Двое сидели на столе переговоров. Она на одном конце, упиралась ладонями в полированную столешницу и болтала в воздухе ногами - слишком небрежно, слишком беспечно. Он просто прислонился и недовольно скрестил руки на груди. Глаза обоих смотрели на город в огнях, что за окном бился в агонии вечернего драйва. Где-то на пару этаже ниже гремел корпоратив, новогоднее сумасшествие крупной корпорации.
-- Ты уверена?
-- Мы оба знаем, чем это закончится.
Он кивнул.
-- Но ты не отрицаешь.
-- Не отрицаю, - она поправила прическу и судорожно обхватила себя за плечи. Все напускное безразличие разбилось вдребезги. Пузырьки шампанского в голове искрили током в мозгах, в воздухе. Двое решали дилемму - что дальше.
А где-то год назад молчаливая и спокойная девушка выдержала суровый кастинг на должность помощницы главы крупной корпорации. Сколько их сменилось, не выдерживающих темп и нагрузку. А сколько охотниц на богатых отвалилось на первичных стадиях. Требование 24/7 никто не оценивал серьезно, да и ее он взял, потому что намечалась очередная поездка, и ему не нужна была проблема с полетом и гостиницей.
Накладка возникла, но смехотворно мелкая. И она спокойно ответила и в полночь по московскому времени, и в три часа ночи, и в шесть утра. Спокойно и немногословно.
Постепенно она выучила требования и привычки, научилась предугадывать, а однажды нарушила субординацию и молчание.
-- Простите, здесь ошибка.
Он заинтересованно глянул на помощницу:
-- Где?
-- В этой аналитической справке. Я понимаю, это не мое дело, и никогда бы....
Неожиданно для него, она запуталась в сумбурных извинения, стушевалась, но он ждал. И не прогадал. Даже не ошибка, легкая помарка, небрежность ценой в пару миллионов. Она быстро и четко объяснила, что и как, и вновь замолчала. И он сделал предложение, от которого никто бы не отказался. Никто, кроме нее. Отдел аналитики не повезло в тот день дважды. Они лишились сразу двух сотрудников. Того, кто спустя рукава подготовил отчет и ту, которая отказалась сменить место работы и начальника.
Да, он был женат, но в современном мире это ничего не значит. Тем более второй брак. Да и она была свободна, ни разу его звонок не рушил планы ассистенки. Так что перевести отношения в новую плоскость ничего не мешало. Вот только он не хотел. Боялся потерять большее. А еще тормозила разница в возрасте. Хотя последнее не было проблемой для интрижки. Вот просто где он найдет ей замену? Идеального ассистента с хорошими аналитическим данными.
И вот корпоратив, где дорогое шампанское ударило в голову, заставляя чуть сильнее сжать женское тело. Чтобы понять по затуманенным глазам и сбившемуся дыханию - она тоже выбирает.
Исчезнуть, что в пьяном угаре никто не заметил, подняться, движимые лишь гормонами и замереть на разных концах стола, решая дилемму - что важнее?
-- Я могу развестись.
-- А дети? Им всего десять.
-- Ну от первого брака выросли как-то.
-- Нет. Это тупик.
-- Да. Ты хочешь?
Она промолчала. Да и не надо говорить. Ему пятьдесят, ей двадцать семь. Сейчас все получится, а потом? И какое будущее? Да и зачем? Они оба умеют хорошо анализировать и делать выводы. Но сегодня...
Он подошел к двери и щелкнул замком. Завтра суббота. Жена с детьми в Швейцарии.
Она улыбнулась и расстегнула платье.
-- Я не пью таблетки.
-- Я понял.
***
Через месяц он подписал заявление об увольнении. Офис судачил, что ее переманили конкуренты.
***
Каждый месяц деньги поступали на ее карточку. А сегодня баланс не пополнился, да и некому больше было его пополнять. Утром интернет опубликовал его некролог. Инфаркт.
***
-- Мам, ты обещала рассказать об отце.
-- Он умер давно, когда тебе исполнилось три года, - она повернула к сыну планшет с некрологом пятнадцатилетней давности.
-- Он?!! - юноша смотрел на фото легенды в мире бизнеса.
-- Он, - кивнула мать.
-- Но почему? - парень стушевался, боясь сказать прямо, почему они не претендовали на многомиллиардное наследство.
-- В современном мире хоть кто-то должен оставаться человеком, - пожала она плечами.
-- А он знал о нас?
-- Догадывался.
Не надо парню знать, что родной дом в коттеджном поселке - их доля наследства. Это цена ее молчания.