Сухой щелчок захлопнувшегося браслета - будто выстрел. Саднящая боль в запястье. Мучительный вопрос:
-Почему?
В ответ усмешка:
-Отныне твоя жизнь только в твоих руках.
-Я не хочу...
Все та же усмешка:
-Иди.
-Я не смогу...
-Иди! И помни: только в твоих руках.
***
Электропоезд закричал, как раненный зверек, завизжал тормозами - металлом о металл, всхлипнул искаженным голосом сбившейся трансляции:
-Осторожно, двери закры-ы-ы...у-у-у... ва-ва-ва... - и затих, растеряно мигнув светом.
Резкий толчок экстренной остановки буквально выбил меня из привычной дремоты - того особого, почти гипнотического состояния полусна, который возможен только в поезде метро, когда засыпаешь глубоко и сразу, но безошибочно просыпаешься перед нужной станцией. И идешь, на автомате, к выходу. И вываливаешься из вагона, а лязгнувшие за спиной двери, словно хлопок гипнотизера, оканчивают твой транс...
Открываю глаза. Вижу побелевшее лицо женщины напротив, ее губы беззвучно шевелятся, будто живут своей, особой жизнью. Ее заслоняет черный мужской силуэт, еще какие-то фигуры, но я уже не вижу ничего, кроме маленького черного колечка, направленного мне точно в переносицу. Колечко дергается, уходит в сторону, превращаясь в короткий автомат в чьей-то руке. Меня хватают за плечо, сдергивают с сиденья, пихают к дрожащей куче сваленных в углу вагона людей. Судя по шевелениям губ, они что-то кричат, но я по-прежнему их не слышу - словно в моей голове кто-то выключил звук.
Я могу только видеть. Лица: искаженные паникой - пассажиров, и перекошенные от ярости - людей с автоматами. Я пока не участвую во всеобщем безумии - я как бы смотрю со стороны. Но тут вдруг люди с автоматами выдергивают из человеческой кучи какого-то парня. Дальше что-то происходит - я толком не понимаю что, и вот парень оказывается на коленях, прямо передо мной - глаза в глаза, а его затылка касается черный ствол, и на меня обрушивается запах. Запах злости, отчаяния, ужаса, горячего металла. Запах пули, которая уже начала свое движение по стволу. Я слышу звук - грохот собственного сердца. Я вижу глаза - глаза парня с автоматом у затылка. Я чувствую запах - запах приближающейся к нему пули. Я ощущаю, как раскаляется браслет - браслет?! какой браслет?! откуда он взялся, ведь я не ношу украшений! - нестерпимо, жгуче вгрызаясь в мое запястье. Жар пробегает по телу, опаляет сердце, сжигает его дотла. Но прежде чем сгореть, я вижу, как черное жерло автомата уходит вниз, и пуля злобно вонзается в пол рядом с парнем.
-Это первое предупреждение, в следующий раз стреляю на поражение, - слышу голос и растворяюсь в жгучем, изматывающем небытии...
-...террористы обезврежены... среди заложников пострадавших нет, - ведущий замолкает, слушает торопливую подсказку репортера и продолжает: - Нам только что сообщили, что среди заложников все-таки есть один пострадавший. Его личность уточняется...
-Так террористы все же кого-то пристрелили? Или это спецназовцы промазали? - тихонько спрашивает звукорежиссер у репортера.
-Ни то, ни другое, - отвечает тот, - смерть от естественных причин: просто у одного из пассажиров не выдержало сердце. Инфаркт. От страха, наверное.
-Мда, - глубокомысленно вздыхает звукорежиссер, - страх, он иной раз, пострашнее пистолета...
***
...Звонкий плеск воды. Детский смех. И шум. Тот самый приглушенно-рассеянный шум, который бывает только в крытых бассейнах или аквапарках - ты словно попадаешь внутрь огромной раковины, и если закрыть глаза, можно представить себе море, шепот волн и плеск дельфинов вдалеке...
