Аннотация: Официальное сообщение о происшедших в Златоусте 12 и 13 марта 1903 г. (по старому стилю) событиях, опубликованное в газете "Уфимские Губернские Ведомости" No27/64 от 20 марта 1903 г.
23 марта 1903 года.
Уфимский губернатор, Действительный Статский Советник Н.М. Богданович, свидетельствуя совершенное своё почтение Его Превосходительству Господину Главному Начальнику Уральских Горных Заводов, имеет честь препроводить при сём No27/64 Уфимских Губернских Ведомостей, в коем помещено сообщение о происшедших в г. Златоусте 12 и 13 марта с.г. беспорядках, покорнейше прося принять меры к устранению ложных слухов об этих беспорядках.
Уфимские ведомости.
No27/64. Четверг 20 марта 1903 г.
Сообщение о происшедших в г.Златоусте 12 и 13 сего марта беспорядках.
В конце января и начале февраля с/г Управление Злат. Горн. Округа об"явило рабочим своих заводов о необходимости заключения новых условий и принятия расчётных книжек нового образца на точном основании Высочайше утверждённого мнения Государственного Совета от 11 марта 1902 г.
Несмотря на полную свою основательность и законность и на то обстоятельство, что новые расчётные книжки прав рабочих, дарованных им законом 8 марта 1861 г., ни в чём не нарушали, заменяя лишь прежнее дискреционное право заводского начальства по наложению взысканий и штрафов точными постановлениями по сему предмету Устава о промышленности, распоряжение это вызвало среди Златоустовских рабочих беспокойство и толки о том, что Правительство стремится будто-бы ограничить различные льготы и права, дарованные заводскому населению предшествующими узаконениями.
Главным источников таких толков явилась, несомненно, подпольная пропаганда преступных сообществ, избравших за последние годы Уральские горные заводы сферой своей тайной агитации и стремившихся при каждом отдельном частном недоразумении между заводоуправлением и рабочими вызвать общее брожение среди последних.
Данным случаем пропаганда эта тоже воспользовалась, как то доказывают появившиеся уже в марте в г. Златоусте [73] прокламации, для подстрекательства рабочих к волнениям. Распространялись совершенно вздорные сведения, что с введением новых расчётных книжек отменяется будто бы Государем Императором Александром II 8 марта 1861 г. освобождение горнозаводского населения от крепостной зависимости. Несмотря на явную нелепость сего слуха, тайная агитация эта, к сожалению, имела известный успех среди беспокойного населения благодаря нескольким вожакам, усвоившим себе революционный образ мыслей, а также темноте и малому развитию рабочей массы, слепо шедшей за этими вожаками.
Все попытки, как непосредственной заводской администрации, так и самого Горного Начальнике д.с.с. Зеленцова к раз"яснению истинного смысла и цели нового закона - имели мало успеха, и в переговорах этих прошло время до марта.
Рабочие округа, однако, держали себя пока покойно, порядка не нарушали и часть их: на Саткинском заводе - все, а на Златоустовском и до 300 чел., новые книжки постепенно приняла. Заводоуправление, с своей стороны, желая по возможности кончить дело мирным путём и расчитывая достигнуть сего постепенно, не настаивало на немедленном принятии новых книжек.
В начале марта, однако, тайная агитация значительно обострила положение на Златоустовском заводе.
7 марта 160 рабоч. большепрокатного цеха об"явили, что они новых книжек не примут, и если на этом требовании заводоуправление будет настаивать - то не выйдут 10 марта на работы.
Держали себя рабочие при этом совершенно спокойно, так что заводоуправление никаких дальнейших беспорядков и в это время не предусматривало, тем более что, как было уже упомянуто выше, 300 рабочих завода постепенно взяли новые книжки. Посему Горный Начальник окончательный срок принятия книжек отложил до 1 апреля. Большепрокатным же рабочим заводоуправление об"явило, что если они действительно забастуют 10 марта, то работающие по условию будут привлечены к законной ответственности, а подённые - уволены.
10 марта большепрокатный цех в полном составе не явился на работы, а в 3 часа дня толпа уже в 500 чел. собралась [74] на площади около Горного Управления и, хотя явно не нарушала порядка, однако довольно дерзко об"яснялась с самим Горным Начальником д.с.с. Зеленцовым и, не слушая его раз"яснений и увещаний, категорически заявила нежелание работать по новым расчётным книжкам.
11 марта д.с.с. Зеленцов был вынужден снова об"ясняться с рабочими, которые, собравшись во дворе завода толпой в числе около 2000 чел., потребовали личной к ним явки Горн. Начальника. При этих об"яснениях, несмотря на предложенную рабочим дальнейшую отсрочку введения новых книжек с сохранением временно и за не принявшими их прежних прав относительно принадлежности к горнозаводскому товариществу, а также заявление д.с.с. Зеленцова, что вопрос о всех настоящих недоразумениях будет представлен на окончательное разрешение высшего начальства, никаких результатов достигнуто не было, ибо рабочие настаивали на полной и немедленной отмене новых книжек.
