Аннотация: После смерти принцессы прошел ровно год, но наш чародей до сих пор с этим не смирился. Однако, судьба дает ему второй шанс. Путешествие в другой мир. Сможет ли он воспользоваться этим шансом вернуть возлюбленную, или же, потеряет ее навсегда?
1
Праздник, которого нет
2006 год.
Сегодня 15 июня. Обычный летний день. И погода хорошая, солнечная, даже не ветреная...
Лежу в кровати, устремив взгляд на луч солнца, вяло скользящий по подоконнику. Почему я до сих пор жив, а новый день не поленился настать? Почему за окном так светло, и этот мир еще не рухнул?
Я всю ночь не мог заснуть, да и не пытался....
Прошло уже больше полугода, с того момента как жизнь потеряла смысл.... С того злополучного дня...
Сегодня (15 июня) Карси должно было исполниться восемнадцать...
Я отвернулся к стене и зажмурился...
В дверь постучали.
Оказалось не заперто, и вошёл отец.
- Уже час дня! - воскликнул Прохор Платонович Мылченко, шире раздвигая занавески, создававшие своего рода потёмки.
- Ну и что. - Буркнул я, не оборачиваясь.
Снова вставать, существовать.... Зачем?
Каждый раз надеяться, что смогу уснуть навсегда.
- Ты так всю жизнь проспишь...
- Ну и что. - Снова последовал ответ.
Отец хотел, было, что-то сказать насчет подготовки к последнему экзамену, но решил эту тему не поднимать.
- Семён... - Начал он, но потерял мысль.
- У Карси день рождения сегодня. - Сказал я, уткнувшись лбом в стену.
- Знаю... - Он смутился, но заставил себя продолжить. - Уже почти все собрались...
- Зачем? Отметить промежуток времени, в котором её больше нет?!
Рядом с дверью висел настенный календарь, открытый на июне, все числа были зачёркнуты, на бумаге проглядывали дыры.
Я делал так в начале каждого месяца, открывал новую страницу календаря и замазывал её чернилами...
Отец не знал, что сказать, а я встал с кровати, сбросив одеяло на пол, и, ходя взад-вперёд, нервно проговорил:
- Карси могла жить дальше, она бы отметила свой день рождения! Но ведь ее нет! Нет же! Тогда зачем вся эта мишура?
- Мы ведь помним и любим Карсилину, и...
- То, что вы с "ДС" устраиваете, пригласив толпу журналистов, называется показухой.
- Листонцы должны знать хоть что-нибудь о своей принцессе. Ты можешь понять? ...
- Да делайте вы что хотите, но на меня не рассчитывайте. - Отказался я. - Это грустно, когда ко дню рождения добавляется предлог "со".
Прохор Мылченко пытался аргументировать:
- Вообще-то, мы планировали выпустить передачу, в память о Карсилине. С "ЛистонТВ" договорённость...
Я провёл пальцем по зачёркнутому чернилами июню, на коже остался след:
- Сколько они тебе заплатили?
- Я не...
- Делай хоть сто таких передач, мне всё равно.
- Если бы ты тоже принял в этом участие.
- Может, перестанешь уговаривать?
Мы с отцом часто друг друга не понимали, особенно сейчас....
Бесило, что он пытается поведать миру о Карси.
Димка этой идеей тоже загорелся. Согласился прийти на пресс-конференцию и поговорить с дотошными журналистами! А если учесть, что у него есть склонность преувеличивать.... Впрочем, пусть говорит, что хочет.
- Мы и так слишком долго молчали. Думаю, твой отец прав. - Настаивал Морквинов. - Она же принцесса, а люди толком-то о Карси ничего и не знают! Пора рассказать им что-нибудь. Пусть это будет подарком на день рождения принцессы...
Помню только, что я ему тогда чуть не врезал, благо, в тот момент рядом оказался Зольтер и предотвратил это.
