Кайтелер Бьянка : другие произведения.

Слёзы Вселенной

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
  • Аннотация:
    Ольга - один из лучших переводчиков Международной корпорации переводчиков Земли во многом благодаря тому, что по образованию она специалист по контактам с инопланетными расами и разбирается не только в языковых ухищрениях инопланетян, но и в их культуре и традициях. Возвращаясь из очередной командировки, она становится очевидцем невероятного, невозможного события и знакомится с очень нетипичным выходцем с планеты Ардон...
    Главы 1-12.
    ПРОЕКТ ЗАМОРОЖЕН

Вместо пролога

   Старая, почти древняя церквушка наполнялась ароматом мирры и ладана, хотя в ней не было ни души. Ни одной свечи не горело. Ни голос, ни музыка не нарушали тишину под сводами купола. Ни один священник не подходил к алтарю. Ни один прихожанин не шептал слова молитвы. Даже церковные мыши давно покинули стены храма. Но церквушка упрямо пропитывала воздух миррой и ладаном. Свет от полной луны, проходя сквозь витражи, оставлял на полу причудливые картины, совсем не похожие на сюжеты в окнах. Пространство наполнялось таинственным мерцанием и мелодичным звоном.
   Словно бы вдалеке, запел единственный колокол.
   Яркая цветная бабочка, случайно залетев в церквушку ночью, опустилась на сияющий алтарь и улетела прочь, унося на кончиках крыльев загадочное сияние и душный аромат.
   На витражах появлялись первые трещины...
  
  
  

Первая глава

   Главный космопорт Земли угнетал своей привычной переполненностью. Зал ожидания и тем более был "crowded", как верно заметил Тим. За пять лет работы в МКП - Международной Корпорации Переводчиков - я привыкла кататься по командировкам в полном одиночестве. В этот же раз нас двое, поэтому мне пришлось считаться с предпочтениями коллеги-англичанина и в качестве отправного пункта выбрать не уютный Байконур, а шумный космопорт имени лорда Глэдвина Джебба, первого генерального секретаря ООН. И это при том, что корабль с Байконура на Каларайтон летит на два часа раньше! Ну и подумаешь, что перевозчик - маленькая неизвестная компания, а не Earth-Uni-Lines!
   - Что-то посадку долго не объявляют...
   Пройдя регистрацию последними, мы, естественно, надеялись быстро покинуть накопитель. Поэтому сейчас Тим нервно поглядывал то на свои часы, то на экран во всю стену.
   Я промолчала, ибо сказать мне было нечего. Какими бы известными и уважаемыми ни были Earth-Uni-Lines, накладки у них случаются чаще, чем у всех остальных. То корабль задержался где-нибудь в пути, то ЧП у них какое, то вовремя не успели заправить. Да мало ли? Когда я в прошлом году летала их рейсом на Ардон, диспетчеры наш корабль сначала вообще в другом направлении отправили! И в итоге вместо положенных восьми часов мы провели в пути все двенадцать. Благо каюты были просторные и удобные. Намного удобнее, чем кресла в накопителе.
   - Полчаса. Еще десять минут - и пусть возвращают деньги, - проворчал Тим, вчитываясь в соответствующую строчку в билете.
   Да, есть у компании такое правило. Вот только не помню, чтобы реально стоимость билета когда-либо могла сравниться с затратами нервов и времени на получение этой самой компенсации.
   Тим достал пачку сигарет, но вовремя вспомнил, где находится, и убрал обратно.
   Такое ощущение, что ему заменили батарейки: всю неделю перед отъездом он ходил вялым, сонным и действовал по принципу наименьшего движения. Сейчас же и пяти минут не может спокойно посидеть. Он меня нервирует.
   - Джейсон, уймись! - наконец не выдержала я.
   Тим Джейсон посмотрел на меня так, будто я его куда послала, и всем своим видом изобразил глубочайшую обиду. Ну его, он даже англичанин ненастоящий! Хотя и кичится своим происхождением прямо-таки на каждом углу. То-то его немцы за своего всегда принимают, как истинного англичанина.
   Коллега, чтоб его...
   - Ладно, извини. Но мы такими темпами на встречу опоздаем.
   - Нашёл из-за чего волноваться. Кейрито не первый год с нами работает. Договорились встретиться сразу по прилёту, сразу как прилетим и встретимся. Когда бы мы ни прилетели, - ответила я.
   И это самое страшное. Потому что последний раз на Каларайтоне я была четыре года назад и привезла роскошное перо тамошнего подобия павлинов. И обещание подумать...
   Объявили посадку - за минуту до оговоренного в билете максимального времени задержки. Тим досадливо чертыхнулся - де, компенсации не видать, потратили уйму времени впустую, опаздываем катастрофически.
   Нет, Джейсон, ты не прав, катастрофически - это когда больше, чем на сутки. А сорок минут ещё в рамках приличий.
  
   На Каларайтон мы прилетели строго по расписанию, минута в минуту. Восхищаюсь пилотами - обычно они, наоборот, время отставания лишь увеличивают. Правда, тут же огорчил робот-водитель: от посадочной площадки до самого космопорта мы ехали ну слишком медленно. А у самого выхода нас дожидался напоказ равнодушный Кейрито. Я вовремя поймала себя на мысли, что начинаю сутулиться...
   Пять лет назад, впервые прилетев на Каларайтон, я с удивлением обнаружила, что пейзажи и ландшафты, в том числе и городские, чуть ли не идентичны земным. Как будто я и не покидала третий шарик звезды по имени Солнце. И внешне каларайтонцы так похожи на людей, что и не отличить. С нашей стажёрской группой работал симпатичный гид-каларайтонец с красивым именем. Кроме красивого имени он обладал изумительным низким голосом, от которого у меня коленки подгибались, иссиня-чёрными волосами до плеч и ярко-изумрудными глазами. Весь год моего пребывания на Каларайтоне он очень изящно за мной ухаживал. Внимательный, заботливый, оригинальный в подарках, он действительно влюбил меня в себя - до головокружения, до потери контроля, до настоящего сумасшествия. Провожая на рейс Каларайтон - Земля, Кейрито подарил мне перо торритуана, птицы, похожей на наших павлинов. По традиции его народа это означало предложение руки и сердца. В знак согласия я должна была бы вернуть перо ему, но я ответила, что мне нужно немного времени.
   - Тебе не кажется, что твое "немного времени" затянулось, совсем немного? - вместо приветствия, излишне ровно спросил Кейрито на снейо - языке своего народа.
   - Так вышло, - ответила я, но на русском.
   - Следует полагать, перо ты оставишь себе?
   Объяснять что-либо бессмысленно. Так вышло. Так получилось.
   - Не буду врать, что ждал тебя все четыре года, но хотелось услышать ответ от тебя, - так и не переходя на язык, называемый теперь каларайтонским, Кейрито чуть грустно улыбнулся.
   - Я просто не решалась тебе позвонить, - я тоже говорила на своём родном, великом и могучем.
   Тим, пришедший от диалога на двух незнакомых ему языках в замешательство, деликатно кашлянул, напоминая о своём существовании.
   - Добро пожаловать на Каларайтон, - тут же выдал мой несостоявшийся жених дежурную фразу приветствия. - Контракт, наверное, лучше будет обсудить позже, а пока вы успеваете устроиться в гостиницу до начала конференции, я бы посоветовал остановиться в "Четырёх галактиках", если вам не забронированы места где-нибудь в другом месте.
   За спиной направившегося к такси Джейсона Кейрито развёл руками, словно извиняясь за прерванное выяснение отношений. Я же не знала, расстраиваться или наоборот, радоваться, что до вечера поговорить у нас вряд ли получится.
   - Не поверишь, но наше руководство, кажется, начинает разбираться в командировках: номера нам забронировали именно в "Четвёрке", - я не без труда изобразила улыбку.
   - Почему же, зная тебя, охотно верю. Прилетела бы ты в наше захолустье, если бы жить пришлось в "банке", как же.
   А он всё такой же... Всё тот же завораживающий голос, всё те же почти светящиеся глаза. Всё та же язвительность. Всё та же королевская осанка...
   "Банкой" мы окрестили ту гостиницу-отель, где пять лет назад поселили мою стажёрскую группу. Назывался отель, кажется, "Звёздная россыпь", или другая какая-то чушь в том же ключе, но за неповторимую форму и окна, навечно лишённые возможности открываться, получил столь необычное прозвище чуть ли не сразу после знакомства. Необычная форма здания оказалась единственным достоинством, номера же и обслуживание провоцировали мысли, что на скамейках в парке и то комфортней. Впрочем, уже через два дня, не без помощи Кейрито, мы поселились в большом съёмном доме за городом.
   Тим нетерпеливо постукивал пальцами по дверце такси, недвусмысленно давая понять, что пора бы и поехать.
   - Да здесь же пешком минут двадцать, - неуверенно сказала я, на что Кейрито согласно кивнул.
   - Ну как хотите, - обиделся Тим и уехал один.
   Не понимаю этого. Решительно не понимаю. Замечательная погода, градусов двадцать пять по Цельсию, я бы сказала, уйма времени и автоматически отправленный ещё из космопорта в гостиницу багаж - все условия для прогулки.
   - Как будто ты и не уезжала: снова гуляем вдвоём и почти молчим, - нерешительно обнимая меня за плечи, тихо сказал Кей, как я тогда его называла.
   Я отошла от него на полшага, давая понять, что хочу соблюдать дистанцию.
   - У меня свадьба через полгода, - протараторив только чтобы не сбиться и не передумать, сообщила я.
   - Так вот в чем дело...
   Кейрито тут же закрылся. Знаете, молчание бывает разным. Открытым - если молчащие вместе думают об одном и том же, впускают друг друга в мысли, хотят молчать только вместе. И закрытым - если молчащие молчат друг от друга, хотят оградить себя и свои мысли. Кейрито закрылся. Он впервые молчал со мной закрыто. Закрыто от меня.
   Пятнадцать минут, затраченных на дорогу, показались целой вечностью. Впрочем, четыре года - достаточный срок, чтобы сейчас воспринимать друг друга исключительно с профессиональной точки зрения. Просто надо к этому привыкнуть.
   И чаще вспоминать, что теперь у меня есть Артём и что я собираюсь за него замуж.
   У стойки регистрации нас ждал раздосадованный Тим Джейсон.
   - Они не хотят оформлять нам два разных номера, - едва увидев меня, сообщил тот. - Говорят, что для нас был заказан один, но двухместный.
   Роскошный интерьер, умело сочетающий в себе узнаваемые стили и мотивы с четырёх наиболее влиятельных планет: лаконичная сине-стальная гамма крупнейшего производителя всех видов оборудования - Ардона; чёрно-белая графика председателя Союза Цивилизаций - Аралары; тёплое дерево и нежнейшие ткани "близнецов" Каларайтона и Калтинора. Всегда учтивый и вежливый персонал с неизменно высоким уровнем профессионализма. Последние достижения науки и техники в сочетании с вековыми традициями - пожалуй, эти элементы всегда выгодно отличали "Четыре галактики" от всех остальных гостиниц. Но и здесь бывают свои проблемы и накладки, вызванные, в большинстве своём, популярностью и вечной переполненностью.
   - Разберёмся, - только и ответила я, отодвигая коллегу в сторону.
   Что мне всегда нравилось в "Четвёрке", так это администраторы: ни разу не видела здесь робота, только люди, в смысле, каларайтонцы. А какой бы ни была дрессировка, с ними всегда можно договориться.
   - Добрый день. Мы прибыли на филологическую конференцию и очень хотели бы остановиться именно в вашей гостинице. И, разумеется, мы бы хотели жить в разных номерах, - как можно вежливей начала я. - Посмотрите, пожалуйста, что возможно сделать.
   - Как я только что сказала Вашему коллеге, у нас сейчас нет свободных номеров, не считая забронированных участниками конференции. Мне очень жаль, но, боюсь, я ничем не могу вам помочь, - терпеливо ответила миловидная женщина по ту сторону стойки регистрации.
   - Неужели нет других вариантов?
   Я безмерно устала сохранять на лице дежурную полуулыбку, ибо с удовольствием бы сейчас устроила громкий скандал, но тогда нас к "Четвёрке" и на полсотни метров больше не подпустят.
   - Сожалею, - администратор виновато развела руками.
   Даже так? Значит, никаких шансов. Ну ладно, придется обойтись без услуг гостиницы и поругаться с начальством по возвращении: это уже ни в какие ворота!
   - Ладно, селите как есть.
   Так, на всякий случай. Но жить в одном номере с Джейсоном я буду только в самом крайнем случае! Если не удастся найти другого места для жизни на целых четыре дня. Вариант "остановиться у знакомых" отпадает сразу: с моим единственным знакомым в столице Каларайтона я собираюсь налаживать исключительно деловые отношения, потому что романтические разрушились с моим предыдущим отъездом. Хотя... можно ведь и не у своих знакомых остановиться: наверняка же в городе могут обнаружиться друзья-приятели моих родителей. Надо позвонить, спросить.
   - В принципе, ты можешь остаться и у меня... - неуверенно, исключительно из вежливости предложил Кейрито.
   - Спасибо, конечно, но, я думаю, не стоит.
   Едва я села в такси, возник вопрос: куда теперь. Надо ведь адрес какой-нибудь назвать, а я сию задачу лишь сформулировала. Поэтому пока я назвала самый отдаленный от "Четвёрки" район.
   В сумочке заиграл межпланетный коммуникатор: запищал как голодный котёнок - Артёмка хочет меня увидеть-услышать.
   - Здравствуй, солнышко! Как добралась, поселились уже? - лучезарно улыбаясь, на развернувшемся экране появилась конопатая мордашка моего суженого.
   - Привет. Добрались отвратительно, поселились ещё хуже: по какому-то недоразумению, нам забронировали не два номера, а один двухместный. Поэтому сейчас я ищу, у кого бы поселиться. У тебя здесь нет знакомых никаких? - тут же пожаловалась я.
   Артём задумался, сказал волшебное "минутку", долго вертелся и в итоге скомандовал мне возвращаться в "Четвёрку" и ждать дальнейших распоряжений. Таксист внезапной смене направления ничуть не удивился, даром что робот, железка бесчувственная.
   Никогда бы не подумала, что можно так быстро решать чьи-либо проблемы, находясь на другой планете. Путь до гостиницы занял меньше десяти минут. Робот-носильщик моментально схватил мои вещи и направился с ними внутрь, едва такси остановилось, а миловидная девушка-администратор, которая не так давно объясняла, что номеров свободных нет, лично открыла дверцу авто и, рассыпаясь в извинениях, просила следовать за ней.
   В жизни не видела таких роскошных апартаментов! Казалось, они занимают весь этаж, хотя передо мной только что извинялись, что лишь четверть, и сообщили, что в трёх остальных тоже сейчас отдыхают гости отеля.
   Интересно, чьи же апартаменты мне достались? И откуда у моего суженого подобные связи? Он человек служивый, вроде, и не в генеральском звании...
   - Спасибо тебе, солнце моё, только в чьих апартаментах меня поселили? - поинтересовалась я сходу у любимого, едва тот ответил.
   Тёма непонимающе нахмурился.
   - Ну шикарный такой penthouse, куда меня с почестями проводили и пообещали выполнить любой каприз, добавив, что всё уже оплачено, - пояснила я.
   - Я ещё ни с кем не созванивался. Но если твоя проблема сама собой разрешилась - здорово, - не очень весело ответил Артём, чиркнув что-то в своем ежедневнике. - Позвони мне, как сможешь, ладно? Скучаю.
   - Я тоже ...
  
   Торжественное открытие конференции происходило с присущей каларайтонцам помпезностью: огромный бальный зал, все гости в соответствующих нарядах, выступление одного из лучших акустических оркестров Союза, приветственные речи высокопоставленных управленцев, светские беседы на возвышенные темы, фуршет с дорогими винами... Прелесть, одним словом! И хотя в длинном вечернем платье цвета грозового неба я чувствовала себя более чем неуютно, это небольшая плата за погружение в атмосферу всеобщего торжества.
   - Шеф тебя убьёт, - принеся мне бокал восхитительного игристого, шепнул Тим. - Думаешь, он согласится оплатить супер-люкс?
   - Ничего, может, в следующий раз не будет так шутить с заказом номеров, - лучезарно улыбаясь, ответила я.
   Ну не хотелось мне рассказывать Джейсону, что мое проживание в "Четвёрке" оплачено неизвестным благодетелем, и я сама не понимаю, за какие же такие заслуги. Может, там, всё-таки, что-то напутали?..
  
  
  
  

Вторая глава

   Конференция проходила непривычно весело, а насыщенная программа не оставляла ни минуты на то, чтобы заскучать: выступления и доклады сменялись творческими мастерскими и экскурсиями. Вечером же Кейрито непременно водил меня и Тима по знаменательным кафе-кофейням-ресторанам, переводя обсуждение рабочих вопросов в неформальную обстановку. О, каларайтонский кофе! Гармония Вселенной, заключённая в напитке!..
   Итогом четырёхдневного пребывания в столице Каларайтона стало: подписание договора о проведении совместных исследований закономерностей развития диалектов Каларайтона и Земли; успешное выступление с докладом о поэзии народа снейо; несколько новых и полезных знакомств и все командировочные, буквально спущенные на кофейные зерна. Хорошо слетали.
   Вопрос о том, благодаря кому эти четыре дня я жила в одном из четырёх самых дорогих номеров лучшей гостиницы Каларайтона, так и остался открытым: таинственный благодетель никак себя не проявил, а мои попытки ненавязчиво вызнать что-либо у обслуживающего персонала не увенчались успехом. Я даже засомневалась, а есть ли он, этот благодетель... Но по выселению счёт выставлен не был, а администратор высказал глубочайшее почтение и надежду снова увидеть меня в списке гостей. Странно, очень странно. Хотя и везение несомненное.
   На этот раз никаких проблем на посадке не было, летели мы в ночь, поэтому, едва устроившись в кресле, я почти сразу задремала.
   ...Янтарный солнечный свет наполнял пространство вокруг старой церквушки необыкновенным спокойствием и умиротворением.
   - Зайдём внутрь? - предложил Артём, наблюдая, как я плету венок из одуванчиков.
   Разноцветные витражи на окнах завораживали, поэтому я не стала сопротивляться, водрузив на голову суженому недоделанный венок. Тот упрямо мотнул головой, скидывая незамысловатое украшение, и, легко подняв меня на руки, перенёс через порог церкви.
   Внутри было прохладно, сыро и... пусто. И, несмотря на ухоженный вид, здание казалось заброшенным. Пройдя внутрь, мы увидели у алтаря девушку - всю в чёрном. Она обернулась к нам - её заплаканное лицо было белее простыни.
   - Берегитесь бесов! - сказала она, зачем-то подходя ко мне и дотрагиваясь до плеча...
   Мне понадобилось несколько мгновений, чтобы очнуться и понять, где я и что происходит. Надо мной склонилась хорошо выдрессированная стюардесса, но было заметно, что она с трудом удерживала на лице дежурную улыбку.
   - Извините за беспокойство, мисс Звездочётова, Вы не могли бы пройти в кабину пилотов? - почему-то тихо, словно сообщая некую великую тайну, сказала миловидная девушка в стандартной форме работников Earth-Uni-Lines.
   Она была бледной, словно только что встретила в коридоре призрака. Нехорошее предчувствие заворочалось в районе затылка, но тут же отступило под натиском острого дефицита информации.
   В кабинете пилотов самих пилотов не наблюдалось. Автоматическое управление, конечно, вещь надежная, но это форменное безобразие!
   - А где пилоты?
   - Они исчезли, - дрожащим голосом, готовая разреветься в истерике, ответила стюардесса.
   Исчезли? Из герметичного корабля? Посреди космоса? Бред!
   Я подошла к панелям управления и провела пальцами по самому краю.
   - В Вашей карточке написано, что Вы владеете навыками управления пассажирскими кораблями, - слабо заметила стюардесса.
   - А разве стюардесс базовым навыкам не обучают? - удивилась я, понимая, что девушка просит меня занять место одного из пилотов.
   Учитывая уровень моих навыков, в лучшем случае второго.
   - Увы, так получилось, что ни один человек из нашего экипажа не обладает достаточным уровнем для управления этим кораблём.
   А мой, значит, позволяет! Да я в жизни только раз прикасалась к реальной панели управления, и то это была папина яхта, а никак не полноразмерный пассажирский корабль.
   - Ладно, с этим пусть ваше руководство разбирается... потом. Надеюсь, среди пассажиров есть кто-нибудь ещё с... навыками? - я махнула рукой, садясь в кресло второго пилота.
  
   Больше всего происходящее было похоже на какой-то розыгрыш. Даже устроившись в кресле второго пилота, я продолжала так думать. Но прошло полчаса, а мне никто не предлагает улыбнуться и помахать во-он в ту дырочку со скрытой камерой.
   А ещё кресла пилотов не рассчитаны на миниатюрных девушек. Сделав попытку подстроиться под мои параметры, кресло удивилось моим формам и выбрало для себя бытность офисным стулом. Хорошо хоть без колесиков. Но это явный баг, причем больше похожий на остроумную шутку не в меру умного хакера, или кто там взламывает управляющие системы?
   Среди полутысячи пассажиров навыками управления кораблем, кроме меня, обладал только ардинот, занявший кресло первого пилота. Ардинот - гуманоид с планеты Ардон - кораблем управлял уверенно и почти профессионально. Я точно знала, что его тоже раздражало исчезновение пилотов, но внешне это никак не проявлялось. Выглядел ардинот почти как человек, только голубоватый оттенок кожи и необыкновенная гибкость суставов выдавали в нём чужого. А ещё очень глубокие черные глаза без белка - у людей таких не бывает.
   Кожа светлая - он с севера.
   Молчание меня всегда немного угнетает, поэтому я решилась заговорить:
   - Интересно, куда могли пропасть пилоты? - спросила я на северном диалекте ардонского.
   - Не знаю, - ответил ардинот на русском.
   Моему удивлению не было предела: говорил он без акцента, что для чужих большая редкость.
   - Я несколько лет проработал при вашем посольстве в нашей столице.
   Я согласно кивнула - да, тогда всё ясно. Только удивление всё равно не прошло. Слишком это редкое явление: чужой, знающий русский язык.
   - Меня зовут Ольга, можно просто Оля, - представилась я, всё же переходя на ардонский. Не забывая при этом смотреть на приборную доску.
   - А моё имя ты вряд ли выговоришь, Оля. Меня зовут Зержзандмоиндор Леапрозжднокл. Можешь называть меня Сергеем - очень нравится это имя, - ответил он после некоторой паузы (ведь у ардинотов открыть своё имя означает доверие). "Сергей" помолчал несколько минут, а потом добавил, - Больше всего меня поразила звучность и простота земных имен, когда я впервые прилетел на Землю... Красивая у вас планета...
   Я была на Ардоне и не могла не согласиться с "Сергеем": ардиноты выкачали из своей планеты всё, что только можно было пустить в производство, там не осталось ни лесов, ни озёр, только чёрная пустыня и мрачные города. А земляне последние несколько веков только и занимались тем, что восстанавливали экологию, поэтому сейчас Земля так похожа на райские кущи, что превратилась в один из самых популярных - и дорогих - курортов для чужих.
   - Как ты понял, что я из России? - поинтересовалась я.
   Акцент у меня практически отсутствует, это мне известно достоверно, так что моё происхождение он не мог определить по речи.
   - По взгляду. Слишком спокойный для подобной ситуации. А как ты узнала, что я с Севера?
   - По цвету кожи - у южан она много темнее, - я замолчала, сверяя показания приборов с курсом. Возникла неловкая пауза, и я взяла инициативу на себя - надо же познакомиться с "товарищем по несчастью", мало ли. - Где ты научился управлять кораблем?
   - У нас все сотрудники посольств проходят курсы пилотов. На всякий случай, - сказал чужой, и опять замолчал.
   На расизме я себя никогда не ловила: очень многие мои друзья и коллеги по работе - выходцы с других планет, но с Зержзандмоиндором мне было как-то уж очень тяжело общаться. Я остро чувствовала, насколько к разным мирам мы принадлежим.
   - Никогда не думала, что можно бесследно исчезнуть посреди космоса. Но, оказывается, ничего невозможного действительно нет, - сказала я в ответ после некоторой паузы, ловя себя на мысли, что наш разговор становится похожим на допрос.
   - Оля, а где ты научилась так хорошо говорить на ардонском? - спросил меня "Сергей", глядя мне прямо в глаза, что меня немного смутило.
   - Я специалист по контактам с ... иными расами. Работаю обычно переводчиком у высокопоставленных людей, посещающих другие планеты. К тому же, я с детства увлекаюсь изучением культуры ... других рас, - словно по шпаргалке проговорила я, взвешивая каждое слово.
   - В землянах меня всегда поражало то, что вы можете до фанатизма верить в какую-либо идею, - почему-то мгновенно оживившись, заговорил ардинот с энтузиазмом. - Больше всего меня удивляет ваш фанатичный "антирасизм". Ты дважды заменяла слово "чужие" на более "политкорректные" словосочетания. Зачем? Мы друг другу действительно чужие. То, что другие расы на это обижаются - миф, не более, - прочел мне поучительный монолог чужой с планеты Ардон.
   - Не ожидала такого услышать от ардинота, Зержзандмоиндор, - выговорив без единой запинки его имя, чем, разумеется, вызвав немалое удивление, ответила я. - Наша раса вышла в реальный космос намного позже вашей, да и других рас тоже. По сравнению с остальными, наша цивилизация очень юна. И поэтому замена неполиткорректного обращения "чужие" на различные словосочетания - всего лишь дань уважения более древним расам.
   Полнейшая чушь. Но это официальная теория земных правительств и не стоит ей пренебрегать. Особенно в разговорах с мало знакомыми инопланетянами.
   - Чушь, - будто читая мои мысли, уверенно заявил чужой. - Какое-то время назад я очень подробно изучал вашу историю. С конца двадцатого столетия - начала двадцать первого наиболее сильно сказывалось влияние США на все остальные страны. В том числе и в области культуры. Уверен, тебе известна история афроамериканцев в США. Но неужели вы за все эти века так и не научились называть вещи своими именами? - на удивление правильно по-русски возразил он мне.
   Я лишь пожала плечами. А что я могла сказать? Он, конечно, прав, но.... Появляется это вечное великое "но": Соединенные Штаты Америки, без сомнения, весьма сильно повлияли на все остальные страны нашего третьего по счету шарика от звезды по имени Солнце, однако нельзя же всех собак на них вешать. Размышляя подобным образом, я вдруг что-то краем глаза заметила в показаниях приборов.... Лишь на какую-то долю секунды шкала гравитации изменилась, но лишь на долю секунды. Я резко повернулась к мониторам, внимательно проверила все показания. И не нашла никаких отклонений в данных, но напряжение внутри меня лишь нарастало. А о моей интуиции в школьные годы легенды ходили. И буквально через мгновение я поняла, что произошло. Зерж - как я решала его называть - догадался одновременно со мной, и его пальцы забегали по кнопкам с необычайной быстротой.
   - Какого чёрта нас выбросило из реального космоса? - тараторя на ардонском, спросил он у меня.
   - Спроси у кого-нибудь другого, меня это тоже очень интересует, - с такой же скоростью ответила я на русском.
   И в ту же секунду гравитация так сильно подскочила, словно мы приблизились к чёрной дыре. Практически вся аппаратура просто вырубилась - "защитная реакция" на любые перегрузки системы. К счастью, подача воздуха работала бесперебойно, а вырубить её и при всём желании было бы весьма проблематично. Аварийное управление, почему-то ужасно шумное (может, дань традициям? - и шумит-то только в кабине пилотов) включилось через секунду. Но система искусственной гравитации внутри корабля напрочь отказалась работать. Правда, это не создавало никаких реальных проблем и неудобств.
   Стабилизировать корабль в пространстве не составило труда даже нам, непрофессиональным пилотам. К сожалению, если бы всё было так просто...
   - У нас не хватит топлива вернуться в реальный космос, - уже паникуя, но ещё спокойным голосом констатировал Зерж. - Мы обречены. Ближайшая пригодная для выживания планета в семи тысячах световых лет от нас, - продолжал он, сверяя наши координаты.
   Без кода искажения пространства этого корабля, который знают лишь пилоты, перейти в так называемый реальный космос без колоссальных затрат топлива невозможно. Вернее, почти невозможно.
   - Вообще-то, есть один вариант. Корабли такого типа - исключительно земная разработка. Если мне удастся открыть панель ментального управления - мы выживем.
   - А если не удастся?
   - В случае неудачи корабль примет меня за террористку и самоуничтожится, - ответила я, пытаясь изобразить ледяное спокойствие, что вряд ли получилось убедительным. - Шансы примерно пятьдесят на пятьдесят. Но это значительно лучше нулевых.
   - Ты права. Всё равно нам не выжить, если не перейдем в реальный космос, - кивнул чужой. - Только, что такое панель ментального управления? Если бы управлять кораблями ментально было реально - такие бы уже везде стояли. А я про такую даже не слышал.
   Я попыталась сохранить остатки терпения, сдерживаясь, чтобы не сорваться, медленно объяснила:
   - Ментальную панель управления придумали около двадцати лет назад мои соотечественники. И она реально действует. Правда, есть у неё один минус: более шести минут работы влекут за собой тяжелые последствия для здоровья пилота. Самое главное - вовремя закончить. Такой панелью оснащены все наши корабли, но ей пользуются очень редко и только в безвыходных ситуациях. Наша ситуация - как раз такая.
   Ардинот кивнул. Мы решили попробовать. Если я смогу получить доступ к панели ментального управления, я смогу управлять кораблем силой мысли, и для выхода в реальный космос топливо не понадобится.
   Я прекрасно помнила, где эта панель находится (нередко в свою бытность ребенком сидела в кабине своего отца - одного из лучших пилотов галактики), другой вопрос, что её ещё открыть надо. Сверхнадёжная система безопасности, снабжённая сканерами отпечатков пальцев, сетчатки глаза и даже ДНК, была отключена - видимо, пилоты перед своим исчезновением не озаботились закрыть все замки. Феноменальное везение!
   Вот только дальше начиналось самое интересное: мои знания об этой панели исчерпывались тем, что мне рассказывал отец. Практики у меня не было никакой. Да и кто бы мог предположить, что она - такая практика - когда-либо может пригодиться переводчику?
   Я постаралась расслабиться: сделала пару глубоких вдохов и выдохов, закрыла глаза, освобождаясь от страха, мысленно досчитала до десяти на каком-то языке. На каком - не помню.... В целом, успокоиться мне удалось. Я положила руки на панель, которая представляла собой небольшой планшет из неизвестного мне полимера. И сразу же потеряла ориентацию в пространстве: было ощущение, что я - вся Вселенная.... Впрочем, оно продлилось недолго. Вскоре я просто стала частью корабля. И почувствовала связь со всеми его деталями. Первое, что я сделала - восстановила основной блок систем корабля, так что они снова заработали. Второй же моей мыслью была мысль о возвращении в реальный космос. Что корабль незамедлительно и сделал, не потратив и капли топлива. Но на всё это потребовалась моя собственная энергия, так что я сразу убрала руки с панели. Голова у меня кружилась, а всё тело ныло от усталости. Взглянув на часы, я узнала: на всё это мне понадобилось ровно четыре минуты.
   Зержзандмоиндор смотрел на меня с восхищением.
   - Никогда не видел ничего подобного! Ты буквально излучала энергию с того момента, как прикоснулась к панели. Ты молодец, - похвалил он меня с искренним удивлением на лице.
   Да я и сама была потрясена - не думала, что это так просто. Даже мой отец говорил, что не сразу научился управлять кораблем ментально.
   - Уверен, стань ты пилотом - была бы лучшей, - продолжил хвалить меня Зерж, восстанавливая курс корабля.
   Я взяла микрофон:
   - Уважаемы пассажиры, дамы и господа. Приносим вам свои извинения за временный сбой в системе искусственной гравитации. Сейчас наш полет проходит нормально, временные сбои в системе искусственной гравитации устранены. Прибытие на планету Земля произойдёт согласно расписанию через два часа. Если вам что-нибудь понадобится, обращайтесь к стюардессам. Они также ответят на все ваши вопросы о нашем рейсе. Приятного полета, - стараясь говорить как можно уверенней и спокойней, я едва не ошиблась в построении предложений - во всех межпланетных полётах информация всегда озвучивалась на двух языках: пункта прибытия - переведя дух, я повторила сказанное на английском - и пункта отправления, то есть на каларайтонском, где порядок слов значительно отличается от родного мне русского или даже более чем хорошо знакомого английского.
   Как ни боролась я с усталостью, она брала верх - я зевнула, глаза начали закрываться, мысли в голове еле ворочались....
   - А я мог бы управлять кораблем через панель ментального управления? - прозвучал, словно совсем далеко от меня, задумчивый голос ардинота.
   - Нет, панель настроена на землян, ты будешь воспринят, как террорист, - прозвучал в ответ мой голос, тоже словно бы чужой и далекий.
   - Может, отдохнешь? До прибытия ещё два часа, - с сочувствием предложил Зержзандмоиндор. - Я и сам справлюсь, а если случится что-нибудь экстренное - я тебя разбужу. А потом вместе устроим разнос представителям Earth-Uni-Lines.
   Рассеяно кивнув, я выключила свою панель управления и откинула спинку кресла назад. Заснула я мгновенно. Мне снился дом, родители, сестра, племянники, любимый... Боже, как же давно я не была дома! Что-то в последнее время сплошные поездки и командировки.
   ...Два часа пролетели как одно мгновение. Зерж, как и обещал, разбудил меня сразу же после посадки. Я, конечно, с удовольствием поспала бы ещё, но только не в этом ужасном кресле. Сидеть в нём, в принципе, возможно, а вот спать - настоящая пытка. Когда я встала, у меня болели все косточки. Но ничего, скоро я буду дома...
  
