Это теперь я санитар в морге, а раньше я был адвокатом. Да таким, что закачаешься. Адвокат Макаров, присутствовавший на одном из моих процессов, аплодировал стоя; господин Борщевский плакал и кричал: Не утирайте мне слезы, - они предназначены гению.
А погубили меня, как, впрочем, и всех гениев, попрание буквы закона, зависть коллег и неблагодарность современников.
Я очень хорошо помню этот случай.
Однажды теплым летним вечером два преуспевающих бизнесмена сидели на лавочке, на автобусной остановке и пили немецкое пиво Volzhaninn, а пустые бутылки перед собой в два ряда ставили, для того чтобы сдать потом. Когда опустошенных бутылок набралось уже достаточное количество, у одного из бизнесменов Природа потребовала свое, он отошел в кусты, где и сотворил мелкое, циничное хулиганство.
В тот же миг, по воспоминаниям очевидцев, на бизнесмена налетели ОМОНовцы, с мигалками, дубинками, наручниками, и мигом его скрутили, уложив мордой прямо на, так сказать, сыру землю. Обыскали, кинули в патрульный спец-УАЗ и быстренько его куда-то увезли.
Друг бизнесмена, тоже преуспевающий бизнесмен, растерялся, но не на долго. Минут через десять он уже выменивал таксофонный жетон у бабки-торговки на три пустых пивных бутылки (вот где бизнесменская-то смекалка пригодилась!) и звонил мне - можно сказать, своему личному адвокату.
Ни секунды не мешкая я сел в троллейбус и прибыл в ближайший райотдел милиции, где по моим расчетам и должна была томиться жертва насилия и беззакония. Прибыв в милицию, я увидел дежурного, который всем своим видом олицетворял попрание законности. Выслушав меня, дежурный заявил, что все встречи с задержанными производятся согласно графика, но с графикам ознакомится в данный момент невозможно, так как он находится в процессе разработки.
Но вдруг, появился молодой давно небритый человек во фраке и сообщил всем присутствующим, что завтра утром в районном суде состоятся слушания по всем сегодняшним правонарушителям.
Я понял, что справедливость хоть немного, но восторжествовала, и согреваемый этим чувством направился домой готовить речь на завтрашнее заседание.
Скажу прямо - речь я не подготовил, потому что по дороге домой решил на заседании суда действовать по вдохновению. Такому моему решению способствовало то, что источник вдохновения мне пообещал друг подсудимого и даже выдал две бутылки авансом.
И вот наступил завтрашний день.
Само заседание во всех подробностях описывать не буду, потому как сами подробности помню довольно смутно. Но свою вдохновенную речь я не забуду никогда. Тем более, что есть расшифровка стенограммы.
Дамы и господа!.. С вашего позволения я выпью немного воды (пьет воду большими глотками).
Я , конечно же мог бы наврать, что мой подзащитный сделал это, потому что хотел предотвратить какой-нибудь там пожар, взрыв забытого с войны фашистского склада боеприпасов или еще что-либо в этом роде, но не буду делать этого, так как это не укладывается в мое понимание адвокатской этики... С вашего позволения я еще немного выпью - меня душат чувства (пьет воду, после чего громко икает).
Так вот все мы пьем (указывает на графин), в той или иной степени, и это естественно (пьет воду, вода стекает на подбородок и дальше). Так же на мой взгляд естественен и обратный процесс. Он заложен в нас самой матушкой Природой, и судить поэтому надо не моего подзащитного, а ее и только ее! Но позвольте, кто же из присутствующих здесь покусится на это, кто?! А ведь я вас спрашиваю господа присяжные заседатели, правда, я вас почему-то не вижу... (медленно оглядывает зал) Но это в сторону! (жадно выпивает остатки воды и широким жестом швыряет графин в окно).
Итак, о чем я бишь? Ах, да. Так вот действия моего подзащитного я считаю необходимо признать не только правомерными, но и единственно правильными и призываю его, да и не только его, делать это каждый раз когда потребует этого Природа. Давайте ж наконец повернемся к ней лицом, или как там это называется!
Господин подзащитный! Я настоятельно прошу и буквально умоляю Вас, совершите еще раз это деяние, прямо здесь и сейчас пред глазами вот этих вот блудных детей Природы, не помнящих родства и своих корней. Давайте! Прямо здесь и сейчас! Мы ждем!
(подсудимый встает и делает то, о чем его так просят).
З А Н А В Е С
Конечно же это был триумф, это был успех. Процесс мною был выигран вчистую, не смотря на гнусные и необъективные комментарии коллег.
Программа максимум была выполнена с лихвой, - подзащитного от расстрела я отмазал! Правда, получил он каких-то там пять лет, да и то почему-то за оскорбление присутствующих циничными хулиганскими действиями, что на мой взгляд очень даже спорно.
Хотя так ему и надо свинье неблагодарной - он и его дружок не только элементарного спасибо не сказали, не говоря уже о гонораре, но еще и морду набили, козлы...
Официальная пресса все подала читателям в извращенном виде, например газета Российские новости 4589 от 19 июня 2000 года, а независимая, так называемая желтая, пресса сделала вид, что ее это не касается, - трусы несчастные!
Заказов больше, как ни престранно, не поступало, а поэтому плюнул я на карьеру адвоката и пошел работать санитаром в морг. Как говорится Мертвые сраму не имут. Так-то вот.