Аннотация: Или это не киберпанк? Подскажите, специалисты! :)
- Ты уже совсем помешался!
Голос тетки с возрастом становится все визгливей. Интересно, какие звуки будет издавать ее гортань еще лет через двадцать?
- Тебе уже чертова пропасть лет, а ты все гоняешь на велосипеде, да еще и в наушниках, как мальчишка!
Наверное, она бы предпочла, чтобы супружник ездил на лимузине с новейшим сидюшником. Еще бы. А она чтобы уселась сзади, заняв все сидения своими сумками и коробками с оптового рынка.
- Посмотри, сколько грязи приволок на колесах! Тащи свой чертов драндулет на площадку и отмывай его там! И коридор потом - тоже! Я не нанималась вывозить эту бесконечную грязь!
Конечно, не нанималась. Ты только согласилась на что-то такое... типа, в болезни и здравии... что там еще, в роскоши и в голоде?.. в общем, пока смерть не разлучит. Аминь.
- Возьми другое ведро, красное, без ручки!
А смерть разлучит не скоро. Вон она какая, краснощекая, ядреная, горластая. Да и дядя, слава Богу, еще крепыш.
- Тряпка у порога, не видишь, что ли?
Хотя хронический стресс доведет кого угодно. Ведь это же стресс, такая супруга? Или бич божий? Интересно, за что?
- Константин, а ты чего там притих? Заснул, что ли?
Господи, я-то ей зачем понадобился?
- Помоги-ка мне отодвинуть диван! ... Осторожнее, поднимай, а то линолеум задерем!
Силы у тетки, как у доброй кобылы. Подхватила свой край дивана запросто, даже орать не прекратила. Культуристка.
- Ты только глянь, сколько мусора тут накопилось, а? Греби тут эту грязь за всеми!
Это мы уже слышали. Про то, что не нанималась, и тэ дэ.
- Погоди, не уходи! Успеешь еще в свой ящик уткнуться!
Если "ящиком" стал компьютер, то что же такое тогда теперь телевизор? В бытовом-то сленге?
- Сейчас я вымету, подотру, и назад подвинем.
Ладно, если только это. А то еще какую-нибудь работу придумает.
- И ковер надо снять со стены, пыль повыбить. Сейчас твой дядя закончит со своим драндулетом, - и займитесь.
Ну вот. Только этого еще не хватало. Это уже надолго, и пыли наглотаешься по самое здрасьте. Может, дядя отбрешется как-нибудь? Впрочем, нет, куда ему.
... Свернутый в трубку ковер норовил соскочить с плеча и царапал щеку жесткой изнанкой. У дяди, тащившего впереди, даже лысина побагровела с натуги. Небось, тетка бы несла одной левой, играючи.
Кое-как набросив пыльное чудовище на забор, они начали вдвоем охаживать его врученными им теткой красными пластмассовыми хлопалками. Через несколько минут их фигуры едва виднелись в облаке пыли. Пришлось отойти в сторонку, чтобы основательно прокашляться и прочихаться. Ожесточенно отплевываясь, дядя прикусил язык и разразился неразборчивой, но вполне понятной по смыслу тирадой. Хлопанье продолжилось, периодически прерываясь на экстренную прочистку дыхательных путей.
Наконец, это занятие осточертело обоим до крайности. Трава вокруг места действия покрылась толстым серым слоем, и обувь оставляла на нем следы, как на Луне.
Освободившись от некоторой части поселившейся было в нем пыли, ковер легче отнюдь не стал, и они изрядно запыхались, пока заволокли его обратно в квартиру. По пути встретилась соседка с первого этажа. Одобрительно покивала головой, мол, молодцы, хозяйством занимаетесь. Прижалась к стенке подъезда, пропуская проплывающую мимо колбасину.
Тетка осталась довольна, даже не стала давить на мужа, сама подмахнула пол в коридоре, хотя и заверещала снова, зацепившись за руль велосипеда. Посулила сдать в металлолом. Кто бы ей поверил.
Ковер вернулся на стену, закрыв собой светлый прямоугольник на старых обоях.
- Вот и ладно, - удовлетворенно подытожила тетка. - вот и славненько. На то и суббота.
Нормальные люди в выходной отсыпаются, ходят в театр, в гости, телевизор смотрят, наконец. Впрочем, как раз телевизор-то в доме работает всегда, с утра до ночи. Как фон. Тетка говорила как-то своей подруге, сидя за чаем на кухне, что без светящегося в углу экрана ей как-то пусто. Мелькает там что-то, бормочет, и ладно. Окно в другую жизнь, видите ли. А настоящие окна порой весь день зашторены. Не любит тетка яркий свет, раздражает он ее.
Вот дядя в честь субботы прыгнул с утра на велосипед и рванул куда подальше. Есть у него простенький плеер, и педали он крутит всегда в наушниках. Константин знает, у него там все записи попсовые. Врубит музыку - и погнал за город на объездную. Благо, район спальный, окраинный, ехать недалеко.
На месте дяди Константин бы домой не торопился. Уехал - и отдыхай себе от теткиных воплей. На травке валяйся, букашек разглядывай. Хотя - скучное это дело, надоедает быстро. Оторвался народ от природы. Урбанизация.
И уж неизвестно, как это объяснить, только всегда возвращается дядя довольно скоро, и довольным-то особо не выглядит. Словно обязанность какую-то выполнил, а не для собственного удовольствия катался. И тетка его тут же в хозяйственные дела запрягает, как сегодня. С ковром.
Распахнулась дверь, и тетка появилась в проеме, монументальная, как скала.
- Константин, ты будешь обедать?
