Аннотация: Первая попытка Матвея писать фэнтези... или что уж там получилось
...С трудом выудив из-под дивана закатившуюся туда ручку, он снова уселся за стол и принялся что-то усердно строчить...
* * *
...потеря обнаружилась не сразу. Соггес изрядно вывозился во всякой пакости, пока ему удалось нащупать в сырой темноте так неудачно откатившийся в сторону чарт. Осторожно вставив его в пустующее гнездо, Соггес облегченно вздохнул и захлопнул крышку кейш-пульта.
Пора было возвращаться. Ноги уже ощутимо промокли и замерзли, сбившиеся отсыревшие чулки начали ощутимо натирать пятки. Следовало бы скинуть ботинки и хорошенько расправить влажную ткань, чтобы избежать потертостей, но в проклятом туннеле некуда было даже присесть, а прислониться спиной к сырой бетонной стене, густо покрытой - даже в полумраке видать - серо-желтыми потеками...бр-р-р, лучше уж дохромать до сухого места.
Соггес перехватил поудобнее футляр кейш-пульта и со всей возможной скоростью, хрустя то и дело попадающими под протекторы подошв тонкими тубусами использованных пренодайжеров, направился к далекому просвету выхода из туннеля.
Когда идти оставалось каких-то двадцать-тридцать шагов, и отчетливо стал виден заляпанный жирной грязью бок оставленного им таркера, Соггес приблизился вплотную к стене и перешел на бесшумный профессиональный шаг. В правой руке появился банг со взведенным предохранителем. Хороший банг, самой последней модификации, с индивидуально выточенной рукояткой. Спасибо Старине Геодуку, заботится он о своих людях, техникой и оружием снабжает по первому разряду. Зато до неприличия экономит на прочей экипировке. Попробуй выпроси у него новые ботинки или те же чулки! По самые потроха наслушаешься его гнусавого брюзжания.
Прижавшись-таки к стене тоннеля (правда, здесь она была заметно суше и чище), Соггес осторожно выглянул наружу.
На первый взгляд, все было спокойно. Таркер стоял так, как положено: видоискатели прижаты к лобовой броне, корпус опущен на колеса, боковой люк покрыт сеточкой термоткани. Как обычно, на земле около колес валяется несколько трупиков вигунов, - глупые зверьки вечно становятся жертвами своего неуемного любопытства.
Несколько минут Соггес внимательно присматривался к развалинам зерц-поста. Полуоторванный кусок когда-то покрывавшей крышу грубой, старого образца, термоткани нелепо дергался от порывов ветра, каждый раз заставляя Соггеса нервно переводить взгляд в его сторону.
Больше в обозримом пространстве не шевелилось ничего. Чудом сохранившиеся деревья стояли без листьев: мертвые, обгорелые, растопырив корявые обрубки ветвей. Одно из них, огромное, с могучим дуплистым стволом, уже склонилось к земле под таким опасным углом, что первая же серьезная буря неизбежно должна была повалить его. Возле этого дерева и оставил Соггес свой таркер.
Опасности не ощущалось. Соггес верил своей интуиции, - недаром ведь он был из рода Слышащих, но положенное для осмотра время выдержал полностью. Наконец он оторвался от стены туннеля (рубаха так и осталась прилипшей к спине) и быстрым шагом направился к таркеру.
Уже нырнув в люк, он заметил, что машина словно слегка подрагивает. Так и есть, забыл выключить систему "ЛПК 3-3". Проклятье, сколько энергии утекло зазря, выругал он себя. Геодука на тебя нет, разгильдяй!
Подсоединив кейш-пульт, он потихоньку двинул таркер с места. Теперь осталось вернуться без приключений, и спокойные четыре дня в Девятой зоне обеспечены. Или два дня в Восьмой. Об этом еще следовало подумать, и раздумья эти, прямо скажем, нельзя было назвать неприятными. Конечно, Восьмая сулила гораздо больше возможностей... но зато срок был вдвое короче. Опять же Мейя... В Восьмую ей путь пока закрыт, и это тоже было немаловажно.
Соггес вздохнул и прибавил скорость.
Матвей тоже вздохнул и аккуратно положил ручку на исписанный лист бумаги. Пока этот непонятный Соггес тарахтит на своем грязном таркере навстречу вожделенным удовольствиям Девятой, или даже - вот везунчик! - Восьмой зоны, можно было слегка подкрепиться.
Прихлебывая чай, Матвей соображал, можно ли считать фэнтези то, что он только что накропал. Пожалуй, нет, решил он. Кучка непонятных названий и терминов - вот и все, что у него получилось. На стиль фантастики еще со скрипом, может быть, и потянет...
