ДОСТУП К ПОЛНОЙ ВЕРСИИ ТЕКСТА ОГРАНИЧЕН В СВЯЗИ С ПУБЛИКАЦИЕЙ
От вида довольной физиономии Сашки Сазонова, моего соседа по комнате в общаге, мне хотелось заскрежетать зубами. Пока я весь год ответственно пахал, чтобы закрыть летнюю сессию в срок, Сашка наслаждался свободой, последними сеансами кино, ночными клубами и компьютерными играми до раннего утра. Вот и сейчас, не особо беспокоясь об оставшихся "хвостах", он беззаботно паковал чемодан в Турцию, где собирался наслаждаться всеми прелестями умеренно-бюджетного "всё включено". А свои "хвосты" Сашка снова повесил на меня.
Никогда не понимал, как людям это удаётся.
- Лёша, мы же с тобой друзья, прочитай за меня лекцию заочникам!
- Будь другом, распечатай реферат и закинь на кафедру. Мы же с тобой приятели, сочтёмся!
- Тебе не сложно будет заскочить в библиотеку и взять мои учебники? Отлично! Сегодня ты помог мне, завтра я помогу тебе.
Вот только не были мы с Сашкой такими уж друзьями, да и то самое завтра, когда он поможет мне, всё никак не наступало. Но нашу "дружбу" и мифический взаимозачёт Сашка эксплуатировал постоянно. Впрочем, не только он один... А я - я был слишком бесхребетным, чтобы хоть раз ответить так, как следовало. Нет, часа через два я всегда находил с десяток хлёстких фраз. Но они так и оставались неиспользованными, и я продолжал проводить за других семинары, прикрывать чужие опоздания и выполнять прочие мелкие поручения.
Вот и сейчас мой сосед, пакуя в чемодан шлёпки, шорты и плавки, между делом навесил на меня два своих "хвоста" - теперь мне предстояло написать отзывы на итоговые работы его заочников и сочинить за него научную статью. И если заочники были обязательной частью работы каждого аспиранта, то статью Сашка заработал сам. Как-то раз Дефис Глаголович Тире, наш завкафедрой, заметил, что тот опоздал на лекцию к студентам. Накануне Сашка выпивал с друзьями, но вместо того, чтобы честно в этом признаться, заявил, будто всю ночь писал статью в "Паралитературный критик". Дефис настолько впечатлился, что отпустил его без взыскания. Но вранья не забыл и в конце учебного года потребовал с Сашки эту самую статью. Тот промямлил, что он бы и рад, да только её пока ещё не опубликовали. Однако Дефис не повёлся на эту уловку и потребовал показать хотя бы черновик статьи...
А у меня, между прочим, своих проблем хватало. Например, нужно было работать над планом диссертации. Точнее - над синопсисом произведения; на кафедре Маленькой литературы в качестве диссертации аспиранты должны были написать собственный роман.
Казалось бы, что сложного в том, чтобы сочинить синопсис? Абсолютно ничего... если хотя бы в самых общих чертах представляешь сюжет будущего произведения. У меня же была только Громкая Декларация о Намерениях - так я называл совершённую мной глупость. В начале сентября у нас прошло первое и единственное общее собрание всех аспирантов факультета, где будущие кандидаты писательских наук охотно делились идеями по поводу романов - если, конечно, таковые у них имелись. Среди аспирантов я сразу же отметил Леночку с кафедры Детской литературы; огромные голубые глаза девушки и совершенно анахроничная длинная коса, делающая её похожей на царевну из русских народных сказок, поразили меня с первого взгляда. Только вот беда - с особым трепетом она глядела лишь на аспирантов престижнейшей кафедры Большой литературы, а всех других, в том числе и аспирантов с кафедры литературы Маленькой, едва удостаивала взглядом. Тогда я, страстно желая как-то выделиться в её глазах, ляпнул, что собираюсь написать роман, который проложит мост между Большой и Маленькой литературой.
Потом я поражался, как вообще мне в голову мог прийти подобный бред? Что ж, в тот момент я, может, и произвёл на всех впечатление, но зато теперь застрял с громким заявлением, к которому никак не мог придумать подходящую историю. И, главное, зря старался, ведь за целый год у нас с Леночкой так и не завязались отношения.
Хотя возможности заговорить с ней были, и не раз. К примеру, однажды мы пересеклись в компании аспирантов с кафедр Большой и Философской литератур; те проходились нелестными словами по нашей кафедре Маленькой литературы и шутили, что туда идут лишь неудачники.
Я тогда глубоко оскорбился и за Маленькую литературу вообще, и за себя в частности. Маленькую литературу я искренне любил, зачитывался ею с детства и нередко находил в хорошей фантастике, детективах и приключениях больше смысла, чем в литературе Большой. И себя я тоже... ну, не вот прямо таки любил, но в целом был вполне собой доволен. Ох, если бы ещё я не был таким бесхребетным мямлей!
