СФИНКС БОЛЕН
Я не помню, по какому поводу была пьянка, я не помню, где
все это действо происходило. Кажется, кто-то из Васькиных
приятелей потерял при весьма туманных обстоятельствах то ли глаз,
то ли ухо и теперь то ли поминал утраченный орган, то ли
праздновал приобретение возможности откосить от службы в армии.
Однако пили мы не только за это. За чью-то мамочку, за
Уильяма Гибсона, за любовь к себе, за KRAFTWERK, за
электроэнергию, за всех сукиных детей мира - все слиплось в моей
памяти в одну большую кучу дерьма, и у меня не было никакого
желания в ней копаться.
Почему-то довольно отчетливо помню, как хватая всем, что
хватает, вертлявые, будто ужи, перила и целуясь с ободраными
стенами, я поднялся на крышу, где отдыхали уже слегка
порозовевшие на свежем ветерке Вася и Толик.
- О, Коля! - Вася гостеприимно раскрыл объятья.- Садись, в
этой луже блевотины еще много места. Мы хо...орошо пораб...ботали.
- Ап...плодисменты...- поднял голову Толик.- Кто не блюет,
тот не пьет.
- Спасибо, свою лужу я наб...блюю сам,- я опустился на
морщинистую смолу крыши, стараясь не угодить в свинарник, который
устроили тут эти два куска дерьма, и прислонился спиной к
кирпичной надстройке.
- Я знаю, что ты сейчас думаешь, Коля! - погрозил мне
пальцем Вася.- Ты думаешь: вот говнюки, устроили тут свинарник.
Не возражай... не возражай, ты всегда думаешь про людей такие
гадости. А сам ты кто?
- Говнюк,- я кивнул, лишь бы только этот мерзавец отцепился.
- Нет, я серьезно! Как наз...зывается твоя группа? S.O.B.?
Вот видишь - сучий сын!
- Точно.- добавил Толик. Вася не обратил на него внимания:
- Но ты ведь хотел бы быть чем-нибудь... таким... А, Коля?
- Конечно, конечно! Я каждый день просыпаюсь с мыслью, что
сегодня я должен сделать что-то... такое...
- Ну и что, делаешь?
- Вот сегодня я та-ак... ужрался!
- Вот-вот!
- Точно.
Минутку мы посидели спокойно. Я с неподдельным интересом
рассматривал пуговицу на своей рубашке. Третью сверху. Никогда
раньше не думал, что это такой важный предмет.
- А я в детстве хотел стать дворником. Они столько вещей
находят на улицах. Ин...интересных.
Ни Вася, ни я не спросил у Толика, почему же он не стал
дворником. Мы слышали эту историю уже миллиард раз и помнили ее,
несмотря на количество выпитого.
- Как хорошо было раньше...
- Точно. А почему?
- Столько было на свете серой массы! Весь мир был серым и
обыкновенным. Сделал ты что-нибудь не такое, как все - ну там,
"ирокез" - и ты уже о-о-о! А сейчас... Никого ничем не удивишь.
Народу мало и каждый - разный. Где уж тут быть чем-то.
- Точно!..
- А откуда ты это знаешь?
- Батя рассказывал.
- Да, все мы тонем в ин...индивидуальной серости,- согласился
я.
- Так, надо выпить, выпить, выпить.- Толик вынул откуда-то
бутылку.
- Пьем за возвращение,- Вася попытался было подняться, но
поскользнулся в собственном завтраке и сел обратно с выражением
покорности судьбе на лице,- серой массы, в которой так легко
быть... э-э-э... чем-то!
Бутылка успела сделать, кажется, два круга по рукам, когда
послышался грохот, и на крышу вывалился, упав на меня и дыхнув в
лицо незабитым даже алкоголем смрадом гнилых зубов, какой-то из
Васиных приятелей.
- Вы тут?! Айда вниз! Там мы кариеса поймали! - выкрикнул он
одним духом.
Толик и Вася отреагировали довольно живо. Они вскочили,
подхватили меня и потянули за собой вниз, собираясь не пропустить
избиение еще одного ненормального. С этой минуты я отключился
полностью...
* * *
Почему-то мое первое побуждение, когда я просыпаюсь,-
открыть глаза и принять окружающий мир, какой он есть. Я всегда
тороплюсь это сделать, наверное поэтому переключение из сонного
состояния в бодрствующее происходит очень быстро, и у меня
редкополучается запомнить свои сновидения - они ускользают
немедленно по пробуждении.
Прийдя в сознание, я обнаружил себя лежащим в полном
облачении, включая ботинки, на собственной кровати. Держась одной
рукой за стену, а другой - за голову, я поднялся. Да, это моя
нора.