Внезапно блаженство прерывается - легкий пластиковый мяч бьет меня по лбу и скатывается на колени. Машинально подхватываю его и открываю глаза. Передо мною девочка лет десяти. Смотрит немного растерянно, но глаза радостные - она еще вся там, в игре.
-Ой, извините! Отдайте мяч!
Протягиваю яркий пластиковый шар и иду к воде - к самому крайнему маленькому бассейну, где почти не бывает народу. На душе раздражение - не люблю детей. И людей не люблю. От них слишком много шума и слишком много проблем.
Внезапно мое запястье становится горячим. Машинально тру его, вернее пытаюсь это сделать, но пальцы вместо кожи ощущают металл. Опускаю глаза. Оказывается, у меня на руке браслет - тесная узкая пластинка серебристого цвета без малейшего намека на застежку. Странно. Откуда он взялся? Мгновение напряженных раздумий. Нет, не помню. Погружаюсь в воду с головой, проплываю к самому дальнему бортику, выныриваю и ложусь, раскинув руки, спиной на воду. Закрываю глаза. Я снова на море. Пальмы, чайки, дельфины...
Хлопок по воде, фонтан брызг и ликующий возглас. Открываю глаза. О нет! Маленькая чертовка просто преследует меня! На этот раз рядом с ней мальчишка года на три помладше, и взрослая женщина. Наверное, мать. Но она явно не в состоянии справиться с беснующимися чертенятами. Впрочем, она и не пытается. Устроилась у бортика и равнодушно смотрит, как в маленьком бассейне поднимается самый настоящий шторм. Стараниями ее деток, между прочим.
С меня хватит - решительно плыву к лестнице, еле сдерживая нарастающее бешенство. Хватаюсь за перила. Но мощный удар сбивает меня обратно в воду. Первая мысль: "Ну все, детишки, доигрались! Сейчас ни вам, ни вашей мамаше не поздоровится!" А вторая... второй мысли нет. Ее заменяет крик. И грохот - чудовищный грохот рушащихся перекрытий. Вода в бассейне ходит ходуном. Я торопливо выныриваю, вернее, пытаюсь это сделать, но почти сразу над головой - плита - чудом зацепившаяся за соседние обломки. Мы вчетвером оказываемся в ловушке - по шею в воде с крохотной прослойкой воздуха над головой.
Дети напуганы, они плачут. Мать, как может, успокаивает их, а потом украдкой смотрит на меня. В глазах паника. Мольба. "Ведь нас спасут?!" Ей страшно, ей тоже нужно, чтобы кто-то успокоил ее. Зло стискиваю зубы - а кто успокоит меня?
"Отныне твоя жизнь только в твоих руках..." Чей это голос?! Подскакиваю, впечатываясь макушкой в плиту, озираюсь. Неужто глюки? Наверное, от недостатка воздуха. Его и впрямь становится все меньше. Сколько мы уже здесь? Минуту? Час? День?
-Мама, мне трудно дышать, - хнычет мальчик.
Внезапно над головой раздается скрежет - словно на нашу плиту сверху сваливается что-то тяжелое. Плита ощутимо сдвигается, проседает, грозя придавить нас, лишить последних капель воздуха.
Вижу три пары глаз - расширившиеся от ужаса зрачки, застывшие взгляды.
-Мы сейчас умрем, да? - Это девочка. Она смотрит почему-то на меня, не на мать, и повторяет: - Мы умрем, да?
Я шевелю губами, пытаясь ответить, но не могу проронить ни слова - мое запястье охватывает огонь. Жар подбирается к сердцу. Я стискиваю кулаки. Нет! Только не в этот раз! Я больше не хочу! Браслет остывает.
-Мне страшно, - шепчет девочка, - страшно...
И я сдаюсь. Позволяю браслету наполнить меня огнем, превратить мое сердце в огромное нестерпимо горячее солнце. Вот только светить оно будет другим - не мне, потому что я погружаюсь во тьму...