Почему я не хотел говорить с журналистами? Нет, ненависти к ним у меня не было, просто, знал, что они начнут расспрашивать о том, как именно Карси умерла, а если они об этом спросят, я за себя не ручаюсь! А они обязательно это упомянут, ведь людям нужно шоу, эмоции, взрыв, да и цель у них такая! Потребителям бы кто-нибудь вынес сор из чужой избы! И плевать им всем на чувства человека, которого загнали в угол!
Большинство жителей Листона до сих пор считают, что я пытался покончить с собой, и, из-за гибели принцессы, двинулся умом. В газетах то и дело появляются статьи о том, как я опасен для общества, что меня нужно изолировать. Некоторые, издания желтой прессы вообще пишут, что виноват в смерти Карсилины, убил её в приступе аффекта.... У Прохора Мылченко хватало терпения всё опровергать, но народ, который верил в эту писанину, злился и требовал, чтобы его сына принудительно отправили на лечение. Один тип из пигистерства (министерства) даже приходил к отцу в особняк и хотел помочь с финансированием моего лечения, за что, в корректной форме был послан подальше с просьбой, больше не заявляться.
Прохору Мылченко надоедала такая ситуация, и он решил, что нужно дать людям лишний повод для сплетен, рассказав о том, как погибла Карси. Его уязвляло, как люди отзываются обо мне. Весь Листон только про меня и говорит...
Не правильная известность!!
Почему всё вышло именно так? Даже если бы Карси осталась жива, наши отношения всё равно бы всплыли! Ведь Карсилина - наследная принцесса. И считать, как некоторые, что я, таким образом, добивался известности, очень глупо.
Не гнался я за титулом "знаменитость", особенно, ценой жизни близкого человека!! Мне это не нужно!
Репутация лишившегося рассудка, сумасшедшего всё усложняет. Выслушивать от незнакомцев упреки в свой адрес или слова сожаления или просто то, как они тоскуют по принцессе, выше моих сил. Лучше вообще на улицу не выходить!
Не хочу жить, но я в здравом уме и могу себя контролировать! И, плевать. Пусть изолируют, это все равно ничего не решит.
***
Последние месяцы, преподаватель по самодисциплине, мистер Зорт, решил позаниматься со мной индивидуально. Он понимал, как тяжело переживаю, что случилось с Карси, и пытался помочь справляться с негативом. Благодаря усиленным нагрузкам в учебе и этим занятиям я отвлекался от мрачных мыслей. Мы часами, чуть ли не каждый день после занятий, сидели в кабинете и пытались сдвинуться с мертвой точки.
- Понимаешь, Семён, - Говорил Мистер Зорт, поправляя съехавшие на бок очки, - боевому магу, что бы ни случилось, очень важно оставаться спокойным. Ну, или, хотя бы казаться таковым для других, вводить в заблуждение. Нельзя позволять противнику наслаждаться твоими страданиями, ведь он победит, раз сумеет вывести из равновесия...
- Да, знаю, читал теорию...
- Теория без практики - всё равно, что кузнечик без лап. Нужно тренироваться блокировать негатив. Ты подрываешь себя, этого допускать нельзя. Будем учиться выживать.
Я кивнул, мистер Зорт встал из-за стола и подвёл меня к доске.
- Итак, практическая часть. Что бы я сейчас не сказал, тебе важно оставаться спокойным. Без гнева, без печали, просто в нейтралитете.
Он окинул меня оценивающим взглядом и спросил: "Готов?".
- Да.
- Точно?
- Да, можете начинать.
- Что бы я не сказал, не поддавайся чувству. Разум - вот что важно.
И начал говорить.
А говорил он очень не приятные вещи, стараясь разозлить. Я не поддавался.
- ...думаю, что в скором времени тебя изолируют. Кажешься людям опасным. Может, это и хорошо. Частная больница для душевнобольных пойдет на пользу, Прохор Платонович отвалит за пребывание сына там очень приличную сумму. Боюсь, что тебе придется провести в четырех стенах палаты большую часть жизни...
- Ну и что. - Эти три слова прозвучали спокойно.
- Тебе всё равно? - удивился Мистер Зорт, думая, как бы еще воздействовать. На самом деле он не поддерживал мнение, о моей изоляции.
