Всегда с чем-нибудь просыпаешься. На сей раз, ранним январским утром, в поезде Москва - Новгород, я проснулся с обрывком старой затертой фразы: “на душу населения приходится...” Чего именно и сколько “приходится” вспомнить не удалось, - облачко сна рассеивалось слишком быстро. Но других тем не было. Умывшись, я стоял у окна, глядя на спящие в рассветных сумерках заснеженные поселки, пустынные, с редкими огоньками в домах, деревни, на это ровное, бескрайнее, едва заселенное пространство, среди болотистых лесов и скованных льдами рек... От нечего делать, я пытался себе представить: где тут она, как она выглядит, да и есть ли она на самом деле, эта пресловутая “душа населения”? Должна быть. Посмотрим.
Великий Новгород встретил сырою зимой, но без слякоти: вялый, оглохший с похмелья от новогодних празднеств. Молчаливые мужики-рыбаки с сундуками и в валенках, в очереди на пригородный автобус... 2 января, вторник 2001 года.
Я еду в глубинку. Приходилось бывать в Ярославской, Смоленской, Калужской... Теперь вот в Новгородскую, в деревню Погост-Сабле, вместе с отцом Василием, возвращающимся сюда из Москвы. “Пазик” попался ничего себе, бодрый. И теплый. Скоро выбрались за город, миновали северную окраину, и покатились по пустынной дороге в деревенскую глушь.
Сколько сестер то? - отец Василий посчитал с минуту, - да человек десять будет постоянных. Ну и помогают некоторые, время от времени.
- А где сестры живут?
- Кто где живет. Местные у себя по домам, остальные... сейчас вот в дом нас пустили добрые люди, питерцы, они тут летом живут, а на зиму нам разрешили пока. Сейчас сторожку ремонтируем у церкви, потом в нее переберемся. Вообще то дом есть, каменный, двухэтажный (настоятельский) при втором храме в соседней деревне, но зимой там жить невозможно - не протапливается. Мы пытались как - то, спали в шапках, в пальто, - смеется батюшка, - не выдержали! Там надо бы еще один котел для отопления или что- то другое ставить, но на это огромные деньги нужны.
Остановка “Воронино”. Приехали. Выходим и сразу пересекаем шоссе, и углубляемся по тропке в лесистую местность, над которой парит чуть левее, голубой куполок церкви Успения Пресвятой Богородицы. По скользким деревянным мосткам переходим замерзшую речку. Река Луга, она одна тут. Идем вдоль зарослей ивняка, говорим о волках, которые порвали уже двух собак, и, по словам батюшки, ночью на этой тропке можно запросто наткнуться на бегающие парами огоньки. Следов здесь всяких и впрямь хватает, но я не охотник. Вот и деревня показалась на берегу, она самая и есть - Погост - Саблё. Еще один мостик впереди. Перед мостиком отец Василий показывает на полуразвалившийся большой двухэтажный дом, и видно хорош был когда-то, другого такого не встретишь здесь:
- Три года пустовал. Просили его под воскресную школу. Не дали. Так и сгнил.
- Почему не дали?
-Не знаю, не говорят. Не дали и все, без объяснений.
Перейдя на жилой берег, встретили матушку Елену, пошли вместе в дом.
Дом, где временно разместилась, так сказать, штаб-квартира Общины, - такой, как и все. Но стоит по-особому, выдвигаясь из общей линии. Когда- то жил в нем церковный староста и велел поставить дом так, чтоб из окон всегда был виден храм. У калитки дома зеленый заиндевевший “Москвичонок”. В крохотной кухоньке сестра Галина и сестра Наталья готовят общую еду и - отдельно, в большущей кастрюле - кашу. Дом состоит из множества тесных комнаток и закутков; другая половина его - это хлев с коровой, курами и туалетом, и все, как принято в здешних местах - под одной крышей...
Итак, деревня Погост-Сабле, Новгородская область, Община - несколько женщин, включая матушку (жену священника), и самого священника. Никакой базы, лишних денег и средств, все свое. Так ради чего Община? С чего они начали? Спросите у батюшки, отца Василия, он скажет: “С каши”.
Поначалу, когда только приехали, мы думали о воскресной школе, о занятиях, о воспитании. И вот, решили для начала собрать, угостить детей, чем Бог послал. Собрали, усадили. Дети съели. Положили еще. Еще съели. И еще положили. И еще съели. И еще... И тут мы поняли: да они же голодают! Подкормить бы (уже не накормить даже), чтобы хоть выжили!
Так начались эти поездки на батюшкином “Москвичонке” (модель 412) с солдатской кастрюлей каши по домам, в которых нечего есть, в которых сидят голодные дети, инвалиды и старики, мы едем туда, где кусок хлеба - праздник (без преувеличения!), где привыкли, что давно никому не нужны...
