Иногда я иду по корридору корабля, краем глаза заглядываю в чью-то каюту и вижу: свет притушен, иллюминатор занавешен, на койке ребёнок, на коленях сумка, из сумки блестящие круглые глаза смотрят. Кто-то перевозит домашнего шушика. Если в сумке, значит, не совсем легально - нет у бедняги прививок.
И правильно, незачем их прививками мучить. Они от них сильно болеют. Шушики - полуразумные создания в фут высотой, их постоянно таскают с собой с планеты на планету всеми легальными и нелегальными способами. Они милые, как домашние кошки, пушистые, ласковые, как добрые дети. Они строят хоббичьи домики из веточек и всяких подходящих мелочей, выращивают грибы и едят сыр, мороженое и сухую траву. Все знают, что они переносят тяжёлые мутагены. Никто не знает, как я спасла их бесчисленные, бесполезные, пушистые жизни.
***
Я не знаю, кого именно черти дёрнули пригласить Идена на конференцию пограничной безопасности; это неважно. Происхождение Идена - это такая гостайна, которую знают поголовно все, что в его злосчастном городе, что в Вавилоне, и меня совершенно не удивляет, что у него есть массы поклонников, о существовании которых он даже не подозревает. Эти люди - убеждённые системщики; они на многое пойдут в надежде, что Гектор придёт опять и наведёт порядок. Например, в отношении гитов. Устроить Идену приглашение на конференцию в верхах - это мелочь. Они ему и допуск к ядерным арсеналам устроят, когда придёт время, и я не строю себе иллюзий насчёт того, что смогу это предотвратить. Второй раз он уже не отступит.
И он явился на конференцию, поднялся на своём шаттле на орбитальную станцию "Вавилон-9", орудие слепой воли своего города и своего клана... Я помню, как он вошёл в зал, не привлекая особого внимания, высокий, стройный воин в чёрно-серой форме полиции планетарного города Маргарита. Как поднялся с места для своего доклада и прошёл меж рядов - плавные, экономные, не слишком осторожные движения; так выглядит идущий на посадку истребитель. Станция висит почти над Маргаритой; во время его миссии родной город ждал Идена фактически под ногами.
У него ясный голос, ясный и страшный. Оптимен редко произносят речи, но когда произносят, силе их требований невозможно противостоять. Этот голос вытягивает из тебя разум, как в подпространстве масса сверхплотных звезд тянет к себе корабли, и ты остаёшься с пугающим сознанием того, что тебе грозят тяжкие бедствия и только принятие всех его требований может тебя от них уберечь. Требований, потому что советов оптимен не дают и предложений не делают. За две минуты это жуткое существо убедило не менее половины зала в необходимости уничтожения шушиков. Дело было в мутагенах. Оптимен всегда были опасными для мутантов. И я понимаю, почему никто не воскликнул, что шушики - полуразумная раса, фактически наши братья по разуму. Иден смог несколькими фразами отнять у этих созданий право на жизнь и свести всё их существование к тому факту, что они разносят мутагены и вносят изменения в генофонд человечества. Не вредные изменения, но его это не волнует. Он мыслит в других категориях: шушики влияют на социум вне его потенциального контроля, а значит, шушики должны исчезнуть.
Слава Творцу, до голосований всей конференции было ещё несколько дней, и я решила не терять времени. Я нашла Идена на одной из прозрачных террас с широким видом на его планету Маргариту - в размышлениях и полном одиночестве. Он выглядел, как и все оптимен, словно обычнейший униформированный полицейский. На голове его не было шлема, и меня поразило, насколько он молод. Я поняла, что в душе я готовилась к встрече с его прототипом. Не надо считать это свидетельством моего мужества. Это была чистая самозащита. Я знала, что шушиками он не ограничится, они только затравка, он с них начинает, а когда начнёт, то остановить его будет уже невозможно.
Я подошла к нему, стала рядом, и некоторое время мы любовались сине-белой планетой у нас под ногами. Невесомость, открытый космос, полёт без механизмов, без границ... Через полминуты он слегка склонил ко мне голову. Наверное, он ожидал, что я обращусь к нему с какой-то просьбой о помощи, о наведении порядка, или с наивным вопросом о его генетическом наследии. Но у меня уже никаких вопросов не было.
- Я слышала твою речь на конференции, - сказала я. - Не знаю, что тебе сделали шушики и чем тебе не по душе мутации, которые вообще-то нормальное дело, - но я знаю, к чему ты клонишь. Я - верная Ари Неру, который сотворил всех людей в этой Вселенной - и всех тебе подобных существ. Если ты будешь настаивать на уничтожении шушиков или кого-нибудь ещё, или на каких-то мерах, которые могут в будущем привести к гибели невинных живых существ, я тебя сведу в могилу. Я обращу против тебя его гнев. Неру сейчас не так силён, как в начале времён, но мы всегда в его власти, и на тебя этой власти хватит.
Он поверил. На уровне подсознания каждый оптимен имеет допуск к наследственной памяти клана, к метафизическим слоям информации. В таких случаях ему не приходится верить или не верить людям на слово. Иден смотрел на меня, как пёс преисподней, в его взгляде зияла чёрная бездна. Его терзала ярость. Но он поверил. В тот же день он оставил станцию. Кто-нибудь поглупее решил бы, что я его напугала, но я знаю, что это не так. Оптимен никогда не вступают в конфликты, которые не смогут выиграть. Поэтому они считаются непобедимыми.
***
...У него голубые глаза. Прозрачные, словно вода у самого берега океанов. В его зрачки падаешь, это бездонный колодец, там чёрные воды, там безмолвное море сгинувших городов и вещей. Там всё, что погубил Гектор и его братья. Иногда ночью я пью вино и спрашиваю мироздание: скажи, есть ли там души? Смог ли Гектор отнять у сотен миллионов людей не только свободу и жизнь, но и посмертие? Неужели такое возможно? Я не верю, но я и не не верю; я надеюсь. Я надеюсь, что это не так.