Аннотация: ...ещё одно по мотивам.....так я с ума сойду.....
Лестат:
Я смотрел в зеркало. Отрешённо и без всякого смысла я оглядывал себя. Глаза, черты лица, волосы, губы... Я был прежним. Я - неизменен. Я - вечен. Как Вселенная.
Но всё когда-нибудь кончается...
Я услышал тихие шаги за спиной, но не обернулся. Несомненно, это была она, Анжелика. Современная девушка со старыми манерами. Моя дочь. Моё создание... Просто больше некому было прийти... Или я ошибаюсь?
- Ты голоден? - спросила она. Я покачал головой. Я лукавил. Зачем?.. Я просто хотел остаться один. Один в целом мире. Я хотел почувствовать себя одиноким. Таким, каким являлся всегда. - Хорошо, я отправлюсь на охоту сама. - Сказала она. Я кивнул. И она удалилась...
Я любил её. Любил за то, что она никогда не задавала лишних вопросов. Любил за то, что она всегда понимала меня. Любил за то, что она вообще существует на этом свете. Я боготворил её за то, что она здесь, рядом со мной, хотя она могла уйти в любую минуту.
Я остался один. Одиночество опустило мягкий полупрозрачный полог, похожий на сеть паутины, ветхие воспоминания, запечатлённые в тяжёлых и старых книгах на полках моей памяти, покрылись вековой пылью... Я никогда не любил воспоминаний. Я никогда не хотел обращаться к смертному прошлому. Или даже чуть позже - когда в моей жизни появилась Габриель. Я понял, что жизнь каждый раз начиналась заново. Я будто снова учился жить. Я учил этому других... И судьба со скучным видом в очередной раз принималась писать новый том о моей жизни.
Одиночество... Когда-то я желал спастись от него. Когда-то, но не сейчас. Сейчас всё по-другому, и, наверное, современность слишком утомляет, и снова - как никогда - хочется стереть с тяжёлых книг моей памяти эту мелкую пыль. Открыть книгу на любимой странице. И прочитать, пережить всё заново. Но я повторюсь: я никогда не любил воспоминаний. Я пресекал любое желание снова возвратиться к ним. Я боялся боли от них...
По этому я просто думал. Думал о Луи. О том, что он счастлив. О том, что Милен сделала для него поистине царский подарок. Я не знаю, чего стоило ей вернуть на землю Клодию, но понимаю, что это ей далось нелегко. Она просто хотела, чтобы вампиры вокруг неё были счастливы. Но о себе она почти никогда не заботилась. Милен... Странная девушка. Со способностями, которых нет ни у кого - ни у Акаши, ни у Мариуса. С пронзительным взглядом, невообразимой щедростью, желанием жить и недвусмысленным прозвищем Милосердная смерть... Помнится, именно так когда-то я называл Луи.
Усилием воли я заставил себя не думать ни о Клодии, ни о Луи. Да, пусть будут счастливы. Но теперь - отдельно от меня. И мне ничуть не жаль, что рядом с ними меня нет. Наверное, с самого начала мне не было там места, хотя...
Нет. Я не должен вспоминать об этом. Им вдвоём гораздо лучше, чем со мной, не зря же они убивали меня два раза... Я усмехнулся: наверное, я оказался слишком живучим для них, чтобы они смогли меня убить. Инициатива Клодии. Повиновение Луи. И всё вместе не дало никаких результатов. Я жив как никогда.
С помощью них я хотел спастись от одиночества. Я просто хотел спокойной и мирной жизни, хотя прекрасно понимал, что с моим характером спокойно жить просто невозможно. Луи это понимал, но привык. Он привык ко мне, смирился с моим присутствием, - и это не удивительно - как он сам выражался, "как с плохой погодой".
Я никогда не прощу Мариуса - за то, что он дал мне такой совет. Или я просто не умел им воспользоваться? Хм, сделать вампира из "такого неподходящего материала", как Луи, пришло мне в голову лишь потому, что я полюбил его. Я следил за ним. Я изучал его. Довольно долго... И я понял - он на грани отчаяния. Его депрессия только помогла мне осуществить задуманное, но я глубоко ошибся в нём. Мы не поняли друг друга. И отдалились уже тогда, когда мои клыки коснулись его горла.
Он сам не знал, чего хотел. А я просто слепо следовал к своей цели. Я просто хотел быть с ним... Но, как выяснилось, это в дальнейшем оказалось невозможным и невыносимым для нас обоих. И когда я превратил Клодию в вампира, я сделал грубейшую ошибку. Я просто хотел его удержать, потому что любил, и лучшего средства мне не приходило в голову.
И, в конце концов, от руки этой маленькой девочки я мог погибнуть. Но не всё так просто, как ей хотелось...
Чёрт, я снова думал о них. Мысли так и роились роем в голове. Луи, Клодия; Клодия, Луи... Вечный круговоорт стал меня угнетать. Что со мной? Воспоминания, восемнадцатый век, наша троица... Меланхолия. Мне было лишь единожды знакомо это чувство - ностальгия с меланхолией, но оно быстро прошло. Но сейчас она медленно, минуту за минутой, поглощает меня всего.
Отчего? Что со мной?..
