Аннотация: Похоронив жену, граф Антуан Робер де Ковиньи принимает предложение колдуна и отправляется на поиски своей любимой в чужие края, в чужое время...
В городе цвели каштаны. Яркие, нарядные свечи над охапками пушистых, свеже-зеленых листьев, украшали проспекты и скверы, парки и дворы. Город походил на именинный пирог, и даже дождливое серое небо уже не казалось унылым. Под прозрачными каплями плакали анютины глазки, цвел месяц май.
Из полуразрушенной трансформаторной будки, что стояла в тихом дворике на одной из улиц большого города, вышел человек - широкоплечий, крепкий, отчего казался невысоким. Он щурился так, будто на улице ярко светило солнце, и немного растерянно тер виски, полускрытые прямыми, каштаново-медными волосами.
Чужой город встретил его моросящим дождем, и людей на улицах было немного. Прикрываясь разноцветными зонтами, они смотрели себе под ноги, чтобы не промочить обувь, ступив неосторожно в лужу, и потому не обращали внимания на пришельца. Лишь ребенок, шедший за руку с матерью, удивленно моргнул фиалковыми глазами, и долго еще оглядывался на странного незнакомца. Антуан Робер де Ковиньи отряхнул с плеча прилипшую паутину, поправил шнуровку с золотой нитью на рукаве - единственное украшение его любимой темно-зеленой дорожной куртки - и неторопливо направился к просвету меж двух четырехэтажных домов.
Спешить, и правда, было некуда. Если она действительно здесь, то в поисках может пройти немало времени, а пока следовало осмотреться, чтобы понять, куда же он в самом деле попал.
Обогнув угол дома, он на миг остановился, провожая взглядом блестящий экипаж, не запряженный лошадьми, но пронесшийся на огромной, почти невозможной скорости. Однако не следовало человеку его возраста и положения глазеть по сторонам, словно мальчишке-простолюдину, и тогда граф де Ковиньи пошел по обочине, стараясь не обращать внимания на разноцветные экипажи, то и дело с шорохом пролетающие мимо.
Город был похож и не похож одновременно на те города, которые ему довелось увидеть: улица непривычно широка, кругом чисто, от воды, что мутноватым потоком стекает по дороге, не тянет помоями, воздух немного пахнет гарью, неприятно щиплющей горло, но еще дождем и свежей листвой.
На вывесках у дороги - большие надписи... Странно, можно подумать, те люди, что ходят по этим улицам, сплошь все грамотные, умеют читать. Антуан Робер не читал - незнакомые буквы складывались в что-то, понятное графу не более древней клинописи. Хотя ему было любопытно, что такое важное написали городские властители для местных жителей, да еще, видать, наняли не самого плохого художника - вон люди на картинах словно живые, только что не движутся.
На крыльцо дома, мимо которого он проходил, вышла женщина. Она раскрыла над головой цветастый зонт, но выскочивший из дверей следом за нею ребенок в ярко-голубой курточке с капюшоном не желал прятаться и с радостным визгом выбежал под дождь.
- Кирилл, а ну вернись! Ты же сейчас промокнешь!
Слова незнакомой речи достигли слуха, и сперва показались невнятным щебетом, но внезапно Антуан Робер осознал, что понимает смысл сказанного - не обманул, значит, колдун...
Он шел дальше, мимо невероятных дворцов с зеркальными стенами, мимо высоких столбов, между которых натянуты длинные тросы, мимо людей под пестрыми зонтами, одетых ярко, но бедно - ни бархата и парчи, ни драгоценного шитья. Дождь утихал, отдельные капли хрустальными бусинами срывались с небес и падали на вымытый тротуар. Тучи расступились, и в образовавшийся просвет выглянуло солнце.
Сердце вздрогнуло и сжалось. Антуан Робер де Ковиньи остановился, огляделся по сторонам, стараясь незаметно разглядеть лица прохожих, но что-то внутри упрямо твердило: "не она, не она"... А ведь она может быть совершенно не похожа на ту себя, которую он знал - так сказал колдун, да только графу де Ковиньи это было безразлично: он готов был найти ее среди многих тысяч, угадать под любой маской, и поэтому, повинуясь голосу сердца, шел по чужому городу, словно держа в руках путеводную нить.
* * *
По тенистой аллее шли две девушки. Та, что повыше ростом, с круглым, почти бесцветным лицом и пышными морковно-рыжими волосами, собранными в хвост, доедала шоколадное мороженное. Вторая - невысокая брюнетка с небесно-голубыми глазами - капризно морщила носик, разговаривая с кем-то по телефону. Потом вздохнула, закрыла свою "раскладушку" и спрятала в замшевую сумочку со стразами.
- Ну что там? - спросила рыжая.
- Думала, Игорь нас заберет, а он не может! Говорит, что не может...
- Да ладно, Тань, сядем на маршрутку! - рыжая облизала оставшуюся от мороженного плоскую деревянную палочку и скомкала обертку. - Остановка же рядом с домом!
- Ну и что? - брюнетка пожала плечами, красиво тряхнула волосами, удостоив оценивающего взгляда проходивших мимо парней. Те еще несколько раз обернулись на ее стройную фигурку, что-то прокричали вслед. - Вот я скажу Игорю все, что о нем думаю! Еще будет прощения у меня просить!
- Может он, и правда, не может? - осторожно предположила рыжая. - Поехали! Все равно маршрутки днем пустые...
- О, Нинка, смотри! - перебила Таня, указав на витрину магазина одежды. - Сегодня распродажа! Я давно хотела к ним зайти, посмотреть, что новенького завезли...
- Кларисса! - закричал кто-то громко и отчаянно.