Ариман знает, как я добрался домой. Хотя нет, кроме него это
могут знать какие-нибудь придурки из вчерашней... Я взглянул на
часы... Да, вчерашней компании. Громко топая подкованными
говнодавами, я направился в ванную. А это интересный вопрос.
Может, я добрался на автопилоте? Надо попробовать выяснить
подробности. Полезно знать возможности своих мозгов, пусть даже
отравленных алкоголем.
Приняв душ, я почувствовал себя лучше. Подумав, я решил, что
не мешало бы и побриться... Стало совсем хорошо. Теперь от
состояния, называемого обычно человеком, меня отделяла только
чашечка кофе. Ну, это тоже не являлось непоправимым...
С хрустом потянувшись, я в который раз с наслаждением
осознал преимущества плавающего расписания важных дел,
поддерживать которое становилось все труднее и труднее. Тем
ценнее оно выглядело в моих глазах. Впрочем, сегодня репетиция,
если остальных ребят не обломает, только вечером. Упав в кресло и
водрузив клавиатуру на колени, я злорадно ухмыльнулся,
представляя себе помятую, мягко говоря, рожу Васи, которую увижу
на экране.
При входе в режим связи динамики взволнованно прозвенели
колокольчиками. "'Новая почта',-догадался Штирлиц",- мелькнуло в
голове. Ну ладно, после.
Приятно, когда твои предположения соответствуют истине.
Бодун пер из Васи с такой силой, что я начал опасаться, как бы он
не заразил меня им посредством своего удручающего изображения.
Кадры сменялись резкими скачками. Связь мерзкая.
- Привет, Васек!
- Здасьте...- прохрипел он.
- Есть вопрос.- я подождал, пока закончится журчание
заливаемой в утробу жидкости.- Ты вчера, кажется, еще стоял на
ногах, когда я вас покинул?
- Ну и что?
- Ты не знаешь, как я попал домой? Неужели на автопилоте?
- Ха! Тебе не хватило места в машине, пришлось везти тебя в
багажнике.
- Серьезно? Вот и я думаю, там вроде далековато пешком...
Ладно, давай.
Конечно, это могло быть и неправдой. С Васи станется. Ну да
ладно, неважно.
Так, там была какая-то почта. В списке только один пункт.
Незнакомый обратный адрес? Это уже интересно. Мессидж состоял из
коротенького текста и небольшого графического файла.
"Заверши и верни." Предельно коротко, но не ясно. Однако
взгляд на содержимое графического файла прояснял... Нет, не все.
Но по крайней мере многое.
Жирные белые линии на черном фоне. Их было шесть штук; их
изгибы и пересечения вроде бы что-то смутно мне напоминали. Я
помотал головой, разгоняя перегарную дурь, и снова уставился на
экран. Да нет, похоже, просто кто-то позабавлялся с мышкой или
каким-нибудь еще плоскостным манипулятором и отправил мне. Я еще
раз взглянул на обратный адрес. Нет, он точно никогда раньше мне
не встречался.
Ну что ж, я тоже люблю приколы. Загрузив имидж в графический
редактор, я включил XOR-фильтр и перечеркнул исходные линии
несколькими своими, тоже белыми и широкими. Взглянув на свое
творение, я решил, что оно напоминает некую гротескно изогнутую и
исковерканную шахматную доску. Эта новая мысль побудила меня
порыться в графической библиотечке и откопать там подходящее 3D
изображение белой пешки. Повернув пешку так, чтобы взгляд
наблюдателя падал сверху и чуть со стороны, а затем разместив
источник света в левом верхнем углу, я поставил ее на одно из
самых корявых черных полей.
Модифицированный таким образом имидж я и отослал по
предложенному обратному адресу.
* * *
Ух, ну и денек был! Не дай Дьявол такую неделю! С самого
утра меня припахали искать некую молодую особу, не имевшую
непосредственно ячейки в Сети. Пришлось побегать самому. Я
буквально изошел матом, когда к обеду узнал, что искомой особы
уже два месяца как нет в живых. Тут подвернулся Вася и попытался
пригласить меня на очередную попойку. Я не выдержал и позволил
себе говорить то, что думал. Вася обиделся. Я тоже обиделся бы на
его месте.
На репетиции я скверно себя чувствовал, бас валился из рук.
Остальные то ли перцепировали это от меня, то ли сами находились
в подобном состоянии, так или иначе, после получаса
безрезультатных потуг мы не сговориваясь принялись отключать
инструменты.
