Якимова Ирина Валерьевна : другие произведения.

Error 404 Финал

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

  
  "Красавица"
  Перламутровые волны гипера сменились чернотой космоса, и Ал тут же бросился выяснять, куда их привез уранос. За время в гипере он восстановил координаты для связи с виртуальностью, немного дольше пришлось лечить Брана после тройного оглушения Дэном, Джадом и джийанами... но, в конце концов, и эта работа была сделана. Можно было вести команду дальше. Вот только, зачем? -
  Капа не знала. Еще в гипере на нее напала отвратительная апатия. Конечно, она продолжала делать миллион дел одновременно: следить за состоянием Каса и Дэна в медотсеке, проверять основные системы корабля, ругаться с Элей, убеждая ее поскорее вернуться на корабль, пересказывать Джаду все, что случилось на "Красавице", пока виртуальность была в отключке, контролировать Ала, возомнившего себя единоличным правителем в рубке, но все механически. Она не упоминала о Тае ни случайно, ни специально, но оглушающее знание, что младшая близняшка теперь у джийан, все время было с ней. От него горчил сухой воздух "Красавицы", от него все вокруг казалось принакрытым тьмой, как в сумерках. От него хотелось спрятаться, и нельзя было опускать руки. И все-таки Капа нет-нет, да и посматривала на маленький монитор сбоку, отмечающий местоположение всех членов экипажа, каждый раз надеясь, что найдет точку с именем Тая.
  Муж вошел в главную рубку не со стороны медотсека, а будто из главной оранжереи - значит, уже занялся какими-то самыми неотложными делами из списка неотложных дел. Выглядел бледновато, мышцы лица и рук иногда самопроизвольно подергивались, в целом, ничего. Капа жалко улыбнулась:
  - Как ты? Рано встал.
  - Все нормально, - он осторожно, чтобы не причинять себе боль лишними движениями, прошел мимо нее к Алу. - Ну, что, выяснил, где мы?
  - Окрестности 404-ой. Треть светового года лететь, - триумф в голосе Ала мешался с разочарованием оттого, что нельзя было высадиться на интересующую планету немедленно. - Эх, не добросил нас уранос. Чуть-чуть!
  - Чудозверь еще умнее, чем я думал, - пробормотал Дэн, изучая новые координаты "Красавицы". - Джийане наверняка ждут нас сейчас в окрестностях 404-ой, а мы вышли в достаточно удаленной точке, чтобы они не заметили корабль.
  - Они умеют засекать переход ураноса из гипера в обычное?
  - Они думают, что умеют. Уранос - сущесто элегантное, это не их крейсер, проламывающийся из гипера так, что за пару световых лет засечь можно. Если мне не изменяет память, их экперименты по наблюдению за перемещениями ураносов лишь в четверти случаев бывают удачными. У нас неплохие шансы.
  - Значит, 404-я? - хрипло сказала Капа.
  "А как же Тая? Дэн, почему ты молчишь о Тае?!"
  В дверях показались еще две фигуры: высокий плечистый юноша и маленькая стройная девушка. Кас и... Тая?! Капа вскочила... и опустилась обратно, почувствовав слабость в ногах. - Не Тая конечно. Это Эля.
  "Нет, нельзя обделять вниманием и любовью старшую близняшку, раз младшая их отныне лишилась". Капа встала, заключила подбежавшую девушку в объятия и скоро почувствовала, что плачет:
  - Прости, прости, - прошептала она, судорожно поглаживая жесткие темные волосы. Сказать, за что простить, Капа не смогла. Они были глупы, наивны и беспечны. Они допустили проникновение врагов на "Красавицу". Они... и это страшное слово: "легко" отделались, отдав за спасение всего одного члена экипажа!
  - Что ты ее слезами заливаешь? - прикрикнул Ал, сохранивший больше всех оптимизма. - Эля молодец! Это она убедила ураноса нас сюда доставить!
  - А ты придумал, как освободить его от энергосети, - Эля, оторвавшись от Капы, искренне улыбнулась Алу. Впервые в жизни эта улыбка была вызвана не ошибкой Ала, а, напротив, его небольшой победой. - Мы сделали это вместе, Ал.
  - Ты установила программу нового контакта, которую я дал? - спросил Дэн, в любой ситуации предпочитающий деловой тон.
  - Ага. И он уже отвечает. В принципе согласен.
  - Что ты задумал, Дэн? - спросила Капа и почувствовала, как на виске болезненно запульсировала жилка.
  "Дэн, ты уже вычеркнул Таю из состава экипажа?! Скажи что-нибудь, или я закричу!"
  - Треть светового года. Отлично, - Дэн с воодушевлением оглядел команду. - Вы полетите на 404-ую. Джад будет контролировать полет, виртуальность займется определением возможных угроз со стороны Джийи. Через год-два будете на месте. Все получится, я уверен. С Шелтоном я уже связался. Через год-два он обещает подготовить свою часть плана.
  - Почему "вы"? А где будешь ты?!
  - Я отправлюсь за Таей, - просто сказал Дэн. - Если Эля верно расшифровала ответ ураноса, он согласен перебросить меня в окрестности Джийи: по мнению чудозверя именно оттуда следует начинать поиски Таи. Я найду Таю, обновлю сведения о наших врагах, и мы вернемся к вам на 404-ую.
  - Но... Дэн, - Капа больно сглотнула. - Разве это все так просто?!
  - Ты и не почувствуешь, что мы расставались. Едва я уйду в гипер, вы ляжете в криосон и проснетесь уже у планеты спустя два года. К тому времени я найду и Таю, и способ вернуться к вам быстрее скорости света. Те, кто летает через гипер, живут короткими временными отрезками. Мы с Таей постараемся высадиться на 404-ой раньше вас и благоустроить этот мир к вашему прибытию.
  - Ох! -
  Слезы опять заструились по щекам. Дэн и мысли не допустил, что Таи, может быть, уже нет в живых, как не допустил и мысли, что придется смириться с ее потерей. И - ни грамма уныния, ни мгновения сомнения. Смелость мужа с начала сражения с джийанами и пугала, и восхищала Капу. Один человек против могущественой цивилизации киборгов: и каким-то чудом они до сих пор живы... и даже далеко не в проигрыше! Да, и испуг, и восхищение: раньше ее восхищало то, что Дэн как капитан оказался достоин своего отца, сейчас выяснилось, что он даже сильнее и хитрее отца, и это, пожалуй, пугало.
  - Думаю, стоит организовать прощальный ужин, и я отбуду, - Дэн улыбнулся. - Капа, справишься?
  - Ты полетишь один, кэп? - спросил Кас. - Может, подстраховаться?
  Дэн кивнул:
  - Этот вопрос мы обсудим за ужином.
  Капа лихорадочно перелистывала меню в поисках чего-то особенного и в тоже время быстрого в приготовлении. Она не услышала, как муж вошел на кухню, и вскрикнула от испуга, когда он обнял ее.
  - Не узнала, козочка?
  - Ох, Дэн! - много всего было в этом кратком восклицании: тревога, надежда, страх и бесстрашие. Я понимаю, что нужно лететь за Таей! Что нужно лететь сейчас, не терять ни дня в мире Джийи, но...
  "Что если, ты не встретишь нас на 404-ой?!"
  Дэн понял ее без слов, притянул к себе поближе.
  - Ты со всем справишься, - успокаивающе сказал он. - Я видел тебя там, на медмодуле. Я помню с детства, как ты меняешься, когда твоим детям грозит реальная опасность. И я надеюсь, что ты сможешь стать такой же... стальной, если вдруг я не встречу вас на 404-ой.
  - Значит, все-таки...
  - Пожалуйста, не глупи! И хватит плакать! - он рассердился, поняв, что она почувствовала его тайные страхи и сомнения. - Я буду ждать вас на 404-ой. И точка.
  - С букетом цветов для меня, - Капа улыбнулась.
  - Конечно, - Дэн не отступил, не расслабил объятий, но она почувствовала: отдалился. - Капа, я надеюсь, ты понимаешь, что больше ты не должна мне врать, - тихо сказал муж, чуть погодя. - Зачем ты нелегально гуляла по виртуальности?
  Сердце больно стукнуло. Капа давно поняла, что Дэн знает о ее лжи и что миг этого объяснения придет, мысленно готовилась к нему, но... Как же холодно и неуютно!
  - Дэн прости меня. Прости, что молчала. Я должна была сначала убедиться сама... Но ничего не получалось, игра не складывалась...
  - Что... Какая игра? - это его ошеломило. Он отодвинулся, теперь уже по-настоящему, и стало холодно и страшно. Капа вздохнула, готовясь к дальнейшему объяснению.
  - Помнишь снежный астероид? Почти перед катастрофой! Я играла там, папа строил мне снежные замки. А потом дома, на "Красавице", обнаружила под подушкой игру. Нужно было складывать снежинки особым образом. После катастрофы, когда ты искал, кто установил блокировку на наших разведчиков, я подумала: может, это моих рук дело? Нечаянное дело! Та игра очень уж походила на это. Я хотела рассказать тебе сразу, как поняла, но побоялась, что ты будешь меня презирать, что дети не станут слушаться... что обвините во всем меня!
  - Значит, вот как? - лицо Дэна потемнело. - Значит, пока мы с Алом обсуждали предателя, предатель был рядом! Я думал, это невинная ложь, ты просто лазаешь в виртуальные игры, устав от реальности, а тут...
  - Дэн! - воскликнула Капа, начиная понимать, что только что разрушила их отношения.
  - Я могу простить глупость, но презираю настоящую ложь, - он помолчал, только желваки так и играли. - А это настоящая ложь, Капа.
  Он замолчал, молчала и она, отчаянно страдая, что нельзя вернуться в прошлое на полминуты и... снова солгать.
  - Тогда положение осложняется: там, на 404-ой, нас ждет Шелтон, - выдохнул Дэн через минуту, кажется, придя в себя. Отвернулся от жены, открыл холодильник со свежими мясными культурами и, перенес пару штативов на разделочный стол. Долго, будто нарочно громыхая дверями шкафчиков, искал маленький переносной холодильник и, найдя, загрузил в него штативы. Все - с хмурой методичностью, все движения акцентированы и все - проекции его самых темных чувств. Но надо было подыгрывать и такому Дэну.
  - Думаешь, это папа подложил мне ту игру? - фальшиво встрепенулась Капа.
  - Уверен. Ваш с Алом отец - самый странный член команды, - Дэн опять помолчал и в этом молчании чувствовалась злость. - Нужно вести себя с ним осторожно. Он установил блокировку, зная, что подвергает опасности жизни экипажа. И он... один раз уже сделал тебя предателем!
  "Предателем!" - ее даже качнуло.
  - Дэн, прости меня, - торопливо и понимая, что уже напрасно и поздно.
  - Ненавижу ложь, - он передернулся.
  - Я молчала, потому что боялась твоего презрения!
  - Ты его получила, - выдавил он, не захотев даже обернуться.
  - Дэн, не будь жесток, - пролепетала Капа. - Ты слишком непримирим. Я твоя жена.
  - Мне хватает постоянной лжи Джада! - он вздохнул, все же соглашаясь прекратить ссору. - Ладно.
  Он опять открыл большой холодильник. Поразмышлял перед дверью и принялся быстро набирать новый штатив пробирок, теперь с полок овощных и хлебных культур.
  - Я выбирала, что будем есть на ужин, и ничего не смогла выбрать, - преувеличенно грустно сказала Капа. Робко взглянула на мужа и встретилась с его взглядом. Дэн успокоился, только глаза были еще немного чужими.
  - Хочешь, чтобы я выбрал? Доедим то, что осталось с обеда.
  - Я думала, что-то праздничное?
  - Разве это праздник? - он вздохнул. - Любая еда мне сейчас покажется безвкусной.