Дверь внезапно громко хлопнула, я вздрогнул. Сегодня я не ожидал гостей, но не чувствовал ничьего присутствия. Так было всегда, когда через порог моей квартиры переступала Милен.
Она была словно привидение. Невидимая, неощутимая. Недосягаемая... Причину своего появления, как всегда, она не объяснит. Но мне не нужно объяснений, всё же, какая мне разница, зачем она пришла? Просто факт её присутствия радовал меня сейчас.
- Здравствуй. - Её силуэт в тёмной комнате на фоне луны снова отнёс меня к памяти, но я вернулся в реальность довольно быстро. Я кивнул в знак приветствия. - Где Анжелика? - так, значит, она искала не меня.
- На охоте. - Я пожал плечами. - Но её территориального расположения относительно моей квартиры я тебе не скажу, поскольку понятия не имею, где она находится.
- Доходчиво... - заметила Милен. - Но я пришла не за ней. Я просто пришла увидеть тебя.
- О... - я улыбнулся.
- Ты всё же отселил их от себя? - она улыбнулась. - Я не узнаю тебя. - Сказала она уже серьёзно. - Ты стал другим. Ты боишься их?
Я покачал головой. Как ей могло прийти такое в голову? Страх посещал меня всего два раза за всю мою бессмертную жизнь. Или это были два раза, которые я помнил?..
- Они ничего не сделают мне. - Мои слова звучали твёрдо. - Да и я их трогать не собираюсь. Это их общее счастье - я не хочу ему мешать. Спасибо тебе, кстати. За Луи.
Она удивлённо вскинула брови.
- А что такого сделала я с Луи, что ты выражаешь мне благодарность?
- После того, как ты вернула ему Клодию, он не перестаёт меня благодарить. - Объяснил я. - Понимаешь, он говорит, что если бы не я, то с ним не было бы его любимицы. Он вспоминает тот злополучный день, когда я сделал её вампиром. Знаешь, мне кажется, что до этого я совсем не знал Луи. Он очень странен.
- В чём же проявляется его странность? - спросила она и села на подоконник, словно школьница.
- Знаешь, - я улыбнулся, - он слишком часто разговаривает со мной, хоть и ненавидит меня всем сердцем. Меня это настораживает.
- После того, как Клодия пыталась с тобой расправиться, тебя настораживает всё, даже моё присутствие здесь, в твоей комнате. - Усмехнулась она, но она была не права. Как раз её присутствие - это то, чего мне не хватало. Мне было не с кем поделиться нахлынувшим одиночеством и мыслями на счёт двух моих первых созданий. Наверное, мысли о них не покидали мою голову с тех самых пор, когда я их создал. - Знаешь, мне кажется, что ты - единственный, с кем он может поделиться своим счастьем. - Сказала она после долгого молчания. - Понимаешь? Просто ты один можешь понять его и порадоваться за него. Тебя он знает лучше всех в этом мире, лучше самой Клодии, и твоё одобрение стоит далеко не на последнем месте. Он нуждается в тебе сейчас, как ни в ком другом, а ты пытаешься отдалиться от него. - В голосе Милен явно звучал укор, она грациозно соскользнула с подоконника и положила холодную руку на мои пальцы, встав напротив меня. - Вернись к ним, Лестат. И ты увидишь, что тебя там ждали.
Я молчал. Я понимал, что слова Милен всегда имели смысл. Всё, что она говорила, могло быть только верным. И жаль, что я понял это очень поздно, но сейчас я не верил её словам. Я не верил всему, что она говорила. Я не мог понять, откуда могла взяться эта странная тяга Луи и Клодии к прошлому. Они хотели, чтобы всё было, как раньше? Я не хотел этому верить. Не верил. И не понимал. Поскольку ощущение реальности помогало мне осознать: тех времён не вернуть. Если даже я вернусь к ним, и всё будет как раньше, то это очень ненадолго. Они привыкли жить без меня. Они сами не понимают, на что себя обрекут.
- Но ты ведь изменился, Лестат? - произнесла Милен тихо. - И они чувствуют в тебе эту перемену. Они готовы принять тебя.
- Но хочу ли этого я? Понимаешь, меня, как всегда, об этом не спросили. - Усмехнулся я. - И откуда им знать, в лучшую ли сторону я изменился.
- Они чувствуют это, они научились чувствовать тебя. - Объяснила Милен спокойно. - Вернись. Я знаю, что ты, как и я, никогда не слушаешь чужих советов, но послушай меня: вернись к ним. Мне, наверное, лучше знать, что лучше для тебя. - Она провела рукой по моим волосам. Я тряхнул головой.
Я прекрасно знал, что она знает мою жизнь лучше, чем я сам. Ей достаточно взглянуть мне в глаза - и я открыт ей. Таким способом открывались ей души всех - и вампиров, и людей, и она часто жаловалась мне, рассказывая судьбу кого-либо из вампиров, просто так, от скуки, временами сдвигая брови и кривя губы в некоем подобии презрительной усмешки: "И всё это моя идиотская привычка смотреть в глаза". Удивительные способности тяготили её, особенно Милен старалась избегать глаз собеседника. В её голове хранилось столько информации, что она боялась, что не выдержит, что сломается.