  
  

Третья глава

   Увы, мои надежды на скорое возвращение домой накрылись даже не медным тазом - гранитной плитой под названием "расследование по горячим следам". Мы даже не успели выключить последний тумблер, как в кабину пилотов зашёл статный мужчина лет сорока на вид, непрерывно делающий какие-то заметки в своём электронном блокноте. И хотя одет он был в обыкновенный штатский костюм, интуиция подсказывала, что он офицер в звании не ниже полковника. Следом за ним семенил тучный темнокожий мужчина с тремя подбородками, бегающими поросячьими глазками и лысиной на макушке. Он постоянно вытирал своё блестящее от пота лицо мятым платком и старался держаться за спиной офицера. Бейдж гласил, что это не кто иной, как полномочный представитель Earth-Uni-Lines в космопорту Глэдвина. Если у них такой представитель в центральном космопорту Земли... то стоит ли удивляться их постоянным накладкам и сбоям?
   - Господа, прошу вас следовать за мной, я бы хотел задать вам несколько вопросов, - не отрывая взгляда от блокнота, произнёс офицер.
   Переглянувшись с Зержем, я молча последовала за мужчиной. Повёл он нас в одну из кают бизнес-класса, где за столом сидел следователь собственной службы безопасности космопорта Александр Сойер, как гласил его бейдж. На диване напротив расположилась та самая стюардесса, которая приглашала меня в кабину пилотов.
   - Спасибо за содействие, если у нас появятся ещё вопросы, мы с вами свяжемся, - произнёс мистер Сойер, провожая стюардессу. - Если понадоблюсь, я буду в кабине пилотов, - добавил он уже для нашего сопровождающего. - Человек из Earth-Uni-Lines уже пришёл? - и, получив кивок, удалился.
   - Располагайтесь, - сделав приглашающий жест в сторону дивана, мужчина расположился на месте мистера Сойера. Он наконец перестал делать пометки в блокноте и посмотрел на нас. - Меня зовут Джеймс Блейк, и я уполномочен вести расследование исчезновения пилотов Андрея Ярославского и Питера Фокса.
   - Ярославского?.. - эхом повторила я.
   - Вы его знали? - тут же спросил мистер Блейк, делая очередную запись в своём блокноте.
   - Да, - упавшим голосом ответила я. - В одной школе учились.
   А сама не могла заставить себя поверить в услышанное. Ярославский - был первым пилотом того самого корабля, на котором я возвращалась с Каларайтона? Примем это за удачное совпадение, мир тесен, планета Земля так вообще деревня. Ярославский - тот самый первый пилот, который загадочным образом исчез посреди космоса? Страшно верить. Мы ведь не просто в одной школе учились, Андрей мой хороший друг и муж моей лучшей подруги. Бедняжка Алина! Даже представить сложно, что с ней будет, когда она узнает об исчезновении супруга, если и у меня сейчас в груди разрастается большой шар пустоты, поглощающей всё.
   Со следователем мы разговаривали почти час. Он расспрашивал обо всех мельчайших деталях, начиная с того, от кого мы узнали об исчезновении пилотов, заканчивая тем, где научились управлять пассажирскими кораблями. Не заметили ли мы в кабине ничего странного (будто мы могли разобраться, что это странно!), когда корабль выбросило из реального космоса, почему это могло произойти по нашему мнению... Час бессмысленных разговоров, не давших и грамма полезной информации ни следователю, ни нам. Наконец и мистер Блейк понял, что толку от наших ответов никакого.
   - Какова цель Вашего визита на Землю, мистер Леапрозжднокл? - с трудом выговорив фамилию ардинота, спросил мистер Блейк.
   - Отдых, - совсем по-человечески пожав плечами, просто сказал Зерж.
   - Надолго собираетесь задержаться?
   - На пару недель.
   - Что ж, - следователь нервно усмехнулся. - Мисс Звездочётова, мистер Леапрозжнокл, у меня больше нет к вам вопросов. Вас проводят.
   Двое парней, всё это время неподвижно стоявших у входа в каюту, согласно кивнули и попросили следовать за ними.
   На выходе из корабля нас уже дожидалось авто, а непосредственно в космопорту сопровождающие провели по служебным коридорам в обход паспортного контроля. Этого стоило ожидать: уверена, ещё до того, как корабль приземлился, власти досконально проверили не только меня и ардинота, заменявших пилотов, но и каждого пассажира. Интересно, а багаж отдадут, или конфисковали для детального изучения?
   Мысли о багаже напомнили, что Артём собирался меня встретить. Чёрт, он, наверное, волнуется! Не глядя нашарив в сумочке коммуникатор, я просто скомандовала "вызов": любимый стоит в автонаборе.
   - Я в пятом зале, - с выключенным изображением коротко ответил Тёма и тут же отключился.
   Да что он себе позволяет! Я и так с трудом удерживаюсь от того, чтобы сорваться в истерику, а он нет, чтобы тут же прибежать и заключить в объятья, нет, он меня вынуждает за ним бегать!
   Однако прежде, чем поспешить лично высказать любимому всё, что я о нём успела подумать, я оглянулась на Зержа. В принципе, у ардинотов прощаться не принято, но что-то в нём было такое неправильное, что я не удержалась:
   - Наши дороги ещё могут пересечься, - полупрощание-полувопрос, допустимый общепринятым на Ардоне этикетом.
   - Не исключено, - ответил на это Зерж и, улыбнувшись, удалился в сторону выхода к стоянке такси.
   А должен был отвечать "всё в руках судьбы"! На ардонском - что в северном, что в южном диалектах - каждая из фраз "не исключено" и "всё в руках судьбы" обозначается одним словом, по написанию эти слова отличаются, но произносятся почти одинаково. Почти - так что либо Зерж просто немного оговорился... Либо я начинаю искать подвох во всём, что меня окружает, и это уже клиника.
   В пятом зале ожидания почти не было людей: четверо парней в форме собственной безопасности космопорта, по одному у каждого входа, и пассажир с моего рейса напротив Артёма, задающего ему какие-то вопросы и записывающего ответы. Сначала меня, как и следовало ожидать, внутрь не пропустили, но любимый, услышав мой оклик, убедил парня из охраны, что я своя.
   - Меня привлекли к опросу пассажиров, - виноватым тоном озвучил и без того очевидный факт Тёма. - Освобожусь через минуту.
   И действительно, уточнив у оставшегося пассажира - мужчины-землянина лет тридцати на вид - не собирается ли он в ближайшее время покидать Землю, Артём его отпустил на все четыре стороны. Поставив последнюю точку в заполняемых формах, он наконец-то сделал то, для чего и собирался меня встречать: крепко-крепко обнял и поцеловал.
   - Сойер и Блейк выловили меня ещё на пути сюда: нехватка квалифицированных кадров поблизости, - уводя меня из космопорта, рассказал Тёма.
   - Значит, мне не надо тебе рассказывать, что произошло, - ответила я, доверительно прижимаясь к самому-самому родному и любимому.
   - Как ты?
   - Пока держусь... А там посмотрим. Когда пойму, что один из пропавших действительно Андрей, - нарочито-безразлично, пытаясь убедить скорее себя, чем и без того видящего меня насквозь Артёма, сказала я, садясь в авто. - Тебя надолго с работы отпустили?
   - В свете последних событий, Кайл разрешил пару дней оставаться в полном твоём распоряжении.
   Непосредственный начальник моего Артёма, называемый коллегами и подчинёнными Кайлом, в миру звался Колгановым Александром Леонидовичем, и прозвище своё получил как производную от инициалов. Мужик он был замечательный, и хотя и требовал от подчинённых стопроцентной выкладки, но и относился всегда с пониманием. Очередное ему спасибо за это...
   - Домой?
   - Давай к родителям?
   - Домой час, к ним - почти четыре, - напомнил любимый, включая двигатель.
   - К родителям, - я упрямо качнула головой. - Как раз к обеду у них будем.
   Артём укоризненно на меня посмотрел, де, это запрещённый приём, но спорить не стал. Ещё бы он стал спорить против приготовленного моей мамой обеда! Особенно учитывая, что меня на кухню во избежание катастрофы лучше не пускать, а мама по праву считается одним из лучших поваров на планете.
   А по дороге я хоть посплю немного в более-менее нормальных условиях...
  
   Родители нашему приезду нисколько не удивились, даже несмотря на то, что ни я, ни Артём их не предупреждали. Мама только попросила помочь ей накрыть на стол, а отец спросил у Артёма, кому поручили расследование загадочного исчезновения пилотов. Нет, я, конечно, всё понимаю, связи - дело великое, но как так получается, что папа всегда в курсе всех событий, даже не подверженных, по идее, гласности?
   - Расследование возглавил Джеймс Блейк, - ответил любимый, пожимая руку своему возможному будущему тестю.
   - Это хорошо, он мужик грамотный, - одобрительно покивал отец.
   И всё-то он знает, и всех-то он знает, я даже иногда сомневаюсь, действительно ли он был пилотом, а не каким-нибудь крутым разведчиком.
   - А откуда ты вообще узнал о случившимся? - спросила я родителя, помогая маме сервировать стол - единственный элемент приготовления трапезы, который мне можно доверить.
   - Информация уже просочилась в СМИ, так что вся планета в курсе, - папа пожал плечами, де, всё так просто, хотя я спорить готова была на свою годовую зарплату, что на самом деле узнал он раньше, чем пресса, но разве теперь признается?
   Посиделки в гостиной после обеда сопровождались прямыми расспросами о конференции и очень аккуратными - об обратном полёте. Я коротко отвечала про Каларайтон и подробно рассказала про полёт.
   - Ты действительно управляла кораблём через ментальную панель? - отец задумчиво сцепил перед собой пальцы. - Тебя любое лётное после такого без экзаменов бы приняло.
   - Тебе Алина звонила, - решив, что я уже готова это услышать, произнесла мама.
   Тут же повисла хрупкая тишина, готовая закончиться равно истерикой или глубоким выдохом.
   Вздохнув, я приняла нелёгкое решение:
   - Я к ней завтра съезжу...
  
   Следующие несколько дней прошли как в тумане: оказание моральной поддержки подруге плавно сменялось вечерами принятием моральной поддержки от Артёма. Благо, начальство отпустило меня на пару недель в отпуск за свой счёт, а этот самый счёт пополнился кругленькой суммой компенсации от Earth-Uni-Lines. На время отпуска я осталась у родителей, в доме своего детства, а любимый моё решение поддержал, хоть и тратил на дорогу до работы чёрт знает сколько времени - от нашей квартиры ему добираться было значительно ближе, но ночевать он всё равно предпочитал со мной.
   Сидя в объятьях Артёма на качели, я почему-то не чувствовала себя счастливой, как было всегда, когда мы с Тёмой проводим время вместе.
   Я окинула взглядом двор дома моих родителей, где эти самые качели и стояли. Кусты вишни. Молодые, но уже пушистые яблони. Какие-то декоративные аккуратно подстриженные кустики, название которых я никогда не знала. Довольно-таки просторный газон, где периодически проводились семейные чемпионаты по бадминтону. Бассейн, где я когда-то училась плавать. Веранда, на которой мы часто собирались всей семьей, когда папа возвращался с очередного рейса. Всё здесь было таким знакомым и родным, что я по праву могла назвать это место своим Домом. Я росла здесь. На этой качели, стоящей под яблонями, я записала первую строчку в свой дневник. Именно здесь, во дворе, папа проводил с нами - со мной и моей сестрой - большую часть свободного от полетов времени. Именно здесь я впервые устроила вечеринку в отсутствии родителей, за что и получила потом хороший нагоняй. Куда уходит детство? Никуда. Детство остается там, где и было, уходят сами люди. Вот и я отсюда ушла. Выбрала работу, которая носит меня из одного края изведанной Вселенной в другой.
   Родительский дом. Мой Дом. Небольшое двухэтажное строение, где прошли мои детство, юность и проходит немало свободного от работы времени. Заветное слово "Дом"... Которое я всё ещё не могу применить к нашей с Артёмом квартире.
   - О чём задумалась, красавица? - прошептал Артём мне на ухо, ласково обнимая меня.
   - Да так, - ответила я, удобнее устраиваясь на плече любимого. - Пытаюсь решить вопросы, которые по утверждению психологов задают себе все люди, вынужденные часто покидать родную планету. Например, почему я выбрала именно эту работу.
   - Всё-всё-всё, не продолжай, а то заразишь меня своими философскими рассуждениями, - бессовестно улыбаясь, перебил меня Артём, обнимая чуть крепче. - Наслаждайся тем, что есть сейчас: ты дома в окружении дорогих и близких тебе людей, у тебя отпуск, я рядом. Так что есть, чем наслаждаться, не забивая себе голову грустными рассуждениями.
   - У тебя совесть есть? - задала я почти риторический вопрос, потому как в её отсутствии у него я убедилась ещё очень давно. - У меня, между прочим, скоро может нервный срыв случиться, если я не буду хоть иногда давать волю эмоциям. А сейчас как раз тот момент, когда мне просто необходимо предаться тоскливому унынию.
   - Что ж, в таком случае я сдаюсь. И в связи с этим мне просто необходимо обратиться к Катюше. Уж её ты просто не можешь не послушать, - полушутя сказал Артём, но его интонация мне всё равно не понравилась.
   Волнуется. Не так часто я пребываю в состоянии меланхоличной рассеянности вместо наслаждения обществом любимого. Правильнее сказать, раньше такого никогда не было. И совет, высказанный Артёмом в шутливом тоне, сейчас весьма и весьма актуален. Поговорить с Катей мне действительно стоило бы... Но не сейчас - у неё и так выдалась очень тяжелая неделя на работе, чтобы ещё и дома она была в состоянии оказывать психологическую помощь кому бы то ни было. Даже мне - своей младшей сестрёнке. Поэтому думать и решать свои проблемы придется мне самой.
   - Как думаешь, есть шанс, что Андрей найдётся? - сменила я одну грустную тему на другую, ещё более печальную.
   - Ты сейчас спрашиваешь у меня как у офицера, или как у друга? - серьёзно сказал на это Тёма, немного даже хмурясь. - Как друг я очень сильно в это верю. Как офицер понимаю, что шансы очень малы. Но они есть. И остается только надеяться на лучшее.
   После этого мы сидели молча. Не то было настроение для разговоров. О том, о чём мы были в состоянии говорить сейчас, разговаривать не было смысла - мы оба и так всё понимали, и сказать друг другу что-то новое не могли. Поэтому тишину нарушали только голоса случайно пролетающих здесь птиц и шум листвы.
   Настроение у меня было не то чтобы плохое, но я чувствовала какое-то даже не равнодушие, а безразличие. И моего обычного оптимизма не наблюдалось. И во фразу "Всё, что ни делается, всё к лучшему в лучшем из миров" сейчас просто не верилось. Совсем. Ни капельки.
   Словно бы в ответ на моё настроение, потихоньку начал накрапывать дождик. Намокнуть ни мне, ни Артёму не хотелось совершенно, поэтому мы оперативно покинули нашу позицию и перебрались на веранду: там стоял очень и очень уютный диванчик как раз на двух человек. Но устроится на нём поудобнее мы не успели: с кухни донесся такой аппетитный запах, что спокойно сидеть на веранде было невозможно. А потому мы отправились в столовую, чтобы не пропустить ненароком очень вкусный ужин.
   Так что ровно через десять минут после оказания помощи в виде накрывания стола, мы все - то есть я, Артём, мама, папа и Катя, заскочившая на огонёк, - очень дружно и с удовольствием уплетали за обе щеки очередной мамин кулинарный шедевр. На некоторое время, к счастью для моих нервов, все проблемы были забыты: правило у нас такое, что во время еды никаких посторонних разговоров. И сколько себя помню - никогда это правило не нарушалось.
   Но всё хорошее когда-нибудь заканчивается. И ужин тоже плавно подходил к своему завершению, когда зазвонил видеофон. В моей комнате. А с недавних пор слышно его по всему дому только в том случае, если мне звонит Алина. Об этом знали все, поэтому без лишних вопросов я встала из-за стола и буквально галопом отправилась к себе наверх. Как я и ожидала, Алина была очень-очень расстроена. Впрочем, в таком состоянии она пребывала с того самого момента, как узнала об исчезновении мужа.
   - Оль, ты можешь сейчас ко мне приехать? Я места себе не нахожу. Мне постоянно кажется, что Андрей вот-вот вернётся, - со слезами на глазах выговорила подруга. - Не могу дома одна находиться.
   - Приезжай к нам, - привычно предложила я, зная, что подруга откажется - вне дома она тоже находиться сейчас не может... - Пять минут, - добавила я, дождавшись, пока Алина отрицательно покачает головой.
   Всё это не правильно: не могу я одна оказывать подруге моральную поддержку, для меня ведь Андрей не просто муж Алины, но и мой друг! Уже много лет, между прочим. Так что мне лишь немного проще. Ярославского можно считать моей первой любовью... Помню, когда он первый раз пригласил меня в кино, я как раз была посажена родителями под домашний арест, да к тому же тогда Андрей считался мальчиком из плохой компании. Пришлось мне научиться лазить по деревьям. Это уже потом мы поняли, что быть влюблёнными у нас получается плохо и остались лучшими друзьями. Это уже потом на выпускных экзаменах из военной академии Ярославский заслужил особую похвалу от моего отца, что дорогого стоит.
   Так, всё, эмоции в кулак. Алине намного хуже, чем мне. И, как ни странно, ни один психолог, включая профессионалов класса моей сестры, не в состоянии ей помочь. Они лишь разводят руками, говоря, что она слишком сильно любит своего мужа, чтобы смириться.
  
   К дому подруги я подъехала, как и обещала, ровно через пять минут. Алина, закутавшись в белую шаль - несмотря на тёплую погоду - вышла на крыльцо. Дорогая "водостойкая" тушь стекала с ресниц по щекам, оставляя чёрные разводы на мертвенно-бледной коже. И это я на жизнь только что себе жаловалась! Артёмка хоть рядом со мной жив-здоров, это Андрей пропал ни слуху ни духу. Это Алина не знает, куда себя деть, а не я. Поэтому ей можно плакать.
   - Ты как? - чисто рефлекторный, условный вопрос вместо приветствия.
   - Жива пока, как видишь, - пытается она пошутить, но вяло и безнадежно. - Пошли в дом, а то намокнем.
   В доме Ярославских, как всегда, пахло сиренью и пряностями. Но сейчас к этим ароматам примешивался запах утерянной надежды и тревоги.
   - Не отчаивайся. Найдется Андрей. И всё у вас будет хорошо. Всё наладится, - пыталась я ободрить подругу, впрочем, и себя пытаясь убедить в собственных словах.
   - Верю. Но Андрей от этого ближе не становится, - горько усмехаясь и ещё больше укутываясь в шаль - мужем, кстати, и подаренную - ответила Алина, еле сдерживая слёзы.
   И вновь началась уже ставшая привычной процедура убеждения и её и себя в светлом и безоблачном будущем. Только бы пережить настоящее...
   - Чай будешь? - убито предложила Алина, принося в гостиную сервиз для чаепитий на две персоны.
   - Разумеется, - кивнула я.
   Теперь до ночи я просижу у подруги, мы попьём чаю и помолчим, молча поплачем, обменяемся понимающими взглядами, включим-выключим новости, где опять не скажут ничего хорошего, и разбежимся спать. И ещё минимум час меня будет успокаивать Артём. А Алина, закрывшись от тоскливых ветров в пустом доме, опять будет всю ночь смотреть семейные архивы и плакать. Плакать и смотреть альбомы. И снова плакать...
  
   - Как она? - встречая меня на крыльце, поинтересовался Тёма.
   Подхожу к крыльцу. Раз. Два. Три. Четыре. Пять. Вышел Тёма погулять...
   - На грани, - останавливаясь на одну ступеньку ниже, чем стоял любимый, отвечаю я.
   Понимающий кивок, галантно поданная рука, заботливый взгляд. Если Артём - не идеальный мужчина, то я не знаю, что означает это понятие. А до Тёмы мне нравились лишь "плохие парни" вроде Андрея...
   - А ты? - прямой взгляд глаза в глаза.
   - Не знаю, - одними губами шепчу я, чувствуя, как на глаза наворачиваются слёзы.
   - Всё будет хорошо. Вот увидишь. Всё наладится. Тише, тише, - примерно так же, как ещё несколько минут назад я успокаивала Алину, успокаивает меня Артём, крепко обнимая и гладя по волосам. - Всё будет хорошо....
  
