Огромный двухмачтовый корабль, покачиваясь на алых волнах, отражающих закат, покидал бухту и маленький гостеприимный городок на берегу моря. В окнах невысоких домов стал загораться свет, улицы опустели, горожане спешили укрыться за массивными дверями и погрузиться в домашний уют. Капитан с тоской посмотрел еще раз на отдаляющийся берег и направился в свою каюту. На палубе бегали матросы, занятые своими делами, одни драили палубу, другие проверяли, хорошо ли закреплены все канаты. В вороньем гнезде лениво осматривал окрестности впередсмотрящий матрос - на водных просторах не было опасности. Через некоторое время солнце окончательно спряталось за горизонт и все вокруг погрузилось во мрак - вода приобрела иссиня-черный оттенок. В эту ночь на небе не было видно ни звезд ни луны. Постепенно палуба опустела, лишь не спеша проходили вахтовые. В своей каюте у окна стоял капитан - мужчина среднего роста и крепкого телосложения, коротко стриженные черные волосы скрывала кожаная шляпа темно-коричневого цвета, в тон длинному плащу, под которым была светлая бежевая жилетка и белая рубашка. Образ завершали штаны болотного цвета и сапоги с высоким голенищем.
Взгляд темно-синих выразительных глаз устремился вдаль. Огни небольшого прибрежного городка давно исчезли, но капитан продолжал смотреть в ту сторону - он уже второй раз останавливается здесь перед долгим плаванием по торговому пути. Прошло столько лет, а воспоминания о доме не покидают. Столько опасных путешествий осталось позади, и сколько еще ждут своего часа, но с большим трепетом хранятся воспоминания о далеком рыбацком поселке на берегу широкой реки, впадающей в озеро, который очень похож на тот, что несколько часов назад остался позади. Перед взором встали картины прошлого. Как совсем юный паренек уговаривает отца, чтобы отправиться в ближайший торговый город, до которого те несколько дней, пути казались вечностью. Потом скучные, ничем не примечательные годы службы в у городских ворот. Иногда везло и удавалось попасть в караул, который поддерживал порядок и безопасность в порту. Тогда Джон впервые увидел величественные корабли, вальяжно покачивающие на волнах, огромные белоснежные паруса. Капитан одного торгового корабля с радостью принял в свою команду бывшего городского стража. Так и начался морской путь. До сих пор помнились свои самые первые осторожные шаги по палубе, легкое покачивание корабля, скрипы дерева, как будто тяжелые вздохи. Первый выход в море, когда вокруг лишь кристально чистая водная гладь, которая отражает игру солнечных лучей, знакомство с дельфинами. Они очень любознательные и в отличии от других морских обитателей подплывают близко к кораблям. Бывали случаи, когда они провожали до пристани. Джон побывал во многих городах, видел столицы с каменными стенами и причудливой архитектурой домов, города занимающиеся торговлей, с множеством разноцветных шатров с различными товарами, небольшие рыбацкие деревни с покосившимися деревянными домиками и грязными улицами. Люди, живущие в северном направлении суровые, как та земля на которой они выросли. Сильные воины и охотники, ведущие кочевой образ жизни и относящиеся к чужакам с осторожностью.
Живущие на юге самые доброжелательные и дружелюбные люди. Основой их быта является изготовление различных товаров и торговля. По всему южному побережью расположены десятки городов.
Джон был достаточно молод для капитана - он перешагнул тридцатилетний рубеж, около пятнадцати лет провел в море, смог дослужиться до занимаемой должности, научился тонко чувствовать и понимать людей, смог создать по настоящему сплоченную команду, которая не раз одерживала победу в безнадежных ситуациях. Корабль стал домом с момента первых шагов по палубе, капитан старался поддерживать его в достойном виде и не жалел на это ни средств, ни времени.
