Яньков - Леший : другие произведения.

Сказка для детей младшего дошкольного возраста

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  
   Пролог.
  Вероятно, эта история и не произошла бы, если бы по перрону пустынного полустанка не бежал молодой человек весен двадцати, с походным рюкзаком за спиной, и не выкрикивал вслед уходящему электропоезду нелитературные ругательства. Иначе говоря, не опоздай он на последнюю электричку, не пришлось бы идти искать ночлега у подножия горы, и не вышел бы к его костру таинственный незнакомец, который...
  Впрочем, обо всем по порядку.
  И так, электричка укатила стучать колесами далеко на восток, а молодой человек остался на перроне. Оглядевшись, и не приметив ни одной маломальской лавочки, или скамьи, он решил, что ночлег на платформе откладывается, да это и в принципе не безопасно. Кавказ не Кавказ, но лихих людей везде полно. Куда как проще, уж коли, шибко боишься, что обворуют, а то и вовсе украдут, уйти в лес, развести незаметный костерок в ямке и скоротать ночь под звездами. Так сказать, подложив седло под голову и укрывшись щитом.
  Молодой человек, пугливостью не отличался, но осторожность в чужом краю - прежде всего. Пока не стемнело, он побродил по лесу, выбрал поляну с дубом посередине для будущего места стоянки и запасся хворостом для костра на всю ночь. Расположившись под крепким дубом, раскинувшим свои ветви на добрую половину поляны, отчего на ней плохо росла трава, толком не получая солнечного света, молодой человек сложил костер и плеснул на хворост бензин, чиркнул спичкой и синее пламя заиграло облизывая сухие ветки. Вскоре начали спускаться сумерки, вокруг костра образовался круг света, на который стремительно слетались мошки и мотыльки. На краю поляны, где солнечный свет бывал в изобилии, в высокой траве стрекотали кузнечики, в воздухе шумели кожистыми крыльями летучие мыши, вдали ухала с непостоянной периодичностью сова. В просветы в кроне дуба на молодого человека глядели звезды, такие свежие, умытые, попросту весенние, оттого казавшиеся яркими и колючими.
  Как только весна в его краю вступила в свои права, молодой человек, в порыве романтики дороги, покинул родную, N - скую губернию, и пошел на запад. Бывал он и в Уральских степях, захаживал в Кубанские хутора. Загорал на Сочинских золотых пляжах. Везде его принимали по - доброму, будь то дом деревенского старосты, к которому он зашел переночевать, или же родная тетка, проживавшая недалеко от города Сочи.
  «А зачем это все было делать, зачем пересекать бог знает сколько километров? Ради чего?» - рождается вопрос к молодому человеку. Но ответа он не знает и сам. Может это, как говорилось - романтика дороги, а может поиск чего - то нового. Он сам себе задавал часто один вопрос: «Леха, и на кой тебе это нужно?». Но ответа так и не находил и оправдывал свой поступок, дескать, в дальний путь позвало нечто высокое... А хотя кто его знает?..
  Кстати, имя нашего героя, Алексей, но если без официоза, то просто Лешка.
  Стемнело, и как обычно, в ночное время суток, парня охватил зверский голод. Благо дело не поскромничал, взял у приютивших на прошлую ночь дедов мясца вяленого и головку сыра с луковицей и краюхой хлеба. Оставалось только порезать хлеб, сыр и, нанизав мясо на прутики, разогреть его. Вдруг Лешка насторожился, за спиной он услышал тяжелые шаги. Их владелец имел либо большой размер ноги, либо сапоги, начиненные свинцом. Парень напрягся, сжал рукоять ножа покрепче, хотя и понимал, что разбойник, будь это он, постарался б остаться незамеченным и не услышанным до последнего, а значит, есть надежда, что это такой же, как и он путник...
  В круг света от костра вошел высокий мужчина, обладатель, большого размера ноги. Он был смугл, черноволос и всем внешним видом напоминал цыгана, а бурное Лешкино воображение красочно изобразило, как этот незнакомец еще и коней ворует.
  - Гой еси, путник..., - ровным басом сказал «цыган - конокрад».
  - Чего..? - ошарашено спросил Лешка, во все глаза, рассматривая незнакомца.
  - Здрав будь, говорю, - пояснил он и, осмотревшись вокруг опустился на землю, по ту сторону костра, напротив Лешки.
  - Ничего если я у твоего костра погреюсь?
  - Да уже сели, так грейтесь, если совести нет и на ночь.., в смысле ночь на дворе, можете и до утра остаться.., - пожал плечами Лешка, а про себя отметил:
  «Ох, не нравится он мне, ох не нравится. Взгляд лихой, а руки то, руки, явно душегуб. Вот и поклажи нет, сразу ясно, что украл, то продал!..»
  - А я вот, из соседней деревни, в свою иду, в гостях был, да подзадержался. Уж больно хозяйка хороша, - в пространство сказал незнакомец. - А ты, чьих будешь?
  - Я то? - удивился Лешка. - Сам я не местный. Из далекого сибирского края... Так, ветром занесло, сам не знаю зачем...
  - Истину ищешь?
  - А кто ее не ищет?
  - Ну, кто не ищет, тот либо нашел, либо дурак, - изрёк незнакомец.
  - Я еще не нашел, но ищу.
  - А какую истину ты ищешь?
  - Ту, которая мне подойдет...
  - И что, обязательно было переться так далеко?
  - Высший зов...
  - Ну, это ты будешь девкам на сеновале, в соседнем селе заливать, а мне не фиг лапшу на уши вешать. Пойми простую вещь, твоя истина вовсе не скрывается где - то за тридевять земель, она рядом, надо только суметь её увидеть...
  Лешка не нашелся, что и ответить и протянул незнакомцу дымящийся кусок мяса, сыра и хлеба.
  - Путник - путнику друг, товарищ и ...
  - И корм, - закончил фразу парень.
  - Я смотрю, ты шутить умеешь? - усмехнулся незнакомец.
  «И че он ко мне прицепился..?» - мысленно вздыхал Лешка.
  Ели они молча, и на протяжении всей трапезы Лешка украдкой подмечал, что незнакомец как - то странно его рассматривает.
  «Он смотрит на меня, он как - то странно на меня смотрит все время!!! Ох, подозрительный тип!» - причитал Лешка мысленно.
  - Ну что же, - проговорил незнакомец, дожевывая последний кусок, - спасибо тебе... - и вопросительно поглядел на парня.
  - Вася...э...Петя...э...Алексеем меня кличут, короче говоря, - волнуясь, проговорил Лешка.
  - Спасибо Алексей, за хлеб, за соль, а теперь я, если ты не против конечно, сосну до утра. Спокойной ночи.
  «Ага, сейчас! Я лягу, усну, а вы меня и возьмете тепленьким, со всеми потрохами!» - думал Лешка, смотря, как незнакомец устраивается на земле, подкладывает под голову руку, сворачивается клубком, дабы не выпускать драгоценное, холодной ночью, тепло.
  Даже после того, как незнакомец громко захрапел, Лешка лежал с раскрытыми глазами и чутко вслушивался в темноту, не доносятся ли странные звуки, которые помогут вычислить дружков незнакомца, идущих на подмогу своему товарищу. Но вся бдительность была пустой тратой времени, как Лешка не хотел, вокруг стояла девственная тишина, нарушаемая разве что храпом незнакомца. Спустя час - два таких напряжений слуха и зрения Лешка вымотался, словно слушал громкую музыку и пялился в телевизор круглые сутки. А тут еще и желание соснуть чуток, переросло в страсть выспаться по человечески и, парень забыв предосторожность закрыл глаза и... Уснул.
  Утром он подскочил сразу собранный, готовый к бою, просто приснилось, что незнакомец подбирается к его горлу с ножом. Оглядевшись, Лешка обнаружил, что его ночного гостя уже и след простыл. Лишь небольшой пятачок травы был смят рядом с тлеющими угольками - все, что осталось от костра - пускающими редкие и прозрачные струйки дыма.
  Лешка протер глаза и, расслабившись, почувствовал утреннюю прохладу, даже морозец, трава вся покрылась росою, что уже отражалась сотней солнечных зайчиков - лучи восходящего солнца.
  Собирая рюкзак, он подошел к кострищу, снял котелок с камня, на котором вчера закипал чай вблизи огня, и краем глаза заметил на месте лежбища незнакомца что - то блестящее, рассыпающее искры вокруг. Подняв с травы непонятный предмет, парень обнаружил, что это металлическая пластинка строго каплевидной формы, на одной стороне было даже что - то изображено, но Лешка не стал рассматривать, сунул медальон в рюкзак, и подхватив с земли ветровку - поспешил в сторону полустаночка, скоро должен был быть утренний рейс электропоезда идущего на восток.
  
  
  
   Глава 1
  Утро застало Лешку еще в кровати. Солнышко, вскочив по летне-весенней привычке, раненько нещадно атаковало небольшую комнату своими лучами, прицельно стреляло парню по глазам, силясь разбудить. Однако все чего оно добилось, это то, что парень недовольно бурча, влез с головой под легкое одеяло. То сказывался вчерашний вечер.
  Но вот настал тот миг, когда по требованию организма Лешка приоткрыл один глаз, высунул нос из-под одеяла. Вместо желанной кружки воды он, к своему удивлению обнаружил любимый коврик, чаще всего лежащий у кровати, висящим на стене. Кроме того, в самой его середке были намертво приколочены отвратительные тапочки в виде белых кроликов. Волну негодования, нарастающую в парне, прервал как никогда раздражающий слух телефонный звонок.
  Лешка застонал, голова раскалывалась, а некто настойчиво трезвонил. Мрачно косясь на экибану, составленную на стене, он зашарил неверной рукой по ночному столику в поисках трубки.
  - Да, - прохрипел он, прижимая трубку к уху. Пролетавшая над ним муха упала замертво сбитая волной перегара.
  -- Доброе утро! - радостно и бодро отозвался голос.
  Лешка заранее возненавидел звонившего.
  - Я представитель компании «Вашингтон чизбургер». Скажите, вы предоставляете скидку своим клиентам?
  - А вам хто нужен? - промямлил Лешка.
  - Ах! - вскрикнули в трубке, отчего Лешка скривился, - простите, мне нужен Алексей.
  - Минутку...
  Отложив телефон, парень, скрипя зубами сел на кровати, и на минуту задумался: « Во сволочи! Где ж они взяли гвозди, чтоб тапки с ковром прибить?»
  Цепляясь за стены, он прошел в ванную, в голове у него крутилось две мысли: «Хочу пить!» и «Ковер жалко!»
  Ванная комната встретила его прохладно в прямом и переносном смысле. Холодный пол, снующие тараканы, едва не треснувшее зеркало, в котором он попытался распознать с детства знакомые черты лица. С трудом разлепив губы, он проговорил, смотря на свое отражение
  - Шла Маша по шоссе и сосала сушку...
  «Мда, не синхронно...» - подытожил он.
  Дальше больше, открыв кран с синей шишечкой, он окунул руки в хлынувший кипяток, отчего взвыл на зависть дворовым псам. Вентили, словом были перекручены, бритва была тупа, в тюбике с кремом для бритья оказалась зубная паста, а лосьон, предназначенный для ухода за кожей после процесса того же бритья, носил название «Крем после битья!». Буквы «р» как не бывало...
  Умывшись с горем пополам, Лешка решился на вылазку, на кухню. Одного взгляда было достаточно, что бы определить, чем на кухне занимались больше месяца. Все то время пока Лешка был в отъезде. На ней пили. Причем не попивали, а именно целенаправленно, жестоко так пили. Здесь же играли в карты, закусывали, в перерывах между принятием греха на душу, смолили дешевые сигареты, судя по осколкам посуды и тары - бранились. В общем, отдыхали, дешево, но сердито. Холодильник был пуст, съедено было все, даже консервы годовалой давности были уничтожены. Естественно горы немытой посуды, слои пыли толщиной в палец, слои грязи толщиной в два пальца, огрызки, объедки - красота!
  А ведь оставлял квартиру только одному, надежному и непьющему человеку! Но стоило вчера приехать на два дня раньше, как полон дом гостей, все лыка не вяжут, напрашиваются в побратимы, суют стаканы с удручающе пахнущей жидкостью, а некоторые вовсе водили по комнатам и хвалились убранством Лешкиной квартиры. Как опьянел, Лешка не помнил, фрагментально в памяти всплывали нахальные лица, но чаще рожи. Таким образом, картина царящего в доме бардака и его причинно - следственные связи проявлялись достаточно четко. Причины ясны, следствия - тоже.
  Приборка началась с кухни, заменила утреннюю зарядку и привела парня в чувства, похмелье как рукой сняло. Орудуя щеткой, метлой, тряпкой Лешка самозабвенно драил кухонное помещение. Потом выносил мусор, мыл, а если быть точным отскабливал посуду. Последним делом отмыл плиту от грязи и с чувством глубокого удовлетворения заварил крепкий кофе. Радостно посматривая на блистающее чистотой помещение, он тянул ароматный напиток, слегка горьковатый на вкус. Приободрившись, он направил свои стопы в спальню. Спертый воздух ударил в нос, заставил пошатнуться, но парень, не дыша, проломился сквозь кучу одежды, мирно разбросанной по полу отпер дверь на балкон, и, вдыхая прохладную свежесть, следом открыл и окно.
  Лешкино внимание привлекла лежащая на ворохе пастельного белья телефонная трубка.
  - Да? - спросил он, поднеся трубку к уху.
  Чей - то вялый голос, полный ожидания и надежды спросил:
  - Алексей?
  - А вы кого ожидали услышать? - удивился Лешка.
  - Полтора часа назад, - начал робкий голос без тени былого задора, но парень перебил:
  - Это была моя секретарша...
  На том конце похоже зарыдали, но тихо, от непонимания.
  - Что вы хотели? - спросил Лешка, спеша отделаться от незнакомца.
  - А... - протянул голос в трубке. - Я представитель компании «Вашингтон чизбургер», скажите, Алексей, вы предоставляете скидки своим клиентам? - повторили без прежнего энтузиазма.
  - Скидки? - вслух подумал Лешка, уже понимая, что звонивший ошибся номером, - Нет, пожалуй, не предоставляю...
  На том разговор на пять минут, но длившийся полтора часа закончился.
  Спешно, поскольку уборка не приносила массы удовольствия, рассовывая вещи по местам, протирая пыль и низвергая сотни проклятий на головы шутников, приколотивших любимый ковер и ненавистные тапочки к стене, он нервно вздрогнул от разразившегося трелью телефона.
  - Слушаю, - прогудел он в трубку.
  - Это баня?
  - Нет, это Болодя! - огрызнулся Лешка, любитель подколоть людей.
  Единственно порядочной, в смысле бардака была вторая комната. Лишь чьи - то пакостливые ручонки уронили музыкальный центр и судя по вмятостям не один раз. Попробовал включить - играет, и то ладно, могло быть гораздо хуже...
  
  Покончив с наведением порядка, Лешка, весь, сгорая в предвкушении чуда, принес в зал - комната, что пострадала меньше всей остальной квартиры - из коридора свой пропитавшийся пылью дорог рюкзак. С удовольствием, вспоминая свое путешествие, он начал развязывать узелки на рюкзаке.
  «Интересный люд в деревнях и весях, совсем не такой как в городе. Простой какой - то что ли, и одновременно, знают столько всего, диву даешься».
  И впрямь, легендами да сказками Лешка заслушивался, пасть бесстыдно разевал, и все слушал и слушал. Так одна старушенция отвязалась от занудливого всучив книжку о легендах и мифах древних славян. Лешка бережно, словно то было сокровище какое, вынул книгу из рюкзака и всмотрелся в потертую обложку. На черном фоне были изображены чудные птицы с женскими головами, низенькие старички с ветками вместо носов и пальцев, да несколько существ, не поддающихся описанию. Отложив книгу, парень выудил из рюкзака связку потемневших от старости и сырости деревянных оберегов. Тут по черной, почти истлевшей нити скакали лошадки, летали уточки. Миниатюрные кинжальчики, глухо бряцали о махонькие щиты, больше походившие на капли. Дальше были извлечены ложки разного калибра и вместительности, расписные и не очень, следом появились дарственные лапоточки, а в довесок - белая сорочка с чудной вышивкой.
  Лешка перевернул рюкзак и потряс проверяя все ли вынул, ничего не забыл... Оказалось забыл, на ковер выпал небольшой кусочек металла, блеснувший в солнечном свете неудержимо ярко. Только увидав эту металлическую бляшку, парень вспомнил как, опоздав на электричку, он заночевал на поляне подле кавказских гор. Вышел тем вечером к его костру весьма подозрительный мужчина, совсем без поклажи, взгляд лихой, того и гляди конокрад какой. Лешка припомнил и странную беседу с мужчиной, что внешностью на цыгана походил, и восстановил в памяти утро следующего дня, когда, проснувшись у затухающего костра, он обнаружил, что его ночной знакомец уже ушел, оставив по себе только кусочек металла треугольной формы.
  Пристально всматриваясь в гладкую поверхность бляхи, Лешка сделал открытие для себя, обнаружив в нем у самого края дырочку для нити. А это значит, что медальон этот можно носить на шее. Парень еще немного повертел оберег в руках жадно рассматривая вырезанный рисунок. Изображено было нечто странное и трудно вообразимое, сложное сплетение человеческого лица с ветвями дерева. А из всего этого выбивается вверх лесной цветок. Недолго думая, Лешка разыскал нить и, завязав узелок на концах, с легкой торжественностью и замиранием сердца водрузил оберег на грудь. Но ничего сверх естественного не произошло, парень почувствовал легкую прохладу пробежавшую по телу, а разнося вещи по квартире, грязное в грязное, обереги в стол к прочим безделушкам, так и вовсе позабыл про медальон.
  И, наконец-то, Лешка уселся за чтение презентованной старушкой книги, бережно раскрыл и впился глазами в текст. Книга увлекла настолько, что Лешка проглотил сразу половину. Было невероятно интересно прочесть про пантеон славянских богов, про нечистую силу и то, как с ней можно ужиться и при этом извлечь пользу для дома и семьи. К середине книги Лешку стало клонить в сон и он, встрепенувшись, пошел на кухню за очередной порцией кофе.
  «Развеяться бы...», - подумал он, флегматично засыпая молотые зерна в джезву и, словно услышав просьбу, в дверь ненавязчиво звякнули нежданные гости. Лешка еще не успел сделать движение к двери, а звон стал навязчивым до неприличия. Щелкнул дверной замок, и на пороге возникли два еле-еле держащиеся на ногах младых человека. Запой на их лицах читался весьма выразительно и комментариев не требовалось.
  - Да-да, ребят... Мож хотели че? - до тошноты заботливо спросил Лешка.
  - Андрей ... до... - промямлил заплетающимся языком один.
  На слове «дома» дверь захлопнулась, раздвоив бедное словечко.
  «Осколки былой реальности... Ну я вам припомню и коврик, и тапочки, и крем от бритья!». Лешка, злорадно ухмыляясь, выудил из-под раковины старую бутылку с ностальгическим напоминанием о закромах родины на этикетке - «Пшеничная» - набрал в нее воды, добавил, из аптечки, лошадиную дозу слабительного и немного снотворного и крепенько закрутил.
  Стоило открыть визжащую, как свинью, что обрекли на сало и пельмени, дверь, как ворвалось:
  -...Ма! - и звучало весьма глупо.
  - Ребят, не надо так грубо выражаться, а то у меня таракашки очень чувствительные, ранимые...
  Слова не возымели действия, по крайней мере, тот, что все никак не мог убрать палец с кнопки звонка, настойчиво требовал хозяев к двери, словно бы и не замечал Лешку на пороге.
   «Так, шутки мои не оценят, пора заканчивать...» - решил для себя Лёшка, и вытянул в руке бутыль.
  - Смотрите, что у меня есть! - его лицо выражало крайнюю озабоченность моральным и физическим состоянием незваных гостей.
  - Андрей... - пробубнил один.
  - Да-да, это от Андрея, - и Лешка сунул им в руки ёмкость с водой, приправленной слабительным и снотворным. - Он ждет вас в соседнем подъезде.
  Парни буквально сомлели от таких щедрот, а дверь, успокоившись, гулко хлопнула. Еще с полчасика по подъезду грохотали костями тела, слышался неразборчивый бубнеж, а как все стихло, в дверь опять позвонили.
  «Так, мне это надоело!» - Лешка изъял из кармана полтинник.
  Быстро отворив родимую, он вытянул руку с бумажкой и, не глядя на гостя, рявкнул:
  - Нате! Только отвяжитесь от меня!
  Стоявшая на коврике для ног соседка поперхнулась каким-то вопросом и часто захлопала большими, как у лошади, глазами. Лешка все понял, но слишком поздно. Отступать было некуда, рука соседки медленно, но верно тянулась к купюре.
  «Не хорошо получилось »,- подумал парень, запирая дверь. - «Теперь попрет народ, как узнает, что здесь полтишки за так раздают»
  Сволочное кофе убежало и, злорадно шипя, залило всю плиту. Несмотря на мнительных таракашек, которых, кстати, месяц назад не было, Лешка зло выругался с окончанием на «ать» и принялся гонять горячее кофе по плите большой тряпкой. Тряпка в свою очередь наотрез отказывалась впитывать предательскую жидкость. Так и не организовав разгулявшееся кофе проследовать в раковину, парень метнулся к телефону, что уже полминуты раздражал нервы отвратительным трезвоном.
  - Мда! - как можно мягче пробасил Лёшка.
  - Это Аня? - спросили там, откуда звонили.
  Из груди вырвался легкий рык.
  - Сам-то как думаешь!? - ехидство лилось через край.
  Не дожидаясь ответа, на слове «идиот» Лешка положил трубку. Тут же позвонили еще.
  - Да?!
  - Козел! - ругнулась трубка.
  - Очень приятно, а меня зовут Алексей...
  Стоило положить, как она опять взвилась.
  - От козла слышу! - рявкнул Лешка в трубку.
  - Алексей? - спросил густой мужской голос, ничуть не смутившийся столь грубому приветствию.
  - Э, простите, это относилось не к вам. Да, это я.
  В грудь что-то кольнуло. Лешка поправил вставший ребром оберег.
  - Алексей, мне необходимо с тобой встретиться...
  - Простите, что перебиваю, вы не могли бы представиться?
  - Мое имя тебе ничего не скажет... Так что?
  - Чудно! Всегда мечтал о свидании вслепую. Как я вас узнаю? Мини юбка, топик? Или классический стиль?
  - Через два часа в летнем кафе у СельПО «Деревенька»...
  - Эй! Товарищ! Постойте! - торопливо затараторил Лешка, однако трубка ответила ему отчаянным пиканьем.
  - Я балдею! День собирается быть интересным! - воскликнул парень, хлопнув себя по коленкам.
  