  "Почему: из-за потери Таи или из-за моей лжи?" - конечно, Капа не стала это спрашивать. Она только подумала, что подобная дилемма перед ней теперь будет вставать каждый раз, когда муж снова станет хмурым и чужим.
  
  За ужином они продолжили обсуждение дальнейших действий. Место Таи за столом пустовало, но никто уже не бросал в ту сторону мрачных и трагических взглядов. После слов Дэна у всех появилась уверенность, что Тая скоро сюда вернется. Даже Эля не казалась потерянной и несчастной. Она села на свое место рядом с Алом и то и дело подкалывала соседа, и не зло, по-всегдашнему, а весело. Ал размышлял, что стало причиной такой благосклонности старшей близняшки, но пришел лишь к одному выводу: о том, что пока она болтала с ураносом, он предлагал взорвать ее сестру вместе с джийанами, Эля не знает. В противном случае горячая соусница была бы уже у него на голове.
  Ал не знал, что побудило его оставить тогда все дела на "Красавице" и ругаться с Элей, убеждая ее вернуться на корабль. Наверное, это был еще один поединок за звание самого упрямого, за власть... и, если так, то оба проиграли! Оба присмирели, опустили оружие. Ситуация с ураносом внезапно открыла им, что они могут быть не только врагами, но и союзниками.
  Ал не жалел Таю и не жалел, что в отличие от остальных, не способен на жалость. Было даже странное слабое чувство - радости, что джийане забрали младшую, а не старшую. Тая была проста и понятна, хоть и считалась тонкой натурой; просчитывать ее эмоциональные реакции быстро надоедало. А вот Элю Ал так просчитать не мог, пусть она и демонстрировала ему пока только различные варианты своей ненависти - и более ничего. Старшая близняшка была так ярка в своих эмоциях, что ее легко и правильно считывал уранос - уникальное умение! С любым другим членом команды чудозверь безнадежно запутался бы. И теперь Ал опасался, что Дэн заберет его ненавистницу с собой в качестве переводчика, он впервые в жизни не мечтал оказаться на другом краю галактики от Эли. Изучение этой девушки обещало сильно раскрасить его серую жизнь.
  - Уранос доставит нас к Джийе, но далее наши пути разойдутся, - сказал Дэн, словно в ответ на его мысли. - Молодому чудозверю нужны годы покоя, чтобы вырастить парус. Вспомнив об этом, я решил, что Эля, хоть и рвется за сестрой, со мной не полетит.
  Эля нарочно грохнула ложкой о тарелку.
  - Я не согласна! Может быть, мы встретим еще ураносов, взрослых. Я тебе бы их армию собрала! Они все будут против Джийи!
  - Хорошо, что наши мысли сходятся, - Дэн довольно улыбнулся. - Именно армию! Но вряд ли в окрестностях Джийи встретишь множество ураносов. А вот в окрестностях 404-ой их много, там и соберешь. Соседствующие с ней звезды как раз формируют свои планетные системы, чудозвери слетаются туда размножаться.
  - Значит, я остаюсь на "Красавице"?
  - Да, с Капой и Алом, - Дэн взглянул на Ала в упор. - Со мной полетит Кас, а тебе, Альфард, я передаю управление нашим большим кораблем.
  - О! - Ал встрепенулся. Он ожидал, что Дэн смилостивится и все-таки подарит ему возможность решить загадку 404-ой, но о посте капитана и не думал. - Я полагал, капитаном будет Кас. -
  Он не упустил случая увидеть лицо Каса. Тот сидел мрачнее тучи.
  - У тебя отличная реакция и интересные идеи. Ты справишься с этим постом.
  Ал все следил за Касом: тот мрачнел и мрачнел.
  - До заварушки с джийанами я скорей бы взял тебя, чем Каса, чтобы контролировать. Но теперь я тебе вполне доверяю, - продолжал Дэн, и Ал изобразил улыбку:
  - И ключ от виртуальности?
  - Его я передаю вам на троих. Три ваших кода активируют передачу блока памяти во владения виртуальности.
  - Мог бы оставить часть и себе, - вмешалась Капа. Она и до этого выглядела расстроенной, а теперь и вовсе чуть на заплакала. - Зря ты даешь нам такую власть, Дэн! И так столько сложностей. Пусть Джад смиренно ждет твоего возвращения, чтобы получить память виртуалов!
  - Ты же недавно хотела, чтобы я вернул им власть над их памятью просто так!
  - Тогда я не знала, что тебя скоро не будет рядом! - мирная беседа за две реплики превратилась в ссору. Эля вздохнула:
  - Не кричите, пожалуйста!
  - Я, конечно, могу ввести обязательным условием для передачи памяти виртуалам и свой код, - тише сказал Дэн, остывая. - Но тогда, если я не вернусь, виртуалы навсегда останутся без какой-либо возможности возвращения власти над своей памятью. Это справедливо?
  - Но ведь Джад молчит о многом, - вставил Ал, и Дэн опять взглянул ему прямо в глаза:
  - Он молчит об одном: о Шелтоне. И с этим нам придется разбираться на 404-ой, Ал.
  - Я... понял.
  - Шелтон - ваш с Капой отец, но, думаю, тебе в твоих всегда безэмоциональных рассуждениях о катастрофе у 404-ой это не должно помешать. Тебе нужна истина, а не родственники.
  - Для нас с Элей это скорее плохо, - вздохнула Капа.
  - На 404-ой мы будем все вместе, - Дэн, закончив ужин, поднялся. - Ал, рубка теперь твоя, обустраивайся. Кас, наши вещи для похода почти собраны.
  - Иду, кэп.
  Ал бросил незаметный взгляд на Элю: довольна ли она тем, что их соседство на корабле продолжится? Но девушка печально смотрела в иллюминатор, за которым трепыхался край расправляющегося паруса ураноса. Прощалась. Ал поднялся.
  - Я в рубку, - предупредил он оставшихся в столовой грустных дам новым, исполненным важности тоном. Эта игра в капитанство обещала быть великолепной!
  
  Кас нарочно отогнал роботов и взялся за самую тяжелую погрузочную работу. Напряжение и резь в мышцах немного отвлекали от злых мыслей. Но все равно, когда очередной контейнер занимал свое место в истребителе, главная из них иглой вонзалась в мозг: Все ясно!
  Все ясно. Кас слишком тупой, чтобы справиться с "Красавицей". Он медленно принимает решения, он не умеет мыслить нестандартно, он не капитан!
  Кас со злостью швырнул последний контейнер в истребитель и выпрямился через боль в спине. Оказалось, Дэн стоит в дверном проеме и с усмешкой смотрит на него.
  - Кас, я думал, тебя обрадует возможность увидеть прародину джийан, - негромко заметил он. - А ты еще мрачнее Капы. Предпочтешь остаться на "Красавице", когда сестра в руках джийан?
  Кас отвернулся, с ненавистью поглядел на ровный ряд одинаковых пластиковых контейнеров в истребителе. Зацепиться взгляду тут было абсолютно не за что, и его злоба на себя только концентрировалась.
  - Не надо мне напоминать про Таю, кэп, - угрожающе тихо сказал он. - Я рвался за джийанами, с тех пор как понял, что ее увезли. Но я...
  "...Был уверен, что ты не возьмешь меня с собой, оставишь здесь за капитана, и сердце рвалось и печалилось, что не мне отбивать у врагов Таю. Но я и мысли не допускал, что более не твой зам. Это был жестокий удар, Дэн!" - Кас не сказал это вслух - зачем? Тяжело вздохнул и дернулся к носу истребителя, проверять орудия.
  - Я не слишком нагрузил истребитель, кэп? - деловито бросил он на ходу, но Дэн не отвлекся от темы:
  - С этим я и пришел разбираться... А ты мрачен, потому что уже догадался, кто полетит с нами третьим?
  - Что?
  - Ты знаешь нужды "Красавицы" лучше Ала, конечно. Но не Ал, а ты близко успел узнать лидера виртуальных изоляционистов. Катерина, ее знания, нужны мне в этом путешествии, а ты станешь посредником между нами.
  - И ты поэтому выбрал меня, а не Ала? - хмуро уточнил застывший на месте Кас.
  - Еще потому, что ты - копия меня на непредвиденный случай, - сказал Дэн где-то за его спиной. - И, главное, потому что мы полетим не на истребителе, Кас, а на джийанском птерокаре, и мне нужен пилот от бога... Так что я сейчас займусь разгрузкой истребителя, а ты беги за предательницей в виртуальность. Загрузим Катерину в "коробку", пока не пришла в себя. Джад в курсе.
  Джад встретил его широкой улыбкой со всех мониторов зала связи с виртуальностью.
  - Ты летишь с Дэном, значит, я спокоен за Таю, - сказал он. - Вы ее вернете.
  - Как Катерина? - хмуро спросил Кас, удивленный явно излишней, странной веселостью главы виртуальности. - Она уже пришла в себя?
  - Очнулась, но я нейтрализовал ее вторично. Так ее легче будет загрузить. Подключай "коробку".
  Кас вставил в пульт маленький чип - "коробку". Сюда виртуалке сейчас предстоит перейти из своего мира. Оторванная от собратьев, она будет пленницей реалов.
  Джад исчез, появились строчки загружаемых данных виртуалки. Лживая сущность Катерины... Кас попробовал подумать это с ненавистью, но пока не вышло. Злиться он устал.
  - Готово. В какую локацию поместить вашу пленницу?
  - Тюремная камера, - мрачно сказал Кас. Тут же представил элегантную Катерину в цепях, в сыром темном застенке, но стало не радостно, а больно. Вопреки ее предательству.
  - Ну, зачем ты так. Вы еще побеседуете и поймете друг друга. Я поставлю локацией девочке домик на морском побережье. Шелест моря дарит покой.
  - Как хочешь, Джад.
  Кас извлек из пульта готовую "коробку" и положил в карман комбинезона, тот, что ближе к сердцу. Катерина очнется, когда он включит свой планшет, очнется в уютном домике на морском побережье... А перед Касом к тому времени будет только бескрайний пустой космос, впрочем, уже не такой темный и мрачный, как еще пять минут назад. Злость улетучилась: пока он не показал себя с лучшей стороны - ничего еще не ясно.
  
  Неожиданно быстро настало время прощания. Дэн стоял в начале мира виртуальности и понимал, что это, возможно, последний раз, когда он видит Эрнатон. Даже если экспедиция удастся, через два года, когда он вернется сюда, это будет другой, чужой город, которой будет надо заново узнавать. Пусть фон виртуальности меняется мало: через два года тут будет то же солнце, тот же ветер и тот же песок... - но жители Эрнатона меняются, порой, мгновенно. И годы пути до 404-ой несомненно, преобразят их, а вместе с ними и весь призрачный мир. Призрачный мир - жестокое определение джийан, с которым соглашаешься в глубине задавленной терпимостью к виртуалам души.
  Лицо Джада непрерывно менялось, волны других лиц проходили по нему, оставалась неизменной только одна деталь - радостная и без капли искренности улыбка:
  - Уже отправляетесь в путь, Дэн?
  - Джийане говорят, их время дорого стоит. Значит, и нам медлить нельзя, - Дэн буравил главу виртуальности взглядом, но улыбка того не поколебалась. - Ключ от памяти виртуальности теперь на Капе с Алом. А я устраняюсь, Джад.
  - Но поражения не признаешь.
  - Я ни разу не говорил о нашем конфликте, как о войне, и сейчас не скажу, - Дэн помолчал. - Это ты сказал: война.
  - Я сказал в сердцах. Прости старика, Дэн, - велеречивость Джада вкупе с неискренней улыбкой производила отвратительное впечатление.
  - Перед моим путешествием... ты более ничего не хочешь рассказать мне, Джад?