Утро выдалось пасмурным и ветреным, море стало мрачным, темные волны под сильными порывами ветра стали высоко вздыматься. Корабль сильно раскачивало, достаточно быстро были свернуты все паруса. Джон покинул свою каюту и поднялся на капитанский мостик. Вот он штурвал из редкого красного дерева. Сколько раз он стоял за ним, когда ладони обхватывали гладкие рукояти. В такие моменты казалось, что корабль является продолжением тела. Схожие трепетные чувства испытывают все, кто занимает почетную должность капитана. Матрос доложил обстановку и Джон нахмурился от неприятной новости: из-за сильного течения корабль относит к прибрежной зоне. Горизонт заволакивало черными тучами - намечается сильный шторм, который начинал набирать силу. Такое разрушительное явление было частым спутником в северных морях, но не в южных, для которых более привычным был штиль и жаркое солнце, или тропические ливни.
Вдалеке явно выступали черные скалы и рифы, корабль относило прямо на них. Одни матросы закрепили рангоут и стали затягивать паруса, другие спустились на нижнюю палубу и заняли свои места за веслами. Команда заметно нервничала - небо постепенно сравнялось по цвету с морем, и невозможно было различить горизонт.
Погода окончательно испортилась, к сильным порывам ветра прибавился противным мелкий дождик, ухудшилась видимость, но острия скал можно было хорошо рассмотреть. Джон с сожалением еще раз вспомнил о том маленьком прибрежном городке, в то момент когда корабль практически чудом проскочил между двух рифов. Ближе к суше дно в малознакомых водах таило в себе риск повредить перо руля, а то и пробить днище корабля. Капитан понимал всю безнадежность ситуации, но выбора не было - либо вернуться в сильнейшую бурю, либо налететь на скалы. Матросы изо всех сил налегали на весла - это позволяло удерживаться на расстоянии от скал, и корабль рывками шел вдоль побережья. Огромные волны с интервалами обрушивались на палубу и заливали трюмы: самый нижний был сильно затоплен, тюки с грузом плавали.
Были сломаны несколько весел, вследствие чего корабль стало относить на скалы. Левым боком судно зацепило выступающий из воды риф - две шлюпки с треском сорвало и они исчезли в темной пучине. Джон смог рассмотреть достаточно широкую расщелину между скал, штурвал поддавался с трудом, пришлось напрячь мышцы так, что вздулись вены на шее. Выступившие на лбу бисеринки пота тут же смывало дождем, одежда промокла и прилипла к телу. Синие глаза приобрели оттенок будущего океана и казалось изнутри пылали решительностью - штурвал стал поддаваться, корабль со стоном стал менять направление. Корабль практически удачно вошел в безопасную зону, если бы бизань-мачта не зацепила верхушкой отвесную скалу. Раздался протяжный скрип, древесина не выдержала, и с оглушительным треском от удара разлетелся капитанский мостик, после громкого всплеска обломки мачты скрылись под водой. Судно уходило вглубь, команда смогла выровнять курс, чтобы деревянные бока практически не касались камня, волны стали меньше и бушующий океан остался позади. Несколько матросов, не смотря на раны и усталость, ринулись к куче разломанных досок, вечностью показался момент когда из под обломков достали части штурвала и черную шляпу. Вскоре руки у всех были содраны и покрыты занозами, но несколько человек решительно разбирали обломки.
Через некоторое время расщелина расширилась и корабль выплыл в просторную гавань. Под командованием рулевого аккуратно встали на мель. Верхние трюмы полностью освободили от воды, затопленным оставался только нижний уровень, выловили все тюки и разложили их просыхать на берегу. Местность была очень красивая и безлюдная, высокие деревья с огромными листьями, желтый песок.
Матросы не находили в себе сил, чтобы рассматривать местность, они бок о бок прошли очень насыщенный жизненный путь и всегда во главе стоял благородный, величественный человек - Капитан Джон. Когда из под обломков достали человека в пропитанной кровью одежде, у многих ком подкатил к горлу. Китель был разорван, так что было видно торчащую из предплечья кость, возможно были сломаны несколько ребер, обломок доски пронзил бедро, волосы слиплись от крови, а на лице была запекшееся корка, бровь опухла и левого глаза практически не было видно.
Один матрос склонился над ним и вдруг стал настороженно прислушиваться, срывающимся голосом произнес: он жив.
