Его руки как будто действовали сами по себе когда, дрожа, потянулись к маленькому бархатному мешочку. Едва только он пошевелился, как его накрыла боль, и его первая мысль за это утро была о том, что эта боль убьет его.
Медленные, неторопливые движения... Спешка может означать, что порошок рассыплется и придется начинать все сначала. Наконец порошок оказался в глиняной миске. Джейми чиркнул спичкой, каким-то образом заставил свои руки не трястись, пока он растапливает крупинки в серебристую лужицу, прохрипел: "Пусть эта боль прекратится", - выпил и откинулся обратно на подушку.
Это было словно наложение благословенных рук. Он вздохнул и возблагодарил Бога, наслаждаясь ощущением того, что он снова целый, в одном куске, и все его нервы не похожи на оголенные провода.
Проходили минуты, и его мозг постепенно выходил из оцепенения. Мысли, которые всплывали в нем, были неприятными: туманные воспоминания о вчерашнем дне, когда его телом управлял незнакомец. В его голове последовательно прокручивались одни и те же мысли, которые обещали стать постоянными спутниками его пробуждения: "Такого просто не может быть, но это происходит. Это невозможно, но поглядите на меня. Я уже не контролирую себя большую часть времени. Безумец оказался у руля, и я полностью в его руках. Если он захочет, чтобы я погиб, я не смогу его остановить. Я напал на акробатов. Я украл чужую собственность, и если вдруг узнают, что она у меня, то меня, скорее всего, убьют. Вместе со мной постоянно проживает психопат, психопат, который теперь верховодит мною, который жаждет чьей-то крови, и это только вопрос времени, прежде чем он поймет, что этачья-то кровь - моя".
Затем он вспомнил про смерть девяти простецов, что для некоторых означало смерть девяти человеческих существ. С чувством тупого ужаса Джейми понял, что у него - у Джей-Джея - не возникло об этом ни единой мысли. Ни на секунду.
"О боже", - прошептал Джейми. Теперь каждый раз, когда он наносит грим и отдает себя в руки этого безумца, каждое утро для него станет таким как это.
Что же тогда? Что он может сделать со всем этим? Ответ казался очевидным - он не имеет ни малейшего понятия. Но что-то же можно сделать. Должен же быть какой-то выход отсюда.
Ну конечно, и если он найдет его, они найдут его. Также как в прошлый раз. Они последуют за ним на работу, явятся посреди ночи к нему в спальню, будут преследовать его везде, куда бы он ни пошел. Они вернут его или убьют. Он застрял тут, и лучше бы ему привыкнуть к этой мысли. Никто там во внешнем мире не поможет, или даже просто поверит ему. Осознание этого было таким острым, что он расплакался, зарывшись лицом в подушку, будто устрица в песок, и плакал до тех пор, пока не услышал, как кто-то вошел в его комнату. Уинстон.
Старый клоун вздохнул и сел рядом с кроватью.
- Не переживай, сынок, - тихо сказал он. - Ты свыкнешься.
Звук человеческого голоса дал ему утешение, в котором он так отчаянно нуждался, и пробудил такой прилив благодарности, что Джейми потянул к старику руки. Уинстон обнял его и промокнул его щеки носовым платком.
- Шшш. Ты свыкнешься, - повторил он.
- Поганое дело, работать в этом цирке, - произнес Уинстон, после того как Джейми успокоился. - Поганое, поганое дело. То, что мы здесь творим, даже хуже, чем ты мог бы себе представить, пусть даже я и рассказал бы тебе.
- Я, пожалуй, выслушал бы вас без осуждения, - сказал Джейми, вытирая мокрые щеки.
- Да, это уж не сомневаюсь. Ты сам все увидишь со временем. Я с рассказами не тороплюсь. И не беспокойся о штанах Гонко. Я сделал это не для того, чтобы шантажировать тебя. Я просто защищаюсь от Джей-Джея, вот и все. Я не могу позволить ему свободно разгуливать по округе, не имея причины не делать кому-нибудь вреда. Он не очень-то предсказуем. Похоже, ему нравится смотреть, как люди страдают.
Джейми кивнул и вздохнул:
- Значит, теперь все? Значит, я заперт здесь до самой смерти?
Уинстон помедлил с ответом.
- Может быть. А... может быть, и нет.