  - Нет, Дэн. Я сказал все. - Дэн ждал, что, вопреки спокойным словам, улыбка виртуала дрогнет, хоть на миг, но глава виртуальности был непоколебим. Похоже, он все для себя окончательно решил. Как это решение отразиться на реалах бывший капитан "Красавицы" пока не знал. Но он найдет ответы на все загадки... вне корабля.
  - Прощай, Джад, - и ответное "прощай" виртуала эхом отозвалось в ушах... Дэн вернулся в реальность.
  Капа ждала его возвращения, присев на подлокотник его кресла и сцепив руки на плечах мужа. Она не плакала, держалась. Огонек былой безрассудной приязни шевельнулся было в сердце, но быстро погас, когда они встретились глазами. Он помнил о ее многолетней лжи, и она знала, что он помнит о ее многолетней лжи.
  - С Джадом мы попрощались, - сказал Дэн, пока не поднимаясь из кресла, все же наслаждаясь общим теплом их тел, которое скоро будет потеряно на долгие месяцы. - Он молчит.
  - Может, расскажет нам с Алом?
  - Возможно. И тут я надеюсь на... - он не договорил. "На что? Какие еще тайны хранит виртуал? Дрогнет от них Вселенная или рухнет?" - в общем, надеюсь на вас с Алом, - все-таки закончил Дэн. - Надеюсь, что вы сумеете распознать, где вам говорят правду, а где манипулируют.
  - Манипулировать можно и правдой.
  Он улыбнулся, искренне:
  - Да, козочка. Поэтому меньше плачь, от слез слепнут и глазами, и сердцем.
  - Ох! - вряд ли она дослушала его внезапную философию. Румянец разлился по щекам, и радостная улыбка уже растягивала губы.
  - Что тебя так обрадовало в моих словах? - озадаченно спросил Дэн.
  - Ты все-таки назвал меня козочкой, - призналась Капа, зарывшись лицом в его волосы. - Я боялась, что уже не назовешь.
  Он обнял ее, закрыл глаза и на целую минуту забыл о грядущем расставании. Но браслет пиликнул. Ал подтверждал, что все готово к их с Касом отправке. Капа, услышав сигнал, не вздрогнула, и не прильнула крепче напоследок, как ждал Дэн. Только прижалась губами к его губам, ласково накрыв его руки своими. Они целовались, забыв о времени, в темноте и тишине, лишившись всех чувств, кроме ощущения общего тепла и единства. Как в первый раз - узнавая другого, задавая поцелуем вопросы и получая ответы, и как в последний - прощая, прощаясь, запоминая навсегда.
  Потом, в доке, Капа уже не подошла к нему так близко. Дэн тепло попрощался с Алом, обнял совсем загрустившую Элю, а жена в ответ на его прощальный взгляд только протянула руку, и он сжал ее холодную мягкую ладошку между своих грубых и на долю секунды согрел. И все. Люк птерокара был завинчен, домашний уютный мир "Красавицы" отрезан, и Вселенная распахивала свою черно-звездную пасть, принимая новых путешественников. Кас неторопливо, привыкая к новому кораблю, развернул птерокар к глыбе тела ураноса, окруженной золотыми огоньками паруса, а Дэн поглядел на оставляемую "Красавицу", перевел взгляд на черную бездну звезд над головой, и ему показалось, будто кто-то перелистнул страницу. И то, что осталось на предыдущих - все счастливые спокойные беззаботные годы слишком долгого детства - безвозвратно стерлось.
  
  Уранос опять вытянул голову на длинной шее, игла задергалась, процарапывая черную небесную твердь, ища выход в гипер. Белый, изящный как статуэтка птерокар с Дэном и Касом видно не было, его закрыл широкий парус чудозверя. Скоро проход был найден. Перламутровый свет охватил тело ураноса, чудозверь быстро растворялся в нем. Эля моргнула, пропустила мгновение перехода, и чернота пустого бездушного космоса ударила по глазам хуже жестокого сияния бескрайних ледников холодных планет. Уранос и птерокар исчезли - и будто не существовали никогда. Но Эля встряхнулась, сбрасывая мягкую, но душную шаль меланхолии.
  Звезды постепенно проступали сквозь бескрайнюю черноту, зажигались маячки надежды. Сначала крупные, как камни в короне короля, потом мелкие - алмазная крошка. Космос понемногу оживал, будто душа после долгого беспамятного сна возвращалась в тело. Вот, он задышал, сонно вздохнул... И Эля обернулась к Капе и Алу.
  - Они найдут Таю, - сказала Капа. - Мы очень скоро увидим их.
  - Я знаю, - тихо уверила Эля. - Мама Капа...
  - Что? - с чрезвычайной предупредительностью сказала Капа. Она явно решила дозу любви, предназначенную Тае, пока передать ее сестре. Но вот вынесет ли та эту двойную тяжесть? Эля вздохнула, опять отвернулась к стеклу.
   Где-то там сейчас ее сестра, ее половинка. И от этого звезды кажутся и ближе, и дальше. Огромность расстояния, разделившего их, внушает страх, но конечность прежде бесконечной Вселенной вселяет надежду. Они с Таей так стремились отделиться, отдалиться друг от друга в последнее время, доказать свою уникальность, но и сейчас, разлученные, кружатся возле общего центра масс, как сестры-звезды.
  - Мама Капа, давай обойдемся без криосна? - попросила она, наконец оформив свою мысль. Капа удивилась молча, Ал не удержался:
  - Не получится, Электра, ты же знаешь, - терпеливо разъяснил он. - До скорости света с такими повреждениями обшивки разгоняться мы, конечно, не будем, но наши тела не выдержат и четверти перегрузки. Нужно перейти в защищенный блок.
  - Но можно сделать просто сон, без приставки крио, - прошептала Эля. - Чтобы мы здесь старели, как и они там. Как Дэн, Кас и Тая. Чтобы мы с Таей остались одного возраста.
  - Хочешь остаться старшей сестрой? - отражение Ала в стекле незнакомо, без привычного яда, улыбалось, хотя в тоне юноши еще оставалась его горькая крупинка.
  - Хочу, чтобы мы все остались в одном времени.
  - Согласна, - лицо Капы посветлело. - Расстояние нас разделило, но ни к чему, чтобы разделило еще и время. -
  Однако, представив долгие одинокие бессмыссленные два года в неподвижности, она опять помрачнела. А Эля обратилась мыслями к предстоящему сну. О, она изучит джийанский до уровня профи, она узнает все, что можно узнать об этих врагах! А если она не будет учить язык, она будет учиться драться!
  "И ураносов. Полгода, не меньше, отвести им".
  - Хорошо, значит, просто сон, - пожал плечами Ал, всерьез решивший быть вежливым. - Начинаю подготовку.
  Эля улыбнулась его отражению в черном стекле и отодвинулась чуть дальше, чтобы увидеть отражения всех троих. Три призрачные фигуры - юноши, девушки и молодой женщины накладывались на фон далеких звезд. Растерянные, но храбрящиеся, потерявшие с беспечностью кусочек счастья, но обретшие цель, они не казались чуждыми или маленькими во Вселенной. И дыхание космоса было их дыханием.
  
  ...Люди уснули, и она опять стала хозяйкой корабля. Она бродила по коридорам, качалась на ветвях в главной оранжерее, ухала и хохотала. Огоньки за окном подтверждали: большой корабль наконец-то летит туда, куда должен. Она следила за тем, как маленький красный огонек, растет и будто теплеет. Протягивала к нему руки, прикладывала ладони к стеклу иллюминатора и действительно чувствовала это тепло - тепло жизни.
  Она вспоминала, печальный человек ждет ее на том теплом красном огоньке, который сейчас маленький, но, когда вырастет, потушит свет всех остальных, и иногда даже кричала от ярости, что до этой встречи еще так долго. Она - верное оружие печального человека, когда они будут вместе, месть за Землю совершится.
  Потом настало самое опасное время полета. Они подлетели к черно-белому шару нового дома, и вокруг "Красавицы" засновали корабли разведчики железных-мертвых. Тогда Дэра, как и в прошлый раз, подключилась к миру призраков и гасила и путала вражеских шпионов оттуда. Железные-мертвые не должны узнать о плане печального человека, пока он не будет приведен действие!
  Скоро глава призраков дал большому кораблю команду на снижение. А Дэра вернулась из мира призраков в реальность, и скорчившись в углу белого зала, плакала и плакала. Она радовалась, что месть совершится, но предстоящая ей огромная боль заставляла слезы литься снова и снова. Она никогда не давала людям прикоснуться к ней, слишком ценна и хрупка была сокровищница этого слабого тела, но сама осторожно гладила острые плечи и колени, прослеживала ход страшных уродливых шрамов. Они покрыли ее спину и живот после "первой пробы". Удивительно, как она тогда осталась жива, как тело смогло восстановиться настолько, что даже снова знает, чувствует и боится боли! Но сейчас Дэра старая, "вторая проба" ее совсем убьет.
  Глава призраков разбудил людей, все опять засуетилось, заскакало, как в прошлый раз, и Дэра ушла вглубь оранжереи, чтобы никому не мешать. В прошлый раз не получилось, потому что нашелся призрак-предатель, но сейчас люди увезли его далеко. Значит, теперь все получится. От большого красного солнца было тепло, от мыслей о мести становилось жарко. Печальный человек скоро придет за ней. Хорошо...
  
  Сента
  Когда в слизистом море ничто утонула площадь Наао и серебристая субстанция лизнула камни помоста, сердце Кейлы дрогнуло. Только что, повторяя старинный гимн вместе со всеми, она готовилась к смерти, но при взгляде на свое неясное отражение в подступающих волнах поняла, что не готова. Нет, только не она! Такой яркий, такой разноцветный мир легко, как сладкое желе под солнцем, таял и становился единым прозрачным, серебристо поблескивающим морем. Неужели и Кейла сейчас растворится в нем, станет ничем? Глаза вытекут с потоком прозрачных слез, волны слизи подхватят тело и протекут сквозь него, ничего не оставив несчастной. Ни надежды, ни мечты, ее путь, как и путь всей Сенты, прервется.
  Тонущие в слизи тянули к ней руки, зовя, приглашая разделить судьбу всей Сенты, а Кейла отступала и отступала, не желая растворяться вместе со всеми. Необычайно усилившееся ощущение себя - отдельной, себя - свободной, себя - яркой и живой в самом центре безликого серебристого зеркала, поглотило ее. Она не могла думать ни о чем кроме: Выжить! Выжить! Выжить!
  Лишь крик ярости последних живых, ударив по ушам, вернул Кейлу в чувство. Это к помосту спустился летательный аппарат чуждого, и умирающие застонали и завыли, проклиная убийцу. Повинуясь их крику, эхом загудевшему и в ее тонком слабом теле, Кейла замерла на месте, больше не пятясь от края помоста. Шелтон махнул рукой.
  - Поднимайся ко мне! - крикнул он... и трусливое тело, пьяное от ощущения себя живым, сделало шаг вперед, к землянину. К убийце Сенты. Тот подхватил Кейлу и втащил на свой летательный аппарат.
  Аппарат взлетел над серебристым морем ничто и взял курс на юг, к Границе. И сколько не вглядывалась Кейла в его круглое обзорное окно, внизу было лишь жидкое серебро с пляшущими красными искорками Эдо. Шелтон молчал. Едва они поднялись над площадью, он дал Кейле пять пузырьков сильнейших защитных зелий и строго приказал выпить немедленно. Больше Шелтон к ней не обращался и не оборачивался, но Кейла и сама не хотела на него смотреть, опустила голову. Она боялась, что глянув в это красивое и жестокое лицо, сорвется в крик - и он вышвырнет ее в море.
  Пятно яркой зелени, неожиданно раскрасившее однообразный серебряный горизонт, она сначала приняла за мираж. Но пятно разрасталось и обретало структуру. Лес! Живой, нетронутый ничто зеленый лес! Раньше он шапкой покрывал высокий обрывистый берег реки, а сейчас волны ничто касались края обрыва. Касались, но не превращали траву на нем в себя. Кейла радостно вскрикнула, прильнула к стеклу.
