У великого князя держава
Необъятная с лева на право.
Да, и ехать сверху донизу
Потрудней путешествия в Пизу.
На просторах народ непутёво
Пашет землю живёшь за здорово.
В избах печи зимою не греют
Куда плюнешь, заводы хиреют.
Год от года единые хлебом
Бестолково крестятся в небо.
Зато грёзы в душах чумазых
Блестят ярче гранёных алмазов.
О них князь сердечно печётся
Денно и нощно ему неймётся.
Закрома на зависть соседям
Отобрали б давно, но медведи
Ещё водятся в сёлах туземцев
Могут тупо задрать чужеземцев.
Князь же щедро готов делить космос
Но с чужбин всё равно смотрят косо.
Так и тянет он лямку заботы
Не считаясь с годоваротом.
День монарха пронизан порядком
Перед завтраком ванна, зарядка
До обеда разбор челобитных
После раппорты слУжак элитных.
Божья помощь, текучка с успехом
Ну, и вечер понятно с утехой.
Порой свод озарит луны лужа
Начинается ужин меж дружин.
Там бояре, купцы и вояки,
Князя самые верные дьяки.
За державу меж прочим радеют
Режут лебедю жарену шею.
Разливая вискарь в коей разик
Подшаманят меж делом Указик.
А как звёзды на небе растают
Во дворцы свои отъезжают.
Так живут они дружно, все старясь
О грядущем вовсе не парясь.
Ну, а время, меж тем без одышки
Раздаёт всем по новой картишки.
Пару слов про иного героя,
В нашей сказке всего лишь их двое.
Был у князя один ординарец
Не положишь такому в рот палец.
Расторопный, сметливый, красивый
Дело было любое по силам.
Его князь отыскал меж народа,
Посещая чернь в огородах.
Угодил ему там шустрый малый
Поднеся к стаканчику сало.
И уже на другой месячишко
Сбивал шапки боярам парнишка.
Но довольно в прологе куплетов.
Пора нам заниматься сюжетом.
Кремль, лето, а может зима
Наплевать, всё одно - хохлома.
Терем, дворня, посты караулов,
В коридорах министры сутулы
Перед царской толпятся палатой
Из которой доносится матом.
Кто-то вышел, дрожат его ляжки.
Государю служение тяжко.
Нос, просунув в проёме застыло.
С Вами мне уж знакомое рыло.
"Эй, ты Чубчик" - князь звал так холопа:
"Чё в дверях встал, сюда ну-ка топай!"
"Тут-а, тут я, бегу, к Вам Величье" -
Отозвался парень на кличье.
"О, Величье моё" - обращался
Чубчик с детства кем восхищался!
И скользнув по паркету к патрону
Через миг стоял возле трона.
За окошком солнце лучится
Знать по стенке глаза в половицы.
Тут же столик: чай, кофе, печенье.
"Слушай Чубчик тебе порученье" -
Князь промолвил без проволочек.
"Там в сенях возьми денег мешочек
И раздай бабки гражданам нашим
Пусть щи сварят, не всё же есть кашу".
"Благодетель наш!" - выкрикнул парень
Салют все отдали от приёмной до псарен.
Сам же с поклоном запятился вон
Выйдя в прихожую, что видит там он?
Торба размером с гиппопотама
Не удержался, вырвалось: "Ма-ма-а!"
Сыпется злато, чрез край прям под ноги
Мысль промелькнула: "Всё это убогим!?"
Да...! Бригада грузила в натуре,
Чтоб в посад отвезти всё на фуре.
Чубчик, им помогая не мешкал
Сложил четверть себе на тележку,
Остальное по букве Указа
С чистой совестью выдал чумазым.
А ещё был случай с соседом.
Кинул в нашего князя тот кедом.
По нахалке забор перекинул
Угодив в святейшую спину!
Ну, понятно монарх взбеленился.
Топал ножками, пальцем грозился.
Кличет: "Чубчик, за эти огрехи
Не грех всыпать хамлу на орехи!"
И послал, не смотря на поруху
За кордон чтоб внушил уважуху.
Чубчик там ошивался неделю,
Славил князя, сводило аж челюсть.
Разъяснял государственный вектор
Но тогда лишь добился респекта,
Когда всех удивил своим трюком
Как открыть счёт в банке у Дюка
На ещё не рождённого внука.
Стали герцоги с ним все радушны,
Князю с повинной послали пампуши.