  
  

Четвёртая глава

  
   Проснувшись, едва солнечные лучи коснулись моих век, я разочаровано вздохнула: Артёмкина половина моей кровати успела остыть - из-за разницы в часовых поясах, с работы он возвращался рано, но и уезжал задолго до рассвета. А мне всегда так нравилось просыпаться и чувствовать его крепкие объятья!.. Но в его случае работа всё-таки волк и в лес убежать может.
   Немного повертевшись перед зеркалом и пригладив торчащие во все стороны волосы, я спустилась вниз, на кухню - попробовать приготовить себе завтрак. Попробовать, потому что искусству кулинарии я так и не научилась. Хорошо у меня получаются лишь некоторые сладости, и то лишь те, которые не требуют использования печек, духовок и прочего подобного "инвентаря". А ещё желательна минимальная необходимость ножей - с ними я не дружу.
   Недолго размышляя перед открытым холодильником, я достало огромное красное яблоко. Какой завтрак может быть лучше фруктов? Правильно, в моём приготовлении - никакой.
   Аппетитно хрустя обозначенной едой, я с ногами забралась на широкий подоконник кухонного окна, когда услышала звук отпираемого замка входной двери.
   Мгновенно соскочив со своего удобного местечка, я нос к носу столкнулась в дверях с Катей.
   - О, сестрёнка! Ты чего здесь так рано? - сорвалось у меня с языка.
   - Приветики! - отозвалась Катя. - Я вчера записную книжку свою оставила, решила перед работой заскочить. А ты чего на ногах? Не спится?
   - Без тёплых объятий Тёмы - нет, - честно ответила я.
   Катюша перерыла чуть ли не все шкафчики с кухонной утварью, но записную книжку в итоге нашла. Ах да, она же маме вчера помогала с ужином...
   - Слушай, может, тебе завтрак приготовить? Сама, небось, только на фруктах и сидишь, чтоб стряпней своей не отравиться, - иронизируя надо мной - хоть что-то в этой жизни никогда не меняется, - сестра пыталась выудить из записной книги информацию о расписании на сегодня.
   - А ты приготовишь? - наивно распахивая глаза, придавая голосу детскую непосредственность, поинтересовалась в ответ я.
   Без лишних слов сестра принялась извлекать на свет божий сковородки, кастрюльки, ножи и продукты.
   Я же опять устроилась на подоконнике, дожевывая своё несчастное яблоко.
   - Как у вас с Артёмом? - манипулируя продуктами, начала Катя меня допрашивать - вот что значит, профессиональная привычка.
   Я подавилась. Потому что вопрос пришёлся очень некстати. Уже несколько месяцев, как у нас планируется свадьба "через полгода", но эти полгода никак не проходят... Так что мысли о том, что в наших отношениях с Артёмом многое менять надо, мне и самой уже не раз приходили. И не два. Но сейчас я этот вопрос нахожу слегка несвоевременным.
   - Чего призадумалась? Тебе не идёт, - попробовала пошутить Катька, но подобные фразы ещё в старших классах перестали на меня действовать.
   - Если честно, меня сейчас больше волнует Алина. Она сегодня на работу должна была вернуться...
   - Это хорошо, - назидательно изрекла Катерина, поднимая вверх указательный палец. - Это поможет ей отвлечься.
   - Думаешь?
   - Знаю! Иначе она в мыслях о муже сама себя съест. А ещё у меня всё готово.
   Вкусный аромат Катиной стряпни, разносящийся по кухне, щекотал все нервные окончания, а мой организм начал меня уверять, что сегодня ничегошеньки не ел. Яблоко было благополучно забыто. И я разумом была с этим согласна: разве какой-то маленький фрукт способен сравниться с тем завтраком, который мне приготовила сестра?
   Разумеется, нет!
   На столе передо мной дымились мягкие, аппетитные, румяные оладьи, политые моим любимым вишнёвым вареньем. Так давно последний раз Катя для меня готовила, что я и забыла, насколько вкусно у неё это получается.
   - Чего сидишь? Оладьи остынут, - пододвигая тарелку в мою сторону, улыбнулась сестрёнка. - Нет, и всё-таки, когда ты работу свою бросишь? И когда же вы с Артёмом поймёте, что работать должен мужчина, а женщина должна сидеть дома и заниматься хозяйством?
   - Кто бы говорил, - с набитым ртом ответила я, не поднимая глаз от завтрака.
   - Между прочим, у меня уже есть муж и двое сыновей. Так что я могу рассуждать о семейном счастье. И как ты со старшими разговариваешь? - несмотря на гневные слова, на лице сестры играла улыбка. - О тебе же забочусь. Только и есть у тебя что звание ведущего переводчика в своей конторе да любимый, с которым видишься реже редкого.
   Я разумно решила не отрываться от поглощения еды. Потому что если я сейчас что-нибудь скажу, то будет гораздо хуже: уж сестре моей за словом в карман лезть не надо. Если ей что сказать - она найдёт, что ответить. А если при этом попытаться с ней спорить - может говорить до следующего утра. А Кате ещё и на работу надо, не могу же я ей такую свинью подложить? Правильно, не по-сестрински это, задерживать не на месте.
   - Тебе, кажется, на работу надо было? - и не скрывая своего недовольства её нравоучениями, я намекнула на быстро утекающее время.
   - Слов на тебя нет! - сделав вид, что обиделась, провозгласила сестра. - Я ей - о высоком, а она мне - о земном!
   - Кстати, вкусные оладьи, спасибо, - с набитым ртом попробовала я перевести так неудачно затронутую тему.
   Сестра даже как-то выпрямилась, улыбнулась и немного посветлела.
   - Ну ладно, приятного аппетита, а я на работу уже опаздываю, - мгновенно ретировалась она - что поделать, не любит человек долго выслушивать похвалы.
   Вот и пришлось ей продолжить свой путь на работу.
   - Кстати, я мужа в кой-то веки уговорила на шашлыки, вечером к нам приедете? - добавила она перед самым уходом, на что я согласно кивнула.
   А потом с аппетитом доедала свой завтрак, пытаясь отвлечься от грустных мыслей.
  
   - Всем, кто уже встал, доброго утра! - услышала я звонкий голос мамы, доносящийся с лестницы. Вскоре на кухне появилась и сама мама. - Мм, как вкусно пахнет! Оль, только не говори, что научилась готовить! Апокалипсис нам не нужен.
   Хмуро взглянув на весёлое мамино лицо, я буркнула в ответ: "Доброго, доброго", после чего вернулась к последнему оладушку.
   Посмотрев на мою тарелку, мама понимающе кивнула:
   - Катя заходила.
   Об этом догадался бы даже слепой: в нашей семье только моя сестра готовит оладьи. Мама их не любит принципиально, папа ест мало мучного, и лишь я уплетаю их за обе щеки. И если бы я умела готовить, то сама бы их жарила. Но, как уже отмечалось, матушка-природа от матушки-Антонины мне этого умения не передала, вот и приходилось сестре отдуваться.
   Да и вообще, Катя меня всю жизнь спасала: вот когда я устроила первую вечеринку без разрешения родителей, именно она добилась гуманного наказания для меня; когда я сбегала из-под домашнего ареста на свиданки, именно она меня прикрывала. Список можно продолжать до бесконечности.
   - Хоть что-то в этом мире не меняется, - доставая сковородку, мама явно намеревалась повторить недавний Катин подвиг. Разве что блюдо будет другим.
   А сверху, из моей комнаты, послышался звонок, установленный на коллег, поэтому я резко выпрямилась, потом подскочила, как ужаленная, и легкой спортивной походкой побежала в свою комнату.
   Мефодий Алексеевич - мой непосредственный начальник в той конторе, где я имею счастье или несчастье работать, - очень редко беспокоит сотрудников в отпуске. И тем более - дома. И тем более - утром.
   Поэтому у меня возникло стойкое предчувствие чего-то нехорошего.
   Путь от кухни до комнаты занял не больше минуты. Влетев в свою обитель, я предстала перед экраном. На нём была невесёлая физиономия моего босса. Я его хоть и уважаю, но особой симпатии к нему как к человеку не испытываю. Что поделать, не люблю я таких вот самодовольных типов, пусть и талантливых руководителей.
   Мысль о том, что я по-прежнему в халате, и появляюсь в таком виде перед своим начальником, пришла не тогда, а гораздо позднее.
   - Доброе утро. Как вижу, не разбудил? - пробасил шеф, соблюдая нормы вежливости.
   - Доброе, доброе. Что-то случилось? - я не была сторонником светских бесед ни о чём, поэтому решила сразу же перейти к делу.
   - Да, случилось. У нас срочный заказ от монаршего дома Калтинора. Они настаивают, чтобы контракт был заключён именно с тобой, - сообщил шеф. - Поэтому извини, но я вынужден сократить твой отпуск до завтрашнего дня. Жду в полдень по Гринвичу.
   Вот теперь ничего, кроме раздражения, шеф у меня не вызывает. Ну скажите, неужели ему так тяжело хоть раз не сокращать мой отпуск? Я, конечно, чисто теоретически имею право обратиться в профсоюз или в суд, чтобы защитить своё право на отдых. Другой вопрос, что мороки слишком много. Вот и приходится терпеть произвол начальства.
   Грустно вздохнув, я поставила видеофон на режим автоответчика. Кто бы ни звонил - меня нет дома! Плевать на всех, у меня последний день отпуска.
   Накопившиеся за последние дни эмоции и раздражение из-за неожиданно сократившегося отпуска требовали выхода. Идеальным вариантом был бы поход на рок-концерт, но такие разрядки следует планировать заранее. Поэтому я выбрала более простой способ скинуть лишнее напряжение: пробежка по пересечённой местности. Включить динамичную музыку, натянуть мягкий свитер с капюшоном...
   Задыхаться я начала, не пробежав и пары километров: вот к чему приводит полугодовой перерыв в физической нагрузке! Пришлось снизить темп и на некоторое время даже перейти на шаг. В голову тут же, заглушая музыку, полезли самые разные мысли. Те из них, которые касались Ярославского и его таинственного исчезновения, не без труда, но были выкинуты из сознания как неконструктивные. С мыслями же о предстоящей работе этого сделать не получилось...
   Калтинор - планета системы звезды Калтор, которую вполне можно назвать близнецом Каларайтона, ибо находятся они на одной орбите. Что удивительно, на обеих планетах цивилизации зародились примерно в одно и то же время, но совершенно разные. Если каларайтонцы внешне очень похожи на нас, землян, то калтинорцы представляют собой миниатюрное, не больше домашней кошки, подобие мифических грифонов. Интересны они ещё и тем, что чуть ли не за всю историю существования Калтинор не знал ни одного государственного переворота, ни одной революции, ни уж тем более гражданских войн. Не исключено, что всё дело в особенностях внешности представителей монаршего дома. Цвет шерсти и перьев обычных калинорцев варьируется от песочно-золотого до шоколадного, кисточка на хвосте - чёрная, редко оттенков коричневого, глаза - карие или зелёные. Правящая династия отличается белоснежными шерстью и перьями и голубыми глазами. Поэтому и разные "лжедмитрии" у них невозможны в принципе.
   Толстенная книженция именно о Калтиноре была тем самым импульсом, навсегда влюбившим меня в постижение особенностей инопланетных цивилизаций. И поэтому в отношении Калтинора слова "традиции", "этикет" и "культура" для меня звучат по-особенному. Несомненно, это будет очень интересно - работать с представителями монаршего дома планеты, столь много для меня значащей... и на которой мне ещё ни разу не довелось побывать. Увы, куда я только не успела слетать, а вот с самой интригующей меня цивилизацией так до сих пор и не завела близкого знакомства. Теперь появился шанс.
   Однако остаётся вопрос из вопросов: почему за услугами переводчика калтинорцы решили обратиться к нам? Их специалисты в области коммуникации с иными расами заслуженно считаются одними из лучших. Так почему за услугами переводчика калтинорцы решили обратиться к землянам? И даже более того, настаивают именно на моей кандидатуре?
   А впрочем, чего сейчас над этим голову ломать? Завтра всё и узнаю, что называется, из первых рук, хотя применительно к этой ситуации лучше, пожалуй, подходит слово "лап"...
   Пробежка закончилась почти также спонтанно, как было принято решение её начать: за считанные минуты погода испортилась достаточно для того, чтобы озарить затянутое тучами небо и вмиг потяжелевший лес вспышками молний и оглушить меня раскатами грома. Ливень тяжёлыми потоками обрушился на мою вмиг полегчавшую голову. Подставляя лицо каплям, я закрыла глаза.
   Последний день отпуска...
  
   День пролетел быстро. Вечер обещал быть приятным. Если не считать завтрашней работы - жизнь удалась. С этим согласился и Артём, когда с охапкой подарков для моих племянников мы направлялись на шашлыки. Скажу вам по секрету, что Игорь - Катин муж - готовит их потрясающе. Ничего особенного, вроде бы, и не делает. Но таких шашлыков, которые получаются у Игоря, я нигде больше не ела.
   К вечеру распогодилось, поэтому я облачилась в короткий топ и льняные шорты, а уже немного отросшие волосы слегка взлохматила, подражая Тёме. Он прическу не оценил, зато всю дорогу не сводил взгляд с моей спины.
   Племянники - семилетний Вася и пятилетний Слава - встретили нас радостными приветствиями. Думаю, комплекты для новых сетевых игр сыграли здесь не последнюю роль. Дети - они дети и есть. Конечно, и будь мы без подарков, нам бы обрадовались. А так - двойной праздник. Даже тройной - мама и папа тоже приготовили подарки для своих единственных внуков.
   - Васятка, а ты, кажется, вырос! - взлохмачивая племянника, улыбнулась я.
   В ответ он продемонстрировал дырку на месте резцов.
   Как бы и я хотела быть настолько беззаботной, насколько и они! И как же я надеюсь, что их жизнь будет проще и лучше.
   Игорь встретил нас крепкими медвежьими объятиями. К счастью, Катя вовремя ему напомнила, кто сегодня в доме повар.
   Наплевав на все обещания, вечер не клеился. Тёма помогал с шашлыками, Вася и Слава носились по саду, обрызгивая друг друга из водных пистолетов, подаренных дедушкой и бабушкой. Родители Игоря позвонили и сказали, что приехать не смогут. Катя и мама резали салаты, накрывали на стол и обсуждали особенности приготовления дичи. Папа появлялся то на кухне, то у мангала.
   А я сидела в гостиной в уголке дивана, решив не портить никому настроение своей вновь скисшей мордашкой.
   Всё, что происходило во дворе, мне было хорошо видно из окна, что делалось на кухне - слышно через открытые двери.
   Кроме печальных мыслей меня одолевала мигрень. Говоря по-русски, простая головная боль. Глухая, упорная и медленно нарастающая. Ощущение, словно давление подскочило. Но магнитных бурь сейчас вроде бы нет, а ни с того ни с сего самочувствие моё обычно не ухудшается. Пожалуй, пора...
   - Оля! - услышала я строгий голос сестры. - Где ты потерялась? Через пять минут уже всё готово будет!
   Ну вот, прервали мысль.
  
   Домой мы вернулись к полуночи. Стоило переступить порог, как сразу три автоответчика сообщили, что есть новые сообщения, в том числе и с пометкой "важно". Три - в смысле мой, мамин и папин. Артёмка "жил" целиком и полностью на карманном коммуникаторе, поэтому у него в принципе редко накапливались непринятые вызовы.
   В моём ящике обнаружились семнадцать новых сообщений, причём пятнадцать из них - от Алины. Она писала (сообщения оказались текстовыми, а не голосовыми), что надо было раньше вернуться к работе: у неё "созрел" новый проект здания для музея современного искусства, о котором в тексте и рассказывалось. Подробно, обстоятельно. Из каких материалов, какой формы... Проглядев весь текст по диагонали и отметив, что ни в одном даже намёка на истерику нет, я перешла к двум оставшимся, помеченным словом "важно".
   Первое из них удалила сразу: напоминание от шефа о завтрашней встрече - чистая формальность, ибо мы оба знаем, что я не забуду и не опоздаю. А вот второе... Второе - видео сообщение - заинтриговало до глубины души. Его автором был Джеймс Блейк. Он выражал сожаление, что не застал меня, и просил связаться с ним, когда мне будет удобно: у следствия появилось ещё несколько вопросов. Задумавшись, я не сразу поняла, что нажимаю на команду "повтор"...
   - Что-то случилось? - спросил любимый, подходя сзади и роняя на мои плечи капельки воды со своих мокрых волос.
   - Не знаю. Мистер Блейк просит с ним связаться.
   - Может, выяснили что-то... Зай, я завтра в командировку улетаю, - без перехода сообщил Артём.
   - Далеко?
   - На Луну.
   - Значит, и я смогу погрузиться с головой в работу, - я попыталась улыбнуться, но необъяснимая тревога в душе только разрасталась.
   И особенно отчётливо я поняла, насколько же сильно мне не хочется, чтобы наступал следующий день...
  
  
  

Пятая глава

   Обычно у меня нет проблем со сном, тем более после насыщенных событиями и новостями дней. Обычно - но не сегодня. Промаявшись больше часа в попытках провалиться из объятий любимого в объятия древнегреческого бога по имени Морфей, я поняла, что заснуть мне вряд ли удастся. А раз так - лучше встать и сделать что-нибудь полезное. Или не очень, но сделать хотя бы ради того, чтобы сделать. Пойти в библиотеку, почитать какую-нибудь нудятину, чтобы вконец заскучать? Вставая, я не сразу смогла найти брошенный около кровати халат. Найдя - подошла к окну и прислонилась лбом к запотевшему стеклу. Кажется, сбилась настройка влажности, ведь не так уж на улице и холодно, чтобы окна так сильно отпотевали... Может, в сад выйти? Немного замёрзну, конечно, потом под одеялом отогреюсь, глядишь, и сморит. Хотя нет. Лучше в библиотеку. Отыскать ту самую книгу про Калтинор и освежить в памяти её содержимое. Так, на всякий случай. Только сначала перечитаю сообщения от Алины.
   А утром кофе напьюсь...
   На второй взгляд, так же, как и на первый, основное содержание её писем сводилось к описанию нового проекта. Подробное, обстоятельное, с иллюстрациями из чертежей, в которых я ничегошеньки не понимаю, и некоторым количеством условных смайликов. Да уж... Я дубина. Деревянная. Нет, в письмах подруги нет и намёка на истерику, множество слёз и депрессивных мыслей. Но уже то, что Алина оставила не голосовые и не видео сообщения, говорит о том, насколько ей плохо. И её желание погрузиться в работу с головой показывает, скорее всего, то же самое. Вопрос, почему я сразу не обратила внимания, лучше оставить без обсуждения во избежание самобичевания. Завтра после работы обязательно надо будет к ней заехать и поговорить. По крайней мере, убедить подругу в том, что ей не стоит отказываться от услуг психотерапевтов. А если Катюшу к этому подключить, то будет полная уверенность, что заниматься будет лучший специалист. У неё в их профессиональной среде весьма неплохие связи, так что сможет записать даже к тем, к кому простым смертным на приём не пробиться. И неважно, что половина этих лучших уже развела руками, что не в состоянии Алине помочь... Вот только то, что подруга предпочла оставить текстовые сообщения, которые так не любит, показывает, что на самом-то деле помощь ей нужна. Завтра обязательно к ней заеду, даже и на работу.
   Сообщения от госпожи Ярославской закончились, и курсор остановился на видео-ролике от Джеймса Блейка. Интересно, в каком часовом поясе он находится и когда ложится спать? Можно было бы сейчас ему перезвонить, поговорить, вдруг действительно что-то важное? Или хорошие новости... Хотя хорошие новости с такими лицами не сообщают.
   Да нет, судя по времени звонка и виду Блейка, он уже должен десятый сон видеть... По крайней мере, мне так кажется. Значит, не будем проверять, разбудим его или нет, и накручивать себя лишними мыслями тоже. Завтра, всё завтра. С головой относительно свежей и накачанной кофеином. Обильно накачанной.
   Сейчас же единственное, что я могу себе доверить, это безобидное чтение книг...
   Книжные стеллажи всегда занимали одну из самых больших комнат в доме: родители являются большими поклонниками бумажных изданий и нас с Катей с детства к этому приучили. Несомненно, электронные книги значительно компактнее и удобнее в отношении, например, поиска, но они неспособны излучать то тепло, ту неповторимую энергетику, какая свойственна старым бумажным фолиантам. Ни электроника, ни пластик не могут создать атмосферу уюта и таинства, какая появляется благодаря бумаге и дереву. А шелест страниц и запах книжной пыли умиротворяют ничуть не хуже горящего огня или текущей воды...
   Балансируя на специальной лестнице и разбирая книги на верхних полках, я наткнулась на альбом с фотографиями, которые отец снимал старинной камерой и самостоятельно печатал по старинной технологии. Чёрно-белые фотографии мамы и маленьких меня и Кати... Так у меня всегда и бывает: ищешь что-то конкретное, а как попадутся хорошие воспоминания - обязательно всем насладишься и всё пересмотришь. Это ещё повезло, что я на дневники свои, писаные в подростковые годы, не наткнулась, их бы я точно от корки до корки перечитала пару раз. В альбоме же было не так много фотографий, чтобы занять меня на всю ночь, да и просматривать их, останавливаясь лишь на самых памятных и милых, быстрее, чем свой дёрганный подростковый почерк разбирать.
   - Чего не спишь? - голос отца раздался так неожиданно, что я едва не выронила альбом и даже слегка покачнулась на лестнице. - О, ты альбом нашла! Мама поначалу только смеялась над идеей "поиграть в старину", как она тогда выразилась.
   - Помнишь? - я повернула к папе снимок с одной из страниц. - Я сейчас даже и не смогу сказать, из-за чего мы с Катей тогда так сильно поругались, что она меня в бассейн столкнула. Какая же я тут смешная получилась, мокрая такая и взъерошенная, в одеяле по самый подбородок!
   - Ох и влетело тогда Катерине, - усмехнулся папа. - Вода была ледяная, терморегулятор только через неделю починили. До сих пор удивляюсь, каким чудом ты не простудилась. А вот эту помнишь? Маме тогда пришлось вам целый торт пообещать, чтобы вы не вертелись и дали себя сфотографировать в маскарадных костюмах, - отец улыбнулся, вспоминая. - А что ты искала-то? - забирая у меня альбом, спросил он.
   - Книгу по традициям Калтинора, не помнишь, где лежит?
   - В другом стеллаже, вон, напротив двери. Точнее не скажу.
   Я послушно передвинула лестницу и быстро отыскала нужный фолиант.
   - А ты почему не спишь? - раскрывая книгу на первых страницах и не оборачиваясь, поинтересовалась я.
   - Говорила с Блейком?
   - Нет, думала завтра перезвонить.
   - Можешь не перезванивать, - папа махнул рукой. - Послезавтра он за тобой заедет... Мы с ним только что беседовали, есть новости. Питер Фокс вернулся.
   - Только он? - осторожным шёпотом спросила я, крепко вцепляясь в лестницу одной рукой и прижимая к себе книгу другой.
   - И Андрей, - добавил отец, садясь в одно из двух глубоких кресел, стоящих у круглого столика в центре комнаты. - Кажется, сейчас тебе самое время спросить, почему Джеймс рассказал мне об этом.
   Глядя на него, я пыталась поверить в то, что не сплю.
   Мужчина лет пятидесяти на вид с едва заметной проседью в чёрных волосах и атлетическим телосложением расслабленно откинулся на спинку кресла и устало прикрыл светло-голубые глаза. Николай Алексеевич Звездочётов - мой отец - всегда выглядел на свой возраст вне зависимости от того, смеялся или говорил предельно серьёзно, разве что его фигура - сказывались годы работы пилотом и увлечения акробатикой в юности - всё ещё оставалась достойной любого молодого парня и легко могла сбить с толку. Сколько себя помню, отец всегда вёл себя предельно тактично и старался, по возможности, избегать любых конфликтов и конфронтации, оставаясь при этом верным своим принципам и убеждениям. И он никогда ничего не говорил просто так...
   - Так почему? - послушно спросила я, устраиваясь в кресле напротив.
   - Я принимаю участие в расследовании, в качестве стороннего консультанта, - глядя мне в глаза, ответил папа. - Кроме того, это был не первый случай загадочного исчезновения пилотов.
   - Ты знал о прошлых случаях?
   - Как думаешь, из-за чего я так неожиданно и так рано ушёл из профессии?
   Я закрыла глаза и глубоко вздохнула. Не может быть, этого просто не может быть! Невозможное, невероятное совпадение. Перед тем, как отец перешёл от полётов к преподаванию, его не было дома больше двух месяца. Мама говорила о срочной командировке, мы сильно не расспрашивали, считая, что мама не стала бы нам врать. А мамину тогдашнюю нервозность и депрессию мы с Катей списывали на что угодно, кроме переживаний об отце. А теперь он чуть ли не прямым текстом говорит, что десять лет назад был главным действующим лицом загадочного исчезновения! Такого же, свидетелем которого мне довелось побывать!
   - Я не помню и не знаю, что происходило со мной между исчезновением и возвращением, - упреждая мой вопрос, произнёс родитель. - Джеймс Блейк был тогда вторым пилотом.
   Некоторое время мы сидели молча. Я разглядывала рисунок на столике, а в голове было так пусто, будто все мысли из неё выдули мощным вентилятором. Рассказанное отцом никак не желало укладываться по полочкам. Или в какую-нибудь более-менее логичную схему. Сейчас я готова была согласиться и на менее, но голова упорно оставалась надёжно проветренной.
   - И каков официальный вердикт следователей? Что же произошло? - тихо спросила я, не отрывая взгляда от края столешницы.
   Красивой такой столешницы, под хохлому расписанной... Или красные цветочки-ягодки с витиеватыми листьями-стебельками на чёрном фоне - это гжель?
   - Не думаю, что когда-нибудь удастся это выяснить. Ясно только одно: мы столкнулись с тем, что выше нашего понимания... Первый подобный случай был в первом десятилетии освоения реального космоса и те пилоты не вернулись. Один из следующих "счастливчиков" вернулся, но расстался с рассудком и до конца своих дней пускал пузыри в приюте. Главное, что Андрей и Фокс вернулись и, вроде, оба в своём уме. Когда медики и ученые убедятся, что это действительно они и что они не представляют ни опасности, ни интереса, их отпустят домой.
   - А пока Алина ничего не должна знать? - на всякий случай переспросила я.
   Отец кивнул.
   - Зачем ты мне сказал? Сейчас?
   - Джеймс считает, что тебе стоит поговорить с Андреем... и либо подтвердить, либо опровергнуть, что это он. Узнав сейчас, послезавтра ты спокойнее отнесёшься к встрече с ним, - обыденно, словно речь шла о походе в магазин, объяснил папа.
   - С каких пор мнение друзей важнее ДНК? - я скептически усмехнулась, решив, что весь этот разговор - сон, и надо просто дождаться, когда он закончится.
   - ДНК Ярославского нет в базе, - папа развёл руками, вставая. - Спокойной ночи, - пожелание прозвучало как издевательство.
   - Кажется, завтра меня уволят...
   Отец удивлённо остановился на пороге библиотеки и повернул голову, ожидая пояснения такому непоследовательному выводу.
   - Неуверенна, что смогу теперь думать о работе. Приятных снов.
  
   Рассвет и любимый человек застали меня в кухне на подоконнике за -дцатым перечитыванием титульной страницы книги о традициях Калтинора. И если рассвету на эту картину было плевать, то Артём без лишних вопросов сварил мне большую кружку очень крепкого кофе из привезённых мной с Каларайтона зерён. Добавил туда, в соответствии с моим вкусом, немного корицы и кардамона. Подумал пару мгновений - и положил целую ложку терпкого кориандрового мёда.
   - Когда возвращаешься? - вместо пожелания доброго утра спросила я, нервно покусывая губы.
   - Через две недели, - любимый оценивающе оглядел меня и кружку со свежеприготовленным напитком передал в руки, а не оставил на столе.
   Сделав большой глоток из шестой за ночь порции тонизирующего напитка, я разочарованно поняла, что совершенно не чувствую его вкуса. А жаль, ведь вкус должен был получиться интересным...
   - Постарайся за это время не загнать себя в могилу, - ободряюще улыбнувшись и поцеловав на прощание, сказал Артём.
   А по прошествии десяти минут я могла из окна наблюдать за тем, как он садится в машину и уезжает. Оставляя меня наедине с собой и пустой головой, не способной производить ни мысли, ни эмоции...
  