- Да... - согласился я. - Тебе лучше знать. - Я вздохнул. - Расскажи, а как ты жила с ним?
Она изящно пожала плечами и принялась изучать книжные полки, на ходу рассказывая об их жизни с Луи бытовым, ничем не примечательным тоном, будто говорила о каком-то мелком и непримечательном событии:
- Ну, поначалу всё было слишком безмолвно. - Начала она. - Я никогда не видела Луи таким. Знаешь, всё то время, что я наблюдала за вами, я никогда не видела в его глазах такой глубокой печали. Скорее всего, потому, что он не был так одинок, как тогда. Он редко когда говорил со мной, но, если заговаривал, то только на какую-нибудь отрешённую тему. Он всегда морщился или уходил из комнаты, если мои высказывания или действия были слишком уж похожи на твои. Я видела - отчётливо - раздражение в его глазах, чувствовала его слепую ненависть к тебе, и понимала его. Я старалась как можно меньше походить на тебя, но две недели назад я твёрдо решила с ним поговорить.
Я даже не очень поняла саму себя - всё произошло спонтанно. Я объяснила ему всё. Наше предназначение, твоё желание быть с ним. Он понял меня, но очень разозлился. Я сказала, что ты ошибся лишь в одном: в том, что создал его.
- Как жестоко. - Покачал головой я. - Как ты могла? - я иронично улыбнулся.
- Знаешь, меня сильно... стало раздражать то, что он молчит. Будто меня вообще не существует. Как и ты, я ненавижу, когда меня игнорируют. - Она откинула назад прядь рыжих волос. - Вот так... Затем я потащила его на охоту, затем... - она вздохнула. - Появилась Габриель. И этим я причинила ему боль.
Я кивнул. Конечно, маленькая девочка, появившаяся в доме Милен, вызывала в нём некие ассоциации, связанные с Клодией.
- Кстати, о жестокости... - она опустила голову. - Я принесла её в ту же ночь, когда ты сделал вампиром Клодию.
Я вскинул брови.
- Ты хотела, чтобы он страдал? - сказал я.
- Нет! - Милен отвернулась от меня. - Я забыла о том, что значит для него эта ночь. Я просто увидела Габриель и не смогла совладать с собой. Я твёрдо решила воспитать её. - Она улыбнулась. - И, знаешь, если бы не она, Клодия до сих пор бы была в аду.
- Там ей и место. - Фыркнул я раздражённо.
Милен посмотрела на меня так, будто видела перед собой само воплощение жестокости. Но воздержалась от комментариев.
- Ты должен вернуться. - Приказным тоном произнесла она. А я ненавидел, когда мне приказывали. - Хочешь, я поговорю с Луи на эту тему, если уж Луи не может разговаривать ни о чём, кроме Клодии. - Милен улыбнулась.
Я покачал головой.
- Ничего я не хочу. - Отрешённо произнёс я. - Я просто хочу, чтобы меня оставили в покое эти двое.
- Как глупо с твоей стороны, Лестат, отрекаться от тех, кто более всего сейчас нуждается в твоей помощи! - она покачала головой и грустно вздохнула. - Я никогда не думала, что ты на это способен.
- Давишь на жалость? - усмехнулся я. - Не получится. - И многозначительно промолчал, отвернувшись.
Милен обошла меня со всех сторон, положила руку мне на плечо.
- Я не пойду без тебя. - Сказала она и вышла из комнаты.
Я вздохнул.
Луи встретил меня с обычным смешанным чувством в душе, но молча проводил меня в комнату. Рядом с ним стояла Милен.
Он вопросительно взглянул на меня, я развёл руками:
- Представь, что меня здесь нет. - Сказал я и опустился в мягкое кресло.
Милен начала длинную тираду о нашей жизни. Я был готов к этому, по этому захватил с собой книгу. Может быть, этот жест и оскорбил Луи, но он не подал вида, но я и так слышал всё, что говорила Милен, я знал её слова: она говорила мне это раньше. Я знал её слова фактически наизусть. По этому я мог её не слушать.
- Нет. - Сказал Луи твёрдо на утверждение Милен: "Он вернётся к вам". Он даже не дал ей договорить, что противоречило его вежливости.
- ...и вы начнёте жить сначала. - Тон её был повелительным, она будто не слышала Луи. - Вы сами пока не понимаете, как нуждаетесь в нём. - Она указала на меня.
Я встал. И собрался уйти, чтобы не присутствовать при грандиозном скандале с участием двух милосердных вампиров, но Луи мысленно окликнул меня, что меня сильно удивило. Я стоял, прислонившись к косяку, и молча наблюдал за ними. Мне было интересно, что будет дальше. Но конец этой истории я уже знал.
- Мы? - Луи удивлённо вскинул брови. - Нет. - Спокойно сказал он.
- А зачем ты звонишь ему? Зачем ты тогда разговариваешь с ним? - поинтересовалась Милен. Её попытки устроить нашу судьбу были тщетны. К сожалению, только, или к счастью? Но она всегда добивалась своего. У меня её характер.
Луи опустил глаза в пол.
- Вот видишь - ты сам не можешь ответить на этот вопрос. - Сказала она. - А я - могу. Просто ближе него у тебя никого нет. - Она скрестила руки на груди и насмешливо смотрела на него.