Девушки обернулись на вопль и увидели мужчину лет тридцати в странной одежде: темно-зеленой куртке с шнуровкой на плечах, локтях и груди, коричневых бриджах и высоких сапогах.
- Кларисса! - мужчина с искаженным лицом бежал прямо на них. Девушки отошли в сторону, чтобы пропустить сумасшедшего, но, вместо того, чтобы пробежать мимо, он вдруг широко раскинул руки с огромными ладонями и обхватил худенькую Таню, заставив ее сперва замереть в ужасе, а потом тонко вскрикнуть.
- Кларисса, Кларисса...
- Пусти! - заверещала Татьяна. Ее рыжая подружка опомнилась и принялась колотить незнакомца по спине и плечам. - Пусти!
Наконец-то он обратил внимание на ее попытки высвободиться и отступил назад, продолжая разглядывать девушку сумасшедшим взглядом.
- Кларисса!..
- Я не Кларисса! - срывающимся голосом выкрикнула брюнетка и, спотыкаясь на каблуках, поспешила отойти от него.
- Придурок, - в полголоса проговорила рыжая, подхватила подругу под локоть и буквально потащила ее дальше.
Мужчина лишь несколько секунд провожал их взглядом, но внезапно забежал вперед и, преградив дорогу, попытался схватить Таню за руки. Та снова заверещала, а ее подруга замахнулась сумочкой, целясь незнакомцу в голову. Убежать от него на каблуках у девушек не было никакой надежды, но мужчина неожиданно отступил. Он выглядел одновременно и счастливым, и растерянным.
- Кларисса, ты меня не помнишь? Совсем не помнишь? Это я, твой муж...
Голубые глаза брюнетки расширились в ужасе, девушка попятилась, и, снова споткнувшись, едва не упала. Незнакомец рванулся вперед, но рыжая Нина успела первой и, придержав подругу, взмахнула рукой, пытаясь ударить нападающего по лицу. Тот уклонился, но попыток наброситься на Таню больше не предпринял, и остался стоять на месте, глядя быстро удаляющимся девушкам вслед.
Нина часто и настороженно оглядывалась, а когда Таня, устав бежать на каблуках, сбавила темп, прошептала:
- Скорее! - в ответ на несчастный взгляд подруги она добавила: - Он идет за нами.
Девушки перешли дорогу и бодро, насколько позволяли каблуки, шагали вдоль витрин магазинов. Незнакомец выглядел обескураженным, но продолжал целенаправленно идти за ними.
- Я боюсь, - призналась Таня. - Вдруг это - маньяк?
- Давай поймаем маршрутку, - предложила Нина.
Она махнула рукой, и тут же рядом, у тротуара остановилась белая "газель". Девушки запрыгнули внутрь, Нина захлопнула дверь, и маршрутка тронулась.
- Ну вот и все, - успокоила Таню подруга, - теперь он нас не найдет.
* * *
Кларисса... Да, это, без сомнения была она! То же лицо, та же хрупкая фигура. Только волосы другие: не светло-русые, с медовым оттенком, а темные. Темнее, чем у него. И одежда... ужас! Свою Клариссу в подобном он бы никогда и представить не мог, но граф де Ковиньи успел заметить, что женщины здесь одеваются так, как не позволила бы себе выйти на люди и самая вульгарная подопечная госпожи Алисы, хозяйки "веселого дома". Кларисса в приталенной светлой блузе и невообразимо короткой юбочке шла в компании какой-то высокой девахи в брюках. Что-то говорила, капризно морщила аккуратный носик и была неотразимо прекрасна.
Когда он ее увидел, внутри все перевернулось. Долгий месяц беспробудного похмелья и тоскливой безнадежности были забыты враз. Кларисса! Живая. Живая...
Он думал, что будет готов, если любимая его не узнает. Верил, что Кларисса не может не узнать, и потому как сумасшедший, растеряв достоинство и здравомыслие, обнимал ее, не замечая, что Кларисса, его Кларисса, кричит, вырывает, что она боится. А когда понял, не смог заставить себя отступить сразу - шел за ней. Шел до тех пор, пока перепуганные девушки не заскочили в остановленный на ходу белый экипаж. И уехали.
Мужчина не пытался их догнать - знал, что бесполезно. Однако Антуан Робер де Ковиньи был не из тех, кто предается отчаянью - колдун обещал, что Клариссу муж почувствует, где бы она ни находилась. Остановившись у перекрестка, мужчина сосредоточился на внутренних ощущениях, и сразу, словно ищейка, учуял тянущийся сквозь улицы и проспекты четкий след. Кларисса была где-то там, за переплетением дорог, нагромождением домов, за потоком спешащих по умытому дождем городу людей, и Антуан Робер пошел к ней, безошибочно угадывая направление.
* * *
Сегодняшнее происшествие никак не выходило из головы, но, усевшись за раскрытой книжкой, Нина забыла о странном незнакомце и о страхах насмерть перепуганной подруги. Однако от чтения ее отвлек телефонный звонок.
- Нина! - Татьянин голос в трубке звучал испугом. - Нина, я не знаю, что делать! Может, позвонить в милицию?..
- Погоди, что случилось?
- Ты в окно посмотри!
Подруги жили в соседних домах, и даже могли бы заглянуть друг другу в окна, если б у кого-то из них был бинокль или подзорная труба. Вечером силуэт стоящей у подсвеченной желтым светом занавески Татьяны был бы виден Нине, если б перепуганная девушка предусмотрительно не выключила свет, осторожно выглядывая из-за шторы.
Нина тоже поспешила щелкнуть выключателем и, подойдя к окну, отодвинула плотную ткань. Она уже догадывалась, что, а вернее кто так напугал Таню, но все же удивилась, увидев на лавке перед подъездом подруги сегодняшнего странного незнакомца. Взлохмаченные каштановые волосы, широкоплечая фигура в странной одежде, благодаря которой его трудно было не узнать...