Джейми моргнул, затем ухватился за эту мысль и понял, что крепко вцепился в руку Уинстона.
- Есть способ выбраться отсюда? - спросил он. - Какой?
Но Уинстон явно не желал говорить больше. Он поскреб голову, затем, поморщившись, наклонился к Джейми и прошептал:
- Послушай. Я скажу тебе одну вещь, одно слово. Это пока что покажется тебе бессмысленным, но придет время, и ты все поймешь. Это слово - "свобода". Не спрашивай меня больше ничего об этом, не теперь, когда я не знаю, что ты сделаешь или скажешь, после того как нанесешь грим.
- Я больше никогда не нанесу его, - сказал Джейми. - Никогда.
- Придется, - вздохнул Уинстон.
- Нет.
- Да. Тебе придется. Ты пока еще толком не знаешь, что здесь к чему, чтобы справиться самому. У тебя не получится вести себя как Джей-Джей, когда ты Джейми. Ты попросту не смог бы, тебя бы сожрали с потрохами. Тебя бы убили чисто случайно, при каких-нибудь обстоятельствах, в которых грим бы защитил тебя. И ты раскололся бы, это уж я точно знаю. Думаешь, ты смог бы смотреть в глаза Курту Пайло так же как Джей-Джей? Джей-Джей, который слишком глуп, чтобы кого-либо бояться?
Лицо Джейми побледнело, когда он вспомнил о знакомстве Джей-Джея с Куртом Пайло, и он поежился.
- Нет, не думаю, что смог бы.
Уинстон кивнул:
- Просто запомни это слово. Свобода. Ты поймешь, к чему я клоню, мне кажется, уже довольно скоро. А когда ты Джей-Джей, то помни про штаны и про то, что Гонко хотел бы сделать с тобой. Только когда ты Джей-Джей.
И Уинстон оставил его одного.
***
У Уинстона были и свои дела. Тайные дела. Они действительно были тайными, причем такими, что запросто могли отправить его вариться в котел мелко нашинкованным и превращенным в пюре братьями Пайло, если бы те узнали о них. Он бы стал пополнением в шоу уродов, и это еще если повезет. Если не повезет, манипулятор материей получит полный карт-бланш и превратит его в существо, не способное умереть, а способное лишь страдать. Однако секрет удавалось хранить уже долгое время.
Было рано, и цирк по большей части еще спал. В день после представления все обычно были вялыми. Уинстон шагал по центральной аллее, мимо хижины предсказательницы и шатра акробатов. Несколько ярмарочных служащих уже были на ногах и пополняли запасы безделушек в своих лотках. Большинство отводило взгляд, как всегда относясь к клоунам с опаской.
Девять мертвых простецов. Ну и переполох же это вызовет снаружи. Уинстон вздохнул, почувствовав печаль, что проняла его до костей. Он и так очень хорошо знал, как дешево здесь ценится человеческая жизнь, но цирк настойчиво напоминал ему об этом.
Он подошел к шатру уродов, уверенный, что никакие любопытные глаза не наблюдают за ним, и никакие любопытные умы не задумаются вдруг о том, почему он провел здесь столько времени, болтая с Фишбоем. Ни один из них не давал особого повода заинтересоваться этим, они соблюдали осторожность. В шатре Фишбой в этот момент беседовал с отрубленной головой, который среди друзей был известен под именем Наггет. Йети отпустили погулять снаружи, чтобы пощипать траву у изгороди - она помогала облегчить боль от ужасных ран на его деснах, остававшихся после шоу с поеданием стекла.
- Уинстон! - воскликнул Фишбой, спеша к нему и энергично хлопая по руке. Они обменялись парой пустяковых фраз о погоде, о вчерашнем шоу, просто пустая болтовня, чтобы отвлечь от них интерес любых любопытных ушей. Через несколько минут Уинстон понизил голос.
- Наше выступление вчера вечером?.. - и закончил предложение, вопросительно подняв одну бровь.
Фишбой ответил тоже одними глазами, тонкими щелями, расположенными на его лице очень далеко друг от друга. "Нет, это не наших рук дело", - сказали его глаза.
Уинстон кивнул:
- Я так и думал. Просто хотел убедиться. Однако у меня все равно есть для тебя новости.
