Калинкин Андрей Викторович. Рать мертвецов

27. Дунька Сорока

Василек шел темными кривыми улочками, сторонясь прохожих. Особой любви между лейской и мирканской слободами не было никогда, даром что на одном языке говорят. А на фоне грядущей войны выходцы из Леи и подавно смотрели на мирканцев волками. Еще накостыляют, а то и нож под ребро сунут.

К счастью, корчма, о которой говорил Ратибор, стояла не в глубине слободы и захаживали в нее не только местные, так что жильцы окрестных домишек привыкли к чужакам. И то, в каком же еще месте обитать людям такого ремесла как у Дуньки.

В дверях Василек едва не столкнулся с высоким мужчиной, в котором с удивлением узнал того старого воина, что наорал на него этим утром. Разве что одет тот был не в доспехи, а в кафтан третьеразрядного купца. Неужто и он к Дуньке ходит? Уж не завелась ли в княжеском войске измена? Василек решил доложить и об этой встрече, а пока, надвинув пониже шапку и отвернув лицо, чтобы и его самого не узнали, он обогнул ратника и вошел в корчму. Мимо прошли к выходу еще двое мужчин, которых он, кажется, тоже видел в расположении Ингварова отряда. Впрочем, на их счет Василек не был до конца уверен.

В низкой зале было людно и шумно. Смеялись, пели, ссорились, бились об заклад. Василек остановил девицу, пробегавшую мимо с целой кучей деревянных кружек, в которых пенилась брага, и спросил Дуньку Сороку.

- Только освободилась она. Тебе вон по той лестнице.

Василек поднялся по десятку скрипучих ступеней и толкнул низкую дверь. За ней оказалась просторная и опрятная, не в пример общей зале комната. В ней были стол с настоящим монархийским зеркалом, кровать, застеленная чистыми простынями, тканые коврики на полу и вообще ощущение какого-то уюта. По всему было видно, что заходили к Дуньке люди не последние. Оно и понятно. Со всякой корчмарной шелупонью при ее роде занятий знаться резона нет. Другое дело купцы, магистратские писари или десятники городской стражи. Разомлеет такой гость от ласк и выложит то, что и от начальства утаивалось.

- Я от Изясла... - начал было Василек и осекся.

Дунька лежала на кровати с задранным подолом, но в этой картине не было ничего соблазнительного. Горло ласковой и умелой девушки было перерезано. Кровь обильно пропитала чистые простыни.

Василек торопливо закрыл за собой дверь, и прислонился к ней спиной.

"Так вот зачем заходил сюда дружинник князя Ингвара", - понял он. Ратнику стало страшно от того, в какую опасную игру едва не втравил его долг перед Ратибором. С другой стороны, теперь получалось, что никакой игры нет. Дунька мертва, он может со спокойной совестью служить князю Ингвару и не вспоминать о том, что его хотели превратить в соглядатая. Сходит в поход, возьмет хорошую добычу, а там осядет где-нибудь на земле, снова женится и позабудет о обо всех этих опасных делах. Или все же рассказать князю о том, что он ходил к Дуньке? Ведь кроме нее о Васильке еще знали Богда и Ратибор. Ладно, об этом он подумает позже. Пока же надо как-то выбраться из этой комнаты.

Сначала Василек хотел поднять крик, но едва ли это было то, чего хотелось бы князю Ингвару. Потому он решил по-тихому уйти тем же путем, каким пришел и уже повернулся было к двери, как из-за нее донесся голос девицы с кружками.

- Дунька-то? А она сегодня на расхват. Да погодите, господин, занято у нее.

Но неведомый господин, видимо, не послушал служанку. Заскрипели ведущие в дунькину комнату ступени. К счастью, дверь была снабжена засовом. Василек задвинул его и вовремя. В дощатую створку сильно и уверенно постучали.

- Дунька, ты там? Это я, Изяслав, - раздался из-за двери голос Ратибора.

Василек в панике заозирался. Только он обрадовался, что игры, кончились, как проклятый соглядатай снова вторгается в его жизнь. Взгляд ратника упал на окно.

- Дунька! - повысил голос Ратибор. - Дело срочное, отзовись немедля!

Служанка влезла с предположением, чем именно занята Дунька, раз не может ответить, но агент князя Харальда грубо ее прервал. Дверь содрогнулась от удара. Кажется, попыткам Ратибора вломиться пытались помешать, в корчме загомонили, послышались звуки ударов. Василек не стал дожидаться, чем закончится эта история. Распахнув ставни, он с трудом протиснулся в тесное окошко и вывалился в узкий переулок, угодив в грязную лужу. Вскочил и бросился бежать прочь от проклятой корчмы, мертвой Дуньки и Ратибора с его гибельными тайнами.

