Гацуцын Владимир Ильич : другие произведения.

Пророк и Царь

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Набросок сценария о сложных взаимоотношениях Израильского царя Саула и Пророка Самуила

  
  
  
   От автора.
   Конечно же, то, что я предлагаю, никак нельзя назвать полноценным киносценарием. Скорее, - это сюжет для него. Но, пользуясь им, толковый режиссер всегда может перевести мое изложение событий в захватывающие внимание сцены.
   Наверное, и я мог бы переложить большинство описаний в сцены. Но, думаю, что режиссер-профессионал сделает это несравненно лучше. Вот почему я и не ставил себе цель - все изложить средствами кинематографа.
   Для большинства режиссеров, которые берутся экранизировать прозаическое произведение, специально написанный сценарий не нужен: им достаточно сюжета.
   Главное - это найти такого режиссера, который бы заинтересовался этим сюжетом и увидел в нем источник своего вдохновения и свою выгоду.
   Хочу изложить некоторые общие вопросы, которые должен предварительно решить для себя режиссер, который пожелает использовать данный материал для создания кинематографического произведения.
  
   1. Допустима ли вольность обращения художника с историческими фактами?
   Лично я, понимая всю относительность фактов и событий, дошедших до нас через тысячелетия, все же руководствовался тем, что для данного сюжета они взяты из канонического текста Библии и поэтому старался быть с ними предельно бережным. Практически, мною сохранены даже диалоги в том виде, в каком они изложены библейским летописцем. Лишь в единичных случаях я позволил себе изложить собственную трактовку некоторых библейских фактов. Но это не богохульство и не ересь.
   Надеюсь, что в данном вопросе будущий режиссер будет моим единомышленником и будет придерживаться принципа: "Библия - священная Книга для служителей двух мировых религий и оскорбление их религиозных чувств - недопустимо. И понимать текст Библии надо так, как написано в ней самой. Все комментарии, в том числе и богословов, и историков - вторичны".
   2. Одной из труднейших проблем кинокартины на историческую тему является выбор формы ее и построение диалогической ткани произведения.
   При этом неизбежно возникают вопросы: как говорить героям исторической картины
   - современным литературным языком или использовать архаизмы; если да, то в какой мере? Я бы предпочел тот язык, который использует библейский летописец, разумеется, несколько адаптированный для понимания современным зрителем. Но зрителем образованным и думающим, владеющим достаточным словарным запасом, существенно отличающимся от словарного запаса "людоедки-Эллочки".
   3. Важный вопрос - степень стилизации картины под отображаемую эпоху. Без изучения дополнительных исторических источников никак не обойтись. Хотя историческая картина и должна быть в определенной степени "современной", но, главным образом, в плане, что нравственно (или безнравственно) сегодня из того, что описано в библейском тексте.
   4. Необходимость выбора музыки, наиболее соответствующей библейскому историческому сценарию, - даже не подлежит обсуждению.
   5.Не обойтись, вероятно, без большого числа съемок в истинно библейских местах, хотя и изменились они за тысячелетия значительно. Но сама атмосфера библейских мест, их энергетика, будут мощным средством воздействия на восприятие зрителя.
   6. Подбор актеров - безраздельная сфера деятельности режиссера. Но, вероятно, без закадрового голоса библейского летописца (или экранного образа его) не обойтись.
   7. До начала съемок неизбежна теоретическая работа группы в составе: режиссера, оператора, теолога, историка, художника, композитора, экономиста.
   Участие автора сценария - не столь обязательно.
  
  
  
  
  
   П Р О Р О К и Ц А Р Ь
   (сценарий драмы на библейскую тему)
   По пыльной дороге на ослике едет левит. За ним на таком же ослике едет его наложница. Ослика, на котором едет наложница, ведет за веревку слуга левита. Кроме седоков, на осликах лежат мешки с какой-то поклажей. . Вечереет. Недалеко впереди показалось селение иевусов - Иевус (что ныне Иерусалим). Слуга: "Зайдем в этот город иевусеев и переночуем в нем". Левит: "Нет, не пойдем в город иноплеменников, которые не из сынов Израилевых. Будем ночевать в Гиве или в Раме: они уже недалеко. До заката солнца как раз успеем. Там и заночуем". Закат солнца застал путников, когда они приблизились к Гиве. В то время ее населяли вениамитяне, которые составляли одно из двенадцати колен Израиля. Никого из знакомых в этом городе у левита не было.
   Вся группа в нерешительности остановилась посреди улицы, не зная у кого можно было бы попросить ночлег. На их счастье как раз по этой улице возвращается с поля запоздавший вениамитянин. Старик-вениамитянин (к левиту): "Кто вы, куда идете, откуда пришли?" Левит: "Мы идем из Вифлеема Иудейского к горе Ефремовой; там наш дом. Я ходил в Вифлеем за своей наложницей, которая гостила у отца своего. Очень устали и никто не приглашает нас в дом переночевать.У нас есть корм и солома для ослов наших; есть хлеб и вино для меня, для наложницы и раба нашего. Ни в чем нет у нас недостатка". Вениамитянин: "Будь спокоен. Идем ко мне; весь недостаток твой на мне. Только не ночуйте на улице: больно уж грешные и развратные мои соплеменники в этом городе. Могут причинить скверну и горе".
   Левит с благодарностью принимает приглашение доброго вениамитянина:"Спасибо тебе, добрый человек!"
   И ввел вениамитянин гостей в дом свой, и дал корм ослам, и путники омыли ноги свои, и ели, и пили.
   Весть о прибытии в город новых людей быстро разнеслась среди жителей его. Собралась толпа и, развеселенная вином и сикерой, подступила к дому, где усталые ефремляне готовились уже ко сну.
   "Выведи человека, вошедшего в дом твой, мы познаем его!": кричали из толпы.
   Хозяин дома вышел к своим соплеменникам и сказал им: "Нет, братья мои, не делайте зла, когда человек сей вошел в дом мой, не делайте этого безумия! Вот, у меня есть дочь-девственница, и у гостя есть наложница. Выведу я их, смирите их, и делайте с ними, что вам угодно. А с человеком сим не делайте этого безумия!"
   Но толпа не хотела слушать его и продолжала требовать выдачи гостя.
   Тогда левит взял свою наложницу и вывел ее к толпе на улицу.
   Толпа познала ее и надругалась над нею всю ночь до утра. И отпустила ее при появлении зари.
   Еле добравшись до порога дома, она упала и умерла.
   Утром, выйдя из приютившего его дома, чтобы продолжить путь, левит увидел труп своей наложницы.
   Он положил ее на осла и пошел к горе Ефремовой, где был дом его.
   Придя в дом свой, левит разделил ножом труп наложницы на двенадцать частей и разослал их во все пределы Израилевы.
   Старейшины всех колен Израилевых, получив страшное известие о совершенном в Гиве преступлении вениамитян, единодушно решили наказать преступников.
   "Не бывало и не видано было подобного сему от дня исшествия сынов Израилевых из земли Египетской до сего дня!" - говорили они.
   И собрали всех умеющих держать в руках меч от Дана до Вирсавии в Массифе. И отобрали по сотне лучших воинов из каждой тысячи из каждого колена и окружили Гиву Вениаминову.
   Произошло сражение ( идут батальные сцены: осаждавшие сначала требуют выдачи виновных в преступлении; горожане отказываются выполнить это требование; начинается штурм городских стен; нападающие, преодолев слабое сопротивление, врываются в город; начинается резня; почти все вениамитяне перебиты, в том числе женщины и дети).
   Случайно остались в живых только шестьсот молодых вениамитянских воинов, отряд которых во время штурма города находился далеко от Гивы.
   После окончания побоища старейшины собрались на совет и единодушно поклялись: "Никто из нас не отдаст дочерей своих сынам Вениамина в замужество!"
   И здесь они увидели вениамитян, отряд которых, не зная о случившемся, возвращался в город. Ничего не подозревающий отряд вениамитян был тотчас окружен израильтянами.
   Военачальник отряда в недоумении спросил: "Почему вы нас окружили и хотите нашей смерти? В чем наша вина пред Израилем?"
   Вперед вышел один из старейшин израильтян и спросил: "Какого дня вы вышли из города и есть ли среди вас повинные в смерти наложницы левита из Вифлеема?"
   Военачальник: "Мы воины и наложниц своих братьев не убиваем. Тридцать дней назад мы вышли из Гивы, чтобы нести охранную службу на границе. А сейчас возвращаемся, чтобы пополнить запасы продовольствия и сменить уставших ".
   Старейшины израильтян, убедившись в невиновности стоявших перед ними вениамитян, рассказали им о случившемся и решили пощадить их.
   И поняли старейшины израильские, что теперь одно из колен Израиля обречено на вымирание: не осталось в живых ни одной вениамитянки, которая могла бы рожать детей от оставшихся вениамитянских воинов.
   "Господи, Боже Израилев! Для чего случилось это в Израиле, что не стало теперь у Израиля одного колена?" - восклицали старейшины и весь народ с ними.
   И тогда поднялся самый мудрый из старейшин и произнес: "Не можем мы нарушить клятву свою, которую дали, что не отдадим дочерей своих в замужество вениамитянину. Но есть выход: позволим оставшимся в живых по воле Господа нашего молодым вениамитянам взять в жены себе девиц из города Силома, населенного иноплеменниками. И пусть восстановится двенадцатое колено народа нашего!".
   Всем понравилось это предложение и народ начал кричать: "Славен и благосклонен наш Господь к народу своему! Спасибо за то, что послал словами старейшины спасение колену Вениаминову!"
   Как раз в эти дни в Силоме проходили празднества и много девиц силомских вышли в поле с цветами, чтобы водить хоровод у капища бога своего.
   Вениамитянские воины, скрытно подойдя к месту гуляния, схватили шестьсот девиц силомских и привели в дома отцов своих. Племя, населявшее Силом, было слабое, воинов среди них почти не осталось. И зная силу вениамитян и их крутой нрав, силомляне смирились с происшедшим и даже были рады породниться с сильными соседями, надеясь получить у них защиту от воинственных соседей-филистимлян и амонитян.
   Голос летописца за кадром (или его сценический образ):
   "Одним из тех, оставшихся в живых вениамитян, который получил в жены представительницу другого племени, был предок Саула в седьмом поколении - будущего первого царя первого израильского государства".
  
   Ремарка для режиссера: это важная историческая деталь для понимания (в будущем) взаимоотношений между царем Саулом и пророком Самуилом, т.е. для понимания сюжета кинокартины.
   На этом кончается как бы пролог картины. Подробности его см. в главах 19,20,21 канонического текста книги "Судей".
  
   Далее следует начало собственно кинокартины.
  
   На экране - небольшой израильский городок (точнее - поселение) - Силом библейских времен (примерно, конец 12-го века до Р.Х.).
   В те далекие времена здесь находился главный жертвенник израильского народа, а также скиния и ковчег завета, т.е. главные реликвии народа, которые завещал иметь бог Израилев Моисею на горе Сион, когда евреи уходили из египетского плена. (Об устройстве скинии, жертвенника и об убранстве священников, служащих в скинии, см. в приложениях).
  
   В тени небольшой рощи, что раскинулась в долине между холмами, - жилые и хозяйственные постройки. Здесь живут священники, несущие службу при скинии. Главный священник - Илий - совсем уже немощный старец, которому идет восьмой десяток лет. Ему помогают двое сытых, пышущих здоровьем, сыновей - Офни и Финеес.
   Голос летописца за кадром: "Сыновья Илия были люди негодные; они не знали Господа и долга священников в отношении к народу. Когда кто приносил жертву, отрок священнический, во время варения мяса, приходил с вилкою в руке своей, и опускал ее в котел, или в кастрюлю, или на сковороду, или в горшок, и что вынет вилка, то брал себе священник. Так поступали они со всеми Израильтянами, приходившими туда в Силом"
   (см. 1-ю книгу "Царств" 2:12 - 17).
  
   Священнослужителям прислуживают рабы, в основном отроческого возраста.
   У главного жертвенника, что на вершине одного из холмов, суетятся насколько человек, принесших жертвенных животных. Одни - варят в котлах жертвенное мясо, другие - поджаривают мясо на больших сковородах, третьи - разделывают только что зарезанных жертвенных животных.
   Между ними бойко шныряют рабы Офни и Финееса. Они бесцеремонно, не обращая внимания на возмущенных жертвоприносящих, отбирают лучшие куски мяса, не прошедшего еще даже жертвенник, для своих господ.
   "Пусть сожгут прежде тук, как должно, а потом возьми себе, сколько пожелает душа твоя и твоих господ"- протестуют возмущенные прихожане.
   Отроки грубо им отвечают: "Нет, теперь же дай, а если не дашь, то силою возьмем!"
  
   В скинии сидит Илий. Через приоткрытый полог он внимательно наблюдает за женщиной, молящейся перед ковчегом Завета. Ее уста бормочут какие-то слова. Эту женщину в таком же виде он встречал и в прошлый ее приход в праздник жертвоприношений.
   Наконец, Илий не выдерживает и подходит с гневным видом к молящейся. Думая, что в святом месте пьяная, он говорит ей с упреком: "Доколе ты будешь пьяною? Вытрезвись от вина твоего!"
   Женщина смиренно отвечает: "Нет, господин мой; я - жена, скорбящая духом, вина и сикера я не пила, но изливаю душу мою пред Господом. Не считай рабы твоей, негодною женщиною; ибо от великой печали моей и от скорби моей я говорила доселе. Господь не дал нам с мужем детей. А у наложницы мужа есть ребенок.
   Мой муж - Елкана - любит меня больше наложницы. Зовут меня Анна. Мы родом из Рафаим-Цофима, что на горе Ефремовой. А сейчас проживаем в Раме. Каждый год в праздник жертвоприношений мы приходим сюда и молимся Господу нашему, чтобы послал нам своего дитя. Мы уже престарелые люди, когда надеяться на чудо поздно. И все же мы продолжаем молиться".
   Растроганный услышанным, Илий успокаивает Анну и обещает: "Иди с миром, и Бог Израилев исполнит прошение твое, чего ты просила у Него".
   Анна (Илию): "Да найдет раба твоя милость в очах твоих!".
   Голос летописца за кадром: "И возвратились домой Елкана и Анна.
   И познал Елкана Анну, жену свою, и вспомнил о ней Господь...
   Через некоторое время зачала Анна, и родила сына, и дала ему имя: Самуил; ибо, говорила она, от Господа я испросила его".
  
   И дала обет Анна: "Когда младенец отнят будет от груди, и подрастет, тогда отведу его в скинию, и он явится пред Господом, и останется там навсегда".
   Муж ее - Елкана - одобрил такое решение: "Делай, что тебе угодно; да утвердит Господь слово, вышедшее из уст твоих".
   Когда Самуил подрос, пошла Анна с ним в Силом, взяв для жертвоприношения три тельца и одну ефу муки и мех вина, и пришла в дом Господа. Самуилу было тогда лет семь-восемь.
  
   И принесла Анна тельцов в жертву.
   А Самуила привела к Илию и сказала: "О, господин мой! Да живет душа твоя, господин мой! Я - та самая женщина, которая здесь при тебе стояла и молилась Господу. О сем дитяти молилась я, и исполнил мне Господь прошение мое, чего я просила у Него. И теперь, как и обещала, я отдаю Господу на все дни жизни его - служить Господу". И поклонилась в скинии Анна Господу...
  
   Илий (Анне и Елкане): "Да даст вам Господь детей еще вместо этого, которого вы отдаете Господу!"
   Голос летописца за кадром: "У Анны и Елкана родились еще три сына и две дочери".
  
   И стал служить отрок Самуил в скинии пред Господом, надевая льняной ефод...
  
  
  
   Прошло несколько лет...
   Илий стал совсем старым. До него и раньше доходила молва о прегрешениях его сыновей, Но теперь поведение их стало вызывающим. Дело дошло до того, что они, никого не стесняясь, стали принуждать к сожительству женщин, приходящих молиться в скинию.
   И все же Илий еще надеялся передать официально Офни и Финеесу должность верховного служителя при скинии и должность судьи Израиля. Эти должности Илий по праву занимал всю свою долгую праведную жизнь. Должности давали ему власть над народом Израиля. И сейчас эту власть ему хотелось передать в руки своих сыновей.
   Тщетно и многократно Илий пытался образумить великовозрастных сыновей, хорошо сознавая, как выгодно выделяется на их фоне уже совсем подросший Самуил.
   Илий (сыновьям): "Для чего вы делаете такие грешные дела? Почти ежедневно я слышу от всего народа худые речи о вас. Нет, дети мои, не хороша молва, которую я слышу. Вы развращаете народ Господень.
   Если согрешит человек против человека, то помолятся о нем Богу. Если же человек согрешит против Господа, то кто будет ходатаем о нем? Если бы вы слушали голоса отца своего, то могли бы и после смерти моей пользоваться властью над народом Израиля. Но вы продолжаете грешить, И Господь решил уже предать вас смерти. Мне было откровение свыше".
  
   Молва о благочестивом Самуиле, который уже несколько лет исправно служил при скинии, распространилась по всему Израилю.
   Дошла она и до пророка, который проживал в Раме. Возраст его был уже довольно преклонный, и пора было подумать о своем преемнике, которому он мог бы с легким сердцем и чистой душой передать высокое звание народного пророка, авторитет которого во все времена в Израиле был непререкаем. К голосу пророка прислушивались не только простые люди, с ним считались даже старейшины израильских колен и судья. Пророк еще со времен Моисея считался посредником Бога Израилева на земле. Слова пророка : "Бог мне сказал" всеми воспринимались непосредственным голосом Бога.
  
