Я могу себе позволить 
			ничегошеньки не делать, 
Ни о чем совсем не думать, 
			быть, по сути, очень белой, 
Быть по виду очень вялой, 
			даже слабой или сонной, 
Быть спокойной и румяной, 
			никуда уже не годной, 
Не спешащей, не парящей, 
			не бегущей на автобус, 
Не мечтающей о власти - 
			на фиг нужен этот глобус, 
Не болеть за футболистов,
			о страдающих не плакать, 
Не гадать - далеко ль, близко ль, 
			и "ваще" о всяких знаках.
И зевать вполне открыто, и потягиваться кошкой, 
И работать резво только - вилкой, ножиком и ложкой.