- Да... - Нина хмыкнула в трубку.
- А ко мне сейчас Игорь приедет. Мы собирались вместе куда-нибудь съездить... Нина, что делать?
- Что делать? - Нина пожала плечами, задумчиво накручивая на палец прядь морковно-рыжих волос. - Твой Игорь, ты говорила, каратист?
- Дзюдоист, - поправила ее подруга.
- Какая разница... Ну, дзюдоист. Так чего ты боишься? Если этот сумасшедший к тебе сунется - Игорь ему и накостыляет.
- А вдруг он вооружен? - почти простонала Таня.
- Да непохоже, - неизвестно из чего заключила Нина, и в это время во двор въехала блестящая в вечерних огнях черная машина, и Татьяна вздохнула.
- Это Игорь? - осведомилась рыжая, почти уверенная в утвердительном ответе.
- Да... Нина, что делать? Я боюсь! Это точно какой-то чокнутый маньяк. Он ведь как-то меня нашел, наверное, давно выслеживал, а я и не знала... Я не хочу, чтобы Игорь с ним дрался!.. Ой, подожди!
Пиликанье мобильного телефона оборвалось, Таня подняла его к уху, и Нина услышала, как подруга поздоровалась с Игорем и сказала, что он может подниматься. Девушки следили, как парень вышел из машины и скрылся в подъезде - сумасшедший, сидевший на лавке, не обратил на него никакого внимания.
- Когда будете выходить, спрячься за Игоря, - посоветовала Нина, - может, этот псих не заметит...
- А может, лучше вызвать милицию? - безнадежно предположила Татьяна, но раздался звонок, и девушка, наскоро простившись с подругой, пошла открывать двери.
Нина выключила телефон и, положив трубку на подоконник, осталась возле своего наблюдательного поста.
* * *
Дверь была заперта. Люди изредка входили и выходили из нее, но таинственные запоры не впускали Робера внутрь. Он сел на лавку перед домом, чувствуя, что Кларисса находится здесь, совсем-совсем близко. Ломиться в дверь он не стал - предпочел немного осмотреться. Уже уяснив, что любимая не узнала его, Антуан Робер счел, что ему просто необходимо все ей рассказать, и тогда она обязательно вспомнит... Но нужно поговорить с ней спокойно, не пугая, а как это сделать - его светлость пока не знал.
Подъездная дверь открылась. Возможно, мужчина не заметил бы свою Клариссу, прячущуюся за спиной у высокого, подтянутого парня в модных джинсах и спортивной ветровке, но почувствовал ее, резко и сильно, и вскинув глаза, уперся взглядом в темную макушку девушки.
Кларисса, все еще прячась, причем, прячась именно от него, подошла к блестящему черному экипажу, низкому и неудобному, такому же необычному, как все экипажи в этом городе, которые двигались словно сами по себе, под действием какой-то неведомой силы. Граф не счел это колдовством, лишь подивился изобретательности здешних умельцев. И еще он как-то понял, что экипаж этот - невероятно дорогой, а молодой парень, его владелец - наверняка богат. Это чувствовалось в поведении юноши, прорисовывалось в выражении лица. Сам не аристократ по рождению, Антуан Робер получил титул в награду за верную службу его величеству, за отвагу на поле боя, проявленную тремя братьями Ковиньи. Старшие не дожили до светлого дня победы, чтобы принять почести, и титул графа достался Антуану, уступавшему им возрастом, но отнюдь не отвагой. Хлебнув светской жизни, новоявленный граф быстро научился определять тех, кто добивался положения в обществе собственными усилиями от тех, кому все досталось от предков, и было воспринято, как должное.
Сопровождавший Клариссу как будто не испугался, когда Антуан Робер направился к нему, и, запихнув девушку в свой экипаж, усмехнулся.
- Чего надо?
Без лишних слов граф де Ковиньи отстранил юнца в сторону. Тот сопротивлялся, и даже попробовал применить какие-то хитрые приемы, но у отставного вояки сил оказалось намного больше, как и опыта. Отшвырнув парня от черного экипажа, Антуан взялся за дверную ручку, и та поддалась, когда пальцы нащупали скрытую кнопку-клавишу.
Кларисса отшатнулась и вскрикнула - негромко, прикрыв губы длинными пальцами. Лицо побледнело, глаза от страха казались глубокими и темными, как два колодца. Этот-то взгляд и заставил мужчину замереть, а потом пальцы хозяина экипажа вцепились в плечи. Антуан вовремя успел отклониться от удара и, развернувшись, швырнул парня на землю.
Открыв противоположную дверцу, Кларисса выскочила из экипажа и с криком бросилась к своему спутнику, а когда тот, перепачканный и разозленный, поднялся на ноги, в ужасе уставилась на Антуана из-за плеча юнца в пестрой куртке.
Видно, в этой жизни, в этом времени Кларисса успела полюбить другого... Хотя разве полюбить? Этот желторотик вряд ли мог заслужить любовь такой девушки, как Кларисса. Сам Антуан не видел в нем ничего примечательного: слишком молодой, щуплый, избалованный родительским богатством... Но ужас в глазах девушки заставил его отступить.
- Ты с ним не поедешь, - предупредил Антуан.
Кларисса лишь крепче вцепилась в плечо парня.
- Если ты останешься, я его отпущу, - пообещал Антуан Робер, скрепя сердце.
Девушка сомневалась, но спутник подтолкнул ее в направлении дверей дома, и Кларисса, часто оборачиваясь, наконец, спряталась в здании. Парень же, косясь на неожиданного соперника, забрался в свой экипаж, который резко рванул с места, тут же скрывшись за углом соседнего дома.