   В офис я приехала за пятнадцать минут до назначенного шефом времени, чтобы с одной стороны наверняка не опоздать, с другой - в надежде, что на рабочем месте собраться будет проще, чем дома. Не сработало: ни первое, ни второе.
   Марьяна - Марьяна Валерьевна, секретарша Мефодия Алексеевича, ярко-рыжая фигуристая женщина сорока трёх лет - встретила меня буквально на пороге, вопреки обыкновению не накидываясь с расспросами о состоянии личной и не очень жизни. Напротив, она была как никогда собрана и лаконична, сообщив мне, что калтинорцы уже в кабинете шефа обсуждают детали контракта. Мне ничего другого не оставалось, кроме как вздохнуть и отправиться туда же. Раз они настаивают на моём участии...
   Прежде чем толкнуть двери кабинета шефа, я поправил пиджак и воротник рубашки и дождалась кивка от Марьяны, выражающего пожелание удачи. Произнеся тихонько несколько слов на калтинорском, убеждаясь, что язык не заплетается, я коротко постучала и неспешно вошла внутрь.
   - А вот и Ольга Николаевна! - объявил шеф на ломаном калтинорском - этот язык в число его навыков не входил.
   - Добрый день, - поприветствовала я гостей с планеты Калтинор, приседая в глубоком реверансе так, чтобы моя голова оказалась ниже расположения всех особ королевской крови.
   По этикету, любой калтинорец при встрече с представителями монаршей семьи обязан опуститься на землю и низко склонить голову, сложив крылья и согнув лапы. Учитывая анатомические особенности представителей цивилизаций с других планет, желающих выразить почтение, от не-калтинорцев правила требовали только того, чтобы голова оказывалась ниже белых калтинорцев.
   На встрече присутствовали двое калтинорцев из монаршей семьи и один обычный. Они сидели на специальных "жёрдочках", расположенных на разной высоте сообразно иерархии гостей. Выше всех был белый "грифон" с чёрным пятнышком на кисточке хвоста. Он подлетел ко мне и, зависнув на уровне моих глаз, произнёс:
   - Насколько нам известно, Вы неплохо разбираетесь в наших традициях и в традициях Ардона. Мы бы хотели, чтобы Вы вошли в группу переводчиков на наших торговых переговорах с представителями Промышленного союза Ардона. Мы считаем, что Ваше участие поможет нам найти взаимопонимание с ардинотами. Переговоры состоятся через неделю. Все материалы мы передали Вашему начальнику. Мы надеемся, что Вам хватит времени, чтобы ознакомиться с ними. Если у Вас возникнут вопросы, свяжитесь с Киарииотом, - калтинорец указал хвостом в сторону бурого сородича. - Попутного ветра, - добавил он.
   Я ещё раз поклонилась - и повторила последнюю фразу, как того требовал этикет. Младший принц - калтинорец с пятнышком на хвосте, его младшая сестра - второй присутствовавший на встрече представитель монаршей семьи, и названный Киарииотом покинули кабинет Мефодия Алексеевича.
   - Как тебе? - закуривая, поинтересовался шеф.
   - Мило. Только одного понять не могу, почему они обращаются к нам, да ещё и лично? - я расслабленно села в кресло для посетителей. - У них очень сложные отношения с Ардоном, это понятно, и тем, что среди их переводчиков, будут похожие на ардинотов по анатомии, они хотят немного сгладить углы. Но почему земляне, а не, скажем, араларцы?
   - Ты новости когда последний раз включала? - Мефодий Алексеевич посмотрел на меня, словно я была нашкодившей школьницей в кабинете директора. - Аралара отозвала посольство с Калтинора.
   - Вот как...
   Я в задумчивости потёрла переносицу. Определённо, Вселенная медленно сходит с ума.
   В Союз Цивилизаций входят двенадцать планет, сумевших в той или иной степени освоить космическое пространство и столкнуться в нём с "братьями по разуму". Десять из двенадцати - гуманоиды. Плюс калтинорцы. Плюс похожие на гигантских - в два человеческих роста - птиц киви дети планеты Претис, славящиеся фанатизмом в любом деле. С обеими этими расами контакт был осуществлён каларайтонцами, и до этого контакта ни калтинорцы, ни перитисы о покорении звёздного пространства даже не задумывались. У обеих планет - Калтинора и Претиса - в Союзе всегда было особое положение и особое расположение председателя, Аралары. Однако теперь всетерпимая Аралара отворачивается от Калтинора - и они ведут переговоры с ксенофобом Ардоном!
   - А что Каларайтон?
   - Не знаю, - Мефодий Алексеевич пожал плечами. - В конце концов, это их право выбора. И платят они хорошо. Так что вот тебе материалы.
   - Мы участвуем как частные лица, надеюсь? - принимая из рук шефа диск с материалам для переговоров, уточнила я.
   - Разумеется, в контракте это отдельно оговорено, - подтвердил Мефодий Алексеевич. - На диске также вся контактная информация. И списки обеих делегаций.
   - Что ж, тогда я отбываю готовиться.
  
   Сегодня уже нет никакого смысла ехать к Алине. Не уверена, что, увидев её, смогу сдержаться и не рассказать ей о возможном возвращении мужа. А если это ошибка? А если это действительно - не Андрей? Тогда потом ей станет в разы хуже. Нет уж. Лучше пусть на некоторое время затянется то, что есть сейчас, чем давать надежду, которая может оказаться ложной. Поэтому из офиса я поехала не домой, а в нашу с Артёмом квартиру: ехать дальше, но зато есть иллюзия побега от действительности. Возможность больше не вспоминать ночной разговор с отцом. Не вспоминать - чтобы не думать. Ни об истории настоящей, с Андреем, ни об истории прошлой, с родителем. И отоспаться - в другой обстановке, глядишь, и получиться дать сознанию заслуженный отдых.
   В уютной трёхкомнатной квартире было тихо, темно и пахло парфюмом любимого. Дела подождут, я хочу насладиться спокойствием.
   Прежде, чем готовиться ко сну, я заставила себя завести будильник - на всякий случай, если просплю до самого утра, чтобы ни в коем случае не опоздать на встречу с Андреем. Работой же я займусь потом, только после того, как удостоверюсь, что Ярославский действительно вернулся...
   Веки мгновенно потяжелели, стоило мне раздеться и нырнуть под одеяло.
  
   Липкие сновидения не хотели отпускать даже после того, как их атаковала мелодия будильника. Они манили обратно, они вновь и вновь заволакивали сознание, и пытались его убедить, что звонок лишь часть сна, его продолжение и не более реален, чем наблюдающая из тёмных зарослей тростника на другом берегу ржавого озера коала. И, наверное, сознание было бы обмануто, если бы та самая коала не подошла, не положила свою лапу мне на плечо и не сказала папиным голосом:
   - ...Джеймс ждёт нас в машине.
  
  
  

Шестая глава

   Есть особый тип интерьера, от которого у меня непременно сворачивается тугой комок тревоги в животе, подскакивают пульс и давление - и свойственно подобное оформление почти всем больницам нашей любимой третьей планеты. Вот и сейчас, попав по выписанному Джеймсом Блейком разовому пропуску в особый медицинский корпус, я чувствовала себя более чем неуютно, хотя никакого медосмотра мне и не предстояло. А предстоял мне разговор, в реальность которого верилось с трудом. Узкий коридор невнятного цвета с лампами дневного освещения на потолке, мраморные плиты на полу... И непривычный элемент: сопровождающий офицер в форме, с идеальной выправкой и короткой стрижкой, который, выполняя распоряжение Блейка, подчёркнуто-вежливо направлял меня по множеству ответвлений, поворотов и дверей без опознавательных знаков.
   В новостях и блогах так бурно по началу обсуждаемая тема загадочного исчезновения пилотов сошла на нет буквально за несколько дней, не поддерживаемая никакими официальными источниками... а, может, и подавленная намеренно, кто знает. Так каким загадочным образом случилось, что пропуск на секретный объект был выписан на имя не имеющей никакого уровня доступа девушки? И так, что мнение этой девушки показалось службам интересным?..
   Не говоря уже о том, что ДНК Андрея Ярославского просто не может не быть в базах. Бред, причём весьма невысокого качества. Начиная с того, что на корабле, где он был первым пилотом, стоят сканеры этой самой ДНК, заканчивая тем, что на пилотов у нас учат только в военных вузах, на каждого курсанта которых сохраняется полный набор индивидуальных параметров. Ладно, можно допустить, что на корабле случился сбой - в конце концов, он в некоторых невероятных событиях поучаствовать уже успел - и в его памяти не осталось нужных записей. Можно даже предположить, что неким мистическим образом во внутреннюю сеть компании Earth-Uni-Lines и одновременно в сеть аэропорта проник очень хитрый вредоносный вирус, уничтоживший кроме основной базы ещё и её резервную копию. Конечно, от нуля отлична и вероятность, что данных не осталось в военной академии - альма-матер Ярославского. Но исчезновение пилотов посреди открытого космоса событие чуть более вероятное, чем одновременная утеря нужной записи из нескольких тщательно охраняемых баз данных, да ещё и принадлежащих разным организациям.
   Весёлые дела, не находите?
   Впрочем, раз уж меня привели сюда, значит, могут потом позволить и с расспросами приставать - хотелось бы - к самому Джеймсу. Или хотя бы к отцу, если первый окажется вне зоны моего доступа. Но для начала - разговор с Андреем.
   Разговор... до которого осталось каких-то пару шагов.
   Двери из непрозрачного матового стекла разъехались в стороны, стоило сопровождавшему меня офицеру набрать длинную-длинную комбинацию цифр на панели по правую руку от цели нашей прогулки. Прежде чем перешагнуть через едва заметную линию порога, я оглядела просторную палату. На стоящей посередине кровати с закрытыми глазами лежал человек, подключенный ко всем мыслимым и немыслимым приборам контроля состояния. Кажется, среди них были даже архаичные, нам в школе, когда по музеям водили, такие показывали. Каждая чёрточка лица человека на кровати хорошо знакома ещё с тех самых школьных пор...
   - Привет, - тихо поздоровалась я.
   Мужчина на кровати резко сел, и свет в палате стал ярче. Круто. Содержат как элитного пациента, а не арестованного... уже хорошо. Ему понадобилось некоторое время, чтобы привыкнуть к новому освещению, но меньше, чем через минуту, на лице мелькнули узнавание и сменившее его удивление. Недоверчиво тряхнув головой, Андрей ещё с полминуты разглядывал застывшую в дверях меня. Потом легко встал, не обращая внимания на прилепленные к нему со всех сторон датчики, в два шага преодолел разделявшее нас расстояние и обнял меня. И если бы не серьёзность и невероятность происходящего, ситуация могла бы смутить своей двусмысленностью: мужчина, не то, чтобы именно красивый, но определённо привлекательный, в одних шортах крепко обнимает зашедшую к нему девушку. И если бы его загорелая кожа не была сплошь покрыта белыми пластиковыми липучками, передающими информацию соответствующим мониторам по какой-то из беспроводных технологий.
   - Привет, - сказал Андрей, наконец отступая на шаг назад.
   Наконец - потому как неожиданно для самой себя я поняла, что эти его объятия мне решительно не понравились, словно была в них какая-то наигранность. Фальшь.
   И, наверное, с моей стороны. Это всё разговор с Джеймсом Блейком на меня так повлиял! Поставил мне установку, что передо мной - не Ярославский, вот я и ищу малейший повод обвинить его во вранье. Как глупо! И плевать, что, наверное, правильно. Ведь ещё неизвестно, что лучше: считать его Андреем - и ошибиться, или ошибиться, считая его не-Андреем...
   Глядя на меня, Ярославский улыбнулся одними губами.
   - Тяжело быть экспертом, да? - спросил он, ненавязчиво беря меня под локоть и ведя к единственному предмету мебели, на котором в этой палате можно сидеть - к кровати.
   Это было так привычно, что я даже не сразу поняла, о чём это он.
   - Говорят, твоей ДНК нет в базе, - ответила я, устраиваясь на самом краешке.
   - Не повторяй глупостей, - Андрей как бы отгородился руками ото всей этой чуши.
   Я попыталась улыбнуться. Пока шла сюда, десятки раз прокручивала в голове, что можно у Ярославского спросить, о чём сейчас с ним говорить и что рассказывать. Но стоило его увидеть... и все слова пропали без следа.
   - Знаешь, а ведь я... была на том корабле, - не зная, с чего начать, я сцепила пальцы и положила руки на колени.
   Андрей недоумённо хмурился, явно не понимая, к чему я веду. Самой бы знать, к чему...
   - Ты ведь много где полетать успел? - вопрос прозвучал раньше, чем до конца сложился в голове. - Тогда, после вашего исчезновения... Нас выкинуло из реального космоса и до сих пор неясно, почему.
   - Может, вы курс проложили слишком близко к планетам? - Ярославский безразлично пожал плечами. - Такое часто бывает.
   - Держались вашего курса, - отмела я первую версию друга.
   - Сбой навигационной системы, - ответил Андрей тем тоном, каким говорят "дважды два четыре".
   - Была исправна, - я покачала головой.
   - Тогда... ошибка пилота. Кто сидел в моём кресле? - он произнёс это непосредственно, но сама фраза вызвала в памяти детскую сказку.
   Ярко представив Андрюшу в костюме медведя, а Зержзандмоиндора - Машеньки, я с трудом сдержала смех. И если первый в костюме косолапого смотрелся если бы и не органично, то по крайней мере интересно, то ардинот в роли маленькой девочки...
   - Хотя знаешь... - Ярославский не стал дожидаться ответа и продолжил. - Перед тем, как мы... исчезли... Фокс заметил отклонения в гравитационной картине, будто вокруг было множество капель с массами чёрных дыр.
   Пропустив мимо ушей объяснения про гравитацию, я зацепилась за слово "исчезли".
   - А ты что-нибудь помнишь? Ну, о том, что было, пока... пока вас не было.
   Андрей опустил голову и некоторое время молчал, глядя в пол. Тишину нарушали лишь изредка пищащие приборы.
   - Ладно, извини за вопрос, - пошла я на попятную, но друг, закрыв глаза и подняв лицо к белоснежному потолку, медленно начал говорить:
   - Знаешь, я не смогу описать того места, куда попал. Просто всё там было по-другому. Я никак не могу вспомнить, был ли там цвет, или звук, или осязаемые предметы... Но... не сочти меня сумасшедшим, - Андрей глубоко вздохнул и потёр переносицу, - там я чувствовал себя дома. Знаешь, как будто после долгого-долгого путешествия наконец вернулся. Словно заново обрёл себя... и смысл. Впервые в жизни.
   Ярославский повернулся ко мне, подбирая слова.
   - С того момента, как вернулся, всё никак не могу избавиться от чувства потери, как будто сердце вот так вот просто взяли - и вытащили из груди, - Андрей провёл рукой по левой стороне, будто пытаясь нащупать сердце, - пообещав, что ненадолго. Только вернуть забыли, оставив где-то далеко-далеко. И единственное желание - оказаться там, где оно, во что бы то ни стало... А взамен сердца вложили знание, что это невозможно... и пустота от этого - невыносима...
   Он смотрел мне в глаза, но сомневаюсь, что в этот момент он что-то видел: взгляд был настолько отрешённым, что только показатели прицепленных к другу приборов уверили меня, что с ним всё в порядке. Будто Андрей, вспоминая, улетел туда, не оставив здесь ни одной мысли, ни одного чувства, ни одного признака своего присутствия, кроме дыхания и пульса. Мне даже захотелось коснуться его, чтобы проверить, что он вполне материален и в воздухе растворяться не собирается.
   - Как долго тебя здесь продержат? - спросила я.
   В облике друга за считанные секунды исчезла задумчивость и некоторая одухотворённость, появившиеся с первыми же его словами о необычном приключении.
   - Иногда мне кажется, что до скончания веков, - Андрей опустил голову.
   Мы снова достаточно долго просидели молча.
   - Надеюсь, я смогу когда-нибудь обо всём забыть, - тихо сказал Ярославский, не поднимая взгляда от пола. - Иначе Земля станет для меня настоящей тюрьмой... Похоже, я больше никогда не почувствую себя дома... Если вообще меня когда-нибудь отсюда выпустят, конечно, - с печальным сарказмом добавил он.
   Я ожидала продолжения, не сводя глаз с лица друга.
   - Если выпустят - уйду в горы! - с показным воодушевлением произнёс Андрей. - Говорят, там воздух очищает голову ото всех лишних мыслей...
   - А как же Алина? - сорвалось у меня.
   Ярославский тут же посмотрел с такой болью, что у меня даже перехватило дыхание. Он, вроде, хотел что-то сказать, но, переведя взгляд куда-то за моё плечо, только вздохнул и отвернулся. Между нами будто ледяная стена выросла.
   - Что ж - рада была увидеть тебя.
   Я ожидала, что он окликнет меня у дверей, или хотя бы попрощается, но Андрей не сказал больше ни слова. Кажется, он даже не посмотрел в мою сторону...
  
   Отец ждал меня у выхода.
   - Говоришь, возникли сомнения, действительно ли это он? Почему же? - прямо спросила я, едва подойдя к отцу.
   - Его ДНК нет...
   - Чушь! - перебила я. - В какой именно базе её нет? В базе корабля? В базе компании? Или, может, в военной? И даже нет возможности взять ДНК его родителей? - я почти кричала.
   - Я не могу тебе ответить, - оставаясь непроницаемо-спокойным, сказал отец.
   - Тогда зачем вообще была нужна эта встреча? - мой голос то и дело срывался и я чувствовала, что ещё немного - и я просто-напросто разревусь.
   Отец вздохнул, видимо, решая, говорить мне или нет. Сказал:
   - Хотя бы затем, что Андрей ничего не рассказывал об этом "путешествии". Никому. Ни слова. Была надежда, что близким он откроется.
   - Почему я? - почти беззвучно задала я ещё один вопрос.
   Папа молча открыл мне дверь авто и, как только я села на заднее сидение, назвал таксисту адрес нашей с Тёмой квартиры, а сам остался, не удостоив последний вопрос ответом.
   Уже проехав половину пути, я, не находя себе места ни внутри авто, ни тем более в собственных мыслях, поменяла адрес на маленький уютный бар во Франции, с владельцем которого училась в университете. Жан ещё до защиты диплома понял, что работать по специальности не будет, и вскоре открыл неплохую забегаловку, ныне отличающуюся постоянством в целом интеллигентной публики.
   Напьюсь. Сегодня напьюсь вусмерть.
  
   В баре почти не было людей: небольшая компания молодых людей за угловым столиком да усталый на вид мужчина недалеко от выхода с кружкой пива. А за стойкой - Жан, по обыкновению "аристократически бледный" и "гостеприимно скалящийся", как он сам любит о себе говорить.
   - Привет, Звездочётова, - усмехнулся одногруппник. - Тебе как обычно, воды с лаймом?
   - Давай чего-нибудь покрепче, - выдохнула я, устраиваясь на высоком барном стуле.
   Жан с сомнением меня оглядел.
   - Уверена? Помнится, раньше тебя уже с бокала шампанского... того...
   - Бармен, мне бутылку любого креплёного вина и сыр с плесенью, - слабо улыбнувшись, махнула я рукой.
   - А без закуски слабо? - посмеялся Жан, выставляя передо мной заказ. - Что, всё так плохо? - тут же с сочувствием уточнил он.
   - Хуже некуда, - ответила я, беря бутылку.
   Жан ненавязчиво отобрал её у меня и налил половину бокала.
   - Расскажешь?
   Я отрицательно помотала головой.
   - Просто напьюсь. Да, на всякий случай, дай ручку.
   Одногруппник с интересом наблюдал за тем, что я делаю.
   - Мой адрес, - пояснила я, протягивая ему салфетку с неровной строчкой.
   - Разумно, - согласился Жан. - Серьёзно же ты настроена...
   Подождав, пока я выпью первую порцию алкоголя, бармен спросил:
   - Кто тебя так расстроил, красавица?
   - А почему ты решил, что меня расстроил именно "кто"? - пожала я плечами, с сожалением отмечая, что в голове не зашумело.
   - Тогда что? - поправился Жан, снова наполняя мой бокал.
   Выпив его разве что не залпом, я довольно улыбнулась: картинка перед глазами слегка поплыла. Есть контакт.
   - Разговор. Всего лишь разговор с другом.
  
   Утро принесло с собой множество непривычных и неприятных ощущений под названием "у-уй, моя голова!" Кажется, одной бутылкой вина я вчера не ограничилась... Твою налево, с какого такого перепуга я решила, что напиться - это хорошая идея? Ой, идиотка!..
   - А, проснулась, - колокольным звоном отразился в голове смутно знакомый и подозрительно весёлый голос, не узнанный под пеленой похмельных ощущений. - Пить надо меньше, Звездонутая, меньше надо пить.
   Да уж, давненько меня не называли этим обидным университетским прозвищем. Но заслужила, заслужила, спорить не буду.
   Обладатель голоса - им оказался никто иной, как Жан - протянул мне стакан с мутной коричневой жидкостью.
   - Это что?
   - Лекарство. Через десять минут будешь как новенькая.
   С сомнением понюхав содержимое стакана, я, зажмурившись для верности, послушно выпила предложенное в два больших глотка, после чего зажмурилась уже от разлившейся во рту горечи.
   - Фу, какая бяка, - сказала я, возвращая одногруппнику пустую тару.
   - А кто говорил, что пить - это легко? - хмыкнул Жан, присаживаясь в кресло напротив дивана, на котором лежало моё полумёртвое тело.
   - А что ты тут делаешь?
   Видимо, лекарство начало действовать: в голове слегка прояснилось и мысли появлялись, не вызывая желания застрелиться.
   - После того, сколько я тебе налил, как честный человек я обязан был ну если не жениться, то хотя бы довезти до дома, - Жан оценивающе меня оглядел и добавил, - ну, если тебе уже лучше, я поеду. Был рад увидеть живой! - и, махнув рукой на прощание, направился в сторону двери.
   - Эээ, Жан! - окликнула я, резко сев и тут же рухнув обратно на подушки с закружившейся головой. - Я о чём-нибудь вчера рассказывала?
   - Не волнуйся, - одногруппник правильно расценил мой вопрос и улыбнулся. - Я правильный бармен: хорошо слушаю, хорошо забываю и молчу.
   Выдохнув, я жалобно задала ещё один интересующий меня вопрос:
   - Так сколько, говоришь, я вчера выпила?..
  
   Несмотря на заверения Жана, мне понадобилось гораздо больше десяти минут, чтобы вернуться к жизни; для этого потребовалось также переодеться - Жан таких вольностей с моей одеждой себе не позволил; почти час под контрастным душем тоже не был лишним. Идея о радикальном решении проблем с помощью алкоголя уже не только не казалась хорошей, более того, могла быть признана совершенно неэффективной: как было эмоциональное состояние на уровне ниже плинтуса, так оно там и осталось. Значит, будем поднимать моральный дух другими способами. Осталось только их найти.
   Первый способ мне подарил автоответчик: со вчерашнего вечера там появилось два новых сообщения, и оба - от Артёма. Это заставило меня в очередной уже раз пожалеть об опрометчивом решении напиться... Остается надеяться, что сейчас он не сильно занят, и что не обиделся за отключенный коммуникатор. Я бы на себя обиделась за исчезновение из сети на сутки без предупреждения. Но Артёмка - это не я, он добрый!
   На экране любимый появился почти мгновенно.
   - Солнышко, у тебя всё хорошо? - тут же спросил он, оценив мой внешний вид.
   Конечно, я была не столь помятая, как сразу после пробуждения, но до нормального состояния отражению в зеркале ещё далеко.
   - Относительно, - ответила я, приглаживая волосы. - Самое обычное похмелье.
   - Я думал, ты не пьёшь, - усмехаясь, сказал на это Артём.
   - А я и не пью, - я обижено сжала губы, но оценив, что после предыдущего признания это выглядит по меньшей мере нелепо, добавила, - я только напиваюсь. Иногда.
   - Значит, говоришь, ничего серьёзного? Ну-ну...
   - А ты там как? - поспешила я сменить тему, тем более мне действительно важно было знать, что у любимого проблем нет.
   - Работаю, - выдохнул Тёма с видом великомученика. - Однообразное и бессмысленное занятие. Я так и не понял, за каким чёртом нас сюда вытащили, будто они сами справиться не могут! И ты далеко.
  
   С любимым мы проговорили с полчаса, прежде чем он извинился за необходимость вернуться к набившей оскомину работе. Но лучше пусть будем оскомина, чем не будет работы. Да и ситуация привычная, у нас так по жизни: то он в командировке, то я, то один допоздна на работе задерживается, то другой... И при всём при этом мы собираемся пожениться! Весёлые люди. Но что есть - то есть. Да и деньги сами на счёте не нарисуются. Ни на его, ни на моём. Так что руки в ноги или ноги в руки и пора заниматься делом. Глядишь, получится сосредоточиться и не вспоминать о вчерашнем разговоре с Андреем. Не думать - не думать - не думать! А как выкину из головы и перестану дрожать от холода разделившей нас стены, можно будет и к Алине съездить. Сегодня не стоит однозначно: не за чем её переживания усугублять своими, съезжу как только снова сумею произнести "всё будет хорошо" недрогнувшим голосом.
   Поэтому - куда я положила диск с информацией к переговорам?..

Седьмая глава

   За подготовкой к командировке, особенно той её части, которая касается оформления документов, неделя пролетела незаметно, и я даже почти не вспоминала о разговоре с Андреем. Пожалуй, впервые я была рада необходимости бегать из кабинета в кабинет: это утомляло меня достаточно, чтобы не оставалось сил думать о чём бы то ни было другом, кроме очередного тома анкеты на визу. Никогда не считала калтинорцев бюрократами, а выяснилось, что для поездки на Калтинор требуется ответить на добрых несколько сотен вопросов и ответы заверить в десятке инстанций. Впрочем, едва корабль приземлился в центральном космопорте Калтинора, я не могла не признать: это того стоило. Это действительно того стоило!
   В годы студенчества ребята с курса частенько срывались на выходные в Альпы или на Алтай и каждый раз привозили оттуда горы положительных эмоций и красочных впечатлений. Будучи довольно-таки домашней девочкой, не приспособленной к жизни в палатках, я к ним присоединялась редко и ненадолго. Но и тех немногих поездок мне хватило, чтобы прочувствовать непередаваемую атмосферу гор. Чистейший воздух, прозрачное небо, звёзды на расстоянии вытянутой руки... непредсказуемая погода и коварные туманы. Великолепная возможность сбросить усталость после сессии или подзарядиться к началу нового учебного года. После получения диплома мне довелось побывать и в горах на других планетах: Каларайтон, Ардон, Аралара... Но нигде я не чувствовала ту одухотворённость, которая появлялась на родной и нежно любимой Земле. Нигде - до этого момента.
   Центральный космопорт Калтинора располагался на горном плато и вид с него был настолько прекрасен, что долгих несколько минут я даже боялась моргнуть - чтобы не давать открывшейся панораме шанса исчезнуть. До слёз, до боли - но смотреть, не пропуская ни одной детали запомнить, чтобы в сознании картина отпечаталась всеми радужными красками на фоне иссиня-чёрного предгрозового неба.
   - Госпожа Звездочётова? - несмело окликнул меня провожатый-калтинорец.
   Его голос вернул меня с небес на землю, хотя витать в облаках казалось уместным как нигде и никогда.
   Всю дорогу до гостиницы я неотрывно смотрела в окно. Последний раз с таким интересом я вглядывалась в расплывчатые пятна за окном автомобиля в детстве, пока не убедилась, что быстро сменяющие друг друга картинки мало отличаются не только в пределах третьего шарика от Солнца, но и между планетами. Однако калейдоскоп Калтинора словно был насыщенней и ярче всего, что я видела раньше. Сочнее. Чище. Звонче. Как бывает только в самых добрых, самых детских, самых светлых сказках.
   Но никакая эйфория не длится вечно и когда мы уже подъезжали к гостинице, усталость взяла своё: этот перелёт я перенесла непривычно тяжело и совсем не смогла поспать. Мягкая кровать в номере поможет это исправить... а если нет - в аптечке есть снотворное. Как бы плохо к таблеткам я не относилась, да только иногда результат важнее путей его достижения.
  