28. Нисса и Немотка

Сразу после демонстрации господин Олафсен уехал вслед за разбежавшейся купеческой братией, которую ему предстояло собрать и, пока было свежо впечатление от явленного чуда, заставить принять правильное решение на собрании Малого круга. Нисса с удовольствием уехала бы вместе с ним и больше никогда не возвращалась в эту уединенную усадьбу, но мессиру Гуго прежде надо было записать то, что демон успел извлечь из сознания раскрытого вражеского агента, а Оладье - зашифровать это. Нисса хотела попросить воина написать несколько слов Ингвару и от нее, но не решилась.

Вспомнив о последних минутах этого человека, Нисса вздрогнула. Даже если не считать разграбления монастыря и недолгого плена у заморцев, девушка не впервые видела мертвых и умирающих: жизнь в таборе бродячих артистов не сахар, да и мессиру Гуго в его поисках эликсира бессмертия она помогала уже не первый год. И все же когда расстаются с жизнью вот так, безуспешно за цепляясь за нее, умоляя безжалостную, неостановимую силу... Это было гораздо страшнее, чем Единственный вместе со всеми его неупокоенными. Страшнее всего, что когда-либо видела Нисса, кроме разве того случая на ярмарке, когда кнехт разрубил почти пополам старого фокусника Гийома, на тот момент ее единственного друга во всем мире.

Единственное, что хоть немного позволяло примириться с этой жуткой сценой, были намерения этого человека. Он шпионил в пользу тех, кто хочет навредить ее близким: Ингвару и мессиру Гуго. Вспомнив о князе, Нисса снова погрузилась в размышления о том, какова природа ее отношений с Ингваром. Вспоминает ли он среди воинских занятий о своей прекрасной колдунье?

Наконец, они направились вслед за господином Олафсеном. В усадьбе заморца мессир Гуго сразу же заперся в своей комнате - в последнее время он все чаще таился даже от Ниссы. Сам хозяин дома тоже отсутствовал, собирая членов Малого круга для совещания. Девушка оказалась предоставлена самой себе. Чтобы чем-то себя занять, она пошла в библиотеку господина Олафсена, как делала всякий раз, когда представлялась такая возможность.

То ли сам заморец, то ли кто-то из предшественников мессира Гуго, которых Олафсен привлекал к поискам чудес в мирканском пограничье, собрал здесь весьма богатую коллекцию книг. Конечно, это собрание не шло ни в какое сравнение с той библиотекой, которую им с мессиром Гуго пришлось бросить при бегстве из Монархии. Однако оно было весьма представительным. И когда выдавалась минутка, Нисса копалась в стопках старых пергаментов и деревянных дощечек, в надежде найти что-то, что поможет ей разгадать тайну каменного ножа, подобранного в пещере демона. Но пока черточки и точки, выбитые на древнем оружии, оставались столь же непонятными, как и в первый день.

Не раз и не два Нисса думала, не спросить ли ей о ноже мессира Гуго, но никак не могла решиться. Уж очень много времени проводил ее наставник в беседах с демоном, уж слишком верил его обещаниям помочь в создании нового прекрасного мира, где мертвые освободят живых от опасной и тяжелой работы, навыки колдунов победят смерть и болезни, а призрачный зеленый свет изгонит темноту из городов. Однако посулы оставались посулами, а единственное, чего день ото дня становилось все больше, это тьма и смерть. Учитель же, казалось не замечал этого, и девушка боялась, что если она расскажет о ноже, он выдаст тайну демону.

Нисса листала очередной пыльный фолиант, когда ее прервали. В библиотеку вошел слуга господина Олафсена, один из тех, которым их хозяин велел исполнять поручения мессира Гуго. За ним следовал юноша, прежде сидевший на пиру подле старого волхва.

- Мессир Карштайн скоро освободится и примет юного господина, а пока он велел проводить вас к его ученице, - проговорил слуга и удалился.

- Здравствуй, - встала и приветствовала гостя девушка. - Меня зовут Ниссель, по-вашему Нисса. А как зовут тебя?

- Немотка.

Когда Нисса не копалась в книгах и не помогала мессиру Гуго, она старалась как можно больше разговаривать с мирканцами. Главным образом, чтобы при следующей встрече похвастаться перед Ингваром своими успехами. И теперь ее знаний хватало, чтобы понять, что это имя означает то же самое, что на языке Монархии называлось stumm, бессловесный. Но правильно произнести новое слово она не сумела.

- Немойтка? - переспросила девушка.

- Почти, - ответил ученик волхва и покраснел.

- Мой учитель - большой ученый. А кто твой? Слуга Рыбаря?

- Он умер. Теперь я волхв.

