И снова утро, смята простыня...  
Совсем холодная, сродни змеиной коже. 
Мне стало утро обходится все дороже... 
И сердце сковано, как ржавая броня. 

Мне слишком преданы, и стены и полы... 
В пучине быта застревая, как в трясине. 
Я отрекаюсь от обласканной гордыни. 
И птицей Сирин возрождаюсь из золы...