Аннотация: Прошлый и действующий цари Куру, оба дали своим старшим сыновьям обещание сделать их наследниками. Мальчикам по 13-ть лет. Наивно ждать, что они вдруг станут друзьями.
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ: ХАСТИНАПУР
________________________________________
Юдхиштхира сидел, напряженно замерев, не двигаясь, сосредоточившись на том, чтобы держать спину прямо, и позволив только своим пальцам чуть-чуть подрагивать от волнения. Он никогда не бывал в таком месте раньше - в таком: с пушистыми вельветовыми коврами и окнами высотой в четыре этажа, с золотом и серебром на стенах. Его никогда не окружало столько народа, ни разу в жизни. Это очень сильно нервировало, в особенности еще потому, что все эти люди, все до одного, его рассматривали.
И молчание, которым сопровождались эти недружелюбные взгляды, только добавляло нервозности. Тот факт, что почти все эти люди выглядели ровесниками Юдхиштхиры или даже младше, не очень-то успокаивал. Несколько минут назад с ними были еще взрослые, но затем все они ушли, по видимости, чтобы обсудить некий крайне важный и срочный вопрос. А детей оставили одних, в напряженной тишине.
Пальцы Юдхиштхиры беспокойно подергивались у него на коленях. Было даже болезненно осознавать, как он выглядит в сравнении с этими принцами. У него не было ни золотых украшений, ни нарядной одежды; волосы у него некрасиво отросли, и выглядели запущенными без достойного ухода. Юдхиштхира отвел глаза ото всех этих принцев, пристально наблюдавших за ним (их, кажется, было не меньше сотни!) и постарался найти что-то, что угодно, на чем можно было сосредоточить свое внимание. Он бросил быстрый взгляд на своего брата Бхиму, который сидел рядом с ним и, было похоже, ощущал себя так же не комфортно. У него на руках дремал их младший брат, младенец Арджуна, порой приоткрывавший глаза, чтобы лениво глянуть на окружавшую их роскошь, но потом зевавший и снова закрывавший их, чтобы поспать. Он был единственным, кого нисколько не заботило все, что их окружает.
Юдхиштхира снова бросил быстрый взгляд на толпу принцев, сгрудившихся в противоположной стороне лобби, и да, они все так же разглядывали его как какое-нибудь отвратительное, но в то же время завораживающее насекомое, которое вдруг заползло откуда-то к ним на стену. Ни один из них так и не сказал им ни слова с тех пор, как взрослые оставили их наедине. Юдхиштхира опустил глаза и молча отчаянно взмолился, чтобы земля сейчас разверзлась под ним и разом поглотила его всего целиком. Он принялся мысленно перебирать имена все богов и богинь, которых знал, надеясь, что один из них услышит его молитву и сразит его разом на этом месте. Это бы, по меньшей мере, точно избавило его от всех будущих страданий.
Неожиданно Юдхиштхира услышал шаги. Он поднял глаза и увидел, что один из принцев приближается к ним с братом, уверенно шагая через лобби с решительным выражением лица. Остальные принцы внимательно наблюдали за ним, все громче и нетерпеливее перешептываясь между собой.
Юдхиштхира тоже смотрел, как принц приближается к нему. Он был высоким и привлекательным, и носил золотое кольцо в одном ухе - знак того, что он уже прошел свою церемонию продевания крючка. Он подошел и остановился прямо напротив Бхимы, сложил руки, вежливо поклонился и сказал: "Добро пожаловать".
"Привет", - сказал Бхима, в растерянности наморщив свой широкий лоб.
Принц выпрямился и протянул ему руку.
"Я Дурьодхана, - сказал он. - Если хочешь, можешь не обращаться ко мне "Ваше Высочество", - щедро добавил он.
Бхима перехватил Арджуну так, чтобы он лежал теперь у него на одной руке, и ответил на рукопожатие Дурьодханы.
"Бхима, - сказал он. А затем кивком головы указал на Юдхиштхиру и сказал: - А это мой старший брат".
Дурьодхана неожиданно резко отдернул руку. Быстро бросил взгляд на Юдхиштхиру, потом опять на Бхиму, и снова на Юдхиштхиру. На его лице, будто в зеркале отразилась та же растерянность, что минутой ранее была на лице Бхимы.
"О, - сказал он. - А я подумал..." - Он не договорил, явно не будучи уверен, как продолжить фразу.
Юдхиштхира вздохнул. Вероятно, этого следовало ожидать. Бхима был на два года младше, но на целую голову выше Юдхиштхиры. Он, наконец, заставил себя поднять голову и встретиться глазами с Дурьодханой, выдавил из себя жалкую улыбку и начал: "Я..."
Именно в этот момент Арджуна, очевидно проснувшийся парой минут раньше, решил открыть рот и зарыдать.
Буквально все в комнате подскочили на месте - детский крик как ножом вспорол напряженное молчание в комнате. Бхима резко повернулся к Юдхиштхире и в отчаяньи спросил: "И что теперь делать?"
"Я не знаю, может, он голодный..."
"Да он совсем недавно высосал свою бутылочку. Тупая тыква!"
"Ну, попробуй его покачать. Да не так, Бхима, не тряси его!"
"Ты сказал покачать, я его качаю, качаю!"