...Плита со скрежетом отъезжает в сторону, и в глаза с размаху бьет яркое солнце.
-Живые есть? - машинально спрашивает спасатель, явно не надеясь на положительный ответ. Разбор завалов продолжается уже не первый день, и шансов найти живых почти нет.
-Есть! Мы! - кричит женщина. И смеется, и целует своих детей.
-Сколько вас? Четверо?
-Трое. - Женщина отводит взгляд от распластавшегося на воде безжизненного тела. - Нас давно уже трое...
***
...Едкий дым забивает легкие. Кашляю, пытаясь понять, где нахожусь. Кажется, это отель. Да, точно. Холл на шестом этаже. Вот только почему он забит людьми?! Ах, да. В отеле пожар. Мы оказались отрезаны огнем. К лестнице не подойти, о лифтах лучше забыть. Безопасным осталось только это небольшое крыло с холлом и тремя номерами. Но огонь наступает, постепенно оттесняя нас в крайний торцевой номер.
Люди кашляют, плачут, орут, мечутся в панике от одного окна к другому. И только я пребываю в спокойствии, ощущая на запястье холодный металл браслета. Я точно знаю, что моя жизнь только в моих руках. И только я решаю, когда мне умереть. Я. Не огонь.
Я стараюсь внутренне отстраниться от товарищей по несчастью, отгородиться стеной спокойствия, чтобы снова не попасться в ловушку собственных чувств. На этот раз мое решение твердое: им придется обойтись без меня.
Огонь все ближе. Он оставляет нам последний, напитанный черным дымом номер.
-Ну, где же пожарные?! - хрипит женщина.
-В окно! Надо прыгать в окно! - кричит парень.
-Шестой этаж, дурак! Разобьешься!
-А, по-вашему, лучше сгореть? - щерится он в ответ. - Свяжем простыни. На этаж, другой их хватит, а там... прыгать...
Его идею подхватывают. Начинают вязать длинный белый жгут. Выкидывают за окно.
-Давай!
Парень делает шаг к окну. Глаза шальные, как у пьяного.
-Эх, все равно пропадать!
Это точно - пропадать. Он уже мертв, вот только еще не знает об этом. А я знаю. Торопливые узлы не выдержат его веса, и он разобьется, нелепо распластав по асфальту переломанные кости...
Парень садится на подоконник и перекидывает ногу. К нему с плачем подбегает молоденькая женщина, его жена. Он успокаивает ее, целует, прощается. Только сейчас замечаю, что она беременна. Срок еще очень маленький, живот едва наметился, но я словно проникаю взглядом внутрь. Близнецы. У них будут близнецы. Вернее, могли бы быть, если бы не погибли на пожаре.
На-по-жа-ре... жа-ре... мне жарко - снова дает знать о себе браслет. Он скалится огнем, насмешливо заглядывает мне в глаза: "Говоришь, решаешь только ты? Ну, ну..."
Я молчу. Отвожу взгляд.
Парень уже почти снаружи, еще миг, и его не остановить.
-Так как? - спрашивает Огонь. Беременная женщина заходится в кашле, парень делает первый шаг вниз по стене.
-Я жду, - напоминает Огонь.
-Да... Сейчас... - делаю глубокий вздох, закрываю глаза, и чувствую, как Огонь жадно принимает меня в свои объятия...
-...почти никто не пострадал, благодаря смелости и находчивости одного из мужчин, который сумел выбраться по простыням из горящего здания и организовать спасение остальных людей. - Ведущая переводит дух, а оператор показывает картинку: машины пожарников, скорой помощи, суета, и в центре внимания - ошалевший от счастья парень, крепко прижимающий к себе рыдающую жену.
Чуть поодаль двое санитаров пакуют в пластиковый мешок чье-то тело.
-Смотри, какой красивый браслет, - говорит один из них и пытается нащупать скрытый механизм застежки.
-Оставь, - хмурится другой.
-Еще чего! - огрызается первый. - Жмурикам побрякушки ни к чему...