   Следующий день оправдал мои надежды: за весь день переговоров я исполняла только одну роль - роль приятной декорации для глаз делегации Ардона. Тем более что я была частью своеобразного триптиха: на переговоры Калтинор пригласил также каларайтонца и веленора. Причём приглашение последнего на мой скромный взгляд являлось наиболее удачным: первый контакт Союза с Веленой осуществили именно ардиноты и к веленорам у них до сих пор сохранилось слегка покровительственное, но вполне себе положительное отношение. Что-то вроде генетической памяти об отеческой ответственности, наверное. А если ещё учесть, что на Велене добывают редкие кристаллы, так необходимые для ардонских кораблей, то ардиноты и веленоры - братья навеки.
   Когда делегаты решили, наконец, перенести затянувшееся обсуждение на завтра, я, обменявшись с каларайтонцем вежливыми улыбками - виделись с ним на конференции, и кивками с веленором - почему-то не возникло желания знакомиться с этим гуманоидом с фасеточными глазами ближе, спустилась в подвал "дома переговоров", в по-земному уютный ресторан. Обеды и ужины, согласно контракту, не стоили мне ни копейки, за исключением алкоголя и экзотических сладостей. Кофе тоже шёл по отдельному счёту, но, в отличие от коктейлей и пирожных, местный аналог моего любимого тонизирующего напитка привлекательным мне не показался. Впрочем, коктейлями я тоже решила не увлекаться, памятуя о недавнем посещении одного маленького бара. Поэтому я ограничилась лёгкой закуской и фруктовым соком из специального меню.
   Итак, что мы имеем? Я на прекраснейшей планете, слушаю, как ардиноты и калтинорцы договариваются об эксклюзивном праве первых на покупку неимоверных объёмов шерсти вторых в течение грядущих двадцати лет (в переводе на земное летоисчисление). Вот как непредсказуемо исполняются детские мечты: всегда же хотела побывать на Калтиноре, и вот, вуаля, случилось! Да ещё и множество интересной информации получила. Многие ли мои соплеменники могут похвастаться тем, что знают причину обострения отношений Калтинора и Аралары? А я могу. Председатель Союза Цивилизаций всегда являлся одним из крупнейших импортёров продукции калтинорской лёгкой промышленности, а тут "грифоны" решили сменить приоритеты. Стоит ожидать, что и отношения с "братом"-Каларайтоном испортятся по той же самой причине. Конечно, интересно будет посмотреть на политическую ситуацию в Союзе, скажем, через полгода, если договор Калтинор-Ардон будет заключён... Да вот только интуиция подсказывает, что ничего хорошего ожидать не приходится. Земле, по идее, от обозримых перемен не должно быть ни горячо, ни холодно, но кто возьмётся утверждать наверняка?
   - Вы не будете возражать, если я составлю Вам компанию?
   От неожиданности я вздрогнула. Пришлось глубоко вздохнуть, чтобы унять участившееся сердцебиение. Подняв глаза на говорившего, я вздрогнула ещё раз. Вот уж кого не ожидала встретить, совсем не ожидала.
   - Добрый вечер, Зержзандмоиндор.
   - Я напугал Вас? Извините, - присаживаясь напротив, заметил ардинот.
   - В этом не было Вашей вины, - я слегка исказила принятую на Ардоне форму принятия извинений. - Не правда ли, чудесная планета?
   Если ардиноты приходят в восторг уже от земных пейзажей, то Калтинор должен казаться им воплощением райского сада. Впрочем, это понятие из нашей культуры, на Ардоне представления о загробном мире отсутствуют как таковые, что меня всегда сильно удивляло. Но должно же и у них быть какое-то олицетворение беззаботного, безмятежного и абсолютного счастья? Надо будет как-нибудь у Зержа выведать, если наши дороги продолжат пересекаться.
   - Очень необычная планета, - кивнул ардинот, но словно бы нехотя. - Вы здесь впервые?
   - Да, раньше повода не было сюда слетать. А Вы, стало быть, уже бывали?
   - Пару раз, - без энтузиазма ответил Зерж. - Признаться, поначалу местная природа очаровала меня сверх меры. Детали начинаешь замечать гораздо позже... - ардинот задумчиво побарабанил пальцами по столу и с наигранным весельем продолжил, - а впрочем, Вам это ещё только предстоит, не смею лишать Вас удовольствия близкого знакомства с планетой своими скучными историями. И кстати, кажется, мы были "ты"?
   - Тогда мы находились в одинаковом статусе "пассажир в кресле пилота", - улыбнулась я, делая для себя мысленную пометку: ардинот почему-то не желает говорить на тему красоты Калтинора.
   - Сейчас мы в неофициальной обстановке, Ольга, и статусы не играют никакой роли.
   - Тоже верно, - я не стала спорить. - Прошу меня извинить, но я сегодня очень устала, - вставая, добавила традиционное прощание, - наши дороги ещё могут пересечься.
   - Не исключено, - ответил на это Зерж.
   В университете ардонский язык нам преподавал ардинот, один из лучших филологов на своей планете. Он был очень требователен именно к произношению. Экзамен по ардонскому был единственным, который я не сдала с первого раза: профессор Грелльнейекл мог простить десяток ошибок в грамматическом тесте, но достаточно было допустить одну маленькую оговорку в беседе или неправильно расслышать слово в аудировании - всё, пересдача. С тех пор я и во сне различия ардонских слов "не исключено" и "всё в руках судьбы" не забуду. А что касается Зержа, он уже второй раз их путает. Ардинот. Путает широко распространенные на родной планете формулировки. Один раз можно списать на оговорку. Второй - уже наводит на определённые мысли. Поэтому я не выдержала и обернулась:
   - Всё в руках судьбы. Надо говорить "всё в руках судьбы". Кто ты, Зержзандмоиндор?
   Ардинот - или не совсем ардинот, кто его на самом деле знает - смотрел на меня спокойно, но уголки глаз едва заметно подрагивали. Нервничаете, мистер З.Л.? Нервничайте.
   Отвечать Зерж не спешил.
   - Ты ведь случайно оказался именно на том корабле, да? И не имеешь никакого отношения к исчезновению пилотов?
   - Хорошие вопросы с бесполезными ответами, - протяжно сказал ардинот. - Даже если я на оба отвечу "нет", ничего не изменится.
   - Тогда расскажи мне, что там на самом деле случилось? - я присела обратно за столик. - Где побы... куда пилоты пропали? - я вовремя сообразила, что говорить о возвращении Андрея и Питера Фокса не стоит.
   - Ты сказала, что очень устала. Спокойной ночи, Ольга, - Зерж зачем-то провёл ладонью у меня перед глазами...
   ...и в следующее мгновение я очнулась в своём номере, на кровати и по-прежнему одетая в костюм. Настенный дисплей уверял, что наступило завтра. Чувствовала я себя на удивление выспавшейся. Да и момент для пробуждения оказался невероятно удачным: буквально через несколько секунд в дверь деликатно постучали.
   - Да-да, войдите! - поспешила ответить я, почему-то явственно представив, что за дверью находится калтинорец Киарииот, возглавляющий группу переводчиков.
   Поэтому то, что моим утренним гостем именно он и оказался, поразило меня до глубины души. Вот она, сила интуиции!
   - Доброго Вам утра, госпожа Звездочётова, - Киарииот подлетел к дивану и приземлился на его спинку, чтобы находиться примерно на уровне моих глаз.
   - Доброго. Что-то случилось?
   - Да. Мне жаль говорить это, но ардиноты настаивают на Вашем отстранении.
   - Се ля ви, - я развела руками, и тут же перевела не понявшему меня калтинорцу, - такова жизнь.
   Однако традиционное прощание "попутного ветра" после таких новостей прозвучало скорее как издевательство.
   И что мне теперь делать? Лететь домой, тем более что там меня уже ждёт любимый? Остаться здесь и посмотреть местные достопримечательности? Насладиться видами гор? Ведь по условиям контракта, уволить и отправить восвояси до окончания переговоров меня не могли. Поэтому я и решила не спешить на Землю. В конце концов, другой возможности познакомиться с Калтинором может и не представиться, да ещё и гостиница находится буквально в двух шагах от главного заповедника планеты...
  
   Найти проводника оказалось не таким уж простым делом, как я рассчитывала: развитие туризма оставляло желать лучшего. Ни тебе обширного списка экскурсий, ни караулящих на каждом углу гидов, ни информации о том, к кому за индивидуальным туром можно обратиться. Тут вам не Земля -- планета-курорт, эта цивилизация оберегает свою природу ото всех посторонних. Впрочем, главное, что в конце концов нашёлся калтинорец, согласившийся показать мне окрестности. Небольшой тёмно-бурый "грифон" не стал называть своего имени, предложив обращаться к нему просто "сэр". Я тут же мысленно приклеила ему это слово с большой буквы.
   - Мы могли бы пройти вдоль Реки Семи Водопадов, оттуда открываются потрясающие виды, но, боюсь, Вам не хватит умения летать, - не скрывая презрения, сказал Сэр, когда мы подошли к главному входу в заповедник.
   Этот самый главный вход был обозначен чисто символически: на стволах деревьев по обе стороны от тропы стояли красные метки.
   - Давайте проверим, - невозмутимо ответила я.
   Пренебрежение калтинорца казалось мне странным. Не могу сказать, чтобы мне приходилось много общаться с представителями этой цивилизации, но никогда не считала их ксенофобами. Наверное, это связано с тем, что официальные представители Калтинора никогда и нигде не позволяли себе лишнего, чем выгодно отличались от тех же ардинотов, зачастую не утруждающихся не только вежливостью, но и соблюдением протокола.
   - Отлично. И не говорите потом, что я Вас не предупреждал.
   Сэр полетел вперёд с поистине космической скоростью и мне понадобилось немало времени и сил, чтобы приспособиться к такому темпу. И хотя у меня было много вопросов об истории и культуре планеты, на разговоры банальнейшим образом не хватало воздуха. Всё, как прилечу домой, перестану искать себе оправдания, почему не бегаю по утрам. Ведь если бы занималась регулярно - насколько проще было бы сейчас! Глядишь, успевала бы смотреть не только себе под ноги, но и по сторонам.
   - Первый водопад - за поворотом, - обрадовал меня Сэр, когда я уже готова была отказаться от всей этой безумной прогулки.
   Единственной возможностью посмотреть на заявленные водопады было идти непосредственно по самой реке, вверх по течению. Кое-где можно было идти по берегу, но большей частью приходилось прыгать с камня на камень по щиколотку в воде, выбирая наиболее устойчивые и наименее скользкие. У проводника таких проблем не возникало, он вовсю использовал дарованные природой крылья. А я тихо радовалась удобству своей обуви, благодаря которой до сих пор ни разу не упала, ничего не вывихнула и не поранила ноги об острые камни, так и норовившие обманом заманить к себе случайных путников.
   Первый из семи водопадов, посмотреть на которые я изъявила желание, оказался высотой в три-четыре моих роста. Закрыв глаза, я прислушалась к шуму воды. Голова наполнялась умиротворением, капельки воды на лице впитывали в себя все обиды и разочарования.
   Определённо, эта планета лучшее место во Вселенной, чтобы витать в облаках...
   - А дальше мы не пойдём, - сказал Сэр, подлетая ко мне и опускаясь на ближайший сухой камень. Смешно отряхнувшись, он пояснил, - Вы не сможете залезть наверх, а другого пути не существует.
   - Что мешает мне попробовать? - нежась в исходившей от водопада прохладе, удивилась я.
   В самом деле, в скале имелось достаточно выступов, за которые можно было бы зацепиться, и достаточно сухих выступов по сторонам от воды - к счастью, река не отличалась излишней полноводностью.
   - Если Вы оступитесь, не в моих силах будет Вам помочь.
   Слушая тихий спокойный голос проводника, я вдруг ясно увидела, что просто не могу не подняться выше, прочь ото всех обид на мироздание, ото всех несправедливостей и собственных ошибок. Прочь - вверх.
   Первый шаг был самым простым, как будто кто-то специально выдолбил ступеньки. Выступ, углубление, ещё один выступ... Найти новую опору, зацепиться, подтянуться... Добраться до середины также не составило большого труда. Проблемы начались дальше: заморосил дождик. Сначала лёгкий и почти не заметный среди брызг водопада, с каждой минутой он ощутимо усиливался. Камень намок и местами стал скользким, так что требовалось всё больше времени на поиск следующей точки опоры. Калтинорец взлетел наверх и сложил крылья, не желая намочить под дождём перья, и сочувственно смотрел на меня. Периодически подсказывал, куда лучше не ставить ногу и за какой выступ лучше зацепиться, но делал это таким обречённым тоном, будто мне уже ничего не поможет. Как бы ни так! Даже промокнув до нитки и почувствовав усталость в руках, я точно знала, что непременно доберусь до верха. Все мои страхи остались внизу и навеки потеряли способность мне мешать. И чем выше я забиралась, тем отчетливее ощущала, как за моей спиной вырастают крылья, способные вознести меня до самого неба.
   Стоило мне заползти наверх, встать и символически отряхнуться, как отношение калтинорца-гида ко мне радикально переменилось:
   - Вы первая из чужаков, кто отважился преодолеть водопад, да ещё и в дождь, - в голосе Сэра явственно проступало уважение. - Я с удовольствием покажу Вам окрестности.
  
   Дождь прекратился также внезапно, как и начался. Природа задышала свежими насыщенными красками, но не спешила наполняться звуками. Ласковые солнечные лучи рассыпались тысячами радужных капель на едва-едва розовом фоне листьев низкорослого кустарника. Вокруг же каменной "избушки", к которой привёл меня Сэр, заявив, что остальные шесть водопадов не представляют никакого интереса, тучи словно и не расходились: воздух рядом с необычным строением был пропитан предгрозовой тяжестью и, казалось, ещё мгновение - и волосы встанут дыбом от статического электричества. И от осознания того, что "избушки" мне знакомы.
   - Сколько им лет? - спросила я у проводника, державшегося на почтительном расстоянии от объекта нашего обсуждения.
   - Считается, что порядка пары-тройки тысячелетий, - ответил Сэр, внимательно наблюдая за моей реакцией. - Мы зовём их дорэй-эйнами, что значит "дома первых". Но Вы ведь никогда не поверите, что в них жили наши предки? Я знаю, на Земле есть очень похожие строения.
   - Да, у нас их назвали дольменами, - я рассеяно кивнула, мысленно сравнивая стоящий передо мной дорэй-эйн с его кавказскими собратьями (единственными земными, какие я видела в непосредственной близи).
   Тот же возраст - с учётом, что год на Калтиноре в два раза длиннее земного. Как и дольмены Северного Кавказа, дорэй-эйн состоял из пяти идеально подогнанных друг к другу массивных каменных плит - четырёх "стен" и "крыши". В одной из стен имелось круглое отверстие небольшого диаметра, пролезть в которое некрупные калтинорцы, пожалуй, смогли бы. Это объясняет, почему калтинорцы так уверенно окрестили свои дольмены домами. По цвету дорэй-эйн мало отличался от тех дольменов, которые мне довелось увидеть, и вызывал в глубине души точно такой же трепет перед древним и непонятным. Вполне себе характерный дольмен Северного Кавказа, невесть каким ветром занесённый на далёкую-далёкую планету...
   - На территории заповедника разбросано несколько десятков тысяч дорэй-эйнов. Не ко всем возможно добраться даже на крыльях, многие находятся в полуразрушенном состоянии. Здесь неподалёку есть целая группа дорэй-эйнов, и если Вы хотите...
  
   В гостиницу я вернулась далеко за полночь. Калтинорец, так и не назвавший своего полного имени - ближе к вечеру он признался, что попросил называть его "сэром" больше из-за того, что это сокращённая форма, нежели из-за уважительного смысла этого слова - показал мне больше десятка дорэй-эйнов. Сколь бы похожими между собой они ни были, каждый был особенным, со своим уникальным характером. Рядом с некоторыми возникали миражи: мне даже показалось, что я видела человеческую фигуру у одного из них, но стоило подойти ближе, не удалось найти никаких следов пребывания там кого-то, кроме нас.
   Но как бы сильно не занимали меня размышления о дорэй-эйнах-дольменах и как бы мне не хотелось тут же кинуться в сеть и искать, искать любую информацию о тех и других, усталость взяла своё.
  
  
  
  

Восьмая глава

   Утром меня разбудил писк коммуникатора. Звонила сестра.
   - Оль, ты когда домой возвращаешься? - кусая губы, спросила Катя.
   - Сегодня-завтра, ещё не решила, а что?
   - Приезжай к нам в клинику, когда вернёшься, ладно? - и, не дожидаясь моего ответа, сестрёнка отключилась.
   Вот зараза! Зачем так надо мной издеваться? Совершенно точно, что теперь я беру билет на ближайший рейс, и весь полёт, да и остальную часть дороги, буду как на иголках. Судя по её виду, случилось что-то серьёзное, и что-то такое, о чём мне надо знать. Но не обзванивать же всех своих родных и близких с вопросами, всё ли у них хорошо? Так и до паранойи недалеко. Ведь случись что с родителями, Катя сразу мне сказала бы, да?..
   Чтобы упаковать чемоданы, много времени не понадобилось.
  
   Идя в компании Кати и ведущего хирурга медицинского центра по коридору, я с трудом могла поверить в то, что услышала: Алина попала в аварию. Да она за руль последний раз лет пять назад садилась! Что же с ней происходит? И как, чёрт возьми, ей удалось отключить ограничение скоростного режима?
   - Доктор Аверина, госпожа Звездочётова, как только что-то проясниться, я обязательно вам сообщу. А пока рано давать какие-то прогнозы. Извините, мне пора возвращаться к работе.
   Хирург ушёл, оставив нас у палаты Алины. Не в силах видеть подругу в таком состоянии, я отвернулась от стеклянной стены.
   - Так, дорогая, пойдём ко мне, поговорим, я тебе кофе налью, - взяла сестра инициативу в свои руки.
   Целую вечность не была в кабинете Кати: вместо классических кресел песочного цвета появились большие белые кресла-мешки, а место окна во всю стену заняла цифровая панель. Стоило мне устроиться на одном из кресел, как панель принялась изображать из себя морской аквариум.
   - Давно вы последний раз разговаривали? - подавая мне чашку с ароматным напитком, спросила сестра.
   - Больше недели назад. Поверить не могу, что Алина могла пойти на самоубийство!
   - Не думаю, что это было попыткой самоубийства, - Катерина покачала головой и присела на краешек стола. - Конечно, когда она придёт в себя, с ней непременно побеседуют психологи, но не думаю, что она пыталась себя убить. Скорее, испытать.
   - Испытать что? - слова сестры были одновременно и успокаивающими, и пугающими.
   - Скорость, удачу, судьбу... Мы это выясним, когда Алине станет лучше. Кроме того, тут может иметь место и заводской брак автомобиля. Экспертизу ещё не проводили, но компания взяла на себя все расходы по лечению. Так что не волнуйся, если в течение суток Алине не станет лучше, её поместят в камеру регенерации.
   Да уж, тут есть, чему порадоваться: медицинская страховка госпожи Ярославской не покрыла бы даже половины стоимости лечения и без такой невероятно дорогой штуки.
   - А если выяснится, что авария - целиком и полностью вина Алины? - как ни тяжело мне было это произнести, но и такой вариант отвергать не стоило.
   В конце концов, мне и представить сложно, что творится у подруги на душе и неизвестно, что бы я чувствовала на её месте.
   - В любом случае, должны были сработать системы безопасности, поэтому вина с производителя не снимется, - Катя пожала плечами. - Извини, что напугала тебя звонком. Операция затянулась, и я хотела знать, когда ты вернёшься. Родителям Алины сообщили, но у них пока нет возможности прилететь.
   - Ясно... Спасибо, что позвонила. Ладно, поеду я домой, попробую выспаться, а то с этой командировкой...
   - А кстати, что с командировкой? - тут же переспросила сестра.
   - Чёрт с ней, с этой командировкой. Катюш, давай в другой раз посплетничаем, хорошо? Я правда с ног валюсь.
   - Артёму привет.
   Обязательно, только перед тем, как ехать домой, ещё в одно местечко загляну...
  
   К тому времени, когда любимый вернулся с работы, я даже успела немного поспать. Правда, ясности голове это не добавило, скорее, наоборот, только разморило, но чем раньше я Артёму скажу, тем лучше.
   - Как ты, солнышко?
   Солнышко сел рядом и крепко меня обнял.
   - Слышал про Алину. Интересно, каких богов они так прогневили, что одно несчастье за другим на их семью сыплются?
   - Катя сказала, с Алиной всё будет в порядке, автомобильная компания оплачивает лечение и не экономит на этом, - я уткнулась в плечо Артёму, будто бы ища защиты от внешнего мира. И набираясь уверенности сказать, - я забрала сегодня наше заявление.
   - Ты - что? - любимый резко подскочил и заметался по комнате, но потом остановился и внимательно посмотрел на меня.
   - Оставалось меньше четырёх месяцев, а с нашими свидетелями бог весть что происходит. Я думаю, так будет лучше. Как только ситуация у Алины и Андрея прояснится, подадим заново... - к концу речи мой голос растерял всю твёрдость и полностью сошёл на нет.
   - И за следующие полгода опять что-нибудь произойдёт, да? - напоказ равнодушно поинтересовался любимый.
   - Но они наши свидетели! Не говоря уже о том, что друзья! Это важно для меня! - я невольно повысила голос.
   - В прошлый раз тоже было что-то невообразимо важное, - Артём усмехнулся, отходя к окну. - А тебя не интересует, что важно для меня? Ты меня не забыла спросить? Дело касается нашей свадьбы, помнишь? Нашей! Знаешь, теперь я, кажется, понимаю, почему регистрацию надо полгода ждать... не уверен, что нам вообще стоит жениться, - с этими словами он вышел, громко хлопнув дверью.
   А я осталась сидеть на кровати и вытирать навернувшиеся на глаза слёзы. Ну и что, подумаешь, забрала заявление! Неужели он не понимает, что у нас бы в любом случае не получилось устроить хорошую свадьбу через четыре месяца? Алина непонятно в каком состоянии и неизвестно, сколько времени ей понадобится на восстановление, с Андреем ситуация ещё более непонятная, так зачем тянуть? Четыре месяца - это, конечно, уйма времени, но такие глубокие чёрные полосы, как сейчас, быстро и не заканчиваются. В конце концов, свадьба - не более, чем формальность! Гораздо важнее то, что мы сейчас вместе, вдвоём, и любим друг друга, а штампы в паспортах и галочки в реестрах - дело десятое.
   Катя приехала почти сразу, как я ей позвонила.
   - Дура ты, Олька, - успокоительно гладя меня по голове, сетовала сестра. - Я всё понимаю, вожжа под хвост попала и приспичило именно сегодня заявление забрать... но сколько тебя учить можно? Прежде, чем сделать что-то, касающееся близких тебе людей, особенно что-то безумно правильное и логичное на твой взгляд, подумай трижды.
   - Но он мог меня поддержать? Сказать, что всё понимает, даже если не согласен, - я тихонько всхлипывала, уже признавая внутренне, что действительно зря не поговорила с Артёмом перед тем, как все планы перечёркивать.
   Но правоты моего действия это не отменяет!
   - Если помнишь, в прошлый раз он так и сделал, - Катюша пожала плечами. - Знаешь, в чём твоя главная проблема, ребёнок?
   - В чём же? - я старательно вытерла набежавшие слёзы и приготовилась слушать объяснения.
   - Ты даже не задумываешься о том, что Артёма ранят твои постоянные ночёвки у родителей. Ты хоть представляешь, во сколько ему обходится эта квартира? Ему важно заботиться о тебе, ему важно, что он способен тебя обеспечивать, причём не только самым необходимым. Недвижимость на Земле, милая моя, ещё и показатель статуса. Мы здесь выросли, мы к этому привыкли. Твой мужчина делает всё, чтобы показать: он может быть твоим мужем, он может позаботиться о тебе. Чтобы ты по-прежнему ела натуральные продукты, гуляла по настоящему лесу и дышала чистым воздухом. Всё, что требуется от тебя - принять это. Перестать прятаться под родительским крылом. Он вырос на Луне, поэтому ему очень важно почувствовать себя достойным тебя, коренной землянки чёрт знает в каком уже поколении. А ты всячески показываешь, что того, что он делает, недостаточно, чтобы из-под опеки родителей ты перешла под его заботу.
   Я молча слушала, покусывая губы. Может, Катя и права...
   - А уж то, что ты второй раз забираешь ваше заявление, причём второй раз это делаешь, не посоветовавшись с ним, весьма недвусмысленный знак, что ты сомневаешься. Причём сомневаешься не только в том, что он надёжная опора для тебя, но и в том, стоит ли вам вообще быть вместе.
   - Но это ведь только штамп, простая формальность...
   Сестра улыбнулась этой слабой, неуверенной попытке защититься, понимая, что чувство вины уже пробивается к моему разуму с упорством сумасшедшего дятла.
   - Это мой мир, мне в нём комфортно, и я хочу, чтобы Артём был частью этого мира.
   - Он тоже хочет, чтобы ты была частью его мира, разве нет? Так постройте свой собственный, общий, на границе ваших миров, что вам мешает? А для этого тебе надо научиться уступать и думать не о себе, а о вас обоих. Неужели так сложно?
   - На словах всё всегда просто и понятно, - я стиснула в руках подушку.
   - Ты уверена, что пробовала не на словах? Посмотри на Артёма - он мирится с твоей ненормальной работой, не высказывает тебе претензий, что ты скорее всё ещё живешь у родителей, чем уже с ним, и терпит, что ты совершенно не умеешь готовить. А ты? Он позволяет тебе жить так, как удобно тебе, но всё имеет свои пределы. И это не может продолжаться вечно. Если ты хочешь быть с ним, перестань думать только о себе, маленькая ты эгоистка.
   Я показала сестре язык, но над её словами задумалась. Попыталась найти, на какие компромиссы мне приходится идти... И поняла, что Катя права: мне с Артёмом хорошо так, как всё есть сейчас, и я не пытаюсь ничего изменить и сделать лучше. Я действительно маленькая эгоистка...
   - Ладно, зай, у меня дома дети и муж, а тебе надо хорошенько выспаться и обдумать всё на свежую голову. Спокойной ночи.
   - Приятных снов.
  
   Я долго раздумывала над словами Кати. Хорошая у меня сестра, что и говорить. Обнимая большую подушку, я всё-таки успокоилась. Мне вспомнились дорэй-эйны - и душа наполнилась умиротворением. Интересно, а что же они такое на самом деле? Помню, про дольмены на Кавказе экскурсовод рассказывал старую сказку о гномах и великанах, живших в горах. Гномы, как это водится, добывали самоцветы, и были такими маленькими, что ездили на кроликах. Садились пушистикам на шею и держались за ушки. Одна только беда: жить им было негде. Собрались тогда гномы и решили, что надо попросить помощи у сильных великанов. Пообещав соседям заплатить каменьями, они уговорили великанов построить им прочные жилища, способные защитить от дождя и ветра. Красивая история. Жаль, что в жизни сказкам нет места, а истину нам узнать не дано.
   ...Я снова гуляла вокруг дорэй-эйнов, разглядывая причудливые рисунки на них. На одном, полуразрушенном, вырезаны волнистые линии, на другом, практически целом, было разбросано множество треугольников разного размера. А на третьем фигурки невиданных животных - или невстреченных инопланетян. Отверстия неодинакового диаметра, но такие, что гномик пролез бы только без своего кролика, и верному питомцу пришлось бы мёрзнуть снаружи.
   - Не пришлось бы, - неожиданно прозвучал голос Зержа. - Настоящие кролики никогда бы не стали ездовыми животными.
   - Думаешь?
   - Знаю. Кому бы понравилось, чтобы его уши использовали вместо поводьев?
   Что ж, в этом есть определённый смысл, синекожему в логике не откажешь.
   - Так для чего же их построили тогда? - спросила я, не надеясь на ответ.
   Мы шли по заповеднику, приближаясь к реке. Шум воды становился громче.
   - Сложный вопрос. Увы, я не знаю правильного ответа на него, - ардинот развёл руками.
   - Почему я не удивлена ответом? - разглядывая собеседника, я не заметила, как мы подошли к водопаду.
   - Осторожно!..
   Но было уже поздно: я поскользнулась. Не успевая ни за что зацепиться, полетела вниз. Краткий миг падения - и...
  
