Аннотация: Финалист 28-й Мини-Прозы. Опубликован в журнале "Фантастика и детективы" N 12, 2014, в журнале "Мир фантастики", N6, 2015 и в соавторском сборнике "По ту сторону отражений" в издательстве "Рипол-классик".
ДОСТУП К ПОЛНОЙ ВЕРСИИ ТЕКСТА ОГРАНИЧЕН В СВЯЗИ С ПУБЛИКАЦИЕЙ
Когда распорядитель замка объявил, что в городе появились незнакомцы и испрашивают аудиенции, молодой барон на миг даже растерялся.
Незнакомцев в округе не объявлялось уже очень давно. Поначалу, когда в их краях только началась вечная зима, сюда часто съезжались рыцари, герои и проходимцы. Привлечённые обещанной наградой, они пытались разбудить спящее чудовище, из-за которого округу сковало холодами, и завоевать обещанное серебро. Ни один не преуспел.
С годами охотников попытаться разбудить чудовище становилось всё меньше - несмотря на то, что обещанную серебром награду отчаявшийся батюшка Ингара заменил на золото и добавил затем в придачу руку младшей дочери.
Меньше становилось и местных жителей. Смирившись с тем, что раз наступившая зима останется теперь тут навеки, люди снимались с насиженных мест и уезжали в те края, где зиму по-прежнему сменяло лето.
Батюшка костерил предателей на чём свет стоит, а вот Ингар их не винил. На мёрзлой земле ничего не вырастить, торговать нечем, есть нечего, того и гляди все леса скоро на дрова переведут. Зачем же тут оставаться? Потому что родина? Что ж, правда, родина - это святое, родина - она одна. Но и жизнь одна. И хочется прожить её в радости и тепле, а не в холоде и борьбе...
Ингар и сам хотел её прожить по-другому. Сам одно время втайне подумывал уехать. Но пять лет назад отца неожиданно свалила жестокая инфлюэнца. А после похорон старший брат и наследник баронского титула заявил, что не собирается оставаться.
- Как ещё долг, братишка? - воскликнул он в ответ на замечание Ингара о том, что именно на нём теперь лежит ответственность за управление родовыми землями. - Кем тут править? Опустевшим городом и горсткой замёрзших людей? Ещё несколько лет, и здесь вообще никого не останется, кроме спящего чудовища. Зачем ждать?
Старший брат вскочил на коня и растаял в морозном воздухе, рассыпав позади себе звонкий перестук копыт. А Ингар остался в холодном замке, в опустевших замёрзших землях, с малочисленными голодающими подданными, младшей сестрой на руках, спящим чудовищем в окрестных лесах и не понять откуда взявшейся уверенностью, что махнуть рукой и бросить всё это он не имеет права.
Давно смирившись с тем, что чудовище не разбудить, и их края обречены на вечную зиму, Ингар пытался придумать, как вернуть хоть немного процветания обезлюдевшим землям. Но так ничего и не придумал.
За пять лет его баронствования нового народу в их края не прибыло, разве что редкие торговцы заглядывали, только всё больше таял, разъезжаясь кто куда, местный люд.
И тут вдруг - незнакомцы, требующие аудиенции.
- Ведите, - приказал Ингар распорядителю.
* * *
Закутанная в яркую красную шаль Марисса устроилась рядом с братом и встревоженно прошептала:
- Если это очередные герои, собирающиеся будить чудовище, ты же не отдашь меня им в жёны, правда?
Официально награду, обещанную покойным батюшкой, никто не отменял, и потому Марисса тревожилась.
- Не бойся, не отдам, - пообещал молодой барон и с улыбкой добавил: - Разве что сама очень захочешь.
- Не захочу!
Ингар нахмурился. Марисса уже вошла в пору невест на выданье, однако не проявляла никакого интереса к молодым людям. Правда, и достойных молодых людей в округе почти не осталось, и всё же...
- Братья Феллер! - торжественно провозгласил тут распорядитель и распахнул тяжёлые двери, ведущие в зал приёмов.
Молодой барон не сдержал тихого возгласа.
- Ты их знаешь, Ингар? - удивилась Мариссса.
- Не знаю, - ответил он, - но наслышан.