Переносить капитана в трюм из-за тяжелых ранений побоялись, поэтому, расчистив площадку, на палубе натянули тент. Корабельный доктор не появлялся на берегу весь день и вечер, он тщательно обрабатывал раны Джона, которые оказались намного серьезнее, чем показалось сначала. Ушибы на лице и перелом руки оказались самыми неопасными, обломок доски разорвал мышцы бедра и вряд ли нога полностью сможет действовать, одно из сломанных ребер зацепило легкое и периодически из рта вытекала тоненькая алая струйка, а дыхание было прерывистым и с нехорошими хрипами. Кожа на лице была очень бледной и лоб покрылся испариной.
Матросы выполняли практически такую же работу, как и доктор залечивали раны на корабле. Днище было пробито в двух местах, как только смогли добраться до этой спасительной отмели, оставалось загадкой. Бока тоже были достаточно серьезно повреждены. Требовался тщательный и долгий ремонт, поэтому несколько человек отправились изучить побережье. В глубине пальмовой рощи можно было найти материал для починки, а также воду и еду, потому что своих запасов хватит максимум на две-три недели, а выйти в море раньше чем через месяц вряд ли получится.
Когда доктор вышел на палубу, разговоры резко стихли и все взгляды устремились к нему. У каждого матроса во взгляде теплилась надежда, и было тяжело наблюдать, как этот огонек гаснет, когда он начал рассказывать о состоянии капитана. Было очень мало шансов, что он доживет хотя бы до завтрашнего дня, не говоря уже о том, что пойдет на поправку. Работа сразу пошла намного медленнее, у людей опускались руки после такой новости. Через некоторое время вернулись радостные ребята, которые ушли на разведку, оказалось, что совсем рядом есть небольшой водопад с чистой, пресной водой, на пальмах растут знакомые плоды и нашлись деревья, из которых можно заготовить доски, для того чтобы заделать пробоины. Была даже возможность подобрать дерева для новой мачты. Хороших новостей было много, но они меркли по сравнению с известием о тяжелым состоянием капитана. В тот вечер не было веселых разговоров, смеха, команда хранила мрачное молчание, все переживали очень сильно. Корабль можно восстановить, даже если бы он превратился в щепки, а вот такого капитана найти невозможно, он являлся не просто главным на корабле, а также чутким другом, его поступки всегда были достойными.
Доктор всю ночь не сомкнул глаз, сидел возле Джона, который так и не пришел в себя.
В голове у капитана возникали различные образы и мелькали воспоминания из прошлого. Вот мальчик с темно русыми волосами играет с ровесниками на маленькой улочке, между деревянными домами. Несколько пар босых ног то шлепают по грязи, то ступают на мягкую зеленую траву. Ребятишки веселятся, ведут по-взрослому сражения на деревянных мечах. Тут полная женщина высовывается в окно и зовет одного из них есть, потом другой тоже идет домой обедать. Темноволосый мальчик с яркими синими глазами, перепачканный в грязи, закинув на плечо деревянный меч не спеша направляется к своему дому. На столе обычная тарелка с наваристым супом, отец ворчит из-за перепачканной одежды, а после еды уходит опять в свою мастерскую. Оттуда через некоторое время слышится звон металла, мальчик иногда тихо наблюдает, как отец создает изделия для повседневной мирной жизни. Две маленькие девочки с такими же каштановыми волосами и синими глазами играют на заднем дворе в кукол, сделанных из соломы и обрезков ткани.
Все сменяется другим воспоминанием, когда долгими днями и ночами несли службу караульные у городских ворот. Мальчик вырос, стал статным юношей все с таким же выразительным взглядом, его дом был в нескольких днях пути, он покинул его сознательно, стремясь чего-то добиться в этой жизни и вот он теперь стоит в кольчуге с изображением герба города, в руке держит деревянный щит, в ножнах на поясе висит меч.
Воспоминания становятся более размытыми, мелькают очертания знакомых лиц, слышатся голоса друзей, причудливо переплетаются события, произошедшие в разные периоды жизни, потом все становится очень ярким, как будто солнце стало светить в несколько раз сильнее.
Перед глазами все плыло, рядом стоял подсвечник с единственной свечой, которая тускло светила, но глаза начали слезиться даже от такого освещения. Во рту был металлический привкус крови, все тело болело и казалось, что не осталось ни одного живого места. Левая рука, которая была сломана, не чувствовалась, зато правая - более-менее и даже пальцами получилось пошевелить. "Тише, не делай резких движений", - голос доктора заметно дрожал, "В-воды", - тихо прохрипел капитан, "Сейчас, подожди, позову, принесут, ты только не шевелись", - вскоре полы тента слегка откинулись и внутрь пробрался один из матросов, он посмотрел на бледное лицо капитана и тут же выбежал за водой, когда доктор на него прикрикнул.