Традиционная формула. Никогда не скажет "иди обедать" или, скажем, "пора есть". Не зовет она его к столу, а спрашивает, будет ли. И он, соглашаясь, как бы подтверждает, что да, я - ваш нахлебник. Хотя сама же тетка и предложила матери: чего мальчишке маяться в общежитии, когда у нас комната пустая, пускай живет у нас... А теперь - "ты будешь?", словно надеется каждый раз, что откажется. Ну уж нет, зря он, что ли, с ковром воевал?
Суп оказался вкусный. Готовить тетка мастерица, что да - то да. И варить, и стряпать. Ей бы поварихой работать, а не бухгалтером. Хотя говорят, что общепит мастерства не прибавляет, а вовсе наоборот.
Дядя, как всегда, ест мало и очень медленно. Он даже суп пережевывает. И чай. Честное слово! И поэтому у него идеально работает ЖКТ. Не жилищно-коммунальный трест, как дежурно шутит дядя, когда подвыпьет в компании, а желудочно-кишечный тракт. Вернее, Желудочно-Кишечный Тракт; он его с таким уважением называет, что так прямо и видно, что каждое слово - с большой буквы. И тетка этим его Трактом гордится. Говорит, в дядином возрасте это редкий случай, у всех поголовно язвы да колиты с гастритами, а у него - ничего подобного. В гастритах, конечно, ничего нет приятного, но если надо чай пережевывать... нет уж, спасибочки. Дядя и ест-то всегда, как будто какую-то ответственную работу выполняет.
Константин быстренько опорожнил свою тарелку, искренне похвалил суп. Тетка молча сцапала его тарелку, не спрашивая, плеснула добавки. Ну и правильно. Он, не чинясь, приговорил и ее. А дядя все еще перетирал челюстями свою порцию.
Второго тетка никогда не готовит, а сразу полагается пить чай со стряпней. На этот раз - со вчерашними пирожками. Вкусные пирожки, с брусникой.
Константин с пирожками и дядя с супом управились одновременно. Посидев еще пару минут для приличия, племянник унес свою посуду к раковине и вымыл. Это у них так заведено было с самого начала, чтобы он за собой мыл посуду. Не нанялась же тетка... и тэ дэ, смотри выше.
Теперь можно было залезть в ящик, по теткиной терминологии.
Компьютер он купил сам. Точнее, в рассрочку взял у одногруппника, которому предки задарили самый наиновейший. Бывает такое! Да и ему повезло: платит понемножку, а машинка - вот она, пользуйся сколько хочешь. И в отличном состоянии.
Дисковод с приятным щелчком впечатал в свое нутро новую дискетку. Интересная должна быть дискета. Парень в отделе "Комписа", куда Константин частенько наведывается, посоветовал взять, а он в этих делах дока. Да и вообще, "Компис" - фирма солидная, авторитетная, следит за новинками. Еще продавец сказал, что программка своеобразная, иногда идет сама, как кино: можешь вмешиваться в действо, а можешь - просто наблюдать.
Начало оказалось забавным, - нужно было создать облик фигурантов игры, мужчины и женщины. Что-то вроде фоторобота. Недолго думая, Константин изобразил в мужчине дядю: невысокого, с залысинами, маленькими глазками и чуть приплюснутым - следствие боксерской юности - носом. Получилось на удивление похоже. Развеселившись, племянник наградил компьютерного дядюшку могучим торсом с длинными по-обезьяньи руками и короткими кривоватыми ножками. И одел во что-то типа костюма супермена, яркое и блескучее.
С женщиной Константин работал значительно дольше. Начав с образа гламурной блондинки, он затем гипертрофировал ее формы, потом изменил цвет волос на огненно-рыжий, потом увлекся и начал изменять даме лицо, - награждал ее то несусветно длинным носом, то косящими глазами разного размера, то фиолетовой бородавкой на подбородке. Наконец, устав изгаляться над героиней, он решил быть последовательным и принялся изображать тетку. Вот только оставил ей пышные формы и обтянул их ярко-красным трико. А на ноги зачем-то напялил идиотские валенки с блестящими калошами.
Парочка получилась еще та, любо-дорого поглядеть!
Полюбовавшись делом рук своих, Константин выяснил, что следующим шагом следовало задать параметры фигурантов: физическую силу, темперамент, быстроту движений, решительность и еще целый ряд позиций. Не раздумывая ни секунды, он щедро оделил дядю всеми атрибутами идеального героя, тетю же представил в виде энергичной авантюристки, без комплексов, но зато с максимальным "стремлением к любви" (так был обозначен в таблице данный параметр).
После этого надлежало выбрать среду будущего действа. Выбор оказался невелик: жилое помещение, производственное помещение (вид производства почему-то не оговаривался), салон транспортного средства (опять же неизвестно, какого), природный ландшафт и, почему-то, медицинское учреждение.
Поколебавшись, Константин избрал природный ландшафт. Пускай, действительно, на воле порезвятся, чего там. Природа есть природа. Мать наша.
Пальцы пробежали по клавиатуре. Промелькнули заставки с пространными нерусскими текстами. На экране возник странноватый пейзаж: зеленая равнина, изрытая оврагами, на горизонте толпятся невнятные горы, в левом углу натыкана горстка корявых деревьев.
Курсор налево. Изображение сдвинулось, деревья заняли все пространство. Лианами они, что ли, опутаны? Что-то прошмыгнуло в траве. На ближней ветке бессмысленно вертится пестрая пичуга. Фауна, значит.
Курсор направо. Лес исчез, обнаружилась проселочная дорога. Диковатая дорога, ненаезженная, вся в колдобинах, петляющая между неизвестно откуда взявшимися огромными валунами и бесшабашно ныряющая в овраги.
Еще правее. Дорога все петляет. Неожиданная деталь пейзажа: перевернутый вверх колесами автомобиль. Модель какая-то непонятная... вроде, похоже на джип. И - вот прикол! - одно колесо еще крутится, хотя машина уже давно проржавела. Перпетуум мобиле, одним словом. Перпетуум автомобиле.