Антуан снова сел на слегка влажную после дневного дождя лавку. Все происходящее было настолько сложным и неожиданным, что мужчине понадобилось время для раздумья. Страх, даже ужас в глазах Клариссы поразил его до глубины души, к тому же девушка явно отдавала предпочтение этому молокососу... Нет, грубая сила здесь бы не помогла, оставалось одно - ждать. И надеяться, что наступит момент, когда можно будет поговорить с Клариссой, все ей объяснить, напомнить, а пока придется караулить возле ее дома, чтобы ни один ухажер, с экипажем или без, не смог похитить любимую.
- Представляешь! Он набросился на Игоря, чуть не избил! Ужас! Я позвоню в милицию, слышишь? Это точно маньяк, я тебе говорю...
Нина долго выслушивала сбивчивый рассказ Татьяны, не перебивая. Она знала, что подруга в милицию не позвонит - то ли постесняется, то ли побоится. А виновник сегодняшних странных происшествий все так же сидел на лавке перед подъездом Таниного дома, и Нине хорошо было видно его примечательную фигуру в желтом свете уличного фонаря.
* * *
Ночью Анутан, несмотря на усталость, лишь слегка задремал, да и то ближе к рассвету. Отойти от дома Клариссы он опасался - вдруг да уйдет с этим юнцом? Странные нравы у здешних, если молодой девушке позволяется ездить без надлежащего сопровождения в обществе представителя противоположного пола.
Утром чувство голода напомнило о том, что вот уже сутки граф де Ковиньи ничего не ел. Неподалеку во дворе находился ларек со свежей сдобой, но местных денег у Антуана Робера все равно не было, как, впрочем, и любых других - все ценное он отдал колдуну, ничего не утаив. Боялся спрятать даже монетку - вдруг обман разрушит призрачную, но единственную оставшуюся в его жизни надежду?
Де Ковиньи прошелся по двору, не теряя из вида двери дома, где теперь жила его Кларисса, немного размял плечи и спину, и снова уселся на лавку в ожидании.
День, когда умерла его молодая жена, была самым страшным в жизни новоявленного графа. Хрупкая от природы, она часто болела, и хотя муж старался оградить ее от любой опасности, внезапно простудилась и сгорела за три дня. Антуан долго не отпускал остывающее тело, долго не соглашался на похороны, пока не понял, что сходит с ума. Тогда-то родственникам Клариссы удалось уговорить его предать тело молодой графини земле.
На похоронах Антуан был тих, ни с кем не разговаривал, принимая слова соболезнования молчаливым кивком. Родные и знакомые разошлись вскоре, а он остался у свежей могилы до следующего утра, и просидел бы там еще дольше, если б старый слуга, вышедший разыскивать хозяина, не утащил его, безвольного, в замок.
Сначала граф заперся в своих комнатах, отказываясь и от пищи, и от общества, а через два дня потребовал принести выпивку. Месяц прошел как одна длинная беспросветная ночь - говорят, бывают такие ночи, длящиеся по полгода... Но бывший полководец не успел окончательно потерять человеческий облик, потому что однажды в его замке появился колдун...
Кларисса все еще была здесь, в высоком каменном доме. Пряталась от него. От этой мысли Антуану становилось тоскливо. Жена должна была узнать его с первого взгляда, так же, как он ее. А вышло иначе.
* * *
- Все еще сидит? - осведомилась Нина у подруги, хотя сама прекрасно видела вчерашнего незнакомца из окна.
- Сидит, Ниночка, сидит, - вздохнула Таня. - Не знаю, что делать. Может, вызвать скорую помощь? Он же сумасшедший, вот пусть и забирают в психушку!
- Что же твой каратист его вчера не отметелил? - ехидно поинтересовалась рыжая.
- Дзюдоист, - привычно поправила Таня.
- Тем более.
- Что значит "тем более"? - обиделась девушка за своего ухажера. - Ты же видела, какой он огромный! Как медведь!
Нина только хмыкнула, не желая спорить с подругой.
- Ладно, говори, что тебе купить надо. Постараюсь мимо него пробраться...
- Ой, Нина, а ты не боишься? - раздался в телефонной трубке взволнованный голос Тани. - Вдруг он на тебя нападет?
- Вряд ли он меня узнает, - беспечно пожала плечами рыжая. - Вчера он только на тебя и смотрел. По-моему, у тебя всего-навсего объявился новый поклонник, только ударенный на всю голову.
Таня сдавленно хихикнула, но тут же возмутилась:
- Как это "всего-навсего"? Вот посмотрела бы я, что б ты делала, если б это тебя под подъездом какой-то маньяк караулил!
Было прохладно. Нина набросила ветровку и, перекинув на спину тугую морковно-рыжую косу, побежала вниз по подъездной лестнице. Когда напоенный влагой воздух коснулся ее лица, девушка первым делом нашла взглядом караулившего подругу незнакомца. Он сидел, мало на кого обращая внимание, немного помятый и уставший, будто не выспался. Две старушки, заранее запасшиеся кусками картона, чтобы посидеть на непросохшей лавке, остановились неподалеку и неодобрительно косились на мужчину в странной одежде.
- Бомж какой-то, - проворчала одна.
- Или пьяница, - охотно поддержала вторая.
Они подошли ближе и встали перед ним, осуждающе сдвинув седые брови.
- Вы кого-то ждете, молодой человек? - поинтересовалась бабушка в красном платочке и темно-коричневой длинной юбке.
Тот посмотрел на них, словно раздумывая над ответом, потом коротко произнес:
- Жду.
- А кого? - спросила вторая старушка в больших очках и цветастом платьице под теплой длинной кофтой.
