала она.
  - ...Может быть, нам это не понадобится, - спокойно сказала Анна, когда они достигли освещённых улиц. - Ведь вы же обходитесь без убийств?
  Ответить Мира не успела. Стрела с серебряным наконечником звякнула о стену дома, предупреждая её следующий шаг, и смертная, воспользовавшись испугом вампирши, выскользнула из рук и бросилась бежать. Мира не попыталась остановить девушку, понимая, что эта игра проиграна. Она развернулась к охотникам.
  - Упустила добычу? - весело спросил Доминик.
  - Увы, - сквозь зубы процедила она. - Стрелы не жалко?
  - Приказ Хортора, ему и отчитываться. Возвращайся домой, Вако.
  Вокзальная площадь. Её дом. Мира, торопясь, прошмыгнула в дверь. Первые два года, подходя к ней, она затравлено озиралась, постоянно ожидая старых приятелей из свиты владыки, пришедших расправиться с предательницей. Затем перестала бояться, но всё же привычно взлетала на свою верхотуру по лестнице в мгновение ока. Как будто тонкая дверь, замок и цепочка могли её защитить!
  Дома ожидало письмо. Мира равнодушно вскрыла конверт и, обнаружив в нём очередную тонкую, вдвое сложенную бумагу с печатью ордена, усмехнувшись, отложила в сторону.
  Прошло три года, с тех пор, как Карл пообещал ей начало новых поисков - ещё три пустых, бесцельно прошедших года. Поиски не были начаты, глава по-прежнему хранил молчание. Он совсем не боялся, что Дэви его опередит. Или, может, владыка также не решался узнать имя нового избранного?
  Карл заверял Миру, что никаких признаков того, что carere morte Дэви начали поиски дара, нет. Она согласно кивала и обещала ещё потерпеть, но едва они расставались, пускалась на собственные поиски. Три года она, таясь, искала в столице избранного: собирала слухи, проверяла подозрительные случаи чрезвычайной зоркости смертных.
  Череда сплошных разочарований закончилась вчера вечером: Мире удалось подхватить слух о странном случае превращения вампира в мумию - такое с carere morte могла сотворить случайно выпитая кровь избранного. Подробности странной истории были известны Валену Мори, но, похоже, эта встреча сорвалась.
  "Ты устала ждать. Устала все время быть в тревоге за Винсента, нового избранного и дар. Ты уже теряшь хватку. Какая нелепая была сегодня авантюра! Что ж, теперь эта дорога закрыта. Только б это была не последняя дорога..."
  От голода шумело в голове, гул чужих сердец сливался в сплошной далёкий рокот. Запершись, Мира открыла стенной шкафчик и извлекла на свет большую бутыль из тёмного стекла, откупорив, принюхалась и равнодушно отставила на стол подальше, к непрочитанному письму. Похоже, вчера бутыль слишком долго простояла на солнце, пока вампирша спала. Слабая, странная химическая связь, удерживающая кровь от свёртывания и смерти, разрушилась под его лучами. Гнилая, мёртвая кровь...
  Мира открыла окно, и ворвавшийся холодный воздух - вестник осени чуть взбодрил её, дав на миг ощутить свои призрачные силу и свободу, как взаправдашние. Она взобралась на подоконник. Небо аккуратно, словно по линейке расчерчивали тонкие быстрые полосы.
  Август - время звездопадов...
  Тишины в этом доме не было никогда. Кажется, в двух шагах грохотали поезда. Мира любила вокзальный шум: стук колёс, свистки паровозов, гомон толпы, в чёткое определённое время то вливающейся, то выливающейся из здания вокзала. Это зов дороги, этим голосом говорят приключения... Она расслабленно внимала звукам ночи, а взгляд скользил по комнате, надолго задерживаясь в тёмных углах. Но вот бросился в глаза стол, она равнодушно проскочила узкогорлую бутыль, остановилась на белом прямоугольнике конверта. Очередное письмо от главы. Посмотреть, что ли, что в нём?
  "Явиться на встречу... сегодняшней ночью!" - Мира глянула на часы. На встречу она уже опоздала на час. Она вновь отвернулась к окну, но вновь обрести покой не удалось. Вернулось беспокойство, а старая тревога, с ужасом поняла она, за то время, что Мира пыталась её игнорировать, почти прогрызла тонкую стенку, не пускающую на волю панику.
   Тикали часы, отсчитывая секунды, удерживая в клетке время, этого извечного врага смертных. Игрушка для carere morte, знающих вечность. Почему её, бессмертную, так тревожат эти быстрые - такие быстрые! - щелчки?
  Время... Время играет против неё! Нет, не время - пустота...
  "Я найду этого Мори завтра", - заверила она себя. Но не успокоилась. Она нервно барабанила пальцами по подоконнику.
   "Всё ищешь способ? Кого ты обманываешь? Восемь лет слепой веры в чудо утомили тебя. Ты сдаёшься сейчас, сдаёшься, едва сделав шаг..."
  Но пальцы всё равно злобно, отчаянно, яростно барабанили весёлую песню дальше:
  "Прочь, уныние! Я найду силы и продолжу. Я справлюсь со всем. Справлюсь, как было раньше..."
  Она отвлеклась, услышав негромкий стук. Здесь Мира редко принимала гостей:
  "Кого я пропустила? Вся площадь как на ладони".
  - Тебе следовало бы быть осторожней, - начал Карл с порога. - Ночные прогулки вдали от маршрутов наших рейдов по меньшей мере безрассудны.
  - До сих пор мне удавалось уходить от дикарей, - напомнила Мира, пропуская его вперёд. - И тебе доброй ночи, Хортор. Столь поздним визитом, сударь, вы компрометируете несчастную девушку.
  - Как у тебя темно, - заметил охотник, не обратив внимания на упрёк. - Вижу, письмо от главы ордена ты получила. Что там? - Карл быстро, внимательно глянул на неё, ожидая немедленного ответа, и вдруг очень напомнил Мире Гектора во время их судьбоносной утренней встречи: холодный, собранный, решительный, бесстрастный.
  Карл много помогал Мире в эти три года, будто решил наверстать первые, упущенные. Он сообщал ей вампирские слухи, сплетни в ордене, он организовывал пустые коридоры на улицах, так чтобы во время своих прогулок она не попалась на глаза ни вампирам-дикарям, ни охотникам. Мира принимала эту помощь с неизменной усмешкой: она не доверяла старому знакомому. "Он в ближнем круге главы ордена, - постоянно напоминала она себе. - Значит, с Латэ заодно!"
  - Латэ велел мне явиться на встречу сегодняшней ночью, - бросила она, отвернувшись к окну. Помедлив, сдержанно, но всё же злобно захлопнула створки.
  - Ясно, - коротко сказал Карл. Он добрался до фортепиано, перевезённого Мирой со старой квартиры на Закатной, откинул крышку. Взял пару тихих, задумчивых аккордов.
  - Ого! - прищурилась Мира.
  - Я, между прочим, когда-то выбирал между Первой Королевской и Консерваторией, - похвастался охотник. - Но расскажи же, что за дело привело тебя к Валену Мори? - спросил он под аккомпанемент арпеджио.
  - Ордена это не касается. Вопрос уже решён.
  - Отвратительно фальшиво, - заявил Карл, закрывая клавиши.
  - Неправда, - обиделась Мира. - Я недавно приглашала настройщика.
  - У меня абсолютный музыкальный слух. Фальшь я чувствую сразу. Довольно лгать, Мира!
  Она не обернулась, зная, что сейчас не выдержит его взгляд.
  - Не отпирайся, три года ты, несмотря на моё предупреждение, ищешь любые свидетельства об избранном. Думаешь, я не понимал, зачем тебе были нужны пустые улицы в определённые часы? Вот и сегодня. Должно быть, этому Мори что-то известно о новом обладателе дара.
  - А ты словно обвиняешь меня! Если и так - что? Я не подчиняюсь ни Дэви, ни Латэ, гуляю, где хочу...
  Карл глядел насмешливо и печально, как на здорово провинившегося ребёнка:
  - Что ты пообещала ему за сведения об избранном, мышка?
  - Ничего! ...Я рассказала Анне о завтрашней облаве...
  - Чудесно! Я готовил её два месяца!
  - А Диана всё равно не готова. Облавы - не рейды, нужна не только смелость, но и уверенность. Я заботилась о ваших... и о ваших людях тоже!
  Карл молчал, ждал её дальнейшего покаяния. Мира вздохнула:
  - Вы можете схватить их и сегодня. Ты же знаешь, где их убежище. Вряд ли Анна доберётся к возлюбленному до рассвета. Они останутся переждать день в его доме. Лишившись главного, группа развалится и через две недели все бывшие участники, обезумевшие от летнего голода, будут уничтожены поодиночке.
  - О! Ты читала "Советы" Бенедикта Гесси?
  - Я жила на улицах Доны несколько лет, в такой же компании, как группа Мори. Я видела уход многих соседей. Зачем ты пришёл сейчас? Только ли поругать меня за несостоявшееся предательство?
  Карл хмыкнул, для острастки в последний раз строго глянул на неё и перешёл к делу:
  - Глава ордена только что мне сообщил... Слушай внимательно. Несколько дней назад наш осведомитель из низших подтвердил, что carere morte Дэви ведут поиски дара.
  ''Вот и началось! - сердце больно стукнуло. Восемь лет ожидания - почему же ей не радостно и лишь сильней тревога? Она уже так... отвратительно слаба для поисков дара!
  - Избранный прячется, избегает вампиров, след его теряется в Северной Пенне, - говорил меж тем Карл. - Орден присоединяется к погоне за даром. Будет собрана специальная команда, увы, меня в ней нет. Возглавляет Даниель Гесси.
  Даниель Гесси? Мира вспомнила тоненького пятнадцатилетнего мальчика, пару раз встреченного в арсенале, и удивлённо подняла брови:
   - Он же...
  - Ему уже двадцать три. Иногда перебирай календарь, бессмертная. Теперь - очень важно: они будут искать дар не для того, чтобы обратить его ордену на службу. Избранного уничтожат, когда найдут. Гесси, если ты помнишь...
  - ...Из Арденсов, - закончила Мира.
  - Твоя единственная возможность сохранить дар - увести избранного у него из-под носа.
  - Ага! - сказала Мира и, помолчав, повторила ещё:
  - ...Ага! - вышло довольно глупо.
  - Когда назначена ваша встреча с главой?
  - Она должна была быть час назад.
  Охотник подумал недолго. Быстро сказал, вновь напомнив ей Долуса:
  - Вот что. Иди к нему немедленно. Он, скорее всего, хочет сообщить тебе об избранном. В охоте за даром ему нужна помощь carere morte. Скажи, что согласна с решением уничтожить дар и хочешь принять участие в охоте за ним. Только прячь глаза. Ты плохо играешь смирение.
  - Будешь учить меня лгать? - рассмеялась Мира. Прошла мимо него к двери, рассчитано задев колыхавшейся юбкой. - Кажется, я учуяла у тебя в плаще что-то интересное... - она извлекла на свет бутыль. - Стабилизированная дрянь? Мне, полагаю?
  - Тебе, - признался охотник.