Фишбой наклонился очень близко к нему - дружеский жест, который заставил бы отшатнуться любого, кто не был знаком с ним. Уинстон прошептал:
- Я был прав насчет шара Шэлис. Он в комнате у новенького. У Джей-Джея. Завернут в наволочку. И более того, Джордж знает, что он пропал!
На это Фишбой поднял брови. "Ты уверен?" - спросило это выражение его лица, которое Уинстон уже научился распознавать.
Уинстон кивнул.
- Он в безопасности, - сказал он. - Использовал порошок... чтобы он оставался скрытым от нее.
Фишбой кивнул, его кивок означал, что он использует часть своих собственных запасов для этой же цели. Уинстон не настолько хорошо владел языком тела, чтобы понять это, но предположил, что именно так и произойдет, и предположил, что и другими заинтересованными лицами будут предприняты подобные меры предосторожности. "Пусть секреты Джей-Джея останутся нераскрытыми", - вот все, что им нужно сказать, и если дюжина таких, как он, будут препятствовать попыткам предсказательницы нащупать этот секрет с помощью ясновидения, хрустальный шар останется спрятанным настолько хорошо, насколько спрятал его сам Джей-Джей.
Они закончили беседу еще парой будничных фраз. Уинстон ушел. Он был рад иметь глаза, от которых редко что ускользало... Без них он не заметил бы круглый сверток в ногах кровати Джейми этим утром, подтверждающий возникшие у него прошлым вечером подозрения. "Мы просто посмотрим в..." - сказал тогда Рафшод, и Уинстон отметил и это. Его визит к Джейми, хотя и был простым проявлением человечности, вместе с тем подтвердил и его подозрения. Налет Рафшода на дом предсказательницы мог оказаться гораздо большим ударом, чем Уинстон решил поначалу, хотя пока еще рано было о чем-то говорить.
Совершив непринужденную прогулку по цирку, нанеся визиты тут и там, Уинстон передал некоторым другим заинтересованным лицам новости, которые теперь распространятся среди всех, кому нужно это знать. Теперь, когда шар уплыл из рук Шэлис, два самых зорких любопытных глаза стали слепы. Но любопытные глаза никогда не закрываются полностью... Этого не следует забывать.
***
Джейми нашел Стива в шатре с шоу уродов, активно притворяющимся, что занят чисткой пустых клеток, пока уроды вышли наружу, чтобы немного поразмяться. Стив смирился с обстоятельствами с такой легкостью, что Джейми поймал себя на мысли, что даже слегка восхищается этим парнем.
- Блин, вот это жизнь, - заявил Стив, когда Джейми сел рядом, прислонившись спиной к стеклянной витрине. - Знаешь карликов-то? Я собираюсь поужинать с одной из ихних девчонок. Зовут Лоретта. Познакомился с ней, когда смазывал кое-какие шестеренки в чертовом колесе.
Джейми с недоверием посмотрел на него:
- Погоди-ка... ты не просто стараешься приспособиться, ты здесь счастлив?
Стив посмотрел на него, как на сумасшедшего.
- Ну да, а с чего бы мне не быть? Ты видел все то дерьмо, что можно делать с этим порошком? Точно тебе говорю, если б Маршалл был здесь, он бы не слезал с этой штуки круглыми сутками.
Стив поманил его ближе и понизил голос до шепота:
- Типа ну, представь, что ты хочешь поиметь, ну, к примеру, Памелу. И на часок или около того ты действительно оказываешься в ее комнате и делаешь это. А когда все кончается, ты просыпаешься, как будто видел сон. Поверь мне, я пробовал.
Джейми покачал головой:
- Но... наши жизни... Ты что, просто смиришься с тем, что наши жизни закончились?
Стив рассмеялся:
- Ни хрена они не закончились! Что закончилось, так это работа от звонка до звонка, выплаты по ипотеке и старение. Догоняешь, о чем я? Ни арендной платы, ни счетов, а еще мы сможем увидеть разную офигенную хрень, о который большинство людей даже и не мечтают. Ты знаешь, сколько эти парни уже здесь, акробаты и всякие такие? Они здесь уже сотни лет, Джейми. Они не умирают! Они выглядят также, как и в тот день, когда они поступили в цирк.
У Джейми не хватило духу заметить, какими сломленными и изнуренными выглядит большинство ярмарочных служащих после бесконечной работы в цирке, те, что, как и Стив, не являются артистами.