- Прошу прощения, уважаемые дамы, - ответил мужчина вполне вежливым тоном, - но это касается только меня.
Старушки переглянулись и тут же принялись наперебой высказывать возмущение таким поведением незнакомца:
- Грубиян! Грубиян! Точно бомж или грабитель - небось, выслеживает, когда хозяева из квартиры уйдут, чтобы дружкам своим свиснуть! Вот мы сейчас милицию вызовем, а то что ж такое творится - ходят всякие, людей пугают. А тут, между прочим, детская площадка!..
Мужчина вздохнул и отвернулся. Воспользовавшись этим, Нина прошмыгнула в подъезд мимо злополучной лавки и облегченно перевела дыхание лишь когда дверь за ней закрылась.
Несколько минут спустя подруги уже вместе стояли у окна, прячась за занавеской. На лавке теперь сидели обе старушки. Как им удалось согнать оттуда сумасшедшего Таниного поклонника, так и осталось загадкой. Но мужчина никуда не ушел - он стоял в стороне, поглядывая вокруг и не выпуская из виду двери подъезда.
Была среда, Танины родители еще не скоро должны были вернуться с работы. На небе собрались тучи, начался дождь. Старушки покинули мокнущую лавочку, мужчина в странной одежде спрятался под деревом, а девушки, которым надоело за ним наблюдать, переместились на кухню и, усевшись за стол, пили чай с конфетами. Вода уютно барабанила в подоконник, негромко бормотал телевизор, а подруги, не обращая внимания на слова диктора теленовостей, обсуждали события последних дней. Стук в дверь заставил обоих подскочить от неожиданности.
- Кто это? - испуганно спросила Таня, округлив глаза.
Нина пожала плечами, хотя ответ напрашивался сам собой. Девушки осторожно подошли к двери, но Таня категорически отказалась приближаться вплотную, и потому в глазок выглянула рыжая.
Ее предположения оправдались. Грубое с квадратной челюстью лицо незнакомца оказалось вдруг очень близко, но сквозь слегка замутневший зрачок его все равно нельзя было рассмотреть как следует. А мужчина услышал возню под дверью и позвал:
- Кларисса!
Девушки затаились, но было поздно.
- Кларисса, открой! Иначе я выломаю дверь!
Исполнить подобную угрозу было проблематично - Танины родители уже давно поставили толстую бронированную дверь, но незнакомец понял это лишь после того, как несколько раз тяжело врезался в сталь плечом. И отступил, хмуро потирая ушибленное место.
- Кларисса, открой! - на этот раз в его тоне слышался не приказ, не угроза, а просьба.
- Здесь нет никакой Клариссы! - ответила Танина подруга.
- Есть, - незнакомец вздохнул, - просто она меня не помнит... Не помнит. И может быть, сейчас ее зовут по-другому, я не знаю. Я просто хочу, чтобы она меня выслушала.
- Спроси, уйдет ли он, если я его выслушаю? Отсюда, из-за двери? - шепотом попросила подругу Таня, и та передала ее вопрос, повторив в полный голос. Человек в странной одежде вздохнул и пообещал:
- Уйду.
- Она тебя слушает. Говори! - Нина устроилась поудобнее, сама не намереваясь пропустить ни одного слова из рассказа странного незнакомца, и Таня, движимая любопытством, подобралась ближе. Мужчина некоторое время собирался с мыслями, а потом заговорил - негромко, но девушки его слышали прекрасно, и радовались, что соседи сейчас на работе, и не могут подслушать похожую на бред исповедь.
- Я - Антуан Робер де Ковиньи, по рождению простолюдин. Отец мой был писарем, мать - дочерью хозяина посудной лавки. Мне было двадцать три года, когда я получил титул графа. И как раз тогда, впервые оказавшись на светском приеме, я встретил тебя... Клариссу. Дочь барона де Глема. Я влюбился с первого взгляда, и мне не пришлось долго уговаривать барона отдать за меня свою дочь. Завоевать сердце Клариссы оказалось сложнее... Однако судьба была благосклонна ко мне. Мы обвенчались через год и два месяца, и счастливо жили в замке Ковиньи до того дня... Кларисса часто болела. Она была нежная, хрупкая, ей совершенно не подходил наш суровый климат. Я все собирался увезти ее на юг, но никак не мог присмотреть там хорошее жилье для нас двоих и... не успел.
Мужчина за дверью замолчал. Наверное, ему было нелегко вспоминать пережитое.
- А потом пришел колдун, - снова раздался его низкий, чуть хриплый голос. - Он сказал, что моя Кларисса жива. Что она снова родилась в другом времени, в другом месте, и что он сможет помочь мне ее найти. У колдуна была дочь - вполне миловидная, но без титула и приданного у нее не было возможности найти себе знатного жениха. В обмен на помощь ее отца, я оформил опекунство над нею, сделал своей наследницей. И тогда пришел в башню колдуна, откуда попал сюда, в этот город... Пришел за тобой, Кларисса. Колдун сказал, что, если ты любила меня по-настоящему, ты меня вспомнишь. Обязательно вспомнишь. Мы ведь были так счастливы, Кларисса, ты не могла все забыть. Слышишь? Ты меня слышишь?
- Ответь ему, - прошептала Нина, но ей пришлось уговаривать подругу, прежде чем та негромко ответила:
- Слышу.
Мужчина встрепенулся.
- Кларисса, открой! Прошу тебя!
- Слышу, но не верю! - уже громче сказала Таня. - Не верю ни единому слову! Уходи отсюда сейчас же! Сумасшедший!
- Мне надо увидеть тебя...
- Я уже звоню в милицию! - предупредила Татьяна и действительно пошла к телефону.
