- ...Прошу вас, присаживайтесь, господин Фролоф... - Директор сдержанным жестом указал Антону на изящное кожаное кресло в уютном эркере огромного, как космодром, кабинета. - Как добрались? - русский язык Директора был практически безупречен, однако окончание фамилии он всё-таки смягчил.
- Благодарю вас, господин Директор, без проблем, - Антон опустился в кресло, которое оказалось к тому же очень удобным. - Меня встретили прямо в аэропорту.
Директор покивал. Расстегнув пуговицу на пиджаке, он опустился в кресло напротив.
- Мне лестно, что столь блестящий учёный принял моё приглашение и согласился работать в нашей компании... Вы ведь согласились, господин Фролоф? - Директор выжидательно наклонил лобастую голову, увенчанную шикарной седой шевелюрой.
- Скорее да, чем нет. Мне сказали, что окончательные условия контракта будут оговорены на месте.
Директор рассмеялся.
- Прекрасный язык. Ёмкий и удивительно эмоциональный. Масса оттенков... Я с большим удовольствием разговариваю на нём. Жаль, что практиковаться приходиться не так часто: русские - редкие гости в "Гринлэнд Ай-Ти".
- Надеюсь, что вы пригласили меня сюда не только для этого?
Директор опять рассмеялся. Смеялся он легко, как человек, уверенный в себе, умеющий ценить радости жизни и делить эти радости с окружающими.
- А вы - ещё и изрядный шутник, господин Фролоф, а я весьма ценю чувство юмора в сотрудниках. Уверен - хорошая шутка уместна не только на отдыхе, но и весьма помогает в работе. Вы согласны со мной?
- Более чем...
- Прекрасный, прекрасный язык... - Директор вновь одобрительно покивал, потом сцепил пальцы на животе. - Не буду от вас скрывать, господин Фролоф, что я последние лет... пять пристально наблюдаю за вашей научной деятельностью и прямо скажу - я весьма впечатлён...
- Благодарю вас, господин Директор...
- ...Поэтому, - продолжил Директор, - я намерен предложить вам... лабораторию.
- Понимаю... - Антон помедлил. - Направление работ?
- Полностью на ваше усмотрение.
- Финансирование?
- Практически неограниченное... В разумных пределах, разумеется.
- Штат?
- Опять же - на ваше усмотрение. Видите ли, господин Фролоф, в вопросах научной работы я готов предоставить вам полный карт-бланш.
- Опыт учит меня, что не бывает свободы без ограничений.
- Согласен... Однако, ограничение только одно - все ваши разработки будут поступать в распоряжение "Гринлэнд Ай-Ти". Нет-нет, авторство, безусловно, будет принадлежать вам и только вам (кстати, у нас очень мощное патентное бюро), но вот всё, что касается прикладного применения...
- Я вас понял, господин Директор... Подобная постановка вопроса меня вполне устраивает.
- Вы, вероятно, собираетесь задать вопрос о вашем жаловании?
- Собираюсь, но пока ещё не решил - наступил ли соответствующий момент.
- Ценю вашу деликатность, господин Фролоф.
- Благодарю вас.
- Так вот, этот момент наступил... Жалование у всех научных работников в "Гринлэнд Ай-Ти" стандартное - 400 тысяч в год. Я знаю, что в Новосибирске вы получали примерно такую же сумму...
- М-м-м... Чуть больше, пожалуй.
- Возможно... Но жалование - это лишь часть вашей будущей получки. Кроме него каждый научный сотрудник "Джи-Ай-Ти" в конце года получает строго фиксированный процент от прибыли компании. И чем успешнее работает сотрудник - тем более высок этот процент... В вашем случае это будут пока стандартные для новичка две тысячных процента. Это - что-то... около двухсот тысяч... Но учтите - процент этот пересматривается каждые полгода. Да и доходы компании год от года растут... Итак?
- Вы меня просто сразили, господин Директор, - Антон развёл руками. - Я думаю, любой учёный на моём месте согласился бы на столь вкусные условия.
- Согласился бы, возможно, любой, но далеко не любой мог бы оказаться на вашем месте. Мы делаем подобные предложения не чаще одного-двух раз в год, и я абсолютно не скрываю, - голос Директора приобрёл доверительный оттенок, - что наша компания очень заинтересована в сотрудничестве с вами.
- Благодарю вас за откровенность, господин Директор.
- Вопрос с жильём решите с господином Вернике, его кабинет - в административном корпусе. Это напротив, - Директор указал за окно. - Видите - там, где вертолёт на крыше?.. Я думаю - вы останетесь довольны предложенными вам условиями.
- Прекрасный вид... - Антон подался к окну. - Располагает к парению мысли... А вон то, если я не ошибаюсь, - "Большой Солярий"? - указал Антон на сверкающие чернотой гигантские плоскости в паре километров от комплекса "Джи-Ай-Ти".
- О, нет... - Директор повернулся к окну, и рука Антона незаметно скользнула под кресло. - Это - можно сказать, его младший брат. Он обеспечивает энергией город и наш институт. А "Большой Солярий" отсюда не виден, он - на плато, это километрах в семидесяти вглубь материка - там... - Директор указал вдаль, где на границе видимости, оторванные рефракцией от земли, плыли и дрожали в ослепительной небесной синеве снежные шапки ледника. - Непременно побывайте там: солнце, голубой снег, прекрасное катание...
Теперь пришла очередь рассмеяться Антону:
- Господин Директор знает даже о моём хобби.
- Господин Директор должен знать всё... - Директор многозначительно поднял указательный палец. - А иначе ему недолго оставаться господином Директором.
- Ну, я думаю, в ближайшее время это вам не грозит, - совершенно искренне признался Антон. - Вы - в прекрасной форме, причём не только в научной, - и Антон, вложив кулак одной руки в ладонь другой, сымитировал характерное для гольфа круговое движение руками.
- О, я вижу - вы тоже собрали обо мне кое-какую информацию, - глаза Директора лукаво прищурились.
- Хороший подчинённый должен знать пристрастия своего шефа... - подтвердил Антон. - Если, конечно, он хороший подчинённый.