- Мы же никогда не увидим свои семьи, - сказал Джейми, и его голос дрогнул. - Никогда-никогда больше. Разве это тебя не волнует?
- У меня и так почти не было семьи, - ответил Стив, пожав плечами. - Папашу я вообще не знал, а мать никогда особо не желала видеть меня рядом. Обычно просто присылала мне деньги каждую неделю, наверное, для того, чтобы держать от себя подальше. Да и какая разница? Заведем новую семью. И вообще, почему ты так уверен, что никогда не увидишь их снова? Они могут очутиться здесь когда-нибудь, или может быть у тебя будет отпуск. Просто не высовывайся и не лезь в неприятности... Некоторые из этих чуваков ненавидят друг друга. Видел, как цапаются между собой клоуны и акробаты? Ну еще б ты не видел, а? Ты ж теперь клоун? Черт, повезло тебе. Эй! А какой Гонко по жизни?
Джейми вздохнул:
- Злой как черт. Не приближайся к нему.
- Он выглядит круто, - произнес Стив с восхищением. - Там, на Аллее аттракционов его боятся до жути. Всегда следят, не идет ли он, и если идет, то они разбегаются. Карлики давно хотят убить его, но ни у кого из них не хватает смелости даже попытаться.
Последовала тишина, пока Стив полировал железные прутья клетки. Через какое-то время Джейми спросил:
- Эй, а про клоунов и акробатов. Ты не знаешь, что там за дела? Из-за чего они так воюют?
- Ну да, слышал пару историй. Тебе бы нужно поговорить со старичками с Аллеи аттракционов... А не, погоди, они ж тебя на дух не переносят. Не надо было тебе ссать тому клоуну в рот, мужик.
Джейми поморщился.
- Так вот, - продолжил Стив, - эти старики, они-то уже всего насмотрелись, наблюдают за этим уже многие-многие годы. Все эти войны начинались на пустом месте. Когда кучка подобных психопатов заперта в замкнутом пространстве, они взрываются от малейшей ерунды.
- Типа?
- Типа как в книге Чоппера Рида[1], где он пишет, как крупная война между бандами началась из-за тарелки сосисок? Первая война клоунов и акробатов началась со спора о том, кто будет первым использовать для выступления сцену. С какой-то сраной ерунды. А потом это так и пошло без остановки. Тут уже поубивали целую гору этих психопатов. Если верить старикам, это начинается и спадает волнами. К тому же никто ничего не забывает. Плюс всем просто скучно.
- Должно же быть что-то еще кроме этого, - не согласился Джейми.
- Ну да. Они психи, вот и все. Просто больные на голову. Им не нужно причины, чтобы сорваться. И от боссов мало толку. Курту вообще нравится затевать войны. Балаганщики считают, что он смотрит их как спортивные матчи.
Джейми кивнул, ничуть не успокоенный тем, что услышал, однако в какой-то степени он был рад услышать, что все это обсуждается так непринужденно и воспринимается так просто. Это придавало этому месту некий оттенок нормальности, и он не хотел, чтобы Стив замолкал.
- Как тебе боссы? - спросил Джейми. - Братья Пайло?
Стив присвистнул:
- Страшные. Фишбой советует держаться от них подальше, делать все, что они говорят, и подлизываться, если ты оказался поблизости. Также как и с обычным боссом. На Фишбоя вообще довольно клёво работать. Эй! А что ты вчера был таким мудилой?
Джейми скривился.
- Правда-правда, - продолжал Стив со свойственным ему полным отсутствием такта. - Чуть не обделался от смеха, пока ржал над Йети. Он хотел убить тебя. Нам с Фишбоем пришлось успокаивать его после шоу. Ты вроде пока в безопасности, но не смейся над ним, когда он ест стекло. Он этого не любит.
- Это не я, - ответил Джейми, раздумывая, как лучше объяснить. - Ты знаешь про грим? Когда я намазываю его, он что-то делает со мной. Я не могу себя контролировать.
- Не, мужик, это был ты, я тебя видел! - возразил Стив, со злостью швыряя тряпку на землю. - Тот же самый долговязый тощий рыжий дрочила. Не могу поверить, что ты ржал над ним. Ты когда-нибудь ел стекло?! Ты такой мудила, чувак, клянусь тебе.