Сделать глоток воды стоило огромных усилий, изнутри грудную клетку обожгло болью, опять началось кровотечение. Джон через некоторое время снова потерял сознание и ушел в забытье. С наступлением следующего дня, когда солнце высоко стояло над горизонтом, рулевой смог уговорить доктора отдохнуть и сам стал присматривать за капитаном. Сюда доносился легкий всплеск волн, пение птиц, но все эти звуки меркли по сравнению с неравномерными вздохами капитана, сопровождающие хрипами. Каждое мгновение могло оказаться для него последним. Рулевой, сменивший доктора с замиранием следил за капитаном.
Снаружи во всю кипела работа - одни матросы волокли срубленные деревья, другие обтесывали, остальные работали в трюмах, усиливали стенки корабля и заделывали пробоины. Обнаружен замечательный вид растения из разновидностей хвойных, которое выделяло жидкость, похожую на смолу, которой обрабатывали доски.
- Прошло уже три дня, - заметил рулевой.
- Капитан больше не приходил в себя, - тяжело произнес доктор.
- Но он еще жив и шансы есть.
- Очень маленький шанс.
- Как ты можешь так говорить?! Да мы все вместе столько всего прошли!
- Вот именно ключевое слово "вместе", а сейчас он один борется с такими ранами, с которыми справится невозможно.
- Можешь говорить, что думаешь, но вся команда верит, что он выкарабкается.
- Что с кораблем?, - доктор задумчиво посмотрел на судно.
- Есть успехи, но маленькие, я предполагаю, что мы пробудем здесь около месяца.
- Определили хоть наше примерное месторасположение?
- Да, мы находимся очень далеко от городов и обжитых территорий.
Прошло четыре дня. Вся команда усердно работала над ремонтом корабля, пробоины очень тяжело заделывались, потому что не хватало нужных инструментов, и материал для изготовления досок не совсем подходил - древесина была мягкая. Хорошо было то, что в данной тропической местности было много еды и неподалеку источник пресной воды, поэтому прожить месяц, а то и больше, матросам не составило бы труда. Под большими пальмами разбит лагерь, днем вся команда отдыхала в тени, а работы продолжались, после того как спадала полуденная жара.
Джон ненадолго приходил в себя в течении нескольких дней, у доктора получилось несколько раз его покормить, что было хорошо для ослабленного организма, который продолжал бороться и залечивать раны. Он по прежнему большое количество времени проводил в бессознательном состоянии, время от времени погружаясь в воспоминаниям о своей жизни. Дыхание выровнялось, исчезли хрипы, все раны покрылись корками и не кровоточили, также не было признаков воспалений, потому что в этом случае вдалеке от городов нету шансов на выздоравление. Состояние стало достаточно стабильным и с каждым прожитым днем шансы на выздоровление с призрачных и нереальных возрастили.
Капитан постепенно смог понемногу передвигаться с помощью бамбуковых костылей, травмированная нога совсем плохо слушалась, но благополучно заживала. Джону помогли аккуратно переместиться на берег, он удобно устроился на золотистом песчаном берегу и задумчиво смотрел на лазурную водную гладь.
- Как себя чувствуешь?, - рядом присел доктор.
- Уже намного лучше, благодаря тебе Берт.
- Если честно я не думал, что ты сможешь выкарабкаться.
- Может быть все было иначе, не будь тебя рядом, мой друг.
- Я всего лишь делал свою работу.
- Помнишь, как мы когда-то вместе начинали со службы городской стражи, потом наши дороги разминулись, и ты пошел учиться на доктора в городскую академию.
- Да, сколько миль пройденных лет осталось позади. Сколько времени прошло, до сих помню, как ты сказал, что уходишь в море на корабле и предлагаешь идти вместе. Все-таки ты не представляешь, как я рад, что ты идешь на поправку, - Берт похлопал капитана по плечу и пошел в сторону лагеря.