- Лучше уходи, - посоветовала незнакомцу Нина, хотя слышала, что ее подруга на самом деле звонит Игорю. - Уходи, ты же обещал!
Мужчина сомневался, но, похоже, данное слово что-то для него значило.
- Я буду тебя ждать. Кларисса... - сказал он закрытой двери и неторопливо пошел вниз по лестнице.
* * *
Новая попытка не увенчалась успехом. А все оттого, что двери в этом городе оказались хитрые, крепкие, словно ворота замка - силой не возьмешь. Антуану Роберу ясно было одно - необходимо увидеть Клариссу, посмотреть ей в глаза, только чтобы она не испугалась, чтобы еще раз выслушала. Но как это сделать, если жена прячется он него, не желая вспоминать?
Выполняя данное обещание, его светлость вышел во двор. Сдаваться граф де Ковиньи не собирался по-прежнему, но усталость навалилась на плечи неподъемной тяжестью, и мужчина привалился к стене дома. Передохнуть, собраться с мыслями, решить, что делать дальше... Сейчас граф понял, что может задержаться в этом городе надолго. Вспомнились слова колдуна: "Если жена не узнает тебя, ты уже не сможешь вернуться". Но его светлость отмахнулся от этих слов, как и тогда, когда подписывал бумагу об опекунстве и собственное завещание.
- Эй ты, сумасшедший! - незнакомый голос отвлек от размышлений. Антуан Робер понял, что обращаются к нему - слишком часто в этом городе его называли сумасшедшим. - Ты чего к моей девушке пристаешь? Иди сюда, трус, давай поговорим по-мужски!
Малолетний ухажер Клариссы ждал его возле угла дома. Граф согласился, что не следует устраивать драку под окнами у дамы, хотя собирался всего лишь проучить малолетку... а заодно и тех, кого тот позвал на помощь - у Антуана Робера не оставалось сомнений, что там, за углом, его ждут как минимум шестеро.
Он здорово ошибся. Их было человек пятнадцать, все вооружены гладко вытесанными дубинками и самодовольно ухмылялись. Робер ответил такой же ухмылкой.
- Что, молокосос, сам побоялся? - мужчина презрительно сплюнул на землю.
В ответной речи Клариссиного ухажера было много непонятных слов, и Антуан даже подумал на миг, что перестал понимать здешний язык. Но, наконец, парни сделали то, чего он ожидал - набросились, причем все сразу, пытаясь ударить дубинкой и не особенно выбирая - куда.
* * *
Игорь увел сумасшедшего за угол дома, и Таня взволнованно приложила руки к груди.
- А если он Игоря побьет?
- Не побьет, - пробормотала Нина. Она-то прекрасно понимала, что Танин парень явно собрался встретиться с этим ненормальным не один на один.
Некоторое время ничего не происходило, потом Таня увидела, как во двор въехала папина машина и, проводив взглядом родителей, вошедших под козырек подъезда, пошла к двери. Нина осталась у окна, но когда Танина мама заглянула в комнату, девушке пришлось оставить наблюдение и, поздоровавшись, отвечать на вежливые расспросы. А потом раздался звонок в дверь, и обе подруги, не сговариваясь, бросились посмотреть, кто пришел, мгновенно забыв о родителях.
На пороге стоял Игорь - целый и вполне довольный, без синяков и царапин.
- Ну что там, что? - взволнованно зашептала Таня, стараясь, чтобы не услышали отец с матерью.
- Все в порядке. Я сказал ему, что если еще раз сунется сюда - на своих ногах не уйдет. Кажется, он понял.
Таня повела Игоря в комнату, а Нина, не желая мешать, вышла на улицу вместе с отцом подруги. Тот собирался отогнать машину в гараж и заботливо провел Нину до ее подъезда, подождал, пока девушка сядет в лифт... но только его черный "пежо" выехал со двора, Нина выглянула из-за двери с предательски запиликавшим домофоном. А потом, осторожно оглядываясь по сторонам, побежала к углу дома и, прячась за серой стеной, заглянула в проулок.
Странный человек сидел на мокром асфальте. Одежда порвана и вся в грязи, а на лице даже в темноте видны багровые кровоподтеки. Хотя Нина, как и подруга, склонна была считать его сумасшедшим, но это не являлось поводом для подобного обращения. "Уж лучше б Таня действительно позвонила в милицию", - подумала девушка и спросила издалека, опасаясь приближаться:
- Скорую вызвать?
Человек обернулся, посмотрел на нее и снова опустил голову. Потом тяжело поднялся. Несколько шагов до угла дома - Нина испуганно посторонилась. Щурясь подбитым глазом, незнакомец долго вглядывался в светящиеся прямоугольники окон, потом обернулся, внимательно посмотрел на девушку.
- Ты - ее подруга? - Надо было кивнуть, но Нина отчего-то побоялась, однако странному человеку ответ не требовался: видно, он все же ее запомнил. - Помоги мне с ней встретиться.
- Вот тут я вряд ли тебе помогу, - Нина отступила еще на шаг и покачала головой. - Она тебя боится и не захочет встречаться. К тому же ее зовут не Кларисса. Может быть, ты все-таки ошибся?
- Нет. Я не мог ошибиться, - он вздохнул, присел на асфальт. После знакомства с друзьями Игоря этому сумасшедшему было трудно держаться на ногах. - А как ее зовут теперь?
- Таня, - ответила девушка. - Татьяна.
- Татьяна, - он словно пробовал имя на вкус. - Красиво. И все-таки это она. Моя Кларисса. Она совсем не изменилась. Смотри...
Мужчина сунул ладонь под ворот, и в его пальцах блеснул овальный медальон. Две половинки разъединились, открываясь, но Нина, предусмотрительно державшаяся подальше от мужчины, не могла как следует разглядеть, что там, внутри. Однако медальон лежал на раскрытой широкой ладони, притягивая взгляд. Девушка решилась и подошла ближе, уверяя себя, что избитый Танин поклонник сейчас все равно не опасен.