  - Как это возможно?! Хоть бы там спасся кто-нибудь!
  - Я окружил часть северной границы мощными защитными барьерами. Лес и часть гор. Мне нужно место для экспериментов, - отозвался Шелтон.
  "Эксперименты!" - Кейлу затрясло. Она глубоко вдохнула, выдохнула и, убедившись, что голос не дрожит, заметила:
  - Люди на площади, многие, не верили, что ты мог нарочно снять барьеры на Границе. А я хочу им поверить, очень хочу, потому что это хоть немного оправдает меня. Хочу, но не могу! Ты сделал это специально. Ты с самого начала хотел уничтожить нас.
  - Не уничтожить, а преобразить. Ваша среброликая сделала тот же выбор.
  - Вы оба предатели! - Кейла громко крикнула это, но легче не стало. Шелтон молчал, заметно было, что он крепко стискивает зубы от злости. Землянин посадил аппарат на расчищенной вездеходом большой четырехугольной площадке в лесу, подальше от границы моря Ничто, и первым покинул корабль. Кейла выскочила следом.
  Срезанные на половину высоты травинки то гладили, то кололи кожу щиколоток, все еще покрытую чешуйками засохшей слизи Наао. Кейла вспомнила бескрайнюю однородную серебристую гладь, в которую превратился такой многоцветный мир и опять задрожала. "Живая! Живая!" - ликовало тело, но какая-то тяжесть нарастала в груди. Она цела, но ее народа больше нет. Погибли родители и друзья, сметенные волной ничто. Погибли все, кого она знала, все, кого не знала. Её одну пощадил убийца.
  - Почему ты спустился ко мне? - глухо спросила Кейла. - Пожалел? Или я тебе еще зачем-то нужна?
  Шелтон отошел к краю поляны. Землянин разминал затекшие ноги, но, услышав вопрос, выпрямился. Задумался.
  - Пожалел, - наконец, также глухо согласился он. - Увидел в твоих глазах испуг и пожалел. Ты не хотела умирать вместе со своим миром.
   - Там все не хотели. -
  Комок подступил к горлу: то тяжесть уже переполнила грудь и медленно, порциями переливалась в горло. Как серебристая субстанция ничто, она неуклонно превращала в себя все, чего касалась. Эта тяжесть - вина. Эта тяжесть - вечное ожидание слова "прощаю" от замолчавшей Сенты. Эта тяжесть - протянутые к ее помосту руки, к ней, предательнице, к ней, распознавательнице...
  - Ты всегда ставила себя выше своего мира, прежде своего мира. И до сих пор ставишь, никогда не перестанешь. Просто потому, что ты такая. Качество, стандартное для землян, но необычное для сенториан. Я чуждый здесь, но и ты чужая. Поэтому, я думаю, мы друг другу еще поможем, - неестественно спокойно втолковывал Шелтон. На что он надеялся? Этим успокоить ее? Слова землянина молотом били в тяжелую, звонкую от боли грудь и Кейла бросилась бежать. "Нет! Нет!" - кричала она, но не признать правоту землянина - правоту конца света, не могла. Она долго, тяжело дыша, продиралась сквозь чащу, рвала решетки листьев папоротника. Наконец лес кончился. Тонкая полоска земли с пожухлой травой, а за ней море ничто. Кейла, ровно, тихо ступая, подошла и без страха окунула в него руки.
  Руки сразу похолодели, онемели, будто мгновенно стали частью ничто, а не частью Кейлы. В этом ничто остался весь мир, там и мама, и папа, и Энжет, и Аки, и Лереми. Они все там, а Кейла выжила, и, вопреки печальным мыслям, сердце радостно бьется в пустом как медная статуя, полном звонкой боли теле. Что же ей делать дальше одной - смешному пестрому кусочку канувшего в вечность мира в краю ничто? Вина - гулкий молот, уже подсказывает: убить убийцу! Убить Шелтона! Это не уменьшит ее боль, но этого от последней сенторианки Наао ждет лишившаяся языка Сента.
  Кейла поднялась, обтерла руки о траву за пределами силового поля, и трава мгновенно стала той же слизью. Кейла охнула, отыскала на поясе чудом сохранившийся пузырек с защитным зельем и вылила его весь в траву.
  "А что станет с миром, когда она убьет Шелтона? Если капля его крови потопила в ничто весь Наао, то лужа его крови покроет серебристым океаном всю Сенту, - вовремя вспомнила Кейла. - Как же его убить?" -
  ...Он стоял спиной к ней. Высокий, горделиво выпрямленный, широкоплечий. Вроде бы, беззаботный. Вроде бы, беззащитный. Кейла тихо скользнула к аппарату, ловко вытащила разряженный бластер из-под сидения.
  "Оглушить - да! Оглушить, потом сжечь. Может, тогда второй волны ничто не будет? Отомстить, отомстить. За ложь Сенте. За предательство всех каст. За муки и смерть родителей и друзей, всех знакомых и незнакомых, исчезнувших с карты путей Эдо в самом начале своего или жестоко сбитых с ног на последних шагах. За весь мир и за эту боль и тяжесть своей вины в груди!" -
  Кипение ярости отражалось только в глазах Кейлы, а тело казалось спокойным, даже расслабленным. Она неслышно скользнула за спину Шелтону. Размахнулась - какой же он высокий! - но ударить не успела. Землянин повернулся, мгновенно перехватил ее руку в замахе, сжал тонкое запястье, чуть не ломая кости. -
  - Хочешь убить? - странно, ломко, как-то болезненно сказал он. - Я думал, ты вернулась, чтобы поговорить. Но... правильно! Я тоже иногда хочу... часто хочу умереть. Хочу забвения! Хочу забыть все, что пришлось увидеть в этой зверской Вселенной! Нет, нельзя, нельзя пока. Ты ведь понимаешь меня, Кейла? Это тело должно жить, чтобы отомстить - так ты думала сейчас там, на берегу? И я думаю также о себе.
  - Ты врал мне... всем! - заорала Кейла. - Ты убил Сенту! Убил, как перед этим Землю! Серые, заселение Ламоса... - ты врал нам! Верно говорил распознаватель темных: тебе просто нужно было разбалансировать систему защиты светлой стороны, чтобы ничто беспрепятственно поглотило наши земли!
  - Да, - он отобрал бластер и отпустил ее запястье, ставшее влажным от его потной ладони. - Врал. Я же не мог прийти и сказать: привет, мне нужно пятьсот тысяч ваших трупов! Да, мне нужен океан ничто на Сенте. Нужен, чтобы отомстить. Я тоже потерял все. После, если угодно, Сента может отомстить мне!
  - О, она отомстит... Я отомщу!
  Шелтон неожиданно успокоился. Он сел на траву, жестом приглашая присоединиться.
  - Я не злодей, - очень спокойно сказал он. - Я даже не джийанин. Я просто хочу справедливости. Океан ничто - единственное, что во Вселенной способно довести расу джийан до гибели. И Деала согласилась с тем, что они величайшее во Вселенной, истинное зло, и должны быть уничтожены. Для выполнения этой цели среброликая не пожалела жертвы своего мира, как мы в свое время не пожалели своего. А ваш мир еще расцветет, как поется в вашем гимне конца и начала, все мечты и пути вернутся.
  - Я больше не могу тебе верить, - Кейла скрестила руки на груди. Не согласившись присесть, она возвышалась над чуждым красавцем, и это придавало дополнительную уверенность ее тону. - Месть... зло... справедливость... Какая справедливость?! Чем вы отличаетесь от джийан?! Вы также уничтожаете миры, вы также переводите жизни в цифры!
  - Всё сказала? - очень холодно спросил он. - Теперь скажу я. Если б ты верила во все это, ты не смогла бы жить. Ты утопилась бы там, за лесом. Потому что если я злодей и предатель, то и ты тоже. А такие для Сенты - никто. Худшее оскорбление в вашем мире! Но ты вернулась, ты живая, дышишь и радуешься тому, что дышишь. И ты со мной, Кейла. Со мной. У нас один путь. Если согласна, оставайся, если нет - иди, топись.
  Кейла потерла руку, все еще влажную от его пота. Если б не пузырьки защитных зелий, способности распознавательницы уже позволили бы ей сохранить эту часть чуждого и где-то там, в глубине ее тела, начала бы создаваться защита для родного мира от него... Отлично! Землянин доверяет ей, он еще не раз подпустит ее слишком близко, вот только защитных зелий она больше пить не будет. Она будет хранить и пестовать внутри себя, как зарождающегося ребёнка, оружие против Шелтона... Впрочем, наверное, следует называть его чуждым.
  "Чуждый", - сказала Кейла про себя, и поняла, что свободна от чар этого образа. Не подозревающий о перевороте в душе союзницы, землянин поднялся.
  - С тех пор, как я связывался со своими детьми в космосе, прошло почти две наших года, - сказал он. - И сейчас я получил их новое сообщение: они близко. Их корабль подходит к Сенте.
  - Сюда прибудут еще твои соплеменники?
  - Четверо. С ними мы завершим начатое. Сента быстро учится. Полагаю, против меня на темной стороне планету уже построена достаточная защита, но с моими детьми планете не совладать. Нам нужен океан ничто здесь, ты смирилась с этим, Кейла?
  - Ты сам сказал, что я ближе к землянам, чем к сенторианам, - выдавила Кейла.
   Она с улыбкой взглянула на землянина, по-прежнему не встречающегося с ней взглядом, и новая мудрость снизошла на сенторианку, ясную, избавленную от власти всех чар. Шелтон спас ее, потому что и сам жаждет конца. И знает, что смерть ему придет через нее, распознавательницу. Он говорил это, когда они только знакомились, сейчас забыл, его слишком поглотила месть, но тонкая линия этого пути никуда не исчезла с карт Эдо. Так все и будет.
  Отныне она слушалась его во всем. И старалась чаще стоять рядом, вдыхать его запах. Один раз даже ухитрилась поймать языком каплю крови чуждого, когда он порезал руку... А потом в небе появилась искорка, сияние которой не могло приглушить даже солнце Эдо, и землянин сказал, что это прибыл их корабль.
  Скоро в небе показалось три летательных аппарата. Они покружили над лесом и сели на давно подготовленную для них площадку. Шелтон пошел встречать своих детей, а Кейла осталась в стороне. Она смотрела на новых чуждых с печалью и неистребимой долей восхищения: все-таки они красивы! На Сенту прибыли стройная молодая женщина с растерянным мягким лицом, мрачная темнокожая девочка и бледный юноша с черными волосами, очень похожий на Шелтона. Они не оглядывались вокруг, а озирались, как бы признавая чуждость мира Кейлы. О, скоро они почувствуют на себе, как он может быть негостеприимен! Шелтон что-то говорил им про джийан, а Кейла только усмехалась про себя:
  "Джийане! Я ничего не знаю об этих врагах. Они далеко. Мои враги, враги моего мира - все здесь".
  
  Светлая сторона Сенты вся растворилась в ничто, исчезли города и селения, поля и леса - все стало единым морем. Вдоль Границы оно уже начало покрываться, как панцирем, высохшим под лучами Эдо слоем слизи. Под этой скорлупой дремал новый мир... Только в ушах всезнающих до сих пор звенел крик о помощи старого.
  Лереми слышала его и в далеком Деи, нетронутой ничто столице темной стороны. Этот вопль перекрывал шепот ярких звезд и спокойные колыбельные черного неба. Он носился высоко, меж облаков. В сотый раз огибая планету, он медленно замерзал, но утихал едва ли. Просто в нем появлялись новые колючие нотки, требующие от всезнающей действовать. А иногда он спускался ниже, проносился как комета по прямым белым улицам Деи, и, перекликаясь, переплетаясь с болью, тревогами и страхами жителей города, стократно усиленным ударял по ушам: "Спаси Сенту, спаси!"