Про братьев Феллер слышали все. Даже здесь, в холодных землях спящего чудовища. Если про успешных торговцев говорили, что у них есть коммерсантская жилка, то у братьев Феллер была не жилка, а целое месторождение. За что бы братья ни брались, они на всём наживались. Даже на том, из чего выгоду извлечь казалось невозможным! Однажды братья Феллер на спор получили прибыль даже от птичьего помёта! Пустили его в косметику, и богатые дамочки принялись раскупать баночки с птичьем помётом, словно горячие пирожки, ибо истово уверовали, что, намазанный на лицо, этот помёт сотворит чудеса... Творил ли он чудеса с лицами - неизвестно, но вот с доходами братьев он чудеса творил совершенно точно.
- Ваша светлость, - хором произнесли братья и поклонились.
- Господа Феллер, - поприветствовал их Ингар в ответ.
Марисса судорожно вздохнула. Барон оглянулся - и увидел, как залившаяся румянцем сестра восхищённо рассматривает младшего из Феллеров. Старший Феллер был кряжист, лыс и солидно бородат. Младший же Феллер был высок и худощав, золотоволос и голубоглаз, а улыбка на загорелом лице слепила белизной.
"Этого мне только не хватало", - нахмурился барон, уже позабыв, что ещё минуту назад переживал по поводу равнодушия сестры к противоположному полу.
- Я - барон Мейрис, а это моя сестра, леди Марисса, - представился Ингар.
- Я - Сайран, - представился старший из Феллеров, - а это мой брат Нихлас. И явились мы к вам, ваша светлость, с деловым предложением.
- Слушаю вас, господа.
- Прежде, чем мы изложим вам основы нашего коммерс-плана, позвольте, мы уточним несколько моментов, - попросил старший из братьев.
- Разумеется.
- Итак, двадцать лет назад в ваших краях разразилась страшная снежная буря. Она рвала крыши домов, ломала вековые деревья, раскалывала небо, а потом повалил снег - и шёл не переставая несколько недель. Когда буря стихла, в окрестных лесах вы нашли хрустальный гроб со спящим чудовищем; его занесла к вам та страшная буря.
Ингар медленно кивнул. Он знал это не по рассказам - он хорошо помнил ту бурю, ему было тогда уже десять лет.
- Зима всё длилась и длилась, и вскоре стало понятно, что она не закончится, и что виной тому - чудовище, - продолжил Сайран. - И покуда чудовище спит в своём хрустальном гробу и видит сны о зиме, лето здесь никогда не наступит. За двадцать лет от гроба не раз пытались избавиться, а когда не вышло, пробовали разбудить чудовище - самыми разными способами и средствами - но не преуспели. Что это за чудовище такое и откуда оно взялось, тоже не выяснили. Всё верно?
- Верно, - подтвердил Ингар. - Так что у вас за коммерс-план?
- По сути, план очень простой, - вступил тут в разговор Нихлас и обрушил всё своё голубоглазое обаяние на молодого барона, - Он состоит в том, чтобы сделать ваши земли процветающими.
Инраг не удержался и пренебрежительно фыркнул.
- Вы думаете, я не пытался? Не раз! Но на мёрзлых землях ничего не вырастишь, скот не разведёшь, полезные металлы не извлечёшь. Пушного зверя давно перебили, дерево нам самим нужно, а больше в округе ничего и нет. Разве что снег продавать... Вы придумали, как снег продавать? - озарило тут его. Если братья Феллер сумели торговать птичьим помётом, то они и снег сбыть смогут.
- Лучше, - ответил Нихлас. - Мы будем продавать вашу зиму. Построим здесь парк зимних увеселений под названием "Снежное королевство".
- Парк увеселений, - медленно повторил Ингар. - Да какие у нас тут увеселения?
- Пока никаких, - вступил Сайран. - Но это вопрос решаемый. Однако прежде чем мы пустимся в дальнейшие переговоры, нам нужно получить от вас принципиальное согласие... Договор у нас уже готов.
Ингар нахмурился.
- Прежде чем я дам вам это самое согласие и подпишу ваш договор, ответьте мне на один вопрос - что с этого парка получим мы?
По загорелым лицам обоих братьев Феллер, словно по команде, разлилась душевная улыбка.
- А вы с этого получите новые рабочие места для голодающих местных жителей и гарантированный процент с дохода в вашу казну. О размере процента поговорим позже, когда парк будет построен и заработает. Согласны?