Я мысленно представлял себе, как подхожу к этим самодовольным аспирантишкам и несколькими ёмкими выражениями ставлю их на место. А потом предлагаю Леночке составить мне компанию, и мы вдвоём уходим в закат... Да уж, с воображением у меня всё в порядке, а вот когда доходит до дела... На деле я, как обычно, промолчал и просто отошёл в сторону. И сделал вид, что не услышал пару едких комментариев, сказанных мне вслед.
- Кстати, Дефис просил принести отзывы с оценками заочников к концу недели, - сообщил Сашка и бухнул стопку с распечатками студенческих рассказов на угол моего стола. - Смотри не опоздай!
- Вообще-то, у тебя был почти месяц, чтобы всё сделать самому, - нерешительно промямлил я.
- Это значит "Учение - друг, но отдых мне дороже", - беспечно пожал плечами Сашка. Он собирался писать роман про попаданцев в альтернативный древний Рим и в последнее время завёл отвратительную привычку бросаться латынью направо и налево.
Только ленивый не говорил Сашке, что и попаданцы, и альтернативная история - это такой моветон, что даже Маленькая литература может их отвергнуть. Сашка в ответ лишь отмахивался и с улыбкой повторял: "Пустяки, прорвёмся!"
Что ж, придёт пора защищаться - тогда и станет ясно, кто и куда прорвётся. Ведь романы принимала не обычная комиссия преподавателей со всеми человеческими слабостями, а великая и неподкупная МЛВ - Машина Литературного Времени, главная ценность нашего университета. Говорили, будто её создали в таинственном закрытом НИИ, чей филиал когда-то располагался в Необитаемом корпусе нашего университета. МЛВ перемещала человека в любые литературные реальности; испытуемый усаживался в неё и отправлялся в путешествие по литературному времени. И если в ходе этого путешествия аспирант попадал в реальность, где воплотился придуманный им мир или сюжет, комиссия делала вывод, что его роман внёс вклад в литературу и поздравляла с успешной защитой диссертации.
- Вот ты и доотдыхался до "хвостов", - продолжил я свой бунт, правда, очень тихим голосом.
- Да ладно тебе ныть, - хлопнул меня по плечу Сашка. - Подумаешь, отзывы! Там дел на две копейки - выстави попеременно тройки и четвёрки, в отзывах отпишись общими словами, мол, работайте над своим потенциалом - и готово!
Я вздохнул. Проблема была не в том, что Сашка опять свалил на меня свои "хвосты" и даже не в том, сколько времени мне придётся на них потратить. Дело в том, что я очень, очень не любил писать отзывы. Если рассказ студента был плох, я не мог заставить себя сказать ему об этом прямо. И вместо того, чтобы влепить трояк и указать на недостатки, я ставил пять с минусом, а в отзыве юлил, пытаясь отыскать даже в самой отвратительной работе какие-либо достоинства. Да, я прекрасно понимал, что Маленькая литература - это жестокая среда, и что студентов следует всячески готовить к выживанию в ней, а не потакать их слабостям и раздувать их чувствительное эго. Понимал - но ничего не мог с собой поделать.
- А статья? - напомнил я.
- Напиши что-нибудь и не заморачивайся! Про попаданцев в палеолите, например. Этакий Тарзан среди человеко-обезьян, - Сашка глупо заржал.
- А ведь ещё синопсис... - обречённо вздохнул я.
- Какой синопсис? - удивился мой сосед. - Мне синопсис не нужен.
- Зато мне нужен, - ответил я.
- А, ты вон про что, - протянул Сашка и пожал плечами; разумеется, мои проблемы его не касались. - Слушай, кстати, будь другом, одолжи мне свой ноут в Турцию, а? А то у меня старый, тяжёлый, с ним в дороге неудобно будет.
И прежде чем я успел что-то сказать, Сашка бесцеремонно сграбастал мой компьютер.
- А на чём я, спрашивается, буду тебе отзывы писать?
- Так бери мой ноут, дружище! - воскликнул Сашка. - Мне для тебя ничего не жалко! Только ты его из ремонта забери, ладно? Вот квиток, - сунул он мне в руку мятый квадратик бумаги. - Всё, я побежал. Не скучай!
Да уж, тут заскучаешь...
Я уныло повертел квиток в руке. На обратной стороне стояла печать с адресом ремонта компьютеров. Я взглянул на неё и удивлённо присвистнул - мастерская располагалась в Необитаемом корпусе!
* * *
О Необитаемом корпусе по нашему институту ходили самые разные байки. По слухам, когда-то давно в нём располагался региональный филиал какого-то таинственного НИИ, который и создал для нашего факультета Машину Литературного Времени. Но никто толком не знал, чем занимался тот самый НИИ вообще и его филиал в частности.