  Не по-сибирски теплое весеннее солнышко припекало вышедших на подсохшие улицы городковцев. Однако налетавший нередко ветерок обдавал северной прохладой, люди шли в куртках, плащах и приветливо улыбались знакомым. По Мокрому проспекту проносились машины, утробно урча моторами, мигал светофор. Нынешнее молодое поколение прогуливалось: кто за руку с любимыми, кто в компании верных друзей - а вот кафе «Деревенька» только-только открылось, но и там уже коротали один из первых теплых вечерков парочка влюбленных и еще один-два анонимных алкоголика, пришедших просто выпить пивка, так, для рывка...
  Со стороны Дворца Умников к СельПО на роликах ехал молодой, смуглый парень. Черные волосы поблескивали колкими искорками на солнце. Изображение кабана на майке красовалось щетинистым рылом с хищными клыками, а потертая джинсовка была завязана на поясе, прикрывая толстый ремень с медной бляхой. До встречи с таинственным незнакомцем оставалось еще минут эдак тридцать, и можно было с ветерком прокатиться до торгового центра и обратно, если бы...
  Свернув с пешеходной дорожки на проезжую часть, Лешка прижался к паребрику и, набирая скорость, глазами просканировал поток машин на предмет щели, в которую можно было бы проскочить и свободно катить по другой стороне, где пешеходное движение не столь оживлено. Машины неслись сплошной лентой, и Лешка все не мог перебраться через Мокрый проспект...
  В это самое время от СельПО «Деревенька» отъезжала машина, водитель из тех, которых называют "подснежниками", иначе говоря, зиму просидел дома и лишь ближе к лету вывел своего железного коня из стойла. Такие забывают не только массу правил, но и теряют всякую бдительность. Бежевая девятка долго и мучительно трогалась и глохла. Когда машину и парня разделяло метров пятнадцать, автомобиль резко рванулся на роллера, подняв кучу дыма от жженой резины и оставив на асфальте черные следы. Лешка прозевал момент, когда мог еще попытаться свернуть, и только успел подпрыгнуть вверх, дабы ноги не переломало... Боль, острая, сотнями игл впилась в спину, земля и небо несколько раз поменялись местами, а в голове отчаянно крикнуло: «Все!» Перевернувшись еще несколько раз в воздухе, избитое о корпус машины тело рухнуло на дорогу, и застыло в неказистой позе.
  По хорошему, водителю надо остановиться и помочь пострадавшему, но «подснежник» оказался труслив, и что было, силы вдавил педаль газа, постыдно скрываясь с места преступления. Все кто был перед СельПО, видели, как сбило парня, и как он упал, и как остался лежать. Многие ахнули, народ застыл в ожидании, но ни одна собака не кинулась помочь... Лешка на какой-то миг потерял сознание, и лежал на проезжей части недвижимый, а мимо проносились машины. Все наблюдавшие представление вздрогнули в тот момент, когда пострадавший зашевелился и громко, так, что услышали все, вздохнул:
  - У-у-у-ё!
  Лешка, кривясь от острой боли в спине и плече кое - как поднял себя на ноги и, оглядевшись, припомнил происшествие. Под пристальными взглядами Лешка дохромал до столика в кафе, и обрушился на стул. Щека пламенела ссадиной, по кисти правой руки стекал алый ручеек, из рассеченной брови сочилось, но немного. То есть если не брать в расчет массу синяков и царапин, то все было в норме. Правда одежда пострадала в некоторых местах очень сильно, ну да ничего, давняя "мечта идиота" - стать хиппи, почти воплотилась...
  Не придя в себя окончательно, Лешка, расслышал, чей - то участливый вопрос с нотками соболезнования:
  - Молодой человек, с вами все в порядке? Может быть, стоит вызвать скорую?
  - Не, не надо... - вяло отмахнулся парень.
  - Но почему?
  - Я экстремал, мне пофиг...- огрызнулся Лешка, не переваривающий "на дух" врачей.
  
  - Гарсон! - протрубил Лешка, когда в голове прояснилось.
  Девушка за прилавком угрюмо ответила:
  - Гарсон, это мальчик, - поправила продавщица.
  " А она полиглотка!" - заключил Лешка.
  - Хорошо, барышня, швырните в меня бутылочкой минералки, - попросил парень по-русски.
  Ледяная вода приятно охладила разгоряченное тело. Лешка огляделся. Народ уже не так ошалело на него глядел, начал вспоминать о своих делах.
  За соседним столиком сидел парень с девушкой. По парню он скользнул оценивающе, широта плеч, рост, а, взглянув на девушку, так и застыл, не донеся бутылку до рта. Длинные каштановые волосы в лучах весеннего солнца отсвечивали медным оттенком и ниспадали неудержимым водопадом на хрупкие плечи; слегка вздернутый носик, несколько едва заметных, милых веснушек, обворожительная улыбка - все это и еще нечто, чуть уловимое, заворожило Лешку. Она весело смеялась над шутками парня, изящными пальцами поправляла чудные волосы, и вновь до слуха доносился звонкий смех, чем-то ранящий, и опять ее лицо скрывали волны каштановых прядей.
  К парню же проснулась личная неприязнь...
  - И впрямь красивая девушка, - раздался низкий и ровный голос где-то рядом.
  Лешка встрепенулся, кое-как отвел глаза и посмотрел в ту сторону, откуда слышался голос.
  Перед ним, сложив огромные, как бревна, руки на стол, сидел тот самый цыган - конокрад, что вышел к его костру...
  - А, здравствуйте... - промямлил Лешка.
  - Что, не ожидал меня? Точнее, не меня ожидал?
  - Мда, наверное, - Лешка еще не пришел в себя, слишком неожиданная встреча. Машиной уже сбили, хребет едва не переломали, думалось, что все, рандеву с незнакомцами состоялось...
  - Я видел, как ты под машину попал. Случайно? - спросил мужчина.
  - Да, пустяки, просто водитель меня не заметил, я его тоже, ну авто конечно восстановлению не подлежит, а так все путем. А что? - отмахнулся парень.
  - Угу, а сам то как, жив? Нигде не болит?
  - Короче, мое здоровье, дело моей же личной гигиены. На врача вы не тяните. Так что...
  - Это почему, интересно узнать, - с иронией в голосе спросил знакомец.
  - Морд... Рожей...э...э... Словом типаж у вас не подходящий. Вы, кстати, утром ушли и выронили медальон, - Лешка вытащил из - под майки треугольный кусок голубого металла. - Вот он, я вам его возвращаю.
  - Оставь себе, считай это плата за твою доброту.
  - Моя доброта не продается! - огрызнулся Лешка и попытался снять оберег через голову, но, вдруг капроновая нитка начала резко сокращаться и впилась в горло. Лешка скрипнул зубами, стараясь не подать виду, что больно.
  - Я же сказал, оставь, - твердо сказал знакомец.
  Нитка ослабила смертельную хватку.
  - Давайте познакомимся что ль, а то встречаемся второй раз, а имени вашего я и не знаю.
  - Меня называют по разному, у меня нет такого имени как скажем у тебя или вот у нее, - показал на сидящую за соседним столиком девушку. - Называй меня так, как сам захочешь.
  - Ладно, проехали... Если говорить откровенно, вы мне не нравитесь, - подозрительно сказал Лешка.
  Знакомец усмехнулся.
  - Бывает, но это не страшно, было бы страшнее если бы нравился, шучу... А если серьезно, ты, верно, знаешь, что в древности существовали домовые, лешие, ягие бабы и масса прочей нечисти. И все бы ничего, но пришла на нашу землю новая вера, и к нечести потеряли уважение, даже самые смелые, домовых называют барабашками... Беда не приходит одна и со временем человек потерял веру в нечистую силу. Нет, конечно, домовые не перевелись, и лешие наравне с водяными живут и по сей день, но вот беда, все они стали жупелами, их боятся, их называют бесовской силой. Чертями. А от этого они дряхлеют, некоторые озлабливаются, начинают вредить людям...
  - Постойте, погодите, а к чему все это? Я так и не уловил ваше место во всем этом? - прервал Лешка. - Вы то кто? И причем здесь я?
  - Я никто и все одновременно, трудно представить? Одни меня видят, другие - нет. Для одних я есть, для других - нет, не существую. А ты отныне носитель оберега, который дает тебе силу...
  - И власть?! - закончил за цыгана Лешка.
  - Нет - обязанности. Теперь ты Леший!
  - Ой, хватит мне заливать, - пренебрежительно отмахнулся Лешка. - Как дети, ей богу. Какой Леший, что за бред... Чудес не бывает...
  Вдруг, глаза цыгана - конокрада стали желтые, как расплавленное золото, а по руке из одного рукава в другой переползла змейка, зеленая, с белесым, как у жабы, пузом.
  - Это что! Вот я в школе девчонкам тараканов в пеналы подкладывал, - воскликнул Лешка.
  - Хорошо, тогда так...
  Змея выползла вновь, растянулась на столе, почернела и превратилась в обугленный прутик. Лешка смотрел неверящим взглядом.
  - Обман зрения.
  - Возьми ее, - посоветовал знакомец.
  Лешка взял в руки прут - холодный, да еще и сажей мажется. Вдруг палочка рассыпалась в пыль, и каждая песчинка обратилась в мелкую мошку, и те тучкой взвились в воздух и исчезли.
  Лешка все еще смотрел вверх и ехидно произнес:
  - Я всегда знал, что противных комаров создал не бог. Тот не стал бы издеваться над своими детьми...
  - На самом деле все это чепуха и работа на зрителя...
  - Вы правы, Копперфильд делает это лучше, - поддакнул Лешка, явно издеваясь.
  - Ишь, куда хватил. Ваш Копперфильд еще при дворе короля Артура волшбовал. Правда, его тогда Мерлином звали, - на полном серьезе заявил цыган - конокрад, которого Лешка про себя уже окрестил, почему - то Духом, хоть и не святым.
  Парень посмотрел на собеседника, как на безнадежно больного человека.
  - У вас туго с чувством юмора, я сразу заметил. Больше не шутите, а то сочтут за зануду.
  - Да я и не шутю, что ты! Как можно!
  Лешка предпочел не ввязываться в нудный обмен «любезностями», а решил поймать Духа на не соответствии:
  - Ну, а чего тогда Копперфильд родом из Одессы, а не из Англии скажем?
  Дух ухмыльнулся:
  - А почему вон того мужчину звать Исаак Абрамович Айсберг, а по паспорту он русский?
  - Хоть он и иудей, но живет - то в России, - парировал парень.
  - Вот и Копперфильд - Мерлин, через каждые полвека меняет внешность, профессию... Стаханов, думаешь, русский парень был?
  - Что тоже иудей? А ты... вы...
  - Можешь на «ты».
  - Вы случаем не антисемит? - сарказм был в очередной раз плохо прикрыт, и Дух опять нахмурился
  - Все не веришь? - огорчился он. - Я вижу, твои синяки и царапины уже исчезли... - обронил знакомец, словно оно того и не стоило.
  Лешка взглянул на руку, рана уже затянулась и покрылась корочкой, под которой пульсировал розовый шрам. Он мысленно прощупал тело на ушибы, но оно не отзывалось даже болью в спине при каждом неловком движении. Плечо, на которое упал - не опухло, что радовало, а то рука болталась бы, как плеть, с неделю.
  - Это тоже вы? Я же сказал: моя доброта не продается! Или из жалости? Тоже спасибо, терпеть не могу, когда меня жалеют.
  Дух безразлично смотрел в сторону, словно и не слышал его слов.
  - Нет, это не я. Это ты сам, сам.
  Лешка посмотрел ту же сторону, что и собеседник, и встретился взглядом с той самой девушкой, на которую засмотрелся еще до появления этого... Ее песочно-зеленые глаза изучающе прошлись по его лицу. Лешка замер, всего осыпало изморозью, а в груди остро кольнуло. А когда она отвернулась, перед глазами все еще стояло ее милое, улыбающееся личико.
  Голос откуда - то с боку тихо произнес:
  - Будь осторожен, оберег как дает силу, так и отнимает.
  - Вот круто! Научите им пользоваться что ли, а то в самый неподходящий момент как вынет всю силушку, и накроюсь я медным тазом, - Лешка повернулся к собеседнику, а того и след простыл. Исчез так же неожиданно, как и появился.
  - Здорово! Попугал, напророчил, что все будет плохо, и только его и видели... Барышня, бутылочку «Сибирки» крепкой, светлой...
  «Ээх!»,- тяжко вздохнул Лешка.- «Красивая девушка», и губы зашептали строчки из любимой песни:
   «Я вижу, я снова вижу тебя такой,
   В дерзкой мини юбке, что мой покой,
   Мой сон превратили шутя...»
  
  
   Глава 2
  
  
  Девушка из-за соседнего столика зашла СельПО, так что поглазеть было не на кого. И правда, не на ее же хахаля пялиться и его друга, что так мило беседуют. Мысли переключились на оцифровку всего услышанного от Духа.
  «Занятно, занятно...»
  Телом Лешка раскинулся по стулу, наслаждаясь крепким пивом, приятно расслабляющим мышцы и легонько ударяющим в голову. "Тепло-то как, лепота! Дети носятся, играют... Ух, как мальчишке тому девчуха влепила по уху! Видать нечто похабное предложил... Дети - дети."
   « Я был прикольным ребенком
   И не играл в погремушки,
   Я мастерил шестеренки,
   Метал снежки как из пушки...»
  - А-а-а-а-а-а-а!!! - проорали хрипло рядом. Лешка огляделся. Никого.
  Ну, не то чтобы совсем никого - никого, кто мог бы так отчаянно кричать, вовсю надрывая глотку.
   «И говорил с удивлением
   Директор детского сада:
   «Пацан, ты че самый умный,
   И че те больше всех надо?»
  - А-а-а-а-а-а-а-а-а!!! - Истошный вопль повторился.
  «Кажись, тронулся я. Голоса слышу всякие, а нет того, кто мог бы так кричать. Не правильно это...»
  Лешка насторожился, сосредоточился на окружающем мире. Уж неизвестно почему, но он обратил внимание на ползущего по ножке стола жука. Жук, размером со спичечный коробок, в коричневом, костяном панцире и тремя рожками вскарабкался на столешницу и подошел к краю. Он долго мялся, потом нерешительно выглянул за край, попятился - и тут как сиганет с воплем-ревом вниз. Шмякнулся об асфальт, поднялся и с тяжким вздохом пробасил:
  - Блин, когда ж я сдохну!
  Лешку разобрал смех, и он взял жука в ладонь.
  - Чего надо? Чего вылупился?! - огрызнулась букашка.
  - Да так, просто, - сказал Леша и осекся. Жук, видно, тоже не ждал ответа - примолк.
  «Точно двинулся!» - охнул про себя Лешка.
  - Ну! - начал Жук.
  - Чего «ну»? - поспешил откреститься от объяснений парень.
  «Черт, что происходит? Неужто шизофрения?!»- мелькнула горячечная мысль.
  Под майкой что-то укололо и стало нагреваться. Лешка вынул оберег и посмотрел на окрасившуюся в багровое поверхность медальона.
  - Да, да, крут, ничего не скажешь! - прокомментировал Жук.
  «А, сходить с ума, так до конца!»- махнул рукой парень, пряча остывший оберег.
  - Что кричал-то? - спросил Лешка у Жука.
  - А тебе есть до этого дело? - сварливо спросил Жук в ответ.
  - Интересно же...
  - Интересно ему! - перебил Жук. - Ты с собой разберись, а потом в других суйся. Я же видел, ты чуть лужу не пустил под себя, как понял, что мой язык разумеешь.
  - Пока себя буду понимать, вся жисть мимо проскачет, так что я так, на ходу...
  - Молодежь, молодежь, - старчески заскрипел Жук. - Все-то вам подавай сразу, в родном огороде плутаете, а соседа учите, как репу сеять. Достался же оберег такому... Кхе-кхе... Идиоту.
  - Кто достался? - кажется, на «идиота» Леша не обратил ни какого внимания.
  - Тот медальон, что на груди у тебя!
  - А-а, это... Дык, мне его один дядька за доброту мою подарил, - прихвастнул парень.
  - Вот я и говорю. Дураки все добрые, потому что простые, и на зло умишко их слабоват. Тот леший, из последних был, а оберег тебе отдал, от отчаяния, поскольку больше некому было, один ты в ту пору в его лесах шастал.
  - А ты откуда знаешь, где я был? - подозрительно спросил парень.
  - Сорока на хвосте принесла, они же такие сплетницы.., - с сарказмом ответил Жук.
  - То есть я...
  - Да, да, ты новоиспеченный, но недоделанный как я погляжу, леший.
  - Вот это да! - восхитился Лешка. - И что я еще могу, кроме как язык жуков - камикадзе понимать?
  - Откуда я знаю!? Ты же леший, не я, - казалось, пожал плечами Жук. Наступило молчание.
   Жук подполз к краю ладони, и все с тем же диким воплем прыгнул вниз.
  Лешка подобрал чертыхающуюся букашку.
  - Ты не ответил, пошто прыгаешь то? Случилось что?
  - Тебе не понять...
  - Отчего же, жуки тоже люди. А с людьми у меня всегда общий язык найдется. Говори.
  Жук немного помолчал, и, прокашлявшись, начал:
  - Случилось мне недавно, повстречать бабочку одну. Красивая такая, крылышки, хоботок - загляденье. Только - только из куколки обернулась. Ну, я и того...влюбился как мальчишка, хотя постарше тебя буду... - Жук замолк.
  - И все! Так это здорово, а ты убиваешься! - удивился Лешка.
  - Молчи, коли всей сути не знаешь. Молодая она и глупая, выдумала себе мир, и играет в нем роли. Летает от цветка к цветку, нигде подолгу не задерживаясь. Она помнит лишь, что жизнь ее коротка, а ее родное поле такое большое, и на нем много неизвестного, незнакомого... И незнакомых... Она любит свои крылья и не любит никому давать обещаний... Устал я от этого.
  - Да, бывало и я сталкивался с такой, вроде и умна и красива, а вся какая - то не настоящая - бабочка...
  - Рад я, что ты не такой глупый, как на первый взгляд кажешься.
  - Да, ты мне тоже понравился, - рассмеялся Лешка. - Пивка?
  - А давай, - радостно сказал Жук.
  Леша налил в пробку от бутылки пива, и подвинул к жуку.
  - Хорошее? - спросил Жук.
  - А то!
  Жук произнес здравницу:
  - Ну, всем всего!
  Выпили.
  - Ты бы сказал своей бабочке, что видишь ее на сквозь, и толку от ее игр...
  Жук промолчал.
  - Ну, или влезь на девятиэтажку и прыгни с крыши. День потратишь, зато убьешься точно.
  Проходящие мимо люди с интересом и сожалением смотрели на разговаривающего с самим собой парня.
  - Рехнулся, - подвела итог бабуся торгующая семечками.
  Жук как-то недовольно заурчал:
  - Слушай, ты такой...э неумный с момента как мама родила, или так, по убеждениям.
  Лешка поглядел вопросительно на Жука.
  - Рази ж не понятно, что тело имеющее маленькую массу, на какую высоту его не поднимай, будет падать с одинаковой скоростью. Так, что меня хоть с самолета скидывай...
  - Ты еще и физику учил? - восхитился Лешка.
  - Ну, учил, да и вообще то это закон природы, - снисходительно объяснил Жук.
  - А что же ты тогда со стола прыгал?
  Жук помялся немного и словно отмахиваясь от назойливого, произнес:
  - Надо же было чем-то заняться.
  - Кончать жизнь самоубийством из-за несчастной любви, когда не знаешь даже, а такая ли она несчастная, глупо.
  - Я ж сказал, просто попрыгал! Просто попрыгал!
  Из СельПО выпорхнула девушка, миленько улыбаясь своему парню. Села на свое место рядом с зеленоглазым брюнетом. Тот видно шутнул, так как девушка тут же рассмеялась, бросив не осторожный взгляд, полный загадочности на Лешку. Молодого Лешего в который раз осыпало изморозью, а сердце радостно забухало, пытаясь прорваться через грудную клетку и посмотреть на эту милую улыбку, которой девушка одарила Лешку.
  - Мальчишка! - огрызнулся Жук.
  - Кто бы говорил... Это она!
  - Да уж, по твоей морде видно!
  - Спасибо за комплимент, - Леший посмотрел на Жука.
  - Не стоит, приходи, как скучно станет, - ерничал тот.
  Компания за соседним столом засобиралась, парень обнял девушку, и опять сыпля юмором, попытался ее поцеловать. Лешка отвернулся.
  - Они уходят, - сказал слегка охмелевший Жук.
  - Вижу, и что?
  - Как что, ты даже не познакомишься? - свербил Жук.
  - Зачем? У них "любофь"! Как говорится, двое в драку, третий...
  - Правильно, в судьи. Дурак ты. Видал я эти любови в семнадцать лет, неврозами зовутся. Себя вспомни в ее года, что ни новая юбка, так любвища до гроба. Ты видел, как она на тебя посмотрела, когда уходила.
  - Она с ним целовалась, - парировал Лешка.
  - Не вечно же ей с ним целоваться? Ты как отвернулся, она такой взгляд на тебя бросила, я чуть в осадок не выпал!
  - Они уже далеко, чего я сейчас метнусь, аки пес цепной имя вызнавать. Тем более что она с двумя парнями...
  - Парней беру на себя, - отрезал Жук.
  - Ты? - удивился Лешка.
  - Не смотри, что мал. Мы с братьями в 1943 году у фашистов посевы картошки пожрали. Думаешь, почему они войну профукали?
  Леший помолчал, а потом спросил уже с сомнением:
  - И что мне делать?
  - Катись спокойно по Мокрому за ними, а там сориентируешься. Я скоро, - с этими словами Жук побежал по столешнице и ухнул вниз, но через секунду с жужжанием достойным грузового вертолета ушел в небо.
  Леший огляделся. Барышня за прилавком сочувствующе пялилась на него большими коровьими глазами. Да и вообще, бабки-торгашки, похоже, уже битый час обсуждают что-то с большим азартом, кивая в его сторону.
  «Я, что так плохо сегодня выгляжу? Ах, я, по их мнению, сам с собой минут эдак сорок разговаривал». Лешка поднялся, допив пиво. «Как еще психиатричку не вызвали? Ладно, пора ехать, Жук обещал...Жук, а может и не было Жука ни какого. Мож я и впрямь, сам с собой говорил?»
  Но, не смотря на терзающие сомнения, Леший, поехал за троицей, успевшей отойти от «Деревеньки» на изрядное расстояние. Внутренне чувство забило тревогу. Лешка не успел ни чего понять, но прибавил скорость, ловко огибая прохожих, перепрыгивая через поребрики и собачек, что поменьше. Те, что побольше, отбегали сами, заранее. Уже почти догнав девушку и парней, у Лешего заскреблось внутри еще отчаянней, и он увидел тучу пчел, что стремительно несясь, спикировала на троих прохожих.
  В тот самый момент, когда волна жужжащих насекомых накрыла двоих провожатых, Леший, на полном ходу, подхватил девушку на руки, вырвав из страшных лап роя пчел. Смотря в ее широко распахнутые глаза, песочно-зеленые, засасывающие, Лешка немного провез ее на руках, а затем аккуратно поставил на ноги.
  - Пчелы, очень опасные насекомые, когда злые, - оправдался он не в силах отвести взгляд.
  Двое парней носились по газонам, петляли меж деревьев и периодически ныряли в живую изгородь. Оба яростно колотили руками по воздуху, посылая всех куда подальше и проклиная всех пчел и их родственников до седьмого колена. Но особенно им не давала покоя чья-то мама. Почему, не знаю, и даже не спрашивайте. Девушка посмотрела на своих друзей и улыбнулась, Леший тоже глянул в их сторону и оскалился про себя:
  «Молодец Жук!»
  - Леший, - представился Лешка, когда их глаза вновь встретились. Он стоял близко к ней, держа руки на ее талии. Она попыталась отстраниться, но тут же налетело несколько пчел, и она еще сильней прильнула к Лешке. Тот буквально пел от радости!
  «Жук, красавец! Все видит, все понимает. Стратег! Надо ему будет компьютерные стратегии показать»!
  - Катя, - произнесла девушка и тихонько вскрикнула от налетевшей пчелы. Леший схватил насекомое на лету и незаметно для девушки, выпустил.
  - Внимательной надо быть, Катя. То пчелы налетят...
  - То машина собьет, - перебила она несколько ехидным тоном.
  Лешка рассмеялся в ответ.
  - Я бы хотел еще раз тебя увидеть, - тихим голосом, почти на ухо сказал парень.
  Катя игриво улыбнулась, но промолчала.
  - Вот мой телефон, - он сунул в ее ладошку кусочек тетрадного листа. - Позвони...
  Она едва заметно кивнула, а он легонько прикоснулся губами к ее щеке.
  Когда оба ее друга, громко выражая свой протест в адрес произошедшего, подошли к ней, парень на роликах неспешно уезжал вдоль по Мокрому проспекту. На джинсовке было нарисовано проросшее листьями, стеблями угловатое лицо с четкими чертами губ и одним волчьим глазом. Из всего этого сплетения человека и природы вырывался вверх одинокий красный бутон. Катя какое-то время смотрела в спину - лицо Лешему, но ее спутники уже вовсю делились подробностями случившегося, и их необходимо было выслушать, и посочувствовать...
  