   ...И я в ужасе подскочила на кровати. Слава богам, всего лишь сон! Обычный кошмарный сон и ничего более.
   - Что случилось? Ты кричала, - буквально через мгновение ко мне подскочил мокрый Артём, на котором не было ничего, кроме полотенца.
   Теперь понятно, почему мне вспомнился водопад: нам поставили неправильную дверь в ванной, и когда кто-то принимает душ, слышно по всей квартире.
   - Кошмар приснился, - я глубоко вздохнула, успокаиваясь. Взгляд на часы: половина шестого утра. - Где ты ночевал?
   - У друга, - ответил любимый и заметно помрачнел. - Я заехал только переодеться, - добавил он, выходя из спальни.
   - Артём, я...
   - Извини, я спешу на работу.
   - Мы поговорим вечером?
   - Да, конечно, - бросил он, даже не обернувшись на пороге.
   Поговорим вечером...
  
   После ухода Артёма я пыталась поспать ещё немного, но так и не смогла снова уснуть. Что к лучшему: мне предстоял очень насыщенный день, и он просто начался немного раньше, чем я планировала.
   Первым делом я съездила в офис: отчитаться за командировку и попросить парочку отгулов. На мою просьбу покачали головой, напомнили, что у меня совсем недавно был отпуск, и отправили к шефу.
   - Ольга, что с тобой происходит в последнее время? Что ни командировка - приключения, как ни вернёшься - просишься на отдых, - пожурил меня Мефодий Алексеевич. - Так что давай-ка мы лучше по-другому сделаем. Что ты думаешь о Нергеле?
   - Что думаю? Что он гениален, - я почти равнодушно пожала плечами, словно речь шла не о моём любимом писателе.
   - Вот и славно, - Мефодий Алексеевич довольно улыбнулся. - Значит, ты и займёшься переводом его сборника стихов, нам из издательства заказ сделали.
   - Подождите-подождите, но ведь мы, вроде, не занимаемся художественными переводами? И второй отдел нас не так любит, чтобы заказами делиться.
   - Иногда они делают исключение, - шеф махнул рукой в сторону двери. - Все материалы, как обычно, у Марьяны.
   - Я не сильна в поэзии.
   - И это мне говорит девушка, исследовавшая поэзию снейо? Не смеши. Всё, иди давай, пока я тебя не сослал на какую-нибудь Велену.
   Поэзия - так поэзия. Надо же когда-то начинать?
  
   Вторым делом я поехала в клинику, навестить Алину. Предварительно позвонив Кате, я узнала, что подруга уже очнулась и врачи разрешили её навещать.
   Здорово, хоть что-то налаживается!
   - Привет, подруга, - я застала Алину за чтением. - Ты как?
   Четыре часа в регенерационной камере не прошли для неё даром: осталось всего несколько царапин и синяков, и ничего не говорило о том, в какой серьёзной передряге подруге довелось побывать.
   - Привет, - она слабо улыбнулась. - Читаю Нергеля, твоя сестра принесла.
   Я взяла отложенную в сторону книгу и открыла наугад.
   - "Самыми же стойкими оказываются те преграды на пути к счастью, какие мы возводим для себя сами", - прочитала я. - "Осколки хрустального сердца", верно? Не самый удачный перевод, но роман хороший. Когда тебя выпишут?
   - Как только проведут психологическую экспертизу, - Алина скривилась, как от удара. - Честно, я не понимаю, как всё это произошло. Я увидела вспышку, мне показалось на мгновение, что я в каком-то очень странном месте... Я видела там Андрея... Он сказал, что скоро вернётся домой, представляешь? А потом мой автомобиль врезался в столб.
   - Скоро, говоришь? Дай бог, дай бог...
   У Алины я провела всего час, пока меня не выгнали медсёстры. Как бы странно это не звучало, но авария пошла подруге на пользу: об Андрее она говорила спокойно и, вспоминая весёлые моменты их совместной жизни, не принималась плакать, а улыбалась. Я радовалась за подругу и жалела, что не могу рассказать ей о том, что её муж действительно не так далеко и велика вероятность его скорого возвращения. Впрочем, Алина и вела себя так, будто он не пропал без вести, а всего лишь в длительной командировке. Не знаю, может, такая перемена в её настроении и странна, но меня обрадовала: значительно приятнее видеть подругу такой, чем в депрессии.
   И действительно зря я вчера заявление забрала, надо было спокойно дождаться утра...
  
  

Девятая глава

   Десять планет Союза, заселённых гуманоидами, разнятся во всех сферах жизни в той же мере, насколько они друг другу близки. В конце концов, внешнее сходство вряд ли случайно, оно должно, просто обязано отражать общие закономерности развития и становления цивилизаций. Споры на эту тему можно вести бесконечно, приводя в качестве аргументов примеры культурных различий. Непринятие ценности истории детьми Даэры, их помешанность на новизне. Араларский культ невмешательства. Фанатичная преданность веленоров. Восхваление ардинотами всех проявлений жизни, на Ардоне вымерших. Стремление землян к внутренней независимости, что бы это ни обозначало. Перечислять можно бесконечно. Однако все эти цивилизации имеют очень похожее прошлое, настоящее и будущее. Взять хотя бы тот факт, что слово "литература" не чуждо ни одной из них, и доказательство этого лежит сейчас на моей кровати, раскрытое на странице номер двадцать три.
   Вселенная увидела первый роман Нергеля Одонере семнадцать земных лет назад - и никто бы не поставил и цента, что буквально через шесть лет имя этого писателя будет известно во всех обитаемых уголках. Но через шесть лет Нергель написал повесть "Наблюдая закаты" - и мир не смог устоять перед её бесхитростным очарованием. Книга была переведена на все основные языки Союза и разошлась рекордными тиражами. Потом - "Осколки хрустального сердца", "По другую сторону", "Поиск"... И множество других историй, не только не позволивших публике отправить господина Одонере в забытье, но и сделавших его одним из самых известных жителей Союза Цивилизаций.
   Меня эта всеобщая болезнь тоже не обошла стороной: на одном дыхании прочитав ещё в школе "Осколки хрустального сердца", я поняла, что хочу выучить араларский язык хотя бы для того, чтобы читать Нергеля в оригинале. Со студенческих лет именно так и поступала. Теперь же мне выпала честь перевести его первый сборник стихотворений... Поэтому уже почти неделю я неупокоенным призраком шаталась по дому в поисках слов. Второй день родной великий и могучий существовал для меня лишь в виде междометий. И дело было не только в том, что стихи Нергеля ритмикой араларского языка действовали гипнотически...
   В который раз взяв сборник в руки, я загадала два числа: номер страницы и номер строки. Открыла. Прочитала. Закрыла. Повторила с другими числами. Ответ по-прежнему не устраивал. Хотя обе строчки неплохо описывали то, что я чувствовала: слова о глупых ошибках звучали в унисон с переживаниями по поводу ссоры с Артёмом. Хотя вряд ли тот наш разговор можно в полной мере назвать ссорой: никто ни на кого не повышал голос, не поднимал руку уж тем более, и не обвинял во всех смертных грехах. Мы просто спокойно поговорили... и разошлись на том, что некоторое время нам лучше побыть порознь. Наверное, правильное решение. Да только легче от этого не становится.
   Итак, страница двадцать три.
   Спя в водах золотого водопада,
   Ты думаешь о прошлом и прошедшем
   В путях запутанных долины Нарешада.
   Знать бы ещё, что такое "долина Нарешада": раньше мне это название не попадалось ни у Нергеля, ни у других авторов. Может, просто местечко на Араларе, но что-то мне подсказывает, что местечко непростое. А воды золотого водопада навевают мысли о легендах и преданиях.
   Чтобы запустить поиск в информационной сети много времени не понадобилось. Но результаты меня разочаровали: упоминания были, но не более чем просто упоминания. Вскользь, без подробностей и объяснений. А в библиотеке у нас араларских книг почти нет, если не считать работ Нергеля, конечно. Жаль, Нарешад меня крайне заинтересовал. Да и само по себе название звучит очень так... решительно и устойчиво, а устойчивости мне в последнее время определённо не хватает.
   Так-так-так, надо думать не о самой задаче, надо думать о решении. Ничего полезного не нашлось в сети, в домашней библиотеке тоже по нулям, значит, следует обратиться к первоисточникам. Добиваться аудиенции у самого Нергеля, конечно, смысла нет, но воспользоваться ресурсами научной библиотеки альма матер и навестить преподавателей определённо стоит. Но это завтра. А сегодня - искать слова для перевода и рифм.
  
   Сердце пропустило пару ударов, когда я вышла из такси на стоянке университетской библиотеки. Сколько сотен, если не тысяч часов было проведено в этом здании конца девятнадцатого века! Пожалуй, я до сих пор зал инопланетной литературы найду с закрытыми глазами. Двадцать четыре ступеньки до второго этажа, пятнадцать шагов, поворот налево и ещё тридцать шагов до тяжёлой деревянной двери. Открыв её, сразу попадаешь в лабиринты металлических стеллажей с пластиковыми кейсами, до самого же интересного и ценного следует пройти немного дальше, повернуть направо за стеллажом с шифром Д9 и войти в неприметный на первый взгляд коридор. Немного терпения - и можно будет насладиться запахами бумаги, дерева и книжной пыли. Атмосфера уюта и знаний. Именно в этом, малом зале, я с большим удовольствием готовилась почти ко всем экзаменам по специальности. В том числе и по художественному переводу.
   Кажется, весёлая студенческая жизнь была ещё только вчера, но с тех пор успела пройти целая вечность. И с тех пор столько всего переменилось, что и подумать страшно.
   Анжелика осталась прежней. Анжелика Григорьевна, библиотекарь в малом зале инопланетной литературы. Внешне неприметная, с первого взгляда она казалась заурядной серой мышью, благо и светлая кожа, и длинные волосы невнятного цвета, вечно заплетённые в толстую косу, и пристрастие к скромной одежде сдержанных тонов это впечатление только усиливали. Поэтому мало кто, глядя на эту женщину, смог бы предположить, что в свободное от работы время она с большим удовольствием прыгает с парашютом и ныряет с аквалангом. Мы познакомились с ней в одном из горных походов, в который меня затащили одногруппники, и долго никто не мог поверить в то, что она действительно работает в нашей библиотеке. Позже она не раз угощала меня чаем после изнуряющего штудирования учебников и первоисточников. Вот и получилось, что мы были если и не подругами, то хорошими приятельницами.
   Стоило мне войти, как она приветливо улыбнулась, и улыбка эта была столь знакомой, что на мгновение я снова почувствовала себя студенткой.
   - Решила вспомнить молодость?
   Я улыбнулась в ответ - не будь Анжелика ровесницей моей Катюши, я бы сочла такой вопрос неприятным намёком, а не дружеской шуткой.
   - Можно и так сказать. Но без твоей помощи мне не обойтись, - я решила не тянуть и сразу перейти к делу. - Ты что-нибудь слышала о долине Нарешада?
   - Нарешада? С ходу не припомню. С чем это связано? - библиотекарь задумалась.
   - С Араларой, наверное, я это название у Нергеля встретила, а найти что-то вразумительное не могу.
   - А невразумительное?
   - Несколько упоминаний без каких-либо пояснений. Разве что эти упоминания подтверждают, что господин Одонере взял долину со своей родины.
   Анжелика размышляла несколько секунд, барабаня пальцами по столу, а потом посмотрела на меня и покачала головой.
   - Мало информации, мало... Поспрашивай на факультете, - посоветовала библиотекарь то же, что и без того крутилось у меня в голове. - А потом заходи чай пить, посплетничаем, а то про тебя никто ничего рассказать не может.
   - Ты удивишься, но мне и самой про себя рассказывать нечего, - ответила я, кусая губы. - Ладно, пойду преподавателей трясти, а там посмотрим. Рада была повидаться!
   Расспросы Анжелики неожиданно задели меня за живое, напомнив ту часть студенческих лет, которую я предпочла бы навсегда оставить в прошлом.
   Хотите сказку? Жила-была маленькая принцесса, и любила она читать красочные книжки про далёкие страны и волшебных существ. И мечтала принцесса, что однажды улетит она из замка на красивом драконе, и подружится с волшебными существами, и будет помогать людям из королевства общаться с ними. Была в королевстве специальная академия, где маги обучали сложным языкам и заморскому этикету, но не всех желающих, а только тех, кто был способен сдать особый экзамен. Могли не все, и не каждый год в королевстве находились те, у кого получалось. Принцесса много-много занималась, и когда выросла - поступила в академию. Ей казалось, что это самый близкий путь к её мечте. Она училась очень усердно и была одной из лучших на своём курсе. Ей даже прочили будущее среди мудрейших и сильнейших магов. Но после выпускных экзаменов она всех разочаровала. Примерно так бы я рассказывала свою историю, будь это действительно всего лишь сказкой.
   К четвёртому курсу нас осталось шестеро. В магистратуру не поступал только Жан, все остальные прошли и эту ступень обучения. У Жана свой бар, благодаря диплому своего владельца безо всяких проблем получивший статус межпланетного; Селеста, Рик и Касси занимают не последние места в посольствах на Даэре, Велене и Претисе соответственно; Алекс работает в правительстве. И только я - пошла работать простым переводчиком. Тогда этого никто не понял, ни одногруппники, ни преподаватели, но у меня были причины для такого выбора.
   Теперь же - пусть прошлое навсегда остается в прошлом. Медленно досчитав про себя до десяти, я быстрым шагом направилась к главному корпусу, где располагалась кафедра инопланетной мифологии. Я почему-то была уверена в том, что долина Нарешада - не географическое название, а фольклорное.
   Но до кафедры я так и не дошла - меня отвлёк звонок. От моей лучшей и, чего уж кривить душой, единственной настоящей подруги. Пару дней назад Алину выписали, и настроение у неё было позитивное, в целом. Не понимаю, откуда она взяла, что Андрей скоро вернётся, но уверенность в этом придала ей сил и помогла справиться с депрессией. Общались мы по вечерам, обычно перед сном, ибо днём обе были целиком в делах, поэтому её звонок меня немного удивил. Впрочем, вчера мы не созванивались, может, новости появились?
   - Здравствуй, дорогая! - лицо подруги на экране коммуникатора просто светилось от счастья. - И горячий тебе привет от Андрюши. Ты сегодня сильно занята?
   - Привет... Да в общем-то нет.
   - Здорово, ждём в гости.
   - Ждём? Привет от Андрея? Подожди, а как?.. Что?.. - слова Алины вкупе с её широкой улыбкой не сразу обрели для меня смысл, но, обретя, заставили застыть с открытым ртом.
   - Вчера мой муж вернулся домой, - просто ответила подруга.
   Конечно же, после такого заявления я и думать забыла о каком-то там Нарешаде и вскоре смогла лично убедиться в возвращении Ярославского. Он встретил меня на крыльце.
   - Рада снова тебя видеть, - я нерешительно застыла на нижней ступеньке, вспоминая холод нашей последней встречи.
   Андрей подошёл ко мне и крепко обнял.
   - Ты не представляешь, как это здорово - возвращаться домой...
  
   В доме Ярославских с возвращением Андрея стало заметно уютнее и теплее - по большей части благодаря улыбке Алины. И хотя мы уже больше часа сидели на их прекрасном диване и пили чудесный чай за привычными дружескими разговорами, я с трудом верила в то, что Андрей куда-то пропадал, и в то, что он вернулся и теперь наконец-то дома.
   В присутствии Алины тему его незапланированного отсутствия мы аккуратно обходили, но вольно или невольно крутились рядом с ней.
   - И всё-таки согласись, между женщиной и мужчиной изначально не может быть полного равенства, у нас даже анатомия разная, - убеждал меня друг.
   - Знала бы, что ты такой домостроевец, десять раз бы подумала, прежде чем за тебя замуж выходить! - по-прежнему улыбаясь счастливейшей на свете улыбкой, вставила на это Алина.
   - Ладно хоть он тебе работать не запрещает, - сказала я. - А в школе он мне казался очень даже прогрессивным мальчиком...
   - Прогресс - это тусовки, побеги из дома по ночам и мелкое хулиганство? - засмеялась госпожа Ярославская, наслышанная, в том числе и от меня, о прошлом своего мужа.
   Мы посмеялись с ней за компанию, а потом вернулись к спору.
   - И всё-таки согласись, есть мужские профессии, а есть женские, - говоря это, Андрей внимательно наблюдал за моей реакцией.
   - И какие же это, например? - вкрадчиво поинтересовалась я.
   - До сих пор бутылки с винами поворачивают только женщины, - поддержала Алина мужа.
   - А когда кто-то лезет не в свою область, ничего хорошего не выходит, - взялся за развитие темы теперь уже отставной пилот. - И всё-таки согласись, тут можно много примеров привести. Да взять хотя бы полёты.
   На этот раз Алина улыбнулась значительно более сдержано.
   - То есть, кораблями управлять женщины не могут, да? - уточнила я.
   - Во всей Earth-Uni-Lines есть только одна женщина-пилот, и то за пределы Солнечной системы не летает. А всё почему? А потому...
   - Что вы шовинисты! - я шутливо толкнула друга и изобразила обиду. - Может, и меня к панели управления нельзя подпускать, а?
   Андрей осознал свою ошибку и попытался от меня отодвинуться подальше, чтобы не получить ещё пару синяков.
   - Ты - другое дело, - тут же попытался он оправдаться.
   - Как? Я не женщина? - удивление получилось почти искренним.
   - Женщина, но ты не делаешь умение летать профессией. Но всё-таки...
   - О, Боже, Андрей, если я ещё раз услышу слово "согласись", я тебя покусаю! - взмолилась я, краем сознания отметив, что эту фразу он за сегодня уже далеко не первый раз произносит.
   Алина ласково потрепала мужа по волосам и ретировалась на кухню заваривать новый чай, решив, что наш спор вскоре может выйти из-под контроля. Но едва она скрылась за дверью, как я не удержалась:
   - Расскажи мне, пожалуйста, о своём... путешествии, - попросила я.
   - Я же говорил, что почти ничего не помню, - Андрей поморщился. - Хотя сейчас чувство потери немного ослабло, но я очень хочу туда вернуться. Знать бы ещё, куда.
   - А что именно ты помнишь?
   - Там было всё и в то же время ничего не было... Кстати, Алина говорила тебе, что видела меня перед аварией? В тот день она мне приснилась, и я действительно пытался убедить её, что всё будет хорошо. После всего, я не верю, что это просто совпадение.
   - Хочешь сказать, что... - начала была я, но тут вернулась хозяйка дома со свежим печеньем и ароматным чаем.
   Разлив чай по изящным фарфоровым чашкам, Алина вновь устроилась на диване рядом с мужем.
   Сделав пару глотков, я неожиданно разглядела по кромке необычный узор. Вглядевшись внимательнее в золотые завитушки, я смогла прочитать уже знакомые слова "долина Нарешада". А ведь всё может быть! Этот сервиз Андрей привёз в подарок супруге с Аралары, и расписаны чашки и блюдца водопадами, утопающими в зелени и цветах.
   - Андрюш, а где именно ты этот сервиз приобрёл?
   - В сувенирной лавке, а что? - не задумываясь, ответил друг.
   - Да просто здесь надпись "долина Нарешада", я уже второй день пытаюсь найти по ней хоть какую-то информацию, - повертев чашку в руках ещё с полминуты, я отставила её в сторону.
   - Первый раз слышу, если честно, мне просто их вид понравился, - Андрей пожал плечами. - Ты же знаешь, у меня с араларским языком отношения на уровне жестов.
   Мы ещё немного поболтали ни о чём, и разошлись. Вернее, я оставила Алину и Андрея наслаждаться обществом друг друга.
  
   По дороге домой я думала только об Артёме: счастливый вид друзей меня, конечно, порадовал, но когда свои личные проблемы не решены, это непроизвольно вызывает зависть. Всю эту неделю Тёма не позвонил мне ни разу, а звонить ему первой я не решилась. Но, определённо, без него мне плохо. Одно дело, когда улетаешь на другую планету, но всегда знаешь, что на Земле тебя ждут и по тебе скучают, и совсем другое - быть не вместе. Погрузившись в грустные размышления, я даже не сразу заметила, что такси остановилось. Водитель терпеливо ждал, пока я вернусь к реальности. Домой не хотелось. Вернее, я бы хотела поговорить с папой о возвращении Андрея, но не сегодня. Сейчас же мне отчаянно не хотелось идти домой. Я закрыла глаза, досчитала до десяти - и решительно назвала адрес квартиры Артёма. Если даже он не захочет со мной говорить, по крайней мере, я попытаюсь. В конце концов, ведь не мог он меня взять и разлюбить, верно?
   Потоптавшись перед дверью в нерешительности минут пять, не меньше, я нажала на кнопку звонка. Несмотря на позднее время, Тёма открыл практически сразу.
   - Привет. Мы можем поговорить? - глядя в глаза любимому, спросила я.
   Мне очень захотелось его поцеловать, но я сдержалась, не зная, какой может быть его реакция.
   Артём молча пропустил меня внутрь... Крепко обнял и поцеловал.
   Мы почти не ссоримся, но при этом нет ничего приятнее, чем мириться!
  
  
  

Десятая глава

  
   Утром я пребывала в столь благодатно-блаженном состоянии, что хотелось валяться в постели если и не весь день, то хотя бы до обеда. Тем более что и у любимого был законный выходной. Артём сладко спал, а я, даже и не пытаясь сдержать улыбку, смотрела на его безмятежное лицо и любовалась не скрытым одеялом торсом. Не удержавшись, провела пальцами по кубикам пресса. По рукам тут же заплясали мурашки от искр, побежавших по нервам. Мой мужчина, не просыпаясь, прерывисто вздохнул и, повернув голову ко мне, поцеловал в лоб. Вот сурок! Медведя в спячке и то проще разбудить! Ну нет, я так просто не сдамся! Этот бессознательный поцелуй меня только раззадорил. Теперь я уже не ограничилась поглаживанием только лишь пресса мужчины. Между подушечками пальцев и кожей любимого, казалось, оставалось ещё с полмиллиметра, но этого было достаточно, чтобы мышцы начало сводить от удовольствия. Артём улыбнулся и приподнялся на локтях, после чего открыл глаза и внимательно на меня посмотрел.
   - Доброе утро, солнышко, - прошептал он, буквально осыпая меня поцелуями.
   Я наклонилась к нему, обнимая. И так не вовремя зазвучал звонок коммуникатора! Недовольно подняв голову, прислушалась - звонок не повторился.
   - Что-то не так? - забеспокоился любимый.
   - Да так, показалось, - одного взгляда на него хватило, чтобы губы непроизвольно расплылись в улыбке.
   В то же мгновение Артём поцеловал меня, один резким движением укладывая так, что оказался сверху. Его поцелуй был настойчивым, властным, но в то же время не мешающим мне перехватить инициативу, если я того захочу. Проведя языком по нижней губе партнёра, я заставила его приоткрыть рот.
   Когда наши языки соприкоснулись, по всему телу прошла волна желания, сконцентрировавшись внизу живота. В то же время руки моего мужчины творили нечто совершенно невообразимое, так, что я чувствовала себя послушным пластилином, струящейся тканью, растаявшим мороженым, стекающем по локтям. Казалось, он читал мои мысли ещё до того, как они приходили мне в голову...
   Компенсируя полночи, проведенной за разговорами, постель мы не покидали до самого обеда.
  
   Прижимаясь к любимому и положив голову ему на плечо, в то время как его рука обнимала меня, я чувствовала себя в полной и абсолютной безопасности. Спокойствие, безмятежность и защищённость - для меня это действительно важно. Артём не первый, с кем я так себя чувствую, но с ним всё иначе, с ним всё по-другому. С ним я всегда ощущаю правильность происходящего. Кто бы мог подумать два года назад, что мы сможем быть вместе?
   - Хорошо, что Ярославский познакомил нас тогда, - полушёпотом сказала я.
   - Хорошо, что он сразу предупредил меня, насколько с тобой сложно! - засмеявшись, ответил любимый. - Никому до тебя я не предлагал встречаться дважды. Всегда было либо да, либо... хотя обычно да, конечно. Как у них? - без перехода спросил Артём, так что я даже не сразу поняла, что он имел ввиду.
   - Алина выглядит счастливой, Андрей, конечно, рад... Но понятно, что им будет сложно, - я немного отодвинулась, чтобы видеть лицо своего мужчины. - Андрею теперь нельзя покидать Солнечную систему, и всё придётся начинать сначала. Знаешь, он ведь со школы мечтал летать, не представляю, чем он сможет заниматься кроме.
   После недолгого грустного молчания любимый поцеловал меня и глубокомысленно изрёк:
   - Пусть открывает брачное агентство.
   Не знаю, что в большей степени вызвало улыбку: поцелуй или слова.
   - А знаешь, я есть хочу, - я постаралась придать своему взгляду кристальную чистоту.
   С видом великомученика Артём встал с кровати и направился к двери.
   - Пойду, поищу у нас чего-нибудь съедобное. Вот у всех жёны как жёны, кормят их, заботятся, а мне что досталось? - притворно вздохнул он.
   - А я тебе ещё и не жена! - возмутилась я.
   - Вот-вот! И кто в этом виноват? - грозя мне указательным пальцем, ответил на это любимый.
   - Хей! - я не выдержала и кинула в него подушкой.
   Увы, промахнулась: хорошая реакция спасла моего мужчину. Когда он вышел из спальни, я крикнула ему вдогонку:
   - Я ещё кофе хочу!
   Пока моё солнце возилось на кухне, я только и успела, что душ принять. Поэтому за столом я сидела, замотавшись в полотенце, впрочем, это ни капли не уменьшало наслаждения от каларайтанского кофе. И, наблюдая, как Артём нарезает бутерброды, я вспомнила сказанные им ночью слова: "Не думаю, что смог бы тебя простить, приедь ты на неделю позже". Права Катя, ох, права! Какая же я всё-таки дура: можно сказать, выиграла джек-пот и едва собственноручно не выкинула лотерейный билет! Остаётся только порадоваться, что одумалась я вовремя.
   От завтрака меня отвлекла мелодия моего коммуникатора. Он остался в гостиной и мне было лень идти за ним, поэтому я оставила звонок на совесть автоответчика. Но насчитав третий звонок, я заволновалась:
   - Странно, почему не включается автоответчик? Может, действительно что-то важное?
   - Если важное - перезвонят позже, - ответил Артём, пододвигая мне очередной бутерброд.
   Но после седьмого звонка я не выдержала и пошла искать истошно пиликающий коммуникатор.
   Пока дошла до двери, он замолчал. Точно-точно, я же забыла вчера перевести его в режим "занят"! А в обычном автоответчик включается только после десятого звонка. Но, раз уж почти дошла, можно и новое сообщение послушать. Вдруг что-то важное и-или интересное?
   Автором сообщения значилась Анжелика.
   - Привет! Сегодня утром нам поступил заказ на подбор литературы о ренарешадах, и мне показалось, что созвучие с заинтересовавшей тебя долиной Нарешада не случайно. Я подумала, тебе это будет интересно, - рассказала запись голосом библиотекаря.
   И повергла меня в недоумение. Слово "ренарешад" я слышала впервые, но зато, похоже, по нему информацию найти будет проще, чем по долине. Взять хотя бы у Анжелики подборку и пробежаться глазами по текстам. Узнаю, что это за зверь такой, глядишь, и к долине меня подтолкнёт.
   - Дорогая, ну чего ты тут так зависла? -- Артём подошёл сзади и обнял, заглядывая через плечо. - Что-то срочное?
   - Не совсем, вернее, совсем не... Но интересное, - ответила я. - Я сейчас занимаюсь переводом сборника стихов Нергеля, и у него упоминается одна интересная штука, о которой я ничего не могу найти, - пожаловалась я. - Даже в университет вчера ездила, но почти без толку. А сообщение - возможный след.
   - Что за штука? - поинтересовался любимый, увлекая меня обратно на кухню.
   - Долина Нарешада. Может, слышал где случайно?
   - Нарешад, Нарешад... - задумчиво повторил Артём, словно пытаясь ощутить вкус и аромат слова. - Звучит знакомо. Это как-то связано с ренарешадами?
   Вопрос Артёма оказался настолько неожиданным, что я даже отодвинула от себя чашку со свежесваренным кофе, пристально разглядывая его лицо.
   - Ты знаешь, что такое ренарешады?
   - Ну да, это такие каменные домики, что-то вроде араларского варианта наших дольменов, - мой мужчина пожал плечами так, словно это должен знать каждый школьник. - Ты разве не помнишь? Андрей нам целую стопку открыток с ними привозил. Красочные такие все, ты ещё тогда сказала, что они могли бы послужить иллюстрациями к какой-то из книг Нергеля.
   - Честно - не помню, - ответила я, ошеломлённая сказанным.
   Странно, что даже сам факт стопки открыток в памяти не отложился, ведь похоже, что тогда они мне очень понравились. Или, может, в этом всё и дело? Приписав красивые виды роману господина Одонере, я выкинула из головы название изображённых на открытках строений?
   - А ты не помнишь, где они у нас лежат?
   - Скорее всего, мы их потеряли при переезде. По крайней мере, мне они с тех пор на глаза не попадались.
   При переезде... Да, полгода назад мы решили, что в прежней квартире нам тесно, и Тёма снял новую, эту. И как-то так вышло, что после переезда мы недосчитались многих вещей. Видимо, открытки остались в одной из утерянных коробок. Ну что ж, значит, обратимся к более традиционным источникам информации.
   Сорвавшись с места, я полетела в спальню, к шкафу с одеждой.
   - Солнц, ты куда?
   - В библиотеку, - не переставая вытаскивать вещи, выпалила я.
   Загоревшись идеей, я уже через десять минут была совершенно готова. Артём только головой покачал, глядя на мои сборы.
   - Может, тебе нужен водитель? - спросил он в последний момент с хитрой усмешкой. - А потом заедем куда-нибудь нормально пообедать.
   - Если поторопишься.
  