- Есть, - возразил он быстро, - и...
- Клодия? - Милен усмехнулась. - Не смеши.
- Но...
- Ты сам не можешь понять её. Нужен ли ты ей сейчас? Ты сам задавал этот вопрос себе? Она уже не та девочка, что была когда-то в Новом Орлеане. Она другая. Ты сам имеешь прекрасную возможность это заметить. - Она улыбнулась, заметив удивлённое выражение на лице Луи. - Не стоит обманывать себя. - Настоятельно произнесла она. - Тем более - в моём присутствии.
Он молчал. Я перевернул страницу, до сих пор читая книгу и краем уха улавливая суть их разговора. Почему-то этот жест его сильно раздражил. Он повернулся ко мне, сверкнул глазами, но ничего не сказал... Меня сильно рассмешило его действие, и я силой заставил себя не засмеяться. Милен улыбнулась.
- Но она стала мудрее. - Заметила она. - И, наверное, она тоже скучает по нему. Скучает по тем временам, когда вы были вместе. Сейчас она...
- Также не знает ровным счётом ничего, хоть у неё твоя, Луи, тяга к знаниям, но это не мешает ей понять, что тогда она была счастливее, чем после моей смерти. - Сказал я, неотрывно следя за реакцией Луи. - Я надеюсь на это, во всяком случае.
Мои слова были грубы по отношению к Клодии. В них звучала злая ирония. Но Луи молчал. Он просто зло смотрел на меня, будто я виновен во всех земных грехах. И я чётко уловил его мысль: "Ты был прав, Лестат, когда говорил, что ты - сам Дьявол".
Я услышал шаги. Эти шаги были знакомы до боли в горле, до вкуса мёртвой крови, до липкого холода болот Нового Орлеана. Я снова сел в кресло и постарался успокоиться. Сжал виски, закрыл глаза. Но въедливый, как хлорка, голос, всё равно прозвучал в ушах тысячами погребальных колокольчиков.
- Луи! - и топот маленьких ног барабанным боем заглушил всё вокруг. Я почувствовал чьё-то прикосновение... Это были ледяные пальцы Милен, которая шепнула мне, чтобы я себя держал в руках, и её шёпот подействовал на меня отрезвляюще. Я открыл глаза и встретился взглядом с Клодией. Она была удивлена. Её плечи сжимали руки Луи.
Она молчала. Молчал и я, но она не выдержала моего взгляда и опустила глаза. Она повернулась к Луи и прижалась к нему, словно искала защиты и помощи. Мне стало немного неловко от своего превосходства... Я представил нас всех со стороны: к Луи прижимается Клодия, он гладит её по волосам, а мои глаза впиваются в их фигуры, словно хотят прожечь их насквозь, и мои плечи стискивают холодные пальцы Милен, словно удерживая меня от порыва отомстить Клодии за всё. Но я не хочу ей мстить. Я давно простил им обоим всё. И Милен ослабила хватку...
- Зачем он здесь, Луи? - спросил тоненький голосок.
Луи вкратце рассказал ей о якобы моих намерениях остаться с ними. Она вздохнула - деланно-печально. Актриса.
- Но... он же не останется, Луи?.. - надежда в её голосе явно не поддельная. Луи покачал головой и взглянул на меня.
Я встал... Милен смотрела на меня выжидающе, она знала: я могу либо настоять на своём, либо, словно признав поражение, уйти. Она понимает: второе для меня это мука. Но я уйду. Я знаю это. И я не стал сопротивляться своему желанию покинуть этот дом. Я взглянул на Клодию и Луи, мысленно пожелал им счастья и... исчез.
На лестничной клетке меня догнала Милен.
- Лестат, ты изменился. Я не ожидала от тебя... - в её голосе звучало удивление и досада.
- Я не мог не исчезнуть, Милен. Я знал, что они меня не ждут с распростёртыми объятиями.
- Ждут. - Она сказала это с такой уверенностью, что я засомневался. - Просто ты должен был настоять. И они бы оставили всё как есть. Они бы смирились.
- Я ненавижу, когда с моим появлением мирятся. - Сказал я твёрдо.
- Кстати... - она помедлила. - А каким образом ты исчез? Этот вопрос задала тебе Клодия, передаю тебе её слова. - Милен усмехнулась. Она сама была не такой, как все.
Я улыбнулся. Я не придавал слишком большого значения своим, как говорится, феноменальным способностям. В гневе, волнении, по какой-либо другой причине я мог двигаться совершенно неуловимо. Мне уже больше, чем двести лет. И способностей становится всё больше.
- Как все. - Я пожал плечами. - Через дверь.
Она засмеялась...
Я вошёл в дом. Свет не горел нигде, вообще моя квартира напоминала пристанище библиотекаря - в связи с появлением большого количества времени я уделял много внимания чтению, по этому книги были везде. Я вошёл в свою комнату и взглянул в окно - эта дивная современность заставляла меня скучать по восемнадцатому веку.