"Ну, тише, - Дурьодхана неожиданно выхватил плачущего ребенка из рук Бхимы. И быстрее чем Бхима успел возмутиться, Дурьодхана уверенно покачал его несколькими короткими быстрыми движениями, погладил по голове и прошептал: - Тише, тише, все хорошо, все хорошо, все хорошо, - трижды повторил он. Арджуна тут же прекратил плакать, замолчал, а потом потянулся своими пухлыми ручками к лицу Дурьодханы и засмеялся. - Ну, привет!" - сказал ему Дурьодхана, постучав Арджуне по кончику носа указательным пальцем.
У Бхимы челюсть отвисла: "Как ты это сделал?"
"Ну, у меня целая куча младших братьев, - ответил Дурьодхана, возвращая ребенка Бхиме. Арджуна снова засмеялся, а потом сунул палец в рот и принялся сосать его.
"Как его зовут?" - спросил Дурьодхана.
"Арджуна".
"Еще можно звать его "Тупая тыква", - добавил Бхима.
"Бхима!"
"Чего? Он круглый, как тыква, и такой же глупый".
"Он же просто еще ребенок", - возмутился Юдхиштхира.
Дурьодхана неожиданно резко подался вперед - очень сильно вперед - и пристально посмотрел в лицо Юдхиштхире. Тот испугался, но удержался и не отпрянул прочь.
"Зачем вы сюда приехали?" - прямо спросил Дурьодхана.
"Папа привез нас сюда, - сказал Юдхиштхира, нервно облизывая губы, - потому что... потому что он сказал, что я должен учиться, чтобы стать царем".
Все помещение тут же снова погрузилось в глубокую неприятную тишину. Казалось, никто даже дышать не смел.
Дурьодхана резко отстранился от Юдхиштхиры, выпрямился, закинул голову назад и засмеялся.
"Этого никогда не случится", - сказал он, закатывая глаза.
"Почему это?" - разгневанно возразил Бхима.
"Потому что я законный наследник. А мой папа - царь, - насмешливо хмыкнул Дурьодхана. - Вы что живете в пещере?"
Бхима и Юдхиштхира переглянулись, а потом Юдхиштхира ответил, со всей возможной надменностью, на какую только был способен: "Вообще-то, в пещере пахло намного лучше, чем тут у вас, спасибо большое".
________________________________________
II.
"Как ты можешь так поступать? - возмущался Дхритараштра, гневно размахивая руками, и даже не замечая, что умудрился уже дважды задеть по лицу Видуру. - Ты же не думал, что можешь просто вот так ворваться в темпе вальса после пятнадцати лет отсутствия и ждать, что я короную твоего сына следующим царем".
"Ну, я же не знал, что у тебя будет сын. Тоже..."
"Не знал? Не знал?! Это же ты сказал мне, что я должен жениться, перед тем, как ты ушел в леса! Это были твои слова, что я должен "жить дальше и размножаться"..."
"Я никогда не говорил ничего похожего на "живи и размножайся"..."
"Вообще то, - тихо заметил Видура. - Ты сказал ему: "Это теперь твоя задача обеспечить наш трон наследником". Я тебе дословно воспроизвожу твои же слова".
"ЗАТКНИСЬ, ВИДУРА!" - разом крикнули на него оба старших брата. Дхритараштра схватил Панду за плечи и гневно потребовал: "Как ты посмел привести в этот мир ребенка, если прекрасно знал, что не сможешь быть рядом с ним, потому что... - Дхритараштра резко оборвал себя. Его глаза непроизвольно широко раскрылись от неожиданной догадки. Затем он принялся трясти Панду за плечи и кричать: - КАК ТЫ ВООБЩЕ СМОГ СДЕЛАТЬ ДЕТЕЙ? Мы думали, твои яйца..."
"Ну..." - Панду замялся и резко покраснел.
"Все они девакин", - ответила за него Кунти, выступая из угла комнаты, где они с Мадри молча стояли до этого.
"Я догадался, - негромко сказал Бхишма. Он посмотрел на Кунти и спросил. - Все трое?"
Она кивнула, ее глаза сверкали гордостью и вызовом.
"И всех троих родила ты?" - холодно спросила Гандхари.
Кунти снова кивнула.
"Значит они не сыновья Лорда Панду, - сказала Гандхари. - В них нет его крови".
"Но по закону они его дети, - прошипела Кунти, сквозь зубы. - И во всех значимых вещах, это так".
"Она права, - сказал Бхишма Гандхари, которая немедленно глянула на него так холодно, что, казалось, ее взгляд может заморозить воду даже через повязку. Затем он снова повернулся к Кунти, которая, по меньшей мере, не выглядела так, будто желает ему немедленной страшной и мучительной смерти, а потом спросил: - Но как может одна женщина родить троих девакин?"
Кунти вдруг отвела взгляд, не в силах смотреть ему в глаза.
"Ребенок-девакин - это очень редкое благословение, - продолжил Бхишма. - Я никогда раньше не слышал о том, чтобы боги благословили одну женщину рождением больше, чем одного ребенка, не говоря уже о трех".
Кунти набрала в грудь воздуха, а потом ответила с щеками залитыми краской:
"Я знаю такую мантру... мантру, которая призывает любого бога, чтобы он одарил меня своим сыном, если я произнесу ее".
"О, она знает такуюмантру! - воскликнула Гандхари, всплеснув руками. - Как удобно! И так легко наставлять рога собственному мужу каждый раз, когда у нее зачешется кое-где!"