  И Лереми спасала. Со светлой стороны она привела с собой полторы тысячи спасенных, но то была капля - крохотная капля в студенистом море ничто, и первое время в Деи Лереми не спала ни единого аката, все рвалась помогать страже и всемогущим - устанавливать защитные укрепления своими слабыми ручками. Потом она обратилась к предвидению и десятикратно прошла все серебристое поле-море, покрывшее светлую сторону: вдруг, еще кто-то уцелел, и можно попробовать отправить ему помощь. Но на светлой стороне остался лишь один крохотный кусочек суши близ южной границы. Там оставались и Кейла, и Энжет с небольшим отрядом стражей, но там были владения землянина.
  Ее лихорадочную и бессмысленную деятельность оборвал Осан. Среброликий объявил Лереми, что за отправление мысленных сообщений брату и родителям она должна понести наказание.
  - А вы на моем месте не поступили бы также? - мрачно спросила Лереми.
  - Нет! - Осан даже отступил, как бы отстраняясь от самой возможности подобного. - Мысленные сообщения - путь к тягчайщим преступлениям всезнающих. От мысленной просьбы лишь шаг до внушения. Многие совершают этот шаг, даже не замечая его, а он рвет сразу несколько нитей в переплетении путей. А тот, кто идет на внушение осознанно, рушит судьбу половины планеты! Вспомни Деалу!
  Лереми слишком помнила Деалу, потому присмирела:
  - Простите. Но ведь это были мои родные!
  - Для среброликой вся Сента - родное, - назидательно проговорил Осан. - Прими свое наказание с достоинством.
  За стражей Лереми проследовала в верхнюю комнату высочайшей в Деи башни-обсерватории, и ее заперли на сто акатов. И здесь, под неподвижным взглядом сотен звезд, Лереми многое узнала заново. Сента открылась ей как песчинка на морском пляже, как снежинка на бескрайнем снежном поле. Звезды вверху шептались, и у каждой был свой голос и язык. Там было множество миров, и все - населены многообразным чуждым, и все - несут угрозу Сенте... Когда понимание этого в первый раз пронзило Лереми, она даже упала в обморок.
  Скоро Осан пришел навестить заключенную. Видимо, уже прочитав новые мысли всезнающей, он принес ей кинжал, которым была убита Деала, и прибор для связи с чуждыми вне Сенты.
  - Изучай, - кратко сказал среброликий. И Лереми начала новый этап обучения всезнающей. Наверное, самый важный: получение знаний о Вселенной.
  Даже, когда срок ее наказания истек, она не спустилась с башни-обсерватории. Она все летала среди звезд и слушала их песни. Скоро они перестали быть тарабарщиной на незнакомом языке. Каждое обрело смысл, а за этим смыслом стеной встали века и века чужой истории. И Лереми пробивала стену за стеной и впивала в себя миры, что прятались за ними. Теперь она знала все, что знала Деала, и смогла понять наставницу. Понять, но не простить... Она проникла еще дальше - из настоящего в прошлое и будущее чуждых рас и записала в памяти все вариации их мелодий. Настала пора брать в руки судьбу Сенты!
  Тогда Лереми спустилась с башни. И, приподняв ее вуаль, заглянув юной среброликой в более не зрячие глаза, Кана, всемогущая, сказала:
  - Ты встанешь вместе с нами в совете темной стороны.
  И вступив в совет, она продолжала одинокие бдения на башне в часы идей. Никто не тревожил ее. Лереми могла слушать песни звезд и, прослеживая, как вплетается в мелодию Вселенной тихий голос умирающей Сенты, потихоньку начинала мысленно выправлять родной мотив. Когда она делала так, перед ней открывались новые линии путей Сенты, что еще лежат в тени, но скоро в них ударит луч Эдо. И тогда эти пути станут мечами в ее руках - красными мечами, которые повергнут в прах всех врагов родного мира!
  Однажды, когда Лереми примеряла, как рукоять очередного будущего меча ляжет в ее руки, дверь обсерватории отворилась.
  - Кто это? - недовольно спросила она.
  - Ты провидица, ты мне и скажи, - утративший часть звонкости, но все такой же веселый голос Аки. - Затворница! Забыла старых друзей?
  Она поняла, что он подходит, но звук его шагов вселил в нее ужас: неуверенные, заплетающиеся... Он же сейчас упадет!
  - Аки! - воскликнула она, потянулась к нему, и их руки встретились. Оба опустились на колени. Лереми почувствовала, как серебристая вуаль спадает с лица, хотя Аки не коснулся ее.
  - Значит, ты уже не видишь, - ровно сказал всемогущий. Лереми обрадовало, что в его голосе не было ни страха, ни жалости - простая констатация очевидного. - Я тоже уже плохо хожу. Такова плата каст.
  Аки был вместе с ней в совете. Появился он там незаметно, во всегдашнем своем стиле, оставив ее в радостном изумлении. Впрочем, этот всемогущий был действительно силен: Лереми слышала, что на темной Границе он пробовал работать уже и с землей, и с водой.
  - Я вижу звезды, Аки. Своим предвидением. Это лучше зрения!
  - Ты совсем забыла о себе, - он грустно цокнул языком. - А ведь вы должны сначала учиться видеть и слышать окружающую реальность своим предвидением, а уже потом бросаться на штурм Вселенной! Я видел, как ты поднималась в башню... Отвратительное зрелище, недостойное среброликой. Где скользящая походка, где легкость жестов?
  - Ты пришел меня ругать? - Лереми чуть отодвинулась от Аки... и попала прямо в его объятия. - Ты специально меня развернул?! Я тебе не игрушка! Пусти! -
  Она дернулась... и освободилась - его ослабевшие руки не смогли удержать ее. И Лереми тут же стало обидно и горько, теперь за Аки: - Ох, прости! Я не хотела.
  - Ничего страшного, - его тон будто чуть замерз. - Видишь, как мы меняемся? Очень быстро, сильно. Я поэтому к тебе пришел.
  - Поговорить об этом?
  Аки вздохнул:
  - Об этом... и о нас. Не пора ли претворить то будущее, которое явилось тебе, в реальность? Наше с тобой будущее?
  - Ой, Аки, - она почувствовала, как запылали щеки. - Я совсем забыла! Прости...
  - "Забыла" - что это значит у всезнающих? Тебе больше не нравится тот вариант будущего, где ты - моя жена? - его голос напряженно зазвенел. Лереми улыбнулась: пожалуй, ей действительно совсем-совсем не нужно зрение. Все переливы эмоций собеседника отлично отображаются в его голосе.
  - Я по-прежнему согласна, Аки. Забыла - значит, уже приняла это будущее и прожила его так глубоко, что кажется, будто свадьба, эньо были на самом деле. Сейчас ты говоришь со мной, а я ясно вижу наших детей. Их двое на ближнем отрезке нашего пути и еще четыре прозрачные фигуры дальше, на разных дорогах будущего.
  Они сыграли свадьбу в этот же акат, и венчал их Осан, весь Деи собрался на церемонию. Черная, как небо, и как небо расписанная узорами фосфоресцирующих огоньков толпа заполнила главную площадь. Холодные звезды темной стороны спрятали колкие лучики, и светили ровно и мягко, тьма вечной ночи шелковым полотном расстелилась вокруг. "Вселенная благославляет этот брак", - подумала Лереми и потом больше уже не думала о Вселенной. Сияние звезд угасло, осталось сияние глаз любимого, которые она увидела вновь, теперь уже не глазами, а сердцем и предвидением. Ее шарик эньо впитал эти чувства и превратил их в сладость и свежесть, а когда они обменялись с Аки, у его эньо оказался точно такой же вкус.
  Потом они удалились в шатер: зачатие детей было частью ритуала, и невидимая толпа начала первый из радостных свадебных гимнов. Аки опять не прикасаясь снял ее вуаль, и, не торопясь, расстегнул ленту за лентой. А потом будто прохладный приятный ветер погладил тело Лереми. За ветром пришло ощущение ласковых теплых ладоней на груди и бедрах.
  - Эй, а тебе самому это нравится? - тихо спросила зардевшаяся Лереми. - Ты сам... чувствуешь что-нибудь?
  - А ты меня видишь?
  Она повернулась так, чтобы ее незрячие холодные глаза согрелись в сиянии его глаз:
  - Вижу. Иначе, чем раньше, но так же ясно.
  - И я чувствую иначе, но так же сильно. Просто, - он грустно помолчал, но договорил. - просто я САМ уже очень неловок.
  Второй из череды свадебных гимнов, самый откровенный по содержанию, разнесся над площадью и придал девушке смелости. Лереми ласково засмеялась, и уселась к Аки на колени, легко перехватила его ладони, положила себе на талию:
  - Я лишила тебя возможности посмотреть в мои зрячие глаза на свадьбе. Прости, - тихо сказала она. - Но ты, пока это возможно, не лишай меня своих объятий.
  Теперь в темном мире вечной ночи, в разрушенном и наполовину ушедшем в Ничто мире у неё появилась надежда. Она была как огонёк в руках: подними над головой и осветится путь для всей Сенты на много акатов вперед. И даже весть о прибытии огромного корабля чуждых не поколебала белое пламя надежды Лереми.
  В этот же акат прибытия новых землян на Сенту Осан созвал совет. Лереми появилась там одной из последних, и пока шла коридорами дворца по старой, зрячей еще привычке прищуривалась - кажется, она вся по рукам и ногам опутана нитями лжи присутствующих... Несомненно, здесь от Лереми что-то скрывали!
  Осан встретил ее у дверей зала.
  - Надеюсь, ты правильно меня поймешь, среброликая, - сказал он. - Ты ученица Деалы, поэтому значительную часть сведений о планах темной стороны совет скрывал от тебя. Нам нужно было убедиться, что наставница не передала с тобой какие-либо сюрпризы. Но мы убедились, что ты чиста от чужого внушения. Теперь ты можешь узнать то, что знаем все мы.
  Он повел Лереми в зал. Группа среброликих, собравшаяся у окна, при виде их расступилась, открыв высокую, очень прямую и широкую в плечах фигуру в знакомом красном костюме и маске на лице, оставляющей открытыми только глаза. Землянин! Лереми вскрикнула:
  - Шелтон?! Нет, это не он... Кто это?
  - Успокойся, среброликая. Я пришел сюда, чтобы помочь вам, - сказал землянин. Знакомо монотонный, но ни разу не слышанный голос. Не Шелтон.
  - Как давно он здесь? - спросила Лереми Осана. Ответил опять землянин:
   - Я видел гибель светлой стороны Сенты. И искренне хочу вам помочь.
  - Земляне одержимы местью джийанам... - начала было Лереми, и осеклась. Вспомнилось пророчество Деалы:
  "Землянин погубил Сенту, землянин и возродит ее!"
  - Что ж, я рада, что наконец-то увидела тебя, новый чуждый, - мелодично пропела Лереми. - Твое присутствие распутывает многие сложные переплетения путей в прошлом и будущем. Но что ты скажешь о своих соплеменниках на светлой стороне Сенты? О тех, кто поддерживает первого чуждого? Друзья они тебе или враги?
  - Враги, - коротко сказал землянин, и Лереми улыбнулась под вуалью:
  - Тогда мы сработаемся, - сказала она.
  
  Джийя
  Дин, определенно, не хотел больше слышать реплик о голоде и прочих потребностях пленницы, и проблему решил оперативно и в джийанском стиле. В космопорт Мегре он явился с большой белой коробкой в руках, а в корабле нажал на ней какую-то кнопку, и коробка увеличилась вчетверо. Получилась комнатка, вроде чулана. Как объяснил Дин, эта капсула предназначалась для перевозки артеанцев - разумных существ из далекой звездной системы. Джийане увлекались их искусствами - пением и танцем, поскольку собственных у киборгов не было... Капсула представляла собой автоматизированый, с минимумом удобств, но все же домик, с регенератором воздуха, душем, монитором и даже аптечкой. Поэтому Тая быстро сменила первый гнев при виде этого "гроба" на милость, и, обмазавшись гелем от ожогов, объевшись очень густой и несоленой артеанской кашей, завалилась спать.