  Она резво откупорила бутыль:
  - Цветы, конфеты - чушь. Ты знаешь, как найти путь к сердцу вампирши! Прости, ни кофе, ни чая, ни вина предложить не могу...
  - Оставь глупые шутки, - раздражённо сказал Карл.
  Мира ополовинила бутыль и довольно развязно заметила:
  - Что ж, тогда пойдём в Академию, компаньон!
  На мосту через Серму, в трёх шагах от парка, они остановились.
  - Знаешь, что это за мост? - тихо спросил охотник.
  - Третий, Красный.
  - А другое название?
  - Подожди. Первый, Белый - мост Анны, второй, Золотой - мост Константина, третий, Красный...
  - Мост Макты.
  - Среди вампиров ходит страшилка: когда он найдёт свою потерянную жизнь, все его дети станут пылью. Я могу понять Арденсов, но...
  - Не будем о них. Дальше иди одна. Лучше, если никто не будет видеть нас вместе.
  - К чему такая секретность?
  - Крас не должен знать, что кто-то в ордене сочувствует твоей цели. И, особенно, что тебе сочувствует будущий глава.
  - А тебе, Карл, зачем нужен дар? - Мира посерьезнела, как он. - Какова твоя цель? - Мир без вампиров? Это же... мечта! Ты - охотник! Ты дал клятву! Ты должен подчиняться приказам главы и высших над ним. А ты хочешь воспрепятствовать решению покровителей, ты в сговоре с вампиршей. Это можно расценить... Это будет расценено как предательство, Хортор, если выйдет когда-нибудь наружу!
  У Карла нервно дёрнулся уголок рта, охотник отвернулся от неё.
  - Это не предательство, - резко сказал он. - Есть вещи...
  Мира рассмеялась:
  - Лира Диос, наверное, тоже так думала.
  - Да, - так же резко, - может быть, ты права. Я также поставил личную цель выше общего блага. Но как раз такие-то устремления одиночек и меняют мир, мышка. Мечта, ты говоришь? Нет: Надежда... Риск велик, но Она того стоит.
  - Опять бред, но красивый...
  Карл не обратил внимания на эту шпильку. Облкотившись о перила, он задумчиво глядел в темную воду, и его глаза казались столь же черными и холодными, как ночная Серма. И успокоившуюся было Миру растревожил этот взгляд.
  - Что случилось? - тихо, неожиданно мягко, - точь-в-точь как маленького Винсента, спросила она. Карл не ответил, повел плечом, будто отстраняясь от ее вопроса. Но через минуту, когда Мира и сама загрустила, глядясь в черную воду, вдруг попросил:
  - Расскажи о Дэви.
  - Что рассказать? Я все рассказала вам с Краусом.
  - Ты уже шла против него однажды. Расскажи, как это: быть его врагом.
  Мира поежилась, в темной воде Сермы вдруг явственно различив тусклый взгляд владыки вампиров.
  - Это? Это... ужасно. Потому что ты понимаешь бессмысленность борьбы. Понимаешь... весь наш мир, он принадежит Бездне, и Дэви знает это и пользуется этим знанием. Пока он делает то, что нужно Бездне, его не победить, потому что в земле страха все - Бездна. Вот так. Ты доволен?
  - Доволен. Тем, что из твоих рассуждений о Дэви ушла мистика, - Карл улыбнулся. - А вот твоим пессимизмом недоволен. Из твоих же слов следует, что Дэви легко победить: нужно всего лишь изменить условия мира. Лишить Бездну ее власти над землей страха, и владыка вампиров станет призраком, а потом и вовсе исчезнет.
  - Лишить Бездну власти? Ну-ну, удачи, - Мира усмехнулась. - Ты точно сумасшедший, - прошептала она, а сама подвинулась ближе к этому безумцу, так, что они соприкоснулись плечами. Так уверенно охотник предрекал Дэви злую судьбу, что в его словах не хотелось сомневаться. Хотелось придвинуться еще ближе... и чтобы он обнял и сказал еще раз, что Бездна лишена власти... по крайней мере на эту ночь, на этом мосту и над этой парой... -
  Она тряхнула головой, прогоняя странные мысли, и даже выдавила хриплый смешок:
  - Ни смерти, ни Бездны... а ты хоть чего-нибудь боишься, Карл Хортор?
  Он усмехнулся. Взгляд был прежний: холодный, задумчивый, но лицо больше не казалось ожесточенным:
  - Мне неприятно находиться на мосту. Можно сказать, я боюсь мостов. Это ощущение, что под тобой ничего нет, пропасть... Только знание, что любой мост куда-то ведет, куда иначе не перейти, успокаивает.
  - Странный страх...
  - Моя мать бросилась с моста и утонула. Вместе с моей сестрой. Я смог вырваться, но не смог ей помешать, - вдруг жестко признался Карл. - Наверное, вот оттуда пошел мой страх, а объяснение ему я придумал, когда повзрослел.
  - Моя мать умерла при родах... меня, - почувствовав, что нужно сказать что-то для равновесия, призналась Мира. - Я иногда думаю: можно ли сказать, что это я виновата в ее смерти?
  - Эти вопросы никуда не ведут, в отличие от мостов, - заметил Карл и резко выпрямился. "Будто сбросил груз с плеч'' - подумала Мира.
  - Что ж, иди. Но если он не поверит в твоё смирение... - Карл взглядом указал окно на третьем этаже. Кабинет главы ордена. Мира отступила в сторону, напуганная новым, странным тоном охотника, но он снова повернул её к себе, легонько, ласково держа за плечи. - Латэ может попытаться тебя сломать. Тогда не слушай его, не спорь, сразу уходи. И уезжай из страны. Потом я найду тебя.
  - Бежать? Вот ещё. Я еще не проиграла, охотник, - дрогнувшим голосом сказала Мира, чувствуя лишь слабость. - Ты подождёшь меня? Я скоро.
  - Мира! Уже не ожидал, - глава ордена был, пожалуй, весел.
  В кабинете Латэ был не один. В темноте пряталась высокая фигура. Человек сидел в кресле, и вампирша слышала спокойный стук его сердца. Одна нога незнакомца попала в полосу света. Мира отметила узкую, маленькую, словно детскую ступню в дорогом ботинке и усмехнулась про себя:
   "Герцог Крас".
  - Я получила ваше извещение, - сказала она главе, решив, что не захотевшего представиться Краса можно игнорировать.
  - Присаживайся.
  Мира, отрицательно помотав головой, осталась у двери.
  - Как ты, вероятно, догадалась, сегодня мы будем говорить о даре, - голова Латэ была опущена, он не смел вздохнуть лишний раз под пристальным взглядом своего господина. Мира высокомерно пожалела его. - Ваш владыка снова начал поиски избранного, значит, придётся и нам вступить в старинную игру.
  Она только кивнула.
  - "Старая сказка - опасная сказка! Мы произносим: "Избранный", "Дар" - и дверь в сокровищницу отворяется. Но золото ли блестит во тьме пещеры или это чешуя дракона; драгоценные каменья то - или слепые глаза древнего ужаса? Полно, какая сокровищница? - мы в логове чудовища!" - Знаешь, кто сказал это?
  - Винсент говорил, вы любили так поучать его, - Мира осеклась. Глава ещё ниже опустил голову, отстранился от гостьи, словно не желал дальше слушать её. Сердце Краса тоже сбилось при упоминании имени Винсент.
  "О! Нельзя упоминать Винсента! Латэ давно меня предостерегал!"
  - Это написал Фредерик Фидес, владевший даром прежде Линтера, - Латэ пришёл в себя. Теперь он посмеивался. Хитрые мудрые морщинки разбежались от уголков его глаз, глава внезапно успокоился, откинулся в кресле. - Дар - чудовище, а чудовищ издревле уничтожали. Цепь избранных бесконечна, но её можно разорвать. Когда-то Великий вампир едва не погубил молодой орден. Если б ему это удалось, наша земля, лишившись единственной защиты, была бы отдана во власть отродьям Ночи. С тех далёких, жестоких времён осталось описание способа уничтожить злосчастный дар, создавший сильнейшего из всех carere morte. Страшный ритуал, предполагающий человеческую жертву, и страшная идея - жертва избранного, чтобы следующий не появился, были преданы забвению в смутные годы, когда путешествия дара оставались для нас тайной, а владыка дремал. Теперь же Дэви вновь одержим идеей своего Великого, старая сказка - древний дракон оживает и выбирается из своего логова. И приходит время герою вспомнить о мече...
  - Это ваше окончательное решение? - бесстрастно уточнила Мира.
  - Это официальное решение ордена, - он вопросительно посмотрел на неё.
  - Я хотела бы принять участие в этой охоте, - голос дрогнул, когда Крас вперил в нее огненный взгляд. - Прежде я ошибалась. Мой... погибший избранный говорил о невозможности исцеления и я, пожалуй, поверю ему. Если вам нужна помощь в поисках дара, я готова. И вы можете быть уверены точно, победить Дэви я не позволю, - пообещала Мира, не отводя взгляда от пламени единственной свечи.
  - Я верю тебе, - тихо сказал Латэ. Избавившийся от невидимого надзора герцога, он сделался весел. - Но у меня есть одно условие: перед началом поисков ты пройдёшь посвящение. Ты станешь охотником, равноправным членом группы, которую я отправлю за даром.
  Мира хмурилась. Ей придётся стать... охотником на вампиров? Недоволен был и Крас. Его нога дёрнулась и скрылась в темноте.
  - Вампиршу в орден? Что ты задумал, Филипп?
  - Мы обсуждали это три года назад, Dominus. Как только Дэви поймёт, что нам в поисках помогает вампирша, леди Вако будет приказано немедленно найти и уничтожить. Мире нужна защита охотника.
  - Хм-м... - многозначительно усомнился Крас, а глава обратился к вампирше:
  - Уже три года тебе позволено вступить в орден, но сама ты не изъявляешь желания сделать это. Ты не считаешь себя готовой, Мира?
  - Я... не знаю, - протянула та, от его сердечного, но и строгого тона чувствуя себя добросовестной, но глупой ученицей, всегда довольной всего лишь удовлетворительными отметками.
  - Ты готова к этому шагу? - Да или нет, Мира? - глава ордена подался вперёд, сложив ладони домиком, скрестив кончики пальцев, - Да или нет?
  - Да, - удивлённо, робко сказала она то, что он хотел услышать, - да, я готова... Я... попробую пройти посвящение.
  - Хорошо, - Латэ удовлетворённо откинулся на спинку кресла, руки по-прежнему держа сложенными, и теперь Мира заметила, как напряжены его пальцы. - Хорошо... - он устало прикрыл глаза.
  "Сейчас это кажется кощунством? Привыкай. Этот шаг приближает тебя к дару, он необходим. Кроме того, посвящение даст дополнительную свободу действий и, главное, доверие большинства в ордене. Их легче будет обмануть".
  - Завтра подойди к господину Краусу, - начал распоряжаться Латэ, игнорируя недовольного Краса, начинающего понимать, что его обвели вокруг пальца. - Сообщи ему о своём желании. Он объяснит тебе дальнейшие шаги. До конца сентября ты станешь охотником и этой осенью присоединишься к группе.