"Пожалуйста, хватит" - твердо оборвал ее Дхритараштра. Гандхари замолчала, но все в комнате могли практически ощущать, как она кипит.
"Я сам попросил ее об этом, - честно сказал Панду, осторожно высвобождая свою одежду из побелевших пальцев старшего брата. - В лесу было так тихо и одиноко, и... и я... я всегда хотел, чтобы у меня был сын. Я даже думать не мог о том, что так и умру не подержав моего ребенка на руках. Вот Кунти и рассказала мне, что она знает такую мантру... Я попросил ее родить мне сына от Дхармы".
"Дхармы!"
"Да, чтобы он был мудрым и честным царем", - сказал Панду, и его голос прозвучал жалко.
"Значит Юдхиштхира сын Дхармы?" - задумчиво спросил Бхишма.
Дхритараштра сглотнул с таким звуком, что было слышно, как пересохло у него горло.
"То есть ты специально создал своего сына, чтобы сделать его царем? И даже ни разу не подумал, что я мог тоже..."
"Все было совсем не так..."
"Ты думал, что я не смогу найти жену? Что ни одна женщина никогда..."
"Да никогда я такого не думал!" - запротестовал Панду, явно в шоке.
"Точно, - согласился Дхритараштра. - Звучит так, будто ты вообще не утруждал себя думать о чем-либо".
"Я знаю, знаю! - простонал Панду, хватаясь за голову. - И когда Юдхиштхире исполнился год, я подумал, что это нечестно по отношению к нему, что он растет совсем один, и я попросил Кунти еще об одном ребенке, и она..."
"Вайю", - сказала Кунти, с вызовом вздернув подбородок.
"Ветер?"
"Отец Бхимы, - продолжила Кунти. - Потому что я знала, что Юдхиштхире потребуется поддержка кого-то сильного и преданного".
"Ведьма, - огрызнулась Гандхари. - Ты планировала захват трона для него с самого начала, верно?"
"Как ты меня назвала?" - спросила Кунти низким угрожающим голосом.
"Кунти, пожалуйста", - взмолилась Мадри, хватая Кунти за руку.
"Но ты же слышала, что она сказала!"
"Дхритараштра, - без особых церемоний Гандхари обратилась к супругу просто по имени. - Меня не волнует, что он твой брат. Ты обещал трон Дурьодхане с самого момента его рождения и ты не можешь..."
"Но мы обещали то же Юдхиштхире..."
"Вы не можете утверждать, что Юдхиштхира будет лучшим царем, чем Дурьодхана, просто потому что он девакин..."
"Никто этого и не говорил..."
"Но..."
"Довольно, - неожиданно оборвал их Бхишма, гневно встав между Дхритараштрой и Панду и физически отстранив их друг от друга. Потом повернул голову к Панду и спросил. - Почему ты вернулся к нам, Панду?"
"Ради моих сыновей, - ответил Панду. - Потому что я считаю, что Юдхиштхира должен быть следующим царем нашего государства - он был рожден для этой цели. И потому что царя нельзя вырастить в пещере в лесу, вдали от его граждан. Потому что я хочу, чтобы Юдхиштхира получил такое образование, которое он сможет получить только здесь. Потому что я хочу, чтобы Юдхиштхира встречался и общался с другими людьми, кроме нас. Он даже никогда не встречал никого из своей собственной семьи до этого дня. И... Из-за меня. Потому у меня стали появляться очень сильные головные боли, и я сильно исхудал, и я хотел быть уверен, что Юдхиштхира будет здесь в безопасности и о нем позаботятся, когда я... Я хотел быть уверен в этом заранее, прежде чем..."
Кунти подалась кнему и крепко сжала руку Панду.
Дхритараштра медленно покачал головой.
"С самого дня его рождения я все время говорил Дурьодхане, что он будет следующим царем. Все ему это говорили. Панду, ты не знаешь... ты просто не представляешь... сколько он занимался, как усердно трудился, чтобы быть достойным этого будущего. Он очень хороший мальчик, и вся его жизнь до сих пор была посвящена подготовке к тому, что однажды он должен будет занять мое место. Ты не можешь просто попросить меня взять и разом отнять это у него. Он мой сын".
"Юдхиштхира тоже учился, - быстро сказал Панду. - Он просто потрясающе одаренный мальчик. Такой умный, ты не поверишь. У нас особо ничего не было в лесах, но мы научили его читать и писать, и ты бы видел, как он ловко обращается с луком... - Панду запнулся, а потом, наконец, решился поднять взгляд и посмотреть прямо в незрячие глаза старшего брата. - Я серьезно облажался, да?"
"Да уж. Ты облажался. Верно сказано".
"Я всегда мечтал прожить достаточно долго, чтобы однажды представить тебе моего сына, - сказал Панду, и его глаза подозрительно заблестели: - Я думал, это будет самый счастливый момент в моей жизни".
Дхритараштра вздохнул и потер виски.
"Я мечтал бы о том же самом, - сказал он, - если бы не похоронил тебя в своем сердце пятнадцать лет назад. Я никогда не думал... И не думаю, что кто-то из нас ожидал..."
"Что я протяну так долго?"
"...Да".
Панду растерянно посмотрел на Бхишму: "Что же нам делать?"
Все разом замолчали, ожидая, что Бхишма примет решение.