Джейми уныло улыбнулся и поднялся, чтобы уйти.
- Удачи на свидании, - пожелал он.
- Чего? А, ну да, Лоретта. Она ничего. Немного коротковата, правда. Эй, позови меня, когда вы в следующий раз будете репетировать, ладно? Хочу поглядеть.
Джейми кивнул, просто чтобы не спорить, и ушел.
***
У себя в шатре клоуны прочувствовали в полной мере это утреннее похмелье. Похоже, одного только Гоши не коснулась эта летаргия - из его комнаты то и дело доносилось громкое воркование, которое, словно пальцы пришельца, проскальзывало в уши любого, кто находился в пределах слышимости. Гонко и Рафшод сидели за карточным столом. На лицах обоих было угрюмое выражение. С припрятанной заначкой Гонко потеря девяти мешочков была, в общем-то, пустяком, но он все еще был в ярости от случившегося. Никто не смеет срывать выступления клоунов. Он и Рафшод были заняты обсуждением тактики действий, чтобы хоть как-то развеять хандру после вчерашнего шоу.
- Начнем с того, - говорил Гонко, - что будем вести себя так, будто нас победили. Мы будем обращаться с акробатами так, как будто они выиграли, так, будто наши яйца в их дамских сумочках. Мы будем такими любезными, что им захочется блевать каждый раз, когда они видят нас. Если мы будем все время горячиться и дергаться, они поймут, что у нас на них ничего нет. Если мы будем вести себя смирно, они что-то за этим увидят, и будут знать, что что-то грядет. Так что мы будем желать им счастливой репетиции каждый день. Счастливого выступления каждый день представления. Дойдет до того, что они будут вообще бояться репетировать, думая, что кто-нибудь обрезал в их оборудовании какую-нибудь веревку. Они даже выходить из своего шатра в одиночку не захотят.
Рафшод торжественно кивнул, а затем попросил Гонко ударить его, только разик.
- Нет, пока ты этого не заслужишь, лапонька.
В шатер вошел Джейми.
- Доброго утра, Джей-Джей, - сказал Гонко.
- Доброго, - отозвался Джейми.
Гонко уставился на него, не обращая внимания на робость в его голосе. Это не было похоже на притворство Джей-Джея, парню действительно было страшно. Или у него было что скрывать, или он зассал. Последнее можно решить с помощью небольшого духа товарищества.
- В чем дело, Джей-Джей? Снова приступ мамочка-мне-страшности?
Джейми вздрогнул и покачал головой:
- Ни в чем... просто... скучаю по дому, наверное.
- А, да ладно, брось горевать об этом, - сказал Гонко. Диагноз: зассал. - Ты сейчас дома. Зачем скучать по дому? Только не говори, что скучаешь по той выгребной яме снаружи?
- Да, Гонко, - тихо произнес Джейми. - Наверно так и есть.
- Не переживай, моя прелесть. Я нас тут есть собственная выгребная яма. Давай запрыгивай, водичка что надо. Кроме того, скоро мы снова окажемся снаружи, благодаря прошлой ночи. И благодаря малышу Джорджику, - Гонко сплюнул. - Я, мать его, ненавижу работу снаружи. Можем заскочить к твоим по дороге. Что скажешь? У тебя там осталась подружка? Хочешь, нанесем визит твоим старикам? Мы это можем. Я буду паинькой при них. Я никого не убью. А если и убью, то очень быстро. Что скажешь, юный Джей-Джей? Боже! Что у него за проблема? Убежал, как будто я украл его леденец! Что я такого сказал?
***
Шэлис была в своем фургоне со своим любовником, мускулистым цыганом, который лежал рядом с ней, покрытый каплями пота. Когда давно она привела его в цирк, организовав ему побег из тюрьмы, а затем опутала его своими собственными сетями, сделав пусть и не своим рабом, но и не равным и не другом. Она мало что чувствовала к нему и для выживания не нуждалась в его помощи. Его тело - вот все, что интересовало ее, и он не обременял ее эмоциями, те приглушились за все эти годы, притупились от знания о стольких страданиях и смертях, большая часть которых проистекала из ее собственных рук, исполнявших приказы братьев Пайло. Она лежала, глядя вдаль из-под прикрытых век, и пощипывая себя пальцами за нижнюю губу, - такую позу она принимала, когда ее беспокоили нежелательные раздумья об ее положении в цирке.