Они посмеялись.
- Ну что ж... - Директор легко поднялся из кресла, и Антон последовал его примеру. - Был рад познакомиться с вами, господин Фролоф. Надеюсь, что я не ошибся в выборе, и в скором времени вы порадуете нас новыми научными успехами.
- Я не люблю загадывать наперёд, господин Директор, но смею вас заверить, что приложу все усилия, чтобы оправдать ваши ожидания... Как говорят у нас в России - за мной не заржавеет!
Они вновь посмеялись.
- Да, прекрасный язык! - провожая Антона к дверям, констатировал Директор. - Не заняться ли вам гольфом, господин Фролоф? Вы бы освоили новый для себя вид спорта, а я бы смог регулярно практиковаться в русском.
- Боюсь, что в ближайшее время мне будет не только не до гольфа, но и даже не до моих любимых горных лыж.
- Нет-нет, господин Фролоф, даже при самой интенсивной научной работе необходимо находить время для своего хобби. Особенно, если этим хобби является спорт... Это помогает сбросить накопившееся напряжение и исключительно благоприятно влияет на основную деятельность. Уж поверьте мне - старому матёрому учёному.
- Ну, не такому уж и старому...
- О, это в вас говорит ваша молодость!.. Ну-с, господин Фролоф, - стоя возле двери, напутствовал Антона Директор, - желаю вам как можно скорее обустроиться на новом месте и приступить к плодотворной научной работе. В случае каких-либо затруднений, обращайтесь непосредственно ко мне либо к господину Грумману - он у нас курирует научный сектор.
- Благодарю вас, господин Директор. Мне уже не терпится окунуться в работу.
- В таком случае - как у вас говорят? - ни пуха, ни пера?..
- К чёрту!
Они опять рассмеялись и Курт Иоганн Майер - дважды Нобелевский лауреат, основатель и бессменный Директор "Greenland Intellect Technology", вице-президент Независимой Гренландии и самый богатый человек в мире - крепко пожал Антону руку.
2. Курт Майер. "G.I.T.".
Летом 1998-го года в мюнхенскую лабораторию Фридриха Бауэра - довольно известного в научном мире учёного, физика-биолога, исследователя тонких структур человеческого мозга, блестящего экспериментатора и Нобелевского номинанта - пришёл молодой, никому ещё тогда не известный, двадцатишестилетний выпускник Берлинского университета Курт Майер. Не блещущий особыми талантами, но отличающийся упорством и кропотливостью в работе, Курт сделал вполне приличную карьеру, став за шесть лет работы в лаборатории первым заместителем и правой рукой Бауэра.
В октябре 2004-го в лаборатории произошёл несчастный случай. Во время эксперимента по прямой передаче информации от донора к реципиенту посредством уникальной установки - детища доктора Бауэра (в эксперименте участвовал сам доктор Бауэр - как донор, и Курт Майер - как реципиент) - произошёл непредвиденный сбой в работе аппаратуры, в результате чего Майер получил сильнейший психологический шок, от которого, впрочем, вскоре оправился, а доктор Бауэр превратился в пускающего слюни, гукающего идиота, прожив, кстати говоря, в таком состоянии на го?ре своим близким ещё долгих девять лет. Лабораторию возглавил Майер. Без доктора Бауэра работы с его установкой ещё некоторое время продолжались, но уже без особого энтузиазма как со стороны самих экспериментаторов, так и со стороны руководства института, и вскоре были окончательно свёрнуты, как бесперспективные, а уникальная лаборатория - закрыта.
Майер перебирается в Цюрих, где ему удаётся увлечь своими идеями (а точнее - идеями доктора Бауэра) Ханса Альбрехта - отпрыска одного из богатейших европейских семейств, мецената и большого поклонника высоких наук. Результатом объединения интеллекта Майера и безразмерных капиталов Альбрехта становится прекрасно оборудованная лаборатория, в которой Майер и закладывает фундамент своей первой Нобелевской премии. Лаборатория работает достаточно интенсивно, периодически выдавая на-гора весьма и весьма любопытные результаты, авторитет Майера в научном мире стремительно растёт.
В 2012-м сорокасемилетний Альбрехт неожиданно умирает от инсульта. Последовавший за этим скандал до сих пор хорошо помнит весь высший европейский свет. Как быстро выяснилось, покойный Ханс Альбрехт оставил после себя завещание, посредством которого передал своему "другу и коллеге" Курту Иоганну Майеру не только все свои наличные и безналичные средства, фамильные драгоценности и всю свою обширную недвижимость, но и: две эксклюзивные яхты, коллекцию раритетных автомобилей, лучшую в Европе конюшню и даже любимца семьи - мраморного дога Генриха. В результате семья Альбрехта остаётся практически на улице и без средств к существованию. Надо отдать должное Майеру - он великодушно возвращает семье Ханса: беднягу-Генриха, один(!) автомобиль и небольшой домик в Нижней Саксонии. А также назначает небольшую стипендию младшему сыну Ханса - Гюнтеру, на тот момент студенту Йельского университета.
В 2014-м лаборатория доктора Майера переезжает под Копенгаген и быстро превращается в полноценный институт, куда Курт приглашает на работу нескольких ведущих специалистов в области физиологии мозга, нелинейного программирования и нейрокибернетики. Сам же Майер вполне удачно женится на одной из датских принцесс - Бенедикт, проложив себе этим браком дорогу в высший европейский свет. Два года спустя доктор Майер успешно баллотируется в датский фолькетинг, где ещё через два года - и так же вполне успешно! - инициирует кампанию по отделению от Датского королевства его автономий - Гренландии и Фарерских островов. Кампания эта неожиданно находит активный отклик в сердцах гренландских аборигенов и ещё более неожиданную широкую поддержку датских "независимых" средств массовой информации. И всего через год с небольшим на карте Европы появляется новое государство - Независимая Гренландия, которую в Европарламенте представляет не кто иной как Курт Иоганн Майер - почётный гражданин молодой страны и вице-спикер новоиспечённого Гренландского парламента - ландстинга.