Положение надо было исправлять. Переписывать же еще раз не хотелось категорически. Дожевав последний бутерброд, Матвей решительно отправился к месту творческих изысканий.
...не вернулись Лиг и Туаль-сабс.
- Может быть, поломка? С их таркером вечно какие-то приключения! Помните, как на Тупом Стыке их развернуло прямо под уклон? И эта идиотская история с колесом, помните, во время погони за троицей ореад! Так и упустили их тогда в горы...
- Ладно бы так. Но что-то у меня дурные предчувствия. Соггес, а ты что молчишь?
Соггес молча поднялся и подошел к окну. За толстым стеклом висело низкое серое небо, по дальнему краю которого просверкивали багровые зарницы. Стайка ширококрылых флеко упорно кружила возле крыши соседней башни, и их ярко-белые профили отчетливо выделялись на ее темном фоне.
Скверно это было, что Лиг и Туаль-сабс не вернулись. Ох, как скверно это было!
- Соггес, ты так и будешь отмалчиваться?..
Он повернулся к сидящим за столом. Старина Геодук смотрел на него со всегдашней своей миной крайнего раздражения на морщинистой физиономии. Вон уже и рот раскрыл, чтобы прогундосить что-нибудь в его, Соггеса, адрес. Крумм уставился в стол, он будет молчать, пока не выскажутся все, и лишь потом начнет со своего любимого "итак...". Табель смотрит напряженно-вопросительно, он всегда очень внимателен к мнению Соггеса. А Цыдик-Леворукий, похоже, сейчас может сорваться: он и так вечно на нервах, этот Цыдик, а тут еще пропал Лиг, его лучший друг. А ведь совсем недавно парень потерял младшего брата, Цойга, - раненого, его уволокли проклятые нереиды, и понятно, что шансов у Цойга не было ни малейших.
Не дав Старине Геодуку сказать какую-нибудь колкость в свой адрес, Соггес тихо произнес:
- Боюсь, это не поломка. Конечно, надо проверить. Если известен маршрут и контрольные точки...
- Подожди, Соггес. Ты говоришь - не поломка... ты уверен?
Голос у Табеля тихий, спокойный, а руки выдают - пальцы левой сжимают стиснутый кулак правой так, что побелели костяшки.
- Говори подробнее!
Соггес развел руками.
- Если бы я знал точно - неужели бы не сказал? Мне просто кажется. Ты же знаешь, что я не могу...
Цыдик резко встал, отодвинув при этом свой стул так, что тот опрокинулся, оглушительно грохнув массивной спинкой об пол.
- Могу - не могу...Никто и не ждет от тебя, чтобы ты слышал. Думайте, у кого еще есть энергия в таркерах? Мой пуст, как дырявый горшок! С утра сделал четыре прогона в предгорьях! У Табеля разбита ко-система...так, Табель?.. Моен-росс в Девятой зоне, и его таркер в полном порядке...
- У меня почти пусто, - добавил Соггес, внутренне проклиная себя за халатность с "ЛПК 3-3".
Возникла пауза.
- Итак, - объявил Крумм, - на ходу два таркера: Моен-росса и мой. У меня еще шестьдесят три процента. Правда, датчик слегка привирает...но не больше, чем на пятерку. Командуй, Геодук! Кто сядет на свободный таркер?
- Цыдик, - не колеблясь ни секунды, объявил Старина. - и еще, Леворукий, возьмешь с собой Пелью, он сегодня в настрое.
Соггес немного повеселел: Пелья - это хорошо. Это просто очень замечательно, что сегодня в настрое именно Пелья. Пелья - очень сильный Слышащий, один из самых сильных. Молодец, Старина Геодук, уже успел договориться. Он наверняка сам все решил заранее, и пока они тут рассуждали, и из ангара уже выгнан таркер Моен-росса, а толстяк Пелья потихоньку выползает из Круглого зала...
Матвей перечитал написанное и чертыхнулся.
Он твердо намеревался срочно ввести в повествование каких-нибудь неправдоподобных мурзилок, без которых фэнтези в его представлении отдавало неполноценностью. Однако сюжет проявил самостоятельность и никаких мурзилок в себя не допустил. Зато все более отчетливо проявлялись фигуры персонажей.
Матвей не имел ни малейшего представления о том, что это за мир, который он спонтанно выдумал, но чувствовал, что если он продолжит писательство, этот мир будет тоже будет проявляться все явственнее. При этом напрягаться, фантазируя, ему не придется, - процесс пойдет сам собой.
Ну и ну, сказал себе Матвей, и был абсолютно прав.