По дороге домой меня чуть не сбил какой-то псих на древнем
ободранном рыдване непонятной марки. Мы обложили друг друга
многоэтажным и разошлись. Я имел наивность полагать, что этот
инцидент был последним на сегодня. Но нет, заключительным штрихом
в сегодняшней карикатуре на день была немаленькая капля птичьего
помета, доставшая мое плечо прямо перед дверью дома.
Дома, повесив бас на стену, я долго сидел в кресле перед
выключенным монитором, пытаясь разобраться, отвратное настроение
ли является причиной неудач или же наоборот. Так и не прийдя ни к
какому выводу, я решил сорвать злость на каких-нибудь монстрах и
взял на колени клавиатуру.
Много клыкастых голов разлетелось перед моими глазами,
брызгая во все стороны кровью и мозгами, прежде чем я
почувствовал нечто вроде душевного спокойствия. Теперь можно
осторожненько попробовать заняться делом. Для начала просмотрю
почту.
Несколько ничего не значащих поздравлений с приближающейся
второй годовщиной группы, пара мессиджей от фэнов и еще один. С
уже знакомым обратным адресом, но, как и прежде, без подписи.
"Молодец. Еще раз." И графический файл. Значительно больших
размеров, чем в первый раз, и с другим расширением. Я не был
уверен в его значении, но мой MADEYE его принял.
Та же жутко деформированная шахматная доска с белой пешкой,
но поверхность, бывшая черной, теперь текстурирована под асфальт.
И все? Я уже собирался было удивиться, почему же файл такой
большой, когда заметил в меню редактора новый пункт, раньше
бывший перечеркнутым,- установка положения камеры. При выборе
этого пункта редактор потребовал пространственный манипулятор.
Предвкушая что-то интересное, я не поленился подключить вместо
мышки летучку. Сжав в руке черный эллипсоид, я снова кликнул
батон на пункте положения камеры.
На летучей мыши было четыре батона: два командных,
соответствующих "мышечным", и два для указания режима движения -
вращение и линейное перемещение. Я нажал последние - и картинка
задрожала, закачалась, повторяя движения моей руки. Шахматная
доска оказалась нарисованной мелом на асфальте. Камера
повернулась параллельно земле, и у меня слегка перехватило
дыхание.
Справа до самого горизонта поверхность была покрыта
асфальтом. Сплошной асфальт под нависшими грозовыми тучами.
Слева, насколько позволял MADEYE, простиралась песчаная пустыня.
Ближе к меже небо над ней было светлым, как будто солнце вот-вот
выглянет из-за туч, а над горизонтом было достаточно темно для
того, чтобы виднелись звезды.
Вот это ну! Простор для работы! А что, когда-то я неплохо
рисовал...
Для начала я бросил вдоль границы асфальта и песка в районе
шахматной доски несколько внушительных трещин. Затем достал из
библиотечки древний "Форд-Мустанг", перекрасил его в черный цвет,
хорошенько помял корпус, добавил ржавчины, полтора миллиметра
пыли и поставил сей реликт поперек границы так, чтобы левым
передним колесом он аккуратно попал в одну из трещин. Кое-где по
ближайшей пустыне я раскидал какие-то засохшие колючки, из-под
асфальта же после моего вмешательства пробилась пара зеленых
ростков. В той же библиотечке нашел я скелет какой-то крупной
рогатой скотины, позаимствовал у него череп и вставил последний в
песок, не забыв надломить для реалистичности один из его рогов.
Осмотрев композицию со всех сторон, удовлетворенный, я
отослал ее все по тому же адресу. Интересно все-таки, кто же?.. Я
не был силен в тонкостях работы в Сети под MADos и не знал
способа выяснить имя хозяина ячейки без его согласия. Вася,
скорее всего, знает, но он, боюсь, сейчас не в кондиции. К тому
же, он на меня обижен и, наверное, еще не отошел. Ну да ладно, не
срочно.
* * *
Я знаю, ругаться нехорошо. Но когда в три семнадцать ночи
меня разбудил звонок связи, ничего, кроме мата, мне в голову
как-то не пришло. Даже не стараясь удержать его внутри, я
дотянулся до клавы и подтвердил готовность к приему. Надо бы
установить себе систему управления голосом.
Вася, конечно же. Кому еще придет в голову звонить СЕЙЧАС!
- Ну, привет...
- Привет, Коля! Ты вот давал мне адресок, просил выяснить,
кому принадлежит ячейка...
- Ну...
- Ну, ну! Нет такого адреса в Сети.
- Ошибка соединения, что ли?
- Вообще нет. Или ты мне что-то не то кинул, или не знаю.
- Адрес точный. Это твой агрегат глючит.