Молодой барон встряхнул головой, пытаясь прояснить мысли. В коммерс-плане братьев Феллер ему чудился подвох. Даже два. Во-первых, как-то слишком всё просто. Кто в своём уме будет платить за то, чтобы поглазеть на зиму? Во-вторых, разве можно делать деньги, ничего не производя взамен? Однако... Новые рабочие места и долгожданный доход звучали чрезвычайно заманчиво для уже много лет голодающей и вымирающей округи.
- Согласен, - решился барон.
* * *
Братья Феллер круто взялись за дело. Город в считанные дни наполнился приезжими - мастерами на все руки, а улицы наполнились стуком, звоном, запахами и жизнью, которых уже давно не знали. Дома обновили и оснастили одинаковыми остроконечными крышами, улицы осветили фонарями и украсили цветными флажками и яркими вывесками. Тут и там открыли постоялые дворы, уютные харчевни и нарядные лавки, в которых, как и было обещано, братья Феллер оставили рабочие места местным жителям.
Впрочем, местных жителей прежде нужно было подучить основам увеселительной коммерции.
- Не постоялый двор, а хотэ́ль, - наставлял Нихлас. - Не лавка, а бутик. Не харчевня, а рест-о"ран. Готовить в рест-о"ране можно то же, что и харчевне, главное - это прес-сентанция.
- Что за прес-сентанция? - подозрительно интересовались будущие рест-о"раторы. - Танцевать, что ли, придётся?
- Не придётся, - охотно отвечал Нихлас и оборачивался к одной из кухарок. - Скажите, что вы можете приготовить на обед, если у вас будут все продукты?
- Рыбную похлёбку с хлебом, тушёную говядину, колбасу с квашеной капустой, запеканку... - с готовностью начала перечислять она.
Феллер-младший поднял руку, перебивая.
- Не похлёбка с хлебом, с кориад с багетом, - значительно произнёс он. - Не тушёная говядина, а бёф а ля фисель, не колбаса с квашеной капустой, а шаркютри-а-шукрут, не запеканка, а жульен... Понимаете?
- Нет, - растерянно ответила кухарка. - Я жульё готовить не умею...
- И не надо, - терпеливо заверял Нихлас, - Вы же запеканку готовить умеете? Так вот, жульен - это она самая и есть. Только запеканка целый серебряный стоить не может. А жульен - может... - многозначительно помахивая бровями, пояснял младший брат Феллер.
- То есть если я подогрею вино со специями, - начал тут один из будущих рест-о"раторов, - но назову его, скажем, не горячим вином, а...
- Глинтвейном, - с готовностью подсказал Нихлас.
- То и продать его смогу не семь медяков, а за...
- Двадцать, - снова подсказал Феллер-младший - и удовлетворённо улыбнулся, увидев, как в глазах будущих рест-о"ратораторов зажигается огонёк понимания.
Сайран, тем временем, занимался ремесленниками - будущими владельцами бутиков.
- Торговать будете только суйвенирами, - наставлял он.
- Что такое эти ваши суй-вениры? - не понимали ремесленники.
- Что угодно, лишь бы напоминало покупателями об их пребывании в нашем парке.
- Это как?
- Вот так, - пояснял Сайран и брал глиняную кружку. - Делаете, положим, десять таких кружек. Только вместо того, чтобы раскрасить их обычной глазурью, пишете на них "Снежное королевство" и рисуете, ну, положим, снежинку. Или гроб этого вашего чудовища. Сколько вы обычно берёте за кружку? - обратился он к гончару.
- Три медяка.
- А за такую просите тридцать.
- Да кто ж в своём уме купит кружку за тридцать медяков? - поражённо воскликнул гончар.
- Кружку - нет. А суйвенир - да.
- И что, этот ваш суйвенир из чего угодно сделать можно? - заинтересовалась тут вязальщица.- Если я навяжу шарфов со снежинками, то их не только покупать будут, но и покупать втридорога?
- Именно, - расплываясь в широкой улыбке, подтверждал Сайран и довольно щурился, гладя солидную бороду и глядя на то, как взбудораженные, возбуждённые ремесленники расходятся по своим мастерским, бурно друг с другом переговариваясь.
- Давай ты мне выдуешь стеклянных гробиков, я им подставки выкую, выгравирую на них "Спящее чудовище", а прибыль - пополам? - услышал старший Феллер предложение кузнеца стеклодуву - и потёр руки: дело пошло.