  Над ухом прожужжало.
  - Спасибо! - поблагодарил довольный Лешка.
  - Не за что, на том свете угольками расчетаемся, - пробасил Жук, севший парню на плечо
  - Откуда столько пчел раздобыл?
  - Да, - отмахнулся Жук. - У меня с их пчелкой - маткой роман как-то был. Я то поостыл, а вот она все еще нет. Так что, надобность какая возникнет - сразу к ней. А у тебя как?
  - Телефон свой дал...
  - И все? - пренебрежительно перебил Жук. - Будь я на твоем месте, она б вообще со мной ушла, забыв о своих хахалях.
  - Хорошо, хорошо ты "мачо", кто спорит?
  - Именно! Тебе у меня учиться и учиться. Мальчишка!
  - Конечно! - съязвил Лешка.
  - «Конечно», конюшня, с такими конями как ты...- отыгрался Жук.
  Кроваво красный диск закатного солнца, расплескал багровые лучи по краешку неба, что сталкивается с кромкой земли на горизонте. Поднимался прохладный ветерок, шуршал прошлогодними, жухлыми листьями, гоняя их по тротуарам и мостовым. Небо чернело, блеснула первая, еще тусклая звездочка, примостившись рядом с обрубком луны. Бледная яблочная долька, не дожидаясь ухода своей предшественницы, скакнула на небо, причем в самую середину. Леший, вместе с Жуком согласившимся погостить у человека, приехал на Шлюз, который на самом деле на картах города Н-ска значится как «Левые, че мы?», и Лешка со скоростью ветра домчал до своего подъезда.
  - Чую дождь пойдет... - сказал он, закрывая подъездную дверь, а стоило ему войти в квартиру, как полил сильнейший дождина. Лил прямо как из ведра, отгородив стеной воды весь Общий район от внешнего мира.
  - Вот это и есть моя квартира. Правда, здорово? - похвастал Лешка.
  - А по мне так полная фигня. Был случай, гостил я у князя Владимира в тереме, вот это я понимаю хоромы, есть чем гордится, а тут... тьфу...- сказал Жук и улетел в комнату. Через мгновение оттуда донесся недовольный возглас:
  - У тебя, что и телевизора нет?!
  - Нет, - хмыкнул Лешка, входя в зал. - Мне интересно, ты говоришь у князя в гостях был, а я ж ить помню из биологии, что жуки долголетием не отличаются.
  - А кто тебе сказал, что я обычный жук? - донеслось откуда-то со стороны аудиотеки.
  - И что же такого в тебе необычного?
  - Первый я! Самый первый появившийся на земле! Пражук, если хочешь. Юность провел на Мировом Дереве, а, наплодив себе подобных, улетел бел свет смотреть.
  - И много видел? - спросил удивленно Лешка, снимая ролики и разминая затекшие ноги.
  - Ууу... - протянул Жук. - Столько, что ни один человек в жисть не увидит. Показывай кухню, есть шибко хочу.
  Жук сел парню на плечо, и Лешка побрел на кухню. Стоило включить свет, как по полу забегали таракашки, крича на перебой: «Шухер!» Один рыжий, что помоложе, остановился и глянул на Лешего.
  - Хозяин! Жрать давай! Не могу уж, на стенки лезу! - зарыдал он.
  - Изыди! - цыкнул Лешка, и пинком отправил таракана под холодильник. Оттуда ругнулись и заплакали.
  - В кого они такие чувствительные, - закатил глаза Леший, и швырнул туда же краюху хлеба.
  - Мерси, хозяин! - обрадовано гаркнули из-под холодильника.
  - И здесь полиглот! - всплеснул руками Лешка
  - А то блин!..
  Жук уже приземлился на стол.
  - Чай, кофе?
  - Кофе, - ответил Жук.
  Лешка включил плиту, а молотые зерна засыпал в джезву, залив водой.
  - Честно говоря, кроме пары чебуреков магазинного производства, ничего нет.
  - Мда, разносол не велик, ну да ладно, - прокомментировал Жук.
  - Интересно...
  - Все-то тебе интересно, - перебил Жук.
  - Жуки ж вроде травку трескают или мошек каких. Но вот чтобы чебуреки, первый раз вижу, - сказал Лешка.
  - Перед тобой самый первый жук в мире, не забывай, прародитель, так сказать всех жуков.
  - Ну? - требовал продолжения Лешка.
  - Че «ну»? Не запряг, чтобы нукать! Я и живу дольше всех жуков, пока последний не умрет, обязан следить за ними... Правда, я как с Мирового Дерева смотался, там нового Жука Род вылепил, дабы тот следил...
  - А, что смылся-то?
  - Надоело, сотню лет к ряду жучих ко мне водили на случки. Не интересно стало, хотелось чего-то более высокого. Но как потом понял, всякое высокое весьма, знаешь приземленное. Короче говоря, пражук - отец жуков из меня никудышный. Сколько живу, столько узнаю, порой на части едва не разрывает, а, как был юнцом, мальчишкой, так им и остался.
  - Все мы, мужчины, в каком возрасте бы ни были, в душе - дети, - подытожил Лешка.
  - Удивляешь ты меня. Порой дурень не проходимый, а иногда как скажешь, ничего больше и не надо говорить, - сказал Жук, сидя на чебуреке и попивая кофе из капли.
  - Я такой, я могу.
  В дверь позвонили.
  - Кого это принесло? Уж ночь на дворе, да и хлещет с неба. Воистину разверзлись хляби небесные... - Пробормотал Леший, вставая со стула.
  Он открыл дверь, и, не увидев кого бы то ни было, с гулким ударом о косяк захлопнул.
  - Кто? - спросил Жук.
  - Не знаю, а если кто и был - убежал. Малышня соседская, как пить дать... - пояснил Лешка.
  Еще с час слушали музыку. В два голоса горланили «Рок-н-ролл этой ночи», и смотрели с балкона на скрываемые дождем огни Бердска, и ни черта не высмотрев, вернулись на кухню. У Лешего в заначке была «Монастырка». Ухайдакали бутыль в миг. Лешка выпил все сам, по крайней мере ему так показалось. Жук, хоть и пренебрег своей обычной нормой и спьяну ввязался в потасовку с тараканами, пожелавшими присоединиться к застолью, выпил такое незаметное количество хмельного, что и вышло, будто Леший опростал всю спиртосодержащую емкость сам.
  В дверь опять позвонили. Леший сумбурно ругнулся и поплелся открывать. Жук принял старт туда же, но угодил в косяк и шмякнулся на пол. Лешка открыл, снова ни кого не увидел и запер дверь. Ворачиваясь на кухню и возвращая побратавшегося с таракашками Жука на стол, он только - только понял, что услышал, когда закрывал дверь чей-то крик полный отчаяния. В голове тут же прояснилось, и он метнулся в коридор, дверь едва не сорвал с петель и... на пороге квартиры сидел жалкий, мокрый как половая тряпка, да и вообще, по виду, мало чем от нее отличавшийся годовалый кот. Мокрая шерсть торчала в разные стороны, делая его плешивым. И раскрытой пасти рвался дикий крик:
  - Я ЗДЕСЬ, ВНИЗУ!!!
  Подлетел Жук. Отрыгнул, Извинился и медленно произнес:
  - Оте нате, хрен из-под кровати...
  Кот перестал вопить, глянул золотыми глазами на Жука, потом на Лешку и принялся ругаться.
  - Идиоты! Я здесь битый час прыгал до звонка, пока позвонил! Ты (указал на Лешего), олух, открыл дверь и закрыл, чуть голову мне не прищемив. Я мокрый, продрогший, опять час с лихим скакал тут как кенгуру до паршивой кнопки! Что за кретин додумался вешать звонок так высоко! Как получилось, ты( снова ткнул лапой в Лешего) опять меня чуть дверью не пришиб... Я уж думал мне тут третий час дурью страдать! О-о-о! - протянул кот, видя мутных хозяев. - Да вы тут алканили! Я так и думал, что мне такое... достанется.
  - Хватит ругаться, - прервал Леший. - Проходи, раз приперся.
  
  Время перевалило далеко за полночь, когда озябшего кота накормили, обогрели; он сидел за столом довольный. Шерсть высохла и распушилась, прикрыв худобу, Котофей, как он себя назвал, был тигрового окраса как все дворовые коты и отличался лишь тем, что умел сказки сказывать.
  - Дед у меня был известным котом. Он знал все сказки в мире и сидел на златой цепи, что на дубу висела, а стоял тот дуб в Лукоморье. Знатный баюн был, заслушивался, и бродяга и царь, случись пройти мимо дедова дуба.
  - А почему «был» то? - спросил отрезвевший к этому времени Жук.
  Лешка в сию минуту сидел с набитым ртом. Трескал яичницу.
  - А потому, что недалече чем сто годин тому, пришли люди, дуб срубили цепь какой-то умник себе на шею повесил, и подался дед мой к одной Бабе-яге в крысоловы. Да еще и склероз на старости лет прихватил. Он теперь все сказки только на половину помнит.
  В кухне повисла тишина. Молчал даже сварливый Жук.
  - Да, обидно... - промямлил Леший, не дожевав кусок.
  - Конечно обидно, окромя деда никто сих сказок и не знал, но это еще пол беды... Все его дети и внуки оказались с врожденным склерозом, - обречено вымолвил кот и повесил голову. - А ведь это так страшно для рассказчика!
  - Эй, хватит, Котофей, все мы здесь, волей случая, собрались неудачливые. Вот Жук, должон за своими братьями жуками следить, хранить пуще глаза своего. Он же их прародитель, а он что? Все видите ли свободой ни как не насладится. Летает по свету, горюшка не знает...
  - Я к познанию рвусь, - сварливо перебил Жук оправдываясь.
  - Помолчи... а я? Мне вот сунули какую-то диковинку металицкую и "Лешим" нарекли, толком не объяснили что почем, а я как хошь выворачивайся, но будь лешим.
  - Да уж, недоделок ты еще тот, - отыгрался за «помолчи» Жук.
  Леший, не обратив ни какого внимания на издевательства Жука, продолжал.
  - Ты бы вспомнил мож, что из тех сказок, которые знаешь, глядишь и мы подскажем чаво, по старой памяти, - предложил парень. - К примеру, про конька - горбунка помнишь?
  Котофей взглянул Лешему в глаза и ответил:
  - Помню, что было у мужика три сына. Первый...э...э...э..., но третий, точно дурак.
  - Так, ладно, еще какую-нибудь? - спросил Жук.
  - Ну, жил парень, естественно непутевый, дурак одним словом, а звали...э...э...не помню, хоть убейте не помню! - всхлипнул кот.
  - Ладно, попробуем вот, что, - с этими словами Лешка ушел в комнату, долгое время что-то искал и вернулся со стопкой карточек величиной не более нынешней фотографии.
  - Это еще что? - недоверчиво спросил Котофей.
  - Тест. На умение интерпретировать, - пояснил Леший.
  - Незачем меня третировать... - сказал Котофей, поднимаясь со своего места.
  - Сиди, это проверка на критинизм, - успокоил Жук.
  - Фантазию твою проверять станем, садись, - сказал Лешка.
  - Ну, ладно, - с сомнением в голосе пробурчал кот.
  Леший показал ему первую карточку с изображением чего-то чудного, со щупальцами, ногами, да еще и рогами.
  - Что видишь?
  - Яйца, - не задумываясь, ответил Котофей.
  - Дааа! Вообще то, я тут всегда видел дракона, ну и пес с ним. Следующая.
  Показал, на ней тоже творилась какая-то куча мала из рук, ног и копыт.
  - Ну дык те же яйца, только в профиль! - обрадовался кот.
  Лешка поглядел на Жука, прочистил горло и вывел:
  - Я так и думал, фантазия у тебя буйная. Быть тебе хорошим складывателем сказок и баек.
  Жук при сих словах тихонько рассмеялся, а Котофей сверкнул глазами полными радости:
  - Правда?
  - Истинно! Провалиться мне на этом месте! - поддержал незадачливого сказителя Лешка и накрыл ладонью смеющегося Жука, тот тут же завопил не своим голосом.
  - Чего орешь, ночь на дворе! Соседей разбудишь! - зашипел Леший, убирая руку.
  - Фу! Я уж думал глаза от напряга полопались, - отдышался Жук. Больше он не смеялся.
  
  И в правду, ночь была глубокая - глубокая, прямо как тьма под одиннадцатым этажом Лешкиной квартиры. В спальне, как улеглись, тут же погасили свет. Леший на кровати естественно, Жук в прибитых к стене тапках, а Котофей в ногах парня.
  Немного повалявшись без сна под тяжкий храп Жука, Лешка тихонько спросил:
  - Котофей?
  - Угу, - сонно промямлил кот.
  - А ты пошто к нам пришел? Так мимо был, или еще что?
  - Еще что, - передразнил кот. - По распределению я.
  - По какому такому распределению? - удивился парень.
  - Честный Совет Нечестивых Сил направил, в помощники, да и просто по рангу требуется...
  - Что-то я ни хрена не понимаю, - поднялся Леший с подушки. - Какой такой совет, какой ранг?
  - Ууу, да ты совсем сырой в этих делах, ну слушай: существует Совет Нечестивых Сил, причем Честный, без обману. Они ведут учет всем нечистым, лиху всякому. Молодым помогают, тех, что стареют, на пенсию отправляют. Вот ты же молодой Леший, неопытный, посему меня к тебе и приставили в помощь. Пока...
  - Пока что? - воскликнул Лешка.
  - Ну, пока, по истечении трех дней не явишься на шабаш, что проводит областное отделение Совета, там получишь ценные указания и статус Лешего, а не стажера какого-нибудь и волен будешь меня ...
  - И что, меня в лес какой определят? Я не хочу! - перебил Лешка кота.
  В тапках зашевелились и недовольно заурчали.
  - Разорались посреди ночи! Кому ты нужен в лесу, чудило! Людям помогать отправят.
  - Ты то почем знаешь?
  - Поживешь с мое.., - и опять захрапел.
  - Правду Жук говорит. Сейчас весь молодняк нечести шлют человеку в помощь, учить уму разуму, дабы те не разводили свинарник, где жрать собираются. И спать тоже, - добавил Котофей после не долгого раздумья.
  Лешка со стоном повалился на кровать.
  - Вот хренотня, а шабаш то где? На Лысой Горе небось?
  - На ней самой, - сказал кот уже в полудреме.
  Леший еще долго ворочался, перекладывался с боку на бок, как-то услышал в тишине, как Жук бормочет сквозь сон:
  - Македонский! Ты мне за это ответишь паршивая морда!
  «Вляпался я! Хотя, если подумать, оно весьма интересно. Забавно даже. Ну, шабаш, так шабаш. Поглядим, чего скажут» решил для себя Лешка, и прежде чем предаться просмотру сновидений подумал с трепетом в сердце: «Вот бы Катюше присниться...» и окунулся в крепкий, молодецкий сон.
  