Между тем жизнь летит очумело
У пострела дело, то справа, то слева
Княже наш о державе хлопочет.
Дел всё больше, а ночи короче.
Как-то царской дорогой на дачу
Видит, народ на обочине плачет.
Чубчик и царь завели разговорчик
Глядя в окно и хлебая ликёрчик:
"Слушай, дружок, у людишек, что горе?"
"О, мой Владыка! Мечтают о море!
Им в телевизоре ересь напели
Буд-то растут там на елях тефтели".
Князь издаёт сокрушительный выдох:
"Может ещё им денежек выдать..."
"О, наш заступник, всё это пустое.
Снова потратят на дело хмельное.
Ты б, вразумил их доктриною нации
Может, очнулись бы и от стагнации".
"Ты-то сам знаешь, какие доктрины
Могут работать без веры в былины?"
"Зачем, о владыка, искать Лукоморье...?
Давай, лучше жить, как учат в Заморье..."
"Плохо ты знаешь русские души
Им бы лишь верить, что их нету лучше".
"Лучше, не лучше, а жрать хочет каждый
Нечего пудрить головы граждан"
"Ты, мой милок, не воспитан на святцах...!"
"Бросьте хозяин плодить тунеядцев..."
Так бы они до утра рассуждали,
Если б к усадьбе не подъезжали.
Там же их ждали стаканчик с хлеб солью
И целый день охоты сокольей.
Право, не место париться голью.
Раз, два, три - полнолуние в аут.
Учинил князь послам в Кремле раут.
Языки за столом винегретом
Цок, цок, цок каблучки по паркету.
Под музончик зал платьями вьюжит.
Тут и наш бомонд пляшет не хуже.
Царь, на троне похлёбывав чаю
Одну парочку вдруг подмечает.
Упоённо танцуют, смеются.
Не сглотнув чай, князь выплюнул в блюдце.
Покраснели ушки от гнева
Там до боли знакомая дева!
Кавалер, тоже очень известный
Государь нервно трость об пол треснул.
Скрипачи на пол ноте заткнулись
Все собравшиеся оглянулись.
Весь дворец поразила затыка.
Манит пальчиком Чубчик владыка.
"Что ж ты мерзавец, себе позволяешь...?!"
Князь его взглядом испепеляет.
"Ты..." дальше одни нецензурные точки.
"Тискать посмел мою младшую дочку!
Не про тебя с нею танцульки"
Тут и она подбежала к папульке.
Рдеют ланиты, глазоньки хлопа.
"Завтра ж дуру в самолёт и в Европу" -
"Не хочу, не хочу я в Европу папашка...
"Я сказал!" - в кулаке в кровь раздавлена чашка.
Дышит тяжко, озирается исподлобья.
Сердце парня колотится дробью.
"Ну, а с тобой разговор будет позже
Дружки, в подвал его..." - князь подытожил
Душевный запал праведной злости.
Заинтриговано шепчутся гости.
Месяц, за месяцем мчится по небу.
Чубчик не помнит уже вкуса хлеба.
Позже истёрлась одежда фаворы
Но, так и не было с ним разговора.
Раз, комендант к нему заглянул:
"Богатство твоё отписали в казну".
Ещё поп приходил на свиданье:
"Ты бы сынок написал покаянье".
Охранник один, пострелу не смело:
"Пишут на стенах, ты народный Ромео!"
"Какой я Ромео, борода до колена.
Да, ещё на заборах..., какого-то хрена..."
Так думал Чубчик, лёжа на шконке,
А уже где-то его на иконки
Добрые люди вовсю штамповали.
Донором даже почётным избрали!
Между тем толки опутали мир -
Князь раскрестиля, теперь он вампир.
Сначала сожрал у дочери сердце,
Теперь по ночам пьёт кровь страстотерпца!
Ему из-за моря, герцоги пишут:
"Санкции влупим как Кибальчишу".
День и ночь в Кремле мечется княже
Собрал заседанье даже - почто грязью мажут?
А по посаду уж слухи пинают
При Чубчике будет житуха иная!
Для деток бесплатные карусельки!
Для мамок шанельки, для папок бардельки,
А на деревьях зацветут карамельки.
Уныл государь, здоровьем худеет.
С народом, что сталось, не разумеет.
Прежде рукоплескала ведь челядь,
Ныне ж, злословье одно пустомелят.
Застыла в руке княжеской рюмка.
В окошко льёт моросящая думка:
"Люд мой, чем же тебя я обидел...!?
