Нануи Тригорян, сильнейший и самый быстрый из воинов своего рода, с мальчишеских дней выезжал с отцовской дружиной на Гиблую пустошь, чтобы охотиться на мироедов. Он заводил людей на тысячи шагов на юг, одинаково презирая пламя чудовищ и стрелы врагов, и никогда не возвращался с неудачей. Когда Нануи минуло семнадцать зим, Неру принял его обет и отослал молодого богатыря в Новиград на Веселе старшиною, отдав под его руку отряд из двенадцати хоргор. Над ними начальствовал старый Арзах.
Дорога на Веселу шла мимо Гиблой пустоши. Они ехали несколько дней, и Нануи сказал: "В этом поганом месте, Арзах, я мальчишкой охотился на мироедов, и настигал их, и добывал жаркий камень из их голов. Свернём же на пустошь, найдём и убьём этих тварей, сколько увидим; чем меньше их бродит по нашей земле, тем спокойнее спят и хоргорские стойбища, и людские деревни." "Коли хочешь, асай, то сделаем так", ответил Арзах.
Они свернули на пустошь, пошли шагом на юго-восток и вскоре наткнулись на след. Мироед шёл по земле, а за ним полосою в четыре шага дымился смердящий прах. Они поехали по следу и ввечеру догнали свою добычу. Нануи-сай ждал, что чудовище бросится на живых, чтобы их поглотить по обычаю мироедов, и изготовился к бою, но случилось не то. Тварь ударилась в бегство.
К утру, наскучив погоней, Арзах сказал: "Асай, наш мироед труслив, словно полевой заяц: нас всего дюжина, а он от нас всю ночь бежит. Оставим же его, Нануи-сай, сделаем привал, отдохнём и продолжим путь в Новиград. Работа твоя не ждёт; к тому ж мы отклонились от пути. Здесь до границы подать рукой."
Тогда Нануи-сай сказал: "Мы не поедем назад, Арзах, не догнав мироеда. Если мы сейчас повернём, он пойдёт по нашим следам и через пустошь, и дальше, и уж не мы будем искать его, а он нас. На привале нам больше не будет покоя, и жизни не будет деревне и дому, которые примут нас на ночлег. Догоним этого мироеда, Арзах, и непременно убьём, ибо он не труслив, а умён."
Погоня продолжалась два дня и три ночи, ведя всё дальше на юг. На третье утро отряд приблизился к Палёным холмам. У подножия северного холма мироед укрылся в пещере, и Нануи-сай вошёл туда и сразился с ним, и убил его. Он расколол голову твари и вынул из неё жаркий камень, и все хоргор приблизились к нему, чтобы увидеть камень. Они подивились ему, и Арзах сказал одному: "Принеси асай его сумку, чтобы он положил камень в шкатулку и замотал в войлок, и камень не жёг бы его руки."
Хорго сделал шаг из пещеры и упал наземь со стрелою в горле. Пещеру окружили враги, привлеченные звуками боя. Было их восемь дюжин без трёх. Нануи-сай и его хоргор укрылись в пещере, но она была неглубока и вход слишком широк. Враги бросались на них до сумерек, пока у входа не вырос вал мертвецов и не стал осаждённым стеною от копий и стрел. Но и тогда враги не отступили. Бой продолжался девять дней и ночей, и за это время Нануи-сай и его хоргор ни разу не сомкнули глаз. В этом бою пали семь дюжин врагов, и все хоргор Нануи-сай, и Арзах пал утром девятого дня. Когда у последних вражеских воинов кончились стрелы в колчанах и они стали собирать стрелы у входа в пещеру, Нануи-сай увидел это, вышел и убил их всех мечом. Он оглянулся вокруг и видит: лежат вражеские мертвецы, нелюдь и люди с нею, устлали собою землю; земля залита и пропитана кровью, и алый сок течёт в стеблях травы, и вороньё слетелось на пир. Нануи-сай вошёл в пещеру и видит: его хоргор лежат в крови мёртвые, и Арзах с ними. Видя их бездыханными, Нануи сказал себе: выйду и вырою им могилы, и похороню их. Но он слишком устал, чтобы это сделать, и горло его пересохло, потому что он долго не пил.
Нануи покинул пещеру и пошёл к ручью, и напился воды, и, склонившись к воде, увидел в зеркале её себя, живого, и подумал о своих хоргор, которых привёл в пещеру на смерть. Горько стало ему в душе, тяжко на сердце, и девять дней и девять ночей битвы смертной ношею одолели его. Он лёг на берегу и уснул.
Во сне пришёл к нему Арзах и сказал: "Ты спишь и не похоронил нас, асай, а нашу плоть грызут дикие звери. Таковы ли дела святых?"
Нануи-сай ответил: "Мы полторы седмицы сражались без сна; теперь вы спите вечным сном, а я, словно мёртвый, устал. Я похороню вас, когда проснусь."
Арзах сказал: "Ты спишь, Нануи-сай, а наши глаза клюют хищные птицы. Такой ли награды достойна верность?"
И Нануи ответил: "Мне горько видеть вас мёртвых, Арзах, и тяжко оттого, что я привёл вас сюда, и вот вы убиты, а я живой. Позволь мне выспаться на земле, чтоб горечь немного в землю ушла и истаяла тяжесть. Я встану и похороню вас."
Арзах сказал ему: "Пока не выполнен долг, ничто не истает и не уйдёт. Встань и похорони нас сейчас, асай, и похоронишь тяжесть и горечь с нами."
Нануи-сай сказал: "Хорошо." И он хотел проснуться, но не смог, потому что слишком устал. Тогда он сказал во сне: "Разбуди меня, Арзах, а то я не смогу встать." И Арзах прикоснулся рукой к одной из его ран, и боль разбудила его.
Нануи-сай проснулся и слышит: плещется вода. Он приоткрыл глаза и видит: через ручей к нему идут враги, и их мечи обнажены; и по берегу крадутся, тоже вооружены, и до него им три шага. Нануи вскочил, выхватил меч, принял бой и окрасил ручей вражьей кровью.
Убив этих людей, Нануи-сай позвал своего коня, и конь пришёл, и с ним те кони хоргор, которых не убили враги. Нануи вернулся к пещере и видит: вороны пируют на поле боя и вынимают глаза убитых. Вошёл в пещеру и видит: там в сумраке дикие звери грызут холодную плоть. Тогда Нануи прогнал зверей, говоря: "Грызть бы вам в эту ночь и меня, если бы не Арзах!" Он вынес своих хоргор из пещеры, похоронил их в склоне холма и спел над ними погребальную песнь, и песни той внимали звери и трава, земля и небо.
Нануи-сай забрал с собой жаркий камень из головы мироеда и, прибыв в Новиград, вложил его в рукоять своего меча.