  Карл на мосту разговаривал с группой охотников. Он что-то объяснял им, наверное, распоряжался насчёт срочного визита в дом вампира Мори. Мира подождала, пока группы разойдутся, и тогда подошла к охотнику.
  - Зачем ты меня пугал? - недоумённо спросила она.
  Карл ещё писал что-то карандашом в блокноте. Привстав на цыпочки, Мира заглянула через его плечо, но успела заметить лишь, что у компаньона некрасивый, неровный почерк. Охотник обернулся и закрыл блокнот.
  - Как прошла ваша встреча? Латэ поверил в твои добрые намерения?
  - Он велел мне пройти посвящение до начала поисков дара, - задумчиво сказала Мира. - Он так подчёркивал "да"... Я согласилась.
  - Посвящение? -
  Вампирша развела руками.
  - Это же великолепно!
  - Тише, не кричи, - шикнула Мира. - Хороши заговорщики!
  - А мне это не пришло в голову... Посвящение! Это же развязывает нам руки!
  Мира поморщилась: "Нам!"
  - Он сказал Красу, что меня нужно сделать охотником, чтобы дать мне защиту от вампиров.
  - Там был Крас?
  - Да. Я чуть не проговорилась о Винсенте.
  - Не надо! Для всех хозяин кардинского дома - Алан Вако.
  - Я помню, - она вздохнула. - Хотя мне принять эту ложь было тяжелее, чем вам...
  - Знаешь, я думаю... - Карл опять задумчиво глядел в тёмную воду реки. - Я думаю, Латэ на нашей стороне. Он должен был принять решение, устраивающее покровителей, чтобы остаться во главе ордена и по-прежнему контролировать ситуацию. Но если б Латэ действительно принял решение уничтожить дар, был заинтересован в нём, разве стал бы он действовать так? Он прекрасно знает, чего ты ждёшь от поисков, но позволяет твоё посвящение в орден. Он же позволяет нам действовать так, как заблагорассудится!
  - Значит, нас, отступников, поддерживает сам глава? - Мира рассмеялась, ощутив долгожданный прилив сил.
  - Задача, всё равно, предстоит сложная. Я считаю, необходимо не просто сохранить дар, но и посвятить избранного в охотники. Но, если мы попадёмся с этим посвящением, отвечать только нам, - заметив спешащие в Академию отряды, Карл жестом пригласил её прогуляться. Мира покорно последовала за охотником.
  - Я тоже так считаю: посвящение необходимо. Избранного нужно будет посвятить в охотники, задурить ему голову вашей чушью, чтобы он не захотел пойти к вампирам. Мне нужен правильный избранный! Может быть, и ему также пригодится ваша защита... Но только это посвящение невозможно. Я знаю детали вашего ритуала, мне рассказывали новички: на посвящении всегда присутствует Крас. Вообще, присутствие потомка Арденса - обязательное условие. Кроме того, посвящение всегда проводится у Источника - в вашем священном месте.
  - Не смейся. Вся Дона стоит на нашем Источнике.
  - Я не смеюсь. Третье, самое ужасное: перед посвящением кровь новичка проверяют! Бовенс объяснил, у Винсента брали кровь, когда он был избранным, и нашли в ней какие-то особые частицы, свидетельствующие о даре. Крас надеется найти избранного без участия вампира!
  - Этот метод поиска дара далёк от совершенства, - у конца лестницы Карл остановился. Внизу раскрошились две ступени. Он спрыгнул вниз и подал ей руку. Мира, едва скрыв предательскую довольную улыбку, спускаясь следом, вложила свою ладонь в его и больше уже не вынимала. Скоро мост Макты остался позади.
   - Всё равно. Как это сделать? Все три условия: Источник, потомок Арденса и проверка крови должны быть соблюдены. Чертовы ритуалы!
  - Во-первых, исключи проверку крови: она не влияет на ритуал. Кроме Источника есть и другое священное место: Кардинская церковь Микаэля и - как удачно! - о ней давно все забыли. Потомок Арденса - это чушь, выдуманная сто лет назад, чтобы покровители могли контролировать состав ордена и отсекать опасных и неугодных. Задача довольно проста. Вот только последствия посвящения избранного... могут быть ужасны.
   Карл тяжело вздохнул и замолчал. Мира заглянула охотнику в лицо и печально нахмурилась - оно опять было строгим и замкнутым, несмотря на вечную улыбку в уголках губ. Чужим.
  Мира хитро улыбнулась и сжала посильней его руку, привлекая внимание.
  - Интересно, Латэ догадывается, что кое-кто из его ближайшего окружения мне сочувствует? - весело спросила она и обезоруживающе улыбнулась.
  - Наверняка, это ему известно, - Карл опять вздохнул, но уже легко, и сам засмеялся. - Подозреваю, сегодня он нарочно подначил меня на визит к вампирше. Завтра же выведаю у него, так ли это!
  Смеясь, они повернули с Восточного проспекта, стрелой уходящего вверх, к вокзальной площади.
  
  
  
  Глава 16
  ЛАБИРИНТ
  
  - Не ходите к Нефандусу, леди Диос, - сказал незаметно подошедший Хиам. Лира только зябко повела плечами, выражая несогласие и упрямство. Замок окутала серая мокрая шаль осени. Гнилые листья под ногами мешались с грязью. Погода не располагала к долгим прогулкам. И, парадоксальным образом, именно поэтому Лира решила, что сейчас самое время... для небольшого путешествия. Владыка ничего не заподозрит, решит, что она просто захотела развеять осеннюю скуку.
  - Мне интересно, кого я встречу в лабиринте Кукловода.
  - Зачем испытывать судьбу? Если владыка узнает...
  - Он скажет: женское любопытство! - Лира засмеялась.
  - Что тебе на самом деле нужно от Нефандуса, бессмертная? -
  Собаки молодого вампира-хозяина подбежали, закружились у ног, не давая сделать ни шага. Лира окаменела лицом, но ответила прежнее:
  - Я давно не была в театре. Хочу развлечься. Не волнуйся за меня, я возьму Мирту.
   Хиам печально покачал головой и... сдался. Принёс фляжку стабилизированной крови. Лира вскочила на подведённую им лошадь.
  - Я только туда и обратно! - зачем-то заверила она вампира. Хиам улыбнулся и послал свою стаю вперед, указывая Лире дорогу:
  - Всё-таки я вас провожу.
  Обратиться к Нефандусу - этот ответ на все ее вопросы относительно дара и ритуала его уничтожения, нашелся быстро. О Нефандусе Лира узнала еще в ордене. Это был кукловод, когда-то служивший Дэви, но изгнанный. Он обитал в лесах у подножья гор, за северными пределами Короны. Там он построил дом и окружил его лабиринтом. Дэви же не решался наказать строптивца, ведь Нефандус был владельцем тысяч кукол - целой армии. Непредсказуемый безумец мог в мгновение смести всю вампирскую цитадель! Но он молчал, таился за стенами своего лабиринта... Нефандус не любил войну. Его забавой был театр. Он разыгрывал представления, в которых куклы были участниками и зрителями, а всех, забредавших в лабиринт, пугал сотнями чудовищных отражений себя. И всё-таки желающие посетить его дом находились: кроме кукольного театра Нефандус был также известен обширными сведенями о тридцати влиятельных Домах Карды и самой лучшей коллекцией сказок Карды. И не может быть, чтобы он не знал ничего про упоминавшиеся в них ритуалы...
  Дорога была долгой. К утру Лира покинула северные предместья Карды. День отдыхала под неярким осенним солнцем, а её более хрупкие спутники-звери прятались в укрытии. Вечером они снова вышли в путь.
  Потянулся мрачный осенний лес. Стая собак Хиама по-прежнему следовала за Лирой, а некоторые забегали вперёд Мирты - осматривали дорогу. Они действовали уверенно, чётко, и Лира почувствовала прилив сил.
  Лошадь шла медленно, ступала осторожно, будто плыла над землёй. Скоро встречу Лире перестали попадаться путники, исчезли вдали редкие огни деревень. Она приближалась к логову Кукловода и теперь то и дело озиралась. Во всех встреченных тварях: птицах, лесных зверях Лире мерещился неизвестный вампир-хозяин. Вот огромный чёрный ворон сорвался с ветки, тяжело махая широкими крыльями, поплыл над лесом к всё ещё далёким горам: несомненно, кукла Нефандуса. Лира не могла объяснить, откуда к ней пришла эта уверенность, но... Это был он! Впервые за сутки она разомкнула губы:
  - Ты можешь оставить меня, Хиам.
  Собаки сухо залаяли в ответ, а Мирта тронулась быстрой рысью и скоро сорвалась в галоп, ловко лавируя между сухих деревьев. Лира вцепилась в гриву лошади, не следя, куда та её везёт, думая лишь о том, как удержаться в седле. Справа и слева замелькали рыжие и чёрные пятна: собаки Хиама рассредоточились по лесу, но не отставали. В бешеной скачке прошло немало времени. Смертные звери давно выбились бы из сил, а лошадка пала, но эти были неутомимы. Лира постепенно осмелела и уже не цеплялась так за Мирту. Она следила за рыжими и чёрными пятнами в лесу.
  "Мне кажется, или их стало больше?"
  Опять же интуитивно она поняла: в стае появились новички, и эти новые звери принадлежат другому хозяину. Она не видела их движений, взгляда их тёмных глаз, они не принесли никакого иного запаха, и всё же ощущение чужого было. Другой хозяин. Нефандус, северный Кукловод!
  Куклы Нефандуса оттеснили зверей Хиама. Лира осталась с одной Миртой. Она прижалась к шее лошади, зашептала что-то успокаивающее: больше себе, чем всё такой же уверенной, холодной Мирте.
  Четвероногие твари Нефандуса приблизились. Теперь они неслись вровень с Миртой, покусывая лошадь за ноги. Несколько раз страшные челюсти полусобак-полуволков ухватили развевающееся платье Лиры.
  Лес заканчивался. Впереди посветлело: там было большое открытое пространство, залитое лунным светом. Мирта сбавила шаг и встала. Чужие звери вились у её ног. Лира спешилась.
  - Уходи теперь, - строго велела она Мирте. Лошадь скосила на хозяйку огромный тёмный глаз и фыркнула, как показалось, укоризненно.
  - Спасибо, - тогда виновато прошептала она и погладила её по щеке. Лира отправилась дальше в сопровождении зверей Нефандуса.
  Эти звери были совсем не похожи на собак Хиама. Для Хиама его твари были инструментом, и он не задавался целью поддерживать их неотличимыми от живых животных. Но не таков был Нефандус. Никто, кроме, пожалуй, чуткого к чужой Бездне carere morte, не заподозрил бы, что эти звери давно не живы. По сравнению со стаей Кукловода, звери Хиама были собранием музейных экспонатов - чучел.
  Собаки вели себя дружелюбно. Их хвосты реяли как флаги, они толкались влажными носами Лире в ладони, и той даже казалось, что от них исходит тепло, как от живых. Звери легонько подталкивали её, побуждая взойти на большой, поросший кустарником холм. Лира подчинилась.
  За холмом снова начиналось редколесье, а дальше высилась странная монолитная стена, не принадлежащая ландшафту и чуждая ему.
  "Лабиринт!"
