Кенри стоял на плоской крыше одного из домов в ожидании оставшихся членов банды "Четырех проклятых". Заказчик оказался немногословен, как и всегда бывает в таких делах. Хотя он и был закутан в темный плащ, опытный взгляд убийцы было определил, что это один из членов совета города. Но в его бизнесе было неприлично говорить о заказчике. В этот раз кинжал ждал какого-то мелкого аристократа из района библиотеки. Странно, однако, зачем было нанимать сразу всю банду, ведь с этим мог справится любой из них. Кенри решил оставить это в памяти, на случай, если что-то пойдет не так.
В темном углу под навесом сидел Крат - широкий шрам проходил через его лысую загорелую голову, а в глаза были похожи на два уголька, готовых вспыхнуть. Мощные мускулы шевелились под легким кожаным доспехом, без которого его никто никогда не видел, а руки лежали на двух коротких, слегка изогнутых вороненых клинках. Как он сам говорил, всё это подарки его отца. Особенно шрам. Когда-то он жил со своей матерью и был определен в ученики к кузнецу. До того момента, как его отец не решил избавиться от возможных проблем. Говорят он был какой-то важной шишкой, но любил делать работу сам. В безлунную ночь, он вошел в дом и распорол мать Крата от плеча до бедра. Когда мальчик увидел это, страх не обуял его. Он не знал, почему в тот момент не застыл на месте и не умер. Он раздавил сердце своего отца внутри него, а затем вырезал и сжег. Умение уничтожать улики не раз пригодилось ему и в будущем. Этот жестокий урок навсегда отбил в нем чувство сострадания, а впридачу стыд и умение смеяться. "Друзья" (если у такого человека они могут быть) поговаривали, что он не разу не был с женщиной, другие же говорили, что, просто, ни одна из них не выжила. В любом случае, Кенри ценил его не за высокие моральные качества, а за надежность и хладнокровность.
"Вижу, почти все в сборе" - слишком тонкий для мужчины голос вырвал главаря из раздумий. Только один человек мог подкрасться к нему незамеченным. Ален Лонкрайт. Сынишка из какого-то через чур богатого рода. Этому педанту-красавчику приелись все удовольствия, которые могли ему дать деньги, и он сбежал в банду наемных убийц (такая версия была наиболее распространена). Кенри считал его самым опасным из всей банды, потому что мало в ком так хорошо сочетались образованность, отличное владение творением, наигранное благородство и очень большая куча золота за поясом. Ален однажды рассказал, что отец так сильно беспокоился за имя семьи, что убил его подружку из семьи кузнеца, когда увидел их разговаривающими на улице. Быть может при других обстоятельствах этот юных аристократ писал бы картины, или водил девиц на приемы. Но отвращение, вызванное всем тем ядом, который сочится из "благородной" жизни было слишком невыносимо. Постепенно, доброта сменилась жестокостью, а острым ум нашел применение совсем в иных делах.
А Клариса, как всегда, опаздывала. Это тонкое создание, с пепельно-черными волосами и такими же глазами одно время было любовным увлечением главаря, до того момента, пока он не обнаружил в ней куда более интересные таланты. Обучение прошло быстро, и после этого они стали партерами в делах, но не в ночи. В Кенри иногда было так много формальности... Наконец, мягкие сандали коснулись парапета, и девушка беззвучно села на него. Она подала главарю знак приветствия, бросила два острых взгляда на остальных и замерла. Она никогда не была разговорчива. Сложно было говорить без языка.
"Ну вот все и в сборе." - тихо констатировал первый проклятый: "Сегодня нас ждет работа, будет действовать без подготовки, заказ срочный. В районе библиотеки есть большой дом с красными занавесками, не спутаешь. Там живет некий господин, которого мне представили, как главного пограничного инспектора. Магнаты что-то затевают, но это не наше дело. Он не должен завтра появиться на службе. Из охраны будет пара мечников, из стражи города. Меня беспокоит только необходимость в таком количестве убийц. Возможно нам как всегда что-то недоговаривают. Ну ничего, спросим после."
"Никак. Особое пожелание заказчика. Возьмите кинжалы, там слишком тесно для мечей или луков. Еще вопросы?" - последовавшее молчание было лучшим ответом. Главарь не любил вопросы.