Впрочем, рест-о"раны, хотэли и бутики - это ещё далеко не всё. Для задуманного парка увеселений нужен был, собственно, парк и, собственно, увеселения.
Братья Феллеры засучили рукава - и взялись за дело.
Леса вокруг города и спящего чудовища облагородили, разобрав буреломы, протоптав дорожки и навесив указателей. Из замёрзшего озера сделали каток, на берегу которого соорудили бревенчатый ларёк с коньками напрокат. У обочины леса установили навес, под который складывали для будущих посетителей наплетённые местными лозоплётчиками снегоступы и наструганные местными столярами лыжи. На вершине холма соорудили сарайчик и набили его салазками, на которых гости будут бойко скатываться вниз. У северных племён закупили ездовых собак и упряжных оленей - для необычных увеселительных поездок. На главной площади установили ледяные фигуры, вытесанные наёмными скульпторами, а на окраине выстроили снежный лабиринт для детворы. Бывшее ржаное поле расчистили для игры снежки. Выстроили даже целый хотэль из обтёсанных глыб льда и за очень приличные деньги собирались пускать туда ночевать любителей острых ощущений. И, разумеется, везде понаставили платных нужников и разложили платные же костры, у которых можно будет немного обогреться.
Ошеломлённый масштабом разворачивающихся действий, молодой барон только молча кивал, и лишь раз подал голос - спросил, зачем Сайрон с Нихласом приказали налепить несколько снеговиков среди останков древнего капища на окраине города.
- О, господин барон, это начало будущей славной древней традиции, - гордо заявил Феллер-младший. - Вы, верно, и не знаете, но жили много лет назад в вашем городе муж с женой, и у них долго не было детей. Когда же они совсем отчаялись, то один мудрец посоветовал им слепить из снега снегурочку, принести её на древнее капище и оставить там на ночь. Муж с женой так и сделали, а наутро нашли там девочку, которая стала их дочкой. С той поры и повелось - если бездетная пара хочет обзавестись ребёнком, то ей нужно слепить снеговика на капище.
Услышав эту новую древнюю легенду, Ингар даже не нашёл слов, только покачал головой и махнул рукой. Пусть придумывают.
Братья Феллер и придумывали. Придумывали складно, направо и налево, и только со спящим чудовищем у них были проблемы. Чудовищу предстояло стать визитной карточкой "Снежного королевства", ему требовалась особая легенда. Однако она всё никак не складывалась, особенно потому, что с первого же визита к месту его спячки Сайран с Нихласом остались крайне недовольны.
- Некрасиво, - прокомментировал Феллер-старший унылую белую поляну и чёрные остовы обожжённых деревьев вокруг. - Неэстетично, - добавил он, поняв, что романтичное название "хрустальный гроб" вовсе не соответствует действительности. Вместо гроба из искрящегося кристалла, на гранях которого красиво играли бы лучи морозного солнца, на заснеженной белой поляне стояло нечто громоздкое и массивное, похожее на длинную медную лохань, только плотно закрытое сверху прозрачным материалом, смахивающим на стекло.
- Да и чудовище какое-то... нечудовищное, - подхватил Нихлас, заглядывая в гроб. Лохань наполняла мутная голубоватая жидкость, сквозь которую можно было с трудом рассмотреть неясные очертания его обитателя. Очертания не походили на человека, но и на чудовище тоже не походили - ни страшных клыков, ни грозных когтей, ни, на худой конец, шипастого хвоста.
Подумав, Сайран предложил устроить на поляне платный аттракцион "Разбуди чудовище". Каждый желающий, внеся изрядную сумму, мог попытаться поднять чудовище из его вечной спячки; топоры, дубины и прочие орудия будут предусмотрительно - и за дополнительную плату - сдаваться рядом напрокат.
Нихлас склонялся к тому, чтобы ограничиться обзорными экскурсиями.
- А вдруг сдуру кому и впрямь удастся чудовище разбудить? - говорил он. - После двадцати безуспешных лет шансы, конечно, невелики - но вдруг? И все наши деньги, которые мы сюда вбухали, растают - в прямом смысле этого слова.
Подумав, Сайран согласился с братом.