   Стареющий пророк решил посетить Силом и лично посмотреть на Самуила.
   Однажды к вечеру пророк пришел к Илию. По роду их занятий ( Илий - судья; безымянный "божий человек" - пророк) они знали друг друга давно и хорошо.
   Оставшись наедине с Илием, пророк произнес от имени Бога фактически свой приговор, разрушивший все надежды первосвященника передать власть судьи и священника при скинии своим сыновьям.
   Пророк (Илию): "Так говорит Господь: не открылся ли Я дому отца твоего, когда были еще они в Египте, в доме фараона? И не избрал ли его из всех колен Израилевых Себе во священника, чтоб он восходил к жертвеннику Моему, чтоб воскурял фимиам, чтоб носил ефод предо Мною? И не дал ли Я дому отца твоего от всех огнем сожигаемых жертв сынов Израилевых? Для чего же вы попираете ногами жертвы Мои и хлебные приношения Мои, которые заповедал Я для жилища Моего, и для чего ты предпочитаешь Мне сыновей своих, утучняя себя начатками всех приношений народа Моего - Израиля?
   Посему так говорит Господь, Бог Израилев: Я сказал тогда: "дом твой и дом отца твоего будут ходить пред именем Моим вовек ". Но теперь говорит Господь: да не будет так; ибо Я прославлю прославляющих Меня, а бесславящие Меня будут посрамлены.
   Вот наступают дни, в которые Я подсеку мышцу твою и мышцу дома отца твоего, так что не будет старца в доме твоем. И не будешь видеть бедствие жилища Моего, при всем том, что Господь благоволит Израилю, и не будет в доме твоем старца во все дни (т.е. никто из потомков Илия не доживет до старости).
   Я не отрешу у тебя всех от жертвенника Моего, чтобы томить глаза твои и мучить душу твою; но все потомство дома твоего будет умирать в средних летах.
   И вот тебе знамение, которое последует с двумя сыновьями твоими, Офни и Финеесом: оба они умрут в один день.
   И поставлю Себе священника верного: он будет поступать по сердцу Моему и по душе Моей; и дом его сделаю твердым, и он будет ходить пред помазанником Моим во все дни.
   И всякий, оставшийся из дома твоего, придет кланяться ему из-за геры серебра и куска хлеба, и скажет: "причисли меня к какой-либо левитской должности, чтоб иметь пропитание".
   Умный и многоопытный Илий правильно понял вынесенный ему приговор.
   Понял он также, кому предпочел пророк передать должность главного священника при скинии.
   Подавленный и уже не имеющий сил сопротивляться, Илий смиренно произнес: " Он - Господь; что Ему угодно, то да сотворит".
  
   Находясь в доме Илия, пророк имел возможность несколько дней наблюдать за отроком Самуилом.
   Народная молва о нем, как о примерном священнослужителе, подтверждалась и его собственными наблюдениями. И пророк останавливает на Самуиле свой окончательный выбор: он передаст в свое время официально титул народного пророка благочестивому Самуилу.
  
   Но сейчас пока Самуил еще очень молод и не искушен в жизни, полной интриг и коварства.
   Его еще надо подготовить к борьбе, которая ему предстоит.
   И пророк тайно встречается с Самуилом.
   Во время этой встречи пророк вкратце пересказывает решение Бога Израилева относительно Илия и его сыновей. А затем наставляет, как вести ему себя дальше с Илием и его сыновьями.
  
   Прошло несколько дней...
   Ночь. Илий спит в своем доме. В скинии, где стоит ковчег Завета, молится Самуил. Перед ним светится лампада. Полумрак в скинии.
   Вдруг лицо Самуила становится напряженным. Он к чему-то как бы прислушивается. Он слышит отчетливо чей-то голос: "Самуил! Самуил!"
   Ему кажется, что это зовет его Илий.
   Самуил выбегает из скинии и бежит в комнату, где спит Илий.
   Самуил (тормоша Илия): "Вот я! ты звал меня?"
   Илий (просыпаясь): "Я не звал тебя. Пойди назад. Ложись".
   Самуил возвращается в скинию и снова начинает молиться. И снова слышит тот же голос: "Самуил! Самуил!"
   И опять бежит отрок к Илию. И снова говорит Самуил (к Илию): "Вот я! Ты звал меня", теперь уже не спрашивает, а почти утверждает Самуил.
   Илий, окончательно проснувшись и чуть гневно: "Я не звал тебя, сын мой!"
   И тут он начинает понимать, что за голос слышал Самуил. "Это Господь зовет Самуила" - соображает Илий.
  
   Голос летописца за кадром: "Самуил еще не знал голоса Господа. Слово Господне в те времена, когда главным священником служил при скинии Илий, было редко и видения пророческие были не часты"
  
   А вслух Илий сказал Самуилу: " Пойди назад и ложись спать. Но когда Зовущий позовет тебя снова, ты скажи: "говори, Господи; ибо слышит раб Твой".
  
   И пошел Самуил во двор скинии и лег на свое место. И когда уже начал почти засыпать, слышит: " Самуил! Самуил!"
   И вскочил Самуил и простер руки свои к потолку скинии и тихо произнес: Говори, Господи, ибо слышит раб твой".
   И сказал Господь Самуилу: "Вот, Я сделаю дело в Израиле, о котором кто услышит, у того зазвенит в обоих ушах. В тот день Я исполню над Илием все то, что Я говорил о доме его; Я начну и окончу.
   Я объявил ему, что Я накажу дом его на веки за ту вину, что он знал, как сыновья его нечествуют, и не обуздал их. И посему клянусь дому Илия, что вина дома Илиева не загладится ни жертвами, ни приношениями хлебными вовек ".
  
   Наигранно робко и в смущении пришел Самуил утром к Илию.
   Илий (Самуилу): " Что сказано тебе было этой ночью? Не скрой от меня. Если утаишь от меня что-либо из всего того, что сказано было тебе, будешь наказан Господом!"
   Голос летописца за кадром: "Илий знал о тайной встрече "божьего человека" с Самуилом: об этом ему донесли его слуги. И сейчас Илий хотел получить лишь подтверждение своей догадке".
   Самуил (немного помявшись и как бы неохотно): "Господь сказал, что накажет тебя за то, что не образумил своих грешащих сыновей. Они умрут в один день. И не сможешь ты загладить вину свою пред Господом ни молитвами, ни жертвоприношениями".
   Самуил (смиренно и обреченно): "Он - Господь, что Ему угодно, то да сотворит".
   Голос летописца за кадром: " Прошло года два. Самуил совсем повзрослел. И пророк перед своей смертью объявил всему Израилю: "Самуил удостоен быть пророком Господним!"
  
   А вскоре Самуилу-пророку представился случай показать себя в качестве вождя народа, а не только глашатаем Бога.
  
   Идет сцена нападения небольшого военного отряда филистимлян на израильское поселение.
   Представители ограбленного населения поселка посылают делегацию к судье Илию в Силом.
   Они просят Илия: "Защити нас от филистимлян; совсем не стало жизни от них: забирают наш лучший скот, сжигают посевы на полях и вырубают виноградную лозу на виноградниках!"
   Старый Илий уговаривает своих соплеменников: "Нет у нас армии, чтобы дать отпор филистимлянам и нет оружия. И Бог оставил нас за то, что грешим и не соблюдаем заповеди Его. Молитесь нашему Господу, Богу Израилеву. И терпите наказание Господне, которое Он посылает в лице необрезанных".
  
   При этом разговоре присутствует Самуил. И когда делегация уходит, он идет в скинию и молится там.
   За прошедших два года, когда он стал народным пророком, Самуил побывал во всех пределах израильских - от Дана до Вирсавии. Встречался со всеми старейшинами колен и знает их настроение и настроение народа своего. Он видел, что нарождаются молодые силы, которые не желают больше мириться с невыносимым гнетом филистимлян и готовы к борьбе за независимость. И Самуил принимает решение призвать народ Израиля к войне с филистимлянами. У него уже есть верные ему слуги и доверенные священники. Он уже пользуется авторитетом среди народа Израиля.
  
   Не советуясь с Илием, на другой день Самуил рассылает своих верных людей к старейшинам колен Израиля с призывом направить способных держать меч к назначенному месту общего сбора армии.
   Об этом стало известно Илию: ему донесли. Но он не подал и вида, встретившись с Самуилом. Старый и не способный уже к борьбе, Илий даже не оспорил своего права судьи единолично выступать с призывом к войне с иноплеменниками. Он просто промолчал, предоставив событиям разворачиваться не по его воле, а по воле более сильного и молодого пророка.
   Небольшая и плохо вооруженная, не имеющая боевого опыта, армия израильтян собралась недалеко от Силома и начала выдвигаться к границам с филистимскими землями.
  
   Но исторически время побед израильтян над филистимлянами еще не наступило.
   В первой же стычке передовых отрядов израильтяне потерпели поражение.
  
   Умный и дальновидный политик и стратег - Самуил даже это поражение решил использовать в своих целях. Он задумал рискованный, но лично для него беспроигрышный, план.
   Хорошо понимая, что пока живы сыновья Илия, они будут его потенциальными соперниками в борьбе за звание судьи Израиля. Сам Илий уже в расчет не принимался: дни его земной жизни были сочтены. И вскоре должен со всей остротой встать вопрос о его преемнике на должности судьи Израиля.
   Обладание двумя высшими титулами в еврейском обществе - званием судьи и пророка - сулило практически неограниченную власть над израильским народом. Вкусив уже власть пророка, Самуил не желал добровольно отказываться в пользу кого бы то ни было и от титула судьи. Но на пути к единовластию были живые сыновья Илия. Необходимо было их физическое устранение.
  
   Придя к Илию, Самуил заявил: " Ночью я слышал голос Господа нашего. Он сказал, что для воодушевления войска израильского перед решающим сражением с филистимлянами надо отправить в стан нашей армии скинию с ковчегом завета. И сопровождать ее должны твои сыновья - Офни и Финеес".
   И Илий согласился с таким предложением. При этом он преследовал свои цели: победа израильтян благодаря присутствию скинии, которую будут сопровождать его сыновья, повысит их авторитет среди народа и позволит ему оставить за сыновьями священнослужение.
   И скиния в сопровождении Офни и Финееса вскоре прибыла в стан израильтян.
   Но необученная и плохо вооруженная, деморализованная первым поражением, армия их была снова разгромлена филистимлянами. А скиния с ковчегом были захвачены в плен. Сыновья Илия были умерщвлены филистимлянами. Такой исход сражения был предопределен заранее. Ведь
  
   "Кузнецов не было во всей земле Израильской, ибо Филистимляне опасались,
   чтобы евреи не сделали меча или копья. И должны были ходить все Израильтяне к Филистимлянам оттачивать свои сошники и свои заступы, и свои топоры, и свои кирки
   Когда сделается щербина на острие у сошников, и у заступов, и у вил, и у топоров, или нужно рожон поправить. Поэтому во время войны не было ни меча, ни копья у всего народа..."
   (см. 1 книга "Царств" 13:19 - 22)
  
   Илий, получив известие о гибели своих сыновей, тут же умер. Было тогда ему 98 лет.
  
   Ценой временной потери самых дорогих реликвий народа Израиля, Самуил достиг своей цели.
   "Цель оправдывает средства" - эту мудрость давно усвоил пророк.
   Путь к получению звания судьи был открыт.
   А вскоре советом старейшин Самуилу был присвоен титул судьи Израиля...
  
  
   В городах филистимлян в тот год разразилась эпидемия бубонной чумы. Вымирали целые поселения.
   Лазутчики Самуила разносили среди напуганных филистимлян слух, что эпидемия - это наказание от Бога Израилева за захват скинии и ковчега завета. И эта мысль вскоре так укоренилась в сознании филистимлян, что они через несколько месяцев умалили израильтян взять назад свои реликвии.
  
   Звание судьи, которое получил Самуил, налагало на него обязанность не только улаживать между соплеменниками возникавшие споры, но и вести записи важнейших событий в жизни народа; подобие летописи, составной частью которой были родословные записи наиболее знатных родов Израиля.
   Илий, будучи судьей, вел также подобные записи. У него же хранились и летописи, которые вели предыдущие судьи на протяжении почти 250 лет.
   Самуил, живя много лет рядом с Илием, имел возможность познакомиться с записями, уходящими на несколько веков в прошлое народа. Среди этих записей были и очень ценные сведения, о которых большинство людей со временем успело основательно подзабыть. Но цепкая память Самуила хранила их до поры до времени. И когда пришло это время, Самуил воспользовался ими в своих целях.
   Много лет Самуил был судьей и пророком своего народа. Незаурядные его способности и умение предвидеть ход исторических событий, способствовали укреплению его авторитета. Ему удалось даже вернуть некоторые земли, захваченные у евреев когда-то филистимлянами. Но иго их, хотя несколько и облегчилось, все же оказывало угнетающее воздействие на израильский народ.
   Молодые силы народа желали перемен. Передовые умы нации понимали, что архаичное устройство их общества было уже тормозом развития. У окружавших их народов начали складываться другие общественные отношения. У них появились государства, во главе которых стояли цари. Понимал необходимость перемен и сам Самуил. Но к этому времени он начал уже стареть. У него уже было два взрослых сына и он подумывал (как когда-то в его юности Илий думал о будущем своих сыновей-грешников) о том, чтобы пристроить их судьями. Но, как и у Илия, сыновья Самуила не отличались большим благочестием и не пользовались авторитетом среди народа.
   Наконец настало время, когда старейшины всех двенадцати колен Израиля решили просить Самуила назначить им своего царя.
   Двенадцать умудренных опытом старейшин, в одеяниях, подчеркивающих самобытность и оригинальность каждого колена Израиля, собрались в Раме - резиденции судьи и пророка Самуила.
   Знающий уже от своих лазутчиков о замысле старейшин, Самуил несколько высокомерно встречает делегацию на пороге своего дома, не приглашая войти в него.
   Оскорбленные таким приемом, старейшины начинают говорить все одновременно.
   Как бы не понимая о чем речь, Самуил предлагает самому знаменитому старейшине, представителю самого многочисленного колена, высказать общую мысль.
   Старейшина (Самуилу): "Вот ты состарелся, а сыновья твои не ходят путями твоими. Итак, поставь над нами царя, чтобы он судил нас, как у других народов".
   Не понравилось слово сие Самуилу. Он, отдавший свою жизнь служению Богу Израилеву и Его народу, был задет за живое просьбой старшин. Он-то искренне верил, что является единственным и истинным вождем народа. Во всяком случае, так было до сих пор, на протяжении трех десятков лет.
   Весь вид Самуила и поведение выражают гнев, возмущение и некоторую растерянность.
   Самуилу нужно время, чтобы обдумать свой ответ. И он предлагает старейшинам: "Давайте сегодня отдохнем. А завтра утром встретимся снова. Я должен испросить совета Бога Израилева".
   Самуил дает распоряжение своим слугам приготовить для старейшин хороший ужин и отдых.
   А сам демонстративно уходит в скинию на молитву перед ковчегом завета. Там он проводит всю ночь, не участвуя вместе со всеми в ужине.
   Слуги Самуила, разнося трапезу собравшимся за большим столом старейшинам, внимательно прислушиваются к разговорам, пытаясь понять, насколько единодушны в своем решении старейшины.
   Ночью скинию посещает управитель дома Самуила и пересказывает ему все увиденное и услышанное во время трапезы старейшин. Из чего Самуил заключает: "все старейшины единодушны и настроены очень решительно: все хотят нового молодого царя".
  