  Стая брызнула с холма. Через мгновение звери были внизу, разноцветные пятна их спин замелькали меж деревьев. Лира коротко вздохнула и бросилась за ними. Но бежала всё же слишком медленно. Ноги путались в длинной юбке, с холма она чуть не полетела кувырком. Звери скрылись в лесу.
  "Постой!" - крикнула она последней, серой твари. Ноги запутались в юбке, и она рухнула ничком. Не успела подставить руки - и вот, всё лицо в сухих жёлтых иголках лиственницы. - Я не успеваю! Подожди!
  Нефандус не собирался ждать. Лира поднялась, охнув от боли в колене, а последняя тварь Кукловода уже скрылась. Остались только следы зверей на усыпанной хвоей лесной подстилке.
  Лира побежала. Она раскраснелась и разволновалась, но не могла уговорить себя идти тише. Лес закончился резко, словно оборвался. Стена лабиринта внезапно встала перед ней, и сердце испуганно ухнуло вниз.
  Лабиринт был не каменным. Обычный декоративный, только непомерно большой. Стена - высокий, аккуратно подстриженный кустарник. Над ним, едва не задевая крыльями, носились вороны. Лира попыталась просунуть руку сквозь ветки, чтобы определить толщину стены, и птицы сразу же снизились, с громким криком закружились над головой, больно дёргая за волосы: "Трогать нельзя!"
  - Хорошо, - пробормотала она. Отступила и двинулась вдоль стены в поисках входа.
  Зелёная стена тянулась и тянулась. У Лиры закралась мысль, что она ходит по кругу. Птицы кружили невысоко над ней, навевая нехорошие ассоциации с воронами на поле боя, ждущими смерти тяжелораненного. На землю спустилась ночь, и Лира начала уставать. Стена лабиринта слева словно выросла и закрывала полнеба. Она уже собиралась сдаться, когда Нефандус сжалился. Вереди открылся вход: красивый, ровный, с идеально вычерченной аркой вверху. Лира, не раздумывая, шагнула в него.
  Внутри было светло: на земле через каждые десять шагов были поставлены зажжённые лампады. Довольно широкий коридор уходил далеко вперёд.
  "Где здесь столько места для этого? Или это - первая иллюзия Нефандуса?"
  Через три лампады от Лиры появилась знакомая серая тварь. Лира не заметила, откуда пришёл зверь, казалось, он просто соткался из тьмы. Собака дружелюбно вильнула хвостом и мотнула головой: "Следуй за мной".
  Они шли долго, и Лира начала засыпать. Словно почувствовав её скуку, собака бросилась бежать. Лира последовала за ней. Сначала зверь бежал небыстро и, чтобы не терять его из виду, достаточно было просто идти быстрым шагом. Потом тварь ускорила бег, неестественно и страшно выгибая спину и выбрасывая лапы, и Лира побежала.
  Коридор по-прежнему шёл прямо. Что за чушь?
  Ещё две лампады. Коридор открылся большим открытым залом, не меньше оружейного зала Дэви. Здесь сиял свет и гуляли люди. Играла музыка. Поражённая Лира замерла на мгновение, затем вновь кинулась за зверем. Она чуть не сбила с ног какую-то даму, разбила одну прогуливавшуюся парочку. Но тварь упустила. Лира остановилась, напряжённо оглядываясь в поисках серого проводника. Она старалась не обращать внимания на гуляющих, не смотреть в их лица. Эти прекрасные мертвецы вызывали в ней ужас.
  Слева мелькнуло серое пятно, Лира бросилась за ним.
  Это было похоже на страшный сон: она бежала всё сужающимися коридорами за дразнящейся тварью и никак не могла догнать. Лёгкая музыка, звучавшая отовсюду, только усиливала её ужас. Впереди была уже не собака: спутник Лиры сменил обличье на человеческое: худой, маленький старик в серой накидке бежал с несвойственной его возрасту резвостью и хихикал.
  Наверное, можно было прекратить это безумие... Но Лира не могла. Она была бессильна проснуться. Странная игра Нефандуса захватила её. Она должна, должна, должна догнать и поймать того, кто впереди.
  Коридор шёл сужающимися кругами. Он закруглялся очень плавно, и бежать было легко. Поэтому, когда коридор внезапно сделал крутой поворот вправо, Лира не сумела остановиться и ударилась о стену листьев. Старик впереди снова захихикал... Мерзкий старик! Нефандус показал гостье язык и сменил обличье: старика поглотила тьма, и вместо него свой серый плащ взметнул крылом другой персонаж: девочка-подросток, высокая и худая, как Лира.
  Погоня продолжилась. Коридор теперь делал резкие углы, и Лира то и дело слепо тыкалась в стену. Она устала, спотыкалась на бегу и уронила несколько лампад.
  Коридор открылся новым залом, и в нём шла похоронная церемония. Музыкальное сопровождение, естественно, изменилось: тихая, навевающая грусть и заползающая в самую душу мелодия. Лира только раз глянула на открытый гроб и сразу же отвернулась. В гробу лежала опрятная старушка, и ей на мгновение показалось, что это бабушка.
  Нелепая и страшная погоня не кончалась. Нефандус менял обличья как перчатки: старуха, стая собак, крохотное дитя в светлом платьице, едва научившееся ходить, чёрная птица с жирно блестящими перьями... Менялась и экспозиция в залах: то великосветский приём, то вгоняющий тебя во тьму безумия детский праздник: веселье крохотных нарядных мёртвых кукол. Небо вверху зачернело, как оно чернеет только перед рассветом, и Лира совсем выбилась из сил.
  Ворон взмыл вверх и растаял в небе. Лира остановилась. Она проводила последнюю тварь злым взглядом и села у стены, устало уронив руки на колени. Она закрыла глаза, изображая крайнюю степень усталости, и Кукловод купился. Новая его тварь, треща крыльями, бесстрашно подлетела к самому лицу Лиры, и та мгновенно очнулась, протянула руку ухватить новую птицу.
  Птичка увернулась, но отлетела недалеко. Она была совсем маленькая. Серая, с яркой полоской на голове.
  "Королёк" - вот как она называется..."
  Лира поднялась, попыталась поймать королька. Птичка дразнилась, не давалась в руки. Она вспорхнула на стену и поглядела оттуда бусинами глаз, потом нырнула вниз и скрылась в новом повороте коридора. Лира кинулась за ней. Птичка летела невысоко - протяни руку и схвати. Лира запнулась о лампаду, та разбилась, и позади вспыхнул пожар. Лира не обратила на это внимания: её важно было достать птицу. Поворот, ещё один... Прыжок. Вытянувшись вперёд как змея, девушка, наконец, схватила королька. Тварь затрепыхалась в кулаке, Лира сжала пальцы посильнее и... раздавила птичку.
  - О-ох!
  Её затошнило от отвращения. Она разжала кулак, отбросила то, что было там, подальше и долго судорожно тёрла руки носовым платком. Крови, к счастью, не было. От птички осталась пыль и перья.
  - Либитина всё шутит, - дрожащим голосом сказала Лира темноте, не заметив, как от мужской ипостаси Кукловода перешла к женской. - Ха-ха. Я удивлена, поражена, восхищена. Я аплодирую! - Она замолчала.
  Музыка изменилась. Неведомо откуда полилась знакомая, жившая на задворках памяти мелодия: старая колыбельная, которую так любят петь в Карде и в Доне. В стене прямо перед Лирой открылся длинный тоннель. В конце его был свет - неровный неяркий тёплый свет открытого пламени нескольких свечей. там, впереди, была гостиная: богато обставленная гостиная великосветского дома. Стены, обитые шёлком, мягкий ковёр на полу. Красными отсветами очага поблёскивали мечи, арбалеты, развешанные на дальней стене и занимавшие её от пола до потолка. Знакомое оружие охотников.
  В комнате были двое. Лира увидела эту пару издалека и, пока шла тоннелем, её сердце гулко ухало в пустом теле, грозя разрушить его изнутри. Это были знакомые фигуры! Мужчина лет тридцати сидел на диване, повернувшись к Лире в профиль. Его рубашка была расстёгнула и спущена с одного плеча. Рыжеволосая женщина склонялась над ним и нежными движениями втирала в больное плечо душистую мазь.
  Лира замерла на пороге гостиной, боясь спугнуть видение из далёкого детства: родители возвратились из рейда. Папа опять потянул плечо, и мама взяла свою волшебную болеутоляющую мазь. Травяной и свежий запах снадобья опять, как в детстве, дурманил Лиру. Ей казалось, она снова, таясь, заглядывает в гостиную в старом родительском доме. Даже бледный свет наступающего утра за окнами был тем же самым. Звенела знакомая песня-колыбельная...
  Лира глубоко вздохнула и приказала сердцу успокоиться. Потом она отвернулась от родителей.
  - Ты немного проштрафился, Нефандус! - крикнула она в темноту тоннеля. - Да, мои родители были убиты, их тела до сих пор не найдены, не похоронены... но напрасно ты думал обмануть меня этими... этими... куклами! Они не похожи на моих родителей. Что мама всё прячет лицо за волосами? Почему папа не повернётся к дочери? Кстати, мама никогда не пела эту колыбельную. Она сама сочиняла песенки для меня... И оружие охотников в нашем доме не вешали на стену пылиться: мечи и арбалеты нам постоянно были нужны, надеюсь, ты понимаешь, зачем. Кстати о доме: мы никогда не жили так богато. Отец все лишние деньги возвращал в виде пожертвований обратно в орден! Так что ты немного проштрафился, Нефандус. И хорошо! Будь это мои мама и папа, я бы достала тебя из-под земли, я бы отыскала тебя на краю света, я бы выцарапала тебе глаза и открутила голову! Я бы разорвала тебя на части одними руками за то, что ты посмел сделать с ними!
   Нефандус молчал. Свет потух, и за одно мгновение темноты и тишины сцена вместе с куклами была убрана. Стены камеры, в которой она помещалась, сдвинулись, став продолжением коридора, в котором стояла Лира.
  В конце удлинившегося тоннеля вновь вспыхнул свет - на этот раз яркий, безжалостный, как свет солнца. Лира, заслонив глаза козырьком ладони, сумрачно поглядела туда: "Чем ещё думает напугать её Кукловод?"
  Три человеческие фигуры зачернели в светлом конце коридора: две мужские и одна женская. Неестественно высокие и тонкие поначалу, ступая к девушке, они словно обретали плоть. Скоро Лира различила, что это - пожилой мужчина, юноша и девушка, все в зимней одежде. За плечом пожилого виднелся разложенный арбалет, девушка прятала руки в маленькой муфте, юноша, скрестив худые руки на груди, неотрывно глядел на Лиру, и предательница, не видя этого взгляда, чувствовала, как он пронзает её копьём. В руке юноши серебром сверкал маленький кинжал.
  Самое страшное Нефандус приберёг напоследок. Он знал, как заставить Лиру вопить от ужаса: показать охотнице погибших из-за её предательства в Призрачном парке. Эта была старая её вина: давняя-давняя, из какой-то прошлой жизни, спрятанная от всех и в первую очередь от себя.