В золотом медальоне оказался миниатюрный портрет. Изображенная на нем молодая девушка действительно слегка походила на Таню чертами лица, но такого худого и бледного, что становилось ясно - крепким здоровьем эта Кларисса не отличалась. Художник изобразил ее в розовом платье, с распущенными по плечам светло-русыми, слегка волнистыми волосами, расчесанными на прямой пробор. Кларисса показалась Нине похожей на маленькую перепуганную девочку, и то, что она была женой этого человека, действительно фигурой напоминавшего медведя, представлялось поистине невероятным.
Внезапно створки медальона захлопнулись, мужчина резко подался вперед, его пальцы сомкнулись вокруг запястья Нины.
- Отведи меня к ней.
Девушка испуганно дернулась, пытаясь вырваться.
- Отведи меня к ней. Тебе она откроет, вы же подруги.
- Нет, - едва выдавила девушка, - я не могу. Нет...
- Можешь. Отведи меня к ней. Мне нужно только поговорить. Только поговорить с ней, чтобы она выслушала, чтобы посмотрела мне в глаза...
Покрытое кровоподтеками лицо оказалось слишком близко, Нина закричала. Человек дернулся, пытаясь дотянуться до нее второй рукой, но застонал и снова осел на асфальт. Пальцы разжались. Освободившись от железной хватки, девушка отбежала подальше и быстро вынула из кармана магнитный ключ от домофона, чтобы в любую секунду, если напугавший ее человек вдруг поднимется на ноги, иметь возможность спрятаться в подъезде.
Но мужчина не двигался с места. Снова посмотрел на окна Таниного дома и, усевшись поудобней, прислонился спиной к стене. Медальон в последний раз блеснул в фонарном свете и спрятался на его груди, под воротником испачканной зеленой куртки.
* * *
"Почему она меня не узнала? Колдун ведь сказал: если любила - узнает, почувствует... А если нет... Нет, этого просто не могло быть, не могло!"
Рыжая подруга Клариссы ушла, он и не заметил когда. И правильно, иначе вновь поддался бы искушению и, возможно, на этот раз заставил бы привести к любимой... Но Кларисса и так его боится. А что, если она не простит обмана? Все может быть. Если случилось, что любимая его не узнала, значит, ждать можно чего угодно...
Вокруг никого не было, в тишине доносились чьи-то голоса с соседних дворов и улиц, шуршали колесами быстрые экипажи. Антуан Робер де Ковиньи подполз к старым, кем-то выброшенным коробкам и, усевшись посреди кучи картона, прикрыл глаза. В этом каменном городе ему было непривычно холодно.
* * *
Утром Нина проснулась рано и, едва встала с постели, направилась к окну. Таниного поклонника видно не было. Чуть позже, выйдя из подъезда, девушка осторожно заглянула за угол и облегченно вздохнула: сумасшедший исчез.
У Тани сегодня ленты начинались позже, но подруга так и не появилась в университете. Не на шутку обеспокоившись, Нина уже собиралась позвонить ей. Таня ее опередила.
- Ниночка, я сегодня не приду. Простудилась, - словно в подтверждение своих слов девушка покашляла в трубку.
- Его нет? - спросила Нина.
- Как будто нет. Из окна не видно.
- Ну, хорошо. Если что - звони.
Таня так и сделала. В следующий раз телефон Нины зазвонил прямо посреди ленты. Пришлось извиняться и выбегать в коридор.
- Нина, он здесь! Он вернулся! - раздался в трубке встревоженный голос подруги. - Опять на скамейке под окнами сидит. Наши бабульки вон ходят, ругаются...
Значит, исчезновению сумасшедшего поклонника они радовались преждевременно... Нина вздохнула.
- Сиди дома, дверь никому не открывай. Я после ленты - сразу к тебе.
- Хорошо, - всхлипнула Таня. - Жду.
Но когда Нина подошла к дому подруги, на лавке, кроме довольных старушек, не было никого. Девушка недоуменно огляделась по сторонам и, поколебавшись немного, набрала код Таниной квартиры на панели домофона.
Подруга встретила ее с радостной улыбкой.
- Все! - заявила Таня с порога. - Думаю, он больше не придет!
Причина ее уверенности скоро стала ясна: оказывается, бабушки, не долго думая, вызвали милицию, и подозрительного человека, вот уже третий день дежурившего под Таниным подъездом, забрал милицейский "бобик". Сумасшедший пробовал сопротивляться, но его быстро успокоили, тем более что после вчерашней драки сил у Таниного поклонника явно поубавилось.
- Интересно, что с ним теперь будет? - негромко проговорила Нина, обращаясь скорее сама к себе.
- Наверное, отвезут в больницу, - предположила Таня. - Он же ненормальный, верно?
Весь день подруги по очереди поглядывали в окно: вдруг да появится снова на деревянной скамейке перед подъездом фигура странного человека, назвавшегося графом де Ковиньи. Но пришла ночь, а скамья оставалась пустой. На следующий день Танин сумасшедший поклонник тоже не появился.
- Вот видишь, - удовлетворенно улыбалась Таня, - его, наверное, либо в больницу положили и лечат, либо нашли кого-то из родных. А может, и та самая Кларисса нашлась? Как ты думаешь?
- Может, и нашлась, - Нина не возражала, но и не соглашалась. Почему-то рассказ сумасшедшего, абсурдный и совершенно неправдоподобный, запомнился и не давал покоя. А вдруг он не врал? Вдруг путешествие сквозь пространство и время - не плод больного воображения обезумевшего человека? Но Антуан Робер де Ковиньи исчез, и о том, насколько правдивыми были его слова, приходилось лишь гадать.