Они с любовником редко разговаривали, пересказав все то немногое, что им нужно было сказать, уже давным-давно. Он не мог предложить ей никаких новых идей, и они бы только повторяли одно и то же. Сегодня, однако, он заметил:
- Что-то беспокоит тебя.
Она вздрогнула, как будто совсем забыла, что он все еще здесь.
- Да, - ответила она. - Я думала, что после стольких жестоких уроков, что пришлось выучить остальному цирку, меня наконец оставили в покое. Похоже, придется преподать их им снова.
- Это клоуны? - спросил он.
- Возможно.
Она вздохнула:
- Когда смерть и старость больше не беспокоят людей, у них нет нужды набираться мудрости. Они не страшатся играть с огнем.
Цыган что-то проворчал и перевернулся на другой бок, покачнув кровать своим весом. Его широченное, покрытое татуировками плечо словно стена легло между ней и окном с задернутыми голубыми занавесками, через которые в комнату сочился тусклый свет. Он знал, что она не ждет, что он предложит ей свою помощь. Прошло несколько минут, и он захрапел. "Эта привычка - одна из тех вещей, которые я должна была предвидеть, прежде чем приводить его сюда", - уже не в первый раз подумала Шэлис. Затем она вернула свои мысли к насущным проблемам.
Хотя хрустальный шар и был самой главной ее ценностью, он не был единственной. Шэлис была убеждена, что вор еще проявится. Это знание могло придти к ней в виде видения, вспыхивающего в ее мозгу внезапно и самопроизвольно. По какой-то причине это никак не происходило, порошок не говорил ей ничего, и ей не терпелось узнать почему. Неожиданно, оказалось, что загадок вокруг куда больше, чем она решила поначалу.
С кем она в последнее время скрещивала шпаги? С Гонко, для начала. Водя дружбу с Куртом, Гонко, похоже, верил, что он неуязвим, он и его шайка психов. Не так давно, вопреки всем установленным правилам, он привел к себе в комнату девчонку из числа посетителей и скормил ей немного порошка, хотя что он заставил ее с его помощью сделать, остается загадкой. Шэлис же намеревалась использовать девушку как костяшку домино, которая, если ее точно расположить, в итоге вызвала бы крах одной бизнес-империи. Термин для обозначения такой магии был "Фортуна Империум", или "управление судьбой". Владеющих подобным умением можно было найти среди королей, королев и императоров прошлого.
Работает это так. Человек показывает средний палец водителю проезжающей мимо машины. Водитель задумывается над этим, гадая, чем он мог обидеть незнакомца, отвлекается, сбивается с привычного маршрута и сталкивается с автофургоном, убивая водителя, который и был настоящей целью данного мероприятия. Простейший из сценариев, но схемы могут быть такими замысловатыми и масштабными, что изменяют ход истории. Войны могут быть начаты или закончены.
Программирование Шэлис клоуна Джей-Джея в первый его день в цирке, согласно приказам Курта, должно было вылиться в массовое убийство в Новой Зеландии в следующем году. Вмешательство клоуна вполне могло вызвать любое количество вариаций конечного результата, вплоть до кровопролития мирового масштаба.
Часто она без особого для себя риска могла уводить менее изящные цепочки событий вроде этой с намеченного курса, но время от времени такие приказы приходилось исполнять, ведь это были очень важные задачи, которые доверяли ей братья Пайло. Она не стала бы отрицать, что ей нравится эта власть, как и не смогла бы вынести, если бы такую власть доверили бы кому-то другому. Она смотрела на это так: мир и так был избавлен от великих страданий, заплатив лишь малыми. В случае с девушкой, нарушение Гонко правил заставило первую костяшку домино упасть не в том направлении. С тех пор отношения между ними были холодными. Но у клоунов есть и другие враги, которые были бы только рады началу вражды между Шэлис и Гонко. Если это именно тот случай, она не сделает ни одного хода, пока не будет полностью уверена.
Так, кто еще? Мугабо, конечно же. В этом месяце ей досталась незавидная задача уговаривать его представлять. Того, кто занимался этим, ожидало интересное утро и участь попасть в черный список Мугабо на долгие времена. И он обладал магическим даром, чтобы провернуть эту штуку с фальшивым хрустальным шаром. Это казалось ей маловероятным, но он был непредсказуем, еще один, за кем стоит понаблюдать.