  Фигуры приближались, и Лира не выдержала. Она бросилась бежать - прочь, прочь! Дорога услужливо бросалась под ноги. Коридор распрямился - больше никаких поворотов и зигзагов! Она пулей вылетела из лабиринта через пару минут, не успев задохнуться от безумного бега, и, не помня себя, стала продираться сквозь лесочек. Скоро платье зацепилось за сук и остановило её. Лира опустилась на мягкую, усыпанную хвой тропинку и закрыла лицо руками. Её била нервная дрожь.
  Наступило утро. Небо нехотя посветлело, остановившись на тускло-сером. Скоро заморосил дождик. Лира поднялась и побрела вглубь леса. Она проползла под шатёр нижних веток ели и легла на мягкую землю, подтянула колени к животу.
  Она ждала, когда наступит отрезвление и события в лабиринте покажутся страшным сном. Но сцены прошедшей погони были всё также реальны. А фигуры родителей и те трое, идущие к ней по коридору, до сих пор стояли перед глазами.
  "Чушь! Это были не мои родители. И те трое тоже вряд ли те самые люди, что были в Призрачном парке. Если бы ты подождала еще минутку, чтобы они подошли ближе, стали бы различимы их лица, и ты бы посмеялась над Нефандусом!"
  Лира попыталась улыбнуться, но не вышло. Что-то подсказывало ей: не засмеялась бы! А если, не дай боже, кто-то из трёх, пусть только один, оказался бы тем самым?!
  "Я бы, конечно, не умерла. Но мне было бы очень, очень плохо!"
  Вечером её отыскала стая Хиама. Лира выбралась из-под мокрых веток и немного поласкала собачек. После тварей Нефандуса эти звери казались эталоном того, как должны выглядеть вампирские куклы. Нет, не надо полного сходства с живым! Это так... извращённо. Куклы - инструмент и должны быть только им, всё иное - излишество и говорит о сумасшествии хозяина.
  "А ведь Нефандус должен часто бывать на кладбищах, - пришла мысль. - Может, поискать его там? Куклу может создать только сам хозяин, никто из carere morte не способен передать своё проклятие через куклу, иными словами, куклы не умеют обращать. Значит, на кладбище за новым телом-одеждой он является сам, либо посылает слугу, который несёт покойника к кукловоду. Можно поймать самого Нефандуса или проследить за рабом до логова хозяина..."
  Лира обдумала этот вариант. Что это так настойчиво, неотвязно крутится в голове? "Говорят, Нефандус - вампир-калека. Он никогда не покидает своего убежища..." - откуда к ней пришло это? Подсказка Бездны?
  "Нет же, так говорили в ордене!" - ей почему-то стало очень не по себе. Орден... Этот Кукловод разбудил слишком много старых воспоминаний!
  "Хорошо, если сам он на кладбище не явится, придёт его раб. Можно проследить за ним... - она перебила себя. - Ага, как же! Тебя заклюют птицы, тебя загрызут звери, не успеешь ты и шагу ступить в лабиринт! Кроме того, ты могла заметить, узор лабиринта непостоянен: его стены двигаются, коридоры меняют направление. Он - как детская игра в кубики, куклы-подручные переставляют куски стен, направляя твой путь. А ты не замечала их, потому что они мертвецы! Куклы в крылатой тени могут быть совсем незаметны ночью! Недаром в ордене их зовут людьми-невидимками... -
  Лира выпрямилась и замерла, забыв о вьющейся у ног стае Хиама.
  "Орден, охотники... Вот же оно! Зачем ей красться по лабиринту, как carere morte, дитя ночи? Она охотница, защита, полученная от родителей, останется с ней навечно. И она пойдёт к Кукловоду днём, смело, не страшась призраков, прокладывая себе путь серебряным мечом!"
  Лира склонилась к вожаку стаи, притянула лохматую голову к себе, быстро зашептала на ухо:
   - Хиам, принеси мне оружие охотников из замка Дэви. Пожалуйста! Оно мне нужно к завтрашнему полудню. Успеешь?
  Зверь кивнул два раза: странно человеческие движения, и Лира успокоилась. Она позволила стае проводить себя до убежища под ветвями ели и почти сразу же провалилась в сон.
  Солнце начало свой путь к горизонту, когда Лира вновь отправилась к лабиринту. С мечом, маленьким арбалетом и колчаном с десятком стрел - настоящая охотница! И сейчас стена - переплетение ветвей показалась маленькой и совсем не страшной: всего в полтора человеческих роста. Никаких тварей-соглядатаев поблизости не наблюдалось. Лира прошла немного вдоль стены. Никакого входа ожидаемо не открылось.
  - Ладно, - сказала она блёклому осеннем небу. - Я иду.
  Она нашла крепкие ветви, за которые можно было ухватиться, полезла наверх. Залезть оказалось непросто. Арбалет на время подъёма пришлось взять в зубы, он цеплялся за стену и злил Лиру. Наконец она забралась наверх и уселась. Сухие ветки пружинили, не ломались. Осмелев, Лира попыталась приподняться, заглянуть подальше в лабиринт, и стена под ней протестующе затрещала. Лира приникла к стене и замерла. Пришлось удовольствоваться открывшимся видом.
  Отсюда было видно несколько пустых коридоров и одну большую четырёхугольную поляну вдалеке. За ней ряды стен сливались в сплошную чёрную полосу. Дом Нефандуса возвышался на горизонте - необычный дом, похожий на многоглавого дракона.
  - Ладно, - снова сказала Лира небу. - Я спускаюсь.
  Оказавшись в первом коридоре, она недолго постояла в раздумьях: искать ли двери или снова лезть наверх? Скоро решение пришло к ней. Злорадно усмехнувшись, Лира достала меч из перевязи и принялась крушить внутреннюю стену.
   Она продралась сквозь одну стену, потом проделала дыру во второй. Никто не мешал ей. Скоро Лира добралась до поляны и здесь устроила обед.
  Стабилизированная кровь из фляжки неожиданно показалась отвратительной. Она едва сделала несколько глотков, потом оторвала маленькую сухую веточку и пожевала её, чтобы горечью заглушить мерзкий привкус во рту. Может, так на вампиршу подействовал образ охотницы, который пришлось примерить? Скоро Лира утёрла губы и поднялась. Она прорубила путь в стене и нахмурилась: дыра получилась чёрной, как пропасть. В новом коридоре не было света. Все же она пробралась туда и остановилась, теперь надолго. Вокруг было темно, хоть глаз выколи. Лабиринт был накрыт чем-то сверху. Лира вскарабкалась по невидимой стене и коснулась потолка. Он был сшит из толстой дублёной шкуры какого-то зверя.
  - Хм-м, - сказала охотница темноте и спрыгнула.
  Эта темнота начинала пугать Лиру. Она была... не пустой. Здесь, невидимые, сновали куклы Нефандуса. Вот птица пролетела над головой, зацепила несколько волосков, и она вскрикнула, от испуга очень громко. Крик унёсся далеко вперёд и затух.
  Лира вскинула арбалет, выстрелила в потолок. Стрела пробила в нём дыру, и коридор разделила пополам тонкая нить света. Впрочем, помогала она мало: тьма была сильнее.
  Лира бросилась вперёд по коридору Скоро навстречу полезли твари, и она рассекала их мечом.
  "Нужно было взять сюда огонь!" - зло подумала она.
  Куклы Нефандуса лились из глубин лабиринта нескончаемым потоком, но никому не удавалось хотя бы коснуться охотницы: их сейчас же отшвыривала защита. И постепенно Нефандус начал сдаваться. Теперь его твари больше огрызались, чем наступали. Лира размеренно и уверенно продвигалась вперёд. Она сумела сбить из арбалета двух птиц, правда, справедливости ради стоит отметить, на бесплодные попытки стрел израсходовала в два раза больше... её меч почернел и истончился от проклятой крови carere morte.
  Но Нефандус бежал! И, уходя, он не успевал затворять проходы. Она гнала Кукловода прямо в логово!
  Лабиринт закончился внезапно: только что был надоевший коридор и чёрные тени кукол, и вдруг волна тварей отхлынула и всосалась в узкий подземный тоннель, а из освободившегося конца коридора хлынул свет, будто кто-то распахнул там дверь. Впереди было большое открытое пространство. Лира стояла перед домом Кукловода.
  Дом был необычен, как и его хозяин. Он имел форму креста или буквы "Х": четыре квадратных здания по краям, к которым подходили четыре выхода из лабиринта, и одно в центре. Вокруг была чисто выметенная голая, без единой травинки, земляная площадка. Здания были раскрашены во все цвета радуги, вблизи жилище Нефандуса напоминало уже не чудовищного дракона, а огромную конфету. Лира стояла напротив здания изукрашенного дугами и кругами, соседствующее справа щетинилось углами и острыми как иглы линиями, слева - гипнотизировало разноцветными спиралями.
  Лира нащупала в футляре стрелу и зарядила арбалет, осторожно приблизилась ко входу в ближайшее здание. Этот вход словно принадлежал театру: колоннада, массивные каменные ступени и огромная ручка с кольцом. Кукол поблизости не было, но охотница была уверена: полчища их поджидают её в тёмных глубинах дома Кукловода. Всё же, не потеряв уверенности, она потянула тяжёлую дверь на себя.
  Хлам декораций, реквизита и костюмов. Кукловоду не было дела до охотницы. Его куклы носились по дому, таскали реквизит, латали костюмы, примеряли парики. Они готовились к представлению, вот только зрителем была не Лира. К охотнице Нефандус утратил интерес.
  Это было... обидно! Лира шла вглубь здания, и никто не препятствовал ей. А она, разгоряченная битвой, всё никак не могла успокоить сердце. Оно стучало и требовало ещё зрелища, ещё тёмных коридоров и тёмных тварей, которых надо разить мечом!
  Скоро она в нерешительности остановилась: перед ней было два коридора, и Лира не знала, какой путь предпочесть. Один коридор уводил направо, другой шёл прямо и, поразмыслив, Лира предпочла его. Она предполагала, что Кукловод таится в центральном здании - как паук в центре паутины. Значит, ей нужно идти всё время прямо.
   Коридор оказался очень тесным. Полный человек не протиснулся бы в нём. Лира терпела, хотя меч больно вдавился рукоятью в бедро. Скоро она различила впереди дверь и два зажжённых светильника в стенах. Недолго думая, Лира сняла одну лампаду с подставки. Сейчас же дверь перед ней распахнулась.
  Она была в логове Кукловода. Центром паутины Нефандуса оказалась небольшая зала почти без обстановки, скупо освещаемая одной лампадой. Хозяин поднялся навстречу девушке, приветствуя. Точнее, его следовало называть Либитиной: это была женщина. Очень высокая, с чудесными чёрными прямыми волосами, спускающимися ниже талии, лицо было лицом богини. "Старая красота, - почему-то подумала Лира. - Как с древней фрески, как тысячелетняя статуя..."
  В зале находились ещё люди, вернее, куклы, но женщина-богиня была главной. Многочисленные тени, жмущиеся к стенам, были марионетками. Человек, отворившись Лире, отступил в сторону, но, прежде чем он скрылся в темноте, она разглядела его. Усталый, согбенный старик... - может, он - Нефандус?
  - Дочь охотников, - завораживающий голос Либитины заполнил залу. - Ты оказалась упряма. Что тебе нужно от меня?