Мы ездим обычно два раза в неделю: по вторникам и по субботам, или по воскресеньям. Чаще уже невозможно - на бензин не хватает, а то была бы возможность, конечно, ездили б, - объясняет матушка Елена. Ей хотелось бы сесть за руль, но зимой машину батюшка водит сам.
Посреди деревни, слева - темный деревенский дом. Останавливаемся.
- Только вы идите первым, а то я боюсь ее, - просит матушка. - о н а иногда ничего так бывает, тихая, а иногда как начнет бушевать: “Не хочу вашей каши, я сытая! Убирайтесь, у нас все есть!” Они с братом живут. Брат говорит: “Да не слушайте ее, вы же видите какая она, оставляйте”.
Дверь на замке, вернее на дужке от замка (брат затворяет снаружи, когда уходит), открываем, входим в дом. Тишина. Из комнаты выходит собака, тоже тихая и голодная, с говорящими глазами: “вы только не выгоняйте меня, пожалуйста!” Хозяйка спит. Матушка облегченно вздыхает. Оставляем полбуханки и миску с кашей. Ставим так, чтоб собака не дотянулась.
Едем дальше. Останавливаемся у дома с открытой калиткой. Молодая вдова. Двое малых детей. Живет с матерью и сестрою школьницей.
- Хлеба у них практически не бывает, всегда спрашивают: “Хлебца нету?”
Стучусь, захожу в дом. Внутри чад и смрад, выпивающие мужики. То ли новогодние гости, то ли родственники. Который постарше и потрезвей вышел за мной с кастрюлей... Сказал “спасибо” и быстро ушел. Отдал кашу женщине на крыльце.
Еще похожий дом, побольше немного. Тормозим у брехучей собачки. Еще одна прибежала, голодные, в руки заглядывают.
- Здесь многодетная живет: шестеро детей.
Вышла сама, с двумя вместительными кастрюлями, чувствуется, заждалась. Из тех, которым давно уже не до себя. Наложили горячую кашу, и плюс буханку хлеба. И пирога дали ей. Довольная пошла, не уронила бы.
- Обычно скажет: “Все никак в церковь не выберусь. Надо, надо сходить”.
Едем дальше. Матушка все рассказывает:
-Когда получали гуманитарную помощь, то делали сначала так: открывали консервы, а потом уже раздавали. А то ведь продадут и пропьют.
- Вся эта “деревенская глубинка”,- показывает глазами батюшка, - все это - разлагающийся труп. В самом деле, это реальность. Но надо успеть хотя бы детей спасти! Если спасти, тогда есть надежда. Я то не первый год здесь живу, поверьте...
Мне рассказывают о брате с сестрой (12 и 14 лет), которые приходят в храм. Когда освящали их дом, они попросили батюшку освятить и свою “квартирку”, внизу дома: затхлая клетушка, в которой накидано старых матрацев. Думали, что они играют так. Нет, не играют. Здесь они прячутся. От побоев своей мамы и ее любовников. У них и замок с внутренней стороны есть. Но однажды и это не помогло, прибежали от разбушевавшейся мамы и жили три дня в Общине. Потом вернулись. Потом их мама уехала куда- то, они снова пришли сюда жить. На мальчика не нарадуются, а вот девочка... Девочка того и гляди по маминой дорожке пустится...
- Нужен дом для приюта! - подытоживает батюшка.
В округе - с дюжину семей (как минимум), где родителей должны бы по всем законам лишить родительских прав. Но не лишают - некуда девать детей. В школе с первых классов курят и пьют, старшеклассников и вовсе учителя боятся.
Во все новогодние вечера, ночь напролет бухала дискотека. Родители, в основном, не запрещали: гулять, так гулять! Одному пареньку даже бутылку давали, чтоб не хуже других был, а он отказался, в Общину пришел. Хоть там ни елки, ни музыки, ни подарков (Рождественский пост), разве что чай, да неторопливый разговор, да успокоенная тишина...
- Нужен дом для приюта, - сказал батюшка. - Вот что срочно необходимо. Что бы дети и жили и учились там, чтоб подлечить их можно было там. Детей, детей спасать надо! Пока еще можно...
Останавливаемся. Рядовой деревенский дом.
Инвалид I группы. У него здесь жена и брат. Жена живет с братом, но кашу едят все вместе.
-Тут иной раз не угадаешь: то голодный сидит (инвалид), а то придешь - сидит накормленный, ухоженный. Иконка у него Николая Чудотворца, но в храм никак.