- Сам-то когда последний раз клопомора запускал? Слышно,
ходит сейчас по Сети зверь. Новый. У меня на него клопомор есть.
Кинуть тебе?
- Ладно, кидай.
- Ну а как с твоим адреском?
- Как хочешь. Мне это не то чтобы очень нужно. Так,
желательно...
- Ну ладно, спокойного утра.
- Давай.
Я, конечно, не программист, а простой юзер. Ну, может, не
такой уж простой. Но даже мне ясно, что вести переписку с кем-то,
кто не имеет адреса, невозможно. Я понимал озадаченность Васи и
почти простил ему несвоевременный звонок. Но все же я не
программист. Поэтому вместо того, чтобы подорваться и углубиться
в исследование загадочного феномена, я... Ну, лег спать.
* * *
Наутро из несуществующей ячейки снова пришел мессидж. "Ты
меня заинтересовал. Продолжаем." И графический файл с новым
расширением.
В пустыне вырос замок. Ну, не замок, но две башни,
соединенные стеной. Вся конструкция наполовину вросла в песок,
кое-где каменная кладка была разрушена. Минут сорок я осматривал
башни снаружи и изнутри. Картинка стала настолько сложной, что в
интерактивном режиме двигать камеру можно было только по
проволочной модели. Но когда я выбирал нужный ракурс, то включал
полный рэндеринг и любовался пылью на камнях, лишайниками,
мельчайшими трещинками, ржавыми кольцами, вделанными в стены,
видом из окна башни на асфальтированную половину, где под низкие
тучи взмывалась гигантская фабричная труба.
Осмотру трубы я тоже уделил немало времени. Она была
прорисована с неменьшей тщательностью. Посмотрев на всю
композицию из отдаленной точки на границе песка и асфальта, я
ощутил желание добавить что-нибудь не менее грандиозное.
И я добавил. Аналогов того, что я задумал, ни в одной из
моих графических библиотечек не нашлось, и мне пришлось почти все
рисовать вручную. На проволочной модели. Меня опять, в который
раз, посетили мысли о желательности покупки графического
сопроцессора.
Окончив работу, я включил полный рэндеринг и, критически
прищурившись, осмотрел результаты. Длинный висячий мост соединил
одну из башен и трубу на высоте метров двадцати. Со стороны
пустыни он был сделан из толстых железных цепей, между двумя из
которых были проложены полусгнившие доски, еще одна цепь служила
поручнем. С противоположной стороны у самой трубы мост был
железобетонный, с перилами из потрескавшегося и выцветшего
пластика; дальше бетон раскалывался, крошился, и посередине от
моста оставалось всего несколько прутьев арматуры, скрепленных с
цепями другой половины сравнительно тонким стальным канатом.
* * *
Сегодня опять в метро били рекламного агента. Трое граждан в
тяжелых на вид говнодавах неистово лупили ногами скорчившегося на
полу человека. Я оказался в толпе, подошедшей разобраться, в чем
дело. Один из палачей с безумно вытаращенными глазами и
перекошенным ртом вопил:
- Все в порядке, братцы! Это же кариес!
Настроение толпы моментально изменилось на противоположное.
По крайней мере половина осталась помочь троим в их благом деле.
Я только разок пнул кариеса и пошел дальше по своим делам.
Но увиденное не шло из головы. В последние годы ремесло
рекламы стало черезвычайно опасным. Прошло время, когда ее обилие
воспринималось у нас как признак приближения к западной
цивилизации, признак приближения к лучшему. Реклама уже не дает
надежду, а вызывает только гнев. Надо сказать, справедливый.
Солидные компании, выпускающие качественную продукцию, давно уже
отказались от непосредственной рекламы в пользу гораздо более
тонких способов повышения объема продаж. Дерьмо же, которое
рекламируется, никакого более лестного определения не заслуживает.
Сегодня купил графический сопроцесор. Хороший, эксджишный.
Давно пора апгрейднуть мою развалину. С этой штучкой даже на моих
шестиста двадцати мегагерцах лучшие современные игрушки будут
бегать, как со скипидаром в заднице.
Прийдя домой, долго переодевался, жевал яичницу и
бутерброды, что-то послушал, что-то почитал, занимался мелочами,
ходил сужающимися кругами вокруг машины и нового XG, потом не
выдержал, схватил отвертку и принялся снимать корпус с системного
блока.
Загрузив в MADEYE пришедший вчера имидж. Ну если он и на
этот раз не пойдет!.. Вчера редактор послал меня подальше,
мотивировав тем, что этот графический стандарт рассчитан на
реализацию посредством графического сопроцессора. Ну, вот тебе
сопроцессор.