Я не ответил.
Так продолжалось не одно занятие. Мистер Зорт начинал думать, что его методы действуют, пока не решился на более сложный шаг, телепатию.
Как он позже рассказал, телепатии его обучила одна старуха, которая любила предсказывать будущее, и была очень хорошей подругой его бабушки.
- Первое время у тебя будет болеть голова, но это пройдет. - Заверил мистер Зорт.
Мне не хотелось, чтоб кто-то лез в мысли, копался в моей голове и наводил там свой порядок. Но возразить не смог. Преподаватель по самодисциплине, тут же заранее извинился, как всегда попросил меня сохранять спокойствие и не поддаваться. А дальше, началось...
Он доставал из глубины подсознания не самые лучшие воспоминания, заставляя переживать их вновь и вновь. Вот он затронул воспоминание, когда выстрелили в маму, ее крик слышался, как наяву...
- Пожалуйста, прекратите! - не выдержал я, схватившись за голову. Пусть он уйдет оттуда!
- Ты должен оставаться спокойным! - хладнокровно отрезал преподаватель, не ослабляя телепатического давления. - Враг не дремлет!
Когда же он прекратит насилие над разумом! Это бесчеловечно!
- Чувства делают нас уязвимыми. - Сказал мистер Зорт, выуживая из моей головы новые воспоминания. - Ты чуть не умер из-за них, а этого допускать нельзя!..
- Не могу! - я был готов сдаться, был готов отказаться от этих дополнительных занятий!
- Держи себя в руках. Спокойствие - вот что важно.
...Вот уже и Карси протягивает Гадритте колбочку с жизненной энергией, а я не могу ей помешать...
- Пожалуйста... - Прошептал я, упав на колени.
- Всё, всё... - Ответил Мистер Зорт, строгость из его голоса исчезла, и он прекратил копаться в моих воспоминаниях.
Он с беспокойством подошел ближе. Я дрожал, держась за голову, и тяжело дышал.
- Наверное, не стоило так сильно... - Подумал тот, протягивая мне руку, хотел помочь подняться. - Я буду постепенно усложнять нагрузку. Думаю, на сегодня достаточно.
Я отрешенно смотрел в пол, никак не реагируя. Вон по кафелю ползет маленький трусливый паучок...
- Раз уж так получилось, то не стоит проводить эти занятия каждый день. - Решил он, подходя к двери.
- Почему? - не понял я, опомнившись.
- Нагрузки должны быть в меру. Раз в неделю, допустим. В следующий четверг приходи...
- Но...
- В конце концов, появится больше свободного времени, которое можешь потратить на прогулку с друзьями. Я не могу подвергать риску твое здоровье, в том числе и моральное. Не хочу, чтобы ты снова оказался в больнице, да еще и с тем же диагнозом. Наоборот, пытаюсь от этого уберечь. Думаешь, ради чего все эти занятия?
И он вышел, оставив меня сидеть на полу в кабинете...
***
После разговора с отцом я спустился на кладбище Фротгертов, там было тихо и прохладно. Лениво вздрогнуло пламя факелов, висевших вдоль стен.
Рядом с могилой Карси находились Альфред и Мартина. Они расставили возле надгробия свечи и зажгли их с помощью волшебства.
Когда я подошел ближе, Мартина обернулась:
- А вот и ты. - Улыбнулась она.
- Думал, вы на интервью отправились. - Я удивился, что застал их здесь, в то время как возле дворца шла пресс-конференция.
- Сегодня не самый подходящий день для этого. - Ответил Альфред. - Да и у сестрёнки день рождения...
Он поставил в вазу алые розы и вздохнул:
- Жаль, что мы не смогли узнать Карси поближе. Этих нескольких месяцев знакомства не хватило...
- Мне до сих пор с трудом верится, что её нет. - Добавила Мартина.