Джон долго смотрел ему в след, думая о том, как люди вспоминают прошлое и раскладывают по полочкам те события, чтобы опять возвращаться к ним, а за этими действиями не замечают, как жизнь неуловимо проскальзывает мимо, как вода сквозь пальцы. С тех самых пор, когда он стал капитаном, нужно было постоянно взвешивать все решения, осознавая ответственность за людей. Иногда хотелось простой свободы, такой же бездонной, как бушующий океан и просто жить. Джон откинулся назад и удобно разлегся на теплом песке, греясь в лучах полуденного солнца.
Несколько недель тянулись мучительно долго, корабль был полностью восстановлен, даже капитанский мостик смогли привести в более-менее приглядный вид, штурвал не выглядел так, как раньше, но выполнял свои функции достаточно хорошо. Капитан более уверенно передвигался, самые серьезные раны затянулись, но беспокоила нога - он ходил с помощью трости.
Настал важный момент - предстояло снять корабль с отмели, днище глубоко ушло в мягкий песок. Все шлюпки спущены на воду и к ним прикреплены тросы. Часть людей, стоя по пояс в воде, смогли протолкнуть под днище самодельные опоры, выполняющие функцию рычагов. Ушло достаточно много времени и сил, но корабль скрипя и с облегченным вздохом ушел с отмели. Подобрали всех моряков, закрепили обратно шлюпки и двинулись к той самой расселине.
Джон почувствовал как ладони стали влажными и на лбу став выступать пот - сейчас ему предстояла достаточно сложная задача провести корабль по узкому проходу между скал. Оставалось надеяться, что штурвал полностью восстановлен и управляем. Корабль медленно скользил по ровной глади, на приспущенных парусах, скалы окружали по сторонам, но оставались на достаточно отдаленном расстоянии. Вскоре корабль оставил позади расщелину и капитан, ориентируясь на подсказки смотрящих за борт матросов, вел судно и вскоре хищный оскал рифов остался позади.
Сложный участок был полностью пройден, команда радостно закричала. Джон передал управление рулевому, а сам, покачиваясь, спустился в трюм, где ему обустроили каюту, лег на кровать - нога сильно болела после таких нагрузок, но внутри, на душе было хорошо, потому что через несколько часов корабль выйдет на торговый путь, а потом, проделав оставшийся путь встанет на причале крупного торгового города.
Остаток пути прошел спокойно, погода была хорошей и корабль быстро достиг порта. Джон сразу заметил непривычную обстановку - кораблей было намного меньше, чем обычно и это в самый разгар торгового сезона, когда все стараются прихватить, как можно больше груза и заработать больше денег. Те немногие корабли, который присутствовали, находились на довольно серьезном капитальном ремонте. Аккуратно ступая по трапу, спустился на причал и прихрамывая направился к владельцу его корабля.
- Приветствую, тебя Джон, - произнес торговец.
- Я тоже рад тебя видеть.
- Ты, наверное, не в курсе последних событий?
- Возможно, и я думаю, у нас еще много времени впереди, чтобы обсудить все новости.
Они вдвоем проследовали к большому дому - на первом этаже, которого располагался магазин, а второй и третий были жилые и принадлежали семье торговца. Он пригласил капитана пройти в гостиную, которая находилась на втором этаже. Джон, тяжело опираясь на поручни, смог преодолеть последние ступеньки и войдя в достаточно просторную комнату, удобно расположился в кресле и стал наблюдать за пляшущими языками пламени в камине. Торговец удалился на некоторое время и вскоре вернулся с бутылкой вина и парой бокалов.
- Это хорошее южное вино, я приберег для тебя пару бутылочек.
- Я очень признателен тебе Фред.
- А я рад, что ты вернулся вместе со своей командой.
- Твой груз в полной сохранности.
- Да ну его, давай выпьем за твое здоровье.
- Раньше ты переживал, чтобы ничего не повредилось и не потеряло товарный вид, - дружелюбно улыбнулся Джон, он был слегка растерян от такого резкого замечания.
- Я обещал поделиться новостями, думаю, ты видел на причале корабли, которые выглядят очень сильно потрепанными? Так вот это те из немногих, что смогли вернуться, когда попали в шторм. Ожидалось еще около нескольких десятков кораблей, добрался только один.