Бхишма потер виски, выигрывая время. Но он знал, что ему придется что-то решить, и он неохотно заговорил, мысленно молясь, чтобы его слова оказались правильными словами:
"Оба мои племянника, - сказал он, положив одну руку на плечо Дхритараштры, а другую - на плечо Панду, - были официально коронованы царями нашей планеты. У обоих есть сыновья, которые могут наследовать трон нашей династии. И оба сына были рождены, к сожалению, в один и тот же год, примерно в одно время. Один был рожден обычным человеком и показал себя достойным титула наследника. Другой был рожден от бога, и пока что у него не было шанса проявить себя в чем-либо. И я считаю, что справедливо будет дать Юдхиштхире этот шанс".
"Ты хочешь сказать, - медленно произнес Видура, - что собираешься заставить их соревноваться друг с другом?"
"Нет, - сказал Бхишма. - Нет, это не будет соревнованием. Но тем не менее, и Дурьодхана, и Юдхиштхира, оба будут расти и обучаться так, как если бы оба они были выбраны стать будущим царем. И в итоге, когда они оба станут достаточно взрослыми и оба смогут неоднократно показать свои сильные и слабые стороны, будет выбран один из них".
Несколько минут в комнате было очень тихо. Потом Мадри мягко сказала:
"Это и есть соревнование. И это будет жестоко. После стольких лет труда, стольких усилий, только один из них станет царем".
"Возможно, это действительно жестоко, - ответил Бхишма, - Но это единственный честный способ сделать выбор в нашем случае. Я так считаю".
"И кто же примет окончательное решение? - спросила Гандхари. - Никого из нас нельзя считать беспристрастным в этом вопросе".
"Видура и я, - быстро ответил Бхишма. - А также Высший Духовный совет брахманов и любые другие судьи, кого мы сочтем достойными".
"Я не смогу принять такое решение", - запротестовал Видура.
"Ты должен".
Видура замолчал, но лицо у него стало жалкое и встревоженное.
Панду сделал долгий, дрожащий выдох: "Я думаю... Да. Так будет честно".
"У Дурьодханы есть преимущество, - счел необходимым указать Бхишма. - Он опережает Юдхиштхиру в своих занятиях, и он умеет вести себя в обществе и знает, как нужно подавать себя. К тому же публика его знает и обожает его".
"Но мой Юдхиштхира гений, - без лишней скромности объявила Кунти. - Он постигнет все разом. И только дайте мне его подстричь и нарядить, как положено, а потом вывести к людям. У него будет не меньше восторженных поклонниц, чем у вашего принца".
"А что же Бхима?"
"Бхима знает, как надо себя вести, - сказала Кунти, немного напряженно, - по большей части".
"Я управлюсь с Бхимой. И с Юдхиштхирой. Я дам им все необходимые уроки, которые им потребуются, обещаю, - решительно объявил Бхишма. - А теперь мне нужно, чтобы Вы двое согласились с этим и пожали друг другу руки", - твердо сказал он обоим своим племянникам.
Дхритараштра и Панду пожали руки.
"Я очень сожалею, что все так вышло, - сказал Панду, голос его дрожал. - Очень-очень сожалею".
В ответ Дхритараштра вдруг обхватил его обеими руками и прижал к себе изо всех сил, шепча: "Ты здесь и ты жив, ведь, правда? Я благодарен уже за одно только это. И всегда буду".
Панду засмеялся и с ответным энтузиазмом сам обнял брата. "Я так по тебе скучал!"
"А теперь, - с облегчением сказал Бхишма. - Не хочу прерывать такой трогательный момент, но, Панду, твои сыновья..."
"Да?"
"Ты же знаешь, что все девакин должны обязательно быть зарегистрированы Советом брахманов и пройти тестирование на выявление Дара. Желательно, до года".
"Ээээ..."
"Могу предположить, что ты не делал этого".
"Изгнание, - сказал Панду, высвобождаясь из объятий Дхритараштры, - означает, что любые контакты с цивилизацией полностью запрещены, помнишь?"
Бхишма вздохнул.
"В таком случае, я отвезу их завтра утром, - сказал он. - А пока у вас есть, что объяснить своим сыновьям прямо сейчас".
________________________________________
III.
Дхритараштра ожидал, что Дурьодхана не сможет хорошо воспринять такие новости. И он не был разочарован.
"ЭТОМУ??? - кричал Дурьодхана, и его голосу вторил свист и мягкий шлепок, с которым ударилась о стену брошенная через комнату подушка. - Этому мерзкому вонючему мальчишке, который приполз к нам из какой-то дыры в лесу?! И это ему ты собираешься отдать мою корону?!"
"Нет, - спокойно сказал Дхритараштра. - вопрос еще не решен. Когда вы оба вырастете, будет принято решение..."
"Но ведь это я должен был стать царем! Ты же ОБЕЩАЛ мне, что я буду царем! Я каждый день изо всех сил старался, занимался, пока у меня мозги не закипят и... и... и теперь ты хочешь отнять все у меня и отдать ему?"
Дхритараштра поморщился. Для ребенка, который вроде как не блистал умом, Дурьодхана, похоже, умел очень точно подбирать именно те слова, которые могут бить в цель и ранить особенно точно.
"Дурьодхана, пожалуйста..."
"Пожалуйста, что???" Дурьодхана практически огрызнулся.
"Подумай о своих младших братьях. Подумай о Духшасане".