   Артёма в библиотеку пропустили не так просто, как меня, ведь он учился в военной академии, а не в моей альма матер, и потребовалось некоторое время на оформление читательского билета. Любимый не без интереса оглядывался по сторонам и шёл на полшага позади меня, чтобы случайно не свернуть куда-нибудь не туда. А когда мы зашли в малый зал инопланетной литературы, не сдержал восхищённого "вау".
   - О, какие люди! - поприветствовала нас Анжелика. - Представишь спутника? - кокетливо поправляя очки, библиотекарь с любопытством оглядела моего мужчину.
   - Здравствуй-здравствуй, - улыбнулась я в ответ. - Артём - Анжелика, Анжелика - Артём, - провела экспресс-знакомство. - В сообщении ты сказала о ренарешадах, поделишься составленным списком?
   Женщина обиженно поджала губы, всем своим видом показывая, что столь куцое представление её не устраивает, но развернула передо мной экран с названиями книг и их расстановочными шифрами. Список содержал пятнадцать наименований, причём десять располагались здесь, в малом зале, и не выдавались на абонемент, пять оставшихся можно было свободно копировать. Понятно, что больший интерес для меня составляли именно первые десять книг. С головой уйдя в их поиски, я забыла и об Артёме, и об Анжелике, и вообще обо всём на свете. Совсем как в студенческие годы при написании диплома, когда я почти разучилась говорить по-русски, перескакивая попеременно то на ардонский, то на калтинорский. Хорошие были времена!
   - Ты собираешься всё это читать здесь и сейчас? - с сомнением оглядывая стопку книг на облюбованном мной столе, на всякий случай уточнил любимый.
   - Ага, - уже погрузившись в первую книгу, автоматически кивнула я.
   - Это надолго? - задал он следующий вопрос.
   Теперь "ага" ответила уже Анжелика. После чего предложила Артёму попить чаю со сплетнями пока у меня не проснутся совесть или голод. Судя по тому, что больше меня ни о чём не спрашивали, любимый предложение принял.
   Карандаш, электронный блокнот (как бы я не любила бумагу, было жалко её изводить под черновики) и книги на араларском - к реальности я вернулась не скоро, записав множество строчек и нарисовав множество схемок. Всё то, что даст мне более-менее полное представление о ренарешадах. Разумеется, потом я и в сети информацию поищу, но даже если знания из книг и выложены в общий доступ, всё равно листать страницы намного приятнее, когда эти страницы бумажные, а не электронные.
   На обзорный конспект мне хватило пары часов. Поистине спринтерское время - не потеряла ещё сноровку со студенческих лет! После чего я заглянула в кабинет Анжелики, выпила с ней и Артёмом чашку чая.
   - Ну вот, а говорила, что нечего рассказывать, - укорила меня библиотекарь, то и дело стреляя глазками в сторону моего мужчины.
   - Мы только сегодня помирились, - одними губами улыбнулась на это я. - Все книги чудесны, и в одной действительно есть упоминание долины Нарешада. Не знаешь, сборник мифов и легенд народа сэйарала есть в электронном виде? Ну или по крайней мере есть ли хоть какая-то возможность его откопировать? Иначе, боюсь, я тут до утра завязну, и он, - мотнула головой в сторону любимого, - мне этого точно не простит.
   - На пластике его точно нет, а что касается копии - понадобится не меньше недели, чтобы получить официальное разрешение, - ответила Анжелика. - Но если пригласите меня на свадьбу, можешь хоть сейчас сделать копию, и я никому ничего не скажу, - с усмешкой заметила библиотекарь.
   - Хорошо, ты приглашена. Время и место будет оговорено ближе к делу, - засмеялся Артём.
  
   После мы поехали не в ресторан, как изначально планировали, а в бар Жана. Я очень мало рассказывала Артёму о своей студенческой жизни, и считала это правильным, но сегодня, когда мы вместе пришли в библиотеку, я поняла, насколько для меня важно, чтобы любимый знал обо мне всё. Ну или по крайней мере больше, чем знает сейчас. В конце-то концов, ведь я собираюсь выйти за него замуж! И хочу, чтобы он больше никогда не сомневался в том, как много он для меня значит.
   - Так вот как выглядят места твоей боевой славы? - толкая дверь бара, посмеялся Артём. - И что, тут так хорошо наливают, что даже ты напилась?
   - Да не то слово! И Жан хороший парень.
   На этот раз все столы были заняты, а за барной стойкой оставалось как раз пара свободных мест.
   - Уоу, ты уверена, что хочешь поужинать именно здесь?
   - Абсолютно.
   Но когда мы подошли к свободным стульям, моё мнение поменялось кардинально...
   - Ольга? Не ожидал встретить Вас здесь, - навстречу нам встал ардинот, случайные встречи с которым уже стали традицией.
   - Какими судьбами на Земле, Зерж?
   - Разными, разными, - Зержзандмоиндор развёл руками. - Должен признать, великолепный бар. Вам что-нибудь заказать?
   Артём, не понимая ни слова по-ардонски, хмурился и собственнически меня обнимал. Он, определённо, видел, что эта беседа мне неприятно, но не предпринимал ничего опрометчивого. Краем глаза я заметила Жана, который внимательно наблюдал за нами и, похоже, был готов в любую минуту прийти на помощь, если это понадобится.
   - Спасибо, мы сами справимся, - отворачиваясь от собеседника, я кивнула бармену.
   Жан тут же подошёл и с улыбкой поприветствовал меня и Артёма.
   - Хотите, я найду вам столик? - спросил он, поглядывая на Зержа.
   - Только если посидишь с нами, - ответила я, с сомнением оборачиваясь на зал.
   - Думаю, полчаса-час ребята справятся и без меня, - махнув рукой двум парням, второму бармену и официанту, и убедившись, что они этот жест увидели, Жан вышел к нам и повёл за собой между людей и столиков.
   Сели мы в дальнем углу за стол с табличкой "зарезервирован": Жан объяснил, что всегда придерживает пару столов на всякий случай, и нас считает таковым.
   - Артём, это Жан, мой одногруппник, хороший друг и владелец этого бара. Жан, а это Артём, мой жених, самый лучший и терпеливый человек на свете. Представляешь, два года уже меня терпит! - представила я мужчин друг другу.
   - А тот синекожий?.. - Артём указал рукой в сторону барной стойки.
   Я посмотрела в ту сторону и вздрогнула от пристального взгляда ардинота: увидев, что я смотрю на него, он отсалютовал мне бокалом. Ох-хо-хо, что-то он в последнее время слишком часто появляется на моём пути! Не к добру это.
   - Это он сидел тогда в кресле первого пилота, - ответила я.
   - Знаешь, он тут уже две драки едва не затеял, - задумчиво проговорил Жан. - Ещё немного, и я бы его выпроводил. Когда он заговорил с тобой, я было подумал, что он к тебе пристаёт. Да и смотрела ты на него... соответствующе.
   - У меня до сих пор кулаки по его синее лицо чешутся, - добавил Артём.
   Мужчины тут же переглянулись с таким видом, словно разделили некую тайну. Конечно, меня порадовало, что они так сразу поладили, но общая кровожадность принятой к обсуждению темы меня слегка насторожила. Пусть у меня и не появилось к Зержу тёплых чувств и, чего уж говорить, счёт к нему опять пополнился, но повременим с его предъявлением.
   - Ладно вам, забудьте о нём. Давайте лучше за встречу выпьем, что ли? - поморщившись, предложила я.
   - Надеюсь, ты помнишь, чем твоё последнее "выпьем" закончилось? - с хитрой усмешкой поинтересовался Жан, тем не менее подзывая официанта.
   - Можно подумать, не ты ей тогда наливал, - посмеялся Артём.
   - А что мне было делать? Я всего лишь бармен, - притворно вздохнул одногруппник. - Она всё пила, и пила...
   - Эй, кем вы меня тут выставляете? - перебила его я.
   - Ладно-ладно, не кипятись, - Жан поднял руки, де, сдаюсь. - Как жизнь? Когда свадьба? - с последним вопросом он подмигнул моему жениху.
   - Не скоро, - отмахнулась я. - Зато мне интересную работу подкинули, перевожу первый сборник стихов Нергеля.
   - Нергеля? Того самого? Круто, - восхитился одногруппник, который тоже всегда с уважением относился к творениям господина Одонере.
   - А то, - не без гордости согласилась я. - Вот только я застряла вот на какой штуке: ты, случаем, ничего не слышал про долину Нарешада?
   От моего вопроса Жан поперхнулся вином.
   - Как ты сказала? - переспросил он со странным выражением на лице.
   - Долина Нарешада.
   - Твой синекожий знакомый заказал коктейль "золотые водопады" и сказал, что он напоминает ему о ренарешадах в упомянутой тобой долине, - пояснил Жан. - Рецептом коктейля, кстати, со мной один араларский друг делился.
   Я, кусая губы, только и сказала:
   - Что-то мне это всё не нравится.
   Артём натянуто рассмеялся.
   - Хватит, а то мне скоро будет мерещиться, что вся Вселенная вращается вокруг этой долины! - заявил он. - Солнце моё, ты становишься одержимой.
   - Скажу тебе по секрету, она всегда такой была, - сочувственно покачал головой Жан. - В универе у неё даже прозвище было - Звезданутая. И получила она его не только за фамилию.
   - Тогда - за студенческие годы! - провозгласил Артём, поднимая бокал.
   Я символически пригубила вино, пить не хотелось совершенно. Разве что после слов Жана захотелось попробовать коктейль.
   Обернувшись, я случайно заметила, что Зерж собирается уходить.
   - Мальчики, я на пару минут, - предупредила я, тоже направляясь к выходу.
   Ардинота я догнала уже на улице.
   - И всё же, зачем ты здесь? - глядя на него в упор, спросила я - ведь просто не могла не спросить.
   - Ты тратишь время впустую, - проигнорировав вопрос, сказал Зерж. - Когда придёт время, долина сама тебя отыщет. Твои же поиски бесполезны.
   - Откуда ты знаешь?
   - Это не должно иметь для тебя никакого значения.
   Ардинот манерно - совершенно по-земному - козырнул и уже буквально в следующее мгновение оказался на парковке. Тихо выругавшись и высказав себе под нос всё то нелицеприятное об этом синекожем, что только пришло в голову, я вернулась в зал.
   Настроение было испорчено окончательно и бесповоротно.
  
  
  

Одиннадцатая глава

   Хотя бумажная волокита вымотала меня сверх всякой меры, перевод сборника я сдала в срок, и даже смогла ощутить себя почти поэтом: в школе немного баловалась рифмоплётством, и с большим удовольствием снова погрузилась в тщательный выбор слов и просчитывание слогов и ударений. А результат напомнил мне, что красный диплом я получила не за красивые глаза. До художественной ценности, конечно, моим рифмам было далеко, ну до неё пусть дальше шлифуют литераторы и редакторы - моя скромная роль сыграна, нужные отметки о языковых играх и тонкостях смысла расставлены, в красивую обёртку пусть оборачивают другие профессионалы. Но не в этом главное. Главное, что долина Нарешада белой нитью проходит через многие стихи Нергеля, и в основном в связке с ренарешадами. Было бы безумно интересно побеседовать с господином Одонере на эту тему, обсудить мифологию Аралары в целом и народа сэйарала в частности. В конце концов, я перевела его книгу, вправе я рассчитывать на аудиенцию у автора?
   В заказавшем перевод издательстве я узнала почтовый адрес менеджера Нергеля Одонере, занимающейся всеми его делами, а уж встретится со знаменитым писателем в обход госпожи Денарии и вовсе не представляется возможным. Я постаралась сформулировать письмо как можно короче, чтобы суть не потерялась в потоке лишних фраз, и не без волнения нажала "отправить". Не забыв запросить отчёт о прочтении. Чтобы узнать, будет ли смысл ждать ответа. И убедиться, конечно, что письмо банальнейшим образом не потеряется по дороге.
   И только после этого, взглянув на часы, я с ужасом поняла, что Алина должна уже проклинать меня последними словами за чудовищное опоздание.
   Найти Алину в кафе не составило труда: людей почти не было и подруга, легко приметив меня в дверях, помахала рукой.
   - Ну наконец-то! - выдохнула она, обнимая меня. - Я уж думала, ты не придёшь.
   - Извини, на работе задёргали, - я плюхнулась на стул и попросила у официанта меню. - Итак, - придирчиво вчиталась в состав блюд. - Что посоветуешь?
   - Кофе тут неплохой, сладости прелестные, а серьёзную еду я никогда и не заказывала, - Алина пожала плечами, потягивая сок через трубочку. - Сдала перевод?
   - Ага, и все сопутствующие бумаги... Развели бюрократию! Ну да ладно, я со всем этим разобралась, и забудем об этом, - и, заказав себе кофе и шоколадное пирожное, я спросила, - так о чём ты хотела поговорить?
   - О муже, - подруга слегка помрачнела. - Слушай, ты не знаешь, какая кошка между ним и его родителями пробежала? Я случайно узнала, что у них скоро серебряная свадьба, и предложила Андрею, чтобы мы им праздник организовали. Так он меня разве что не послал!
   Поначалу я даже растерялась, и мне понадобилось некоторое время, чтобы подобрать слова для ответа.
   - Знаешь... сколько мы дружим, я его родителей от силы раза четыре видела. Им как-то никогда особо не было дела до сына. Да и ты меня удивляешь: они проигнорировали твою свадьбу, а ты хочешь не просто поздравить их, а ещё и организацию на себя взять?
   - Мне казалось, что они не приехали на нашу свадьбу потому, что я им не понравилась, - задумчиво ответила Алина. - Но вообще, я просто подумала, что семейный праздник отвлечёт Андрея. С тех пор, как он вернулся, он только один раз из дома выходил, когда за расчётом ездил. И всё. Я пытаюсь с ним поговорить, но... глухая стена, - под конец в голосе подруге проскользнули слезливые нотки. - Я уже не знаю, как до него можно достучаться.
   - Всё так плохо?
   - Всё хуже, чем когда-либо. Только и остаётся, что сбегать на работу. Представляешь, я сбегаю на работу от Андрея. Если так будет продолжаться...
   Ей не обязательно было заканчивать фразу, чтобы всё стало понятным. К своему стыду должна признать, что за последние пару недель я так и не нашла времени на общение с Ярославскими: я буквально горела по срокам с переводом сборника Нергеля. Теперь пришло время отрабатывать карму и беспокоиться о близких.
   - Я поговорю с ним. Наставлю на путь истинный. Что я, зря по полночи не спала, когда Катя сессии сдавала, и слушала её монотонную зубрёжку? - я сдержано улыбнулась, надеясь, что моя неумелая шутка хоть немного расслабит подругу.
   - Если ты сможешь до него достучаться - это будет чудом.
   А если не смогу - посоветуюсь с родителями. Должны же у папы быть связи, чтобы найти Андрею работу? Или хотя бы дельный совет, как жить дальше. Конечно, говорить об этом Алине я не стала, чтобы не обнадёживать лишний раз.
   - Милая, не сомневайся, он любит тебя больше жизни, и всё у вас наладиться. Вы же созданы друг для друга! А проблемы - они у всех бывают.
   Прозвучало как реплика из мыльной оперы, но подруга впервые за разговор улыбнулась.
   Мы проговорили несколько часов, прежде чем мне позвонил жених и напомнил о предстоящем семейном мероприятии. Извинившись перед Алиной и пообещав завтра же взяться за воспитание её мужа, я поспешила домой - переодеваться.
  
   - Солнц, так мы идём? - поторопил меня Артём, маясь с запонками.
   Я кивнула, застегнула тяжелые длинные серьги и помогла любимому с запонками. Дорогой ресторан требует парадной одежды: роскошного вечернего платья и хорошего костюма. С гораздо большим удовольствием я бы нарядилась в шорты и майку - но протокол должен быть соблюдён. Раз уж пообещала Артёму, что поужинаем в лучшем ресторане, значит, мы поужинаем в лучшем ресторане. Вместе с моими родителями. И вместе с родителями моего жениха. Поэтому нервничала я не только из-за непривычной одежды: знакомство с будущими свёкром и свекровью выбивало меня из колеи.
   - Почему мы не могли поехать в бар Жана? - проворчала я, садясь в авто и подбирая подол платья. - Мне бы не пришлось так наряжаться. И я бы не беспокоилась о причёске, что давно пора навестить парикмахера.
   - Ты считаешь бар подходящим местом для знакомства с родителями?
   - Ну ладно, мы могли устроить эту встречу по-домашнему. Сам говорил, что моя мама божественно готовит.
   - На всякий случай, пусть всё будет на нейтральной территории.
   - Да-да, мамин ресторан значительно нейтральнее, чем её гостиная, - скептически заметила я, отворачиваясь к окну.
   В размытых пятнах невозможно было угадать, где мы ехали, но я почему-то была уверена, что Артём выбрал не самый короткий путь. Некоторое время мы провели в молчании. Ворчливость от нервов сошла на нет, и я на всякий случай сказала:
   - Извини, я знаю, как это важно для тебя.
   - Не волнуйся, ты им понравишься, - подбодрил меня любимый в ответ.
   Несмотря на то, что мы вместе два года, и что с того момента, как Артём сделал мне предложение и я ответила согласием, прошло пять месяцев, с его родителями я до сих пор не встречалась ни разу. Будучи единственным ребёнком, мой мужчина, тем не менее, почти никогда не обсуждал с родителями личную жизнь. Навещал он их во время своих командировок на Луну, и, иногда, летал на праздники и выходные. Обычно я не могла к нему присоединиться из-за своих поездок или большой занятости на работе, к тому же, никогда и не горела желанием посетить насквозь пропитанный промышленностью и синтетикой спутник Земли. А родители Артёма до сих пор, почему-то, не прилетали на Землю, хотя были приглашены неоднократно. Однако - рано или поздно - час "х" не мог не наступить.
   Когда мы приехали в ресторан, мои родители уже сидели за столиком. Вернее, за столиком сидел только папа; на вопрос о маме он ответил, что она по своему обыкновению мешает поварам на кухне.
   - А у тебя какие новости? - спросила я у папы.
   - Испытываю новый симулятор аварийных ситуаций, - пожал плечами отец. - Как обычно, разработчики всё красиво нарисовали, а начинка далека от реальности. Как там Андрей?
   - Плохо там Андрей, - я вздохнула. - Алина переживает, а он молчит и не выходит из дома... Понятно, конечно, он с детства только о полётах и мечтал...
   - Я могу помочь ему с работой, - задумчиво произнёс папа. - Хотя, конечно, это лишь имитация полётов... но лучше, чем ничего.
   - А как Вы справились? - поинтересовался Артём.
   - Не справился, но пришлось принять. Хотя в чём-то мне было проще - я совсем ничего не помнил об этом... путешествии.
   Некоторое время мы молчали. Родители Артёма опаздывали, мама вихрем пронеслась, поздоровалась с нами и вновь упорхнула на кухню - тем более свободных столов сегодня, впрочем, как и всегда, в ресторане не было, а мама предпочитала всё контролировать лично.
   - Может, стоит им позвонить? - я начала беспокоиться, что родители моего жениха просто-напросто заблудились.
   - Почему, кстати, вы за ними не заехали? - тут же спросил папа.
   - Мама настояла, чтобы мы встретились в ресторане, - объяснил Артём. - Переубедить её иногда бывает просто невозможно.
   - Это качество присуще многим мамам, - я подмигнула папе, он согласно кивнул.
   - Не замечал подобного за Антониной Владиславовной, - дипломатично заметил мой любимый, на что отец пожал ему руку со словами:
   - Вот всегда знал, что у дочерей моих хороший вкус, правильных мужей выбрали.
   - За что и предлагаю выпить! - я подняла бокал с вином, мои мужчины поддержали благородное начинание.
   А тут и родители суженого подошли, ведомые к нашему столику официантом. Одного взгляда на них хватало, чтобы понять, насколько сильно Артём на них похож: мне показалось, что я и в толпе бы его родителей узнала, хотя увидела впервые. Но это что касается их лиц. Если же говорить об их стиле... Ладно, я постараюсь загнать поглубже любые проявления ханжества, потому как старомодное платье моей будущей свекрови - с невнятной длиной до середины икры, сшитое из слишком плотной для вечернего наряда ткани пыльно-синего цвета - не смогло бы украсить ни одну женщину ни одной обитаемой планеты. Костюм свёкра заметно его полнил, будучи не очень качественно скроенным. Так что о стиле мы говорить не будем.
   Артём и папа, повинуясь велениям этикета и вежливости, встали для приветствия сразу, я чуть позже - после того, как нашла глазами ближайшего официанта и тот умчался предупредить мою маму о прибытии гостей.
   - Добрый вечер, - первой поздоровалась матушка Артёма.
   У неё оказался глубокий бархатистый голос, мягкий и тёплый. Уютный и убаюкивающий. Теперь понятно, почему у любимого не бывает проблем со сном: если бы мне в детстве колыбельные пели таким голосом, тоже спала бы как убитая.
   - Мама, отец, позвольте представить вам мою невесту Ольгу, - под эти слова моего мужчины я чуть присела в реверансе и улыбнулась. - Моя мама, Светлана Михайловна, и отец, Игорь Васильевич.
   - Николай Алексеевич, - папа представился сам, и представил как раз вовремя подоспевшую маму, - моя супруга, Антонина Владиславовна.
   - Рады знакомству, - за двоих произнесла моя потенциальная свекровь.
   Когда церемонии с поклонами и рукопожатиями были закончены, мы наконец все уселись за стол. Несколько неловкое молчание было нарушено учтивым официантом, предложившим нам меню, винную карту и услуги сомелье. Мама, заметив смущение наших гостей, от услуг сомелье отказалась и, уточнив у сватов, что они не против сухого красного, сделала выбор в пользу любимой нашей семьей марки вина для праздников и особых случаев. Принимать решение о закусках родители Артёма также не спешили. Хотя, может, им просто требовалось некоторое время на изучение меню.
   - Может быть, я могу помочь вам с выбором? - предложила мама.
   - Вы хорошо знакомы с местной кухней? - переспросила Светлана Михайловна.
   Мама посмотрела на меня, я посмотрела на Артёма, Артём посмотрел на свою матушку. Артём обернулся ко мне с улыбкой, у меня уголки губ тоже не удержались на одной линии, мама усмехнулась.
   - Не знаю, почему дети вам не рассказали, - неодобрительно всплеснула она руками. - Это мой ресторан, - добавила после театральной паузы.
   Браво, мама: гости сражены на повал, а дети смущенно осознают проступок.
   - В таком случае, Ваши рекомендации нам бы очень пригодились, - после секундного замешательства, Игорь Васильевич захлопнул меню и широко взмахнул рукой.
   Случайно задетая вилка обиженно звякнула о паркет. Будущий свекор смутился.
   - Только злой женщины нам всем и не хватает, - проворчала на мужа свекровь...
   И напряжение разбилось о смех.
  