  
   Глава 3
  Ночью шел дождь, мыл дороги, прочищал сточные трубы, умывал дома.
  Выбивал барабанную дробь на подоконниках и стучался в окна, заставляя вздрагивать проснувшихся людей. А потом он кончился, так же быстро, как и начался. Небо очистилось, выглянули звезды, и так ярко засверкали, будто сами только что приняли дождевой душ, а еще через час, начали недовольно меркнуть, уступая место новому дню. Верхушки деревьев на востоке вспыхнули жарким пламенем, вставало солнышко. Впитав пролитые воды, деревья, приосанились, выпустили листья, набрали тяжести в кронах. Трава тоже, вымахала за ночь. Еще вчера она кое-где проглядывала сквозь сыру землю, а нынче утром уже большими лепестками тянулась к лучам, поползшим по земле.
  Под утро снятся сны и, как правило, они запоминаются своей яркостью и чувством явности. Бывало, такое снится, что страшно становится, и злые мурашки бегают по всему телу, а порой и вставать не охота, настолько понравилось в том, выдуманном кем-то мире. Первые лучи солнца уже заглянули в окошко на втором этаже, и совсем немного не добрались до кровати, где спала девушка. Каштановые волосы были разбросаны по подушке, а на детском лице играла милая улыбка полная безмятежности. Вдруг Катя наморщила носик, улыбка исчезла, а на лицо легла тень тревоги...
  Она шла по лесу, дремучему и корявому. Отовсюду тянулись крючковатые ветви и корни, норовя ухватить и утянуть за собой в глушь с тропинки. Небо потемнело, за кустами и деревьями мелькали чьи-то налитые кровью глаза. Ей стало страшно, но ноги сами несли вперед. Тропка сужалась, и идти по ней становилось делом опасным. Справа, из наступающей темноты стрелой выметнулась ветка и оцарапала девушке щеку, из ранки тут же проступили алые капельки. Катя даже не вскрикнула, но сердечко бешено колотилось, страх подступил к горлу. Хотелось развернуться и бежать, что есть силы, но не могла, что-то держало, оно сковало все ее тело, позволяя лишь дышать. А впереди от черноты леса отделились пятеро сгорбленных фигур. Поросшие серой шерстью зверо-люди, с длинными, до колен лапищами сверкая красными угольками глаз, вразвалочку пошли на девушку. Ревущие твари обнажили гниющие клыки в зверских оскалах, бежать не было сил, а они уже близко, отвратно чешут свои хребты огромными когтищами...
  Катя хотела закричать, а получилось только заплакать, по щекам покатились изумрудные слезинки, оставляя мокрые дорожки. И когда ее были готовы растерзать, когда она уже собиралась закрыть лицо руками дабы не видеть, как ее разорвут на части, тут перед ней выросла огромная фигура, отгородив от тварей. Она видела лишь рисунок получеловека-полузверя на спине незнакомца, а потом он повернулся к ней. Это был тот самый парень со странным именем - Леший. Катю охватило невероятное чувство безопасности, и она облегченно прильнула к нему, положив голову на плечо. Леший провел пальцами по ее царапине на щеке и поцеловал. Как только он оторвал губы от ее скулы неприятное чувство зудящей раны исчезло.
  - Все хорошо. Я с тобой, я рядом, - шепнул он ей на ухо.
  Они стояли обнявшись, и коснулись, было губами друг друга, как в сон врезался мужской голос рассеяв призрачное видение, что секунду назад казалось столь реальным.
  - Катя, вставай...
  - Встаю пап, - недовольно ответила она, раскрывая глаза.
  Катя лежала, собираясь с мыслями, вспоминая необычный сон, в котором был тот самый странный парень. Они даже почти целовались. Катя мечтательно улыбнулась. «Позвонить ему что ли?» мелькнула мысль, но девушка тут же ее прогнала. « Во-первых, неприлично, во-вторых, у меня есть Ромка».
  Она встала, умылась и уже сидя, завтракая одна в пустой квартире, почему-то думала о том парне. Все не выходил он у нее из головы.
  «Может снова пойти вечером к «Деревеньке»?- и эта мысль ей понравилась. Если встретится, значит, так тому и быть, ну а если нет, то... судьба. «А телефон лучше выкинуть, а то Ромка найдет, взревнует...», на этом и порешила.
  
  Лешка проснулся радостный, глаза сверкают счастьем, ведь он видел во сне Катю. Она в лесу заблудилась, а он защитил ее от каких-то чудных тварей, жаждущих сожрать девушку. Он провел пальцами по губам. «Почти поцеловал... если бы не исчезла...», подумал Лешка. Внутри разгорелось острое желание встретить ее снова. «Хоть бы позвонила», -взмолился он направляясь в ванну, а встав под душ запел:
   Сделай так, что бы это случилось,
   Иначе зачем я, надеюсь зачем?
   И если тебе, это тоже приснилось,
   Подай мне сигнал, а затем...
  Холодный душ, и сна как не бывало. На кухне сидели давешние друзья. Жук маялся похмельем, а Котофей рассказывал придуманную им самим байку:
  - Я из лесу вышел...э...э...
  - Ну, - промычал недовольный Жук.
  - Я из лесу вышел...э...э...
  - И снова зашел! Фуфловая байка, доводилось и получшее слыхать, - раскритиковал Жук.
  Не вытершийся Леший вошел на кухню мурлыкая под нос какую-то песенку. Никого не замечая сварил кофе, зажарил гренки и улыбаясь во все тридцать три уселся за стол.
  - Ты чаво такой счастливый, аж смотреть противно? - недоверчиво спросил Жук. - Похмелье вообще то штука безрадостная...
  - Какое там... Мне Катюша снилась. Мы целовались... Почти, - Добавил после не долгого молчания.
  - Я уж подумал, ты забыл про нее, - огрызнулся Жук.
  - Какая еще Катюша? - вклинился в разговор Котофей.
  - Вот! Пять минут назад я тебе про нее рассказывал, - сказал Жук.
  - Ах, эта! И что, все так серьезно? - подивился кот.
  - Глянь на него, и все поймешь, - подсказал Жук.
  Лешка опять что-то напевал, считая мух на стенке. Котофей запрыгнул парню на плечо, но не удержался и сверзился вниз. Вторая попытка оказалась более удачной, и кот принялся орать парню в ухо:
  - Хозяин! Хозяин!!!
  - А... - рассеянно встрепенулся Леший. - Чего? Стучат?
  - Сиди дурак, сам открою, - съязвил Жук.
  - Хозяин, послезавтра шабаш! Ты хоть помнишь? - проорал кот.
  - Хватит в самое ухо кричать, все я помню, шабаш завтра...
  - Послезавтра! - перебил недовольный Котофей. - Я что-то в толк не возьму, кто из нас склерозом страдает?
  - Ну, хорошо, послезавтра, на Лысой Горе... Все правильно?
  - Правильно, ох пужаеш ты меня, - выдохнул кот.
  После непродолжительного молчания Лешка вдохновенно предложил:
  - А давайте окно откроем?
  - Ага, и выбросимся! - опять съязвил Жук, сегодня утром у него было на редкость поганое настроение.
  Открывая рамы Лешка, словно между прочим обронил:
  - Помнится мне, не далече чем вчера кое-кто по одной бабочке убивался... мордой об асфальт.
  Жук сделал вид будто не заметил колкости, и громко заперхал, а Котофей все понял без вопросов.
  - Кстати, вместо того, что бы прохлаждаться у окна, хозяин... - начал было Котофей, но Лешка его прервал:
  - Слушай, прекращай ты меня хозяином кликать.
  - Хорошо хозяин, - Леший закатил глаза. Котофей смутился и начал заново:
  - Короче, я что хочу сказать, тебе бы до шабаша потребно было овладеть силами таящимися в даденом тебе обереге. А то придет время и туго придется...
  - Какие такие силы? - прервал Лешка, не дослушав до конца.
  - Ну, к примеру, разумение языка животных.
  - Это он уже могет, - вклинился в беседу Жук, видать заинтересовавшись. - Дальше чего?
  - Эта как ее... - кот напыжился, вот-вот лапой в затылке почешет. - Кикимия... нет не то...
  - Мимикрия что ли? - подсказал всезнающий Жук.
  - О! Точно, она самая! Потом, телеротация...
  - Телепортация то бишь, - поправил Жук.
  - Ну, я так и сказал. Далее, способность видеть любое существо, где бы то ни находилось. И управление и повелевание животными.
  Лешкины глаза вспыхнули яркими огоньками.
  - Вот здорово!
  Жук же обиженно вздохнул:
  - Непруха прямо какая-то. Я буквально за этим с Мирового Дерева текал... Слушай, Лешак, мож сторгуемся? Ты мне оберег...
  - Изыдь! - заткнул Жука Леший, а Котофею сказал: Говори дальше.
  - А че говорить, я уж все сказал, - тряхнул головой кот.
  - То есть как все? А как этими силами овладевать то? - удивился парень.
  - Не знаю, ты же Леший, тебе и карты в руки. Знаю только, что все от тебя зависит. Хошь, к примеру глаз отвести, представь себя предметом каким желаешь казаться. Перемещаешься куда, представляешь место, где хочешь появится. А коли вздумаешь какого человека узреть, нарисуй в голове его образ, а потом мысленно раскинь лучи на все четыре стороны света. Если такое существо есть на белом свете - луч на него наткнется и ты узнаешь, где находится тот, кого ты ищешь.
  - Катю хочу увидеть! - выпалил Лешка.
  - Эт ты брат хватанул сразу, ты обучись для начала отводу глаз, - остудил Котофей парня.
  Все трое умолкли. Жук сидел у капли воды, и недовольно сопел, Лешка же ковырялся вилкой в хлебной крошке, а Котофей развалился на подоконнике зажмурившись, и позевывал.
  Жук не выдержал первым:
  - Лешак! Какого рожна ты сидишь. Мне лешим быть не даешь, так еще и свою бездарность в землю зарываешь. Я бы на твоем месте...
  - Ты бы не был на моем месте, - перебил его Леший, а кот, потягиваясь, промурчал:
  - Лучше всего упражняться там, на улице. Люди вокруг ходють, по их реакции сразу поймешь, получается у тебя или нет.
  Лешка недовольно ворча вышел в коридор, обулся, и, уходя, демонстративно хлопнул дверью.
  «Эх, а намеривался ж нынче отдохнуть, о Катюше помечтать», - думал он сбегая на первый этаж по лестнице, а будучи уже на первом этаже, Лешка заслышал скрип подъездной двери, и, притаившись встал у лифта. Дверь хлопнула, и послышались шаркающие шаги. Леший вовсю представлял себя красивой, буковой дверью, когда рядом у кабины остановилась, тяжко отдуваясь бабушка. Прошло вот так, стоя в тишине около минуты. «Не уж то воистину не замечает?», - мелькнула мысль надежды. Следующая минута прошла в таком же тягостном молчании.
  «Точно не зрит! Я смог, у меня получилось!», - едва не запел от радости Лешка, но тут бабуся, которой по всему видно обрыдло стоймя стоять воззрилась в Лешкины глаза и проскрипела:
  - Внучек, до коли стоять то будем? Кнопку не нажмешь, лифт сам не приедет.
  Леший отмер, деловито покашлял, и нажал на вызов. В шахте радостно загудело, и через мгновение двери кабины гостеприимно разъехались в стороны. На бабушку он старался не смотреть, а она напротив, сверлила его упрекающим взглядом, дескать всему то вас молодых учить надо. Доехав с ней до пятого этажа, парень решил выйти на улицу и поехал вниз. Но видно не судьба, лифт застрял, и освещение отключилось. Тут же вспомнилась песня:
   ... Свет погас, и я остался в полной темноте,
   Поковыряюсь в своей душе часок другой.
   Но ночь на исходе, а лифт так и не пошел,
   И вот я сидя на полу, пою свой рок-н-ролл...
  Глаза на удивление быстро привыкли к тьме, и Лешке не составило труда найти искомое.
  - Барышня! Барышня! Мне бы Смольный! - заорал он, теребя кнопочку «вызов».
  Из динамика раздался мужской, твердый голос:
  - Чего ты орешь? Ну чего ты орешь?
  - Мне бы выйти, - робко попросил Лешка.
  - Повернись вокруг себя трижды по ходу часов, потом попрыгай дважды на правой, и единожды на левой ноге, затем громко крикни «Ебэдыть» и прыгай в сторону руки, какой писать учили.
  - Там же стена, - возразил, было, Лешка, но примолк от грозного голоса.
  - Делай, что говорят!
  Прыгать в темном, узком помещении, даже если все прекрасно видишь, мягко скажем, было неудобно и нелепо.
  - Ебэдыть! - крикнул он, и метнулся, что было силы вправо.
  Вопреки всем ожиданиям стенки из ДСП не оказалось, и Лешего поглотило нечто черное и вязкое как кисель. Через мгновение ока перед глазами мелькнул тусклый свет, а в спину ударил холодный бетон.
  Лешка оказался посередь небольшой комнатушки с голыми стенами и низким потолком. В притык к одной из стен стояли два не тесанных стола, с кучей бумаг и всякой мелочи вроде шариковых ручек, простых карандашей, массы линеек, а так же прочего хлама к канцелярии не имеющего отношения. Две стенки по бокам от парня украшали постеры и плакаты разных грудастых дам, голливудских кинозвезд, но особливо выделялся большой, во весь рост плакат Филиппа Киркорова разрисованный до неузнаваемости.
  За столами, на неказистом стуле, похоже росшим прямо из пола сидел невысокий, едва дотягивающий до Лешкиных метров восьмидесяти старичок. Естественно бородатый, с некогда пышной кудрявой шевелюрой, но вполне человечьим лицом. Леший догадался еще в лифте, что это домовой с ним говорил, и ожидал увидеть нечто совсем маленькое, с большими волосатыми ушами и носом в форме картофелины, как в сказках...
  - Исполать тебе дедушка, - вымолвил Лешка.
  Дедушка, прищурившись, окинул парня хитрым взглядом, почесал коричневую бородищу и натужно сказал:
  - Ну, здоров, здоров... Давно ли таким вежливым стал?
  - Дедушко, а это ты со мной в лифте говорил? - Леший быстренько попытался сменить тему общения, на не касающуюся его поведения.
  - А то кто же, в этом доме токмо один домовой, и тот - я, - ответил Домовой.
  - А...а...а, - протянул Лешка, и поднялся с пола дабы не застудить чего.
   Подходя к Домовому Лешка протянул руку:
  - Леший.
  - Да я знаю, - молвил дедушко, и пожал руку парню, а потом несколько брезгливо обтер об свой камзольчик, далеко не первой свежести.
  Лешка смутился, а Домовой улыбнулся, мол, это я так, шуткую.
  - А что же это ты дедушка в подвале то обосновался, на чердаке куда удобней, не так сыро, да и крысы по углам не шастают.
  - А что мне крысы, ты присаживайся, не стесняйся, - Лешка оглянулся, и тут же из пола выросла табуреточка в готическом стиле. - Я крыс не трогаю, они меня тоже, а чердак голуби облюбовали, вот я туды и не суюсь. Я же, как только фундамент то заложили, сразу вселился, а потом строительство отложили, я тут семь годин бдил, пацанов гонял. Тебя помню, тоже гонял, ты еще в доме напротив жил.
  - Точно, точно, мы в ту пору думали, тут лихо обитает, боялись...
  - Но все равно лезли, - закончил фразу Домовой, и оба рассмеялись.
  А после не долгой паузы Лешка спросил:
  - Скажи дедушко, а нынче ты меня для чего вызвал? Думается не прошлое вспоминать?
  - Верно думается, я видал как ты маялся, старушенцию изводил...
  - Это я глаз хотел отвести, - с виноватым видом пояснил парень.
  - Да не глаз ты милок отводил, а сам для себя дверью был, - пояснил Домовой. - Ты же должен другим очи затмить, а не себе родному. Все еще не уразумел?
  - Это что ли я должон представить себя тем, чем меня люди видеть должны?
  - Да, главное здесь, не что ты хочешь в место себя видеть, а то, что должен зреть или вообще не зреть окружающий люд. Не для себя ж делаешь, а дабы всяк свой нос не совал. Улавливаешь мыслю?
  - Ага, а как быть с телепортацией? - не унимался Лешка.
  - Как-как, да также. Не вздумай только представлять желанное место здесь, а то получится, что перенесешь его сюда, а не сам туда. Совет Нечисти с тобой такое сделает... - мечтательно вздохнул Домовой.
  - Чего сделает, - недоуменно спросил Леший.
  - Уделает, как бог черепаху не до уделывал, - пояснил старичок.
  После не продолжительно паузы Леший опять сунулся к дедушке с вопросом:
  - А что делать с видением людей в других местах?
  - Все то тебе скажи, да расскажи. Хоть ты мне и по нраву, но думай сам, своими мозгами. Не делай вид, что нету, меня не проведешь.
  Лешка сделал недовольный вид, хоть в душе и рад был неописуемо. Даже то, что Домовой так помог, облегчало задачу, принцип похоже во всем был практически одинаков.
  - Дедушко, а почему ты решил мне помочь? - спросил парень.
  - А что, я уже помочь ни кому не могу? Ну и я же сказал, по нраву ты мне, в квартире всегда порядок, на лестнице тоже... да и так парень не плохой... - а после недолгой паузы с улыбкой добавил: - Только ссышься и глухой ...
  Лешка сам был не обделен ч/ю, поэтому на Домового не серчал.
  - Ладно, хватит лыбится, ступай, тебе еще упражняться и упражняться в умениях, а время идет...
  - Дык я ж не больше получаса с тобой провел, - удивился парень.
  - И что, ты пока не знаешь, но у нас тут день, у вас там неделя, так что шуруй, а то все пряники проворонишь. Да и у меня дел скопилось, через пару дней могешь забежать, а счас работать и вашим и нашим надобно.
  - Хорошо дедушка, побег я в таком случае, а в гости загляну в охотку, - и Лешка поднялся с табурета, который сию секунду ушел под пол. - А как же выйти то отсель? - вдруг спохватился парень.
  Домовой, повернувшийся было к своим бумагам, оглянулся через плечо, и, помотав в разочаровании головой обронил:
  - Оставить бы тебя тут пока сам не догадаешься, но да ладно, на первый раз пожалею, не нашенский ты... Ежели ты входил в дом через дверь, выходить ты через окно будешь?
  - Понял, - с готовностью выпалил Лешка.
  - Че ты понял? Ни шиша ты не понял, все движения повторяешь, только наоборот, ох, в кого вы такие одаренные..? - принялся сокрушаться Домовой.
  - Благодарствуй дедушко Домовой, - и Лешка гаркнув ритуальное «Ебэдыть» нырнул в пенистую тьму, и оказался в лифте. Свет включился, и створки разъехались в стороны как полагается по прибытии на нужный этаж.
  Улица вся была залита солнечным светом, вымытые ночным дождем дороги и тротуары высохли, и по ним носилась ребятня, таскала машинки на веревочках, гоняла на велосипедах и швырялась песком друг в дружку. Зайдя за дом, Леший собрал всю волю и внимание в пучок, середина лба налилась свинцовой тяжестью, а в голове вспыхнуло видение окружающего мира, людей и в место него, за домом стоит большой, серый волк (дал волю своей неисчерпаемой фантазии). Открыв глаза, он не обнаружил каких-либо видимых изменений себя и, махнув рукой на эти эксперименты, направился к ближайшему киоску, дабы промочить горло.
  « Возможно у леших это не как у домовых, а то бы наверняка получилось, не станет же Домовой вводить в заблуждение...». Огорченно вздыхая, он подошел к окошечку, и вынул из кармана деньги. В момент когда Лешка хотел протянуть их продавщице, он заметил как окружающие люди шарахнулись в стороны... И было от чего: В окно, к перепугавшейся вусмерть продавщице лез огромный серый волчище, жилистый, огромный в кости. Но это еще что, волк, оголяя огромные клыки, совал полтинник, и настойчиво требовал пива.
  - Барышня, дайте пивасика пожалуйста! Барышня, что с вами? Мужики, женщине плохо!
  Последние слова вылетевшие из клыкастой пасти, окончательно добили троих мужчин, стоявших у киоска, и те с дикими воплями о помощи скрылись за ближайшими кустами.
  Леший несколько опешил от такого поведения окружающих, и вдруг невероятная мысль посетила его: все кто тут был, видели не его, а того волка, что он выдумал! И пиво потеряло свою актуальность, радость достигнутого опьянила не меньше хмельного. Однако волком разгуливать по улицам не гоже, опасно даже, особливо после, того, что учинил у киоска, поэтому он принял для всех вид обычного дворового пса, какие десятками носятся по отечественным закоулкам. Побродил по дворам, послушал разговоры подъездных бабушек о том как Канчита уже сотую серию ни как не может повесится, и понял, что более занудного занятия, чем быть дворовым псом придумать сложно. А когда Леший уже собрался сменить облик, то стал свидетелем такой картины: молодой, чуть старше самого Лешки маргинальный элемент был случайно задет нерасторопной старушкой, круто ее выматерил, и едва удержался, что бы не наградить пинком, но благо место было людное...
  Довольный своей крутизной паря, зашел в подъезд, и в то же время маленькая собачонка вбежела за ним, а нагнала изумленного гопника, уже давешняя раскритикованная им бабуся.
  - Бабуль, те че, неймется, здоровье последнее не жалко? - наглым образом поиздевался парень, осалив неровные, желтые зубы, и попытался сделать какое-то движение рукой вверх, что Леший в личине бабушки мстительницы расценил, как попытку улететь и преодолев трех метровое расстояние одним прыжком, почесал свой кулак о челюсть негодяя.
  Следующие несколько минут псевдо бабуля, зажав хулигана в углу, кхекая наносила молодецкие удары поддых, приговаривая: это тебе за старую пердунью, это тебе старую клячу! Вот те седина в бороду! Вот те бес в ребро!
  А когда закончил, придержал съезжающего по стенке парня за шиворот, и прорычал ему в разбитое лицо:
  - Запомни сам, и передай другим, за неуважение к старшим, найду и порву в клочья!
  Перед парнем бабушкино лицо расплылось в тумане, а когда он рассеялся, на него, оскалив пасть, смотрело медвежья морда, искаженная яростью, с налитыми кровью глазищами. Парниша нешуточно испугался, но, гулко охнув, поспешил отключиться.
  «Вот и славненько, не люблю говорить до свидания», - обрадовался Леший.
  Весело тявкая из подъезда, выбежал небольшой пес, и задорно повизгивая, помчался гулять дальше. В какой-то момент Лешка вздумал прикинуться деревцем, и вот в дворике появилась новая сосенка, на что, надо сказать, никто не обратил никакого внимания, кроме...
  Из-за угла выбежала собачонка, какой считанные минуты тому был сам Леший, и вот она-то, хозяйка двора учуяла непорядок. В общем-то, это был хозяин двора, а не хозяйка, поскольку, тщательно обнюхав деревце он задрал ногу и... С псиной точки зрения все было сделано правильно, новый объект, ничьим не пахнет... Но с точки зрения Лешки, пес жестоко ошибся, окропив уриной его ботинки. Прохожие долгое время не обращали внимания на извергаемые кем-то проклятия, а когда обратили - ахнули. Между песочниц и горок, турников и качелей выражая недовольство в особо грубой и циничной форме скакала, пританцовывала, махая ветками сосна.
  Леший запоздало огляделся, и встретив на себе многочисленные взгляды принял решение: «пора телепортироваться!» Необходимость оного уже и вправду явственно проступала из создавшегося положения. Лешка напряг воображение, сжал волю в пучок, памятуя о необходимости самому перенестись, а не место перенести сюда, и молодая сосенка растаяла в воздухе, будто и не было таковой.
  На берегу обского водохранилища сидели рыбалили, двое мужиков, из разряда тех любителей, что и днем и ночью, и летом и зимой занимаются только тем, что рыбалят и рыбалят. У них вся жизнь сплошь рыбалка, кто кого подсечет, кот в чьи сети попадет и так далее... Оба напряженно пялились на поплавки, как их внимание отвлек шум и громкий плеск воды. Синхронно переведя глаза на то место, откуда доносились ко всему прочему еще и угрозы кое-кому дать по шапке, они узрели барахтающегося в воде парня в полном мундире, в одежде то бишь.
  Парень недолго поприкидовавшись тонущим, умело, загребая всеми конечностями, поплыл к берегу. Дядечки оказались на редкость догадливы и удивление по поводу непонятно откуда взявшегося парня на глубине, да еще в одежке можно было без труда заметить на их лицах. Леший шумно отплевываясь вышел из воды рядом с рыбаками, попрыгал на месте, потряс головой, разнося брызги в радиусе ближнего метра, а поглядев на рыбаков небрежно обронил:
  - Не мужики, здесь рыбы нет, я только от туда, - вдруг Лешка задергался, завертелся на месте как волчок, запустил руку в рукав и после непродолжительных мучений извлек небольшого лещика. - Вот, только этот там и был, - и выкинул рыбку обратно.
  Дяденьки вовсе разинули рты, сначала появляется бог весть, откуда, потом еще и рыбой швыряется направо и налево...
  - Да не переживайте вы так, эта рыбка неважно выглядела, видать апесторхи замучили... Ну лады, бывайте... - И Лешка исчез за ближайшими зарослями шиповника, оставив двух рыбаков наедине со своими рыбацкими мыслями о рыбацкой судьбе.
  