А вот это уже интереснее. Человеческая фигурка вдали на дороге... приближается или удаляется? Рывок курсора. Ага, удаляется, - виден заплечный мешок. Приблизим картинку... еще... Ну, здравствуй, Дядя!
Идти было приятно, легко, такое ощущение, что все время под гору. И мешок почти не давил на плечи. Вот только пыль раздражает, лезет в глаза, скрипит на зубах, костюм облепила, и он потерял свой блестящий вид. Вон, до колена словно серые гетры надеты. Он остановился и потопал ногами. Вокруг поднялись фонтанчики пыли. Наклонился, принялся отряхивать обтягивающее трико, чихнул один раз, второй, выпрямился, потер ладонью нос и зашагал дальше. Ровно, широко, крепко ступая кривоватыми ногами.
Он должен так идти, не сходя с дороги. С дороги уходить нельзя. Можно шагать, к примеру, по обочине, это допустимо. А сходить совсем нельзя, и останавливаться надолго тоже.
Ну, и что делать с этим марширующим героем? Щелчок мышкой. Возврат к длинным нерусским текстам. Чего они без перевода-то? В начале ведь все было продублировано на русском! Халтурщики... Вот вам и хваленый "Компис". Стоило столько времени лепить фигурантов, если неизвестно, что с ними дальше делать! И зачем было в школе учить немецкий, когда все кругом на английском?
Пожав плечами, Константин вернулся на "природный ландшафт". Неутомимый Дядя пылил все на том же месте. Остановился, пошоркал ладонями по штанам, зашагал дальше, уже по обочине. Там пыли меньше.
В углу экрана высвечивается узкая табличка с непонятными буквами и значками. Полюбовавшись фигурой ходока, Константин щелкнул мышкой на верхней строчке.
Пора все же отдохнуть. Он сел прямо на землю, вытащил из сброшенного мешка флягу, медленно поднес ее к губам. Держал ее так долго, что могло показаться - он играет на каком-то необычном духовом инструменте. Опустил флягу. Вернул ее в мешок, затянул шнурок. Откинулся на спину, пристроив мешок под голову. Закрыл глаза.
Картинка стала неподвижной, только продолжало идиотски вращаться колесо на перевернутом джипе, или кем он там был. Константин пожал плечами. И что дальше? Ждать, пока этому супер-дяде наскучит находиться в горизонтальном положении? Ерунда какая.
За стеной раздался грохот, лязг и дребезг. Причина всех этих акустических явлений была ясна заочно - упал дядин велосипед. Константин выглянул в коридор, - так и есть, валяется свежевымытая груда железа. И колесо, между прочим вертится. Переднее. Он успел поднять и прислонить велосипед к стенке, когда в коридор высунулась растрепанная теткина голова:
- Ты чего тут грохочешь, очумел, что ли?
Спала, видимо, в кресле перед телевизором.
- Я-то при чем? Велик брякнулся чего-то. Вот, поднимаю.
- Чего бы он сам брякнулся? Сочиняй тут... Аккуратнее надо! Внизу, между прочим, тоже люди живут, отдыхают в выходной...
Недовольная, удалилась. И он же остался виноватым, неизвестно в чем. А внизу живет Майка Мурашева с очередным сожителем, старше ее лет на двадцать. Где она только цепляет этих стариканов?
Константин вернулся к "ящику". Компьютерный Дядя все отдыхал, неподвижный, как прочие детали пейзажа. Кроме колеса.
Щелчок мышкой.
Человек упруго вскочил на ноги, со вкусом потянулся. Небрежно отряхнул пыль с черного костюма, закинул на плечо дорожный мешок. Широко зашагал по обочине, энергично отмахивая правой рукой.
Дорога нырнула в очередной овраг и какое-то время шла по его дну, так что фигура Дяди совсем исчезла из поля зрения, но вскоре опять замелькала на самом краю экрана.
Рывок курсора.
Фигурка переместилась в левый край, и стали видны редкие деревья, среди которых пристроилась низенькая кирпичная постройка с антенной на крыше. Что ж, уже веселее. Приблизим... Видны стали занавесочки на окнах, деревянное крыльцо, какое-то ведро на ступеньке. Приметы, так сказать, человеческого жилья. Позади дома что-то вроде огорода, во всяком случае, имеется неопределенная зелень за низенькой загородочкой. И кустики... кажется, даже с ягодками. Подумайте, какая прелесть!
Пока игрок рассматривал занавесочки с ягодками, Дядя уже стремительно приблизился к дому и, не тормозя ни на секунду, взлетел на крылечко и скрылся за дверью.
Никакие манипуляции курсора не позволяли заглянуть внутрь помещения, менялось только положение в пространстве, так что Константин успел разглядеть домишко со всех сторон. Ничего интересного.
Щелчок мышкой.
Дядя появился снова. И одет он был все так же, вот только костюм блестел, как новенький. И мешка уже не было, ни за плечами, ни в руках. Вышел на крыльцо, знакомым движением потянулся. И вдруг ощутимо напрягся, подобрался, вглядываясь в ту сторону экрана, откуда совсем недавно появился, и уже через секунду резко прыгнул в сторону, перекатом скрылся за углом дома. И тишина. Чего он распрыгался?
Рывок курсора.
Фигуры были безукоризненно зловещие: черные костюмы, перчатки, высокие ботинки на шнуровке. Маски. И пушки в руках. Никаких сомнений в серьезности намерений.
Выстрелы веером прыснули по окрестности, не нанеся, однако, никакого видимого урона ни постройке, ни зеленым насаждениям.