- Только чтобы заманить народ на эти экскурсии, нужна по-настоящему стоящая легенда, - прозорливо заметил он, и братья принялись за её сочинение. Однако истории выходили то банальные, то тривиальные; за такие россказни праздные богатеи ни за что не захотят раскошелиться, чтобы поглазеть на чудовище.
Нихлас уже прикидывал, не нанять ли для сочинительства профессионального виршеплёта-трубадура, как однажды, прогуливаясь по местам будущих достопримечательностей, не встретился с Мариссой. Хрустальный гроб с чудовищем был по-прежнему уродлив, лес вокруг - по-прежнему гол и холоден, но яркое красное пятно шали девушки внезапно придало мертвенно белой поляне чрезвычайно интригующий вид.
"Готичненько", - подумал Нихлас, глядя, как сестра барона задумчиво водит пальчиком по крышке гроба.
- Леди Марисса, что вы тут делаете? - вежливо осведомился он.
Девушка, увидев Феллера-младшего, залилась краской и стыдливо призналась:
- Я иногда прихожу сюда с ним поговорить.
- Поговорить? С чудовищем? - удивился Нихлас.
- Да, - смущённо кивнула Марисса и, прочитав в глазах загорелого золотоволосого красавца вопрос, продолжила: - Мне кажется, ему одиноко, вот я и с ним и разговариваю.
Девушка не стала добавлять, что ей тоже одиноко, и что за долгие годы спящее чудовище в некотором роде стало ей почти другом, с которым она делилась самым сокровенным, самым тайным, а оно внимательно слушало и никогда не её не осуждало.
- И о чём же вы с ним говорите?
Марисса покраснела. Перед тем, как на поляну явился Феллер-младший, она рассказывала чудовищу как раз о нём, о Нихласе и о его замечательной улыбке, от которой у неё начинало часто-часто биться сердце.
- О разном, - ответила девушка - и внезапно решилась на признание. - Я иногда думаю, что чудовище видит сны про зиму только потому, что не знает ничего другого. И потому я рассказываю ему сказки о лете. Вдруг он меня услышит - и начнёт видеть тёплые сны? И тогда вечная зима покинет наши земли... Или даже ещё лучше - вдруг одна из моих сказок его разбудит? Я бы очень этого хотела...
Щеки девушки пылали уже ярче, чем шаль на плечах.
- Это очень... мило, - пробормотал Нихлас, рассеянно посылая Мариссе свою отработанную белоснежную улыбку. Какая-то мысль появилась у него на краю сознания, но он пока не мог её ухватить.
Поощрённая его улыбкой, девушка решилась доверить Нихласу ещё одну свою тайну.
- А ещё я иногда думаю, что, может, чудовище не просыпается потому, что его просто не так будят? Ведь до сих пор все наскакивали на него нахрапом. Колотили оружием, стучали и гремели, пытались разбить гроб - словом, действовали силой. Никто никогда не пробовал подойти к нему с добром. Может, чтобы разбудить чудовище, нужен вовсе не особенно крепкий меч, а... положим... поцелуй принцессы? - едва слышно закончила она и смущённо отвернулась.
- Гениально! - воскликнул тут Нихлас и, осенённый ценной коммерс-идеей, бросился прочь с поляны.
* * *
- Не позволю, - отрезал Ингар. - Чтобы моя сестра - на потеху всякой там публике...
- Не на потеху, - твёрдо возразил, не дослушав барона, Феллер-старший. - На существенное коммерс-благо. Вот послушайте. Много лет назад жил в здешних краях маленький принц, и была у него лучшая подруга, - напевно заговорил Сайран, - Однажды принца похитила злая Снежная королева и поселила его в своём ледяном замке... Руины замка Снежной королевы можно осмотреть, купив отдельную экскурсию. Сбор в десять утра у снежного лабиринта. За отдельную плату собачья упряжка может забрать вас из вашего хотэля, - быстро протараторил он и снова перешёл на плавную речь. - Принц жил у Снежной королевы долгое время, но никак не желал забывать о своём прошлом и о своей маленькой подружке. Так и не добившись своего, рассерженная Снежная королева заколдовала принца, превратив его в чудовище, а сердце его - в кусочек льда. Она заключила принца в хрустальный гроб, окрестные земли погрузила в вечную зиму, а сама скрылась неведомо куда... Прошло уже много лет, а подруга принца каждый день всё так и приходит к хрустальному гробу, надеясь, что в один прекрасный день она сможет растопить ледяное сердце чудовища, что чары рассеются, и принц проснётся... А вы знаете, кто она, эта преданная девушка? Это - сестра барона, леди Марисса. Каково?