   Утром Самуил (через своего управляющего) приглашает старейшин во двор скинии.
   Самуил намеренно задерживается в скинии, доводя их ожидание почти до гневного возмущения. А сам же наблюдает в щель в завесе скинии за поведением старейшин. И вот, когда возмущение затянувшимся ожиданием достигает предела и старейшины уже готовы покинуть двор скинии, появляется Самуил.
   Самуил (старейшинам): " Прося себе царя, вы отвергаете не меня, а отвергаете Бога Израилева!.
   Это Он - ваш единственный царь, который когда-то вывел отцов ваших из плена египетского и всегда заботился о вас. А вы оставляли Его и служили другим богам. Но раз вы упорствуете и продолжаете требовать нового царя, то вот какие права будут у вашего нового царя.
   Сыновей ваших он возьмет, и приставит к колесницам своим, и сделает всадниками своими, и будут они бегать пред колесницами его.
   И поставит их у себя тысяченачальниками и пятидесятниками, и чтобы они возделывали поля его, и жали хлеб его, и делали ему воинское оружие и колесничий прибор его.
   И дочерей ваших возьмет, чтоб они составляли масти, варили кушанье и пекли хлебы.
   И поля ваши и виноградные и масличные сады ваши лучшие возьмет и отдаст слугам своим.
   И от посевов ваших и из виноградных садов ваших возьмет десятую часть, и отдаст евнухам своим и слугам своим.
   И рабов ваших, и рабынь ваших, и юношей ваших лучших, и ослов ваших возьмет, и употребит на свои дела
   От мелкого скота вашего возьмет десятую часть; и сами вы будете ему рабами.
   И восстанете тогда от царя вашего, которого вы избрали себе; и не будет Господь отвечать вам тогда".
   (см. 1 книгу "Царств" 8:11- 18)
   Пророк Самуил, отлично знавший историю своего народа и хорошо помнивший древние писания, умышленно сейчас запугивал старейшин, преднамеренно рисуя совсем не тот портрет царя, который нарисовал когда-то Бог Израилев Моисею. При этом Самуил рассчитывал, что старейшины плохо знают древние писания. Но он ошибался в своих расчетах.
   Вперед вышел один из старейшин и сказал: "Нет! Прося себе царя, мы не отвергаем нашего Бога.
   В планы нашего Господа, Бога Израилева, входило правление царя".
   И далее этот старейшина по памяти процитировал Самуилу выдержку из "Второзакония".
   Старейшина (Самуилу):
   "Вот что сказал Господь наш Моисею:
   Когда ты придешь в землю, которую Господь, Бог твой, дает тебе, и овладеешь ею,
   и поселишься на ней, и скажешь: "поставлю я над собою царя, подобно прочим народам, которые вокруг меня,
   То поставь над собою царя, которого изберет Господь, Бог твой; из среды братьев твоих поставь над собою царя; не можешь поставить над собою царем иноземца, который не брат
   тебе. Только чтоб он не умножал себе коней и не возвращал народа в Египет для умножения себе коней; ибо Господь сказал вам: "не возвращайтесь более путем сим".
   И чтобы не умножал себе жен, дабы не развратилось сердце его, и чтобы серебра и золота не умножал себе чрезмерно.
   Но когда он сядет на престол царства своего, должен списать для себя список закона сего с книги, находящейся у священников левитов.
   И пусть он будет у него, и пусть он читает его во все дни жизни своей, дабы научался бояться Господа, Бога своего, и старался исполнять все слова закона сего и постановления сии,
   Чтобы не надмевалось сердце его пред братьями его, и чтобы не уклонялся он от закона ни направо, ни налево, дабы долгие дни пребывал на царстве своем он и сыновья его посреди Израиля".
   И Самуил, наконец, вынужден был отступить. Он дает обещание старейшинам найти им царя: "Вижу ваше упрямство. Будет вам царь!"
   Свой выбор пророк останавливает на одном из сыновей знатного человека по имени Кис из колена Вениаминова. Имя его - Саул.
   Самуил однажды видел его, когда в своих поездках по Израилю проезжал мимо дома Киса. Саул, который пас скот отца своего, обратил внимание пророка своим ростом: был он на голову выше всех своих соплеменников.
   Правда, Самуил понимал, что Саул еще очень молод и неопытен в делах житейских. Но такой человек сейчас и нужен был пророку.
   Под видом странника Самуил посылает к дому Киса своего слугу, наказав ему подробнее узнать натуру Саула.
   Возвратившись через несколько дней, слуга пересказывает свои наблюдения, из которых Самуил заключает: "Саул - храбр, простодушен, бесхитростен и доверчив".
   Во второй раз по приказу Самуила отправляется слуга в дом Киса. Теперь он должен устроить дело так, чтобы Саул как бы случайно пришел в Раму и ("случайно") встретить пророка Самуила.
   Слуга, втайне от всех, угоняет пару ослиц из стада, принадлежащего Кису. И, привязав их к дереву в небольшой роще, возвращается в дом Киса.
   Вечером, когда в пригнанном в загон стаде не досчитываются двух ослиц, семья Киса решает организовать поиск их утром следующего дня. Подстроивший все это слуга Самуила, услужливо подсказывает, что видел, как ослицы уходили в направлении, противоположном их укрытию. А утром предлагает Саулу, которому отец поручил поиск ослиц, сопровождать его. Саул берет еще и своего слугу и они отправляются в путь, по дороге, ведущей в Раму.
   В бесплодных поисках проходит день. Ночь они провели у костра. Саул предлагает прекратить поиск и утром вернуться домой. Но слуга Самуила отговаривает Саула: "Мы уже теперь недалеко от Рамы. Завтра утром дойдем туда. Там живет знаменитый прозорливец. Он уж точно подскажет, где найти ваших ослиц".
   Саул соглашается.
   Утром, встав пораньше, к восходу солнца они приходят в Раму. И направляются к дому, где живет Самуил. Навстречу ничего не подозревающему Саулу идет совсем еще статный (хотя и седой), с гордой величавой осанкой еврей.
   Саул (обращаясь к нему): "Уважаемый человек! Укажи нам, где живет прозорливец".
   Самуил (а это был он и специально, завидев с крыши своего дома приближающихся к городу путников, вышел к ним навстречу): "А! Это Саул, который ищет своих ослиц?!" Обращение это - больше утверждающее, чем вопрошающее.
   Саул и его слуга остолбенели и онемели от такого ответа.
   Но встречный еврей разъясняет: "Я и есть тот прозорливец, которого вы хотели видеть". И после короткой паузы добавляет: "А ослицы твои уже нашлись: они дома".
   Удивление написано на лице Саула.
   Самуил (к Саулу): "Теперь, когда ослицы твои нашлись, тебе нечего беспокоиться. Идемте ко мне в дом. Отдохнете у меня. У нас есть о чем поговорить. Я расскажу тебе кое-что важное".
   Самуил привел Саула и его слугу в дом свой. И ввел их в комнату, где за большим столом уже сидели знатные люди города. Самуил усадил Саула на самое почетное место. По всему было видно, что его здесь уже ждали. И Саул подумал: "Не сын ли я Вениамина, одного из меньших колен Израилевых? И племя мое не малейшее ли между всеми племенами колена Вениаминова? Почему же мне такая честь здесь оказана?"
   Каково же было его удивление, когда Самуил приказал повару: "Подай Саулу тот лучший кусок мяса, который я просил тебя отложить заранее!"
   Самуил (Саулу): "Вот это оставлено для тебя. Положи пред собою и ешь; ибо к сему времени сбережено это мясо для тебя, когда созывал я сюда людей знатных".
   Саул по простоте души своей, ничего не подозревая и не очень вникая в суть сказанного Самуилом, приписал заранее приготовленный для него обед, божественной прозорливости пророка.
   Психологическая обработка Саула прошла успешно. Именно на это и была она рассчитана. Теперь можно приступить и к главному.
   На ночь Самуил увел ночевать Саула к себе на кровлю.
   Долго Самуил рассказывал Саулу историю израильского народа, постепенно подводя свой рассказ к гражданской войне израильтян с коленом Вениаминовым, в результате которой почти все вениамитяне были уничтожены. Рассказал он и о возрождении колена с помощью девственниц-иноплеменниц. А затем, как бы мимоходом, но с явным ударением, произнес: "Так твой предок в седьмом колене, что остался в живых среди шестисот воинов-вениамитян, тоже взял себе в жены амонитянку. Жаль, конечно, очень, что так все произошло. И хотя ты почти израильтянин, но никогда не сможешь стать царем Израиля. Это запретил Господь, Бог Израилев, в своих наставлениях Моисею".
   Не знавший этой истории Саул, с жадностью слушал повествование пророка. И даже последние слова его не тронули молодого Саула. Он никогда и не думал (даже в мечтах) о царском троне и вполне был доволен той жизнью, которую вел до сих пор в доме отца своего.
   А Самуил, как бы забыв о только что сказанном запрете, продолжал (после короткой паузы): "Да! Жалко... Как раз сейчас, когда народ наш так угнетаем филистимлянами, ему нужен царь, молодой и храбрый, который смог бы объявить войну нашим угнетателям. Я давно, в глубокой тайне, начал собирать оружие, которое пока спрятано в надежных местах. Готовы уже и тысячи молодых воинов, способных держать в руках это оружие. Сейчас им нужен только вождь. К сожалению, я для этого уже слишком стар, а мои сыновья, как ты, наверное, слышал, к войне не пригодны. И когда я увидел вчера тебя (лукавил Самуил), то подумал: "вот царь, которого мне направил Господь для помазания!"
   Наступила долгая тишина. Саул, потрясенный услышанным, лежал в молчании.
   Долго молчал и Самуил. А потом сказал: " Ты спи. А я пойду в скинию, испрошу совета у Бога моего. Помолюсь о тебе. Может Господь изменит свой запрет во имя освобождения от филистимлян возлюбленного своего народа".
   Самуил удаляется в скинию, где до утра молится.
   Утром он разбудил, только что, перед самым рассветом, задремавшего Саула.
   И объявил Самуил:"Господь благословил меня на помазание тебя! Идем со мною".
   Плохо соображающий после бессонной ночи Саул, вошел вместе с Самуилом в скинию.
  
   Полумрак. Еле горят лампады. Дурманящий запах ладана.
   У ковчега завета Самуил заставил Саула встать на колени.
   Самуил принес чашу с елеем и, произнося слова молитвы, вылил елей на красивую голову Саула.
   Самуил (Саулу): "А теперь ты должен возвратиться в дом отца твоего. Если кто спросит о нашей встрече, скажи, что я видел тебя. Но о содержании беседы - никому ни слова. И о помазании пока никому не говори. Придет время, и я сам объявлю всему народу израильскому, кого Господь избрал своим помазанником. Жди, пока не позову!"
   Саул: "Все сделаю, как ты сказал!"
   И возвратился Саул со своим слугой в дом отца своего.
   На входе в дом встретил Саула брат его отца, дядя Авенир.
   Авенир (Саулу): " Где это ты был несколько дней? Ослицы ваши уже давно нашлись".
   Саул (посматривая на слугу своего и как бы требуя подтверждения своих слов): "Мы ходили искать ослиц, как приказал отец, но заблудились сами и попали в Раму. И там встретили прозорливца Самуила. Он-то и сказал нам, что ослицы уже нашлись и что нам теперь можно спокойно возвращаться домой".
   "А о чем еще говорили с прозорливцем?" - спросил недоверчиво Авенир. Вопрос дяди застал Саула врасплох. Проницательный, умный и коварный человек, Авенир видел по лицу бесхитростного, не привыкшего лгать Саула, что тот как бы что-то не договаривает.
   Но Саул, вспомнив наказ Самуила и понимая, какую тайну доверил он хранить до поры до времени, уже овладел собой. И почти равнодушно ответил: " Больше ни о чем мы не говорили. Да и о чем мог говорить со мною такой мудрый человек".
   Авенир еще раз недоверчиво и с подозрением посмотрел на Саула. Но больше вопросов не задал и молча отошел прочь.
   Прошло несколько дней. По всей земле Израильской поехали гонцы Самуила. Пользуясь своим правом пророка и судьи, Самуил созывал к себе в Раму всех израильтян, по их коленам и родам.
  
   И вот настал день, когда все собрались в долине у Рамы.
   Каждое колено заняло свое место. Во главе колен встали их старейшины. Колена были разбиты по родам и семьям; во главе их стали родоначальники и главы семейств.
   Наступила торжественная тишина.
   Медленно и важно вышел к собравшимся Самуил. Весь его вид и одеяние говорили собравшимся, что он еще совсем не дряхлый старик, неспособный управлять своим народом, что он еще полон сил и остается вождем.
   Но раз уж народ требует нового царя, то он согласен подчиниться этому требованию.
   Самуил начал говорить:
   "Так говорит Господь, Бог Израилев!
   Я вывел Израиля из Египта, и избавил вас от руки Египтян и от руки всех царств,
   угнетавших вас.
   А вы теперь отвергли Бога вашего, который спасает вас от всех бедствий ваших и скорбей ваших, и сказали Ему: царя поставь над нами.
   И так, предстаньте теперь пред Господом по коленам вашим и по племенам вашим".
  
   И велел Самуил подходить всем коленам Израилевым. Когда проходило колено Вениаминово, из-за туч, которые закрывали в этот день небо, вдруг ударил луч солнца.
   И Самуил объявил: "Господь выбирает царя из колена Вениаминова. Вот вам знамение Господне!"
   И Самуил простер руки к солнцу.
   Самуил начал медленно обходить племена колена Вениаминова.
   Когда он подошел к племени Матриеву, все услышали как бы голос сверху. В голосе этом можно было явственно разобрать: "Саул! Саул! Саул!"
   Все были потрясены. Озираясь вокруг и глядя в небо, все искали источник голоса и старались понять значение услышанного.
   И тогда Самуил объявил: "Вот, Господь, Бог ваш, назначает вам в цари Саула из дома Киса!"
   Сам же Саул в это время находился в обозе: он исполнял приказание Самуила, которое накануне передал ему слуга пророка. Честный и простодушный Саул даже был рад такому приказанию. Он ведь знал, что сейчас разыгрывается фарс и ему было неловко и стыдно перед своими соплеменниками. Но, однажды согласившись молчать о тайном его помазании, он теперь вынужден был играть отведенную ему Самуилом роль в спектакле, разыгрываемом сейчас.
   Большинство из собравшихся понятия не имели, кто такой Саул.
   Тогда Самуил сказал: "Сейчас я испрошу Господа, где находится Саул".
   Самуил начал молиться, вопрошая (обратясь к небу): "Господи, укажи нам Саула!"
   А затем объявил: "Господь мне сказал, что Саул скрывается в обозе".
   Послали братьев Саула в обоз.
   И вскоре он предстал перед народом: молодой, стройный, на голову возвышался он над самым высоким израильтянином.
   Большинство, видя статную фигуру храброго воина и искренне веря, что он избранник Господа, одобрительно зашумели. Раздались возгласы: "Хотим Саула в цари! Да живет царь! Слава Господу нашему!"
   Но были и такие, кто, видя молодость Саула, восклицали: "Ему ли спасать нас?"
   Самуил, обращаясь к народу: "Видите теперь, кого избрал Господь? Подобного ему нет во всем народе".
   И снова раздались одобрительные возгласы: "Да живет царь!"
   Самуил тотчас произвел обряд помазания.
   А затем повторил всему народу обязанности царя. Теперь он сам повторил то указание Бога Израилева, которое когда-то дал Моисею о царе на горе Синае (см. "Второзаконие" 17: 14-20).
   И после этого принародно записал в книгу записей акт о помазании Саула-вениамитянина из дома Киса в цари.
   Голос летописца за кадром: "Так Саул стал первым царем первого объединенного еврейского государства".
   Но пока это воцарение было чисто формальным.
   Саул возвратился в дом отца своего и некоторое время продолжал жить также, как и жил до официального помазания.
   Правда, с ним ушло несколько сот молодых людей, которые способны были (и готовы) к вооруженной борьбе. Они составили как бы гвардию царя.
   Фактическим же правителем в государстве оставался Самуил. Его вполне устраивало такое положение вещей. А с помощью тайны о родословной Саула пророк и в дальнейшем надеялся держать царя в повиновении.
   Но по- другому смотрел на ситуацию молодой царь. В нем уже проснулись самолюбивые и честолюбивые стремления. Молодая энергия его требовала другого применения.
   Саул начал втайне от внешних врагов и консерваторов внутри еврейского общества строительство армии. Будучи сам по натуре воином, он жаждал теперь борьбы.
   Его начинания нашли поддержку среди молодых сил и тех старейшин, которые понимали, что для будущего развития именно сейчас надо прежде всего завоевать независимость. Иго филистимлян уже было невыносимо.
   К Саулу начала собираться молодежь. Начали поступать от всех колен Израиля и добровольные пожертвования. Содержание и вооружение военных отрядов требовало больших средств.
   Саул оказался способным организатором. Военачальником своим он поставил родного дядю - Авенира, хотя и знал о его коварном характере. Но он правильно оценил его способности военачальника. К тому времени у Саула уже подрос его сын-первенец Ионафан. Несмотря на его молодость, Саул доверил ему костяк своей армии - небольшой, но боеспособный отряд.
   Самуил, хотя открыто и не вмешивался все эти годы в дела царя, но неотступно следил за ним, окружив Саула своими соглядатаями, внедрив их даже в среду самых приближенных царских слуг. Лишь изредка Самуил через своих посланников давал советы царю. На этом этапе пророка вполне устраивала деятельность царя. Он тоже искренне желал своему народу независимости и процветания.
   В религиозном плане Саул жил, не нарушая заповедей Господа, хотя и не проявлял особого рвения в вере.
   Небольшая армия Саула была уже готова к сражениям. Настало время испытать ее в бою.
   Вскоре представился и удобный случай.
   Жители израильского города Иависа Галаадского, осажденные войском аммонитянского царя Нааса, прислали к Саулу делегацию, прося о помощи. Этот город имел прямое отношение к родословной Саула и он решил оказать жителям его военную помощь.
   Саул (по древнему обычаю), взяв пару волов, рассек их на двенадцать частей и разослал их старейшинам колен Израилевых. Это послание означало общий сбор способных держать в руках меч и объявление войны. Библейская летопись не оставила нам сведений о том, согласовывал ли царь эти свои действия с пророком. Но, скорее всего, это было единоличное решение молодого царя.
   На призыв несколько лет молчавшего царя откликнулись все израильтяне. Они собрались у города Везек.
   Саул устроил им смотр.
   Здесь проявился военный талант Саула. Он разделил собравшихся воинов на три отряда и двинул их стремительно на аммонитян. Отряды Саула на рассвете проникли в стан противника, не ожидавшего нападения, и учинили разгром. До наступления полуденного зноя все было кончено. Остатки аммонитянской армии, осаждавшей Иавис Галаадский, были рассеяны.
   Жители Иависа устроили Саулу торжественную встречу.
   Авторитет царя среди народа Израиля начал укрепляться: молва о победе над аммонитянами при Иависе быстро разнеслась по всей стране - от Дана до Вирсавии.
   Весть о победе Саула тотчас же дошла и до Самуила. Стремительный рост авторитета царя не очень обрадовал пророка. Ему надо было как-то ослабить значение этой победы в народе. И с помощью своих лазутчиков Самуил впервые пошел во взаимоотношениях с царем на конфликт. Но сделал он это в очень завуалированной форме.
   Сторонники Самуила, из числа окружавших Саула приближенных, начали нашептывать царю: "Саул, сегодня ты победил аммонитян! Ты доказал всем, что ты царь! А помнишь, как в день твоего помазания перед всем народом Израиля, некоторые - люди негодные - смеялись: "Ему ли спасать нас?" И отказались принести тебе приношения и признать царем, избранным Господом? Сегодня у тебя есть возможность примерно наказать этих людей. Умертви их! Народ поддержит тебя".
   По сути своей - это была провокация, рассчитанная на то, что победа вскружила голову царя и он возгордился в величии своем.
   К чести Саула, он отказался от мести. А может быть, понял, кто и для чего толкает его на этот шаг.
   Только он гордо, во всеуслышание и искренне заявил: "В сей день никого не должно умерщвлять, ибо сегодня Господь совершил спасение в Израиле!"
   А потом широким жестом пригласил всех своих воинов: "Пойдем в Галгал, и обновим там царство!"
   И пошел весь народ в Галгал (этот город был тогда религиозной столицей государства), и еще раз, теперь уже при всеобщем одобрении, признали Саула царем всего Израиля.
   А затем были принесены жертвы. И состоялся пир победителей. И долго веселились там Саул и все израильтяне.
   К концу церемонии пришел и Самуил. Теперь, когда его провокация не удалась, а авторитет царя стал всеобщим, пророк понял, что Саул не так уж прост, как казалось ранее. Он умен и ему сопутствует военная удача.
   Все это сулило, что в недалеком будущем царь может выйти из под влияния пророка. А для Самуила это было равнозначно выходу из повиновения Богу Израилеву. А этого уж пророк допустить никак не мог.
   Вся его жизнь - от раннего детства и до седин - была отдана служению этому Богу. Из истории своего народа, которую пророк усвоил очень хорошо, знал он одно непреложное правило: как только народ израильский и его вожди отходили от веры отцов и патриархов своих, как только в гордыне своей народ забывал, что источником всех его успехов был Бог Израилев, - неминуемо следовало наказание Господне. И для пророка это было предельно ясно. Знал он также, что гордыня - это первый шаг к отходу от повиновения Богу.
   Пророк не всегда мог предвидеть какое наказание последует его народу от Бога Израилева за неповиновение и непослушание, но он точно знал, что наказание неотвратимо. И, искренне желая предотвратить свой народ от любого Божьего наказания, пророк Самуил принимал все доступные ему меры и средства. В его понимании цель оправдывала любые средства, в том числе и более чем сомнительные с позиций морали земных людей.
   И на этот раз, интуитивно предвидя возможные последствия роста авторитета царя, пророк обращается к ликующим, опьяненным победой победителям с, казалось бы, странной речью:
   "Я послушался голоса вашего во всем, что вы говорили мне, и поставил над вами царя.
   И вот, царь ходит пред вами. А я состарелся и поседел; и сыновья мои с вами. Я же ходил пред вами от юности моей и до сего дня.
   Вот я: свидетельствуйте на меня пред Господом и пред помазанником Его, у кого взял я вола, у кого взял осла, кого обидел и кого притеснил, у кого взял дар и закрыл в деле его глаза мои, - и я возвращу вам".
   И отвечал народ: "Ты не обижал нас и не притеснял нас, и ничего ни у кого не взял!"
   Самуил продолжал: "Свидетель на вас Господь, и свидетель помазанник Его в сей день, что вы не нашли ничего за мною".
   Из толпы (многоголосое): "Свидетель!"
   Самуил: "Свидетель Господь, который поставил Моисея и Аарона, и который вывел отцов ваших из земли Египетской. Теперь же предстаньте, и я буду судиться с вами пред Господом о всех благодеяниях, которые оказал Он вам и отцам вашим.
   Когда пришел Иаков в Египет, и отцы ваши возопили к Господу, то Господь послал Моисея и Аарона, и они вывели отцов ваших из Египта и поселили их на месте сем. Но они забыли Господа, Бога своего, и Он предал их в руки Сисары, военноначальника Асарского, и в руки Филистимлян, и в руки царя Моавитского, которые воевали против них. Но когда они возопили к Господу и сказали: "согрешили мы, ибо оставили Господа и стали служить Ваалам и Астартам; теперь избавь нас от руки врагов наших, и мы будем служить тебе".
   Тогда Господь послал Иеровоама, и Варака, и Иеффея, и Самуила, и избавил вас от руки врагов ваших, окружавших вас, и вы жили безопасно. (Здесь упоминаются имена Судей, которые правили около 250 лет израильским народом; не забыл пророк упомянуть и свое имя).
   Но, увидев, что Наас, царь Аммонитский, идет против вас, вы сказали мне: "Нет, царь пусть царствует над нами, тогда как Господь, Бог ваш, - царь ваш. (Здесь звучит в словах пророка явная обида за то, что народ пренебрег им; говоря об отвержении Бога, он имел в виду и себя).
   Итак, вот царь, которого вы избрали ( обратите внимание: при официальном помазании Саула пророк говорил о нем, как о избраннике Бога; о тайном помазании Самуил предпочитал молчать до конца дней своих), которого вы требовали, Господь поставил над вами царя.
   Если будете бояться Господа, и служить Ему, и слушать гласа Его ( при этом пророк подразумевает, что голос Господа всегда озвучивается только пророком), и не станете противиться повелениям Господа (понимай, пророка), то будете и вы и царь ваш, который царствует над вами, ходить вслед Господа, Бога вашего.
   (И далее звучит почти неприкрытая угроза) А если не будете слушать гласа Господа, и станете противиться повелениям Господа, то рука Господа будет против вас, как была против отцов ваших.
   Теперь станьте, и посмотрите на дело великое, которое Господь совершит пред глазами вашими: (далее следует мощная психологическая обработка всех слушавших слова Самуила. К подобным приемам часто и с большим успехом прибегали издревле жрецы всего древнего мира. Были знакомы эти приемы и Самуилу, который, без сомнения, был посвящен в подобные таинства)
   Не жатва ли пшеницы ныне? Но я воззову к Господу, и пошлет Он гром и дождь, и вы узнаете и увидите, как велик грех, который вы сделали пред очами Господа, прося себе царя".
   Самуил простирает руки к небу и взывает к Богу: "Господи! Подтверди грех этих людей, отвергнувших Тебя - царя небесного, ради царя земного!"
   И действительно, не тотчас, но через довольно короткое время, над собравшимися в Галгале разразился сильный ливень с грозой, который в этот период года был большой редкостью в этих местах.
   Потрясенные, еще недавно ликовавшие победители, теперь начали расходиться в угнетенном состоянии.
   Пророк сумел ликование и упоение победой превратить в покорность и смирение Богу и ему.
   И начали многие умолять Самуила: "Помолись о рабах твоих пред Господом, Богом твоим, чтобы не умереть нам, ибо ко всем грехам нашим мы прибавили еще и грех, когда просили себе царя".
   Среди умолявших пророка о заступничестве, не было Саула: он молча ушел, как только начался дождь.
   И Самуил (снисходительно, но и с угрозой): "Не бойтесь, грех этот вами сделан, но вы не отступайте только от Господа, и служите Господу всем сердцем вашим. И не обращайтесь вслед ничтожных богов, которые не принесут пользы и не избавят; ибо они - ничто ( здесь Самуил имел в виду и земного царя Саула). Господь же не оставит народа Своего ради великого имени Своего; ибо Господу угодно было избрать вас народом Своим.
   И я также не допущу себе греха пред Господом, чтобы перестать молиться за вас, и буду наставлять вас на путь добрый и прямый.
   Только бойтесь Господа и служите Ему истинно, от всего сердца вашего; ибо вы видели, какие великие дела Он сделал с вами.
   Если же вы будете делать зло, то и вы и царь ваш погибнете!" ( здесь впервые Самуил сказал о возможной гибели царя!)
   В этот день началось противостояние двух великих личностей - пророка и царя.
   Пророк желал по-прежнему управлять царем, а царь теперь уже не мог позволить никому понукать собой. Он уже вкусил сладость победы и славы. И хотел быть свободным и независимым. Трагедия этого противостояния состоит в том, что и царь, и пророк полностью посвящали свою жизнь служению своему народу и искренне желали ему счастливой жизни. Но каждый видел это служение по своему.
  
