В ночь говорю, 
оконного стекла касаясь лбом, 
слово для собственного утешенья. 
Я за него держусь 
в круговерти  
водяно-голых стен. 
 
О, если б ты была со мной, 
и я бы мог вот так тебя утешить 
выдохом рта 
и голосом, 
неслышным никому иному, 
кроме всех тех, что тоже ждут, как ты,  
и лбом касаются 
бесконечности окон.