Четыре тени скользнули в разные стороны. Ночной город был их территорией, а зверь, который охотится на родной земле может быть очень быстр. Через полчаса, добравшись до нужного дома, банда составляла план проникновения. Трёхэтажное старинное здание, мягкий камень, прочная кладка, маленькие окна с решетками, плоская крыша с дымоходами и баками с водой. Небольшой двор с забором в полтора человеческих роста, кованные ворота, двое стражников внутри двора, мечи, бронзовые доспехи, 2 центнера мышц на двоих. Обсуждения были недолгими.
Клариса с белой лентой в волосах постучалась в ворота, используя свою самую лучшую улыбку. Два здоровяка задумались на несколько секунд. Несколько секунд ослабленного внимания - весьма большие возможности. Два кинжала нашли слабые места в броне, а мягкие перчатки заглушили крики. Крат и Ален знали свое дело. Опытному эдитору нужно полсекунды на постановку барьера. У этих недоучек не было и шанса.
Кенри оставил Кларису и Крата снаружи. Вместе с Аленом, двумя призраками ступили в дом. Кинжалы были спрятаны под плащи. Дорогие ковры глушили шаги, а свечи гасли по велению рук. Добраться до третьего этажа оказалось проще, чем планировалось. Казалось, что дом пуст, однако возле одной из белых массивных дверей они услышали равномерный, мощный храп.
Дверь отворилась со скрипом (даже при всей сноровке Алена), но это осталось незамеченным. На кровати лежал мужчина, которого уже можно было назвать старым. Седина припорошила бока его короткой стрижки, складки на слегка полном лице были испещрены морщинами. Тонкая шелковая рубака облегало мягкое тело, мерно следуя за слегка поднимающейся и опускающейся грудью.
Был ли он честен, или наживался на своей должности? Его заказали за твердость характера, или за малодушие? Кенри знавал многих чиновников, людей чести и подлецов, подлиз и лицемеров, храбрецов и трусов. Кто знает каким был этот? Слегка пригнувшись, главарь подал знак, имеющий только один смысл - убей его. Напарник приблизился к жертве, и начал заносить кинжал.
Лезвие мелькнуло в лунном свете...и застыло, не дойдя до пухлой шеи пары пальцев. Внезапно тело Алена искривилось, послышался хруст, а голова повернулась в сторону главаря. В них застыл ужас, смешанный с удивлением и печалью. Кенри мгновенное поставил барьер, принял боевую стойку и пытался понять откуда пришел удар. Нельзя сказать, что он ничего не почувствовал, увидев смерть напарника, однако своя жизнь сейчас волновала его куда сильнее.
Враг явно был опытен. И чертовски силен. Удар такой силы, с расстояния больше 10 метров (от места смерти Алена до любой из стен) мог сотворить далеко не каждый боец, а тем более не один из стражников города, если конечно не брать в расчет командора. Кенри предпочитал ближний бой, однако с таким противником близость означала смерть.
Тень мелькнула в окне, и убийца послал десяток тонких игл, припрятанных в карманах кожаной куртки, в её сторону, но они отклонились, вонзившись в деревянную раму.
"Как наивно. А я ждала большего от знаменитого проклятого главаря. Видимо в это городе для тебя просто не было достойных противников." - низкий женский голос разрезал тишину. Богач на кровати открыл глаза, и увидев перед собой картину смерти, собирался было закричать, но его рот захлопнулся, а глаза метнулись на стоящую напротив окна женщину -
"Помолчи, потом будет время на разговоры. Меня тут поставили понаблюдать за тобой, и как видишь, не зря. Сейчас я закончу работу, и ты продолжишь отсыпаться. Тебе завтра на службу" - приказным тоном рявкнула она.
Во время этого представления Кенри успел разглядеть своего противника. Синяя облегающая форма западной империи. Длинные золотистые волосы, собранные в пучок, спадали по спине. Самая важная делать - знак ордена милосердных (тот кто дал им такое название, видимо изрядный шутник). Эти машины для убийства промышляли в империи, официально являясь королевской службой для надзора и сыска эдиторов-отступников, в реальности же были личными псами императора, выполняющими не всегда законную венценосную волю. Вот только что одна из них делала так далеко на юге? В любом случае бой будет очень трудным.