Это, по меньшей мере, заставило Дурьодхану сделать паузу.
"И что?" - осторожно спросил он.
"Я знаю, что ты что угодно для них сделаешь, - сказал Дхритараштра, протягивая руку, чтобы коснуться плеча своего сына. - Потому что ты очень хороший старший брат. И я искренне горжусь тобой, потому что это важно для меня".
Дурьодхана промолчал.
"Так вот Панду мой брат, - сказал Дхритараштра, - но он был царем до меня. И у его сына есть столько же прав на трон, сколько и у тебя. Во всяком случае, по нашим законам получается именно так. И я не могу отказать сыну моего брата в том, чтобы хотя бы дать ему шанс, всего лишь шанс, обрати внимание, показать, достоин ли он такой задачи".
"Но ведь твой брат сбежал, - сказал Дурьодхана. - Духшасана никогда не поступил бы так со мной. - Он хлюпнул носом и снова повторил. - Ты ведь мне обещал. Ты обещал мне".
"Дурьодхана..."
"Оставь меня одного, - Дурьодхана выскользнул из под отцовской руки у себя на плече. - Пожалуйста".
Дхритараштра медленно поднялся и отвернулся от своего сына. Они оба сидели в спальне Дурьодханы, и только что Дхритараштра почувствовал, что их разговор закончен. Он направился к дверям, остановился, обернулся и сказал твердо:
"Тебе уже тринадцать лет. Ты мужчина. Так веди себя, как мужчина, Дурьодхана. Я знаю, что ты заслуживаешь эту корону больше, чем кто-либо другой в этом мире. Так будь мужчиной и докажи это всем".
А потом он вышел, оставив сына в одиночестве со звуком его собственных хлюпающих вдохов.
Гандхари ждала его снаружи.
"Не похоже, чтобы все прошло гладко".
"Пусть он поспит. Завтра он сможет взглянуть на все это с более ясной головой".
"Сомневаюсь, - безжалостно сказала Гандхари. - Предательство отца - это не то, что сын может так легко выкинуть из головы, даже такой сильный и выносливый, как Дурьодхана".
"Но я не..."
"Нет, ты это сделал. Ты его предал сегодня вечером. Предал в самом главном".
"Ты говорила с Духшасаной и остальными?"
"Да, хотя самые младшие, похоже, еще ничего не поняли в том, что произошло".
Дхритараштра устало вздохнул.
"Что мы наделали? - спросил он, но как он и ожидал, у его жены не было для него ответа.
________________________________________
IV.
Юдхиштхире все это не нравилось. Сначала, его за руку провели через длинный коридор, полный людей, многие из которых щелкали ослепительно вспыхивающими камерами. Поначалу они, казалось, восторженно затаили дыхание при виде его отца, но потом начали выкрикивать сотни резких вопросов, когда увидели его и братьев.
Потом их мамы забрали куда-то Бхиму и Аржуну. Они с отцом долго шли по ярко освещенному, раззолоченному, ослепительному и пугающему дворцу, пока какие-то слуги не привели их в странно убранную комнату с кушетками и креслами, и огромной кроватью с четырьмя столбами по краям.
"Сегодня ты будешь спать здесь, - сказал отец Юдхиштхиры. Затем он усадил Юдхишхиру на кушетку и очень тихо добавил: - Но сначала нам нужно поговорить".
Юдхиштхира опустил глаза, молясь, чтобы отец не заметил, как дрожит у него нижняя губа.
"Ты знаешь, почему я привез тебя сюда?" - спросил отец.
"Чтобы я мог стать царем..."
"В общем, да. Точно. Но тут такое дело... в общем, сейчас мы не уверены, что ты будешь царем".
"Я знаю. Дурьодхана сказал мне".
"Но Дурьодхана может тоже не стать следующим царем. То есть, кто-то один из вас двоих станет царем. Только один. И поскольку никто еще здесь не знает, какой ты потрясающий, они решили дать тебе шанс доказать, что ты достоин того, чтобы стать царем. - Отец мягко встряхнул его за плечи, улыбаясь ему, стараясь его приободрить. - Все, что тебе нужно делать, это показать людям, каким классным царем ты можешь стать. И они сделают тебя царем. Ясно?"
"А как же Дурьодхана?"
"Он тоже будет изо всех сил стараться показать, что он будет отличным царем. Тебе только нужно... Только нужно быть лучше, чем он".
"И тогда он точно возненавидит меня", - сразу подумал Юдхиштхира. Но кивнул и сказал вслух: "Хорошо, отец".
"Ну ладно, тогда, - отец одобрительно сжал его плечо, потом встал и потянулся. - Думаю, лучше мне сейчас будет скорее лечь спать. Предлагаю и тебе сделать тоже самое. У тебя будет очень длинный день завтра". - А потом он вышел, оставив Юдхиштхиру в одиночестве.
Юдхиштхира неожиданно обратил внимание на то, как незнакомо и пугающе пахнет кушетка, на которой он сидел. Он убрал свои обросшие пряди за уши и нахмурился. И что теперь? Он должен будет спать на этой огромной чудовищной кровати посреди комнаты?