- Узнать, что у тебя есть где-то родная сестра, привыкнуть к ней, а потом потерять... - Вздохнул Альфред. - Мы даже дня рождения её ни разу вместе не отмечали.... Каждый год, после того, как она пропала, мама с папой всегда устраивали праздник пятнадцатого июня. Во дворце проходил красочный бал-маскарад, на который приходило много людей. Родители верили, что однажды Карси вернётся, что она жива...
- После их смерти праздник проводила бабушка, она так и не смогла его отменить, потому что тоже верила, и это была её последняя надежда. - Грустно сказала Мартина. - А потом Карси нашлась. Так хотелось, чтоб она узнала, какой праздник мы ей устраивали все эти годы!
Я молча поставил фотографию Карсилины в стеклянной рамочке на мраморную плиту и произнёс:
- Карси бы, наверняка, понравился праздник. Если бы был ещё один шанс исправить, что с ней случилось...
- Ты не виноват, это было ее решение.
- Знаю, но легче от этого не становится.
- По крайней мере, Гадритта получила по заслугам. - Серьезно сказала Мартина.
- Лучше бы я сам убил главу ОбГаТра, может, чувствовал бы себя спокойней.
- Обстоятельства, к сожалению, не всегда позволяют делать то, что хотим. И вообще, хорошо, что ты не стал убийцей. - Заметил Альфред.
- Я ведь мог её прикончить!
- И стать таким же, как Гадритта? Получать удовольствие, расправляясь с жертвой? Поддаться ярости?
Я не знал, что ответить, но убийство Гадритты, сам процесс, точно не доставил бы удовольствия. Скажем так, её ликвидация, это необходимая мера. Возмездие...
- Да и так, согласись, лучше. По крайней мере, ты остался жив.
- И для чего, не понимаю?..
- А я знаю. Потому что твоя жизнь, братишка, должна завершиться не так. Сначала, закончишь ЧАЛИКУН, пойдешь работать в ДС. - Улыбнулся Альфред, давая волю своей фантазии. - Там ты найдешь себе красивую и добрую жену, которая не будет упрямой рыжей волшебницей. Доживешь до глубокой старости, у тебя появится куча внуков, будешь сидеть возле камина в кресле-качалке и рассказывать им истории о своей молодости. И даже не заметишь, как умрёшь...
- Альфред! - насупилась Мартина.
- Что я такого сказал? - не понял тот.
- Конечно, веселая перспектива, но она мне не светит. - Отказался я, об этом и речи быть не может.
- Почему? Карси хочет, чтобы ты был счастлив. Она будет рада. Ты не беспокойся, скоро людям надоест вся чушь, из-за которой...
- Дело не в этом. Плевать, что они думают. - Отмахнулся я, пытаясь казаться спокойным. - Зачем мне жена, если не буду её любить? Смирится ли она с равнодушием? Думаю, нет. Не каждой захочется жить с человеком, который не оказывает должного внимания.... Ведь не смогу больше никого полюбить...
- Всё так безнадёжно? - удивился Альфред, зажигая еще одну свечку, вместо той, что погасла.
- Нет смысла искать Карси замену. Мне это не нужно. - Признался я, глядя на огонь от свечей, тот вспыхнул, чуть не обжег Альфреду руку.
Паренёк ойкнул, поспешив убрать свою конечность, затем попытался что-то сказать, но Мартина не дала ему это сделать:
- Альфред, хватит!
Ей казалось, что все эти разговоры меня уязвляют.
- А что сразу я? - насупился тот.
Чтобы не дать снова развить эту не приятную тему, я сказал:
- Вы говорили, что праздновали каждый день рождения сестры?
- Да, а что? - ответила Мартина.
- Давайте устроим и сегодня праздник. Маленький, скромный... Ей должно понравиться.
Да, я часто говорил о ней в настоящем времени, словно девушка всё еще жива, что Карси среди нас, просто иногда куда-то отлучается. Правда, в тоне всегда была грусть, и я никогда не улыбался.
Праздники я отмечать перестал, даже сопротивлялся, когда друзья пытались в апреле с днём рождения поздравить, и отметить это "знаменательное" событие.
А тут вдруг предложил что-то устроить...