- Чушь, - твёрдо ответил Ингар. - Мариссе всего семнадцать, а зима настала более двадцати лет назад.
- Поверьте, никто в такие детали вдаваться не будет. Зато если гости будут "случайно" встречать на экскурсии саму Мариссу, преданную подругу детства заколдованного принца, от желающих поглазеть на гроб - и на неё - отбоя не будет! - пылко воскликнул Нихлас и послал сестре барона свою неотразимую обаятельную улыбку. - Вы согласны со мной, леди Марисса?
- Я запрещаю, - не дал ответить сестре Ингар.
- Господин барон, - нахмурился тут Феллер-старший, - Не хотелось бы вам напоминать, но вы подписали договор, по которому обязуетесь предоставлять нам полное содействие в наших планах коммерс-развития ваших земель. К тому же, мы с братом построили здесь парк на свои деньги, вы не вложили ни монеты.
- Я отдал вам свои земли, отдал в ваше распоряжение своих людей... - начал было молодой барон, но Сайран его оборвал.
- Не заставляете меня прибегать к помощи законоведов, - тихо сказал он, и в его голосе отчётливо прозвучала угроза.
Законоведы... Ингар поёжился. От законоведов только и жди беды.
К тому же... Он ведь действительно подписал договор, он действительно взял на себя обязательства. Но тогда он думал только о выгоде, которую принесёт это соглашение его землям. Ингар даже и предположить не мог, что братья Феллеры захотят сделать его сестру одной из главных достопримечательностей парка.
- Ладно, - нехотя согласился молодой барон, - Если только Марисса не против, - добавил он, с надеждой глядя на сестру и безмолвно моля: "Откажись".
- Леди Марисса? - с отработанной улыбкой повернулся к ней Феллер-младший.
Устоять под сконцентрированным голубоглазым обаянием Нихласа у неопытной девушки решительно не было сил.
- Я не против, - тихо ответила она. Ради одобрения Феллера-младшего она была согласна на что угодно. И втайне надеялась, что уже совсем скоро прекрасный Нихлас признается ей в любви - ведь не может же он ей так улыбаться без причины!
А уж её молчаливый приятель - спящее чудовище - совершенно точно не против, Марисса была в этом уверена.
* * *
- Больше трагедии, леди Марисса! - поучал сестру барона Феллер-старший. - Больше печали! Я хочу, чтобы при виде вас у зрителей наворачивались на глаза слёзы. Вы видите слёзы у меня в глазах слёзы, леди Марисса?
Про себя Марисса подумала, что единственное, что может вызвать у хваткого делового Сайрона слёзы - это упущенная выгода. Феллер-старший, тем временем, придирчиво обошёл девушку кругом, поправил у неё на плечах яркий красный плащ и задумчиво погладил широкую бороду. Каждый штрих должен быть отработан, каждый жест отточен, каждая деталь продумана.
- Как думаешь, может, под плащ всё-таки лучше белое платье? Как у невесты.
- Нет, лучше чёрное, - мгновенно возразил Нихлас. - В конце концов, наша леди Марисса уже много лет в горе. Чёрное подчёркивает это горе. Подчёркивает её хрупкость. Белый снег, чёрное платье, красный плащ. Сдержанно, стильно, красиво. Готичненько. Леди Марисса, - ослепив девушку очаровательной улыбкой, мягко продолжил он, - Повторим? Значит, вы стоите над гробом. Когда показывается экскурсия, вы склоняетесь над ним и медленно проводите кончиками пальцев по крышке - так, словно вы гладите своего принца. Так, словно хотите, чтобы он почувствовал ваше прикосновение сквозь хрусталь. И не поднимайте голову сразу. Зрителям должно показаться, будто вы в глубокой задумчивости и не слышите их. А потом вздрогните слегка, словно только что заметили посторонних, и медленно обведите их взглядом. В этот момент надо, чтобы капюшон упал, и по плечам у вас рассыпались волосы. Попробуем ещё раз?
Марисса согласно кивнула, нежно глядя на Нихласа.
- Вот! - воскликнул старший Феллер, перехватив это взгляд. - Вот так вы должны смотреть на гроб своего возлюбленного заколдованного принца!