***
-... наш полет проходит на высоте... температура за бортом...
Да, холодно. Не хотелось бы мне сейчас оказаться там - за бортом.
-Ну, вот и взлетели. - Мой сосед по креслу, пожилой полноватый мужчина с солидным кейсом и мешками под глазами, зевает и трет рукой лицо. Улыбается устало: - В самолетах всегда хочу спать.
-Вам часто приходится летать? - спрашиваю просто так, из вежливости, чтобы поддержать разговор.
-Частенько, - откликается он.
-И не страшно? Вон сколько авиакатастроф за последний год.
Мой собеседник пожимает плечами:
-Я просто стараюсь не думать об этом. Знаете, я фаталист: чему быть, того не миновать. И вообще, как сказал кто-то из мудрых: "Лучше страшный конец, чем бесконечный страх".
Я улыбаюсь ему - он нравится мне. Как странно - раньше люди вызывали во мне в лучшем случае лишь раздражение, а в худшем злость, ожесточение или ярость. Но теперь, похоже, все изменилось. Люди, они неплохие, и с ними, пожалуй, можно жить.
Машинально дотрагиваюсь кончиками пальцев до браслета на своем запястье. Холодный. Это хорошо. Перевожу взгляд в иллюминатор. Мы высоко над облаками. Там внизу - дождь, и небо с земли наверняка кажется серым, а здесь, в вышине, яркое солнце и нарядная голубизна. Это как два параллельных мира - там и здесь. И как все параллели они не должны пересекаться, иначе...
...Самолет плачет, как испуганный маленький ребенок. Стонет и кашляет перебоями двигателей, задыхается рвущимися ему навстречу с земли на огромной скорости потоками воздуха. И пассажиры плачут вместе с ним. И задыхаются. И умирают от ужаса. Все, кроме меня. Мое спокойствие - как броня. И моя жизнь только в моих руках.
-А как же они? - подмигивает жарой браслет.
Вместо ответа я морщусь - резкие перепады давления загоняют в уши раскаленные гвозди - и пытаюсь нащупать в кармане леденец. Она точно где-то здесь - маленькая ароматная конфетка. Но врезающиеся в тело ремни затрудняют поиски. Внезапно в мою руку впиваются чьи-то пальцы. Сосед по креслу. Милый симпатичный дядька. Фаталист. В его глазах сумасшедшим огнем плещется ужас, а губы шевелятся:
-Не-е-т!!! Не хо-о-чу!!!
Я ободряюще улыбаюсь ему - он по-прежнему нравится мне, но... Чему быть, того не миновать. Браслет холоден, как лед, и сейчас не мой черед умирать...
-Ох, - вздыхает один из спасателей, - ну и мясорубка. Не могу уже смотреть на это. Мутит, тошнит и кошмары потом по ночам... Буду менять работу.
-Да, - тянет другой, - хуже нет, чем разгребать "летунов". Вместо тел - осколки. Руки, ноги, все отдельно, собираешь их потом, блин, как конструктор...
-Мужики! - раздается вопль. - Здесь один живой!
-Не может быть!
-Да точно, живой! Вернее живая. Без сознания...
-Реанимацию!
-Ой!
-Ты чего?
-Да вот... у нее на руке браслет. Я случайно задел, а он такой холодный, прямо обжигает...
-Много крови потеряла... но вытянем... выживет... никуда не денется...
***
Моложавый подтянутый мужчина в дорогом костюме и швейцарскими часами на запястье взял в руки узкую полоску серебристого браслета. Посмотрел на сидящего по ту сторону стола собеседника. Спросил:
-Это и есть он?
-Да. Датчик фиксатора и усиления настроения. Модель 32Бис с гипнотическим эффектом. Когда пациент начинает испытывать негативные эмоции, как то: страх, раздражение, злость, датчик многократно усиливает их, доводя до абсурда.
-То есть? - спросил мужчина.