"Ладно, начнем пожалуй. Надеюсь ты окажешься крепче своих дружков." - переместив руки в наступательную позицию, женщина приготовилась к бою. Главарь почувствовал, как прогибается его барьер, и решил не медлить с атакой. Метнув кинжал левой рукой, правой он обрушил на противника часть крыши, ослабив свою защиту до минимума, а сам устремился вперед, ускорив свой шаг с помощью творения, вытягивая два стилета из-за пояса. Атаками с разных сторон он пытался проверить защиту соперника, но она была мастером обороны и имела чрезвычайно равномерный и мощный барьер барьер, но ,по видимому, уступала ему в контактном бое.
"Неплохо двигаешься для уличного бродяги. Однако недостаточно", - женщина, отвела стилет в сторону, сделав вращательное движение рукой. Одновременно, пол под ногами Кенри скрутился и доски с треском поглотили его правую ногу. Послушался хруст, но усилием, ему удалось вырваться из ловушки и отпрыгнуть к другому концу комнаты. Нога была сломана. Он не сможет победить в таком состоянии, что означало провал задания. Метнув шарики с тушью и пылью и взорвав их щелчком пальцев, он выскочил из комнаты, увернувшись от летящих в него камней. Пробежав по коридору, он выпрыгнул в окно, предварительно сорвав с него решетки с помощью остатков сил. В полете взгляд Кенри скользнул по двору дома. Два знакомых тела лежали в неестественных позах в лужах крови. Выбросив крюк и зацепившись за соседнюю крышу, главарь без банды устремился в одно в сторону одного безопасного места.
Отряхнув пыль, Ванесса посмотрела на перепуганного клиента:
"Ваши друзья заботятся о вас. Не забывайте об этом. Но не воображайте себе слишком многого", - легким движением он закрыла скрипучую дверь.
Лилиана сидела на простой кровати. Луна освещала её печальное лицо сквозь маленькое окошко. Несмотря не глубокую ночь, сон не забирал девушку в свои объятия. Как легко может рухнуть даже такая несчастная жизнь. Знакомый стражник, который подобрал её на улицах города сказал, что её вот вот раскроют. Конечно, он сделал это не за бесплатно. Девушка всегда хорошо с ним "расплачивалась". Прийдя домой, сняв повседневное платье и развязав белую ленту в волосах, она вдруг задумалась о своей жизни, полной борьбы и страданий. Видимо не зря таких как она называют проклятыми. Лилиана не владела творением. Люди всегда были суеверны, и отсутствие дара богов принимали за худший знак. Таких как она изгоняли в бесплодные земли, или убивали, если настроение толпы было кровавым.
"День, может два. Тебя найдут, так что лучше сама уходи из города" - так он сказал ей.
Родители увели её в лес в 4 года. Дети в приюте смеялись и били её. Она быстро поняла, что нужно скрывать свой "дар". Побег был самым легким, что пришлось сделать. Дальше её ждал голод, холод и страх, преследующий одинокого ребенка на улицах города. Единственное за что она была благодарна матери - густые рыжие волосы и голубые глаза, так сильно манящие мужчин. Она научилась мастерски пользоваться своим оружием, получая то, что хотела. Белая лента иногда гораздо действеннее кинжала.
Она любила ночь. Тишина и прохладный ветер были гораздо приятнее дневного жара, а звезды больше подходили её натуре, чем раскаленное солнце. Она не была через чур умна, скорее легкомысленна и меланхолична, но это не мешало ей ориентироваться в потоке жизни. Громкий стук в дверь заставил её сердце замерзнуть, а горло пересохнуть.
"Немедленно откройте дверь, это стража города!" - низкий мужской бас был приглушен дверью.
"Сссейчас" - тихо, с дрожью в голосе отозвалась Лилиана.
Она отодвинула засов, и дверь быстро распахнулась, представив взору бледной девушки двух рослых, в полной броне стражников.
"Нам сообщили, что в вашем доме скрывается лидер одной из уличных банд. Он разыскивается за убийства. Мы проведем осмотр дома" - сказал стражник, вынимая двуручный меч.
Потеряв дар речи, Лили отпрянула под грозным взором солдата. Она выразила смиренную покорность, тайно ликуя от спавшего напряжения. Они пришли за другим. Говоривший с ней стал взбираться на чердак, и второй стражник так же вошел в дом, обойдя маленький столик и завернув за угол ширмы, за которой обычно девушка переодевалась и хранила вещи. Взгляд стражника устремился в темноту, и вдруг его глаза широко раскрылись, а вены на шее напряглись, и в то же мгновение Лилиана увидела острый метательный нож, торчащий между сочленений доспеха. Стук упавшего тела заставил второго стражника бросится вниз с лестницы на крышу, одновременно готовясь к бою.