   Прошло несколько месяцев...
   Царь с головой ушел в дела, связанные с дальнейшим укреплением армии. Он с утра до вечера разъезжал по мастерским, где кузнецы ковали оружие; участвовал в военных учениях, лично отбирал для своей гвардии молодых и сильных воинов, организовывал поставки для армии продовольствия, которого требовалось все больше и больше. Теперь его гвардия достигла трех тысяч человек. Саул с помощью своих разведчиков внимательно следил за внешними врагами.
   По негласному молчаливому согласию судья Самуил все это время занимался государственными делами: устройством государственного аппарата, расставляя на важные посты, разумеется, преданных ему людей; следил за сбором налогов, принимал послов других государств, при этом стараясь дипломатическими средствами успокаивать соседей, с тревогой наблюдавших за усилением еврейского государства. И неотступно продолжал внимательно следить за действиями собственного царя. Свита царя буквально была напичкана соглядатаями пророка.
   Саул разделил свою гвардию на два отряда. Две тысячи воинов постоянно находились при нем в Михмасе, а тысяча - во главе с его сыном Ионафаном - в Гиве Вениаминовой, на границе с филистимлянами.
   Однажды Ионафан в короткой стычке наголову разбил охранный отряд филистимлян. Весть эта быстро разнеслась по всему Израилю.
   Разгром охранного отряда филистимлян был уже открытым вызовом их царю. И он начал собирать свое войско. В ответ на такие действия филистимлян Саул объявил сбор израильтян.
   Приближалось время решительного сражения.
   Огромная армия филистимлян подошла к Михмасу.
   Армия Саула расположилась недалеко от Галгала - резиденции царя.
   Пророк Самуил прислал в это время Саулу категорическое требование не вступать в сражение до тех пор, пока он (Самуил) лично не прибудет в стан израильтян и не совершит обряд жертвоприношения.
   Саул принял это требование, понимая, что жертвоприношение, совершенное самим пророком, должно укрепить моральный дух его армии накануне сражения с очень сильной армией филистимлян.
   Но время шло, а пророк все не приходил.
   Большинство израильтян, собравшихся у Галгала, не имело никакого боевого опыта и, по привычке испытывало сильный страх перед филистимлянами, которые в течение нескольких последних десятилетий нещадно угнетали израильтян. Слухи, доходившие до них о мощи стоящей у Михмаса филистимской армии, еще более деморализовали армию Саула.
   Прошло уже семь дней, которые назначил для ожидания Саула сам пророк Самуил. Началось дезертирство; многие израильтяне бежали уже за Иордан. А Самуил все не появлялся.
   Саул, как опытный военачальник, отлично понимал, что дальнейшее промедление может привести к поражению израильтян еще до сражения.
   И он принимает единственно правильное ( с точки зрения военачальника армии) в данной реальной обстановке решение. Он приказывает подготовить жертвенных животных к закланию. И сам производит перед своей армией жертвоприношение. Конечно же, царь понимал, что нарушил древнее правило, по которому право жертвоприношения принадлежало священникам, а в данном случае - Самуилу. Это был первый и единственный случай, когда Саул вторгся в безраздельную сферу деятельности пророка.
   Но это был вынужденный шаг, продиктованный ситуацией.
   Голос летописца за кадром: "Нам никогда теперь не узнать, какими высшими мотивами руководствовался пророк, умышленно задерживаясь с приходом в армию Саула и ставя ее, таким образом, на грань катастрофы. Скорее всего, - это преднамеренное, заранее рассчитанное, испытание крепости веры царя в Бога Израилева. Сам пророк, вероятно, полагал, что только Господь - истинный царь Израиля, И при любых обстоятельствах может спасти свой народ, даровав победу над неприятелем".
   Все дальнейшее развитие событий говорит в пользу такой трактовки действий Самуила.
   Как только обряд жертвоприношения Саулом был закончен, в стане израильтян появился Самуил. Создавалось впечатление, что он уже давно откуда-то наблюдал за происходяшим.
   И хотя Саул был уверен в своей правоте и в душе очень гневался на Самуила, но, подавив в себе неприязнь и гордыню, царь пошел навстречу пророку и смиренно, преклонив колено, приветствовал его, не произнеся ни единого слова упрека за задержку.
   Но пророк не принял смирение царя. Громко, так чтобы слышали все, с гневом, глядя в небо, поверх царя, произнес: "Что ты сделал? Худо поступил ты, что не исполнил повеления Господа, Бога твоего, которое дано было тебе! Ибо ныне упрочил бы Господь царствование твое над Израилем навсегда! Но теперь не устоять царствованию твоему. Господь найдет Себе мужа по сердцу Своему. И повелит ему Господь быть вождем народа своего, так как ты не исполнил того, что было повелено тебе Господом!"
   Царь униженно и смиренно пытался оправдываться: " Я видел, что народ разбегается от меня, а ты не приходил к назначенному времени. Филистимляне же были уже в Михмасе и готовы напасть на нас.
   Тогда подумал я: "теперь придут на меня Филистимляне в Галгал, а я еще не вопросил Господа" и поэтому решился принести всесожжение"
   Но Самуил уже не слушал его. Он повернулся и ушел в Гиву Вениаминову. Пророк уже принял для себя решение о смене царя. Непокорный царь был ему не нужен.
   Удрученный происшедшим на глазах всей армии, униженный, Саул принял решение отказаться от решительного сражения с филистимлянами. Деморализованная армия во главе с униженным царем обречена была на поражение.
   В сложившейся ситуации Саул предпочел отступить.
   Вместе со своей гвардией, распустив остальную армию, царь засел в укрепленной Гиве Вениаминовой и приготовился к осаде, сковав основные силы филистимлян. Отряд под командованием Ионафана отступил в горы и приготовился к партизанской войне.
   Филистимляне опять начали опустошать израильские земли.
   Но так продолжалось недолго. Однажды отряд Ионафана неожиданно напал под покровом ночи на стан филистимлян и внес такую панику, что в темноте филистимляне перебили друг друга.
   Осада с Гивы была снята.
   А вскоре произошло решающее сражение израильтян с филистимлянами.
   Накануне его Саул подписал странный на первый взгляд и необъяснимый с военной точки зрения приказ:
   в течение всего дня сражения до захода солнца ни один воин-израильтянин не имел права (под страхом смерти) употребить какую-либо пищу. Этот приказ подготовил Авенир. Он уже был завербован Самуилом и вступил в заговор с целью отстранения Саула от трона. Самуил уже окончательно принял решение и теперь от угроз перешел к действию.
   Авенир, вступив в заговор против Саула, тоже преследовал свои честолюбивые цели, которые станут понятны другим, лишь спустя годы, уже после гибели Саула.
   А сейчас, Авенир, принеся этот более чем странный приказ на утверждение Саулу, объяснил: "Воин, не принимавший пищу, будучи раненным в живот, лучше переносит ранение и имеет шансы остаться в живых".
   Саул, занятый подготовкой к сражению, не очень вникая в смысл приказа и доверяя своему дяде-военноначальнику, скрепил приказ своей царской печатью.
   Авенир сделал так, что этот приказ не дошел до сведения Ионафана.
   Произошло сражение. Филистимляне дрогнули и побежали. Отряд Ионафана, преследуя отступавшего через лес противника, наткнулся на дикий мед. Уставший и проголодавшийся к концу дня Ионафан, с удовольствием попробовал лакомство. Тоже сделали и некоторые его воины.
   Происшедшее видел лазутчик Самуила из числа воинов отряда Ионафана. Он донес об этом Авениру.
   Когда после боя победители собрались вокруг Саула, Авенир сказал (обращаясь к царю): "Видишь знамение?"
   Саул посмотрел на небо: вокруг солнца образовался нимб необычного цвета.
   Авенир продолжал: " Ты собираешься завтра войти в землю филистимскую и преследовать наших врагов. Не делай этого. Это (он указал на солнце) - знамение. Господь наш гневается. Кто-то согрешил сегодня, нарушив приказ помазанника Божьего".
   Саул приказал Авениру: "Проведи расследование, кто грешен. И доложи мне скорее. Клянусь, кто бы это не был, он будет уже сегодня предан смерти!"
   Вскоре Авенир доложил: "Согрешил сегодня, поев меду, твой сын Ионафан. А, глядя на него, и некоторые другие его воины пробовали мясо с кровью".
   Саул (обращаясь к Авениру): "Приведи сюда сейчас же Ионафана!"
   Но когда Авенир со своими слугами потребовал у Ионафана его меч, чтобы подвести его как арестованного к царю, вся гвардия обступила Ионафана и не позволила Авениру арестовать своего любимого военноначальника.
   В окружении своей гвардии Ионафан сам подошел к отцу.
   Отец грозно приказал: "Ионафан, расскажи, что сегодня произошло, и почему ты нарушил под страхом смерти мой приказ?"
   Ионафан: "Я отведал концом палки, которая была в руке моей, немного меду. Кое-кто из моих людей наскоро поджарил мясо животных, которых мы нашли в обозе бежавших филистимлян. Мы были голодны и хотели немного подкрепить свои силы, чтобы успешно продолжить преследование врага. Но, клянусь, никто из нас не слышал о твоем приказе!"
   Саул (к Авениру): "Кто должен был сообщить Ионафану мой приказ?"
   Авенир: "В отряд Ионафана с твоим приказом я посылал, мой царь, посыльного Миху".
   Саул: "Найти и привести его сюда!".
   Но через несколько минут посланные на поиски Михи возвратились и доложили царю: "Он убит сегодня. Грудь его пронзил филистимский меч".
   Саул: "Ионофан! Ты должен сегодня умереть!"
   Но тут за Ионафана вступились не только воины его отряда, но и все войско:
   "Ионафану ли умереть, который доставил столь великое спасение Израилю? Да не будет этого!
   Жив Господь: и волос не упадет с головы его на землю; ибо с Богом он действовал ныне".
  