А ещё через год - в 2020-м - на свет появляется детище Майера - корпорация "Greenland Intellect Technology" - государство в государстве, опора Гренландской молодой экономики и локомотив посткризисной мировой индустрии высоких технологий. Корпорация производит только один, но зато широко востребованный в период начавшегося экономического подъёма, капиталоёмкий и экологически чистый продукт - инновационные технологии. Обширнейшие налоговые льготы, так естественно предоставленные Майеру молодым государством, отсутствие серьёзной конкуренции со стороны в первую очередь североамериканской научной индустрии, лежащей - где образно говоря, а где и реально - в руинах после развала США, ослабленные позиции европейских и азиатских однопрофильных компаний, зализывающих раны после мирового экономического кризиса, позволяют корпорации в короткий срок занять вполне обширную изначально и с каждым годом всё более расширяющуюся нишу на мировом рынке инновационных технологий, а предоставляемые доктором Майером своим сотрудникам щедрые гранты и стипендии, исследовательские лаборатории и целые институты, быстро превращают "Джи-Ай-Ти" в современную научную Мекку, куда со всего мира устремляются изголодавшиеся по интересной работе и высоким окладам, оставшиеся во время глобального кризиса не у дел, исследователи и учёные. Нобелевские лауреаты стоят в очередь к Майеровскому кабинету, а всяких рядовых докторов наук и голоштанную университетскую профессуру Майер может считать сотнями. Он и считает. Весь штат "Джи-Ай-Ти", вплоть до рядовых лаборантов, укомплектован специалистами экстра-класса, элитой мировой научной мысли. Результаты не заставляют себя долго ждать. Уже через пять лет "Джи-Ай-Ти" контролирует более сорока процентов всего мирового рынка высоких технологий, а такие передовые разработки корпорации как "абсолютное зеркало", гелионакопители и "энергопушка", позволяют Новой Гренландии (читай - "Greenland Intellect Technology"!) стать к 2030-му году крупнейшим в мире экспортёром электроэнергии.
Население Гренландии всего за десять лет увеличивается более чем в двести(!) раз. На гренландские ледники устремляются любители экстрима со всех концов мира. Отдых в Гренландии становится модным среди толстосумов как Старого, так и Нового Света. Стремительно развивается туристическая инфраструктура. Расторопная и богатая "Джи-Ай-Ти" дальновидно строит на острове Упернавик современнейший мега-аэропорт. Специалисты в области пассажирских авиаперевозок, снисходительно улыбаясь, объясняют, что при существующем пассажиропотоке подобное сооружение окупится лет этак... через тысячу. Но, как оказалось, везунчику Майеру везёт и здесь, если везением можно назвать гибель и горе многих и многих тысяч людей - после чудовищного теракта в Лондонском аэропорту Хитроу третьего марта 33-го года, в результате которого весь юго-восток Великобритании превратился в радиоактивную пустыню. Упернавик, приняв на себя функции несчастного Хитроу, а также вынужденно закрытых Гатвика и Лютона, быстро становится крупнейшим транзитным аэропортом мира и основным авиационным перевалочным пунктом на пути из Америки в Азию и обратно.
Майер блистает и как учёный, став в 29-м году Нобелевским лауреатом в области медицины и физиологии - "за раскрытие принципа надсинапсической передачи нейроимпульсов", а в 35-м - с группой учёных "Джи-Ай-Ти" - в области физики - за изобретение "абсолютного зеркала". Нелишним будет вспомнить, что Майер в 36-м выдвигался и на третью "нобелевку" - уже в области химии, но Нобелевский комитет, видимо посчитав, что это уже будет перебор, отдал приоритет в научном споре молодому Чен У, кстати - сотруднику "Джи-Ай-Ти" и ученику доктора Майера.
Вообще, разносторонность научного таланта Майера поражает современников. Раздаются голоса о возрождении учёного "леонардовского" типа, о необходимости широкого научного кругозора для современного исследователя. О Майере пишется бесчисленное количество статей и снимается несколько полнометражных документальных фильмов. Пиком же славы Майера, пожалуй, становится выход на мировые телеэкраны восьмидесятисерийного детища "Юниверсал Пикчерз" - культового сериала "Корифеи духа" с неподражаемым Миком Бенни в роли Доктора Мэйджера.
В 34-м году Гренландский ландстинг изменяет конституцию, и Новая Гренландия превращается из республики парламентской в республику президентскую. Майер участвует в первой президентской кампании в качестве кандидата в вице-президенты при одиозном Енсе Симууте - лидере "Братства иннуитов", и их тандем одерживает на выборах убедительную победу. Впрочем, ни у кого не вызывало сомнений как то - кто реально являлся ведущим в этой связке, так и то - на чьи деньги проводилась вся эта предвыборная кампания. Таким образом, Курт Майер становится вторым (а по сути - первым!) человеком в стране, что логично завершает блестящую долговременную комбинацию, задуманную Майером за двадцать лет до этого - в Цюрихе, в далёком теперь уже 2013-м году.
А сейчас, в 37-м, влиятельнейший "Форбс" называет Курта Иоганна Майера самым богатым человеком планеты, удивив тем самым разве что совсем далёких от мира бизнеса людей.
Итак, в свои шестьдесят пять лет Майер сказочно богат, детище его - великая "Джи-Ай-Ти" - на прекрасном ходу и печёт открытия, как пирожки, сам он - в великолепной научной форме. Он - основоположник нескольких новых научных направлений, его идеи разрабатывают десятки разнопрофильных институтов практически во всех научных центрах мира, он - "гонорис кауза" бесчисленного количества университетов и почётный член множества национальных Академий.
Кроме того, он - образцовый семьянин, отец большого дружного семейства, тонкий ценитель живописи и скульптуры, известный меценат и покровитель молодых талантов, основатель и владелец крупнейшей в мире "Галереи современного искусства" в Нууке и, кроме всего прочего, ещё и обладатель двух зелёных пиджаков победителя турниров "Мастерс" - мечты любого гольфиста мира.