  Она проснулась, когда кораблик вновь покидал гипер, от гула проплывавшего мимо по своим делам огромного крейсера. Убрала выдвижную, из мягкого пластика постель в стену, умылась и позавтракала - все почти, как на "Красавице", только родных тут не было... И все еще не верилось, что она теперь долго, возможно, никогда не увидит ни Дэна, ни Капу, ни Каса, ни даже Ала. А Эля... Эля словно бы незримая была рядом, Тая чувствовала поддержку сестры. Хотя чего тут удивительного? Ведь они всегда будут вместе, всегда - двое, сколько бы парсеков их не разделило. И даже жуткий джийанский киборг не сумеет их разделить, не сумеет сделать так, чтобы Тая перестала ощущать нить к Эле...
  Вспомнив о жутком киборге, Тая надела ужасно давящую на лоб и щеки "сенторианскую" маску и вышла из капсулы. Обзорное стекло ремонтника целиком заняла еще одна серо-желтая планета, близнец Мегре. "Интересно, в империи Джийи есть зеленые миры?" - подумала Тая, и, почувствовав отрицательный ответ на этот вопрос, вздохнула.
  Ее вздох услышал киборг за штурвалом, обернулся. Тая судорожно сглотнула и пожалела, что вышла из капсулы. Жуткий спутник вызывал у нее приступ паники каждым своим движением. Она крепилась, как могла, но каждый раз, глядя на эту движующуюся гору и по отдельности смертоносных деталей, у нее язык приклеивался к гортани от ужаса и мелко тряслись руки и ноги.
  Если б он не менял так часто костюмы! На первом, белом костюме космолетчика, лицо Дина выглядело совсем иначе, чем на синем, уже третьем по счету. Видимо, биоматерия в капсуле привыкала к новому телу постепенно и поначалу воспроизводила совершенно деревянную мимику. Увидев Дина в белом костюме на крейсере, Тая согласилась поверить киборгу, его лицо было странно живым, можно сказать, земным. А сейчас истукан истуканом. Жуть берет смотреть.
  - Куда мы прилетели? - тихо спросила Тая.
  - Джийя, - кратко сказал Дин. Взгляд киборга скользнул по девичьей фигурке - равнодушный и холодный, совершенно машинный. Будто рентген-аппарат, - подумала Тая. - Твоя одежда выглядит целее, чем на Мегре.
  - Материал самовосстанавливающийся, с памятью формы, - Тая любовно похлопала комбинезон по карманам.
  Начало новому диалогу было положено. Она подошла ближе к пульту. Второго кресла в ремонтнике не предполагалось, поэтому пришлось просто встать, уцепившись руками за пульт.
  - Значит, вот она какая, ваша Джийя, - протянула она, оглядывая серо-желтое поле, расстелившееся под кораблем. - Какая-то она... провинциальная.
  - Что? - на джийанском спросил киборг. Пришлось перейти на язык врага:
  - Вы оставили Джийю? Это более не центр?
  - Давно не центр.
  - А где сейчас центр?
  Киборг пожал плечами - удивительно человеческое движение, но Таю опять пробрала дрожь при взгляде на его руки. И опять невидимым обручем сдавило шею...
  "Так, успокоиться. Я могла умереть уже десять раз, но все еще жива".
  Киборг почувствовал ее страх. Он вдруг оставил штурвал, резко развернулся к ней в кресле. Тая чуть отступила и закрыла от ужаса глаза. Сердце опять билось где-то в горле. От воспоминания о его сильных холодных пальцах слабели ноги.
  - Ты меня боишься, - утвердительно сказал Дин. - Почему? Я уже говорил, мы в одной связке. Я не причиню тебе вреда.
  - Мне теперь запрещено бояться?
  - Нет. Но почему ты боишься? - опять взгляд-рентген. Тая оставила пульт, прислонилась к стене.
  - Меня напугал в детстве робот, - призналась она. Десять лет хранила свою слабость втайне от всех, а сейчас вдруг призналась. Киборгу. - Я забрела в запрещенный отсек и едва не выкинула сама себя в открытый космос. Меня робот спас, большой, как ты. Но когда он рванулся на помощь, было очень страшно. Руки у него... жуткие, как у тебя. И глаза. Зачем вам делают глаза, как у людей? С ними еще страшнее.
  По бесстрастному неживому лицу скользнула волна - предвестник пробуждающейся настоящей мимики. "А у подруги Дина было совсем живое лицо, - вспомнила Тая. - Живое, но безумное, и непонятно, что страшней".
  - Джийане не роботы, - сказал Дин и опять развернул в кресло. - Взгляни сюда, - он кивком указал на пульт. Там, уголком зацепившаяся за приборную панель, лежала знакомая фотография Земли, Алом выуженная из памяти Бома. Небо, пустошь и Дэра.
  - Что здесь изображено? - тихо, как показалось Тае, с небольшой угрозой спросил киборг.
  - Земля.
  - Как вы поняли, что изображена именно Земля?
  - По рисунку звезд, по планетам, - осторожно начала объяснять Тая. Пока не стало ясно, что за угроза в голосе Дина, лучше всего вести себя совсем тихо! - Вот Марс, он четвертый от Солнца, вот Юпитер, он пятый, планета-гигант... А человек - это Дэра. Она сумасшедшая. Первая команда "Красавицы" забрала ее с Земли.
  - Понятно, - отрывисто бросил Ардин, и до самой посадки больше ничего не говорил. Тая ждала, что он прогонит ее в капсулу, но киборг даже не смотрел в ее сторону.
  Уже в атмосфере они долго носились меж серых туч, то ли запутывая роботов-разведчиков, то ли ища выход. Наконец киборг посадил корабль на серой как небо пустоши, и вышел, оставив дверь открытой. Что ж, Тая тоже осторожно спустилась по покореженному плазмой оплавленному трапу и встала рядом.
  - Что дальше? - тихо спросила она, решившись. - Тебе удалось узнать, где "Красавица", Дин?
  - Нет. Я отключен от каталога.
  - А-а... - но он вдруг двинулся вперед, и Тая, забыв о детском страхе, схватила его за большую тяжелую руку:
  - Ты куда? Бросаешь меня?
  - Я скоро вернусь.
  - А я?!
  - Погуляй тут. Можешь снять маску.
  Киборг пошел к далекому серому длинному четырехугольному зданию, занявшему пол-горизонта. Медленно, склонив большую тяжелую голову. "Он будто переживает, - подумала Тая и почувствовала что-то вроде сострадания чужой печали, - но о чем? Или... о ком? Он хмур и равнодушен, циничен и язвителен, но не так, как все джийане. Для всех это данность, программа поведения, а для него - только броня. И у него было такое странное лицо в том первом, белом костюме! Будто что-то пыталось пробиться наружу из-под пластин. Будто там, под силиконовым лицом, есть какое-то другое, настоящее..."
  Скоро Дин совсем скрылся из виду. Тая осталась одна на пустоши. Тогда она обратилась к изучению неба и земли - двух половинок мира, куда ее угораздило попасть. Джийя... Какая она, прародина джийан?
  Тая нерешительно приподняла маску, осторожно втянула воздух. Много маслянистых, железных примесей, но легкие исправно вдыхали и выдыхали его, сердце билось ровно, мерно. Будто этот воздух был идеальным топливом для ее машины-организма... И, осмелев, Тая сняла маску совсем.
  Солнце: его не было видно из-за туч, но его тепло ощущалось. Живое, смутно знакомое тепло, тело радовалсь его тихим ласкам. Даже холодный ветер, то и дело забирающийся в прорехи не до конца восстановившегося комбинезона, не обжигал чуждостью. Наоборот, от него все радостно дрожало внутри. А когда он играл с ее волосами, Тае казалось, она слышит его песню, и не просто слышит, а понимает. Это была знакомая мелодия ее первой колыбельной, колыбельной, которую близняшкам пела мама, а потом Капа.
  Странно! Родина врагов должна была вселять ужас и неприятие, как нечто совсем чуждое, а вместо этого все внутри тянется к этому небу и этой земле! Слушаясь неведомого зова, Тая опустилась на колени, потом вовсе легла на теплую сухую землю.
  Мягко. Приятно пахнет сухой зеленью. Ветер поет все ту же колыбельную земле, ласково перебирая ее травы, как волосы. Тая перевернулась на спину, сорвала травинку, пожевала жесткий кончик. Потом долго, нахмурясь, изучала строение метелки злака, который ее угораздило сорвать.
  "Ни на одной планете не видела подобного! И все же видела. Знаю. Давно знаю..."
  Сердце уже приняло правду, но разум не принимал. И Тая лежала в траве в странном забытье, то подремывая, то вновь глядя на серые клочья туч. Потом небо потемнело и будто растворило в себе облака. На небесную сцену вышли искорки-звезды, и уж тут, прочитав знакомые письмена Вселенной, поверил и разум.
  - Я на Земле, - прошептала Тая и, проговорив, осознав это полностью, задрожала. Эта дрожь будто передалась миру, ветер подул порывами, застонали и затряслись сухие травинки... Над пустошью разлился новый свет, покрыл серебром головки былинок, и Тая подняла голову, ища его источник. Из-за длинного здания на горизонте выплывала Луна - тонкий, знакомый серпик-улыбка: добро пожаловать домой, сестра!
  - Я на Земле, - опять прошептала Тая. А ветер снова мягко погладил щеки, подхватил единственную слезинку девушки и унес прочь - туда, в другие свои владения на новой Земле. Земле, более не принадлежащей землянам. Земле, для всей Вселенной надевшей гладкую и холодную, силиконовую маску Джийи...
  
  Ардину опять казалось, что он спит, и этот сон не кончался. Все вокруг обрело исскуственный пластиковый вид. Знакомый мир Джийи стал миром муляжей. И Ардин порой с надеждой глядел по сторонам, ожидая, когда этот пластик начнет плавиться, обожжет его, и кошмар кончится. И он проснется от собственного крика... Но сон не кончался.
  Пока Тая спала в капсуле, он загрузил фотографию в сканер своего последнего костюма, увеличил контрастность неба. "Дальше, - думал он, - придется как-то вспоминать без каталога все возможные варианты расположения звезд..." Но открывшееся на земной фотографии небо не требовало объяснений.
  Небо Джийи!
  Ардин больше не строил версий и гипотез, не пробовал выводить из них теории. Он повторял одно имя: Флос! Флос! Флос! Длинное строение, к которому он направился, оставив Таю, было главным заводом утилизации костюмов и капсул.
  Здесь работали роботы и те неполноценные-слуги, которым можно было поручить выполнение столь важной задачи. Джийане сюда не заглядывали: из всех, последовавших за смертью Роумы встреч Ардина, эта должна была быть самой безопасной.
  Завидев первого неполноценного в воротах, Ардин поманил его пальцем.
  - Мне нужен Флос. Я от Роумы, - коротко сказал он. Слуга кивнул и умчался. Ардин подождал, поглядывая во внезапно ставшее чужим родное небо Джийи. Он ждал, когда этот серый пластик растает, закапает горячими слезами на костюм, и он проснется... Но небо оставалось на месте. Дул ветер, дудел в полые стебли травинок, выросших на родной и вдруг в мгновение ока ставшей чужой земле.
  Появился другой неполноценный. Повыше первого ростом и не такой скособоченный. Умный, живой взгляд исподлобья, сильные ловкие руки.
  - Вы Ардин? - спросил он, подойдя к воротам. Ардин кивнул.
  - Я Флос. Входите.
  Они прошли в главное здание. Ардин шагал широко, четко и все же едва поспевал за живо двигающимся Флосом.