Где я? Где такой я, который был с Габриель? Где такой я, что взирал на зрителей со сцены с восторгом? Где тот, прошлый я? Остался в прошлом. Как и всё остальное - Театр Рено, Николя, Габриель. Конечно, я мог найти её. Мог поговорить с ней. Но единственный вопрос заставлял меня врасплох: зачем? Хотя я мог на него ответить: мне просто было одиноко.
Одиноко в этом мире. Одному... Наверное, в этом мире есть повод для одиночества ещё одному вампиру - Милен. Она всю свою сознательную жизнь была одинока. Больше даже, чем я. У неё не было никого - даже своего создания. А сейчас... Что ж, у неё есть её Габриель. И она знала, что когда Габриель достигнет своего совершеннолетия, она покинет свою воспитательницу. Если не выберет путь вампира, конечно.
Хотя, если даже и выберет, решит идти по миру без каких-либо попутчиков.
И Милен снова останется одна. Она так все годы и все века - она помогает всем, её советам внимают, но она остаётся одна - словно лечащий врач или психолог она работает для вампиров. А иногда и для людей. У неё можно спросить совета. Её можно даже любить - как люблю её я, но никогда не остаться с ней навсегда.
Так происходило и со мной. Меня покидали. Я покидал... Хотя я сам этого не хотел.
Прошло много времени, а я всё так же смотрел в окно. Подул холодный осенний ветер - видно было, как раскачиваются деревья, как его порывами несёт по дороге листья... Я заметил, что с годами я становлюсь не только могущественнее, но и сентиментальнее. Я поёжился: а что, если вдруг через сотню лет моё сознание окончательно вернётся к тому, что я буду рад даже восходу солнца? Хотя с благословления Милен я наблюдаю его, у меня он пока не вызывает чувства восторга. Её кровь дала мне право любоваться миром при свете дня...
Да, она могущественнее меня. Она смогла даже вернуть Клодию - пусть даже это было нелегко для неё. Она... Её душа по-прежнему для меня закрыта, хотя я знаю всю историю её происхождения. Она слишком скрыта. Слишком замкнута. И я с удивлением понимаю, что становлюсь таким же.
Я потерял всё, обретя что-то новое. Я потерял себя. Таким, каким знал себя тогда - когда мне было двадцать лет, а не две сотни двадцать... Я уже говорил об этом. И я всё ещё не могу избавиться от мысли, что прошлое уже не вернуть - оно слишком далеко. Дальше, чем можно предполагать. Оно кануло в Лету. Исчезло. И стёрлось. Но не из моей памяти.
Может, конечно, я и совершил ошибку, создав Анжелику. Но я вижу - отчётливо - в ней самого себя. Вчерашнего. Прошлого. Я слишком рано повзрослел...
В Милен я вижу тоже своё прошлое. Хотя она на добрую сотню лет старше меня. Но она не потеряла свой характер, будто списанный с моего - такая же решительная, упрямая и временами жестокая. Я смотрел на неё, и хотел вернуться в восемнадцатый век. Я не сомневался, что она может это устроить.
И правда, что если попросить её вернуть меня назад? В то, далёкое прошлое, меня самого? Прожить ту жизнь заново, стереть из памяти современность и снова жить дальше, не зная, что будет впереди? Что если сделать это и более не терзать себя - быть таким же, каким был в прошлом. И снова обретать. И снова - потерять, а потом опять вернуться... Да, и этот круговорот будет продолжаться всю оставшуюся вечность... Снова меланхолия с ностальгией?! Да что это такое, дважды за день одни и те же мысли, и пыль на книгах воспоминаний потревожена, кое-где стёрта, обнажив старые, давние события из моей долгой жизни. И вот, я уже докатился до рассуждений о том, что было бы, если бы я мог вернуть себе мой восемнадцатый век.
Ничего бы не было. Кроме того, это невозможно. В любом случае. Терзать себя... Пережить те две смерти... Нет. Уж лучше оставить всё так, как есть.
И вновь - лёгкие шаги, касание моего плеча. Она очень любила пробегаться рукой по моим волосам.
- Я тебя ещё не достала? - спросила она и села в кресло. - Мне кажется, что я слишком часто проведываю тебя. - Милен посмотрела на книжные полки, на книги, затем дотронулась до одного из томов... И затем вновь быстро вернулась в кресло.
- Я нуждаюсь в этом. - Признался я. - Я нуждаюсь в твоём присутствии.
- Приятно слышать... - я услышал шелест страниц. - Ты всё ещё хранишь эту книгу? Как ты верен ей... - Я догадался, что она говорит об исповеди Луи на пожелтевших листах.
- С помощью неё я возвращаюсь в восемнадцатый век. - Снова признание. Меня сегодня тянет к ним как магнитом.
- А тебе необходимо в него возвращаться? - искреннее её удивление повергло меня в лёгкое замешательство.
- Да. - Ответил я твёрдо. - Необходимо. Время от времени.
- Хм... - она с силой захлопнула книгу - отличительная её черта. - Лестат, а мне кажется - в этом нет необходимости. Кто-то усиленно говорил Луи, что надо жить настоящим?.. Теперь тебе это говорю я: живи настоящим, Лестат. И только настоящим. Прошлое - оно в твоей памяти, и тебе ещё можно будет к нему вернуться. А сейчас... Лестат, я не узнаю тебя!
Я сам себя не узнавал.