В нижней части экрана появилась табличка. Ага, предлагается, видимо, снабдить Дядю оружием. Выбор небогат... ладно, хватит с него пистолета.
Дядя с удовольствием ощутил в правой руке рукоятку пистолета. Удобная рукоятка, приладистая, хорошо знакомая. И полный боекомплект. Сколько их там, этих чернявых? Он успел заметить двоих, но скорее всего, их должно быть трое, а то и четверо. Старина Жэк не отправит за ним двоих, понимает, что двоим не справиться. Даже если эти двое будут из лучших.
Оставаясь невидимым позади дома, он может позволить себе все, что угодно: поразмяться, например, или присесть отдохнуть. Интересно, долго ли продлится эта ситуация?
Картинка стабилизировалась. Трое в черном топтались перед домом, бессмысленно принимая угрожающие позы. Друг друга, что ли, пугали?
Константин пошевелил мышкой, развернув дом, потом пробежал пальцами по клавиатуре. Опаньки, вот оно! Сейчас разберемся конкретнее...
Итак, долго рассиживаться не пришлось.
Дядя резко, прямо из сидячего положения, взвился в воздух, приземлился на широко расставленные полусогнутые ноги. Прыгнул еще раз, на этот раз крутанув в воздухе сальто в группировке. Вот идиотизм, пока он тут занимается акробатикой, запросто можно распрощаться с первой жизнью! Он сделал лихой перекат, и вовремя, - на головой просвистели пули. Нелепо дернувшись еще вправо-влево, Дядя наконец укрылся от нападающих за углом дома. Двое остались на той же стороне, один из черных рванул вокруг дома в другую сторону. Слишком громко топает, не похоже на профессионала. Или это хитрость?
Не мудрствуя лукаво, Дядя кинулся в обход дома ему навстречу, лихо крутанул очередное сальто и прямо в воздухе всадил пулю прямо в черную маску. Тот свалился как сноп, в землю носом... или что там у него осталось после прямого попадания. Черт, надо было бы взять у него оружие, тем более, что те двое были уже в опасной близости. Чувствуя себя полным идиотом, Дядя совершил еще два головоломных кульбита возле распластанного тела (и это вместо того, чтобы прихватить автомат!), потом вдруг зацепился рукой за невидимую глазу выбоину в стене и одним махом закинул себя в окно, - только грохнули в стороны разломанные рамы, ощетинившиеся осколками стекла. Через секунду здесь были уже оба преследователя, отчаянно паля в разбитое окно изо всех стволов.
Константин нажал на паузу, откинулся на спинку стула. Ничего особенного, заурядная стрелялка. Может, конечно, он не все функции еще обнаружил... И все равно - ничего особенного. И картинка так себе, ерундовый антураж. Тоже подумаешь - домик, кустики с ягодками... дребедень. И оружие заурядное, видали куда круче.
Бросив последний взгляд на застывших в нелепых позах черных боевиков, Константин отправился в туалет. В квартире было тихо, - судя по всему, дядя с тетей благополучно спали. Ну и чудесно, кто бы возражал против такого благолепия. Спите, голуби, за вас попрыгают ваши двойники. На мониторе.
Константин вернулся к компьютеру, убрал паузу. Черные тут же что-то зашвырнули внутрь дома и прижались к стене. Из окна пыхнуло огнем, повалил густой черный дым. "Вот так раз", подумал Константин, без толку бегая пальцами по клавишам клавиатуры, "неужели Дядечка накрылся?" Черные замерли в ожидающих позах. Дым слегка посветлел. В этот момент на крыльце показалась знакомая кривоногая фигурка. Обрадованный Константин подхватил управление, и Дядя осторожно прокрался вдоль стены, поднял пистолет и положил на месте обоих боевиков. Константин догадался подвести Дядю вплотную к погибшим, и тот обзавелся целой кучей дополнительного оружия и боезапаса к нему.
Дурачки, с кем пытались тягаться! Что-то старина Жэк недооценивает его в последнее время! Радоваться этому или обижаться?
Дядя перекинул через плечо ремень автомата и не спеша отправился к джипу, на котором прикатили к горящему сейчас дому непрошеные визитеры. Классный джип, крутой. И с левым рулем, а он, Дядя, недолюбливает правый руль, чего греха таить. Небрежно швырнул оружие на заднее сидение. Он хорошо изучил стратегию Жэка, - сегодня попыток нападения больше не будет...
Прежде чем захлопнуть дверцу, Дядя оглянулся через плечо: дом полыхал уже вовсю. Ну что ж, жаль, конечно, коробочку, но не особенно, - начинки-то у нее не было никакой. Внутри она была абсолютно пустая. Даже завалящей табуреточки не было на щелястом полу, плевого журнального постера на голой стене. Всех-то и украшений, что дверная ручка, да шпингалет на окне... Коробочка.
Машина завелась с полпинка. Заложив шикарный разворот, Дядя прямо по ямам и колдобинам вырулил на накатанный проселок и рванул на полную катушку, моментально скрывшись за пределами экранного поля.
Константин двинул было курсор вслед за Дядей, но раздумал и еще некоторое время смотрел на полыхающее на экране пламя. Хорошо был сделан огонь, убедительно, завораживал не хуже настоящего. Вдруг Константину показалось, что одна из неподвижно лежащих черных фигур зашевелилась. Он даже энергично потер кулаками глаза, - вот он, эффект усталости! Проморгавшись, с удовлетворением убедился в неподвижности застреленного. В этот момент прямо на того вывалилась из оконного проема пылающая деревянная рама, и геймер мог поклясться, что рука лежащего заметно дернулась и, кажется, черный даже попытался перекатиться на бок. Надо же, какой натурализм.