  - Где Роума? В общем каталоге появились противоречивые сведения о некоей катастрофе у Родны.
  Ардин согласно кивнул.
  - Мы были там. Роуму убили, - он кратко рассказал, что произошло. Флос не перебивал, не стал он и задавать вопросы по окончанию рассказа. Только когда они вошли в первый из цехов утилизации, обронил:
  - Жаль ее. Но, признаться, я давно подозревал, что ее ждет такая судьба. Когда она встретилась с вами на Мегре и узнала, что земной корабль является вашим заданием, то совсем сошла с ума. Я говорил ей: оставь затею с телом землянки, сосредоточься на Ардине, но она не послушала. Сказала: я добуду и то, и другое.
  - Землянка здесь.
  - А Роумы нет. Жаль, - Флос вздохнул. - Только я обрадовался, что нашлась первая пара настоящих землян!
  - Настоящие земляне - это вы о нас с Роумой? - глухо спросил Ардин. Флос кивнул:
  - Когда Роума поняла, кто вы, и сообщила мне, я сразу попросил привести вас сюда, показать. Но ей понравилось играть в тайны с вами. Она слишком увлеклась этим! Ее можно понять. Наша цивилизация создана, как бесполая, но все же ближе к мужскому полу, чем к среднему, поэтому более естественна для мужчин, чем для женщин. Прожив полжизни в теле, ощущаемом как чужое, Роума стала совершенно неуправляемой! Ей так хотелось чувствовать себя женщиной, но это было возможно только в игре с вами... В каталоге есть информация о подобном психическом расстройстве, только вот нет информации, что делают с безумными. А мы много таких уничтожили здесь.
  - Что-о?!
  - Идемте.
  Они прошли первый цех утилизации, где на бесконечной конвейерной ленте плыли неподвижные костюмы умерших джийан. Ловкие роботы на ходу снимали с них лица, отсоединяли от корпуса, рук, ног верхние кремниевые детали, идущие на переработку, отрезали проводки, и, наконец, нажатием на грудной сегмент тела раскрывали металлическую коробку с капсулой. Потом спустились ниже, во второй цех. Здесь все металлические части костюма сгружались в плавильню, а белые капсулы с обрезанной толстой пуповиной проводов плыли дальше.
  - Какова биоматерия, которую используют для отпечатка вселенского Света - вы когда-либо задумывались об этом, Ардин? Искали информацию?
  - Биоматерия имеет своим прототипом нервную систему высших существ типа два, но повторяет ее на несравнимо более высоком уровне, - без запинки отбарабанил Ардин информацию из общего каталога.
  - Разумеется! - кривая ухмылка будто разрезала лицо Флоса надвое - мимика этого неполноценного была чрезмерна. - Только "несравнимо более высокий уровень". Потому что если цивилизация Джийи признает правду, она погибнет! - говоря это, он резко толкнул сильной рукой дверь в следующий цех. - Смотрите!
  Третий цех. Здесь роботы вскрывали капсулы, сливали из них густой как клей питательный раствор, отсоединяли устройство аэрации и питательный блок, снимали датчики состояния с биоматерии и, наконец, тащили, подцепив, отработавшую биоматерию вверх. Узел плоти разматывался, вытягиваясь в толстый серо-белый шнур, перехваченный металическими пластинами с отходящими от них проводами. Другие проводки шли от самого шнура, будто выходили из него.
  - Сращивание человеческой нервной системы с машинной частью производится еще на полном теле, - сообщил Флос, проследив взгляд Ардина.
   Что значит: человеческой нервной системы? - спросил тот. И ответ тут же явился: на конце шнура, последним появившись из капсулы, заболтался большой неправильной формы шар, опутанный сетью проводков с присосками. Машина-конвейер одним быстрым движением отсоединила все проводки и присоски, и взгляд Ардина встретился с остекленевшим взглядом мертвой головы старого истощенного землянина.
  - Мы берем биоматерию у землян. Спинной и головной мозг плюс лицо для точного отображения мимики. Только с землянами получаются отпечатки наилучшего качества. Конечно, плохо быть зависимым от одного поставщика. Поэтому мы пробовали нервные системы других рас, пробовали искусственно синтезировать нервную ткань, но результат один - неполноценные... - Флос говорил что-то еще, но Ардин уже не слышал. Он коснулся своей грудной пластины. Значит, там такая же биоматерия? Там такое же... лицо без тела со шнуром спинного мозга?!
  Он почувствовал дурноту - разбалансированность костюма и капсулы, и повалился на пол на колени. В последний момент жестко уперся ладонями в пол и не рухнул совсем. Еще не умер совсем.
  - Ардин, вам плохо? - с запоздалой предупредительностью спросил Флос, но руку для поддержки не протянул. - Хотите покинуть цех?
  - Нет. - Он посидел еще на полу, приходя в себя, потом тяжело поднялся, и лицо Флоса вытянулось от уважения:
  - Да, вы человек, как и Роума. Она рыдала и билась в истерике, но скоро успокоилась и смогла рассуждать. А любой другой джийанин просто умер бы или сошел с ума, ослабел, как те, на крейсере.
  Ардин решился, и глянул на конвейер. Там робот извлекал новую голову из следующей капсулы. Теперь это была женская голова, покрытая темной, как у Таи, кожей.
  - Я хочу услышать вашу историю, Флос, - негромко сказал он.
  Флос моргнул несколько раз.
  - Здесь? - зачем-то уточнил он.
  - Все равно, - буркнул Ардин и опять покачнулся. Неполноценный с сомнением посмотрел на него:
  - Вы еще не вполне пришли в себя. Чтобы вы меня услышали, чтобы беседа получилась плодотворной, нам лучше перейти в следующий цех.
   Ардин подчинился. Четвертый цех был местом переработки опустевших скорлупок- капсул. При воспоминании, каким было их наполнение, его периодически била дрожь.
  - Я работал на этом заводе с момента соединения с костюмом, - обыденно начал Флос. - И, разумеется, я тогда понятия не имел, что за биоматерия используется Джийей. Я думал также, как и вы: искусственно созданная высокоорганизованая ткань. Только моя хозяйка все чего-то искала, чувствовала тут что-то иное. Она даже просила показать ей место моей работы.
  - Роума?
  - Да. Я провел ее по всем цехам, показал содержимое капсул. Она тогда очень разволновалась, но сама не могла понять, почему. Поняла это только спустя два цикла, когда их крейсер отправили на простое задание к Сенте.
  - Там Роума увидела землян.
  - Да! Живых, цельных, невероятных. До этого она... мы все видели только их... детали. Она рассказывала, что ее будто ударило, когда она увидела лица команды. Она не могла поверить, что разгадка так проста и страшна. Она думала, это сон или случайное сходство. В карантинной камере она увидела труп землянки и решила проверить догадку. Она отыскала позвоночник женщины, освободила спинной мозг, и картинка цеха из памяти полностью совместилась в ее сознании с картинкой в реальности. Роума поняла, что существа на корабле есть исходная форма джийан, и что это наша идеальная, правильная форма. Ее ужас распространился по крейсерской группе каталога и ударил всех. Но Роуме удалось сбежать от них.
  Роума вернулась на Джийю, опять уговорила меня отвести ее в третий цех. И тут с ней случилась истерика. Она кричала, что джийанская форма жизни - уродство, искажение, что идеальной формой должна быть та, которую она видела на земном корабле. Кричала, что ощущает себя землянкой, а не джийанкой.
  - Могу себе представить, - пробормотал Ардин. Он случайно коснулся своей грудной пластины и сейчас же отдернул руку, но Флос заметил это движение.
  - После того, что вы увидели в цехе, вы почувствовали отвращение к своему телу? - быстро спросил он.
  - Да. Странно неприятно...
  - Не странно: нормально. И это вторая часть моего рассказа. Самая тяжелая, - Флос тяжело вздохнул и вдруг странно дернулся, взглянув в сторону двери. - О-о-о! Исходная форма! - грубое как у всех неполноценных лицо засияло восторгом.
  "Куда он смотрит?" - Ардин обернулся и тоже вздрогнул. В дверях зала стояла Тая.
  Исходная форма... Теперь он смотрел на землянку совсем другими глазами. Нет, восхищения, сумасшедшей восторженности Роумы не было, был трепет. И будто горло сдавило тем самым железным обручем пальцев... Тая тоже дрожала, но от другого чувства - ненависти. В руке землянки был крепко зажат стальной прут из ограды завода.
  - Что вы сделали с Землей, уроды? - очень звонко, напряженно вопросила она тишину. - Что вы сделали... со всеми нами?!
  - Тая, - Ардин шагнул к ней, и девушка замахнулась прутом:
  - Убью!
  Но он шагнул еще. И еще. Она замолотила его прутом, стараясь попасть по лицу, потом запрыгнула на конвейер и оттуда бросилась ему на спину, воткнула прут между спинных пластин, неглубоко, но болезненно. Пришлось оставить церемонии. Ардин цепко ухватил землянку за ногу, оторвал от костюма и осторожно опустил на пол. Достал и прут и скрутил ей руки. Тая молчала, внутри нее клокотала буря эмоций, прорывалась хриплым дыханием. Но глаза оставались сухими.
  - Я видела, что там, в соседнем цехе, - звеняще сказала она. - Так вот, что означает: нужно ее тело, ее прекрасное тело! Вы прилетели на Землю, поработили людей и теперь используете нас как... как...
  - В качестве биоматерии для отпечатка, - любезно подсказал Флос. - Но вы не вполне правильно рассудили, прекраснейшая исходная форма.
  - А "Красавица" вам зачем? На Земле биоматерия закончилась?! - она рассмеялась сквозь стиснутые зубы. - Хорошо, что твоя подружка, Дин, тела уже не получит! И никто из вас не получит! Вы еще ответите Дэну и за меня, и за Землю!
  - Замолчи! - вырвалось у Ардина. Он встряхнул Таю так, что голова на тоненькой шейке заболталась. Землянка замолчала, снова тяжело, надсадно задышала, как лазером прожигая черным злым взглядом.
   - Я сейчас все объясню! - вмешался Флос. Неполноценный незаметно скользнул к ним, ласково погладил землянку по волосам. - Мы не захватчики, прекрасная Тая. Земля - наша родина, джийане - такие же земляне, как вы.
  - Бред! Да кто тут пошел бы на такой синтез с машиной?! - заорала Тая, тряхнула головой так, что пружинки черных волос закачались. - Что могло толкнуть людей на такое? Что-о?! Эпидемия? Война? Конец света? Или бредовая религия вселенского Света виновата?! Не верю!
  - Отчасти религия. Джийане это земляне, но... - Флос опять вздохнул. - Лучше я покажу, - молвил он и двинулся к ближайшему монитору, вывел главный портал общего каталога. Ардин смотрел, как он рыщет по страницам, и краем глаза следил за землянкой. Тая насупилась. Хотела скрестить руки на груди, но вспомнив, что они связаны, послала ему кривую усмешку.
  - Вот, - удовлетворенно сказал Флос, выведя на монитор картинку с изображением серого большого прибора, растекшегося вдоль стен огромного круглого зала. Что это? - спросил он. - Ардин? Тая?
  - Преобразователь луча вселенского Света, - сказал Ардин и поправился. - Согласно каталогу...
  - Вы правильно не доверяете каталогу, Ардин! А вы, Тая, что скажете?
  -Это главный земной генератор психических слепков для виртуальности. Центр размножения виртуалов, - уверенно сообщила Тая, и, осознав, что сказала, ойкнула, зажала рот ладонью, ее глаза округлились. - Вы выдаете закладки виртуалов за отпечатки вселенского Света?! О-о!