- Я понимаю... Понимаешь... Я потерял себя.
- А... - усмешка скользнула тенью на её губах. - Чёрный плащ и брюссельские кружева, особняки, вкус крови аристократов-негодяев, узкие, тихие улочки, газовые лампы и всё в таком духе? - я печально кивнул. Она подошла ко мне и тихо, на ухо, бесстрастно шепнула:
- Забудь об этом, Лестат. - Она отпрянула от меня. - Открой глаза! Двадцать первый век, в мире есть что-то лучшее. И вообще, ностальгия - это не в твоём духе. - Милен казалось мне мной. Я даже на мгновение вспомнил наши перепалки с Луи - я всегда говорил ему, что он слишком часто возвращается в прошлое. Я не поощрял его ностальгию. И эта ненависть... меня сейчас удивляла.
- Эй! - прикрикнула она. - Хочешь, я верну тебя в прошлое? Хочешь увидеть восемнадцатый век? - слова были обращены с вызовом. - Хочешь взглянуть на своё прошлое со стороны, глазами сегодняшнего вампира?.. - Я кивнул. Я хотел. Я очень хотел его почувствовать... - Тогда пошли со мной. - Она взяла меня за руку - длинные белые её пальцы казались такими нежными...
Я последовал за ней, мы вышли из дома... Я огляделся. Не может быть! Она превратила Новый Орлеан в него же, но только восемнадцатого века. А вон тот дом, на Рю-Рояль, где жили я и Луи... А потом к нам присоединилась и Клодия... Все окна дома были освещены, они словно приглашали войти... И я чуть ли не побежал к нему, но был остановлен Милен.
- Тише, не спеши, Лестат. Мы проникнем туда, как только ты вернёшься с охоты.
- Я?!
Она кивнула, пожав плечами:
- Ну не я же. - И улыбнулась. - Это твоё прошлое. Здесь ты можешь увидеть и Луи, и Клодию, и самого себя. - Она стояла, прислонившись к стене, вокруг ходили люди... Всё было как во сне, и моё сердце беспокойно билось в груди, волнуясь и предчувствуя что-то.
- Не ожидай увидеть здесь что-то, что может повергнуть тебя в восхищение или уныние. - Заговорила она, охладив мой пыл. - Это - просто твоя память. Я же олицетворила её в трёхмерном пространстве, вот и всё. Это - тоже ты. Такой же, какой сейчас. И я возвратила тебя сюда с одной целью - с целью того, чтобы стал прежним. Согласись, депрессия и ностальгия тебя не украшают.
И я смотрел. Мы прошли в дом за мной же. Я видел - себя - со стороны. Прошлого, такого знакомого и такого понятного. Я смотрел на Луи - он совсем не изменился за эти годы. Даже его убеждения остались прежними... Я смотрел на себя и удивлялся своей наглости. Казалось, я уже забыл, что значит резкость и жестокость, что значит играть со своими жертвами... Но память услужливо рассказывала мне о самом себе.
Я увидел заново, как превращаю Клодию в вампира, я помню даже свои мысли... Я вспомнил, каким был. И я понял, что остаюсь таким же и сейчас.
Я тот же.
И никакой другой...
Моя память дошла до того момента, когда Клодия собиралась меня убить, и я отвернулся от мгновений своей смерти.
Я встретился взглядом с Милен, которая смотрела на умирающего меня холодным взглядом.
- У неё твой аппетит. - Заметила она про Клодию. - Ну, это не важно. Ты готов вернуться? Ты готов быть прежним?
Я кивнул. Я на самом деле был готов... Но она наморщила лоб и приказала мне закрыть глаза. Я повиновался, а когда отрыл их - передо мной возвышался тот самый замок, в котором Магнус дал мне абсолютно новую жизнь. Я вздрогнул.
Милен провела меня по лестнице... Странно, но я помнил всё до мельчайших деталей - даже щели в нём. Я знал, куда идёт Милен, и знал, что там, впереди, через тайный проход, будет та самая комната... Я знал. Я помнил...
Магнус уже склонился надо мной, уже пил мою кровь... Но я понимал - если бы это было сейчас в моих силах, я бы оттолкнул его от себя самого, я бы не дал ему сделать меня вампиром. Я бы не позволил этого.
Может быть, моя жизнь сложилась бы иначе, если бы не вампиризм?
Я бы прожил долгую и счастливую жизнь вместе с Николя, но я бы... Я бы больше никогда не имел возможности видеть Габриель. И никогда бы не узнал Армана... И со мной бы не было Луи - моего спасения от тогдашнего одиночества. Нет. Уж лучше всё будет так, как есть.
И я должен себя немного изменить...
Я повернулся, чтобы уйти на лестницу замка, но её уже не было. Передо мной вырос мой обыкновенный дом, с моей обыкновенной квартирой.
Милен шла рядом. В безмолвии. Она хотела поговорить со мной о том, что я почувствовал. Но молчала.
Мы вошли ко мне в квартиру. Она села на подоконник и взглянула через плечо в окно.
- Спасибо. - Сказал я, улыбнувшись.
- Не за что. - Она пожала плечами и даже не посмотрела в мою сторону. - Так... как ты теперь относишься к Луи?