На посланную тогда же Горным Начальником Директору Горного Департамента для доклада господину Министру телеграмму Тайный советник Иосса ответил, что г. Министр Земледелия и Государственных Имуществ требует подробных сведений о желаниях рабочих, а пока просит передать им приказание немедленно возобновить работы по старому. Но и этого распоряжения г. Министра, возвещённого рабочим особыми об"явлениями Горного Начальника, рабочие не исполнили. Напротив того, значительное число их с большепрокатным цехом во главе 11 марта ушло с работ, заявив, что на следующий день устроят общую забастовку во всех цехах завода, а желающих работать силою до того не допустят.
Получив вечером того же числа телеграмму исправника о последних событиях в Златоусте, Начальник губернии срочной телеграммой просил Командира квартирующего в г.Златоусте Мокшанского баталиона о наряде к 4 час. утра 11 марта двух рот баталиона на завод для охранения казённого имущества и благомыслящей части рабочих от насилий забастовавших.
Через 3 часа после того - с первым отходящим поездом Губернатор сам выехал в Златоуст в сопровождении Начальн. [75] Губерн. Жанд. Управления и прокурора Уфимск. Окружного Суда.
К сожалению, прибытие сих начальствующих лиц в г.Златоуст замедлилось на 6 час., вследствие схода с рельсов встречного поезда, и они могли достигнуть Златоуста лишь около 7 час. вечера 12 марта.
Между тем в Златоусте в течение сего дня произошло следующее: рабочие всех цехов утром на работу не вышли. Затем около 10 час. утра толпа их около 2000 чел. осадила квартиру вр.и.д. Помощника Начальника Губерн. Жанд. Управления Ротмистра Долгова, требуя немедленного освобождения арестованных им накануне двух подстрекателей к забастовке, особенно выдававшихся своей преступной агитацией. Толпа шумела, грозила, слышались крики: "Бери его". Многие бросали камнями. Для охраны ротмистра Долгова от насилий толпы прибыл взвод Мокшанского баталиона при офицере, после чего толпа удалилась и осадила квартиру исправника.
Здесь поведение рабочих стало ещё более угрожающим: исправника, вышедшего на крыльцо, хватали за фалды пальто, старались оттереть от дверей, раздавались крики: "Давай сюда исправника, мы его разорвём". Прибывшим войскам (сначала в составе взвода, а затем и роты) из толпы грозили ножами и кинжалами, в них бросали камнями и оскорбляли их возмутительной бранью. Дерзость толпы дошла до того, что участники буйства, наседая на солдат, стащили офицера с крыльца за руку, изогнули несколько штыков и помяли несколько ружей, так что караул вынужден был защищаться прикладами, и исправнику после нескольких часов осады лишь к 7 часу вечера с трудом удалось уехать из квартиры.
Около того же времени, как было указано выше, прибыл Начальник губернии в Златоуст, с вокзала направившийся на квартиру в дом Горного Начальника.
Уже при следовании туда Губернатор мог убедиться в серьёзности происходящих беспорядков не только из докладов встретивших его исправника и ротмистра Долгова, но и из того, что на Арсенальной площади он лично увидел галдевшую и волновавшуюся толпу более 1000 человек, ту самую, которая перед тем осаждала квартиры ротмистра Долгова и исправника. Буйство толпы дошло до того, что она не допустила [76] в здание заводской электрической станции мастеров, и как завод, так и дом Горного Начальника были лишены обычного электрического освещения.
По прибытии Начальника губернии на квартиру, та же толпа немедленно осадила дом Горного Начальника, требуя чтобы вышел Губернатор, принял прошение* и освободил арестованных ротмистром Долговым лиц. [*Прошение это, написанное от имени условных мастеровых Златоуст. Горного завода, но никем не подписанное, заключало в себе два домогательства: 1) сохранить для горнозаводских мастеровых закон о их правах 1861 г., коему будто бы противоречат новые рабочие условия заводоуправления, и 2) освободить арестованных в ночь на 12 марта подстрекателей, коих, по словам прошения, все податели его, без исключения, принимают "под личное своё покровительство"]
Начальник губернии, выйдя к толпе, принял прошение и предложил толпе разойтись по домам, на следующий день утром итти на работу в цеха, а к нему прислать 3-4 депутатов для переговоров и для об"явления им резолюции.
Толпа однако не расходилась, а продолжала звонить и ломиться в деверь, настаивая на немедленном освобождении арестованных.
В виду крайнего возбуждения толпы Начальник губернии потребовал по телеграфу из г. Уфы ещё две роты Златоустовского баталиона** [**Роты эти выехали тою же ночью и прибыли в Златоуст 13 марта днём]. Тогда же была вытребована на завод третья рота Мокшанского баталиона (в дополнение к бывшим уже там двум), а одна из первых рот введена для охраны в дом Горного Начальника.
Лишь когда показалась на площади эта последняя рота, толпа, уступая увещаниям говорившего с ней тогда помощника Горного Начальника Жигалковского, разошлась, при чём раздавались крики: "Ребята, завтра к 9 часам опять сюда!" Это было уже около полуночи.