Из дома вышел приветливый, в годах, мужчина с кастрюлькой. Поздоровался. Наложили ему каши и дали хлеба. А он нам - кусок пирога.
- Это брат его, - сказала матушка, когда он возвратился в дом . - Жена с братом очень тепло относятся к нам, всегда норовят (когда есть) чего-нибудь сунуть: яблок, пирожка, конфеток. Однажды брат пришел вдруг в храм. Исповедался, причастился...
Поселок городского типа. Квартира на первом этаже кирпичного жилого дома. В ней маленькая старушечка - баба Шура, 89 лет, высохшая, как корочка хлеба. Блокадная обстановка. Неистребимый запах кошек и сами кошки (приветливые), пачка нечитанных старых газет на подоконнике.
Рада:
- А то уж какой день есть нечего, пенсию не приносят. И хлебушка нет.
Матушка привезла ей подарок: телогрейку. Как одели на нее - засияла, запричитала, заплакала. И все нам рассказала: и что упала- плечо выбила и руку вывихнула, и что лечили плохо и не вылечили, и что сынок в тюрьме и не увидит его, и что дрова сырые, а хорошая вязанка - 300 рублей, а пенсию не дали еще, и что дочка мало чем может помочь (живет в соседней квартире, безработная), и что не видит наших глаз и даже лиц (почти слепая), а только головы...
- Вы, наверно, с хорошими лицами, красивые... Как мне хорошо то в ней (в телогрейке), дорогие... У меня и иконка есть, там вот стоит.
Едем дальше.
-У нее палец на ноге отрезали, появилась опухоль, теперь почти до колена дошла. А к врачам не хочет. Надо бы ей сухих дров привезти в следующий раз, - повернулась к батюшке матушка.
Тот кивнул, не отрывая глаз от дороги.
Мы едем, смеркается. Я сижу и думаю: о чем же мне писать? О чем?!..
.................
На автобусной остановке при отъезде слышу разговор: “Три дня платье ей шила на дискотеку. Не понравилось ей. Сидела зареванная - не одену! Ничем не могу тебе помочь, - говорю, - мы не богатые, сама видишь. Так она мне: “А я хочу богатых родителей!” И вот какой уж день канючит: “Хочу богатых родителей!”...
ххх
Третий год, как приехали сюда отец Василий и матушка Елена, и всего лишь год со дня образования здесь самой Общины. И вот они - первые маленькие победы в Битве, первые расточки и всходы на, казалось бы, обреченной, бесплодной, сотни раз изуверски перемолотой Почве: детские души. Потянулись к батюшке, к храму, приходят в воскресную школу, слушают, рисуют, думают.
Дети приходят сами. После уроков, сюда, в бывшую сторожку - на один из своих “островков”. Островков нормального детства. Жмутся к матушке, к сестрам Общины. Скоро вот Рождество, Христос родится. В яслях. Пастушки придут... У отца Василия теперь двое алтарников - двое братьев школьников. Основательные человеки (имел удовольствие с ними общаться), Павел и Гордей. Эти чуть ли не целыми днями здесь. Крохотной Общинки хватает и на утешение сорока больных детей из городской туберкулезной больницы, которую сестры взяли под свою опеку.
И еще такое: Община начала понемногу пополняться местными жителями.
Пожилая учительница взялась разносить “голодную” кашу по своей деревне. Люди стали приносить в Общину, что могут: “Вы тут детей кормите? На вот возьмите”.
“То, что мы делаем для других - не важнее ли это для нас самих? Еще как!” - говорит отец Василий.
Но откуда взять столько тепла? На “душу населения”? Столько участия, совести, сострадания? Чтобы ожила, наконец, сама эта Душа населения, чтобы осознала себя Единым Народом, чтобы сумела взрастить в себе будущее?
Загляни в свое сердце, посмотри в его глубину, не кольнется ли эхом в ней голосок пятилетней Любочки: “Мама, а когда нам Божинька кашку привезет?”
Войти трудом своим в главную заботу Бога - в попечение о человеке... Разве не в этом смысл и оправдание жизни? - размышлял я на обратном пути в Москву. И как ни старался, НИЧЕГО не мог предъявить взамен.
Максим ЯКОВЛЕВ
Погост-Сабле. Новгород. Москва.
Январь 2001г.
Адрес Новгородского отделения Общины сестер милосердия:
175011 Новгородская область, Батецкий район, д. Погост-Сабле, о. Василий Полежаев (духовник Общины), матушка Елена.
Тел 8-861-26311, 26320
Просьба оказать помощь:
продуктами питания, кухонным оборудованием;
деньгами;
строительными материалами, мебелью для создания благотворительного центра;
в создании подсобного хозяйства, приобретении сельскохозяйственной техники, скота, птицы;