Почто же меня ты возненавидел...!?"
Вилку, воткнув в ломтик рокфора
Гаркнул солдату: "Тащи сюда вора...
...Может и стоит с ним побалакать,
Успеет ещё о плахе поплакать".
Чувствует князь себя милосердным,
Сердце, смягчив винишком десертным,
Душу лаская звучаньем квартета.
Но стук вдруг ворвался в дверь кабинета.
Мину скривив, - обломали некстати.
Стаканчик махнул: "Заводи же, солдатик!"
Чубчик и князь, стоя друг перед другом
Узнавая себя былых, в том, что видели, худо
Завели разговор, как ни в чём не бывало.
У стаканчиков сало на блюдце лежало
"Ну, и наделал делов ты негодник
Чужого добра бесстыдный охотник".
"Оболгали меня пред тобою, Величье!
Ты же знаешь, бояре со мною как с дичью..."
"Видел дочурки с тобой воркованья...
Мне-то не лги..., знаю, куда метил, каналья...!"
"О Величье, не лгу я, не лгу я, помилуй!
На танец меня сама госпожа пригласила..."
"Хватит об этом... что ты мне скажешь,
Как из тюрьмы мне страну будоражишь...?
"Это не я...не я..., всё супостаты...
Те, что и в моей беде виноваты!"
"Ха...! Вот, ты и выдал себя с потрохами...
Значит на связи с еретиками...,
Вижу, с лёту врубаешься в тему
Сам возглавляешь бунт из-за стенок ...!?".
"Шушукают стены и ночью и днём, Ваше Величье.
Я ни при чём,
Всё доброхоты, - мать их курлычья...
Сам бы их выдрал с дурью мужичьей".
До петухов так и вели тары-бары.
Потом разошлись. Один лёжа на нарах,
Другой на перине, в опочивальне
Встречу в уме разбирали детально.
День пролетел, а может быть месяц,
Может быть год, а может быть десять.
Важно не это, а сможет ли к сроку
Вызревший плод дать нужного сока.
На площади Красной возле избёнки
Толкутся мужчинки, бабёнки, бесёнки.
Мычат на ворота - "Жить дальше нам как?
Ни хлеба, ни денег, князь вурдалак!"
Тянутся руки за вилы свирепо
Галдёж по стране - завяла аж репа.
В пылу соловелом полезли на стены
Стрельцов оплевав жёваным сеном.
Забившись под лавки, дрожали бояре
Молились, косившись на государя.
Он, шапку надев, пошёл на крыльцо,
В затишье наставшем зачитал письмецо:
"Папулька, роднулька, в Европе всё классно
Герцог, мой муж, любит меня, ну прям ежечасно.
Дворец обустроили свой по Фен-Шую
Вчера принимали Фею Зубную.
Но по сторонке родимой скучаю
Души в ней не чаю... Обпиваюся чаем..."
Тут крик из толпы - "Буржуи всё лгут
Несчастна княжна от супружеских пут!
Ромео её чисто Тело Христово!
Жизнь на Руси идёт непутёво!"
И вот уже папы, мамы, детишки
В князя бросают с гнильцой кочерыжки.
Площадь заходится в бешеном визге:
"Выпусти нашего Чубчика, изверг!"
Стрельцы кой-кого поднЯли на пики,
Но не заглохли посадские крики:
"Свободу, свободу!" - распаляется склока.
Вдруг из-за туч вылетает сорока.
Над площадью раз помахала плюмажем
Два, покружила над теремом княжим
Три, помазаннику подмигнула,
Четыре, мерзавка, на него каканула...
Замерли взрослые, замерли дети,
Солнце пристыло, застыл даже ветер.
Замерла тут уж и Русь вся святая
Обескураженный князь обтекает.
И надо ж случиться какой-то малявке,
Без рода, без племени, детсадовской шавке
Крикнуть, держа за палец мамашку:
"Можно я дам дяде бумажку".
Голос ребёнка взорвал тишь петардой
Айкнул тут князь, порвав миокарду.
И тихонько так, подгибая коленки,
Цепляя перила, присел на ступеньки.
Все ещё думали - солнышко ясно,
А нет, уже груда не свежего мяса.
Признаюсь, когда я сам оконфужусь
Потею, бледнею, мороз, в сердце ужас.
Мудрёно тут выжить здоровому телу
А, что говорить, коль крошится мелом.
Небесную синь ещё вечерило.
Как будто за горизонтом светило
Легло отдыхать, бросив там вожжи.
