Аннотация: Нирвана, иногда достигается не долгой аскетической жизнью и медитацией, а после хирургической операции под общим наркозом. И этот наркоз очень отчётливо проявляет характер и воспитание человека, сразу после операции!
"Подобно тому, как прекращает гореть лампада, когда иссякает масло, питающее огонь, или подобно тому, как прекращает волноваться поверхность моря, когда прекращается вздымающий волны ветер, точно так же прекращаются все страдания, когда иссякают все аффекты и влечения, питающие страдания."
Я ожидал эту операцию год...
Наконец, после долгих согласований и встреч с врачами, меня пригласили на операцию к восьми утра, в лондонский центральный госпиталь...
Помывшись и побрившись, чтобы не пугать медперсонал своей щетиной, сопровождаемый женой, я отправился в больницу, или как говорят англичане - госпиталь.
После регистрации в рисепшен, нас отвели в приёмный покой и оставили ждать...
Потом пришёл незнакомый доктор и привёл с собой трёх студентов, будущих хирургов.
Со всеми я поздоровался за руку, памятуя, что эти ребята на мне будут учиться делать похожие операции на других людях.
Доктор, извинившись, показал им, где на моём теле будет надрез и шариковой ручкой, сделал пометки на моём животе. Потом мне принесли специальную одежду для операции, в большом полиэтиленовом пакете.
Рассматривая специально разработанную для операций одежду, посмеиваясь, я рассказал жене, что десять лет назад, когда уже здесь в Лондоне, мне делали операцию на лодыжке левой ноги, я перед операцией, долго решал одевать мне на левую ногу чулок от давления или нет.
В конце концов я оставил ногу свободной, но тогда, эти размышления отвлекли меня от ожидания будущей...
...Я переоделся в два халата, причём нижний одел как обычно, а верхний наоборот и лямки завязал где-то на спине. Потом, с большим трудом натянул специальные носки-гольфы от давления, и лёг на каталку...
Я был готов к операции.
Молодой, добродушно и поощрительно улыбавшийся мне санитар, разговаривая в шутливом тоне сказал, что-то похожее на ,"ну поехали", и повез меня через череду коридоров, в операционную.
Там уже ждали несколько анестезиологов в синих униформах. Один из докторов, дружелюбно разговаривая со мной взял руку, похлопал по ней, видимо отвлекая внимание и воткнул иглу с закреплённой на ней пластмассовой трубочкой в тыльную сторону ладони.
Я не чувствовал боли и с интересом следил за всем происходящим. Иглу оставили воткнутой в руке и я, закрыв глаза стал ожидать что будет дальше...
В моём подсознании, где-то в самом уголке, постоянно присутствовали воспоминания о том, что мой друг Володя Львов умер совсем недавно, в больнице, после обычной операции аппендицита...
Что-то в нем или в той операции было не так и он умер в расцвете лет и таланта - он был замечательный математик - вундеркинд и со временем, мог стать одним из светил российской науки... Но не стал им...
... Какое-то жёлтое марево,наплыло вдруг на мой "головной телевизор" и последнее, что я успел заметить - это была чёрная точка на поверхности этого марева, двигающаяся справа налево. Я ещё некоторое время слышал голоса анестезиологов окружавших меня, но потом всё незаметно пропало, словно я - моё тело и сознание - растворились в этих переживаниях-ожиданиях...
Очнувшись, открыл глаза и увидел себя лежащим в ярко освещённой комнате, на каталке и с кислородной маской на лице - казалось, что прошли какие-то мгновения с момента засыпания...
Я чувствовал себя вполне удобно, находясь в теплом и каком-то непередаваемом словами душевном и телесном уюте. Замечательное ощущение покоя и доброжелательного довольства, наполняло моё сердце...
Уже после, я попробовал сформулировать происходящее вовне и внутри себя и вот что получилось...
Покой был полным... Казалось, что я заново родился. Во мне отсутствовало обычное напряжённое ощущение прошлого и будущего... Иначе говоря - я был счастлив!
Я жил только этими чудными мгновениями спокойного довольства собой и миром. Никаких мыслей в голове не было, а был только тихий восторг перед всем происходящим и желание, чтобы так продолжалось вечно...
Мне, вдруг захотелось двигаться, разговаривать и даже петь. Подняв правую руку, я стал гладить свои короткие волосы на голове, радостно наблюдая происходящее вокруг...
Я увидел в комнате несколько человек в униформе занятых своими делами и чувствовал, что все они меня любят и что я тоже люблю их всех. Я любил их за то, что они все такие дружелюбные и заняты тем, что спасают людей от их недугов, не гордясь и не воспринимая это как настоящее геройство, но как подлинное христианское служение на пользу людям, вовсе им не знакомым...
...Состояние моё постепенно стало меняться. Дышать было немного затруднительно через эту маску и в горле пересохло так, что я едва двигал тяжёлым и сухим языком в гортани. Но это, тем не менее, не мешало мне ликовать и продолжать ожидать какого-то чуда...
Заметив мои движения, подошла симпатичная женщина средних лет и широко улыбнувшись мне, спросила, как я себя чувствую. Я хрипло ответил, что "вэри гуд", только пить хочется... Она сняла с моего лица маску и потом, откуда-то из-за спины появился стаканчик с водой и с соломкой в нём. Я сделал несколько глотков через соломку и стакан, так же незаметно исчез за моей спиной, а женщина вновь надела на меня маску.