-Ну, например, ваша жена. У нее проблемы с общением, она не умеет жить среди людей. Она полна страхов. Она легко впадает в истерику. Она боится жить.
-Все так, доктор, - вздохнул мужчина. - Моя жизнь с ней давно превратилась в ад. Ее выводит из себя любая мелочь. Она впадает в истерику даже от просмотра телевизора, особенно новостей. Вы помните недавнее крушение поезда?
-Да, конечно. - Собеседник кивнул. - Но тогда вроде все закончилось благополучно, все пассажиры выжили, никто не пострадал. Хотя многие считают это чудом.
-Вот именно, доктор, никто не пострадал, кроме меня. Нет, вы меня не так поняли, я не был в том поезде. Я о другом. Моя жена в тот день перепугала меня до смерти. Уселась прямо на полу у стены в углу комнаты, сжалась в комочек и застыла, будто каменная. А когда я попытался поговорить с ней, забилась в истерике и потеряла сознание.
-Это было до известия о крушении? - деловито уточнил доктор.
-Д-да. Пожалуй, да.
-Так почему вы связали одно с другим?
Мужчина растеряно взглянул на собеседника.
-Не знаю, почему-то мне показалось, что... - он потер руками лицо. - Не знаю, доктор. Не знаю. Но я хочу, чтобы вы вылечили ее. Сможете?
-Да, конечно. Наш 32Бис промашек не дает. Он усилит все переживания вашей жены, доведет их до абсурда.
-А конкретнее?
-Например, она будет не просто испытывать страх, раздражение или жалость, она будет буквально умирать от них.
-Умирать? - нахмурился мужчина.
-Не в физиологическом, а в психологическом смысле, - пояснил доктор. - Но поверьте, для нее это будет реальностью - очень неприятной реальностью. И скоро она поймет, что избежать смерти может лишь одним способом, а именно - сохраняя спокойствие. Мы будем гипнотически создавать для нее различные экстремальные ситуации: авиакатастрофы, пожара, захваты заложников. И рано или поздно она научится сохранять спокойствие, отрешаться, отгораживаться от ситуации, и тогда она станет абсолютно здорова.
-Вы уверены, доктор?
-Да, приходите через месяц и вы не узнаете свою жену, обещаю.
Месяц спустя они снова сидели в том же кабинете.
-Спасибо вам, доктор, - проникновенно говорил мужчина. - Вы совершили чудо! Она стала приветлива, спокойна, доброжелательна. Именно такой она была перед нашей свадьбой, именно такой она и нужна мне.
-Отлично, - довольно кивнул собеседник. - Теперь, чтобы закрепить эффект, я порекомендую вам отвезти ее на месячишко куда-нибудь на природу. К морю. Или в горы...
-В горы! - подхватил мужчина. - У нас есть небольшое бунгало в горах. Она очень любит бывать там.
-Замечательно. Отправляйтесь скорее. А я жду от вас чек и регулярные сообщения о самочувствии вашей жены.
-Конечно, доктор. - Мужчина достал чековую книжку, улыбнулся и подумал, что жизнь прекрасна, и впереди их с женой ждет еще один чудесный медовый месяц...
***
Роскошный черный мерседес быстро и бесшумно глотал милю за милей, словно бритвой вспарывая прохладный утренний воздух. Мужчина за рулем бросил мимолетный взгляд через плечо - на спящую на заднем сиденье женщину. Она завозилась во сне, дотронулась до запястья, будто искала чего-то, и шевельнула губами.
"В твоих руках..." - скорее догадался, чем прочел мужчина и пробормотал: - Спи родная. Спи. Самое плохое позади, теперь у нас с тобой все будет хорошо.
Женщина улыбнулась во сне. "Люблю".
-И я тебя, - откликнулся мужчина и прибавил газу. Он улыбался и смотрел на проносящиеся справа и слева лесистые каменные склоны. А где-то там впереди, за очередным поворотом, рыча плененными камнями и валунами, спускался с гор хищный селевой поток...