Но именно этот человек подозревается Интерполом в четырёх предумышленных убийствах, и именно к нему - к Директору "Greenland Intellect Technology" Курту Иоганну Майеру - приезжает по приглашению молодой перспективный российский учёный Антон Фролов, а на самом деле, - штатный сотрудник Службы внешней разведки России Денис Максимов (оперативный псевдоним - "Зорро"). Но чтобы рассказать о том, как Денис получил это задание, необходимо вернуться на четыре месяца назад - в подмосковную Коломну, в дождливый май 2037 года.
3. Денис. Коломна. Май 37-го.
Когда ты находишься в отпуске и на экране ожившего в три часа ночи коммуникатора видишь мрачное от тяжких дум, с абсолютно служебным выражением, лицо своего шефа, это обычно не предвещает ничего хорошего. Денис вздохнул и, выбравшись из-под одеяла, из-под тёплого Наташкиного бока (Наташка что-то пробормотала, но не проснулась), прошлёпал на кухню, прикрыв за собой обе двери, убрал на минимум звук и только после этого ответил на вызов.
- Всё спишь, Максимов! - произнёс шеф с такой интонацией, как будто застал Дениса дрыхнущим на боевом дежурстве.
- И вам доброй ночи, Сергей Рудольфович, - Денис постарался подпустить как можно больше яду в свой ответ.
Шеф, приподняв левую бровь, некоторое время с сомнением разглядывал Дениса, а потом всё же решил перейти к делу.
- Тут командировочка для тебя образовалась, Максимов, небольшая, но ответственная, на полгодика примерно, в одну тёплую страну, ты не против?
- Сергей Рудольфович! - взмолился Денис. - У меня ведь ещё отпуска восемь суток!
- Ну вот, по возвращению и догуляешь... Если жив будешь, - юмор у шефа был ещё тот. - Давай-давай, хватит бока пролёживать!
- К вам? К девяти? - насупился Денис.
- Ко мне, - подтвердил шеф. - Но лучше - к восьми... А ещё лучше - к семи... А вообще-то, знаешь, - шеф заговорщицки склонился к экрану, - давай прямо сейчас. А? Ты как?
- Сейчас - это навряд ли... - начал было Денис, но тут его что-то дёрнуло. Денис выглянул в окно - точно! - во дворе, грустно посвечивая подфарниками, тихо мок под моросящим дождём их дежурный "Енисей". Денис укоризненно повернулся к экрану.
- Не благодари, Максимов, не надо, - шеф откровенно веселился, - забота о подчинённых - это наш начальничий долг.
- Есть прибыть немедленно к вам в кабинет... гражданин начальник! - отчеканил Денис, поднеся экран коммуникатора прямо ко рту, и дал отбой...
- ...Вот, это то, что общеизвестно и доступно широкой, но недалёкой публике, - подытожил шеф свой короткий, но ёмкий рассказ о "Джи-Ай-Ти" и её создателе. - А теперь перейдём к закрытой информации. Вопросы на данном этапе есть?..
Денис помотал головой.
- Хорошо, - шеф, мягко ступая, прошёлся по кабинету, потом вернулся к столу. - В поле зрения Интерпола Майер попал в 14-м году. В связи с исчезновением некоего Зигмунда Брандта... Брандт был тем самым нотариусом, который заверял в высшей степени странное завещание Ханса Альбрехта... Хотя Майер к тому времени уже вступил во владение своим законным наследством, в Цюрихе всё ещё продолжался вялотекущий судебный процесс, инспирированный адвокатами Альбрехтовского семейства... Они всё ещё надеялись отыскать какой-нибудь формальный повод, чтобы вернуть хоть часть столь неожиданно уплывших от них богатств, - шеф остановился и потёр указательным пальцем переносицу. - Так вот... Брандт исчез как раз накануне очередного судебного заседания, где он должен был выступить в качестве свидетеля. Брандт просто вышел из дома и не вернулся. У следствия не было никаких зацепок, но, как всегда, помог случай... Через несколько дней после исчезновения Брандта экстремисты взорвали в центре Цюриха офис какого-то банка. А одним из следователей по этому делу был тот же парень, что вёл и дело Брандта... Так вот, просматривая записи камер видеонаблюдения на улицах, примыкающих к банку, он узнал в добропорядочном господине, садящимся в авто, пропавшего нотариуса... Узнал он и водителя авто. Им был Майер.
- А Майер к тому времени уже жил в Копенгагене, - уточнил Денис.
- Верно, - шеф одобрительно посмотрел на Дениса. - Майера допросили, он сказал, что, действительно был в тот день в Цюрихе и действительно встречался с Брандтом, но, высадив того на одной из центральных улиц, больше его не видел... Ни доказать, ни опровергнуть показания Майера следствию не удалось, но как бы то ни было, Майер оказался последним человеком, видевшим Брандта живым.
- Ну и что? - вступился за Майера Денис.
- Действительно, ничего. Но, как говорится - звоночек прозвенел, - шеф сел за стол, надел очки и пододвинул к себе толстую папку. - А вот второй звоночек был уже посерьёзней, - он открыл папку и протянул Денису фотографию. - Это - Копенгаген, декабрь 2015-го. Снимались на фоне нового корпуса Майеровского института. В центре - Майер, - прокомментировал шеф, - слева от него - Йохим Грумман - его правая рука и верный помощник, они дружат ещё с университета... А вот справа - некто Джон Флэтчер - довольно известный в своё время физик и нейрокибернетик, приглашённый Майером в свой институт в том же 15-м году... Снимок сделан за два месяца до смерти Флэтчера... Автомобиль с телом Флэтчера был найден на дне озера. Следствие довольно быстро установило, что это была имитация автокатастрофы.
- Майер? - Денис внимательно вглядывался в фотографию.
- Да. И следствие доказало это абсолютно точно. Майер и Грумман.
- И что?
- Им обоим светило пожизненное, но... - шеф сделал паузу. - Вскрытие показало, что Флэтчер умер примерно за час до так называемой аварии. Обширный инсульт... Майер же и Грумман, у которых всё это произошло на глазах - прямо в лаборатории, испугавшись неведомо чего, пытались только неуклюже скрыть последствия, в чём в два голоса и признались следствию.
- Глупо, - сказал Денис.
