- Мир погряз в дерьме... Тысячи бездомных, готовых отгрызть себе руку за блестящий кругляшок металла в твоем кошельке, тысячи сорвиголов, отрезающих головы у младенцев за мешок звенящих монет, тысячи шлюх, набивающих себе цену громкостью собственных криков, продажные стражи, кичащиеся собственной преданностью стране и за углом продающие своих дочерей в рабство плотских утех, тысячи воров, чья жизнь не дороже украденной ими ржавой монеты, тысячи подыхающих богачей в три раза толще собственного кресла и слепо верящих, что деньги подарят им ключ к вечной жизни. Вы их зовете гордым словом "люди", госпожа?

  - Нет, Райс. Тысячи голодающих, мечтающих о куске хлеба, как о даре небес, тысячи сирот, видящих в каждом взрослом потерянных родителей, тысячи упорных рабочих, чья жизнь - это беспрерывный изнуряющий труд ради выживания, тысячи больных без надежды на излечение... Их я зову людьми. И я до сих пор не понимаю, чем мы лучше?

  - Разум, госпожа, вы должны гордиться тем, что задумываетесь над подобным. Все, нами перечисленные, - чернь, толпа, пусть иногда и весьма обеспеченная, их цели находятся у них перед самым носом, ведь дальше они не видят. Я полагаю, в Вашу голову уже приходил вопрос: а почему влекущий столь жалкую жизнь народ не пытается Вас свергнуть? - Райс улыбнулся кивку девушки. - Они боятся, что станет, как было до правления Верховных, когда все вышеперечисленные категории исчислялись миллионами, когда каждая минута могла стать последней и уверенности в завтрашнем дне не было ни у кого. Вы не знаете, что такое война, госпожа, а народ помнит пока еще...

  - Неужели власть настолько опьянила наших предков, что ради нее они были готовы уничтожить всех? - голос Верховной дрогнул.

  - Я безмерно рад, что Вам доселе неведомо это чувство, госпожа. Вы невероятно добры, справедливы и все же наивны, прошу Вас, запомните одну очень важную истину: всем помочь не сможет никто, всегда будут недовольные и обиженные. А возвращаясь к Вашему вопросу, да, правящие верхи были настолько одурманены силой и своими возможностями, что планета чуть не задохнулась в крови и паре. Я бы Вам посоветовал прочесть мемуары одного солдата знатного рода Нейса и'Ларре, уверен, что его воспоминания пресекут на корню даже зачатки властности.

  - Но я же...

  - Все так говорят, но, поверьте своему старому слуге, когда в Ваших маленьких ручках окажется мощь, то в какой-то момент и вовсе не обязательно, что немедля, Вы захотите еще больше, и больше, и больше... В каждом из нас есть червоточина, а таковая гения во много раз страшнее армии безумцев...

  Райс закашлялся и, прошептав слова извинения, поспешно удалился из библиотеки. Верховная устало опустилась в кресло и взглянула в окно. На небосклоне естественные облачка перемежались с искусственными, заслоняя кроваво-красный закат, поглощаемый городом. Здания колыхались в лучах уходящего света, делая последние вздохи перед погружением во мрак, освещаемый лишь скромным пламенем свечей. А в голове девушки застыла изваянием фигура женщины, уже неделю являющейся к ней во снах. Фигура в надвинутом на глаза капюшоне каждый раз яростно шепчет: "Война, госпожа, грядет война...".