Необитаемый корпус уже много лет как пустовал. И что особенно интересно - несмотря на частую нехватку аудиторий, в заброшенном здании никогда не проводили лекций и семинаров.
За все годы учёбы я ни разу там не был. И сейчас с любопытством оглядывался по сторонам. Здание явно строили с размахом и по самым последним технологиям и стандартам - да только самыми последними эти стандарты и технологии были не меньше полувека назад. Сейчас же бетонная монументальность и архитектурный кубизм почему-то заставили меня вспомнить о Домах Культуры и Дворцах Пионеров из давнего детства.
Тёмный холл казался совершенно заброшенным, все двери - наглухо закрытыми. Однако если верить адресу на Сашкином квитке, ремонт компьютеров находился именно здесь.
Тут до меня донёсся чей-то храп. Я нерешительно двинулся к источнику звука - и вскоре дошёл до стоявшей вдоль стены облезлой скамейки, на которой, свесив хвост и одну лапу через край, дрых здоровенный, чёрный с проседью котяра. И храпел совсем как человек.
Над скамейкой висел старый стенд с надписью "Наша гордость". Я с любопытством воззрился на красовавшийся в центре выцветший портрет старухи, здорово смахивающей на Бабу Ягу. Прищурившись, разобрал под ним имя - "Наина Киевна". Справа от Наины расположилось изображение мужика с удивительным синим лицом, а от имени под портретом остались лишь "аль" и "ибн". Под рамкой слева тоже виднелись лишь остатки имени - "...лов А.И.", а в рамочке... Я вздрогнул, увидев там своё лицо. Лишь несколько мгновений спустя я сообразил, что это всего лишь моё отражение в стекле пустой рамки для фотографии.
Не увидев больше ничего интересного, я двинулся дальше под коридору и, наконец, на одной из дверей увидел закрытое окошко и полустёртую надпись из четырёх слов, в двух из которых после изрядного напряжения зрения и воображения разобрал "вычислительный центр".
"Наверное, ремонт здесь", - решил я и забарабанил в дверь.
Послышались шаркающие шаги, лязг металлического замка, окошко распахнулось, и из-за него послышалось раздражённое:
- Вы по какому вопросу?
Собеседника в окошке я не увидел, видимо, он был уж очень мал ростом.
- Э-э... - промычал я и выдал неожиданную даже для себя несуразицу, - а это здесь компьютеры починяют?
- Здесь, - подтвердил голос. - Вы сдавать или забирать?
- Забирать.
- Фамилия?
- Привалов.
- Минуточку... Вот, - раздался через несколько мгновений голос невидимки. Под ногами у меня что-то шоркнуло и зашуршало. Я опустил глаза и увидел, как из располагающейся внизу двери прорези мне вытолкнули небольшой матовый чемоданчик.
Моё вежливое "спасибо" было заглушёно нелюбезным скрежетом захлопывающегося окошка.
* * *
Вернувшись к себе в комнату, я поставил чемоданчик с Сашкиным ноутом на стол и начал заниматься другими, совершенно неотложными делами. Внезапно проснувшаяся сознательность заставила меня сменить постельное бельё. Затем, повинуясь внезапно возникшему чувству голода, я сделал себе шесть бутерброда и заварил чай. После в порыве внезапного педантизма рассортировал все свои носки на четыре группы: первая - целые чистые (сюда квалифицировалась лишь одна пара), вторая - целые грязные, третья - можно заштопать, и четвёртая - штопка не спасёт. И "завис" над непарными носками, давно и безнадёжно потерявшими свою вторую половину - следует ли помещать их в одну из уже созданных четырёх групп или же поместить в отдельную, пятую?
Словом, я делал всё, что угодно, лишь бы не приниматься за дела, которые свалил на меня мой наглый сосед. Но откладывать неизбежное до бесконечности невозможно и в конце концов я, собрав волю в кулак, уселся за стол. Открыл чемоданчик - и невольно залюбовался лежащим в уютном углублении ноутбуком. Такой он оказался компактный, красивый и таинственно поблёскивающий. Как это я раньше его у Сашки не замечал? Интересно, что это за марка ? HP, Sony, Acer? Логотипов на гладкой чёрной крышке не видно, но, судя по цвету, точно не Apple.
Я открыл ноут, нажал на кнопку пуска. На чёрном экране загорелась надпись "Aldan". Тут я заметил на рамке в нижнем углу монитора ещё одну надпись - "Aldan M.A.G. 3,14". Никогда о таком не слышал, нужно будет потом посмотреть в поисковике.
"Aldan" сменился однотонным фоном, на котором появилась полоса загрузки. А потом, за миг до того, как возникла главная заставка, с экрана мне кто-то подмигнул.