  В принципе до дома было не так уж и далеко, но досадная случайность - пошарив по карманам Леший обнаружил отсутствие ключей.
  - Ангидрид твою перекись марганца! - ругнулся парень и растворился в туманной дымке.
  Простенький расчет попасть прямиком на мягкий диван не оправдался. Лешего забросило этажом ниже. Как только перед глазами очистилось, пакостное чувство усилилось, - « квартира не моя», - зла на себя не хватало. На другом конце комнаты сидел малец годков трех - четырех. Увидав незнакомого дядьку, появившегося буквально из ничего, мальчишка растерялся. На детском лице отразилось сомнение, не то разрыдаться, не то приветливо улыбнуться.
  Лешка тоже отметил для себя двойственность чувств малыша, и решил подмазаться. И конечно самым известным и немудреным способом. Состроив не хитрую рогульку из указательного и среднего пальцев, он двинулся на малыша. В этот момент, когда странный дядька улюлюкая пошел на мальца, тот определился в своих желаниях. Подумав, что дяденька, раз такие вещи вытворяет, либо идиот, либо правда сейчас глаза выколет, мальчик дико заорал, потому что ни то, ни другое его не устраивало. Леший вздрогнул, но ничего не успел предпринять, как в комнату вихрем влетела мамаша этого самого шпенда.
  Леший, если честно, не ожидал застать соседку в таком откровенно похабном виде и, пужнувшись, сам того от себя не ожидая стрелой взмыл к себе на этаж. Отдышавшись, позвонил в родную дверь, потеряв всякое желание телепортироваться. С той стороны послышался голос:
  - Чего надо? Чего приперлись? Нету никого дома!
  Леший, еще не сообразив, что происходит, спросил в ответ:
  - А ты-то кто?
  - Я?- послышалось из-за двери. - Я собачка. Гав, гав.
  - Котофей! - узнал голос кота Лешка.- Открывай, это я, Леший.
  - Ничего не знаю. У Лешего свой ключ.
  Мокрый, напуганный чьими - то криками снизу, Леший застонал и ударил головой в дверь. Та неожиданно заскрипела плохо смазанными петлями и отворилась. Лешка обрадовался и стремглав влетел в квартиру. Стоило закрыться на все замки, как подбежал Котофей и гордо произнес:
  - Лешак, ты не поверишь, к нам ломился вор, твоим именем прикрывался, но мы его не впустили! Хотя он был очень настойчив!
  - Идиоты! Я это был, я! - выпалил парень начиная злиться.
  Тут в коридор влетел Жук и влез в разговор:
  - Дык, чего же сразу не сказал, что это ты был? Мы бы впустили, чай не изверги.
  Лешка закатил глаза и застонал, удерживаясь, дабы не сорваться на не литературную брань. Жук быстро уловил настроение Лешего и сменил тему:
  - Купался? И то правильно, а теперь пойди переоденься. Еще заболеешь, не приведи Боги.
  Леший только сейчас почувствовал тяжесть мокрой одежды, а, посмотрев под ноги, обнаружил натекшую лужу. Как не хотелось того признавать, но Жук был прав и недосуг злиться, вода нынче еще холодна, а воспаление легких схватить в начале лета развлечение сомнительное. Когда парень переоделся в сухое от былой злобы не осталось и следа. Теперь-то можно было и передохнуть, покушать, например. В открытое кухонное окно задувал приятный, прохладный ветерок, мимо пролетали голуби, снизу, у подъезда редко раздавалось урчание моторов. Леший попытался собрать метающиеся в голове мысли и подвести итог всему происшедшему, но одиночество продлилось не долго, в кухню вбежал Котофей и низким голосом поинтересовался:
  - Ну, рассказывай чему научился? - то был Жук, что сидел у кота на спине.
  - Отводом глаз овладел более менее, телепортацией - в общих чертах...
  - Судя по тому, в каком виде ты явился - совсем в общих, - перебил Жук.
  - Вот, в общем - то и все... - закончил Лешка.
  - Как все?!
  - Что значит все?! - хором воскликнули Жук с Котофеем.
  - То и значит, все... - пожал плечами парень.
  - А как с остальными навыками? - поинтересовался кот
  - Сейчас на диванчике займу удобную позицию и...
  - Ага, и отосплюсь всласть! - язвительно закончил Жук.
  - Вовсе нет, - начал Лешка, но опять был перебит Жуком.
  - Или о своей красавице Кате помечтаешь, а потом все равно дрыхнуть будешь! Ты б мечтал с пользой для дела, попытайся отыскать ее мысленно.
  - Я так и хотел, - поддакнул Лешка.
  И пока парочка - насекомое и домашнее четвероногое - не придумала ему занятие позануднее, Лешка поспешил в комнату, поближе к дивану, бросив им напоследок:
  - Меня не тревожить, в комнату не заходить, - и добавил значительно, - в этом деле главное концентрация!
  - Точно спать завалится... - вздохнул Жук, когда Леший выбежал с кухни.
  Оставшись наедине с самим собой Лешка раскинулся на диване, закинув руки за голову, и погрузился в свои раздумья. Вскоре часы отбили четыре часа после полудня.
  «Именно в четыре, вчера, я увидел Катю в первые, в кафе у СельПО, - вспомнил Лешка. «Эх, взглянуть бы, где она сейчас...» - и с этими мыслями он закрыл глаза. Сразу же перед внутренним взором появились милые очертания девушки Кати, он увидел ее так ясно, что вполне можно было ошибиться, приняв воспоминание за реальность. Собрав все внимание на ней, парень, как учил Котофей, раскинул во всевозможные стороны лучи, однако дольше всего он искал на Мокром проспекте, заглядывал в лица прохожих, мысленно догонял в толпе как ему казалось Катю, но каждый раз разочаровывался: «Не та...»
  На какой - то момент Лешка отчаялся и решил закончить поиски, но вдруг увидел ее. Она шла легкой походкой от булочной «Зернышко» по Мокрому проспекту, в ее волосах играл ветерок. Катя шла ни на кого не обращая внимания, с высоко поднятой головой, слегка надменная... Леший отчетливо видел, как она подошла к СельПО и заняла пустой столик в кафе. Заказав газировки девушка ненавязчиво огляделась, словно бы кого - то ждала.
  «Я должен быть там!» - и с этой горячечной мыслью он сорвался с дивана. Надев ботинки, хватанулся за дверную ручку и тут же ругнулся: «Черт, не успеваю!».
  На шум из кухни сбежались тараканы и самый рыжий и наглый заголосил:
  - Хозяин, на кого ж ты нас бросаешь?! Хто ж нас кормить - то будеть?!
  Спустя миг появился Котофей с Жуком. Кот подозрительно прищурился и спросил:
  - Куда эт ты Лешак собрался?
  - Тебе скажи, тоже захочется... - отмахнулся Лешка.
  - Хоть скажи, когда придешь? - спросил Жук.
  - Буду поздно, возможно пьяный, - огрызнулся парень.
  В голове у него крутилась лишь одна мысль:
  «Только бы не промахнуться! Только бы переместиться именно туда, куда хочу!»
  Однако в раздумьях простоял недолго:
  «А! Будь, что будет!» - махнул он на все рукой, и исчез на глазах удивленных квартирантов.
  
  Когда туман перед глазами растаял, Лешка огляделся. «В яблочко!» - и, преодолевая легкое головокружение, выбежал из подъезда. «Даже домом не ошибся!»- обрадовался Леший. Быстрым шагом он миновал Аптеку и книжный магазин. Не доходя до кафе Лешка увидел как девушка за столиком вздрогнула. «Заметила. Как только из-за угла вышел - заметила», - ликовал про себя парень Лешка даже не сподобился сделать вид, что случайно сюда пришел. Он неуклонно двигался именно к ее столику, смотря девушке в глаза. На Катином лице вспыхнула радость, но она тут же взяла себя в руки и отвернулась, делая вид, что не замечает.
  «Играешь? Я ж вижу, что рада» - подумал Лешка и сел за столик напротив девушки.
  - Привет, - весело сказал он.
  Катя повернулась на голос и удивилась, словно и вправду не заметила:
  - Привет! - не менее радостно ответила она звонким, как ручеек, голосом. - А тебя каким ветром сюда?
  - Ты хотела меня увидеть, вот я и пришел, - ответил Лешка, мило улыбаясь, и взял ее руку в свою ладонь.
  
  
   Глава 4.
  
  - Говори быстро, чего хотел?! - процедил Лешка, подхватив Котофея на руки. - Не видишь разве, с девушкой гуляю. Занят я, - и тряхнул животину так, что кот жалостно мявкнул.
  - Не тряси меня - мозги стрясешь!
  - Тебя уже ничто не спасет! Ну? - требовал парень.
  - Я ж сказал: шабаш нынче вечером. Я все перепутал.
  - Что ты перепутал? - Лешкина злоба усилилась.
  - Дни перепутал. Прежде чем к тебе идти, я у одной бабуси погостил, и, как оказалось, два дня она меня своими пирожками потчевала. Себе, небось, хотела оставить...
  - То есть, ты мне предлагаешь бросить Катю, когда я с ней только-только встретился, и исчезнуть без объяснений лишь потому, что опаздываю на какой-то слет непонятно кого? - ответа на вопрос не ожидалось, но тут рядом на карниз уселся запыхавшийся Жук и сказал:
  - В точку. Он именно это и предлагает. Ты все еще считаешь происходящее с тобой игрой? Дурной, теперь это твоя жизнь, твоя реальность.
  - И ты, Брут! - воскликнул Лешка, воззрившись на Жука. - А если я так не хочу?
  - Поздно, не фиг от незнакомых дядек подарки принимать! На шабаше не появишься, можешь таким образом разозлить, кого злить в принципе не рекомендуется... Да и потом, разве составит труд найти твою Катю с твоими - то возможностями... Из груди Лешего поднялся рык, прошел по горлу и затих.
  - Хорошо, но только из уважения к твоим годам, - ткнул пальцем в Жука. - И уважения к твоему деду, - ткнул Лешка пальцем в Котофея. - Я полечу на шабаш. Дайте мне пять минут.
  С этими словами он вернул кота в исходное состояние, на четыре конечности то бишь, и развернулся уходить.
  - Ты не нам делаешь одолжение, а выбираешь свое будущее, - крикнул вдогонку Жук.
  Леший сделал вид, что не заметил его слов и скрылся за углом. Катя все еще стояла на том месте, где он ее покинул, немножко отойдя в сторонку, дабы не мешать потоку прохожих. Мокрый проспект - весьма оживленное место, а особенно в теплые вечера, когда жара спадает, а ночной холод еще не высосал из земли накопившееся за день тепло.
  Завидев Лешего, Катя шагнула к нему и первая начала, не дав раскрыть парню рта:
  - Знаешь, мне пора. Еще куча дел...
  Лешка незаметно облегченно выдохнул. «Не придется врать про умирающую бабушку. Терпеть этого не могу». Он взял девушку за руки, приблизился и легонько поцеловал в губы. Ничем не выражая своего возбуждения от этого легкого прикосновения, сказал тихим голосом (ах, чего стоило держать голос ровным, чтобы не дрожал!):
  - Мы еще увидимся, обещаю.
  Лешка уловил проскочившие искорки радости в ее глазах, и на душе стало как - будто светлее и радостнее. Отпускать ее не хотелось и, не сделай это первой она, кто ведает, как долго простояли бы они вот так - держась за руки и не отводя друг от друга зачарованных взглядов. Когда ее спина затерялась среди десятка спин снующих по проспекту вокруг городковцев, Леший услышал ехидный голос где-то в районе правого уха:
  - Как романтично! Закончил сопли распускать? Готов?
  - Готов, готов. Можем лететь, - парень выжидающе посмотрел на Котофея.
  Видать, Жук глядел на него же, потому что кот смущенно повел головой и сказал:
  - Я, между прочим, знаю не более вашего. И почему это ты решил, что надобно обязательно лететь?
  - Да хоть побежим! Ты скажи, куда... Опаздываем же! - возмутился Жук.
  - Где эта Лысая гора? - прямо спросил Леший.
  Котофей помялся:
  - Не знаю, - Лешка с Жуком всплеснули руками. - Никто не знает. Всех сначала собирают в одном месте, а потом доставляют на эту самую гору.
  - Тогда где все собираются? Тоже не знаешь? - укоризненно спросил Лешка.
  - Нет. Не помню, - сокрушенно сказал кот.
  - Это дела не меняет, - мысли Лешего завертелись, заскакали, как боксеры по рингу, и даже сталкивались. Молчали все. Даже Жук, отличавшийся тем, что на все вопросы всегда имел готовые ответы.
  - Так, - начал Леший, уводя двоих друзей от людных мест в глухие дворики. - Знает кто-нибудь из вас, кто из Городка еще летит...идет...э-э...ну, вы поняли...на шабаш?
  Жук молчал. Котофей вообще плелся где-то позади. О вопросе Леший забыл, так и не дождавшись ответа, и начал было искать другой вариант добирания до места всеобщего сбора, как кот догнал его с радостным воплем:
  - Вспомнил!
  - Место вспомнил? - обрадовался Лешка. Котофей перестал скакать и, уняв радость, пояснил:
  - Нет, но близко. У той Яги, у которой я гостил, внучка подросла. Мне как бабка сказала, что внученька ее ненаглядная на шабаш собирается, так я сразу тебя вспомнил, иначе вовек не выбрался бы от коварной старухи.
  - Женщины все коварные, пока им не показать, кто в доме хозяин, - вставил слово Жук.
  - Где она живет - то, хоть помнишь? - спросил с тенью надежды Леший.
  - Недалеко. Буквально в двух домах отсель. Показать?
  - Еще спрашивает! Веди быстро! - воскликнул Леший, и дернулся вперед, едва не стряхнув Жука с плеча.
  
  
  Дверь бабкиной квартиры ничем шибко не отличалась от дверей других жильцов.
  - Звони давай, - подталкивал Котофей Лешего.
  - Сейчас. Запомните оба: говорить буду я... - и, не успел Леша дотянуться до звонка, как дверь открыли.
  - Говори, - на пороге стояла бабушка.
  «И зубы все на месте, и нос не крючком, да и бородавок нет» - отметил Леший мысленно. Одним словом, самая что ни на есть среднестатистическая бабушка. Яга оглядела всех троих желтыми глазами и ухмыльнулась, остановив взор на коте. Котофей спрятался за Лешку.
  - Здравствуй, матушка.
  Комплимент, что она, мол, неплохо выглядит, в свои Боги знают, сколько лет, мимо не пролетел. Бабушка приободрилась, казалось, даже помолодела и сделала приглашающий жест.
  - Проходите, гости дорогие...
  Жук прошептал на ухо Лешке:
  - Заманивает. Держи ухо востро.
  В комнате все было, как Леший и ожидал: круглый стол в центре, самовар, четыре столовых прибора и пирожки с ватрушками на блюде.
  - Отведайте, раз уж приперлись..э-э..пришли, - поправилась Яга, делая все тот же приглашающий жест, но уже к столу. Глаза ее хитро поблескивали, а на губах играла улыбка.
  - Вообще-то, нам некогда, матушка, но так и быть, уважим твое гостеприимство, - и, не обращая внимание на шипящих друзей, Леший уселся на стул.
  Принимаясь разливать чай, Яга спросила:
  - Рассказывай, добрый молодец, зачем ко мне явился. Дело пытаешь, али от дела лытаешь? - и бросила испепеляющий взгляд на Котофея. Тот присмирел пуще прежнего.
  - Дело у нас к тебе, матушка, дело. Знамо мне, что внучка твоя на шабаш собиралась... - Леший отпил из кружки и умял пирожок. Оба его друга, глядя на это, зашамкали ртами (хотя, про Жука сказать трудно - может, чего другое делал).
  Бабка ехидно усмехнулась и опять спросила:
  - Ну, внучек? Может, хочешь чего?
  - Матушка, я же сказал: нам на шабаш надобно. Скажи, где вся нечисть собирается, прежде чем на Лысую Гору отправиться? - спокойно ответил Лешка.
  Хитрость с Ягусиного морщинистого лица, как водой смыло. Заботливые хозяйские руки положили еще ватрушечек молодому гостю. Жук яростно зашептал Лешке на ухо:
  - Не трогай их. Не ешь, кретин! Зачарованные эти ватрушки! Все на свете забудешь... - и тут же поперхнулся. А бабуля, радостно смотрела, как оба пирожка растворились во рту Лешего. Потом еще два, еще чашечка чая.
  - Милок, может в баньку? - ласково спросила Яга.
  - Матушка, какая же в квартире банька, пусть даже в УПешке!?
  Бабуля смутилась, но продолжила:
  - Тогда ванну? Горяченькую, а я тебе спинку потру?
  - Нет, мать, на дворе и так жара, не надобно мне ванн, - Лешка смял еще три ватрушки, и запил чашечкой чая.
  - А джакузи..? - с надеждой в голосе спросила Яга.
  - Я что похож на извращенца? И вообще, хватит шутки со мной шутить, а помоги лучше. Подскажи, где весь молодняк нечести собирается перед шабашом?
  Бабуля немного опешила, но решила еще разок попробовать затуманить Лешке разум и подвинула к нему вазу с конфетами.
  - Отведай ка моих конфет, ситцевый, - льстиво предложила она.
  - Матушка, я тебя, конечно, уважаю. Но есть не буду. А ежели и дальше будешь мутить, осерчаю. Я леший молодой и горячий, лягухами комнату забросаю!..
  - Ишь, какой смелый! Ты никак мне угрожаешь? - проговорила Яга быстро изменившимся голосом.
  - А ты бы, бабушка, на своих же порчу не наводила, а помогла. Тогда и я в долгу не останусь, - спокойным и невозмутимым голосом произнес Леший и, для пущей убедительности, слопал конфету.
  По глазам парня было ясно, что и сладость не возымела действия.
  - Или я старая стала, или рецепты нужно менять.. - вздохнула бабушка и вышла в соседнюю комнату. А Леший прокричал в утешение:
  - Нет, матушка, твой возраст тут не при чем, и от твоих угощений память потерять можно...
  Яга вернулась с клубком шерстяных ниток, а Леший добавил:
  - Это другое...
  Бабка посмотрела на Лешку, и, как ему показалось, заглянула даже туда, что зовут душою, но так или иначе, она подобрела, обронив двусмысленно:
  - Таких и вправду редко какая ворожба берет, а уж чары вовсе бессильны. И почему я сразу не углядела? Нет, старею, видимо, старею...
  Недолго помолчав, положила клубок перед Лешим и сказала:
  - Сама я не ведаю, где сбор, но вот из этого клубка дочка моя вязала себе чепчик, ну, такие дырчатые, молодые все такие носят, вот он - то знает... Бери, а дочурке, коль встретишь, привет передавай. Леший взял моток в руки, повертел и начал думать вслух:
  - Клубок, это, конечно, хорошо. Пойдем мы туда, куда он покатиться, а вдруг так и за два дня не доберемся, даже если побежим. Нет. Немножко не то. Нам бы, матушка, отсель прямиком на сбор, да побыстрее, - Леший глянул на часы. - Меньше часа осталось, если Котофей опять чего не попутал.
  Кот робко подал голос:
  - Что в шесть вечера я точно помню.
  - Не поспеваем. Что за жизнь! Все получается как обычно... - начал сокрушаться Леший.
  Баба Яга посмотрела с сожалением на парня и произнесла.
  - Не кручинься и не хнычь. Дам еще совет. К нам на лето в дендрарий перебирается Сивка-Бурка, уж больно ему места наши нравятся. Пасется там, травку жует. Иди к нему, сможешь уговорить - твое счастье, нет - копытом в лоб, и это в лучшем случае.
  В глазах парня загорелся огонек надежды, он подхватился, на радостях едва не чмокнул бабушку в щечку и поблагодарил:
  - Спасибо матушка и за угощения, и за помощь. За мной не заржавеет.
  Ягая баба расплылась от умиления, покраснела даже от Лешкиной доброты и вышла провожать гостей в коридор.
  