- Глупо, - согласился шеф, - но неподсудно... Оба отделались только солидными штрафами... за ущерб, нанесённый окружающей среде. Дело даже не попало на страницы газет, тут, я думаю, Майеру пришлось изрядно раскошелиться... И это стало вторым звоночком.
- Был и третий?
- Был. И это уже непосредственно касается нас.
Шеф достал из папки очередную фотографию.
- Это - Борис Рудзутак. Восходящая, но так и не взошедшая звезда российской физики. Его работы по вакуум-энергетике в своё время наделали много шума. Его даже называли "Русским Дираком"... В позапрошлом году Рудзутак получил приглашение Майера в "Джи-Ай-Ти" и, естественно, им воспользовался...
- Почему - естественно?
- Слишком вкусные условия предлагает Майер приглашаемым... И тут дело даже не в деньгах. Он просто предоставляет учёным идеальные условия для самореализации... Так вот, Рудзутак получил лабораторию и начал цикл исследований. Специалисты говорят, что выбранное им направление работ было чрезвычайно перспективным...
- Но?..
- Именно - "но"! В июле прошлого года Рудзутак погиб в Гренландии в результате несчастного случая. Он выпал из кресла канатной дороги при подъёме на верхнюю площадку горнолыжной трассы курорта "Биг-Скай". Падение произошло с высоты порядка тридцати метров на лёд. Потерпевший получил травмы несовместимые с жизнью... У полиции вопросов не было. Вопросы возникли у нас... Точнее, первой шум подняла жена... э-э... вдова Рудзутака. Это она обнаружила, что обручальное кольцо у покойного надето на левую руку, хотя Рудзутак всю жизнь носил его на правой... Ну и, кроме того, логично было спросить - что покойника понесло на горнолыжную трассу, когда он отродясь на горных лыжах не стоял?.. Да и одет он был не для катания.
- Может, просто хотел посмотреть на пейзаж? Так сказать - на окружающие красоты.
- Может... Но, во всяком случае, стало очевидно, что не всё так уж очевидно... Мы провели повторное вскрытие и установили интересную вещь. Оказывается - причиной смерти Рудзутака стало вовсе не падение с тридцатиметровой высоты...
- А хотите угадаю? - перебил шефа Денис. - Инсульт?
- Верно, - шеф откинулся в кресле, - именно инсульт. Все повреждения, связанные с падением возникли спустя полчаса-час после наступления смерти потерпевшего... Кроме того, более тщательное исследование тела выявило ещё две странности... Точнее полторы.
- Это как?
- Это так, - шеф вновь придвинулся к Денису, - я разговаривал с врачом, делавшим вскрытие, и он мне сказал, что никогда ранее в своей, прямо скажем, богатой практике он не встречал столь обширного инсульта... Мозг как будто взорвался изнутри... И это при том, что Рудзутаку на момент смерти было всего тридцать восемь лет, и он никогда не жаловался на проблемы с давлением или с чем-то там ещё... Это - во-первых. А точнее, это - во-вторых. А во-первых...
Шеф достал из папки и положил перед Денисом ещё один снимок.
- Что это? - не понял Денис.
- Это - след от электрошокера... След свежий. Оставлен за два-три часа до смерти потерпевшего. А именно - Рудзутака.
- А он не мог стать причиной инсульта?
- Нет. Исключено... Итак, что мы имеем?
- ...Ну-у... Значит, Рудзутака сначала оглушают электрошокером. Потом у него случается инсульт. Электрошокер может спровоцировать инсульт?
- У здорового человека - а Рудзутак был здоровым человеком - вряд ли.
- Н-ну... тогда, значит, злоумышленники каким-то способом провоцируют у него инсульт... Например, медикаментозно... После чего тело затаскивают в горы и сбрасывают с подъёмника.
- Ты забыл про кольцо.
- Да, кольцо... Для чего-то с Рудзутака снимают кольцо... А кольцо, оно... не того?
- Нет. Кольцо, как кольцо... Вдова сказала, что никаких надписей или чего-то там ещё на нём никогда не было. Обычное обручальное кольцо. Шесть граммов золота 750-й пробы... Случайно слететь с пальца покойного оно тоже не могло - сидело довольно плотно.
- Может быть, оно чем-то мешало убийцам?
- Например?
- М-м... Может присутствие золота... металла... не даёт спровоцировать инсульт? Если, к примеру, инсульт провоцируется каким-то техническим устройством.
- Молодец... - шеф вновь откинулся в кресле и, сцепив пальцы на животе, с удовольствием посмотрел на Дениса. - Светлая голова... Итак?
- Итак... - повторил Денис. - Сначала - электрошокер. Потом - кольцо. Затем - инсульт. После чего - подъёмник... Причём обратно - впопыхах - убийца надевает покойнику кольцо не на ту руку...
- И о чём это говорит?
- ...О том, что убийца - либо растяпа... не профессионал. Либо - католик... Либо - и то, и другое вместе. Что скорее всего... Кстати, Майер - католик?
- Католик, католик... - усмехнулся шеф. - Ты уже и убийцу вычислил?
- Как дважды два!
- Не торопись... Общие умозаключения к делу не подошьёшь. Сначала надо собрать неопровержимые доказательства. А уже потом - брать убийцу за жабры. Или за хобот... Или что там у них ещё?
- У них там много чего ещё, Сергей Рудольфович. Например... - начал было Денис.
- Всё-всё... - перебил шеф. - Не умничай. Давай к делу.
- Есть к делу.
- Местная полиция наши доводы внимательно выслушала, но никаких практических шагов не предприняла. Уголовное дело не было даже возвращено на доследование.
- Почему?
Шеф поморщился.
- Видишь ли... Это же всё - территория "Джи-Ай-Ти". Это - государство в государстве. Там без ведома Майера даже мухи не летают... Чего лыбишься?
- Да нет... Просто представил себе муху, запрашивающую у Майера разрешение на взлёт.
- Не смейся. Практически так оно всё и есть... Короче, на поддержку местных властей мы рассчитывать не могли. Скорее, даже наоборот.
- И?..