В ванной хлопнула дверь, зашумела вода. Надо полагать, окончен дневной сон. Забубнил оживленный телевизор. Теперь все зависит от того, как поспалось тетке, и тот факт, займется ли она стряпней, уборкой, просмотром телепрограмм или пилежкой супруга с племянником, - наглядно продемонстрирует это в ближайшее время.
Вода все шумела, значит, это дядя. Он готов по десять раз на дню принимать душ, такой чистюля. А вот посуду, скажем, помыть или белье сменить постельное - это увольте, это, пожалуйста, к тетке. Или вот еще к племяннику.
Константин поглядел на часы. Вот так раз! - куча времени уже прошла, а в игре-то произошло всего ничего: прошел мужик по дороге, отдохнул чуток, да наскоро схлестнулся с троицей бандюков. Да за это время, бывало, по несколько уровней крутых стрелялок проходить удавалось! Странно даже, честное слово, не заснул же он за компьютером, в конце концов!
Дом на экране все пылал. Щелчок мышкой - табличка - еще щелчок.
Джип свернул с дороги и плавно остановился. Человек покинул машину и пошел прочь от нее, энергично раздвигая обеими руками кусты. Лес становился все гуще, и вскоре фигура Дяди уже едва мелькала среди стволов.
Надоел уже этот "природный ландшафт", честное слово. Неинтересно. Константин вызвал таблицу с исходными параметрами и выбрал на этот раз не больше не меньше как "медицинское учреждение". Пускай программа поработает, придумает что-нибудь в новом антураже. Интересно, сохранится ли сюжет?
Удивительно, но на экране Дядя продолжал шуровать по лесу, разве что слегка помедленнее. Вскоре деревья стали реже, явно стал прослушиваться шум проезжающих машин, и он вышел к широкому шоссе. Выйдя на обочину, Дядя поднял правую руку с опущенным вниз большим пальцем. Тут же рядом с ним притормозила ярко-синяя "Тойота". Не говоря ничего водителю, Дядя распахнул заднюю дверцу и втиснулся на сидение. Машина рванула с места.
Теперь можно было перевести дух.
Спина болела все сильнее. Откинувшись на спинку сидения, он попробовал расслабиться, но тут же выпрямился: боль прошила все тело огромной раскаленной иглой. Плохо дело, старые болячки - это серьезно. А еще старым болячкам нужны старые врачи. Он наклонился вперед, стараясь ровно держать спину, и что-то негромко сказал водителю. Тот переспросил, пожал плечами. Дядя принялся объяснять. Наконец, водитель понял, кивнул головой. "Тойота" как раз въезжала на окраину города.
Пропетляв (не без подсказок Дяди) по узким улочкам, автомобиль подрулил к грязноватому двухэтажному зданию. Табличка над входом удостоверяла, что это больница. Дядя покопался в кармане, достал несколько купюр, протянул хозяину машины. Тот удовлетворенно кивнул, подождал, пока пассажир осторожно, в несколько приемов, выберется наружу, и уехал.
Держась неестественно прямо, Дядя поднялся на крыльцо здания и скрылся за дверью.
Надо же, сюжет не прерывается. И все вполне логично: после драки очень даже возможны травмы. Больничка только слишком уж затрапезная, не балуют авторы главного героя.
В ванной наконец-то стихла вода, значит, дядя уже соскреб с себя слой трудового пота. Теперь он отправится на кухню, - кипятить и пережевывать чай. Или кофе. Это уж по самочувствию, ведь ССС тоже надо беречь, - Сердечно-Сосудистую Систему.
Константин почувствовал, что и у него пересохло в горле. Подождав некоторое время, достаточное для закипания чайника, он отправился на кухню. Действительно, дядя как раз наливал кипяток в свою скромную литровую кружечку.
- Будешь пить? - поинтересовался он. Племянник кивнул, снял с сушилки и поставил на стол вторую кружку. Дядя молча плюхнул в нее мокрый пакетик чая, выдернутый за нитку из своей. Щедрый жест, что и говорить. Константин кинул в бледно окрашивающуюся воду кубик рафинада - всего один, не разорю я вас, не волнуйтесь! - и отправился восвояси. Даже пирожка не прихватил. Или, может, полагалось подождать какого-нибудь дядиного объедка? На ниточке.
Вернувшись к компьютеру, Константин прихлебнул сомнительную жидкость из кружки, с раздражением отставил ее на подоконник. Отключил паузу.
В регистратуре сидела толстушка в накрахмаленном чепце. Увидев знакомое лицо, расплылась в улыбке, часто-часто закивала головой, затрясла подбородками. Дядя облокотился о стойку, заговорил. Пара комплиментов, легкий шутливый тон, - таких пациентов все любят. И правильно, его надо любить, и надо обслуживать по первому разряду. А здесь этот разряд имеется, даром что с виду больничка бедняцкая. Не каждого здесь примут, далеко не каждого. Его - примут.
Толстуха потянулась к телефону, набрала три цифры. Быстро-быстро, как недавно кивала головой, заговорила в трубку. Послушала, спросила что-то у пришедшего, снова затараторила. Наконец, положила трубку на рычаг, приглашающим жестом показала на диванчик возле окна.
Но до диванчика он не успел даже дойти: из коридора выкатилась коляска, сопровождаемая дюжим санитаром. Дядя был тут же на нее усажен и увезен в неизвестном направлении. Только рукой помахал привставшей от особой почтительности с места регистраторше.
Полюбовавшись некоторое время на толстуху, грузно шлепнувшуюся на свое место, Константин понял, что здесь больше ничего не произойдет, нужно передвигаться в недра заказанного им медицинского учреждения.
Щелчок мышкой. Рывок курсора.
Кабинет сверкал белизной. С прошлого раза тут, кажется, ничего не переменилось. Впрочем, нет, вот этого никелированного агрегата здесь явно не было. И шкафчик с инструментарием, однако, был поменьше. Или нет?