  Оказавшись на улице Котофей и Жук облегченно выдохнули. Лешка же произнес в укор друзьям:
  - Зря вы так, добрая она на самом деле. Только тщательно это скрывает, да и мы никому не скажем.
  Жук прокашлявшись спросил:
  - И чего же она в тебе такого узрела, что всякий раз тебя от ее заговоров спасало? Никак волшбовал?
  - Какая там волшба, просто я всякий раз, как пирожок али ватрушку брал, о Кате думал...
  - Ты о ней готов круглые сутки думать, но только не о том, о чем нужно, - мрачно прокомментировал Жук.
  - Не ворчи, - попросил Лешка. - Котофей, прыгай на руки.
  И как только кот запрыгнул Лешке на руки все трое растворились в призрачной дымке.
  
  N - ский дендрарий очень чудное место. Рельеф сплошь холмистый, и со всякого холма открываются такие виды, аж птицей хочется стать, взлететь к облакам и оттуда смотреть как растет чета белостволых березок, как кедры распушив свои игольчатые лапы зеленеют возле тихого, и прозрачного ручья, смотреть на поляны, с ровно подстриженной травкой, окруженные разнообразными породами деревьев. Тут и бук растет и вяз, а рядом ухоженная ива вечно плачет... А неподалеку растут три сосны образуя треугольник. Каждая из них в четыре обхвата, высокие, кряжистые, и ветки у них могучие, хоть и корявые, но именно в этом вся соль...
  Так получилось, что перенесло Лешего с друзьями именно к этим соснам. Котофей с Жуком были бесцеремонно ссажены Лешкой на травку, а сам парень вышел на середину поляны и прокричал:
  - Сивка - Бурка, вещая каурка, встань передо мной как дрын перед травой!
  - Откель он слова - то знает, - удивился кот.
  - Да об этом даже в сказках пишут, - хмыкнул Жук рядом.
  На поляне ничего особенного не происходило, Леший еще раз выкрикнул заклинание, но ожидаемого появления мистического Сивки - Бурки не случилось. И лишь из куста диковинного растения раздался недовольный голос.
  - Какой дрын? Совсем очумел?
  Лешка повернулся к говорящему кусту и извинился:
  - Прости, а как надо?
  - Лист, лист перед травой!
  Леший повторил слова в третий раз с поправкой на «лист», и из - за веток говорящего куста вышел небольшой конек. От силы по пояс он был парню. Горб на спине порос редкой гривой, а на боках проступали рябые пятна. Наверное, можно сказать, что он был «в яблоках».
  - Хотел чего? - монотонным голосом спросил конек, косясь черными как угольки глазами на Лешего. Если честно, похож он был на ослика затюканного жизнью, вялый такой, уши длинные, хоть завязывай под головой на бантик.
  - Помощи просить пришел. На шабаш опаздываю...
  - А мне то какое дело? - поинтересовался конек.
  - Коли опоздаю, не будет у здешних лесов лешего, придет все в упадок. И дендрарий тоже... Помоги, свези к месту сбора, а я добром на добро отплачу, в долгу не останусь.
  - Терпеть не могу опозданцев, - произнес конек в пустоту.
  - Такого слова нет, - поправил Сивку подлетевший Жук. Они с Котофеем увидели, что копытом в лоб Лешему все еще не прилетело и отважились приблизиться.
  - Ну опоздунов, и не спорте со мной...
  - Так, что, подсобишь? - не унимался Лешка.
  Сивка помахал хвостом, уставшим взором посмотрел на парня и нехотя так молвил на выдохе:
  - Садись... Куда нести - то? - осведомился конек.
  - Сейчас почуешь, - объяснил Леший, аккуратно взбираясь на хребет конька.
  - Почуял?
  - Почуял...
  Сивка подождал, пока пугливый кот спрячется за пазуху к парню, а Жук зароется в кудрявые волосы молодого Лешего, а потом с места пошел рысью. Справа и слева замелькали деревья, кустарники, поляны, заросшие цветами и в один момент все слилось в сплошную серо - зеленую стену. Сивка - Бурка шел лихим галопом.
  - Как он почуял, я что - то не воткнулся? - проорал сквозь свистевший ветер на ухо Жук.
  - Клубок при мне, я на коньке. Между ними связь, своя, мне не понятная...
  - Как догадался?
  - Сказки надо читать... - прокричал в ответ Леший, и слова унесло ветром.
  Конек уже был на краю холма, как вопреки ожидания, не рванулся вниз по склону, а понес седока по воздуху, перебирая копытцами столь часто, что те стали вовсе неразличимы. Мчал он на восток, задевал верхушки деревьев пугая до икотки ворон, ошалевших от такого зрелища. Минут через пятнадцать Леший почувствовал, как бока конька покрылись мылом, нет - нет, и седок сорвется вниз, к сырой земле полетит. Сивка словно почуял неустойчивость Лешего прокричал:
  - За уши возьмись! - и покосился на парня. - Да, не за свои! За мои хватайся, упадешь, костей не собрать будет!
  Леший было успокоился, как риск упасть свелся к минимуму, но тут же обеспокоился поджимающим временем.
  - Долго еще?
  - Почти прибыли, - и конек сбавил ход.
  - Ты бы не сбавлял, а то не поспеем! - заметил Лешка озабоченно.
  - А иначе проскочим... - пояснил Сивка.
  Леший понимающе распахнул варежку и подавился мошкой.
  Уже через пару минут конек мчался по твердой земле.
  - Я гляжу полет ты спокойно перенес, а то некоторые начинали сразу зеленеть и ... в общем неприятно мне бывало. А ты прямо таки идеальный седак.
  - Да-а-а... - протянул Лешка толи в ответ Сивке, дескать, да он крут, высоты не страшится, толи, комментируя творившееся на поляне, на которую их вывез Сивка.
  Из-за пазухи высунулась морда Котофея
  - Это и есть место сбора нечести перед шабашом!
  - И без тебя ясно... - огрызнулся Жук, который перенес полет не так безболезненно как Лешка, хотя сам - то летает на крыльях, и слыхом не слыхивал о перегрузках.
  И так, на поляне творилось следующее:
  На пеньках расселись двое молодых водяника увитых водорослями, подобно египетским мумиям. Оба играли в кости, пили хмельное, обменивались ругательствами по ходу игры и совсем изредка угрюмо оглядывали поляну. Совсем рядышком с ними расположились пятеро русалок. Синюшные тела, покрытые кое - где тонкими перламутровыми чешуйками, носили на себе прозрачные и легкие как паутинки сарафаны, сквозь которые, впрочем, все равно просвечивали все девичьи прелести. Девушки о чем - то сплетничали, всплескивали руками и задорно смеялись. Надо сказать, что русалочки были весьма привлекательны, особенно на лицо.
  Неподалеку, возле ступы, прихорашивалась перед махоньким зеркальцем молодая Ягуся. Вот именно она - то и оказалась с кривыми зубами, крючковатым носом и юношескими угрями на морде лица. Давясь от тихой зависти, внучка бабушки, что так мило их приняла, спешно наводила марафет, ревниво поглядывая на беззаботных русалок, на которых, кстати, бесстыдно глазело три дюжины домовых.
  Домовые, надо сказать, мало чем отличались друг от друга, все маленькие ростом и коренастые. Некоторые были правда рябые или косые, нашелся даже колченогий, но в общей своей массе они были очень похожи. И ничем не походили на Лешкиного знакомого дедушку Домового. Лица угрюмые, серые, большие уши, дабы слышать, что в доме творится, покрывал небольшой пушок серых волос. Невзрачны они были оттого, что незамечаемы ныне людьми, да и работа их незаметна простому глазу - лихо отводить от очага, от дома...
  Рядом с группой полуденниц и полевиков, что разожгли костер и травили байки, сидело семеро банников да два юноши со светлой кожей и руками, по локоть вымазанными в машинном масле. Это были гаражники.
  На противоположном, от Лешего, краю поляны сидели болотники, напоминающие жаб, облепленные тиной и ряской. Набралось еще около двух десятков дворовых разного ранга. Одни из них были прикреплены к большим площадям, другие, к тихим скверам, третьи - детским площадкам. Но называли их общим словом - дворовые.
  Была тут и пара конюшников из глубинки, они сию же секунду подрались чей свинарник гаже, или краше... Но их быстро разнял большой старый Ворон с золотым венцом на серой от седых перьев голове.
  Ворона Леший увидел сразу, тот с самого начала сидел на шесте посредине поляны и успокаивал местного полевого, носившегося среди прибывшей нечести, и слезно умолял не плевать, не сорить и не рвать травку. Да и старая птица заприметила Лешку, стоило ему показаться из лесу на краю поляны. Заметили и другие, в Лешего начали тыкать пальцами, недружелюбно сверлить глазами. По рядам нечести пошел ропот, дворовые по непонятной Лешке причине вообще смотрели с открытой, ничем не скрываемой ненавистью. Зато русалки кокетливо заулыбались, прятали глаза, стоило взглянуть в их сторону. Младшая Яга, видя, что парня уводят, дико выкатила глазищи и оскалилась, видимо пытаясь заигрывать с Лешкой на манер русалок. Леший от одного ее взгляда потерял рассудок.
  Найдя свободный пятачок на отшибе, парень спешился.
  - Ну, Сивка, свободен. Лети на все четыре стороны, - сказал Лешка и похлопал конька по крупу.
  - Э, нет, так не пойдет. Тут фуршет намечается, а меня значит брать с собой не желаете? - обиделся Сивка.
  - Ну оставайся, коли пожелаешь. Только тебе меня еще обратно надо будет везти, - предупредил Леший.
  - Не беда, и не таких как ты возили за край света, - махнул конек хвостом.
  Котофей с Жуком «навострили лыжи» поближе к Ворону, предупредив, что необходимо уладить некоторые организационные вопросы.
  - Слушай, - начал Сивка, - а давай я тебе служить буду? Ты человек, прости, леший хороший, сразу видно, обиды чинить не станешь...
  - За предложение конечно спасибо, но с моим умением переноситься куда пожелаю... - снисходительно произнес Леший
  Конек понурился, запрядал длинными ушами.
  - Ну, как хошь, мое дело предложить, - и в глазах промелькнула жуткая тоска.
  - Сивка, ты чего?
  Конек помолчал, а потом тихим, дрожащим голосом сказал:
  - Одиноко мне, друзей нет, ни кто во мне не нуждается... Знаешь как тоска съедает, когда по ночам приходит одиночество и громко долдонит до утра6 «Ты никому не нужен!», - из глаз конька потекли горючие слезы.
  - Будь моим другом! Хочешь? - спросил Лешка, ему стало искренне жаль Сивку.
  Конек встрепенулся, посмотрел Лешему в глаза и тихим голосом, полным надежды спросил:
  - Точно? Не обманешь?
  - Конечно точно. Вот дадут мне лес какой, а леших как я погляжу здесь окромя меня нет, так что и лес будет очень даже ничего, Тут - то мне и надобен будет помощник. От тех двоих помощи и ждать не приходится. Жук, себе на уме, а Котофей - все больше сказки складывает, а вот ты мне в самый раз сгодишься.
  Сивка просиял от радости и лизнул Лешкино лицо шершавым языком. Парень рассмеялся и утерся рукавом.
  Возвращались Котофей с Жуком на спине.
  - Все, сейчас начнется! - еще издали проорал Котофей.
  Фраза носила резкий, предрекающий характер. После таких возгласов, в Голливудских блокбастерах начинают взрываться машины, взлетать на воздух мусорные баки. Причем происходит все ночью, в зареве пожара. И давя дома как улитки, прет хрен знает зачем большая Годзилла Марковна, глотая вертолеты, как таблетки аскорбинки и вопя: «Где мои яйца?!».
  Одним словом, всего этого не случилось.
  Существа наводнившие поляну подняли головы к небу. Теперь уже четверо друзей, поддавшись стадному чувству, последовали поданному примеру. Где - то в бездонной синеве они увидели маленькую черную точку. Еще довольно долгое время друзья сидели с задранными к верху лицами, пока точка не снизилась на столько низко, что стали видны крылья и непомерно большая для птицы голова.. Огромная, поболе орла будет, птица медленно кружила над поляной опускаясь все ниже и ниже. Стало видно оперение, яркое, пестрое, хотя сама птица была оранжевого цвета, но красные и зеленые, синие и фиолетовые прожилки в оперении делали ее сказочно красивой. Но, что еще больше вызвало Лешкино удивление, так это женская голова вместо птичьей. Волосы птицы были закрыты кокошником, роскошно украшенным бисером и жемчужинами.
  - Гарпия? - вопросительно прошептал Леший.
  Котофей удивленно посмотрел на парня, мол, совсем спятил и снисходительно пояснил:
  - Это птица Гамаюн, глупый.
  Птица властно осмотрела собравшихся, задержав свой взгляд на Лешем. Как парню опять таки показалось, его, второй раз на дню, вывернули на изнанку, осмотрели и ввернули обратно. Парень принялся нервно икать.
  Гамаюн облетела поле по диаметру и села рядом с Вороном. Тот принялся что - то рассказывать обводя поле крылом, но Леший не услышал ни слова. Вслед за птицей, по небу пронеслась четверка коней впряженных в красную телегу. Кони были черны как ночь, крылатые, вместо грив на головах алели языки пламени. Глаза как кровь, недобро сверкают, а из раздувающихся ноздрей вырывались клубы горячего дыма. Проскочив место сбора, процессия унеслась за горизонт, а там развернувшись выметнулась на поляну из того самого места, из которого на нее выехал Леший.
  Телега оказалась весьма осовремененной. Каркас металлический, литой на заводе, оставившем свои клейма по бокам. Внутри салон был отделан дубовыми рейками и черной кожей самой лучшей выделки. Откидывающийся верх, тонированные стекла, мягкие кресла для пассажиров. На месте водителя сидел краснолицый возница, с пышной шевелюрой на котелко - образной голове, а зубами он зажимал чадящую сигару. Лихие разбойничьи глаза влюбленно смотрели на запряженных жеребцов, что в нетерпении били копытами и пыхали жаром.
  Конек Сивка с гордостью поглядел на четверку дьявольских коней, и, повернувшись к друзьям, произнес громко:
  - Это мои внуки, правда, красавцы?
  Жук недоверчиво сказал:
  - И точно! Сходство потрясающее, ты и они одно лицо!
  Сивка не обратил на колкость ни малейшего внимания, и вновь повернувшись к внукам, весело заржал:
  - Ребяты-ы-ы!!!
  Четверо жеребцов - близнецов одновременно посмотрели в их сторону, увидели конька и радостно заржали:
  - Дедуля-я-я!!! - надо признать, что внучки были на редкость горластые, и их ржание услышали все без исключения. Кони было рванулись к своему деду, но крепкие и мозолистые руки возницы удержали их на месте. Над поляной повисла неловкая тишина. Все взгляды были устремлены на Лешего, а птица Гамаюн так и вовсе сверлила огромными и синими как небо глазами. Переставший было икать парень, зашелся в новом приступе.
  В тишине раздался чей - то недовольный голос:
  - И здесь выпендрился!
  Ворон же, после этой фразы словно очнулся от оцепенения и зычно каркнул:
  - Погружаемся! Просьба не толкаться, мест хватит всем, - а посмотрев на Лешего и его спутников добавил, - имеющие личный транспорт добираются своим ходом.
  Конечно же в это число вошел Лешка, да и говорилось это непосредственно для него, поскольку лешим он стал по нелепой случайности, а тут собралась только чистокровная нечисть. Не повезло и младшей Ягине. Со ступой ее в телегу не впустили, хотя и очень хотели. И впрямь, не отказываться же от своих слов. Как только все уселись на места, начал крапать мелкий дождик, и возница, прищелкнув языком, сотворил на пальцах замысловатую корягулу. Тут же с кормы телеги поднялась крыша из брезента и накрыла салон, приняв прямоугольную, но немного стилизованную форму. Пассажиры радостно загалдели, а меж рядов пошла официантка, разнося горячительное.
  Что было дальше, Лешка не разглядел, тонированные стекла выросли из бортов, защищая салон от промокания. Последними в телегу влетели Ворон и Гамаюн, дверь за ними заросла, словно телега была живой.
  Дождь усиливался. Леший начал промокать и злиться. Котофей вместе с Жуком спрятались парню за пазуху, где было тепло и уютно. Конек в нетерпении фыркал, а Лешка, предвидя дикую скачку, заранее ухватился за уши друга.
  - Смотри аккуратней, без ушей меня не оставь, а то вцепился так, а мы все еще на земле, даже не тронулись, - упредил седока Сивка.
  - А ты смотри, не отстань, заплутаем - вовек не выберемся, - ощетинился Леший в ответ.
  «Нет, такое положение вещей меня не устраивает! Эти значит в мягких креслах, под крышей, пьют, веселятся, а я без седла на миниатюрном пони под дождем, да эта Яга сзади...»
  Молодая Ягиня беспричинно скалила зубы, глядя на Лешего.
  «Че лыбится дура? Сейчас черт знает, как полетим, а она веселится!»
  Лешего тряхнуло, это конек тронулся с места, стремительно набирая скорость, впереди маячила красным задом телега. Из нее слышались пьяные возгласы и обрывки шуток, сдабриваемых общим смехом.
  - Не отстань, - предостерег конька Лешка.
  - Не волнуйся, эти огнегривые только по началу такие резвые, потом тухнут, особливо под дождем, - прокричал сквозь взвывший ветер Сивка, идя лихим наметом.
  Недолго проскакав, Леший невольно оглянулся на чей - то зычный голос извергающий непристойные ругательства. Молодая Ягуся отчаянно скребя метлой оземь скакала, стараясь нагнать процессию.
  - Хоть бы черпачок прихватила, а то наберется вода в ступу и шваркнется она в какой - нибудь овражек, - подумал Леший вслух.
  - Умник, у них в ступах сток имеется на такие случаи. А если не секрет, с какой такой радости ты о Ягине думаешь? Понравилась? - спросил Сивка, уже оторвавшись от земли и замолотивший копытами по воздуху.
  - Чур тебя! Она же некрасивая до одури! - Лешку аж передернуло.
  Из - за пазухи донеслось сварливо:
  - Не бывает некрасивых женщин, бывают трусливые мужчины.
  - Молчи, а то удавлю, - огрызнулся Лешка.
  Дальше, разговор прервался, загремел гром, поднялся жуткий ветер. То там, то сям засверкали молнии, а свинцовая туча разрешилась невероятным дождем. Сивка едва не хрипел, что бы не потерять упряжку из виду, который, кстати, из - за ливня сократился до пары метров. Лешка заботливо похлопывал конька по бокам, смахивал, застилающую взор воду, что тремя ручьями текла со лба конька.
  Очередной раз оглянувшись на Ягу Леший увидел, что та весьма резво летит в своей ступе, не шибко теряясь в тучах. Правда гримаса исказившая ее и без того некрасивое лицо, вполне могла принадлежать какому - нибудь супермену в трудный час борьбы со злом, когда нижняя челюсть выпячена вперед так, что вода там скапливается моментально, глазищи едва ли не на лбу, можно добавить и пены у рта, но это на любителя...
  «Ладно, долетит как - нибудь...» - отмахнулся Лешка.
  И тут же сотрясаемый раскатами грома воздух прорезал мощный бас, несравнимый ни с чем:
  - М-м-маманя!!! Леший моментально оглянулся и успел заметить, как вниз, стремительно превращаясь черную точку, уносится Яга в горящей ступе.
  - Сивка! - гаркнул он. - За ней! Быстро!
  Конек, повинуясь, резко развернулся и вошел в крутое пике. Ветер выдирал волосы и выколупывал глаза.
  - На кой она тебе? - прокричал Жук из за пазухи.
  - Ее спасем - от старой Яги отвяжемся. Долг платежом... - остального было не разобрать.
  Ягиня же стремительно падала, и в какой - то момент Леший потерял ее из поля зрения.
  - Кричи! Дура!!! - заорал он, силясь перекрыть шум разбушевавшейся стихии.
  - Дура!!! - раздалось где - то рядом, в стене не ослабевавшего дождя. Голос принадлежал Яге младшей.
  Конек мчал, точнее, несся вниз, едва ли не вертикально, совершенно вслепую. Внезапно острое ощущение неминучей беды хватануло за горло и конька и его седока. Сивка, роняя пену и надсадно хрипя, рванулся вверх едва не порвав жилы, что и так трещали от натуги. Совсем рядом, что - то пролетело вниз яростно матюгаясь, и Леший, в самый последний момент среагировав, ухватил падающую Ягу за шиворот.
  «Даже обогнали» - удивился Лешка, но тут же обмер от подступившего страха. Конек явно не выдерживая столько веса, заметно слабея терял высоту. Падал попросту. Поверхность бурлящей под дождем реки выметнулась на встречу из тьмы, едва не поглотив Сивку с седоками. Конек из последних сил молотил копытами по воде, вздымая кучи брызг, что опадали незаметно, смешиваясь с падающей водой с неба.
  - Вывози друже! - коньку эти слова словно придали сил, оторвался от поверхности реки и уже не задевал ее копытами.
  Зато Ягуся будучи в воде по самые уши, неистово орала на ширину всей Оби. Когда Сивка лихо разогнавшись - перемахнул мост, и будто заново родясь, понесся, разрезая стену воды, вдогонку чудо упряжке, Леший аккуратным движением перекинул Ягу поперек, что называется седла, и успокаивающе сказал:
  - Умолкни подруга, скоро будем.
  Ягуся, перестав вопить, жалобно произнесла:
  - Мне бы сесть, а то так неудобно.
  - Ничем не могу помочь. Впереди сядешь, я упаду, сзади - сама вниз ухнешь. Дважды я тебя спасать не намерен. Да и Сивка, будь он хоть трижды двужильный - не вынесет. Так, что терпи подруга.
  Повинуясь своему чутью Сивка взял потерянное направление и вскоре они нагнали упряжку набитую нечестью. А чуть погодя они выехали из полосы дождя, небо очистилось, показались звезды. Лешего насквозь пробрал холод, до самой махонькой косточки. Промокшая одежда даже и не собиралась сохнуть, напротив она замерзала на большой высоте. Из - под майки, обтянувшей Лешкино тело как напальчник палец соответственно, высунулась морда Котофея.
  - Ты такой холодный, как айсберг в океане.
  - Сгинь, - огрызнулся парень, стуча зубами.
  Наконец - то впереди едущие и галдящие в пылу веселья, начали снижаться, медленно сбавляя скорость полета. Сивка проделывал тоже самое и в какой - то миг Лешка заслышал глухой грохот колес по ухабистой земле, и почуял, как конек заскакал по твердому. Конек вымотался до ужаса, хрипы то и дело вырывались из груди, заглушая даже стенания Яги, а в уголках рта выступила желтая пена. Упряжка впереди остановилась, остановился и Сивка, с трудом переводя дыхание.
  Леший хлопнул Ягусю по заду, бесстыдно ею оттопыренному и бодро сказал:
  - Унылая, пора! Прибыли как - никак! - и сволакивая неказистую внучку Яги, спешился и сам.
  - Спасибо друг, выручил, - искренне поблагодарил конька Леший и потрепал по холке. - Пока отдохни.
  Сивка усталый, но счастливый доковылял до ближайших кустов и скрылся в них, шурша ветками.
  Не прошло и минуты, как из них донесся громкий храп.
  - Бедолага, - пожалел вслух Леший, выпуская промокших Котофея и Жука из - под майки.
  - Вот она - Лысая Гора! - мечтательно произнес Котофей, отряхиваясь от застрявших в шерсти капель воды.
  