На следующий день, 13 марта, толпа с ранняго утра стала собираться на Арсенальной площади и часов около 9 снова осадила дом Горного Начальника*** [***Депутатов, требовавшихся неоднократно Начальником Губернии, толпа не прислала, и Губернатору пришлось об"ясняться со всей толпой в 1500 человек], при чём на все увещания губернатора прекратить беспорядки, разойтись и [77] спокойно выжидать относительно новых расчётных книжек решения г. Министра Земледелия, а относительно арестованных - распоряжений судебной власти, коей дело о них уже передано, толпа отвечала криками, угрозами и настоятельным требованием: немедленно освободить арестованных.
Около 11 час. утра после двухчасовых напрасных увещаний толпы итти на работу в цеха, или по крайней мере разойтись, было решено, что прокурор окружного суда и жандармский полковник поедут в тюрьму допросить арестованных подстрекателей, но при выходе прокурора и полковника Шатова из под"езда толпа не дала им сесть в сани, требуя сперва, чтобы прокурор шёл пешком в тюрьму с толпой, затем, чтобы арестованных для допроса привели на площадь, так что прокурор и полковник должны были вернуться обратно, толпа же стала ломиться вслед за ними в дверь дома. Тогда Начальник Губернии в последний раз вышел к толпе на улицу и несколько раз повторил требование разойтись, предваряя, что в случае неисполнения придётся действовать оружием. Но и эти последние требования остались, к сожалению, безуспешны, а вслед за возвращавшимся в дом Начальником губернии в под"езд начала вламываться толпа, причём из нея раздалось несколько револьверных выстрелов, из коих один легко ранил помощника исправника Любовицкого в руку, а другой жандармского унтер-офицера в висок.
В тоже время толпа грозила кулаками выстроенным в отдалённейшем конце площади у колокольни собора*, фронтом к толпе, двум ротам Мокшанского баталиона**, а два лица, по-видимому рабочих, спрятавшись за колонны собора, стреляли оттуда в роты из револьверов.
[*В 150 шагах расстояния от толпы]
[**Златоустовские в то время ещё не прибыли]
В виду этих обстоятельств Начальник Губернии вынужден был предложить командиру баталиона действовать оружием. Командир баталиона, после трёх установленных сигналов на рожке, видя, что толпа всё упорствует, не расходится, а продолжает всё грозить войскам, приказал ротам стрелять.
В момент первого залпа вся толпа легла на землю, но затем вскочила на ноги и снова стала грозить войскам; последовал второй залп, после которого часть толпы стала отступать, разделясь на кучки, другая же часть продолжала [78] толпиться у дверей дома Горного Начальника. Лишь после третьего залпа вся толпа рассеялась, оставив на месте убитых и раненых.
Кроме рот вынужден был сделать несколько выстрелов, чтобы отразить толпу, ломившуюся в двери дома, и внутренний караул, охранявший дом Горного Начальника***. [***Один взвод при офицере]
Общее число убитых при подавлении беспорядков - 28, умерло от ран - 17, тяжело раненых - 41, легко - 19 и незначительно (лечились амбулаторно или уже выписались из больницы) - 23.
Из числа 128 пострадавших - 108 принадлежат к рабочему населению Златоустовского завода, принимавшему в той или иной форме участие в беспорядках, остальные 20, из коих два убито, шесть тяжело ранено и двенадцать - легко, посторонние лица, присутствовавшие в толпе из любопытства и не внявшие многократным увещаниям полиции удалиться.
Всем раненым немедленно оказана была медицинская помощь. Все они, кроме амбулаторных, лежат в больницах: земской и горнозаводской под наблюдением 4 врачей. На усиление местного низшего медицинского персонала Губернатором вызваны по телеграфу 4 сестры милосердия Уфимской Общины Красного Креста и вытребовано бельё из склада Общины.
Вышеприведённые цифры пострадавших составлены на основании именных списков, доставленных к 17 марта полицейским управлением, Горнозаводским госпиталем и Земской больницей. Незначительное их изменение может произойти лишь в зависимости от того или другого течения болезни раненых и результатов розыска скрывшихся.
14 марта работы во всех цехах возобновились с первой же сменой и правильный ход их в дальнейшем, равно как и общий порядок в городе, более не нарушались. [79]
Можно надеяться, что печальная необходимость прибегнуть в данном случае к крайней мере - действию оружием, раскроет глаза благомыслящей части населения на преступную деятельность агитаторов, увлекающих своей пропагандой легковерных рабочих в целый ряд преступлений.
Рабочие должны сознать, что лишь доверчивым отношением к своей администрации и лишь под сенью строгой законности они могут спокойно сохранить и умножить своё благосостояние, и что всякая попытка с их стороны нарушить закон вызовет необходимые меры администрации для поддержания законного порядка и общественного спокойствия, без коих невозможно существование самого общества.
Что касается до главных виновников настоящих беспорядков, то, по мере их выяснения, они привлекаются к ответственности по производящемуся по настоящему делу расследованию.