- Было и "и"... Мы отправили в "Джи-Ай-Ти" своего агента. Оперативный позывной "Симо?н". Ему удалось устроиться на работу - инженером по теплосетям - в хозяйстве Майера... Проработал он две недели.
- А потом?
- А потом исчез.
- В смысле?
- В смысле - исчез. Совсем. Испарился... - шеф пошевелил пальцами в воздухе. - Понимаешь?
- А маячок?
Шеф вздохнул.
- В интересах операции имплантат не устанавливался... Подстраховки тоже не было... Ты учти: во-первых, всё это проводилось очень спешно. Времени на подготовку операции практически не было... Во-вторых, у "Джи-Ай-Ти" - мощнейшая служба безопасности, и мы не могли рисковать, вживляя агенту маячок, довольно легко обнаруживаемый простейшей аппаратурой.
- В результате мы потеряли агента.
- Потеряли... - шеф поиграл желваками. - Но это было бы ещё полбеды.
- А что может быть хуже?
- Может... - было видно, что шеф колеблется, принимая какое-то решение. - Ладно. Об этом позже... Так вот... "Симон" за эти две недели сумел кое-что накопать. На тот момент нам было известно совсем немного... Ну, то, что Рудзутак умер между двадцать одним и двадцатью тремя часами. Что тело его обнаружили у опоры подъёмника около полуночи...
- Они там что, ночью катаются? - удивился Денис. - А, да! - он хлопнул себя ладонью по лбу. - Полярный день!.. Простите, Сергей Рудольфович.
- Так вот... - продолжил шеф. - Ни личности подозреваемых, ни мотива, ни орудия убийства, - ничего... Опять же, это кольцо... А "Симон" выяснил: во-первых, что в день смерти, около девяти вечера Рудзутак вошёл в здание административного корпуса комплекса "Джи-Ай-Ти", так называемый "Корпус А" и, во-вторых, - что здания этого он больше не покидал... Обрати внимание - от Тасиилака, где находится комплекс "Джи-Ай-Ти", до горнолыжных трасс, где нашли тело Рудзутака, по дороге больше ста километров.
- Ну-у... - прикинул Денис - при известной сноровке...
- Нет, - покачал головой шеф. - Ни одна машина в означенный период из паркинга "Корпуса А" не выезжала. И это тоже совершенно точно установил "Симон".
- Так он что, по воздуху? - помахал Денис растопыренными руками.
- В точку! Именно - по воздуху!.. "Симон" связался с береговой охраной и выяснил, что... - шеф достал из папки бледно-розовый листок и зачитал: - "В период с 22.20 до 22.38 был зафиксирован пролёт маловысотной нескоростной цели из района Тасиилак в район Биг-Скай. В 22.41 цель вылетела обратно и в 23.04 совершила посадку в районе населённого пункта Тасиилак", - шеф отложил листочек. - Так вот...
- Подождите, подождите!.. - Денис потянулся к листочку. - Во сколько он вылетел обратно?
- Тоже заметил? - шеф протянул листок Денису. - Да, обратно он вылетел всего через три минуты... (Денис ел листок глазами). Скорее всего, никакой посадки не было вовсе. Тело просто сбросили с зависшего вертолёта... Это косвенно подтверждают и показания работников подъёмника, которых успел опросить "Симон" - ни на верхней, ни на нижней станции подъёмника никто не опознал Рудзутака по фотографии.
- А вертолёта тоже никто не видел?
- Вертолёта тоже... Протяжённость линии подъёмника более трёх километров, и в двух местах он проходит за перегибами местности, где не просматривается ни с верхней, ни с нижней площадки. В одной из таких ложбин и был обнаружен Рудзутак... Хотя, ты знаешь... Даже если бы кто чего и видел...
- Понятно, - Денис вздохнул и аккуратно положил розовый листок шефу на стол.
- Так вот... - продолжил после паузы шеф. - Выяснил "Симон" и ещё одну очень важную для нас деталь - на тот момент из Тасиилака мог вылететь только один "маловысотный нескоростной объект", а именно - "Сикорский-100", кстати - практически бесшумный и малозаметный аппарат, и принадлежал этот аппарат...
- Доктору Майеру?
- Не угадал, - шеф покачал головой. - Принадлежал он Вальтеру Вернике - официально - заведующему административным сектором в комплексе "Джи-Ай-Ти".
- А неофициально?
- А неофициально... - шеф открыл другую папку и выложил перед Денисом целый ряд фотографий. - Познакомься и хорошенько запомни этого человека. Это и есть Вальтер Вернике - человек, возглавляющий службу безопасности "Джи-Ай-Ти". Абсолютно непубличная личность... Серый кардинал в империи Майера.
Денис взял одну из фотографий. Со снимка на него глянул пожилой господин, эдакий довольный своей жизнью бюргер - седой, с большими залысинами, с сеточкой лукавых морщин вокруг маленьких бесцветных глазок и притаившейся в углах губ улыбкой.
- Добрый дедушка, - пробормотал Денис.
- Да-да... - покивал шеф. - Внешность весьма обманчива... Этот "добрый дедушка" восемь лет возглавлял криминальную полицию Мюнхена. А начинал он в конце прошлого века в спецназе Бундесвера и имеет послужной список спецопераций на зависть любому Джеймсу Бонду.
- Кому? - не понял Денис.
Шеф махнул рукой.
- Герой боевиков... Ну... как этот ваш нынешний... - шеф пощёлкал пальцами. - Кровопой?.. Мордобой?..
- Громобой, - подсказал Денис.
- Именно... Так вот. На счету Вернике операции в Ираке, Афганистане, Сомали, Колумбии... И заметь! - успешные операции. В Афганистане в 99-м мы с ним даже пересекались... На редкость хладнокровный и жестокий ублюдок... Жестокий даже по меркам спецназа.
- Где ж его Майер подобрал?
- Подобрал... - усмехнулся шеф. - Вернике не из тех, кого подбирают. Он сам кого угодно подберёт. Хватка у него абсолютно волчья... Ну, как бы там ни было, Вернике в 16-м уже работал в предвыборном штабе Майера, обеспечивая его безопасность... Ну и ещё... Это тебе, так сказать - для общего развития. Ростом он - под два метра, весит больше центнера и прекрасно владеет приёмами рукопашного боя... Ну, и ещё один немаловажный момент - это уже так, на закуску - в 2001-м этот добрый дедушка был чемпионом Всемирных полицейских игр в стрельбе из табельного оружия.