Имидж пошел. Сперва я не заметил отличия от предыдущего
раза. Пустыня была пустыней, две башни по прежнему устало
поднимались из песка. Но зная, насколько вырос размер файла, я не
мог предположить, что тот, кто прислал мне его, оставил все без
изменений, кроме стандарта записи. Я начал медленно поворачивать
камеру в сторону асфальтированной половины. Потрясающе! Полный
рэндеринг проходил за долю секунды, обеспечивая плавное движение
камеры в отлично прорисованном мире.
Вот тут я оторвал себе пуговицу на рубашке. Третью сверху.
Это помогло мне выйти из шока.
Вокруг фабричной трубы вырос обширный промышленный квартал,
раскинув метастазы ржавого металла и замшелого бетона далеко от
центра. Конечно, все шло к тому. Там, где есть заводская труба,
должен быть и завод. Отлично. Но я не собирался продолжать в
соответствии с этой схемой.
Закончив работу, я включил рэндом-демо режим, напялил свой
старый шлем и откинулся на спинку кресла.
Я бесшумно скользил мимо покореженных труб, оборванных
кабелей, пыльных осколков стекла в окнах. С проржавевших так, что
сквозь них виднелись тучи, газгольдеров на меня смотрели
стилизованные черепа, кое-где распустились черно-желтые цветы
символов радиоактивной опасности. Моя рука сама собой потянулась
за бас-гитарой, которую я, как помнится, оставил прислоненной к
спинке кресла. Наощупь я нашел разъем АЦП.
Камера пробиралась в нагромождении неподвижных ажурных
стальных конструкций, опутанных пучками кабелей, и с каждым
поворотом менялась мелодия. Пулеметный ритм пожарной лестницы
обрывался долгим риффом подоблачной крыши, звон первой струны
рухнул в рычание четвертой, когда камера опустилась в
канализационный люк. Подземные коммуникации освещались сквозь
редкие зарешеченные колодцы, тянувшиеся на поверхность. Бас
ощутимо вибрировал у меня в руках, в шлеме похоронный марш
сменялся пульсацией рок-н-ролльного квадрата. На мгновение мне
показалось, что все правильно, так и должно быть,- и тут камера
рванулась вверх.
Светлое небо, перечеркнутое извилистыми ветвями. Кое-где
сухие безлистые ветки срослись в толстые клубки, поддерживаемые в
висячем положении. Мертвый воздушный лес, исполинский древесный
купол над башнями соединялся с песком множеством тонких
стебельков по периметру. Мое дополнение. Возможно, даже
окончание. Я, честно говоря, уже не знаю, что можно еще добавить.
* * *
Я сорвался. Вернее, был сорван. Странное чувство, нечасто я
его испытывал.
Я не пошел на репетицию, вместо этого часа четыре бродил по
самым индустриальным районам города, пытаясь отыскать место, хоть
немного похожее на что-то из композиции. Я, черт дери, хочу
узнать что-нибудь о своем соавторе! Тщетно. Все эти промышленные
районы похожи один на другой, как два глаза одного человека.
Тщетно и глупо. Возможно, даже очень возможно, что я
переписываюсь с кем-то из другого города.
Устав перебираться через колючие заборы и спотыкаться о
шпалы, я вернулся в город. Уже стемнело, но небо было
безоблачным, и орбитальная реклама безумствовала всеми красками
отраженного света. Весь город задернул шторы.
Добравшись домой, я тоже отгородился от буйства красок за
окном жесткими жалюзи и бросился к компьютеру. Да, программа
психоаналитической поддержки уже закончила работу. Я впился
взглядом в составленный ею рапорт.
Так. Данная композиция... Гм... человеком с несомненно
творческим... от двадцати до тридцати лет... обладает отличным
зрением... живет, по всей видимости, один... не курит...
возможные комплексы... охлофобия... Общая вероятность правдивости
оценок: 26%... Что? Одна четвертая? С такой вероятностью я мог бы
и сам погадать на внутренностях изваявших этот программный
продукт! Можно было попробовать изменить какие-нибудь опции и
запустить его еще раз, но меня обломало ждать еще несколько
часов. Да и вряд-ли результат будет намного более точным. Здесь
дело в композиции.
* * *
Уф, единственное, что я сделал сегодня - это устал. Куда-то
ходил, с кем-то говорил, возможно даже смеялся. Конечно, моя
выносливость меня не подвела (когда-то я всерьез хотел стать
космонавтом, но не стал им по той же причине, что и Толик -
дворником. Эти профессии просто исчезли). Но в пустоту этого дня
провалилось столько моих сил, что когда вечером позвонил Вася и
пригласил меня с ним выпить, я уже не смог отбрыкаться.