  - Мне нужно знать всё об уничтожении дара.
  Лира ожидала, что богиня засмеётся, но женщина молчала. Её худая фигура была скрыта тёмными бесформенными одеяниями, и Лире привиделось, что ткань платья Либитины зашевелилась, словно кто-то юркий, маленький прополз в ногах богини.
  - Только-то? Почему же ты не спросишь это у своих, дочь охотников?
  - Дочь охотников? Меня давно не зовут так, - Лира сделала долгую паузу. - Владыка зовёт меня... Глашатай Бездны! Хочешь знать волю Бездны, Кукловод? Хочешь увидеть мир Её глазами? Дай мне сведения о ритуале!
  Либитина задумалась. Она уселась в высокое, невидимое в темноте кресло, одеяние у её ног снова зашевелилось, и Лира вздрогнула от отвращения: там, несомненно, ползало какое-то существо. Очертания фигуры проступали под тонкой тканью, и фигура эта была невообразимо уродлива. Словно смятый бумажный человечек... - смерть так поиграла с этим телом или существо было уродливо с рождения? Тварь двигалась как-то коротко, рвано, дёргано. Один раз она тихо застонала.
  - Ритуал? Так мало? Ради старинного химического чудодейства ты прошла весь лабиринт, вынесла ночные пытки? Не верю, Лира. Тебя гнало любопытство. Так получай же... - богиня прищурилась. - Ты задумывалась, откуда пришла твоя защита, Диос? Не приходила в голову мысль, что сотни лет назад твой предок породнился с Арденсом, создателем вампиров?
  - Первый из Диосов поклялся, что все его потомки отдадут жизнь борьбе с carere morte. Моя защита - подарок этого фанатика. Придумай сплетню повеселее! А лучше расскажи про ритуал...
  - Ритуал прост. Солнце, Луна, Утренняя Звезда, - скучно сказала женщина. - Проведи их по десяти ступеням, очисти и дай выпить раствор смертному, обладающему даром. Но помни: он должен сам принять снадобье из твоих рук.
  - И всё? - Лира угрожающе качнула рукой с лампадой. - Учти, если ты врёшь, я сожгу всё в этой комнате и...
  - Меня зовут Либитиной, богиней мёртвых. Боги не лгут девочка, тем более, боги смерти. - женщина взмахнула рукой, и из темноты выдвинулась фигура: знакомый старик. Он держал в руках свиток.
  - Возьми, здесь все подробности, - богине было скучно.
  - Благодарю, - Лира положила свиток в футляр для стрел и неловко поклонилась. - Владычица... Теперь спрашивай у Бездны, что хочешь. Загляни в Её глаза.
  - Меня пугает твоя Бездна, Лира Диос, - брюзгливо, словно речь шла о каком-нибудь мохноногом пауке, сказала Либитина. - Глядись сама в это зеркало! Материальный мир даёт те же ответы, что и Она. Я помогаю тебе лишь потому, что это навредит Дэви. -
  Глаза богини полыхнули ненавистью. Существо, ползавшее в её ногах, высунуло голову. Лира не удержалась от вскрика, но не от ужаса - от неожиданности: голова существа не была уродлива, как тело. Это была головка юной прекрасной девушки, круглолицей и румяной. Её кожа была фарфоровой белизны, совсем как у Лиры, волосы медно блестели. Заметив взгляд охотницы, девушка улыбнулась, показав маленькие острые клыки, и вновь скрылась в складках одеяния Либитины.
  "Чёрт! Кукловод всё дурачит меня! "Калека", - говорили в ордене... Калека - вот же она, Либитина! А богиня - лишь маска... последняя маска!"
  - Почему ты так обижена на владыку? - торопливо спросила охотница, тихонько приготавливая арбалет.
  - Он был недоволен мной... - взгляд женщины затуманился, и Лира испугалась, что она сейчас разразится слезами.
  - Значит, я для тебя орудие мести?
   - Да, - богиня откинула голову на спинку кресла и совсем скрылась в темноте. Тварь у её ног также затаилась, грустя. - Однажды они все выстрелят, мои орудия! И сын Дэви, отданный в чужую семью, считающийся умершим в младенчестве... И Калькары, ходившие ко мне втайне друг от друга, ведомые одной местью... И Митто, жаждущий и боящийся трона владыки... И ты, дочь охотников, покорённая, но не покорившаяся...
  Лира быстро вскинула арбалет. Выстрелила. Стрела пробила одеяние женщины и пригвоздила голову истинной Либитины к трону. Вздох пронёсся по залу и оборвался. Тени стекли по стенам: то куклы Нефандуса мешками сползли на пол. Лира подскочила к трону и яростно принялась рубить мечом одеяние высокой женщины, словно задремавшей в кресле. Откинуть ткань в сторону, достать существо на свет она побоялась. Наконец голова медноволосой красавицы выкатилась из-под платья к её ногам, и Лира остановилась, тяжело дыша.
  "Ну, вот и всё. Великого Кукловода Севера больше нет".
  Она разбила лампаду и швырнула её к подножию трона. Огонь тронул одеяние богини и ярко вспыхнул. Скоро пылал весь трон. Потянуло удушливым дымом, и Лира бросилась в коридор. Она не помнила, как выбиралась из лабиринта. Только заметила, что обратная дорога словно бы оказалась короче. Лира шла, не оглядываясь. Она очнулась в знакомом лесочке. Лохматый зверь Хиама тыкался носом в безвольно повисшую руку с пустым арбалетом.
  - Хиам, - пробормотала Лира. - Я видела его. Кукловода...
  Она опустилась на колени, погладила собаку, заглянула в её пустые, бездонные глаза и успокоение пришло к ней.
  - Я победила его, Хиам. Нефандуса больше нет.
  Собака странно дёрнула головой, указывая носом на лабиринт. Лира обернулась.
  Лабиринт виднелся из-за редких тощих деревьев леса. В быстро сгущавшихся сумерках знакомые твари Нефандуса стояли на страже у стены, знакомые чёрные птицы кружили в небе.
  - Что?! - изумилась Лира. Спохватившись, она достала свиток и развернула его. Это был список с записей Атера, очень старый, написанный от руки мелким убористым почерком. Sol, Luna,Venus, десять ступеней... Нефандус не обманул, это был тот самый ритуал.
  - Либитина всё шутит, - пробормотала Лира и залилась беззвучным смехом.
  
  
  
  Глава 17
  "ОХОТНИК И ЖЕРТВА"
  
  Академия не спала. Двери центрального входа хлопали, не переставая. На перекрёстке улиц выстроилась вереница экипажей. Жёлтые квадраты окон протянулись огненной змеёй через весь второй этаж. Даже в вечной темноте мрачного парка за зданием Первой Королевской сияли звёздочки фонарей.
  Сегодня был большой праздник - посвящение в студенты. В восемь вечера - час первой стражи охотников, начался бал, и Мира, с последним ударом часов зашедшая в вестибюль, остановилась, раздумывая, куда пойти? Направо, в крыло Академии - шумное, весёлое, живое, или налево, в крыло ордена, сегодня как-то совсем неестественно строгое и тихое.
  Выбор был сложным, ведь сегодня вампирше предстояло пройти главное испытание перед вступлением в орден - уничтожение carere morte. Она согласилась, когда Латэ велел ей присоединиться к группе в рейде, но при этом помрачнела лицом. Убийство себе подобного... - согласившись стать охотником, она понимала, что это будет обыденной частью её новой реальности, но не ожидала, что этого потребуют так скоро. Впрочем, внутренне Мира была готова вонзить серебряный кинжал в сердце проклятого по приказу ордена, лишь бы это помогло ей хоть чуть-чуть приблизиться к цели... - и за это равнодушие она ненавидела себя.
  Вздохнув, она повернула в крыло ордена. Чеканя шаг, спустилась в арсенал и даже сумела изобразить улыбку, отворяя дверь.
  Ей навстречу никто не обернулся. Охотники были слишком увлечены разговорами. Толика веселья просочилась и во второй, тайный мир Академии: то и дело какая-нибудь из собравшихся групп взрывалась хохотом. Мира неслышно скользнула к стойке с мечами, улыбка уже сползла с её губ. Шуточки охотников, вернувшихся из удачного рейда, сегодня больнее обычного кололи её.
  Скоро её заметили. Подошёл Даниэль Гесси - молодой человек, носящий пенсне со сноровкой опытного преподавателя Академии. Его Латэ назначил Мире в наставники на время испытания. Он же, по словам Карла, должен был скоро возглавить группу поиска дара. Мира присматривалась к нему. Этого невысокого шатена с такой же, как у всех Гесси, ямочкой на подбородке и тонким острым носом предстоит обманывать ближайшие несколько лет поисков! Даниэль же держался приветливо, хотя и очень, очень холодно.
  - Леди Вако, хорошо, что вы не побоялись выйти засветло, - сдержанно похвалил он. - Но я вас огорчу. Поступило срочное сообщение из Пенны, и мне нужно быть там. Сегодня вы пойдёте в рейд во вторую стражу, с полуночи. С группой Конора.
  - Доминика?
  - Нет, Валерия, - недружелюбно хмыкнул незаметно подошедший Доминик и сейчас же скомандовал. - Возьми арбалет с колчаном. И набери воды...
  - Я не умею обращаться с арбалетом.
  - До сих пор? - ехидно заметил Доминик. За годы словно бы принявший Миру, свыкшийся с необходимостью тренировок с carere morte, сегодня он был сам не свой. Он был резок, совсем как в первый год. Охотник не мог простить вампирше грядущего посвящения в орден.
  - Тогда ваш рейд отменяется. Сначала научитесь стрелять из арбалета, - отстранённо велел Гесси. - Вы должны владеть всеми видами оружия...
  - После посвящения.
  Гесси хотел было возразить, Доминик остановил его:
   - Оставь, Даниель. Она обойдётся кинжалом.
  - Ну и отлично! - Мира нарочно оскалилась, зная, как ненавидят охотники вампирскую улыбку. - Кинжал честнее. Не хотела бы стрелять carere morte в спину, как вы...
  Она развернулась и всё тем же чётким шагом отправилась к столу с кинжалами. Каблуки стучали громко, ещё громче билось разобиженное сердце, и всё же она расслышала последние слова Доминика:
  - Мы слышим рассуждения о честности нашей охоты от carere morte!
  Мира выбрала кинжал: небольшой и очень острый и хорошенькие ножны с узором, прежде принадлежавшие какой-то девушке. Спрятав оружие за корсаж платья, она вспомнила об указании Даниэля взять воду из Источника, и нерешительно приблизилась к бочонку.
  Он был полон почти до краёв, и Мира сразу боязливо отступила на шаг. Позади раздался смешок, и она затравленно обернулась. Но смеялись не над ней.
  "Посмотрела бы я на вас, будь в этом бочонке серная кислота!"
  Она приготовила широкогорлый хрустальный пузырёк: сняла притёртую пробку и поставила его на стол у бочонка, подальше от себя. Потом Мира осмотрела руки. Перчатки были неподходящие: тонкие, легко промокающие. Мира сняла их и, привстав на цыпочки, зачерпнула из бочонка специальным ковшиком. Осталось налить до краёв пузырёк, но она разволновалась. Рука, державшая ковш, задрожала, и вода перелилась через край. Мире показалось, она вот-вот лизнёт пальцы... Она отскочила от стола, выпустила ковш. Тот упал в бочонок, глухо булькнув.