   И Саул вынужден был уступить единодушному требованию армии.
   Коварный план Самуила и Авенира умертвить наследника трона руками его отца и правящего царя провалился...
   Но Самуил не привык отступать. Он лишь на время затаился, готовя еще более изощренный план отстранения от трона Саула.
   Победа над филистимлянами еще более укрепила авторитет Саула и заставила других соседей израильтян присмиреть. На стороне Саула была теперь мощная, закаленная в войне, армия, укреплению которой царь уделял основное внимание.
   Еврейское государство теперь обрело действительную независимость.
   Из когда-то робкого юного царя, Саул преобразился в грозного повелителя, с которым вынуждены были считаться все внешние враги.
   Но от этого внутренний враг стал еще более коварным и осторожным.
   И в его распоряжении был ум, опыт, авторитет и упорство Самуила-пророка. Методы его борьбы с Саулом в этот период приобрели наиболее изощренный характер.
   Но ошибается тот, кто представляет борьбу Самуила, как только стремление к собственной выгоде. Безусловно, в действиях его без труда можно обнаружить личностные мотивы. Но не они были главными.
   Слишком великие личности сошлись в одно и то же время на исторической арене, в одном месте. Оба они были явными лидерами и не могли мирно сосуществовать друг с другом рядом. Один из них непременно должен был уступить другому. Но ни один из них не был способен на унижение, даже ради высших интересов нации. Поэтому, кто-то из них должен был покинуть историческую арену, оставив на ней навсегда заметный след.
   Самуил, обладая даром божественного предвидения хода истории и владея обширной информацией о международной обстановке в регионе и даже за его пределами, отчетливо понимал, что еврейское государство уже прочно завоевало себе независимость. Усмирены и даже разгромлены ближайшие его соседи. В этом огромная роль принадлежит царю Саулу. Но потенциал его начинает иссякать. Свою историческую роль, как первый царь объединенного еврейского государства, он уже почти выполнил. Это усиление еврейского государства совпало по времени с временным упадком, как Ассирии, так и Египта. Когда они были могущественными империями, то сами господствовали в регионе проживания евреев.
   Период их временного упадка подходил к концу, и налицо были все признаки возрождения былого могущества великих этносов - ассиро-вавилонян на северо-востоке и египтян на юго-западе.
   Рост мощи еврейского государства и связанное с ним накопление богатства, неминуемо вызовут зависть и алчность у этих жадных и беспощадных хищников. А поэтому наступало время, когда для сохранения независимости еврейского государства нужен уже был не царь-воин, а царь-дипломат.
   Вот примерно те главные мотивы, которые руководили действиями пророка Самуила в его стремлении заменить Саула другим царем.
   Безусловно, все действия Самуила в этом направлении носили еще и религиозную окраску. Царь Саул, никогда не отличавшийся особым богопоклонством, явно не мог устраивать пророка Самуила - верного слугу Бога Израилева.
   И когда недовольство пророка царем достигло состояния прямого противостояния, Самуил начал подбирать подходящую ему кандидатуру на царский трон. Прямых наследников из династии Саула пророк отверг.
   Среди восьми братьев, которые росли в семье Иессея (он был далеким родственником Самуила), пророк высмотрел Давида. Правда, был он еще очень молод. Но ведь и у Самуила было впереди еще несколько лет, чтобы из отрока вылепить нужного ему юношу.
   Самуил тайно посещает семью Иессея. И производит в присутствии всей семьи обряд помазания Давида -самого младшего из восьми братьев.
   Здесь необходимо указать на одну очень важную историческую деталь (практически почти не исследованную богословами и историками), которая позволяет в будущем дать удовлетворительное объяснение непонятного поведения Саула и его ближайшего окружения, когда никто из них не узнает в Давиде, готовом сразиться с Голиафом, того Давида, который немного лет до этого услаждал музыкой слух Саула и даже был его оруженосцем.
   Дело в том, что в библейских текстах (см. 1 книгу "Царств" 16:10 - 11 и 1 книгу "Паралипоменон" 2: 13 - 15) есть расхождение: автор книги "Царств" говорит о восьми сыновьях Иессея, а автор "Паралипоменона" - о семи. По своему характеру книги "Царств" - типичная летопись, в то время как книги "Паралипоменон" - богословские сочинения, призванные обосновать богоизбранность династии царя Давида. Все то, что не могло способствовать обоснованию этого тезиса, автором "Паралипоменона" чаще всего не упоминалось. Поэтому есть основание испытывать большее доверие к историческим фактам, описываемым автором книг "Царств". И его сведения о восьми сыновьях Иессея, лично для меня, представляют большую ценность.
   Пророк Самуил помазал самого младшего из братьев, т.е. восьмого - Давида.
   Но, боясь за судьбу своего помазанника, Самуил, вероятно, посоветовал Иессею послать во дворец Саула (когда это потребовалось) другого своего сына - погодка Давида, под именем Давида.
   Именно этот лже-Давид и был тем гусляром, который какое-то время пребывал у Саула и даже получил от него титул оруженосца.
   Давид, который сражался с Голиафом, и был истинным помазанником Самуила.
  
   Чтобы у правящего царя не возникло никаких подозрений (а Самуил знал, что и Саул постоянно следит за пророком с помощью собственных осведомителей), всем, присутствующим при помазании, Самуил сказал, что тем самым он готовит Давида для службы Богу. Сам ведь пророк уже был в довольно преклонном возрасте и ему пора было подумать о своем преемнике.
   Дезинформация, придуманная Самуилом, дошла до ушей царя и действительно не вызвала у Саула подозрений. Он даже был рад такому повороту событий: молодой и неопытный пророк вместо умудренного опытом, да еще и владеющего тайной о родословной правящего царя, - что могло быть лучше сейчас для Саула! О таком подарке судьбы можно было только мечтать.
   Подобрав кандидатуру Давида на царский трон Израиля, Самуил умышленно, до поры до времени, пока скрывает о его родословной. Ведь по закону Божьему, продиктованному в далеком прошлом Моисею, Давид еще меньше чем Саул подходил в качестве царя Израиля: его бабка - моавитянка, т.е. уже в третьем поколении проявляется "нечистокровность" Давида. Но эту узду пока еще нет необходимости использовать. Необходимо еще возвести на трон своего избранника. И сделать это надо непременно под видом прямого указания Господа, Бога Израилева. К тому же Саул еще при власти и в большом авторитете у народа. Необходимо еще поколебать этот авторитет. Предыдущие попытки Самуила в этом направлении успеха не принесли.
   И Самуил осуществляет очередную попытку по подрыву авторитета правящего царя.
   Предстояло сражение израильтян с амаликитянами.
   Самуил пришел в стан армии Саула. Царь, давно не видевший пророка, тепло и искренне приветствовал его: "Благословен ты у Господа!"
   Самуил (Саулу, как бы не слыша приветствия): "Господь когда-то послал меня помазать тебя царем над народом Его, над Израилем.
   А теперь послушай гласа Господа. Иди и порази Амалика и истреби все, что у него; и не давай пощады ему; предай смерти всех - от мужа до жены, от отрока до грудного младенца, от вола до овцы, от верблюда до осла.
   Это ему наказание от Бога Израилева за то, что противился народу Израиля, когда он шел из Египта в землю обетованную, которую даровал Господь народу Своему".
   Само по себе это требование Самуила могло закрепить за Саулом славу чрезвычайно жестокого человека.
   И обрекало царя на невозможность иметь себе союзников среди царей, окружавших Израиль государств: узнав о чрезвычайной жестокости Саула по отношению к побежденным, соседние народы вынуждены будут зашищаться с отчаянием обреченных. Это лишало Саула дипломатического маневра, с помощью которого можно было бы достигнуть создания союза с соседями перед лицом надвигающейся ассирийской угрозы.
   Напряженность отношений с соседями обрекало Саула вести бесконечные войны с ними. А это, раньше или позже, неминуемо должно было привести к гибели царя. Вероятно, умный Самуил не хотел брать на себя (перед историей и потомками) непосредственно грех цареубийства.
   Он предпочитал, чтобы физическое устранение Саула было осуществлено руками других.
  