На ходу вытирая руки белоснежным полотенцем, в застегнутом на все пуговицы светло-зеленом халате из-за ширмы появился Доктор. Абсолютно лысая голова блестит в свете ярких медицинских ламп. Как всегда, без шапочки, - ни к чему она ему.
Разговор двух знающих себе цену людей, - короткий, деловой, строго по существу. Да, опять спина. Конечно. Нет. Ниже. Вот так - очень. А так - терпимо. Так тоже... нет, здесь как раз уже очень.
Рентген. Укол. Еще укол.
Пока в палату, позже посмотрим.
Опять стало неинтересно. Сначала люди в черном пытались Дядю завалить, а вот теперь люди в зеленом пытаются Дядю лечить. И вообще, граждане, а где же Тетя в красном?!
Вот тут и появилась тетя в красном. В заношенном розовом халате с надорванным карманом и пестрым поясом от какой-то другой одежины. На щеке красный рубец, - на чем-то жестком приснула. Это она сама так говорит - не спала, не вздремнула, - а именно приснула.
- Константин, может, хватит в ящик пялиться?
Так, что ей еще в голову пришло?
- Сгоняй-ка по-быстрому в магазин, батон возьми и банку горошка. И чаю в пакетиках, этого... как его... ну, как всегда.
Как всегда - это самый дешевый.
- И майонеза "Домашнего" маленькую баночку. То есть, стаканчик. Маленький. Запомнил? Масла еще сливочного пачку. И сушек. Вот деньги.
Положила на тахту несколько бумажек и удалилась, придерживая распахивающийся на груди халат. Константин успел заметить зацепленную английской булавкой лямку лифчика. О, мечта поэта.
Он чертыхнулся (вслух, но не слишком громко), скинул треники и принялся натягивать джинсы. Спохватился, что не остановил игру, вернулся к монитору.
... какой сюрприз, интересно, преподнесет она на этот раз? Чертовски привлекательная баба, вот только экстравагантности через край. Зато не соскучишься с такой. И страстная... не то слово. Просто бешеная энергия.
Только успел додумать эту фразу, открылась дверь в палату... да, это она. С ума сойти, что только не приходит ей в голову!
Кидается к постели, на ходу выдергивая ноги из несусветных огромных...валенок. С калошами. На дворе разгар лета, плюс двадцать четыре. Что это ты придумала? Ты о чем? Ах, калоши? Так к вечеру обещали дождь! И босиком, на цыпочках - к нему. Ты представляешь, меня не хотели пускать! Меня - не пускать, представляешь? Да уж, как-то с трудом. Вот-вот, эта толстая, там, внизу, сразу в крик, хамка! Да нет, она очень милая вежливая женщина. Ах, даже милая? Так уже и милая? Вот, значит, как?! Да перестань, уж к таким-то... Все вы, мужики, одинаковы, таращите масляные глаза на здоровенные титьки! Успокойся, пожалуйста, я лишь сказал, что она всегда была весьма вежлива. Ах, всегда! Так это старая знакомая! Чудесно! Ты же знаешь, я здесь не в первый раз. И каждый раз - с ней? Что - с ней? Ах, ты не понимаешь, какая детская наивность! Не тряси, пожалуйста, кровать, у меня чертовски болит спина, а укол еще не подействовал. Да, кстати, что с тобой? Спасибо, вспомнила-таки, где мы находимся...
Парочка на экране явно скандалила, и Тетя была в обтягивающем пышные формы ярко-красном трико, а посреди комнаты валялись валенки с калошами. Да уж... Константин с неохотой остановил действие. Потом, подумав, погасил монитор. Уж больно узнаваемы физиономии на экране, не дай Господи, зайдут в комнату их прототипы!
В супермаркете было пусто, прохладно. Константин с корзиной прошел вдоль полок. Хлеб, масло, чай. Что там еще? Сушек не нашел, взял пакет с баранками, примерно то же самое, только размер другой, сойдет. А, майонез чуть не забыл. Что-то тетка в деньгах просчиталась, обычно дает тик-в-тик. Хотя он всегда сдачу до копейки отдает, демонстративно. И чек сохраняет.
Дома выложил немудрящие покупки на кухонный стол, приготовился оправдываться насчет баранок. Как бы не так!
- А горошек-то! Горошек не купил, что ли? Как так - забыл? Записывай, значит, если память потерял! Это уже в молодости-то памяти нет, а что ж потом-то будет? Ну, ясное дело, с этими компьютерами все мозги наперекосяк, самых простых вещей сообразить не можете! Весь день пялятся в экран, кнопки тыкают, а вокруг хоть гори все синим пламенем! Это что же за поколение такое растет, что же со страной-то будет, представить даже страшно! Все профукают, все развалят, а сами только и будут развлекаться себе, никакой заботы! Ничего святого, честное слово!
Ну вот, договорились. Действительно, ничего святого, если гороха не купил. Ну, буквально - ничего святого!
Не удержался, так и спросил у тетки:
- Ничего святого - это, в смысле, гороха в доме нет?
Та заверещала, как подстреленная, даже дядюшка примчался на помощь. В руке какую-то тряпку белую держит. Для перевязки, наверное, приготовил, на поле битвы. Разобрался в ситуации, внес коррективы:
- Ладно, эт`самое, шуметь-то, было бы об чем. Дуй, Кстин, за чем сказано, а не хами эт`самое, родной тетке. Совесть надо иметь и эт`самое, уважение к родственникам, тем более, ежели, эт`самое, проживаешь в ихнем доме.
Константин молча развернулся и ушел. Не удержался и дверью приложил основательно, так, что на лестничной площадке услышал, как в очередной раз грянулся велосипед...