  
   Глава 5.
  
  Лысую гору Лешка представлял себе несколько иначе, чем она выглядела на самом деле. Собственно от горы было только название, но то, что пустырь был безобразно лыс, сомнений не было. По периметру, создавая тем самым ровный прямоугольник, горели невысокие фонарики. На тоненьких ножках напоминающих стебельки святили стеклянные языки пламени. Лешка заметил странность, ровный свет озарял только пространство внутри прямоугольника, не проникая ни единым лучиком за его предел, словно тому что - то препятствовало.
  По середине поляны стояли театральные кресла, пред которыми расположилась трибуна, прижатая с двух сторон столами, накрытыми красным сукном.
  В стол, стоявший по правую руку от зрителя были вмонтированы две жердочки и на них уже расположились птица Гамаюн и седой Ворон и напряженно обсуждали что - то, зорко поглядывая как рассаживается галдящая нечисть, умещает свои телеса в мягких, бархатом обшитых креслах. Леший, не долго думая, уселся на самый задний ряд, оттуда было все прекрасно видно, как трибуну, так и впереди сидящий народ, да и в затылок никто не дышал, пытаясь этим на что - то намекнуть... Оглядевшись, он заприметил торговую лавку из почерневшего от времени дерева, а рядышком с ней ютилась будочка с небольшим, окошком.
  «Касса, наверное, хм, интересно, аванс тут по каким числам?», - невольно подумал Лешка.
  Впереди, прямо перед парнем уселись русалочки и принялись кокетничать напропалую, Немного по феериф, Лешка заприметил, что прямо к нему, на задний ряд пробирается Ягиня со счастливой физиономией, что, дескать, нашла!
  «Куда ее несет! Она мне тут всю малину испортит!» - закатил глаза Леший.
  Не дожидаясь пока девка обрушиться в кресло Лешка схватил со своего плеча Котофея и усадил на свободное место.
  - Занято! - сообщил он Яге.
  Младшая Яга с надеждой посмотрела на кресло с другой стороны, но Лешка найдя в своих волосах Жука, усадил его рядом на мягкую поверхность седушки.
  Жук вякнул обижено:
  - Мне не видно.
  - Цыц букашка! - процедил сквозь зубы Леший, а Ягу утешил:
  - С нами рядом сидеть нельзя, ты уж не дуйся. Просто мы своего рода диссиденты здесь, так что этот ряд не для простых смертных. Всех, кто с нами находился в близком контакте, уже поместили в карантин. Слава богу, что никто не знает о том, что я тебя спас, а то лишилась бы ты такого прекрасного вечера как сегодняшний.
  Начало церемониала заставило Ягу в темпе найти свободное кресло и наслаждаться вечером в компании домовых, мысли о жертвоприношении личной свободы ради нескольких часов проведенных в компании симпатичного парня не суждено было получить продолжения. Чему Лешка несказанно обрадовался. Тем временем за столами, подпиравшими трибуну, кроме чудо птиц появились двое, как выразился Котофей: из высшего эшелона руководителей. Перед собравшимися сидела женщина с необычной кожей. Она была ярко перламутрового цвета
  - Эй, Жук, чего она такая синюшная? Болеет? - прошептал Лешка.
  - Умник, русалок никогда не видел?
  - Нет...
  - Так смотри...
  Как Леший ни силился рассмотреть под столом рыбий хвост, видел только стройные зеленовато - синие ноги. Женщина, иначе не назовешь, именно ею она и была, несмотря на свое водяное происхождение, одежду носила вполне человеческую. Русалка заметила, что Леший ее откровенно разглядывает, многозначительно подмигнула парню. Лешка немного смутился, Котофей протянул долгое «У-у-у», а несколько домовых оглянувшись и увидев парня - фыркнули. Вторым из правящего класса был невзрачный мужичек с ноготок, с реденькими волосиками, обрамляющими блестящую лысину и пухлыми губами, которыми постоянно двигал.
  Немного посидев рядом с Русалкой, он полез на трибуну.
  - Это кто? - спросил Леший у Котофея. - Сам главарь всей этой шайки?
  - Нет, что ты. Высшее руководство не видел никто, ну разве что она, - кот кивнул в сторону женщины русалки, - А это так, областной чиновник, зиц председатель. Тут ведь своя иерархия власти и свои интриги.
  - А имя у него есть?
  - Да, - односложно ответил кот.
  - И какое же?
  Котофей посмотрел Лешему в глаза, словно бы извиняясь.
  - Так и говори сразу, что не помнишь, - сказал Лешка за кота.
  Тут вмешался Жук:
  - Звать его Вай. Младший брат Вия. Вий в свое время с Неклюдом тесно контактировал, вместе они и Совет Нечести создавали, вот и младшему Ваю кусок пирога власти и перепал.
  - А кто этот Неклюд? - спросил Лешка чуть громче, чем шепотом.
  Вся нечисть вокруг Лешки странным образом заерзала на своих местах и начала недружелюбно оглядываться.
  - Чего орешь как на базаре? - выругался Жук, а когда все понемногу успокоились, а начальство отвело осуждающие во всем, даже в том, что пингвины гибнут от холода, взгляды Жук продолжил нравоучения,- Неклюд и есть тут самый главный. Все его знают, его имя у всех на слуху, но боятся до дрожи в коленках. Кто его разберет, мож он тут среди нас сидит и посмеивается в тихоря? А потом как влепит меж глаз за неосторожное слово!
  - Он че, здесь? Покажи! - зашевелился Лешка, вытягивая шею и пытаясь кого - то увидеть.
  Тут заговорил Вай, и все, даже самые тихие перешептывания затихли.
  - Слушай давай недотепа и не вертись, штаны протрешь! - сварливо сказал Жук Лешке.
  - Товарищи! - Леший громко рассмеялся и со стыда за свои не важные манеры сполз под кресло.
  - Хватит ржать! - зашипел на парня Жук. - Ну, оговорился человек, что сделаешь, старая привычка.
  Вай несколько растерялся и уставился на комиссию, видимо ища поддержки, а не найдя деликатно поинтересовался:
  - Я могу продолжать?
  - Да, да, конечно... - выкрикнул Леший, - мы вас внимательно слушаем.
  - Дорогие друзья... - начал речь председатель Совета Нечестии.
  Лешка, сидел с абсолютно непроницаемым видом, а Жук еще долго не мог успокоиться и порывался прочитать Лешке мораль до конца.
  Вай попил воды из графина и, взяв себя в руки произнес с пафосом:
  - Как здорово, что все мы здесь сегодня собрались!
  - Обалдеть можно!!! - прошипел Лешка, едва сдерживая смех, и не справившись свалился под кресло.
  Жук крикнул - «Браво», - нечистая сила подхватила, и загремели аплодисменты, заглушившие все посторонние звуки. Вай прямо на глазах как - то даже вытянулся, расправил плечи, ощутил колоссальный прилив сил и словоохотливости. Он чем - то стал напоминать вымуштрованного босса мелкого пошиба на корпоративной вечеринке.
  - Наша организация существует уже довольно давно, мы все прекрасно сработались и в нашем коллективе появились свои, неповторимые традиции. И все вы знаете на примере своих родителей, что к Совету Нечестии подобает относиться с должным уважением, посещать все собрания и уплачивать взносы. Участвовать во всех мероприятиях и жить активной жизнью на шей и теперь уже и вашей организации, иначе никакой организации в органичных действиях организма Совета мы попросту не сможем добиться.
  Все присутствовавшие светились счастьем, что их будут организовывать в организацию, только один Лешка сидел мрачный, к подобным вещам он относился крайне негативно. Перспектива всего себя посвятить этой сомнительной компании его не радовала, и весь этот бред по поводу приоритета целей организации перед целями личными он слышал не раз на разных собраниях корпоративных контор.
  - Для вас молодых мы открываем кружки по интересам... - вещал председатель с трибуны.
  «Не, я только в овальчиках принимаю участие...», про себя высказался Лешка и от безделья начал рассматривать своих соседей, тех, кто сидел впереди.
  Среди единообразия всех присутствующих ярко выделялся молодой парень. Выделялся не столько внешним обликом, сколько - полным отсутствием интереса к делегату Совета. Парень, не скрываясь увлеченно разглядывал собравшуюся нечисть, несколько раз оглядывался назад и, встречая Лешкин взгляд поспешно отворачивался.
  - Эй, Жук, это кто такой, вон там, на втором ряду? - прошептал Леший.
  - Где?
  - Да вон, тот рыжеволосый?
  - Пальцем покажи, пальцем, - шипел Жук в ухо.
  Лешка немного привстал и только собрался указать на вертлявого незнакомца, как вся аудитория вскочила с мест и зашлась бурными овациями.
  - Где, да где же??? Не вижу! - орал Жук, а нечисть все никак не могла прейти в себя, после речи председателя Совета.
  Леший скрипя зубами тщился рассмотреть парня, но как назло позади него сидел дородный конюшник, чья широкая спина закрывала весь обзор. Наконец все затихли и медленно начали рассаживаться по местам. Сел и конюшник.
  - Тьфу ты! - огорчился Лешка, - исчез!
  - Кто исчез? - спросил Жук, сидя на плече Лешего.
  - Парень тот, подозрительный исчез!
  И впрямь, место с края на втором ряду пустовало. Лешка инстинктивно начал оглядываться по сторонам и едва уловил смазанное движение за темный край поляны. Ссадив с плеча Жука, он подскочил на месте и неистово захлопал в ладоши
  - Браво! Браво! - заорал Лешка, не отпустив, Вая далеко от трибуны. Председатель встрепенулся и начал раздавать поклоны, в то время как публика, заведенная Лешкой, опять вскочила на ноги, выдавая вторую волну оваций.
  Словно лось в весенний гон Лешка ворвался в темноту за краем поляны, и тут же ослепнув, встал как вкопанный.
  - Эй, ты где? - спросил Лешка, наивно пологая, что тот парень еще не далеко ушел и вполне согласиться с ним поболтать. С другой стороны он и время выжидал, что бы глаза привыкли к темноте.
  - Ну, здесь... - тихо ответили сзади.
  - Ты меня видишь?
  - А то, как же... - и голос прозвучал уже ближе и где - то справа.
  - Ты близко не подходил бы, - как - то серьезно предупредил Лешка.
  - Почему это...?
  - Такое дело, понимаешь... Вдруг я тебе штаны замочу, или ботинки забрызгаю... Неудобно как - то...
  - Чем ты там занимаешься? Не утерпел что ли? - и голос прозвучал дальше, чем во второй раз.
  - Честно?
  - Э, да... - смутился незнакомец.
  - Время тянул, что бы глаза привыкли к темноте, а то как - то не по правде выходит - ты меня видишь, а я тебя нет.
  После недолгой паузы, во время которой Лешка повернулся лицом к поляне и немного отошел влево, что бы видеть точный, черный силуэт на светлом фоне, незнакомец грубо поинтересовался:
  - Насмотрелся? Теперь говори чего надо?
  - Да так, уж больно вид у тебя хитрый. Шабаш еще не кончен, а ты уже удочки сматываешь.
  - Твое то, какое дело? - с неким вызовом спросил незнакомец.
  - Говорю, так просто, интересуюсь.
  - Ты кто будешь такой любопытный?
  - Леший, я. А ты кто таков?
  - Герой народный - Жихарка. Состою в независимой комиссии наблюдателей.
  - И кого наблюдаете?
  - Всех кого считаем нужным. Или слишком умными. На ка вот, почитай на досуге, - сказал Жихарка и Леший почувствовал, как в руки ему сунули нечто очень напоминающее книжицу, только маленькую такую, в карман влезет.
  - Это чего? Запрещенная литература? - пошутил Лешка.
  - Нет, просто полезительная книжка, как раз для таких, как ты. Русалку то ты поостерегись, она умна и могущественна. Это на будущее тебе, как нечести состоящей в Совете.
  Лешка закатил глаза от недовольства и фыркнул в сторону.
  - Мне этот Совет с его органическим маразмом и даром не нужен.
  - Что, умный слишком? В общем поостерегись... Бывай, Лешак...
  - И ты бывай, Жихарка...
  - Еще увидимся... - пообещал герой народных эпосов и исчез. Леший не видел этого, а просто понял, что Жихарка ушел.
  В это время на поляне заголосили, Лешка успел заметить, что от трибуны отошла дивная женщина, с перламутровой кожей - Русалка, и под шумок аккуратно пробрался на свое место.
  - Чего она сказала? - наклонился Лешка к Котофею.
  - Ты где был? - с укором спросил кот.
  - Пиво пил... Дела были... Ну, чего все радуются?
  - Танцы, до упаду обещала нынче вечером, - встрял Жук. - А сейчас становись в очередь, выдадут ведомость, по которой должен будешь получить инвентарь.
  - Чего? - удивился Лешка.
  - Становись давай! - рассердился Жук.
  Лешка демонстративно поднялся и точно так же, тихо произнес в упор глядя на Жука, что сидел на кресле:
  - Уважай мое унижение. Я, человек, нахожусь среди этой нечистой силы, более того, я терпеть не могу, когда меня собираются организовывать в подобие стада незнакомые дядьки!
  - Терпи казачек... - примиряющее сказал Котофей.
  - А то, мамой станешь... - съязвил Жук. - Смотри Лешак, сейчас все пряники раздадут, и тебе не останется.
  Очередь у стола, за которым заседала комиссия, медленно сокращалась, получившие заветные ведомости отходили, стоя в стороне, с трепетом разворачивали листы, и кто, насупившись, а кто счастливо улыбаясь, брели или спешили к торговой лавке. Лавка, была уже не лавкой, и тем более не торговой, а стала настоящим техническим отделом. Седобородый старец, долго пытался прочесть подаваемые ему ведомости, рылся в карманах, проклинал старость и, в конце концов, просил подавшего лист самому прочитать его. Так происходило с каждым новым, чей черед подходил получить чудо вещи.
  Вещи и впрямь были не обычные и самой разнообразной чудесности. Кто - то получал ступу, усиленную турбо наддувом, другой получал всасывающий веник, который впрочем, до омерзения напоминал обычный пылесос, третьему же доставался неиссякаемый коробок спичек универсального применения.
  Леший, стоя в последних рядах, едва дождался, когда Вай взглянет на него своими мелкими глазенками и скажет: Я рад! Я очень рад! Обмен рукопожатиями и Лешка оказался напротив Русалки.
  Женщина заинтересованно оглядела Лешку, о чем - то подумала, чему - то усмехнулась краешком губ и произнесла с достоинством:
  - Добро пожаловать в нашу дружную семью.
  - Я рад! Я очень рад! - передразнил председателя Лешка и принял подаваемую Русалкой ведомость.
  Думая каждый о своем, они до последнего момента не отрывали друг от друга взглядов, покуда фигура домового не разделила их.
  - Она не просто так на тебя смотрела, - раздался звучный бас на правом плече парня.
  - А чего ей от меня надо? - спросил Лешка, отходя к краю поляны.
  - Почем мне знать.
  - Ты все знаешь, говори, - не унимался Лешка.
  - Да не знаю я, че пристал! Давай бумагу разворачивай, хоть посмотрим, чего тебе подкинули.
  Леший развернул вчетверо сложенный лист, пробежал глазами по тексту, и тупо уставился в точку в пространстве.
  - Не расстраивайся, заодно и спросишь, чего она от тебя хотела.
  - Издевайся - издевайся, я тебе это еще припомню...
  Леший еще раз прочитал написанное в ведомости: «Зайди, ко мне. Русалка», скомкал ее, отшвырнул в темноту и медленно зашагал в сторону противоположного угла освещенной поляны. Пока продолжалось это недолгое путешествие, Жук ерничал:
  - Сколько напора и решительности! Какой взгляд, что за стать! Эх, такой талант пропадает!
  - Жук, откуда этот терем взялся? Когда мы приехали, поляна была абсолютно пуста! - подивился Лешка, стоя у самого крылечка. Отчаянно задирая голову, и неестественно щуря глаза, Лешка пытался рассмотреть диковинный узор на ставнях второго поверха.
  - Потом, все сказки потом расскажу. Шевелись давай, Русалка ждать не любит.
  - А ты рази не пойдешь? - спросил Леший, в голосе Жука были странные нотки, а значит что - то у него на уме, говорить не желает так сразу.
  - Я, да я вон к нашим смотаюсь, заскучали небось. И вообще, неудобно вам мешать, кто знает, чего ей от тебя надо. Ну, все, давай, не осрамись! - быстро протараторил Жук и звучно сорвался с плеча парня.
  Леший медлил. Всю свою сознательную он мучался и страдал оттого, что с воспитанием засел в нем, и весьма прочно, паршивенький интеллигент, который в самые не подходящие моменты давал о себе знать то робостью, то жалостью к другому изнуряя душу еще не окрепшего духом юноши. Теперь же, Лешка вслушивался в свои ощущения, стараясь понять, не собирается ли этот пакостник вылезти в самый неподходящий момент и запороть все дело. Хотя какое там дело, в этой избе?
  - И какое ей дело до простого лешего? - пожал плечами Лешка и попробовал дверь на себя. Оказалось заперто. Леший огляделся, чувствовалось, что кто - то держит дверь с той стороны, и все об этом знают; сейчас начнут громко и похабно ржать.
  - Ты еще не там? - пробасил откуда - то сверху Жук.
  - Жук, ты же вроде улетел? - удивился Лешка.
  - Так и оставь тебя на минуту. Но, к Русалке все равно один пойдешь. Ты давай, сильнее дергай.
  Лешка, повинуясь совету друга, дернул сильнее. Дверь не поддалась.
  - Сильнее, чего приуныл?
  Парень дернул, еще дернул, сильнее. Ухватился двумя руками и потянул что было мочи, аж побагровел от натуги, жилы вздулись на шее, вот и ногой уперся в косяк! Дверь трещала и скрипела, словно бы тянула Лешку совсем в другую сторону. Вдруг треск! Леший с дверной ручкой кувыркнулся с крыльца и его сожрала поднявшаяся пыль. И только тихо так, печально отворилась во внутрь дверь, приглашая доброжелательно пройти в чуть освещенный коридор.
  Поднялся на ноги Лешка, хлопками выбивая из себя пыль, он сквозь зубы спросил Жука, который, если еще не смылся, летал где - то выше:
  - Почему же ты не сказал, что дверь во внутрь открывается?
  - Я думал тебе ручка была нужна, - охотно ответил Жук, и жужжание мощных, слюдяных крылышек удалилось в ту сторону, где нечисть уже приготовлялась к вечерним гуляниям.
  Стараясь шагать как можно тише, Лешка вошел в прихожую залитую тягучим, оранжевым светом от нескольких масляных светильников на стенах. Тишина царила в помещении, отчего показалось, что и весь дом застыл, замер как замирает пленка фильма на одном кадре, и герои останавливаются, не донеся бокалов до ртов, не дожевав, не до танцевав, не до любив... Лешке стало немного не по себе, вроде бы и звали, а не встречают. Чувство протеста вспыхнуло в парне: «Какие - то не правильные хозяева эти ребята из руководства Совета. Пойду сейчас я Русалку искать, во все комнаты заглядывать стану, а я такой, обязательно чего - нибудь запретное увижу, подсмотрю, меня же потом и обвинят. Вот, мол, не хороший какой, заявился нагло на шабаш, потом в избу поперся и шариться начал. Выгнать бы его без выходного пособия!»
  - Эй, есть кто живой? - нарочито громко спросил Лешка.