Однако, быстрее, чем он успел хоть пару минут посокрушаться о своей несчастливой жизни, двери в его комнату распахнулись. "Ваше Высочество!" - радостно приветствовал его странный человек в белых и красных одеяниях, с высоким хвостом на макушке и аккуратно подстриженными усами. Он привел за собой целую процессию мужчин и женщин в строгой белой униформе. Юдхиштхира смотрел на них широко раскрытыми глазами, не пытаясь скрывать своего ужаса. "Не бойтесь, Ваше Высочество, мы здесь, чтобы служить Вам", - с поклоном сказал человек с высоким хвостом. Затем он выпрямился и громко хлопнул в ладоши. И все эти люди в белой униформе набросились на Юдхиштхиру.
Один из них стащил с него рубашку, и быстрее, чем Юдхиштхира смог возмутиться, другой человек уже завернул его в пушистый мягкий халат до пола. Еще двое тут же повлекли его в дальний конец спальни, где пятый уже открывал еще одну дверь. Юдхиштхира оказался в отделанном мрамором помещении, заполненном облаками пара, и понял, что его ноги уже скользят в направлении расположенного в полу бассейна с бурлящей горячей водой. Он зашипел от боли, когда его пальцы коснулись ее у самого края бассейна.
"Вам не нравится такая температура, Ваше Высочество?" - тут же поспешил узнать человек с хвостом на макушке.
"Слишком горячо!"
Снова один короткий, резкий хлопок; и фигуры в белом устремились сквозь облака пара, поворачивая какие-то рычаги, что-то настраивая. Юдхиштхира попробовал воду ногой еще раз.
"Так намного лучше, благодарю Вас", - сказал он, после чего с него ловко и быстро стащили халат, и он сразу же оказался в ванне.
Юдхиштхира протестующе закричал и тут же глотнул обжигающей воды. Он подавился и закашлялся, а потом понял, что его поддерживают с двух сторон. Две молодые женщины, с едва прикрытой грудью и бедрами, как-то оказались в воде рядом с ним. Но они забрались туда не для удовольствия или игр. Одна решительно сгребла мокрые волосы Юдхиштхиры одной рукой, а затем принялась обстригать их ножницами. У другой в руках появились шершавая губка и мыло, и она принялась истово (и болезненно) тереть Юдхиштхиру с сугубо деловым видом.
"Эй, эй! - запротестовал Юдхиштхира, когда отрезанные волосы стали осыпаться вокруг него. - Я и сам могу это сделать".
"Не похоже на то, - сказала женщина с губкой в руке, и вдруг улыбнулась веселой искренней улыбкой. - Ты только посмотри на всю эту грязь!"
"Нояжежилвпещере! - забормотал Юдхиштхира в свою защиту. А затем резко выдохнул и содрогнулся: - Ннннет, только не там!"
Она вежливо отвела глаза в сторону от того места, где ловко мылила его губкой, но все же ответила: "Поверьте мне, Ваше Высочество, Вам очень не помешает, чтобы Вам здесь хорошенько потерли. Здесь это нужнее, чем в других местах".
Вторая девушка засмеялась, заканчивая обрезать Юдхиштхире волосы. "Если Вы собираетесь стать царем, Ваше Высочество, Вам лучше научиться получать удовольствие от дополнительных привилегий, которые дает это положение".
"Но это совсем не то, что я..."
Но прежде чем Юдхиштхира успел закончить, его достали из воды и снова завернули в мягкий халат, и увели из его личной ванной комнаты. В мгновение ока он снова оказался в своей спальне, где его силой усадили в кресло перед большим зеркалом. Одна из тех женщин проскользнула за ним, теперь на ней тоже был халат поверх ее минималистической формы для ванной. "Если Вы посидите, не шевелясь, я закончу быстрее, чем Вы успеете моргнуть". А затем она навела на него устройство, похожее на укороченную версию оружия, которое отец Юдхиштхиры использовал, чтобы охотиться на птиц, и его волосы и лицо обдало волной жаркого воздуха. В то же самое время она усердно и безжалостно расчесывала его перепутанные пряди маленькой неудобной расческой. Наконец, она милосердно выключила свой воздушный пистолет, и закончив причесывать Юдхиштхиру сказала: "Ну вот. Разве Вы теперь не красавчик?"
"Наверно... Спасибо".
Когда с этим было покончено, еще один человек подал Юдхиштхире стакан свежей воды, и на этом вмешательство прислуги в его дела и закончилось.
"Приятных Вам снов, Ваше Высочество", - человек с высоким хвостом низко поклонился, а затем во главе своего отряда покинул спальню Юдхиштхиры, закрыв за собой дверь.
Юдхиштхира вздохнул, снял с себя халат, и стал возиться, одевая пижаму, которую оставили для него слуги. Ну, по меньшей мере, они, кажется, догадались, что он в состоянии переодеться без их помощи, и что он предпочел бы делать это самостоятельно.
Юдхиштхира обошел комнату по кругу, выключая одну за другой все лампы, какие смог найти. Их было так много! И некоторые выключатели оказались такими сложными, что ему не сразу удалось с ними справиться. У одной, например, был только диммер, который делал свет слабее или ярче, когда он вращал его, а другой выключатель был расположен не на самой лампе, а на антикварном проводе позади нее. Когда Юдхиштхира наконец сумел выключить последние лампы, он замер на минуту, удивляясь тому, что в комнате так и не стало темно. Ровный, настойчивый свет проникал в спальню, заливая каждый ее уголок. Юдхиштхира повернул голову и увидел, что свечение идет из-за штор, закрывавших высокое окно на одной из стен комнаты. Шторы были толстыми и темными, но свет все равно просачивался через их края. Юдхиштхира прошел в своих тапочках к окну и нерешительно раздвинул занавески. От того, что он увидел снаружи, у него на миг перехватило дыхание.