Возвращаясь назад, подбрасывал в руке злополучную банку и гадал, позвонила уже тетка матери, наговорила о нем гадостей, или пожалела денег на межгород. Могла и не пожалеть, если сильно раскипятилась. Велосипед еще этот...
У входной двери остановился, прислушался. Как будто бы тихо. Повернул в замочной скважине ключ, вошел. В кухне пусто, в комнате бубнят голоса. Не понял даже, родичи или телевизор. Положил на стол банку, на нее кучу медяков (специально в кассе попросил всю сдачу мелочью дать), ушел в свою комнату. Хотел запустить игру, но не стал: еще и на экране на эти рожи смотреть, в жизни-то надоели до смерти.
Завалился на тахту и незаметно задремал.
Снилась ему сущая белиберда, не имеющая никакой связи с происходящими событиями: какие-то всадники, лошади, низко пролетающие самолеты, причем весьма несовременного вида, этакие дурацкие летающие этажерки. И дождь. Точно запомнилось, что был дождь, и он все время прятал под рубахой какие-то бумаги, которые непременно нужно было сберечь. А что за бумаги, зачем они - осталось непонятным. Не запомнилось. А вот чувство беспокойства осталось, даже когда проснулся, часа через полтора.
В квартире вовсю верещал телевизор, ясно узнавались интонации до оскомины надоевшего юмориста - пародиста.
Константин сходил в ванную, сполоснул холодной водой лицо. Почему-то горели щеки и уши. Вспоминает кто-то, не иначе. Еще и честит почем зря.
Вернулся к себе, пробежался пальцами по клавиатуре.
Удивился. Картинка слегка изменилась по сравнению с тем, что было до остановки действия: герои уже не спорили, и Тетя сидела, вытянув босые ноги, на стуле возле кровати больного и держала его за руку, при этом мечтательно закатив глаза к потолку. Та еще была картинка, честно говоря. Но Дядя при этом вид имел самый удовлетворенный, только что глаза не закатывал, а пялился на свою подругу самым плотоядным образом.
...Он ничего не мог с собой поделать.
Она имела над ним какую-то непонятную власть, и самое удивительное, что он ничего не имел против, он - такой крутой, такой независимый, такой волк-одиночка. Впрочем нет, не волк, скорее лев, именно таково было его скромное самоощущение. И этот лев готов был мурлыкать, как котенок, в ее присутствии. Правда, он никогда себе этого не позволял и старался держаться максимально независимо... но мурлыкать был готов, и прекрасно отдавал себе в этом отчет.
Она взглянула ему в лицо и улыбнулась. Он крепко, до боли, сжал ее руку, но тут же отпустил. В палату вошел Доктор. Молча, не произнеся ни слова, встал у двери. Так же молча Тетя поднялась со стула и, прихватив валяющиеся на полу валенки, не оглядываясь, не прощаясь, удалилась из палаты.
И затемнение.
На экране высветилась очередная табличка. Константин попытался разобраться в английских надписях, но с трудом узнал лишь некоторые слова. В смысловые цепочки они не связывались никак. Вот ведь...
Наугад выбрал одну из позиций.
На экране появился участок улицы перед больницей. На площадку перед входом подрулила невзрачная малолитражка, из нее вылез маленький пузатый человечек в сером костюме и застыл на месте. Константин догадался, что управлять человечком предстоит ему.
Занятно, но что это за тип? Что с ним делать? Вести к Дяде? А зачем иначе он сюда приехал? Ничего другого Константину не придумалось, и он, путаясь в клавишах, повел нового героя внутрь.
Толстяк подошел к стойке регистратуры. Здесь он зачем-то подпрыгнул, крутанулся вокруг своей оси, беспорядочно помахал руками. В довершение всего, выхватил из кармана пистолет и еще несколько раз подпрыгнул.
Не иначе, он проделывал все эти штуки ради привлечения к своей особе внимания почтенной регистраторши. Во всяком случае, она смотрела на экзерсисы посетителя со спокойным расположением и, проигнорировав появление в его руке оружия, спросила, чем может помочь. Что ответил ей чудо-гость, осталось неизвестным, потому что он тут же присел на корточки, спрятал пистолет в карман, в очередной раз подпрыгнул и принялся широким бесшумным шагом обходить приемную.
Прогнав толстяка круга три перед благожелательно наблюдающей регистраторшей, Константин несколько освоился с управлением и погнал Толстяка в коридор. Там тот бодро зашагал вдоль ряда украшенных цифирью закрытых дверей. Дойдя до конца коридора, он остановился и повернул назад, на этот раз отворяя каждую из них. За одной, наконец, обнаружилась знакомая палата с лежащим на кровати и, кажется, крепко спящим Дядей.
Константин завел Толстяка в палату и заставил, далеко не с первой попытки, закрыть за собою дверь.
Не открывая глаз, лишь самую малость приподняв веки, Дядя рассмотрел вошедшего. Внешность приметная и совершенно незнакомая. Движения какие-то странные, дерганые. Пьяный? Вряд ли. Значит, на клаве сидит незнакомый гость, бывает. А зачем же ты, голубчик, пришел?
Похоже было, что вошедший и сам этого не знал. Прошел взад-вперед по палате, остановился у окна. Постоял. Потом вдруг резко подхватился - и на выход. А дверь открыть никак не может, бедняга, толкает и толкает ее, вместо того, чтобы на себя дернуть.
Надоело Дяде на смотреть на его бессмысленные телодвижения, и он спокойно полюбопытствовал:
- Помочь?
Толстяк не реагирует, вытанцовывает возле двери, пистолет зачем-то вытащил, Дядя подумал уж было, что тот в замок пальнуть надумал, но обошлось, пистолет опять скрылся в кармане.