- Моему драгоценному депрессивному другу? - усмехнулся я. - Пусть живёт со своей горячо любимой Клодией, которую ты ему соизволила вернуть, но только без меня. Прошу тебя, избавь меня от присутствия этих двух личностей в моей жизни.
Она рассмеялась.
- Узнаю прежнего Лестата. К сожалению, на присутствие этих двух личностей в твоей жизни ты обрёк себя сам.
- Знаю, о чём жалею до сих пор. Я любил его, но он этого не смог понять. - Я сказал совершенную правду. Но, конечно, меня волновало его поместье, но...
- Ладно, хватит об этом. - Она спрыгнула с подоконника и улыбнулась мне, уходя. - Скоро вернётся Анжелика.
Я кивнул.
И она исчезла...
Меня спасли от уже привычной депрессии мои собственные воспоминания обо мне самом. Я улыбнулся самому себе - приятно было осознавать, что ты прежний. Что ты почти не отличаешься от Лестата из восемнадцатого века. Я был счастлив вернуться обратно с этим ощущением.
Я снова стал прежним. Снова ненавидел ностальгию. И раздражённо - с привычным, ставшим таким родным, раздражением - стряхивал с себя оставшиеся клочки меланхолии.
Я взглянул в зеркало...
Я увидел себя. Всё по-прежнему оставалось таким же, каким и было. Ничего нового.
Но я чувствовал себя по-новому.
Хотя был всё тем же - неизменным...
...Вечным Лестатом де Лионкуром.
Луи:
Я шёл вперёд... Я почти не помнил, как оказался здесь, не помнил, как случилось, что я оставил Клодию и ушёл от неё. Она стала другой. Она стала невыносимой.
И меня это угнетало.
- Луи! - её голос окликал меня. - Луи! - но я не останавливался. Я продолжал идти. Я сам не знал, куда шёл. Ноги сами несли меня по хорошо им известному маршруту, но куда - я не хотел даже думать об этом... Я хотел свернуть. Не получилось.
- Луи!! - надрывалась Клодия. Но я перестал внимать её голосу. Хотя мне было больно слышать мольбу в её голосе. Она не та... Не та!
И никогда не будет той, что была раньше. Никогда... Это слово отрезвляло меня.
Я обернулся. Её не было. Мне послышалось, что где-то вдалеке я слышал детский плач. Но он тут же стих... Я остановился перед домом, который прекрасно знал. Я смотрел на него и не верил, что пришёл именно сюда. Да и зачем? Смысл в моём приходе? Тем более сюда?
Те мне менее я поднялся. Я стоял у подъезда пятнадцать минут. И что-то заставило меня подняться вверх по лестнице, повернуть и оказаться у дверей этой квартиры. Я стоял и бессмысленно осматривал обивку двери...
Я нажал на звонок.
И молил, чтобы никого не оказалось дома. Чтобы не было никого, кто мог бы мне открыть. Иначе я просто не вынесу...
- Луи? - удивлённый голос. Да, есть чему удивляться. - Проходи, если пришёл.
Как мило с её стороны открыть мне дверь и разрешить войти! Какая необычайная снисходительность! Вся в него. Просто копия. И это меня просто страшит. Даже голос похож. Всё тот же противный голос...
- Зачем пожаловал? - поинтересовалась она и стряхнула невидимую пыль со своих брюк. - Я думаю, тебе нужна не я, верно?
- Верно. - Ответил я, кивнув
Она пожала плечами:
- Тогда придётся подождать.
Я прошёл в спальню и сел в кресло. Это кресло было единственным предметом, который мне здесь нравился, хотя... Я лукавлю.
Мне нравилось здесь всё. Вплоть до стопок книг на полу. Вплоть до рояля. До картин на стенах. До свечей. До запаха - еле уловимого - воска, витавшего в воздухе.
Я осматривал комнату с неприкрытым интересом. Анжелика оставила меня одного, посчитав нужным мне не мешать. Она поступила весьма правильно. Я осматривал книги, следил за пламенем свеч, которые я зажёг... Огонь успокаивал и умиротворял меня. Я надеялся, что Клодия не найдёт меня здесь. Что она не ворвётся в квартиру и не закричит: "Ты с ним заодно, оба вы похожи! Я ненавижу вас!". Больше всего на свете я хотел, чтобы этого больше не произошло.
Она ненавидела его. Лютой ненавистью... Он дал ей другую жизнь. Арман отнял её у неё. А Милен вернула вновь - после долгих странствий её души в виде призрака. Она посчитала нужным всё вернуть. Но этим она не вернула наши шестьдесят лет в виде благополучной семьи восемнадцатого века в Новом Орлеане. А жаль.
Я не мог сказать, что скучал по прошлому. Просто иногда было тоскливо...
А вчера состоялся такой нелицеприятный разговор... Я дал ему уйти. Я дал ему скрыться и молчать. Я дал Клодии ненавидеть его. И чувствовал не без удивления, как моя ненависть тает на глазах. И вот она исчезла совсем. Почему? Ответ на этот вопрос могла дать только Милен.
Может, со временем всё меняется? Даже отношение к тем, с кем ты был рядом. Просто сейчас не было многих. Но со мной была Клодия... И не было его. И эта потеря, к моему собственному удивлению, меня даже угнетала.