- Да-а... - протянул Денис. - Ларчик-то с секретом.
- Да ещё с каким... Я тебе потом дам ещё материалы по Вернике, - шеф похлопал ладонью по папке. - Мы довольно плотно разрабатывали его в девяностых... Да и за последнее время кое-какой материал по нему есть. Посмотришь, проанализируешь... Я думаю - тебе придётся с ним столкнуться вплотную.
Денис выпрямился на стуле.
- "Симон-2"?
- Нет... - шеф пожевал губами. - Ещё одного агента мы терять не намерены. Всё будет гораздо сложнее... И интереснее, - подумав, добавил он.
Шеф с минуту сидел, не мигая глядя перед собой. Денис ждал.
- ...Значит так... - "ожил" шеф и, сдвинув папки на край стола, включил офис-комп. - Смотри...
Денис повернулся к экрану и увидел себя. Он сидел на скамейке в каком-то осеннем парке. Местность Денис не опознал, как не узнал и надетое на нём тёмно-серое пальто. Съёмка велась сзади сбоку. Потом снимавший, видимо, окликнул его, Денис оглянулся, широко улыбнулся и... перестал быть Денисом. Далее на экране что-то говорил, жестикулировал и даже хохотал, запрокидывая голову, какой-то молодой человек чуть постарше Дениса, похожий на Дениса, но совсем даже не Денис.
- Это - Антон Фролов, - прокомментировал шеф. - Блестящий химик-органик. Ученик самого Гладышева... Работает в Новосибирске. В тридцать два года - уже доктор наук и автор нескольких работ, наделавших шуму, как у нас, так и на Западе... Да и на Востоке тоже. Китайцы уже несколько раз приглашали его к себе, суля манны небесные... Нам же он интересен тем, что неделю назад получил приглашение от Майера и, насколько нам известно, приглашение это принял... Так вот... - шеф помедлил. - Мы предлагаем тебе заменить Фролова... А точнее - СТАТЬ Антоном Фроловым.
- Но я же ни бельмеса не смыслю в химии... - развёл руками Денис. - У меня в школе больше сорока баллов по химии никогда не было.
- Сорока баллов... - скривил рот шеф. - Напридумывали... Троешник!.. - он снял очки, поднялся и вновь зашагал по кабинету. - Химия - это ещё далеко не всё... Фролов, в отличие от тебя, свободно говорит на английском и французском... Знает китайский... Он, опять-таки в отличие от тебя, прекрасно катается на горных лыжах и играет на гитаре... Кроме того, он старше тебя на шесть лет, ниже на четыре сантиметра и тяжелее на десять килограмм... И у него немного другой тембр голоса.
- И тем не менее...
- И тем не менее мы предлагаем тебе стать Антоном Фроловым... Для этого у нас... и у тебя... есть четыре месяца.
- Сколько?! - Денис аж подпрыгнул на стуле.
- Четыре месяца плюс-минус несколько дней, - жёстко подтвердил шеф. - В середине августа Фролов делает доклад на международном симпозиуме в Лиме, и уже в конце августа - начале сентября он должен быть в Тасиилаке, у Майера... Так что, если ты согласен, подготовку к операции надо начинать немедленно.
- Сергей Рудольфович, - медленно уточнил Денис, - вы спрашиваете моего согласия?
- Я не могу приказать человеку лечь под нож хирурга! - раздражённо сказал шеф. Он остановился посреди кабинета и рубил воздух ладонью. - Я не могу приказать человеку изменить свою внешность! Даже если этот человек - мой подчинённый, и речь идёт о деле государственной важности... А тебе - если ты, конечно, согласишься - придётся, - он подчеркнул это слово, - придётся изменить свою внешность. И - скорее всего - изменить необратимо... Ты похож на Фролова. Ты очень похож. Именно поэтому тебя - вчерашнего курсанта - и отобрали для проведения столь сложной и ответственной операции... Но ты всё-таки не он... А сходство должно быть стопроцентным... Отпечатки пальцев у тебя там никто, конечно, сверять не будет, но всё остальное... - шеф замолчал. - Короче, решать тебе. На размышления у тебя - две минуты.
Шеф вернулся за стол, сел, придвинул к себе органайзер, полистал, потом раздражённо оттолкнул его.
- Курить хочу, - пожаловался он. - Двадцать лет как бросил, а когда волнуюсь - хочу курить... - он выдвинул ящик стола, порылся там, хмыкнув, вытащил конфету в яркой обёртке. Повертев её в пальцах, кинул обратно в ящик.
- А Фролов? - спросил Денис.
- Что - Фролов?
- Фролов, он в курсе? Он к этому как отнесётся?
- А вот это, Максимов, уже не твоя забота... Фролов не в курсе, он, скорее всего, и не будет в курсе, и с ним, вообще, будет отдельный разговор. Причём, разговаривать с ним будешь не ты... И даже не я, - добавил он, подумав.
- Но как же?..
- "Да" или "нет", - перебил Дениса шеф. - Только "да" или "нет", Денис.
На экране настоящий Фролов, живя какой-то очередной день своей настоящей жизни, дурачился в осеннем парке, сгребая и подбрасывая вверх вороха жёлтых кленовых листьев. Он беззвучно хохотал, запрокидывая голову, и что-то говорил, говорил, обращаясь к оператору...
- Я согласен, Сергей Рудольфович, - сказал Денис.
Шеф замер.
- Ты хорошо подумал, Денис?
- Я согласен, Сергей Рудольфович... - повторил Денис. - Я хорошо подумал и я согласен.
Шеф выключил офис-комп и встал. Денис тоже поднялся.
- Ну что ж... - шеф пожевал губами. - Я рад... Я рад, что не ошибся в тебе, - он расправил плечи и опустил руки по швам. - Тогда так... С сегодняшнего дня... - он глянул на часы на стене, - ...с шести часов десяти минут объявляю начало подготовки к операции "Рокировка"... Сотрудник Максимов!