- Только вдвоем! Посидим, побазарим. Выпьем.
- Ладно, только заедь за мной.- Зная, что Васе это нужно
больше, чем мне, я позволил себе поставить такое условие.
Вася угощал каким-то самогоном на лимонной кожуре. Сказав
себе, что это все-таки лучше, чем метанол, я опрокинул внутрь для
затравки грамм пятьдесят.
Вася как всегда неуклюже перевел разговор на свою
излюбленную тему серой массы в обществе. Я молча позволил ему
полить грязью все слои населения страны, ничего не сказал, когда
после четвертой порции он начал доказывать, какой мудак он сам,
затем опять вспомнил аббревиатуру названия моей группы и сделал
наиочевиднейший вывод.
- Вот такие дела.- закончил он глубокомысленно.- Ну, Коля,
чего молчишь?
- Дум...маю.
- Есть над чем?
- Ага.
- Слышь, Коля, у меня есть тут хреновинка... Никакого
привыкания,- он достал откуда-то портативный ингалятор.
- Э-э-э! Нет. Сам... н-нюхай.
- Как хочешь,- он поднес ингалятор к лицу.
- Эй, Вася, подожди! - я схватил его за руку, смутно
подозревая, что через несколько секунд обращаться к нему будет
уже бесполезно.
- Чего?
- Слуш...шай, что бы ты подумал, если бы тебе с незнакомого
адреса пришел имидж? Имидж и предложение его дорисовать. Ты бы
продолжил, а он апгрейднулся и вернулся опять? И так несколько
раз?
- Я бы подумал, что это твои шуточки.
- А если это не в моем стиле?
- Проверил бы имидж на скрытую информацию. Двадцать пятый
кадр и все такое. Вдруг кто-то решил меня под... подчинить своей
во-о-оле!
- Да у меня новый MADEYE... У него такая проверка на
автомате. Все в порядке.
- Ну, значит, это инопланетяне.
- Какие ин...ноплатетяне?
- Зеленые.- Вася освободил руку, вставил ингалятор в ноздрю,
и домой мне пришлось возвращаться пешком.
* * *
Я не знаю, когда события вышли из-под контроля. Может быть,
когда, проходя по улице, где прежде мне никогда бывать не
доводилось, я случайно заметил у себя под ногами на асфальте
плетиво проведенных мелом линий, поразительно напоминавшее
скомканную шахматную доску. Или может быть, когда, находясь в
нарисованном нами мире, я впервые коснулся бас-гитары. Или даже
тогда, когда я в первый раз решил ответить на приглашение
продолжить.
Я звякнул Алику, нашему ударнику и продюсеру по
совместительству. Дико извинился, сказал, что у меня сейчас
трудный период и на репетициях я пока бывать не смогу. Но имеется
куча идей, которые требуют обдумывания, так что есть вероятность
качественного скачка, когда я вернусь. Алик понимающе покивал,
спросил, не может ли он чем-нибудь помочь, и получив
отрицательный ответ, попрощавшись, отключился.
Избавившись таким образом на неопределенный срок от моей
единственной обязанности, я получил возможность круглые сутки
просиживать с виртуальным шлемом на голове, совершенствуя
композицию, или бродить пешком по городу и в его окрестностях,
позволяя мыслям скользить спокойно и свободно, затрагивая самые
различные темы. Также часть времени была отдана бас-гитаре. Я не
соврал Алику насчет новых идей и собирался немного удивить друзей
на следующей репетиции с моим участием.
Отсылая свой мертвый лес, я уже не мог и предположить, что
же добавится в следующий раз. Однако изменения все же произошли.
Прежде всего, мой MADEYE отказался проделать полный рэндеринг
вновь пришедшего имиджа, посоветовав приобрести более новую
версию редактора. О'кэй, мой ПП был лицензионным, и доплатив
всего двадцать зеленых, я получил новейшую на сегодняшний день
версию.
Как обычно, отличия от предыдущего варианта композиции я
заметил не сразу. Но когда это все же произошло, я снова
поразился, как моему партнеру одним штрихом удалось поднять
уровень всего произведения. Он добавил четвертое измерение. Ветер
раскачивал ветви, обрывки кабеля, гнал песчинки через пустыню.
Тучи медленно ползли вдоль границы, клубясь и принимая
причудливые формы. Даже звезды над пустынным горизонтом еле
заметно двигались к своему заходу, им на смену появлялись новые.