Я много раз объяснял ему, за что я именно его ненавижу. За что корю, за что не могу выносить. Таких откровений было много, и ему слышать от меня: "Я тебя ненавижу!" было не ново. Но что если я скажу ему обратное? Что если Милен была права? Что если мой, наш, восемнадцатый век ещё можно вернуть?..
Я не верил в то, что прошлое возвращается. Не верил в наше воссоединение. Я даже не хотел знать, где сейчас находилась Клодия. Больше всего сейчас мне хотелось увидеть его. Услышать его голос.
Я никогда не думал, что буду нуждаться в нём так остро, как сейчас. Но это именно так. И я не хотел признаваться в этом даже самому себе - я боялся признаться в этом, боялся сказать себе, что на самом деле моя ненависть глупа... Я просто хотел верить, что она существует - эта ненависть. Но всё совсем не так.
На протяжении всей совместной с ним жизни он был прав - он был мне нужен. А я был нужен ему.
Он вошёл. Пламя свечи беспокойно заколыхалось... Он даже не взглянул в мою сторону; свечи потухли по его желанию, и вся комната погрузилась в сонный полумрак. Он не спеша снял осенний плащ, аккуратно повесил его на вешалку, тряхнул волосами, чтобы капли дождя осыпались с них и сел на диван. Глаза его вглядывались в никуда.
Казалось, он даже не заметил моего присутствия. Но нет - он ждал. Ждал, когда я начну говорить. Он даже не читал моих мыслей - он не хотел их знать, предпочитая слышать мой голос. Или всё же нет... Во всяком случае, я хотел думать, что он ждёт моих слов.
Я был польщён.
- Хм... - неуверенно начал я. - Лестат, то, что произошло вчера, было исключительно по моей вине. - Он слегка вскинул брови и посмотрел на меня.
- И в чём твоя вина? - осведомился он. Его голос нельзя было передать словами. Он подошёл к окну, начало стремительно темнеть... Одну за другой зажигало небо звёзды.
- В том, что я ненавидел тебя и позволил Клодии тебя ненавидеть.
Он рассмеялся. Он смеялся очень долго - высоким переливчатым, таким знакомым смехом, что вновь моё былое отвращение к нему взяло верх. Я уже пожалел о сказанных мной словах.
- Вы ненавидели меня давно, с чего же твоя милость вдруг коснулась меня, тем более в такие далёкие времена? - презрительный тон его голоса. Тоже до боли знакомый.
Я вспомнил ту ночь. Вспомнил Клодию, его и себя... Он был абсолютно таким же. Таким же хладнокровным, таким же презрительным. Он остался таким или стал? За сутки... Что могло измениться? Я не узнавал его вчера, но сегодня он был таким знакомым...
- Просто... Мне одиноко. Понимаешь, Лестат?.. Мне одиноко. Я совсем не понимаю Клодии. Я не могу её понять. Даже если очень захочу.
Он встал рядом, его рука легла на мою. Он взглянул в мои глаза и улыбнулся - всего лишь уголками губ.
- Я понимаю тебя, Луи. Она изменилась?
- Слишком...
- Слишком, чтобы понять её. Она слишком долго не была под контролем, Луи. - Он шире улыбнулся и пододвинул к креслу стул. - Наверное, Милен вчера была права, как ты считаешь?
Я пожал плечами. Не мне было судить Милен. И Милен не нас надо было судить... Она хотела, чтобы мы воссоединились вновь. Она говорила, как мы нуждаемся в нём. Я не верил вчера, но сегодня я отчётливо ощутил своё одиночество.
Наверное, только Лестат мог скрасить его. Только он мог понять меня. И никто другой. Поскольку с того восемнадцатого века не изменились лишь я и он. Клодия стала другой. Но у меня была смутная надежда на то, что всё образуется.
С его приходом.
- А как же Анжелика?
- Она поймёт. - Сказал уверенно Лестат. - Но, если хочешь, я могу взять её с собой.
- Думаю, с нами ей будет намного лучше... - сказал я. - Если ты не вернёшь назад восемнадцатый век, конечно.
- Но я - прежний. - Он пожал плечами. - И, наверное, всё будет так, как и было. Вы будете тихо ненавидеть меня, а я - открыто удерживать вас около. И за этим действием насмешливо будут наблюдать Анжелика и Милен.
- И Арман... - протянул я. - Начнём всё сначала?
- Да. - Сказал он. - Конечно. Если ты так этого хочешь.
- А ты разве не хочешь этого?
Он снова пожал плечами. И отвернулся от меня... Его глаза изучали синее небо.
- Я не думаю, что Клодия будет от этого в восторге.
Я улыбнулся.
- Она будет счастлива, Лестат. Я уверяю тебя...
Он улыбнулся. И отошёл к окну.
- Я никогда не думал, что смогу вернуться к вам, тем самым вспомнив, что происходило с нами на протяжении шестидесяти лет. Но, видимо, я ошибался... Я вернусь. - Сказал он беспристрастно. - И вы от меня - теперь уже - не отделаетесь.
Я улыбнулся. Только он знал, каким счастьем были наполнены мои глаза...