   Армия Саула разгромила амаликитян. Их царь - Агаг был взят в плен.
   Саул пощадил Агага и не предал его смерти, рассчитывая в будущем сделать его своим верным союзником. Не уничтожил он и самый породистый скот амаликитян, полагая, вполне справедливо, что он пригодится и израильтянам.
   Такие логичные и вполне оправданные действия царя вызвали, однако, сильный гнев пророка. Он опять усмотрел в них неповиновение прямым его указаниям, которые пророк трактовал как указания Бога Израилева.
   Придя к Саулу, Самуил грозно и даже насмешливо спросил: "Что это за блеяние овец в ушах моих и мычание волов, которые я слышу?"
   Саул, видя неподдельный гнев пророка, начал оправдываться: "Это породистый скот, который мы захватили у амаликитян. Мы решили принести их для жертвоприношения Богу твоему. Прочее мы истребили, как ты приказал".
   Но Самуил, не обращая внимание на такое объяснение, гневно продолжал: "Не малым ли ты был в глазах твоих, когда сделался главою колен Израилевых, и Господь помазал тебя царем над Израилем?
   И послал тебя Господь в путь, сказав: "иди и предай заклятию нечестивых Амаликитян, и воюй против них, доколе не уничтожишь их".
   Зачем же ты не послушал гласа Господа, и бросился на добычу, и сделал зло пред очами Господа?"
   Саул (Самуилу, униженно): "Я послушал гласа Господа, и пошел в путь, куда послал меня Господь, и привел Агага, царя Амаликитянского, и амаликитян истребил. Народ же из добычи, из овец и волов, взял лучшее из заклятого, для жертвоприношения Господу, Богу твоему, в Галгале".
   Самуил: "Неужели всесожжения и жертвы столь же приятны Господу, как послушание гласу Господа? Послушание лучше жертвы и повиновение лучше тука овнов. Ибо непокорность есть такой же грех, что волшебство, и противление - то же, что идолопоклонство.
   За то, что ты отверг слово Господа, и Он отверг тебя, чтобы ты не был царем!" (По-сути, сейчас Самуил уже открыто объявил Саулу перед всем народом свой план отстранения царя от власти)
   Униженный при всем народе царь-победитель, покорно склонив голову, тихо сказал: "Согрешил я, ибо преступил повеление Господа и слово твое; ибо я послушал голоса народа. Теперь же сними с меня грех мой и не уходи от меня. Я хочу в твоем присутствии поклониться Господу в скинии. Отведи меня в Галгал".
   Самуил (Саулу): "Не пойду я с тобой в Галгал, ибо ты отверг слово Господа, и Господь отверг тебя, чтобы ты не был царем над Израилем!"
   И повернулся к Саулу спиной, чтобы уйти.
   Но Саул ухватился за край одежды его и униженно стал просить: "Я согрешил, но почти меня ныне пред старейшинами народа моего, и пред Израилем, и воротись со мною, и я поклонюсь Господу, Богу твоему"
   Самуил: "Ныне отторг Господь царство Израильское от тебя, и отдал его ближнему твоему, который лучше тебя. И не скажет неправды и не раскается Верный Израилев; ибо не человек Он, чтобы раскаиваться Ему".
   Но Саул еще нужен был Израилю, пока он вел еще успешные войны. И окружавшие Израиль воинственные народы еще не были окончательно усмирены.
   Хорошо понимая это, Самуил (как бы неохотно) дал согласие показаться еще раз вместе с Саулом перед народом. Ему пока достаточно было принародного унижения царя и его раскаяния перед Богом.
   Подойдя вместе с Саулом к воинам, Самуил приказал (непосредственно обращаясь к воинам, минуя царя): "Приведите ко мне Агага, царя Амаликитского!"
   И Саул не посмел возразить пророку. А воины подчинились приказу Самуила.
   Подвели дрожащего Агага. Он надеялся на помилование, которое обещал ему царь Саул.
   Агаг (к Самуилу с надеждой и вопросом): "Конечно, горечь смерти миновалась?"
   Но Самуил ответил ему: " Как меч твой жен израильских лишал детей их, так мать твоя между женами амаликитскими пусть лишена будет сына".
   И взяв меч у одного из стоявших рядом израильских воинов, собственноручно разрубил Агага пред Господом.
   После чего отвернулся от Саула и ушел один в Галгал.
   А Саул возвратился в Гиву Вениаминову.
   Голос летописца за кадром: "Это была последняя встреча Саула с Самуилом при их жизни. Больше они не встречались, хотя и продолжали неотрывно следить друг за другом".
   После этого окончательного разрыва, пророк перешел к еще более энергичным действиям по дискредитации правящего царя.
   Но пока он еще не был заинтересован в смерти Саула. Умный пророк понимал, что авторитет царя в народе пока очень высок. И насильственная смерть царя в это время сделала бы его навсегда мучеником и народным героем.
   Пока избранник Самуила - Давид - был еще очень юн, чтобы занять царский трон, главная задача пророка состояла в подрыве авторитета царя среди народа.
   Среди народа стал усиленно распространяться слух о тяжелой болезни царя, которая трактовалась, разумеется, как кара Господа за неповиновение. Надо сказать, что эти слухи имели под собой некоторую почву.
   Слуги Саула, давно завербованные пророком, начали систематически подмешивать в пищу и вино, которые подавались царю, какое-то зелье. И вскоре царь заболел странной болезнью: у него начались внезапные приступы беспамятства, во время которых им овладевала беспричинная злоба. Во время такого приступа он мог бросить в приближавшихся к нему копье и мог убить любого, даже собственного сына.
   Пророк истолковал народу: "Господь оставил Саула".
   Один из слуг царя (из числа лазутчиков Самуила) посоветовал царю: "Слышал я, что при приступах злобы хорошо действует музыка. Есть в твоем государстве, в доме Иессея, искусный гусляр по имени Давид".
   И царь приказал привести к нему мальчика-гусляра.
   Приказание было быстро исполнено.
   Так во дворце Саула появился один из младших сыновей Иессея Вифлеемлянина. Все звали его Давидом.
   (На самом деле это был лже-Давид).
   Мальчик действительно замечательно играл на гуслях. Его музыка благоприятно действовала на Саула: он быстро успокаивался, беспричинная злоба проходила и он мог даже заниматься государственными делами.
   Гусляр очень понравился Саулу, и он сделал его даже личным оруженосцем.
   Так прошло несколько месяцев.
   И тут донесли Саулу, что Давид был помазан пророком. Об этом царь знал уже и раньше. Но тогда он удовлетворился ловко подброшенной дезинформацией. Сейчас же, вспомнив угрозу пророка о том, что Господь уже отвергнул его и нашел другого - угодного Ему помазанника, Саул заподозрил измену.
   По собственному опыту тайного своего помазания, Саул знал, что пророк ничего не делает зря.
   На сей раз царь правильно истолковал смысл помазания сына Иессея.
   А вскоре гусляр-оруженосец исчез из дворца Саула. Поговаривали, что он вернулся в дом отца своего.
   О причине столь внезапного прекращения почетной службы у царя никто ничего не говорил. Но, якобы посланные Саулом слуги, мальчика-гусляра в доме Иессея не нашли.
   Прошло года два-три...
   Филистимляне снова собрали войско для войны с израильтянами.
   Обе армии расположились друг против друга в долине дуба, что у Сокфы, не решаясь напасть первыми.
   И выступил из стана филистимлян единоборец по имени Голиаф из Гефы, из племени Руфаимов. Это племя издавна славилось своими воинами, которые были очень высокого роста.
   На этот раз единоборец Голиаф превосходил ростом даже своих соплеменников. Не только рост, но и могучее телосложение выделяли его среди всех воинов, изготовившихся к сражению.
   Никого равного ему по силе не нашлось и в стане израильтян.
   Сорок дней подряд Голиаф выходил для единоборства, оскорблениями и уничижительными словами пытаясь вызвать на бой с ним кого-либо из израильтян.
   И вот на сороковой день привели к Саулу юношу, красивого лицом. Он только что по совету отца привез пропитание для трех своих братьев, служивших в войске Саула.
   Старший его брат - Елиав - когда увидел Давида (а это был тот Давид, которого когда-то помазал Самуил), недовольно сказал ему: "Зачем ты сюда пришел и на кого оставил в пустыне наших немногих овец? Я знаю высокомерие твое и дурное сердце твое; ты пришел посмотреть со стороны на сражение".
   Но неожиданно для всех (а может быть и для самого себя) Давид сказал: "Я пришел сразиться с Голиафом, раз во всем войске израильтян не нашлось человека храброго".
   Елиав только презрительно усмехнулся и ушел.
   О бахвальстве Давида тотчас донесли Саулу. И он приказал привести юношу.
   Давид предстал перед царем.
   Надеясь увидеть могучего и зрелого воина, Саул теперь с недоумением рассматривал стоящего перед ним совсем молодого пастуха, у которого-то и вооружения никакого не было. На плече его висела лишь пастушечья сумка, да в руке он держал длинную палку, которую носят все пастухи.
   Давид (Саулу): "Пусть никто из израильских воинов не упадет духом из-за моего вида. Раб твой пойдет и сразится с этим Филистимлянином!"
   Саул, хотя и подивился храбрости стоявшего перед ним юноши, но, иронически оглядев Давида, сказал ему: "Не можешь ты идти против этого филистимлянина, чтобы сразиться с ним. Ты еще юноша, а он воин от юности своей".
   Давид (Саулу): "Раб твой пас овец у отца своего, и когда, бывало, приходил лев или медведь, и уносил овцу из стада, то я гнался за ним, и отнимал добычу из пасти его. А если он бросался на меня, то я брал его за космы, и поражал его, разрывая его пополам и умертвлял его. И льва и медведя убивал раб твой, и с этим филистимлянином необрезанным будет тоже, что с ними, за то, что так поносит воинство Бога живого, Бога Израилева!
   Господь, который избавлял меня от льва и медведя, избавит меня и от руки этого филистимлянина!"
   Но в разговоре с царем Давид даже не намекнул, что он уже служил несколько лет назад гусляром и оруженосцем. Саул (да и все его приближенные) тоже не признали в этом Давиде того гусляра. Эта странная забывчивость в сочетании с умолчанием Давида, почти однозначно говорит, что Давид-гусляр и Давид, готовый сразиться с Голиафом, были разными сыновьями Иессея. Последний и был, вероятно, истинным помазанником Самуила, о чем предпочел умолчать, помятуя о судьбе Давида-гусляра.
   Пораженный храбростью и непреклонной верой в Божью помощь, Саул только и мог сказать: "Иди! И да будет Господь с тобою!"
   "Одень только мои доспехи!" и царь приказал своим слугам надеть на Давида свои доспехи и опоясать своим поясом, на котором висел царский меч.
   Одетый в царскую амуницию, Давид теперь выглядел неуклюжим и неповоротливым. Он никогда до этого не одевал воинского вооружения и чувствовал себя сейчас в нем неловко.
   И сказал Давид Саулу: " Я не могу ходить в этом. Я не привык ". И сняв с себя царское одеяние, снова превратился в пастуха - легкого и ловкого.
   Он подошел к ручью и выбрал себе пять гладких округлых камней и положил их в пастушечью сумку.
   А из сумки достал пращу. И в таком виде пошел ( в одной руке пастушечья палка, в другой - праща) навстречу Голиафу.
   Ему навстречу пошел и Голиаф. Чуть позади шел его оруженосец, который нес огромный щит Голиафа.
   Когда Голиаф сблизился с Давидом на такое расстояние, что смог хорошо рассмотреть его, он с презрением сказал, обращаясь к Давиду: "Что ты идешь на меня с палкою? Разве я собака? Будь проклят ты, израильтянин!" А потом добавил: "Подойди ко мне, и я отдам твое тело птицам небесным и зверям полевым!"
   А Давид отвечал: "Ты идешь против меня с мечом и копьем и щитом, а я иду против тебя во имя Господа Саваофа, Бога воинств Израильских, которые ты поносил. Ныне предаст тебя Господь в руку мою, и я убью тебя, и сниму с тебя голову твою, и отдам трупы войска филистимского птицам небесным и зверям земным, и узнает вся земля, что есть Бог в Израиле. И узнает весь этот сонм, что не мечем и копьем спасает Господь, ибо это война Господа, и Он предаст вас в руки наши!"
   И когда филистимлянин приблизился, Давид поспешно побежал ему навстречу.
   Он достал из сумки своей камень, снарядил им пращу и ловким движением бросил камень в сторону Голиафа.
   Камень с огромной силой попал прямо в лоб филистимлянину и глубоко вонзился в голову его.
   Голиаф упал лицем на землю.
   Оруженосец его, видя впервые поверженного на землю Голиафа, испуганно побежал к своему войску.
   Все войско филистимлян, не понимая что случилось, и, видя только упавшего на землю своего самого знаменитого единоборца, оторопело. А потом возникла паника. И все войско их побежало.
   Израильтяне, тоже не очень понимая что произошло, и, видя над поверженным Голиафом торжествующего Давида и убегающих филистимлян, начали их преследовать и уничтожать.
   Когда побоище закончилось, Саул спросил у Авенира: " Кто этот юноша?"
   Авенир (Саулу): "Да живет душа твоя, царь, но я не знаю, кто этот юноша".
   Саул (Авениру): "Найди его и приведи ко мне!"
   К Давиду, который все еще сидел на обезглавленном трупе Голиафа с его же мечом в руке, подошел Авенир и спросил: "Кто ты?"
   И ответил Давид: "Я - Давид, сын Иессея".
   Давида подвели к царю и теперь уже тот сам спросил: "Чей ты сын, юноша?"
   И Давид ответил: "Я сын раба твоего Иессея из Вифлеема".
   "Странно!" - подумал про себя Саул. " Несколько лет назад у меня уже служил гусляром отрок Давид, которого слуги мои привели во дворец, говоря мне, что он младший сын Иессея Вифлеемлянина.
   А потом донесли мне, что сам пророк Самуил помазал его для Бога Израилева. Но тот Давид-гусляр совсем не был похож на этого Давида. Кто же он на самом деле?"
   Но о своем недоумении Саул не подал и вида, решив разобраться с возникшими у него вопросами позднее.
   И вслух Саул сказал: " Я беру тебя к себе на службу и не позволяю вернуться домой. Отца своего ты посетишь как-нибудь в другой раз".
   И подарил Саул Давиду коня и приказал ему ехать рядом.
   Когда победители въезжали в город, народ радостно приветствовал их. До слуха царя донеслись из толпы слова: "Саул победил тысячи, а Давид - десятки тысяч!" Это кричали специально нанятые Самуилом его люди. Слова эти больно резанули слух Саула. Он с подозрением посмотрел на Давида, пытаясь на лице его увидеть радость.
   "Неужели же и вправду сегодня этому юноше помог Господь?" - подумал Саул, который всегда больше верил в силу оружия, не очень полагаясь на помощь Бога.
   Саул уже давно приобрел такой жизненный опыт, который позволял ему разбираться в придворных интригах. Этот же опыт сделал царя очень подозрительным. Он и сам теперь иногда прибегал к таким интригам, которые раньше были противны его натуре.
   Чтобы Давид был под постоянным наблюдением, он стал служить во дворце царя. Первенец Саула -Ионафан вскоре очень подружился с Давидом.
   Голос летописца за кадром: "И возникла между ними дружба, которая сильнее любви между мужчиной и женщиной".
   Саул отдал под командование Давида небольшой отряд, полагая, что постоянные военные стычки в конце концов приведут к естественной гибели военноначальника, к которому царь испытывал недоверие.Ход мыслей Саула очень совпадал с такими же мыслями пророка Самуила по отношению к царю.
   Но Давид оказался способным военноначальником. Его отряд одержал несколько значительных побед над неприятелем. Это привело к еще большему росту авторитета Давида среди народа Израиля, чему способствовали и старания Самуила: с помощью своих лазутчиков и верных священников, которые разъезжали по стране и рассказывали были и небылицы о подвигах Давида, слава эта множилась и крепла.
   Саулу доносили о чрезмерном прославлении Давида и он начал ревниво относиться к этой растущей славе, понимая и роль пророка Самуила.
   Но пока в распоряжении царя не было явных доказательств связей Давида и Самуила.
   Чтобы не плодить себе новых врагов и не обострять и без того сложных отношений с пророком Самуилом, Саул пошел на маленькую хитрость: он решил сделать Давида своим родственником.
   Однажды, оставшись наедине, Саул предложил: "Давид! Ты уже совсем повзрослел. Не пора ли тебе уже обзавестись семьей? Ты мне нравишься. С тобой очень дружен мой сын Ионафан, Желаешь ли ты быть моим зятем? Я с удовольствием отдам тебе в жены мою старшую дочь Мерову". При этом Саул рассчитывал полностью пресечь всякие претензии Давида на царский трон Израиля. При положении, когда Давид был бы зятем царя, право на наследование трона оставалось бы за Ионафаном.
   Давид, внезапно застигнутый предложением царя, был явно не готов дать положительный ответ. Он, несмотря на относительную свою молодость, понимал, что Саул не спроста идет на такой шаг. Он также помнил о своем помазании Самуилом. Однажды, когда Давид еще пас овец своего отца, на пастбище его тайно посетил пророк и открыл ему истинный смысл помазания. Тогда же пророк сказал ему о замысле Господа, Бога Израилева, сменить царя, согрешившего многократно и о том, что Господь выбрал в будущие цари Израиля Давида. Этот разговор оставил в честолюбивом сердце Давида неизгладимый след.
   Правда, верный себе пророк, сказал Давиду и о Божьем запрете иметь царя Израиля, рожденного от иноплеменницы. Но Самуил заверил молодого Давида (как когда-то и молодого Саула), что он постоянными молитвами попробует уговорить своего Господа отменить Его запрет. (Эту сцену тайной встречи Самуила с Давидом обязательно надо ввести в фильм до сцены сражения Давида с Голиафом).
   Теперь, услышав неожиданное предложение царя, Давид, чтобы принять окончательное решение и дать ответ Саулу, непременно должен был посоветоваться с Самуилом. Звание царского зятя Давид никак не желал менять на лавры царя Израиля.
   Чтобы как-то выиграть время, Давид сказал: "Кто я, и что жизнь моя и род отца моего в Израиле, чтобы мне быть зятем царя?" Конечно же, Давид лукавил и хитрил сейчас.
   Саул, разгадавший уловку Давида, был оскорблен отказом и отправил после этого разговора Давида с возглавляемым им отрядом на границу с филистимлянами, снова надеясь на гибель его в одном из многочисленных мелких сражений.
   А старшая дочь царя - Мерова - была скоропалительно и демонстративно отдана в жены человеку, еще менее знатному, чем Давид.
   Саул иногда (под видом отчета) вызывал к себе во дворец Давида и, ведя беседы с ним, пытался выведать о тайных сношениях его с пророком. Осведомители Саула, несмотря на все старания, не могли доложить царю ничего конкретного по этому поводу. Пророк Самуил и Давид вели себя очень осторожно.
   Отсутствие достоверной информации очень беспокоило и настораживало Саула. Он хорошо знал характер Самуила и понимал, что он, однажды заявив перед всем народом о решении Господа своего заменить царя и о том, что Господь уже нашел себе помазанника, теперь не сидит, сложа руки. Он, безусловно, действует. В этом у Саула не было никаких сомнений. Но отсутствие достоверных сведений беспокоило и даже приводило в ярость царя.
   Саулу доносили о чрезмерной привязанности его сына Ионафана к Давиду. К тому же (донесли царю осведомители) в Давида влюбилась младшая любимая дочь царя - Мелхола.
   Саул в очередной раз пригласил к себе Давида.
   А пока тот находился в пути, вызвал к себе Ионафана и объявил, что он намерен арестовать Давида, когда тот прибудет во дворец, и допросить с пристрастием.
   Напрасно Ионафан убеждал отца не делать этого и что Давид верен царю и исправно несет царскую службу, не участвуя ни в каких придворных интригах.
   Саул, хотя и пообещал сыну не трогать пока Давида, сам для себя решил еще раз поговорить с ним. И еще раз сделать предложение стать царским зятем.
   Ионафан, доверчивый и верный своей дружбе, сумел предупредить Давида о подозрениях и гневе отца.
   Для этого Ионафан, тайком от отца, под видом охоты, специально выезжал в поле, на встречу Давиду.
   Предупрежденный Давид все же не посмел ослушаться царя и прибыл во дворец.
   Саул (Давиду): "Я благоволю к тебе, Давид. И по-прежнему хочу видеть тебя зятем своим. Знаю, что моя дочь Мелхола любит тебя. Да и тебе она нравится. Я готов отдать тебе ее в жены. Но ты до свадьбы принесешь мне сто краеобрезаний филистимлян".
   Саул при этом думал: "Отдам Мелхолу за него: пусть будет она сетью для него. А, добывая краеобрезания, он может быть убит филистимлянами. И тогда руки моей на нем не будет".
   Услышав предложение царя, и понимая его значение, Давид снова начал отказываться: "Разве легко быть зятем царя такому, как я, - человеку бедному и незначительному".
   И понял Саул, что хитрит Давид и таким способом не заманить его в сети. И царь принял окончательное решение: "Сегодня же ночью Давид должен умереть!"
   Но, не подав вида, с трудом поборов гнев, вслух произнес: "И все же ты подумай еще раз, а вечером приходи во дворец, на ужин. Будут все знатные люди мои". И отпустил царь Давида до вечера.
   Давид, выйдя от царя, тотчас же встретился с Ионафаном и рассказал ему о разговоре с Саулом.
   "Знаешь, Ионафан, друг мой вернейший, что-то не покидает меня плохое предчувствие. Я лучше поостерегусь и не пойду на ужин к царю. А тебя прошу сказать отцу своему, когда спросит он за ужином: "почему нет Давида?", что у меня заболел отец и я срочно вынужден был выехать к нему, не успев предупредить царя".
   Когда день клонился к вечеру, Давид тайно пришел к Мелхоле и сказал: "Любимая Мелхола! Отец твой ищет моей смерти. Спрячь меня!"
   Вечером, когда все приглашенные на ужин к царю расселись по своим местам, Саул спросил: "А почему нет Давида?"
   И Ионафан соврал отцу: "Давид встретился мне днем и просил передать тебе, что он срочно должен уехать к больному своему отцу".
   Взбешенный Саул приказал своим слугам: "Догнать и доставить его сюда!"
   Напрасно слуги разыскивали Давида на дороге, ведущей к Вифлеему и, возвратясь ни с чем, они доложили царю: "Мы не нашли его".
   И понял Саул, что Давид обманул его. Царь приказал: "Если он не уехал, то прячется где-то здесь. Найти!"
   И снова пришли слуги и доложили: " Мы не нашли его".
   Саул (своей страже): "Идите в дом Мелхолы и поищите его там!"
   Мелхола, услышав требовательный стук и голоса слуг Сауловых, вышла к ним навстречу, всем своим видом показывая, что она уже спала и была только что разбужена. "Что привело вас в такой поздний час? - спросила она. И что вы хотите от меня?"
   "Мелхола, отец твой приказал нам поискать у тебя Давида и привести к царю"- отвечали смиренно стражники.
   Мелхола (стражникам): "Давида у меня нет! Разве могла бы я навлечь на себя гнев отца моего?"
   А тем временем Давид тайком вышел через потайной ход из дома Мелхолы, пробрался к своему коню, которого он заранее спрятал в роще за городом, недалеко от крепостных стен.
   И ускакал.
   Первым делом он прибыл к Самуилу. Тот понял, что дело принимает совсем плохой оборот и теперь Саул будет искать смерти Давида.
   Самуил (Давиду): "Возьми несколько самых верных моих слуг и спрячься пока у священника Ахимелеха, который живет в Номве".
   Прибыв к Ахимелеху, Давид понял, что этот священник не является верным Самуилу, а больше склонен поддержать царя. Поэтому Давид солгал священнику: "Царь поручил мне выполнить одно дело, о котором никто не должен знать. Но так как приказ царя был неожиданным и требовал немедленного выполнения, то люди, которые сейчас со мною, не успели подготовиться и не захватили с собой даже еды и воды. А сам я не успел взять даже свой меч. Дай нам на дорогу еды и воды сколько сможешь. А мне отдай тот меч, который дал тебе на хранение пророк Самуил".
   (Об этом мече и месте его хранения рассказал Самуил Давиду при их последней встрече. Это был знаменитый меч Голиафа. Каким путем он попал в руки пророка после сражения с филистимлянами, Самуил Давиду не рассказал. И это навсегда осталось его тайной).
   Не ожидавший гостей священник Ахимелех, боясь ослушаться царского посланника, снабдил людей Давида тем хлебом, который был принесен прихожанами в качестве жертвоприношения. По древнему обычаю такой хлеб имели право употреблять люди только после очищения. Иначе он считался оскверненным жертвоприношением, что было очень тяжким грехом перед Господом.
   Ахимелех (Давиду): "Чисты ли твои люди, и нет ли на них, какого греха? Ведь у меня есть только хлебы приношения".
   Давид (Ахимелеху, не задумываясь): "Все мои люди чисты!"
   Не подозревая обмана, Ахимелех отдал Давиду и меч Голиафа, хотя о месте его тайного хранения до этого знали только два человека - пророк Самуил и сам Ахимелех. Но Давид заверил доверчивого священника, что меч ему разрешил взять лично Самуил.
   Разговор Давида с Ахимелехом подслушал лазутчик Саула - Доик Идумеянин, засланный в Номву царем. Но Саул не знал, что Доик Идумеянин был одновременно и соглядатаем Самуила.
   Доик Идумеянин на другой же день пришел к Самуилу и рассказал ему о встрече Давида и Ахимелеха.
   Пророк, лучше его знал об этой встрече. Знал он также, что Доик Идумеянин служит и Саулу и об этой встрече будет известно уже завтра царю. И пророк решает использовать донос Доика Саулу в собственных целях. Мудрый и дальновидный Самуил не ошибся в своих расчетах.
   Доик Идумеянин сразу же от Самуила направился во дворец Саула и доложил: "Ты ищешь Давида, а он укрывается у священника Ахимелеха в Номве. И еще люди его получили пищу и воду".
   Разгневанный Саул излил свой гнев на приближенных: "Послушайте, сыны Вениаминовы! Неужели всем вам даст сын Иессея поля и виноградники, и всех вас поставит тысяченачальниками и сотниками?!
   Что вы все сговорились против меня, и никто не открыл мне, когда сын мой вступил в дружбу с сыном Иессея, и никто из вас не пожалел обо мне, и не открыл мне, что сын мой возбудил против меня раба моего строить мне ковы, как это видно?"
   Слуги Саула, любя Ионафана, начали убеждать царя: "Сын твой действительно любил Давида и искренне дружил с ним. Но козней против отца своего Ионафан не замышлял. Это сын Иессея коварно использовал дружбу с Ионафаном в свою пользу. Он обманул не только тебя, но и сына твоего. Лишь он один должен быть наказан. А сына своего Ионафана помилуй!"
   Несколько отошедший от гнева, Саул обещал: "Я согласен с вами и не держу гнева на сына моего".
   Тогда выступил Доик Идумеянин и сказал царю: "Я видел, как сын Иессея приходил в Номву к Ахимелеху, сыну Ахитува. И тот вопросил о нем Господа, и дал ему продовольствие и меч Голиафа Филистимлянина отдал ему".
   Наконец-то Саул узнал, где хранился все это время меч Голиафа, который царь безуспешно искал и не мог понять тайну его исчезновения.
   Саул решил лично допросить Ахимелеха. Он приказал немедленно доставить к нему священника.
   Вскоре Ахимелех предстал перед царем: "Вот я, господин мой".
   Саул (Ахимелеху): "Для чего вы сговорились против меня, ты и сын Иессея, что ты дал ему хлебы и меч, и вопросил о нем Бога, чтоб он восстал против меня и строил мне ковы, как это видно ныне?"
   И отвечал царю Ахимелех: "Я думал, что из всех рабов твоих - самый верный тебе Давид. Он ведь зять твой, и исполнитель повелений твоих, и почтен в доме твоем, и есть лучший друг твоего первенца.
   А у Бога за него я не вопрошал. Нет, не обвиняй в этом, царь, раба твоего и весь дом отца моего! Не знает раб твой во всем этом деле вины своей, ни малой, ни большой.
   Придя ко мне в дом, сын Иессея говорил от твоего имени. И меч, который принес когда-то мне незнакомый человек, назвавшийся твоим слугой и попросивший от твоего имени хранить его, отдал я сыну Иессееву только потому, что он потребовал его от твоего имени. (Здесь Ахимелех, конечно же, лукавил, пытаясь оградить от царского гнева пророка Самуила, к которому питал всегда искреннюю привязанность). Разве посмел бы я ослушаться приказания моего господина?!"
   Но Саул уже не верил никому. (Искусной игрой Самуил и добивался полной изоляции царя; добивался неверия самым близким ему людям. И пророк преуспел в своих стараниях).
   Саул (Ахимелеху): "Ты должен умереть, Ахимелех! Ты и весь дом отца твоего!"
   Саул приказал слугам своим: "Отведите Ахимелеха в Номву и там, на глазах всех, умертвите его и весь дом отца его!"
   Но богобоязненные слуги Саула убоялись гнева Господнего за смерть священнослужителей. Они стали упрашивать царя: "Господин наш! Мы боимся кары Господней! Пошли выполнить твой приказ своих наемников, что служат у тебя в войске из числа иноплеменников".
   И тогда выступил вперед Доик Идумеянин: "Я исполню, царь, твое повеление!".
   И сказал Саул: "Ступай ты! И умертви священников!"
   Прибыв в Номву с отрядом наемников, Доик не только умертвил священников из дома отца Ахимелеха. Он предал смерти всех священников, проживавших в Номве (их было около семидесяти). А его отряд учинил резню всему населению города, не пощадив ни детей, ни женщин, ни стариков. Уничтожен был даже весь скот, принадлежавший населению города.
   По всему Израилю разнесся слух о неслыханной жестокости Саула к своим согражданам. Раньше он проявлял жестокость (и то вполне умеренную и когда она диктовалась обстоятельствами) к побежденным внешним врагам.
   Особенно потрясла израильский народ неоправданно жестокая расправа над всеми священниками Номвы. Священническая каста Израиля насторожилась и отшатнулась от царя. И без того лояльные к пророку Самуилу священники, теперь стали его оплотом в борьбе с царем. А авторитет священников в народе был всегда большой.
   Именно на такой эффект и рассчитывал Самуил, когда подтолкнул Доика Идумеянина на донос о встрече Давида с Ахимелехом. Теперь Самуил мог праздновать свою победу над царем. Время царствования Саула теперь было сочтено.
   Большое число простого народа Израиля, тайно подбадриваемое священниками, начало симпатизировать Давиду и даже помогать ему спасаться от преследований Саула.
   Саул все больше терял свой авторитет, почти с головой уйдя в борьбу с Давидом, забросив многие важные государственные дела. Управление делами в государстве все больше переходило в руки ставленников Самуила.
   Теперь Саул, со всех сторон опутанный искусно расставленными пророком сетями, тратил свои силы на бесплодную борьбу с сыном Иессея.
   В такой борьбе прошло несколько лет...
   Давид, используя помощь населения, все эти годы успешно избегал преследований Саула, а иногда, проявляя показное благородство, даже ставил царя в неловкое и невыгодное положение.
   Иногда, якобы имевшие место случаи проявления благородства Давида по отношению к царю, попросту выдумывались (разумеется, пророком), а потом с помощью священников распространялись в народе.
   Так Самуил лепил образ будущего, Богом избранного, царя - благородного и безгрешного, безвинно преследуемого жестоким больным правящим царем Саулом.
   И насаждал этот образ в сознании израильтян. И, надо признать, очень преуспел в этом. Даже спустя более трех тысяч лет, мы воспринимаем образ Давида почти так, как задумал его когда-то великий пророк израильского народа - Самуил.
   На самом же деле, то "дурное сердце" Давида, о котором когда-то говорил его родной брат Елиав, накануне битвы с Голиафом, проявляло себя довольно часто. Вот только один пример, который надо было бы ввести в фильм, для достоверного восприятия истинного образа царя Давида, безусловно, великой личности в истории Израиля.
   Однажды, когда небольшой отряд сторонников Давида прятался от искавших его воинов Саула в горах Кармила, недалеко от имения богача Навала, у Давида и его людей кончилась провизия.
   Давид послал несколько своих людей к Навалу.
   Они потребовали: "Дай рабам твоим и сыну твоему Давиду, что найдет рука твоя". Но Навал, возмущенный таким требованием, сказал: "Кто такой Давид, и кто такой сын Иесссев? Ныне стало много рабов, бегающих от господ своих. Неужели мне отдать вам хлебы мои и воду мою, и мясо, приготовленные мною для стригущих овец у меня. Отдать людям, о которых не знаю, откуда они?"
   Возмущенный отказом Давид, приказал своим воинам разграбить имение Навала а его самого убить.
   Разговор людей Давида с Навалом слышал слуга Навала. И доложил об этом жене Навала - Авигее: "Подумай и посмотри, что делать; ибо неминуемо угрожает беда господину нашему и всему дому его".
   Авигея - молодая, красивая, умная и расчетливая женщина, правильно полагая, что их имение от разграбления может спасти добровольная выдача Давиду продовольствия, приказала (без ведома мужа) слугам: "Поспешно погрузите на ослов двести хлебов, и два меха с вином, и пять овец, приготовленных, и пять мер сушеных зерен, и сто связок изюму, и двести связок смока. И сами ступайте впереди меня"
   Авигея прибыла в лагерь Давида.
   Очень понравилась молодая и красивая Авигея, вышедшему ей навстречу Давиду.
   Авигея сошла с осла, стала на колени и низко поклонилась Давиду: "На мне грех, господин мой. Позволь рабе твоей говорить в уши твои, и послушай слов рабы твоей.
   Пусть господин мой не обращает внимания на этого злого человека, на Навала; ибо, каково имя его, таков и он. Навал - имя его, и безумие с ним.( Навал - значит безумный) А я, раба твоя, не видела слуг господина моего, которых ты присылал. И ныне, господин мой, жив Господь и жива душа твоя. Господь не попустит тебе идти на пролитие крови, и удержит руку твою от мщения. И ныне да будут, как Навал, враги твои и злоумышляющие против господина моего.
   Вот эти дары, которые припасла раба твоя господину моему, чтобы дать их отрокам, служащим господину моему.
   Прости вину рабы твоей. Господь непременно устроит господину моему дом твердый, ибо войны Господа ведет господин мой, и зло не найдется во всю жизнь твою.
   Если восстанет человек преследовать тебя и искать души твоей, то душа господина моего будет завязана в узле жизни у Господа, Бога твоего, а душу врагов твоих бросит Он как бы пращею.
   И когда сделает Господь господину моему все, что говорил о тебе доброго, и поставит тебя вождем над Израилем, то не будет это сердцу господина моего огорчением и беспокойством, что не пролил напрасно крови и сберег себя от мщения. И Господь облагодетельствует господина моего, и вспомнишь рабу твою".
   Давид слушал эту длинную витиеватую, но подобострастную речь Авигеи, с наслаждением. В ней Авигея, преследуя свои корыстные цели, повторяла то, что священники Самуила давно нашептывали в народе: о безмерной любви Господа, Бога Израилева, к своему помазаннику, и о неминуемой победе Давида над Саулом, и об устройстве "твердого дома Давида", и о том, что он станет вождем Израиля.
   И сказал Давид Авигее: "Благословен Господь, Бог Израилев, который послал тебя на встречу мне.
   И благословен разум твой, и благословенна ты за то, что ты теперь не допустила меня идти на пролитие крови и отмстить за себя!
   Но - жив Господь, Бог Израилев, удержавший меня от нанесения тебе зла, - если бы ты не поспешила и не пришла на встречу мне, то до рассвета утреннего я не оставил бы Навалу мочащегося к стене".
   Давид, конечно же, играл перед Авигеей роль богобоязненного человека, во всем видевшего руку Божью и довольного тем, что якобы Бог отвел его руку от греха кровопролития, послав ему навстречу Авигею.
   Думал же он при этом совсем о другом: "Эта женщина должна стать моей женой; умная и богатая, - она будет мне сейчас помощницей и источником надежного и сытого пропитания".
   И принял Давид из рук Авигеи то, что она привезла ему.
   И сказал: "Иди с миром в дом твой. Вот, я послушался голоса твоего и почтил лице твое".
   Авигея вернулась в свое имение.
   А дней через десять в одном из горных ущелий Кармила, куда ездил часто Навал проверить работу своих пастухов, нашли его труп...
   Слугам Навала Авигея сказала: "У хозяина случился удар и он, потеряв сознание, свалился с горной тропы в ущелье".
   Не успел остыть труп Навала, как Давид (через неделю после похорон) прислал к Авигее своих людей. Они объявили ей: "Давид, прослышав о смерти мужа твоего Навала, послал нас к тебе, чтобы взять тебя ему в жену".
   Умная Авигея хорошо понимала, что выхода другого у нее сейчас нет и, изобразив покорность, ответила: "Вот, раба Давида готова быть служанкою его, чтобы омывать ноги слуг господина моего".
   Она наскоро собралась и уехала с несколькими своими служанками в лагерь Давида, поручив имение свое управляющему. Слугам своим Авигея приказала: "Если будут спрашивать вас слуги Саула, где я, скажите, что уехала продавать овечью шерсть".
   А вскоре Давид, узнав что Саул направил к Кармилу свой отряд, поспешно покинул свое убежище, захватив с собой еще одну жену - Ахиноаму из Изрееля.
   Этот пример проявления "дурного сердца" относится к тому периоду жизни Давида, когда он еще не стал царем Израиля. Когда же он воссел на трон, подобные прегрешения уже никого не удивляли. Чего стоит только поведение царя, когда он решил овладеть замужней женщиной - Вирсавией - при живом ее муже (см. 2 книгу "Царств", глава 11). И все это - исторические факты, которые донес до нас через тысячелетия библейский летописец, рисуя объективно живую историческую личность. И от этих фактов нельзя отмахнуться.
   После бегства из Кармила, Самуил посоветовал Давиду на время скрыться за границей Израиля, предварительно договорившись через своих посредников с царем Гефа.
   Своим людям Давид объявил: "Когда-нибудь попаду я в руки Саула, если буду прятаться в Израиле. И нет для меня ничего лучшего, как убежать в землю Филистимскую. И тогда отстанет от меня Саул, и не будет искать меня более по всем пределам Израильским, и я спасусь от руки его".
   К этому времени отряд Давида достиг уже шестисот человек.
   Царь филистимский - Анхус - дал свое согласие на пребывание отряда Давида в его землях.
   И сказал Давид Анхусу: "Если я приобрел благоволение в глазах твоих, то пусть дано будет мне место в одном из малых твоих городов. И я буду жить там. Для чего рабу твоему жить в царском городе, вместе с тобою?"
   И дал Анхус Давиду в управление город Секелаг. Один год и четыре месяца Давид пребывал в Секелаге. Выполняя приказание Анхуса, Давид со своим отрядом нес охранную службу, охраняя филистимскую землю от набегов гессурян, гирзеян, амаликитян. Иногда его отряд и сам совершал опустошительные рейды на территорию соседей филистимлян, грабя их поселения и безжалостно убивая жителей
   Теперь Давид пользовался полным доверием у филистимского царя Анхуса.
   Саул, узнав, где нашел прибежище Давид, счел поведение филистимского царя оскорблением и прямым вызовом всему Израилю. И начал готовиться к новой войне с филистимлянами.
   Когда отношения между филистимлянами и израильтянами осложнились настолько, что оба государства начали собирать свои армии, готовясь к военному столкновению, Анхус призвал к себе Давида и сказал ему: "Да будет тебе известно, что ты пойдешь со мною в ополчение, ты и люди твои!"
   И Давид не посмел отказаться идти против своих соплеменников войной на стороне врага и даже высказал свое признание: "Ныне ты, царь Анхус, узнаешь, что сделает раб твой".
   Анхус, как бы благодаря Давида за покорность и готовность сражаться против израильтян, сказал:
   "За то я сделаю тебя хранителем головы моей на все время".
   В это время из Израиля пришло сообщение Давиду: "Умер пророк Самуил".
   Его погребли в Раме, городе его.
   В этом месте сюжета рекомендую режиссеру обратить внимание на одну особенность библейской летописи, которую как-то надо будет отразить средствами кино. Авторы (или автор) библейских книг "Царств" никак не могли допустить, чтобы хоть малейшая тень в грехе цареубийства пала на таких выдающихся деятелей истории Израиля, какими были пророк Самуил и царь Давид. Вот почему, смерть пророка Самуила предшествует тому сражению израильтян с филистимлянами, в котором погиб царь Саул и его сыновья - законные наследники царского трона. По этому же замыслу и Давид не участвовал (как увидим несколько позже) в том сражении. Конечно, развитие исторических событий по такому сценарию можно объяснить и промыслом Господа, Его великим и непостижимым для нас Замыслом.
   Но нельзя исключить в таком сюжете и замысел земных авторов.
   Сразу после смерти Самуила Саул издал указ о выдворении из страны всех волшебников и гадателей.
   Со смертью Самуила заговор, составленный им против Саула, не распался. Его теперь возглавил Авенир, который по-прежнему продолжал служить военноначальником в армии израильского царя.
   Хитрый и коварный Авенир, будучи родным братом отца Саула, сумел, не вызывая никаких подозрений у своего царя, подготовить ему смертельную ловушку.
   Анхус со своей армией третий день уже шел в землю израильскую. И услышал он, что его военноначальники стали роптать и выражать возмущение присутствием в филистимской армии отряда Давида. Они опасались, что в самый решительный момент сражения с израильтянами, он предаст их и перейдет на сторону своих соплеменников.
   Военноначальники вознегодовали: "Что это за евреи среди нас?"
   Анхус попытался успокоить своих князей: "Разве вы не знаете, что это Давид, раб Саула, царя Израильского? Он при мне уже более года, и я не нашел в нем ничего худого со времени его прихода до сего дня".
   Но князья потребовали от Анхуса: "Отпусти ты этого человека, пусть он сидит в своем месте, которое ты ему назначил. Пусть он не идет с нами на войну, чтобы не сделался противником нашим на войне. Чем он может умилостивить господина своего, царя Саула, как не головами нашими?!
   Не тот ли это Давид, которому пели в хороводах в Израиле, говоря: "Саул поразил тысячи, а Давид - десятки тысяч?"
   Не желая портить отношения со своими военноначальниками накануне решающего сражения с израильтянами, Анхус призвал к себе Давида и сказал ему: "Жив господь! Ты честен, и глазам моим приятно было бы, чтобы ты выходил и входил со мною в ополчении; ибо я не заметил в тебе худого со времени прихода твоего ко мне до сего дня; но в глазах князей филистимских - ты не хорош. Итак, возвратись теперь и иди с миром, и не раздражай князей филистимских".
   Давид (в ответ Анхусу): "Что я сделал, и что ты нашел в рабе твоем с того времени, как я пред лицем твоим, и до сего дня? Почему бы мне не идти и не воевать с врагами господина моего, царя?"
   Анхус (Давиду): " Будь уверен, что в моих глазах ты хорош, как ангел Божий. Но князья филистимские сказали мне: "пусть он не идет с нами на войну".
   Итак, встань утром, ты и рабы господина твоего, которые пришли с тобою. И встаньте поутру, и, когда светло будет, идите назад".
   Давид повиновался и повернул свой отряд назад.
   Но пока он находился в походе, амаликитяне напали на беззащитный Секелаг и захватили его, взяв в плен обеих жен Давида - Авигею и Ахиноаму. Разграбив город, амаликитяне ушли в свои земли.
   Вернувшийся в разграбленный город, Давид узнал о пленении своих жен и погнался за амаликитянами. Ему удалось догнать их и разгромить и вернуть своих жен и все награбленное. Он захватил в земле амаликитян и богатую добычу. Часть ее Давид отправил в подарок старейшинам иудейским, зная, что Саул не сможет воспрепятствовать ему в этом. В это время Саул уже готовился к сражению с филистимлянами.
   Сражение состоялось.
   Сцены сражения и гибели Саула и его сыновей режиссер сделает лучше, чем сумею описать их я.
   Авенир - военноначальник у Саула - сделал так, что когда филистимляне напали на центр армии израильтян, где стояла гвардия во главе с Ионафаном ( здесь же находился и царь Саул), остальные отряды израильской армии быстро отступили. И не оказали помощи окруженному Саулу с сыновьями. Саул, смертельно раненный, не желая попадать в руки врага, сам пал на меч свой и умер. К этому времени погибли и три его сына.
   Авенир же с остатками армии бежал в город Маханаим и провозгласил царем израильских племен Иевосфея - младшего сына Саула, рожденного от наложницы.
   Иевосфей был слабым и безвольным человеком, совершенно неподготовленным, чтобы быть царем. И фактическим правителем тех племен, которые признали Иевосфея своим царем, стал честолюбивый Авенир. Наконец-то он достиг своей цели...
   Давид же прибыл (после гибели Саула и его сыновей) в город Хеврон, что в Иудее. И Иудея признала его своим царем.
   Филистимляне же, найдя трупы Саула и его сыновей, обезглавили их и тела повесили на стене Беф-сана.
   Вскоре жители Иависа Галаадского выкупили их у филистимлян и, принеся в свой город, сожгли останки.
   Головы Саула и его сыновей и их оружие филистимляне еще долго возили по своим городам, возвещая о своей победе над израильтянами.
   Шесть лет правили в разделенных землях, когда-то единого Израиля, Иевосфей (в Маханаиме) и Давид (в Хевроне).
   Давид, благодаря умелым дипломатическим шагам, быстро набирал силу. Авенир, видя такое усиление Давида и предвидя неминуемое поражение безвольного Иевосфея, вступил в тайные переговоры с Давидом с тем, чтобы объявить его (Давида) единовластным царем всего Израиля и Иудеи. Взамен он надеялся получить высокую должность в армии Давида.
   Вскоре Давиду принесли голову Иевосфея, предательски умерщвленного в постели своими приближенными. Но и Авенир был также коварно убит (надо полагать, не без ведома Давида) одним из военноначальников Давида.
   И Давида провозгласили царем всех двенадцати колен Израиля и Иудеи. Государство снова стало единым.
  
   Так закончилось противостояние двух великих личностей в истории еврейского народа - пророка Самуила и царя Саула, - которым Божьим замыслом суждено было жить в одно время и в одном государстве, которому оба они беззаветно служили, выполняя отведенные им Провидением исторические роли.
  
   Борьба и противостояние двух великих людей окончилась их смертью.
   И, как это часто бывает в истории, победителем ( в борьбе двух) оказалась третья великая личность - Давид.
   Не знаю, кому уж первому принадлежат слова: "Историю пишут победители", но правление в Израиле царя Давида полностью подтверждают их справедливость.
   При нем Израильское государство достигло своего наивысшего расцвета.
   Но Давид расправился практически со всеми родственниками и сторонниками Саула.
   И царя, который завоевал для своего народа независимость и отстоял ее в том жестоком мире, который окружал еврейское государство, и, тем самым, создал условия для дальнейшего его процветания при Давиде и Соломоне, этого царя незаслуженно забыли. Забыли настолько, что утратили даже сведения о точном сроке его царствования. Этот факт, тем более удивителен, что древние еврейские легенды сохранили через тысячелетия сведения о пребывании на троне Израиля совсем уж ничтожных личностей, чье правление продолжалось всего лишь месяцы и даже дни.
   К счастью, само имя царя Саула было сохранено для истории. И за то мы должны быть благодарны библейским богодухновенным летописцам. Это они донесли до нас живой образ этого выдающегося царя Израиля и описали его деяния.
   Династия Давида, сменившая Саула, без сомнения, тоже достойна прославления.
   Но это уже другая история...
  
  
  
  
  
   Приложения.
  
   Указания Бога Израилева о жертвеннике (см. "Исход" 20:24,25,26)
  
  
  
   " Сделай Мне жертвенник из земли, и приноси на нем всесожжения твои и мирные жертвы твои, овец твоих и волов твоих; на всяком месте, где я положу память имени Моего, Я приду к тебе, и благословлю тебя".
  
   "Если же будешь делать Мне жертвенник из камней, то не сооружай его из тесаных. Ибо, как скоро наложишь на них тесло твое, то осквернишь их".
  
   "И не входи по ступеням к жертвеннику Моему, дабы не открылась при нем нагота твоя".
  
  
  
  
  
  
   Указания о жертвоприношениях (см. "Исход" 22: 29, 30.31)
  
   "Не медли приносить Мне начатки от гумна твоего и от точила твоего; отдавай Мне первенца
   от сынов твоих;
   То же делай с волом твоим и с овцею твоею. Семь дней пусть они будут при матери своей, а в восьмый день отдавай их Мне.
  
   И будете у Меня людьми святыми; и мяса, растерзанного зверем в поле, не ешьте; псам бросайте его".
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   Описание ковчега (см. "Исход" 256 10 - 40)
  
   Сделайте ковчег из дерева ситтим; длина ему два локтя с половиною; и ширина ему полтора локтя, и высота ему полтора локтя.
   И обложи его чистым золотом; изнутри и снаружи покрой его; и сделай наверху вокруг его золотой венец.
   И вылей для него четыре кольца золотых, и утверди на четырех нижних углах его; два кольца на одной стороне его, два кольца на другой стороне его.
   Сделай из дерева ситтим шесты, и обложи их золотом,
   И вложи шесты в кольца, по сторонам ковчега, чтобы посредством их носить ковчег.
   В кольцах ковчега должны быть шесты и не должны отниматься от него.
   И положи в ковчег откровение, которое Я дал тебе.
   Сделай также крышку из чистого золота; длина ее два локтя с половиною, а ширина ее полтора локтя.
   И сделай из золота двух херувимов; чеканной работы сделай их на обоих концах крышки.
   Сделай одного херувима с одного края, а другого херувима с другого края; выдающимися из крышки сделайте херувимов на обоих краях ее.
   И будут херувимы с распростертыми вверх крыльями, покрывая крыльями своими крышку, а лицами своими будут друг к другу; к крышке будут лица херувимов.
   И положи крышку на ковчег сверху; в ковчег же положи откровение, которое Я дам тебе.
   Там Я буду открываться тебе и говорить с тобою над крышкою, посреди двух херувимов...
   И сделай стол из дерева ситтим, длиною в два локтя, шириною в локоть, а вышиною в полтора локтя,
   И обложи его золотом чистым, и сделай вокруг его золотой венец.
   И сделай вокруг его стенки в ладонь, и у стенок его сделай золотой венец вокруг.
   И сделай для него четыре кольца золотых, и утверди кольца на четырех углах у четырех ножек его.
   При стенках должны быть кольца, чтобы влагать шесты, для ношения на них стола.
   А шесты сделай из дерева ситтим, и обложи их золотом, и будут носить на них сей стол.
   Сделай также для него блюда, кадильницы, чаши и кружки, чтобы возливать ими; из золота чистого сделай их.
   И полагай на стол хлебы предложения пред лицем Моим постоянно.
   И сделай светильник из золота чистого; чеканный должен быть сей светильник; стебель его, ветви его, чашечки его, яблоки его и цветы его должны выходить из него.
   Шесть ветвей должны выходить из боков его6 три ветви светильника из одного бока его, и три ветви светильника из другого бока его.
   Три чашечки на подобие миндального цветка, с яблоком и цветами, должны быть на одной ветви, и три чашечки на подобие миндального цветка на другой ветви, с яблоком и цветами. Так на всех шести ветвях, выходящих из светильника.
   А на стебле светильника должны быть четыре чашечки на подобие миндального цветка с яблоками и цветами.
   У шести ветвей, выходящих из стебля светильника, яблоко под двумя ветвями его, и яблоко под другими двумя ветвями его, и яблоко под третьими двумя ветвями его.
   Яблоки и ветви их из него должны выходить; он весь должен быть чеканный, цельный, из чистого золота.
   и сделай к нему семь лампад, и поставь на него лампады его, чтобы светили на переднюю сторону его.
   И щипцы к нему и лотки к нему из чистого золота. Из таланта золота чистого пусть сделают его со всеми сими принадлежностями.
   Смотри, сделай их по тому образцу, какой показан тебе на горе".
   Примечание:
  
   1. талант - обозначение веса металла, обычно серебра, около 26 кг;
  
   2. локоть = 6 ладоней, что составляет около 48 см.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   Об устройстве скинии (см. "Исход" 26: 1 - 37).
  
   "Скинию же сделай из десяти покрывал крученного виссона, и из голубой, пурпуровой и червленой шерсти, и херувимов сделай на них искусною работою.
   Длина каждого покрывала двадцать восемь локтей , а ширина каждого покрывала четыре локтя6 мера одна всем покрывалам.
   Пять покрывал пусть будут соединены одно с другим, и другие пять покрывал соединены одно с другим.
   Сделай петли голубого цвета на краю первого покрывала в конце соединяющего обе половины, так сделай и на краю последнего покрывала, соединяющего обе половины.
   Пятьдесят петлей сделай у одного покрывала, и пятьдесят петлей на краю покрывала, которое соединяется с другим; петли должны соответствовать одна другой.
   И сделай пятьдесят крючков золотых, и крючками соедини покрывала одно с другим, и будет скиния одно целое.
   И сделай покрывала из козьей шерсти, чтобы покрывать скинию; одиннадцать покрывал сделай таких.
   Длина одного покрывала тридцать локтей, а ширина четыре локтя; это одно покрывало: одиннадцати покрывалам одна мера.
   И соедини пять покрывал особо и шесть покрывал особо; шестое покрывало сделай двойное с передней стороны скинии.
   Сделай пятьдесят петлей на краю крайнего покрывала, для соединения его с другим, и пятьдесят петлей на краю другого покрывала, для соединения с ним.
   Сделай пятьдесят крючков медных, и вложи крючки в петли, и соедини покров, чтобы он составлял одно.
   А излишек, остающийся от покрывал скинии, - половина излишнего покрывала пусть будет свешена на задней стороне скинии,
   А излишек от длины покрывал скинии, на локоть с одной и на локоть с другой стороны, пусть будет свешен по бокам скинии с той и с другой стороны, для покрытия ее.
   И сделай покрышку для покрова из кож бараньих красных, и еще покров верхний из кож синих.
   И сделай брусья для скинии из дерева ситтим, чтобы они стояли, длиною в десять локтей брус, и полтора локтя каждому брусу ширина.
   У каждого бруса по два шипа, один против другого; так сделай у всех брусьев скинии.
   Так сделай брусья для скинии: двадцать брусьев для полуденной стороны к югу;
   И по двадцать брусьев сделай сорок серебряных подножий: два подножия под один брус для двух шипов его, и два подножия под другой брус для двух шипов его.
   И двадцать брусьев для другой стороны скинии к северу,
   И для них сорок подножий серебряных: два подножия под один брус, и два подножия под другой брус.
   Для задней же стороны скинии к западу сделай шесть брусьев.
   И два бруса сделай для углов скинии на заднюю сторону.
   Они должны быть соединены внизу и соединены вверху к одному кольцу: так должно быть с ними обоими; для обоих углов пусть они будут.
   И так будет восемь брусьев, и для них серебряных подножий шестнадцать: два подножия под один брус, и два подножия под другой брус.
   И сделай шесты из дерева ситтим, пять для брусьев одной стороны скинии,
   И пять шестов для брусьев другой стороны скинии, и пять шестов для брусьев задней стороны сзади скинии, к западу.
   А внутренний шест будет проходить по середине брусьев от одного конца до другого.
   Брусья же обложи золотом, и кольца, для вкладывания шестов сделай из золота, и шесты обложи золотом.
   И поставь скинию по образцу, который показал тебе на горе.
   И сделай завесу из голубой, пурпуровой и червленой шерсти и крученного виссона; искусною работою должны быть сделаны на ней херувимы.
   И повесь ее на четырех столбах из ситтим, обложенных золотом, с золотыми крючками, на четырех подножиях серебряных.
   И повесь завесу на крючках, и внеси туда за завесу ковчег откровения; и будет завеса отделять вам святилище от святого-святых.
   И положи крышку на ковчег откровения во Святом-святых.
   И поставь стол вне завесы, и светильник против стола на стороне скинии к югу; стол же поставь на северной стороне.
   И сделай завесу для входа в скинию из голубой и пурпуровой и червленой шерсти и из крученного виссона узорчатой работы.
   И сделай для завесы пять столбов из ситтим, и обложи их золотом, - крючки к ним золотые; и вылей для них пять подножий медных.
   И сделай жертвенник из дерева ситтим длиною пяти локтей и шириною пяти локтей, так чтобы он был четыреугольный, и вышиною трех локтей.
   И сделай роги на четырех углах его, так чтобы роги выходили из него; и обложи его медью.
   Сделай к нему горшки для высыпания в них пепла, и лопатки, и чаши, и вилки, и угольницы; все принадлежности сделай из меди.
   Сделай к нему решетку, род сетки, из меди, и сделай на сетке, на четырех углах ее, четыре кольца медных.
   И положи ее по окраине жертвенника внизу, так чтобы сетка была до половины жертвенника.
   И сделай шесты для жертвенника, шесты из дерева ситтим, и обложи их медью.
   И вкладывай шесты его в кольца, так чтобы шесты были по обоим бокам жертвенника, когда нести его.
   Сделай его пустой внутри, досчатый; как показано тебе на горе, так пусть сделают.
   Сделай двор скинии: с полуденной стороны к югу завесы для двора должны быть из крученного виссона, длиною во сто локтей по одной стороне.
   Столбов для них двадцать, и подножий для них двадцать медных; крючки у столбов и связи на них из серебра.
   Также и вдоль по северной стороне - завесы ста локтей длиною; столбов для них двадцать, и подножий для них двадцать медных; крючки у столбов и связи на них из серебра.
   В ширину же двора с западной стороны - завесы пятидесяти локтей; столбов для них десять, и подножий к ним десять.
   И в ширину двора с передней стороны к востоку - завесы пятидесяти локтей.
   К одной стороне - завесы в пятнадцать локтей; столбов для них три и подножий для них три.
   И к другой стороне - завесы в пятнадцать локтей; столбов для них три и подножий для них три.
   А для ворот двора завеса в двадцать локтей из голубой и пурпуровой и червленой шерсти и из крученного виссона узорчатой работы; столбов для нее четыре, и подножий к ним четыре.
   все столбы вокруг двора должны быть соединены связками из серебра; крючки у них из серебра, а подножия к ним из меди.
   Длина двора сто локтей, а ширина по всему протяжению пятьдесят, высота пять локтей; завесы из крученного виссона, а подножия у столбов из меди.
   Все принадлежности скинии для всякого употребления в ней, и все колья ее, и все колья двора - из меди.
   И вели сынам Израилевым, чтобы они приносили тебе елей чистый, выбитый из маслин, для освещения, чтобы горел светильник во всякое время.
   В скинии собрания вне завесы, которая пред ковчегом откровения, будет зажигать его Аарон и сыновья его, от вечера до утра, пред лицем Господним".
   Указание об одежде служителей скинии (см. "Исход" 28: 2,4 - 43).
  
   "И сделай священные одежды Аарону... для славы и благолепия.
   Вот одежды, которые они должны сделать:
   наперсник, ефод (короткая одежда), верхняя риза, хитон (долгая нижняя одежда) стяжной, кидар (головное украшение) и пояс.
   Пусть они возьмут золота, голубой и пурпуровой и червленой шерсти и виссона.
   И сделают ефод из золота, из голубой, пурпуровой и червленой шерсти и из крученного виссона, искусною работою.
   У него должны быть на обоих концах его два связывающие нарамника, чтобы он был связан.
   И пояс ефода, который поверх его, должен быть одинаковый с ним работы, из золота, из голубой, пурпуровой и червленой шерсти и из крученного виссона.
   И возьми два камня оникса, и вырежь на них имена сынов Израилевых:
   Шесть имен их на одном камне, и шесть имен остальных на другом камне, по порядку рождения их.
   Чрез резчика на камне, который вырезывает печати, вырежь на двух камнях имена сынов Израилевых, и вставь их в золотые гнезда;
   и положи два камня сии на нарамники ефода; это камни на память сынам Израилевым; и будет Аарон носить имена их пред Господом на обоих раменах своих для памяти.
   И сделай гнезда из золота.
   и две цепочки из чистого золота; витыми сделай их работою плетеною, и прикрепи цепочки к гнездам.
   Сделай наперсник судный искусною работою; сделай его такою же работою, как ефод; из золота, из голубой, пурпуровой и червленой шерсти и из крученного виссона сделай его.
   Он должен быть четыреугольный, двойной, в пядень длиною и в пядень шириною.
   И вставь в него оправленные камни в четыре ряда. Рядом: рубин, топаз, изумруд - это один ряд.
   Второй ряд: карбункул, сапфир и алмаз.
   Третий ряд: яхонт, агат и аметист.
   Четвертый ряд: хрисолит, оникс и яспис. В золотых гнездах должны быть вставлены они.
   Сих камней должно быть двенадцать, по числу сынов Израилевых, по именам их; на каждом, как
   на печати, должно быть вырезано по одному имени из числа двенадцати колен.
   К наперснику сделай два кольца из золота, и прикрепи два кольца к двум концам наперсника.
   И вдень две плетеные цепочки из золота в оба кольца по концам наперсника.
   А два конца двух цепочек прикрепи к двум гнездам и прикрепи к нарамникам ефода с лицевой стороны его.
   Еще сделай два кольца золотых и прикрепи их к двум другим концам наперсника, на той стороне, которая лежит к ефоду внутрь.
   Также сделай два кольца золотых и прикрепи их к двум нарамникам ефода снизу, с лицевой стороны его, у соединения его, над поясом ефода.
   И прикрепят наперсник кольцами его к кольцам ефода шнурком из голубой шерсти, чтоб он был над поясом ефода, и чтоб не спадал наперсник с ефода.
   И будет носить Аарон имена сынов Израилевых на наперснике судном у сердца своего, когда будет входить во святилище, для постоянной памяти пред Господом.
   На наперсник судный возложи урим и туммим, и они будут у сердца Ааронова, когда будет он во святилище пред лице Господне; и будет Аарон всегда носить суд сынов Израилевых у сердца своего пред лицем Господним.
   И сделай верхнюю ризу к ефоду всю голубого цвета.
   Среди ее должно быть отверстие для головы; у отверстия ее вокруг должна быть обшивка тканная, подобно как у отверстия брони, чтоб не дралось.
   По подолу ее сделай яблоки из нитей голубого, яхонтового, пурпурова и червленого цвета, вокруг по подолу ее; позвонки золотые между ними кругом.
   Она будет на Аароне в служении, дабы слышен был от него звук, когда будет входить он во святилище пред лице Господне и когда будет выходить, чтобы ему не умереть.
   И сделай полированную дощечку из чистого золота, и вырежь на ней, как вырезывают на печати: " Святыня Господня".
   И прикрепи ее шнурком голубого цвета к кидару, так чтобы она была на передней стороне кидара.
   И будет она на челе Аароновом, и понесет на себе Аарон недостатки приношений, посвящаемых от сынов Израилевых, и всех даров, ими приносимых. И будет она непрестанно на челе его, для благоволения Господня к ним.
   И сделай хитон из виссона и кидар из виссона, и сделай пояс узорчатой работы...
   И сделай им нижнее платье льняное, для прикрытия телесной наготы от чресл до голеней.
   И да будут они на Аароне и сынах его, когда будут они входить в скинию собрания или приступать к жертвеннику для служения во святилище, чтоб им не навести на себя греха и не умереть. Это устав вечный для него и потомков его по нем".
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   Главные действующие лица
  
   1. Самуил
   -младенец, родившийся у Анны и Елканы;
   -мальчик (лет 7-8), которого впервые приводят в Силом и отдают священнику Илию для
   служения Богу Израилеву;
   -отрок (лет 14-16), с которым встречается "божий человек" (пророк) в Силоме;
   -юноша (лет 20), которого провозглашают пророком Израиля;
   -Самуил (лет 30), которого провозглашают судьей Израиля;
   - Самуил (в возрасте около 60 лет);
   - Самуил (в возрасте около 90 лет);
   2. Саул
   -юноша (лет 18), которого пророк Самуил выбирает в семье Киса для тайного помазания;
   -Саул (лет 22), которого впервые всенародно провозглашают царем Израиля;
   -Саул (около 30-32 лет), впервые использующий свое право царя призвать на войну
   израильтян с внешними врагами;
   - Саул- царь (от 32 до 60 лет);
  
   3. Давид
   - мальчик-гусляр из семьи Киса, музыкант и оружуносец царя Саула;
   -Давид (лет 18), сражающийся с Голиафом;
   - Давид (лет 20)- один из военноначальников Саула;
   -Давид (от 20 до 31 года), преследуемый Саулом;
   -Давид (33 года), провозглашенный царем Иудеи в Хевроне;
  
   4. Илий - первосвященник при скинии в Силоме и судья Израиля;
   5.Офни - сын Илия,
   6. Финеес - сын Илия,
   7. Анна - мать Самуила,
   8. Елкана - отец Самуила;
   9. Кис - отец Саула,
   10. Иессей - отец Давида,
   11. Ионафан - сын-первенец Саула,
   12. Иевосфей - сын Саула, рожденный от наложницы,
   13. Мерова - старшая дочь Саула,
   14. Мелхола - младшая дочь Саула,
   15. Елиав - старший сын Иессея, старший брат Давида,
   16. Голиаф - самый могучий воин филистимлян,
   17. Авенир - родной брат отца Саула, военноначальник армии Саула,
   18. Ахимелех - священник из Номвы,
   19. Доик Идумеянин - военноначальник отряда наемников в армии Саула; он же осведомитель
   пророка Самуила.
   20. Авигея - первая жена Давида до его воцарения, она же жена богача Навала;
   21. Ахиноама - вторая жена Давида до его воцарения.
   22. Агаг - царь амаликитян,
   23. Анхус - царь филистимлян.
   24. Навал - первый муж Авигеи, богач из Кармила;
   25. "божий человек" (пророк Израиля), произнесший приговор Илию и его сыновьям;
   26. левит с горы Ефремовой,
  
  
   27. слуга левита,
   28. наложница левита,
   29. старик-вениамитянин,
   30. старейшины колен Израиля,
   31. Слуги Саула, Самуила, Илия
   32. начальник отряда вениамитян,
   33. военноначальники (князья) филистимского царя Анхуса,
   34. прихожане в Силоме, приносящие жертвы в главном жертвеннике Израиля,
   35. толпа вениамитян
   36. библейский летописец (или его голос за кадром).
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   30
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"