Лето приближалось. На улице уже давно стояла жара, студенты готовились к сессии, каким-то образом умудряясь при этом большую часть времени посвящать далеко не учебе. Еще бы - погода ведь хорошая, а во время сессии - разве погуляешь?
В один из таких солнечных дней подруги, ненадолго заскочив к Тане домой после лент, собрались в парк. В легких летних платьицах, закинув на плечи по сумочке, девушки выскочили из подъезда на залитый ярким светом двор. Нина, шедшая первой, резко остановилась. Татьяна, едва не налетев на нее, уперлась в плечи подруги.
- Нинка, что?.. - и замолчала.
На скамейке перед подъездом сидел человек - плечистый, с взлохмаченными каштановыми волосами. На нем была все та же зеленая куртка странного фасона, уже порядком затасканная, порванная, без золотой шнуровки. Карие глаза смотрели на Татьяну, и девушка не смогла отвести взгляда, не смогла пошевелиться, когда мужчина поднялся и сделал несколько шагов вперед.
- Кларисса...
Его голос вывел Таню из оцепенения, и девушка спряталась за подругой, осторожно выглядывая из-за плеча рыжей.
- Кларисса, пожалуйста, не убегай! Поговори со мной. Я все расскажу, я отвечу на все твои вопросы. Ты вспомнишь... Ты обязательно меня вспомнишь!
От неожиданности Таня словно лишилась дара речи, а потому лишь покачала головой. И мужчина остановился, но продолжал смотреть на нее с таким отчаяньем и мольбой, что просто уйти она бы уже не смогла. Да и человек, ранее так напугавший ее, казался теперь неопасным.
- Чего вы от меня хотите? - наконец прошептала она.
- Я хочу, чтобы ты меня вспомнила, - ответил мужчина. Его глаза с надеждой всматривались в побледневшее лицо Татьяны, но надежда эта таяла с каждым мгновением.
- Покажите ей медальон, - тихо посоветовала Нина.
Антуан Робер де Ковиньи поднял руку, но пальцы лишь коснулись плотной зеленой ткани.
- Его больше нет, - он покачал головой. Спрашивать, куда подевалась столь ценная для ее обладателя вещь, девушка не решилась.
- Какой медальон? - поинтересовалась Таня.
- Там был портрет Клариссы. Она, правда, очень похожа на тебя, - шепотом объяснила ей подруга. - Он говорит, что это ты, только в одной из прошлых жизней.
- Бред, - немного неуверенно заключила брюнетка.
- Может быть...
Чуть щурясь от яркого солнца, а больше - от усталости, Антуан Робер смотрел на свою Клариссу, не отводя взгляда от ее лица - другого, но такого знакомого и родного.
- Ты счастлива? - вдруг спросил он.
- Что? - встрепенулась девушка.
- Ты счастлива здесь?
Она задумалась, перед тем, как ответить, пожала плечами.
- Да, - прозвучал ее негромкий, нежный голос. И увереннее: - Да, счастлива.
- Хорошо, - он постарался улыбнуться. - Тогда я больше тебя не потревожу. Прощай.
Взгляды обеих подруг он чувствовал спиной. Под ногами прошелестели какие-то цветные бумажки - звук, так не похожий на шуршание опавшей листвы... Гадкое солнце теперь светило в спину, немилосердно жаря. Лучше бы сейчас дождь... и осень.
* * *
Яркий и солнечный июнь сменился дождливым, сырым июлем. Небо плакало, лишь изредка позволяя солнцу выглянуть из-за плотных туч, и тоскливая непогода выгнала из города всех, кто мог позволить себе поездку на юг, к приветливому Крымскому солнцу, ласковому морю.
Сумасшедший поклонник Татьяны сдержал свое слово. Девушка поначалу каждый день первым делом выглядывали в окно, опасаясь и ожидая увидеть его фигуру на выкрашенной в яркий голубой цвет лавочке, пустовавшей из-за сырости, но он так не появился.
Таня радовалась, а Нина не верила, что странный человек, назвавшийся графом де Ковиньи, действительно отступил. Но месяц проходил за месяцем. Девушки по привычке поглядывали на лавочку, и Нине казалось порой, что подруга немного жалеет. Вспоминает и жалеет о том, что не выслушала сразу, что так и не увидела портрет похожей на нее девушки из прошлого, той самой Клариссы, ради которой муж решился бросить все и пройти сквозь пространство и время, нырнуть в неизвестность только чтобы еще раз увидеть любимую.
Время шло, история с сумасшедшим забывалась, и даже Игорь, который долго петушился, вспоминая, как он браво проучил опасного маньяка, потихоньку перестал об этом вспоминать. А осенью Таня нашла в телефоне любимого переписку с одной из своих сокурсниц, устроила скандал и заявила Игорю, что больше не желает его видеть. Недели две провинившийся парень таскал под дверь девушки огромные букеты роз и частенько сидел, поджидая Таню, на той самой голубой лавочке перед подъездом. Выглядел он безобидно, старушки его не опасались и в милицию не звонили. А после за Таней стал ухаживать молодой и перспективный юрист по имени Виктор: он приезжал за ней на серебристом джипе и дарил огромные розовые лилии. И Танюша уже подумывала, что именно с ним будет встречать наступающий Новый Год.
А до Нового Года оставалось не так-то много - каких-то полтора месяца. Выпавший снег и морозы напоминали о том, что зима пришла, не сверяясь с календарем.
Холодным пасмурным утром Нина спешила на первую ленту. Выскочила из подъезда под серое небо и, сделав несколько шагов, остановилась, пораженная.