Повисла неловкая пауза. Немотка с вниманием, достойным лучшего применения, изучал свои босые ноги, Нисса мучительно искала о чем спросить еще. Этот юноша был причастен к миру богов и духов, служил Рыбарю. Ей хотелось обсудить с ним чудеса, виденные в последнее время, но мессир Гуго предупредил девушку об этом визите, когда они ехали в Ольмерк после демонстрации, и настрого запретил ей упоминать при Немотке Единственного или его марионеток.

- Вспомни, как ты училась читать, - сказал ей наставник. - Сначала учила буквы, потом читала жития угодников Матери Солнца, и только потом стала готова воспринимать ученые трактаты, да и то пока не все ясно понимаешь. Еще более этот принцип относится к познанию тайн бытия. Люди не готовы будут сразу принять Единственного и его речи. И если мы хотим помочь князю Ингвару, то необходимо создать тайное общество, подобное тем мистическим культам, что охватили Монархию перед тем, как в ее жители стали поклоняться Матери. На низших его ступенях люди будут служить Рыбарю, возможно и другим старым богам или Матери Солнца. И только когда они будут готовы, мы сможем открыть им существование...

Книжник замялся, не находя нужного слова.

- ...демона? - закончила за него Нисса.

- Другого взгляда на мир, - недовольно поправил мессир Гуго. - Прошу, не уподобляйся тем узколобым фанатикам, что хотели сжечь нас на костре.

- Я не уподобляюсь. Просто боюсь, как бы мы с вами не уподобились тем злокозненным колдунам, в которых эти фанатики верят.

- Не бойся, Ниссель. Наш союзник пугает, но в значительной мере потому, что людям свойственно бояться неизвестности. Если бы ты не избегала его, ты бы поняла, что он может не только причинять боль и издеваться, но и дарить новые знания, открывать правду о том, как устроено мироздание.

- Я не сомневаюсь, что это очень мудрая тварь, мессир Гуго. И не буду возражать, что Ин... князю Ингвару без него не обойтись. Но раз уж мы вспоминаем книги, я позволю себе напомнить вам тот сборник сказок, по которому вы учили меня читать. Помните историю про бедняка и злого духа, исполняющего желания? Я боюсь, что вы слишком верите этому демону, а он - как тот дух из сказки, врет даже когда говорит правду.

Они еще долго спорили, но в итоге каждый остался при своем мнении. Однако хотя Нисса боялась того слепого доверия, которым мессир Гуго все больше проникался к словам демона, хотя ей не нравилась идея тайного общества, но девушка понимала, что Ингвара должны считать посланцем старых мирканских богов, а не повелевающей мертвецами и туманом нежити. Поэтому говорить Немотке о том, что ее занимало, девушка не стала. Оставалось вести пустую беседу.

Она решила расспросить юношу об обрядах поклонения Рыбарю. Не то чтобы это очень ее занимало, но Нисса подумала, что это будет приятно ее собеседнику, позволит ему проявить себя в новой роли - полноценного волхва. А ей хотелось сделать пареньку приятно. Отчасти из жалости, - каково было бы ей, если бы она потеряла мессира Гуго? - отчасти - от стыда за то, что придется лгать собеседнику. Была и третья причина, в которой Нисса не до конца себе не признавалась. Девичье сердце давно угадало причину, по которой краснеет юноша, и она хотела, чтобы это продолжалось. Пускай князь как-нибудь увидит, что не только ему интересна прекрасная колдунья. А то совсем забыл ее, променял на войну и политику!

Нисса уже открыла рот, чтобы расспрашивать, что происходило вчера на капище и притворно удивляться, но не успела. Ее молчаливый собеседник вдруг нарушил тишину:

- Учитель перед смертью о тебе говорил.

***

Поначалу Немотка робел. Она! Собственной персоной! Его первая в жизни любовь, связанная какими-то неясными отношениями с любимцем богов князем и с человеком, которого одни в Ольмерке зовут чернокнижником, а другие - ловким жуликом, который вместо эликсира бессмертия продал господину Олафсену ослиную мочу. Спасенная из заморского плена. О как бы Немотка хотел оказаться там, в монастыре ложной богини, и защитить эту красавицу от морских налетчиков! Дева была не только загадочной, но и умопомрачительно прекрасной.

Ее не портила даже мужская одежда, так не похожая на наряды купеческих дочек. Тем более, что не в пример этим самым дочкам девица глядела на Немотку ласково, а когда он рассказал о смерти Белояра, то ее чело омрачилось, выдавая доброту сердца, столь же прекрасного как и облик красавицы.