  В ответ - тишина. Только язычки пламени в светильниках колыхнулись, словно бы под дуновением порыва ветра. Решив все же поискать самому, Леший прошел сени; перед самым входом в гостиную залу, в косяк дверного проема по самую рукоять был вогнан топор впечатляющих размеров. Сомнения охватили парня. Вроде бы и гость, не лезь ты со своим уставом в чужой монастырь, и четкое понимание того, что топоры в стены вгонять - негодное развлечение, и что - то еще, быть может, гипертрофированное чувство справедливости - все всколыхнулось в Лешке, и от противоречивости этих стихий, сомнения овладевали им все больше.
  - Эй, кто топор оставил? - вопросил он в тишину. - Ладно, у кого руки не оттуда растут? На кой ляд стены похабить? Ну ка выходи, забирай свой топор!
  Дом молчал, Лешка напрягал все свои инстинкты, старался прощупать помещение, вдруг кто, да подглядывает, думает поглумиться. Но, спокойствием было пропитано все вокруг, тихо было, размеренно шло время в этом доме, без лишних движений и эмоций. Леший почесал затылок, пожал плечами и взялся за обух топора. Потянул, однако, топор казалось еще крепче сидел в стене, чем была прикручена та бедовая ручка к двери. Минут пять кряхтел и надрывался парень, занозил ладони, вспотел как на каторжных работах, раскраснелся и ослаб, ногами уже не упирался в стену, только чаще и чаще отходил от топора дабы перевести дух и собраться с силами для нового подхода. Давно бы уже он бросил это гиблое занятие, но самому стало интересно вытащить топор, да и уж коли взялся помочь хозяевам в борьбе с нерадивыми слугами, что разбрасывают инструмент, и ведь не просто разбрасывают...
  Еще попытка! Парень, решив взять топор нахрапом, подбежал, схватился за рукоять, обеими ногами уперся в стену, и жутко оскалившись, потащил.
  - Уй, ебэдыть! - Процедил сквозь зубы Лешка. В тот миг, когда слова эти вылетели из Лешего, топор, вместе с Лешим вылетел из стены. Лешка толком и не сообразил, что случилось, а потому даже не смог помешать своему падению, в себя он пришел уже лежа на полу, придавленный топором великанских размеров. Долго он ощупывал шишку на лбу, долго поднимался со старческими причитаниями, а потом, на правах победителя попробовал примерить топор по руке.
  - Кто таков? - грозно спросил булькающий голос за спиной парня.
  Лешка, с топором в руке, оглянулся. Прямо перед ним вырос здоровенный детина, угрюмый, неприветливый, он что - то дожевывал. Длинные золотые пряди опускались на могучие плечи здоровяка. Вообще стать у этого незнакомца была впечатляющей. Широкий аки гардеробный шкаф в гримерке какой - нибудь звезды столичной сцены, сквозь белую, полотняную рубаху проступают тугие мышцы, которыми он увит с ног до головы, и на этом фоне ярко блещут голубые как само небо глаза.
  - Леший я. Это, небось, твой топор? Ты, наверное, не знаешь, так я тебе объясню, топоры в стену вгонять не стоит. Понял? Нет, похоже, не понял. Ну, как бы это подоходчивей, короче говоря, это можно считать дурным тоном, неприлично, и хозяйство опять же подрываешь.
  - Пойдем, - сказал детина таким тоном, что Лешке почудилось, возрази ему и порвет на портянки вместе с топором.
  - Пойдем конечно, если хороший человек зовет, чего бы и не пойти, не на гильотину же зовет, ведь правда?
  Парня детина пустил впереди себя, видимо подозревая, что тот может и задать стрекача, и только изредка бурчал под нос куда сворачивать. Они поднялись на второй поверх, прошли еще немного по темному коридору, на стенах даже не было даже светильников, то ли от бедности, то ли конспирация, подумал Лешка.
  - Входи, - сказал детина, и указал на дверь в конце коридора.
  - Сюда? - наивно переспросил парень, и, не дождавшись ответа, толкнул дверь.
  В просторном, хорошо освещенном помещении, блистающим своим вычурным великолепием, за столом из черного дерева, покрытого ярким лаком сидел Вай - председатель Советского отделения Совета Нечисти. Он тут же воззрился на Лешку недобрым взглядом и немного истерично заморгал.
  - Что это такое? Кто впустил? А как же топор?
  Лешка взял инициативу в свои руки, в которых держал тот самый топор.
  - Можете мне поверить, этот топор в стену вгонял не я. Думаю это сделал он, и явно не на трезвую голову, только посмотрите на него! А потом набрался наглости вернуться, дабы топор то забрать!
  - Балда, в чем дело? - вопрошал Вай детину.
   - Да-да, спросите этого, хм, недалекого, как он посмел стены похабить! Ну ка отвечай, интересно послушать твои оправдания!
  Молчать! - взвился Вай, выскакивая из - за стола; он выкатил глаза и побагровел от ярости.
   - Нет, - обратился Лешка к детине, - лучше помалкивай, все и так ясно. Плохо твое дело.
  Вай осатанел в конец, задрожали руки, задрожал его голос и было видно, как все его тело трясет от ярости. Леший притих, все, что надо было сказать, для того, что бы сбить компанию с толку - сказал. Личную неприязнь со стороны председателя он уловил еще при первой с ним встрече, на церемонии посвящения. Теперь осталось дожидаться появления на сцене Русалки. Уж она то не даст пропасть. По крайней мере, не сразу. Лешка еще раз обозвал себя увальнем, ведь как он мог забыть, что топоры в косяки вгоняли еще их предки, славяне, дабы всякая нечисть не могла в дом проникнуть и дел недобрых натворить. Видимо, эта компания очень болезненно отнеслась к тому, что какой - то выскочка - самозваный леший - плевать на топор хотел.
  - Этот молодой человек пришел по моей просьбе, - хладнокровно сказала Русалка. Женщина появилась как нельзя кстати, Вай был готов забрызгать Лешку всего нервной слюной, а с другой стороны надвигался совсем хмурый, какими не бывают тучи даже в самую плохую погоду, детина. Русалка как будто невзначай бросила на Лешего взгляд, однако парень уловил, что этим она хотела сказать: теперь говорить буду я. А ты молчи.
  - Дорогой мой Вай, упокойтесь и возьмите себя в руки, - мягким, таким вылечивающим голосом попросила она председателя. Вай опустил глаза, повел руками, извиняясь за что - то, а потом, улыбнувшись, мол, все в порядке, обратился к Русалке, указывая на Лешего, но, не глядя на него даже с презрением.
  - А что с ним?
  - Я разберусь, не волнуйтесь. Все хорошо, займитесь чтением, например, это приведет вас в благостное расположение духа.
  - Да - да, конечно почитаю...
  Русалка приняла жутко деловой вид, и, как уже повелось, не удостоив Лешку и взглядом, важно приказала:
  - Пройдемте молодой человек, вас ждет серьезный разговор.
  - Пойдемте, поговорим, раз вы так настаиваете, - Лешка двинулся за ней из просторной светлицы; проходя мимо детины, которого Вай назвал Балдой, Леший участливо похлопал его по плечу, и, отдавая топор, напутствовал, - Ты, смотри, топоры то в стены боле не вгоняй. А то, мня в другой раз может не быть, сам отдуваться станешь.
  Горница Русалки была чуть меньше, зато, что понравилось Лешке, меньше официальных настроений витало под ее потолком, все больше уют, да нарочитый покой. Комната, как комната, ничего особенного, несколько кресел, на которые были накинуты вязаные пледы, стол письменный, столик журнальный, в темном углу - кровать, однако двуспальная, да подвесные полочки с книгами. Тумбы, аля красное дерево, живописно украшали нижнюю часть интерьера; на одной из них, довольно длинной, с вместительным чревом, расположились бокалы, рюмки, стаканы и стопки. Чрево же, по всей видимости, служило хранилищем вин, коктейлей, мартини, водки и чего - то еще.
  - А вы неплохо устроились, - похвалил убранство комнаты Лешка. - Не плохая келья.
  - Келья? - вскинула брови Русалка.
  - Ну, у вас же тут, как я понял общага? Кого вселят, тот и живет. Санузел тож небось совместный? Ну, с соседями совместный? Для общаги хорошо.
  - Ты ошибаешься, - снисходительно объяснила Русалка, - это не общага, как ты выразился. Это терем. Большой, добротный.
  - Ладно, не объясняйте, мне с моими человеческими замашками не понять вас, чистокровных. Так, о чем вы хотели поговорить? Уж не о топорах, я надеюсь? Я вообще знаю, что ошибку допустил. Извините уж.
  - Ничего страшного. Вот, возьми, - Русалка отодвинулась от тумбы с напитками и подала Лешке бокал, наполненный чем - то непрозрачным, красным как кровь. Парень скривился:
  - Это, что кровь невинных младенцев? Уберите, я же говорю, я все еще больше человек, чем леший. Не привычно, может потом и войду во вкус, но не сейчас...
  - Бери, это томатный сок, - рассмеялась Русалка, и в уголках рта появились у нее милые ямочки, которые никак не гармонировали с образом властной, привыкшей распоряжаться, натуры. Лешка недоверчиво принял бокал, сделал глоток и убедился, что Русалка не врет.
  - Теперь, к делу, прежде всего, давай перейдем на «ты». Согласен?
  - Ага, - кивнул Леший, - У меня вопрос, может он и не касается сути дела, но все же. Чего это товарищ... э... господин.., словом председатель такой нервенный?
  - Это вопрос по делу. Сам знаешь, топор неспроста в сенях из стены торчал, он очень сильно разозлился оттого, что ты, новоявленная нечисть, смог мимо топора пройти, точнее не смог, тебе понадобилось его вынуть. И это у тебя неплохо получилось. А еще больше его раздражают наглые и хамоватого вида личности, каким ты собственно перед ним себя и показал.
  - По - моему у него просто личная неприязнь, - пожал плесами Лешка.
  - И не только у него, потому то я пригласила тебя поговорить. Многие, да, что лукавить, всякая молодая нечисть спит и видит, как бы попасть в Совет нечести. Слетаться на шабаши, куролесить...
  - Пить кровь невинных младенцев, - улыбнулся Леший. - Ты знаешь, я никогда не рвался в Совет, более того, скажу откровенно, я о нем и не подозревал.
  - И за это тебя многие не любят, уже успели невзлюбить. С самого начала ты обособился от простой нечисти. Чего стоит этот твой конек двужильный, кот, жук. Этого не одобряет председатель Вай, этого не одобряет простая нечисть, этого не одобряю и я.
  - Они мои друзья. Делать с этим я ничего не могу, и не хочу, - сухо произнес Лешка.
  - Вот, видишь, ты сам не хочешь идти на компромисс. Тогда как Совет, это большая семья. Здесь все братья, здесь нет места вражде и зависти. И если председатель, как я поняла, собирается оставить все как есть, то я этого не хочу, - сказала Русалка. Она сидела в кресле, загадочная, непостижимая начиная с перламутрового цвета своей кожи. Синие глаза женщины, леденящие и пьянящие изучали Лешего.
  - Почему? - наигранно удивился Лешка.
  - Потому, что оставь я все как есть, тебе же станет тяжелее. Массой своей, своим числом они подавят тебя, а ты поверь, это далеко не вся нечисть собралась сегодня на шабаш. Шабаш просто внеплановый, решающий производственные вопросы. И ни от одного домового или полевика не укроется твоя история. Нечисть гордая, они не дадут тебе спокойно работать. Тебе это нужно? Думаю, нет. Прими решение.
  - Хорошо, я постараюсь. Сделаю все, что в моих силах.
  - Для того, что бы? - начала фразу Русалка.
  - Что бы все меня полюбили и готовы были целовать в попу, - съязвил Лешка.
  - Ты еще не умеешь проигрывать, - двусмысленно улыбнулась Русалка, - ну да ничего, со временем научишься.
  - Непременно, - кивнул Лешка. - Это все?
  - Ты торопишься? - как - то фальшиво расстроилась Русалка.
  - Я мгу еще посидеть, ну или не посидеть, - ухмыльнулся парень.
  - Тогда можешь прилечь, кровать там, - игриво улыбнулась Русалка, - а я подойду минуты через две - три. Не уснешь?
  - Где уж там, шабаш все таки!
  Русалка медленно поднялась, грациозно покачивая бедрами, она дошла до дверей и кокетливо, через плечо пообещала:
  - Я скоро, не скучай.
  Лешка аж испариной покрылся, жар блуждал по телу, и всякие непристойности лезли в голову. Он не спеша отставил недопитый сок на журнальный столик и на ватных ногах направился к кровати. Смешно и страшно становилось ему одновременно от осознания, что эта новая жизнь, которой он начинал только жить, уже захлестывает его до самой макушки, да так, что устоять невозможно. В блаженстве от себя самого, он повалился на кровать, и, весело гоготнув обхватил подушку руками, прижался, ощущая приятную истому во всем теле... Дальше все было как в тумане.
  - Лешак, спать так долго нельзя. День уже вовсю пылает, а ты все сопишь в две дырочки, - голос приятный, знакомый, удивительно чистый прозвучал где - то совсем рядом. Лешка проснулся и тут же зажмурился от яркого света, что заливал всю комнату Русалки. Но явь уже втянула его в себя из мира снов, грез и мечтаний. Парень как ошпаренный вскочил с кровати, продирая глаза он начал дознаваться, потому как продолжение вчерашнего вечера для него осталось темным пятном в памяти.
  - Русалка, что было?
  - Где? - удивилась женщина, прохаживаясь по комнате, открывая окна, смахивая невидимую пыль с мебели.
  - Здесь, - горячился парень.
  - Когда, вообще о чем ты Лешак? - Русалка остановилась и вопросительно посмотрела на парня.
  - Вчера вечером, что было после того, как мы уладили все насущные вопросы?
  - Ничего, ты уснул, а я вышла. Терем большой, и это далеко не последняя и не самая представительная комната.
  - Спать? - удивился Леший.
  - Ну, да. Ты сказал, что неважно себя чувствуешь после перелета на Лысую Гору, вымок весь, должно быть простудился. Вот и прикорнул, дабы не захворать. Я не против была. Я говорила уже, что Совет - большая, дружная семья, мы заботимся друг о друге. Вспомнил?
  Лешка помнил все, только не помнил, точнее не смог понять, почему не удалось себя проконтролировать и так похабно заснуть. «Хорошо еще, что не додумался раздеться, растяпа. Вот смеху то ей было бы, застань она меня голышом по утру».
  - Да, кажется припоминаю, - согласился Леший. - Спасибо за хлеб, соль, но мне действительно пора, - заторопился он.
  Русалка понимающе покивала и пошла проводить Лешку из терема, улучив момент парень увел бокал с недопитым соком, благо Русалка, делая мнимую приборку, еще не добралась до него, и совсем немного сока еще оставалось на дне. Уже перед выходом она сказала:
  - Я позаботилась и полагающемся тебе инвентаре для работы. Твои друзья тебя ждут. Тебе пора. На связь я выйду сама, проверю работу первого дня. Удачи, и береги здоровье, - как полагается гостеприимной хозяйке, она проводила Лешего до дверей, и на прощание, полная заговоров и хитростей, непонятно для чего поклонилась, не в пояс конечно, а так как кланяются уважаемым людям. Лешка ответил тем же, не зная как воспринимать эти раскланивания, как издевку или что - то еще.
  Поляна, бывшая ночью центром всех гуляний, уже пустовала, лишь изредка утомленная нечисть, домовой, или кто иной, пробегали мимо парня в сторону, где уже под всеми парами стояла упряжка огнегривых жеребцов, черной, ночной масти. Светильники уже погасли, в них просто небыло необходимости. Солнце жарило вовсю, и непривычной нечистой силе туго приходилось. Кожа едва не обгорала на глазах. Они краснели, постанывали, но никому не приходило в голову удрать домой ночью, или на рассвете. Раньше было так, но ныне нечисть гуляет напропалую до самого полудня и бед оттого не знает. Только некоторые, особливо чувствительные, постанывают, но не жалуются.
  Лешка щурившись шел за опаздывающими на последний рейс с поляны. Шел не спеша, сунув руки в карманы, обдумывая как ловко Русалка его провела, заставила сделать так, как ей было угодно. А угодно было ей, видимо, не дать разгуляться ему на шабаше. Еще издали его заметили, приветливо замахали кто копытом, кто лапой.
  - Лешак, Лешак, - доносилось от упряжки, там, совсем рядом с красной телегой, на ворохе непонятного скарба сидели Котофей и Сивка. Жука видно не было. Его вообще редко бывает видно, однако он есть.
  - Привет бабник! - раздалось басящее на ухом.
  - Я не бабник, - огрызнулся Лешка.
  - А кто ты? Всю ночь он провел в кровати Русалки и потом смеет говорить, что не бабник! Эй, ребята, вы слышали этого? Да, ты похоже круче всех нынешнюю ночь провел!
  - Ничего такого не было! - унимая раздражение объяснял друзьям, что плотным кольцом окружили его, Лешка.
  - То есть без извращений. Это хорошо, не одобряю я всех этих плеточек и кожаных трусиков! - одобрил Жук.
  - Да вообще ничего небыло! - пояснил Леший.
  - Как, совсем? - удивился Котофей.
  - Врешь, вон даже кот удивляется, - басил Жук.
  - Да не вру!
  - А чем вы тогда занимались?
  - Сок томатный пили...
  - Сок??? - завопила дружная компания.
  Лешка огрызаясь на едкие реплики раздвинул друзей по сторонам и оглядел свой скарб, выданный по фактуре, что тоже наличествовала. Среди прочего он разглядел микроволновую печь, электронную гитару, черный, пластиковый футляр, в которых студенты носят сдавать преподавателям чертежи, и аккуратный, совсем новый кейс на кодовом замке.
  - Это, что? Я такое же барахло могу в любом магазине достать и поближе к дому будет! - возмутился Лешка, поворачиваясь и пытаясь в который раз найти Жука глазами, дабы потребовать объяснений.
  - Хавай, че дают. Вещи то не простые, а волшебные, ты теперь лучшее потрудись все это до дому стаскать, Сивка думается мне не выдержит все это и тебя еще на шее, - Жука видно небыло, но он был рядом. Ответ его прозвучал вовремя и веско. Леший скорчил рожу, а Сивка, когда о нем упомянули нервно закивал, мол, да, согласен с Жуком. Все утро он ныл, что дружба дружбой, но он не нанимался же во вьючные животные. Спустя несколько часов, Леший тяжко дышал на своем диване и свет ему был не мил. Ходок за чудо вещами пришлось делать ровно четыре, по числу предметов, трижды он попадал не туда, куда целился, четырежды промахивался мимо квартиры, и падал в затяжном прыжке с высоты в одиннадцать этажей, не выпуская из рук то одно, то другое чудо. Но, всякий раз спасался, забрасывал себя на крышу, мучался страхом, проклинал все и вся, и немного таким образом отдохнув эмоционально - продолжал таскать чудо вещи в дом.
  Котофей и Жук премиленько прокатились на Сивке в хорошую погоду и, пребывая в самом благостном расположении духа прибыли чуть позже Лешки, что смертельно уставший, валялся на диване.
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"