В траурном зале владыка на ложе.
Его обступила верная свита
Дружина, элита, попы, вельможи, пииты.
В скорбном молчанье замерла стая
Кто мысли гоняя, кто в нОздрях ковыряя.
А за кремлёвской стеной кутерьма
На площади люда кричащего тьма.
Гуляет во всю, митингует столица.
Гаврош бросил клич: "Айда брать темницу!"
Там Чубчик томится, наша надёжа!
Насилье терпеть нам больше негоже!"
И полетело..., утро лишь снилось,
Такое случилось, скажу Вам на милость,
Темниц уже нету. Нет, как совсем.
На каждом заборе пишут - "Эдем".
Князя в гробу не захлопнули крышкой...
На лобном месте висит за лодыжку...
Вниз головой, смотрится дико
На фоне Кремля надвратного лика.
Всё поголовье его камарильи,
Кто с семьёй не смотался в Севилью
Подписались под Первым Указом:
"Старого князя палкой по заду
Каждый входящи в Кремль дубасит.
Нового пишут в иконостасе".
Может недельку, а может чуть боле
Русь разговелась в раздольном застолье
Птицы и те от свобод соловели
Куры летали, совы свистели.
Тут и соседи как сговорились
Все как влюбились, в гости явились.
Можно понять..., под шумок, есть что тырить.
Ведь русской души страна только шире.
На куражЕ могут все чики-брики
Босое отребье, в ризах владыки.
Меж тем во дворце не стихает банкет
Ищут глаза меж гостей силуэт.
Прежде блистала тут эта богиня,
Но не приехала щас герцогиня.
Князь на престоле, хрумкнул огурчик
Чубчик белёсый, взглядом задумчив.
Веет в лицо ему лоском парадным.
"Фортку закройте, мне что-то прохладно..."
И так настойчиво ноженькой топнул,
Что боярин один сердцем ёкнул.
"Что это с ним...? Нешто напился??" -
К окну подойдя, Князь обозлился.
Там на дворе повсюду медузы
Плавают в зюзю в раскумарином блюзе.
Князь обернувшись, зашагал до престолу:
"Перья с бумагой тащи сюда, Олух".
А чтоб слуга всё исполнил ретиво
Пенделем дал заряд позитива.
И пока бал упивался фокстротом
Он сварганил Указик добротно.
Новый день затянул солнце студнем.
В сером небе трезвонят к полудню.
Князь, гарцуя под флагом эскорта
Едет улкой посадскою гордо.
Он решил в это сложное время
На себя взять глашатого бремя.
И с народом своим тет-а-тетом
Поделиться новым декретом.
Вот и площадь. Как положено давка!
Шутка ль, князь сам..., не какая-то шавка...
Рты открыты, взгляд каждого влажен,
С придыханием ждут, чем их уважат.
" Я радею о Вас мои чада" -
Голос князя разнёсся над градом -
"К простым людям со всею любовью,
Беспокоюсь о Вашем здоровье!"
Тут чихнул он, нос платком утирая.
И продолжил: "Экология в царстве плохая...
Посему, вот моё повеленье
С сего дня на Руси всему населенью
Вырабатывать выхлопы газа
В сутки на душу тока по разу и в черте унитазу".
Послюнявив пальцы, перевернул листик
И продолжил без казуистик:
"Вино иль, ещё какое алко
Пользовать тока с русалкой, иль перед качалкой".
Люд, услышав такое, опешил.
А меж тем дошколёнок какой-то не мешкал
Пробирался меж ног ошалевших людей
Под брюхами хрипло дышащих коней.
А добравшись, одёрнув княжью одёжку
Протянул к нему ручки с лукошком.
"Енто шо?" - спросил князь с интересом.
"Эко...!, свежая голубика из Вашего леса".
Улыбнулся князь, почесав ушко:
"Хош, до дворца прокачу Канапушка...?"
Кто-то скажет, мальчонка везучий,
Кто-то, лишь смелым достанется случай.
Но это не важно, не в этом нюанс
Смог ли с умом использовать шанс!
Суть только в том, чтоб на уровне новом
Смог бы родить свою босса-нову.
А разница между частным и общим,
Такая ж, как между тем, этим усопшим...
Ну, а я, что с мальцом дальше сталось
Иль княжество как развивалось
Смолчу потому что о будущем этом,
Не стоит гадать, пока не упала монета, оно под секретом.
Пока же, пока..., всем с приветом!