Но потом юноша взял себя в руки. Когда он жил в Хатках на положении дурачка, то имел достаточно времени, чтобы наблюдать жизнь деревенской молодежи и понимать, что если он хочет завоевать свою зазнобу, то надо вести себя не как молчун Немотка, а как те парни, что лучше всех плясали на вечорках, смешнее всех зубоскалили с девками, показывали свою удаль в работе и в драке. Немотка подобными достоинствами похвастаться не мог, но у него было другое преимущество - он ведь не просто какой-то там крестьянин, он волхв! "Этого и напористости должно хватить хотя бы для попытки", - решил юноша. Пришла на ум и тема для разговора.

Он рассказал Ниссе о предсказании Белояра.

- Тот, чья добыча ни пуха, ни пера... - задумчиво повторила красавица. - Кто же это? Может, Рыбарь?

- Учитель думал, что боги с человеком загадками говорят. Но тот, кому загадка предназначена, в свое время ее разгадает, если дела его богам угодны, а под темечком не совсем пусто.

- Под темечком?

- В голове.

- А! Ну в голове у меня кое-что имеется, - самая милая улыбка во всем Ольмерке. - А угодны ли мои дела Рыбарю - скоро увидим. Князь Ингвар с его именем в поход пойдет, и мы с мессиром Гуго тоже скоро по его делам из Ольмерка уедем.

- Знаю. Я тоже с вами пойду. Белояру эта мысль, правда, не по нраву пришлась...

И неожиданно для себя он рассказал ей все. Ну, почти. Сердце не открыл, но все остальное выложил. И про щуку, и про их с Белояром спор, и про растерянность, когда старика хватил удар. И даже про кошмар. Как же это было приятно! Говорить с той, кто так хорошо умеет слушать. Кто не смеется над ним, не зовет коровьим женихом. Той, что так добра, что даже при рассказе о страшном сне печалится и сострадает рассказчику.

Немотке казалось, что после того, как Белояр умер, и его жизнь, словно в том кошмарном сновидении, заволокло гнилым туманом, белесая вонючая завеса вдруг расступилась, и в ясном небе грядущего им с Ниссой светит солнце любви. Но чистый небосвод тут же стало заволакивать темными тучами.

На улице раздался шум: грохот копыт, громкий стук в ворота, песий лай и человеческие голоса. Нисса подошла к окну и выглянула. И тут же обернулась. Лицо ее стало еще прекраснее, словно осветилось изнутри, на губах заиграла счастливая улыбка. Но эти сокровища предназначались другому.

- А вот и князь Ингвар! Идем же, уверена, он с радостью с тобой перемолвится и обсудит, чем волхв Рыбаря может помочь ему в походе.

Девушка выпорхнула из библиотеки, а снедаемый ревностью Немотка поплелся следом. С тоской глядел он, как вновь ставшая недосягаемой Нисса только что не танцуя, сбегает по лестнице, ведущей в сени, как перед самыми дверьми останавливается и принимает вид строгий, но в то же время кокетливый, будто гордая красавица-селянка, к которой подбивает клинья первый парень на деревне.

Немотка так погрузился в эти горестные мысли, что не сразу услышал, как его окликают.

- Чего? - переспросил он.

- Вы ученик волхва Белояра? - повторил мессир Карштайн.

- Да, господин. То есть нет. Теперь я сам волхв. Учитель умер вчера ночью.

- Жаль это слышать. Я видел его только раз, но господин Белояр произвел на меня впечатление человека мудрого и сведущего в делах божественных. Но, с другой стороны, таков порядок вещей: мы, старики, уходим к богам и передаем свое дело тем, кто моложе и сильнее. Не сомневаюсь, вы будете служить Рыбарю так же достойно, как и ваш учитель. Думали ли вы уже, что конкретно будете делать?

- Я хотел бы помочь князю Ингвару возродить старую веру.

Эти слова нелегко дались Немотке. Одной улыбки Ниссы хватило, чтобы Ингвар стал ему неприятен, лишился сияющего ореола удачи и смелости, за который молодой волхв еще недавно любил князя вместе почти со всеми низами Ольмерка. Но князь был все еще люб Рыбарю, к тому же, только служа ему Немотка сможет быть рядом с Ниссой, говорить с ней. Так что он не колебался.

- Рад это слышать. Пойдемте же, волхв Немотка, я познакомлю вас с князем, а после нам с вами надо будет многое обсудить.

Калинкин Андрей Викторович : другие произведения.

Рать мертвецов_27-28. Дунька Сорока

Оставить комментарий © Copyright Калинкин Андрей Викторович Размещен: 09/04/2023, изменен: 09/04/2023. 18k. Статистика. Глава: Фэнтези Скачать FB2		Ваша оценка:
Аннотация: Юный Ингвар, проигравший сводному брату в борьбе за княжеский престол, начинает военный поход чтобы вернуть утраченное. В этой борьбе он готов принять любую помощь, пусть даже исходящую от темных сил. Но куда заведет княжича союз с древним божеством, возвращающим к жизни мертвых? Новые главы выходят каждую неделю.