Не менялось только время суток. Я вздохнул и включил режим
редактирования... Не имея достаточного опыта в создании анимации,
я потратил на усовершенствование четыре дня. Но, кажется,
краснеть за свою работу мне не следовало, и я отослал композицию
со спокойной совестью.
Однако получив ее через два дня, я пережил еще одно
потрясение. Этот сукин сын добавил звуковое сопровождение! К
скрипу ветвей, шороху песка о капот "Мустанга", позвякиванию
цепей и тому подобным эффектам очень толково и со знанием дела
была подмешана музыка - различная в разных местах композиции, от
чего-то классического-классического в открытой пустыне до
народной шотландской мелодии внутри башен, от инструменталок KING
CRIMSON на границе до NINE INCH NAILS возле фабричной трубы. Но
значительное пространство еще не было озвучено.
Я криво ухмыльнулся. Игра переместилась на мою половину
поля. Ну что ж, посмотрим, что можно сделать...
Я не смог закончить работу спокойно. Наступил момент,
которого я втайне от самого себя опасался. Моей машине не хватило
памяти для работы с таким большим объемом данных. "'Это конец, а
где же пистолет?'- подумал Штирлиц."- надо что-то делать с этой
привычкой.
Нет, конечно же, это не было концом. В тот же день я купил
еще два гигабайта мозгов, да не простых, а с особо быстрым
доступом, как советовал мой MADEYE, и продолжил работу.
Наслаждаясь мощью своего апгрейднутого агрегата, я еще два
раза отсылал и два раза получил варианты композиции, прежде чем
расширение пакета, состоящего теперь из двух графических и
восемнадцати звуковых файлов, вновь поменялось и MADEYE опять
отказался проводить полный рэндеринг. На этот раз он потребовал
нейроконтакторы с соответствующим контроллером.
Глядя на свой изрядно отощавший банковский счет, я
уговоривал себя остановиться. Тем более что я никогда не доверял
особо этому нововведению, с тех пор как полтора года назад
дистанционные нейроконтакторы появились в свободной продаже, став
альтернативой совсем уж кошмарной практике вживления в мозг
биочипов с внешними выходами.
И я оставался тверд почти тридцать часов. Но неполный
рэндеринг с выводом на шлем не выявлял ничего нового...
"'Или грудь в крестах, или иголки под ногтями',- решил
Штирлиц". Апгрейдить так апгрейдить до упора, согласился я со
штандартенфюрером и заказал этот комплект инквизитора-любителя.
Со смешанным чувством прикреплял я к вискам эластичные
круглые контакты. Дистанционными они назывались только в
сравнении с предыдущей технологией непосредственного подключения
нейронов к синтетическим конструкциям.
Ну что можно сказать по поводу их работы? Если ты в MADos'е,
это не сильно отличается от виртуального шлема. Но в нашей
композиции...
Здесь были задействованы все пять чувств. Клянусь, я
чувствовал запах пыли в замке и ощущал песок на зубах в пустыне!
Я чувствовал, как ветер продувает меня насквозь и дождь оставляет
свои мокрые следы у меня на лице.
С легкой грустью я подумал, что мне придется учиться жить
заново.
* * *
Я был даже рад тому, что Васин звонок оторвал меня от
работы: передышка мне не повредит. Я переключился в режим
визуальной связи, не снимая нейроконтакторов.
- Салют, Коля!
- Привет, как дела?
- Удивительно, я хотел спросить тебя о том же. Ты что-то
последние недели не вылазишь на люди.
- Работа.
- Работа - это отлично. Очень хорошо, если человеку есть чем
заняться. Большинство безобразий у нас - от безделья и
праздношатания по улицам.
Это он хорошо сказал. Надо бы спросить, где он это вычитал.
- Я вижу, ты затарился пиявками,- продолжал он. Видя мою
непонятку, он дотронулся пальцем до виска.- Пиявки, контакторы.
- Да. Прикольная, между прочим, штука. Пробовал?
- Не доводилось. Может, как-нибудь зайду, продемонстрируешь?
- Давай.
- Слушай, тут мне копнули новый апгрейднутый клопомор. Вроде
бы на базе искусственного интеллекта. Я, правда, еще не
пробовал... Кинуть?
- Кидай, такие вещи никогда не помешают.
- Не желаешь обмыть обновку? - Вася снова коснулся виска.
- Нет, спасибо, не тянет. В другой раз. Чувствую, еще одна
обновка не за горами.
- Ну, как хочешь. Теплой перезагрузки, Коля!
Напоминанние о спиртном вызвало во мне странное, новое для
меня чувство отвращения. Не такое, как бывает после черезмерного
его употребления, а... Не знаю. В общем, я снял "пиявки" и достал
из холодильника пакет апельсинового сока.