В горле, вдруг возникло ощущение присутствия какого-то щекочущего, мелкого мусора и я стал прочищать горло, стараясь не кашлять, потому что чувствовал на животе повязку и некоторые болезненные ощущения при глубоком дыхании.
Вновь подошла та женщина, чуть приподняв поправила моё изголовье и потом, видимо услышав мой акцент спросила, откуда я родом. Я, хрипло ответил сквозь маску, что я русский. И она, увидев, что мне трудно разговаривать через маску, сняла её с носа и положила мне на грудь.
Я уже бойчее, спросил её откуда она и услышал, что из Канады. Обрадовавшись, я стал рассказывать ей, что мы с женой месяц назад были в Канаде пять недель и проехали её всю поперёк, от океана до океана: на самолёте, на поезде, на машине и даже на велосипеде, не говоря уже о наших пеших походах по горам...
Она ответила, что её родина Квебек и тут же отошла, видимо понимая, что меня одолевает приступ болтливости...
А я, во все глаза продолжал смотреть вокруг ещё не сознавая, что моё теперешнее состояние и есть то самое полное счастье, к которому стремятся все люди и во все времена...
Потом я подумал, что это состояние, наверное и называют на Востоке нирваной, когда йоги, в состоянии медитативного транса достигают недумания, полного блаженства и просветления...
Мне хотелось кому-то об этом рассказать, но жажда, хрипота в голосе и сухость в горле не проходила и я, вынужден был молчать и только с улыбкой обводил светлое помещение глазами...
Какой-то прибор за моей спиной тревожно запикал и подошедшая к нему женщина сказала, что - "это опять батарейки барахлят". Симпатичный синеглазый анестезиолог, консультировааший меня перед операцией, переоделся в "гражданскую" одежду и уходя, подмигнул мне, а я в ответ поднял большой палец, жестом говоря ему спасибо за работу.
Ещё, как мне казалось, я демонстрировал окружающим, что всем, совершенно всем доволен и главное доволен тем, что операция прошла нормально.
Уже знакомая женщина, ещё раз напоила меня, но уже не улыбалась. На её лице было обычное выражение озабоченности и усталости...
Тут в комнату привезли следующего послеоперационного больного; он "спал" и на нём тоже была надета кислородная маска...
Доктора о чём-то спокойно переговаривались, а один из них переодевшись, сидел в углу и что-то писал в журнале...
Через время, молодой человек на качалке очнулся, пошевелил головой, с него сняли маску и тоже напоили. Лицо его было мрачным, выражение лица сонное и я подумал, что в отличии от меня, он не чувствует ничего особенного, а может быть недоволен своим теперешним положением.
Я посочувствовал ему и ещё раз порадовался за себя и за те минуты беспримесного счастья, которое испытывал ещё только полчаса назад...
Я лежал и ждал, но уже почти с нетерпением, когда же меня увезут в приёмный покой и я смогу переодеться и уехать домой вместе с женой.
... Но вначале, пришли и укатили в приёмный покой молодого человека и только через полчаса ожидания, два санитара пришли за мной. Они вынули иголку с трубочкой из моей руки и уже не улыбаясь, а как обычно разговаривая между собой, отвезли меня туда, откуда забрали около полутора часов назад...
Когда я остался один, в моей отгороженной занавесью "палате" появилась незнакомая медсестра и принесла горячего чаю, чему я очень обрадовался. Она сказала, что позвонила жене и что она скоро придёт...
Я пил чай с большим удовольствием и думал, что в жизни есть много бытовых мелочей, которые мы совсем не замечаем и не ценим в обыденной ситуации, но вот в такие моменты, вдруг понимаем всю их прелесть...
Я допивал чай, когда отодвинулась занавеска, осторожно вошла Су и глядя на меня жалостливым взглядом, поцеловала в лоб.
Я снова, беззаботно болтая стал рассказывать, какие чудесные чувства испытал после пробуждения от наркоза, а она, слушала и изредка поправляла покрывало на моей груди...
Вскоре принесли одежду и я, с помощью Су "сплыл" с каталки и неловко переоделся в свою "домашнюю" одежду...
Потом, медсестра принесла нам таблетки от боли, объяснила как и когда их принимать, вручила нам перевязочные пакеты и попрощалась с нами.
Переодевшись, я сделал несколько шагов по комнате и убедившись, что всё в порядке, медсестра отпустила нас домой.
Мы вышли в коридор, долго шли, то прямо, то поворачивая в "переулки" этого большого госпиталя, потом спустились на лифте в вестибюль на первом этаже и выйдя на улицу, пошли к станции метро...
В вагоне, я старался держаться прямо, и когда садился, то крепко держался за поручни - в месте надреза уже немного побаливало.
От нашей станции метро, до дома, Су вела меня крепко поддерживая под руку...
Когда пришли домой, то она стала готовить обед, слушая в который уже раз, мой рассказ о пережитых мгновениях счастья...
Ноябрь 2012 года. Лондон. Владимир Кабаков.
Остальные произведения Владимира Кабакова можно прочитать на сайте "Русский Альбион": http://www.russian-albion.com/ru/vladimir-kabakov/ или в литературно-историческом журнале "Что есть Истина?": http://istina.russian-albion.com/ru/jurnal