- Мы смогли укрыться от шторма, а потом провели около месяца на ремонте, возможно, другие тоже уцелели и прибудут с опозданием.
- Размах стихии превзошел все ожидания - южнее по побережью затопило несколько городов и уничтожены многие бухты.
- Жаль, - Джон сделал большой глоток и опять погрузился в свои мысли.
- За тех, кто не вернулся, - Фред поднял бокал.
Довольно долго в комнате тишину разрывал задорный треск из камина, языки пламени сливались в замысловатый танец, отражаясь в глазах капитана.
- Джон, что-то случилось?
- Знаешь, я наверное первый раз зашел так далеко и смог выкарабкаться, говорят, что люди вспоминают всю жизнь находясь на грани смерти, это правда, но больше сожалеешь о том, что не смог или не успел сделать, не почувствовал вкуса другой жизни.
- Я знаю тебя достаточно долго и догадываюсь, на что ты намекаешь.
- Не могу решиться на столь нелегкий выбор.
- На самом деле выбора нет. То, что мы колеблемся, так это поиск отговорок и оправданий, чтобы не делать, что уже сами для себя решили.
- Что-то не припомню, чтобы ты увлекался философией.
- Иногда бывает полезно почитать труды мудрых людей, всегда можно найти что-то полезное для себя.
- Я много раз приходил к решению покинуть корабль, думаю начать новый этап своей жизни. Знаешь, я много думал о том, кто останется после меня. Даже не знаю где сейчас мои родственники, останки предков. Наверное, на мою долю хватило приключений и настало время подумать о другом будущем.
- Мне будет тяжело найти такого же хорошего капитана.
- Могу предложить достойную замену.
- Я уважаю, твое мнение и думаю тот человек не разочарует меня.
- А я уверен, что он проявит себя очень хорошо.
- Джон, если тебе понадобится помощь или захочется вернуться, всегда можешь обращаться ко мне.
- Хорошо, возможно увидимся еще.
- Давай! Удачи тебе, - Фред поднял бокал.
Дни пролетели быстро, корабль стал как новенький - благодаря усилиям местных мастеров были устранены все следы недавнего происшествия. Полностью был восстановлен капитанский мостик и каюта капитана. Белоснежные паруса наполнялись свежим морским воздухом, и судно.
Джон почувствовал, как быстро стучит сердце - внутри смешалась радость и грусть, когда поднялся по трапу на палубу. Вся команда выстроилась перед ним, во взгляде людей читалась печаль, все хотели бы уговорить капитана остаться, но уважали его чувства и столько нелегкий выбор.
Несколько лет назад в этой же бухте, так же на палубе собралась вся команда. Даже спустя столько времени, Джон помнил каждый шаг, жест и слова капитана, который передал ему корабль, теперь он должен повторить все.
- Хьюберт, - позвал он.
- Здесь, - рулевой вышел из строя и встал в нескольких шагах от капитана.
- Ты всегда подавал большие надежды, за столько времени проведенных в море, я научился доверять тебе, как самому себе, поэтому я даже не сомневаюсь, что у тебя получится достойно занять это место. Помни, что от твоих решений зависит не только твоя жизнь, а судьба всей команды - людей которые доверяют тебе, а это очень большая ответственность. Никогда не жалей средств на поддержание корабля, тогда он будет достойно служить тебе многие годы - это не просто мачта, паруса и доски, это продолжение тебя. Я благословляю тебя и надеюсь, чтобы мой выбор оказался верным.
Джон протянул свою шляпу и короткий меч с ножнами.
- Клянусь, всей душой и сердцем быть преданным своему делу, я сделаю все, чтобы вы смогли мною гордиться, - Хьюберт заметно нервничал, а матросы хором прокричали: Ура!
Джон уходил с корабля не оборачиваясь, здесь прошло около десяти лет жизни, и ему было грустно покидать это место, но он шел уверенной твердой походкой. Настоящие морские волки, пережившие невзгоды стихии и много жарких битв с пиратами, едва сдерживали слезы. Вместе с уходом капитана, будто ушла частичка души.
Помощник Фреда догнал Джона у городских ворот и передал подарок от торговца - элитного скакуна.