  Теперь на неё посмотрели все, Мира же зло уставилась в единственный пустой угол арсенала.
   - Дурацкий день! Самый дурацкий в жизни! - прошептала она.
  - Позволь тебе помочь, - сказал знакомый голос. Мира обернулась. Конечно же, это Карл уже шёл к ней через весь зал. Мира отступила в сторону и равнодушно ждала, когда охотник выудит из бочонка оброненный ею ковш.
  - Что, воду теперь придётся менять? - полюбопытствовала она.
  - Её и так меняют каждую стражу, - Карл наполнил пузырёк и сейчас же закупорил его. Мира протянула руку за водой, но охотник остановил её. - Постой. Пузырёк я отдам главе твоей группы, и ты возьмёшь его перед самым ритуалом. Кто вообще послал тебя взять отсюда воду? Для тебя она опасна!
  Она опять не удержадась от ехидного оскала:
  - Я могла бы, конечно, набрать воду и из лужи, но вместо этого решила пощекотать себе нервы! Что за глупый вопрос, охотник? Я готовлюсь к своему первому рейду, экипируюсь...
  - Да, я вижу. Кинжал за корсажем, как у вампирки-дикарки.
  Мира вспыхнула, но кинжал достала.
  - Признайся честно, вы же получаете наслаждение от убийства вампира, - едко заметила она. - Это, наверное, здорово возбуждает - всадить кинжал в грудь юной дикарки? Я не успела договорить Доминику только что. Вампиры честнее: они убивают из-за голода, а охотники...
  Это была их первая встреча с охотником с той ночи, когда Карл пообещал вампирше помощь. Сейчас Мира изводила его подколками, злилась на себя за это, но продолжала. То, что она так легко доверилась смертному, недавнему врагу, обескураживало её. Неужели она настолько ослабела, поглупела? "Доверие - предательство - крах", - напомнила она себе цепочку, приведшую семь лет назад к Призрачному парку. Здесь есть загадка, в отношении Карла к ней. Может быть, новая цепочка тянется к Латэ?
  - Не говори чуши, - охотник опять сделался чужим. - Дара, - обратился он к девушке, зашедшей в арсенал. - Помоги Мире одеться.
  Дара ловко затянула на талии вампирши ремень. Охотница не забыла при этом заботливо поинтересоваться, не слишком ли туго. Потом Меренс приладила к ремню ножны с кинжалом и вложила пять пузырьков с водой из Источника в специальные кармашки.
  - Накидку возьмёшь на выходе, - бросила она в заключении.
  - А пузырьки не разобьются? - тихонько спросила Мира.
  - Ну... Ты же от этого не умрёшь, - безразлично заметила Дара.
  Скоро стало веселее. Подошла группа новичков, недавно закончивших тренировки с Мирой и обожающих "маленькую вампиршу". Ушёл холодноглазый Даниэль Гесси, Доминик задремал в архиве, не успев наказать Мире до полуночи попрактиковаться в обращении с арбалетом. Потом прибежала Диана, в бальном платье и перчатках, с искусственными цветами в волосах, скрывающими слишком короткие волосы. Охотница собралась на бал Академии и ''мечтала затащить'' туда Миру.
  - Вы всё-таки плохо представляете себе вампиров, - Мира оседлала любимую тему. - Вы мало знаете, ещё меньше понимаете. Кого вы ловите в Доне? Только молодых дикарей. Владыка не причисляет их к Бессмертным. Против взрослого carere morte, хотя бы как я, в действительности выйдет мало кто из вас. И вы всё равно будете обречены на неудачу. Вампирам, отметившим тридцатилетие, шуточки ордена не страшны. Это правило, и исключений из него я, пожалуй, не припомню.
  - Ты считаешь, тридцатилетнего опыта достаточно, чтобы избегать всех ловушек ордена? - заметил Карл. Он почти не принимал участия в разговоре и часто покидал арсенал: уходил то на встречу с Латэ, то с Бовенсом. Мира чувствовала: его держит в арсенале только... она. Охотник беспокоится, как вампирша покажет себя в первом рейде. - Интересно. А следующий критический возраст?
  - Сто лет.
  - Грызня за право войти в число старейших? - Карл улыбался. Не простив ей замечаний об особенностях охоты вампиров и служителей ордена, он также старался поддеть её словом. Мира не осталась в долгу.
  - Да. Грызня... - с удовольствием повторила она, - примерно, как у вас за пост главы.
  - Не угадала. Бремя ответственности за орден слишком тяжело. Охотники избегают его и не стремятся заполучить власть. А ты слышала про средний срок жизни бессмертных?
  - Это уж слишком, - пробормотала Диана.
  Мира не повела бровью:
  - Нашу вечность не измерить!
  - Триста лет. Дальше - помрачение рассудка, подобное старческому слабоумию. Человеческое тело не приспособлено к вечности, что бы вы себе ни воображали.
  - Печально! - огорчилась Диана.
  - Калькары и Дэви уже старше этого возраста, - нахмурилась Мира.
  - Калькары - да, а Дэви ещё нет, владыка вампиров только приближается к нему.
  - В любом случае, это в восемь раз больше среднего срока жизни смертных.
  Карл покорно развёл руками, соглашаясь, и отступил. Диана успокоено вздохнула:
  - Если вы не прекратите ссориться, мы начнём делать ставки, кто победит в вашей грызне. Но лучше я разведу вас. Мира, давай, я все же проведу тебя на бал?
  - А платье, причёска?
  - Мы с Анной что-нибудь придумаем...
  - Вампирша на самом безопасном балу Доны! - шутливо возмутился кто-то. Мира мечтательно улыбнулась.
  - Вы в Академии совсем не умеете веселиться! Знаете ли вы, что carere morte творят на менее безопасных балах Доны? Ещё двадцать лет назад... - она закрыла глаза и тихонько напела мелодию танца. - Знаете "Солнце и Луну"? - Вампирский танец! В Карде его называют "Охотник и жертва". Да, его любят carere morte! В нём недаром так затянуты некоторые паузы: за их время расторопный carere morte успевает полакомиться кровью партнёра, не выходя из круга. А если танцевать со сменой партнёров...
  - Можно попробовать многих, - ляпнул Тони.
  - Совершенно верно. Из тебя бы получился расторопный carere morte!
  - И это говорит наша новая кандидатка! - Карл, уже собравшийся вновь уйти, опять не удержался от замечания. Он скорым шагом возвратился к ним. - "Солнце и Луна?" Не верю! Покажи.
  Мира с удовольствием приняла и этот вызов. Она чувствовла - ее несет черная волна злости. О первую же скалу - спор, волна разлетится морем слез, окончательно топя рассудок... но момент, когда можно было успокоиться и развеять эту злость, прошел давным-давно. Не в эту ночь, в ту, когда вампирша пошла на предательство своей сути, согласившись помогать охотникам.
  Охотники расступились, но танцевать в кругу Карл и Мира не захотели. Он увёл её подальше, за стойки с мечами.
  - Ну, что это за загадочное па в танце? - спросил Карл. Мира хитро прищурилась:
  - Начнём с третьей части.
  Без грохочущей музыки оркестра, в полутёмном, гулко-пустом зале, провожаемые взглядами десятка людей, они, тем не менее, увлеклись. Это был не танец, а поединок. Зачем Мира выбрала ураганную третью часть? Быстрая смена движений, повороты... Она убегала вперёд, заманивая, дразня, партнёр догонял её. Оказалось, охотник неплохо танцует, правда, без изящества, отличающего человека, которому это умение прививали с детства. Мира решила, что на любом балу быстро заскучала бы с ним. Но, в то же время, он вел ее так спокойно, плавно, подстраховывая ее движения, оберегая от падения, что танцевать было чрезвычайно комфортно, не задумываясь о сложности очередной поддержки, и хотелось, чтобы этот танец не кончался.
  Мира зачем-то вспомнила своих любовников - Алана, Гектора... Они были вампирами. Мыслей о союзе со смертным у нее никогда не было: вампирша знала, что быстро истощит любого смертного. Но если он будет охотником? Защита убережет его от истощения, пока она будет согреваться в его объятиях. А извечная обоюдная ненависть детей ночи и воинов света придаст дразнящий острый привкус таким отношениям...
  - Чем же в танце наносится удар? - спросил Карл, когда их руки на миг сплелись. - Кинжал или игла? А партнёр не испугается?
  Мира вздрогнула, возвращаясь в реальность, и вспомнив, о чем только что думала, почувствовала, что щеки заливаеет кипящей краской румянец стыда:
  - Партнёр под чарами и не почувствует боли. -
  Она взлетела на последнюю поддержку, а когда охотник вновь опустил её на землю, задержала руку на его плече. Дождавшись воображаемой паузы в музыке, коснулась шеи мужчины над воротничком и прошептала: - "Удар иглой"! Не дав партнёру опомниться, она быстро потянулась к его шее, но Карл резко остановил её, невежливо придержав за ошейник:
  - Достаточно. Я понял.
  Серебро обруча, прикоснушись к коже, ударило хлестко, как бич, Мира почувствовала, как набухает полоса ожога, и, задохнувшись, отпрянула от охотника. А он, кажется, уже сам был не рад такому окончанию танца.
  Она разошлись, будто не танцевали только что вместе, и поодиночке вернулись к охотникам.
  - Значит, вот как ты развлекалась двадцать лет назад? - строго спросила Диана и протянула, то ли с осуждением, то ли с завистью. - Да-а...
  - По правде сказать, нет, - созналась Мира. - У меня нет такой силы, чтобы зачаровать весь зал. Пожалуй, я не уверена, что мне б удалось зачаровать хотя бы своего партнёра. В Доне этот танец танцуют только смертные, дурачатся. Истинное исполнение "Солнца и Луны" я видела на балу у Дэви, но не танцевала тогда, стояла у стены. -
  Последнее было сказано извиняющимся тоном, специально для Карла. Но тот не смотрел на неё. Похоже, он наконец решил вспомнить о главном правиле заговорщиков: "Никто не должен видеть нас вместе". Мира вздохнула и зачем-то потрогала серебряный ошейник, о котором ей совсем не напоминали несколько лет. Она и сама почти забыла о нём... до этого танца.
  - Per signum crucis, - равнодушно-отстранённо Мира начала ритуальную формулу. - De inimicus nostris libera nos, Deus noster.
  Что ж, и для неё наступил момент посвящения. "Охотник и жертва" - и сейчас Мира была охотником. Вампира удерживали, прижав к стене дома, Карл и Тони. Доминик наблюдал за ритуалом со стороны. Мира встала напротив вампира, достала кинжал из ножен. Carere morte, которому всё происходящее до сего момента, видимо, представлялось сном, безумно захохотал, увидев серебряный клинок в её руке. Меж туч мелькнул месяц, белый и тонкий как кость.
  Мира, примерившись, вонзила кинжал точно вампиру в сердце.