Так, еще лесорубы. Ее вражда с ними была постоянной, с тех самых пор, как шестьдесят два года назад они примкнули к цирку. В их глазах она была всего лишь вполне подходящим объектом для совокупления, и каждый раз, когда она проходила мимо, они выкрикивали свои дебильные комментарии и свистели ей вслед. Пару десятков лет назад была даже попытка изнасилования, но после череды жестоких "несчастных случаев" виновный не дожил до своего следующего дня рождения. Неудачи сыпались на них сверх всякой меры: были и столкновения с потерявшими управление повозками, и удары электротоком, и загадочные болезни... Каждая крупица их порошка уходила на облегчение боли и заживление ран. Возможно, они наконец сообразили, что все это ее рук дело, и замыслили месть. Опять же, маловероятно, но жизнь преподносила ей и большие сюрпризы.
Вот эти и составили список подозреваемых. С уродами, цыганами и карликами она, насколько она знала, не ссорилась. Ей уже почти стало жаль того глупца, что перешел ей дорогу.
***
Курт Пайло в своем фургончике, посасывая волчий клык, отложил Библию в сторону. Он нашел ее крайне занимательным чтивом и выделил свои любимые отрывки маркером, что в совокупности составило каждое слово.
Интуиция подсказывала ему, что его брат Джордж должен вскоре предпринять попытку его убийства. С веселым любопытством Курт гадал, что же бедняжка придумает на этот раз. Так же с веселым любопытством он гадал, преуспеет ли Джордж на этот раз, хотя он и сомневался в этом. Курт полагал, что хрустальный шар предсказательницы именно у Джорджа - он почувствовал, как кто-то наблюдал за ним вчера. Это наверняка Джордж, кто бы еще осмелился на подобное? Если кому-то так уж не терпится расстаться с жизнью, они бы выбрали гораздо более быстрые способы умереть, чем досаждать Курту Пайло.
"Джордж, Джордж, Джордж, - произнес Курт. - Почему у нас такая ненависть к тем, кого мы любим?"
Его челюсти сомкнулись, растирая волчий клык в порошок со звуком, похожим на хруст пальцами. Он проглотил и потянулся к миске, порылся в ней немного и выудил оттуда зуб оленя. Курт подержал его между большим и указательным пальцами, глядя на него с безмятежной улыбкой, после чего положил на язык.
Его взгляд упал на настенный календарь, где было обведено девятое марта, и он счастливо вздохнул. Что работники приготовят на его день рождения на этот раз? Они наверняка уже строят планы. Конкуренция из-за подарков была яростной, все до одного старались или заслужить его расположение или избежать его гнева. "Какая все-таки прелесть - быть начальником", - подумал он.
***
Джейми сидел у себя в комнате, уставившись измученным взглядом в стену. Перед ним стоял опасный и ограниченный выбор. Фактически, вариантов было только два: остаться или уйти. Последнее в любом случае казалось невозможным и бессмысленным - они найдут его, как находили до этого. Это значит, остаться здесь и не рыпаться, что похоже означало поцеловать себя на прощание и полностью отдаться в руки Джей-Джея. Может ему стоит попытаться смириться с этим, даже полюбить, как это сделал Стив. Больше никаких поездок к родителям на Рождество. Больше никаких постов в интернет-форумах. Никаких компьютерных игр... никакого СимСити[2]. Никакого Дэвида Боуи и Devo[3] на виниловых пластинках. Никакого больше планирования свидания со Светланой, русской девушкой, подающей напитки в Вентвортском клубе. Больше никаких дождливых ночей, проведенных за чтением Стивена Кинга при свете настольной лампы. Ничего.
В каком-то смысле, решил он, он уже мертв. Он потянулся к баночке с гримом, чтобы хоть какое-то время не волноваться ни о чем.
______
[1] Марк Брэндон "Чоппер" Рид (1954-2013) - австралийский преступник и автор нескольких полу-автобиографичных криминальных романов и детских книг.
[2] Популярная компьютерная игра - симулятор города.
[3] Американская рок-группа, образованная в Акроне, Огайо, в 1972 году.