Это был город Хастинапур, возлежащий перед ним будто бы на ковре из мерцающих драгоценностей. Все сияло - здания, улицы, автомобили, бегущие в ровном потоке по дорогам вокруг дворца и в стороны от него, летательные аппараты, скользящие в небесах. Юдхиштхира поднял лицо и посмотрел наверх, и у него сердце замерло в груди. Он мог видеть бледную луну в небе над ним, ясную и чистую, а значит, небо не было закрыто облаками, но все же... в небе не было звезд. Юдхиштхира щурился, как только мог, но не увидел даже путеводной звезды, которую его отец научил их с Бхимой всегда находить в небе и использовать, как ориентир, если они окажутся в лесных дебрях после наступления темноты. Небо было пустым и безжизненным, будто растянутая матовая чернота, все его звезды поглощены настойчивым сиянием окружавшего его Хастинапура.
Юдхиштхира вздохнул и задернул шторы. Это все равно не уменьшило количество света, проникающего в комнату. Он вернулся к кровати - это было легко сделать, в спальне было светло как при дневном свете. Натянул на себя одеяло и свернулся под ним калачиком. Потом потянулся. Удобней не стало. Попробовал повернуться на живот, на спину, на бок - ничего не помогало. Как бы он ни лег, он мгновенно утопал в мягком матрасе так, что ему казалось, будто его сейчас проглотят.
Дрожа от отвращения, Юдхиштхира в итоге сдался и слез с кровати, утянув с собой одеяло. "Вот так-то лучше", - подумал он, устраиваясь в комфортной позе на полу возле кровати.
Очень долго Юдхиштхира лежал так, не в силах уснуть. В комнате было слишком светло. Шум за окном давил ему на барабанные перепонки. Он не знал, куда забрали Бхиму и Арджуну. Он еще никогда не спал так далеко от Бхимы, или отца, или их матерей раньше. Никогда в его жизни. Ему не хватало звука их дыхания, звона насекомых в лесной ночи, шороха ночного ветра в ветвях и листьях деревьев.
Он наконец-то заснул, только когда луна уже склонилась к самому горизонту. Но даже во сне беспокойно ворочался и крутился, преследуемый смутными и неприятными сновиденьями.
________________________________________
V.
Кто-то мягко потряс Юдхиштхиру за плечо, чтобы разбудить его: "Ваше Высочество, Ваше Высочество!"
Он медленно сел и застонал. Свет был просто ослепительный. И вокруг него склонились незнакомые лица.
"Что?"
"Ваше Высочество, почему Вы лежите на полу?!"
"Но так удобнее, чем на кровати", - сказал Юдхиштхира, поднимаясь на еще нетвердых ногах, все еще закутанный в одеяло. Впрочем, буквально сразу же чьи-то руки отобрали у него одеяло, повлекли в сторону ванной, где он уже был вчера вечером.
"Я сам справлюсь", - вдруг сказал он, когда кто-то начал тянуть его пижамную рубашку вверх. Слуги уважительно отступили и оставили Юдхиштхиру одного в ванной.
Оставшись в благословенном уединении, Юдхиштхира скорее снял с себя пижаму и с удовольствием забрался в горячую ванную, уже приготовленную для него. Температура на этот раз была гораздо лучше, чем тот кипяток, который ему предложили вчера вечером. Когда он выбрался из ванны, мраморный пол показался болезненно холодным, от слепящего блеска золотых и серебряных украшений на стенах у него на миг закружилась голова. Тем не менее, он умылся, одел халат, который кто-то предусмотрительно оставил ему, пошатался по ванной, пока не нашел зубную щетку и пасту. Паста оказалась голубого цвета и вкус у нее был такой мерзкий, что Юдхиштхира подавился и закашлялся. Закончив с этим неприятным заданием, он покорно вернулся в свою спальню.
По счастью, толпа слуг, разбудившая его, уже схлынула. Кровать была убрана, а ковер выглядел так, будто его успели пропылесосить и вычистить, пока он был в ванной. Поверх застеленной кровати его ждал еще один неприятный сюрприз.
"Я не смогу это носить", - вслух сказал Юдхиштхира, ни к кому конкретно не обращаясь.
Он развернул незнакомые одежды так напряженно, будто они могли наброситься на него и покусать. Нервно дотронулся пальцами, а потом и всей ладонью до рубашки - одной из трех, выглядевших так будто их надо носить слоями. На ощупь ткань оказалась гладкой и прохладной, более шикарной, чем что-либо, что ему доводилось носить в своей жизни.
Юдхиштхира вздохнул и снял свой халат.
Затем он быстро натянул штаны, которые так же оставили для него на кровати, и, пока сражался со странными золотыми пуговицами, на которые застегивалась ширинка, на миг поймал свое отражение в зеркале на противоположной стене. Он выглядел очень бледным, и худым, и странным. Завивающиеся концы его деваотметин отчетливо выделялись на правом плече и вдоль ключицы. Лицо казалось слишком длинным, на носу отчетливо выделялась непривлекательная шишка-горбинка. Мокрые волосы прилипли к вискам, и с неожиданно накатившей паникой Юдхиштхира понял, что не представляет, как ему зачесать их назад, как это делал стилист вчера вечером.