Кенри, уже проклиная эту ночь и всех богов, с хрипом встал с пола. Нога нещадно болела, и почти закончилось оружие. Он услышал стук ботинок второго противника, поставил барьер и достал тонкий изогнутый клинок из-за спины. Валясь с ног от усталости, он бы не выстоял сейчас в такой схватке даже с обычным стражником. К тому же часть внимания постоянно уходило на поддержание ноги. Однако теснота дома помешают сопернику использовать преимущества большого и длинного оружия, а так же физическую силу. А мрак позволит применить пару грязных приемов.
Стражник увидел, как тень метнула в него пару игл, и парировал их с помощью своего барьера. Ускорив себя и вложив творение в свой меч, он в два шага оказался возле противника. Удар был искусен, и был способен перерубить взрослого борова, однако рассек лишь воздух и тонкий материал ширмы. Уклонение убийцы изящно переросло в контратаку сбоку от стражника, но потратив слишком много сил на такой финт, он не смог вложить в удар достаточно силы и клинок, пробив барьер, оставил лишь царапину на крепком доспехе. Отступая для повторного удара, он незаметно толкнул ногой заранее опущенный сверток прямо за спину стражника.
Кенри понял, что еще один такой удар он может пропустить, поэтому решил рискнуть. Ослабив барьер до предела он пошел в отчаянную атаку, максимально открываясь, чем непременно воспользовался стражник, парировав атаку и толкнув его ногой. Пол был очень жестким, и после падения главарь застонал. Стражник, увидев близкую победу, растерял внимание, столь необходимое солдату, и ринулся вперед, занеся меч над головой в последнем смертельном ударе. Однако неожиданно оружие замерло, а стражник чуть было не улетел вперед. Быстро взглянув наверх, он увидел, что клинок застрял в деревянной балке, проходящей через низкий потолок. План сработал бы и без этой неурядицы, однако всё выходило на редкость красиво. Сотворив пас руками, он развернул сверток (вы же не забыли про него?) и направил пару острых стилетов прям в спину стражника. Тонкий барьер не смог слишком замедлить их (стражник явно не смог сотворить полную защиту), и хрустом оба клинка вонзились в уязвимы части доспеха. Упав на колено, стражник стал легкой мишенью для Кенри, который быстро довершил начатое.
Скованная страхом, Лили зажалась в углу перед входом. Смерть не была для неё чем-то новым, однако она никогда раньше не видела настоящей схватки. Кровь растекалась по каменному полу. Она достала маленькую коробочку с шахной - слабым наркотиком, повсеместно используемым на юге - и подхватив немного пальцем провела желтую линию у себя на шее. Дрожь и тревога слегка отступили, что позволило ей наконец прийти в себя.
"Кто ты?" - тихо спросила девушка.
"Ты не узнаешь своего друга, юная чертовка?" - Кенри выругался, садясь на один из стульев и протирая клинок о скатерть:
"Кенри...Что случилось? Ты...Ты никогда не попадался и не преводил сюда стражу.." - с легкой наивностью спросила Лилиана.
"Кто-то подставил меня. Банды больше нет, а схроны и стоянки прочёсывает стража. Им выдали всю информацию про нас. Нужно убираться из этого города как можно быстрее, потому что боюсь, что я вляпался в историю. И тебе советую того же, они точно схватят тебя после такого, а при допросе может вскрыться твой маленький секрет." - главарь сверкнул глазами.
"Но я же не мастер-ассасин, как мне выбраться из города?" - слёзы наворачивались ей на глаза.
"Это не то чтобы мои проблемы" - грубо начал Кенри, однако затем смягчился - "Однако, если будешь слушаться и делать как я говорю, можешь оказаться полезной."
"Если ты поможешь мне, то я так и сделаю." - она использовала одну из своих масок для того, чтобы показать смирение.
"Завтра утром из города отходит караван. Не такой простой как кажется. Они идут на новые земли, мужчины, женщины, дети и все те, кто согласился работать и умирать в дороге, в надежде избавиться от нищеты, голода, лишнего времени или виселицы. Вершитель ХХХ обещал всем отправившимся амнистию, а поэтому никто не будет осматривать повозки (ну и потому что они все его бояться). Поговорим с вербовщиками и купим себе место, а после отбытия возьмем пару резвых лошадей и ускачем.