   Но неторопливая беседа за бокалом вина и изысканными блюдами не заладилась. Узнав, что я работаю переводчиком и частенько уезжаю в командировки, будущая свекровь неодобрительно поджала губы. В течение всего разговора она то и дело возвращалась к неприятным мне темам, например, почему с моим образованием я не нашла себе работы получше, или собираюсь ли я так часто уезжать после свадьбы и рождения детей. В нашем обсуждении мы как раз дошли до того, когда мы с Тёмой планируем заводить детей. Причём именно заводить - будто речь о домашнем зверьке! Так что я как никогда обрадовалась звонку коммутатора, позволившему мне извиниться и убежать в холл.
   Звонила Алина.
   - Привет.
   - Извини, я тебя, наверное, отвлекаю... - подруга плакала.
   - Что случилось?
   - Андрей, он... мы... - всхлипывая, Алина едва могла говорить, но, глубоко вздохнув, выпалила, - ты можешь приехать?
   - Зай, да что случилось? Ты меня пугаешь!
   - Мы поругались и он... он ударил меня!
   - Где он сейчас?
   - Заперся в библиотеке, - всхлипывая, ответила подруга.
   - Скоро буду.
   Вернувшись за стол, я шепотом пересказала беседу Артёму, и тот недолго думал, прежде чем извиниться перед нашими родителями и отвезти меня к Ярославским. Мои родители отнеслись с пониманием, а произвести на родителей Артёма ещё худшее впечатление, чем я уже произвела, боюсь, и так невозможно.
   - Не верю, чтобы Андрей мог поднять руку на женщину, а уж тем более на жену, - покачал головой любимый, открывая дверь авто и помогая мне в него забраться не повредив платья.
   - Я тоже. Вот только не стала бы Алина вся в слезах звонить мне, если бы ничего не было.
   - Знаю, но... это всё равно странно, - любимый вздохнул. - Может, Аля преувеличивает? Может, он... ну не знаю... наградил её лёгкой пощёчиной, чтобы истерику прекратить, или...
   - То есть ты считаешь, что пощёчина - это нормально?
   - Нет, но... Я не считаю, что это повод для слёз и паники, - осторожно, подбирая слова, ответил Артём.
   Я молчала, не понимая, как мне следует отнестись к его словам. Я была уверена в том, что Артём бы никогда... но ведь буквально минут пятнадцать назад я была точно также - если не больше - уверена в Андрее. Теперь же мы едем успокаивать Алину и выяснять, что между ними произошло.
   - Вот ты бы как на пощёчину отреагировала? - останавливая авто перед крыльцом Ярославских, спросил Артём.
   - Руку бы сломала, - не задумываясь, сказала я. - Но Алина не я, по деревьям не лазила, с Андреем познакомилась, когда он уже давно не был мальчиком из плохой компании... Её ведь в детстве не наказывали никогда, для неё даже повышение голоса - это дикость, что-то из ряда вон выходящее. В её семье все конфликты всегда решались мирными переговорами и поисками компромиссов, а не скандалами с битьём посуды.
   - Что ж, это многое объясняет. Пойдём оценивать, насколько всё серьёзно сейчас...
   Артём нерешительно замер перед входной дверью, не зная, звонить или нет. Подумав, просто толкнул - дверь оказалась незапертой, так что мы, не дожидаясь приглашения, вошли в дом.
   - Он, должно быть, ещё сидит в библиотеке, попробуй с ним поговорить, а я найду Алину.
   Любимый согласно кивнул: мальчики налево, девочки направо.
   Подруга нашлась в спальне: она сидела на полу, прислонившись к кровати и обнимая колени. Слёз уже не было, только болезненная бледность и пустой взгляд в стенку напротив.
   - Эй, солнышко, ты как? - тихо спросила я, садясь рядом и обнимая подругу за плечи.
   - Мы ведь никогда не ругались... Я ведь просто хочу ему помочь... Он ведь когда только вернулся - всё было хорошо... - шёпотом рассказывала Алина, ровно, безэмоционально.
   Отстранённо, словно говорила не о себе.
   - Так что же случилось?
   - Мы поссорились из-за какой-то мелочи, я даже и не поняла, с чего Андрей так завёлся. Я сказала, что он на себя не похож, а он ударил меня по лицу и сказал, что никому не позволит называть себя сумасшедшим. Оль, я уже и не знаю, он будто бы он, но в то же время - совершенно другой человек.
   - Я тоже не знаю, - мне только и оставалось, что понимающе вздыхать. - Он пережил что-то такое, что невозможно вообразить и чем нельзя ни с кем поделиться. Вряд ли он когда-нибудь станет прежним.
   - Пусть и не прежним, но почему он не позволяет мне узнать, каким он стал? Я просто хочу, чтобы он не забывал, что не один: у него есть я, у него есть вы, в конце-то концов!
   Мы долго сидели молча. Я обнимала Алину и гладила её по волосам, надеясь подарить ей ощущение защищённости. Иногда подруга вздрагивала будто от беззвучных рыданий, но тут же успокаивалась. Вскоре её взгляд обрёл осмысленность, дыхание выровнялось, лицу вернулись краски - бледные, но вполне себе живые.
   - Оль?
   - Да, милая?
   - Прости, что нарушила ваши планы.
   - Не переживай об этом. Это будет настоящим чудом, если я когда-нибудь смогу подружиться со свекровью, - я даже позволила себе улыбнуться.
   - Всё так плохо?
   - Нет, просто кажется, мы совершенно несовместимы. У неё чудесный голос, но всё остальное... Хорошо, что я могла прятаться за Артёмом и родителями. Пару раз папа удачно уводил разговор в сторону от неприятных для меня вопросов.
   - Вопросов о работе? - уточнила подруга.
   - В том числе, - не стала я отпираться.
   - Спасибо, что приехала. Бросила жениха в ресторане?
   - Нет, он меня сюда привёз, и сейчас пытается поговорить с твоим мужем.
   Алина нахмурилась, покусывая нижнюю губу.
   - Может, не надо? - вдруг выдала она.
   - Не надо - что?
   - Говорить с ним.
   - Может и не надо, - кивнула я. - Врезать бы ему сейчас хорошенько, чтоб в чувство пришёл и побежал перед тобой извиняться! Так что пусть лучше Артём поговорит, у него терпения больше.
   Подруга вздохнула.
   Чудесное создание! Впервые в жизни на неё кто-то поднял руку - а она чуть ли не себя винит за недостаточную внимательность. Вместо того, чтобы разозлиться, сидит и плачет. И жалеет этого остолопа.
   - А если они и правда подерутся? - всхлипнула Алина.
   - Значит, так. Сейчас мы пойдём умываться, потом я уложу тебя спать, и проверю, как ведут себя мальчики. Договорились?
   Аля кивнула.
  

Двенадцатая глава

   Пока я сидела с Алиной, мой благоверный успел не только найти Андрея - тот действительно заперся в библиотеке, но и аккуратно вскрыть дверь (и где только научился?), и попытаться вправить другу мозги. Не представляю, о чем они там говорили, тем более что Ярославский оказался пьяным в хлам - и вряд ли в таком состоянии он был способен что-то воспринимать. Зато и никаких буйств с его стороны можно было не опасаться. А как завтра проспится - так и будем выяснять его версию произошедшего и насколько сильно его собственная совесть успела загрызть.
   Когда я вошла в библиотеку, Андрей посапывал на диване напротив сидящего в кресле Артёма. Лицо любимого было непроницаемым; откинувшись на спинку, он неровно постукивал пальцами по деревянным подлокотникам, будто выводя какую-то мелодию. Меня он поначалу не заметил, и очнулся от размышлений только тогда, когда я присела к нему на колени.
   - Ну что? - шепнула я, виском прислоняясь к своему мужчине.
   - А ничего, - уголки губ Артёма неодобрительно дёрнулись. - Я не понял ни слова из того, что Андрей тут говорил.
   - Он пытался что-то говорить? - удивилась я, и Ярославский как раз коротко всхрапнул со своего дивана.
   Завтра у него наверняка все косточки болеть будут. И поделом.
   - Пытался - не то слово, - любимый устало закрыл глаза. - Целый моноспектакль тут разыграл, больше на приступ какого-нибудь шизофреника похоже было. И ни слова не понятно. Пара отдельных слогов, что-то похожее на имена...
   Пока Тёма задумался, я запустила руки в его несколько отросшие волосы. Это было успокаивающе, способствовало сосредоточению и навевало на мысли о том, а не заплести ли ему парочку косичек? Ну, не сейчас, конечно, когда волосы ещё немного отрастут, чтобы действительно было, что заплетать...
   - ...что-то типа "кийри" или "кейри" или около того...
   ...как у Кейрито, например...
   - Что? - от неожиданности я чуть не свалилась, случайно дёрнув любимого за волосы слишком больно.
   - Говорю же, что ни слова не понял, - чуть обижено потирая макушку, отозвался Артём. - А вообще, пойдём отсюда.
   - На кухню?
   Думаю, хозяева на нас не обидятся, если мы немного распотрошим их запасы чая?
   Встав с коленей своего мужчины, я оглянулась на мужчину Алины. Недавнее желание врезать ему промеж глаз испарилось, и вместо него появилось сочувствие. Поэтому пока Артём пошёл на кухню заваривать чай, я на цыпочках сходила в спальню - стараясь не разбудить Алину ненароком - и вернулась в библиотеку с пледом и подушкой. Накрыла Андрея пледом и, аккуратно приподняв его голову, попыталась подсунуть подушку...
   ...В церкви было прохладно, сыро и... пусто. И, несмотря на ухоженный вид, здание казалось давным-давно заброшенным. Пройдя внутрь, мы увидели у алтаря девушку, всю в чёрном. Она обернулась к нам, и её заплаканное лицо было белее простыни.
   - Берегитесь бесов! - сказала она, зачем-то подходя ко мне и дотрагиваясь до плеча.
   От неожиданности я отшатнулась и сильнее сжала ладонь любимого. И с ужасом поняла, что пальцы сомкнулись вокруг воздуха: непостижимым образом Артём исчез - когда мне так необходимо было чувствовать его рядом! - и я оказалась один на один с незнакомкой.
   - Бесы ищут тебя, - всхлипывая, повторила девушка.
   Она упрямо пыталась дотронуться до меня. Может быть, ей нужна была простая уверенность в моей и в ее собственной реальности, но я сделала шаг назад, еще один... Хотелось развернуться и бежать - прочь! Как можно дальше от этого места, от этой незнакомки и от одиночества, в котором я осталась после исчезновения Артёма.
   Добежав до двери, я резко потянула её на себя, не глядя, шагнула за порог...
   ...и оказалась в кабине пилотов. В той самой кабине, в которой мне пришлось сыграть роль второго пилота. Я была не совсем я - я будто бы была Андреем. Наливая себе кофе, перебросилась голосом Андрея парой шуток с Питером Фоксом. Отвернулась, теряя панель управления из вида.
   - Этот курс уже выверен десятки раз, - сокрушенно вздыхает Питер. - Скука! Хоть бы что-нибудь необычное случилось для разнообразия. Комета там какая-нибудь...
   - Сплюнь, - перебивает (перебиваю?) Андрей. - И следи лучше за приборами. Эту машинку скоро на утилизацию спишут, приборы могут немного барахлить.
   - Неужели нам выделят новую? Было бы неплохо, - протягивает в ответ Фокс, закидывая руки за голову. - Давно пора.
   На некоторое время в кабине воцаряется молчание.
   - О, а приборы и точно барахлят, - вдруг удивляется Питер. - Эндрю, глянь.
   Оборачиваюсь к панели. Матерюсь, не сдерживаясь, непостижимым образом успевая закинуть стаканчик с кофе в утилизатор, устроиться в своем кресле и набрать первый запрос о детализации информации в считанные секунды.
   - Это не приборы, - делаю вывод, получая подтверждение от всех систем.
   Стабилизировать корабль в резко изменившемся поле оказывается нелегко. То и дело на экране появляются новые точки - капли с массами чёрных дыр, невозможные, если верить физике, но здесь и сейчас искажающие привычный маршрут до неузнаваемости.
   Общими усилиями приводим корабль в равновесие. Капли постепенно остаются позади - и мы уже может возвращаться к изначальному курсу.
   - Что это за хрень была? - восклицает Фокс, мигом растеряв свое ленную скуку.
   - Прилетим - сдадим записи ученым, пусть разбираются, - отвечаю, устало закрывая глаза...
   Я очнулась на диване в гостиной Ярославских и первым, что увидела, была рука Артёма с пузырьком нюхательной соли.
   - Что произошло? - спросила я, приподнимаясь на локтях.
   Звук собственного голоса пугал непривычностью.
   - Слава богу, - выдохнул вместо ответа любимый и крепко меня обнял. - Ты упала в обморок в библиотеке. Как ты себя чувствуешь?
   - Если ты меня не раздавишь - нормально, - просипела я: все попытки вдохнуть полной грудью оказывались тщетными.
   Артём облегченно улыбнулся, ослабил объятия и поцеловал меня в макушку.
   - Точно? Может, "скорую"?
   - А где мой чай? - спросила, чтобы сменить тему.
   К тому же, жутко хотелось пить.
   Рассказывать Артёму о своём бредовом видении я не стала. Мало ли что привидится, когда оказываешься целиком во власти подсознания. Да ещё, поди, головой ударяешься. Всё-таки у меня, вроде, есть, чему там сотрясаться и вводить меня в измененное состояние сознания. О причинах столь неожиданного приключения даже думать не хочется: будем считать, что я просто переутомилась, а душный запах перегара рядом с Андреем как раз меня и "добил". То, что сон поначалу оказался продолжением сна с рейса Каларайтон-Земля, совпадение - мне раньше часто снились сны с продолжением; то, что второй половиной была иллюзия, будто бы я наблюдала глазами Андрея за событиями непосредственно перед исчезновением пилотов, не более чем игра воображения. В самом деле, ведь Андрей рассказывал мне об этих каплях-дырах, и мне оставалось только дофантазировать ситуацию. Всё просто!
  
   У Ярославских мы задержались до утра, хотя и планировали поехать домой. Но мы так удобно устроились на диване за чашечкой чая, что просто задремали. Разбудили нас лучи солнца, пробивающиеся через неплотно закрытые шторы и так и норовящие попасть прямо в глаза. Сонно оглянувшись, я улыбнулась пустым чашкам на столе и остывшему чайнику. Встать, не растормошив Артёма, не получилось.
   - Доброе утро, - пробормотал любимый.
   - Надеюсь, что доброе, - только и вздохнула на это, поглядывая на лестницу.
   Хотелось верить, что сегодняшний день будет лучше, чем вчерашний.
   Заглянув в спальню и в библиотеку, мы убедились, что и Андрей, и Алина ещё спят.
   - Поедем домой? - предложил любимый, взглянув на часы. - Переоденусь и рвану на работу.
   - Езжай без меня, - я подавила зевок. - Подожду, пока Алина проснётся. Или Андрей - чтобы накостылять ему по первое число!
   - Только не переусердствуй, - посмеялся Артём. - Он, конечно, виноват, но такой жестокой смерти пока не заслужил.
   Артём уехал. Это я могла ещё пару дней не появляться в офисе, а он и так уже со всеми моими проблемами почти все годовые отгулы истратил.
   Время в ожидании, пока оживёт хотя бы один из хозяев дома, я провела сначала общаясь с туркой на кухне - чтобы саму себя почувствовать живой, потом за разглядыванием чайного сервиза, привезённого Андреем с Аралары - нарисованные на них водопады, казалось, парили в воздухе и переливались всеми оттенками золота. После я решила найти, куда же вечером положила свои роскошные, но невероятно тяжелые серьги. Я сняла их вчера при первой же возможности - но вот куда пристроила, вспомнить не могла. В итоге после получаса скитаний по дому, мне удалось обнаружить сначала одну из них, на вторую потребовалось больше времени. Обе сразу отправились в сумочку. Весь макияж за ночь полетел к чёрту, что я заметила только пройдя случайно мимо зеркала. До этого момента даже не задумывалась о том, какой помятой и растрёпанной я должна выглядеть после ночи в вечернем наряде на диване... Но - бывало и хуже, тем более что как только уверюсь, что Ярославские в норме - так сразу и поеду домой: к душу, пижаме и удобной кроватке.
   Услышав неясный шум в библиотеке, я поднялась туда и так и застыла изумлённо в дверях: Андрей проснулся, но нисколько не протрезвел. Более того, весь измятый и с абсолютно бессмысленным взглядом он доставал новую бутылку виски из потайного бара между книжными полками. Его движения были настолько рваными и угловатыми, что я всерьёз засомневалась, а действительно ли Ярославского вижу перед собой.
   - Что это ты делаешь? - я решительно вырвала бутылку из рук Андрея.
   Проигнорировав и мой вопрос, и мои действия, Ярославский воспользовался паузой, пока я убирала бутылку прочь, и достал ещё одну. Сделав большой глоток прямо из горла, затуманенным взглядом пробежался по комнате, на доли мгновения задержавшись на мне, после чего глотнул ещё раз. Уселся на диван.
   - Андрей! - я попыталась привлечь внимание друга, но его глаза были обращены только на алкоголь.
   Увы, у меня и с трезвым и адекватным Ярославским не было бы ни единого шанса справиться, а уж с пьяным... Поэтому уже через секунду я буквально упала Андрею на колени, не сумев удержать равновесия. В таком положении, правда, вырвать у друга бутылку оказалось проще. Как только она оказалась у меня, я с размаху, со всей злостью кинула её об пол.
   Звук бьющегося стекла словно разбил пелену перед глазами друга: неожиданно он спросил абсолютно трезвым голосом:
   - Почему ты у меня на коленях?
   - Ты меня уронил, - я не нашла ничего лучше, чем обиженно пожаловаться ему же на него же.
   - Сколько я выпил? - застонал Андрей, обхватывая голову руками.
   - Много, - мне, наконец, удалось встать.
   Бутылку я кинула неудачно: я чудом не наступила на осколки.
   - Алина... где Алина? - взгляд друга обрёл смысл - и живые эмоции.
   Сейчас это была смесь из испуга и чувства вины.
   - Она спит.
   - Надеюсь, я не натворил вчера ничего... опрометчивого? - закрывая лицо диванной подушкой, пробормотал Андрей.
   - Андрюш, серьёзно, что происходит? - вместо того, чтобы отвечать, я села на диван, на этот раз рядом с другом.
   Запах алкоголя в библиотеке уже не казался чем-то чужеродным и больше не раздражал и не вызывал дурноту. И уверенность в причинах моего вчерашнего обморока стремительно растаяла.
   - Я не знаю, - Ярославский потеряно помотал головой. - Я не помню...
  
   Когда Алина проснулась, Андрей долго просил у неё прощения. Взяв с Андрея обещание, что он сегодня же позвонит психологу-консультанту, назначенному ему после возвращения, я оставила их. Если бы я могла сделать для них что-то ещё...
   То, что Андрей рассказал, заставило меня задуматься. Он смутно помнил, как они с Алиной ругались, но, как и супруга, впрочем, причины вспомнить не смог. А после - как отрезало, тёмное пятно до самого звона разбивающейся бутылки. И всё то время, которое выпало из памяти Ярославского, он чувствовал себя точно так же, как чувствовал во время исчезновения. Будто бы ему было так же спокойно и комфортно, будто он снова вернулся в самое уютное и чудесное место во всей Вселенной. Получается, что его неожиданное помутнение рассудка и такое же неожиданное протрезвление связаны с тем загадочным путешествием, которое неотвратимо изменило его жизнь. И если это так - а это скорее всего именно так - то и мой обморок, и бредовое видение связаны всё с той же историей.
   Если ещё окажется, что это связано с долиной Нарешада - я не удивлюсь. Потому что вокруг меня в последнее время слишком много совпадений и историй.
   Дома меня ждал поздний завтрак и записка от Артёма с пожеланием приятного аппетита. Какой он у меня заботливый и предусмотрительный: я и сама не понимала, что голодная, пока не увидела чудесные тосты с мармеладом и стикер на кофеварке "нажми кнопку - будет кофе". Так мило и трогательно, что настроение у меня сразу улучшилось. Если столь приятные мелочи будут сопровождать меня всю семейную жизнь, то я определённо хочу поскорее выйти замуж! И какая вожжа мне под хвост попала, когда я забирала наше заявление?
   После душа мысли вновь вернулись к Андрею. И к тому, что я так и не поговорила с отцом. Так и не спросила ничего о расследовании. Съездить сегодня к родителям? Тем более что определённо стоит извиниться перед ними за наш вчерашний побег. Они, конечно, вряд ли на нас обиделись, и скорее бы пожурили нас, если бы мы не поехали к друзьям. Но лишний раз извиниться будет не лишним. Хорошо было бы ещё с родителями Артёма объясниться... Но без Артёма я это делать побоюсь. Чтобы - на всякий случай - не испортить свои отношения с ними ещё больше. В конце концов, они будут частью моей семьи. Хотя нам будет необязательно встречаться чаще, чем по праздникам...
  
   - И как у них дела?
   Папа сегодня весь день был в академии, а мы с мамой сидели на кухне и пили чай. Было в этом что-то особенно уютное и домашнее: пить чай на кухне, а не в столовой или гостиной. Никаких церемоний и ограничений на темы для разговоров. Напротив, лучшая обстановка для обсуждения самых важных новостей и принятия самых важных решений.
   - Неопределённо, - я поболтала чашкой и одинокая чаинка, плавающая на поверхности, неспешно закрутилась против часовой стрелки. - Мам, а когда папа вернулся, тогда, после исчезновения, с ним не происходило ничего странного?
   - Например?
   - Провалов в памяти? Или эмоциональных вспышек?..
   - Твой отец очень переживал - до сих пор переживает, что не может покидать Солнечную систему. Яхту свою едва не продал. Но потом они с Блейком на этой яхте отправились в двухнедельное турне: Венера, Луна, Марс...
   - И потом отцу предложили работу в военной академии?
   - Ему давно предлагали, и проводить мастер-классы он раньше начал, но тогда да, начал работать на полную ставку, - подтвердила мама. - Потом пригласили принять участие в разработке полётных симуляторов.
   Паузы в разговоре хватило на пару глотков.
   - А о чём вы говорили вчера, когда мы ушли?
   Мама улыбнулась.
   - О том, какие вы у нас невоспитанные: пригласили гостей и сами же сбежали, - с напускной сварливостью ответила она. - Хотя начали с погоды, потом обсудили цены на продукты и перебои в сообщении с Луной. Светлана Михайловна ещё пыталась выспросить, когда, по нашему мнению, вам стоит озаботиться внуками.
   - Благодатная тема, - я хмыкнула. - Вам же двоих пока хватит, да? Не будете меня торопить?
   - Не будем, - мама посмеялась. - Вы для начала поженитесь, а там уже сами решите.
   - То есть когда свекровь меня затретирует, папа даст мне яхту покататься?
   - Как только попросишь.
   Пропищал таймер, и мама вынула из духовки противень с ароматным миндальным печеньем. Не будь они такими горячими, сразу стащила бы парочку.
   - Надо учиться готовить, - вздохнула я, провожая каждую печеньку взглядом от противня до берестяной хлебницы.
   Посыпав печенье сахарной пудрой, мама отставила его в сторону.
   - Думаешь, у тебя получится? - необидно подколола она.
   - Может, я просто недостаточно старалась и не так безнадежна, как кажусь? - я разве что не всхлипнула.
   Впрочем, несерьёзно: мы обе знали, что в вопросах кулинарии я безнадежна даже больше, чем кажусь.
   - Подождёшь отца здесь? - спросила мама, подливая мне чаю.
   - Нет, домой поеду. Книжки читать, ужин мужу заказывать...
   - К нам вечером приезжайте, Ярославских позовите - заодно отец с Андреем о работе поговорит.
   - Посмотрим.
   Печенье ещё не остыло, но уже не обжигало пальцы. Подув на него для верности, я откусила немного.
   - Ммм, вкуснятина!
   - Возьми с собой, - мама с умилением пододвинула ко мне хлебницу. - Я всё равно сейчас в ресторан поеду на встречу с поставщиками.
  
   Альма-матер встретила напряжённой тишиной и редкими студентами, опаздывающими на занятия. Совсем как в студенческие годы: всё те же портреты всё тех же первых контактёров, великих лингвистов и исследователей чужих культур. Некоторые - в тяжёлых деревянных рамах, некоторые - маслом написанные, другие - чёрно-белые фотографии... Как давно уже здесь не была, а ничего не поменялось. Настоящий оплот образования и науки, что и говорить. С замиранием сердца от волнения, я дёрнула дверь на родную кафедру, но она оказалась закрытой. Наверное, все на занятиях. Тогда пойдём пока, прогуляемся до араларцев - надеюсь, что они никуда не переехали...
   Дверь на кафедру араларского языка была распахнута настежь. Заглянув, я увидела только одну полноватую брюнетку со стрижкой каре, увлечённо разглядывающую картинку на экране. Я занесла руку, чтобы вежливо постучать по двери, но девушка меня опередила:
   - Как думаешь, что здесь не так? - спросила она, не оборачиваясь. - Я уже ничего не соображаю...
   - Каларайтонская подпись на калтинорском пейзаже.
   - Ой, извините, я думала, это Алекс, - девушка посмотрела на меня и смущённо залилась краской. Потом посмотрела внимательнее и ахнула, - Глазам не верю! Звездочётова, какими судьбами?
   Элен поспешила обнять меня и пристально оглядеть мои руки.
   - Знаешь, а все были уверены, что ты уже давно на Каларайтоне, замужем за... как его там звали? - не увидев ритуальных татуировок на запястьях, произнесла Элен. - Однако привет.
   - Привет. А несостоявшегося мужа зовут Кейрито.
   Элен два года училась с нами, специалистами по контактам, училась не очень успешно, к концу второго курса совсем перестала справляться с нагрузками и ушла к филологам на кафедру каларайтонского языка. Лингвисты-филологи и прочие культуро- и языковеды с большим удовольствием принимали тех, кто не выдерживал учёбы на нашей специальности.
   - Вот! Я же говорю Кей, - Элен, несмотря на заметную усталость от работы, излучала жизнерадостность.
   Совсем как в годы студенчества.
   - Так какими судьбами в наших палестинах?
   - Совет нужен. А что, вы с араларцами кафедрами махнулись?
   Элен рассмеялась.
   - Нет, это я к араларцам пошла. Диссер пишу по сравнительной лингвистике.
   - Тогда я к тебе, - я подтянула к себе стул и села напротив Элен.
   - Спрашивай, - великодушно позволила бывшая одногруппница. - Смогу ответить - отвечу, не смогу - скоро у Алекса лекция закончится, может, он подскажет. А чего ты к своим не пошла?
   - А у них закрыто.
   - Понятно... - протянула девушка. - Хотя в последнее время у них это частенько.
   - Почему?
   - Ты не слышала? Со следующего года кафедру закрывают. Профессор Грелльнейекл ещё в прошлом году уволился, сразу, как руководство университета потребовало снизить проходной балл, - охотно поделилась Элен новостями.
   - Да уж, неприятные новости...
   - Вернуться хотела?
   - Нет, мне и магистратуры хватило, - я потёрла глаза руками, будто хотела отгородиться от новостей.
   Профессор Грелльнейекл уволился - в голове не укладывается. Хотя что удивительного? Он всегда был самым принципиальным из наших преподавателей. И без него кафедру представить невозможно. Да уж, да уж...
   - А что ты спросить хотела?
   - Я тут у Нергеля на название одно наткнулась, долина Нарешада - слышала о ней что-нибудь?
   Нехотя, после паузы, отвернувшись к экрану, Элен протянула:
   - Слы-ышала, - пальцы запорхали над клавиатурой.
   Через пару мгновений на экране развернулась фотография водопада. Утопающего в зелени. Отсвечивающего золотыми бликами.
   - Красивая фотография, да? - помрачнев, спросила Элен. - Знаешь, что это? Символ забвения и тайный знаний у сэйарала.
   - И, дай угадаю, находится в долине Нарешада в окружении ренарешад?
   - Ага, - подтвердила девушка. - В библиотеке был сборник легенд сэйарала, там, вроде, упоминается.
   - Да, я читала, только про саму долину там почти ничего не написано.
   - Вот и мой парень-этнограф в прошлом году так решил и поехал их исследовать. Два месяца в деревне сэйарала жил. Вернулся - уволился, продал квартиру и уехал туда насовсем. Сказал, что там обрёл себя, смысл и дом, и что каждую минуту здесь, на Земле, чувствовал себя так, будто у него сердце вынули и оставили там, далеко-далеко...
   - Извини, - я не ожидала ни такой подробной истории, ни того, что мой невинный вопрос может кого-то так расстроить.
   Но те слова, которыми она описала чувства своего парня, чуть ли не слово в слово повторяли то, что говорил Андрей.
   Я попробовала отвлечь Элен пустой болтовней, и в итоге мы перемыли косточки всем нашим общим одногруппникам. Кто где работает, кто куда уехал, кто на ком женился - ничего нового я, в общем-то, не узнала, зато к девушке вернулся её оптимистично-весёлый настрой.
   - Мы с ребятами хотели встречу выпускников устроить, может вы, контактёры, присоединитесь? - спросила напоследок Элен.
   - Если кто-нибудь займётся организацией - я постараюсь прийти, но сама организовывать ничего не буду, - тут же поспешила я откреститься.
   - Тогда, может, телефончик Жана подкинешь? Кажется, он из вас всегда самым нормальным был. И говоришь, бар у него хороший? Можно было бы там встречу провести.
   - Да, у него там неплохо всё обустроено, - подтвердила я. - А телефон сейчас найду...
  
   Вернувшись домой, я попыталась выкинуть из головы все мысли о долине и об Андрее, но сделать это не получалось. А ещё Зерж что-то о долине странное говорил, что она сама меня найдёт, когда придёт время. Звучит угрожающе, если честно. Тайные знания вещь, конечно, заманчивая, но угроза забвения меня не прельщает.
   - У вас одно новое сообщение, - оповестил механический голос автоответчика.
   Сообщение было текстовым.
   "Господин Одоноре примёт Вас через неделю в любое удобное для Вас время".
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"