Под Новый Год происходит много всяких-разных чудес - вольных или невольных, в которых мы, либо принимаем участие, либо становимся их случайными свидетелями. Виною тому - особая обстановка этого праздника, отмечаемого практически на всей планете. А уж, когда наступает не только Новый год и не только Новое Столетие, а Новое Тысячелетие, то жди чудес, хоть отбавляй.
Произошло это как раз в канун нового 2000-го года, может 28, а может 29 декабря - точно уже и не помню.
Ранним утром я настроился прокатиться по нечищенной дороге, проходящей между тимирязевским парком и детской инфекционной больницей Љ 4. В то время, она была достаточно узкой без уродливых металлических барьеров по краям. что позволяло вылететь с нее прямо в сугроб. Лед там не очищался, машины, кроме двух-трех скорых помощей в день, почти не ездили, пешеходы, в особенности, ранним утром, не ходили. Поэтому там, в это время, можно было малость поноситься-поскользить.
Но в этот день, точнее, - утро, стоило мне только проехать детский сад, как я заметил в стороне от дороги, около забора парка, стоящую прямо на снегу старенькую БМВ возле которой волчком вертелся молодой человек, тотчас бросившийся мне навстречу.
Видок у него был еще тот - не для, пусть не морозного, но зимнего, утра - легкий костюм и какое-то, не то пальтецо, не то куртка, в которой ходят зимой обитатели Флориды или Южной Калифорнии, но только не москвичи. По всему чувствовалось, что он продрог, как собака. И пока я вынимал и разматывал трос, пытаясь связать наши машины, он рассказал мне свою, в общем-то простую, историю.
Поздним вечером, скорее даже ночью, он приехал сюда с подругой, как положено врубив двигатель. Но, поскольку машина стояла на месте, а ветра не было, то, через какое-то время вонять стало так, что двигатель они погасили, а сами, случайно, уснули.
Проснувшись они поняли, что, во-первых, окоченели, а, во-вторых, слишком долго отсутствуют на службе, поэтому завели машину и решили уматывать. Но не тут-то было. Машина стояла как вкопанная. Выйдя посмотреть, он понял, что включенный на долгое время мотор, растопил снег, который, за то время, пока двигатель был выключен, превратился в лед и теперь, как клеем держит машину. Попытки раздолбать его носком ботинка и случайно найденной палкой ни к чему не привели. Подруга не стала ждать и убежала на трассу в надежде сесть на первый автобус или поймать такси, а он, не найдя ничего лучшего, гоняет уже полчаса двигатель, но, несмотря на это, вылезти не может.
Остается одно - буксир.
Я, конечно, обещал ему помочь, но на удачу не рассчитывал, ведь мои колеса были без шипов, поэтому тяговой силы в них, на обледеневшей, заснеженной дороге не было. Хотя длина троса позволяла все-таки дернуть с разгона, на что я, собственно, и надеялся.
Но все оказалось не так гладко. С таким же успехом я мог корчевать трехсотлетний дуб. Ни тягом, ни рывком, я сорвать его машину с места не мог. Хотя это, собственно говоря, было не по правилам. Ведь даже, если он и растопил снег и прилип ко льду, то лед-то этот не в землю же врос? Я обязан был вытащить его вместе со льдом, но ничего подобного не происходило. Трос пел от натуги, как струна, но бмв не то, чтобы не вылезала, а просто не шевелилась.
Понял бессмысленность своих потуг, я отцепил трос и сгонял на трассу, благо она была в двух сотнях метров, найдя какой-то ранний автобус, согласившийся за небольшую сумму дернуть несчастного. Восьмитонное чудовище легко выдернуло автомобиль и протащило его еще метров пятьдесят, чтобы отколоть весь тот лед, который налип на его плоское днище.
Обрадованный парень рванул на службу, а я решил осмотреть место происшествия и выяснить - что мешало мне вытащить автомобиль. Да я не автобус, но все же... А то получилось как у Солженицына - "Бодался теленок с дубом". Но, сколько бы я не вглядывался, ничего особенного ни находил. Земля, как земля. Простая земля припорашиваемая мелким снежком. Содрана неглубоко - только верхний слой. На дороге валяются льдышки, отколовшиеся от днища - обычные льдышки... Обычные! Ничего особенного - однако...
Однако я не только сдвинуть, а пошевелить его не мог!
Поняв бессмысленность своих изысканий, свалив все на мистику наступающего тысячелетия, я плюнул в сердцах на это место и, не отважившись кататься в такой "странный" день, отправился домой.