Пока я занимался утолением своего каприза, пришел обещанный
Васей антивирус. Не став тянуть резину в долгий ящик, я тут же
его запустил.
Коротко взвыла сирена, и я чуть не захлебнулся соком, увидев
сообщение на экране: "Уважаемые пользователи! Извините, что я к
вам обращаюсь, но дальше терпеть это невозможно!
С вами говорит Антикариес V:5.12. Господа, я вынужден
сообщить вам пренеприятнейшее известие: вас водят за нос!
Объясню суть дела. В последнее время в арсенале презренных
кариесов появился еще один способ пудрить вам мозги. Снайперский,
поштучный способ, рассчитанный на самых умных и неподатливых. Они
втягивают вас в глупую игру с составлением какой-нибудь
художественной композиции, работа над которой требует все больше
и больше машинных ресурсов. Те, кто на это уже попался, знают, о
чем я говорю. Вы вынуждены покупать все более мощный хард и софт,
игра затягивает вас, бьет по честолюбию и любопытству.
Большинство компьютерных фирм связано контрактом, по которому
рекламному агентству, проводящему эту клоунаду, отчисляется
процент от стоимости каждого купленного вами апгрейда.
Но в моих силах предотвратить это грязное дело и обеспечить
вам свободу выбора. Кариесы используют некоторые ухищрения, чтобы
остаться неузнанными и кое-как изменяют ваше ПО. По этим
изменениям я могу вычислить их и заблокировать для них доступ на
вашу машину.
О себе: передаюсь через исполнимые файлы, резидентный,
полноват - 29 килобайт, но в последующих версиях обещаю сесть на
диету, дабы занимать меньше вашего драгоценного места на диске. В
любой момент могу быть вызван через хоткей Ctrl-A. Имею большой
набор опций, широкий диапазон конфигурации. Всегда рад
сотрудничать с вами и защищать ваши интересы. Искренне ваш,
Антикариес V:5.12 Активирован." В моем теперешнем состоянии,
близком к кататоническому ступору, мне было как-то не до
сообщений клопомора о возможной инфекции.
Постепенно, словно ощупывая ситуацию, я осознавал всю
тяжесть лапши на своих ушах. Мне было немного смешно, но гораздо
больше обидно и больно падать с такой высоты.
Я снова подключил пиявки и запустил MADEYE. Порадую
мерзавцев в последний раз.
Схематичней некуда я намалевал на границе большой
старомодный рекламный щит и написал на нем, меняя шрифт и цвет от
буквы к букве:
"Кариес и Кариес Inc. Продаем-покупаем совесть оптом и в
розницу."
В таком виде я и послал свой последний вариант композиции.
Антикариес молчал.
Вася был заметно рад, что я передумал насчет омовения
обновки.
* * *
- Так вот... Как там называется ваша группа? S.O.B.? Ну
вот!.. Значит ты тож...же сукин сын!
- Вася, зап...помни раз и навсегда: моя... группа называется
SCREAM OF THE BUTTERFLY, есть такие слова в одной старой песне
DOORS.
Вася взглянул на меня и вставил в ноздрю свой ингалятор.
* * *
Я был благодарен Васе за звонок: он вырвал меня из сна. Мне
снилась какая-то гадость, но проснувшись, я, как обычно, не смог
ничего вспомнить.
- Привет, Коля.- он выглядел неважно, да я, пожалуй, не
лучше.
- Привет.
- Извини, что разбудил.
- Ничего, я привык.
- Слушай, ты вчера просил меня что-то запомнить раз и
навсегда... Но хоть убей не помню, что именно.
Я махнул рукой:
- Ничего важного.
- Ты уверен?
- Процентов на девяносто.
- Правильно, ни в чем нельзя быть уверенным на все сто. Ну
ладно, извини еще раз. Пока.
- Ладно, давай.
Колокольчики. Новая почта. Мое сердце екнуло вопреки воле
мозга, а руки сами побежали по клавишам - манипуляторы были
отключены,- с пиявками они не требовались,- но сейчас контакторов
на мне не было.
Так и есть. Раздувшийся до левиафанских размеров пакет с
нашей... гм... композицией.
Почему же молчал Антикариес? И почему он вообще пропустил
этот мессидж? Неужели...
Дрожащими руками я нацепил пиявки и запустил MADEYE. Что он
потребовал на этот раз? Мультипроцессор следующего поколения!
"'Кольцевая дорога',- подумал Борман. 'Издевается',- подумал
Штирлиц."
* * *
Е.Каленюк 1997