Дядя приподнялся в постели, кривясь от проснувшейся боли, подбил себе под спину подушку. Помахал рукой, чтобы привлечь к себе внимание слабослышащего посетителя. На клаве они все такие, малахольные. Знакомое состояние, что греха таить...
Толстяк прекратил дергаться, повернулся к больному. И опять стоит - молчит, замер. Дядя тоже ждет, пусть пройдут положенные двенадцать секунд. Прошла дюжина соскока, и гость облегченно двинул плечами, словно освобождаясь от чего-то мешающего. Тут же встретился глазами с Дядей и виновато улыбнулся:
- Вы извините, я тут весьма нелепо себя вел...
- Не объясняйтесь, я понимаю. Зато я теперь знаю, что у вас при себе пушка. И неплохая.
Если Толстяк и смутился, внешне это не проявилось никак. Он лишь криво ухмыльнулся и, словно извиняясь, слегка развел руками.
- Времена сейчас, знаете...
- Боюсь, что знаю. Итак, чем, собственно..?
Толстяк поискал глазами стул. Ему пришлось довольствоваться выдернутой из-под кровати табуреткой.
- У нас есть общая знакомая, - объявил он, с трудом устроившись на несолидном сидении.
- Вот как?
- Именно. И она просила меня... ну, скажем так, немного присмотреть тут.
- И с каких это пор наша общая знакомая стала заботиться о моей безопасности?
Толстяк демонстративно долго выпрастывал наручные часы из-под манжета рубашки. Пошевелил губами, производя сложные вычисления.
- Вот уже минут пятьдесят, - объявил он наконец.
Пока Константин отвлекся от компьютера, герои игры успели, видимо, о чем-то перетолковать. Толстяк пристроился в углу палаты на табурете, Дядя вернулся в горизонтальное положение. Картинка снова стала статичной. Действие замерло.
Ничего интересного.
Из соседней комнаты послышались громкие голоса. Опять тетка напала на дядю, не иначе. И что их мир не берет? Надоели уже. Теткину бы энергию, да в мирных целях.
Хлопнула дверь, - и дядины шаги по коридору. В ванную, топиться? Нет, пошуршала одежда, и снова хлопнула дверь, на этот раз входная. Ушагал дядя. Ну что, эт`самое, довела тебя драгоценная супружница?
В комнату посунулась голова тетки.
- Так, это он, значит, учесал? Ну, скатертью дорожка, вольному воля! Вот компания мужиков подобралась, один к одному! Этот из ящика не вылезает, не допросишься помочь, тот и вообще...
Что там "вообще" вытворил или высказал дядя, узнать не удалось. Дверь с треском затворилась, и теткина голова исчезла. Да и ладно, не больно надо знать содержание их скандалов. И нечего голову в дверь совать. Может, он голый тут. Может же?
Голова просунулась снова.
- Константин, ужин я сегодня не готовлю. Если проголодаешься к вечеру - там борщ остался. Хлеб, масло. Найдешь что-нибудь.
Снова исчезла.
Ну и чудесно, обойдемся без ваших ужинов. А что хлеб с маслом есть, могла бы и не говорить. Сам их только что покупал, между прочим. Вот слопаю банку горошка... Из принципа. С хлебом - маслом. И с луком.
Дверь в палату отворилась и вошла - маленькая и крепенькая, как луковка - медсестричка. Чиполлинка эдакая. На Толстяка даже не взглянула, прямиком к больному. Повернитесь на бок. Да, так достаточно. Расслабьтесь. Укол. Ватка. ... Легкая? Спасибо, да, мне говорили...Не сомневайтесь, будете. И бегать, и прыгать, и плясать. С удовольствием, первый же танец. Да, еще раз на ночь. Не за что.
Исчезла.
- Довольно пикантно - обнажать задницу перед такими девчушками!
Это Толстяк.
- Не забудьте поживописнее описать эту процедуру... нашей общей знакомой.
Оба хохотнули.
В этот момент и полезли в окно эти дурацкие коротышки в камуфляже. Конечно же, в масках, как положено. Константин обрадовался боевой ситуации, подхватил управление Толстяком и довольно ловко замолотил незваных гостей. Один из них вывалился обратно в окно, второй распластался посреди палаты, картинно разбросав руки и ноги.
- Смерть иноземным захватчикам! - провозгласил Константин, потирая руки.
Почему-то эта ерундовая победа, не идущая, казалось бы, ни в какое сравнение с крутыми многоуровневыми стрелялками, привела его в прекрасное расположение духа, словно совершил он невесть что.
Некоторое время он смотрел на замершую в экранном пространстве картинку, и вскоре она опять сама собой пришла в движение.
Толстяк подошел к бездыханному типу, наклонился, забрал оружие. Сдернул с лица маску, присвистнул:
- Похоже, это ребята Жэка... я не прав?
Дядя вернул свой пистолет под подушку и, скривившись от боли, опустился на нее. Поглядел на озабоченное лицо своего телохранителя, усмехнулся:
- Они самые. А что, ссориться с этим господином не входило в ваши планы?
Толстяк не успел ответить, потому что на пороге открывшейся двери возник давешний лысый Доктор. Не говоря ни слова, присел на корточки возле тела, пощупал пульс, покачал головой.
- Сейчас я вызову санитаров, - сказал он, выпрямляясь и вытирая руки извлеченным из кармана белоснежным носовым платком, - и вашего посетителя мы... аннулируем.
- Там должен быть еще один, под окном.
Доктор с Толстяком вместе подошли к окну и выглянули вниз.
- Этого тоже, - пообещал Доктор. - А палату придется сменить.
- И кого-то из персонала тоже, - добавил Дядя. - Уж очень быстро меня здесь вычислили. Вы не находите? Боюсь, мне придется покинуть ваше заведение. При всем моем уважении...