"Я почти такой же худой, как папа, - с внезапным отвращением к самому себе подумал он. Юдхиштхира всегда в тайне завидовал мощному телосложению младшего брата Бхимы. - Только мой папа тоже был когда-то таким, как Бхима. Папа не всегда был тощим". - Юдхиштхира вдруг замер, застыл накрытый неприятным предчувствием, в последнее время постоянно охватывавшим его, когда он думал о папе.
Юдхиштхира закончил одеваться, гадая, подстригли Бхиму тоже или нет, и какие страшенные одежды подобрали для него слуги, и удалось ли ему выспаться на дикой топкой кровати.
Тут в дверь постучали.
"Войдите", - сказал он, возясь с последней пуговицей на воротнике.
Бхима ворвался в дверь и пронесся по комнате, с жаром сжав брата в своих сокрушительных объятиях.
"Вот ты где! - воскликнул он. - Я по тебе так соскучился!"
"Я тоже", - ответил Юдхиштхира, настолько обрадованный тому, что снова видит своего брата, что полностью забыл о том, что у него ребра трещат от объятий Бхимы. Он знал, что они не виделись всего лишь какие-то несколько часов, но почему-то они ощущались, как целая вечность.
"Глянь-ка на себя! - воскликнул Бхима, отстраняясь от Юдхиштхиры, а затем схватил его за плечи, и принялся разглядывать на расстоянии вытянутой руки. - Ты выглядишь как-то по-другому".
"Они подстригли тебе волосы".
"И тебе тоже".
"Смотри, нам подобрали перекликающиеся жакеты".
"Жуткие, правда?"
"Мне кажется, я уже ненавижу это место".
"Я тоже".
Демонстративный кашель обозначил присутствие в комнате Бхишмы. На руках он держал Арджуну. Тот с вялым интересом осматривался в спальне Юдхиштхиры и непрерывно сосал большой палец; сам Бхишма, однако, выглядел нетерпеливым, даже обеспокоенным.
"Вы двое, идите за мной, - быстро сказал он. - Нам следует предпринять одну поездку, закончить все дела и вернуться сюда, чем скорее, тем лучше".
"Куда мы едем?" - спросил Юдхиштхира, обуваясь. Он заметил, что Бхишма заранее одел пальто и перчатки, и явно они куда-то собрались.
"Есть нечто важное, что вам троим придется сделать, потому что вы родились девакин, - объяснил Бхишма, ведя Бхиму и Юдхиштхиру из комнаты и по коридору. - Когда я был совсем маленький, я тоже через это прошел. Каждый девакин должен это сделать, таков закон".
"Что сделать?"
"Прийти к священникам, чтобы они испытали и определили его Дар. Затем ваше имя и Дар будут внесены в специальный реестр. Это называется регистрация".
"Зачем это нужно?" - спросил Юдхиштхира, и в то же самое время Бхима сказал:
"А я и так знаю, какой у меня Дар".
Бхишма проигнорировал обоих, жестом показав, что им следует торопиться.
"Скорей, теперь сюда", - сказал он, поудобнее перехватывая Арджуну.
"Давайте я понесу глупую тыкву", - предложил Бхима, протягивая руки.
Не замедляя шага, Бхишма передал малыша Бхиме. Брат легонько подкинул Арджуну на ходу, и тот довольно взвизгнул от удовольствия.
Они прошли уже изрядное расстояние, когда Юдхиштхира обратил внимание на то, что в роскошных коридорах, которые они проходили, исчезли окна, и предположил, что они, видимо, спустились под землю. А потом они оказались уже не среди дворцовой роскоши, а в окружении кирпичей и бетона, где их поджидал черный, ворчащий механический зверь.
"Что это?" - спросил Бхима, неожиданно нервно подаваясь назад.
На миг Бхишму, казалось, ошеломил их страх.
"Это автомобиль, - сказал он. - Просто автомобиль".
Бхима и Юдхиштхира явно ему не поверили.
Бхишма сердито вздохнул:
"Вы знаете, что такое автомобиль. Ваш отец сказал мне, что вы приехали сюда на таком".
"Нет, - ответил Юдхиштхира. - Не на таком. То был автомобиль, а это..."
"Автомобили маленькие и синие, а их части оранжевые и ржавые, - объяснил Бхима. Он указал на гладкую черную тварь, нетерпеливо ворчащую перед ними, и нервно сказал: - А ЭТО не автомобиль".
Бхишма снова вздохнул. Он уже оценил, что для него это будет долгое и непростое утро.
Но когда детям показали внутренний интерьер автомобиля и улыбающегося шофера на переднем сиденье, они, похоже, слегка успокоились. Потребовалось еще немного уговоров, и Бхишма наконец забрался вместе с детьми в машину. И когда автомобиль устремился вперед, Бхишма наклонился к шоферу и тихо сказал: "Постарайтесь ехать под землей и в стороне от основных дорог так долго, как только сможете. Нам лучше не привлекать к себе внимания".
"Да, Ваше Высочество".
Какое-то время они ехали молча, Бхима занял себя тем, что катал Арджуну на коленях, Юдхиштхира сосредоточенно рассматривал свои ноги. Наконец, Юдхиштхира поднял голову и спросил: