Позёмка закружит, обнимет твои ноги до колена, заплачет в бедро как безутешная вдова. И ты станешь отмахиваться от снега, говорить: "Уйди, лети дальше".
И снег будет виться, оседать в волосах, перешёптываться за спиной. И будет казаться, что всё сон - тихий белый сон под капельницей, и перешёптывания медсестёр потихоньку удаляются, затихают, теряются среди шёпота снега у висков, и стены больницы раздаются вширь, тая в снежной пелене. Вечный поход по зимнему полю. Даже собственных шагов не слышно, не слышно...
И снег не скрипит под ногами, добавляя волшебства густому снегопаду, он лишь шепчет у висков и с тихой улыбкой оседает в волосах. Он не покинет тебя никогда. И ничего больше нет.
А ты уйдёшь далеко. Так далеко, что ничей голос не сумеет ни догнать, ни разрушить белого сна. Шёпот снега станет отчётливей, и ты поймёшь, растворишься, капельница растает в руках первым снегом.