Близнецы переглянулись, не понимая, что это на меня нашло, Мартина даже спросила:
- Семён, у тебя точно всё хорошо?
- Нет, но у Карси день рождения. Оставлять это без внимания нельзя.
- И что ты предлагаешь? Завалить её комнату подарками? - иронично и раздражённо отозвался Альфред. - Повесить длинную цветную вывеску "С Днём Рождения" на стену? Может, огромный торт заказать с восемнадцатью свечками и попросить дух Карсилины задуть их, загадав желание? Кстати, кто её призывать будет...
Я одарил парня взглядом, просившим оставить иронию при себе, Альфред умолк. Мартина покачала головой.
А я опустился на колени возле надгробия Карсилины, пламя свечей дрогнуло.
- С Днём Рождения, Рыжик...
Провёл рукой по гладкому мрамору плиты, дотронулся до холодного талисмана Карсилины, висящего у меня на шее и закрыл глаза...
***
Карси стояла возле большого окна в столовой, почти спрятавшись за красную с фигурным золотым орнаментом занавеску. На улице лил дождь, тяжёлые капли барабанили по подоконнику.
Когда я вошел в столовую, девушка отвернулась от окна и сказала:
- Знаешь, я тут подумала...
- Отлично! - Улыбаясь, перебил я. - Теперь мы знаем, что мыслительный процесс запущен...
- Семён, я серьёзно! - насупилась она.
- И что ты там надумала? - поинтересовался я, подходя ближе.
Карси вздохнула, выдержала паузу и спросила:
- А что, если меня не станет? Кто позаботится о Мартине и Альфреде?
Я остановился и непонятливо на неё уставился:
- С чего такие странные мысли, Рыжик? Рано, в семнадцать лет, о таком...
- Ну а всё-таки? Бабушка в коме.... А я ведь часто попадала в ситуации, когда могла погибнуть. - Её терзало беспокойство. - Как представлю, что могло случиться...
- Понятно, рефлексия по поводу рискованных поступков. - Заметил я, взяв её за руку. - Смею успокоить, пока я рядом, ничего с тобой не случится. Я за этим слежу. Да и Серебринка с Зольтером тоже.
- А если что-то пойдёт не так?
- Прежде, чем совершать бездумные действия, поговори с кем-нибудь. Поверь, помогает. А ещё лучше, хорошенько обдумай последствия решения. - Посоветовал я, наблюдать Карси в таком состоянии было необычно.
Она запуталась сама в себе, а такое не часто увидишь.
- Ну, а если всё-таки меня убьют, что ты будешь делать?
- Пойду собирать коренья, травки всякие, чтобы сделать чудесный воскрешающий порошок! - не хотелось, чтобы Карси думала, что её вопрос меня обеспокоил. - А потом мы вместе наваляем твоим "убийцам"! У меня каждый пунктик расписан...
- Семён, я серьёзно! - Её такое отношение к вопросу обидело. - Это важно.
- Важно, что ты жива...
- Почему ты не отвечаешь на вопрос?
- Карси, ты вживаешься в роль принцессы. Становишься требовательной и капризной. - Улыбнулся я. - Да и сама знаешь ответ. Зачем обращаться ко мне, в надежде услышать подтверждение?
Затем, развернул стул с высокой дубовой спинкой и сел на него, подперев щёку ладонью.
- А, если честно, не могу представить тебя мёртвой. - Признался я, прекратив отшучиваться. - И не заставляй, это чертовски трудно.
Карсилина отвернулась к окну, глядя, как дождевые капли стекают вниз по стеклу, проглатывая друг друга, становясь больше, набирая скорость и оставляя мокрые дорожки.
Может быть, она предчувствовала что-то. Может, знала, что не доживёт до конца недели?..
- Прости. Зря я начала этот разговор. - Она почувствовала себя не уютно.
- Карси, если что-то тревожит, скажи.
- Всё хорошо, честно. Не знаю, зачем спросила... - Карси смущенно посмотрела на алоэ, покоившееся в большом горшке на подоконнике.