- Я! - Денис всем корпусом - по-военному - повернулся к шефу.
- Сегодня до четырнадцати часов собраться, решить семейные вопросы... С четырнадцати до пятнадцати - оформить допуск по форме "А1" в шестом отделе. Там будут в курсе... До шестнадцати - в аналитическом отделе - получить все необходимые материалы по операции. Материалы будут подготовлены. Режим секретности - "двойное зеро"... Отъезд на аэродром отсюда в двадцать часов... Отлёт в Новосибирск в двадцать два ноль-ноль из "Чкаловского".
- Есть! - отчеканил Денис.
- Вопросы?
- Нет.
- А теперь - садись, - шеф кивнул Денису на стул и сам опустился в кресло. - Напоследок ещё одно... Я приберегал это, как последний аргумент... Если ты откажешься... Так вот... Это касается "Симона". Он ведь не просто исчез.
- Вы сказали: "хуже".
- Да... - шеф поморщился. - У нас есть основания предполагать, что "Симон" был перевербован.
- И что, серьёзные основания?
- Достаточно... Наша служба безопасности зафиксировала проникновение в нашу базу данных по каналу, известному только "Симону"... Уже после его исчезновения.
- И вы считаете...
- Вариантов - всего два. Или - необходимую информацию противник получил у "Симона" силой, что, впрочем, при современном уровне развития фармакологии не так уж и сложно, но тогда противник должен был хотя бы в общих чертах понимать - о чём спрашивать... или...
- Или: "Симон" - крыса?
Шеф дёрнулся.
- Не говори так! Никогда не говори так о своём коллеге, пока не будешь уверен на сто... нет, - на двести процентов!.. Тем более что под именем "Симон" работал некто Иван Колокольников... - сказал шеф и, навалившись грудью на стол, добавил, пристально глядя в глаза обмершему Денису. - Вы ведь, кажется, дружили?.. Нет?..
4. Денис. Новосибирск. Июнь 37-го.
Сказать, что они дружили, значит - ничего не сказать...
Денис - Дёник, как его ласково называла мать - в свои семь лет был личностью вполне взрослой и самостоятельной, во всяком случае в магазин по просьбе матери он ходил регулярно и сдачу тоже мог запросто посчитать. В тот раз мать, решив напечь на выходные пирогов (должна была прийти в гости тётя Оксана - сестра матери), отправила Дёника в магазин за мукой, вручив ему "хлебную" сумку и новенькую, пахнущую совершенно по-особому - по-денежному - красивую хрустящую сторублёвую купюру. В ближнем магазине дешёвой муки не оказалось, чему Дёник совершенно не огорчился - прогулка до дальнего магазина по майским, шелестящим свежей зеленью, уже совершенно летним улицам могла только порадовать лёгкого, скорого на ногу первоклашку. Доскакав вприпрыжку до гастронома, Дёник решил ещё раз - напоследок - полюбоваться своей денежкой, для чего остановился за магазином, возле высокого пандуса у тыльной - грузовой - магазинной двери. Он как раз пытался хорошенько разглядеть всадника на колеснице, запряжённой четвёркой вставших на дыбы коней, когда сзади раздался нагловатый, с тягучей хрипотцой голос:
- Опаньки!.. Баляй, глянь!
Заранее обмирая от нехорошего предчувствия, Дёник оглянулся. Сзади, почти вплотную, напрочь загораживая все возможные пути для бегства, стояли два пацана. Одного из них, Баляя - грузного увальня с блинообразной физиономией - он знал - тот учился в той же школе, где и Дёник, то ли в шестом, то ли в седьмом классе. А вот второй - ещё на полголовы выше не низкого Баляя, руки в брюки, с какими-то пустыми - тухлыми - глазами под низко надвинутым козырьком чёрной бейсболки - был Дёнику не знаком. Но именно он - "Тухлый" - явно был лидером в этой паре и именно он сейчас нависал над Дёником, обдавая его тошнотворным выхлопом сигарет и нечищеных зубов.
- Пацанчик, а что это у тебя?
Дёник смял купюру и отвёл руку за спину.
- Ничего.
- Да ладно, ты не бойся... - "Тухлый" по-свойски положил руку Дёнику на плечо. - Мы своих не обижаем. Да, Баляй? Мы посмотрим и отдадим.
Дёник шагнул назад, упёрся сжатым кулаком и лопатками в холодный камень пандуса и втянул голову в плечи.
- Да ты чё, не веришь?.. Баляй, он нам не верит! - "Тухлый" всё ещё пытался играть роль "своего парня", но уже было видно, что он теряет терпение. - Дай посмотреть!.. - он попытался вытащить руку Дёника у него из-за спины. - Ты чё, падла?!.. А ну, дай!
Дёник вырвал свою руку из цепких пальцев "Тухлого", присел и зажал кулак между коленками. "Тухлый", вцепившись в локоть, тянул Дёника вверх.
- Ах ты, шмокодявка!.. Баляй, помогай!
Вдвоём - за два локтя - они оторвали Дёника от земли, и тут "Тухлый", странно "вякнув", вдруг повалился через Дёника, довольно болезненно задев его по голове коленями. Руки Баляя тоже исчезли. Дёник поднял голову: Баляй на предельной для себя скорости "мёлся" за ближайший угол, "Тухлый" сидел на земле, ошалело вращая головой; над ним, сжав кулаки, стоял какой-то незнакомый светловолосый мальчишка в тёмно-синем спортивном костюме с белой надписью "RUSSIA" на спине.
- Ты чё?.. Ты чё?.. - завозился на земле "Тухлый" - Ты чё борзеешь?!
Мальчишка шагнул к "Тухлому", поддёрнул его за шиворот вверх и, развернув в полусогнутом положении к себе задом, отвесил ему смачного пинка:
- Пошёл вон отсюда!.. Ещё раз увижу в нашем дворе - нос сломаю.
"Тухлый", загребая руками, пролетел в полунаклоне несколько метров, после чего перешёл на резвый бег и, только удалившись на безопасное расстояние, остановился и обернулся к обидчику.