  "Удар серебряным кинжалом в сердце, чаще всего используемый в ритуале, парализует тело вампира на две-три минуты, при этом необходимое для успешного завершения ритуала сознание у carere morte сохраняется. Дополнительный удар клинком в область первых поясничных позвонков продлевает время паралича до десяти и более минут, но используется значительно реже из-за плохой анатомической доступности второго вампирского сердца - утолщения брюшного сосуда", - всплыл в памяти отрывок из какого-то архивного материала...
  - In nominae Patris, et Filii, et Spiritus Sancti, - она открыла хрустальный пузырёк со святой водой, - requiescat in pace... - Три строго отмеренные капли - и вампир рассыпался прахом.
  Мира торопливо закрыла пузырёк, убрала его в специальный карман на платье. Руки до сих пор дрожали.
  "Вода из Источника в сочетании с серебром приводит к мгновенной деструкции тканей тела, соприкасающихся с ними. А страх вампира распространяет разрушительное действие на весь организм, вовлекая в цепь уничтожения и не соприкасавшиеся с чуждой, убийственной силой клетки. В огне этой странной реакции сгорают и такие мёртвые ткани, как волосы и ногти, такие крепкие, как кости и зубы. От вампира, как правило, не остаётся даже одежды..."
  По-прежнему не нарушая молчание, Мира подобрала кинжал. Повертела его в руках, случайно коснулась лезвия и отдёрнула руку: горячо! Очень горячо!
  - Отлично! - сказал Тони Гланс. - Можешь поставить на рукоятке первый крестик.
  Мира послала ему взгляд, острый и холодный, как лезвие ножа:
  - Это было несложно: он слишком боялся, а бояться нельзя. А ты сам... ставишь крестики?
  - Сначала ставил, - смутился охотник.
  Она наградила точно таким же взглядом Карла. Все услышали далёкий бой часов. Четыре.
  - Кандидатка прошла испытание, - неприязненно объявил Доминик. - Что ж, стража окончена. Что-то третья группа опаздывает...
  - Нет, они сейчас должны быть на Большой Северной. Там в четыре начинается веселье, - ответил Тони.
  Они тихо покинули место события. Ветер быстро разметал пыль по тротуару: всё, что осталось от вампира, забил этим пеплом открытые глаза большой собаки - несчастной жертвы carere morte.
  "Столь бурная и страшная реакция объясняется разрушительным действием Бездны, носителями которой являются все вампиры. Во время ритуала carere morte утрачивают над Ней контроль, и Она пожирает их тела. Интересно, что в мгновения ритуала температура тела у вампиров резко повышается - как у людей при борьбе с заразным началом. Но жизненные силы carere morte слишком малы..."
  "Этот вампир вряд ли когда-либо убивал людей, - думала Мира, уходя, - Простой дикарь. Он, наверняка, тяготился своим проклятием. Но охотников это не интересует, ритуал для всех один".
  "Нет! Не нужно думать об этом! Ты сама теперь одна из них".
  Она молчала, замкнувшись в себе, всю обратную дорогу до Академии. Доминик принял её обиду на свой счёт и тоже молчал - назидательно. Тони в десятый раз пересказывал "тот случай на Греди", Карл слушал его вполуха, думая о чём-то своём. Мира напрасно ловила его взгляд - охотник отворачивался от неё, он по-прежнему старательно играл задуманную роль.
  - Теперь уже скоро будет посвящение? - спросил Тони после того, как они, свернув в очередной мрачный переулок, попрощались с Домиником.
  - Сначала я должна сделать работу, которую мне назначил Краус, - вздохнула Мира.
  - Какую работу?
  - Неважно! - разозлилась она, вспомнив детали этой работы. - Это только моё дело!
  Вскоре и Тони Гланс покинул их, также повернув домой. Но до самого Восточного проспекта, оставшись вдвоём, Мира и Карл молчали. В молчании они миновали Призрачный парк, в молчании полчаса спускались до Театра Греди на Восточном.
  - Вот, возьми, - видя, что скоро ей придётся свернуть к вокзальной площади, сказал охотник и подал вчетверо сложенный листок. - И прости меня за ошейник. Ты так бросилась... Я действовал, не думая, как на охоте.
  Мира усмехнулась, кивнула, принимая извинения. Она развернула бумагу. Там был текст, довольно большой. Лист был исписан полностью, и почерк незнакомый. Может быть, это писал глава?
  - "Я рассеиваю их, как прах пред лицом ветра..." - прочитала она последнюю. - Что это? Какой-то ваш ритуал?
  - Это текст для посвящения избранного, которое тебе однажды придётся провести.
  Сердце больно стукнуло. Посвящение избранного... - неужели оно когда-нибудь будет? Да, она слишком свыклась с ожиданием за прошедшие годы!
  - Орден ещё даже поиски не начал!
  - Да. Но скоро я не смогу помогать тебе, - Мира злорадно усмехнулась: "Струсил!", и Карл поторопился оправдаться. - Латэ дал мне задание в Термине. Возможно, я надолго оставлю Дону.
  - Ага, ясно, - безрадостно сказала Мира. - Что ж, благодарю, - она вернула охотнику листок, - не нужно.
  - Как не нужно? - он оторопел, остановился. - Почему? Объясни!
  - Я ничего не хочу объяснять, - устало сказала Мира.
  - Но я не понимаю...
  - Хватит играть со мной! Хочешь знать, что я думаю? - издевательски поинтересовалась она, не отводя от охотника острого холодного взгляда. - Я думаю, это очередной обман! Я думаю, мне не стоит идти в кардинскую церковь! Я полагаю, избранного там будут ждать, и вряд ли мне дадут прочитать эти строчки! Кстати, я узнала почерк главы... Как глупо! Ты мог хотя бы сам переписать их, чтобы я узнала твою руку?! Задумали обмануть меня, но я всё разгадала... Всё просто: я слишком нужна вам, без меня вам не найти дар! Но - вот беда! - вы решили уничтожить дар, а я ещё грежу надеждой сохранить его, - слова так и лились, напрасные, разоблачающие все ее тревоги, обнажающие ее фатальную слабость, но Мира не могла и не хотела останавливать их поток. - Как заставить меня подчиниться? Да никак! Я никогда не приму это решение ордена! И вот ты, по приказу Латэ, втираешься ко мне в доверие, чтобы, если я вдруг вздумаю сбежать с новым избранным, я прибежала бы... точно в вашу новую мышеловку. "Старый ритуал" - Как же! - В церкви Микаэля нас просто схватят люди ордена! Нет, дай бумагу обратно! - потребовала она, и Карл покорно вернул ей текст посвящения. - Я её сохраню! Как напоминание о том, что я чуть было не доверилась охотнику! Ну, как?! Я угадала?!
  - Браво! - Карл поаплодировал. - У тебя действительно богатая фантазия. Снимаю шляпу, - и он шутливо приподнял свой головной убор.
  - Ну, разубеди меня, попробуй! - снова крикнула она, делая шаг к нему, словно вызывая на поединок. - Я ведь права!
  Он придержал её за плечи, ласково:
  - Тише, Мира! Ты разбудишь весь город. Что с тобой сегодня? Или ты просто злишься после убийства того вампира...
  - Я не просто злюсь! - яростно прошипела она. - Но я...
  - Ты серьёзно... считаешь, что я тебя обманываю? - охотник был и удивлён, и опечален.
  - Пусти меня!
  Но он только сильнее сжал ей плечи:
  - Нет, постой. Ты сама не веришь в то, что говоришь. Зачем ты сейчас всё это мне сказала, глупая? Я же должен немедленно броситься к Латэ и доложить: "План провалился, она нас раскрыла!"
  - Я не хочу тебе лгать, - тихо призналась Мира, и внезапно почувствовала, что успокаивается, боль и злость уходит. Да, это было верное решение - раскрыть карты. Доверие к Карлу - поняла она, - значит для нее слишком много, она не станет играть с ним в ту же игру, что с Гектором. - Я не хочу лгать пять, десять лет подряд, пока будут идти поиски! - она сделала последнюю отчаянную попытку вырваться, и теперь Карл отпустил её. - Я не хочу, чтобы между нами стояла эта стена. Ненавижу её! Я не буду лгать тебе в глаза, даже если ты сейчас обманываешь меня. Я сказала!
  - Но я не обманываю тебя!
  - Ты никак не докажешь мне, что я ошибаюсь!
  Минуту охотник соображал, что ответить, но ничего не придумал.
  - Ну вот, теперь ты понимаешь, - успокаиваясь, заметила Мира.
  - Тогда пари? - улыбнулся Карл. - И, если ты его проиграешь, если, войдя с избранным в церковь святого Микаэля, поймёшь, что ошибалась, то немедленно должна будешь попросить у избранной исцеления... для себя!
  Мира отступила - он будто снова ударил ее... серебром:
  - Мне... исцелиться?
  - Да, тебе. Будешь первой carere morte, пострадавшей во славу новой науки. Что ты так смотришь, словно ужасаешься кощунству? Тебе не сложно будет исцелиться.
  Она рассмеялась, торопливо прерывая его:
  - Хорошее пари! А что, если я его выиграю?! Я проиграю и свою жизнь, и жизнь избранного!
  Охотник промолчал.
  - Почему ты уверен, что Латэ на нашей стороне?
  - Просто, я знаю. Если б глава хотел другого, разговор с тобой был бы коротким, не роман в восемь лет длиной с "обманутым доверием"! Думаешь, у ордена нет быстрых и эффективных методов принуждения carere morte? Что ж, прощаемся. Мне пора в Академию, доложить... об успешном прохождении тобой испытания. Да, и воду отдай всё же мне. Ещё разобьёшь.
  Мира покорно передала ему все пузырьки с водой из Источника.
  - И ты мне говоришь об исцелении! - заметила она. - Ну, не смешно ли?
  - А что здесь особенного? Ты же веришь в возможность исцеления?
  Мира глубоко вдохнула, безнадёжно глядя вдаль. Скучный, странный разговор. Что здесь объяснять?
   "Но почему, чёрт возьми, дрожит-срывается голос?"
  - Не для себя, - как могла сухо сказала она. - Таких, как я, уже никто и ничто не спасёт. Пари не считается.
  - Нет, считается! - отрезал Карл. - Не разочаровывай меня, мышка, а то не стану тебе помогать. Я когда-то поверил в возможность исцеления для carere morte, глядя на тебя! И закончи работу для Крауса поскорее, - при упоминании этой работы он помрачнел. Мира поняла: охотник думает о том же, о чём думал Краус, давая вампирше то задание...
  - Не распоряжайся! - она нашла в себе силы шутливо нахмуриться, а голос всё равно предательски дрожал. - Ты пока не глава ордена.
   Долго они молчали, думая каждый о своём. Он смотрел на неё, и ей казалось, он видит чудовище из Бездны в её глазах. Она смотрела на серую площадь Театра Греди за его спиной, и он думал, как беспощадно она холодна и чужда до сих пор.
  - Сегодня мы... далеко зашли, - сказал, наконец, Карл. - Я устал.
  Тогда Мира обернулась к нему, но уже отвернулся он.
  - Да, слишком далеко, - согласилась она. - И я устала, охотник.
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
Э.Бланк "Пленница чужого мира" О.Копылова "Невеста звездного принца" А.Позин "Меч Тамерлана.Крестьянский сын,дворянская дочь"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"