Коротко стриженные темно-каштановые волосы слегка трепал ветер, в пронзительном взгляде синих глаз чувствовалась легкость от свалившегося груза ответственности, смешиваясь с грустью о прошедших днях. Всадник уверенно сидел в седле, даже травма не мешала наслаждаться гордыми и уверенными шагами ухоженного гнедого жеребца.
Сердце стало часто колотиться при виде знакомых перекошенных домиков, в руках почувствовалась небольшая слабость. Маленькая деревушка стояла на берегу широкой реки, с детства местные ребятишки умели ловить рыбу и не боялись воды. Любовь к этой морской стихии была родом отсюда, когда маленький Джон, вместе со своими друзьями ловил рыбу и собирал мелкие камушки на берегу. Они когда-то думали, что это самые настоящие сокровища, прятали разноцветные камушки по своим тайникам: у кого-то они были зарыты в саду, кто-то прятал их дома в своей комнате или на чердаке. На берегу реки ближе к зарослям камыша растет раскидистый дуб. Забравшись на середину, удобно устроившись на толстых ветках, он нащупал дупло и холщевый мешочек, затем аккуратно спустился вниз и прислонился спиной к могучему стволу. Джон улыбнулся, высыпав разноцветные речные камешки. Когда-то давно ему приходилось держать эту небольшую горсточку обеими руками, а теперь она помещалась на одной широкой ладони.
Немного отдохнув, он направился к улице - широкая утоптанная тропа между домами. Вот он тот самый домик, там, где и всегда был, перекосившийся забор, сильно заросший сад и огород создавали видимость запустения. Он растерянно остановился, все выглядело слишком чужым и покинутым, крыльцо неравномерно осело, ставни были закрыты, крыша прогнила в нескольких местах. Попасть внутрь не удалось - дверь сильно переклинило, Джон прилагал достаточно усилий, но больная нога дала о себе знать, и пришлось прислониться к облупившейся стене.
- Кто тут? - в сад зашла старушка, в цветастом потрепанном платье, из-под яркого платка виднелись редкие седые волосы.
- Меня зовут Джон.
- Что ты тут ищешь мой мальчик?
- Свою семью.
- Они давно переехали южнее в город, здесь они очень редко бывают.
- Спасибо, - Джон хотел обойти старушку, но она ловко ухватила его за рукав.
- Дай хоть получше рассмотреть тебя. Как же ты сильно изменился за эти годы, был когда-то давно мелким хулиганом, а сейчас я вижу достойного человека. Твой отец будет гордиться, когда увидит тебя. Благословляю тебя, пусть твой путь будет легким.
Тонкие пальцы разжались, отпуская рукав, Джон направился к своему скакуну.
К закату он смог добраться до города и когда небо окрасилось розовыми лучами заходящего солнца, он уже уверенно шагал по выложенной камнем мостовой, ведя за собой гнедого скакуна.
На крыльце небольшого каменного дома сидела молодая девушка, она вышивала на полотне какой-то замысловатый узор и не сразу заметила приближение гостя.
- Здравствуй, Виолетта.
- Мы знакомы? - в синих глазах девушки читалась растерянность.
- Точно не узнаешь, присмотрись повнимательнее.
- Вижу Вас в первый раз.
- Вы кого-то ищете? - на крыльцо вышел незнакомый Джону юноша.
- Твой муж? - догадался он. - Надо же, как ты повзрослела, сколько времени пролетело, а я до сих помню, как ты на берегу ждала, когда я достану со дна красивую маленькую ракушку.
- Джон! - ткань с вышивкой свалилась на землю, когда девушка вскочила и бросилась к нему.
На шум из дома вышел пожилой мужчина, а из-за спины выглянула низенькая полная женщина. Они сразу узнали его, тоже подбежали и обняли. Мать и сестра не могли сдержать слез радости, отец еще раз крепко обнял сына, юноша нерешительно подошел и тоже похлопал его по плечу. Джон почувствовал, что по-настоящему счастлив, он вернулся домой.
У него есть много захватывающих историй про морские путешествия, которые можно будет рассказывать за ужином, много вечеров. Он прошел долгий насыщенный путь, неизмеримый ни в морских милях, ни в биениях сердца.