  - Значительная часть виртуальности Земли всегда грезила переходом в реальность. Виртуалам было мало их призрачного мира, они считали такое существование неполноценным, но переход в реальность в форме машины и замену сознания в теле клона человека на виртуальное в равной степени отвергали. Извечные комплексы виртуальности плюс борьба за право называться оригинальной формой жизни... Дитя Эрны или научный прорыв с расшифровкой языка нервных импульсов коры головного мозга помогли им, мне неизвестно, но около пятисот циклов назад первый переход виртуала в реальность произошел, и это был... киборг. Организация виртуала все-таки слишком отличается от организма человека: обучиться управлению общим каталогом виртуалу куда проще, чем понять механизм дыхания реала. В итоге будущие джийане пришли к оптимальному по их мнению варианту формы: живая нервная ткань, перепрограммированная под управление виртуальной личностью, и роботизированное тело - костюм. Разумеется, реалы перейти в ранг биоматерии не согласились. Было война, и победили виртуалы.
  - Не может этого быть! Да реалы вырубили бы всю виртуальность - и все! Наши миры не соприкасаются, - перебила Тая. Землянка подалась вперед, руки сжались в кулаки. Она была напряжена до предела. - Что за чушь вы говорите! Виртуалам никогда не победить реалов!
  Ардин молчал, только все чертил пальцем на полу два значка. Один - много раз виденный в виртуальности "Красавицы": два пучка нитей, перекрещивающиеся иксом, и объединяющий их ромб - что-то вроде символа веры виртуалов, и рядом второй, каркас для символа джийанского вселенского Света: крест - две перпендикулярные оси и нанизанные на них три ромба - око вселенского Света... Почему раньше он не видел, как похожи эти знаки?
  - Тем не менее, виртуалы победили реалов, - сухо сказал Флос Тае. - Все началось на земной колонии на Титане четыреста циклов назад. Там находилась крупнейшая и богатейшая внеземная локация виртуалов, она спонсировала исследования перевода виртуальных личностей в реальность. Она не могла также не иметь доступ к колониальному банку генетического материала. Первые джийане пояились на Титане, и оттуда начали наступление. Легко уничтожили земные колонии на Титане, Европе и Марсе и воспользовались их техническими ресурсами и генетическими банками. На Земле их посчитали враждебной инопланетной расой, а джийане и не стремились переубедить землян в этом. Люди скоро были побеждены, но разрозненные групы их еще долго скиталиись по планете, пока неудачный эксперимент джийан по созданию белых дыр, спровоцировавший мощный, долговременно действовавший очаг смертоносного излучения вблизи планеты не довершил дело. Джийане защитились от него укрепленными костюмами и капсулами, а люди были обречены. Спустя всего тридцать девять циклов с начала конфликта, человеческая цивилизация была стерта с лица Земли, и возникла новая - джийане. Виртуалы, нашедшие путь в реальность. После открытия гиперпространства они быстро расширили владения до размеров, сопоставимых с половиной галактики. Их цивилизация обрела зрелый лик, идея эскалации и стандарт единополости дали направление и очертили границы новой расы... А реалы Земли теперь существуют только в виде замороженных половых клеток в криохранилищах да небольшого племенного стада. Джийане хотели сначала пойти путем клонирования, но получались неполноценные. Поэтому теперь человеческие плоды выращивают из пары клеток - мужской и женской, имитируя естественное оплодотворение. Получившиеся тела-болванки растят двенадцать циклов в специальных питательных капсулах, в это время каждое тело проходит синхронизацию с отпечатком вселенского Света, то есть, виртуалом. Языком индуцируемых нервных импульсов на чистый человеческий мозг записывается виртуальная личность. Потом нервная система изымается из болванки и происходит полное объединение, надевается костюм. Так рождается джийанин.
  Тяжелое молчание нарушила Тая:
  - Кошмар. А ведь виртуалы "Красавицы" все еще верят в дитя Эрны, Джад надеется найти для них путь в реальность! Интересно, что бы он сказал, поглядев на джийан?!
  - Почему связь джийан с виртуальностью Земли была скрыта? - выдавил Ардин. Он вынужден был прислониться к стене, чтобы не упасть. Связь капсулы с костюмом опять разладилась. Казалось, что-то гулко, сильно стучит внутри - как огромное сердце, которого у него нет.
  - Часть земной виртуальности отказалась воспользоваться подобным способом перехода в реальность. Они встали на сторону реалов, и это едва не позволило тем победить в войне. Виртуальность Земли было решено стереть, и эта диверсия прошла успешно. Восставшие виртуалы отрезали себе путь назад. Они подчинили Землю, уничтожили реалов. Себя объявили не виртуалами, а отпечатками спешно придуманного вселенского Света, а виртуальные миры - своим основным врагом. Первые джийане не хотели вспоминать призрачное прошлое, а новые поколения просто без раздумий впитали эту ненависть. Да и задумываться о чем-либо, кроме покорения космоса, им было некогда. Для Джийи пришло время галактических побед. -
  Флос выключил монитор и, оглядев пораженных собеседников, тихо, грустно улыбнулся, но мимика неполноценного превратила тонкое чувство в гримасу отчаяния.
  - Брак при таком способе воспроизводства, естественно, случается. Неполноценные, несчастные, почувствовавшие себя женщинами... Самым же сложным, редким и ценным является ваш с Роумой случай. Прежде такое случалось всего один раз, на Гиете, тогда джийанин, подобный вам с Роумой, пытался проникнуть на завод воспроизводства и был убит... Обыкновенно изначальная человеческая сущность в теле легко замещается виртуальной, последние ее остатки уничтожаются вместе с телом. А у вас с Роумой человеческая часть победила виртуальную. Это может случиться, как я подозреваю, в случае, если в качестве болванки берется не чистая, искуственно выращенная нервная система, а система с какой-либо пусть самой малой, но собственной памятью. Среди неполноценных давно ходят слухи, что заводы воспроизводства редко, но перерабатывают цельные взрослые исходные формы, выращенные не в лабораториях. Видимо, это те реалы, которых растили на племя, но выбраковали по каким-либо показателям... Поэтому вы подсознательно ощущаете, помните себя человеком, Ардин. Это также позволяет вам без потерь отключаться от каталога. Для всех джийан-виртуалов каталог является необходимым органом, частью мозга, его и создали как компенсацию за утерянный общий мысленный фон виртуальности, а вы легко существуете вне его. И ваше отвращение сейчас при мысли, что ваше тело нецельно, что оно не приведено к состоянию исходной формы... - все это свидетельствует о человеческой сути. Я... я закончил, - неожидано тихо, глухо сообщил Флос.
   Опять повисло долгое молчание.
  - Откуда вы с Роумой добыли эти сведения? - наконец спросил Ардин.
  - Я просматривал общий каталог. Когда знаешь, что там искать, легко найдешь. А Роума изучала руины земной виртуальности.
  - Вот значит, где она успела побывать в виртуальности - на Земле, - заметил Ардин. - То-есть, на Джийе... А я смогу исследовать ее?
  - Да. Я научу вас.
  - А если... если в вашем каталоге распространить информацию о происхождении джийан от виртуалов? - вдруг спросила Тая. Флос удивленно взглянул на нее:
  - Зачем?
  - Пусть узнают правду!
  - Правда не уйдет далеко. Едва какая-либо информация об истинном прошлом Джийи вводится в каталог, она тут же удаляется вместе с информантом и... навсегда. Проявления искажения вместе со всеми их свидетелями уничтожают. Так во время стычки с землянами у Сенты из-за Роумы, осознавшей себя человеком, отключили от каталога целых два крейсера. А потом к месту катастрофы направили другой военный корабль, чтобы уничтожить, стереть остатки искажения. Но все это делалось и делается автоматически, по кодовым словам в каталоге, - Флос вздохнул и с печалью в голосе закончил: - А об истинной сути искажения, пожалуй, не догадывается никто на Джийе...
  - Здесь очень душно, - тихо сказала Тая. - Давай выйдем, Дин.
  Землянка коснулась теплой ладонью его кисти, и Ардин вздрогнул и будто очнулся. Девушка пошла к выходу первой, и он, тяжело, неуверенно ступая, двинулся за ней.
  Небо на горизонте начинало светлеть, новый день приходил на Джийю-Землю. Ардин всматривался в знакомый, невозможный узор звезд, пока он не угас. Землянка тоже задрала голову к небу.
  - Звезда упала, - скоро прошептала она. - Они здесь еще падают!
  - Это что-то значит?
  - Может сбыться мечта. Что ты будешь делать теперь, Дин?
  Ардин усмехнулся, но усмешка так и застыла на его губах, когда он поглядел на девушку. Тая закрыла глаза и подставила лицо ветру, позволяя играть с ее волосами. Руки были раскинуты в стороны, землянка перебирала высокие травы, будто успокаивала огромного испуганного зверя. А в голове Ардина снова и снова звенел ее недавний страшный вопль:
  "Что вы сделали с Землей, уроды?"
  "Что мы сделали с собой?!" - с горечью мысленно спросил Ардин. Земля молчала. Или он просто не слышит ее голоса из-за стен своего костюма, а Земля кричит, давно кричит, уже охрипла от крика?
  Флос дал ответы на все его вопросы. Но как жестоко Ардин ошибался, полагая, что это подарит ему покой! Покоя нет, и не будет уже никогда, ведь он видел, что скрывают джийанские капсулы. И разум уже задает новые и новые вопросы, частоколом ограждая, не пуская в сознание главный, слишком страшный... и только что озвученный Таей:
  "Что ты будешь делать дальше, Ардин?"
  Наверное, он уже мог бы ответить, и довольно четко: "Исследую остатки земной виртуальности, налажу связь с уцелевшими землянами "Красавицы", будем вместе искать путь". Но все эти его будущие действия, хоть и будут несомненно полезны всем, ему не принесут успокоения, и вопрос "что дальше" так и будет маячить перед глазами. Что делать со своим по-новому узнанным ущербным телом? Какой приговор вынести Джийе, наградившей его таким существованием, и не по злому умыслу - по незнанию? Прошлое ему не изменить, остается менять будущее, но только для самого Ардина не найти там места. Он перестал быть джийанином, но и таким, как земляне, ему никогда не стать: скрученный несчастный огрызок человека в тюрьме костюма-машины.
  - Дин, что ты будешь делать? Ты же поможешь мне вернуться домой, на "Красавицу"? - опять звонкий голосок Таи. Ардин поглядел на нее и теперь улыбнулся, так ему понравилась робкая надежда в ее глазах. Несмотря на все беды, ураганом пронесшиеся над планетой, она была дома. Он опустился перед девушкой на колени.
  - Что я собираюсь делать? В первую очередь, это, - и он распутал прут, связывающий ее руки.
  - Ты ведь тоже, как мы... человек, - шепотом закончила Тая. От этих слов опять что-то, чему не могло быть имени, забилось внутри. А землянка вдруг порывисто обняла его, прижалась щекой к его щеке. Поглаживая его спину, она быстро зашептала:
  - Мы поможем тебе! Я не знаю, как, но поможем! Так нельзя существовать, так не должно быть! Мы вернем тебе... исходную форму!
  "Что это с ней? Ах, да: жалость землян. Неужели джийанин, высшее существо, достоин лишь этого жалкого чувства?" -
   Холод пронзил его капсулу - или просто подул ветер? Не понять. Последняя чернота ночи шапкой накрыла мир или чернота безысходности его пути пеленой встает перед глазами? Не различить. Но в этой тьме светили маленькие искорки-мечты и горизонт озаряло солнце большой надежды. Оно не было видимо сейчас, но мир ждал его восхода, и верил, что оно взойдет. И, подумав, что сострадание землянки может быть обращено не на него, а на несчастный запутавшийся мир, Ардин согласился его разделить. Он тоже обнял Таю, только верхними руками, чтобы не испугать. Маленькая девушка благодарно прижалась к нему, и Ардин почувствовал, что единство двоих восстановлено. И взошедшее солнце очертило золотым сиянием общий контур их тел.
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"