Я обнял её и предложил:
- А давай, наделаем бумажных самолётиков, запишем там все наши беспокойства, разведём огонь в камине и запустим прямым рейсом на сожжение?
- Думаешь, от этого неприятностей станет меньше?
- Бросая каждый самолётик в огонь, мы будем напевать волшебную песенку "Прочь Невзгоды". Невзгоды испугаются, и будут обходить нас за километр.
- Разве такая песенка есть? - не поняла Карси.
- А что мешает её придумать?...
***
Я не заметил, как пришла Сулитерия.
На колготках у неё был рисунок из черепов. Ноздря проколота. На девушке висела бесформенная футболка с изображением солиста рок группы "Крышка Люка". Лицо у солиста было всё вымазано белым, а губы накрашены чёрным. Брови у него отсутствовали. Еще, его прическа отличалась высокой степенью спутанности длинных волос. Наверное, если такой приснится, можно вскочить с кровати с дикими воплями "Чур, меня!!".
Из-под футболки колдуньи чуть виднелась чёрная кожаная юбка. Ноги утяжелялись ботинками, совершенно не пропорциональными. Коротко-стриженные волосы Сулитерии отливали фиолетовым цветом.
Впрочем, все уже привыкли к её такой внешности и не удивлялись.
Я с этой девушкой "дружил" только потому, что Карси себя угробила, чтобы дать дурочке шанс изменить что-то в жизни. Решил, что у Сулитерии должны быть приятели. Начал с ней общаться, пересиливая себя. Потихоньку все к Сулитерии привыкали, и я думал, что последняя воля Карсилины скоро будет исполнена. Только вот, племяннице Гадритты Трегторф не хватало самоуверенности.
На кладбище Сулитерия принесла четыре розы, ярко красных, словно кровь. Такие цветы наверняка любят вампиры.
- Подержи, пожалуйста, я шнурок завяжу. - Попросила она, протягивая мне цветы.
Я застыл, не решаясь их взять. Почему Сулитерия не завязывает шнурки магией?
- Ну же! - требовательно и раздраженно настаивала колдунья.
Не хотел к ним прикасаться, но взял. Цветы, все четыре, тут же почернели, сморщив лепестки.
Мартина с Альфредом непонятливо переглянулись, а Сулитерия раздраженно воскликнула:
- Ты что наделал!
- Прости... - Прошептал я, опустив голову, в то время как цветы распадались у меня в руках, осыпаясь пеплом на гранитный пол.
Вот почему я не носил Карсилине цветов. Все они увядали, хватало и одного прикосновения. Цветы не выносили того, что творилось в моей душе, они всё чувствовали...
Я кинул их под ноги Сулитерии, они разбились, и ушёл с кладбища. Нужно было побыть одному.
***
В комнате я подошел к окну, бросил презрительный взгляд в сторону журналистов, расположившихся на стульчиках на лужайке. Рядом с ними порхали крылатые камеры, того и гляди, полетят подглядывать в окна! Отец что-то рассказывал, важный пингвин, рядом с ним сидели Димка, Серебринка и Зольтер.
Я задёрнул штору, чуть не сорвав её с карниза, и уселся на кровать, прислонив спину к холодной стене.
Не знаю, сколько так сидел, размышляя о несправедливости жизни, пока в комнату не раздался стук, и не вошла Сулитерия.
Я сделал вид, что не заметил её, желая, чтоб колдунья испарилась. Но она не уходила, вместо этого девушка подошла и села рядом со мной.
Несколько минут она молчала, пытаясь придумать, что сказать, затем выдала:
- Всё будет хорошо...
И положила ладонь мне на плечо.
Я дёрнулся, чтобы сбросить её руку.
- Ты привыкнешь. - Заявила она самым доброжелательным тоном, не сводя своих больших тёмно-серых глаз.
- К чему?
Мало ли, что она имеет в виду? Может, я должен привыкнуть к чернеющим в руках цветам, которые пугают.... Или, к тому, что люди считают меня двинутым и пытаются изолировать.... Или...